Русская приставка о-об- как реализация трех моделей движения

Размещено на http://www.allbest.ru/

Русская приставка о-/об- как реализация трех моделей движения

Т. Цзинь



Аннотация

На примере о-/об- проверяется гипотеза о том, что полисемия приставки возникает в результате ментального процесса сжатия многообразия мира с помощью когнитивной матрицы в виде моделей движения. Выявлено, что пространственные значения есть результат прямой реализации моделей движения, когда движение понимается как процесс перемещения. Непространственные значения есть результат метафорической реализации моделей движения, когда движение понимается как процесс, приводящий к переменам.

Ключевые слова: полисемия приставок, когнитивная матрица, модель движения, реализация, метафора, вариация, корреляция.



Abstract

The Russian Prefix O-/Ob- as an Implementation of Three Motion Models

The article used the prefix o-/ob- as an example to test the hypothesis that the semantics of prefixes should be generated by a cognitive matrix in the form of motion models formed on the basis of the experience and assessment of spatial movement. The materials used in the research include lexical entries of the verb oboyti [go round], the semantics of the prefix o/ob- described in Russian Grammar (1980) and in the works by G.A. Volokhina, Z.D. Popova, E.R. Dobrushina, A.D. Koshelev, and examples from the Russian National Corpus. The main method of research is deductive. The study revealed that three motion models were constructed by selecting three kinds of movement represented by the verb oboyti. The implementation of motion models is considered as an intellectual operation to integrate various objects into a certain model thus constructing their interrelation and determining the nature of changes. The particular meanings of the prefix o-/ob- generated by a certain variation of the implementation of each of the three motion models are analyzed.

Model I. A moving element makes a motion around the reference object.

I- A. No contact between the WHO-element and the WHAT-reference object, the meanings `circumvent' and `avoid, escape' are generated.

I- B. The WHO-reference object is behind the WHO-moving element, the meanings `excel' and `intentionally leave somebody aside' are generated.

I-C. No contact of the WHAT-moving element and the WHO-reference object. The circumvention can be regarded as luck or bad luck.

I- D. No necessary contact with the reference object, the meaning of an error is generated.

Model II. Going around the reference object.

II- A. The WHO-moving element moves around the WHO-reference object. The metaphorical shift suggests examining the object from all angles ^ a comprehensive idea of the object.

II- B. The WHO/WHAT-moving element goes around the WHO-reference object. The meaning `to harm or act to please somebody else or derive some benefit from it' is generated.

Model III. Going around without the reference object.

III- A. The correlation “circle - aggregate” is actualized. The motion implies a comprehensive contact with some multitude. When an aggregate is understood as `unshared', the movement transforms the object in whole.

III- B. The circle means a figure with a core in the middle and periphery in the circumference. Moving suggests a contact with the periphery.

III-C. The circle means a three-dimensional sphere. Moving in all directions until the sphere is formed correlates with the idea of a maximum.

Therefore, it has been proved that the semantics of the prefix o-/ob- can be explained by the implementation of motion models, and correlations between “moving around the circle” or the shape of a “circle” with the ideas of “uselessness”, “comprehensiveness”, “aggregate”, “periphery”, “maximality” are certain mental constants for the Russian linguistic consciousness.

Keywords: polysemy of prefixes, cognitive matrix, motion model, implementation, metaphor, variation, correlation.



Введение

антропоцентрический глагольный приставка

С установлением в современной лингвистике антропоцентрической парадигмы большой интерес представляют уже не столько значения языковых знаков как таковые, сколько те «человеческие» и культурные факторы, которые влияют на формирование этих значений. На смену КАК- лингвистике приходит ЗАЧЕМ/ПОЧЕМУ-лингвистика, в основе которой лежит примат объяснения [1. С 103]. Если говорить об исследовании полисемии языковых знаков, в частности глагольных приставок, то ПОЧЕ- МУ-лингвистика должна ответить на вопрос, каким образом многочисленные значения и почему именно эти значения могут быть сконструированы одной приставкой.

Для одних исследователей ответ на данный вопрос можно найти в самой семантике. Как пишет об этом М.А. Кронгауз, несмотря на то, что при глобальной проверке языкового материала гипотеза о семантической мотивированности употребления глагольных приставок может быть опровергнута исключениями, она «имеет ценность, прежде всего, как плодо-творная методологическая рамка семантических исследований, позволяющая искать семантические причины в поверхностном поведении языковых единиц» [2. С. 115]. На наш взгляд, такой подход базируется на представлении о полисеманте как о сформированной категории, соответственно, его многочисленные значения являются членами данной категории и между ними существует связь, которая может быть описана путем выявления общего абстрактного компонента (или общих компонентов) для групп значений или всех значений. В частности, Е.Р. Добрушина выдвигает гипотезу о едином значении (инварианте) глагольных приставок, имеющем объяснительную силу, на примере четырех приставок с непрозрачной семантикой (вы-, у-, по-, о-/об-) [3. С. 33-42]. Позднее вместо «инварианта» используется термин «формальная схема» приставки, под которой «понимается такой семантический конструкт, который всегда находится в истоках семантического взаимодействия данной приставки с глагольной основой, но никогда не присутствует в непосредственном виде в значении приста-вочного глагола» [4. С. 13]. Новый термин, на наш взгляд, не меняет чисто семантического характера такого подхода к исследованию полисемии, сводящегося к выявлению путем абстракции «суперзначения/суперзначений», которое/которые связывает/связывают частные значения (подзначения на разных уровнях) в единую сеть. Как нам представляется, потен-циальная уязвимость поиска «суперзначения» обусловлена не только ограниченными объяснительными возможностями, но и логикой, так как, каким бы ни было это «суперзначение», вопрос о природе его возникновения, его генетической связи с определенной приставкой всегда актуален.

