Проблема передачи юмора при переводе (на примере произведений Дж. Микеша)

Юмор как явление, его философская, психологическая и физиологическая природа, его эстетическая ценность, его отношение к истине, этические нормы, обычаи и нормы, его использование в литературе, его зависимость от общества и культуры занимали умы огромного числа мыслителей на протяжении веков [23]. Научные исследования юмора восходят к Платону и Аристотелю и охватывают практически все области науки, включая математику и медицину. Платон вопринимал юмор негативно, потому что это чувство основано на зависте и злобе (например, насмешки или смех, вызвванный несчастьем другого человека) и рассматривал отрицательные последствия безумного смеха в своем диалоге «Государство» [30], а также приписывал смешливому человеку исключительно пороки в «Филебе» [61]. Аристотель сформулировал другую концепцию комического. Согласно его теории, «смешное - это некоторая ошибка и безобразие, никому не причиняющее страдания и ни для кого не пагубное» [53, с. 2].

Одна из самых ранних лингвистических дискуссий о юморе встречается у Цицерона, который различает юмор «de re» и «de dicto» [2]. Это различие является фундаментальным и точно соответствует современным различиям между «референциальным» и «вербальным» юмором: первый является чисто семантическим/прагматическим и не зависит от языковой формы, в то время как второй имеет решающее значение.

И. С. Домбровская пишет о том, что существует несколько научных обществ по изучению юмора (например, в таких странах как Япония, Австралия, Норвегия, Дания, Италия, Испания) [43]. Также существуют многочисленные журналы, серии книг, полностью посвященные исследованию юмора.

В лингвистике под юмором понимается использование различных языковых средств, направленных на создание юмористического, комического эффекта.

Ю. П. Королёва выделяет следующие типы вербального юмора:

· игра слов;

· преуменьшение;

· самоирония;

· нонсенс;

· чёрный юмор [47].

Игра слов (language play or pun) считается типом юмора, который создает лингвистическую двусмысленность, потому что использует разные значения одного и того же слова для намеренного создания юмористического или же риторического эффекта.

В качестве примера рассмотрим сказку Льюиса Кэролла «Алиса в стране чудес»:

- Edwin and Morcar, the earls of Mercia and Northumbria, declared for him; and even Stigand, the patriotic archbishop of Canterbury, found it advisable…

- Found what? - said the Duck.

- Found it, - the Mouse replied rather crossly [7].

В данном примере игра слов построена на многозначности глагола «to find». Утка употребляет его в значении «находить», а Мышь воспринимает данный глагол как «полагать», «считать».

На русский язык данный пример переведен следующим образом (перевод Бориса Заходера) [48]:

- Эдвин, граф Мерсии и Моркар, эрл Нортумбрии, присягнули на верность чужеземцу, и даже Стиганд, славный любовью к отечеству архиепископ Кентерберийский, нашел это достохвальным...

- Что, что он нашел? - неожиданно заинтересовалась Утка.

- Нашел это, - с раздражением ответила Мышь [48].

Преуменьшение (understatement). Литота - это художественный троп, который подразумевает намеренное преуменьшение смысла изображаемого объекта или явления. Например, о серьёзной проблеме англичане скажут «a bit of a problem». Литота в данном примере заключается в преуменьшении значимости проблемы.

Самоирония (self-deprecation). В случае если англичанин пожелает показать свое чувство юмора, но при этом никого не оскорбить, вероятнее всего, он использует именно этот вид юмора. Склонность к самоиронии также обусловлена чертами национального характера. Имидж, популярность, личные трудности и успех, профессиональные обязанности, типичные черты национального характера англичан, образ жизни - все это составляет далеко не полный список вещей, над которыми шутят.

Нонсенс (Nonsense). Основан на несоответствии между ожидаемым и действительным. Шутки, основанные на нонсенсе, типичны для английской литературы. В качестве основы шуток данного типа считаются детские считалочки, песенки, сказки.

Чёрный юмор (Black humour) является популярным типом юмора. В его основе высмеивание печальных, серьезных, трагических событий, например, болезни, смерти, страданий. Данный тип юмора помогает снять напряжение в сложной ситуации.

Юмор разделяют на три основные группы: универсальный юмор (universal); юмор, основанный на компоненте исходной культуры (culture based); лингвистический юмор (linguistic) [44].

Как отмечает М. С. Сергеева, первая группа для перевода является наиболее простой. Обусловлено это тем, что данный юмор, как правило, основан на комизме ситуации и его легко понять независимо от принадлежности к той или иной языковой группе, так как в его основе лежат общечеловеческие, универсальные реалии [55]. Как пишет М. С. Сергеева: «примерами данного типа юмора могут послужить шутки о мужьях и женах, остроумные высказывания детей, шутки о работе и начальстве и т.д.» [55, с. 97].

