Судебный дискурс: речевое поведение судьи

Размещено на http://www.allbest.ru//

Размещено на http://www.allbest.ru//

Специальность 10.02.19 - Теория языка

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук

Судебный дискурс: речевое поведение судьи

Дубровская Татьяна Викторовна

Саратов - 2010

 Работа выполнена на кафедре русского языка и речевой коммуникации Института филологии и журналистики государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Саратовский государственный университет им. Н.Г. Чернышевского»

Научный консультант:

доктор филологических наук, профессор Кормилицына Маргарита Анатольевна

Официальные оппоненты:

- доктор филологических наук, профессор Карасик Владимир Ильич,

- доктор филологических наук, профессор Прибыток Инна Ивановна,

- доктор филологических наук, доцент Мякшева Ольга Викторовна

Ведущая организация: Государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Кемеровский государственный университет»

Защита состоится « 29 » сентября 2010г. в 14-00 час. на заседании диссертационного совета Д 212.243.02 при Саратовском государственном университете им. Н.Г. Чернышевского (410012, г. Саратов, ул. Астраханская, 83) в XI корпусе.

С диссертацией можно ознакомиться в Зональной научной библиотеке Саратовского государственного университета им. Н.Г. Чернышевского.

Автореферат разослан « 11 » мая 2010 г.

Ученый секретарь

диссертационного совета Ю.Н. Борисов

К изучению разных типов дискурса, формирующихся в условиях разнообразных сфер человеческой деятельности, обращаются многие отечественные и зарубежные исследователи речевой коммуникации. Среди дискурсивных исследований особое место занимают работы, посвященные общению в институциональной обстановке, накладывающей определенные ограничения на речевое поведение участников общения. Несмотря на существование значительного количества работ, целью которых является рассмотрение институциональных типов дискурса, в том числе политического, делового, педагогического и т.д., некоторые типы институциональной коммуникации не были до настоящего времени объектом всестороннего исследования. К таким типам дискурса относится судебный дискурс. Судебный дискурс представляет собой сложное, многоголосое образование с большим количеством участников, выполняющих предписанные им институциональными правилами функции. Организующим центром речевого взаимодействия в зале суда является судья, и как ключевая фигура на любом судебном процессе судья заслуживает особого внимания. Судья проявляет в той или иной степени разные грани своей языковой личности не только в судебном, но и в других типах дискурса.

Объектом диссертационного исследования является речевое поведение русских и английских судей в разных ситуациях речевого взаимодействия в ходе судебных процессов, а также в ситуациях, выходящих за рамки собственно судебного дискурса и находящих выражение в жанрах публичного выступления, интервью, эссе.

Предмет исследования - общие и специфические прагматические и языковые характеристики речевого поведения судей в разных ситуациях речевого общения в зале суда и вне судебной обстановки, а также национально-культурная специфика речевого поведения русских и английских судей.

Актуальность работы определяется тем, что она соответствует общей направленности современного языкознания на изучение прагматического аспекта речи, на установление связи между ситуативными факторами и особенностями речевого поведения участников коммуникации. Необходимость исследования устного судебного дискурса обосновал в своей работе В.М. О'Барр: «Даже мимолетного взгляда на язык зала суда достаточно, чтобы обнаружить его богатство и разнообразие и предположить, что юридический язык, на котором говорят в суде и другой обстановке, заслуживает отдельного внимания, подобного тому, которое было уделено письменному юридическому языку» [O'Barr, 1982, p. 26] (Перевод с английского здесь и далее мой. - Т.Д.).

Нашу работу характеризует присущее дискурсивным исследованиям стремление установить зависимость речевого поведения участников институциональной коммуникации от особенностей устройства социального института. Устройство института правосудия в России и Англии рассматривается нами как один из принципиальных факторов, обусловливающих особенности судебного дискурса и дискурсов, пограничных с ним.

Внимание к личности судьи как отправителю и получателю речи определяет актуальную для современной науки антропоцентрическую направленность исследования.

Осмысление судебной коммуникации с точки зрения теории речевых жанров, активно развивающейся в настоящее время, открывает новые возможности для выявления закономерностей институционального общения. Именно теория речевых жанров позволяет подойти к речевому общению с социологических позиций, что согласуется с исследованием дискурса как социально значимого явления. Жанроведческий подход базируется на понимании диалогической природы человеческой коммуникации и выдвигает на первый план взаимодействие коммуникантов. Изучению именно диалогических форм судебного дискурса посвящена большая часть нашего исследования. Актуальность исследования судебного диалога очевидна, поскольку до последнего времени анализу подвергались преимущественно судебные речи, т.е. монологические высказывания в зале суда. Отдельные попытки исследования диалогического взаимодействия между участниками судебного процесса требуют дальнейшего развития и упорядочения. Наше исследование призвано, насколько возможно, заполнить пробелы в общей картине судебной коммуникации.

Исследование национально-культурной специфики речевого поведения русских и английских судей способствует выявлению универсальных и специфических характеристик речевого общения различных лингвокультурных общностей и выявлению зависимости этих характеристик от особенностей национального менталитета, исторического прошлого и современного общественного устройства.

Актуальность работы связана также с необходимостью осознания отечественными представителями судебной власти ключевой функции эффективного речевого общения в их работе и процессе осуществления правосудия. Привлечение внимания судей к проблемам институциональной коммуникации должно способствовать повышению уровня их речевой культуры.