Второй подход основан на том, что в семантической структуре существует некая точка отсчета в виде значения, от которого происходят остальные значения. Для глагольной приставки в роли такой точки отсчета выступает ее пространственное значение. Многими исследователями так или иначе поддерживается концепция о закономерном развитии значений - от пространственных к более абстрактным [5-7]. В современных работах пространственное значение рассматривается как прототипное для остальных непространственных значений [8. С. 3-20; 9. С. 79-94]. Такой подход нам представляется как семантический с когнитивным уклоном, но при этом априорно сделано допущение, что одно значение порождается другим значением, т. е. познавательный процесс есть процесс осуществления определенных мыслительных операций над неким исходным значением.

Существует еще один подход: при анализе приставок с непрозрачной семантикой исследователи обращаются не к их пространственному значению, а непосредственно к тем или иным моментам, связанным с процессом перемещения в физическом пространстве. При этом между пространственным и непространственным обнаруживаются не общие абстрактные ком-поненты семантического характера, а аналогии, обеспечивающие метафорический сдвиг [10. С. 149-163; 11. С. 95-123]. К применению подобного теоретического подхода относится и работа Л.А. Янды, где описание непространственных значений осуществляется с помощью пространствен-ных конфигураций [12. С. 49-61]. Фактически в подобных исследованиях признается внеязыковой характер механизма порождения семантики, иными словами, значение не рассматривается как результат развития и трансформирования другого значения или взаимодействия значений. Как нам представляется, этот подход в большей степени соответствует пониманию когниции как «познавательного процесса или же совокупности психических (ментальных, мыслительных) процессов» [13. С. 81]. Настоящая работа также исходит из того, что исследование полисемии следует начать с внеязыковых факторов познавательного процесса, но для нас точкой отсчета являются не столько действительность (физические процессы в физическом пространстве) или некие абстрактные конфигурации схемы, сколько сам человек-субъект познания.

Физик Митио Каку со ссылкой на Discover magazine (Aug. 1991, p. 56) цитировал слова другого знаменитого физика, Макса Планка: «...наука не может разрешить основную загадку природы. Причина в том, что в конечном счете мы сами части той загадки, которую пытаемся разрешить» [14. С. 205]. Думается, сложность разрешения загадки полисемии заключается именно в том, что в конце концов это загадка о сознании человека и его взаимодействии с действительностью. Вопрос осложняется еще и тем, что язык, если «мы признаем его в качестве специфического объекта действительности, может претендовать на онтологический статус» [15. С. 124]. Значения порой для нас так же действительны, как и сама действительность. Об этом свидетельствует ра-бота А.Д. Кошелева, которая будет еще упомянута далее. С одной стороны, описывая общие значения приставки о-/об-, автор говорит об их природе как внеязыковой: «...эти значения представляют собой довольно абстрактные, но в то же время содержательные схемы действительности, которые приписываются последней в процессе языковой (и референциальной) деятельности человека» [16. С. 48], но с другой стороны, объясняя частные значения с помощью общих значений, тем самым он поддерживает все же представление о том, что семантика зарождается самой семантикой.

Итак, мы считаем, что для поиска ответа на вопрос, «каким образом многочисленные значения и почему именно эти значения могут быть сконструированы одной приставкой», прежде всего, нужно разграничить значения и механизм генерации значений. Если языковая категоризация отражает врожденную потребность высокоразвитого организма, направленную на «сжатие бесконечного многообразия мира, сжатие с целью упорядочения и нахождения закономерностей» [17. С. 100], то формирование поли- семанта есть ментальный процесс сжатия части многообразия мира и доведения его до определенного однообразия, а толкование полисеманта, включая анализ лексем, осуществляемый лингвистами, в ходе которого и «извлекаются» значения и семантические признаки, представляет собой противоположный процесс - процесс «распаковки», когда однообразие снова становится разнообразием, но несколько иного порядка, поскольку эти два процесса принципиально различаются. Толкование, по сути, есть попытка ПО-ДРУГОМУ (другими словами, зачастую тоже многозначными, или более развернуто) описать отдельные референты полисеманта, тем самым в той или иной степени изменить способ их репрезентации, иными словами, толкование есть ре-репрезентация. Сложность исследования полисемии, когда в фокусе внимания находится сама семантика, очень напоминает то, как сложно заново упаковать распакованные вещи, форма которых изменилась в ходе распаковки. Поэтому мы попытаемся на время отвлечься от значений и сосредоточиться на самом процессе сжатия.

«Пространственная природа» русских приставок, которые моделируют действие или придают ему значение результативности, отнюдь не уникальна. «Одной из наиболее фундаментальных связей, формирующих семантическую структуру языковых единиц всех уровней, служит метафорический перенос из наблюдаемого мира физических явлений в мир ненаблюдаемых идеальных сущностей» [18. С. 18]. Применение пространственных отношений для отображения непространственных является универсальным инструментом конструирования мира посредством языка. И эта универсальность обусловлена тем, что человек, с одной стороны, не способен познавать что-то абстрактное без опоры на тот опыт, который получен им при взаимодействии с видимым, осязаемым физическим миром, а с другой стороны, человек не просто регистрирует видимое и осязаемое, процесс регистрации всегда сопровождается интерпретацией. Таким образом, познавательный процесс сопровождается построением корреляций между материальным и идеальным.

Испанский философ Х. Субири, ученик Хайдеггера и Ортега-и-Гасета, называя человеческий интеллект «чувствующим», пишет: «Человеческое чувствование и постижение - не два численно различных акта, каждый из которых является полным актом в своем роде, но что они суть два момента одного и того же акта чувствующего схватывания реального: чувствующего постижения» [19. С. 6]. Прямым отражением «чувствующего схватывания реального» является метафора: возможность одной и той же языковой единицы для отображения и конкретного (доступного для органов чувств человека) и абстрактного (недоступного для органов чувств человека) обеспечивается тем, что познавание конкретного сопровождается определенной фильтрацией данных, поступающих через органы чувств, и постигаются его сущностные черты, а познавание же абстрактного выражается в придании ему некоего оперируемого образа с теми же сущностными чертами, т.е. чувствующее постижение абстрактного и заключается в его конструировании с помощью оперируемых ментальных структур.

