Семантика и прагматика эмотивных побудительных высказываний в современном русском языке

Размещено на http://www.allbest.ru/

3

семантика и прагматика эмотивных побудительных высказываний в современном русском языке

Специальность 10.02.01 - Русский язык

Автореферат диссертации на соискание ученой степени

кандидата филологических наук

Кадыркова Юлия Викторовна

Волгоград 2011

Работа выполнена на кафедре русского языка Государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Мордовский государственный университет им. Н.П. Огарёва»

Научный руководитель: доктор филологических наук, доцент Маслова Алина Юрьевна

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор Кормилицына Маргарита Анатольевна (ГОУ ВПО «Саратовский государственный университет им. Н.Г. Чернышевского»)

кандидат филологических наук, доцент Сидорова Елена Геннадьевна (ГОУ ВПО «Волгоградский государственный университет»)

Ведущая организация: ГОУ ВПО «Томский государственный университет»

Защита диссертации состоится «21» июня 2011 г. в 10.00 на заседании диссертационного совета Д 212.029.05 в Волгоградском государственном университете по адресу: 400062, г. Волгоград, проспект Университетский, 100, ауд. 4-01 А.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Волгоградского государственного университета.

Автореферат разослан «____» мая 2011 г.

Ученый секретарь

доктор филологических наук, доцент М.В. Косова

общая характеристика работы

Реферируемая диссертация посвящена исследованию семантико-прагматического взаимодействия эмотивных и побудительных значений в составе комплексного коммуникативного макроакта - эмотивного побудительного высказывания.

Анализ работ в области эмотиологии показал, что специфика эмотивного высказывания / текста получила достаточно широкое освещение в лингвистике [Болотов 1981; Ионова 1998; Пиотровская 1994; Трипольская 1999; Труфанова 2003; Шаховский 2008 и др.]. Однако статус эмотивного высказывания (речевого акта) в научных работах остается неопределенным: исследования его смыслов чаще всего ограничены рамками иллокуции, а речевые акты, включающие эмотивное значение как добавочное к основной коммуникативной цели, рассматриваются с точки зрения экспрессивных, что неоправданно сужает объем понятия «эмотивное высказывание». В связи с этим актуальным является изучение иллокутивно-перлокутивных функций комплексного макроакта, в частности на примере эмотивного побудительного высказывания, когда побудительное значение анализируется с точки зрения осуществления иллокутивной цели, эмотивное - в аспекте дополнительного воздействия (решения перлокутивной задачи), направленного не только на реализацию соответствующей интенции, но и на достижение конкретного перлокутивного эффекта, связанного с исполнением побуждения.

Объектом анализа в данной работе выступают эмотивные побудительные высказывания в современном русском языке, предметом - их коммуникативно-прагматические и системно-структурные характеристики, отражающие специфику функционирования эмотивных значений в коммуникативном поле побуждения.

Научная гипотеза состоит в том, что семантико-прагматические особенности эмотивных побудительных высказываний определяются взаимодействием побудительного и эмотивного значений на коммуникативно-семантическом, коммуникативно-прагматическом, собственно языковом и паралингвистическом уровнях высказывания.

Цель исследования - выявить специфику иллокутивно-перлокутивного взаимодействия компонентов комплексного коммуникативного макроакта, определяющего семантико-прагматический потенциал эмотивных побудительных высказываний.

Достижение цели обеспечивается решением следующих задач:

1) сформулировать теоретические положения исследования, обосновать целесообразность коммуникативно-прагматического подхода к рассмотрению эмотивных побудительных высказываний;

2) охарактеризовать структурные особенности эмотивных побудительных высказываний;

3) показать взаимодействие побудительного и эмотивного компонентов комплексного макроакта;

4) описать эксплицитные и имплицитные способы реализации побудительной интенции в эмотивных побудительных высказываниях;

5) представить систему значений, составляющих план содержания эмотивных побудительных высказываний;

6) систематизировать средства, репрезентирующие план выражения рассматриваемых единиц;

7) выявить коммуникативно-прагматическую специфику использования эмотивных значений в комплексных макроактах с доминирующей побудительной интенцией, отражающих естественное речевое общение в современном русском языке.

Материалом исследования послужили диалоги и полилоги, извлеченные сплошной выборкой из произведений художественной литературы конца ХХ - начала ХХI вв. В качестве единиц анализа рассматривались ситуации эмотивного побуждения (около 2700 контекстов), демонстрирующие вербальное взаимодействие коммуникантов и интерпретирующий контекст: авторские указания на различные компоненты ситуации общения (внешние условия коммуникации и внутреннее состояние общающихся), характеристику паралингвистических средств (фонационных, кинетических и графических).

Методологической и теоретической основой исследования являются классические труды основателей теории речевых актов [Дж. Серля, Дж. Остина]; идеи и концепции отечественных лингвистов, изучающих выражение эмоций в языке [Л.Г. Бабенко, Л.Ю. Буяновой, Т.А. Графовой, С.В. Ионовой, Л.А. Калимуллиной, Е.Ю. Мягковой, Ю.П. Нечай, Л.А. Пиотровской, И.В. Труфановой, Т.А. Трипольской, В.И. Шаховского, Н.Е. Юдиной, С.С. Янелюнайте]; положения, сформулированные в рамках коммуникативно, прагматически и функционально ориентированных направлений современного языкознания [Н.Д. Арутюновой, В.В. Богданова, А.В. Бондарко, Г.А. Золотовой, Г.В. Колшанского, И.А. Стернина, И.П. Сусова, Н.И. Формановской, А.Г. Широковой]; работы в области побудительной семантики [М.Г. Безяевой, Л.А. Бирюлина, А.П. Володина, А.И. Изотова, А.Ю. Масловой, В.С. Храковского].

