Формы степеней сравнения имён прилагательных в славянских языках: функционально-стилевой и сопоставительный аспекты

Размещено на http://www.allbest.ru/

ФЕДЕРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ АВТОНОМНОЕ

ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕВЫСШЕГО ОБРАЗОВАНИЯ «НАЦИОНАЛЬНЫЙ ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ

«ВЫСШАЯ ШКОЛА ЭКОНОМИКИ»

Факультет гуманитарных наук

Программа подготовки бакалавров по направлению

45.03.03 «Фундаментальная и прикладная лингвистика»

ВЫПУСКНАЯ КВАЛИФИКАЦИОННАЯ РАБОТА

Формы степеней сравнения имён прилагательных в славянских языках: функционально-стилевой и сопоставительный аспекты

Морозов Даниил Александрович

Научный руководитель:

к.ф.н.

Мохова Любовь Константиновна

Нижний Новгород, 2020



ВВЕДЕНИЕ

В наши дни и в научной сфере, и в средствах массовой информации освещаются вопросы межкультурной коммуникации, в частности - о языке, который мог бы стать универсальным средством общения между представителями разных культур. Ещё в начале прошлого века, когда Интернет не был изобретён, а телеграф - распространён повсеместно, предпринимались попытки создания искусственного языка. Наиболее удачная из них связана с именем варшавского окулиста Лазаря Заменгофа, разработавшего эсперанто. На различных своих уровнях этот плановый язык совмещал особенности, характерные для языков германской, романской и славянской языковых групп. Однако эсперанто и иные плановые языки не обладали той эмоциональностью и гибкостью, характерной для большинства естественных языков. Поэтому значительно позже стали разрабатываться «объединяющие» языки, построенные на реально функционирующих языковых системах, например, новословенский (c 2011 года входит в проект Medћuslovjanski)- для языков славянской группы. Тем не менее, ни один «объединяющий» язык не получил широкого распространения.

Время, в которое мы живём, иногда называют эпохой разрушения границ. Действительно, современные средства связи и передвижения дали человечеству свободу общения и перемещений. Это неразрывно связано со стиранием границ и ассимиляцией культур, но, с другой стороны, в контексте всемирной глобализации всё больший вес приобретает вопрос самоидентификации и индивидуальности. Данный процесс можно сравнить с третьим законом Ньютона: сила действия равна силе противодействия. Если язык представить объектом, на который действуют обе силы, возникновение в нём арготических черт в ответ на появление обобщающих элементов мыслится вполне естественным. прилагательное сравнение степень

Таким образом, ключевой проблемой в реализации проектов естественных глобальных языков стали различия в лексике и грамматике близкородственных лингвистических систем.

Характеристика проблемы исследования

Свойственные тому или иному языку особенности фонетики, лексики, грамматики закрепляются в словарях и учебниках. Выпускаются книги, написанные литературным языком, центральные медиа на государственном языке представляют информацию, а в искусстве он часто подчёркивает самобытность культуры, её непохожесть на культуры других регионов. Однако в дискурсе может наблюдаться, например, заимствование моделей словообразования из языков соседних народов, вследствие чего грамматические формы приобретают новые коннотации и новые значения или же вовсе утрачивают исконные. При этом язык сохраняет и старые формы, модели которых оказались тупиковыми и непродуктивными, и формы, образующиеся по новым моделям. Естественно, при сосуществовании таких форм в языке его носители со временем либо перестают использовать одну из форм, либо сохраняют обе, наделяя их новым значением или коннотацией и таким образом избегая синонимии. В то же время литературный язык стремится закрепить небольшое количество формообразующих (грамматических) моделей, основываясь на их исторической обоснованности или стабильности употребления в речевой практике - принципах, не всегда совпадающих между собой. Поэтому допустима ситуация, когда широко используемая в разговорной речи модель не соответствует литературной норме, хотя в силу своей частотности употребления может восприниматься носителями языка как правильная. Сопоставление адъективных и адвербиальных форм степеней сравнения в языках одной группы позволяет выяснить, в каких значениях данные формы используются в литературном языке и разговорной речи, а также понять, как и почему их семантика влияет на развитие ошибочных употреблений.

Актуальность исследования данной проблемы связана с популяризацией грамотности и борьбой с «расшатыванием языковых норм». Высокий уровень языковой подготовки помогает человеку наладить контакты с представителями различных культур, занятыми в сфере науки, искусства и информационных технологий. Важен также следующий аспект: суверенитет страны зачастую требует суверенитета её официального языка. В мировых масштабах языковая политика, способствующая становлению развитого государственного языка, повышает авторитет самого государства.

Исследование актуально благодаря компьютерным инструментам, позволяющим провести более детальное и точное по временному срезу изучение употребления словоформ. При этом использование электронных корпусов даёт возможность пронаблюдать функционирование искомых элементов в большем числе источников, а значит, получить более репрезентативные результаты.

Приобретённые в процессе изучения проблемы знания могут быть полезны как лингвистам, так и людям, интересующимся языком в прикладных целях. Кроме того, полученная информация актуальна и для специалистов, занятых в сферах литературы, журналистики и образования, а также в средствах массовой информации, так как сегодня именно медиа способствуют развитию международной коммуникации.

Новизна проводимого исследования подтверждается тем, что ранее в данной научной области языки не рассматривались в сопоставительном аспекте с целью построения матрицы соответствия (или несоответствия) моделей выражения признака у имён прилагательных. Для отдельных языков существуют парадигмы степени проявления признака с различным количеством ступеней: от трёх до восьми. Предполагается, что на основе принадлежности русского, украинского, белорусского, польского и чешского языков к одной языковой группе можно для каждого языка построить максимально развитую на данный момент восьмиступенчатую парадигму проявления признака, после чего сопоставить получившиеся парадигмы, тем самым выявив сходства и различия в функционировании исконно родственных формообразующих моделей.

