Эмотивная лакунарность и способы ее элиминирования в художественном переводе (на материале романа М.А. Шолохова "Тихий Дон" и его перевода на английский язык)

Размещено на http://www.allbest.ru/

На правах рукописи

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени

кандидата филологических наук

ЭМОТИВНАЯ ЛАКУНАРНОСТЬ И СПОСОБЫ ЕЕ ЭЛИМИНИРОВАНИЯ В ХУДОЖЕСТВЕННОМ ПЕРЕВОДЕ (НА МАТЕРИАЛЕ РОМАНА М.А. ШОЛОХОВА "ТИХИЙ ДОН" И ЕГО ПЕРЕВОДА НА АНГЛИЙСКИЙ ЯЗЫК)

Специальность 10.02.20 - Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание

МАКАРОВ ДМИТРИЙ МИХАЙЛОВИЧ

Пятигорск - 2010

Работа выполнена на кафедре теории и практики перевода в ГОУ ВПО "Пятигорский государственный лингвистический университет".

Научный руководитель:

Артемова Анна Федоровна, доктор филологических наук, профессор.

Официальные оппоненты:

Агапова София Григорьевна, доктор филологических наук, профессор;

Буров Александр Архипович, доктор филологических наук, профессор.

Ведущая организация: ГОУ ВПО "Белгородский государственный университет".

Защита диссертации состоится 28 июня 2010 г. в 14.00 час. на заседании диссертационного совета Д 212.193.02 в ГОУ ВПО "Пятигорский государственный лингвистический университет" по адресу: 357532, г. Пятигорск, проспект Калинина, 9.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке ГОУ ВПО "Пятигорский государственный лингвистический университет.

Автореферат разослан "____" мая 2010 г.

Ученый секретарь диссертационного совета Л.М. Хачересова.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Настоящая работа посвящена вопросам взаимодействия языка и культуры, проблем эмоций и эмотивности, в ней осуществляется исследование явления лакунарности в целом, а также функционирования в тексте художественной прозы эмотивных лакун и способов их эли минирования в тексте перевода.

Теория перевода к началу XXI в. прошла долгий и тернистый путь от теории непереводимости до существования множества разнообразных школ и направлений. Современный этап развития лингвистической науки, как в России, так и за ее пределами, характеризуется смещением приоритетов в сторону изучения исторического развития перевода, анализа переводческих концепций (С. Басснетт), изучения эвристических и процессуальных аспектов переводческой деятельности (А. Нойберт, Г. Шрив), исследования специфики переводоведческого билингвизма (Д. Андерсон, М. Клайн), типологизации текстов перевода (П. Ньюмарк), изучения структурно-функциональных трансформаций единиц языка (В.Г. Гак, Е.А. Гончарова, Т.Б. Дудина, О.О. Карабанова, В.Н. Комиссаров, Я.И. Рецкер, А.Д. Швейцер, М. Снел-Хорнби).

Спецификой переводческой деятельности является тот факт, что, несмотря на противоречивость предъявляемых к переводу требований, сам перевод представляет собой деятельность, отвечающую определенным критериям оценки.

Одним из требований, предъявляемых к переводу, является требование эквивалентности исходного текста (далее ИТ) и текста перевода (далее ТП). Для одних ученых наибольшую важность представляет эквивалентность семантическая, т.е. соотнесенность с одной и той же ситуацией [Бреус, 2001], для других - максимально идентичное и полное сохранение в тексте перевода жанрового своеобразия подлинника и информации, содержащейся в тексте оригинала [Виноградов, 2001].

В теории перевода достаточное внимание уделяется такому вопросу, как универсальное и специфическое в языках и культурах, названных безэквивалентной лексикой (Л.С. Бархударов, Е.М. Верещагин, В.Г. Костомаров), темными местами (Р.А. Будагов), `gap' (пробел, лакуна) (К. Хейл), заусенцами (Г.Д. Гачев), этноэйдемами (Л.А. Шейман и Н.М. Варич), антисловами (Ю.С. Степанов], реалиями (С. Влахов, С. Флорин).

Многочисленные попытки фиксирования универсального и специфического в рамках одного понятия в отечественной лингвистике реализовались в понятии "лакуна". Наиболее полной, охватывающей многочисленные аспекты является классификация лакун, представленная отечественными исследователями И.Ю. Марковиной и Ю.А. Сорокиным [Марковина, Сорокин, 1983].

Дальнейшим шагом в изучении данного явления стало исследование И.В. Томашевой, посвященное эмотивной лакунарности художественной прозы на материале произведений испаноязычных писателей. Особенность работы заключается в том, что она включает описание эмотивных лакун и способов их элиминирования, тогда как примеры возможного успешного элиминирования функционирующих (неэлиминированных) эмотивных лакун в тексте художественного перевода не представлены [Томашева, 1995].

Диссертационное исследование направлено на рассмотрение проблемы существования и функционирования эмотивных лакун в текстах художественных произведений в свете взаимодействия триады язык - культура - эмоции, способов их успешного элиминирования в тексте перевода, а также представляет собой попытку выработки рекомендаций для успешного перевода единиц с высокой степенью присутствия национально-культурного компонента.

Актуальность настоящей работы определяется рядом факторов:

1. Необходимостью более глубокого изучения стратегии и тактики перевода художественных произведений (в том числе эпических) с высокой степенью присутствия национально-культурного компонента.

2. Важностью изучения явления эмотивной лакунарности как одного из основных факторов, оказывающих влияние на понимание, перевод и воспроизведение художественных текстов на иностранном языке.

3. Необходимостью поворота в исследованиях в сторону культурного аспекта перевода в связи с тем, что недостаточное внимание или игнорирование национально-культурных особенностей приводят к потерям национального колорита, образности и эмоциональной окраски текста перевода и, в свою очередь, к неверному пониманию иноязычным читателем художественного произведения.