Методы исследования. В целях проведения анализа эмотивных побудительных высказываний в качестве основного использован коммуникативно-прагматический подход, предполагающий интеграцию различных методов исследования: описательного, выявляющего признаки и характеристики комплексного макроакта; системно-структурного, позволяющего охарактеризовать план содержания и план выражения эмотивного побудительного высказывания; функционального, раскрывающего значимость побудительного и эмотивного компонентов, их семантический и прагматический потенциал; полевого, систематизирующего средства выражения побудительных и эмотивных значений в структуре функционально-коммуникативного поля; семантико-прагматического и коммуникативного анализа, определяющего специфику прагматических параметров ситуации эмотивного побуждения.

Научная новизна работы заключается в том, что в ней с позиций коммуникативно-прагматического подхода показано взаимодействие эмотивного и побудительного компонентов комплексного макроакта с точки зрения соотношения его иллокутивной цели и перлокутивной задачи; установлен и обоснован семантико-прагматический статус данных компонентов; определены механизмы их реализации и функциональная нагрузка в различных побудительных ситуациях; охарактеризована структура эмотивного побудительного высказывания: план содержания, включающий коммуникативно-семантический (интенциональный) и коммуникативно-прагматический (стратегический) уровни, и план выражения, представленный собственно языковыми и паралингвистическими средствами, организованными по принципу функционально-коммуникативного поля; описаны стратегии и тактики, отражающие прагматические способы воздействия в ситуации эмотивного побуждения; установлены зоны интеграции (ядро и околоядерная зона), дифференциации (ближняя периферия) и замещения (дальняя периферия) средств выражения эмотивного побуждения; выявлена специфика эффективной реализации побудительной интенции в современном русском языке.

Теоретическая значимость исследования состоит в том, что полученные результаты будут способствовать дальнейшему развитию положений коммуникативной лингвистики и прагмалингвистики, связанных с изучением взаимодействия иллокутивных и перлокутивных составляющих эмотивного высказывания, коммуникативных стратегий и тактик эмоционального воздействия.

Практическая значимость работы заключается в том, что материалы и результаты исследования могут использоваться в вузовских курсах современного русского языка, теории текста, в спецкурсах по эмотивной лингвистике, прагмалингвистике и функциональной грамматике, а также в преподавании русского языка как иностранного при формировании коммуникативных компетенций учащихся.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Семантико-прагматическая специфика эмотивных побудительных высказываний в современном русском языке обусловлена особенностями ситуации эмотивного побуждения и проявляется в характере взаимодействия двух структурных компонентов - побудительного и эмотивного. Побудительное значение формирует макроинтенцию и представляет иллокутивную цель эмотивного побудительного высказывания, эмотивное значение соотносится с перлокутивной целью и, выступая в качестве вторичной интенции по отношению к макроинтенции, направлено на решение перлокутивной задачи (оказание дополнительного воздействия).

2. Взаимодействие побудительного и эмотивного компонентов комплексного макроакта проявляется в интеграции, дифференциации и замещении, что обусловливает особенности плана содержания и плана выражения эмотивных побудительных высказываний.

3. План содержания эмотивных побудительных высказываний, определяемый спецификой ситуации эмотивного побуждения, включает коммуникативно-семантический и коммуникативно-прагматический уровни.

Коммуникативно-семантический уровень плана содержания данных высказываний отражает систему групп директивно-эмотивных, комиссивно-эмотивных и превентивно-эмотивных значений ЭПВ, организованных иерархически с точки зрения передаваемой побудительной интенции и имеющих эксплицитную и имплицитную реализацию.

Коммуникативно-прагматический уровень плана содержания эмотивных побудительных высказываний определяет планирование коммуникации путем установления общей стратегии, выбора тактики, а также конкретных коммуникативных ходов и структурируется основными интенциональными стратегиями, реализующими побудительную макроинтенцию эксплицитно или имплицитно, и вспомогательными (прагматическими, диалоговыми), направленными на достижение вторичной цели, связанной с намерением говорящего добиться эффективности речевого взаимодействия.

4. План выражения эмотивных побудительных высказываний представлен собственно языковыми и паралингвистическими средствами, организованными по принципу функционально-коммуникативного поля, в структуре которого выделяются зоны синкретичного (ядерная и околоядерная), дифференцированного (ближняя периферия) и замещающего (дальняя периферия) взаимодействия компонентов исследуемого макроакта.

5. Эмотивное побудительное высказывание как макроакт, характеризуемый активным и регулярным воспроизведением в речи, богатым потенциалом возможностей воздействия на адресата посредством комбинации побудительных и эмотивных средств языка в их иллокутивно-перлокутивном взаимодействии, представляет собой эффективный способ реализации коммуникативной функции современного русского языка.

Апробация результатов исследования. Основные положения диссертации представлены в докладах на международных научных конференциях [Москва, 2009; Волгоград, 2009, 2010; Мичуринск, 2009; Барнаул, 2009; Челябинск, 2009, 2010; Тюмень, 2010; Саранск, 2010]; на IV Международном конгрессе исследователей русского языка «Русский язык: исторические судьбы и современность» [Москва, 2010]; на ежегодных «Огарёвских чтениях» в Мордовском государственном университете им. Н.П. Огарёва [Саранск, 2007-2010]; на заседаниях кафедры русского языка Мордовского государственного университета им. Н.П. Огарёва [Саранск, 2007-2010]. По теме исследования опубликовано 17 работ общим объемом 4,27 п. л., в том числе 5 статей в изданиях, рекомендованных ВАК Министерства образования и науки РФ.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, библиографического списка, списка источников фактического материала, четырех приложений.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

коммуникативный эмотивный побудительный высказывание

Во введении обосновывается актуальность избранной темы, указываются объект, предмет, цели, задачи исследования, характеризуется фактический материал и методы анализа, формулируются научная новизна, теоретическая и практическая значимость работы, положения, выносимые на защиту.

