Сравнительный анализ стратегий перевода романов Джорджа Оруэлла на русский язык

Глава 3. Сравнительный анализ стратегий перевода повести «Скотный двор»

3.1 Описание и методология исследования стратегий перевода повести «Скотный двор»

Для анализа стратегий перевода антиутопии «Скотный двор» Джорджа Оруэлла были выбраны перевод И. Полоцка, опубликованный в 1988 году, перевод Л. Беспаловой, опубликованный в 1992 году, и перевод В. Прибыловского, опубликованный в 2002 году. В ходе исследования будут изучены некоторые факты биографии переводчиков, в частности, их деятельности во времена Советского Союза, а также их отношение ко взглядам Оруэлла, что поможет выявить основные цели перевода. Далее будут изучены конкретные операции в виде переводческих трансформаций, направленные на достижение этих целей в процессе перевода. Для проведения сравнительного анализа стратегий, примененных разными переводчиками, были рассмотрены примеры из текста оригинала соответствующими им примерами из переводов. В выборку примеров из оригинального текста вошли 42 отрывка, состоящие из одного и более предложений. Примеры были отобраны в процессе анализа текста и выявления языковых единиц исходного текста, потенциально способных вызвать определенные трудности при переводе. Разные варианты перевода примеров из оригинала были проанализированы с точки зрения переводческих трансформаций и сопоставлены друг с другом. Далее будет продемонстрированы наиболее показательные примеры выявленных закономерностей применения переводчиками разных подходов. Таким образом, будут представлены различные способы перевода безэкваивалентной лексики, а также примеры использования лексических и лексико-семантических, лексико-грамматических и грамматических переводческих трансформаций. После проведения подробного сравнительного анализа, будут представлены результаты исследования и выводы.

3.2 Переводчики повести-антиутопии «Скотный двор»

С целью выявить возможные предпосылки к выбору переводчиками той или иной стратегии перевода и рассмотреть возможное наличие прагматической «сверхзадачи» для выражения отношения к содержащимся в исходном тексте мыслям и идеям [Комиссаров 2002, 143], необходимо проанализировать более подробную информацию о переводах и их авторах. Как было отмечено ранее, произведение «Скотный двор» представляет собой сатирическую повесть и, как было отмечено ранее, является аллегорией на революцию 1917 года в России и последующие события. Разумеется, цензура в СССР не могла допустить распространение нашумевшей за рубежом антиутопии Джорджа Оруэлла, указывая на содержащиеся в ней антисоветские идеи. Впервые произведение «Скотный двор» в русском переводе было издано рижским журналом «Родник» только в 1988-м году, в период перестройки.

Опубликованный в 1988-м году перевод «Скотного двора» принадлежал латышскому журналисту и переводчику Илану Изекииловичу Полоцку (03.12.1938 -- 08.06.2013). На протяжении двадцати лет Илан Полоцк работал журналистом в газете «Советская молодёжь», а также в литературном журнале «Даугава». В 1990 году был кандидатом в депутаты Верховного Совета РСФСР.

Сам И. Полоцк дал довольно развернутый комментарий о процессе создания перевода в статье «Жестокие предвидения Оруэлла», опубликованной в 2003 году. В этой статье переводчик описывает чувство ненависти, с которым советская пресса отзывалась об Оруэлле. Переводчик утверждает, что на момент знакомства с произведением он не владел английским на очень высоком уровне, однако повесть заинтересовала его, и он принял решение заняться его переводом. Становится очевидно, что на тот момент И. Полоцк не рассчитывал на широкое распространение перевода, однако передавал его знакомым. Он утверждал, что «не только «распространял клеветнические измышления на советский государственный и общественный строй», но и изготавливал их, эти измышления, создав русский вариант текста» [Полоцк 2003]. Публикация перевода даже в период перестройки все являлась риском как для переводчика, так и для журнала «Родник».

Следующий перевод, рассматриваемый в данном исследовании, принадлежит Ларисе Георгиевне Беспаловой. Московская писательница и переводчица начала заниматься переводами иностранных произведений еще в начале 1960-х годов. Л. Беспалова также работала в журнале «Новый мир», а также в издательстве «Молодая гвардия»; она является членом Союза Писателей Москвы.

Перевод Л. Беспаловой был опубликован в 1992 году в Москве. В 2001 году Л. Беспалова добавила комментарий к своему переводу, в котором отмечала, что начала заниматься переводом этого произведения еще в 1989 году.

Третьим переводом, рассматриваемым в рамках исследования, является перевод Владимира Валерьяновича Прибыловского (6.03.1956 -- 13.01.2016), опубликованный в 2002 году под названием «Зверская Ферма: сказка» в Москве.

Следует отметить, что среди трех переводчиков В. Прибыловский наиболее четко представлял свою политическую позицию. При жизни являлся советским диссидентом и российским оппозиционером, который открыто высказывал свое мнение относительно политических явлений и личностей. Во времена Советского Союза состоял в подпольных политических организациях, а также занимался распространением самиздатской литературы. Учитывая данные факты, можно объяснить интерес переводчика к произведению «Скотный двор». Известно, что фрагмент первого варианта перевода был опубликован американским издательством в 1986 году.

3.3 Перевод безэквивалентной лексики в повести-антиутопии «Скотный двор»

Для подробного изучения различных подходов к переводу безэквивалентной лексики произведения подобранные примеры из текста оригинала и переводов были классифицированы на три группы. В список рассматриваемых примеров вошли имена собственные, географические наименования и некоторые названия, не имеющие устойчивых эквивалентов в русском языке, а также случайные лакуны.