Ко второй группе относят шутки, базирующиеся на культуре ИЯ. Задача переводчика усложняется, так как в силу отсутствия аналогичного фона в ПЯ, перевод такого юмора требует некоторых фоновых знаний об определенной культуре. В качестве примеров для второго типа юмора можно рассматривать шутки, связанные со специфичными реалиями, которые используются в узком кругу лиц, а также шутки о национальных меньшинствах разных стран. При переводе часто теряются суть и основная идея юмора, поэтому неподготовленный реципиент, как правило, будет неспособен распознать шутку.

К третьей группе относится лингвистический юмор. Лингвистический юмор представляет особую сложность для перевода, т.к. он основан на внутриязыковых отношениях между словами, в частности, на каламбуре,на игре слов. В качестве примера можно рассмотреть следующую шутку: «если в слове “rough” (рус. «тяжелый») сочетание букв “gh” читается как звук “f”, в слове “women” (рус. «женщины») буквы “o” читается как короткая “I”, а в слове “nation” (рус. «нация») сочетание букв “ti” читается как “sh”, то тогда слово “ghoti” будет читаться как “fish” (рус. «рыба»)» [29] (пер. наш - В.Б.).

Лингвистические теории юмора рассматривают юмор с синтаксической, прагматической и семантической точек зрения. Существуют две наиболее влиятельные лингвистические теории юмора: теория семантического сценария юмора [23] и общая теория вербального юмора [4]. Теория В. Раскина имеет дело с понятием сценария и рассматривает его как когнитивную структуру, которая дает информацию о любом событии или объекте и описывает, как составляется деятельность и как организуются отношения [23]. В. Раскин определяет сценарий следующим образом: «большой кусок семантической информации, окружающий слово или вызываемый им. Сценарий - это когнитивная структура, интернализованная носителем языка, и он представляет собой знание носителя языка о небольшой части мира» [23, с. 85]. Основная гипотеза теории семантического сценария юмора, изложенная В. Раскиным состоит в том, что «текст может быть охарактеризован как текст, несущий одну шутку, если оба условия выполнены:

· текст полностью или частично совместим с двумя различными сценариями.

· два сценария, с которыми текст совместим, противоположны» [23, с. 99].

Два сценария, с которыми совместим тот или иной текст, полностью или частично перекрывают этот текст. Эта гипотеза предполагает, что шутка имеет начальную часть и последнюю часть. Начальная часть подвергается двум толкованиям, в которых одно более очевидно, чем другое. В. Раскин указывает, что эти два сценария «должны быть противопоставлены через ситуативные, контекстуальные или локальные антонимы» [23]. Он представляет три различных типа оппозиции, которые могут возникнуть в смешном тексте: «нормальное / ненормальное», «фактическое/нереальное» и «возможное/невозможное» [23]. Соответственно, мы можем извлечь из теории В. Раскина, что текст может быть назван юмористическим только в том случае, если он содержит два различных сценария, которые противоположны друг другу [1].

Общую теорию вербального юмора [4] можно считать разработанной и расширенной версией теории В. Раскина [23]. Цель теории С. Аттардо и В. Раскина ответить на вопрос «Что такое юмор?» [4]. Общая теория вербального юмора может быть применена к различным типам юмористического текста, которые варьируются от простых шуток до любых различных средств массовой информации, включая длинные повествования, такие как комические фильмы и телевизионные ситкомы [4]. Оба автора выдвинули теорию, которая отличается от теории В. Раскина тем, что, «помимо расширения семантической перспективы на другие перспективы, такие как прагматика, позволяет анализировать более сложные формы юмора, например, юмор во взаимодействии или в монологах» [23].

В соответствии с общей теорией вербального юмора существует шесть типов источников знаний, которые позволяют определить, является ли текст юмористическим или нет. Источниками знания являются:

· письменная оппозиция, которая порождает ряд несоответствий, которые слушатель должен разрешить в переводе;

· логический механизм, являющийся самым проблематичным параметом, потому что от него зависит процесс разрешения несоответствий;

· ситуация или контекст;

· цель, которая указывает, к кому обращен юмор;

· нарративные стратегии или жанр;

· язык [23].

Кроме того, юмор бывает разный, в зависимости от того, имеет ли он место в повествовательных текстах или в разговоре [3]. Однако метод, применяемый к анализу разных юмористических текстов, не меняется, потому что он связан с идентификацией юмористических лингвистических текстов, появляющихся в нем, то есть в зависимости от того, находятся ли они в сюжете (jab lines) или в конце текста (punch lines) [3]. Семантически они идентичны, и единственное различие между ними заключается в их текстуальной позиции и прагматической функции.

1.3 Особенности английского менталитета и юмора

Английский менталитет является смешением различных народов: англы, кельты, саксы, юты, фризы и многие другие оставили неизгладимый отпечаток в их культуре и характере, придав им определенные черты, которыми в настоящее время славятся «типичные» англичане. Английский юмор считается некой визитной карточкой народа, однако многие другие страны относятся к анлийскому юмору с недоумением, потому что большинство ситуаций, которые высмеиваются англичанами, являются крайне неправдоподобными. Тонким английский юмор называют потому, что большинство анекдотов и смешных ситуаций основано на двусмысленности фраз и словесных, речевых каламбурах.

