Лингвистика текста: традиции и перспективы

Размещено на http://www.allbest.ru

Размещено на http://www.allbest.ru

Лингвистика текста: традиции и перспективы

Галло Я., Алефиренко Н.Ф.



Университет им. Константина Философа в Нитре (Нитра, Словакия)

Белгородский государственный национальный исследовательский университет (Белгород, Россия)

Аннотация. В качестве предмета исследования служит текст в свете традиционных и инновационных базовых категорий речевого произведения, в целом определяющих его лингвистическую специфику. В центре внимания находится природа и организация сверхфразовых структур в континууме человеческого общения. Интенсивное исследование текста очерчивает поворот от лингвистики языка к лингвистике высказываний, усиливая внимание к акту общения.

Теоретической и методологической базой данной статьи служат исследования словацких, чешских, русских и других европейских лингвистов, разрабатывающих когнитивно-дискурсивные основания текстопорождения.

Текстоцентрическую логику размышлений, в первую очередь, определяют те современные отечественные и зарубежные концепции интегративного характера, авторы которых, рассматривая сущность текста, озадачены созданием его междисциплинарной концепции, пытаясь творчески интегрировать в нее прогрессивные идеи психолингвистических [Кубрякова 1994], семиологических [Гальперин 1981; Тураева 2009.], грамматических [Dressier 1978: 55; Bajzflcova 1983], информационных [Sokolova 2017], когнитивно-прагматических [Dolrnk 2018; Gallo 2013] и ценностно-смысловых [Алефиренко 2012] доктрин. Труды такого плана содержат те новые текстологические идеи, которые послужили источником вдохновения для решения дискуссионных исследовательских проблем текста в свете инновационных стратегий когнитивной дискурсологии. Не ставя перед собой цель создания общего аналитического обзора этапов формирования различных концепций лингвистики текста, в статье все же интерпретируются те базовые основы лингвистической текстологии, которые содержат еще не использованный конструктивный потенциал для осмысления процессов порождения и функционирования высказываний разного речежанрового формата. Они служат методологическими предпосылками, необходимыми для реализации межпарадигмальных гипотез феномена текстуальности и теории функционирования основных языковых категорий в связной речи.

Во введении приводятся толкования различных понятий современной теории текста, определяются векторы ее развития. В первой части называются стимулирующие предпосылки собственно лингвистического исследования текста. Вторая часть посвящена пропозиционному и коммуникативному аспектам текста с ретроспективным обзором их становления, а также обсуждаются современные тенденции их креативного развития в свете современных лингвистических парадигм. Рассматриваются три основных фактора современной методологии текста. Таковыми выступают в своем триединстве конструктивные положения текстопорождения: (а) двойственная природа языка, (б) когнитивно-прагматическая природа текста и (в) дискурсивно-стилистическая интерпретация речевого произведения, концептуально обусловленного и коммуникативно ориентированного с точки зрения своей структурной и смысловой завершенности. В заключение формулируются топики перспективного исследования текста: текстема, дискурс, речевая прагматика и фреймовая конфигурация концептов.

Ключе вы е слова: двойственная природа языка; дискурс; дискурсивно-стилистическая ипостась текста; когнитивная прагматика текста; коммуникативная когерентность текста; лингвистика текста; пропозиционная организация текста; текст; теория текста; текстема.



TEXT LINGUISTICS: TRADITIONS AND PERSPECTIVES

Jan Gallo Constantine the Philosopher University in Nitra (Nitra, Slovak Republic)

Nikolay F. Alefirenko Belgorod National Research University (Belgorod, Russia)

Abstract. The text is studied in the article in the light of its traditional and innovative basic categories, which generally determine the linguistic specificity of the text. The focus is on the nature and organization of super-phrasal structures in the continuum of human communication. An intensive study of the text outlines the shift from the linguistics of the language to the linguistics of utterances, thus attracting attention to the act of communication.

The works of Slovak, Czech, Russian and other European linguists developing cognitive-discursive foundations of text generation form the theoretical and methodological basis of this article.

The text-centric logic of thought is, first of all, determined by those modern domestic and foreign integrative conceptions the authors of which, considering the essence of the text, start with the formulation of its interdisciplinary theory creatively integrating the progressive ideas of psycholinguistic [Kubryakova, 1994], semiological [Gal`perin 1981; Turayeva 2009], grammatical [Dressler 1978: 55; Bajzikova 1983], information [Sokolova 2017], cognitive-pragmatic [Dolmk 2018; Gallo 2013] and value-based semantic [Alefirenko] doctrines. Such publications contain those new textological ideas that have served as a source of inspiration for solving debatable research problems in the light of new paradigms of the cognitive discursive studies. Without setting the goal to give a comprehensive analytical overview of the stages of formation of various conceptions of text linguistics, the article interprets the basic and traditional foundations of linguistic textology which contain the previously unused constructive potential for the interpretation of the processes of generation and functioning of utterances of different genres. They serve as methodological prerequisites necessary for the implementation of new interparadigmatic hypotheses of the phenomenon of textuality and the theory of functioning of the main language categories in coherent speech.

The introduction contains interpretations of various concepts of the modern text theory and determines the vectors of its development. The first part describes the stimulating prerequisites of the purely linguistic study of the text. The second part is devoted to the propositional and communicative aspects of the text with a retrospective overview of their formation, and discusses the modern trends of their creative development in the light of modern linguistic paradigms. Three main factors of modern text methodology are considered. They represent the constructive provisions of text generation in their trinity: (a) the dual nature of the language, (b) the cognitive-pragmatic essence of the text and (c) the discursive-stylistic interpretation of a unit of speech, conceptually bound and communicatively oriented in terms of its structural and semantic completeness. In conclusion, the topics of prospective studies of the text are formulated: textem, discourse, speech pragmatics and frame configuration of concepts.