Произведение Джорджа Оруэлла «Скотный двор», как уже было отмечено ранее, является аллегорией на некоторые исторические события, что позволяет провести четкую параллель между персонажами повести и реальными личностями и целыми группами людей. Следовательно, необходимо рассмотреть имена персонажей и то, как они были переведены на русский язык разными авторами. Следует отметить, что большинство имен собственных в произведении представляют собой клички животных на ферме, многие из которых сформированы из существующих в языке слов и, соответственно, могут быть переведены дословно. Однако далеко не во всех случаях переводчики прибегают к этому методу, демонстрируя разные подходы к переводу имен собственных и подчеркивая факт того, что зоонимы, наряду с именами людей, не могут иметь четких устойчивых соответствий.

Ниже представлены некоторые примеры имен собственных (в частности, кличек животных) из произведения «Скотный двор» и соответствующие им примеры из переводов:

Таблица 1. Варианты перевода имен собственных повести-антиутопии «Скотный двор»

Проанализировав примеры из текста оригинала и переводов, можно сделать некоторые наблюдения. Во-первых, мы можем наблюдать, что в переводе И. Полоцка большинство имен собственных, за исключением зоонима «Squealer», переведены с использованием метода транскрипции. Известно, что данный метод зачастую может повлиять на восприятие текста рецептором, который не знаком с особенностями исходного языка, так как «передача звукового или буквенного облика иноязычной лексической единицы не раскрывает ее значения, и такого рода слова читателю, не знающему ИЯ, без соответствующих пояснений остаются непонятными» [Бархударов 1993, 99]. По моему мнению, в некоторых случаях использование метода транскрибирования при переводе кличек животных не оказывает существенного влияния на понимание смысла текста. Однако, как уже было отмечено ранее, некоторые клички образованы от слов, существующих в языке и имеющих эквиваленты, к примеру, «Snowball». В данном случае использование метода транскрибирования может быть нежелательным, так как в данной кличке прослеживается указание на внешние особенности персонажа. Таким образом, И. Полоцк, сохраняя особенности оригинального текста, прибегает к стратегии форенизации.

В отличие от перевода И. Полоцка, в переводе Л. Беспаловой мы можем наблюдать иной подход к переводу имен собственных. Практически все клички персонажей переведены с ориентацией на принимающую культуру, то есть на особенности русского языка (например, «Major» - «Главарь», «Clover» - «Кашка», «Boxer» - «Боксер», «Benjamin» - «Вениамин», «Bluebell» - «Ромашка» и так далее). Также зоонимы, образованные от существующих в английском языке слов, переведены на русский язык с помощью использования некоторых переводческих трансформаций (например, «Snowball» - «Обвал», «Squealer» - «Стукач»). Автор перевода использует стратегию доместикации, то есть в данном случае способствует удобству восприятия текста в принимающей культуре. Данная стратегий действительно может оказаться наиболее удачной, так как само произведение «Скотный двор» представляет собой аллегорию на происходившие в России события и адаптация к культуре позволяет в большей степени проследить некоторые параллели.

Завершая анализ перевода имен собственных, следует отметить, что в переводе В. Прибыловского происходит смешение двух вышеописанных стратегий -- автор перевода зачастую прибегает метод транскрибирования, однако в некоторых случаях также адаптирует имена к целевой культуре (например, «Snowball» - «Снежок», «Clover» - «Кашка», «Squealer» - «Визгун» и другие). По моему мнению, это создает некоторые сложности для потенциального рецептора, так как создается эффект разделения персонажей на два плана -- плана исходной культуры и плана принимающей культуры.

Ниже будут также представлены и проанализированы некоторые примеры различных названий и географических наименований, использованных в произведении.

Пример 1. «These three had elaborated old Major's teachings into a complete system of thought, to which they gave the name of Animalism» [Orwell 2000].

1) «Они втроем переработали проповеди старого майора в стройную систему воззрений, которую назвали анимализмом». (пер. И. Полоцка)

2) «Вот эти-то трое и развили учение старого Главаря в стройную философскую систему и назвали ее “скотизмом”». (пер. Л. Беспаловой)

3) «Эти трое развили учение старого Майора в законченную систему воззрений, которую они назвали Зверизмом». (пер. В. Прибыловского)

В данном примере следует обратить внимание на различные варианты способов перевода названия идейной системы, зародившейся на ферме, которая в тексте оригинала приобрела название «Animalism». Во-первых, в переводе И. Полоцка в очередной раз используется метод воспроизведения звуковой и графической формы слова (транскрипция и транслитерация). В данном случае подобный метод может в значительной степени повлиять на восприятие читателем текста и на общее понимание смысла данного названия, так как использование такого соответствия предполагает наличие некоторые знаний, а именно понимание значения иностранного слова «аnimal». В отличие от данного перевода, в двух других вариантах переводчики прибегают к методу частичного калькирования (полукалька), однако по-разному подходят к переводу части «animal». Так, Л. Беспалова переводит слово «Animalism» как «скотизм», а В. Прибыловский использует слово «Зверизм». Необходимо отметить, что вариант перевода Л. Беспаловой имеет негативную коннотацию и подчеркивает в частности характеристику хозяйственных животных исключительно с точки зрениях их рабочих функций на ферме, что также может отражать отношение автора перевода к тоталитарному строю или конкретным историческим событиям.

Пример 2. «He claimed to know of the existence of a mysterious country called Sugarcandy Mountain, to which all animals went when they died» [Orwell 2000].