Цель и задачи работы. Основная цель работы состоит в построении модели речевого поведения судьи в судебном дискурсе, а также в пограничных с судебным типах дискурса. Поставленная цель достигается с помощью решения следующих задач:

1) обосновать понятие «судебный дискурс» и теоретически обобщить имеющиеся научные исследования коммуникации в правовой сфере;

2) разработать модель языковой личности судьи, в основе которой лежало бы разнообразие функций, выполняемых судьей в ходе судебного процесса;

3) выделить основные ситуации взаимодействия судьи с другими участниками судебного процесса и представить типичные вербальные и невербальные средства, используемые судьей для реализации разных сторон своей языковой личности;

4) выявить типичные жанры судейской речи и предложить модель анализа жанров, охватывающую прагматические и языковые факторы и позволяющую установить связь жанра с реализуемой стороной языковой личности, а также взаимосвязь этих жанров между собой и с другими жанрами судебного дискурса;

5) проанализировать жанры судейской речи согласно предложенной модели; судья дискурс речевой

6) представить понятие гибридного типа дискурса и осуществить анализ речевого поведения судей в различных жанрах вне зала суда;

7) выявить национально-культурную специфику речевого поведения русских и английских судей и объяснить ее с социолингвистической и когнитивной точек зрения.

Научная новизна диссертации заключается в том, что впервые в отечественных дискурсивных исследованиях представлен многосторонний анализ речевого поведения русских и английских судей в условиях судебного процесса и вне его. В рамках выполненного анализа выявлена структура языковой личности судьи, определены принципиальные роли, исполняемые судьями в различных ситуациях и на разных стадиях судебного процесса, отмечены характерные тактические и языковые средства реализации этих ролей. Кроме того, предложена модель анализа жанров судебного дискурса, которая может использоваться для анализа жанров других типов институционального дискурса. Новизна работы состоит также в обращении к гибридным типам дискурса, в которых судья выступает в качестве говорящего субъекта. В исследовании указаны признаки смешения разных типов дискурсов, определена функциональная значимость этой гибридности.

Теоретическая значимость диссертации состоит в том, что:

? в работе выделены жанры судейской речи, отмечены их прагмалингвистические характеристики, установлена взаимосвязь между жанром и соответствующими сторонами языковой личности судьи, находящими выражение в этом жанре;

? некоторые черты речевого поведения судей получили объяснение с точки зрения особенностей национального русского и английского мышления, а также специфики функционирования институтов правосудия в двух странах;

? установлена связь речевого поведения участников институционального общения с особенностями устройства и функционирования института правосудия и некоторыми характеристиками национального мышления.

В диссертации систематизирован разнообразный материал современной судебной речи, до сих пор не получавший многостороннего рассмотрения в научной литературе. Работа вносит вклад в теорию языка, социолингвистику, лингвокультурологию.

Материал исследования - это стенограммы судебных процессов, а также ручные записи, сделанные автором в русских и английских судах, тексты русских и английских судебных решений и приговоров. Использованы материалы 30 судебных процессов, которыми руководили 20 судей. Объем материалов разных процессов варьируется. Отдельные документы и выступления судей, например, приговоры, содержат около 3000 словоупотреблений. В случаях продолжительных судебных процессов количество словоупотреблений достигает 1450000. В целом счет идет на несколько миллионов словоупотреблений. Материалы судебной речи датированы 1991-2009 гг.

Речевое поведение русских и английских судей вне зала суда исследуется на материале, авторами которого являются 22 судьи и который включает 13 публичных речей, 9 видео и печатных интервью, 6 эссе (2000-2009 гг.).

Методологическая основа и методы исследования. Методологическую основу исследования составляют:

? общетеоретические работы, посвященные проблемам исследования дискурса и интердискурсивности [М.Л. Макаров, В.З. Демьянков, В.И. Карасик, К.Ф. Седов, В.Г. Борботько, В.Е. Чернявская, Е.В. Сидоров, П. Серио, Р. Барт, Ю. Кристева, N. Fairclough, R. Wodak, S. Mills, D. Schiffrin, J.P. Gee, T. van Dijk, S. Titscher и др.];

? перспективные результаты отечественных ученых в области изучения взаимодействия языка и права [Н.Д. Голев, А.С. Александров, В.М. Баранов, Т.В. Чернышова, Н.А. Мишанкина, Ж.А. Рожнева, И.А. Горелова, О.В. Красовская, Е.А. Савочкина, И.И. Прибыток, С.П. Хижняк, Т.В. Князькова, Е.А. Усманова, С.И. Недашковская, П.А. Катышев, З.В. Баишева, В.В. Девяткина, Е.В. Тархова, Н.В. Паркина, О.Н. Тютюнова и др.];

? достижения зарубежных специалистов в области юридической, в том числе судебной, коммуникации [P. Goodrich, J. Gibbons, J.M. Conley, W.M. O'Barr, L.B. Solum, L. Solan, E. Weigand, V. Henzl, S. Philips, J.M. Atkinson, P. Drew, G. Stygall, J.N. Levi, D. Kurzon, P. Tiersma, Ch. Heffer, D. Eades, M. den Boer, E. Feteris, A. Sarat, M. Coulthard, W.L. Bennett, M.S. Feldman, B. Kryk-Kastovsky и др.];

? концепции языковой личности и ее речевого поведения [Ю.Н. Караулов, В.И. Карасик, К.Ф. Седов, Г.И. Богин, В.В. Красных, Т.Г. Винокур, О.С. Иссерс, J.M. Conley, W.M. O'Barr и др.];

? положения теории речевых жанров [М.М. Бахтин, Т.В. Шмелева, В.В Дементьев, А.Г. Баранов, М.Ю. Федосюк, Ст. Гайда, К.А. Долинин, Е.А. Земская, М.В. Китайгородская, Н.Н. Розанова, В.Е. Гольдин, О.П. Сологуб, J.P. Gee, N. Fairclough, J. Swales, M. Halliday, R. Hasan, T. Luckman, Ch. Bazerman, R. Bauman, V.K. Bhatia, J. Gibbons, I. Witczak-Plisiecka, A. Johnson, K.L. Doty, R. Hiltunen и др.];

? положения теории вежливости и результаты исследований по речевому этикету [Т.В. Ларина, Е.П. Захарова, О.В. Красовская, A. Cruse, S. Mills, R. Scollon, S.W. Scollon, D. Kurzon, K. Evans, M. Bloor, Th. Bloor и др.];

? достижения современной когнитивной лингвистики, лингвокультурологии, этнографии [К. Касьянова, Дж. Лакофф, М. Джонсон, B.J. Hibbits, L.L. Berger, J. Paxman, K. Fox и др.];

? исследования языка СМИ и особенностей представления реальности в них [М.А. Кормилицына, Э.М. Ножкина, P. Thaler, S. Prinсe, S. Greenfield, G. Osborn и др.].

