Татарская антропонимия в лингвокультурологическом аспекте

Размещено на http://www.allbest.ru/

Автореферат

Диссертации на соискание ученой степени

доктора филологических наук

10.02.02 - Языки народов Российской Федерации (татарский язык)

ТАТАРСКАЯ АНТРОПОНИМИЯ В ЛИНГВОКУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКОМ АСПЕКТЕ

Галиуллина Гульшат Раисовна

Казань - 2009

Работа выполнена на кафедре современного татарского языка ГОУ ВПО «Казанский государственный университет им. В.И. Ульянова-Ленина»

Научный консультант: доктор филологических наук,

профессор

Саттаров Гумар Фаизович

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук, профессор

Гарифуллин Василь Загитович

доктор филологических наук, профессор

Юсупов Рузаль Абдуллазянович

доктор филологических наук, профессор

Корнилов Геннадий Емельянович

Ведущая организация: Институт языка, литературы и искусства

им. Г. Ибрагимова АН РТ

Защита состоится 2009 г. в часов на заседании диссертационного совета Д 212.081.12 по присуждению ученой степени доктора филологических наук в Казанском государственном университете им. В.И. Ульянова-Ленина по адресу: 420008, г. Казань, ул. Кремлевская, д. 18, ауд. 1113.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Казанского государственного университета им. В.И. Ульянова-Ленина.

Автореферат разослан _________2009 г.

Ученый секретарь

диссертационного совета А.Ш. Юсупова

1. Общая характеристика работы

Актуальность исследования. В современной лингвистической науке одним из быстро развивающихся и ведущих направлений является лингвокультурология, основная цель которой - изучение взаимосвязи языка и культуры. Исследования в области лингвистики конца XX века позволили сделать вывод о том, что язык вырастает из культуры и выражает ее. Язык одновременно является и средством создания, развития, хранения национальной нематериальной культуры, и ее частью, так как с помощью языка рождаются реальные, объективно существующие произведения духовной культуры.

Исследователи культуры по-разному трактуют само понятие «культура», но центральная роль во многих исследованиях отводится личности - носителю национальной картины мира, потому что языковые знаки способны отображать культурно-национальную ментальность людей. Культура динамична, постоянно развивается, трансформируется, вместе с ней меняется язык, его возможности выражения. Носители языка формируют свое видение мира в рамках закрепленного в речевых понятиях опыта языковых предков, который зафиксирован в преданиях, легендах, фольклорном материале, в собственных именах.

Особое место в рамках лингвокультурологической проблематики занимает исследование антропонимической системы определенного языка во взаимосвязи собственных имен и культуры. Такая тенденция связана с антропоцентрической парадигмой современной лингвистики, предполагающей анализ языковых единиц с целью познания их носителя. Как известно, антропонимы являются наиболее культуроносными знаками, что обусловлено их интердисциплинарным характером. Антропонимическая система любого языка является фундаментальным материалом для познания, раскрытия самосознания народа, для понимания психологии и характеров людей, относящихся к определенной национальности или региону. По причине того, что антропоним имеет сложную природу, зависит от культурного и социального контекста эпохи, что особенно заметно в переломные периоды развития общества, данная лексическая единица не может быть исследована с чисто лингвистической позиции, поэтому антропонимы являются объектом исследования когнитивной лингвистики. Имя, прежде всего, - хранитель культурной информации народа, которая формируется под воздействием различных, в том числе экстралингвистических, факторов. Более того, оно связано с восприятием мира и определенным образом отражает его познание. В этом плане представляет особый интерес изучение антропонимиконов тюркоязычных народов, система личных имен которых в процессе исторического прогресса не подвергалась фронтальному изменению под влиянием историко-культурных, социальных факторов, а сохранила древние традиции имянаречения.

Учитывая специфику антропонимической лексики, полную зависимость ее появления и существования от культурных традиций татарского народа и социума, нужно отметить, что созрела необходимость поиска новых подходов для исследования данной лексики. Указанными положениями обусловлен выбор темы данного исследования. Актуальность определяется: 1) прогрессирующим развитием диалога культур и общей тенденцией развития лингвистики, которая от простого описания языковых явлений переходит к выявлению их сущностной природы; 2) недостаточностью в татарской лингвистической науке теоретической базы лингвокультурного исследования языка и, в особенности, антропонимической системы; 3) отсутствием работ, рассматривающих антропонимикон татарского языка в синтезе культурных, лингвистических и социальных факторов с позиции лингвокультурологии, с учетом имеющихся культурных контекстов.

Объектом исследования является антропонимия татарского языка.

Предметом изучения выступают ее лингвокультурологические характеристики, закрепленные в семантике и в структуре антропонимов татарского языка.

В основу исследования положена следующая гипотеза: татарская антропонимия представляет синтез тюрко-татарской, восточной, русской и европейской лингвокультурных традиций и развивается, трансформируясь под влиянием лингвистических и экстралингвистических факторов, по тем традициям, которые заложены в древнетюркском имянаречении. Культура татарского народа имеет симбиотический характер: основывается на тюркских традициях, вобрала в себя элементы исламской культуры, испытывает сильное влияние запада через русскую культуру. Такой характер культуры непосредственно отражается в семиотических знаках языка.

Основная цель работы состоит в комплексном изучении антропонимикона татарского языка в лингвокультурном контексте.

Достижение поставленной цели предполагает решение следующих задач:

1) разработать лингвокультурную модель комплексного описания антропонимического пространства татарского языка;

2) показать национальную специфику мировидения национальной личности, отраженную в антропонимических единицах;

3) выявить основные культурно-исторические периоды, которые повлияли на развитие и трансформацию антропонимической системы;

4) выделить ключевые языковые и культурные элементы, которые проникли в антропонимическую систему из других культур;

5) рассмотреть основные причины, повлиявшие на изменение состава татарского антропонимикона;

6) описать современное состояние антропонимии татарского языка;

7) определить специфику национального восприятия действительности и особенностей ее отражения в языковых средствах.

В соответствии с характером и объемом изучаемого материала использован комплекс лингвистических, лингвокультурологических и социолингвистических методов и приемов.

Основным методом исследования является описательный метод, который включает в себя такие приемы, как изучение фактического материала, обобщение, интерпретация и классификация.

При сравнительном анализе функционирования антропонимических единиц на различных этапах развития антропонимикона татар, а так же для типологической характеристики антропонимической лексики татарского и ряда тюркских языков использовался сопоставительный метод.