1) «Он распространял слухи о существовании таинственной страны под названием Леденцовая гора, куда после смерти якобы попадают все животные». (пер. И. Полоцка)

2) «Он уверял, что есть некий таинственный край, где текут молочные реки с кисельными берегами, туда после смерти отправятся все животные». (пер. Л. Беспаловой)

3) «Он утверждал, что после смерти все животные будто бы попадают в чудесную страну под названием Леденцовые Горы». (пер. В. Прибыловского)

В данном предложении мы можем наблюдать наименование воображаемой страны «Sugarcandy Mountain», при переводе которого могут использоваться различные приемы. Способ формирования названия этой страны соответствует довольно типичному для англоязычной культуры способу образования географических наименований. В первом и третьем вариантах перевода этого наименования переводчики используют метод калькирования, то есть переводят буквально оба содержащихся в нем слова, однако В. Прибыловский, в отличие от И. Полоцка, прибегает к замене формы числа. По моему мнению, замена в данном случае приближает перевод к целевой культуре, так как в русском языке составленные из двух слов (прилагательное и существительное) географические названия довольно часто используются именно во множественном числе. Во втором варианте перевода мы наблюдаем опущение названия воображаемой страны, вместо которого используется экспликация. Более того, фраза «молочные реки с кисельными берегами», использованная Л. Беспаловой, является атрибутом русских народных сказок и представляет собой метафору благополучной и счастливой жизни.

Пример 3. «One of them, which was named Foxwood, was a large, neglected, old-fashioned farm, much overgrown by woodland, with all its pastures worn out and its hedges in a disgraceful condition» [Orwell 2000]..

1) «Одна из них, именовавшаяся Фоксвуд, представляла собой большое, запущенное, почти заросшее старомодное поместье, с истощенными пастбищами, обнесенными полуразвалившимися изгородями». (пер. И. Полоцка)

2) «Одна из ферм, называлась она Плутни, большая и запущенная, велась по старинке: угодья ее зарастали мелколесьем, выгоны были вытолчены, заборы покосились». (пер. Л. Беспаловой)

3) «Земли обширной, но запущенной фермы Фоксвуд сильно заросли кустарником, хозяйство там велось по старинке, пастбища были истощены, а живые изгороди находились в безобразном состоянии». (пер. В. Прибыловского)

В данном примере интерес вызывает перевод слова «Foxwood», которое в произведении является названием фермы. Мы видим, что в переводах И. Полоцка и В. Прибыловского используется метод транскрибирования, то есть звуковая форма слова полностью сохранена в целевых текстах. Однако в переводе Л. Беспаловой данное название переведено словом «Плутни». По моему мнению, выбор данного переводческого решения связан с тем, что использованное в исходном тексте название является составным словом, одним из компонентов которого является слово «fox», которое может переводиться на русский язык словом «лиса». Известно, что образ лисы также является одним из ключевых в русской культуре, в частности, в русских сказках. Именно образ лисы вызывает ассоциации такими чертами, как коварство, хитрость, притворство и плутовство. Таким образом, в данном случае переводчица в прибегает к методу прагматической адаптации, что может указывать на то, что автор перевода «находит целесообразным передать не сказанное, а подразумеваемое» [Комиссаров 2002, 142] и тем самым предпринимает попытки оказать определенное эмоциональное воздействие.

Пример 4. «Boxer was an enormous beast, nearly eighteen hands high, and as strong as any two ordinary horses put together…» [Orwell 2000].

1) «Внешность Боксера вызывала невольное уважение -- высотой в холке более 6 футов, он был так силен, как две обыкновенные лошади вместе взятые». (пер. И. Полоцка)

2) «Боец, могутный коняга чуть не двухметрового роста, силой превосходил двух обычных коней, вместе взятых». (пер. Л. Беспаловой)

3) «Боксер, здоровенный конь чуть не двухметрового роста, был вынослив как две обычные лошади вместе взятые». (пер. В. Прибыловского)

В данном предложении мы можем наблюдать пример случайной лакуны «hand». Слово «hand» используется как единица измерения роста лошадей и в данном контексте не имеет устойчивого эквивалента в русском языке. Размер одной «ладони» для измерения составляет приблизительно 4 дюйма или 10.2 сантиметра. Мы можем наблюдать, что во всех трех вариантах перевода образ «ладони» в качестве единицы измерения опущен, однако И. Полоцк, в отличии от двух других переводчиков, также использует несвойственную для русской культуры единицу измерения длины -- фут. Подобный вариант перевода предполагает наличие у читателя определенных знаний и в очередной раз указывает на стратегию форенизации. Второй и третий варианты перевода демонстрируют методы приближенного перевода и включают в себя адаптацию описания роста персонажа, используя в качестве единицы измерения аналог, свойственный принимающей культуре, -- метр. Следует отметить, что во все три варианта довольно точно демонстрируют указанный в оригинале рост персонажа, однако именно пример из переводов Л. Беспаловой и В. Прибыловского может оказаться более понятным для рецептора.

Пример 5. «And not an animal on the farm had stolen so much as a mouthful» [Orwell 2000].

1) «За время уборки никто не позволил себе съесть больше одной горсточки». (пер. И. Полоцка)

2) «И никто ни клочка не украл». (пер. Л. Беспаловой)

3) «И ни одно животное не украло ни травинки». (пер. В. Прибыловского)

В приведенном выше предложении из исходного текста мы можем наблюдать еще один пример случайной лакуны. Существительное «mouthful» в данном контексте указывает на некоторое количество еды и воды, которое можно уместить во рту; данное слово в этом контексте не имеет постоянного соответствия в русском языке. Так как в предложении речь идет именно о количестве пищи, следует отметить, что наиболее приближенными к оригиналу переводами оказались первый и третий варианты. В переводе И. Полоцка слово «mouthful» переводится как «горсточка», однако переводчик также использует уточняющее слово «съесть», что в целом более точно отражает смысл исходного предложения. В переводе Л. Беспаловой использовано слова «клочок», что, по моему мнению, не в полной мере соответствует смыслу слова «mouthful», так как данное существительное довольно редко применяется в отношении обозначения количества пищи.

Таким образом, проанализировав способы перевода безэквивалентной лексики, в каждом из исследуемых переводов мной были отмечены некоторые особенности, которые уже на данном этапе могут указывать на склонность переводчиков к выбору определённых методов, а также демонстрировать уровень его «видимости» в целевом тексте.