Keywords: dual nature of language; discourse; discursive-stylistic hypostasis of the text; cognitive-text pragmatics; communicative text coherence; text linguistics; propositional organization of the text; text theory; text; texteme.



Введение

текстуальность лингвистический речежанровый

Лингвистика текста (в научной литературе также называемая как текстовая лингвистика, синтаксис текста, текстология, грамматика текста) является одним из перспективных направлений лингвистики (напр. психолингистика, социолингвистика, прагмалингвистика, когнитивная лингвистика и др.) и принадлежит, если не к самым молодым, то постоянно привлекающим внимание антрополингвистическим дисциплинам. В то время как в 40-х и 50-х гг. XX в. предпочтения отдавались так называемому синтаксису текста, типологии текстов, устным высказываниям, его коммуникантивно-прагматическим свойствам были посвящены только отдельные статьи. И только в 60-х гг. XX в. появились работы междисциплинарного характера. Прежде всего, они отражали практику нарративной психотерапии продукта плодотворного сотрудничества австралийца Майкла Уайта и новозеландца Дэвида Эпстона, креативно использовавших концепцию Л.С. Выготского основоположника психолингвистики в России. В 70-х и 80-х гг. активизировались труды лингводидактической направленности. Эта сфера лингвистики стала одной из самых обсуждаемых и широко разрабатываемых.

В данной статье рассматриваются теоретические основы лингвистического исследования текста, формирования и развития общей теории текста, его двойственного понимания. В центре внимания находятся собственно лингвистические тенденции развития дискурсивной текстологии.



Предпосылки лингвистического исследования текста

Обсуждаются разные стимулы становления и развития лингвоцентрической теории текста. С одной стороны, побудительным фактором явилось понимание того, что грамматика, ограниченная только предложением, не способна описать ряд языковых (главным образом речевых) явлений, таких как последовательность фраз, анафору, фразовое ударение, интонацию и т.п. С другой стороны, исходя из новых потребностей в вербальной коммуникации между людьми, преподавания языка и практики перевода, укрепилась идея о том, что речевое общение может быть реализовано только путем текстообразования и обоснования высшей структурной единицы бинарной лингвосистемы (язык речь). Таковой в языковой системе вполне аргументированно стали считать не предложение, а текстему. В речевой системе (обоснование речевой системности принадлежит Е.В. Сидорову, см. [1987а, б]) текст.

Первые импульсы к появлению лингвистики текста в современном смысле исходят от З. С. Харриса [1952], позже от П. Хартмана [1971], Х. Изенберга [1983], Э. Агриколы [1977], М. Пфютце [1977] и др.

Стилистику, риторику, теорию функциональной перспективы предложения можно рассматривать как предшественников лингвистики текста, поскольку эти дисциплины стремились определить явления за пределами предложения и уловить значение коммуниката в конкретной ситуации общения.

Первоначально лингвистика текста предпринимала попытку ограничить системную лингвистику понятием «предложение» применительно к сфере межкультурной и межличностной коммуникации. На следующем этапе лингвистика текста обрела облик грамматики текста, которая в настоящее время является коммуникативно ориентированной. Грамматика текста пыталась интегрировать собственную концепцию текста (ее суть заключалась в собственной речевой реализации текста) с концепцией речевого акта или, в более широком смысле, с концепцией речевого высказывания.

На ранних этапах лингвистики текста, аналогичных другим дисциплинам лингвистики, существовало разделение на семантику текста, синтаксис текста, прагматику текста. Семантика текста предметом своего исследования избрала значение, смысл текста и попытку выявить структурирования этого значения. При всей продуктивности семантического осмысления текста, данная ветвь лингвистики текста могла бы стать продуктивной, если бы различала в семантике текста языковые и речевые аспекты: а) семантику текстемы (значение текстемы как языковой единицы и текстотипа) и б) семантику предложения / высказывания (смысл и смысловое содержание речевого построения). Синтаксис текста направлен на исследование грамматических средств, с помощью которых значение текстемы и смысл текста выражается. Поскольку в эпицентре синтаксиса текста оказались семантика и грамматические средства их выражения, эти две отрасли лингвистической текстологии (синтаксис текста и семантику текста) вполне справедливо, на наш взгляд, стали именовать грамматикой текста. Исследованиями экстралингвистических функций текста стала заниматься прагматика текста. Каждая отрасль лингвистики текста не только нашла свою исследовательскую нишу, но и приобрела свое концептуальное своеобразие в трудах основателей и пропагандистов антропоцентрической лингвистики текста Т.А. Ван Дейка [1980] и В. У. Дресслера [1972]. Своему инновационному облику в Чешской Республике лингвистика текста в основном обязана исследованиям К. Гаузенбласу [1984], Ф. Данешу [1985], М. Гиршовой [1989], Я. Гоффманновой [1988] и др., а в Словакии Е. Байзиковой [1977, 1981, 1998], Ю. Долника [1998] и Я. Соколовой [2012, 2013]. В частности, благодаря их креативным исследованиям текст развернулся своими коммуникативной и пропозиционной гранями.



Пропозиционная и коммуникативная ипостаси текста

Современная лингвистика текста разработала два понимания текста, которые исходят из двух разрабатываемых ныне в текстологии направлений: гиперсинтаксического и функционально-коммуникативного. В основе первого лежит понятие «пропозиция»; в основе второго процессуальность. Критериями дифференциации являются различные предположения относительно создания, восприятия текста.