Еще одной характерной особенностью английского юмора является умение посмеяться над собой. Юмор часто используется для того, чтобы «разрядить» обстановку. Юмор также является методом избавления от смущения или насмешек в социальных ситуациях: способность смеяться над собой демонстрирует, что англичане не настолько эгоистичны, чтобы волноваться о том, что они только что показали себя дураками. Поскольку многие англичане довольно чувствительны и уязвимы, такое использование юмора служит щитом от критики и потери самоуважения [26].

Юмор - довольно значимая часть английского национального характера и чрезвычайно важный элемент национальной идентичности. Англичане гордятся своим чувством юмора и считают его своим национальным богатством [26]. И поскольку англичане так любят комическое и забавное, они развили различные отличительные типы юмора, которые будут рассмотрены в следующем разделе.

Многие англичане полагают, что в жизни нет никакого глубокого смысла, и вместо того, чтобы пугаться этого, они часто делают это преимуществом, находя жизнь забавной. Англичане высоко ценят тех, кто заставляет их смеяться над собственными трудностями и жизненными обстоятельствами [26]. Английский характер тоже имеет значение. Английское общество, с его классовой системой и региональными различиями, находит свое отражение в юмористических и сатирических произведениях.

1.4 Типы английского юмора

Важнейшим компонентом английской разговорной культуры является вербальный юмор, который носители других языков далеко не всегда могут перевести и понять. «Вербальный юмор возникает благодаря переосмыслению значений различных лексич. единиц: слова, идиомы, паремиологической единицы, в результате чего высказывание приобретает двусмысленное значение» [37, с. 185].

Юмор, основанный на игре слов, занимает одно из центральных мест в английской речевой культуре. Для того, чтобы игра слов получилась, используется один из трех способов его создания: графический (например, капитализация, варьирование шрифтов), фонетический и лексический.

На фонетическом уровне базу для шуток, основанных на игре слов, составляют омофоны, т.е. одинаковые по звучанию, но разные по написанию слова.

В качестве примера можно рассмотреть сказку Л. Кэролла «Алиса в стране чудес»:

- Mine is a long and a sad tale! - said the Mouse, turning to Alice, and sighing.

- It is a long tail, certainly, - said Alice, looking down with wonder at the Mouse's tail; - but why do you call it sad? [7]

Игра слов в данном случае основана на созвучии двух существительных «tale» (рус. «повесть», «рассказ») и «tail» (рус. «хвост»).

На русский язык отрывок переведен следующим образом (перевод Бориса Заходера):

- Внемли, о дитя! Этой трагической саге, этой страшной истории с хвостиком тысяча лет! - сказала она.

- Истории с хвостиком? - удивленно переспросила Алиса, с интересом поглядев на мышкин хвостик. - А что с ним случилось страшного? По-моему, он совершенно цел - вон он какой длинный! [48]

Переводчик обыграл авторскую игру слов, построенную на омофонах, благодаря противопоставлению «мышиного хвостика» и словосочетания «с хвостиком», которое означает «с добавлением, с небольшой прибавкой» [56].

На лексическом уровне интерес представляет полисемия, то есть многозначность слов, довольно типичное явление в английском языке.

В качестве примера рассмотрим сказку Л. Кэролла «Алиса в стране чудес»:

- … I know I have to beat time when I learn music.

- Ah! that accounts for it, - said the Hatter. - He won't stand beating [7].

В данном отрывке Алиса и Безумный Шляпник разговаривают о времени. В данном случае полисемия заключается в глаголе “to beat”, у которого есть несколько значений (Oxford Dictionary): «бить кого-то» или «победить, превзойти кого-то» (пер. наш - В. Б.) Из примера видно, что Шляпник воспринимает время как живое существо, которому не нравится, когда его бьют, т.е. воспринимает значение буквально. Алиса же выражалась образно, подразумевая, что искала себе более интересное занятие, чем уроки музыки, т.е. девочка хотела победить скуку.

На русский язык отрывок переведен следующим образом (перевод Бориса Заходера):

- ...иногда, особенно на уроках музыки, я думала - хорошо бы получше провести время...

- Все понятно! - с торжеством сказал Шляпа. - Провести время?! Ишь

чего захотела! Время не проведешь! [48]

Переводчик также воспользовался таким средством, как полисемия. Однако обыграл значения глагола «провести»: «1. Осуществить, выполнить, проделать. 2. Обмануть, перехитрить (разг.)» [58].

Также в английском юморе возможно выделить такой аспект, как создание шуток, анекдотов, в которых высмеиваются другие нации. Эти шутки основаны главным образом на стереотипах о ближайших соседях.