3.4 Лексические и лексико-семантические переводческие трансформации при переводе повести-антиутопии «Скотный двор»

Анализ переводческих трансформаций позволяет более детально изучить процесс перевода и способствовать выявлению основных стратегий, так как трансформации «могут рассматриваться как приемы перевода, которые переводчик использует для преодоления типичных трудностей?» [Комиссаров 2002, 158].

Пример 6. «The animals had now reassembled in the wildest excitement, each recounting his own exploits in the battle at the top of his voice» [Orwell 2000].

1) «И только теперь все пришли в дикое возбуждение; каждый, стараясь перекричать остальных, рассказывал о своих подвигах в битве». (пер. И. Полоцка)

2) «Животные снова сошлись и вне себя от возбуждения повествовали о своих подвигах, норовя перекричать друг друга». (пер. Л. Беспаловой)

3) «Все еще не остыв, животные вновь собрались все вместе, шумно делясь рассказами о своих ратных подвигах». (пер. В. Прибыловского)

При переводе этого предложения переводчики продемонстрировали ряд различных трансформаций. Так, например, при переводе словосочетания «the wildest excitement» И. Полоцк использовал метод калькирования, тогда как В. Прибыловский и Л. Беспалова воспользовались методом модуляции (смыслового развития). Мы видим, что значения использованных переводчиками словосочетаний связаны со словосочетанием исходного текста посредством причинно-следственных отношений. По-моему мнению, все первые два варианта перевода довольно точно передают общий смысл словосочетания в данном контексте. Однако в третьем варианте значительно снижается его экспрессивность, так как в ходе преобразования происходит замена процесса следствием.

Словосочетание «at the top of his voice» также было переведено разными авторами путем использования разных лексико-семантических трансформаций. Можно заметить, что выражение «the top of one's voice» является идиоматичной и указывает на громкость звука, однако ни один из переводчиков не прибегнул к сохранению образа в своих эквивалентных соответствиях. Переводы И. Полоцка и Л. Беспаловой схожи и являются примерами модуляции. В. Прибыловский перевел данное словосочетание как «шумно», что скорее относит данный вариант преобразования к генерализации и не в полной мере раскрывает значение словосочетания, использованного в тексте оригинала.

Пример 7. «Snowball had made a close study of some back numbers of the Farmer and Stock-breeder which he had found in the farmhouse, and was full of plans for innovations and improvements». [Orwell 2000].

1) «Сноуболл тщательно изучил несколько старых номеров журнала «Фермер и животновод», валявшихся на ферме, и был полон планов нововведений и перестроек». (пер. И. Полоцка)

2) «Обвал прочел от корки до корки комплект «Земледельца и скотовода», обнаруженный им в хозяйском доме, и был переполнен до краев планами всевозможных новшеств и усовершенствований». (пер. Л. Беспаловой)

3) «Снежок обнаружил в доме несколько старых номеров журнала «Земледелец и животновод», тщательно изучил их и преисполнился стремлением ко всякого рода нововведениям и преобразованиям». (пер. В. Прибыловского)

При анализе данного примера можно наблюдать различные подходы к переводу словосочетания «numbers of the Farmer and Stock-breeder», под которым автор исходного текста может подразумевать номера определенного журнала или газеты из произведения. Мы видим, что в первом и третьем вариантах переводчики прибегают к конкретизации, обозначая факт того, что использованное в оригинале название относится именно к журналу. Единственное различие между ними заключается в том, что слово «farmer» в переводе И. Полоцка транскрибируется («фермер»), тогда как в переводе В. Прибыловского используется приближенный перевод, то есть подбирается аналог («земледелец»), более свойственный и привычный для принимающей культуры. В тексте Л. Беспаловой также используется аналогичный приближенный перевод данного названия.

При переводе слова «improvements» переводчики также продемонстрировали применение различных лексических трансформаций. Так, Л. Беспалова и В. Прибыловский используют различные варианты буквального перевода данного слова, а И. Полоцк использует слово «перестройки», которое в данном случае представляет скорее пример модуляции. Примечательно то, что использование именно этого слова может быть в некоторой степени политически мотивировано в связи с установившейся во время создания этого перевода новой политики Советского Союза, вошедшей в историю как «Перестройка». Политика «Перестройки» подразумевала комплексное реформирование и модернизацию советской системы с целью повлиять на социальные, экономические и политические преобразования в стране [Соргин 1992, 134]. О похожих «реформах» на ферме размышлял и персонаж произведения.

Пример 8. «The fear and despair they had felt a moment earlier were drowned in their rage against this vile, contemptible act» [Orwell 2000].

1) «Страх и отчаяние, которое они испытывали минутой раньше, испарились в порыве ярости, когда они увидели эти подлые низкие действия». (пер. И. Полоцка)

2) «Гнусное злодейство вызвало у них такой приступ ярости, что они побороли страх и отчаяние». (пер. Л. Беспаловой)

3) «Их страх и отчаяние утонули в ярости и ненависти к этому подлому и презренному поступку!». (пер В. Прибыловского)

При анализе вариантов перевода рассматриваемого предложения следует обратить внимание на перевод метафоры, использованной в словосочетании «were drowned in their rage». И. Полоцк переводит данное словосочетание, сохраняя метафорическую форму, однако заменяя метафорический образ на более свойственный принимающему языку. В отличие от этого варианта перевода метафоры, В. Прибыловский демонстрирует полное сохранение метафорического образа, однако использует добавление («и ненависти»), что в некоторой степени подчеркивает негативную эмоциональную окраску всего предложения. В переводе Л. Беспаловой использованная в исходном тексте метафорическая форма не сохраняется, а также происходит перестановка слов в составе предложения, что влияет на изменение смысла предложения в целевом языке.