4. Важностью дальнейшего совершенствования способов перевода единиц исходного текста, отличительной чертой которых является их национально-культурная уникальность и эмотивность.

Материалом исследования послужили текст романа М.А. Шолохова "Тихий Дон" и текст перевода романа на английский язык, выполненный Робертом Даглишем (Robert Daglish).

Целью настоящего исследования является выявление культурологических и лингвистических эмотивных лакун в тексте перевода, осуществление оценки их возможного влияния на восприятие текста перевода иноязычным читателем и определение способов наиболее эффективного элиминирования эмотивных лакун.

Поставленная цель предполагает решение следующих задач:

1. Выявить предпосылки значительного присутствия национально-культурного компонента, представляющего трудности для перевода.

2. Дать оценку стратегии перевода, выбранной в отношении художественного произведения с высокой степенью национально-культурного компонента.

3. Установить и описать эмотивные лакуны, функционирующие (не элиминированные) в тексте перевода.

4. Определить влияния функционирующих (не элиминированных) эмотивных лакун как на отдельные эпизоды, так и на все произведение в целом.

5. Дать описание примеров способов успешного элиминирования эмотивных лакун в тексте перевода.

Цель и задачи настоящего исследования обусловили использование методов контекстуального и сопоставительного анализа, а также метода стилистического анализа.

Научная новизна работы заключается:

- в выявлении, классификации и анализе эмотивных лакун, определении их возможного влияния на восприятие текста перевода англоязычным читателем;

- в описании приемов элиминирования культурологических и лингвистических эмотивных лакун как способов сохранения достаточного национально-культурного колорита, а также элементов, характеризующиеся эмоциональностью и оценочностью.

Предполагаемые результаты исследования дают основания сформулировать следующие основные положения, выносимые на защиту:

1. Возникновение культурологических и лингвистических эмотивных лакун при переводе художественного текста представляет собой объективное следствие несовпадения как национальных языковых систем, так и культур этносов-носителей языков.

2. Культурологические и лингвистические эмотивные лакуны являются одним из основных факторов, определяющим восприятие иноязычным читателем перевода художественного текста.

3. Недостаток внимания к национально-культурным особенностям - культурологическим и лингвистическим эмотивным лакунам в художественном тексте - приводит к неверному толкованию переводчиком отдельных ситуаций, их неадекватному воспроизведению в тексте перевода, что влечет значительные потери образности, национального колорита, негативным образом сказываясь на восприятии текста перевода.

4. Элиминирование культурологических и лингвистических эмотивных лакун является единственно возможным способом сохранения и передачи в тексте перевода национально-культурного компонента языка оригинала.

5. Элиминирование эмотивных лакун исходного текста в подавляющем большинстве случаев может быть успешно реализовано при помощи двух способов - заполнения и компенсации, при том, что в большинстве случаев приоритет отдается компенсации.

Теоретическая значимость диссертационного исследования заключается в возможности последующего перспективного усовершенствования практических положений теории и практики перевода; в том, что работа вносит определенный вклад в дальнейшее развитие исследований в области перевода художественных произведений, в том числе эпических, с высоким уровнем содержания национально-культурного компонента.

Новизна заключается: в том, что: впервые комплексно изучено влияние эмотивных лакун на передачу национально-культурного компонента в тексте перевода эпического произведения на английский язык; описаны потери плана содержания и плана выражения при неудачном элиминировании эмотивных лакун в тексте перевода; представлены варианты практического элиминирования эмотивных лакун в тексте английского перевода.

Практическое значение работы состоит в том, что результаты проведенного исследования могут быть применены при разработке теоретических и практических курсов по художественному переводу и стилистике английского языка.

Апробация работы и публикации. Результаты исследования были опубликованы в сборнике трудов 5-й Международной конференции молодых ученых и студентов в Самарском государственном техническом университете (2004 г.), в межвузовском сборнике научных трудов "Лингвистика. Перевод. Межкультурная коммуникация" Пятигорского государственного лингвистического университета (2006 г.), в научном журнале "Вестник Пятигорского государственного лингвистического университета" (2007 г.), в материалах региональной межвузовской научно-практической конференции студентов, аспирантов и молодых ученых "Молодая наука" Пятигорского государственного лингвистического университета (2007 г.), в научном журнале "Известия Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена" (2008 г.), в сборнике V Международного конгресса "Мир на Северном Кавказе через языки, образование, культуру" в Пятигорском государственном лингвистическом университете (2008 г.), в материалах I международной научной конференции, посвященной памяти профессора В.А. Хомякова "Новые идеи в лингвистике XXI века" Пятигорского государственного лингвистического университета (2009 г.). Содержание диссертационного исследования отражено в семи публикациях.

Структура работы. Диссертационное исследование состоит из введения, трех глав с последующими выводами, заключения, библиографии, списка словарей и использованной художественной литературы.

Во введении обосновывается тема исследования и ее актуальность, указываются поставленные цели, определяются задачи и методы, приводятся основные источники теоретического и практического материала, раскрывается теоретическая значимость и практическая ценность исследования.

Первая глава представляет собой обзор теоретического материала по теме исследования, при этом литературные источники включают как классические труды, так и современные исследования.

Помимо рассмотрения специфических характеристик перевода художественных произведений (эстетика, смысловая емкость) большое внимание уделено взаимодействию триады человек-культура-язык, которая рассматривается как краеугольный камень лингвистики.

Далее в исследовании рассматриваются особенности развития культуры и диалекта донского казачества. При изучении данного вопроса выделены не только объективные этнические предпосылки формирования этноса донского казачества (особая организация социума и государственности, духовная культура, православие и русский язык), но и языковые: русский язык как единый язык донских казаков с заимствованиями из татарского, турецкого, калмыцкого и др. языков с последующим образования уникального донского диалекта, являющегося частью курско-орловской группы южнорусского наречия. В рамках данного этноса рассматриваются вопросы национальной картины мира в общем, и национальной картины мира донских казаков, в частности.