Применительно к приставкам можно предположить: первоначальный опыт перемещения или действия в физическом пространстве, проходя переработку интеллектом, фиксируется с постижением сущностных для человека взаимосвязанных и взаимозависимых атрибутов. Формируются некие ментальные единицы, которые становятся когнитивной матрицей, т.е. могут быть применены для познавания и отображения абстрактного. Мы называем эти предполагаемые ментальные единицы моделями движения. Функционирование таких моделей можно сравнить с применением математических формул для познавания физического мира, но с одной очень существенной разницей. В отличие от формул в качестве самой важной переменной в подобных моделях выступает сам человек: он может не только мысленно встроить объекты разного рода в определенную модель и тем самым конструировать их взаимоотношение, но и выбрать для себя одну из возможных позиций для восприятия ситуации. Если движение в физическом пространстве следует законам физики, то в моделях движения присутствует мотивация, причина и следствия, иными словами, движение в глазах человека мотивировано и может оказать на него влияние, соответственно, может быть оценено, в том числе и аксиологически.

Таким образом, сжатие многообразия мира с помощью глагольных приставок понимается нами как реализация определенных моделей движения. Различаем два вида реализации - прямая реализация и метафорическая реализация. При прямой реализации в модель «встраиваются» физические объекты и движение есть процесс в физическом пространстве со всеми возможными физическими атрибутами (начальный и конечный пункты перемещения, траектория, способ осуществления движения и т.п.). При метафорической реализации в модель «встраиваются» физические или нефизические объекты, но самое главное, теряется привязанность к пространству, направленность движения в пространстве превращается в направленность перемен во времени, т.е. ход движения превращается в ход события или ход действия, приводящий к переменам. Движущийся элемент переосмыслен как некий источник-инициатор перемен. «Траектория» становится воображаемой, но тем не менее она определяет характер перемен. Нам также представляется, что непременно должны быть вариации метафорической реализации, для этого существуют по крайней мере две причины: 1) в одну и ту же модель движения могут быть «встроены» объекты разных типов; 2) в одной и той же модели могут быть разные позиции для восприятия ситуации.

Цель настоящей работы - на примере приставки о-/об- проверить данную гипотезу. На основе анализа физических перемещений в пространстве, репрезентируемых глаголом обойти, путем абстракции реконструированы три модели движения с наиболее сущностными атрибутами. Если наша гипотеза теоретически верна и сконструированные нами модели достаточно близки к реальным ментальным единицам, то при встраивании объектов разного рода в модели и определении позиции для восприятия ситуации должны быть 1) логически выведены частные значения (подробно рассматривается генерация частных значений глагола обойти непро-странственного характера (в качестве источников значений используются три толковых словаря русского языка [20-22]); 2) продемонстрирована генетическая связь между определенной моделью движения и семантическими признаками, выделенными лингвистами для приставки о-/об- в целом или же при анализе отдельных групп глаголов с приставкой о-/об- (рассматриваются значения и семантические признаки приставки о-/об-, описанные в «Русской грамматике» (1980)1, а также в работах Г.А. Волохиной, З.Д. Поповой, Е.Р. Добрушиной, А.Д. Кошелева). И еще один момент. Если гипотеза верна, то синонимия, наблюдаемая в некоторых случаях у глаголов с разными приставками, может быть лишь частичной и только на уровне толкования: если разные приставки представляют собой разные модели движения, то их синонимичные значения должны быть сконструированы разными способами, т.е. в этих значениях непременно можно обнаружить различия.



1. Три модели движения и их реализация (на примере глагола обойти)

Исходя из предположения о том, что модели движения формируются на опыте реального перемещения в физическом пространстве, в случае с приставкой о-/об- для их реконструкции мы обратимся к глаголу обойти, которым репрезентируется перемещение в физическом пространстве, совершаемое наиболее привычным для человека способом.

Согласно словарным статьям глаголов обойти и обходить в «Толковом словаре русского языка» под редакцией Д.Н. Ушакова можно выделить восемь основных значений глагола обойти: 1) совершить круговое движение вокруг чего-то, по какому-то определенному пространству; посетить подряд разные места; 2) распространиться где-то, стать известным всюду; 3) избегая, идти не прямо, сделать круг; 4) совершить маневр во фланг или в тыл противника для нанесения удара (воен.); 5) избегая, намеренно уклониться от чего-н., от исполнения чего-н.; 6) оставить без повышения по службе (со словом «место», разг.); 7) обмануть, надуть; 8) опередить.

В «Толковом словаре русского языка С.И. Ожегова» дефиниции у обойти представлены в более лаконичном виде: 1. кого (что). Пройти, окружая, огибая, минуя кого-что-н. О. лужу. О. фланг противника (окружая, зайти во фланг). 2. что. Пройти по всему пространству чего-н. О. всю площадь. О. весь участок. 3. кого (что). Побывать во многих местах, у многих. О. все квартиры. Врач обошёл палаты. О. знакомых. Новость обошла весь город (перен.). 4. кого (что). Обогнать, опередить кого-н. (разг.). В скачке о. соперника. О. кого-н. по службе. 5. перен., кого (что). Обмануть, перехитрить (разг.). Этот хитрец любого сумеет о.

В «Новом толково-словообразовательном словаре русского языка» под редакцией Т.Ф. Ефремовой значения обойти разделены на 8 групп:

1: а) Обойдя что-л. по кругу или пройдя вокруг кого-л., чего-л., завершить движение. б) Протянуться вокруг чего-л., опоясаться;

2: а) Пройти какое-л. пространство в разных направлениях, посетив многие места. б) Пройти от одного человека к другому, уделив внимание каждому. в) Перейти из рук в руки, от одного к другому (о предметах). г) Распространившись повсеместно, стать известными всем, многим;

3: а) Совершить маневр во фланг или тыл противника с целью его окружения. б) Обогнав, преградить путь;

4: а) Пройти стороной, минуя кого-л. или что-л. б) Избежать кого-л., чего-л.;

5: а) Оставить без продвижения по службе или награды, предпочтя другого. б) Оставить в стороне, не допустив к участию в чем-л. в) Лишить че- го-л. по сравнению с другими;

6: Пренебречь кем-л. или чем-л., не учтя, не приняв во внимание;

7: а) Обогнать, опередить кого-л. или что-л. при ходьбе, езде. б) Превзойти кого-л. в состязании, соревновании.