1.5 Лингвистические трудности перевода английского юмора

Перевод юмора считается сложным предметом из-за лингвистических и культурных ограничений [10]. Человек может воспринимать тот или иной перевод как юмористический, но другие могут воспринимать его иначе [11].

Проблема передачи юмора давно исследуется в переводоведении. Для того, чтобы грамотно перевести шутку, сделать ее понятной для читателя, но при этом сохранить юмор при передаче с ИЯ на ПЯ, переводчикам необходимо использовать различные приемы и стилистические средства. Кроме того, именно из-за незнания культурной специфики или менталитета той или иной страны юмор просто не может быть понят [63].

Прежде чем перейти к обсуждению способов передачи английского юмора при переводе необходимо остановиться на самом понятии перевода. В. С. Виноградов пишет, что перевод является «особым, прекрасным и самостоятельным искусством» [33]. Дж. Кэтфорд определяет перевод как «замену текстового материала на одном языке (SL) эквивалентным текстовым материалом на другом языке (TL)» [8]. Перевод также описывается как «чувствительное понимание коммуникативного события, сути, сообщения, которое в хорошем письме должно быть восстановлено» [14]; и как «передача смысла с одного языка на другой» [15]. А. В. Федоров определяет перевод как «процесс, в ходе которого речевое произведение (текст или устное высказывание) создается на одном языке и передается на другой» [59]. Л. С. Бархударов подчеркивает, что «процесс перевода относится к преобразованию или трансформации текста на одном языке в тексте на другом языке» [31]. Однако «преобразование» понимается как определенное отношение между двумя единицами языка, из которых одна является исходной, а вторая создается на основе первой. А.Д. Швейцер определяет перевод как «однонаправленный и двухфазный процесс межъязыковой и межкультурной коммуникации, уточняя, что первичный текст подвергается анализу, в результате которого создается вторичный текст» [63]. В. Н. Комиссаров определяет перевод как «языковое посредничество, благодаря которому на ПЯ создается текст, равноценный тексту на ИЯ» [46]. Р. К. Миньяр-Белоручев считает, что перевод «является не просто процессом коммуникации с использованием нескольких языков, но и включает в себя отношение между источником, получателем и переводчиком» [51]. Н. К. Гарбовский говорит о том, что любой перевод «всегда подразумевает оригинал» [36]. Это означает, что «оригинал-перевод» - есть некая постоянная, которая отражает сущность данного явления. Все определения подчеркивают важность процесса перевода и определяют его как искусство и процесс коммуникации.

Согласно С. В. Тюленеву, под переводом понимается «акт коммуникации, в процессе которого благодаря обработке исходного текста создется репрезентативный ему текст на другом языке» [57, с. 9]. Также С. В. Тюленев отмечает, что одним из критериев репрезентативности перевода является сохранение «авторского отношения к излагаемому в переводимом тексте» [57, с. 147]. Поэтому при передаче юмора главным оказывается сохранение равноценного коммуникативного эффекта, который на другом языке может создаваться за счет других языковых средств.

Юмор часто влечет за собой различные недоразумения и трудности в процессе перевода. Это часто рассматривается как парадигмальный случай «непереводимости» [5]. Юмор является не только лингвокультурным, но и социокультурным явлением, в создании которого могут быть задействованы всевозможные лингвистические средства и стилистические приемы. При переводе юмора необходимо учитывать национальный характер, привычки и обычаи, существующие в культуре ИЯ.

Большинство исследований, посвященных способам отражения юмора при переводе, фокусируются на культурных различиях, приводящих к проблемам при переводе. В разных культурах юмор создается по-разному. Культура не является статичной конструкцией [6]. Культуры постоянно меняются, меняется и понимание юмора. Когда речь идет о культурных элементах, переводчик должен обладать «метакультурной компетентностью», чтобы распознать проблемы, связанные с переносом на целевую культуру [20].

Как отмечает С. В. Тюленев, «идеального» перевода, как понятия, не существует, потому что любой перевод лишь бесконечно стремится к оригиналу, но полностью передать его не способен» [57, с. 113]. Перевод - наука в том смысле, что он требует полного знания структуры и состава двух языков [9].

Для того, чтобы сделать перевод адекватным, эквивалентным и репрезентативным, переводчику необходимы знания о контексте и ситуации. Переводчику необходимо также иметь представление об отправителе и реципиенте. Перевод подразумевает три ключевых аспекта: владение языком оригинала, владение языком перевода и знание предмета речи.

Юмор культурно и ситуационно специфичен, поэтому он очень сложен для перевода. Если рассматривать языки, как отдельные системы, смело можно говорить о том, что структура одного языка будет давать ему бесконечное пространство для реализации юмора, в то время как перевод и структура другого языка могут быть абсолютно бессильны. Характер юмора в основном заключается не в самой мысли, а в ее форме. Допустим, при попытке объяснения или перевода юмора человек сталкивается с проблемой, которая заключается в том, что при потере определённой формы или игры слов, теряется и сам юмор. Язык включает в себя гораздо больше, чем просто слова, которые мы произносим или пишем.