3.5 Грамматические и лексико-грамматические трансформации в повести-антиутопии «Скотный двор»

Пример 9. «Is it not crystal clear, then, comrades, that all the evils of this life of ours spring from the tyranny of human beings?» [Orwell 2000].

1) «И разве не стало теперь предельно ясно, товарищи, что источник того зла, которым пронизана вся наша жизнь, -- это тирания человечества?» (пер. И. Полоцка)

2) «Неужели вам еще не ясно, товарищи, что причина наших бед -- гнет людей?» (пер. Л. Беспаловой)

3) «Разве вам не ясно теперь, товарищи, что все зло нашей жизни исходит от тирании двуногих?» (пер. В. Прибыловского)

Рассматривая три варианта перевода приведенного выше предложения, можно выделить ряд грамматических и лексико-грамматических трансформаций, который были применены переводчиками. Во-первых, во всех трех вариантах перевода присутствуют изменения синтаксической структуры предложения исходного текста, то есть ни один из переводчиков не использует прием дословного перевода. В частности, во втором и третьем вариантах перевода применяется перестановка слов в составе предложения. При переводе словосочетания «all the evils» в первом и третьем вариантах происходит замена формы числа («того зла», «все зло»). Более того, в первом и втором вариантах также происходит опущение слова «all». Это может быть связано с тем, что «характерная для английского языка тенденция к максимальной конкретности, выражающаяся в употреблении числительных, а также названий мер и весов там, где это не мотивировано семантическими факторами, требует иногда прибегать к опущениям...» [Бархударов 1975, 230].

В переводе И. Полоцка присутствует еще один пример замены формы числа («human beings» -- «человечество»), а также замены сочинения подчинением («of this life of ours» -- «которыми пронизана вся наша жизнь»). Также как в переводе И. Полоцка, так и в переводе Л. Беспаловой, происходит замена членов предложения («from the tyranny» -- «это тирания», «гнет», то есть в данном случае в обоих вариантах обстоятельство заменяется сказуемым).

Таким образом, можно заметить, что с точки зрения синтаксической структуры переведенное В. Прибыловским предложение наиболее приближенно к предложению из исходного текста.

Пример 10. «The pigeons who were still sent out to spread tidings of the Rebellion were forbidden to set foot anywhere on Foxwood, and were also ordered to drop their former slogan of `Death to Humanity' in favour of `Death to Frederick'» [Orwell 2000].

1) «Голубям, которых попрежнему посылали во все стороны для распространения новостей о восстании, было запрещено вести эту работу в Фоксвуде; кроме того, им было приказано сменить прежний лозунг “Смерть человечеству” на “Смерть Фредерику”». (пер. И. Полоцка)

2) «Голубям, которых по-прежнему рассылали призывать животных соседних ферм к восстанию, велели облетать Плутни стороной, а лозунг ”Смерть человечеству!”» заменить на лозунг ”Смерть Питеру!”». (пер. Л. Беспаловой)

3) «Голубям, которых все еще рассылали повсюду для пропаганды идеалов Восстания, запретили посещать Фоксвуд и велели сменить прежний лозунг “Смерть Человечеству!” на “Смерть Фредерику!”». (пер. В. Прибыловского)

Три варианта перевода предложения, приведенного выше, не сохраняют аналогичную исходному тексту синтаксическую структуру. При переводе данного примера каждый из переводчиков использовал прием перестановки слов в составе предложения. Более того, все три переводчике применили прием замены пассивной конструкции активной («were sent out» -- «посылали», «рассылали», «рассылали»), то есть происходит замена формы страдательного залога английского глагола формой действительного залога русского глагола, что является довольно часто встречающейся грамматической трансформацией в данной языковой паре [Бархударов 1975, 200]. Все три переводчика также прибегают к приему замены членов предложения при переводе одной из частей предложения («the pigeons ... were forbidden» -- «голубям ... было запрещено», «голубям ... велели» «голубям ... запретили»), то есть во всех вариантах происходила замена подлежащего дополнением. Кроме того, во всех трех переводах произошло опущение словосочетания «in favour of». В заключении, следует отметить, что в каждом из трех рассмотренных вариантах перевода присутствуют различные примеры использования приема добавления. Так, в переводе И. Полоцка происходит добавление словосочетания «во все стороны», в переводе Л. Беспаловой добавляется словосочетание «животных соседних ферм», а в переводе В. Прибыловского -- слово «повсюду».

Таким образом, мы видим, что все три варианта перевода предложения включают схожие примеры грамматических и лексико-грамматических трансформаций для достижения переводческой эквивалентности. Это может указывать на то, что синтаксическая структура данного предложения не является свойственной для принимающего языка и при дословном переводе может вызвать некоторые трудности для понимания читателя.

3.6 Результаты исследования стратегий перевода повести-антиутопии «Скотный двор»

Таким образом, проанализировав различные варианты перевода примеров из произведения Джорджа Оруэлла «Скотный двор», а также сопоставив их, можно выявить некоторые тенденции, позволяющие сделать выводы об использовании переводчиками той или иной переводческой стратегии.

Рассматривая перевод И. Полоцка, в особенности примеры передачи безэквивалентной лексики, можно выделить стремление переводчика полностью воспроизвести исходный текст в целевом языке. Так, в большинстве рассмотренных примеров, И. Полоцк полностью избегает метода адаптации, а также наиболее часто использует метод буквального перевода, составляющего 25,7% от числа всех использованных им лексических и лексико-семантических трансформаций. Это, несомненно, свидетельствует о применяемой переводчиком стратегии форенизации. Таким образом, можно прийти к выводу, что первоначальной целью переводчика не является сделать переводимый текст фактом принимающей культуры, так как рецептор будет воспринимать такой текст как перевод, а не как самостоятельное произведение.

