Функции обращений в прямой речи героев "Повести временных лет"

Столь же часто, как и в (27) и (28), обращение «крате!» встречается и в репликах фрагмента (29): Ї нача Стополкъ глти: (1) «№стани на с^втокъ». И рече Василко: (2) «Не могу, крате, иютати. Оуже есмь повел^^л товаромъ поити переди». Давыдъ же с^джше аки н^мъ. И р^че Стополкъ: (3) «Завътро- каи, крате!» (4) И иж^щасж Василко завътрокати. И рече Стополкъ: (5) «Посидита вы зд^, а газъ л^зу, нар^жю». И л^зе вонъ, а Двдъ с Василкомъ с^доста. И нача Василко глати ко Давыдови, и не к4 в Давыд^ гласа и ни послушаньга, к^ ко ужаслъсА и лесть им^га въ ср^Ац^. И пос^д^въ мало, Давыдъ рече: (6) «Гд^ есть кратъ?» №ни же рекоша ему: (7) «Стоить на с^нехъ». Ї въставъ, Давыдъ рече: (8) «Ать иду по нь, а ты ту, крате, посади». И, въставъ, Двдъ л^зе вонъ. И гако выступи Давыдъ, ї запроша Василка въ.е нога^к, ї шковавъше въ дво^ шковы, и приставиша к нему сторож^ на ночь (6605 / 1097).

В (29) слово «кратъ» используется 4 раза -- 3 раза как обращение (в инициальных репликах 29.3 и 29.8 и реактивной 29.2) и 1 раз, в реплике (29.6), как подлежащее. В трех случаях оно произносится князьями Святополком и Давыдом -- братьями князя Василько, которые собираются его предать, и их вероломство во многом подчеркивается тем, что они называют братом того, кто по их приказу будет сейчас схвачен и вскоре ослеплен.

Помимо этого обращение «крате!» в (29) имеет и другие функции: в реплике (29.2) оно используется говорящим как средство реализации особой рече-поведенческой тактики (далее -- РПТ) О рече-поведенческих тактиках см. [Верещагин, Костомаров, 2005]., позволяющей «смягчить» отказ, сделать его менее обидным для собеседника; в реплике (29.3) оно позволяет говорящему, получившему отказ, перейти к новой прескрипции -- осуществить вторую попытку добиться необходимого результата, после того как, казалось бы, диалог был завершен, поскольку репликой (29.2) были «закрыты» отношения иллокутивного вынуждения по отношению к (29.1) Об отношениях иллокутивного вынуждения см. [Баранов, Крейдлин, 1992]..

Как мы видим, использование обращений в (27.2), (27.5), (28.4) и (29.3) позволило говорящему перейти к новому КЭ: от одного прескриптивного с следующему прескриптивному (см. 27.2 и 29.3), от прескриптивного -- к экспликативному (см. 28.4), от эксплика- тивного -- к прескриптивному (см. 27.5). Устанавливаются и другие подобные соотношения: Р^че же Володимиръ: (1) «Что что ра^д сниде Бъ на землю и страсть таку пригатъ?» №в^щавъ же, р^че философъ: (2) «Аще хощеши, кнжже, послушати из начала, что радї сниде Бъ на землю?» Володимиръ же рече: (3) «Послушаю радъ». И нача философ^ъ глти сице: (4) «Въ начало исп^рва створї Бъ нко и землю въ. а. днь. <...>» (6494 / 986).

Фрагмент (30) представляет собой своеобразную коммуникативную «матрешку»: внутри информативного КЭ (30.1)+(30.4) обнаруживается еще один информативный КЭ (30.2)+(30.3); произнесение обращения в (30.2) помогает говорящему перехватить коммуникативную инициативу -- задать встречный вопрос, который направит интерес собеседника в нужное русло и позволит расширить содержание реплики (30.4), которая структурно является ответом на , но содержит информацию, соотносимую с (30.2); Съзва Въли>^А'мерь коАры своа и старци гра^дскыа и р^че имь: (1) «Се прихо^диша къ мн^ колгаре <...> Да что оума придасте? Что ГОв^щаете?» И р^ша когаре и старци: (2) «В^си, кнажє, гако своего никтож^е не хулить, но хвалить. Аще хощеши испытати гораздо, то имаши оу соке мужи: пославъ, испытаи испытаи когождо и^х служку и како служить Бу». (3) И кы^с люка р^⁴ кназю и вс^мъ людемъ. Изкраша мужи докры и смыслены числомъТ. <...> (6495 / 987).

