Системный анализ функций артиклей английского языка

Размещено на http://www.allbest.ru

Размещено на http://www.allbest.ru

Введение

Настоящая диссертационная работа посвящена исследованию развития представлений о функциях артиклей современного английского языка (САЯ) на материале исследований в XVIII-XX вв. и проблемам системного анализа функций артиклей с целью приведения данных о функциях в систему. Объект исследования - множество артиклей современного английского языка и множество функций, сопоставленных им за 250 лет, а его предмет - системный анализ функций артиклей в целях идентификации множества достоверных функций и классов функций артиклей.

Актуальность исследования функций артиклей обусловлена: 1) тем, что употребление артиклей в речи детерминировано в первую очередь их функциями в контексте; 2) дискуссионным характером описания некоторых норм употребления артиклей; 3) назревшей необходимостью системного анализа в целях идентификации достоверной системы функций артиклей; 4) необходимостью создания адекватной подсистемы анализа артиклей для системы смыслового машинного перевода.

В основу работы положена гипотеза о том, что достоверное множество функций, выполняемых артиклями, может быть сведено к замкнутой системе функций. В соответствии с целью исследования, заключающейся в получении системных знаний о функциях артиклей английского языка, в исследовании были поставлены следующие задачи: 1) провести анализ данных о функциях артиклей в исследованиях, выполненных лингвистами в XVIII-XX веках, и на основе методов сравнения и доказательства привести в систему представления о множестве их функций, сравнив функции каждого из них между собой, а также сравнив однотипные функции различных артиклей; 2) провести упорядочение, построив классификацию выявленных функций, объединив их в классы и подклассы; 3) разработать метод исследования функций артиклей на достоверность; 4) оценить достоверность множества функций, приписанных артиклям ранее; 5) ограничить множество классов функций, которые действительно могут выполнять артикли.

Научная новизна исследования и его результатов обусловлена тем фактом, что впервые выполнено столь детальное исследование, что оно позволило выявить множество из 289 функций, сопоставленных артиклям САЯ лингвистами мира; привести его в систему из 7 классов; построить методы логического исследования, выполнить анализ достоверности функций артиклей и обоснованно ограничить множество функций, сопоставленных артиклям, исключив недостоверные функции, построить классификацию из 3-х классов достоверных функций артиклей.

Теоретическая значимость работы обоснована тем, что 1) сформулировано четкое понятие о функции знака и оператора языка; 2) предложен новый подход к исследованию функций речевых конструкций и операторов; 3) на основе классических методов теории систем разработаны эффективные методы исследования артиклей, достоверность которых обоснована доказательством соответствующих теорем; 4) впервые собраны и проанализированы данные о реальном множестве из 289 функций, приписанных артиклям САЯ; 5) после упорядочения и анализа достоверности этих данных построена и обоснована достоверная системная классификация функций артиклей, состоящая лишь из 3-х функциональных классов. Практическая ценность результатов работы заключена в том, что полученная классификация функций служит основой для построения алгорима выявления функций артиклей в речевых конструкциях при их анализе и алгоритма употребления нужного артикля при синтезе речевой конструкции по функциональным признакам. Она создает основу для приведения в систему норм употребления артиклей, которые зависят от выполняемых ими функций. Полученные обобщённые сведения о функциях могут быть использованы в курсах теоретической, прикладной лингвистики, перевода, в пособиях по употреблению артиклей, при разработке подсистем анализа функций в системах смыслового машинного перевода типа DTS-3. Материалом исследования послужили разделы грамматик, пособия и диссертации по артиклям (300 единиц); словари и справочники (27 единиц); 145 литературных источников на современном английском языке (35803 стр.); монографии по логике языка.

Путь к построению методологии предполагал: а) критический анализ известных подходов, б) учёт основных принципов исследования, в) адаптацию известных методов; г) разработку оригинальных методов в опоре на фундаментальные научные методы и д) разработку методики.

В соответствии с задачами исследования, были адаптированы и применены методы словарных дефиниций и контекстного анализа, а также разработаны и применены логический метод сравнительного исследования функций; метод логического вывода на основе сравнения конструкций с тождественными основами и метод подтверждения или опровержения утверждения о функции.

Признаки соответствия работы паспорту специальности 10.02.21. 1) Проведено системное исследование множества функций артиклей современного английского языка с применением оригинальных неинтуитивных математико-логических методов. 2) Впервые разработаны соответствующие методы: i) метод сравнения, пригодный для исследования функций простых речевых конструкций и функций артиклей, построенный на основе метода сравнения в теории систем; ii) метод подтверждения или опровержения утверждений; iii) метод логического вывода на основе сравнения конструкций с тождественными основами. 3) В качестве основания предложенных методов построены и доказаны теоремы, обусловливающие допустимость логически основанного сравнения функций лингвистических конструкций, в том числе - теорема о префиксности простой речевой конструкции по оператору и теорема сравнения с гомоморфизмами. Они позволили обосновать допустимость применения указанных математико-логических методов исследования в лингвистике. 4) Указанные методы были применены в логическом исследовании достоверности 289 функций артиклей. При этом впервые выполнен строгий логический анализ, предполагавший обоснование/опровержение достоверности функций методом доказательства с использованием параллельной структуры логического вывода. Этот подход позволил выявить достоверные функции артиклей и определить множество их достоверных классов и подклассов. 5) Полученные методы и результаты были включены в алгоритмы систем смыслового автоматического перевода DTS-2 и DTS-3, над которыми работает автор. Система DTS-2 была апробирована, показав отсутствие нелогичностей в употреблении артиклей.