В ходе исследования использовались разные методы и методики, что обусловлено поставленными в работе целями и задачами. Среди них: метод научного наблюдения с дискурсивным анализом; анализ речевого поведения в свете теории речевых жанров и теории вежливости; риторический анализ, определяющий степень соответствия речи судей нормам институциональной коммуникации. Обращение к речевому материалу на двух языках обусловило применение методик сопоставительного анализа. Междисциплинарный характер исследования определил использование социологических данных и достижений криминальной психологии.

Комбинация перечисленных методов и методик позволяет многосторонне изучить речевое поведение судей в потоке судебного дискурса и решить поставленные исследовательские задачи.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Языковая личность судьи имеет несколько граней, которые реализуются в различных ситуациях в ходе судебного процесса: судья-рефери, судья-участник драматического действа, судья-лингвист, судья-обычный человек;

2. Каждая роль судьи соотносится с осуществлением определенного вида деятельности и конкретными целями, которые достигаются средствами языка:

? судья-рефери обеспечивает справедливый судебный процесс, гарантирующий равные права сторонам, и в его речи особую роль играют метакоммуникативные средства с контролирующей и структурирующей функциями;

? судья-участник драмы является ключевой фигурой в реализации процесса как театрального и ритуального действа. Для его речи характерны устойчивые речевые формулы, юридическая лексика, сложный синтаксис, образно-экспрессивные приемы, соблюдение принципа вежливости;

? деятельность судьи-лингвиста предполагает внимание к языковым аспектам речи (семантике, грамматике, контексту, строению текстов) в ходе толкования текстов законов, документов, высказываний участников процесса;

? судья-обычный человек проявляет эмоции и личное отношение к участникам процесса, закону, принятым ранее судебным решениям;

3. Грани языковой личности судьи в разной степени находят выражение в жанрах судейской речи. Однако во всех жанрах грань «судья-рефери» остается ведущей, поскольку с ней связано выполнение судьей своих основных обязанностей;

4. Институциональные нормы, закрепленные законодательно и обусловливающие структуру и содержание жанров судейской речи - судебного допроса, напутственного слова присяжным, решения/приговора, - взаимодействуют с нормами коммуникативного поведения в лингвокультурной общности и с традициями, существующими в системе правосудия;

5. Выделенные жанры судейской речи связаны между собой и с другими жанрами юридического дискурса интертекстуальными связями, что приводит к образованию единого и незавершенного дискурсивного пространства;

6. Границы судебного дискурса раздвигаются также за счет того, что происходят контакты представителей судебной власти с представителями других социальных институтов и образуются гибридные типы дискурса, объединяющие в себе признаки судебного, политического, масс-медийного дискурсов;

7. В жанрах гибридных типов дискурса (публичных выступлениях, интервью, эссе) судья проявляет себя в нетипичной для него роли публичной фигуры. Выполняя задачу создания положительного образа судебной власти, судья использует стратегии и тактики речевого поведения, типичные для сферы политики;

8. Речевое поведение русских и английских судей отмечено спецификой, что обусловлено особенностями устройства институтов правосудия в обеих странах и чертами национального характера. Отечественным судьям свойственно выполнение инквизиционных функций в силу закрепившейся в суде традиции и предшествующего личного профессионального опыта. Склонность к оценочности и использованию тактик интимизации общения в значительной степени объясняется чертами русского национального характера. Для английских судей характерно нейтральное отношение к сторонам процесса, более последовательное соблюдение ритуальных условностей и принципа вежливости. Высокая речевая культура английских судей проявляется также в творческом использовании языка, в частности, в применении образно-экспрессивных средств и умении построить эффективный диалог с аудиторией.

Практическая значимость исследования связана с возможностью использования речевого материала и результатов его анализа в преподавании курсов лингвистической прагматики, анализа дискурса, социолингвистики, для обучения английскому языку как иностранному студентов юридических специальностей. Материал может быть использован для составления практических рекомендаций по культуре речи для судей.

Апробация результатов исследования. Результаты исследования были изложены и обсуждались на всероссийских и международных конференциях в России и за рубежом, в частности: на III международном симпозиуме «Новые направления в лингвистической прагматике» (г. Лодзь, Польша, 2006); на XI международном симпозиуме «Риторика и анализ диалога» (г. Мюнстер, Германия, 2007); на III международном симпозиуме по категории вежливости (г. Лидс, Великобритания, 2007); на международном симпозиуме «Гуманизм в европейской науке и культуре» (г. Люблин, Польша, 2009); на научном семинаре «Власть и жизненный мир личности» (г. Саратов, 2003); на I и II международных конференциях «Современные направления в лингвистике и преподавании языков» (г. Пенза, 2007, 2008 гг.); на I и III всероссийских научно-практических конференциях «Личность - Язык - Культура» (г. Саратов, 2007, 2009); на международной научно-практической конференции «Современное состояние русской речи: эволюция, тенденции, прогнозы» (г. Саратов, 2008); на международном симпозиуме «Наука и культура в 21 веке: новые пути к бесконфликтному обществу» (г. Пенза, 2008), а также на заседаниях кафедры русского языка и речевой коммуникации Саратовского государственного университета.

Отдельные фрагменты исследования были представлены в виде лекций для студентов и преподавателей филологического факультета университета им. Николая Коперника (г. Торунь, Польша, 2009).