Практическую значимость представляют как матрица соответствий, сконструированная в процессе практического исследования, так и особенности употребления моделей и словоформ, выявленные в процессе их корпусного анализа. Сопоставительная таблица (матрица) призвана помочь при переводе текстов в направлениях между исследуемыми языками, в частности при передаче разговорных или диалектных словоформ и поиска их аналога, а также при непосредственном изучении этих языков.

В перспективе полученные результаты также могут быть использованы для обучения нейросети и улучшения качества машинного перевода.

Целью настоящего исследования является проведение сопоставительного анализа моделей выражения степени качества у прилагательных в исследуемых языках. Это включает в себя построение матрицы соответствий.

В процессе исследования необходимо решить следующие задачи:

1. Систематизация имеющихся данных о истории развития категории степени качества и современных моделях передачи значения сравнения;

2. Составление таблицы морфем, которые используются для формирования компаративов в литературном языке и диалектах;

3. Анализ актуальности и продуктивности моделей путём поиска соответствующих словоформ в электронных корпусах;

4. Определение функционально-стилистических рамок активности репрезентативных моделей;

5. Изучение особенностей употребления моделей в речевой практике;

6. Формирование списка нетипичных случаев и выявление ошибочных употреблений;

7. Построение сопоставительной матрицы моделей и передаваемых значений для исследуемых языков;

8. Определение дальнейшего развития данного исследования.

Объектом исследования является функционирование форм прилагательных со значением сравнения в текстах различных стилей.Предметом выступают формообразующие модели, актуализирующие в имени прилагательном определённую степень проявления признака.

Теоретической базой являются труды Н.Д.Русинова, М.Л.Ремневой и А.М.Камчатнова по истории развития старославянского и древнерусского языков,В.В.Виноградова и Ф.И.Буслаева - по морфологии русского языка, М.Я.Плющ - по современному украинскому языку, Ю.Мучковского - по грамматике польского языка, Й.Марвана - по чешскому языку, а также Л.Г.Яцкевич, Г.А.Чешко и З.И.Бадевич - по функционированию словоформ в диалектах. Помимо того, основой практического исследования являются данные«Русской грамматики-80» и материалы из Лексического атласа русских народных говоров.

Методы исследования

Методологическую базу исследования составляют морфемный, словообразовательный и корпусный анализ. Основным методом практического исследования является автоматизированный поиск словоформ в электронном корпусе, после чего производится контент-анализ. В теоретической части работы применяются общие методики: наблюдение, описание, сравнение и обобщение. Также для изучения актуальности формообразующих моделей используется метод статистического анализа.

Материал

Материалом практического исследования являются тексты художественной и публицистической литературы, представляющие преимущественно период от второй половины XXвека до нашего времени. Для объективного анализа поиск текстов для каждого из языков производится по электронным корпусам, насчитывающим от 300 до 4000 млн слов.

В дополнение теоретическая часть включает результаты прежних исследований, проведённых на материале текстов разных жанров - от художественной прозы до правовых документов, а также на материале так называемых канонических текстов классической литературы XIX - XX вв.



I. ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ИССЛЕДОВАНИЯ

1.1 Модель формирования степеней сравнения

Общеславянская основа исследуемых языков

Русский, белорусский, украинский, польский и чешский языки относятся к славянской группе индоевропейской семьи языков, причём польский и чешский - к западнославянской подгруппе, а остальные три - к восточнославянской. Считается, что распад праславянской языковой общности произошёл в V веке н.э. Однако в феврале 2015 года было опубликовано исследование Ч.Кэткарта, У.Чанга, Э.Гаррета и Д.Холла , в ходе которого были сопоставлены общие для славянских языков лексемы и изучены фонетические процессы. В результате было установлено, что славянские языки стали расходиться примерно в 710 году н.э., т.е. в VIII веке.

Даже если допустить столь позднее расхождение общеславянского лексического и фонетического фонда, самым ранним языком письменных памятников славян по-прежнему остаётся старославянский, появившийся позже - в IX веке н.э. Известно, что старославянский - это собственно письменный язык, закрепивший исторически общий грамматический и лексический строй, но не отражающий варианты диалогического и диалектического употребления словоформ. Он активно использовался в книжном стиле на территориях проживания славян, и можно утверждать, что на момент его появления он был понятен, сочетая устоявшиеся характерные черты.

Исследуемые в данной работе языки унаследовали общеславянскую модель формирования степеней сравнения. Логично проследить развитие категории степени сравнения прилагательных, начиная со старославянского языка.

Степень качества в старославянском языке

Старославянский язык отличался от современных языков славянской группы рамками употребления прилагательных. Так, лексико-семантическая классификация имён прилагательных в старославянском предполагала их деление на качественные - обозначающие признак как таковой (добръ, новъ - добрый, новый), относительные - обозначающие признак посредством отношения (жел?зьнъ, чьстьнъ - железный, честный) и притяжательные - обозначающие принадлежность (адамовъ, божии - Адамов, божий). При этом относительные прилагательные занимали промежуточное положение между качественными и притяжательными. На основе семантики принадлежности в разряд относительных могли перейти притяжательные прилагательные (къняжь - относящийся не к конкретному князю, но к князю как страте). Так же на основе семантики познания в процессе чувственного восприятия относительные прилагательные могли переходить в разряд качественных (чьстьнъ - образующийся не просто от понятия чести, но от оценки человека как обладающего или не обладающего этим признаком). Тем не менее, собственно притяжательные прилагательные характеризовались отсутствием у них полных (местоимённых) форм, а собственно качественные противопоставлялись другим разрядам способностью образовывать степени сравнения.

В первую очередь сравнительная степень образовывалась при помощи общеславянских формантов -jмs-(в форме Им. и Вин. пад. ед. ч. ср. р.), -jis-/-jьs-(в остальных формах) и их вариантов -зjes-/-зjьs-. Причём, согласно исследованиям А.Вайана и А.М.Селищева, ещё в праславянском языке существовали определённые закономерности выбора для образования сравнительной степени того или иного суффикса. Это зависело от суффикса основы, от которой образовывалась форма компаратива, а также от характера интонации - в старославянском языке различавшую восходящий и нисходящий тоны.