Согласно пропозиционному подходу (если под пропозицией понимать глубинную структуру, означаемое высказывания, семантический инвариант, доминанту его модальной и коммуникативной парадигмы), текст определяется как единица с синтаксическими, семантическими и прагматическими свойствами, которые в большинстве случаев можно объяснить теми же средствами, что и синтаксические, семантические и прагматические свойства пропозиций. В рамках этого подхода исследование концентрируется на семантико-синтаксических отношениях между предложениями или единицами языка в последовательных предложениях. Это вопрос так называемой когерентности текста.

Основой коммуникативного понимания текста является новейшая ориентация текстовой лингвистики на закономерности языкового общения. В этой концепции тексты понимаются не как «последствия» предложений, а как коммуникационные единицы или единицы, связанные с человеческим общением: эти единицы состоят из временной последовательности языкового общения [ср. Viehweger 1980]. Эта концепция текста подчеркивает языковую и коммуникативную активность человека.

Приведенные два подхода представляют собой две разные концепции описания и анализа текста: 1) подход, ориентированный структурно или системно; 2) функционально ориентированный подход. Тем не менее, оба подхода необходимо понимать комплементарно, поскольку структурные и когерентные отношения нельзя рассматривать отдельно от функциональных отношений.

Пропозиционное понимание текста основывалось на структурной лингвистике, генеративной и трансформационной грамматике. Целью системной лингвистики текста является декларация общепринятых принципов восприятия текста и их системное описание. Текст понимается как связная последовательность предложений (высказываний, пропозиций). Центральной категорией этого понятия является феномен когерентности текста. Это относится к синтактико-семантическим отношениям между предложениями или между языковыми единицами (словами, группами слов).

Следующее направление лингвистики текста коммуникативно направленная лингвистика текста подчеркивает коммуникативное восприятие текста. Эта концепция развивалась на фоне лингвистической прагматики. Прагматика описывает и объясняет природу и условия языкового общения в определенном сообществе. Прагматика основана, в первую очередь, на теории речевых актов. С прагматической точки зрения текст представляется не порядком, не последовательностью грамматически связанных предложений, а комплексным речевым высказыванием, с помощью которого автор текста стремится установить определенные отношения в коммуникации с реципиентом текста. Поэтому коммуникативно ориентированная лингвистика текста является телеологической. Развитие лингвистики текста в последние два десятилетия принадлежит к одним из «самых современных» и самых популярных направлений исследования в лингвистике. Тем не менее, до сих пор еще не удалось прояснить вопрос об их основных категориях, и, таким образом, определить лингвистику текста как отдельную дисциплину. Этот недостаток привел к тому, что термин «лингвистика текста» охватывает большее количество частично новых, но и частично более старых направлений исследования.

В каждой из этих текстовых лингвистических концепций можно различить множество мнений, методов и категорий, а также встречаются и различия в терминологии.

Междисциплинарные векторы развития теории текста

Основываясь на размышлениях о состоянии и перспективах развития науки о тексте в новом столетии, в новых условиях исследования, мы должны учитывать следующее.

Формирование и расширение лингвистики текста до сих пор сопровождается дискуссиями о сущности ее объекта. В первые годы дискуссии были сосредоточены на оппозиции текст предложение; текст высказывание; текст: письменный или устный; текст нетекст, и, наконец, в настоящее время это оппозиция текст дискурс. Последняя пара категорий была в центре повышенного интереса как теоретически, так и практически направленных работ всех исследователей, занимающихся коммуникативной и речевой деятельностью человека. Интересы таких исследователей в реализации специфики междисциплинарной программы объединили дисциплины, «собранные под „когнитивным зонтиком“ дисциплины для реализации особенностей междисциплинарной программы: изучение процессов, так или иначе связанных со знанием и информацией» [Кубрякова 1994: 35]. На традиционные лингвистические категории и понятия наложилась новая система координат, которая сместила вектор исследования с внутриязыковой структуры текста на динамические процессы психического (ментального) выражения, на обработку знаний.

Около десяти лет назад сомнения относительно того, что на самом деле исследует (должен исследовать) лингвист текст или дискурс были с точки зрения отечественных или зарубежных исследований в центре внимания приблизительно на одинаковом уровне. Основные причины исследования традиционной текстоцентрической парадигмы следующие:

Зарождение лингвистической теории текста восходит к 50-м 60-м гг. XX столетия. С конца 6о-х гг. лингвистика текста развивалась в условиях противоречивого определения текста. Лингвистика текста эксплицитно исходила из знаний риторики и классической филологии. Формированию теории текста в русском языкознании явно способствовали работы Н.С. Поспелова [ср. 1960]. Исследование, проведенное Поспеловым в контексте синтаксиса, в основном превысило его «порог», поскольку показало, что в тексте есть что-то «надфразовое» (= сверхфразовое). Поэтому его теоретические результаты во многом определили понимание текста и направление его изучения.