На убедительность методологического вклада соискателя, на достоверность и перспективность теоретико-методологического подхода, использованного в настоящем исследовании, указал академик РАН С.Н. Васильев: предложенная методология создает надёжную основу для анализа функций в лингвистике и обеспечивает достоверность результатов за счет логико-семантической интерпретации отношений в речевой конструкции. Предложенный подход позволяет подтвердить правильность дедуктивных подходов, предпринятых математиками в решении проблем автоматического синтеза теорем на основе частично формализованных языков.

На защиту вынесены следующие положения:

1. Множество из 289 функций, сопоставленных лингвистами мира четырем основным артиклям современного английского языка (определенному, неопределенному, нулевому артиклям и значащему отсутствию артиклей) в период с середины XVIII по начало XXI века, может быть обоснованно сокращено, четко классифицировано (подразделено на 2 подмножества: первичные функции, присущие артиклям от природы, и вторичные функции, реализующиеся в контексте) и ограничено тремя достоверными функциональными классами.

2. Множество первичных функций артиклей современного английского языка образует класс логических функций, представленный не только такими основными функциями, как функции идентификации и квантификации, но также функцией квалификации и функцией неидентифицирующей (для нулевых морфологических артиклевых форм) детерминации референта/денотата.

3. Множество вторичных функций артиклей современного английского языка представлено обширным классом семантических функций (включающим важнейший подкласс логико-семантических функций, в том числе функции кореференции, коденотации и функции построения логико-семантических отношений типа the more… the better…), а также классом экспрессивно-стилистических функций.

Апробация. По теме опубликованы 20 печатных работ (26,9 печ. листов), 6 из которых - в Великобритании и США, 7 - в изданиях, рекомендованных ВАК. Материалы работы были доложены соискателем на 4-х всероссийских и 6-и международных конференциях, в том числе на: 11-м Междун. конгрессе WOSC (Brunel University, Uxbridge, West London, UK, Aug. 23-27, 1999); 4-м Европейском Конгрессе по системным наукам (CES4) (Valencia-Ibiza, Espaсa, Sept. 20-24, 1999) (доклад в соавторстве с академиком РАН С.Н. Васильевым); Всероссийской конференции (ВК) "Эстетические и лингвистические аспекты анализа текста и речи" (Соликамск, 20-22 февраля 2002 г.); 12-м МК-WOSC (Pittsburg, PA, March 24-26, 2002); ВК "Лингвистические и эстетические аспекты анализа текста и речи" (Соликамск, 1-3 марта 2006 г.).

1. Обзор истории исследований артиклей современного английского языка (САЯ) и их функций

Даёт обзор представлений о содержании понятия функция и о том, как в диахронии развивались представления о функциях артиклей САЯ. Описано множество функций, приписанных основным артиклям САЯ (определенному, неопределенному, нулевому и значащему отсутствию артиклей), вскрывающее ход развития представлений о них за последние 250 лет периода Modern English (начиная с работ J.Ward (1758), E.Priscian (1850), B.Tschischiwitz (1857), W.W.Skeat (1868), G.Wallstrom (1881), H.Sweet (1892-1903) и заканчивая грамматиками и пособиями начала XXI в.). Установлено, что даже вопросы о числе и составе множества артиклей САЯ (см. Табл. 1), о сущности артиклей (Табл. 2) остаются предметом дискуссий. Исследователи затрудняются в решении вопроса, следует ли отличать нулевой артикль от значащего отсутствия артиклей, включать ли безударное some в число артиклей.

Таблица 1. Эволюция представлений о составе множества артиклей современного английского языка в диахронии

Таблица 2. Эволюция представлений о сущности артиклей в диахронии

Поскольку четкие критерии идентификации функций служебных единиц речи и неинтуитивные методы их исследования в литературе отсутствовали, а степень учёта наработок предшественников в работах начинающих лингвистов была невысокой, постулирование новых функций у артиклей САЯ приобрело регулярный характер. Это вело к увеличению множества функций, сопоставленных артиклям САЯ. Анализ, выполненный нами на 1-м этапе исследования, позволил установить, что на 2007 г. артиклям САЯ были сопоставлены 289 функций (Приложения I-V к дисс. объемом 24 стр.).

2. Методика исследования функций артиклей

Описывает понятийный аппарат и методы исследования.