1. Если односложные основы имели нисходящую (грависную) интонацию или были осложнены суффиксом -k- (-ok-/-ъk-), то компаратив образовывался при помощи суффиксов --jes/-jis :

1. Если односложная основа имела восходящую (акутовую) интонацию, то компаратив формировался вариантами -зjes/-зjis:

2. Основы, осложнённые суффиксами, кроме -k-, также присоединяли аффиксы -зjes-/-зjis- для образования сравнительной степени:

Стоит заметить, что ориентир на суффиксы основы - более позднее явление, к тому же не всегда стабильное. С помощью тех или иных суффиксов образовывались соответственно качественные или относительные прилагательные, однако, как уже было замечено ранее, на основе лексической семантики имя прилагательное могло перейти из одного разряда в другой, сохранив свою грамматическую форму.

А.М.Камчатнов в своих трудах замечал, что в старославянском языке существовало два способа образования степеней качества: синтетический и аналитический. Если в первом случае аффиксы присоединялись непосредственно к слову, то во втором - к нему добавлялись отдельные лексемы, в сочетании с которыми оно приобретало новое значение.

Так, аналитическим способом сравнительная степень образовывалась не только от качественных, но и от относительных прилагательных: вспомогательные слова болии (более) или мьнии (менее) присоединялись к исходной положительной форме (болии добръ, мьнии великъ). То есть обе модели формирования компаративов существовали в одно время и функционировали параллельно. Аналогично оба способа были присущи и превосходной степени. Суперлятивы составлялись синтетически - из формы компаративов с добавлением приставки наи- (наисильн?и) или из формы положительной степени с добавлением префикса пр?-(пр?великъ) - или аналитически - сочетанием исходной формы с наречиями з?ло, вельми (з?ло старъ, вельми малъ), а также добавлением к компаративу местоимения «вьсь» в форме родительного падежа множественного числа (вьс?хъбъдр?и) [8: 88-89].

Степени качества в древнерусском языке

В отличие от старославянского, древнерусский представлял собой живой язык, функционировавший как средство общения между людьми, а не только как средство хранения информации. Кроме того, письменные памятники древнерусского языка представлены светскими текстами, в которых имели место диалогические словоформы и отражались явления, характерные для разговорной речи. К примеру, первоначально полные (местоимённые) и краткие (именные) формы прилагательных раскрывали категорию определённости (представленную артиклями в языках романской и германской групп), но письменные памятники древнерусского языка запечатлели её распад. В наши дни эта категория сохранилась лишь в болгарском и македонском языках; в остальных языках славянской группы установилась одна нормированная стилистически нейтральная форма прилагательных вместо двух - краткой и полной. В современных русском, украинском, белорусском и русинском языках, общим предком которых был древнерусский, так употребляется полная форма прилагательных, а функциональная сфера кратких форм обычно ограничена, либо они имеют иной стилистический оттенок.

Исходной формой имени прилагательного в древнерусском языке являлась форма положительной степени. Как и в старославянском, форма сравнительной степени во всех падежах, кроме именительного, здесь образовывалась при помощи суффиксов -?иш- и -ьш-. В именительном падеже, по закону открытого слога, у прилагательных мужского рода вместо суффиксов -?иш- и -ьш- использовались соответственно -?и и -ьи/-ии. У прилагательных среднего рода, согласно тому же закону открытого слога, основа сравнительной степени образовывалась суффиксами -?е и -е. При этом в сравнительной степени прилагательные склонялись, хотя парадигма склонений уже утратила некоторые типы. Превосходная форма образовывалась двояко: в книжной речи при помощи приставок наи- и пр?- (наилучьшеи, пр?простъ), а в разговорной - при помощи усилительных служебных слов (вельми: бысть вода велика вельми). Причём, согласно Н.Д.Русинову, в поздний период истории древнерусского языка краткие прилагательные в сравнительной степени застыли в форме Им. п. ед. ч. мужского или среднего рода и в таком виде были унаследованы складывавшимся великорусским языком; тогда как полные формы были переосмыслены как суперлятивы. В соседних белорусском и украинском полные формы не утратили своего компаративного значения и используются в нём по сей день [20:114-118].

По другим сведениям, уже ко времени создания старейших восточнославянских памятников письменности именные формы прилагательных закрепились в предикативной функции. И хотя вплоть до нового времени в книжно-литературном стиле они нормативно согласовывались с подлежащим, в диалектах шёл процесс образования константной формы именных прилагательных. Г.А.Хабургаев в книге «Очерки исторической морфологии русского языка. Имена» заметил, что данное явление не было случайным, а для компаративов оно и вовсе было необходимым. Причина в том, что при сравнении двух объектов аспект сопоставления уже подразумевает наличие одного признака (но разной степени выраженности) у обоих объектов, в то время как эти объекты могут быть представлены разным грамматическим родом и числом. Например, высказывание Волга шире Днепра заключает в себе не только сопоставление двух рек по признаку «ширины», но также подразумевает, что и Волга, и Днепр - широкие реки. Если же сопоставляются две небольших речки, то возможно высказывание Иржа пошире Селея, где производная от компаратива форма пошире предполагает несильную степень выраженности признака у обеих рек. Однако, если бы форма сравнительной степени изменялась по роду и числу, в приведённых высказываниях она бы не могла равносильно относится к обоим объектам, так как Волга - сущ. ж. р., а Днепр - сущ. м. р., как и Иржа - сущ. ж. р., а Селей - сущ. м. р. Поэтому единственным возможным вариантом явилась нейтральная неизменяемая форма, выработавшаяся в древнерусской языковой практике [31: 207-208].