В первой главе «Теоретические основы исследования эмотивных побудительных высказываний» определяется специфика языковой репрезентации эмоций, характеризуются направления изучения эмотивности [см. подробнее: Калимуллина 2006]: лексикоцентрическое [Бабенко 1989; Графова 1987; Иорданская 1970, 1972; Телия 1986; Фомина 1996; Шаховский 1987], психолингвистическое [Вилюнас 1987, 1993; Золотова 1990; Леонтьев 2002; Мягкова 1990], когнитивное [Арутюнова 2000; Вежбицка 2001; Дорофеева 2002; Красавский 2001; Пеньковский 2004], коммуникативно-функциональное [Буряков 1999; Сакиева 1995; Смирницкий 1957; Троилина 1995; Филимонова 2001; Шаховский 2008].

В соответствии с задачами исследования коммуникативно-функциональное направление, ориентированное в том числе на рассмотрение эмотивной функции языка и определение перечня языковых единиц, репрезентирующих эмотивность, представляется наиболее целесообразным для решения вопросов взаимодействия побудительных и эмотивных компонентов комплексного макроакта и предполагает изучение данной проблематики с позиций коммуникативно-прагматического подхода. Его специфика заключается в обеспечении анализа высказывания, акцентирующего внимание на том, «каковы речевые действия говорящего и слушающего в конкретной ситуации общения при определенных социальных признаках партнеров, при реализации коммуникативных целей, задач говорящих, как достигается коммуникативная согласованность в действиях партнеров, какие речевые стратегии и тактики при этом используются, с помощью каких языковых средств эти намерения, цели, задачи осуществляются» [Формановская 1988, с. 44].

Высказывание, содержащее информацию такого рода, трактуется как основная функционально заданная коммуникативно-прагматическая единица речевого общения, включающая следующие структурные составляющие: коммуникативно- семантическую (интенциональные смыслы), коммуникативно-прагматическую (условия их реализации в зависимости от условий общения), собственно языковую и паралингвистическую (средства выражения). Критерием определения границ высказывания выступает его смысловая завершенность, обусловленная достижением перлокутивного эффекта, в связи с чем высказывание соотносится с коммуникативным актом (далее - КА), который, в отличие от речевого акта (далее - РА), предполагает реализацию перлокутивных целей и последовательность коммуникативных ходов.

Важным компонентом ситуации общения, определяющей производство и реализацию конкретного КА, является эмотивный компонент, который представляет собой результат отражения эмоций в высказывании. Будучи социально обобщенным, данный компонент функционирует в аспекте индивидуального выражения эмоциональных смыслов в эмоциональной ситуации общения и организует эмоциональный тип коммуникации [Шаховский 2008].

Эмоциональная ситуация отражает эмоциональное поведение индивида и репрезентирует различные виды его эмоциональных переживаний, которые дифференцируются исследователями с точки зрения ненаправленности / направленности на конкретного адресата: 1) ненаправленное эмоциональное состояние, отражающее стремление говорящего к выражению своих эмоций, чувств как реакцию на значимые для него стимулы; 2) ненаправленное эмоциональное отношение, предполагающее выражение субъективной оценки субъекта / объекта ситуации общения; 3) направленные эмоциональные проявления, характеризующиеся воздействием на эмоциональную сферу адресата посредством выражения эмоционального состояния или эмоционального отношения (оценки) и предполагающие «эмоциональное заражение» [Ионова 1998; Шаховский 2008; Юдина 1973]. Первые два типа значений отличаются выражением эмоций говорящего без стремления воздействовать на слушающего и репрезентируют эмотивную функцию языка; последний характеризуется прагматическим намерением воздействовать на получателя.

Таким образом, эмотивное значение, с одной стороны, представляет иллокутивную цель высказывания и формирует самостоятельный КА, осуществляющий намерение говорящего передать эмоциональное состояние или эмоциональное отношение (оценку); с другой - может присутствовать в составе любого КА как дополнительный компонент их семантики.

Вопрос о коммуникативной специфике эмотивных значений в данной работе решается путем определения доминирующей интенции высказывания. Поскольку каждое высказывание, как правило, воплощает комбинацию коммуникативных целей, в исследовании разделяется точка зрения Л.А. Пиотровской [1994], в соответствии с которой эмотивные значения рассматриваются как интенции двух типов: первичная «чистая» эмотивная интенция, представляющая иллокутивный акт и намерение говорящего выразить эмоциональное состояние или эмоциональное отношение (оценку); вторичная эмотивная интенция, выступающая в комбинации с другой иллокутивной целью, реализующая намерение эмоционально воздействовать на слушающего и в составе комплексного макроакта соотносимая с его перлокутивной целью (перлокутивной задачей). Все многообразие высказываний, содержание которых включает эмотивный / эмотивно-оценочный компонент, «можно представить как коммуникативное поле эмотивности, пересекающееся с другими коммуникативными полями» [Там же, с. 14].

Согласно приведенным положениям, в качестве объекта специального анализа можно выделить эмоционально маркированные (эмотивные) комплексные макроакты, осуществляющие дополнительное воздействие на адресата посредством эмотивного компонента их структуры. Семантико-прагматические особенности такого воздействия наглядно проявляются в ситуациях побуждения, характеризующихся спецификой взаимодействия коммуникантов: адресант выражает побудительную интенцию (иллокутивная фаза), адресат интерпретирует сообщение и реагирует на него в соответствии с замыслом говорящего (перлокутивная фаза). Эффективность побуждения детерминирована ситуацией общения, одной из важных составляющих которой выступает эмотивный компонент, определяемый личностью адресанта, его интенцией, отношением к процессу общения, что проявляется в эмоциональном воздействии на адресата. Побудительные высказывания, в которых решение перлокутивной задачи связано с введением компонента, отражающего эмотивные интенции говорящего, трактуются нами как эмотивные побудительные высказывания (далее - ЭПВ).