Реплика (31.2), в которой используется обращение, с одной стороны, является реактивной в информативном КЭ (31.1)+(31.2), а с другой -- представляет собой инициальную реплику прескриптив- ного КЭ, в котором реакцией на предложение бояр и старцев стали последующие действия князя и его людей (31.3).

Использование обращений в (32.2) также помогает говорящему перейти от информативного КЭ (32.1)+(32.2) к прескриптивному КЭ , произнесение которого позволило добиться перлокутивного эффекта (32.3): Всеволодъ же приде къ крату своему ИзАслАву Кыеву и, ц^ловавша^с, с^доста. (1) Всеволодъ же испов^да ему все кывшек. Ї р^че ему ИзАславъ: (2) «(2.1) Брате, не тужи! Видиши ко, колко са мн^ сключи зла? Первое ко, не выгнаша ли мене и именье мое разграки- ша? И паки, кую вину створилъ есмь? Не изгнаста ли вы мене, крата свога? И не клуди^х ли по чюжимъ землдмъ, і-імТньга лишенъ кыхъ, не створи зла ничтоже? (2.2) Ї нынТ, кра^т, не тужив^! Аще кудеть нама причастье в Роускои земл^, то иж^ма. Аще лишена кудев^, то иж^ма. Мзъ сложу главу свою за та». (3) И се рекъ, ут^ши Всеволода и пове^л зкирати вога ГО мала до велика (6586 / 1078).

Таким образом, использование обращения в реплике, которая не является первой в КС, часто маркирует переход к новому КЭ; в тех случаях, когда эта реплика является реактивной, говорящим перехватывается коммуникативная инициатива, а сама произносимая реплика структурно относится к двум КЭ -- является одновременно последней реактивной репликой предшествующего КЭ и первой инициальной последующего. Способность обращения осуществлять членение коммуникативного события на коммуникативные эпизоды -- одно из проявлений сегментирующей функции, свойственной этой языковой единице.

Во фрагменте (32) также следует обратить внимание на повторное употребление обращения в (32.2.2). Высказывание «I нын^, кра^т, не тужив^!» представляет собой незначительно трансформированное (32.2.1) «Брате, не тужи!» и должно восприниматься как аллюзия к этому призыву. При этом, устанавливая тождественные элементы этих речевых шагов^4% (лексический состав, порядок слов, наличие обращения, коммуникативная форма высказывания), собеседник должен обратить внимание на детали, их различающие: «1 нын^» соотносит нынешние беды князя Всеволода с теми, что преследовали князя Изяслава и о которых он только что рассказал, а употребление формы двойственного числа «не тужив^» вместо единственного «не тужи» позволяет князю Изяславу перейти к новому речевому ходу Речевой шаг представляет собой минимальную коммуникативную единицу, обладающую определенной иллокутивной функцией и соотносимую с другими речевыми шагами. Связанные друг с другом речевые шаги могут образовывать речевой ход -- коммуникативную единицу, обладающую глобальной иллокутивной функцией, которая равна иллокутивной функции одного из речевых шагов или выводимой на основе соотнесения иллокутивных функций нескольких (или всех) речевых шагов, составляющих речевой ход. Именно иллокутивная функция речевого хода определяет принадлежность высказывания к тому или иному типу диалога. Одна реплика говорящего может включать несколько речевых ходов; например, в тех случаях, когда граница между коммуникативными эпизодами проходит не между репликами коммуникантов, а внутри одной реплики, последняя включает в себя как минимум два речевых хода. В то же время реплика может состоять из одного речевого хода, а тот, в свою очередь, состоять из одного речевого шага.

Термины речевой шаг и речевой ход используются нами в тех случаях, когда необходимо обратить внимание на структуру реплики в целом, оценив то, какое место в ней занимают элементы, ее составляющие, и то, как они соотносятся друг с другом.

Подробнее о понятиях речевой ход и речевой шаг см. [Савельев, 2016]. См. сноску 48., в котором он использует РПТ «солидаризация с адресатом» В последующей части реплики говорится о единстве братьев..