Существует и противоположеная точка зрения: «все, что можно выразить с помощью средств одного языка, можно выразить и с помощью средств другого языка» [59]. Однако стоит учитывать, что при переводе именно юмористических текстов огромную роль играет непосредственно условие формы: то, какие средства были использованы для построения шутки, часто играют решающую роль в том, как она будет воспринята реципиентами.

Юмор представляет собой особенную сложность при переводе. Как правило, трудностью является культурологический аспект [52], т.е. абсолютно разное понимание смешного: то, что покажется смешным американцу, совсем не будет знакомо, понимаемо и узнаваемо для русского человека, и наоборот. Юмор тесно связан с языком и культурой, в которых он производится. Следовательно, любая попытка перевода юмористического текста должна учитывать целый ряд лингвистических и культурных факторов [1].

Первым шагом для устранения культурного непонимания является выяснение психологических особенностей менталитета и восприятия юмора целевой группы. Это значит, что юмор представляет собой отражение национального менталитета и описание каждодневных проблем. Например, представления народа о смешном, а также всевозможные современные и исторические реалии. Без минимальных фоновых знаний о культуре и представления внутренней политики и ситуации в государстве, правильно понять и передать юмор становится сложным или даже невозможным.

В процессе пересечения юмора и перевода необходимо ответить на вопросы переводимости юмора, как явления, и преодоления культурных барьеров понимания юмора [28]. В то время как лингвиста интересуют общие закономерности сходства и различия между языковыми системами (например, грамматичность, нормальность), переводчик должен работать с текстуальными элементами (т. е. высказываниями), которые часто противоречат норме, или использовать слова или предложения, которые никогда раньше не использовались.

Из-за культурных особенностей английский юмор может быть непонятен российскому реципиенту, и наоборот. Именно разница в культурах, как правило, является преградой в процессе перевода той или иной шутки. Если рассматривать юмористическое произведение с точки зрения изучения стиля автора, то необходимо обратить внимание на языковые средства, за счет которых автор создает комический эффект. В качестве примера рассмотрим роман «Дневник Бриджит Джонс» [12]. Данный роман имеет особое жанровое определение - дневник. Противоречение между формой и содержанием (формат записей мыслей против ироничного описания рутинных событий в жизни) изначально создает коммический эффект. Однако наиболее важным средством создания комического в данном романе служит игра слов, использование неожиданных эпитетов и метафор. Например, главная героиня часто использует в своей речи различные поговорки, пословицы, крылатые выражения, фразеологические обороты [52, с. 181]: «…but have tempoparily turned into wine bag» [52]. С помощью данной метафоры Бриджит описывает свое состояние после встречи с подругами.

На русский язык пример переведен следующим образом (перевод А. Н. Москвичевой): «… но временно превратилась в бочку с вином» [60].

Благодаря созданной метафоре автор достигает комичного эффекта. При переводе авторский прием сохранен.

Рассмотрим другой пример, в котором Бриджит использует в своей речи такой стилистический прием как гипербола: «I'm not good at anything. Not men. Not social skills. Not work. Nothing» [52]. Гибербола в данном примере создается за счет повторяющегося отрицания. Повторение отрицательной частицы “not” создает эффект преувеличения.

На русский язык пример переведен следующим образом (перевод А. Н. Москвичевой): «Ничего у меня не выходит. Ни с мужчинами. Ни с социальными навыками. Ни с работой. Ни с чем» [60].

В переводе гипербола также создается за счет повторения частицы «ни», благодаря которой получается постепенное преувеличение высказывания.

Что касается английских анекдотов, при их создании активно используется игра слов. Именно из-за непонимания английского юмора или невозможности донести его до переводчиков сложилось ошибочное мнение о «плоскости» английского юмора [62]. Люди склонны использовать юмор как средство освещения спорных тем. Без необходимого фона для шутки аудитория упускает из виду серьезность кульминации, и юмор фактически теряется. Кроме того, всегда существует напряженность в отношении того, кто над чем имеет право смеяться.

При переводе шуток, каламбуров, иронии и других юмористических единиц возникают определенные трудности. Для того, чтобы переводчик справился с поставленной задачей, можно прибегнуть к некоторым вариантам действий:

1. Переводчик может полностью удалить шутку из текста перевода. Этот способ не является наилучшим, потому что невозможно предугадать, какие будут последствия. Однако в некоторых случаях данный метод неизбежен.

2. Переводчик может сохранить шутку в тексте на ПЯ, однако выполнить буквальный перевод. Комический эффект будет потерян, однако сохранится исходная информация. Можно также добавить сноску и объяснить, в чем заключался юмор на ИЯ.

3. Переводчик может «адаптировать» шутку в языке перевода, создав необходимый контекст.