Сравнительно-исторический метод применялся при выявлении изменений структуры и состава антропонимикона, происходящих за различные периоды времени, при определении генетической принадлежности антропонимической лексики.

С целью выявления объективно существующих закономерностей развития антропонимической системы, для получения более подробной картины функционирования антропонимии татарского языка, наблюдения ее статики и динамики применялся статистический метод.

Метод сбора социолингвистических данных помог при получении информации из метрических записей и других источников, которые были в дальнейшем интерпретированы нами в социолингвистическом аспекте.

При описании репрезентации культуры в антропонимических единицах, кроме методов структурной лингвистики, использовались приемы герменевтического и семиотического методов, фреймовый анализ.

Использовались отдельные приемы психолингвистического метода при выявлении мировоззрения имядателя, отраженного в именах.

Изучение материала осуществлялось прежде всего методами синхронного анализа, который при описании изменения состава и структуры антропонимии дополнялся диахроническим анализом.

Научная новизна состоит в разработке теоретико-методологических основ исследования национального антропонимикона в лингвокультурологическом аспекте. В работе впервые антропонимия татарского языка рассматривается с позиции языковой национальной личности с привлечением лингвистических, социально-культурных и исторических фактов. В диссертационной работе выявлены узловые моменты проявления национально-культурной специфики татарской антропонимии, рассмотрены языковая семантическая характеристика антропонимической лексики татарского языка и ее культурный статус, указаны способы организации мышления, приведшие к возникновению и распространению антропонимической лексики. В связи с недостаточной разработанностью семантического аспекта лексической системы татарского языка в сопоставительном аспекте рассматривается семантический потенциал нарицательной и антропонимической лексики, специфика функционирования антропонимов в прямом и окказиональном значениях.

Степень изученности. В лингвистической науке основные концепции лингвокультурологии были заложены работами В.Гумбольдта, А.А.Потебни, Э.Сепира, Б.Л. Уорфа и других. В отечественной лингвистике роль языка в процессе изучения культурного прошлого народа освещалась в трудах К.С. Аксакова и, чуть позже, Н.П. Некрасова, Ф.Ф. Фортунатова, А.А Шахматова, Н.И. Кареева, В.Н.Телия, Ю.С.Степанова, А.Д.Арутюновой, В.В.Воробьева, В.Шаклеина, Н.И. Толстого, В.А. Масловой, Р.Р. Замалетдинова, Р.Х. Хайруллиной и других.

В изучение тюркской антропонимики весомый вклад внесли работы Г.Ф. Миллера, В.В. Радлова, В.В. Бартольда, Н.А. Аристова, В.К. Магницкого, Н.И. Золотницкого, Ш. Марджани, Н.И. Березина, К. Насыри, Н.И. Ашмарина, В.А. Гордлевского, А.Н. Самойловича, С. Е. Малова, Н.К. Дмитриева, В.А. Никонова, Г.Р. Алиева, Н.А. Баскакова, Г.Ф. Благовой, В.У. Махпирова, Э.Л.Бегматова, Т.М.Гарипова, А.Г. Гафурова, А.В. Суперанской, Г.Ф. Саттарова, Т.Ж. Жанузакова, Ж. Жапарова, С.К. Кенесбаева, Т.К. Кусимовой, О.Т. Молчановой, З.Г. Ураксина, Г.Е. Корнилова, Н.И. Егорова, А.Г. Шайхулова, И.А. Андреевой, Г.В. Косточакова, З.Р.Жаненовой, Г.И. Кульдеевой, К.А. Ниетбаевой и других.

Исследования, посвященные вопросам татарской антропонимики, изложены в работах Г.Ф. Саттарова, А.Г. Шайхулова, Г.В. Юсупова, М.И. Ахметзянова, Р.Х. Субаевой, М.А. Залялиевой, Ф.М. Куприяновой, Ф.Л. Мазитовой, Г.Р. Галиуллиной, Ф.Г. Вагаповой, Г.К. Тимкановой и других.

Современных лингвистов-ономатологов все больше привлекают вопросы взаимосвязи ономастической, в частности антропонимической, лексики и культуры народа. В связи с этим в конце ХХ века появилось большое количество работ, в которых антропонимы исследуются в контексте культуры. Теоретические основы новых исследований заложены в работах В.А. Никонова, А.В. Суперанской, Н.В. Подольской, Л.А. Введенской, В.И. Супруна, Э.М. Мурзаева, М.Э. Рут, С.Н. Смольникова, М.В. Голомидовой и других. Выявление и объяснение специфики языковых картин мира отражены в работах Г.Ф. Благовой, Т.В. Топоровой, Г.Ф. Саттарова, В.У. Махпирова, Н.И. Толстого, Е.И. Убрятовой, С.М. Толстой, М.В. Горбаневского, Ю.А. Карпенко, И.Э. Ратниковой, Ю.А. Рылова, Д.И. Ермолович, Г.И. Кульдеевой, И.М. Ганжиной, И.А. Королева и других.

Несмотря на то, что в последнее время в отечественной и зарубежной лингвистике уделяется серьезное внимание на данную проблему, в татарском языкознании до настоящего времени отсутствуют работы, выполненные в рамках лингвокультурологии. Опубликованные ранее работы по тюрко-татарской антропонимии осуществлялись преимущественно в рамках традиционно-описательной лингвистики.