8: Хитростью склонить к чему-л.; обмануть, одурачить.

Обращаясь к трем словарям разной редакции, мы имеем достаточно полное представление о значениях слова обойти. Конструируя перемещения в физическом пространстве на основе перечисленных выше пространственных значений, мы видим, что обойти репрезентирует три вида перемещений, которые отличаются друг от друга и по составу вовлеченных объектов, и по их взаимоотношению, и по мотивации перемещения. С учетом этих факторов можно построить три модели движения. Согласно нашей гипотезе перечисленные выше непространственные значения генерируются в результате метафорической реализации данных моделей.

Модель I. Присутствуют два объекта - движущийся элемент и объект- ориентир, движение совершено таким образом, что не состоялся контакт с объектом-ориентиром. В результате движения объект-ориентир оказался позади движущегося объекта.

Модель II. Присутствуют два объекта - движущийся элемент и объект- ориентир, движение мотивировано объектом-ориентиром, траектория в виде круга с объектом-ориентиром в условном центре. Движение не предусматривает прямого контакта между движущимся элементом и объектом-ориентиром.

Модель III. Присутствует один движущийся элемент, отсутствует объект-ориентир. Движение происходит по условному кругу (конечный пункт движения замыкается с начальным пунктом) или в разные стороны.

Общность этих моделей, скорее всего, заключается в схожей геометрической характеристике траектории - ее полуокружности (в модели I траектория изгибается во избежание контакта с ориентиром) и окружности (в моделях II и III). Данная общность обеспечивает возможность трем моделям быть представленными одной приставкой, однако при их реализации порождаются уже совершенно отдаленные друг от друга значения.

1.1 Значения обойти как результат метафорической реализации модели I

В ходе психолингвистического эксперимента было выявлено, что для носителей русского языка обойти подразумевает масштабность ориентира-препятствия, его нельзя «перешагнуть» [24. С. 42-55]. «Крупный объект» на пути вынуждает движущийся элемент использовать уловку (изгибать траекторию). При метафорической реализации модели I актуализируется не только корреляция между «изгибанием траектории» и «применением уловки». Во-первых, при совершении перемещения в физическом пространстве «крупный объект», как правило, является неодушевленным и находится в своем естественном, пассивном состоянии. При метафорической реализации на месте ориентира может быть «поставлен» человек, т. е. «движение в обход» может быть совершено не только по отношению к чему-то, но и к кому-то. Во-вторых, при метафорической реализации ход движения теряет связи с физическим пространством и превращается в «ход события», т.е. потенциально не только человек может совершить «движение в обход» по отношению к чему-то, но и что-то (какое-то событие) может совершить «движение в обход» по отношению к кому-то, т.е. имеются два возможных видения процесса: видение человека, совершающего движение (в физическом пространстве или метафорически), и видение человека, находящегося пассивно на месте ориентира, в обход которого совершается какое- то движение. В зависимости от позиции восприятия движения, а также от одушевленности / неодушевленности ориентира возникают разного рода оценки ориентира и движущегося элемента, которые в отдельных случаях становятся основой для формирования конкретных значений. Таким образом, мы имеем дело с тремя вариациями метафорической реализации:

Вариация 1-А. КТО-движущийся элемент «обходит» ЧТО-ориентир.

Следует сразу отметить, что под КТО мы понимаем не только конкретных лиц, но и коллектив, организацию, группировку и т.п., т.е. общность, состоящую из конкретных лиц.

Различаем две субвариации.

Вариация 1-А1

У КОГО-движущегося элемента присутствует некая цель (метафорически она воплощена в подразумеваемый конечный пункт движения), соответственно ЧТО-ориентир, оказавшийся на прямом пути к цели, оценивается как препятствие или помеха для достижения цели. При этом актуализируется корреляция между «изгибанием траектории» и «применением уловки», в целом порождается значение «избегая, намеренно уклониться от чего-н., от исполнения чего-н.».

Кружок умело обошел закон, запрещавший спектакли во время великого поста, в кануны праздников и по субботам (В.А. Гиляровский. Москва и москвичи, 1926-1934).

Вариация 1-А2. В данной субвариации на месте ЧЕГО-ориентира оказывается элемент, который мог бы быть включенным в некий процесс, а маневр КОГО-движущегося элемента в обход понимается как нежелание его включить. Порождается значение «избежать чего-то» «пренебречь, не учтя, не приняв во внимание».

Министр иностранных дел У Сюэцянь тут же выразил озабоченность по поводу того, что советский руководитель фактически обошел вопрос о Камбодже (О. Трояновский. Через годы и расстояния, 1997).

А в отрицательной форме «не обойти что-то» на первый план выступает несколько иная оценка: ЧТО-ориентир мог бы остаться в стороне, но не остался, значит, состоялся контакт с чем-то не самым главным, но стоящим внимания.

Тапен в своей книге не обошел вниманием и вопрос о том, откуда взялась пресловутая маска и почему пленника Сен-Марса скрыли под ней (С. Цветков. Железная маска // Наука и жизнь, 2007).

Вариация 1-Б. КТО-движущийся элемент «обходит» КОГО-ориентир.

Внутри данной вариации также различаются еще две субвариации.

Вариация 1-Б1. КТО-движущийся элемент преследует некую цель, КТО-ориентир может быть воспринят КЕМ-движущимся элементом как препятствие (КТО-ориентир препятствует движению по избранному пути к цели) или соперник (КТО-ориентир движется по тому же пути к той же цели, что и КТО-движущийся элемент). Такая оценка КОГО-ориентира в явном виде присутствует в значении «совершить маневр во фланг или в тыл противника для нанесения удара (воен.)» и играет важную роль в формировании значения «опередить». Собственно, глаголы обогнать, опередить, использованные во всех трех выше перечисленных словарях для толкования значения обойти, также являются иллюстрацией данной субвариации: результат «обхода» заключается в том, что КТО-движущийся элемент оказывается впереди КОГО-ориентира, тем самым достигает своей цели «преградить путь» КОМУ-ориентиру, или же оказывается ближе к собственной цели (например, к победе, к более высокой ступени по карьерной лестнице и т.п.), чем соперник.