Значительное внимание уделяется изучению вопросов эмоций и эмотивности, которые играют одну из основных ролей в данном исследовании. Подробно освещены работы исследователей в области описания эмоций как формы отражения, познания и оценки действительности, приводится трактовка понятия "эмотивность", являющегося средством выражения эмоциональности как факта психики.

Вторая глава посвящена как теоретическим вопросам явления лакунарности/эмотивной лакунарности, так и практическому выявлению и описанию эмотивных лакун в тексте перевода. В теоретической части рассматриваются подходы к изучению, толкованию и описанию несовпадений различных культур.

Глава содержит взгляды отечественных и зарубежных ученых на данный вопрос: в рамках данных концепций указаны две трактовки проблемы специфического и универсального в языках (культурах).

Далее приводится определение такого ключевого понятия, как эмотивная лакуна, принятого в настоящем исследовании, а также обосновывает выбор методов установления лакун - метод сопоставления языковых, понятийных и других категорий. Помимо теоретических положений, глава 2 содержит примеры разнообразных эмотивных лакун, не элиминированных при переводе с русского на английский язык, и выявленных в тексте перевода. В главе осуществлен тщательный анализ каждого случая возможной эмотивной лакуны, дана четкая классификация, а также обоснованы утверждения относительно их неэлиминирования.

Третья глава является логическим продолжением предыдущих глав и включает примеры элиминирования функционирующих (не элиминированных) эмотивных лакун в тексте перевода романа М.А. Шолохова "Тихий Дон".

Подробному рассмотрению подвергаются такие приемы, как компенсация и заполнение, приводятся мнения исследователей относительно возможности их использования при переводе художественных текстов. Практическая часть главы включает в себя более двадцати примеров, при помощи которых доказывается возможность успешного элиминирования эмотивных лакун. эмотивная лакуна перевод элиминирование

В заключении обобщаются результаты исследования, позволяющие подтвердить его гипотезу и основные положения, вынесенные на защиту, и излагаются выводы о последующей разработке проблемы эмотивной лакунарности при переводе художественных текстов с высоким уровнем присутствия единиц, отличительным признаком которых является их яркая национально-культурная окраска.

В библиографии приводится список использованной научной литературы, список словарей и используемых литературных источников.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Современный этап развития лингвистики характеризуется сохранением устойчивого интереса к проблемам перевода художественных текстов. Основной причиной является тот факт, что все большее распространение получает междисциплинарный подход в изучении гуманитарных наук. Современная теория перевода базируется на основе изучения переводческой деятельности, объектом для которой являются тексты всех функциональных стилей. Большинство разработанных принципов применяется в отношении всех стилей, особняком от них стоит перевод художественных текстов.

Теория художественного перевода выделяется из общей теории перевода вследствие того, что текст художественного произведения может быть типологически противопоставлен всем текстам нехудожественного характера. В случае каждого художественного текста переводчик сталкивается с проявлением индивидуальной художественной манеры писателя, обусловленной его мировоззрением и эстетическим влиянием, а также большим разнообразием лексических и грамматических средств языка, сложной структурой его внутренней организации, необходимостью обнаружения его подтекстовой сущности.

Учеными предложены различные определения художественного перевода, основными характеристиками которых в подавляющем большинстве являются эстетика, полифункциональность и смысловая емкость.

Особенное значение для художественных текстов имеет эстетика. Эстетическая функция всегда находила особое место в характеристике художественного текста. Наличие эстетической функции языка является отличительной чертой стиля художественного произведения в сравнении с любым речевым стилем, где подобная функция не является обязательной, либо имеет иное назначение.

Художественный текст также характеризуется полифункциональностью. В нем одна функция, например, эстетическая, наслаивается на целый ряд других - эмотивную, прагматическую, экспрессивную, коммуникативную, однако, не подменяя, а усиливая их.

При рассмотрении вопроса смысловой емкости художественных текстов наибольшее внимание уделяется такому макрокомпоненту семантики единиц, как коннотация. Это связано с тем, что художественный текст характеризуется более многообразной системой информации и коммуникации, в сравнении с текстами других функциональных стилей, а одним из основных факторов, определяющим смысловую емкость единиц художественного текста, является коннотация.

Проблема коннотации как субъективно ориентированного компонента семантики особенно тесно связана с человеческим фактором в языке, а именно с тем, что человек ассоциирует все познаваемое в заданных координатах и с позиций самопознания.

В диссертационном исследовании затрагиваются многие аспекты, связанные с человеком, его деятельностью и языком - культура, картина мира, эмоции, эмотивность.

Термин "культура" для настоящей работы представляет особую важность: под ним мы понимаем общеродовое понятие, которое может быть конкретизировано в зависимости от объекта соотнесения. То есть, если соотносить различные исторические общности людей, то следует использовать понятие "исторически данная культура". Под исторически данной культурой может пониматься не только локальные исторические типы культур (культуры этносов), но и общие исторические типы культур (типы общественных формаций).

В рамках данного общеродового понятия нами рассматривается локальная культура, так как именно она соотносится с понятием этноса. Этнос определяется локальной культурой, которая является его первостепенным признаком. Настоящее исследование посвящено изучению национально-культурной специфики этноса донских казаков.

Особенностью развития культуры и языка (точнее донского диалекта) этноса является тот факт, что территорией, послужившей географическим местом зарождения казачества, стало так называемое Дикое Поле - часть степей и лесостепей, получившая свое название во времена монголо-татарского нашествия на Русь, и простиравшаяся от Нижней Волги через Дон почти до Днепра.