В целях достижения максимальной объективности при вычленении ЭПВ используется, вслед за Л.А. Пиотровской, критерий «семантического представления высказывания», позволяющий диагностировать эмотивные интенции, в том числе и намерение говорящего эмоционально воздействовать на слушающего (решить перлокутивную задачу) в ситуации побуждения. Специфика данного критерия заключается в определении 1) эмотивного содержания (эмоции), 2) субъекта эмоции, 3) причины эмоции, 4) объекта эмоции. Выявление и интерпретация эмотивного содержания в побудительных высказываниях осуществляется нами с опорой на классификацию Н.Е. Юдиной [1973]. Субъектом эмоционального переживания в ситуации эмотивного побуждения выступает адресант, синтезирующий намерение эмоционально воздействовать на адресата для реализации интенции. Причиной, вызывающей эмоциональные реакции адресанта и определяющей эмоциональное воздействие на адресата (объект эмоции), как правило, является событие, объясняющее в контексте коммуникативной ситуации стремление адресанта добиться максимальной эффективности коммуникации. Процесс восприятия эмотивных значений состоит в декодировании эмотивных знаков, что входит в сферу языковой компетенции носителя языка и имеет когнитивный характер. Формальная представленность эмоций в ЭПВ диагностируется на основе анализа коммуникативной ситуации, а также собственно языковых и паралингвистических (фонационных, кинетических и графических) средств, выступающих в комплексе.

Исходя из сказанного выше, структура ЭПВ в данном исследовании рассматривается как сложное образование - система объективных и субъективных смыслов на оси «я-ты» (адресант-адресат), которая обусловлена взаимодействием побудительного и эмотивного компонентов на разных уровнях высказывания: а) на коммуникативно-семантическом уровне ЭПВ представляют собой комплексные коммуникативные макроакты, отличающиеся полиинтенциональностью: побудительная интенция является первичной, соответствует иллокутивной цели высказывания и формирует макроинтенцию в ЭПВ; эмотивная интенция - вторичная, сопутствующая интенции побуждения, в исследуемых высказываниях направлена на решение перлокутивной задачи, то есть выполняет функцию дополнительного воздействия для достижения перлокутивного эффекта; б) на коммуникативно-прагматическом уровне ЭПВ отражают способы воздействия, обеспечивающие наиболее эффективную реализацию побудительной макроинтенции с точки зрения выбора говорящим стратегий и тактик; в) на собственно языковом и паралингвистическом уровнях ЭПВ репрезентированы средствами его выражения.

Многоплановость семантико-прагматической информации определяет план содержания ЭПВ и предполагает рассмотрение целевого аспекта общения - реализацию побудительной макроинтенции (иллокутивной цели) посредством выбора эффективных способов воздействия на адресата - стратегий и тактик (решения перлокутивной задачи). Семантико-прагматические значения ЭПВ кодируются набором вербальных и невербальных средств, которые представляют план выражения данного высказывания.

Таким образом, анализ точек зрения на природу эмотивного высказывания позволяет охарактеризовать иллокутивно-перлокутивные особенности КА, включающих эмотивный компонент как добавочный к основному коммуникативному значению, и рассматривать ЭПВ в качестве самостоятельного объекта исследования.

Во второй главе «План содержания эмотивных побудительных высказываний» выявляются механизмы взаимодействия побудительного и эмотивного значений ЭПВ, определяются особенности эксплицитной / имплицитной реализации интенциональных смыслов высказываний, описываются стратегии и тактики, демонстрирующие способы вербализации коммуникативных значений комплексного макроакта.

Установлено, что план содержания ЭПВ представлен коммуникативно-семантическим и коммуникативно-прагматическим уровнями. Выделение данных составляющих обусловлено семантико-прагматическим взаимодействием побудительного и эмотивного значений ЭПВ. Базируясь на теоретических положениях, обоснованных в исследовании С.В. Ионовой [1998], для ЭПВ целесообразно рассматривать следующие механизмы такого взаимодействия: согласование (дублирование), дополнение (компенсация), замещение.

Согласование (дублирование), связанное с интеграцией побудительного и эмотивного значений ЭПВ, реализуется в коммуникативных конструкциях, характеризующихся увеличением интенсивности побуждения и отражающих:

а) синкретизм значений (побудительного как основного и эмотивного - добавочного к основному, выступающего в статусе эмотивной коннотации), например: Не гони пургу! [Д. Донцова (далее - ДД)]; Кыш отсюда! [ДД]; б) репрезентацию эмоционально маркированной разновидности побуждения при сохранении темы общения. Например: 1. Не убивайте Мирру! <…> Умоляю! [ДД] (просьбамольба); 2. Собирайтесь побыстрее! <…> Давай, давай, шевелитесь! - раздраженно произнес он [Т. Устинова (далее - ТУ)] (просьбатребование). В первом высказывании увеличение интенсивности воздействия происходит за счет интенции мольбы, обладающей большей воздействующей силой по сравнению с интенцией просьбы, во втором - в результате трансформации просьбы в требование, сопровождающейся повышением категоричности побуждения.

Дополнение (компенсация) отражает дифференциацию побудительного и эмотивного значений; первое формирует макроинтенцию, второе - микроинтенцию и выступает в качестве добавочного, поясняя, мотивируя, восполняя недостающую информацию. Например: Бабулечка Сонечка, помоги Христа ради! [ДД]; Давай деньги, а то пришью! [ДД]. Эмотивный компонент ЭПВ реализует дополнительное воздействие на эмоциональную сферу слушающего с целью манипулирования для достижения перлокутивного эффекта.

Замещение проявляется в скрытом воздействии на адресата и реализуется путем переосмысления первичного эмотивного значения и подразумеваемого побудительного. Например: Боже мой! Я пропала! Реферат тю-тю! Я провалю сессию! Мне каюк! [ТУ] (Импликатура: Помоги мне). Выражение эмоционального состояния говорящего (беспокойства, тревоги) в соответствующем контексте ситуации общения предполагает эмоциональное воздействие на слушающего с импликатурой просьбы о помощи.

Учитывая сказанное, мы имеем в виду, что первые два механизма актуализируют побудительную макроинтенцию эксплицитно, третий - имплицитно.