I. Вопрос об определении понятия функция артикля непрост. При исследованиях в аспекте математической лингвистики едва ли возможно ограничиться её определением как "способности к выполнению определенного назначения" или "результата функционирования, т.е. реализованное назначение, достигнутая в речи цель" (Бондарко 1990: С.565). Едва ли можно ограничиться и формальным математическим определением: “функция есть результат отображения, дающего возможность каждому элементу множества X, под которым понимается область значений независимой переменной x (xX), поставить в соответствие определенный элемент множества Y, под которым понимается область значений независимой переменной y (yY), т.е. отображение : xY, или в упрощенной записи - функция y=F(x)”. Но при отображении в интерпретативный мир результат отображения есть функциональное значение [113-115]. Дело в том, что понятие функция артикля является в принципе неверным в математическом смысле. Но оперирование с понятием “функция оператора” (а операторы - объекты логики и теории систем) является коректным. У оператора функция уже может быть.

Такое прочтение понятия влечёт противоречие, когда означивающие функции артикля (в лингвистическом смысле) сводятся к функциям артикля, предполагающим отображение в математическом смысле. На самом деле никакого противоречия нет. Дело в том, что функцию следует понимать как гомоморфизм, причём, в том числе, в смысле многозначности отображения. В общем случае, гомоморфизм есть отображение одного пространства точек (понимая точку широко), имеющего некоторую структуру, - в другое пространство точек, обладающее иной (своей) структурой. В результате гомоморфного отображения у того, что именуется функцией, появляются характеристики (типа алгебраических характеристик группы или кольца).

Понимая наше отображение как гомоморфное (т.е. многозначное), мы можем записать его просто, в виде: : R P(x) M, где R P(x) - формула (условно представляющая простую речевую конструкцию (ПРК)); R - оператор формулы (условно выражающий артиклевый оператор); P(x) - предикат формулы (условно выражающий операнд, т.е. остальную, неартиклевую часть ПРК); x - переменная (отображающая ядро ПРК, например, основное существительное именной фразы); M - множество логико-функциональных структур, сопоставляемых формуле, которое многозначно (в старых концепциях M понимали как множество значений формулы, т.е. значений ПРК, а не функций). И здесь никакого противоречия нет. Гомоморфизм понимают весьма широко. Он оказывается применимым не только в классических и неклассических логиках, но и в теории систем, и, как следствие, в представлении знаний о функциях речевых конструкций. Не следует забывать, что сама логика в её началах строилась как рассуждения в терминах естественного языка и о высказываниях на естественном языке.

Суть гомоморфного отображения в лингвистическом случае состоит в том, что, действуя оператором на операнд (т.е. выбирая в употреблении конкретный артикль), мы получаем отображение “области определения” предиката (P1(x), P2(x), … , Pn(x)) в “область значений” m1, m2, … , mn. Например, в множество M для формулы “a girl” будут входить следующие классы значений: 1) значения из референциального класса (реальная девочка); 2) значения из денотативного класса (девочка как понятие, т.е. денотат); 3) значения из класса экспрессивно-стилистических функций (в смысле, например, “Ах, ты моя девочка” - об открытой геологом материнской породе).

Что касается функций артиклевых операторов, то их множество в нашей концепции не случайно поделено на 1) первичные (идущие от природы артикля) и 2) вторичные (контекстные).

Артиклевые операторы как таковые (в силу их природы) выполняют лишь 3 набора первичных функций. Множество первичных функций представлено лишь 3-мя общелогическими функциями: а) функция квалификации (Ki); б) функция квантификации (Qi) и в) функция идентификации (Ii). Едва ли можно говорить о большом множстве первичных функций, сопоставленных 3-м артиклям (0-Art и Z-Art - одна функция).

В нашем случае функция каждого артиклевого оператора (i-Art, d-Art, 0-Art) представляется как отображение следующего вида в свой набор логико-функциональных констант:

i-Art : 1: i-Art K1 Q1 I1

d-Art : 2: i-Art K2 -Q I2

0-Art : 3: i-Art K3 -Q -I

артикль диахрония языковой

где Ki, Qi, Ii - 3 элемента логико-функциональной структуры (ЛФС) оператора. Таким образом, отображение каждый раз сопоставляет одному оператору - один ЛФС-набор. Все остальные функции артиклевых операторов кроме этих трёх являются вторичными и проистекают из-за включения артиклевых операторов в речевые конструкции. А это уже отдельный вопрос, т.к. контекстные функции артиклевых операторов в равной мере относятся к простым речевым конструкциям.

II. При квалификации характера функций артиклей ниже используются определения вроде “функция определенной/неопределенной идентификации (/квантификации /квалификации) референтиа/денотата” (см. Табл. 3.1 и 3.2). В нашем исследовании теория референции и концепция денотации рассматриваются как предполагающие различные формы отображения. Автор настоящей работы разделяет точку зрения автора теории референции выдающегося логика XX века У. Куайна. В монографии “The Roots of Reference” утверждается, что “референция есть отображение (в логическом смысле) речевых формул в объекты актуального возможного мира” (p.145), “…денотация же предполагает отображение речевых формул в нереферентные объекты, например, в объекты возможного мира понятий” (p.147). Следовательно, в высказывании “There is a girl over there” именная фраза a girl неопределенно референтна, но в высказывании “She is a girl” назывная фраза в позиции дополнения a girl лишь денотативна, т.к. эта фраза служит для выражения понятия “девушка (т.е. особа женского пола, обладающая признаками девичества, а не признаками и статусом женщины)” и соотносит переменную she с множеством девочек. Итак, с множеством, обозначенным именной фразой a girl (в позиции дополнения) соотносится переменная, выраженная референтной фразой she (находящейся в позиции подлежащего).