Содержание диссертации отражено в 30 публикациях, в том числе 1 монографии и 7 статьях в журналах, включенных в «Перечень ведущих рецензируемых научных журналов и изданий...», рекомендуемых ВАК.

Структура диссертации. Работа состоит из введения, четырех глав, заключения, списка литературы, списка исследованных материалов, списка сокращений.

Содержание диссертации

Во введении обоснована актуальность темы диссертации и новизна исследования, определены цель и соответствующие этой цели задачи и методы исследования, представлены положения, выносимые на защиту, отмечены теоретическая и практическая значимость работы, охарактеризован материал исследования.

В первой главе «Теоретические основы изучения дискурса правовой сферы» излагается научная и методологическая основа работы, представляются принципиальные понятия, используемые в работе, обобщается опыт отечественных и зарубежных исследований языка правовой сферы.

Интерес к проблемам функционирования языка в различных сферах человеческой деятельности, преобладающий в исследовательской парадигме лингвистики последних десятилетий, охватил и сферу правовой деятельности. На границе права и лингвистики сформировалась новая дисциплина - юрислингвистика (Forensic Linguistics, Legilinguistics), имеющая свой круг проблем и методологию. В сферу внимания дисциплины попадают процессы и трансформации, происходящие в правовой жизни общества и получающие то или иное языковое воплощение. Юрислингвистика успешно развивается в Англии, США, Германии, Польше и других странах. Убедительным доказательством значительного интереса к взаимосвязи языка и права в России служат девять сборников научных трудов «Юрислингвистика» под редакцией д.ф.н, профессора Н.Д. Голева, включающих работы ученых по самым разным проблемам взаимоотношений языка и права.

Одним из ключевых понятий юрислингвистики является понятие дискурса. Без повторений и подробного рассмотрения определений дискурса в работе отмечены те свойства дискурса, которые определяют ракурс и методологическую основу исследования судебной речи. Ряд принципиальных свойств дискурса определяет его природу. Дискурс имеет процессуальный и динамичный характер и приводит к образованию статичной лингвистической структуры, т.е. текста [В.Е. Чернявская, В.З. Демьянков]. Будучи процессом, дискурс связан с мыслительной деятельностью человека - язык и речь используются как средства выражения работы человеческого мышления [В.Г. Борботько], а активизация речемыслительной деятельности всех участников дискурса определяет его интерактивный характер [К.Ф. Седов, S. Titscher et al.]. Дискурсивный анализ характеризуется учетом экстралингвистической ситуации, в которой разворачивается дискурс. Участники дискурса объединяют язык с явлениями внеязыкового порядка, широким ситуативным контекстом, прагматическими, социокультурными, психологическими факторами [Н.Д. Арутюнова, D. Schiffrin, J.P. Gee]. Включение социокультурного фона в дискурсивный анализ является результатом отношения к дискурсу как феномену социально обусловленному и социально значимому, обладающему силой воздействия на тот социальный фон, в котором он порождается [Е.С. Кубрякова, П. Серио, N. Fairclough, R. Wodak, S. Titscher et al.]. Наконец, свойством дискурса является отсутствие у него четко обозначенных границ, что является следствием его процессуальности и интертекстуальности, а также результатом постоянной трансформаторской деятельности человека [П. Серио, J.P. Gee, N. Fairclough]. Перечисленные характеристики свидетельствуют о емкой и многогранной природе дискурса, определяющей широту проблематики дискурсивных исследований.

Замечание о многогранности дискурса в полной мере относится к юридическому дискурсу и его разновидности - судебному дискурсу. В исследовании понятия юридического и судебного дискурса разделяются, и каждое соотносится с определенной сферой человеческой деятельности и коммуникации. С более широкой коммуникативной сферой соотносится понятие юридического дискурса. Сферой формирования и функционирования судебного дискурса является зал суда. Судебный дискурс представляет собой разновидность и составную часть юридического дискурса.

В работе судебный дискурс понимается как вербально-знаковое выражение процесса коммуникации в ходе судебного процесса, которое рассматривается в социально-историческом, национально-культурном, конкретном ситуативном контексте с учетом характеристик и намерений коммуникантов. При этом конечной целью процесса является разрешение правового конфликта и изменение правовой ситуации. Судебным дискурсом можно считать, во-первых, дискурс отдельных судебных процессов или их отрезков. Во-вторых, судебный дискурс может выступать в качестве обобщающего понятия, объединяющего в себе множество дискурсов, на основе анализа которых возможно выделение типичных характеристик и общих закономерностей построения судебной коммуникации. В рамках судебного дискурса выделяются его более частные разновидности, такие как дискурс правоприменителя, дискурс обвинения и защиты, дискурс судей, устная речь в учреждениях права и др. [А.В. Смирнов, В.М. Баранов, А.С. Александров, Н.Д. Голев, J.M. Conley, W.M. O'Barr, L.B. Solum и др.].

Судебный дискурс представляет собой яркий пример статусно-ориентированного общения (термин В.И. Карасика), в котором роли четко распределены и за каждым участником закреплены функции, определенные нормами института правосудия. При этом общению присуще неравенство сторон. Статусное положение участников судебного дискурса, в том числе судьи, находит выражение в их речевом поведении. Термин «речевое поведение» используется в понимании, предложенном Т.Г. Винокур: «... Речевое поведение как совокупность речевых поступков, с внутриязыковой стороны определяемое закономерностями употребления языка в речи, а с внеязыковой - социально-психологическими условиями осуществления языковой деятельности» [Винокур, 2005, с. 12]. В таком понимании речевое поведение связывает воедино конкретные языковые средства, социальные условия и психологические характеристики говорящего. Использование термина «поведение» отвечает задачам исследования, поскольку в нем отражена способность говорящего поведенчески адаптироваться к изменяющейся в ходе судебного процесса ситуации.