В 60-70-е гг. XX столетия учение о тексте стало отдельной лингвистической дисциплиной. Притом оно отражает филологические традиции и различия, ср. лингвистика текста, грамматика текста, стилистика текста, герменевтика текста, теория текста и др. Главная особенность учения о тексте заключается в том, что предметом исследования является уже не связь предложений (сверхфразовое единство, абзац и др.), а текст в целом. Изменение предмета теории текста имеет теоретико-коммуникативную основу и последствия: текст рассматривается как средство (единица, основа, форма и т.д.) общения. Это изменение отражает использование термина текст для обозначения текста в целом и его частей часто во взаимно конкурирующих терминах: многочленное сложное предложение, высказывание, коммуникат (в чешской и словацкой текстологической традиции). В данные годы исследователи стремятся определить текст, обосновать его статус в системе язык речь (текст воспринимается как высшая синтаксическая единица), квалифицировать его как синтаксический знак, определить его иерархическую структуру, изучить его с точки зрения содержания и выражения, функций, с позиций моделирования и т.п. В этот период вопрос о признаках и свойствах текста также считался важным. Решающими среди них были признаки связности и/или целостности. Таким образом, 6о-е и 70-е гг. были завершающим периодом в формировании учения о тексте как объекте лингвистики. Текст воспринимается как единица, формирующая высший уровень речевой системы, а также единица, обслуживающая речевое общение. Такое собственно лингвистическое понимание текста приводит к необходимости сопряжения лингвистического и междисциплинарного подходов к исследованию текста. Основными представителями, успешно реализующими данный подход, являются Ф. Данеш [1979], Т. А. ван Дейк [1977], В. Дресслер [1972, 1973], А.Ж. Греймас [1971], П. Хартманн [1972], М.А. К. Халлидей, Р. Хасан [1979], Т. М. Николаева [1978], К. Гаузенблас [1972] и др.

В 8о-х и 90-х гг. XX в. была выработана консолидированная установка восприятия текста как самостоятельной высшей единицы речевого общения. Подход снизу вверх был очевиден: от уровня предложения до текста как связной совокупности предложений. Этот период начался с публикации монографии И. Р. Гальперина «Текст как объект лингвистического исследования» [1981]. Автор в ней дает определение текста через его параметры и категории: «текст это данность, имеющая свои, присущие только ей, параметры и категории...: информативность, членимость, когезию, континуум, автосемантию отрезков текста, ретроспекцию и проспекцию в тексте, модальность, интеграцию и завершенность текста» [там же]. Одним из важнейших результатов этого периода является инновационное формирование и развитие направлений, подходов и методов исследования текста с точки зрения «самоопределения» как его «самопознания». В качестве основного средства воплощения такого рода инноваций к исследованию специфики текста был адаптирован метод бинарных оппозиций, позволяющий показать существенную роль противопоставления в формировании структурно-семантического единства текста [ср. Ва|оkovв 1983, 1996; de Beaugrande 1980, 1981, 1982; Cechovв 1988; Cerny 1990; Cmejrkovв 1990; Danes 1983, 1985, 1988, 1989, 1994; van Dijk 1980; Dolrnk 1998; Glowinski 1986; Halliday, Hasan 1989; Hausenblas 1988; Heinemann, Viehweger 1991; Hoffmannovв 1989, 1993; Homolвc 1994; Hrbвcek 1991; Kusy a kol. 1989; Mьllerovв 1994; Pfister 1985; Plett 1991, Vater 1992] и др. Было обращено внимание на значимую конструктивную роль лексических, фразеологических и грамматических антонимов в создании текстовой антонимии. Как убеждают наши наблюдения, каждый из упомянутых типов антонимов вносит своеобразный вклад в формирование когезии текста, связывая его элементы на основе противоположности их значений. Антонимические отношения между элементами текста реализуются через диктему «минимальную тематическую единицу, состоящую из одного или нескольких предложений. Именно такая единица, а не сверхфразовое единство, по определению состоящее только из нескольких предложений, образует особый уровень языка, следующий за уровнем предложения, потому что в уровневой системе языка единица каждого последующего уровня состоит из одной или нескольких единиц предыдущего» [Блох 2000: 115]. Антонимические оппозиции, входящие в одно предложение или находящиеся в разных предложениях в одном монологе, способствуют семантической связи предложений внутри диктемы элементарная ситуативно-тематическая единица текста, состоящая из одного или нескольких высказываний. В контактных или дистантных диктемах такие оппозиции выступают также средством когезии в гипердиктеме и даже в пределах разных гипердиктем. Конструктивными средствами связности текста выступают также несистемные типы антонимических оппозиций: а) контекстуальные оппозиции, передающие смысловые противоположности в пределах того или иного контекста речевыми единицами, которые системными антонимами не являются; 2) имплицитные оппозиции, содержащие невербализованное (скрытое) отрицание; 3) субституционные оппозиции, в которых используются слова и конструкции, способные вступать в антонимические оппозиции с любыми речевыми структурами, содержащими выражения в противном случае, иначе; не такой, как; неодинаковый; вместо, за исключением и т. п.; 4) парафразийные оппозиции, образованные противопоставлением антониму базового предложения его парафразы, интерпретирующей смысл исходного антонима [см. Боева 2001: 26-29].

Однако доминирующим методологическим камертоном современной лингвистической текстологии служит функциональное, или телеологическое направление, основанное наоперационных, коммуникативных, информационно-функциональных и когнитивных постулатах. Ведущими «ветвями» [ср. Kibrik, Plungian 2002] текстоцентрического функционализма является а) коммуникативный и б) когнитивный подходы. Коммуникативный принцип ориентирует исследование текста как акта общения. Для когнитивного подхода существенными в тексте являются выраженные знания как говорящего, так и реципиента о коммуникативном событии.

Таким образом, можно констатировать, что в этот период основное внимание уделяется процессам восприятия и рецепции текста, которые рассматриваются как результаты когнитивных процессов, т. е. как процессы приобретения, обработки, представления и сохранения знаний [ср. Николаева 2000; Adamzik 2004; Кубрякова 1994; Демьянков 1994].