Коммуникативно-семантический уровень плана содержания отражает интенциональный состав ЭПВ - разнообразные комбинации побудительной и эмотивной интенций в определенной коммуникативной ситуации. Директивные, комиссивные и превентивные группы побудительных значений в ситуации эмотивного побуждения приобретают эмоциональную маркированность и рассматриваются нами как гибридные директивно-эмотивные, комиссивно-эмотивные и превентивно-эмотивные КА, формирующие одноименные коммуникативно-семантические группы (термин Н.И. Формановской [1986], далее - КСГ).

Выделение КСГ ЭПВ осуществляется на основе интенционального смысла высказывания, а также функций побудительного и эмотивного значений в коммуникативно-прагматическом контексте ситуации общения. В качестве первичных, формирующих макроинтенцию ЭПВ, выступают директивные, комиссивные и превентивные интенции; эмотивные интенции являются вторичными, обусловливающими наиболее эффективную реализацию макроинтенции, направленной на решение перлокутивной задачи.

С точки зрения иерархии побудительных интенций доминирует директивная интенция, выступающая в категорическом, смягченном, нейтральном типах значений и непосредственно отражающая специфику волеизъявления в русском языке; комиссивные и превентивные интенции являются сопутствующими и связаны с регуляцией воздействия: комиссивы (обещание, клятва, убеждение, угроза) определяются целью управлять действиями адресата за счет того, что адресант берет на себя обязательства совершить что-либо, превентивы (предостережения) указывают на предотвращение нежелательного действия, мыслимого как гипотетическое. Все указанные КСГ ЭПВ реализуются эксплицитно и имплицитно.

При эксплицитном выражении директивно-эмотивная КСГ ЭПВ является коммуникативно-организующей, осуществляет коммуникативно-прагматический механизм согласования (дублирования) побудительной и эмотивной интенций и представляет количественно-интенсификационный и качественно-модификационный принципы функционирования эмотивного интенционального значения. Первый заключается в увеличении иллокутивной силы высказывания на основе использования эмоциональной информации и проявляется в варьировании степени интенсивности воздействия, что находит отражение в коммуникативно-прагматических вариантах категорического (приказ, команда, распоряжение, запрет, требование), смягченного (просьба, упрашивание, выпрашивание, канюченье, клянченье, мольба, заклинание) и нейтрального (совет, предложение, приглашение) типов директивного побудительного значения. Например, реализация данного принципа в ситуации категорического побуждения: (1) Предоставь это дело мне. <…> А ты не высовывайся. Постарайся вести свой обычный образ жизни. <…> (2) Отставить разговоры! - жестко скомандовал детектив. - Выполнять! [Т. Гармаш-Роффе (далее - ТГ)]. Данный пример иллюстрирует увеличение иллокутивной силы побудительного высказывания: приказ (1) во втором коммуникативном ходе переходит в команду (2), которая представляет результат его ситуативной эмоциональной маркированности, отличаясь более высокой степенью категоричности побуждения и невозможностью апелляции.

Качественно-модификационный принцип функционирования эмотивного интенционального значения характеризуется транспозицией интенции одного директивного типа в другой: переходом смягченного в категорический или нейтральный, категорического в смягченный или нейтральный, нейтрального в категорический или смягченный. Например, преобразование директивно-эмотивной интенции категорического типа в смягченный тип: (1) Алексей! - требовательно произнесла она. - Скажи мне! Быстро отвечай! <…> (2) Алеша, пожалуйста, ответь мне. Это очень важно для меня! [ТГ]. Данный контекст отражает снижение категоричности, активизацию принципа вежливости, повышение ролевого статуса слушающего в результате перехода требования (1) в просьбу (2), акцентирующую внимание на субъективной жизненной важности ее выполнения.

Комиссивно-эмотивная и превентивно-эмотивная КСГ ЭПВ объединяют КА, сопутствующие директивно-эмотивным высказываниям и регулирующие их реализацию. Данные группы высказываний представляют механизм дополнения (компенсации) побудительного значения эмотивным и репрезентируют убеждающе-аргументационный принцип функционирования эмотивного интенционального значения, который заключается в пояснении и мотивации директивной макроинтенции. Например: (1) Я напишу тебе номер телефона. Это Людмила Анатольевна… Она отличный специалист. Позвони ей завтра же! <…> (2) Никита, я обещаю, что Людмила Анатольевна тебе поможет совершенно бесплатно. Только обязательно позвони! [ТГ]. В данном высказывании эмоциональное воздействие базируется на обращении к когнитивно-эмоциональной сфере слушающего: обещание (2) отсылает к коллективной памяти носителей языка (человека уважают за умение держать слово) и гарантирует осуществление предлагаемого действия (1).

Перечисленные выше комплексные КА являются специализированными, полифункциональными, регулярно, независимо от ситуативных условий выражающими побудительное значение в ситуации эмотивного побуждения.

Имплицитное представление КСГ ЭПВ обусловлено коммуникативно-прагматическим механизмом замещения побудительного значения эмотивным, что выступает репрезентацией имплицитно-манипуляционного принципа функционирования эмотивного интенционального значения. Это проявляется, например, в случае вербализации намерения подвести слушающего к совершению какого-либо действия путем выражения говорящим своего эмоционального состояния: Бред какой-то! У меня из-за тебя голова идет кругом! [ТГ] (Импликатура: Давай закончим этот разговор) или эмоционального отношения (оценки): Мама, щеночек такой милый! Просто прелесть! А какой умненький! Все команды понимает! [ТУ] (Импликатура: Давай возьмем щенка).

Имплицитно побудительное значение в ситуации эмотивного побуждения реализуется неспециализированными, полифункциональными КА, выражающими побудительную интенцию в зависимости от контекста ситуации общения.