Важным для судьбы донского казачества стало обстоятельство, что колонизация Дикого Поля осуществлялась со всех направлений. С севера на восток - русские племена, с востока на запад - татарские и ногайские, с юга на север - представители кавказских народов, с запада на восток осваивали территорию Дикого Поля запорожские казаки и "литвины" - белорусы.

Для формирования зарождающегося донского этноса были созданы необходимые предпосылки:

а) специфическая организация социума, выразившаяся в верховой власти Круга и выборности атаманов, что представляло собой уникальную форму народовластия;

б) независимость Дона, его особенная государственная самостоятельность, выступающая как следствие уникальной организации социума.

Эти объективные предпосылки, а также объединяющая всех казаков идея свободной реализации намерений, цементировавшая казачью вольницу, обеспечили начало этногенеза на Дону.

Для описываемого этноса присущи следующие этнодифференцирующие признаки: русский язык, православие как единственная религиозная система донского казачества, духовная культура, которая формируется с начала процесса этногенеза и основывается на специфических факторах;

Особое значение для данного исследования в связи рассмотрением вопроса взаимодействия языка и культуры играет понятие "картина мира". При рассмотрении проблемы роли языка в формировании картины мира в сознании человека, прежде всего, необходимо дать определение самому понятию. В нашем исследовании оно играет ключевую роль, т.к. признание существования национальной картины мира позволяет уверенно провести демаркационную линию (конечно, достаточно условную) между культурой русской (а точнее донского казачества) и английской.

Использование указанного понятия в научном обиходе соотносится, скорее всего, с теми знаниями о материи во всех ее конкретных проявлениях, которыми располагает человек, а точнее - общество, а еще точнее - вся человеческая цивилизация в целом. Однако наиболее целесообразным является конденсированное понимание, которое соотносилось бы с обобщенным (научным) представлением человека о его мире на определенном этапе его развития [Бабушкин, 2002].

Наряду с вышеуказанными понятиями важно отметить существование психологического образа мира, т.е. отображение в психике человека мира предметов, опосредованное предметными значениями и соответствующими когнитивными моделями, поддающееся сознательной рефлексии [Леонтьев, 1994].

Психологический образ мира имеет значительное влияние на становление, развитие и функционирование любого этноса. Для донского казачества определяющими факторами стали личная свобода, владение личным оружием, война (а затем хлеборобство и скотоводство) как способ производства, православие как единственная религия. Все это послужило формированию уникальной личности донского казака, для которого психологический образ мира (т.е. отображение предметного мира) коренным образом отличался от образа среднего русского крестьянина. Подобная психологическая дифференциация должна приниматься во внимание при определении как общей концепции перевода романа М.А. Шолохова "Тихий Дон", так и при трактовке отдельных его эпизодов.

Признание картины мира делает абсолютно логичным предположение о существовании, в свою очередь, этнической картины мира. Этническая картина мира - это то, как этнос видит самого себя и другие этносы сквозь призму своего национального менталитета [Маковский, 1992].

Этническая картина мира представляет фрагмент как концептуальной, так и языковой картины мира. В нее включены этнические установки и стереотипы, этнические портреты и автопортреты (представления о себе как этносе и других этносах), различные ассоциации, культурные концепты и фоновые знания, фиксирующиеся не только в ментальном, но и в языковом поле этноса. В этническую картину мира также входят базовые ценностные ориентации этноса, которые на уровне культуры и языка реализуются в основополагающих концептах.

Система этноса донского казачества является уникальной не только для иноязычных аналогов, но также и для русской культуры. Это находит выражение в донском диалекте как части курско-орловской группы южнорусского наречия, а также определяет его своеобразную обособленность от украинцев и других народов, реализуясь в различного рода суждениях.

В нашем исследовании рассматривается взаимодействие русской и английской культур. Хотя, возможно, следует говорить об англоязычной культуре, т.к. переводчик не имеет целью (как мы полагаем) создание перевода для отдельной культуры английского языкового континуума, в то время как и сам этнос донских казаков является неотъемлемой частью русской культуры (несмотря на противоположное мнение самих казаков), а его представители в дальнейшем именуются как "русские".

Любые отношения, установки и стереотипы этноса в своей основе имеют эмоции. Жизнь каждого человека пронизана эмоциями, они сопутствуют любой его деятельности, являются важнейшей стороной человеческого существования. Эмоции - это одна из форм отражения окружающего мира, которая отражает не предметы и явления действительного мира, а отношения, в которых они находятся к человеку: то есть не свойства явлений и предметов, а их значение для человека и его существования. Естественно, что богатство мира эмоций отражено, прежде всего, в языке и речи.

Эмотивность представляет собой ту же эмоциональность, но только по отношению к языку, его единицам и их значениям. Эмотивный то же, что и эмоциональный, но применительно к языку, к его единицам и их значениям. Эмотивность представляет собой имманентно присущее языку семантическое свойство выражать при помощи системы собственных средств эмоциональность как факт психики, а также отраженные в семантике единиц языка индивидуальные и социальные эмоции. Эмотивность имеет два плана: план выражения и план содержания, посредством которых реализуются эмоциональные отношения.

Особенностью эмотивной функции является то, что она не всегда нуждается в адресате. В эмоциональность заложено стремление к самовыражению, в отличие от экспрессивной функции, целью которой является достижение определенного влияния на адресата. Экспрессивная же функция слова направлена на получателя, а эмотивная - на отправителя. Поэтому эмотивная функция, как мы понимаем - это выражение эмоций. С данной функцией связаны эмоциональное речевое поведение коммуникантов и их эмоциональное отношения к окружающему миру.