В качестве средства создания своеобразной аллюзии можно оценить и использование обращения в реактивной реплике (33.2): И пов^даша №лз^, гако деревлжни придоша, и въ^ва №льга к сок^ и р^че имъ: (1) «Докр^, гостье, приидоша?» И ркоша древлжне: (2) «Придохомъ, княгини» (6453 / 945).

Установление контакта между собеседниками в столь редком для ПВЛ фатическом диалоге достигается за счет произнесения «симметричных» высказываний, включающих нарочитое называние друг друга при помощи обращений, которое позволяет определить социальные роли коммуникантов по отношению друг к другу: в настоящий момент для княгини Ольги древляне гости, а не убийцы ее мужа; для древлян их собеседник княгиня, а не вдова убитого ими врага.

Схожим образом можно оценить и использование обращений в и (35): По семь же приде Федосии и скдоша оу него, и>ному же изне- могающю, вьзрквъ на игумена и рече: (1) «Не завываи, игумене, еже ми еси ночесь ижкщалъ». И разумк Федосии великии, гако видение вкди, и рече ему: (2) «Брате Дкмьгане! Еже ти есмь ижкщалъ, то ти вуди» (6582 / 1074), №на же, уотачи домови, приде къ патриарху, влг^свнига просащи на домъ, и р^че ему: (1) «Лю^де мои погани и снъ мои, да вы ма Бъ съвлюлъ № вьсакого зла». И р^че патриархъ: (2) «(2.1) Чадо верное! Въ Х^са кркстиласа еси и въ Х^са ижлечеса, (2.3) и Х^съ съхранить та <...>». И власлови ю патриархъ (6463 / 955).

Выбираемый способ именования собеседника отражает отношение говорящего к нему, и это особенно ярко проявляется в (35.2): представляет собой цитату, восходящую к Гал. III, 27, при этом в предыдущем стихе, т.е. в Гал. III, 26, обнаруживается речение, которое, на наш взгляд, является источником обращения «чадо верное!»:

— Христинопольский Апостол сер. XII века (цит. по [Actus epistolaeque apostolorum palaeoslovenicе, 1896: 184])

ks. (1) Вси во вы снове вжт ксте вкрою о Хск 1ск;

кз. (2) Юлико во въ Хса урстисте са, въ Хса овлккосте са.

— Толковый Апостол 1220 года (цит. по [Воскресенский, 1908: 198])

ks. (1) вси во вы снве вжии ксте вкрою о уск [ск.

кз. (2) клико во въ уТа крстистеса. въ ха овлекостеса.

Апостол Павел говорит о том, что через веру обретается человеком его сыновнее отношение к Господу, и обращение «чадо вкрное!» содержит эту скрытую предикацию; употребляя его, патриарх свидетельствует, что, уверовав, княгиня Ольга обрела отцовское заступничество Господа, о чем и говорит далее в (35.2.3). Таким образом, произнесение точного слова, называющего собеседника, позволяет говорящему реализовать не только номинативную, но и характеризующую функцию обращения, и такое использование обращения встречается в диалогах ПВЛ неоднократно.

Возвращаясь к фрагменту (33), заметим, что установленная связь между типом высказывания (речевым жанром, которому оно принадлежит, -- «приветственные вопросы и ответы»), и употреблением в нем обращения обнаруживается не только при описании фатической коммуникации. Так, обращение произносится в реактивных репликах в тех случаях, когда говорящий дает клятву, как это происходит в (27.5), (28.3) и приводимом ниже (36.2): Мрославъ <...> р^че имъ на в^ч^: (1) «№ць мои оумерлъ, а Стополкъ садить в Кыев'к, извивага вратью свою». И р^ша новгородьц^: (2) «Аще, кнажє, вратьга наша ис^чен^ суть, можемь по тов^ вороти» (6523 / 1015).

Использование обращения характерно для высказываний, иллокутивную функцию которых можно определить как «мягкий отказ» См. также (29.2).: Кназь же, се слышавъ, и рад вы^с и посла по нь ворзо, и приведо- ша и ко кнлзю, (1) и кназь повода єму вса. Сьи же р^че: (2) «(2.1) Кнажє! Не в^мь, могу ли с него. (2.2) Да искусите ма. Н^туть ли вола велика и силна?» (3) И нал^зоша волъ силенъ (6501 / 993) -- смягчение отказа в (2.1) позволяет говорящему перейти к прескрипции (2.2).