Самое первое употребление в письменном источнике неизменяемой формы сравнительной степени зафиксировано в Златоструе XII в.: Не еси богат?е Давыда (при норме богат?и). При своей немногочисленности такие подтверждения указывают на тенденцию к образованию неизменяемой формы. В то же время нельзя говорить о едином форманте, образующем такую форму. Где-то она образовалась по примеру неизменяемых наречий, на основе сходства (ср. укр.нареч. високо «высоко» - вище «выше» и прил. високе «высокое» - вище «высшее» с той же формой сравнительной степени). Говоры великорусского центра сохранили обе деривационные модели: при помощи суффиксов -ее/-ей (добрее/добрей) и -ше/-че/-же (выше, крепче, ниже). Если детально рассмотреть аналогичные процессы на уровне диалектов, можно выявить преобладание тех или иных аффиксов при образовании застывшей формы компаратива, однако нередко таких форм может быть две (и даже более), но сфера их употребления различна.

Так, в русских говорах распространялся суффикс сравнительной степени -ше: длин(ь)-ше, креп-ше; иногда использовался также его контаминированный вариант -шей/-шее: крепшее, ширьшей. Ряд таких форм закрепился в русском литературном языке: дальше, раньше, тоньше, а также, например, больше и старше, компенсирующие исторически закономерные образования более и старее, которые ныне используются с другим лексическим или стилистическим значением. В говорах на территории современной Белоруссии и в литературном белорусском языке активны обе модели - на -ш- и на -ее/-ей,- однако первая образует сравнительную степень прилагательных, а вторая - адвербиальные компаративы.

Древнерусский язык также отразил принцип аналогии. Результат фонетических изменений, наблюдаемых в рус. слабже и белор. диал. глыбжэй иллюстрирует аккомодацию суффиксальной -ш- на основе общей звонкости сонорных и звуков з, д, г, которые, будучи финальными в основе слова, при смягчении переходили в ж.

В сравнении со старославянским, древнерусский язык сохранил большее количество форм, причём некоторые из них были позаимствованы из церковно-книжного стиля. В частности, наряду с древнерусской формой короче (от др.-рус. корот-ъкъ) использовалась форма кратчайшии (от ст.-слав. кратъкъ); аналогично заимствовались распространённые в старославянском местоимённые варианты прилагательных, но при сосуществовании двух форм старославянская утрачивала значение сравнительной степени. Вместо этого она могла обозначать высшую меру обладания признаком (то есть превосходную степень), а чаще - безотносительно большую степень его проявления (элятив). Тем не менее, так как древнерусский язык охватывал достаточно обширную территорию, а его носители испытывали влияние других народов, функционирование тех или иных суффиксов варьировалось от региона к региону. Поэтому в русском языке атрибутивные формы на -ейш-/-айш- со значением сравнительной степени вышли из употребления к концу XIX столетия, а родственные им украинские формы на -iш- или белорусские формы на -эйш-/-ейш- активно используются для образования компаративов и в современных литературных вариантах этих языков.

При этом оставшиеся в восточнославянских говорах со времён расцвета древнерусского языка диалектные формы заняли своё место в парадигме степеней качества прилагательных и наречий, закрепив за собой значение определённой меры выраженности признака.

Развитие категории качества в русском языкеXVIII-XIXвв.

Ранее проявление некоторой меры признака рассматривалось нами на примерах моделей образования компаративов и суперлятивов. Однако в большинстве славянских языков широко распространены аффиксальные модели, актуализирующие определённую степень выраженности признака и у положительных (т.е. исходных) форм прилагательных. Такие формы в эпоху становления русского языка были вынесены в отдельную категорию, и в «Российской грамматике» М.В. Ломоносова (1755) вопрос о степенях сравнения имён прилагательных решительно отделён от вопроса об увеличительных и умалительных прилагательных (как то: слабоват, близёхонек и т.п.), то есть от вопроса о категории субъективной оценки. Но в XIXвеке, под влиянием французских грамматических теорий, категории субъективной оценки и степеней сравнения вновь сблизились на основе общего компонента -меры выраженности признака. Поэтому грамматические справочники того времени позиционировали две категории степеней качества: относительную (где качество определялось в сравнении предметов между собой: один другого старее, старейший из учёных) и безотносительную (где сравнение отсутствовало: старенький, староватый и т.п.)

В.В. Виноградов, рассматривая модели передачи оттенков значения с диахронической точки зрения, отмечает, что различение двух в некоторой мере похожих категорий привело к стремлению установить между ними полный параллелизм. «Получались три безотносительные степени сравнения: начинательная, длительная + учащательная, и совершенная степень. Все безотносительные степени качества…ставились в один грамматический ряд. Казалось, что безотносительное к сравнению предметов различение степеней одного и того же качества ведёт к образованию трёх форм одного и того же слова». [по 50:20-21] Так как исторически сформировавшаяся языковая система не располагала необходимыми элементами для заполнения такой парадигмы, формы иногда создавались искусственно, что также вело к искусственным грамматическим построениям, не прижившимся в языке. Поэтому Ф.И. Буслаев привёл вопрос о степенях сравнения в его исконный вид, и к середине XIXвека в вопросе о формах субъективной оценки русская грамматика вернулась к точке зрения, намеченной М.В. Ломоносовым.

Таким образом выяснилось, что значения форм субъективной оценки и степеней сравнения в отдельных оттенках сближаются, однако их следует рассматривать как две независимые парадигмы с разным количеством компонентов.

Современные модели формирования степеней качества

Из архетипов *jьs и *мjьs произошли суффиксы, которые в современных русском, белорусском, украинском, польском и чешском языках образуют синтетические формы сравнительной и превосходной степеней. Ниже приведены аффиксы, которые используются с данной целью в литературныхвариантах языков.