Теоретико-методологическую базу исследования составляют труды исследователей, в которых раскрываются: взаимоотношения языка и культуры Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека / Н.Д.Арутюнова. - 2-е изд., испр. -М.: «Языки русской культуры», 1999. - 895с.; Бартольд В.В. Работы по истории и филологии тюркских и монгольских народов / В. В. Бартольд; Подгот. к изд. С. Г. Кляшторный; Отв. ред. А. Н. Кононов. - Перепеч. с изд. 1966 г. - М.: Вост. лит., 2002. - 757 с.; Бартольд В.В. Работы по истории ислама и Арабского халифата / В. В. Бартольд; Подгот. к изд. А.Б. Халидовым; Отв. ред. И.Н.Винников. - Перепеч. с изд. 1968 г. - М.: Вост. лит., 2002. - 784 с.; Воробьёв В.В. Лингвокультурология (теория и методы) / В.В. Воробьёв. - М.: Изд-во Рос. ун-та дружбы народов, 1997. - 256 с.; Гумбольдт В. Избранные труды по языкознанию / В. Гумбольдт. Пер. с нем. под ред. и с предисл. Г.В. Рамишвили; Пер.: А.А.Алексеев и др.; Послесл. А.В.Гулыги и В.А.Звегинцева. - 2-е изд. - М.: Издат. группа «Прогресс», 2000. - 398с.; Замалетдинов Р.Р. Татарская культура в языковом отражении / Р.Р. Замалетдинов. - Казань: Магариф, 2004. - 239 с.; Колшанский Г. В. Объективная картина мира в познании и языке / Г.В. Колшанский - М.: Наука, 1990. - 103 с.; Маслова В.А. Лингвокультурология: Учеб. пособие для студ. высш. учеб. заведений / В.А. Маслова. - М.: Издат. центр «Академия», 2001. - 208с.; Мечковская Н.Б. Язык и религия / Н.Б. Мечковская - М.: Агентство «ФАИР», 1998. - 352с.; Степанов Ю.С. Константы: Словарь русской культуры / Ю.С.Степанов.--2-е изд., испр. и доп. - М.: Академ. проект, 2001. - 990с.; Телия В.Н. Русская фразеология. Семантический, прагматический и лингвокультурологический аспекты / В.Н, Телия. - М.: Языки русской культуры, 1996. - 288 с.; природа антропонимической лексики Воробьёв И.А. К вопросу о лексическом значении имен собственных / И.А. Воробьёв // Актуальные проблемы лексикологии: Доклады лингвистической конференции. - Ч.1. - Томск: Изд-во Томск. ун-та, 1971. - С.1-8; Лосев А. Ф. Философия имени / А.Ф. Лосев. - М.: Изд-во Моск. ун-та, 1990. - 270 с.; Подольская Н.В. Словарь русской ономастической терминологии / Отв. ред. А.В. Суперанская; АН СССР, Ин-т языкознания / Н.В. Подольская. - М.: Наука, 1978. 2-е изд., перераб. и доп. М., 1988 . - 192 с.; Реформатский А.А. Введение в языковедение / Под ред. В.А. Виноградова. / А.А. Реформатский - М.: Аспект Пресс, 1996 - 535 с.; Рут М.Э. Образная номинация в русском языке / М.Э. Рут. - Екатеринбург, 1992. - 148 с.; Рут М.Э. Антропонимы: размышления о семантике / М.Э. Рут // Изд. Урал. гос. ун-та. - 2001, №20 [Сер.] Гуманитарные науки. Вып. 4. - С. 59-64; Суперанская А.В. Общая теория имени собственного / А.В. Суперанская. - М.: Наука, 1973. - 365с.; Супрун В.И. Ономастическое поле русского языка и его художественно-эстетический потенциал / В.И. Супрун. - Волгоград: Перемена, 2000. - 172 с.; Толстой Н. И. Имя в контексте народной культуры / Н.И. Толстой // Язык о языке: Сб. статей. - М.: Языки русской культуры, 2000. - С. 101-111.; Топорова Т.В. Культура в зеркале языка: древнегерманские двучленные имена собственные / Т.В. Топорова. - М.: Языки русской культуры, 1996. - 254 с.; Топорова Т.В. Семантическая структура древнегерманской модели мира / Т.В.Топорова. - М.: Радикс, 1994. - 190 с.; специфика антропонимиконов тюркоязычных народов Алиев Г.Р. Лингвистические и экстралингвистические факторы в антропонимии (на материале тюркских языков: азербайджанского, узбекского, казахского, киргизского, татарского и башкирского): Автореф. дис. ... докт. филол. наук / Г.Р. Алиев. - Алма-Ата, 1989. - 48 с.; Баскаков Н.А. Тюркская лексика в «Слове о полку Игореве» / Н.А. Баскаков; АН СССР, Ин-т языкознания; Отв.ред. А.Н. Кононов. - М.: Наука, 1985. - 207с.; Баскаков Н.А. Душа в древних верованиях тюрков Алтая (термины, их значение и этимология) / Н.А. Баскаков. // Советская этнография. - 1973. - №5. - С. 1-5; Баскаков Н.А. Элемент GUL «роза, цветок» в составе каракалпакских имён / Н.А. Баскаков // Ономастика и норма. - М.: Наука, 1976. - С. 138-143; Бегматов Э. Антропонимика узбекского языка: Автореф. дис. ... канд. филол. наук / Э. Бегматов. - Ташкент, 1965. - 26с.; Благова Г.Ф. Антропонимическая система как проекция космологических и социальных представлений пратюрков / Г.Ф. Благова // Сравнительно-историческая грамматика тюркских языков. Пратюркский язык-основа. Картина мира пратюркского этноса по данным языка. - М.: Наука, 2006. - С. 660-754.; Гафуров А.Г. Имя и история /А.Г. Гафуров. - М.: Наука, 1987. - 220 с.; Жанузаков Т.Ж. Лично-собственные имена в казахском языке: Автореф. дис… канд. филол. наук / Т.Ж. Жанузаков. - Алма-Ата, 1969. - 28 с.; Махпиров В.У. Имена далеких предков / В.У. Махпиров. - Алматы: Ин-т востоковедения МН-АН РК, 1997. - 299 с.; Никонов В.А. Женские имена в России XYIII века / В.А. Никонов // Этнография имен. - М.: Наука, 1971. - С.120-141; Никонов В.А. Имя и общество / В.А. Никонов. - М.: Наука, 1974. - 278 с.; Саттаров Г. Ф. Татарская ономастика и вопросы этногенеза / Г.Ф. Саттаров. // Языки, духовная культура и история тюрков: история и современность. - Казань, 1992. - С. 85-88; Саттаров Г.Ф. Татар антропонимикасы / Г.Ф. Саттаров - Казан: Татар кит. н?шр., 1990. - 276 б.; Саттаров Г.Ф. Татарстан АССРны? антропотопонимнары / Г.Ф. Саттаров. - Казан: КДУ н?шр. 1973. - 297 б.; Шайхулов А.Г. Татарские и башкирские личные имена тюркского происхождения: Учеб. пособие / А.Г. Шайхулов. - Уфа: Изд-во Баш. ГУ, 1983. - 72 с.; Кульдеева Г.И. Антропонимическая система современного казахского языка / Г.И. Кульдеева.- Казань: Изд-во «ДАС», 2001. - 239 с.; историческое описание периодов Давлетшин Г.М. Очерки по истории духовной культуры предков татарского народа / Г. Давлетшин. - Казань: Татар. кн. изд-во, 2004 - 429 с.; Кляшторный С.Г. История Центральной Азии и памятники рунического письма / С.Г. Кляшторный. - СПб.: Филологический факультет СПбГУ, 2003. - 560 с.; Кляшторный С.Г., Савинов Д.Г. Степные империи древней Евразии / С.Г. Кляшторный, Д.Г. Савинов. - СПб.: Филологический факультет СПбГУ, 2005. - 346 с.; Махмутов М.И. Мир ислама / М.И. Махмутов - Казань: Центр инновационных технологий, 2006. - 616 с.; Мухаметшин Р.М. Ислам в общественной и политической жизни татар и Татарстана в ХХ веке / Р. М. Мухаметшин. - Казань: Татар. кн. изд-во, 2005. - 246 с.; Усманов М. А. Татарские исторические источники 17-18 вв. / М.А. Усманов. - Казань: Изд-во Казан. ун-та, 1972. - 222 с.; Усманов М.А. Жалованные акты Джучиева Улуса XIV-XVI вв. / М. А. Усманов. - Казань: Изд-во Казанского ун-та, 1979. - 317 с..