2.Проблема передачи юмора при переводе

Джордж Микеш (1912-1987) был британским журналистом венгерского происхождения, юмористом и писателем, наиболее известным своими юмористическими комментариями по отношению к различным странам. Его наиболее известная книга называется «Как быть иностранцем» («How To Be An Alien», 1958). Другое название книги на русском языке «Советы эмигранту: пособие для начинающих и совершенствующихся». В какой-то степени эта книга является эталоном английского юмора и несомненно нравится и англичанам, и иностранцам. Дело в том, что в ней автор, как будто «ругая» Англию за то, какой он была, все же прославляет эту страну, а также склад ума и чувство юмора ее обитателей.

В 1942 году Микеш приехал в Лондон военным корреспондентом и остался там жить. Он не являлся коренным англичанином, а лишь пытался более детально понять окружающих его людей и культуру, в которой жил. Микеш писал свою книгу с точки зрения иммигранта: про то, как сложно быть «своим» в чужой стране. Книга состоит из двух частей. Первая часть посвящена таким важным английским темам, как погода, чай, как не быть умным (так как это считается дурным тоном), как идти на компромисс и стоять в очереди (по словам автора, «национальная страсть»). Вторая часть описывает различные существующие профессии, начиная от интеллектуала Блумсбери и водителя автобуса, и заканчивая тем, как быть истинным гражданином.

Юмор Микеша примечателен тем, что он сочетает в себе наблюдательность и остроумие, соединенные с любовью к обитателям, о которых автор непосредственно пишет. Наблюдения, представленные в книге, правдивы и написаны в такой манере, что вызывают лишь улыбку, а не негативные эмоции. Само произведение воодушевляет на поездку в Англию: взглянуть на людей, посмотреть на культуру.

По словам Т. Кабдебо, другого венгерского писателя-иммигранта, «любимым комическим приемом Микеша было выставить себя заядлым, но уязвимым путешественником, ярым рационалистом с европейскими ценностями, где он обнаруживает национальные амбиции за гордой фразеологией» [17]. Таким образом, ему удалось сочетать национальные стереотипы с комическими характеристиками.

На вопрос «что же такое юмор?» сам Джордж Микеш отвечал следующим образом: «What is humour? I don't know... Here it will suffice to say that essentially - at least for me - it is no less and no more than the original Latin word denotes: flavour. It is simply a special flavour, a way of looking at things.»

«Что такое юмор? Я не знаю… Здесь достаточно будет сказать, что по существу - по крайней мере для меня - это не меньше и не больше, чем латинское слово «аромат». Это просто особый вкус, особый взгляд на вещи.» (Пер. наш. - В.Б.)

В своей книге «Как быть иностранцем» Дж. Микеш по-доброму смеется над некоторыми привычками англичан, над элементами чужой для него культуры, над менталитетом. Например, о чае, который считается английской традицией, автор пишет следущее:

Таблица 1

Автор признается, что ожидал получить многожество негативных отзывов, потому что чистосердечно высказал об англичанах все, что увидел своими глазами. Однако англичане лишь посмеялись.

Таблица 2

Написание данной книги перевернуло представление Дж. Микеша о себе самом.

2.2 Анализ практических переводческих решений при передаче юмора

В качестве примеров перевода юмора рассмотрим некоторые шутки из известного комедийного сериала «Как я встретил вашу маму». Контекст ситуации заключается в том, что во втором сезоне, когда один из главных героев, Тед, перешел к серьезным отношениям с Робин (девушка из компании), Барни (их друг и ярый противник серьезных отношений) решил, что пора устраивать другу прощание с холостяцкой жизнью: «Here?s the deal, Ted, you?re my bro. And you?re about to become a henpecked, beaten down, shell of a man. So tonight, we are going to have one last awesome night together as bros. It?s a bro-ing away party. A special bro-casion. A bro-choice rally.»

Как можно заметить, в оригинале юмор построен на каламбуре со словом «бро» (в рус. «братан», любимое слово Барни). Барни играет со словом «бро» и устоявшимися словосочетаниями: going-away party (рус. «прощальная вечеринка»), special occasion (рус. «особый случай»), prochoice rally (рус. «демонстрация в поддержку абортов»).

Российская компания «Paramount Comedy» смогла передать реплику, создав игру слов и сохранив требуемый коммуникативный, в данном случае - юмористический, эффект: «…у нас будет брощальная вечеринка. Особый бродвижняк. Братанские броводы. Бротанутые в отрыв!». В процессе перевода переводчики заменили часть корня английским словом «бро», но сумели сохранить смысл и понятность.

В качестве следующего примера, в котором присутствует каламбур, взят диалог из американского ситкома «Теория большого взрыва»:

Raj: «I don't like bugs, okay? They freak me out.»

Sheldon: «Interesting. You're afraid of insects and women. Ladybugs must render you catatonic.»