	Сравнительная	Превосходная
Русский	-ш-, -ч-, -щ-, -ж-; -ее, -ей;	наи-, пре-, сверх-; -ш-, -ейш-, -айш-
Белорусский	-ш-, -ейш-, -эйш-, -ч-, -шч-, -ж-; [-ей, -эй];	най-, за-, пра-, пры-, звыш-
Украинский	-ш-, -iш-, -ч-, -щ-, -ж-;	най-, за-, пре-, над-
Польский	-sz-, -(i)ejsz-; [-(i)ej];	naj-, nad-
Чешский	-љн, -ejљн, -мjљн, -н; [-мji];	nej-

В квадратные скобки заключены суффиксы, которые нормативно употребляются только для образования наречных компаративов. Однако в случае белорусского языка стоит учитывать такое явление, как трасянка (аналогична украинскому суржику), заключающееся в нарушении местной литературной нормы под влиянием норм русского языка. Из этого следует, что формы компаративов с суффиксами -ей/-эй могут являться прилагательными, вопреки нормам современного белорусского языка.

Несмотря на то, что исторически эти аффиксы восходят к общим архетипам, в современных языках обязательность их употребления и значения, которые они придают лексемам, могут существенно различаться.

Например, в русском языке суффиксы -ейш- и -айш- обычно служат для образования суперлятива, а приставка наи- используется факультативно. В чешском, польском, украинском и белорусском аналогичные суффиксы формируют лишь компаративную форму прилагательного, а значение наивысшей степени синтетически обязательно выражается добавлением префикса най- (naj-/nej-). Аналитический способ позволяет однозначно образовать собственно сравнительную или собственно превосходную степени.

Для этого в рассматриваемых нами языках используются следующие лексемы:

Русский	Украинский	Белорусский	Польский	Чешский
(наи)более, (наи)менее, самый	(най)більш, (най)менш, [самий]	больш (болей), менш (меней), найбольш найменш [самы]	(naj)bardziej, (naj)mniej	vнce (vнc), mйnм (mнт), nejvнce, nejmйnм, (nej)silnмji

Можно заметить, что приведённые вспомогательные слова имеют общие исторические истоки, однако в данных языках они используются неодинаково. Так в чешском языке аналитическая модель формирования компаративов и суперлятивов служит для образования описательных форм и используется относительно редко; большая часть чешских имён прилагательныхобразуют синтетические формы, иногда с префиксами иноязычного происхождения (например, super: superrychlэ «супербыстрый»). В польском языке, напротив, аналитический способ более продуктивен, чем синтетический, так как аналитическая модель совместима с бульшим числом имён прилагательных. В целом, в русском, украинском, белорусском и польском языках намечается тенденция использовать аналитический способ, хотя с точки зрения языка он менее экономичен (см. также п. 1.7.)

Вспомогательные местоимения самий и самы в украинском и белорусском языках соответственно образуют аналитические суперлятивы в упомянутых суржике и трасянке, выходя за рамки литературной нормы.

Адвербиальные компаративы и суперлятивы

Несмотря на то, что настоящее исследование посвящено вопросам функционирования прилагательных, выражающих некоторую степень обладания признаком, стоит упомянуть и об адвербиальных компаративах, так как их парадигма степеней сравнения развивалась неразрывно с таковой у прилагательных. В статье Г.А.Чешко «Ступенювання прислівників в східнополіських говірках» справедливо утверждается, что наречия на -о и -е, наиболее распространённые в украинском языке (равно как и в других языках славянской группы), близки к прилагательным в форме среднего рода. Фактически, закреплённые литературной нормой стяжённые варианты имён прилагательных имеют с наречиями одинаковые формы компаратива [17].

Существуют и адвербиальные суперлятивы, однако об их употреблении в русском языке стоит сделать важное замечание. Интернет-издание «Фоксфорд» указывает на синтетический метод их образования при помощи суффиксов -ейш+е и -айш+е, однако данный способ считается устаревшим и применяется крайне редко, преимущественно в книжной речи. В художественных произведениях такие формы - средство стилизации под деловую речь времён Российской империи или средство выражения иронии. В современном русском языке наречия со значением наивысшей степени признака образуются аналитически: либо из сочетания компаратива с местоимением весь (всех/всего), либо из сочетания исходного наречия с формами наиболее/наименее.

Хотя в украинском, белорусском и польском языках синтетические формы, образуемые при помощи префикса най- -(naj-), более активны, чем в русском, они также иногда вытесняются аналитическими. Исключения составляют случаи, когда составные формы неблагозвучны. Словарь польского языка, например, предписывает употреблять синтетические (простые) формы, если их возможно образовать для наречия или прилагательного. В противном случае употребление составных форм вместо простых производит «комичный или почти карикатурный эффект»: bardziej dobry - lepszy (более хороший - лучше) .

Феномен аналитического способа

Интересно, что аналитический способ с XX столетия активнее используется в четырёх из исследуемых языков: русском, украинском, белорусском и польском. Причины такого явления не всегда ясны. Возможно, это связано с влиянием глобальных языков (немецкий > французский > английский), хотя в распространённом ныне английском языке далеко не все прилагательные следуют аналитической модели. Русский лингвист В.В.Виноградов отмечал, что, начиная с XVIII века, аналитически образованные формы прилагательных стали более частотными, чем оказывали влияние на синтетические формы. Тем, в свою очередь, уже в XIX веке «приписывалось промежуточное положение между чисто сравнительной степенью и чисто превосходной».

Любопытно, что в современном польском языке аналитические формы численно превосходят синтетические, так как образуются от большего количества прилагательных: в равной мере от относительных(bardziej kolorowy«более цветной»)и качественных (bardziejciekawy«более интересный» при нормативном ciekawszy«интереснее»). Таким образом, предпочтение отдаётся более простому, но не более экономичному (с точки зрения языка) методу выражения грамматического значения.

Особенности формирования

Некоторые прилагательные и наречия имеют две формы сравнительной степени (например:младше - моложе, больше - более). В большинстве случаев эти формы не синонимичны, у них разная семантика и синтаксическая роль. Например, моложе подразумевает разницу в возрасте, а младше - ещё и в звании; больше обладает собственным смыслом и используется как самостоятельный член предложения, а более обычно выступает служебным словом. Нормативно употребляются и адвербиальные синтетические суперлятивы наиболее и наименее в сочетании с другим наречием или прилагательным в положительной степени. В целом, синтетические формы наречий со значением превосходной степени сами по себе крайне редко используются в речи, их элятивные омонимы - чаще, однако цель их употребления так или иначе обычно ограничена стилизацией и этикетом.