Источники исследования. Основными источниками изучения антропонимов являются: 1. Метрические книги, которые извлечены из фондов Национального архива Республики Татарстан, по отделам ЗАГС Республики и Управления ЗАГС города Казани. Данные для статистического исследования до 1922 года были получены: по метрическим книгам Азимовской, Сенно-базарной, 3-й каменной, по второй мечети Старотатарской слободы, Усмановской, Ново-, Старо-, Малокаменной, Адмиралтейской слободы, мечетями порохового завода г. Казани, с 1922 года по настоящее время: по архивам ЗАГС Вахитовского района и Управления ЗАГС г. Казани. Выбор метрических книг в качестве основного источника объясняется тем, что именно они позволяют фиксировать каждое новое явление в антропонимической среде с соотнесенностью к месту и времени, применить подсчеты, увидеть динамику в употреблении. В результате анализа было изучено 61 526 актовых записей.

2. Материалы писцовых книг.

3. Периодические издания журналов «Казан утлары», «М?гариф», «Татарстан» и газет «Ватаным Татарстан», «Ш?hри Казан», «М?д?ни ?омга», «Сабантуй».

4. Повествовательные источники: фольклорные тексты, легенды, предания и мифы татарского и других народов, татарские шеджере.

5. Словарь татарских личных имен Саттаров Г.Ф. Исеме? матур, кемн?р куйган? / Г.Ф. Саттаров. - Казан: Татар. кит. н?шр., 1989. - 256 б..

6. Письменные исторические источники, которые приведены в работах Ш. Марджани, Р. Фахреддина, Э.У. Махпирова, М.А. Усманова, М.И. Ахметзянова, Ф.М. Хисамовой, Ф.С. Хакимзянова и других.

7. Различные антропонимические и толковые словари.

8. Дополнением к основным источникам послужили Указы Кабинета Министров Республики Татарстан, Книги памяти.

Теоретическая значимость диссертации заключается в дальнейшей разработке лингвокультурного подхода к ономастической лексике татарского и других тюркских языков. Рассмотрение антропонимической лексики татарского языка в контексте культуры и социальных преобразований дает новый импульс изучению истории образования и функционирования данных единиц, определению их роли в формировании национального менталитета, духовной культуры. Описание современного состояния антропонимии татарского языка позволяет понять основные причины изменения именника, указать пути дальнейшего развития антропонимической системы. Выделенные автором основные аспекты имяобразования на современном этапе послужат базой изучения структуры антропонимикона. Полученные результаты могут стать основой при изучении антропонимической системы национальных языков, при лингвокультурологической, социолингвистической характеристике антропонимиконов, при исследовании функционирования собственных имен в текстах народной культуры. Предложенная методика исследования может быть использована при изучении ономастических категорий как в синхронии, так и в диахронии.

Практическая ценность исследования состоит в том, что его результаты могут найти применение в практике вузовского преподавания таких теоретических дисциплин, как лексикология, лингвокультурология. Теоретические выводы и практический материал, представленные в диссертации, могут быть использованы при составлении лексикографических справочников, словарей личных имен, при составлении спецкурсов и спецсеминаров как по тюркской, так и по татарской ономастике.

Кроме этого, диссертационное исследование может служить консультативным материалом для филологов, изучающих проблемы антропонимики и лингвокультурологии.

Данная работа также представляет практическую значимость для работников ЗАГСа.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Исследование антропонимии отдельно взятого народа в свете новых достижений лингвокультурологической науки, рассматривающих язык как результат человеческого видения мира, основанного на историко-культурном наследии отдельной личности и нации в целом, способствует выявлению сущностной природы антропонимических единиц.

2. Формирование и дальнейшее развитие антропонимической системы татарского языка напрямую связано с культурными традициями древних тюрков, исторической эволюцией татар как отдельной нации. В тюрко-татарских именах проецируется система древнейших космологических, культовых воззрений. Традиции, заложенные в древнетюркском имянаречении, нашли продолжение в современной татарской антропонимии.

3. Принятие ислама, переплетение мусульманской культуры с национальными доисламскими традициями формировали новый тип мышления, который определил основные направления развития тюрко-татарской антропонимической системы. Существование восточных традиций в современной антропонимии татарского языка подтверждается в содержательном, лексическом и структурном планах.

4. В ХХ веке в татарской антропонимии наметилась новая лингвокультурологическая ориентация - от восточных традиций к западным новшествам. Доминантом в этом процессе выступают социально-политический, социально-экономический и социально-психологический факторы, которые привели к заимствованию в татарский язык семиотических знаков западной культуры. Русская и западная лингвокультурные традиции повлияли на структуру именника и на дальнейшее развитие национальной антропонимической системы.

5. Лингвистическая характеристика татарской антропонимической системы подтверждает, что антропонимическая лексика является особой областью языковой системы, получившей обособленное развитие от основного лексического фонда татарского языка. Наглядно это проявляется в ограниченном употреблении словообразовательных и грамматических средств, в особой роли фонетического фактора. В плане семантики антропонимы отличаются от основного лексического фонда. В зависимости от употребления антропонимов в узуальном и неузуальном значениях компоненты семантической структуры способны варьироваться.