Речевое поведение судьи как способ реализации власти влияет на общую ситуацию в зале суда и меняется в зависимости от изменений ситуации, вызванных речевым поведением других участников, но вариативность речевого поведения всех участников в рамках судебного дискурса имеет границы. Повторение ситуаций является основой функционирования института правосудия, и это позволяет говорить о трафаретности и ритуализованности судебного дискурса. Определенная степень гибкости речевого поведения судьи и участников судебного процесса возможна благодаря использованию разных речевых тактик при выполнении более общих стратегических задач. Отличительной чертой судебного дискурса является обусловленность речевого поведения участников законодательством: уголовно-процессуальным и гражданским процессуальным кодексами. Кодексы судейской этики в качестве рекомендательных документов также определяют речевое поведение судей.

При определении методологии исследования речевого поведения судьи в судебном дискурсе используется уже имеющийся опыт изучения функционирования языка в правовой сфере и существующие отечественные и зарубежные исследования, среди которых выделяются две основные группы: 1) обращенные к языку законов и письменных документов, 2) обращенные к устному языку юридической коммуникации. Разграничение типов юридического дискурса по принципу письменный/ устный соответствует объективно существующим сферам юридической деятельности.

В рамках изучения письменных юридических текстов решаются проблемы понимания и толкования законодательных текстов [Н.Д. Голев, А.А. Векшин, Е.Ю. Матвеева, М.А. Ширинкина, Т.В. Чернышова], рассматриваются стилистические особенности юридических документов [В.Б. Исаков, М.Б. Кострова, J. Gibbons, P. Tiersma], исследуется проблема эффективного применения терминологии [Т.В. Новикова, С.П. Хижняк, Рыженкова Т.В., I. Witczak-Pliesiecka, L.M. Solan], выявляется структурно-языковая организация текстов [И.А. Горелова, Н.И. Кузнецова, P. Tiersma]. Считая юридический текст целостным, завершенным произведением, имеющим четкую структуру, ученые в то же время указывают на включенность его в более общий языковой и социальный контекст и внешние системы [Н.Д. Голев, А.В. Поляков, P. Tiersma, D. Kurzon]. Таким образом, в ряде исследований осуществляется дискурсивный подход к юридическим документам, выходящий за рамки собственно текстового анализа. Юридические документы исследуются в исторической перспективе как речевые произведения, обусловленные изменениями, происходящими в правовой сфере общества, как особый тип документов, обеспечивающий контакт и взаимодействие между властными структурами и рядовыми гражданами.

Сфера письменных юридических текстов, представляющих собой объекты более удобные для наблюдения и исследования по сравнению с устной речью, до определенного момента являлась основным полем деятельности лингвистов. К настоящему времени написано значительное количество трудов, посвященных устной речи в ситуациях правового взаимодействия, причем для большинства исследований характерны понимание ее как дискурса, и акцент ставится на присущих дискурсу свойствах.

В исследованиях устный юридический дискурс представлен как контактная коммуникация, и его интерактивный характер находит отражение в соответствующей терминологии. Речь идет о правовом взаимодействии (legal interaction), речевом взаимодействии (speech interaction), юридической профессиональной коммуникации (legal professional communication) и т.д. Тем самым подчеркивается принципиальная роль языка в построении социальных отношений и организации институтов власти. Работы обращены к разным сферам и ситуациям правового взаимодействия: допросу в полиции [A. Johnson, M. Coulthardt, K. Haworth, M. Svobodova], юридической консультации [A. Sarat, W. Felstiner], общению в среде юристов, офицеров полиции и тюрьмы [М.В. Снегирева, J. Gibbons]. Коммуникация рассматривается с учетом выполняемых коммуникантами функций, неравенства социальных статусов, психологического состояния участников общения.

Судебный дискурс как важный вид устной юридической коммуникации является объектом внимания как отечественных, так и зарубежных лингвистов. Цеый ряд работ посвящен судебному нарративу с присущей ему процессуальностью, интертекстуальными связями, характерными структурными и языковыми особенностями, когнитивным пространством, способностью к представлению авторского видения события и аргументации своей позиции [Т.В. Князькова, П.А. Катышев, M. den Boer, W.L. Bennett, M.S. Feldman, Ch. Heffer, N. Nivelle, E. Feteris, E. Weigand].

Дискурсивный подход к судебной коммуникации предполагает учет множества прагматических факторов, например, влияние на процесс коммуникации возраста коммуникантов, их психического состояния,формирования юридического языка ( и внешние системы (Н.Д. Голев, уровня владения языком коммуникации, асимметрии социальных статусов [D. Eades, N.S. Nicholson, V. Henzl, G. Stygall, B. Dumas и др.]. B. Kryk-Kastowsky указывает на применимость к языку права основных прагматических категорий, подчеркивает важность теории речевых актов и перформативов, а также теории вежливости. Судебный дискурс рассматривается с точки зрения достижения коммуникантами дискурсивных целей и в свете таких прагматических категорий, как пресуппозиция, дейксис, импликатура, мена ролей, стратегия. тактика, непосредственно влияющих на построение правовой коммуникации как социально обусловленного процесса [G.M. Green, J.M. Atkinson, P. Drew, S. Ziccolella и др.].

В отечественных исследованиях судебного дискурса представлен, главным образом, анализ длительных монологических высказываний, прежде всего, обвинительной и защитительной речей, которые рассматриваются с точки зрения оценочного воздействия, нарративной структуры, проявлений языковой личности [С.И. Недашковская, З.В. Баишева, Е.А. Кузнецова, Н.В. Паркина и др.].

В отечественной лингвистике наблюдается явный недостаток исследований диалогического взаимодействия в зале суда и принципов его построения. Отдельные исключения составляют работы А.С. Александрова, О.С. Красовской, О.Н. Тютюновой, И.И. Прибыток. Изучается жанр судебного допроса, типы вопросов и ответов в этом жанре, а также взаимосвязь между тактическими целями и грамматической формой высказываний [А.С. Александров, И.И. Прибыток]. Игровой, драматический момент представлен как обязательный элемент судебного процесса, необходимый для убеждения в справедливости, достоверности сказанного о преступлении и наказании [А.С. Александров]. Применяя прагматические категории жанра, стратегии, вежливости, кооперации, О.В. Красовская анализирует речевые ситуации, возникающие в ходе гражданских процессов, и предлагает ряд практических рекомендаций тем, кто защищает свои права в суде.