Эту точку зрения У. Куайна разделяют следующие лингвисты, знакомые с работами У. Куайна: Р. Кемпсон (1975), Е.В. Падучева (1978; 1985); Н.Д. Арутюнова (1982). Отличая референцию от денотации, Р. Кемпсон интерпретировал референцию как “отношение, существующее между знаками языка и объектами мира” (R. Kempson 1975: p.31) или “как импликацию отсылки к… объекту” (ibid.: p.36), а условием существования референции полагал “включение лексической единицы в синтаксическую речевую конструкцию” (ibid.: p.36). По мнению Е.В. Падучевой, “референт и денотат - явления разных уровней анализа соотношения знака с обозначаемым им предметом“ (Падучева 1985: С.54). По убеждению Н.Д. Арутюновой, “способность языкового знака иметь референт обусловлена его актуализованностью, т.е. включенностью в речь” (Арутюнова 1982).

Ц. Тодоров утверждает, что, в отличие от референции, которая заключена в указании на объект, денотация заключена в выделении свойства или признака объекта, закрепленного в сознании человека в виде определенного образа. Выдающийся логик Дэвид Скотт дал логическое описание семантической концепции денотации, на которую можно опереться.

III. Анализ известных подходов и методов был выполнен в целях изучения возможности применения в исследовании функций артиклей таких подходов общего характера, как логический подход (У. Куайн (1940-75), Э.Дж. Айер (1955), П.Ф. Стросон (1951-55), Дж. Серль, Н.Ф. Иртеньева (1949-77), М.М. Галинская (1963), Г.В.Колшанский (1958), Ю.А. Петров (1977), Е.В. Падучева (1978)), семантико-синтаксический подход (З.К. Долгополова (1976)), а также приемов логического анализа (М.М. Галинская, Г.В. Колшанский (1958-63)), метода транформационного семантического анализа (Н. Хомский (1957-72) и его последователи), метода дистрибутивного анализа (И.В. Арнольд), приема перифразы (В.А. Звегинцев, Ю.Д. Апресян, Н.Д. Арутюнова, Е.В. Падучева, О.Н. Селиверстова и др.), приема компонентного анализа (Н.Ф. Иртеньева 1977), приема исследования определенного артикля как средства анафоры/катафоры (Е.В. Барабаш 1982), приема субституции (А.И. Шишакина 1968), приема анализа словарных дефиниций (А.Б. Маранцман 1990, Лещикова 1998), приема оппозиций (И.В. Арнольд, Ю.Н. Караулов, В.А. Новиков, А.А. Уфимцева и др.).

Анализ показал неадекватность всех этих подходов, приёмов и методов задачам настоящего исследования: 1) они интуитивны по характеру; 2) не образуют целостный метод (напр. прием функционального замещения и сравнения; прием трансформационного анализа) или же не были развиты до метода (напр. приемы логического анализа); 3) с их помощью в диссертациях исследовали, как правило, функции одного артикля (иногда двух: А.И. Шишакина (1968)), не ставя задачу приведения знаний в систему; 4) они допускают выявление функции артикля, но не проверку вывода о функции на достоверность. Необходимо было построить систему новых, адекватных методов доказательного подтверждения или опровержения вывода о функции артикля. При решении поставленных задач мы вынуждены были: 1) исследовать основополагающие принципы анализа функций и 2) проанализировать возможности других известных научных методов и на их основе разработать необходимые методы и методологию.

IV. Основополагающие принципы исследования функций: 1) постулированный С.О. Карцевским принцип асимметричного дуализма языковой единицы, который предполагает, что одно и то же средство языка может выполнять различные функции в речи (с этой точки зрения артикли представляют особый интерес, т.к., будучи способны выполнять множество функций, они - с учетом контекста - обеспечивают формирование множества различных значений речевых конструкций, которые они означивают); 2) принцип различения функций артиклей на первичные и вторичные; 3) принцип выполнения функции двухуровневого означивания именных фраз с помощью артиклей.

По убеждению А.В. Бондарко, существенной с точки зрения диахронических и синхронических исследований представляется концепция первичных и вторичных функций значащих и служебных единиц языка, высказанная Ежи Куриловичем и поддержанная В.Г. Гаком (1990: С.388) и А.В. Бондарко (1990: С.565). Это представление помогло объяснить тот факт, что артикли САЯ выполняют различные функции на различных уровнях анализа речи. Эта концепция переплетается с представлением Э.Бенвениста о выполняемых артиклями функциях "двухуровневого означивания лексической единицы": (1) в системе номинативных средств (первичное означивание); (2) в составе предикативно оформляемых знаков речи (вторичное) (Э. Бенвенист 1974: С.87-88). В случае артиклей первичные функции - те, что артикль выполняет всегда, т.к. они связаны с операторной природой артиклей. Они реализуются при первичном означивании (напр. в рамках именной фразы). Вторичные функции реализуются при вторичном означивании в более широком контексте, когда артикли участвуют в означивании более крупных или сложных единиц - логических конструкций высказывания и текста.