6. Татарская антропонимия является сложной структурой, вобравшей в себя различные стороны общественно-культурной и духовной жизни татарского народа. Часть личных имен, функционирующих в современном татарском языке, напрямую отражает культурно-историческое прошлое татарского народа, связана с его традиционным взглядом на мир, другая - результат культурного обмена, взаимосвязи с другими лингвокультурами. Аккумулируя в себе положительные стороны тех лингвокультурных традиций, которые оказали влияние на развитие татарского языка, современная татарская антропонимия предстает как целостная семиотическая система.

Апробация работы. По теме исследования опубликовано 42 работы. Основные итоги изложены в двух монографиях, в одном словаре, учебном пособии, статьях (в том числе 7 статей в журналах, рекомендованных ВАК) и докладах на научных конференциях: международных («Бодуэновские чтения» - Казань, 2001; «Сравнительно-историческое и типологическое изучение языков и культур» - Томск, 2002; «Язык и этнос» - Казань, 2002; «Ономастика в кругу гуманитарных наук» - Екатеринбург, 2005; «Ономастическое пространство и национальная культура» - Улан-Удэ, 2006; 2008; «Ономастика Поволжья» - Уфа, 2006; Йошкар-Ола, 2008; «Формирование терминологии в финно-угорских языках Российской Федерации» - Сомбатхей, Венгрия, 2007; «Казань и алтайская цивилизация: 50-я ежегодная международная научная алтаистическая конференция». - Казань, 2007; «International Congress of Asian and North African Stadies - 38. Icanas» - Ankara/Tьrkэye, 2007; «IV Международная научная конференция «Язык, культура, общество» - Москва, 2007; VII Международный симпозиум «Языковые контакты Поволжья» - Казань, 2008, Казанская тюркская лингвистическая школа: традиции и перспективы - Казань, 2008; II международная ономастическая конференция «Имя. Социум. Культура» - Улан-Удэ, 2008); всероссийских («Сопоставительная филология и полилингвизм. - Казань, 2002, 2005; «Проблемы региональной ономастики». - Майкоп, 2004; 2006).

Структура диссертации. В соответствии с поставленной целью и задачами принята следующая структура работы: введение, четыре главы с соответствующими параграфами и разделами, заключение, список источников и использованной литературы из 359 наименований, два приложения. В приложении №1 приводится частотность употребления личных имен в десяти хронологических срезах, каждый из которых охватывает десятилетний период. В приложении №2 дается частотность употребления личных имен в хронологическом срезе 1999-2007 гг. Общий объем работы составляет 403 страницы.

2. Содержание и основные результаты исследования

Во Введении обосновывается выбор темы, раскрывается актуальность и научная новизна исследования, оценивается состояние разработанности исследуемой проблемы, формулируются гипотеза, объект, предмет изучения, определяется цель и задачи, дается характеристика методов и материала исследования, теоретическая и практическая значимость диссертационной работы, формулируются теоретические положения, выносимые на защиту, указываются источники исследования, дается общая характеристика структуры работы.

В первой главе «Антропонимическая лексика как объект лингвокультурологического исследования» раскрывается взаимосвязь языка и культуры, описывается становление и развитие лингвокультурологии как науки в отечественной и зарубежной лингвистике. Обзор научного материала, изложенного в первом параграфе «Становление и развитие лингвокультурологии как науки», позволил сделать вывод о том, что тенденции, заложенные в рамках философии, к середине ХХ века переросли в отдельную науку - лингвокультурологию, основная цель которой заключается в исследовании языка с позиции национальной языковой личности, способной отражать специфику мышления и мировосприятия отдельной нации. Далее в работе характеризуются различные подходы определения объекта лингвокультурологических исследований, анализируется деятельность нескольких научных центров, изучающих языковые единицы в лингвокультурологическом аспекте с разных позиций.

В результате рассмотрения различных точек зрения актуализирован ряд положений, необходимых для анализа фактического материала.

При описании взаимосвязи языка и культуры, было выявлено, что среди языковых единиц, способных отразить культурно-историческую специфику народа, отдельное место занимает антропонимическая лексика, которая представляет собой сложную систему и формируется под воздействием не только лингвистических факторов, на ее состояние влияют национально-культурные и социальные факторы, как определяющие при выборе личного имени культурной личностью. При анализе антропонимических единиц в лингвокультурологическом аспекте в центре внимания стоит языковая и культуроносная личность, с ее национальным своеобразием видения мира, т. е. ментальностью. Общеизвестно, что ментальность отдельно взятой нации базируется на характере общественного человека, в котором наличествует и национальный, и социальный характеры. Если национальный характер отражает влияние на человека национальной среды, которая в течение длительного времени формирует типичные для представителей определенной нации черты, то социальный характер аккумулирует в себе атмосферу той эпохи, в которой он живет, независимо от национальной принадлежности. Синтез этих двух типов характера наиболее ярко проявляется в процессе имянаречения. Вышеназванная особенность личных имен находилась в центре внимания и философов, и лингвистов, и теологов, и культурологов, в результате чего имя собственное стало наиболее популярной проблемой в гуманитарных исследованиях ХХ столетия.

Во втором параграфе «Репрезентация личных имен в философских и лингвистических концепциях» в целях наиболее полного представления состояния и перспектив изучения антропонимической лексики были выделены научные направления, рассматривающие антропонимы в рамках культурной концепции, рассмотрены научные достижения исследователей-ономатологов каждого направления.

Одним из ведущих направлений является исследование общеязыковой антропонимии в контексте национальной культуры (работы Т.В. Топоровой, Н.Д. Арутюновой, Г.Ф. Благовой, Г. Ф. Саттарова, М.А. Залялиевой, Ф.Г. Хисаметдиновой, и др.), а также изучение региональной антропонимики в контексте национальной культуры (труды М.Э. Рут; А.Г. Мосина, А.С. Щербак, Р.Ю. Намитоковой, Г.Ф. Саттарова, Г.И. Кульдеевой, Х.Ч. Алишиной и др.) и работы, выполненные в рамках культурной ономастики, которая рассматривает имена в качестве знаков и символов культуры (труды Н.И. Толстого, С.М. Толстой, С.Е. Никитиной, Т.Н. Кондратьевой, В.И. Супруна, А.Р. Биктимеровой, Г.З. Дарзамановой и др.).