Перевод студии «Кураж Бамбей»:

Радж: «Я не люблю жуков. Они меня пугают».

Шелдон: «Интересно… Ты боишься женщин и жуков. При виде самок жуков ты, должно быть, впадаешь в кому».

Суть шутки заключается в форме слова «ladybug» (рус. «божья коровка»). Переводчик сделал все возможное, чтобы сохранить шутку: передал идею «женщины-жука». Однако, посмотрев на оригинал, можно сделать вывод, что в ИЯ представлен более «тонкий» юмор, перевести который без потерь невозможно.

Именно в неожиданном сочетании двух несовместимых значений в одной фонетической форме и заключается суть каламбура. В. С. Виноградов рассматривает каламбур как «двухчленное образование, где каждый компонент может быть словом или фразой. Первый компонент - это своего рода лексическая основа каламбура, опорный элемент или, другими словами, «стимулятор». Вторым элементом конструкции является слово или фраза -- «триггер», который также называется результатом и представляет собой саму вершину каламбура» [34]. Комический эффект появляется только после реализации в речи второго компонента и его соотнесения со словом-эталоном. Рассмотрим пример лексического каламбура, основанного на многозначности слов. В качестве примера возьмем небольшой диалог, взятый из сериала «Теория Большого Взрыва»:

Sheldon: «Penny, you are on fire!»

Penny: «Yes, and so is Sheldon» [62].

Если данный диалог переводить без контекста, то получится следующее:

Шелдон: «Пенни, ты горишь!»

Пенни: «Да, как и Шелдон» [62].

Такой перевод не особо комичен, а скорее наоборот -- драматичен. Но, учитывая, что выражение «to be on fire» помимо значения «быть в огне, гореть» употребляется еще и в тех случаях, когда кто-то делает какие-то вещи очень хорошо и непрестанно, доблестно, то такой перевод более уместен и удачен [62]:

Шелдон: «Пенни, ты в шоке!»

Пенни: «Да, как и Шелдон» [62].

В качестве примеров перевода можно также рассмотреть повесть Джерома К. Джерома «Трое в лодке, не считая собаки» и 4 существующих варианта перевода данного произведения на русский язык.

1. «I had walked into that reading room a happy, healthy man. I crawled out a decrepit wreck» [16].

В данном примере речь идет о том, что герой зашел в библиотеку здоровым человеком, а вышел больным, потому что прочитал про различные заболевания и теперь ему казалось, что все симптомы ему подходят.

В переводе Э. Линецкой и М. Донского эта фраза звучит следующим образом: «Я вступил в этот читальный зал счастливым, здоровым человеком. Я выполз оттуда жалкой развалиной» [41]. Можно увидеть явную антитезу в переводе: «счастливый и здоровый человек» и «жалкая развалина». При переводе были использованы эквиваленты, суть шутки передана полностью, комичность не потеряна.

Рассмотрим вариант перевода этого же отрывка М. Салье: «Счастливым, здоровым человеком вошел я в эту читальню, а вышел из нее разбитым инвалидом [42]». В данном переводе также отчетливо видна антитеза между «счастливым и здоровым человеком» и «разбитым инвалидом». К тому же переводчик прибегнул к инверсии в начале предложения для усиления сравнения. «Decrepit wreck» переведено как «разбитый инвалид». Комичность в процессе перевода сохранена.

Теперь рассмотрим перевод Е. Кудашевой: «Я вошел в читальню здоровым, счастливым человеком, а вышел из нее, еле волоча ноги, дряхлой развалиной» [40]. В данном примере так же, как и в предыдущих, видна антитеза: «здоровым, счастливым человеком» и «дряхлой развалиной». Отличительной чертой данного перевода явлется деепричастный оборот «еле волоча ноги», который придает описанию негативную эмоциональную окраску и говорит об измученном состоянии героя произведения. В переводе были использованы эквиваленты, комичность не потеряна, переводчику удалось найти удачное решение для передачи юмора в данном отрывке.

В переводе Г. Севера мы встречаем такой вариант: «Я вступил в этот читальный зал счастливым, здоровым человеком. И выполз оттуда дряхлой развалиной» [39]. Данный вариант полностью соответсвует переводу, предложенному Э. Линецкой и М. Донским. Можно также увидеть явную антитезу: «счастливый и здоровый человек» и «дряхлая развалина». В переводе были использованы эквиваленты, комичность не потеряна, переводчику удалось найти удачное решение для сохранения юмора в данном отрывке.

«Do you prefer the inside or the outside, J?»

«I said I generally preferred to sleep inside a bed» [16].

В данном примере можно увидеть каламбур, вызванный многозначностью слова «inside». В первом предложении с артиклем «the» оно имеет значение «внутри», а во втором, без артикля: «в». При помощи каламбура главный герой обратил вопрос приятеля в свою пользу.

Перевод на русский язык звучит следующим образом (перевод Э. Линецкой, М. Донского):

«С какой стороны кровати ты предпочитаешь спать?»