V. В итоге, были разработаны методика и система методов, включавшая: 1) метод исследования достоверности функции, приписанной артиклю, по словарному определению понятия (адаптация метода словарных дефиниций); 2) метод выявления функции артикля на основе анализа значения фразы с артиклем в контексте (адаптация метода контекстного анализа); 3) метод сравнительного исследования функций артиклей; 4) метод логического вывода на основе сравнения конструкций с тождественными основами; 5) метод подтверждения/опровержения утверждений о функции.

Метод сравнительного исследования функций. Достоверное сравнение на большом множестве сложных и нечетких объектов (здесь - 289 функций) не может быть осуществлено на основе интуитивного приема, а требует метода, предполагающего корректное сравнение или опровержение утверждения о тождестве в случае неудачи сравнения. Но строгий метод, допускающий одноаспектное сравнение, известен только в математической теории систем. Он был разработан академиками РАН В.М. Матросовым и С.Н. Васильевым (1980) и применяется только к объектам математики, но не к объектам лингвистики, которые, по общему признанию, являются нечеткими (см. K. Popper (1935; 1959), W. Quine (1970), Ch. Butler (1985)). С учетом поставленных задач нами был построен доказательный базис, доказаны соответствующие теоремы и разработаны принцип и метод сравнения, применимые к объектам лингвистики (см. Приложение VIII к диссертации).

Чтобы обойти проблему нечёткости, был предложен "метод логического вывода на основе сравнения конструкций с тождественными основами" (МЛВСТ), реализующий принцип У.Куайна и адаптирующий метод В.М.Матросова и С.Н.Васильева. Он не может опираться на приблизительное интуитивное представление о функции служебной единицы языка, принятое в функциональной лингвистике, а оперирует с формально строгим понятием о функции, как о гомоморфном отображении.

Существо МЛВСТ (в основе которого лежит метод сравнения речевых конструкций и операторов) заключается в 1) опущении (обнулении) спорного функционально-структурного элемента (здесь - оператора) и 2) сравнении функциональных значений исходной и редуцированной конструкций (с вербально тожественными основами и в вербально тождественных контекстах), но означенных различными артиклевыми операторами (Arti).

Согласно этому методу, логический вывод (IR1) может осуществляться, в частности, в терминах параллельной структуры логического вывода:

IR1: Г, A1 B1, B1 / Г A1

Г, A2 B2, A2 B2 / Г A2

A1 & A2 A1,

где, например, Г - конечная последовательность формул; A1 - утверждение о том, что Art1 выполняет некоторую функцию; A2 - утверждение о том, что Art2 выполняет эту же функцию; A1 & A2 A1 - вывод о том, что только первый артикль выполняет эту функцию.

Единственным известным пока общим методом доказывания, пригодным для исследования достоверности выводов о функциях нечетких объектов, является метод подтверждения или опровержения утверждений (Чернышов 2001). Он был построен как логическое сочетание метода фальсификации и приема доказывания. Метод фальсификации был предложен совместно выдающимся математиком и философом К.Р. Поппером и лауреатом Нобелевской премии Дж. Экклзом. Он предполагает доказывание путем опровержения с помощью хотя бы одного контрпримера, что является достаточным для опровержения утверждаемого, причем без всякого набора статистики встречаемости. Прием доказывания разработан выдающимся философом А.Шопенгауэром. Он заключается в том, что для подтверждения гипотезы отыскивают и последовательно применяют 2 типа доказательных аргументов: а) argumentum ad hominem (аргумент, предполагающий ссылку на авторитетное мнение) и б) argumentum ad rem. В качестве argumentum ad rem в исследовании достоверности функций применялся МЛВСТ.

На основе указанных методов была построена методика исследования, которая представляет собой алгоритм последовательного применения приемов и методов в целях получения вывода. Главная задача исследования - подтверждение или опровержение возможности выполнения артиклем той или иной функции. Алгоритм включал следующую последовательность действий: I) упорядочение данных о множестве функций, приписанных каждому конкретному из артиклей САЯ (приведение их в систему); II) проведение сравнительного исследования на основании использования системы методов сравнения и доказывания, сравнивая функции, приписанные каждому конкретному из артиклей САЯ, внутри множества, а также множества функций различных артиклей САЯ между собой, чтобы исключить дублирование и противоречия в системе функций артиклей. III) Применение метода подтверждения или опровержения утверждений, пригодного для объектов, характеризующихся нечеткостью, т.е., по существу, метода оценки достоверности каждой из функций на основе анализа реализации этих функций при употреблении артиклей в текстах литературных источников, чтобы в результате ограничить избыточное множество функций, приписанных артиклям САЯ. IV) Систематизация верифицированного или “фальсифицированного” множества функций артиклей САЯ, путем разбиения его на функциональные классы и подклассы.

3. Исследование достоверности функций артиклей с помощью методов сравнения и доказывания

Описывает содержание исследования достоверности 289 функций и классов функций артиклей САЯ. Первый результат этого этапа исследования - выявлены закономерности развития представлений о функциях артиклей САЯ. Это позволило систематизировать данные о 289 функциях, сопоставленных артиклям, и уложить их в классификацию из 7-и функциональных классов (см. Табл. 3). Уже сам факт попадания всех 289 функций, приписанных 4-м формам артиклей, в ограниченное нами множество классов указывал на то, что его можно рассматривать как полное.