Коммуникативно-прагматический уровень плана содержания ЭПВ отражает реализацию побудительной макроинтенции через набор стратегий и тактик, представляющих способы воздействия в ситуации эмотивного побуждения. Базируясь на теоретических положениях и классификациях, обоснованных в работах О.С. Иссерс [2003], для ЭПВ мы рассматриваем две группы стратегий: 1) основные интенциональные стратегии, которые реализуют воздействие через экспликацию побудительной или эмотивной интенции ЭПВ, то есть соответствуют иллокутивной фазе и отражают иллокутивную цель, связанную с вербализацией побуждения либо эмоционального состояния / эмоционального отношения (оценки) говорящего; 2) вспомогательные стратегии, характеризуемые с точки зрения успешности воздействия на адресата (решения перлокутивной задачи) и осуществляемые через экспликацию эмотивных интенций. В составе ЭПВ вспомогательные стратегии выступают в двух разновидностях: а) прагматические (коммуникативно-ситуационные), реализующие дополнительное воздействие посредством выражения вторичных эмотивных интенций; б) диалоговые, регулирующие и контролирующие коммуникативную ситуацию за счет количественного варьирования интенсивности воздействия или качественного изменения коммуникативной ситуации.

Группу основных интенциональных стратегий составляют стратегии эмоционального волеизъявления, эмоциональной автопрезентации и эмоционально-оценочного отношения.

Стратегия эмоционального волеизъявления отличается синкретизмом побудительного и эмотивного воздействий (синкретизмом иллокутивно-перлокутивных целей), соотносится с фазой иллокуции, характеризуется эксплицитным способом выражения побуждения и осуществляется через тактику прямых предписаний к действиям. Например: Не дури! [ДД]; Не шей мне дело, начальник! [ТУ].

Стратегии эмоциональной автопрезентации и эмоционально-оценочного отношения репрезентируют эмоциональное воздействие через экспликацию интенций выражения эмоционального состояния и эмоционального отношения, оценки, соотносятся с иллокутивной фазой высказывания и предполагают имплицитную реализацию побуждения через интерпретацию эмоциональной информации.

Стратегия эмоциональной автопрезентации базируется на эмоциональном представлении говорящего, демонстрирующем его психоэмоциональные реакции, и формирует на основе «эмоционального заражения» конкретное восприятие ситуативного контекста, из которого путем коммуникативно-логического вывода определяется завуалированная побудительная цель. Для данной стратегии выделены следующие тактики: выражения психоэмоционального состояния говорящего; выражения желаний, потребностей; сближения; дистанцирования. Например, тактика сближения может осуществляться при демонстрации говорящим положительных эмоций, настраивающих на кооперативное общение: Я был бы очень рад поужинать с вами! [ТГ]. (Импликатура: Давайте поужинаем).

Стратегия эмоционально-оценочного отношения представляет собой способ воздействия на основе эмоциональной квалификации, оценки компонентов ситуации общения согласно субъективным взглядам говорящего. Реализация побуждения осуществляется через декодирование эмоциональной информации и эмоциональное реагирование на нее адресатом. Стратегия включает тактики субъективной оценки существующего положения дел; субъективного прогнозирования возможных событий; субъективной оценки и актуализации «Я» говорящего; оправдания; сопереживания; отождествления; противопоставления; субъективной оценки слушающего: тактики позитивно оценивающие (одобрение, похвала, комплимент) и негативно оценивающие (неодобрение, критика, упрек, обвинение, оскорбление). Например, тактика субъективной оценки и актуализации «Я» говорящего осуществляется за счет намеренного подчеркивания адресантом своего социально-ролевого статуса с указанием на статус адресата: Ты мой зам по науке, и я имею полное право распоряжаться! [ТУ]. (Импликатура: Пересмотри свою позицию и прими мою точку зрения). Из контекста следует, что в соответствии с типом отношений между коммуникантами слушающий должен не только осознать свою ситуативную роль, но и изменить линию поведения.

Группа вспомогательных прагматических (коммуникативно-ситуационных) стратегий включает стратегии эмоционального убеждения и эмоциональной агитации.

Стратегия эмоционального убеждения представляет такой способ воздействия, при котором выражение побудительной макроинтенции осуществляется эксплицитно и соотносится с иллокутивной целью, а эмотивные интенции направлены на оказание дополнительного воздействия, то есть решение перлокутивной задачи. В работе выделены следующие тактики, реализующие данную стратегию: эмоционального разъяснения; эмоционального комментирования проблемы; указания на путь решения проблемы; ссылки на авторитетное мнение. Например, тактика эмоционального комментирования проблемы основана на субъективно-эмоциональном видении ситуации: Ну-ну, не надо так переживать, не сердись не него. Твой Игорь - человек деловой и занятой, сама знаешь… Мотается по Сибири в связи с избирательной компанией. Он пробудет еще недельки две там. Оттуда, сама знаешь, дозвониться нелегко - я и сам потерял связь с ним, не балует он нас с тобой вниманием, а? [ТГ]. В данном высказывании значение побуждения (не переживай) актуализируется за счет того, что говорящий демонстрирует свою точку зрения на происходящее и таким образом формирует аналогичное мнение слушающего.

Стратегия эмоциональной агитации отличается от стратегии эмоциональной аргументации (убеждения) спецификой эмоционального воздействия, когда говорящий предъявляет слушающему некое условие: «если ты сделаешь одно, то я сделаю другое», то есть сам говорящий становится исполнителем действия. Данная стратегия реализуется тактиками обещания, угрозы, предостережения. Например, тактика угрозы основана на речевых действиях говорящего, предполагающих применение санкций к слушающему в случае, если последний не выполнит предписания: Ты не думай, что меня вокруг пальца обведешь! Если что пойдет не так, я тебя самолично на полоски порежу! Понял?! [ТГ].

Вспомогательные диалоговые стратегии выражают стремление говорящего регулировать процесс интеракции в рамках основной коммуникативной цели с ориентацией на перлокутивный эффект. Данную группу составляют стратегии контроля за инициативой и контроля за темой общения.