Особо следует сказать об использовании обращения в следующем фрагменте: И присп^ шсень, и помАну №легъ конь свои, иже в^ поставилъ кормити, нє всідати на нь. во преже въпрошалъ волъхвовъ и кудесникъ: (1) «№ чего ми єсть оумьрети?» И ре єму и>динъ кудесникъ: (2) «Кнажє! Конь, єгоже лювиши и ^здиши на нем^ъ, № того ти оумрети» (6420 / 912).

Князь Олег обращался не к одному адресату, а к нескольким и, вероятно, задавал свой вопрос не один раз, а до тех пор, пока не получил ответ; при этом в качестве ответа приводится реплика вполне конкретного кудесника, который и смог ответить на вопрос князя. Переход от описания повторяющегося коммуникативного события к единичному осуществляется, как нам кажется, за счет упоминания конкретного коммуниканта (юдинъ кудесникъ) и использованного им обращения, фокусирующего внимание адресата на ответе (фокусирующая функция).

* * *

Подводя промежуточные итоги исследования, заметим, что, как оказалось, употребление обращения в древнерусском тексте определяется рядом взаимосвязанных факторов (тип адресанта, тип адресата, контактный уб. дистантный характер коммуникации, коммуникативный тип диалога, принадлежность определенному речевому жанру, место реплики в структуре диалога), при этом обращения используются не только в апеллятивно-вокативной, но и в других функциях (показатели межличностных отношений, показатели перехода к новому коммуникативному эпизоду или речевому ходу (сегментирующая функция), средства реализации рече-поведенческой тактики, характеризующая функция, фокусирующая функция). При этом список функций, свойственных данной языковой единице, не исчерпывается установленными выше: рассмотрение функционирования обращений в ПВЛ будет продолжено в нашей следующей статье.



Список литературы

1. Арутюнова Н.Д. Номинация и текст // Языковая номинация. Виды наименований. М., 1977.

2. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. 2-е изд., испр. М., 1999.

3. Балакай А.А. Этикетные обращения. Функционально-семантический и лексикографический аспекты: Автореф. дисс. ... канд. филол. наук. Новокузнецк, 2005.

4. Баранов А.Н., Крейдлин Г.Е. Иллокутивное вынуждение в структуре диалога // Вопросы языкознания. 1992. № 2.

5. Барнет В. К принципам строения высказываний в разговорной речи // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XV: Современная зарубежная русистика. М., 1985.

6. Борисова И.Н. Русский разговорный диалог. Структура и динамика. М., 2005.

7. Брандт РФ. Григоровичев паримейник в сличении с другими пари- мейниками. Выпуск 1 // Чтения в Императорском обществе истории и древностей Российских. 1894. Книга 1 (168). М., 1894а.

8. Брандт РФ. Григоровичев паримейник в сличении с другими пари- мейниками. Выпуск второй // Чтения в Императорском обществе истории и древностей Российских. 1894. Кн. 3 (170). М., 1894Ь.

9. Ван Дейк Т.А. Язык. Познание. Коммуникация. М., 2000.

10. Велтистова А.В. Обращение и близкие к нему конструкции в русском и английском языке // Славянское языкознание. Сборник статей. М., 1959.

11. Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. Язык и культура. Три лингвострановедческие концепции: лексического фона, рече-поведенческих тактик и сапиентемы. М., 2005.

12. Винокур Т.Г. Говорящий и слушающий. Варианты речевого поведения. 3-е изд. М., 2007.

13. Воскресенский Г.А. Древнеславянский Апостол. Вып. 3, 4 и 5. Послания св. апостола Павла к коринфянам 11-е, к галатам и к ефесянам по основным спискам четырех редакций рукописного славянского апостольского текста. Сергиев Посад, 1908.

14. Гольдин В.Е. Обращение: теоретические проблемы. Саратов,1987.

15. Гольдин В.Е. Имена речевых событий, поступков и жанры русской речи // Антология речевых жанров. Повседневная коммуникация. М., 2007.

16. Дворная 3. М. Коммуникативно-функциональные особенности обращения в современном русском языке: Автореф. дисс. . канд. фи- лол. наук. СПб., 1995.

17. Дементьев В.В. Изучение речевых жанров. Обзор работ в современной русистике // Вопросы языкознания. 1997. № 1.

18. Дементьев В.В. Теория речевых жанров. М., 2010.