Рассмотрим подробнее, как выполнялось исследование некоторых из функций, представленных в Таблице 3, на достоверность.

Функция квалификации (ФКЛ) выявлена и классифицирована нами как функция участия артикля в качественном определении референта /денотата. В грамматике Д.А.Штелинга (1996) подобная функция интерпретирована как функция показателя качественного своеобразия объекта. ФКЛ - естественное дополнение к функции квантификации, т.е. количественного определения референта/денотата. ФКЛ НА очевидна из его логико-функциональной структуры: "один некоторый или какой-то из множества подобных", а для ОА - “тот самый, качественно определенный”.

Достоверность ФКЛ не может быть доказана логически, но может быть продемонстрирована на примерах. Очевидно, что речевые конструкции the first, the second, the last, a the; an end, etc. - определенные идентификаторы, указывающие на конкретный объект в множестве подобных и не требующие квантификации, например, 'As soon as a the is put before the two nouns, we feel relieved' (SAPIR: P.85-86); конструкции a loaf, a tea spoon, a little, a bit, etc. образуют кванторы, определяющие единицы количества; такие конструкции с НА, как a best (в "a best lady" (H.Clinton)); a most ("a most experienced doctor" (Gordon 1974)); a worst ('After all, you've got a best side and a worst side of yourself…' (A.Christie); a little run (в "I am a little run to seed" (Ch.Dickens)), etc., или такие конструкции с ОА, как the least, the fewest, the best, the smallest, etc. - ни что иное, как квалификаторы.

На факты употребления НА в подобных случаях указывали ранее Е.М. Гордон, И.П.К рылова (1974) и М.Я. Блох (1983), увидевший здесь закономерность. Но внимание указанных лингвистов было сосредоточено не на функциях НА, а на оттенках значений, которые обеспечивает НА. Такая именная фраза, как a most experienced doctor, была квалифицирована в (Gordon 1974) как "передающая специфические оттенки значений" ("чрезвычайно опытный доктор"). Нами установлено, что НА в функции квалификации может быть употреблен: а) в составе беспредложных предика тивных конструкций, предполагающих определение (в значении какой/как?): (i) свойства или качества субъекта/объекта - 'a best lady' (H.Clinton: P.45); 'a worst side of yourself…' (A. Christie_1: P.110); 'a most experienced doctor' (Gordon 1974);

Таблица 3. Основные функциональные классы и подклассы функций артиклей САЯ, идентифицированные на основе данных о функциях артиклей, приписанных им грамматистами мира

(ii) качественого состояния субъекта или объекта:

'Mr.Monks is aware that... I am a little run to seed, as I may say' (DICK1: Ch.38);

(iii) качества жизнедеятельности или процесса, квалифицируемого, напр. по уровню (a below-the-line activity) или по регулярности (an apple a day life);

(iv) отношения подобия (like a boy (/girl)):

'She looked like a boy with her head turned shame facedly away' (BRON2: P.64).

б) В функции квалификации НА может также употребляться в составе предложных предикативных конструкций (at a door (/window); at a distance; at a foot's pace; for a week; after a while; in a minute и т.д.

ОА способен обеспечивать различные типы качественной детерминации. Например, ОА может быть употреблен а) в составе предложных предикативных конструкций, предполагающих качественное определение одного из типов квалификативных отношений (с ответом на вопрос "как?"), в том числе: (i) отношений качества события (сравните: (0-Art) last time (когда? - "в прошлый раз") - the last time (как? - "(в) последний раз"); the last time meeting (встреча какая?);

'Repeat in detail any section of the Programme which you did not carry out well

the first time' (D.WARE: Introd., p.X) ("в первый раз");

(ii) отношений положения как состояния (in the draught; at the lathe (/machine-tool, wheel, piano, theatre); from (/for) the sea, etc.);

'If you sit in the draught, you shall catch cold' (Ch.BRON_1: P.З54)

'Captain Smallet is now retired from the sea' (STEVENSON: afterword)

(iii) отношения статуса субъекта:

'He is on the left now' (HEWSON: P.71) ("…причастен к левым движениям")

(iv) времени (in the meantime); (v) мероприятия:

'We were ready for the sea' (STEVENSON: Ch.VII) (как? - "для морского плавания"); (v) распределения (by the pound; one in the seven).

Итак, достоверность участия НА в выполнении ФКЛ в составе указанных словосочетаний подтверждается аргументами ad hominem и ad rem (множеством примеров), а потому не вызывает сомнений.

Рассмотрим функцию, предполагающую указание на логически раздельное (logically partitive) отображение декомпозитивного референта/денотата, отнесенную к подклассу логико-семантических функций. Согласно представлениям группы лингвистов, ОА ответственен за выполнение такого рода партитивной функции (ПФ) (G. Curme (1931), B.G. Biggs (1960), Е.И. Волкова (1974), А.И. Шишакина (1968) и др.), которая, согласно словарной дефиниции, "имеет количественно-разделительное значение" (Розенталь 1976: С.272). Одни специалисты относили ПФ к классу синтаксических функций (полагая их связанными с употреблением ОА в построении синтаксической структуры высказываний) (Curme 1931), а другие - к классу логических функций (Biggs 1960).