С середины ХХ века исследования антропонимов, как и всего пласта ономастической лексики, стали принимать антропологический характер. Имя собственное начинает рассматриваться как часть культуры человека, нации, как носитель культурно-исторической информации. Обзор научной литературы по именам собственным дает основание полагать, что имена имеют важнейшее значение для исследования исторического и культурного прошлого народа, основополагающая роль в котором принадлежит как коллективной, так и индивидуальной языковой личности.

В третьем параграфе «Семантический и функциональный потенциал антропонимической лексики» через сравнительно-сопоставительный анализ имен нарицательных и собственных раскрывается суть антропонимической лексики. Лексический состав любого языка традиционно делится на имена собственные и нарицательные. Такое деление характерно только для имен существительных. Основным критерием определения различий между данными единицами большинство языковедов выделяют наличие лексического значения и способ называния предметов и явлений действительности. Придерживаясь принципа рассмотрения антропонимической лексики как части всего лексического состава языка, в настоящем исследовании предпринята попытка раскрытия специфики лексического значения антропонима.

Семантическая структура слова определяется тремя компонентами: денотат, сигнификат и коннотат. Семантическая структура нарицательных имен складывается из некоторого понятия, отражающего реальный мир и образующегося общими признаками определенного класса предметов, их индивидуального содержания. Класс предметов, как правило, обладает стабильной семантической структурой, которая в речевом потоке может варьироваться, не причиняя вреда его содержательной структуре. В речевом потоке имена нарицательные способны получать как денотативное, так и сигнификативное содержание. Денотативная сторона имен нарицательных не теряет актуальности в процессе функционирования в речи по той причине, что денотативные возможности этой группы имен обеспечиваются тем, что их значение описывает некоторые свойства предметов. В процессе функционирования имена нарицательные обладают и коннотативным содержанием. В результате совместного употребления этих содержаний нарицательное имя начинает обладать объемной внутренней формой, что раскрывает широкие возможности семантического варьирования имени нарицательного. Внутренняя форма слова включает в себя не только собственно лингвистическое значение, но и информацию о явлениях, специфичных для той или иной культуры, для того или иного общественного и экономического уклада жизни. В лексическом составе татарского языка содержится огромное количество нарицательных слов, отражающих национальную специфику. Со временем внутренняя форма слова может тускнеть, но она продолжает жить в семантике производных слов (например, в татарском языке с?н- / ч?неч- (колоть, уколоть): с?н?к (вила), ч?нечке (вилка); пыч-у (резать): пычак (нож), пычкы (пила)). Соотносясь с лексическим значением, внутренняя форма создает особое словесное представление мира. В семантике нарицательного слова проявляется вся суть принципа номинации, свойственного той или иной национальной среде.

В отличие от исследований прошлых лет, в современной лингвистике сложилась общая точка зрения на семантику личного имени: современные исследователи признают наличие у собственных имен семантического потенциала. Семантический потенциал личного имени резко отличается от семантики нарицательных слов. Собственные имена являются преимущественно знаком, который служит только для называния предметов, и наличие содержательной стороны у которого менее заметно. Имена собственные менее связаны с понятием, им не свойственно называть группу предметов, явлений, процессов и т.д., а на первый план выходит тесная связь с единичными объектами. Тем не менее, именно имя собственное содержит больше информации, чем нарицательное слово. В природу имен заложена способность отражать не только языковую, но и внеязыковую информацию. Код культуры, построенный на символизации окружающей человека действительности, наиболее четко проявляется в именах собственных, особенно в антропонимической лексике. Мотивация антропонима чаще всего напрямую связана с внеязыковой ситуацией, но именно результат мотивации может повлиять на структуру языка. Появление новых имен в своеобразном оформлении напрямую отражается в языке, что приводит к фонетическому, словообразовательному и семантическому варьированию. Например, мужское имя Ханлар, образованное на материале тюрко-татарского языка с четко выраженной семантикой апеллятива, имеет фонетическую оболочку, не оформленную по орфографическим правилам татарского языка (по фонетическим законам татарского языка имя должно иметь следующее графическое оформление: Ханнар), но, тем не менее, оно свободно функционирует в языке. Такая «вольность» наблюдается еще в ряде антропонимов: Алмаз/Алмас/Илмаз/Илмас; Г?лира/Илира/Алира/Элира и т.д. Появление разных вариантов имени или же не совсем «языковое» оформление может привести к отклонению от языковой традиции, нормы. Такое отклонение допустимо только в разряде антропонимов, но ни в коем случае не в разряде нарицательных слов.

Денотат личного имени - единичный субъект. Антропонимическая лексика наделена некоторым понятийным содержанием, то есть имеет сигнификат, отличающийся от сигнификативного компонента нарицательного слова тем, что сигнификативным содержанием антропонима являются представления об имени, руководствуясь которыми выбирается тот или иной антропоним для наименования. Коннотативный компонент семантической структуры проявляется в узуальном и неузуальном употреблении антропонима. Если в первом случае проявлению коннотативного компонента способствуют стилистические аффиксы, в первую очередь, уменьшительно-ласкательные: -кай/-к?й (Г?лк?й, Илк?й, Санияк?й, Сылукай), -ай/-?й,-и (Рамазан - Рамай; Гибадетдин - Гибай, Имаметдин - Имамый / Имай и т.д.), -уш/-?ш (З?йнетдин - З?йн?ш), и аффиксы принадлежности 1 лица единственного числа -ым/-ем (Галиям, Алмазым, Лилиям и т.д.), то во втором случае коннотативный компонент имени проявляется у прецедентных имен, например, у антропонимов, связанных с широко известным текстом (Мамай явы, Ху?а Насретдин и т.д.) или с прецедентной ситуацией (Ш?к?р карак, Шомбай, М??н?н гыйшкы). Для того, чтобы имя обладало коннотативным содержанием, необходимо наличие контекста, в рамках которого собственное имя семантически расширяется, начинает обладать объемной внутренней формой и приближается к нарицательным именам. В языковом материале можно найти множество таких примеров: Гоб?й бел?н Хоб?й булу (в значении неразлучные друзья), Рамазан агай килде (Рамазан пришел), Гали ?з эшенд?, В?ли ?з эшенд? (каждый занимается своим делом), Б?дигъ м?зин к?рк?се (в отношении высокомерных людей), Галиг? дуслыктан т?гел, Могавияг? дошманлыктан (выбор одну из враждующих сторон), Габдулла биясе (в отношении любящих поесть), Ху?а Насретдин иш?ге (о человеке, зависящим от мнения другого), Тыр-тыр Зариф (проворный, успевающий), Сафура бураны (метать гром и молнии) и многие другие.