Ранее в работе были приведены некоторые комментарии самого И. Полоцка относительно процесса перевода «Скотного двора», в которых он утверждал, что даже английским языком на тот момент он владел не на очень высоком уровне, однако все-такие решил заняться переводом повести, что может говорить о его заинтересованности во взглядах Оруэлла. Разумеется, в то время он не мог рассчитывать на широкое распространение перевода в Советском Союзе, поэтому его склонность к форенизации вполне объяснима.

В отличие от И. Полоцка, Л. Беспалова демонстрирует совершенно иной подход к переводу повести. При переводе элементов безэквивалентной лексики, она зачастую прибегает к приближенному переводу, то есть вводит аналог, более привычный и понятный для целевой культуры. Примечатльно также то, что в процессе перевода «Скотного двора» переводчица зачастую использует в нем образы из русских народных сказок, приближая текст оригинала к целевой культуре. Таким образом, переводческие приемы, которые использует Л. Беспалова, являются примером стратегии доместикации. Это может быть обусловлено тем, что в то время Л. Беспалова была уже опытным переводчиком художественной литературы, и адаптировать различные зарубежные тексты было для привычной профессиональной деятельностью.

Наконец, перевод В. Прибыловского представляет собой некое совмещение двух вышеперечисленных стратегий, однако особый интерес здесь представляет наличие возможной переводческой «сверхзадачи», так как В. Прибыловский являлся советским диссидентом, и идея, выраженная в повести, была ему особенно близка, соответственно в процессе перевода он мог в некоторой степени манипулировать текстом оригинала для непрямого выражения его собственной точки зрения.

Глава 4. Сравнительный анализ стратегий перевода романа-антиутопии «1984»

4.1 Описание и методология исследования стратегий перевода романа «1984»

Для анализа стратегий перевода антиутопии «1984» Джорджа Оруэлла были выбраны перевод В. Андреева и Н. Витова, опубликованный в начале 1970-х годов (точная дата публикации неизвестна, первая версия была опубликована в 1957 году), перевод В. Голышева, опубликованный в 1989 году, и перевод Д. Иванова и В. Недошивина, опубликованный в 1992 году. В выборку примеров вошли 49 отрывков из текста оригинала и примеры из переводов, соответствующие данным отрывкам. Анализ переводов романа «1984» и процесс выявления ключевых стратегий будут представлены с помощью методов и этапов, перечисленных в описании исследования переводов произведения «Скотный двор».

4.2 Переводчики романа-антиутопии «1984»

Произведение «1984» Джорджа Оруэлла, аналогично «Скотному двору», стало свободно распространятся в русском переводе лишь ближе к распаду Советского Союза, то есть спустя примерно тридцать лет после его написания. Однако примечательно то, что первый перевод романа был опубликован в 1957 году эмигрантским издательством «Посев» в городе Франкфурт-на-Майне. Первый перевод принадлежал Н. Е. Андрееву и Н. С. Витову, о которых на данный момент мало что известно. Известно то, что переводчики использовали псевдонимы. Настоящие имена переводчиков -- В. Горевой и Н. Пашин, оба являлись эмигрантами. В. Горевой, скорее всего, являлся профессором Кембриджского университета [Матвеев 2014], а Н. Пашин, прошедший за свою жизнь через репрессии, аресты и войну, находился в эмиграции в Германии, а затем переехал в США [Любимов 2012].

Одним из наиболее распространенных переводов романа «1984» стал перевод Виктора Петровича Голышева, опубликованный в 1989 году. В. Голышев занимается профессиональной переводческой деятельностью с середины 1960-х годов и специализируется на английской и американской прозе. На данный момент является президентом Московской гильдии переводчиков. Говоря о переводе романа «1984», сам В. Голышев отмечает, что изначально переводил произведение с целью донести его до широкого круга читателей. Переводчик утверждал, что его целью было в полной мере приблизить читателя к оригинальному тексту произведения: «я полностью отказался от соблазна воткнуть в роман всю советчину. Понимаете, тогда бы это получилась пародия на советскую власть, а Оруэлл этого не писал» [Голышев 2001]. Многие литературные критики и исследователи считают перевод В. Голышева наиболее удачным и точным с семантической и стилистической точек зрения.

Третий перевод романа «1984», рассмотренный в ходе данного исследования, принадлежит Вячеслову Михайловичу Недошивину и Дмитрию Анатольевичу Иванову. Перевод романа был опубликован в 1992 году пермским издательством. Известно, что литературовед и переводчик В. Недошивин интересовался творчеством Оруэлла задолго до публикации перевода, изучал биографические факты из жизни Оруэлла и анализировал произведения. В 2018 году была опубликована его книга «Джордж Оруэлл. Неприступная душа», которая содержит полную биографию Оруэлла, подробно описывает взгляды писателя, а также некоторые факты о его взаимоотношениях с Советским Союзом.

4.3 Перевод безэквивалентной лексики романа-антиутопии «1984»

Помимо примеров различных типов безэквивалентной лексики, рассмотренных в ходе анализа переводов произведения «Скотный двор», произведение «1984» включает в себя множество примеров авторских неологизмов. Неологизмы романа «1984» являются частью вымышленного языка Океании под названием Newspeak (в русский язык вошел под названием «Новояз»), основными целями которого является продвижение идеологии и искоренение любого инакомыслия, в частности, слов, способных его породить. Ниже будут представлены некоторые примеры неологизмов, созданных Оруэллом в рамках языка Newspeak, а также будут проанализированы различные способы их перевода на русский язык.

Таблица 2. Авторские неологизмы в произведении «1984»

Во-первых, Таблица 2 демонстрирует, что сами авторские неологизмы сформированы разными способы. Так, например, большинство слов вымышленного языка представляют собой сложные слова, образованные соединением двух существующих в языке слов. В таких словах существительное может быть соединено с другим существительным (facecrime, thoughtcrime, mouthpiece и др.), с прилагательным (ownlife), с глаголом (сrimestop). Также возможны соединения двух прилагательных (blackwhite), двух глаголов (speakwrite), а также прилагательного с глаголом (newspeak, oldspeak, doublethink и др.). Некоторые из неологизмов образованы путем соединения двух сокращённых слов или присоединения сокращенного слова к существующему слову (miniluv, minipax, pornosec, ingsoc и др.).