И когда Аршавин в очередной раз вывел на ворота Быстрова, тот четко обошел вратаря и точно пробил мимо двух бросившихся наперерез защитников, установив окончательный счет в матче (Виктор Анисов. Четыре мяча и один шаг вперед, 2003).

Через год он догнал кандидатов наук, потом обошел их. Зубр доверил ему вести самостоятельную тему (Д. Гранин. Зубр, 1987).

То, что в результате акта «обхода» КТО-движущийся элемент оказывается впереди КОГО-ориентира, естественным образом сопряжено с пониманием того, что КТО-движущийся элемент объективно быстрее, сильнее или умнее. Порождается значение «превзойти кого-л. в состязании, соревновании». Но, как и в случае с субвариацией 1-А1, может актуализироваться корреляция между «обходом» и проявлением «уловки». Следует отметить, что модель I не предполагает контакта между движущимся объектом и объектом-ориентиром, поэтому «состязание, соревнование и соперничество» в случае обойти, опередить, обогнать является бесконтактным, т.е. без активного участия со стороны КОГО-ориентира, который осознает превосходство КОГО-движущегося элемента, скорее, только после совершения КЕМ-движущимся элементом «обхода». Также важно при этом понимание того, что КТО-движущийся элемент после «обхода» продолжает свой путь к цели.

Вариация 1-Б2. Наблюдается определенная аналогия между данной вариацией и вариацией 1-А2, и она отражается в том, что КТО-ориентир (по его собственному мнению или по объективным причинам) мог бы быть участником некоего процесса, а КТО-движущийся элемент своим «обходом» отставил его в стороне. Порождаются значения «оставить без продвижения по службе или награды, предпочтя другого», «оставить в стороне, не допустив к участию в чем-л.», «лишить чего-л. по сравнению с другими», содержательное ядро которых базируется на различии между КТО-движущимся элементом и КТО- ориентиром по отношению к некоему процессу: будучи инициатором процесса, КТО-движущийся элемент имеет возможность менять его ход, а КТО- ориентир - нет, но лишения у КОГО-ориентира относятся в этом случае к ка-тегории «упущенной выгоды», т.е. КТО-движущийся элемент своим «обходом» отбирает только то, что могло бы быть у КОГО-ориентира.

Не завещав Якову Кузьмичу торгового предприятия, Кузьма Брюсов обошел его и в той части завещания, которая касалась небольшого дома, стоявшего на Цветном бульваре, против цирка Соломонского (В.Ф. Ходасевич. Брюсов, 1924).

Вариация І-В. ЧТО-движущийся элемент «обходит» КОГО-ориентир.

В основе данной вариации лежит идея о том, что существуют события/явления, ход которых неподконтролен человеку. В метафорическом плане такие события/явления в некотором роде «очеловечиваются», как будто могут изменить траекторию своего развития или же такое изменение хода событий происходит под влиянием недоступной пониманию человека силы. С точки зрения воспринимающей движение стороны, т. е. с точки зрения КОГО-ориентира, «обход» стороной таких событий/явлений может быть оценен как удача или неудача в зависимости от того, желанны они для человека или нет.

Жизнь им кажется пустой, и счастье, кажется, обошло их стороной (Стерпится? Слюбится? // Крестьянка, 1987).

Чеченская война не обошла стороной и его сыновей (Братство краповых беретов // Солдат удачи, 07.04.2004).

Как видим, в модели движения I ход события воспринимается как неестественный (траектория изгибается), статичную позицию ориентира занимает не просто наблюдатель, а вовлеченная сторона события, на которую оказывает влияние «изгиб траектории». Эту разницу хорошо демонстрируют выражения все прошло и все обошлось. Сравним:

Все прошло, все не то, и я, разумеется, не та (В. Давыдов. Театр моей мечты, 2004).

Все прошло без всяких скандалов, к которым, кстати, не было и предпосылок (О. Тропкина. Партия власти выносит сор из избы // Независимая газета, 01.06.2003).

По чистой случайности все обошлось без жертв (Н. Леонов, А. Макеев. Гроссмейстер сыска, 2003).

Палец снова сильно распух, но все обошлось легким недомоганием (С. Бакатов. Тихая жизнь в террариуме (Записки ветеринарного врача) // Наука и жизнь, 2008).

При применении все прошло говорящий не видит заранее никаких препятствий для хода события: прошло констатирует совершение событий во времени, и совершение может привести к изменению, а может и не привести. В случае с все обошлось говорящий заранее видит препятствие (масштабный ориентир) и понимает, что без «изгиба траектории» ход события приведет к столкновению, т.е. к тяжелым последствиям. В результате «изгиба траектории» благодаря некой неведомой человеку силе удается избежать последствий полностью или они оказываются менее тяжелыми, чем ожидалось.

1.2 Значение «обмануть» у обойти как результат метафорической реализации модели II

Во всех вышеперечисленных трех словарях для толкования одного из значений обойти используется глагол обмануть, который исторически является также префиксальным глаголом [22. С. 588]. Это наводит на мысль, что в русском языковом сознании понятие «обман» генетически связано с о-/об-, и согласно нашей гипотезе оно также должно базироваться на определенном пространственном опыте. «Обман» предполагает наличие двух сторон (инициатора обмана и обманутого), и в отличие от вышерассмотренной реализации модели I (в частности, вариаций І-А1 и І-Б1), цель проявления хитрости в данном случае заключается в «склонении другого человека к чему-то», т.е. не предполагается продолжение инициатором обмана собственного пути к другой цели, см. пример:

Тётя Даша в лице представляет, как торгуется из-за старого подсвечника на базаре дядя Толя, как ловко он обошёл мужика, обменив ему ломаный будильник на два пуда мытых помидоров... (Б. А. Пильняк. Три брата, 1923-1928).