Вопрос эмоций и их реализации на языковом уровне невозможно рассматривать без изучения коннотации. Коннотация характеризуется рационально-оценочным или эмоционально-оценочным (эмотивным) отношением говорящего к обозначаемому, включая стилистические регистры, характеризующие условия речи или отношения между участниками речи внутри социума, а также формы ее реализации [Телия, 1986].

Эмотивная коннотация представляет собой сопутствующие тому или иному звуковому комплексу или семантике слова эмоции, благодаря которым то, о чем (о ком или кому) говорят, воспринимается как эмоциональное одобрение/неодобрение. Фактически коннотация есть эмоциональная окраска логико-предметного ядра, то, что называют следами прежней деятельности человека, сопровождавшейся определенной эмоциональной реакцией.

Находясь в контакте с чужой культурой (инокультурным текстом), реципиент воспринимает ее через призму своей локальной культуры, что в основном и предопределяет непонимание особых феноменов чужой культуры [Жельвис, 1977]. Данное обстоятельство делает необходимым выработку понятийно-терминологического инструментария, при помощи которого было бы возможным выявлять и исследовать трудности, возникающие в процессе понимания текста другой культуры.

Расхождения (несовпадения) в культурах и языках фиксируются на различных уровнях и описываются различными авторами в разных терминах. В отношении сопоставления лексических единиц часто используется термин "безэквивалентная лексика" [Бархударов, 1975; Верещагин, Костомаров, 1976]. Учеными также отмечалось существование "темных мест", воспринимаемых носителями того или иного языка [Будагов, 2007]. При сопоставлении грамматических систем двух языков Ч. Хоккет обнаружил `random holes in patterns' (случайные пропуски, пробелы в языковых (речевых) моделях) [Хоккет, 1954]. Рассматривая вопрос национально-специфических элементов, препятствующих общению двух культур, Г.Д. Гачев характеризует их как "заусеницы", "задирающиеся" в процессе межкультурной коммуникации. Л.А. Шейман и Н.М. Варич, изучая национально-культурное своеобразие этноса, используют понятие "этноэйдема" - сквозного образа национальной картины мира различных этносов [Гачев, 1998; Шейман, Варич, 1976].

Большой интерес представляют работы, в которых расхождения и в культуре, и в языке анализируются при помощи установленных понятий, что предоставляет возможности последовательно сопоставлять культуру и языки с помощью единственного инструмента (т.е. в одних и тех же терминах). Так, К. Хейл, исследуя язык и культуру австралийского этноса уолбири в сравнении с англоязычной, пользуется термином `gap' (пробел, лакуна) [Hale, 1995]. Такой способ осмысления трудностей ("темных мест" и "заусениц") межкультурного общения представляются нам наиболее интересными.

В отечественной литературе также предпринимались попытки фиксирования расхождений в языках и других аспектах культуры при помощи понятия "лакуна" [Марковина, Сорокин, 2008]. Лакуны, одним словом, обозначают то, что есть в одной локальной культуре, и чего нет в другой.

На современном этапе развития теории лакунарности существуют два основных подхода трактовки проблемы специфического и универсального в языках (культурах). В рамках данных подходов предлагаются также различные пути и способы установления лакун в языках (культурах).

Зарубежная лингвистическая наука объясняет существование лакун механизмом "функционирования" универсалий лингвистического и культурологического характера [Brady, 2000; Hymes, 1994; Pause, 1995; Venuti, 1995]. Некоторые феномены культуры (языка), считающиеся универсальными, могут быть не представлены во всех локальных культурах. Иными словами, для некоторых культур подобные феномены являются лакунизированными.

В рамках второго подхода, сформировавшегося в отечественной лингвистике, понятие "лакуна" интерпретируется в терминах "инвариант" и "вариант", т.е. определенного вербального и невербального поведения, характерного для той или иной локальной культуры. Под инвариантом понимается вся совокупность такого вербального поведения, которое является общим для нескольких лингвокультурных вариантов поведения.

Особенность нашего подхода к выявлению и анализу лакун заключается в том, что материалом для лингво-культурологического сопоставления служит художественный текст, а именно, роман М.А. Шолохова "Тихий Дон". Трактуя художественную литературу как часть вербального аспекта культуры, мы рассматриваем ее как субститут речевых и кинесических когнитивно-эмотивных состояний индивидуума (или текста, им порожденным). Иными словами, рассматривается взаимодействие триады "автор > текст > реципиент (читатель)", при этом подразумевается, что текст, фиксирующий национальную специфику вербального и невербального аспектов той или иной культуры, выполняет функцию инструмента межкультурного общения.

Для упорядочения терминологии при рассмотрении расхождений в языке и культуре на различных уровнях нами используется термин "лакуна", позволяющий анализировать несовпадения на основе единого методологического подхода ("семиотического родства" и онтологической взаимосвязи языка и культуры), а также фиксировать национально-культурную специфику сопоставляемых (контактирующих) языков и культур.

Лакуна - это проявление несоизмеримости языков и культур, т.е. обнаруживаемые в процессе коммуникации несовпадения реалий. Сами по себе различия не существуют, именно контакт с чем-то другим, сопоставление своего с чужим придает элементам статус дифференциального признака.

Таким образом, в настоящем диссертационном исследовании под эмотивной лакуной мы понимаем любое эмоционально маркированное несовпадение, выявленное при сопоставлении результатов процесса интерлингвокультурной коммуникации [Томашева, 1995].

Для выявления национальной специфики целесообразно использовать метод установления лакун - метод сопоставления языковых, понятийных и других категорий. Реципиент в процессе межкультурной и межъязыковой коммуникации использует определенный набор правил, характерных только для его культуры и языка. Предполагается, что все новое, странное и непонятное представляет своего рода сигнал присутствия в тексте языковых и внеязыковых феноменов, получивших название "лакуна".