Коммуникативные стратегии и тактики судебного дискурса на материале русских и немецких телепрограмм исследует О.Н. Тютюнова. P. Thaler отмечает, что экранные имиджи часто подгоняются под нужды массовой аудитории. Подобным образом, не являются точным отражением судебного процесса и образы, созданные в художественных фильмах и художественной литературе [Е.А. Савочкина, Т.В. Дубровская, Ю.В.Леонова, S. Greenfield, G. Osborn].

Таким образом, наиболее общей чертой исследовательской парадигмы является изучение языка в правовой сфере как социально значимого явления, воссоздающего институт права через взаимодействие людей, непосредственное или опосредованное законодательными тестами. Для каждой из частных сфер функционирования юридического дискурса характерна своя проблематика. Проблемы толкования текстов и разработки терминологического аппарата актуальны для изучения законодательных актов. Условия построения эффективного взаимодействия между участниками правовой коммуникации определяются в рамках изучения устного юридического дискурса. Спектр изучаемых с коммуникативной точки зрения правовых ситуаций значительно шире в англоязычной литературе, причем большее место занимают исследования диалогической речи. В отечественных исследованиях судебного дискурса как разновидности юридического дискурса в основном представлен анализ монологических высказываний. Анализ юридического дискурса выходит за рамки собственно текстового анализа. В сферу внимания ученых попадают не только стилевые и логико-образующие средства создания дискурса, но и прагматические факторы - ситуация общения, социально-исторический контекст, национально-культурный фон, статусные характеристики и интенции участников коммуникации, их индивидуальные особенности, в том числе психологическое и эмоциональное состояние, языковые и умственные способности, возраст и др.

Анализ литературы позволяет сделать вывод, что диалогическое взаимодействие в зале суда, в том числе взаимодействие судьи с участниками процесса, является широким полем для дальнейших исследований с целью установления закономерностей построения судебного дискурса с учетом разнообразных внеязыковых факторов.

Собственный подход исследованию судебного дискурса обозначен как социолингвистический, т.е. предполагающий анализ дискурса с точки зрения его социального значения и социального эффекта. Таким задачам отвечает междисциплинарный характер исследования, использующего результаты смежных гуманитарных дисциплин: юриспруденции, социологии, психологии.

Во второй главе «Структура языковой личности судьи» рассмотрено понятие языковой личности и разработана модель языковой личности судьи, в основе которой лежит разнообразие функций, выполняемых судьей в ходе судебного процесса.

Интерес к говорящему индивиду в современной лингвистике не нов, а понятие языковой личности является центральным во многих современных исследованиях различных типов дискурса [Ю. Н. Караулов, В.И. Карасик, Ю.А. Сорокин, К.Ф. Седов, М.А. Кормилицына, Т.А. Милехина, J. Hoffmanova, E. Weizman и др.]. Общим в понимание языковой личности является восприятие ее как некоторой собирательной модели. В работе под языковой личностью судьи понимается собирательный конструкт, обобщающий характеристики речевого поведения группы людей, выполняющих одинаковую социальную функцию, т.е. судей. Абстрактная модель языковой личности судьи создается посредством суммирования и обобщения характеристик речевого поведения, которые являются общими для русских и английских судей. Особо отмечена национально-культурная специфика речи судей.

Рассмотрение языковой личности судьи начинается с обобщенного социологического портрета русских и английских судей. И в отечественной, и в английской судебных системах судейское сообщество разнообразно как с точки зрения должностей, занимаемых его представителями, так и с точки зрения таких индивидуальных особенностей, как пол, возраст, этническая принадлежность. В отечественной системе правосудия судьи обязательно имеют высшее юридическое образование, тогда как в английской системе работают и непрофессиональные судьи, среди которых велика доля женщин и представителей этнических меньшинств. Профессиональные английские судьи ? это в основном белые мужчины преклонного возраста, принадлежащие к высшему классу. В отечественных судах высок процент женщин (в арбитражных судах достигает 72%) и не существует проблемы омоложения (возраст трети судей районного звена составляет 30-40 лет). Отмеченные тенденции формирования судебных корпусов в России и Англии позволяют строить дальнейший анализ речевого поведения языковой личности судьи с учетом некоторых социокультурных факторов.

В исследовании указано, что в зависимости от особенностей коммуникативной ситуации в рамках социальной роли судьи реализуется несколько более частных ролей, которые тесно взаимосвязаны и в некоторых случаях реализуются одновременно. В зависимости от выполняемой функции в структуре языковой личности судьи выделены четыре стороны: судья-рефери, судья-участник драмы, судья-лингвист, судья-обычный человек.

Судья как рефери

Из всего многообразия выполняемых судьями функций самая важная и самая очевидная функция - обеспечение справедливого судебного процесса, на котором судья выступает как арбитр, рефери. Такая роль судьи обусловлена состязательностью судебного процесса, происходящей непосредственно в зале суда битвой между защитой и обвинением. И в отечественном, и в английском суде главная задача судьи состоит в обеспечении условий судебного процесса, которые способствовали бы осуществлению правосудия. Роль рефери предполагает уравновешенное, спокойное поведение, характеризующее судью как беспристрастного, объективного, способного разобраться в любой сложной ситуации. Очень важно умение слушать участников судебного процесса без лишнего вмешательства. В то же время роль независимого арбитра предполагает осуществление контроля за происходящим в зале суда и внесение корректив в ход процесса в случае необходимости: высказывания участников процесса, не соответствующие создаваемой правовой реальности, разрушают состоятельность судебного процесса.