Е.А. Гончарова и И.П. Шишкина справедливо отмечают, что современный интерес к тексту «можно считать логическим продолжением функционально и коммуникативно-ориентированного изучения языка, у истоков которого, с одной стороны, стоят Ф. Де Соссюр с его теорией антономии языка и речи, а с другой Пражский лингвистический кружок, сделавший центральным предметом своих наблюдений функционирование языка как действующей и неразрывной связи с его носителем-человеком и открытой коммуникативным обстоятельствам системы» [Гончарова, Шишкина 2005: 5].

В центре внимания современной лингвистики текста находится широкий спектр активно производимых устных, письменных и электронных речежанровых произведений (медиатекст, гипертекст, гиперссылки, медиадискурс, компьютерный дискурс, политический и масс-медиальный дискурс) [ср. Cingerova, Dulebova 2019; Gazda 2018; Gallo 2017; Svobodova 2016; Schneiderova 2015; Bajzikova 1996; Cechova a kol. 1996, 2000; Dulebova 2011, 2012; Азимов 2012: 79-115].

Российскими лингвистами недавно был опубликован ряд монографий по таким актуальным проблемам теории и анализа текста, как интертекстуальность, поликодовость, дискурсивность и т.д. [ср. Болотнова 2019; Алефиренко и кол. 2012; Алефиренко 2019; Фатеева 2012; Чернявская 2009; Одинцов 2010; Тураева 2009; Пьеге-Гро 2008; Земская и кол. 2010 и др.]. Среди них свежую струю вносит работа Е.В. Чернявской [2009], в которой автор, кроме прочего, рассматривает проблематику текста как поликодового коммуниката, связывающего текст с изображением. Автор также обращает внимание на требующие углубленного исследования (а) текущую гетерогенность (неоднородность) текста, (б) монтажи текстовых типов, а также (в) интердискурсивность. «Если при интертекстуальности в создаваемый текст автор намеренно тематизирует взаимодействие между текстами, делает видимыми для читателя заимствованные слова и высказывания, которые переосмысляются автором и служат воплощению его замысла» [Пелевина 2008: 137], то «интердискурсивность носит реципиенто-ориентированный характер и требует от реципиента демонстрации высокого уровня научной и художественной абстракции» [Иерусалимская 2016]. Значимость интердискурсивности состоит в его способности делать художественный текст более объемным, актуализировать культурную память, включать культурные коды, способные сохранить и транслировать ценностно-смысловую информацию из различных сфер культуры, способ сохранения и трансляции культурной информации, аналог культурной памяти.

Последние российские исследования в области лингвистики текста доказывают, что именно прагматика дискурса в настоящее время приобретает особую актуальность. Анализируется компьютерный, политический, медицинский, коммуникативный и философский дискурс, а также дискурс отдельных социальных групп, беженцев, заключенных и др.

В Словакии акцентрируется внимание на развитии традиционной проблематики лингвистики текста в свете новых лингвистических парадигм. В частности нитрянская русистика к настоящему моменту обогатилась четырьмя монографиями [Соколова 2012, 2016, 2017; Соколова, Корина 2013] и одной хабилитацией [Gallo 2013]. В 2015-2017 гг. на кафедре русистики Философского факультета им. Константина Философа в Нитре выполнялся также грантовый проект VEGA (Text a textova lingvistika v interdisciplinarnych a intermedialnych suvislostiach = Текст и лингвистика текста в интердисциплинарных и интермедиальных взаимосвязях).

Таким образом, вопрос о том, что такое текст, каков статус этой лингвистической категории в свете новых направлений исследования, в частности, новой когнитивно-дискурсивной парадигмы лингвистического знания, получает новые перспективы и стимулы своего решения. Каковы признаки, факторы, обеспечивающие текстопорождение и его восприятие и делающие текст текстом? Это та группа вопросов, которую лингвистика текста уже задавала в 70-х гг. XX столетия и которые снова находятся в центре лингвистических дискуссий уже на новом витке развития научного мышления.

Среди побудительных причин развития лингвистики текста с точки зрения новых языковедческих парадигм основополагающими являются (а) двойственная природа языка, (б) когнитивно-прагматическая природа текстопорождения и (в) дискурсивно-стилистическая архитектоника речевого произведения.

С точки зрения понимания двойственной природы языка становится все более очевидным, что грамматика, ограниченная только языковыми свойствами предложения, не способна выявить конструктивный потенциал тех речевых явлений, которые формируют полномасштабную архитектонику речевого произведения. При этом на периферии внимания оказываются, например, такие конституирующие текст средства, как закономерности построения последовательности фраз, анафора, фразовое ударение, интонация и т. п.). С другой стороны, исходя из новых парадигмальных подходов к осмыслению сущности интерактивного общения, лингводидактики и транслятологии, возникла идея о том, что языковое общение осуществляется на основе обобщенных воспроизводимых моделей текстопорождения. Это стимулирует поиск более совершенной модели иерархии языковых уровней и их функциональное взаимодействие с соответствующими им речевыми единицами. Это требует «технологического» развития постулата о том, что каждая языковая единица представляет собой инвариантное образование, обобщающее в себе всю совокупность репрезентирующих его речевых вариаций и вариантов.