19. Демьянков В.З. «Теория речевых актов» в контексте современной зарубежной лингвистической литературы // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XVII. М., 1986.

20. Земская Е.А. Особенности русской разговорной речи и структура коммуникативного акта // Славянское языкознание. VIII Международный съезд славистов. Загреб -- Любляна, сентябрь 1978 г. Доклады советской делегации. М., 1978.

21. Золотова Г.А., Онипенко Н.К., Сидорова М.Ю. Коммуникативная грамматика русского языка. М., 1998.

22. Иванова Т.А. К истории древнеславянской звательной формы // Советское славяноведение. 1979. № 1.

23. Изотова Н.В. Диалогические структуры в языке художественной прозы А.П. Чехова: Автореф. дисс. ... докт. филол. наук. М., 2006.

24. Иссерс О.С. Коммуникативные стратегии и тактики русской речи. Издание четвертое, стереотипное. М., 2006.

25. Кобозева И.М. Лингвистическая семантика. М., 2000.

26. Кузнецова Л.К. Особенности функционирования обращения в богословском дискурсе // Вестник Псковского государственного университета. Серия «Социально-гуманитарные науки». 2016. № 3.

27. Лаптева О.А. Русский разговорный синтаксис. 2-е изд., стереотип. М., 2003.

28. Мизин O.A. Функция обращения в современном русском языке // Вопросы методики преподавания русского языка и литература. Минск, 1973.

29. Михайлов А.В. Книга Бытия пророка Моисея в древнеславянском переводе. Вып. 1. Главы 1--12. Варшава, 1900.

30. Мкртчян Т.Ю., Гилева Я.Ю. Обращение как маркер вежливого/грубого речевого поведения коммуникантов // Иностранные языки: лингвистические и методические аспекты. Вып. 29. Тверь, 2014.

31. Нестерова Т.В. Прагматика обращений-антропонимов // Русский язык за рубежом. 2001. № 4.

32. Николаева Т.М. История звательной формы в русском языке: Автореф. дисс. . канд. филол. наук. Казань, 1972.

33. Николаева Т.М. Взаимоотношение лексико-семантических факторов в истории вокатива (на материале летописей) // Языковые уровни и их взаимодействие. Казань, 1990.

34. Николаева Т.М. Семантика акцентного выделения. 2-е изд., стереотип. М., 2004.

35. Онипенко Н.К. Способы установления речевого контакта, обращение // Русский язык в школе. 1993. № 6.

36. Остин Дж. Избранное. М., 1999.

37. Падучева Е.В. Высказывание и его соотнесенность с действительностью. 2-е изд. М., 2001.

38. Пешковский А.М. Русский синтаксис в научном освещении. 8-е изд. М., 2001.

39. Пляскова Е.А. История обращения в русском языке: Дисс. ... канд. фи- лол. наук. Воронеж, 2002.

40. Повесть временных лет. Подготовка текста, перевод и комментарии О.В. Творогова // Библиотека литературы Древней Руси. Т. I: Х1-Х11 века. СПб., 2000.

41. Полное собрание русских летописей, изданное по Высочайшему повелению Императорскою Археографическою Комиссиею. Т. 2: Ипатьевская летопись. 2-е изд. СПб., 1908.

42. Полное собрание русских летописей, издаваемое постоянною Историко-археографической комиссиею Академии наук СССР. Том первый. Лаврентьевская летопись. Вып. 1: Повесть временных лет. 2-е изд. Л., 1926.

43. Потебня А.А. Из записок по русской грамматике. Т. 1--2. М., 1958.

44. Рыжова Л.П. Коммуникативные функции обращения // Семантика и прагматика синтаксических единств. Межвузовский тематический сборник. Калинин, 1981.

45. Рыжова Л.П. Обращение как компонент коммуникативного акта: Дисс. . канд. филол. наук. Калинин, 1982.

46. Савельев В.С. Древнерусские иллокутивно полифункциональные высказывания: сообщения о бывшем, настоящем и будущем (на материале «Повести временных лет») // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 9. Филология. 2016. № 2.

47. Савельев В.С. Молитва в «Повести временных лет» (статья 1) // Известия Российской академии наук. Серия литературы и языка. 2017. Т. 76. № 6.

48. Савельев В.С. Молитва в «Повести временных лет» (статья 2) // Известия Российской академии наук. Серия литературы и языка. 2018. Т. 77. № 1.