Судьи реализуют свою власть над другими участниками процесса, используя большое количество метакоммуникативных средств. Термин «метакоммуникация» используется в понимании М. Стаббcа: «Прежде всего метакоммуникация включает: сообщения о каналах общения, контроль того, открыты и работают ли они; сообщения, которые помогают ровному ходу коммуникации; контроль того, кто и сколько говорит, и сигналы остановки или перебивов (сигналы мены говорящего); контроль содержания, приемлемого для коммуникации» [Stubbs, 1983, с. 48]. Характерные для метакоммуникации функции исследовались во многих других работах отечественных и зарубежных лингвистов [А. Вежбицка, М.В. Ляпон, Т.В. Харламова, S.E. Thompson, A. Ciliberti, L. Anderson, T. Dahl, H. Kusse и др.].

Представляется возможным разделить выделенные функциональные типы метакоммуникативных средств в речи судей на две группы: 1. ориентированные на создаваемый в зале суда дискурс и 2. ориентированные на взаимоотношения коммуникантов.

1. Метакоммуникативные средства, ориентированные на создаваемый дискурс, способствуют созданию таких речевых произведений в зале суда, которые бы удовлетворяли процессуальным требованиям и позволяли судье принимать решение на основе содержащейся в них информации.

К таким средствам относятся средства с функцией:

1) контроля темы и уточнения предмета обсуждения (Давайте уточним; Это Вы имеете в виду..; Just to elaborate this..; Can I just be clear?),

2) контроля количества дискурса (Начните с самого начала; Давайте поподробнее; Все, достаточно; Let us concentrate on this one; You have dealt with that already),

3) контроля качества дискурса, в том числе его уместности, точности, соответствия процессуальным нормам (Вы читаете верх, который вообще не заявляли; Ответьте, пожалуйста, на вопрос ответом, а не вопросом!; Hang on, why are you telling me about that now?; I am not sure that is actually right, as a matter of law),

4) ввода чужой речи (According to Mr. Irving's argument; What he said was that…),

2. Метакоммуникативные средства, ориентированные на контроль взаимодействия между участниками процесса, многочисленны, поскольку судебный дискурс диалогичен по сути и представляет собой полифонию голосов, которая нуждается в упорядочивании и регулировании. Такую роль выполняют в речи судьи средства с функцией:

1) привлечения внимания и ввода темы (Ну что, начинаем, да?; What I will ask you to do though is this),

2) контроля мены ролей (Извините, пожалуйста..; Подождите секундочку; Sorry..; I am sorry to interrupt, can I just be sure; Just pause),

3) контроля понимания (Ясно; Все понятно; Я так понимаю; Я поняла; Yes, I understand; Yes, I remember; Yes, I follow; As I understand it),

4) комментирования собственных действий (Я просто должна сделать Вам замечание; Я еще раз говорю, это мы отмечаем в протоколе; I am not criticising..; I am not shutting the door on you; I am making no promises),

5) планирования речевых действий (Мы сейчас заканчиваем и переходим к прениям; He will be then cross-examined; His evidence will finish today),

6) обобщения результатов речевых действий (Исследовав и оценив в совокупности приведенные выше доказательства; Anyway, your position is...).

Перечисленные функции редко реализуются в дискурсе изолированно. Именно благодаря комбинациям метакоммуникативных средств дискурс судьи становится емким и многофункциональным. В примере (1) функция проверки понимания (as I understand it; my understanding is that - как я понимаю; я так понимаю, что) сочетается с функцией контроля количества речи (do not let us talk over each other too much - и давайте не будем на этом задерживаться слишком долго):

(1) JUDGE: As I understand it, and do not let us talk over each other too much, my understanding is that first time around the wrong file number was given, but then later the correct file number is thought to have been discovered, which then prompted Dr Longerich to write to or to fax Dr Aaron Reich, asking if he could say what the other documents in this file are. (Irving 2000)

Метакоммуникативное оформление характерно для целых фрагментов диалогической коммуникации в зале суда, сопряженных с неоднократной меной ролей. Эти фрагменты представляют собой единое целое в силу связности, которая обеспечивается метакоммуникативной рамкой. В ряде случаев окончание одного фрагмента влечет за собой начало другого, и этот переход находит выражение в речи судьи. Связь между отдельными фрагментами судебного дискурса, осуществляемая посредством метакоммуникативных средств в речи судьи, делает дискурс более упорядоченным и логичным. С точки зрения языкового воплощения, метакоммуникация представлена широким спектром языковых средств - от отдельных слов и вводных конструкций до целых фрагментов дискурса, состоящих из нескольких предложений. Представляется, что именно посредством метакоммуникации судья ярко проявляет себя в роли независимого рефери, способного организовать процесс и создать условия для состязания сторон.

Судья как участник драматического действа

Помимо того, что судья - фигура официальная, наделенная рядом вполне определенных полномочий, это еще и фигура в некотором роде театральная. Многие исследователи отмечают ритуальный характер судебного процесса и нередко сравнивают его с театральным и даже цирковым представлением [P. Devlin, J.A. McKenna, G.F. Uelmen, S. Kadri, А.С. Александров, М.Ю. Пахалов]. Создание успешного драматического действа происходит за счет комбинации вербального и невербального компонентов коммуникации. Эти компоненты на практике составляют единое целое и играют одинаково важную роль в создании эффекта театральности.

В рамках невербального компонента выделены три составляющие: 1) общая обстановка в суде, 2) одежда участников процесса, 3) особенности невербального поведения участников процесса. Способ физического доступа к месту правосудия и внутреннее устройство суда способствуют созданию атмосферы ритуализированного пространства. Ношение судьями мантий и париков призвано вызывать уважение присутствующих и усиливать официальность атмосферы. Особую функцию в организации судебной драмы выполняют невербальные действия участников процесса. Судью обязательно приветствуют стоя. Расположение участников процесса строго регламентировано, они не могут произвольно передвигаться по залу заседаний и обязаны соблюдать дистанцию между собой и судьей. Судебный этикет также требует, чтобы дающие показания участники процесса отвечали суду, а не поворачивались к ведущему допрос.