Таблица 2 показывает, что в большинстве случаев авторские неологизмы были переведены с помощью различных вариантов калькирования. В некоторых случаях переводчики также использовали приближенный перевод, то есть использовали аналог, раскрывающий значение неологизма в целевом языке. Примером такого способа могут послужить варианты перевода использованного в исходном тесте слова «mouthpiece» - «трубка» в переводе В. Андреева и Н. Витова и «микрофон» в переводе В. Голышева, а также в переводе Д. Иванова и В. Недошивина. В данном случае ввод неологизма в целевой язык не происходит, так как происходит замена на существующее в нем слово.

В некоторых случаях одна часть сложносокращенных неологизмов при переводе заменяется на простое слово в полной форме. К примеру, слово «miniluv» переводится Д. Ивановым и В. Недошивиным как «минилюбовь», тогда как авторы других двух переводов используют неологизм «минилюб». Помимо того, при переводе неологизмов возможна перестановка компонентов слова («blackwhite» - «белочерный» в переводе В. Голышева), а также замена неологизма словосочетанием («thoughtcrime» - «преступление мысли» в переводе В. Андреева и Н. Витова).

Таким образом, за исключением некоторых различий, при переводе авторских неологизмов все три перевода продемонстрировали применение схожих подходов и приемов.

В следующих примерах будут приведены примеры переводов не названий, а также некоторых случайных лакун, не имеющих постоянных соответствий в русском языке.

Пример 1. «It was a church at one time, St. Clement's Danes, its name was» [Orwell 1990].

1) «Церковь Святого Климента Датчанина -- вот как она называлась». (пер. В. Андреева и Н. Витова)

2) «Это была церковь. Сент-Клемент -- святой Климент у датчан». (пер. В. Голышева)

3) «Она называлась церковь Святого Клементина Датского». (пер. Д. Иванова и В. Недошивина)

В примере 1 предложение исходного текста содержит название находящейся в Лондоне церкви «St. Clement's Danes». Данное название не имеет постоянного соответствия в русском языка, однако в наши дни церковь наиболее часто упоминается как «Церковь святого Климента Датского».

Все три варианта перевода данного названия демонстрируют существенные различия, хотя и содержат некоторые схожие элементы. Следует отметить, что для наиболее точной передачи названия церкви в целевом языке В. Голышев приводит его в двух видах, используя два приема -- транскрипцию и буквальный перевод в виде пояснения. Данный метод действительно может быть успешным при переводе безэквивалентной лексики, так как переводчик представляет как звуковую форму оригинального названия церкви, так и транслирует его потенциально возможное соответствие в целевом языке.

Известно, что упомянутая в тексте церковь названа в честь апостола Климента I, однако в переводе Д. Иванова и В. Недошивина имя Святого переводится как «Клементин», что может являться примером приближенного перевода, то есть использования аналога.

Пример 2. «While he stood at the urinal he managed, with a little more fingering, to get it unfolded» [Orwell 1990].

1) «Стоя перед писсуаром, Уинстон кое-как ухитрился развернуть его в кармане». (пер. В. Андреева и Н. Витова)

2) «Перед писсуаром он сумел после некоторой возни в кармане расправить листок». (пер. В. Голышева)

3) «Пока он стоял у писсуара, ему удалось развернуть листок в кармане». (пер. Д. Иванова и В. Недошивина)

В примере 2 присутствует случайная лакуна «fingering», которая не имеет постоянного соответствия в русском языке. В данном контексте использованное автором слово указывает на некоторые движения пальцами, которые осуществлял герой, чтобы открыть записку.

Анализируя варианты перевода данной случайной лакуны, можно отметить, что переводчики применяют различные приемы для достижения наиболее точной передачи смысла предложения в целевом языке. Во-первых, в переводе В. Андреева и Н. Витова была использована генерализация, при которой описание процесса («with a little more fingering») было заменено описанием с более широким значением («кое-как»). Однако в данном случае переводчики также применяют компенсацию, используя слово «ухитрился» для передачи слова «managed», которое в данном предложении восполняет «семантическую потерю, вызванную тем, что та или иная единица ИЯ осталась непереведенной или неполностью переведенной» [Бархударов 1975, 219]. Данный прием используется для передачи прагматического значения при переводе.

В. Голышев при переводе данной случайной лакуны использует слово «возня», что является примером приближенного перевода, в ходе которого используется аналог, привычный для целевого языка. По моему мнению, этот вариант перевода оказался наиболее семантически и грамматически близким к предложению из текста оригинала.

В варианте перевода Д. Иванова и В. Недошивина лакуна «fingering» опущена вовсе. Однако опущение в данном случае также может быть в некоторой степени компенсировано добавлением в целевое предложение обстоятельства «в кармане», которое семантически указывает на образ действия, относящийся к сказуемому «удалось развернуть». Тем не менее подобное опущение оказывает значительное влияние на изменение общего смысла предложения.

4.4 Лексические и лексико-семантические переводческие трансформации в переводах романа-антиутопии «1984»

В следующих примерах будут продемонстрированы различные примеры лексических и лексико-семантических трансформаций при переводе романа «1984».

Пример 3. Was it possible that they could swallow that, after only twenty-four hours? Yes, they swallowed it. Parsons swallowed it easily, with the stupidity of an animal. The eyeless creature at the other table swallowed it fanatically, passionately, with a furious desire to track down, denounce, and vaporize anyone who should suggest that last week the ration had been thirty grammes» [Orwell 1990].