49. Северьянов С. Синайская псалтырь. Глаголический памятник XI в. Пг., 1922.

50. Серль Дж. Р Косвенные речевые акты // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XVII. М., 1986.

51. Сорокина Е.А. Индоевропейские истоки обращения в древнерусском и древнеанглийском языках: Дисс. ... канд. филол. наук. Волгоград, 2001.

52. Формановская Н.И. Речевое общение: коммуникативно-прагматический подход. М., 2002.

53. Хундснуршер Ф. Основы, развитие и перспективы анализа диалога // Вопросы языкознания. 1998. № 2.

54. Шахматов А.А. «Повесть временных лет» и ее источники. Текст ст. подгот. М.Д. Приселков // Академия наук СССР. Институт русской литературы (Пушкинский дом). Труды Отдела древнерусской литературы. 1940. Т. IV. М.; Л., 1940.

55. Шахматов А.А. Синтаксис русского языка. 3-е изд. М., 2001.

56. Ширяев Е.Н. Семантико-синтаксическая структура разговорного диалога // Русский язык в научном освещении. 2001. № 1.

57. Шмелева Т.В. Модель речевого жанра // Антология речевых жанров. Повседневная коммуникация. М., 2007.

58. Языкознание. Большой энциклопедический словарь / Гл. ред. В.Н. Ярцева. 2-е (репринтное) изд. М., 1998.

59. Янко Т.Е. Коммуникативные стратегии русской речи. М., 2001.

60. Actus epistolaeque apostolorum ра1аео81оуешсе. Ad fidem codicis Christinopolitani saeculo XII scripti. Edidit Aemilianus Katuzniacki. Vindobonae, 1896.

61. Ostrowski D. Quotations from the Psalms in the Povest' vremennykh let // Tenth Annual Winter Workshop in Medieval and Early Modern Slavic Studies, UCLA, Los Angeles, CA, February 24, 2006.

References

1. Arutyunova N.D. Nominaciya i tekst. Yazykovaya nominaciya. Vidy naimenovanij. M., 1977.

2. Arutyunova N.D. Yazyk i mir cheloveka. 2-e izd., ispr. M., 1999.

3. Balakaj A.A. Etiketnye obrashcheniya. Funkcional'no-semanticheskij i leksikograficheskij aspekty: Avtoref. diss. ... kand. filol. nauk. Novokuzneck, 2005.

4. Baranov A.N., Krejdlin G.E. Illokutivnoe vynuzhdenie v strukture dialoga. Voprosy yazykoznaniya. 1992. № 2.

5. Barnet V. K principam stroeniya vyskazyvanij v razgovornoj rechi. Novoe v zarubezhnoj lingvistike. Vyp. XV: Sovremennaya zarubezhnaya rusistika. M., 1985.

6. Borisova I.N. Russkij razgovornyj dialog. Struktura i dinamika. M., 2005.

7. Brandt R.F. Grigorovichev parimejnik v slichenii s drugimi parimejnikami. Vyp. 1. Chteniya v Imperatorskom obshchestve istorii i drevnostej Rossijskih. 1894. Kniga 1 (168). M., 1894a.

8. Brandt R.F. Grigorovichev parimejnik v slichenii s drugimi parimejnikami. Vypusk vtoroj. Chteniya v Imperatorskom obshchestve istorii i drevnostej Rossijskih. 1894. Kn. 3 (170). M., 1894b.

9. Van Dejk T.A. Yazyk. Poznanie. Kommunikaciya. M., 2000.

10. Veltistova A.V. Obrashchenie i blizkie k nemu konstrukcii v russkom i anglijskom yazyke. Slavyanskoe yazykoznanie. Sbornik statej. M., 1959.

11. Vereshchagin E.M., Kostomarov V.G. Yazyk i kul'tura. Tri

12. lingvostranovedcheskie koncepcii: leksicheskogo fona, reche-povedencheskih taktik i sapientemy. M., 2005.

13. Vinokur T.G. Govoryashchij i slushayushchij. Varianty rechevogo povedeniya. 3-e izd. M., 2007.

14. Voskresensky G.A. Drevneslavyanskij Apostol. Vyp. 3, 4 i 5. Poslaniya sv. apostola Pavla k korinfyanam Il-e, k galatam i k efesyanam po osnovnym spiskam chetyrekh redakcij rukopisnogo slavyanskogo apostol'skogo teksta. Sergiev Posad, 1908.