Соответственно, и в категориальном аппарате теории текста закономерно должны проявляться оппозиции классов терминов, адекватно представляющих соотношение в лингвистической текстологии языковых и речевых единиц. В метаязыке лингвистики текста также целесообразно противопоставлять этические (фразовые) и эмические (языковые) категории. Последние текстовые феномены предпочитают маркировать деривационным компонентом-финалью -ема (текстема), носителем специального смысла «нечто принадлежащее системе языка, а не речи». Маркер удачный по двум причинам: а) явно рифмуется с термином система (текстема система) и б) вписывается в уже традиционно существующий ряд всех терминов с финалией -ема, обозначающих собственно языковые единицы и обобщенные классы языковых явлений. Как эмический ментальный прообраз речевого произведения, данная единица стала рассматриваться в качестве своего вариативного воплощения. Иначе говоря, под текстемой следует понимать потенциальный (идеальный) конструкт в отличие от актуального, конкретно создаваемого речевого произведения.

В рамках когнитивно-прагматической парадигмы текстема предстает как концептуально обусловленная модель текста коммуникативного назначения. Будучи «вертикальной» концептуально-когнитивной структурой, текстема служит идеальным субстратом текста [ср.: Фефилов 2010]. Согласно установкам когнитивно-прагматической парадигмы, текст локутемное (речемыслительное) единство совокупных пропозиций и пропозициональных блоков, которые служат средством соотношения высказываний в составе текста с теми или иными элементами коммуникативного события. Когнитивным субстратом высказывания (и формат текста не исключение) служит пропозиция. Это ставшее аксиомой утверждение нуждается, однако, в когнитивно-прагматическом разъяснении (как пропозиция оказывается синтаксическим концептом высказывания). Конкретное предложение как конструктивный знак коррелирует с коммуникативным событием (реальным или воображаемым) как своим денотатом.

Такого рода корреляция осуществляется путем вычленения в коммуникативном событии такого его фрагмента, который, будучи членимым, образует целостную структурно-семантическую конфигурацию. При этом синтаксическим денотатом оказывается не банальная совокупность отдельных элементов реальной действительности, а их смысловая конвергенция. Предметы, связанные в пределах дискурсивной ситуации препозициональным отношением, воспринимаются как партиципанты (участники) данной ситуации. Отношения предметных участников ситуации отображают те признаки, для выражения которых и служит порождаемое высказывание. Поскольку коммуниканты встречаются с весьма разнообразными дискурсивными ситуациями, они вынуждены, вербализуя познаваемый мир, единичные ситуации объединять в классы, их свойства «приписывать» тем или иным предметам мысли.

С отдельными семантическими элементами дискурсивных ситуаций коррелируют семантемы односторонние семасиологические единицы. Это своего рода означаемые как номинативных единиц (слов и фразем), так и синтаксических конструкций.

Внеязыковая ситуация отображается семантической конструкцией, или конфигурацией. Ее ядром служит семантема, отображащая признак, т. е. отношение или свойство. Это предикатная (признаковая) семантема, или семантический предикат. Признаковая семантема, содержащая определенные валентностные свойства, тут же создает свое контекстуальное поле в виде актантных семантем, репрезентирующих участников дискурсивной ситуации. См. схему пропозиции текста стихотворения А. С. Пушкина «Ангел»:

В дверях эдема ангел нежный

Главой поникшею сиял...

Рис. 1

Предикат пропозиции доминирует над своими актантами как первичный способ «упаковки» информации в текстовом формате. Сопряжение ряда пропозиций формирует смысловую доминанту текста. В целом, текстема служит конструктивной единицей, с помощью которой язык реализует свою дискурсивно-прагматическую репрезентацию.

Дискурсивно-стилистическая интерпретация множества речевых (текстовых) реализаций текстемы позволяет утверждать, что текстема имеет концептуально-дискурсивную структуру. В основе текстемы лежат фреймовые конфигурации концептов из категориально-семантических признаков субстанциальности, акциональности, темпоральности, квалитативности и квантитативности. Та или иная фреймовая конфигурация концептов становится доминантной в зависимости от ядерного концепта и от смысловых сигнификативно-оценочных признаков, отраженных в данном ядерном концепте [ср. Фефилов 2011:13]. Иначе говоря, процесс текстуализации носит сопряженный характер: а) лингвоментальный (опираясь на этноязыковое сознание проходит логосемную объективацию); б) дискурсивно-прагматический (через конвергенцию текстем и речемыслительные механизмы порождения высказывания), актуализируя лексико-семантические, синтаксические, анафорические, катафорические и др. связи логико-семантического и стилистического характера.



Выводы

Хотя идея изучения связного текста возникла в противовес «атомизму» и классификационным (таксономическим) методам исследования базовых языковых единиц, создаваемая текстоцентрическая парадигма длительное время была ориентирована на познание внутриязыковой структуры текста (предложение, сверхфразовое единство, абзац), что на первых этапах становления теории текста было вполне оправданным [ср. Бабенко 2004]. Лингвоцентрический подход, основанный на изучении закономерностей функционирования языковых единиц и категорий на сверхсинтактическом уровне, подготовил почву для семантико-прагматического исследования текста.

Перспективы неординарного изучения текста обусловлены необходимостью объяснить язык (а) как системное когнитивно-коммуникативное явление с точки зрения современной лингвистики, (б) как целостное средство коммуникации. Углубленное осмысление текста в таком ракурсе позволит эксплицировать скрытые связи языка с различными аспектами человеческой деятельности, реализуемые через текст. Постановка и решение этих задач обусловлены признанием текста средством существования вечно живого и многофункционального языка. Это открывает дополнительные возможности для смысления тех его закономерностей, которые обнаруживаются только тогда, когда языковые единицы функционируют на тех структурных ярусах, которые превышают уровень предложения. При этом в эпицентре внимания оказывается одно из основных предназначений языковой системы функция текстопорождения [ИаШбау 1979: 139]. Такой подход расширяет горизонты самой дисциплины, изучающей текст не только в линейно-нарративном ракурсе, но и в дискурсивно-синергийном. Это предполагает отнесение к ведению лингвистики текста, кроме последовательно и линейно связанных предложений или абзацев, связанных общей темой и основной мыслью, но и природу, предпосылки и условия дискурсивного текстопорождения.