1.2 Значения форм степеней сравнения

Описание, сравнение, превосходство

Из материалов по грамматике старославянского языка становится известно, что прилагательные с суффиксами -*jьs- и -*мjьs- исконно обладали значением сравнительной степени. Тем не менее, в русском языке оно редуцировалось с течением времени, а под влиянием аналитических форм эти морфы стали маркировать наивысшее проявление признака.

Как было указано выше, аналитический способ позволяет определить степень качества однозначно, чем существенно отличается от синтетического. Этот факт особенно примечателен, так как адъективные формы степеней сравнения имеют несколько значений, и определить их не всегда легко.

В.В.Виноградов отмечал три значения синтетических форм [4:243]:

1. Предельная степень и безотносительно большая мера признака;

2. Превосходная степень;

3. Сравнительная степень.

Первый пункт в данной классификации соответствует элятивному значению. И несмотря на то, что существует некоторое количественное и функциональное неравенство аналитических и синтетических форм, имеющих значение одной и той же степени, условно их можно назвать взаимозаменяемыми.

Таким образом, имеется три основных степени: описательная, сравнительная и превосходная. Но так как языки славянской группы развивались внутри высококонтекстной культуры, согласно теории Эдварда Холла[38], вполне закономерно появление контекстных исключений и образование субстепеней как для синтетических форм, так и для аналитических. При этом указывать на конкретное значение может сам контекст (семантика) или синтаксическое окружение; следовательно, требуется уделить внимание вопросу такого маркирования значения в исследуемых языках.

Маркирование значений в других исследуемых языках

Словарь лингвистических терминов русского языка определяет термин «элятив» как «омонимичную с превосходной степенью форму имени прилагательного, обозначающую безотносительно высокую степень качества». Омонимия элятива и синтетического суперлятива присуща и белорусскому языку, однако важно понимать, что суперлятив в белорусском языке всегда будет содержать приставку най- (например, найбагацэйшы). В украинском языке для получения элятива к форме превосходной степени добавляются префиксы як- или що-, следовательно, омонимии нет.

Самое большое количество вариантов выражения элятивного значения - в польском языке. В опубликованной в 1836-ом году «Грамматике польского языка» Юзефа Мучковского указывается, что безотносительно сильный признак можно выразить, добавив либо наречия daleko, wcale, dosyж, местоимениеco или префикс przy- к компаративу, либо - наречие jak или префиксы nie-, prze- к суперлятиву. Данная модель актуальна и по сей день.[43:87]

Относительно чешских элятивов существует любопытное наблюдение. Известно, что в чешском языке элятив выражается сочетанием частицы coс формой превосходной степени (buduconejstruиnмjљн «буду максимально краток»), а также иногда совпадает с формой сравнительной степени (starљн «пожилой»). И хотя в современном чешском языке элятивы употребительны, при сравнении чешских оригиналов эссе Юлиуса Фучика и их переводов на русский язык лишь 4 из 10 русских элятива являются переводами чешских. Поэтому чаще всего русские элятивы в чешском языке дополнительно обозначаются с помощью наречий velmi, krajnм, spнљeи др.



1.3 Взаимовлияние языков

При любом лингвистическом исследовании важно понимать, что области распространения языков практически никогда не имеют чётких границ, и даже если возможно построить изоглоссы, эти линии охватывают некоторую территорию, где граничащие явления перемежаются. Так русские говоры постепенно переходят в белорусские, белорусские - в украинские, украинские - в русинские, а русинские - в польские. Каждые соседствующие лингвистические системы так или иначе взаимодействуют друг с другом и влияют друг на друга. Поэтому, например, можно заметить, что модели литературного украинского языка «перекликаются» с моделями польского: приставки як-,що- и лексемы jak, co играют одинаковую роль при образовании элятива. Здесь наблюдается взаимовлияние двух языков.

Данный процесс отразился на формировании сравнительной степени прилагательных и наречий в исследуемых языках. Для иллюстрации можно привести следующие примеры:

1. Адъективные и адвербиальные формы сравнительной степени в польском и белорусском не совпадают, так как для первых используется суффикс -sz- (-ш-), а для вторых - -ej (-ей).

2. В западной Силезии (Польша) синтетические формы стали более распространены, чем аналитические - под влиянием соседнего чешского языка, где аналитические формы существуют только для некоторых относительных.прилагательных.

3. В трасянке и суржике белорусские и украинские компаративы образуются сочетанием положительной степени с русизмом самы (самий): эти языки в силу исторических и экономических причин испытали сильное влияние русского, вследствие чего свойственные русскому языку модели ошибочно используются в них.

Одновременно с появлением общих черт в языках, словно по закону равенства силы действия силе противодействия, в каждом из этих языков возникают и индивидуальные элементы лингвистической системы. К примеру, активно употребляемые у нас формы сравнительной степени с приставкой по- (которая, кстати, в ряде южнославянских языков образует компаратив: болг. по-голям «больше», макед. понизок «ниже») не являются русизмами в других языках и используются там редко. Эта приставка придаёт слову иной оттенок, а значит - иную семантику.

Семантические различия проявляются и на лексическом уровне в однокоренных словах, что выявляется при переводе с одного языка на другой. Иллюстрацией служит пара белорусских слов старшы и старэйшы, где первое слово подразумевает различие по званию, а второе - по возрасту, хотя оба слова с белорусского языка на русский переводятся одинаково: «старший» (со значением сравнительной степени).