15. Gol'din V.E. Obrashchenie: teoreticheskieproblemy. Saratov, 1987.

16. Gol'din V.E. Imena rechevyh sobytij, postupkov i zhanry russkoj rechi. Antologiya rechevyh zhanrov. Povsednevnaya kommunikaciya. M., 2007.

17. Dvornaya 3. M. Kommunikativno-funkcional'nye osobennosti obrashcheniya v sovremennom russkom yazyke: Avtoref. diss. ... kand. filol. nauk. SPb, 1995.

18. Dement'ev V.V. Izuchenie rechevyh zhanrov. Obzor rabot v sovremennoj rusistike. Voprosy yazykoznaniya. 1997. № 1.

19. Dement'ev V.V. Teoriya rechevyh zhanrov. M., 2010.

20. Dem'yankov V.Z. “Teoriya rechevyh aktov” v kontekste sovremennoj zarubezhnoj lingvisticheskoj literatury. Novoe v zarubezhnoj lingvistike. Vyp. XVII. M., 1986.

21. Zemskaya E.A. Osobennosti russkoj razgovornoj rechi i struktura kommunikativnogo akta. Slavyanskoe yazykoznanie. VIII Mezhdunarodnyj s'ezd slavistov. Zagreb -- Lyublyana, sentyabr' 1978 g. Doklady sovetskoj delegacii. M., 1978.

22. Zolotova G.A., Onipenko N.K., Sidorova M. YU. Kommunikativnaya grammatika russkogoyazyka. M., 1998.

23. Ivanova T.A. K istorii drevneslavyanskoj zvatel'noj formy. Sovetskoe slavyanovedenie. 1979. № 1.

24. Izotova N.V. Dialogicheskie struktury v yazyke hudozhestvennoj prozy A.P Chekhova: Avtoref. diss. ... dokt. filol. nauk. M., 2006.

25. Issers O.S. Kommunikativnye strategii i taktiki russkoj rechi. Izdanie chetvertoe, stereotipnoe. M., 2006.

26. Kobozeva I.M. Lingvisticheskaya semantika. M., 2000.

27. Kuznecova L.K. Osobennosti funkcionirovaniya obrashcheniya v bogoslovskom diskurse. Vestnik Pskovskogo gosudarstvennogo universiteta. Seriya “Social'no-gumanitarnye nauki”. 2016. № 3.

28. Lapteva O.A. Russkij mzgovomyj sintaksis. 2-e izd., stereotip. M., 2003. Mizin O.A. Funkciya obrashcheniya v sovremennom russkom yazyke.

29. Voprosy metodikiprepodavaniya russkogo yazyka i literatura. Minsk, 1973. Mihajlov A.V. Kniga Bytiya proroka Moiseya v drevneslavyanskom perevode. Vyp. 1. Glavy 1-12. Varshava, 1900.

30. Mkrtchyan T. Yu., Gileva Ya. Yu. Obrashchenie kak marker vezhlivogo/ grubogo rechevogo povedeniya kommunikantov. Inostrannye yazyki: lingvisticheskie i metodicheskie aspekty. Vyp. 29. Tver', 2014.

31. Nesterova T.V. Pragmatika obrashchenij-antroponimov.russkj' yazyk za rubezhom. 2001. № 4.

32. Nikolaeva T.M. Istoriya zvatel'noj formy v russkom yazyke: Avtoref. diss. ... kand. filol. nauk. Kazan', 1972.

33. Nikolaeva T.M. Vzaimootnoshenie leksiko-semanticheskih faktorov v istorii vokativa (na materiale letopisej). Yazykovye urovni i ih vzaimodejstvie. Kazan', 1990.

34. Nikolaeva T.M. Semantika akcentnogo vydeleniya. 2-e izd., stereotip. M., 2004.

35. Onipenko N.K. Sposoby ustanovleniya rechevogo kontakta, obrashchenie.

36. russkij yazyk v shkole. 1993. № 6.