Существует в русском языке ряд выражений, например (бродить, ходить, петлять) вокруг да около, ходить по кругу, обвести вокруг пальца , голова идет кругом, вскружить чью-то голову, в которых отражается, на наш взгляд, корреляция между «движением по кругу» с «преднамеренным сокрытием правды», с «напрасностью» и «безрезультативностью», а также с «потерей ориентации», что приводит к потере контроля над собой, к потере четкости мышления. Также обращаем внимание на то, что согласно В.И. Далю слово обхождение - это «манера поведения по отношению к ко- му-л., обращение с кем-л.» [25]. Отсюда следует, что приставка об- «способна» конструировать поведение человека по отношению к другому.

Учитывая вышеизложенное, генерация понятия «обман» может быть объяснена как метафорическая реализация модели II следующим образом: метафорически занимающий место ориентира человек становится объектом бесконтактного воздействия со стороны инициатора движения по кругу. Ориентир-человек не по своей воле оказывается совершенно пассивным: не предусмотрены ни возможность взаимодействия с действующим лицом, ни возможность влияния на ход события. По сути дела, до появления результата действия ориентир-человек и не подозревает о своей роли. В модели II движение мотивировано ориентиром, т. е. заложена преднамеренность в принятии нестандартной траектории в связи с ориентиром, при метафорической реализации эта «преднамеренность» действующего лица на фоне «пассивности» ориентира-человека согласовывается в том числе с идеей «корыстности». Инициатор движения преднамеренно «вводит» КОГО-ориентир в воображаемое движение по кругу, лишая его ориентации, и тем самым добивается цели - «склонить другого к чему-то для него невыгодному».



1.3 Значения обойти как результат метафорической реализации модели III

Если при метафорической реализации модели II важную роль играет оценка «движения по кругу» как «напрасного», то модель III основывается на совершенно иных предпосылках и на совсем ином восприятии «круга»: круговое движение в первоначальном опыте перемещения является осознанным движением в связи с необходимостью взаимодействия с определенным пространственным участком. Завершённость движения выражается в возврате к исходной позиции, что, скорее всего, коррелируется с пониманием «исчерпанности» действия . Сказывается также связь между геометрической фигурой «круг» и идеей о «совокупности» . Часть значений обойти возникает именно за счет конкретизации идеи о «последовательном, исчерпывающем контакте с неким множеством»: в случае контакта КОГО-движущегося элемента с множеством мест порождается значение «пройти какое-л. пространство в разных направлениях, посетив многие места»; в случае контакта КОГО-движущегося элемента с множеством людей - значение «пройти от одного человека к другому, уделив внимание каждому»; в случае контакта ЧЕГО-движущегося элемента с множеством людей - «перейти из рук в руки, от одного к другому (о предметах)»; в случае контакта ЧЕГО-движущегося элемента с множеством мест - «распространившись повсеместно, стать известными всем, многим».



2.Семантика приставки о-/об- как результат реализации трех моделей движения

2.1 Семантика приставки о-/об- как результат метафорической реализации модели I

Вариации ЬА1 и ЬБ1, конструирующие действие КЕМ-движущимся элементом по отношению к КОМУ/ЧЕМУ-препятствию на своем пути к цели, оказываются наиболее продуктивными вариациями метафорической реализации модели I. Представителями данной реализации являются такие глаголы, как обскакать, обогнать, опередить, обстрелять, обловить, обыграть, обхитрить1, значение которых описывается следующим образом: «с помощью действия, названного мотивирующим глаголом, превзойти другого исполнителя данного действия» [23. С. 362]. Отмечается, что подобные глаголы синонимичны глаголам с приставкой пере- [Там же]. Но глаголы с о-/об- и пере- явно не идентичны в своих возможностях репрезентации ситуаций соперничества: например, в теннисе, когда один игрок одержал верх в многочисленном обмене ударами с соперником, комментатор описывает ситуацию как переиграл или перебил, но не обыграл. Обыграть в случаях со спортивным состязанием чаще означает дальнейшее продвижение по турнирной таблице или победу в матче в целом, но не локальную победу при борьбе за очко. Такое различие объясняется тем, что значение «превзойти» у приставки пере- строится на сравнении, а у о-/об- оно логично вытекает из модели I, в которой одна из сторон представляется как препятствие на пути движения к цели для другой стороны, главный результат действия «обход» заключается в том, что препятствие оказалось позади. И значение подобных глаголов не ограничивается только лишь «превзойти другого исполнителя»:

Закомалдин стоял, щурился, видно, радовался, что кончились наконец дожди и пришло тепло, что он обхитрил смерть и сейчас будет жить вечно (Виктор Потанин. Когда прошли дожди, 1965).

Кроме вариаций І-А1 и І-Б1, у приставки о-/об-, а точнее, у приставки о-/об- в сочетании с постфиксом -ся, отмечаем еще одну вариацию реализации модели I, порождающую, главным образом, значение «ошибочное действие».

Вариация І-Г. КТО-движущийся элемент совершает движение, в результате чего не состоялся нужный контакт с объектом-ориентиром.

Прямая реализация данной вариации формирует пространственное значение глагола оступиться - «неловко, неудачно ступить», т. е. глаголом оступиться называется такое физическое действие, при котором отклонение от правильной траектории движения ноги приводит к нежелательным последствиям. При метафорической реализации данным глаголом репрезентируется уже не неудачное движение ноги, а неудачное поведение.

То ли оступился, то ли промахнулся, только его сразу начисто укомплектовали: не боец стал, а туша под ногами (П.П. Бажов. Широкое плечо, 1948).

В метафорическом применении оступиться просматривается представление о дороге как о жизненном пути, и такого рода ошибка оценивается не просто как «мимо поставленной цели» (как в случае промахнуться), а как ошибка, приводящая к продолжению жизненного пути по неправильной траектории.

Чувствую - плохо. Чувствую - оступился парень. Не туда завела его кривая дорожка... (С. Довлатов. Заповедник, 1983).

Неужели я все-таки оступился и теперь, сам того не ведая, расплачиваюсь (Н. Трофимова. Третье желание // Звезда, 2003).

Помимо оступиться, к данной вариации можно отнести глаголы ослышаться, оговориться, ослушаться, но между ними также присутствует различие.