Речевые действия в суде имеют несколько характеристик, актуализирующих судебный процесс как драму: 1) формальность, 2) вежливость, 3) экспрессивность. Формальность судебного дискурса проявляется прежде всего в фиксированной системе обращений как участников процесса к судье, так и судьи к участникам процесса. Для английской судебной системы характерна более сложная система обращений к судьям и более последовательное соблюдение самими судьями правил судебного этикета, что свидетельствует о большей ритуализованности английских процессов.

Формальный характер судебного действа создается также за счет использования в повторяющихся типичных ситуациях готовых речевых формул. Широко используются пассивные конструкции, перформативы: It is anticipated that..; It is not usually done by the witness; Let the jury be brought back in; Оглашается определение; I direct that a transcript of my sentencing remarks and these remarks to you are to be prepared. Стандартные речевые формулы используются в русском и английском судах для открытия и закрытия судебного заседания: Судебное заседание объявляю открытым. Рассматривается дело в отношении М. и С.; Объявляется перерыв для подготовки к прениям; Members of the jury, we will break off now and resume again at 10.30 tomorrow morning. Устойчивые речевые формулы связаны как с повторяющимися ситуациями, так и с определенными действиями ритуального характера, обязательными для проведения судебного процесса, например, с ритуалом обсуждения всех просьб к суду.

Лексическая составляющая в значительной степени определяет характер судебной драмы. Основной пласт лексики составляют общеупотребительные слова, а также лексические единицы, имеющие окраску официально-делового стиля. Ярко выраженную официально-деловую окраску имеют некоторые дискурсивные слова и словосочетания, используемые в английской речи для создания связного дискурса. Обширный пласт лексики русских и английских судей составляют специальные слова, юридические термины, многие из которых используются в составе клише: заявлять гражданский иск, возместить ущерб, дать показания, пояснить/ показать (в значении «объяснить/ дать показания»), проживать, эпизод (в значении «акт правонарушения»), нанесение побоев, установить личность, изымать, to grant bail, hearing, a psychiatric assessment, a change of circumstances, handwriting evidence, service of the evidence, life imprisonment, pass sentence, to adjourn и мн. др. Даже небольшие по объему высказывания судей насыщены большим количеством специальной лексики и штампов:

(2) СУДЬЯ: Как Вы можете обосновать свои исковые требования в части компенсации морального вреда? (РЗ 4/2008);

В то же время в речи отечественных судей встречаются отклонения от норм официально-делового стиля, что проявляется в употреблении лексических единиц, относящихся к маргинальным сферам употребления. Это просторечные слова (чё, щас), жаргонная и уголовная лексика (упереть (т.е. украсть), доза (т.е. наркотик), ломануться (т.е. резко броситься), мамочка (т.е. сутенерша), общак (т.е. общие деньги), клиентура и др.), клички, диминутивы (расписочка, повесточка). Использование перечисленных лексических средств можно считать проявлением стремления судей интимизировать общение с участниками процесса, говоря с ними на одном языке. Многие отечественные судьи до прихода в суд работали в органах следствия и прокуратуры, и их предшествующий профессиональный опыт в значительной степени определяет те способы добычи информации, которые используются в ходе судебного процесса.

Синтаксис речи судей варьируется в зависимости от ситуации взаимодействия и жанра речи судьи. Устный дискурс русских судей часто не отличается сложностью, тогда как в речи английских судей распространены предложения с осложненным синтаксисом. В ряде случаев осложненный синтаксис в речи русских и английских судей приводит к перегруженности и появлению текстовых нарушений.

В создании театральной стороны судебного процесса большую роль играет принцип вежливости. Несмотря на присущую судебному процессу состязательность и конфликтность, он должен быть в определенной степени гармоничным и ровным. Участники процесса обязаны демонстрировать должное уважение и терпение друг к другу и судье, а судья ко всем присутствующим для того, чтобы судебный процесс состоялся как социально значимая процедура. В речи судей отмечены средства негативной и позитивной вежливости. Первые смягчают эффект от умаляющих достоинство адресата высказываний, вторые подчеркивают положительный статус адресата [Cruse, 2004].

В речи судей типичные акты, угрожающие лицу, включают: перебивы; затрагивание темы, нежелательной для адресата; управление речью адресата; выражение сомнения в правильности мнения адресата; окончание взаимодействия. Английские судьи демонстрируют большую степень вежливости, практически всегда смягчая перечисленные акты выражением извинения, средствами субъективной модальности или метакоммуникативными конструкциями со значением сожаления. В речи русских судей эти средства используются весьма ограниченно.

Речи судей «не противопоказаны» и средства положительной вежливости: благодарности и извинения, запросы разрешения на совершение действий, просьбы о помощи, самоуничижительные ремарки. Эти средства характеризуют в большей степени английскую речь, тогда как в речи отечественных судей распространена институционально санкционированная невежливость.

Вербальным компонентом судебной драмы также является образно-экспрессивный компонент. Так, для английского диалогического судебного дискурса характерно широкое применение метафор, которые в зависимости от ситуации выполняют декоративную либо структурирующую функцию. Применение в речи отдельных метафор и развернутых метафорических систем, позволяет участниками судебного процесса выстраивать судебную драму на когнитивном уровне. Судья откликается на метафоры в речи других коммуникантов и предлагает свои метафоры, тем самым активно участвуя в создании иной реальности, единого мысленного образа судебного процесса. Многие метафоры построены на образах, связанных с водой (flow of odium - поток ненависти; plunge into the issues - нырнуть в проблемы; deluge with documents - затопить документами и др.). Это рассматривается как проявление национально-культурной специфики, связанной с географическим положением Великобритании, окруженной водой.