37. Ostin Dzh. Izbrannoe. M., 1999.

38. Paducheva E.V. Vyskazyvanie i ego sootnesennost's dejstvitel'nosfyu. 2-e izd. M., 2001.

39. Peshkovskj A.M. Russkij sintaksis v nauchnom osveshchenii. 8-e izd. M., 2001.

40. Plyaskova E.A. Istoriya obrashcheniya v russkom yazyke: Diss. ... kand. filol. nauk. Voronezh, 2002.

41. Povestvremennyh let. Podgotovka teksta,perevod ikommentarii O.V. Tvorogova.

42. Biblioteka literatury Drevnej Rusi. T. I: XI-XII veka. SPb., 2000.

43. Polnoe sobranie russkih letopisej, izdannoe po Vysochajshemu poveleniyu Imperatorskoyu Arheograficheskoyu Komissieyu. T. 2: Ipat'evskaya letopis'. 2-e izd. SPb., 1908.

44. Polnoe sobranie russkih letopisej, izdavaemoe postoyannoyu Istoriko- arheograficheskoj komissieyu Akademii nauk SSSR. Tom pervyj. Lavrent'evskaya letopis'. Vyp. 1: Povest' vremennyh let. 2-e izd. L., 1926.

45. Potebnya A.A. Izzapisokpo russkojgrammatike. T. 1-2. M., 1958.

46. Ryzhova L.P. Kommunikativnye funkcii obrashcheniya. Semantika i pragmatika sintaksicheskih edinstv. Mezhvuzovskij tematicheskij sbornik. Kalinin, 1981.

47. Ryzhova L.P. Obrashchenie kak komponent kommunikativnogo akta: Diss. ... kand. filol. nauk. Kalinin, 1982.

48. Savel'ev V.S. Drevnerusskie illokutivno polifunkcional'nye vyskazyvaniya: soobshcheniya o byvshem, nastoyashchem i budushchem (na materiale “Povesti vremennyh let”). Vestn. Mosk. un-ta. Ser. 9. Filologiya. 2016. № 2.

49. Savel'ev V.S. Molitva v “Povesti vremennyh let” (stat'ya 1). Izvestiya Rossijskoj akademii nauk. Seriya literatury i yazyka. 2017. T. 76. № 6.

50. Savel'ev V.S. Molitva v “Povesti vremennyh let” (stat'ya 2). Izvestiya Rossijskoj akademii nauk. Seriya literatury iyazyka. 2018. T. 77. № 1. Sever'yanov S. Sinajskayapsaltyr'. GlagolicheskijpamyatnikXIv. Pg, 1922. Serl' Dzh. R. Kosvennye rechevye akty. Novoe v zarubezhnoj lingvistike. Vyp. XVII. M., 1986.

51. Sorokina E.A. Indoevropejskie istoki obrashcheniya v drevnerusskom i drevneanglijskom yazykah: Diss. ... kand. filol. nauk. Volgograd, 2001. Formanovskaya N.I. Rechevoe obshchenie: kommunikativno-pragmaticheskij podhod. M., 2002.

52. Hundsnursher F. Osnovy, razvitie i perspektivy analiza dialoga. Voprosy yazykoznaniya. 1998. № 2.

53. Shahmatov A.A. “Povest' vremennyh let” i ee istochniki. Tekst st. podgot. M.D. Priselkov. Akademiya nauk SSSR. Institut russkoj literatury (Pushkinskij dom). Trudy Otdela drevnerusskoj literatury. 1940. T. IV. M.; L., 1940.

54. Shahmatov A.A. Sintaksis russkogo yazyka. 3-e izd. M., 2001.

55. Shiryaev E.N. Semantiko-sintaksicheskaya struktura razgovornogo dialoga.

56. russkij yazyk v nauchnom osveshchenii. 2001. № 1.

57. Shmeleva T.V. Model' rechevogo zhanra. Antologiya rechevyh zhanrov.

58. Povsednevnaya kommunikaciya. M., 2007.

59. Yazykoznanie. Bol'shoj ehnciklopedicheskij slovar'. Gl. red. V.N. Yarceva. 2-e (reprintnoe) izd. M., 1998.

60. Yanko T.E. Kommunikativnye strategii russkoj rechi. M., 2001.

61. Actus epistolaeque apostolorum palaeoslovenice. Ad fidem codicis Christinopolitani saeculo XII scripti. Edidit Aemilianus Kakuzniacki. Vindobonae, 1896.

62. Ostrowski D. Quotations from the Psalms in the Povest' vremennykh let. Tenth Annual Winter Workshop in Medieval and Early Modern Slavic Studies, UCLA, Los Angeles, CA, February 24, 2006.

Размещено на Allbest.ru

...