Такая стратегия исследования текста позволит декларируемый поворот от лингвистики языка к лингвистике высказывания превратить в речемыслительную реалию.

Описание многосторонней системы, такой как текст, подразумевает включение принципиально новой системы восприятия и методов анализа, а также использование результатов, полученных лингвистикой ранее.

Выстраиваемая нами парадигма современной лингвистической текстологии определяет новые векторы развития теории текста от пропозиционного и коммуникативного истолкования текста, т. е. от выявления в тексте структурных отношений в свете и языковой и коммуникативной активности человека, к исследованию его когнитивно-культурологической синергетики. Такой подход, опираясь на лингвоцентрические данные, позволит сосредоточиться на взаимодействии дискурсивно-прагматических, ценностносмысловых и речепорождающих свойствах текста. В конечном итоге, такого рода синергетические исследования позволят выявить конструктивные механизмы дискурсивного порождения и функционирования текста как дискурсивного со-бытия, в котором сосуществует, точнее, взаимодействует множество смыслов, интенций и интертекстов.



Литература

1. Алефиренко, Н. Ф. Текст и дискурс: учебное пособие для магистрантов / Н. Ф. Алефиренко [и др.]. M.: Флинта; Наука, 2012. 232 с.

2. Алефиренко, Н. Ф. Дискурс: Смыслопорождающий механизм текста: монография / Н. Ф. Алефиренко. Градец Кралове: Gaudeamus, 2019. 226 с.

3. Азимов, Э. Г. Информационно-коммуникационные технологии в преподавании русского языка / Э. Г. Азимов. М.: Русский язык. Курсы, 2012. 352 с.

4. Бабенко, Л. Г. Филологический анализ текста. Основы теории, принципы и аспекты анализа: учебник для студентов филологических специальностей вузов / Л. Г. Бабенко. М.: Академический Проект; Екатеринбург: Деловая книга, 2004. 462 с.

5. Блох, М. Я. Теоретические основы грамматики / М. Я. Блох. М.: Высшая школа, 2000. 160 с.

6. Блох, М. Я. Диктема в уровневой структуре языка / М. Я. Блох // Вопросы языкознания. 2000 №4. С. 56-67.

7. Боева, Н. Б. Грамматическая антонимия в современном английском языке: автореф. дис.... д-ра филол. наук / Боева Н. Б. М., 2001. 32 с.

8. Болотнова, Н.С. Методики смыслового и лингвопрагматического анализа медиадискурса: учебное пособие / Н.С. Болотнова. М.: Флинта, 2019. 156 с.

9. Гальперин, И. Р. Текст как объект лингвистического исследования / И. Р. Гальперин. М.: Наука, 1981. 138 с.

10. Демянков, В. З. Когнитивная лингвистика как разновидность интерпретирующего подхода / В. З. Демьянков // Вопросы языкознания. 1994. №4.

11. Гончарова, Е.А. Интерпретация текста. Немецкий язык: учебное пособие для педагогических вузов / Е.А. Гончарова, И. П. Шишкина. М.: Высшая школа, 2005. 368 с.

12. Дресслер, В. Введение в лингвистику текста / В. Дресслер // Проблемы теории текста: реферативный сборник. М., 1978. С. 55-73.

13. Земская, Ю. Н. Теория текста: учеб. пособие / Ю. Н. Земская, И. Ю. Качесова, Л. М. Комиссарова [и др.]. М.: Флинта; Наука, 2010. 224 с.

14. Иерусалимская, А. О. Интертекстуальность vs Интердискурсивность как сложившийся дискурс / А. О. Иерусалимская // Вестник Северного (Арктического) федерального университета. Серия «Гуманитарные и социальные науки». 2016. №2. С. 104-111.

15. Кибрик, А.А. Функционализм / А.А. Кибрик, В.А. Плунгян // Современная американская лингвистика: функциональные направления / под ред. А.А. Кибрика, И. М. Кобозевой и И.А. Секериной. М.: Editorial URSS, 2002. С. 276-339.

16. Кубрякова, Е. С. Начальные этапы становления когнитивизма: лингвистика психология когнитивная наука / Е.С. Кубрякова // Вопросы языкознания. 1994. №4. С. 34-47.

17. Ласина, Л. Внутренее время текста: лексико-грамматические и онтологические модели / Л. Ласина. Saarbrьcken: LAP LAMBERT Academic Publishing, 2010. 225 s.

18. Николаева, Т. М. Лингвистика текста. Современное состояние и перспектива / Т. М. Николаева // Новое в зарубежной лингвистике. М.: Изд-во «Прогресс», 1978. Вып. 8. С. 5-39.

19. Николаева, Т. М. Краткий словарь терминов лингвистики текста / Т.М. Николаева // Новое в зарубежной лингвистике. М.: Изд-во «Прогресс», 1978. Вып. 8. С. 467-472.

20. Николаева, Т.М. От звука к тексту / Т.М. Николаева. М.: Языки славянских культур, 2000. 681 с.

21. Одинцов, В. В. Стилистика текста / В. В. Одинцов. М.: Книжный дом «Либроком», 2010. 264 с.

22. Пелевина, Н.Н. Интердискурсивность научного и художественного текстов / Н.Н. Пелевина // Известия Российского государственного педагогического университета им. А. И. Герцена. 2008. Вып. 78. С. 137-143.