В настоящей работе применяется следующий метод установления эмотивных лакун в текстах переводов художественной прозы: лакуна устанавливается при сопоставлении оригинала и перевода, т.е. лакуна в нашем исследовании - это эмоционально маркированное несовпадение, выявленное при сопоставлении результатов процесса опосредованной интерлингвокультурной коммуникации [Томашева, 1995].

Наиболее полной, включающей разнообразные аспекты взаимосвязи языка и культуры, является классификация лакун, предложенная И.Ю. Марковиной и Ю.А. Сорокиным. В соответствии с данной классификацией лакуны делятся на культурологические, лингвистические, интерязыковые и интеркультурные, интраязыковые и интракультурные, конфронтативные, контрастивные, имплицитные и эксплицитные [Марковина, Сорокин, 2008].

Возникновение эмотивных лакун, может быть обусловлено объективными причинами, как экстралингвистическими (природно-географическими, социальными, историческим способом производства), так и лингвистическими. Помимо причин лингвистического характера существование эмотивных лакун часто детерминировано субъективными причинами, т.е. ошибками переводчика.

Культурологические эмотивные лакуны. Ранее отмечалось, что варианты реализации идентичных видов деятельности обязаны своим появлением условиям деятельности в данном социуме. А специфика, как таковая, находит свое выражение в одобренных стандартных способах совершения действий, или, наоборот, отказе (отрицании) от их реализации [Акинина, 1975]. Наиболее ярко особенности проявляются в актах коммуникации. Один из типов культурологических лакун - этикетные эмотивные лакуны обуславливаются спецификой признаков именно в этикете общения.

Русский речевой этикет (в частности его вариант донских казаков) заметно отличается от его англоязычного аналога.

Русский язык, по мнению Вежбицкой, в сравнении с английским предполагает больше средств выражения эмоций, что влечет за собой дополнительные сложности при восприятии и воспроизведении ИТ [Вежбицкая, 1996].

Мы уже отмечали, что для казачества огромную роль играли как родственные связи, так и связи землячества. Следующий пример очень ярко характеризует разницу в восприятии англоязычным переводчиком такого понятия как "землячество".

"… А, он и говорит: "Ты, станишник, не сумневайся, я сам Каменской станицы рожак, а тут ученье прохожу в ниверси... ниворситуте", али как там". [Шолохов, 1996]

Словари дают нам следующую информацию относительно интересующей нас единицы. Станичник: казак, житель станицы [ТСРЯО]; казак [ТСЖВЯ]; казак, земляк, родом из одной станицы [БТСДК]; казак, житель казачьей станицы [ТСРЯУ]

Т.е. станичник - это обращение одного казака к другому казаку родом из того же населенного пункта, т.е. земляк. Земляк м. землячка ж.: единоземец, одноземец, соземец, рожденный в одном с кем-либо государстве, области, местности [ТСЖВЯ]; уроженец одной местности с кем-н. (разг.); фамильярное обращение к соотечественникам своего социального круга (простореч. обл.) [ТСРЯУ].

Для того, чтобы разрядить взрывоопасную ситуацию (имелась вероятность столкновения казаков со студентами) один из участников коммуникации использует обращение более близкого характера, переводящее этих двух участников из разряда абсолютно незнакомых и подозрительных людей в разряд людей достаточно близких (оба не только казаки, но и станичники). Посмотрим, какое решение в отношении данной единицы принял переводчик.

"… Don't you worry, Cossack,' he says, `I'm from Kamenskaya stanitsa myself. I'm only here to study at the uni- the university,' or whatever it is." [Sholokhov, 1974]

Транслема станичник в ТП представлена формой обращения cossack: n. a member of a Southern Russian people, famous as horsemen and dancers [CED]. Отметим, что обращение казак используется в рассматриваемом эпизоде два раза, причем не тем студентом, который использует обращение станичник. Очевидно, что контекст однозначно указывает на отсутствие эквивалентности вышеуказанных обращений. Проанализировав всю совокупность данных приходим к следующим выводам:

а) налицо несовпадение формы содержания единиц ИТ и ТП на уровне денотативного макрокомпонента, что ведет к искажению на данном этапе фактуальной информации;

б) в единице ТП отсутствует сема "единоземец", "соземец", "земляк";

в) на функциональном уровне не находят отражения компоненты "фамильярное" и "просторечное";

г) уровень содержания характеризуется отсутствием элементов со значением "тепло", "дружески", "по-приятельски".

Следовательно, решение переводчика рассматривается нами как неверное, так как эквивалент является нейтральным по своей сути и не содержит компонентов, обозначающих более близкие отношения участников коммуникации. Налицо возникновение эмотивной лакуны. Еще один пример.

Влияние религии на жизнь казаков было очень большим, неудивительно, что в их речи время от времени появляются слова и выражения, связанные с каким-либо аспектом их вероисповедания.

Например:

"… Тот, у которого Григорий отобрал наган, сказал раздраженно:

- Будет тебе ему акафист читать! Пойдемте в соседнюю хату. - Он первый шагнул к порогу. Проходя мимо Григория, покосился на него, сожалеюще сказал: - Не хочим мы, господин офицер, связываться с тобой, а то мы бы тебя окрестили!" [Шолохов, 1996]

Ознакомимся со словарными данными. Акафист (церк.). 1. род хвалебного церковного песнопения [ТСРЯУ]; 2. церковная хвалебная песнь и молитвы Спасителю, Богоматери и св. угодникам [ТСЖВЯ].

Ситуация такова, что выбор автора в данной ситуации неслучаен, т.к. он достаточно ограничен в выборе средств репрезентации эмоций. Они представляют собой раздражение одного из участников коммуникации, которого вывели из себя слова товарища, делающего комплименты Григорию Мелехову.