Когда речь идет о целенаправленном действии, как в случае с слушать, приставка о- означает преднамеренность изменения траектории, и то, чему надо подчиняться и «слушать», осталось в стороне, т.е. мы видим здесь сходство с вариациями 1-А2 и 1-Б2, когда инициатор действия намеренно оставляет объект-ориентир вне некоего процесса. Однако в отличие от 1-А2 и 1-Б2 репрезентируемое глаголом ослушаться действие однозначно оценивается как «неправильное» в силу предустановки о нужности «контакта» с объектом-ориентиром.

Когда речь идет о нецеленаправленном действии, как в случае с слышать, оценка «ошибка» возникает на основе того, что не состоялся нужный контакт (а не из-за того, что что-то не дослушано), и такая ошибка осознается только в режиме воспоминания. В отличие от ослушаться ослышаться не употребляется в будущем времени.

А действие, репрезентируемое глаголом говорить, имеет двоякий характер: оно может быть полностью контролируемым, но и не исключаются моменты, когда человек не полностью контролирует свою речь. Соответственно, глагол оговориться может репрезентировать контролируемое «изменение траектории» (вариация 1-А2) во избежание возможных вопросов или возражений:

Сразу оговорюсь: речь пойдет только о зарекомендовавших себя моделях (М. Дмитревский. Покупаем велосипед // Наука и жизнь, 2007).

А может репрезентировать и неконтролируемую ошибку:

- Я, доб... - тут ужас мелькнул в глазах арестанта оттого, что он едва не оговорился, - я, игемон, никогда в жизни не собирался разрушать здание храма и никого не подговаривал на это бессмысленное действие (М.А. Булгаков. Мастер и Маргарита, часть 1, 1929-1940).

В этом случае оговориться, как и ослышаться, употребляется только в прошедшем времени.



2.2 Семантика приставки о-/об- как результат метафорической реализации модели II

Выделяем две вариации реализации модели II в зависимости от характера встраиваемых в модель объектов.

Вариация 11-А. КТО-движущийся элемент «обходит вокруг» ЧЕГО- ориентира.

Совершение движения по траектории вокруг ЧЕГО-ориентира прежде всего вызвано необходимостью осмотра ориентира со всех сторон. А «осмотреть что-то» означает для человека его «изучение», таким образом, происходит метафорический сдвиг «осмотр объекта со всех сторон ^ всестороннее представление или изучение объекта». Суть данного метафо-рического сдвига заключается в идее «всесторонности», которой часто сопутствует дополнительная оценка способа совершения действия, и во многих случаях это оценка «тщательно, серьезно, основательно». Такой акцент на «изучении» хорошо демонстрирует группа глаголов с приставками о-/об-, где основы связаны с мыслительной и речевой деятельностью человека: осмотреть, обдумать, обсудить, обработать (данные), обосновать, объяснить, осмыслить.

Но указанный семантический признак, на наш взгляд, для приставки о-/об- следует назвать именно сопутствующим признаком, а не основным. Дело в том, что акцент может быть сделан не только на «изучении», но и на «представлении», и в этом случае «всесторонность» не противоречит и противоположной оценке способа совершения действия. Например, у глаголов обрисовать, обозначить, очертить идея «всесторонность» воплощена в «контурное», но целостное представление о чем-то, в которое включены все основные моменты, но самому действию сопутствует не признак «тщательность, серьезность и основательность», а, скорее, «стремительность».

В нескольких словах он обрисовал им свой план и те радужные перспективы, которые ожидали их, если они согласятся заложить квартиру всего на один месяц (А. Геласимов. Дом на Озерной, 2009).

- Да, - сказал Андрей и вздрогнул в испуге, услышав собственный голос, и голос будто обозначил его в пространстве (А. Азольский. Лопушок // Новый мир, 1998).

Вот так, стихийно, в стиле импровизации, очертил я в этой главе круг своих симпатий, вспомнил пунктирно события, близких друзей и просто знакомых людей, с которыми пересеклась моя жизнь (М. Магомаев. Любовь моя - мелодия, 1999).

Существуют также глаголы, у которых отсутствует дополнительный семантический признак интенсивности. Идея «всесторонность» воплощается в том, что какой-то объект представляется со всех сторон, в полном объеме, например: осветить, обнаружить, описать, озвучить.

Речь сказана, политики посудачили, журналисты со всех сторон осветили, вдохновленная бюрократия оперативно откликнулась (П. Вощанов.

Портвешок - это все, что нас связывает с Португалией // Новая газета, 30.01.2003).

Она как бы озвучила то, чего не было, но должно было быть, а я позорно скрывал то, что должно было быть, хотя и не было (Ф. Искандер. Понемногу о многом // Новый мир, 2000).

Вариация П-Б, КТО/ЧТО-движущийся элемент «обходит вокруг» КОГО-ориентира.

Различаем две субвариации.

Вариация 11-Б1. Репрезентируется ситуация с позиции КОГО/ЧЕГО- движущегося элемента.

При анализе глагола обойти мы отметили, что при метафорической реализации модели II конструируется поведение человека по отношению к другому. И данная вариация оказывается очень продуктивной: по сравнению с остальными приставками именно приставка о-/об- оказывается наиболее «способной» к образованию глаголов, обозначающих бесконтактное воздействие, произведенное одним человеком (людьми) по отношению к другому (другим). А.Д. Кошелев отмечает, что направленное на другого человека воздействие, названное глаголом с приставкой о-/об- , либо невелико и не приводит к изменению его свойства (к подобным глаголам относятся агрессивные глаголы, такие как оскорбить, обозвать, обольстить, обругать, оболванить, освистать, осмеять, осрамить, обматерить, обхамить, оболгать, обдурить, обмануть, обвешать, обмерить, обсчитать, объегорить, обокрасть, обворовать, ограбить, обанкротить, обчистить, обдуть, ободрать, облупить, обобрать, обделить, обожрать; неагрессивные глаголы, такие как обласкать, обольстить, обогреть, озолотить, оберечь, обеспечить, облегчить, обучить, обна-деживать, ободрить, обременить, осудить, обеспокоить, обслуживать, обучить, обхаживать, ознакомить и оказать), либо достаточно велико, чтобы возникло новое состояние (например, оклеветать, обличить, опорочить, обвинить, опозорить, очернить, оглушить, одурманить, обездолить, ошеломить, опьянить, обворожить, образумить, очаровать, обескуражить, оживить, обожествить, оживотворить, обелить, оправдать, обезжизнить, обескровить, обескрылить и т.д.) [16. С. 7780, 88-89].