Стратегия контроля за инициативой представляет собой эмоциональное воздействие, обусловленное типом отношений между коммуникантами и характеризуемое изменением их ролевых позиций в зависимости от ситуативных признаков; она реализуется тактиками удержания власти (ролевого приоритета); передачи ролевого приоритета слушающему; нейтрализации ролевых позиций. Например, тактика удержания власти (ролевого приоритета) способствует усилению категоричности, безапелляционности побуждения: (1) Сделай одолжение, подбери платье. Белое! (просьба) <…> (2) Не спорь с отцом! Бегом платье заказывать! Немедленно! (приказ) [ДД]. Речевые действия говорящего в данном высказывании ориентированы на повышение своего ролевого статуса, что, в свою очередь, обусловливает такую субординацию между коммуникантами, при которой слушающий должен обязательно выполнить действие.

Стратегия контроля за темой общения характеризуется варьированием степени воздействия и воплощается в тактиках рассмотрения информации под новым углом, представляющих выбор говорящим коммуникативно-прагматического варианта побуждения. В рамках данной стратегии выделяются тактики увеличения иллокутивной силы и понижения иллокутивной силы. Например, тактика увеличения иллокутивной силы реализует интенцию с большим воздействующим потенциалом: (1) Вы мне ее телефон не скажете? Мобильный или домашний? (просьба) <…> (2) Пожалуйста, - заныла я, - они у меня были, только посеяла трубку вместе с симкой… Мне до жути надо связаться с Риткой, помогите… умоляю... (просьба-мольба) [ДД]. Степень воздействия во втором коммуникативном ходе увеличивается за счет обращения к когнитивно-эмоциональной сфере слушающего, акцентирования внимания на необходимости, жизненной важности исполнения просьбы.

Анализ материала показал, что план содержания ЭПВ с семантико-прагматической точки зрения определяется интенциональным значением высказывания и способом его вербализации в зависимости от параметров коммуникативной ситуации.

В третьей главе «План выражения эмотивных побудительных высказываний» анализируются собственно языковые и паралингвистические средства, передающие значения ЭПВ.

Систематизация эмотивных и побудительных средств и установление зоны их пересечения при реализации ЭПВ в данном исследовании осуществляется методом построения функционально-коммуникативного поля (далее - ФКП), организованного по иерархическому принципу и предполагающего разграничение центра (ядерная и околоядерная зоны) и периферии (ближняя и дальняя). Такая полевая структура имеет коммуникативно-прагматическую специфику и предполагает рассмотрение совокупности средств ЭПВ с точки зрения выполнения ими функции выражения побудительной макроинтенции в определенной ситуации эмотивного побуждения.

Центр ФКП составляют специализированные средства, характеризующиеся синкретизмом побудительного и эмотивного значений и регулярно отражающие иллокутивно-перлокутивное взаимодействие данных значений независимо от контекстуальных условий.

Центральные конституенты ФКП формируют ядерную и околоядерную зоны полевой структуры. Такая дифференциация обусловлена спецификой языковых средств, выражающих волеизъявление в русском языке. Ядерными конституентами поля выступают средства, наиболее специализированные для выполнения функции побуждения и соответствующие формам императивной парадигмы; околоядерную зону поля составляют языковые единицы, регулярно выражающие побудительное значение, но выполняющие данную функцию как вторичную, приобретенную - транспонированные формы инфинитива, изъявительного и сослагательного наклонения, модальные слова и безличные формы. Перечисленные средства выступают функциональными аналогами императива.

Среди ядерных конституентов поля в анализируемом материале выделяются императивно-эмотивные синкретичные средства, обладающие способностью иметь эмотивное значение, наслаивающееся на денотативное побудительное и выступающее в статусе коннотации (созначения). Это эмоционально маркированные императивные глаголы, регулярно передающие интенции директивно-эмотивной КСГ ЭПВ - категорического директива: Живо выметайтесь отсюда! [ТУ]; смягченного директива: Помилуйте меня! [ТГ]; нейтрального директива: Покумекай, с кем дружбу-то водишь! [ТГ]; императивные междометия, специализирующиеся преимущественно на выражении категорического побуждения: Марш спать! [ТГ]; Цыть! [ТГ]; императивные фразеологизированные конструкции, реализующие интенцию побуждения - категорического директива: Не валяй дурака, Андрей! [ТГ]; нейтрального директива: Возьмите себя в руки, Татьяна Павловна! [ТГ]; смягченного директива: Не держите на сердце зла на нас! [Экслер].

Околоядерную зону формируют функциональные аналоги императивных форм, отражающие синкретичные образования основного побудительного значения и эмотивного, выступающего в статусе коннотации. К таким языковым средствам относятся: транспонированные формы инфинитива, как правило, функционирующие при выражении категорического побуждения: Слушать и не перебивать! [ТГ]; Не двигаться! [ТУ]; формы настоящего, будущего и прошедшего времени изъявительного наклонения, специализирующиеся в большей степени на выражении категорического побуждения: Ты сейчас позвонишь по тому номеру в Москву и скажешь, что заказ выполнен! [ТГ]; Ты завтра же едешь в Москву! [ТГ]; Так, прекратила истерику! [ТГ]; сослагательного наклонения, ориентированные, как правило, на реализацию смягченного и нейтрального типов побуждения: Я хотела бы прошвырнуться по магазинам! [ДД]; Сначала не мешало бы поднабраться знаний! [ТГ]; модальные слова и безличные формы, выражающие побуждение с разными оттенками субъективно-эмотивных значений и способствующие увеличению интенсивности иллокутивной силы высказывания; в частности, в ситуации категорического побуждения оттенок долженствования, неизбежности передается при помощи слов должен, надо, нечего и др.: Надо съездить к Велижгановым! [ДД]; Нечего вспоминать прошлое! [ТУ]; в ситуации смягченного побуждения для обозначения субъективной потребности, желания говорящего, как правило, употребляется глагол хотеть: Я не хочу, чтобы ты обо мне плохо думала! [ТУ]; в ситуации нейтрального побуждения оттенок предложения, рекомендации выражается при помощи слов нужно, стоит и др.: Иногда нужно уметь слышать других людей! [ТГ]; Стоит позвонить и напомнить о себе! [ТУ].