Можно найти большое количество примеров, в которых наблюдаются либо индивидуальные черты языка, либо следы его взаимодействия с языком-соседом. Наиболее эффективно изучать такие примеры можно на материале лингвистических корпусов. Однако основная цель данного исследования - сопоставить не только литературные и широко распространённые формообразующие модели, но и малопродуктивные и диалектные, возникшие в языке в некоторый момент его развития и представленные теперь ограниченным количеством лексем.



II. СОПОСТАВИТЕЛЬНО КОРПУСНОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ ФУНКЦИОНИРОВАНИЯ СЛОВОФОРМ

2.1 Многообразие значений и пути их передачи

Значение меры признака внутри и вне категории компаративов

Традиционно считается, что значение степени проявления признака является атрибутом компаративов и суперлятивов, соотносясь с прилагательными и наречиями. В то же время и в литературном языке, и в народных говорах такое значениеохватывает другие части речи, а категория степени интенсивности признака имеет богатую и разветвлённую систему средств выражения.

Как было отмечено, вXIXв. в русском языке оформились две грамматические категории: степеней сравнения и субъективной оценки. Хотя в некоторых аспектах (например, в формообразующих моделях) эти категории близки, они связаны с парадигмами, состоящими из различного числа компонентов. Рассмотрим это на примере лексемы мелкий:

1. В рамках категории степеней сравнения прилагательное мелкий образует компаративы мельче и более мелкий, а также суперлятивы мельчайший и самый мелкий;

2. Формы меленький, мелковатый не обладают значением сравнения, но усиливают признак; они относятся к категории субъективной оценки;

3. Форма мельчайший означаетпредельно высокую меру признака иотносится к обеим категориям в зависимости от контекста.

Важно заметить, что категория степеней сравнения состоит из трёх компонентов, в то время как для передачи оттенков значения используется большее число аффиксов, следовательно, и количество компонентов потенциально больше. На основе изучения таких оценочных форм, распространённых в диалектах и в разговорной речи, была построена восьмиступенчатая парадигма.

Восьмиступенчатая парадигма проявления признака

При классическом подходе к изучению безотносительной степени проявления признака у имён прилагательных учитываются три позиции:

1. Положительный признак как норма;

2. Интенсивность положительного выше нормы;

3. Интенсивность положительного ниже нормы.

Тем не менее, многообразие словообразовательных аффиксов позволяет построить большее количество моделей, и речевая практика показывает, что язык использует эту возможность. Так, прилагательному баскущий «очень красивый» (перм., волог.) противопоставляется небаскущий «очень непривлекательный» (киров.), где значение отсутствия положительного признака усиливается суффиксом-ущ- (ср. нейтральную диалектную пару: баской - небаской (киров.))

Процессы формообразования и словообразования в данном случае близки. В отдельности категория сравнения имеет дело только с формами, категория оценки - и с формами, и с новыми словами. Но из-за семантической близости ступеней качества, границы этих процессовразмыты: слова типа баскущий могут рассматриваться и как формы слова баской, и как новые лексемы.

Таким образом, с помощью морфем в русском языке может быть выражена следующая семантическая парадигма:

1. Самая высокая степень интенсивности признака;

2. Интенсивность положительного признака выше нормы;

3. Положительный признак как норма;

4. Интенсивность положительного признака приближается к норме;

5. Интенсивность положительного признака ниже нормы;

6. Отсутствие положительного признака;

7. Противоположный признак;

8. Интенсивность противоположного признака выше нормы.[35:702].

За точку отсчёта в данной парадигме берётся компонент №3: положительный признак как норма. От него образуются другие компоненты. Получившаяся таблица с восемью ячейками является стимулом к поиску соответствующих словоформ в диалектных зонах, однако в действительности даже у распространённых лексем парадигма является неполной. Например, для прилагательногодобрый она выглядит следующим образом :

В приведённой парадигме не востребовано значение интенсивности отрицательного признака (№8) и интенсивности положительного признака, приближающейся к норме (№4), но многообразно выражены степени высокого проявления качества.

С другой стороны, для прилагательного совестныйнайдены лишь такие варианты, гдеактуализируются отрицательные признаки:



Очевидно, словообразовательная категория субъективной оценки разнообразна и в плане выражения, и в плане содержания, вследствие чего использования одной лишь шкалы недостаточно для всестороннего исследования категории. Л.Г. Яцкевич замечает, что семантический объём значения степени интенсивности и состав словообразовательной парадигмы во многом зависит от частеречной принадлежности производного и производящего слов[35:700].

Так как в настоящем исследовании речь идёт о прилагательных, для построения сопоставительной матрицы было заимствовано морфемное наполнение моделей образования прилагательных данной категории.

Сопоставительная матрица для исследуемых языков

В исследовании Л.Г. Яцкевич восьмикомпонентная парадигма использовалась для поиска словоформ в народных говорах русского языка, однако её материалы можно также позаимствовать для поиска словоформ с аналогичными значениями в украинском, белорусском, польском и чешском. Поэтому одной из основных задач данного исследования было построение матрицы соответствий, в которой сопоставлены модели выражения определённого значения в наблюдаемых языках.

Фрагмент сопоставительной матрицы (на примере самой высокой степени проявления признака у русских и украинских прилагательных) приведён ниже (полная матрица - см. Приложение):

Русский	Украинский
На-: насветлый, насухой Наи-: наилучший, наидолгий Пре-: пресвятой Раз-(рас-): разбелый, раскрасивый Само-: самоважный Сверх-: сверхбыстрый -ш-/-ейш-/-айш-: высочайший -ущ-/-ющ-: большущий, злющий -еющ-: важнеющий -ащ-/-ящ-: разумящий -енн-: здоровенный -ищ-: богатищий -ехонн-(-ёхоньк-): тонехонный(тонёхонький) -унн-: большунный -утельн-:большутельный -юсеньк-: тонюсенький -ёшеньк-: малёшенький Вспомогательные слова: самый, крайне, слишком, наиболее Редупликация: белый-белый	Най-: найшвидший Пре-: прегарний [Само-: самоважливий] Над-: надпотужний -енн-/-езн-/-ецьк-: величенний, величезний, здоровецький -ущ-/-ющ-(-уч-/-юч-): злющий (злючий) -юсiньк-/-iсiньк-/-есеньк-: малюсiнький, тонiсiнький, бiднесенький -еньк-: усенький Вспомогательные слова: занадто, найбiльш, [самий] Редупликация: сам-один

Для всех языков поиск моделей и примеров проводился как по литературной норме, так и по диалектам. В данном случае слова, данные в квадратных скобках, выходят за рамки украинской литературной нормы, а образуемые с их помощью сочетания являются русизмами.