В языке антропонимы имеют широкий диапазон функционирования. В процессе употребления вне прямой референции они способны вбирать в себя те свойства, которые характерны для нарицательных слов (м??н?н - в отношении безнадежно влюбленного молодого человека; биби - необразованная, глупая девушка и т.д.). Проявление вторичной функции известно под термином деонимизация, в процессе которой антропоним наполняется не только внутренней формой, но и отражает национально-культурное мировоззрение татарского народа. Тесная взаимосвязь имен собственных и нарицательных способствует возникновению в лингвистическом пространстве единиц, которые наделены функциональной подвижностью, то есть способны выполнять как предикатную, так и идентифицирующую функции. Семантика их приспособлена и к тому, чтобы называть, и к тому, чтобы обозначать. Семантическая двучастность слова чрезвычайно расширяет коммуникативные и выразительные возможности языка.

Вторая глава «Татарская антропонимия в контексте тюрко-татарской культуры» содержит аргументацию того, что формирование и дальнейшее развитие антропонимической системы татарского языка напрямую связано с культурными традициями древних тюрков, исторической эволюцией татар как отдельной нации. Поклонение предков татар явлениям природы, тотемистические и анимистические представления стали частью духовной культуры. Сознание нации, в первую очередь, определяется природой, среди которой она вырастает и создает свою историю. Особенности понимания природы неизбежно оставляют свой отпечаток не только в психологии народа, но и в его языке, культуре. В именах того периода существовала неразделимая, тесная связь «предмет-имя-человек», которая позволяла рассматривать имя как часть личности. Через имя происходило слияние личности с природой. Особенности антропонимического узуса в традиционной тюркской культуре обусловлены мифическими представлениями о природе имени - отождествлением имени и его носителя или убеждением в существовании сокровенной связи между именем и человеком, верой в способность имени «замещать» человека и т.д.

В тюркском языческом именослове основное место занимают две формы воззрений - это тотемизм и анимизм, которые стали основной базой для дальнейшего развития антропонимической системы тюрко-татар.

В первом параграфе «Тотемистические воззрения в антропонимической картине мира татар» внимание акцентируется на тех антропонимах, в основе мотивации которых лежат тотемистические верования, которые употреблялись более длительное время и транслировались в антропонимическую систему современных татар.

У тюрков наречение детей тотемными именами было связано с верованиями в то, что носители подобных имен аккумулируют в себе свойства этих животных. Такое отождествление сохранилось в древнетюркских именах, дошедших до нас в различных письменных памятниках: Arslan (лев), Aюэna (волк), Bars (барс), Buqa (бык), Kьзьk (щенок), Qaban (кабан), Qulan (кулан), Teka (баран) и др. Такое религиозно-мифологическое воззрение имело глубокие корни и существовало продолжительное время, что оставило след в национальной памяти не только тюрко-татар, но и других тюркских народов. Тотемистические воззрения древних тюрков не нашли широкого распространения в антропонимиконе татар. Тем не менее, культурный код, зашифрованный в антропонимах, играл основную роль при заимствовании семиотических знаков арабо-персидских и западноевропейских языков.

Трансформация тотемистических верований наблюдается в некоторых личных именах, образованных от названий различных животных. По преданиям древних тюрков, родоначальницей тюркских племен была волчица. Лексическая единица волк - б?ре сохранилась в составе многих тюркских имен. Несмотря на то, что еще до принятия Волжской Булгарией мусульманства культ животных как форма религии изжил себя, стереотипы культурной традиции сохранились в системе личных имен. В более поздней антропонимической системе тюрко-татар употреблялись личные имена с компонентом б?ре, которые сохранились в составе фамилий Байбурин, Буркиев, Буриев, Бурикаев. Хотя имена с данным компонентом вышли из употребления давно, интересным является факт сохранения в культурной памяти отголосков древних традиций, например, в эргонимии XXI века появилось название дворца спорта Ак б?ре в г. Казани.

Наряду с волком тюрки обожествляли барса, что подтверждают археологические находки, в том числе и на территории Волжской Булгарии. В древнетюркском антропонимиконе барс был чрезвычайно популярным антропокомпонентом. Традиция употребления в составе мужского имени компонента барс продолжалась и в последующих антропосистемах тюрков. В частности, из тюрко-татарской антропонимической системы имена с компонентом барс не были вытеснены с распространением ислама. Это один из единичных фактов трансляции тотемистических языческих верований древних предков до современности. В татарском языке функционируют мужские имена Барс, Барсил, Айбарис / Айбарыс, Илбарс, Илбарис, Бибарс, Акбарс, образованные от названия животного. Компонент барс употребляется не только в составе антропонимической лексики, но и встречается в современных татарских эргонимах: хоккейный клуб Ак барс, Ак барс банк, супермаркет Ак барс и др. Безусловно, данные ономастические единицы не отражают тотемистических воззрений, они, в силу своих лингвистических функций, являются символами, и в них зашифрован культурный код нации, генетическая память тюрко-татарского народа.

Тотемистические религиозно-мифологические верования предков современных татар в зашифрованном варианте в лексеме арслан дошли до настоящего времени. В древнетюркском языке слово Arslan было распространенным компонентом личных имен, являлось титулом турфанских и караханидских правителей: Arslan balban, Arslan tegin, Arslan Bilge Tengri ilig Махпиров В.У. Имена древних предков / В.У. Махпиров. - Алматы: Ин-т востоковедения МН-АН РК, 1997. - С.156; Kaюgarlэ Mahmut. Divanь ludat-it Tьrk зevirisi / Kaюgarlэ Mahmut; Зev.:Besim Atalay. - 5. bsk. - Ankara: Tьrk Dil Kurumu, 2006. - 4 cilt. - S.834. и др. В современном именнике татар это имя используется, не теряя своего значения и употребительности. Личное имя Руслан, заимствованное в русский язык, а в ХХ веке входившее в антропонимическую систему татарского языка, в конце ХХ и начала ХХI веков входит в десятку популярных имен. Несомненно, семантику имени нельзя приравнивать к семантике апеллятива, от которого образовано имя. Семантика имени складывается из той информации, которую оно несет, из его языковых, специально ономастических функций, эстетической значимости. В имени Арслан, Арсланбек и фонетических вариантах, в том числе в варианте Аслан, который активизировался в последнее время, по причине интенсивных контактов с другими тюркоязычными народами, в частности, с турками, заложена сакральная информация о духовном наследии древних тюрок.