Интерпретируя ПФ, одни специалисты полагали, что употребление ОА в ПФ указывает адресату на необходимость представления референтов/денотатов речевой конструкции как логически раздельных (Curme 1931; Hewson 1972) и при этом относящихся к логическому конъюнктивному типу (the father and the mother; the one and the other; "The Red and the Green" (MURD_4)) или к дизъюнктивному типу ('Plato discussed the beautiful, the true, the good' (Hewson 1972: P.101)). Другие специалисты интерпретировали ПФ иначе, как предполагающую, что в конкретных контекстах "значение именной фразы следует интерпретировать не в рамках всей возможной парадигмы значений, а лишь в рамках одного значения или части значений". Например, the Rolls-Royce, the Rolex, the Parker могут отображать, соответственно, автомобиль, часы и авторучку указанных марок, а не соответствующие фирмы; the Rembrandt - не личность великого художника и не его всё творчество, а конкретное полотно (Ахманова 1966: С.53). Однако элементарная логика подсказывает, что, коль скоро для данных именных фраз при том же ОА потенциально возможны вторые и даже третьи значения (творчество художника или его личность), то едва ли корректно говорить о функции артикля в выражении этих партитивных значений. Конкретное значение именной фразы всякий раз зависит от смыслового контекста. Следовательно, есть основание исключить этот (второй) вариант понимания партитивности из рассмотрения.

И всё же, правильно ли приписывать ПФ именно определенному артиклю? Чтобы ответить на этот вопрос, применим 1) параллельную структуру логического вывода (с доказательством от противного), а для исследования достоверности функции, приписанной артиклю,- 2) МЛВСТ (с опущением элемента фразы и сравнения исходной и редуцированной фраз). Предположим, что ОА не выполняет ПФ, т.е. будем утверждать, что Г, A1. Применим МЛВСТ, опустив артикли в NP the father and the mother, а также в NP the beautiful, the true, the good (из высказывания 'Plato discussed the beautiful, the true, the good' (Hewson 1972: P.101)). В итоге, A1 B1, т.е. получаем осмысленную редуцированную NP father and mother, в которой партитивность как указание на раздельное представление референтов/денотатов утрачивается (B1), а также контекстно редуцированную NP beautiful, true, good, оказавшуюся незаконченной, т.к. утрачена субстантивность, которая образовывала референт, а потому бессмысленную (Plato discussed beautiful, true, good), и о партитивности которой (как о раздельном представлении условных, т.е. потенциально возможных, если высказывание будет закончено, референтов/денотатов) говорить нельзя (B1). Сравнение исходных и редуцированных фраз показывает, что Г A1. Предположив теперь, что эту функцию выполняет НА, имеем Г, A2 B2, A2 B2 / Г A2. Сравнение вариантов пропозиций при различных артиклях, т.е. A1 & A2 A1, доказывает, что ПФ обеспечивается именно последовательным употреблением ОА, т.е. постороением формулы типа "the NP, the NP, … , the NP". Таким образом, за ПФ как логическую функцию - наряду с логикой синтаксической конструкции в целом - ответственен, безусловно, ОА. В то же время ОА необходим и для выполнения функции субстантивации в случае адъективных фраз типа the beautiful, the true, the good.

Итак, анализ позволяет заключить: а) отдельный ОА может быть использован для обеспечения функции конъюнктивного (логически связанного) отображения референтов/денотатов; б) нескольно ОА могут обеспечить построение формулы типа "the NP, the NP, … , the NP" (напр. the beautiful, the true, the good) и функцию дизъюнктивного отображения референтов/денотатов.

Рассмотрим функцию указания на логически связанное отображение референтов/денотатов. По представлениям некоторых лингвистов, ОА ответственен за функцию логико-семантического связывания денотатов (ligative function) (кратко - связывающая функция - СФ) (Curme 1931; Biggs 1960), которая логически альтернативна ПФ. Заметим, что одни специалисты относили СФ как к классу синтаксических функций (полагая их связанными с употреблением ОА в построении синтаксической структуры высказываний) (Biggs 1960), а другие - к классу логических (Curme 1931).

Например, именно ОА в именной фразе (NP) the father and mother выполняет СФ, так что, в итоге, эта именная фраза приобретает референт/денотат, понимаемый как единое целое: "папа с мамой". Иллюстрацией СФ могут быть и такие сложно построенные именные фразы, как в стихотворении У.К.Брайанта "To a Waterfowl" (BRIANT_1):

'…Seek'st thou the plashy brink

Of weedy lake, or marge of river wide,

Or where the rocking billows rise and sink

On the chafed ocean side? (…)'

где вся NP 'the plashy brink of weedy lake, or marge of river wide, or where the rocking billows rise and sink on the chafed ocean side' имеет лишь один общефразовый ОА и отображает единый образ того, что "нужно искать". Но правильно ли приписывать СФ в таких случаях определенному артиклю?