«Я ответил, что предпочитаю спать не с какой-нибудь, а просто на кровати» [41].

В английском языке в качестве средства выразительности выступает многозначность слова, а в русском - ирония. В переводе были использованы эквиваленты, комичность не потеряна, переводчику удалось найти удачное решение для передачи юмора в данном отрывке.

Рассмотрим вариант перевода, выполненного М. Салье:

«Как ты больше любишь, Джей, - внутри или с краю?» - спросил он.

«Я ответил, что вообще предпочитаю спать внутри постели» [42].

Комичность потеряна, т.к. возникла проблема с пониманием смысла всего выражения. Многозначность английского слова на русский язык передать невозможно, а словосочетание «внутри постели» не передает нужного смысла и не соответствует узусу русского языка.

В переводе Е. Кудашевой мы встречаем такой вариант:

«С какой стороны кровати ты предпочитаешь спать, Джим?»

«Я ответил, что обыкновенно предпочитаю спать просто на постели» [40].

Из данного примера видно, что перевод Е. Кудашевой про «стороны кровати» совпадает с вариантом перевода Э. Линецкой и М. Донского, и отлично описывает происходящее. В переводе были использованы эквиваленты, комичность не потеряна, переводчику удалось найти удачное решение для передачи юмора в данном отрывке.

В переводе Г. Севера встречается такой вариант:

«Ты, Джей, любишь спать у стены, или как?»

«Я сказал, что, в общем-то, предпочитаю спать на кровати» [39].

В данном варианте мы можем наблюдать вольный перевод. Переводчик перестроил предложение: он начал фразу с обращения, причем вариант имени совпадает с переводом М. Салье. Также Г. Север оставил только один вариант вместо двух - «спать у стены» [39], упростив себе задачу. Комичность и ироничность высказывания переданы. К тому же в вопрос добавлен разговорный вариант «или как». Переводчику удалось найти удачное решение для передачи юмора в данном отрывке.

Самым частым средством, использованным автором для выражения эмоций в повести, является ирония. И, как правило, такой стилистический прием можно встретить не просто в слове или предложении, а на уровне целой фразы. Например:

2. «I can't sit still and see another man slaving and working. I want to get up and superintend, and walk round with my hands in my pockets, and tell him what to do. It is my energetic nature. I can't help it» [16].

Необходимо обратить внимание на первое предложение, которое понимается как нежелание бездельничать, когда другие работают. Однако если дочитать мысль до конца, можно понять, что у героя нет никакого желания работать, а только раздавать команды и советы.

На русский перевели следующим образом (перевод Э. Линецкой, М. Донского): «Я не могу сидеть, сложа руки и праздно глядеть, как кто-то работает в поте лица. У меня сразу же появляется потребность встать и начать распоряжаться, и я прохаживаюсь, засунув руки в карманы, и руковожу. Я деятелен по натуре. Тут уж ничего не поделаешь» [41]. Очевидно, что герой иронизирует. Соответствие используемых средств выразительности присутствует, перевод адекватный.

Рассмотрим вариант перевода, выполненного М. Салье: «Я не могу спокойно сидеть и смотреть, как кто-нибудь трудится. Мне хочется встать и распоряжаться - расхаживать по комнате, заложив руки в карманы, и указывать, что надо делать. Такая уж у меня деятельная натура» [42]. Все средства выразительности присутсвуют, комичность не потеряна. В переводе были использованы эквиваленты, переводчику удалось найти удачное решение для передачи юмора в данном отрывке.

Рассмотрим вариант перевода, преложенный Е. Кудашевой: «Я не могу сидеть смирно и смотреть, как другой трудится и надрывается. Так и подмывает меня вскочить и прохаживаться, держа руки в карманах, и наставлять его, как и что делать. Всему виной моя энергическая природа. Тут уж ничего не поделаешь» [40]. Данный вариант опять частично совпадает с переводом, предложенным Э. Линецкой и М. Донским. Однако в этом отрывке встречается словосочетание «энергическая природа», не использованное ни одним другим переводчиком. Данное словосочетание является дословным переводом оригинальной фразы и немного «проигрывает» другим переводам, т.к. значение может быть не до конца понятно читателю. Следовательно, комичность немного потеряна.

Г. Север предлагает следущий вариант: «Я не могу сидеть сиднем и наблюдать как кто-нибудь надрывается. Мне нужно встать, мне нужно руководить, мне нужно ходить вокруг засунув руки в карманы и говорить ему что и как. Это моя деятельная натура. Тут ничего не поделаешь» [39]. Данный отрывок представляет собой пример вольного перевода. Также на себя обращает внимание эмоционально окрашеннное выражение «сидеть сиднем». Данное выражение является разговорным. В переводе были использованы эквиваленты, комичность не потеряна, переводчику удалось найти удачное решение для сохранения юмора в данном отрывке.