На наш взгляд, образование подобных глаголов и их семантика предопределены пониманием ролей КТО-движущегося элемента и КОГО- ориентира в модели II.

Во-первых, в модели II отсутствует контакт между движущимся элементом и ориентиром. При ее метафорической реализации на месте ориентира оказывается человек, движущийся элемент заменен на действующее лицо, «окружность» траектории становится нефизической, тем не менее воздействие остается неконтактным . В отличие от физического контактного действия подобное «дистанционное» воздействие не может быть локализованным на конкретной части тела человека. Иными словами, при таком воздействии геометрически человек может остаться только трехмерным объектом, а результативность подобного «дистанционного» воздействия заключается в «обхвате» человека целиком. Но несмотря на «всесторонность» воздействия, оно затрагивает лишь «внешнюю оболочку» КОГО-ориентира: в результате такого действия возможно лишь изменение его состояния, зачастую, это временное изменение, наблюдаемое со стороны, а не изменение сущностных характеристик КОГО-ориентира. К примеру, человек не становится действительно виновным в результате того, что кто-то его обвинил.

Во-вторых, модель II подразумевает, что пассивный ориентир является объектом некой манипуляции со стороны КОГО-движущегося элемента. Как уже было отмечено при анализе связи между понятием «обман» и моделью II, активность и преднамеренность движущегося элемента на фоне пассивности КОГО-ориентира в первую очередь согласовывается с идеей «корыстности», и КТО-ориентир становится пострадавшей стороной . Такая оценка ролей КОГО-движущегося элемента и КОГО-ориентира явно преобладает, и потому семантику большинства вышеперечисленных глаголов можно резюмировать как «во вред адресату» [7. С.109] или «причинить ущерб кому-н. с помощью действия, названного мотивирующим глаголом» [22. С. 362].

Данная вариация способна порождать не только семантику «нанесение вреда или ущерба», действие со стороны КОГО-движущегося элемента не обязательно приводит к тому, что пассивный КТО-ориентир пострадает. Иногда даже наоборот, действие совершается в угодном для КОГО- ориентира русле, например обласкать, обнадежитъ, обольстить, озолотить и т.п., хотя в этих случаях «корыстность намерения» полностью не исключается . Такие глаголы, как обслуживать, оказать (услуги), обязать, обучить, оберечь, хотя и не содержат семы «корыстность намерения», но сохраняется противопоставление «активности» и «пассивности», тем самым подчеркивается наличие возможностей у действующего лица и их отсутствие у КОГО-ориентира.

При метафорической реализации модели II движущимся элементом может быть не только действующее лицо, но и иные источники воздействия. Т.В. Булыгина и А.Д. Шмелев при анализе особенностей языковой концептуализации эмоций разделили эмоции на «впечатления», «эмоциональные состояния» и «стихийные чувства»; исследователи также пришли к выводу, что пространственно-двигательные метафоры можно представить следующим образом: «впечатление - это то, что человеку приносит или доставляет окружающий мир, в эмоциональные состояния он приходит, впадает или погружается, а стихийные чувства охватывают человека» [28. С. 280]. Обратим внимание на применяемый здесь глагол охватывать. Описываемое им воздействие стихийных чувств опирается на понимание того, что в модели II КТО-ориентир может целиком находиться под воздействием не только какого-либо действующего лица, но и всего, что вокруг него. Он пассивен и может быть лишь воспринимающей стороной ситуации. Причем КТО-ориентир не имеет возможности предвидеть развитие ситуации и не готов к этому, а неожиданность усиливает восприятие. Таким образом, идея «всесторонность» у приставки о-/об- для КОГО- ориентира коррелирует с ощущением «интенсивности» воздействия в силу нестандартности и неожиданности ситуации. Например, в отличие от порадовать применение обрадовать передает не только «интенсивность» эмоций, но и говорит о «неконтролируемости» и «неожиданности» ситуации.

Меня это обрадовало, хотя я не мог понять почему (М. Петросян. Дом, в котором... 2009).

Избрание в Академию наук Финляндии меня обрадовало как дар судьбы (А. Зиновьев. Русская судьба, исповедь отщепенца, 1988-1998).

Вариация П-Б2. Репрезентируется ситуация со статичной позиции КО- ГО-ориентира.

На речевом уровне при употреблении глаголов, репрезентирующих воздействие КОГО/ЧЕГО-движущегося элемента на КОГО-ориентира, возможно и акцентирование на восприятии действия со статичной позиции, т.е. с позиции КОГО-ориентира: в примере меня обрадовало ситуация описывается ори- ентиром-человеком, акцент делается именно на его ощущениях.

Восприятие со статичной позиции реализуется непосредственно и при образовании глаголов с приставкой о-/об-. К таким глаголам относятся глаголы с постфиксом -ся, например: обрадоваться, ободриться, обозлиться, оживиться, отуманиться, опозориться, очиститься, образумиться, обеспокоиться, обанкротиться; а также такие глаголы, как одеревенеть, окаменеть, окостенеть, окоченеть, оледенеть, омертветь, ороговеть, остекленеть, остолбенеть, отвердеть, оцепенеть, очерстветь; облысеть, оплешиветь; ослепнуть, оглохнуть, охрипнуть, околеть, окосеть, опочить, осипнуть, онеметь, охрометь; обмякнуть, одряхнуть, озвереть, обнаглеть, огрубеть, обалдеть, обезуметь, обмереть, обомлеть, одичать, одуреть, ожить, окосеть (от водки), опупеть, опьянеть, осатанеть, осоловеть, осоветь, оторопеть, отрезветь, отупеть, офигеть, офонареть, охаметь, охмелеть, охренеть, очертенеть, очуметь, ошалеть; обеднеть, обнищать; овдоветь, осиротеть.

...