В тюрко-татарской антропонимической системе функционировали имена Сыртлан, Кондыз, Арслан, ?офар, Байб?ре, Буга, Байбуга, К?чек, К?б?к и так далее, которые зафиксированы в татарских шеджере и других источниках. Многие из них сохранились в татарских фамилиях (Сыртланов, Сыртланбеков, Кучугов, Джафаров и др.) и ойконимах (К?б?к, ?н?к, Алабуга, Кабан и т.д.).

Трансформация ценностей в сфере религиозных верований привела к исчезновению из антропонимической системы татар этой группы личных имен. Но, несмотря на это, мифологический модус опыта древних тюрков, хранящийся в бессознательных слоях психики, выбрался наружу уже через многие века в виде новых семиотических знаков.

Анализ, проведенный во втором параграфе «Анимистические воззрения в антропонимической картине мира татар», позволил сделать вывод о том, что анимистические воззрения являются наиболее распространенными и хорошо сохранившимися до наших дней. Одним из главных объектов поклонения древних тюрков является космос, небо, небесные тела, которые нашли отражение в имянаречении. Даже после принятия мусульманства народное сознание сохранило эту традицию имянаречения. В древних верованиях тюрко-татар центральное место занимал культ Тенгри, являвшегося верховным божеством у всех тюркских народов до принятия ислама. Имя основного божества Тенгри отражает мужское начало и давалось, в основном, мальчикам. В тюркском именнике встречаются следующие имена с компонентом Тенгри (Т??ре): Т??ребирг?н, Т??ребирде, Т??рекол Саттаров Г. Татар исемн?ре ни с?йли? / Г.Саттаров. - Казан: «Раннур» н?шр., 1998. - Б.248.. Традиционное для древнетюркского именника явление - употребление глаголов бирг?н, бирде “данный” в вышеназванных сложных именах указывает на особое место Тенгри в иерархии языческих божеств. Вплоть до проникновения ислама в Волжскую Булгарию тенгрианство было основной религией предков тюрко-татар. Даже после принятия мусульманства народное сознание сохранило эту традицию имянаречения. В тюрко-татарской антропонимической картине мира зафиксированы личные имена, основным мотивом именования которых является значение «данный богом, раб божий». Они встречаются в письменных источниках XVI-XVIII веков Писцовое описание Казани и Казанского уезда 1565-1568 годов: Публикация текста / Казан. гос. ун-т; изд. подг. Д.А. Мустафиной. - Казань: Изд-во «Ф?н» Академии наук РТ, 2006. - С. 550.. Компонент Т??ре сохранился в составе фамилий Т??ребирдиев, Т??ребирдин, Т??регулов и др.. Саттаров Г.Ф. Татар антропонимикасы / Г.Ф. Саттаров - Казан: Татар. кит. н?шр., 1990. - Б.60., хотя компонент Т??ре в именах исчез, народная традиция, основанная на религиозно-мифологических представлениях, продолжала свое существование и после принятия ислама.

В антропонимах, как в языковых знаках, сохранилась народная память предыдущих эпох. Мы полагаем, что мужские имена Аллабирде, Аллабирг?н, Аллагол, Ходайбирде, Кудайбакты/Ходайбакты Писцовая книга Казанского уезда 1647-1656 годов // Сост. И.П. Ермолаев, Д.А. Мустафина. - М.: Издат. центр Ин-та рос. истории РАН, 2001. - С.484. и т.д. концептуализируют те традиции, которые заложены предками тюрко-татар. Доказательством данной гипотезы также является выдвижение на передний план мужского начала: компоненты имен «Алла», «Ходай» преимущественно употребляются в составе мужских имен. Структурная модель имени «т??ре+глагольная основа» сохраняется и в этих именах. Имена с указанными компонентами функционировали в именнике татар вплоть до начала ХХ века. Несмотря на то, что наречения детей именами с вышеназванными компонентами на сегодняшний день не наблюдаются, народная память хранит религиозно-мифологические воззрения предков. Лаская ребенка, нередко называют его «алла бирг?н, алла бирг?нем, алла бабасыны? улы/кызы» (данный богом, сын/дочь Всевышнего).

С течением времени некоторые мотивы имянаречения, заложенные в древнетюркский период, исчезли, наиболее востребованными и дошедшими до наших дней оказались имена с компонентом ай, к?н, та?: Айбулат, Айваз, Айвар, Айдин, Айнур, Айзат, Айдар, Айдис, Айг?л, Айзид?, Айдан, Айсин?, Айсылу, Айзил?, Айназ, Та?, Та?г?л, Та?чулпан, Та?сылу, Та?нур, Та?су и другие. Древние представления предков нашли отражение в антропонимической системе, и сохранившись в народной памяти в виде зашифрованных языковых знаков, трансформировались на будущие поколения.

В ходе исследования было замечено, что в процессе развития тюрко-татарского антропонимикона часть антропонимов и имяобразующих компонентов проходят следующую эволюцию: на смену прямому денотативному значению приходит метафорическое, ассоциативное значение, которое на последующих этапах развития тюрко-татарской антропонимической системы становится доминирующим. Это особенно заметно в «цветовых» именах. Остановимся на антропонимах, образованных прилагательным ак (белый), которые также отражают древние верования в верховного бога. Белый цвет ассоциируется с дневным светом, жизнеутверждающим началом, благополучием, неземной чистотой. У древних тюрок и булгар цветами Т??ре, имеющими оберегащую силу, считались белый и голубой. Несомненно, для описания внешних особенностей ребенка формант ак в составе имени употреблялся и в прямом значении. Например, Акбаш, Аккаш, Аксакал и др. Такие имена встречаются у многих тюркоязычных народов, например, у хакасов, исходя из внешнего вида, давали имена Аппах - очень белый, Ах пас - белая голова; у мамлюков - Актай, Акбуга; у башкир - Акк?б?к, Акб?ре, Акбута и другие. Но прилагательные не всегда употребляются в денотативном значении.