Все дело в том, что Мелехов только что ловко разоружил говорящего и выгоняет его и всех его товарищей из помещения. Соответственно, для выражения недовольства противник Мелехова использует те слова и выражения, которые он, в силу своего происхождения, образования и образа жизни, имеет в своем словарном запасе. Вне всякого сомнения, в вышеуказанной ситуации нелепым будет звучать из уст героя что-нибудь, типа, "петь дифирамбы" или "говорить любезности". Переводчиком выбрано следующее решение.

"… The man whose revolver Grigory had taken said savagely, `Cut out the sermons. Let's go next door.' He was the first to leave. With a sidelong look at Grigory he sais regretfully, `We don't want the bother, mister officer, or we'd have christened you!" [Sholokhov, 1974]

Sermon n.

1. an address of religious instruction or exhortation, often based on a passage from the Bible, esp one delivered during a church service; a written version of such an address; a serious speech, esp one administering reproof [ABBYY];

2. a speech on a religious or moral subject given by a clergyman as part of a church service; (disparaging) a serious talk on behavior, morals, or duty, esp. a long and tedious one [CED];

3. a talk on a moral or religious subject, usually given by a religious leader during a service note at speech; (informal, usually disapproving) moral advice that a person tries to give you in a long talk [OALD].

В ТП автору удалось сохранить стилистический макрокомпонент "церковный", однако на уровне денотативного и коннотативного компонентов образуются соответствующие пробелы, что ведет, в свою очередь, к констатации существования новой эмотивной лакуны.

Лингвистические эмотивные лакуны. С точки зрения лингвистической составляющей, роман М.А. Шолохова "Тихий Дон" для переводчика представляет достаточно сложным. Неповторимое своеобразие донского говора, меткая образная речь, искрящаяся юмором, а также все богатство русского языка находят свое выражение на страницах романа в разнообразии лингвистических средств.

Интересным для анализа представляется следующий пример функционирования синтаксической эмотивной лакуны. Ситуация разворачивается в момент, когда один из офицеров пытается задержать казака другой сотни, только что забравшего у местного жителя часы. Казак, несмотря на приказ офицера остановиться, скрывается с добычей, что вызывает веселое оживление у других казаков.

"… Четвертая сотня прошла мимо него в дробной стукотени копыт, в скрипе седел. Казаки насмешливо косились на растерянного еврея, переговаривались:

- Наш брат жив не будет, чтоб не слямзить.

- К казаку всяка вещь прилипает.

- Пущай плохо не кладет". [Шолохов, 1996]

Взглянем на данный эпизод в ТП:

"…The Fourth Squadron rode past amid a clatter of hooves and a creaking of saddles. The Cossacks glanced mockingly at the disconcerted Jew and passed remarks.

`Our lot can't live without nicking something.'

`A Cossack's light-fingered by nature.'

`Shouldn't leave their stuff lying about." [Sholokhov, 1974]

Обратим внимание на вторую по счету реплику и сравним ее с такой же по счету в ТП. В тексте оригинала автором используется предложение, в котором интересующее нас слово, а именно "казак", выступает в роли дополнения. В ТП это слово выступает уже в роли подлежащего (т.е. главного члена предложения) вкупе с прилагательным light-fingered в роли сказуемого. Light-fingered adj.:

1. skillfull in using his fingers; 2. clever at stealing, e.g. as a pick-pocket;

1. having fingers that move easily and quickly, as in playing an instrument; 2. having of habit steaking small things [OALD].

Таким образом, первоначальный смысл предложения, имевший интенцию оправдать привычку казаков к воровству тем, что вещи, сами собой к казакам прилипают, меняется на диаметрально противоположный.

Компенсации подобного типа не приводят к созданию эмоционального динамического эквивалента в связи с тем, что ТП по интенсивности описания эмоциональной ситуации значительно уступает тексту оригинала. В ТП структура, воздействующая на читателя строго определенным образом не только не сохраняется, но и меняется переводчиком на противоположную, что ведет к полному изменению эмотивной прагматики и неадекватному понимания англоязычным читателем микроконтекста.

Рассмотрим следующий пример. Особенности грамматики русского языка, а также грамматические средства реализации авторских интенций подчас становятся неразрешимыми загадками даже для опытного переводчика.

В описываемом эпизоде Емельян, разгневанный "неправильным", сего точки зрения, поведением Аксиньи, дает ей характеристику, полную яда и ненависти. У простого казака Емельяна Аксинья, перенявшая даже не манеры своих хозяев-дворян, а только их видимость, вызывает отвращение. А вызвано оно единственной причиной - манерой его землячки говорить: критерием оценки является употребление наречия "здеся" (форма которого сама по себе является грамматически неправильной) вместо "тут". В ТП данная тонкость остается незамеченной или намеренно переводчиком пропускается, так как, возможно, он не счел данный момент достаточно важным для его точного воспроизведения, хотя в эпизод заложена определенная доля иронии и смысла.

"… Наливая восьмую чашку, Емельян проводил Аксинью глазами, медленно, как слепой ноги, переставляя слова, сказал:

- Гнида гадкая, вонючая, какая ни есть хуже. Давно ли в чириках по хутору бегала, а теперя уж не скажет "тут", а "здеся"… Вредные мне такие бабы. Я бы их стерьвов … Выползень змеиный! Туда же … "холодно здеся" … Возгря кобылья! Пра!" [Шолохов, 1996]

В тексте перевода находим следующее.

"… Yemelyan watched her go, poured himself his eight cup of tea and, placing his words slowly, as a blind man places his feet, muttered, `The stinking, dirty bag! Rotten as they come she is! Used to be running about the village in farm boots and now she's a fine lady. She can't even talk straight. I can't stick women like her, the bitches. I'd have `em all…The creeping, slimy snake! I'd … `'There's a draught in this room …'' Mare's snot, that's what she is!" [Sholokhov, 1974]

Как видно, вышеуказанная ситуация переводчиком была изменена: вместо противопоставления пары тут - здеся автор вводит словосочетание to talk straight с примерным значением "говорить прямо", "говорить по делу" [ABBYY]. Однако данное решение не может воссоздать иронию, заложенную автором в ИТ. Хотя именно подобные ситуации составляют живую и яркую картину эпического произведения. В силу указанных причин достаточно естественным выглядит появление очередной лакуны.