Чтобы ответить на этот вопрос, применим 1) параллельную структуру логического вывода (доказательством от противного), а для исследования достоверности функции, приписанной артиклю,- 2) МЛВСТ (с опущением элемента фразы и сравнения исходной и редуцированной фраз). Предположим, что ОА не выполняет СФ, т.е. будем утверждать, что Г, A1. Применим МЛВСТ, опустив артикль the в NP the father and mother. В итоге, A1 B1, т.е. получаем осмысленную редуцированную NP father and mother, в которой союз and сам по себе может обеспечивать как функцию логического связывания (конъюнкции), так и разделения (дизъюнкции) референтов/денотатов (B1). Сравнение исходных и редуцированных фраз показывает, что Г A1. Предположив теперь, что СФ выполняет НА, имеем Г, A2 B2, A2 B2 / Г A2. Сравнение вариантов пропозиций при различных артиклях, т.е. A1 & A2 A1, доказывает, что СФ обеспечивается именно употреблением ОА.

Выполненный анализ позволяет заключить, что: а) ОА, безусловно, ответственен за функции логического разделения и связывания референтов/денотатов; б) в случае адъективных фраз типа the beautiful, the true, the good ОА лишь выполняет функцию конструирования субстантивированных абстрактных значений.

Покажем, как метод подтверждения или опровержения утверждений помогает отличить примеры, в которых артикль заведомо выполняет экспрессивно-стилистические функции (ЭСФ), от примеров, в которых артикль не может выполнять ЭСФ.

На факт использования определенного артикля в ЭСФ указывали Дж. Даллас (1913), Х. Поутсма (1914), В.В. Виноградов (1947), Н.Ф. Иртеньева (1947), Р.Г. Пиотровский (1960), К. Брук-Роуз (1967), З.К. Долгополова (1969), И.В. Арнольд (1973), Е.М. Гордон и И.П. Крылова (1974), А.Н. Ветошкина (1974), А.Б. Маранцман (1978), А.В. Лещикова (1998) и другие авторы (см. Приложение III). В числе конкретных ЭСФ называли: чествующую функцию (Dallas 1913; Виноградов 1947; Иртеньева 1947; Пиотровский 1960; Арнольд 1973: С.181-185; Гордон 1974; Ветошкина 1974; Маранцман 1978: С.8-11), эмфатическую функцию (в примерах типа 'The married Antipholis had done all the things she taxed this Antipholis with' (LAMB_1: P.230)) (Poutsma 1914; Долгополова 1969: С.10; Маранцман 1978: С.8), функцию маркера суперлативного качества (в примерах вроде 'She is the landlady') (Маранцман 1978: С.10-11), функцию выделения яркой и весомой характеристики референта (Ветошкина 1974).

Однако уже на первом этапе анализа функций, выполняемых артиклем, утверждение об использовании ОА для реализации ЭСФ вызвало обоснованные сомнения. Во-первых, их высказывали некоторые известные лингвисты. Например, развивая концепцию влияния пре- и пост-модификаторов на употребление артиклей и предлагая различать "дескриптивное" и "эмоциональное" употребление прилагательных и артиклей при именах собственных, Х. Поутсма (1914) связывал чествующую функцию не с ОА, а со значащим отсутствием артикля и ссылался на примеры типа: ' "I am your father!" cried he. "(Z-Art) Young Rip van Winkle once - (Z-Art) old Rip van Winkle now" ' (WASHINGTON.IRV_1)).

Он указывал на то, что экспрессивно-стилистическое содержание конкретной именной фразы зависит от контекста, а не от артикля. О.И. Москальская высказала мысль о том, что определенные артикли в высказывании 'New York, September 4, 1969. The hunters were closing to the kill' (SHEL_1) содействует "навязыванию знания" и выполняют функцию создания эффекта присутствия читателя как свидетеля событий, которая якобы связана с "отклонением от нормы оформления текстовых референтов", когда информацию "навязывают адресату" (Москальская 1952). Достоверность этой функции оспорила А.В.Лещикова (1998), заявившая, что ОА здесь просто обеспечивает идентификацию и выражает единственность.

Во-вторых, доказательством того, что эмфатическое подчеркивание не зависит от ОА, является уже тот факт, что оно может не достигаться при употреблении ОА:

"- Are you (0-Art) John Galt? - That's my name.

- Are you the John Galt? - Which one?

- Did you speak on the radio?..." (MAR: P.11),-

но иметь место при употреблении НА:

"She is the girl I told you about. Remember, she is a girl!" (CHER_2: P.478).

Возможность выполнения ОА такой сложной функции, как чествующая, вызывает сомнения: говорящему, даже использующему всю свою эрудицию и красноречие, не всегда удается выразить такой тонкий экспрессивный оттенок, как чествование.

Лишь предложенное В.А. Виноградовым (1975-1990) убедительное свидетельство того, что ОА в различных языках мира может выполнять ЭСФ, заставило нас искать варианты реализации ЭСФ в текстах на современном английском языке, а также способ логического доказательства выполнения ЭСФ именно определенным артиклем.