2.2 Корпусный анализ функционирования компаративов

Актуальность и продуктивность моделей

Логично, что не все модели одинаково распространены: некоторые из них охватывают только отдельные стили, другие были актуальны лишь на определённом временном промежутке, иные образуют ограниченное количество словоформ. Однако, в приведённом фрагменте матрицы вместе с морфемами и вспомогательными словами был указан способ выражения самой высокой меры признака редупликацией. Несмотря на то, что данная модель не является собственно морфологической или собственно синтаксической, она широко представлена во всех исследуемых языках и образует синтетические или аналитические сочетания. Кроме того, в языках славянской группы данная модель охватывает несколько разрядов частей речи и с точки зрения сложности языка (то есть наличия в нём исключений на долю правил) является рациональной и максимально продуктивной. Сочетания типа день-деньской, очень-очень, лежать лежмя, высокий-превысокий образованы путём удвоения всего слова или некоторой его части с целью усиления основного признака. Аналогично образованы украинское тишком-нишком «втихомолку», белорусское адзiн-адзiнюткi«один-одинёшенек», польское caіkiemcaіkiem«вполне себе ничего», чешское љiroљirэ «широкий, необъятный». Так как редупликация признана языковой универсалией и активно применяется в языках славянской группы [15], для всех исследуемых языков редупликационную модель можно считать актуальной и продуктивной.

Аналитические формы, как уже было отмечено, стали более популярны с XXвека, причём в русском и польском языках они численно превосходят синтетические формы. Теоретически и в украинском, и в белорусском языках спустя некоторое время они могут также возобладать. Как и в случае с редупликацией, аналитический способ легче, так как совместим и с относительными прилагательными, и с качественными. Поэтому при появлении в языке нового имени прилагательного велика вероятность построения его словоформ по аналитической модели, а значит данную модель также можно считать продуктивной и релевантной.

В случае с синтетическим способом большую роль играет распространённость отдельных морфов. Так, префикс най- в украинском языке является крайне продуктивным, так как нормативно формирует превосходную степень прилагательных и наречий или элятив. Аналогичный русский префикс наи- выполняет те же функции, но уступает сочетаниям со служебным словом самый: F-₁ = 1,49 противF₂ =1,79 (по запросам «наилучший» и «самый лучший» в НКРЯ).Если же по корпусу проверить вхождения суперлятивов и элятивов с приставкой на-, которая в русском языке указана как диалектная, а в украинском отсутствует вовсе, то НКРЯ выдаёт нулевой результат и в основном корпусе, и в диалектном. Это значит, что модель выражения высшей меры признака при помощи префикса на- является непродуктивной и невостребованной.

Нельзя, однако, забывать о других факторах, влияющих на язык. С.Г. Тер-Минасовой было справедливо замечено, что язык является «зеркалом культуры»и отражает реальные условия жизни его носителей, их менталитет и мироощущение[29:13].Модели соседнего языка могут проникать в языковую систему и функционировать наравне с исконными или даже более активно (чеш.dvaadvacet<dvacetdvaпод влиянием нем.zweiundzwanzig), а в пределах одного языка на выбор определённой модели могут влиять экстралингвистические факторы, особенно духовно-социальная сфера жизни. Например, в лемковском варианте русинского языка, иногда называемого диалектом украинского, преобладает форма премиленый вместо украинского литературного (що)найулюбленiший «самый любимый» / «очень любимый»): так как в лемковской культуре большую роль играет религия (православие), в языке получила распространение церковнославянская модель образования суперлятивов и элятивов с помощью префикса пре-.

Наконец, в равной мере актуальные и продуктивные модели могут быть присущи исключительно книжной речи или, напротив, разговорной.

Функционально-стилистический аспект

Каноничное разделение функционирования форм предполагает три группы: книжные, разговорные и нейтральные. Логично, что диалектные формы, особенно малочастотные, не отражены в достаточной мере в письменных источниках, а потому не попадают в разряд книжных. Также они не являются нейтральными, так как понятны не всем носителям языка. Часть диалектизмов может быть отнесена к разряду разговорных (ср. ниж. чай «наверное» или южн.-росс. шукать «искать»).

В целом, выяснить принадлежность лексемы к книжным или разговорным вариантам языка можно по словарю: соответствующие пометы указаны для известных и употребимых слов. При корпусном и словарном исследовании данный аспект также учитывался.

Статистические результаты и выявленные значения

С целью изучения продуктивности и функционально-стилистических ограничений использования моделей категории степеней сравнения и категории субъективной оценки было решено провести исследование по языковым корпусам и по словарю. Однако, если рассматривать вопрос функционирования моделей с диахронической точки зрения, не удастся выявить, какие из них актуальны на данный момент. Поэтому поиск по корпусам проводился с учётом определения времени создания документа, где обнаружено соответствующее вхождение.

Для нелитературных моделей в качестве запросов использовались примеры лексем, данные в Лексическом атласе русских народных говоров. Кроме корпусного исследования, при анализе моделей-рар (например, -утельн-: большутельный) для поиска аналогичных словоформ использовалась выборка по словарю: а) имя прилагательное; б) поиск по окончанию «-утельный». Нетипичные словоформы также проверялись по поисковым системам (Яндекс, Google), так как они частично выполняют роль языковых корпусов. Однако данные методы являлись вспомогательными.

...