Ближняя периферия ФКП выделяется нами на основе дифференциации побудительного и эмотивного значений, включает императивные и неимперативные (аналоги императива) формы, а также разноуровневые языковые комплексы, реализующие эмотивное значение и в контексте ситуации общения актуализирующие эмотивный потенциал средств выражения побудительной макроинтенции.

В составе ближней периферии представлены неимперативные фразеологизированные конструкции, регулярно выполняющие функцию дополнительного воздействия, обусловленную статусом эмотивной коннотации данных единиц, например, в ситуации побуждения смягченного типа: Не говорите никому, ради Бога! [ТГ]; категорического типа: Убирайся! Чтоб глаза мои тебя больше не видели! [ТУ]; нейтрального типа: Советую успокоиться! Утро вечера мудренее! [ТГ]; угрозы: Говори правду! Если Костика убили вместо меня, то я тебе шею сверну! [ТГ]; предостережения: Не делай этого, так просто тебе это с рук не сойдет! [ДД].

Лексические средства, которые передают эмотивное значение и контекстуально выполняют функцию дополнительного воздействия, мотивируя, агрументируя, поясняя значение побуждения, включают лексику, выражающую эмоции говорящего: Дьявол! Игорь, ответь же! [ТГ]; Душенька, не отказывайтесь, уважьте старика! [ТГ]; эмотивно-оценочную лексику, передающую оценку и характеризующую объекты: Осел ты, Стас. Послушал бы, что знающие люди говорят! [ТГ]; Оставьте эту дурацкую затею! [ДД]; лексику, отражающую предметно-логическое представление об эмоциях через название конкретных состояний: Давайте не будем ругаться! Это очень страшно, когда ссорятся близкие родственники [ТУ].

Словообразовательные средства представлены суффиксами субъективной оценки. Для усиления интенсивности воздействия в ситуации смягченного побуждения используются единицы с положительной коннотацией, актуализирующие побудительную макроинтенцию и мотивирующие исполнение действия путем создания особой атмомосферы общения, например в ситуации упрашивания: Я прошу вас понять, насколько важна каждая деталь, даже самая малюсенькая! [ТГ]; для усиления категоричности и безапелляционности побуждения употребляются аффиксы с уничижительным значением, например в ситуации требования: Забирай свои деньжищи и вали на все четыре стороны! [ТУ].

Среди морфологических средств, составляющих ближнюю периферию, рассматриваются междометия, наречия и частицы. Междометия выступают маркерами эмоциональной ситуации и сопутствуют выражению побудительного значения в составе каждой КСГ ЭПВ, реализуя дополнительное воздействие и стимулируя исполнение макроинтенции высказывания, например при реализации смягченного побуждения: О, нет! Боже! Помогите! [ДД]. Наречия обозначают необходимость, важность выполнения побуждения. Так, для категорического директива частотны наречия немедленно, сейчас же, быстро, сию секунду и др., например: Пришли Ваньку! Пусть прямо сейчас и едет! [ТГ]; для смягченного - очень, важно, позарез и др., например: Девушка, это очень важно! Отвечайте на вопросы! [ТУ]. Частицы, внося дополнительные смысловые оттенки, подчеркивают побудительную семантику, способствуя эффективности воздействия и достижению перлокутивного эффекта, например: Так перезвони! [ТУ]; Ну не бери ты мои вещи! [ТУ]; Только не оставляй меня одну! [ТУ]. При императиве названные единицы могут выступают в качестве вспомогательных средств выражения макроинтенции ЭПВ.

Синтаксические средства функционируют, главным образом, в качестве поддержки императивной семантики. В процессе анализа выделены эмотивно-оценочные обращения: Не дуйся, котик! [ДД], эмотивно-характеризующие: Вставай, Емеля! У нас ведра сами не бегают! [ТУ], контекстуально-эмотивные: Подумайте, юноша, стоит ли со мной спорить! [ТГ]; охарактеризованы функции синтаксических повторов, присоединительных, эллиптических, неполных, вводных конструкций.

Переходную область между околоядерной и периферийной зонами ФКП занимают перформативные глаголы. Специфика их функционирования в ЭПВ заключается в том, что, с одной стороны, они, называя побуждение, передают значение эмотивного побуждения синкретично (умоляю, клянусь, заклинаю и др.), например: Я тебя заклинаю, никому никогда не открывай! [ТГ]; с другой стороны, выражая только эмотивное значение, являются актуализаторами семантического потенциала побудительных средств и могут пояснять, дополнять, аргументировать интенцию побуждения, например: Поезжай домой, прими ванну, расслабься! <…> Я не настаиваю, а всего лишь советую! [ТГ].

Дальнюю периферию ФКП формируют разноуровневые языковые средства, которые характеризуются как неспециализированные для выражения побудительной семантики, полифункциональные, контекстуально обусловленные, то есть реализуют макроинтенцию ЭПВ на основе замещения побудительного значения эмотивным, например: Дрянь! Убийца! - Она обхватила его за шею, содрогаясь от рыданий. - Гадина я! - всхлипывала она. - Я себе этого никогда не прощу! Я в милицию пойду сдаваться! Такой грех на душу взяла-а-а-а!!! [ТГ]. В данном высказывании макроинтенцией выступает намерение говорящего получить прощение. Скрытая цель достигается за счет манипуляции партнером на психоэмоциональном уровне. Адресант, выражая чувство раскаяния, воздействует на адресата и предполагает эмоциональное реагирование (прогнозируемый перлокутивный эффект), что соответствует имплицитным ожиданиям говорящего и косвенно реализует интенцию побуждения.

Паралингвистические средства, выступая маркерами эмотивного содержания высказывания, сопутствуют собственно языковому выражению эмотивного побуждения на всех уровнях ФКП. В письменном тексте их репрезентация осуществляется в интерпретирующем контексте: С вами умом тронешься! - затопал ногами Куприн. - Найдите паспорт Нины! [ДД]; при помощи графических способов оформления: НИКОГДА НЕ РАЗГОВАРИВАЙ ТАК СО МНОЙ! [ТУ].