1) «Неужели можно было проглотить эту пилюлю всего через одни сутки? Да, они проглотили ее! Парсонс проглотил ее легко, с тупостью животного. Безглазое существо за соседним столиком проглотило фанатично, со страстью, с неистовым желанием выследить, обвинить и распылить всякого, кто способен предположить, что на прошлой неделе паек равнялся тридцати граммам». (пер. В. Андреева и Н. Витова)

2) «Неужели в это поверят -- через какие-нибудь сутки? Верят. Парсонс поверил легко, глупое животное. Безглазый за соседним столом -- фанатично, со страстью, с исступленным желанием выявить, разоблачить, распылить всякого, кто скажет, что на прошлой неделе норма была тридцать граммов».(пер. В. Голышева)

3) «Неужели люди способны проглотить такое? Ведь прошло всего двадцать четыре часа. Да, они заглотнули и это. Парсонс легко поверил в эту новость, как тупое животное. Безглазое существо за соседним столиком верило в это фанатично, страстно, с яростным желанием выследить, разоблачить и испарить любого, кто вспомнит, что на прошлой неделе норма выдачи шоколада составляла тридцать граммов».(пер. Д. Иванова и В. Недошивина)

В примере 3 особый интерес представляют различные способы перевода метафоры «swallow», которая используется в контекстном значении веры в ложь. В данном отрывке эта метафора встречается несколько раз. В переводе В. Андреева и Н. Витова во всех случаях происходит полная передача метафоры с сохранением формы и образа («проглотить»), что указывает попытки переводчика сохранить прагматику. По моему мнению, этот образ в меньшей степени свойственен для выражения данного контекстного значения в целевом языке, что может повлиять на восприятие содержания текста рецептором.

В отличие от первого варианта перевода, во втором варианте сохранение метафорической формы не происходит ни в одном случае. Происходит замена необразным выражением («поверить»), напрямую указывающим на контекстное значение использованной в оригинале метафоры. В данном случае в значительной степени утрачивается эмоциональное и стилистическое значение.

В третьем же варианте перевода используется смешанный подход к переводу метафоры в данном отрывке. В первых двух случаях Д. Иванов и В. Недошивин полностью сохраняют метафорическую форму и образ, тогда как в других двух случаях заменяют метафору необразным выражением. Данный прием может быть использован как для сохранения прагматики, так и для достижения правильности восприятия содержания текста рецептором.

Пример 4. «They could have lain down on the ground and done that if they had wanted to. His flesh froze with horror at the thought of it» [Orwell 1990].

1) «Если бы они пожелали, они могли бы тут же лечь на траву и . .. При одной мысли об этом у него по телу пробегали мурашки». (пер. В. Андреева и Н. Витова)

2) «Они спокойно могли бы лечь на землю и заняться чем угодно. При одной мысли об этом у него мурашки поползли по спине». (пер. В. Голышева)

3) «Если бы они захотели, то могли лечь на землю и заняться этим. Но при одной мысли об этом он оцепенел». (пер. Д. Иванова и В. Недошивина)

Пример 4 демонстрирует ряд различных переводческих трансформаций. Во-первых, в первом варианте при переводе словосочетания «on the ground» используется конкретизация («на траву»). Во-вторых, особый интерес в данном случае представляет перевод словосочетания «froze with horror», которое также является метафоричным. В первом и во втором случаях происходит замена этого словосочетания на выражение с другим образом посредством модуляции («пробегали мурашки», «мурашки поползли по спине»). Стоит отметить, что в во всех трех случаях происходит опущение единицы «horror», являющейся значимым элементом для понимания значения данного метафорического выражения. Следовательно прагматическая составляющая во всех трех вариантах перевода была утрачена.

Пример 5. «He knew in advance what O'Brien would say. That the Party did not seek power for its own ends, but only for the good of the majority. That it sought power because men in the mass were frail cowardly creatures who could not endure liberty or face the truth, and must be ruled over and systematically deceived by others who were stronger than themselves» [Orwell 1990].

1. «Уинстон наперед знал, что будет говорить О'Брайен. Он будет говорить, что Партия стремится к власти не в собственных интересах, а ради блага большинства людей. Что люди в массе своей слабы, малодушны и не в состоянии нести бремя свободы и правды и поэтому ими должны управлять -- и постоянно их обманывать -- другие, более сильные». (пер. В. Андреева и Н. Витова)

2. «Он заранее знал, что скажет О'Брайен: что партия ищет власти не ради нее самой, а ради блага большинства. Ищет власти, потому что люди в массе своей -- слабые, трусливые создания, они не могут выносить свободу, не могут смотреть в лицо правде, поэтому ими должны править и систематически их обманывать те, кто сильнее их». (пер. В. Голышева)

3. «Уинстон наперед знал, что он скажет. Он скажет, что Партия стремится к власти не в собственных интересах, а в интересах большинства. Скажет, что Партия взяла власть, потому что в массе своей люди слабы и трусливы, не готовы к свободе и боятся правды, а значит, надо, чтобы кто-то сильный управлял ими и обманывал их». (пер. Д. Иванова и В. Недошивина)

В примере 5 можно выделить ряд переводческих модификаций, которые по-разному используются в трех переводах на русский язык одного и того же фрагмента художественного произведения на английском языке. При этом необходимо отметить наличие с исходном тексте риторических моделей, свойственных политической тематике. Так, в исходном языке акцент на самоотверженности политической партии по отношению к обществу прослеживается в выражении «seek power for its own ends», которое переведено на русский язык с применением калькирования («не в собственных интересах») в переводах В. Андреева и Н. Витова и Д. Иванова и В. Недошивина. В. Голышев же в своей версии («ищет власти не ради нее самой») прибегает к менее лексически адаптированному переводу фрагмента, и сохраняет максимальную приближенность к оригиналу.