Способы элиминирования эмотивных лакун. Элиминирование эмотивных лакун в тексте перевода, предназначенного читателю другой культуры, реализуется двумя способами: заполнением и компенсацией.

Проведенный анализ, имеющий целью выявление эмотивных лакун и причин их возникновения, дает нам основания утверждать, что переводческая концепция, определенная переводчиком в отношении романа М.А. Шолохова "Тихий Дон", не соответствует требованиям, предъявляемым современной теорией и практикой перевода для произведений с ярко выраженным национально-культурным компонентом.

В третьей главе нами выдвигаются предложения по элиминированию возникших эмотивных лакун с учетом корректировок в отношении вышеуказанных недостатков.

Компенсация. Компенсация является достаточно продуктивным способом воспроизведения в ТП единиц ИТ, особенно в случае с фразеологизмами.

Например. Культурно-исторические реалии достаточно часто представляют для современников тот материал, который после народной обработки становится шутками, поговорками, каламбурами, эпитетами. Таким реалиям переводчик должен уделять самое пристальное внимание.

"... На третий день посыльные шли подворно, оповещали казаков о том, чтобы шли на сход.

- Крбснова атамана будем выбирать! - сказал Антип Брехович, выходя с мелеховского база"

- Выбирать будем или нам его сверху спустют? - поинтересовался Пантелей Прокофьевич.

- Там как придется …". [Шолохов, 1996]

В данной ситуации мы имеем дело с игрой слов, основанной на схожести написания фамилии атамана Всевеликого Войска Донского П.Н. Краснова и прилагательного "красного", имеющего значение "связанное с революционным коммунистическим строем, советский, коммунистический". Ирония говорящего состоит в том, что, по мнению казаков, особой разницы между Красновым, который пользовался поддержкой Германии, и, многими считался предателем, и большевиками нет - достаточно только изменить ударение.

Переводчик попытался разрешить проблему перевода, используя компенсацию в виде словосочетание Red Ataman, передавая лишь предметно-логическое значение транслемы, определяемое авторским ударением, оставляя без внимания как само ударение, так и курсив.

"... On the third day messengers visited every household to tell the Cossacks to attend a village meeting.

`We're going to elect a Red Ataman!' Antip the Braggart's son announced as he left the Melekhovs' yard'

`Elect one or have one dumped on us from above?' Pantelei inquired

`We shall see..." [Sholokhov, 1974]

Налицо полное несовпадение как плана содержания, так и плана выражения единицы, что является недопустимым.

Нами предлагается следующее решение: транслема "Крбснова" в ТП заменяется словом `Krбsnova' (т.е. используется транслитерация) с подстрочным комментарием следующего содержания: `Pun. Based on similarity of the surname of the Don Ataman Krasnov and adjective `krasnyi' (denoting `connected with the revolutionary regime; soviet, communist') in their grammar forms "Краснова" (name) and "красного" (adj.).

Герои романа "Тихий Дон" - это дворяне, рабочие, простые малограмотные или вообще безграмотные казаки, т.е. представители всех классов общества того времени, что находит непосредственную реализацию на уровне языка.

"… Как я его вгорячах вдарил ножнами, он побелел с лица и тихо так говорит: "Я - офицер, и вы не смейте меня бить! Я сам в старое время в гусарах служил, а к красным попал по набилизации, и вы меня доставьте к вашему командиру, там я ему все расскажу". [Шолохов, 1996]

В данном эпизоде Прохор Зыков пересказывает Григорию Мелехову свою встречу с красным офицером-перебежчиком, который раньше служил в царской армии в звании гусарского ротмистра. Очевидно, что речь образованного офицера, претерпела определенные изменения в устах почти безграмотного казака, изменив существительное мобилизация в набилизация. Случаи подобного "трансформирования" уст простых казаков на страницах романа достаточно часты: эвакуироваться - экуироваться, университет - нивоверситут, император - инператор, портрет - патрет и т.д. Использование подобных "неправильных", "кривых" слов позволяет избежать нивелирования, унификации языка, без каких-либо иных средств достичь нужного результата: комического, иронического или трагического [Сдобников, 1992].

В ТП "неправильная" форма набилизован трансформирована в mobilised, т.е. грамматически правильную форму. Переводчик не стал изменять каким-либо образом транслему для отображения в тексте особенности речи героя, а также применять какие-либо иные способы компенсирования, в результате чего речь простого казака соответствует всем нормам.

"... When I lost my temper and whacked him, he goes all white in the face and says very quiet like, "I am an officer, how dare you strike me! In the old days I was in the hussars and I had to serve with the Reds because I was mobilised. You will take me to your commander and I'll tell him all about it." [Sholokhov, 1974]

Очевидно, что данный эпизод нуждается в корректировке, т.к. не отвечает требованиям, предъявляемым к переводу художественного текста современной теорией и практикой перевода.

Нами предлагается использовать заполнение как способ, наиболее отвечающий требованиям ситуации. Наш вариант состоит в использовании глагола `to recruit' (vb to enlist (men) for military service; to raise or strengthen (an army, navy, etc.) by enlistment) [ABBYY]; v. tr. enlist (a person) as a recruit [OALD]. Для достижения эффекта, аналогичного первоначальному, единица ИТ трансформируется в 'recriuted', представляющую собой "неправильную", окказиональную форму, указывающую на малограмотность говорящего, и имеющую легкий комический эффект.

...