23. Поспелов, Н. С. Синтаксический строй стихотворных произведений Пушкина / Н.С. Поспелов. М.: Издво АН СССР, 1960. 249 с.

24. Пьеге-Гро, Н. Введение в теорию интертекстуальности: перевод с фр. / Н. Пьеге-Гро; общ. ред. и вступ. ст. Г. К. Косикова. М.: Изд-во ЛКИ, 2008. 240 с.

25. Сидоров, Е. В. Проблемы речевой системности / Е. В. Сидоров; отв. ред. В. Н. Ярцева; Ин-т языкознания. М.: Наука, 1987а. 140 с.

26. Сидоров, Е. В. Системное определение текста и некоторые проблемы коммуникативной лингвистики / Е. В. Сидоров // Вопросы системной организации речи. М., 1987б. С. 38-50.

27. Соколова, Я. Вербальный текст. Очерки о моно-, семии поликодовости / Я. Соколова. Saarbrьcken: Palmarium Academic Publishing, 2016. 198 с.

28. Соколова, Я. Человек Язык Дискурс. Очерки об ориентации в пространстве языка и речи / Я. Соколова, Н. Корина. Saarbrьcken: Palmarium Academic Publishing, 2013. 206 с.

29. Текст: теоретические основания и принципы анализа: учеб.-науч. пос. / под ред. проф. К.А. Роговой. СПб.: Златоуст, 2011. 464 с.

30. Тураева, З.Я. Лингвистика текста: Структура и семантика: учебное пособие / З.Я. Тураева. М.: Книжный дом «Либроком», 2009. 144 с.

31. Фатеева, Н.А. Интертекст в мире текстов. Контрапункт интертекстуальности / Н.А. Фатеева. М.: Книжный дом «Либроком», 2012. 280 с.

32. Фефилов, А. И. Текстема (энциклопедическая) / А. И. Фефилов // Мир лингвистики и коммуникации. 2011. Т. 1, № 23. С. 13-23.

33. Чернявская, В. Е. Лингвистика текста: Поликодовость, интертекстуальность, интердискурсивность: учебное пособие / В. Е. Чернявская. М.: Книжный дом «Либроком», 2009. 248 с.

34. Adamzik, K. Textlinguistik. Eine Einfьrende Darstellung / K. Adamzik. Tьbingen: Niemeyer, 2004. 176 p.

35. Agricola, E. Textstruktur aus linguistischer Sicht / E. Agricola // Germanistische Studientexte: Wort Satz Text. Ausgewahlte BeitrSge zur Sprachwissenschaft / ed.: J. Barz, U. Fix, Leipzig, 1977. P. 244-249.

36. Alefirenko, N. Metaphorical Discourse: in Search for the Essence of Speech Imagery / N. Alefirenko // Cuadernos de Rusistica Espanola. 2018. Vol. 14. P. 49-65.

37. Bajzikova, E. Vymedzenie textovej jednotky / E. Bajzikova // Jazykovedny casopis. 1977. Vol. 28, № 2. P. 157-165.

38. Bajzikova, E. Gramaticke prostriedky pri spajam viet / E. Bajzikova // Studia Academica Slovaca. 6. Prednasky XIII. letneho seminara slovenskeho jazyka a kultьry / ed. J. Mistrik. Bratislava: Alfa, 1977. P. 35 -44.

39. Bajzikova, E. Внутритекстовые связи / E. Bajzikova // Об интерпретации художественного текста. 6: сборник статей Кабинета литературной коммуникации и экспериментальной методики при Педагогическом факультете в г. Нитре / ed. J. Kopal. Bratislava: Slovenske pedagogicke nakladatel'stvo, 1981. P. 139-148.

40. Bajzikova, E. Hodnotiace jazykove prostriedky v texte / E. Bajzikova // Studia Academica Slovaca. 10. Prednasky XVII. letneho seminara slovenskeho jazyka a kultьry / ed. S. Ondrus. Bratislava: Alfa, 1981. P. 43-52.

41. Bajzikova, E. Lexikalne opakovanie ako prostriedok vystavby textu / E. Bajzikova // Zbornik Filozofickej fakulty Univerzity Komenskeho. Philologica. 28 / ed. E. Pauliny. Bratislava: Univerzita Komenskeho, 1981. P. 67-76.

42. Bajzikova, E. Nadvдznost: odsekov z hl'adiska textovej syntaxe / E. Bajzikova // Slovenska rec. 1983. Vol. 48, № 3. P. 141-146.

43. Bajzikova, E. Jazykove prostriedky v procese kohezie / E. Bajzikova // Fungovanie jazykovych prostriedkov v texte / ed. E. Kroslakova. Nitra: Vysoka skola pedagogicka, 1996. P. 23-26.

44. Beaugrande, R. A. de. Text, Discourse and Process. Toward a Multidisciplinary Science of Texts / R. A. de Beaugrande. London; New York: Longman Alex Publishing Corporation, 1980. 336 p.

45. Beaugrande, R. A. de. Textlinguistics through the years / R. A. de Beaugrande, W. Dressler // Text: Spec. Anniversary Iss. Looking Ahead: Discourse Anafysis in the 1990s. London; New York, 1981. Vol. 10.

46. Beaugrande, R. A. de. Text production. Toward a Science of Composition / R. A. de Beaugrande. Norwood, New Jersey: Ablex, 1982. 256 p.

47. Cingerova, N. Jazyk a konflikt. My a ri druhi v ruskom verejnom diskurze / N. Cingerova, I. Dulebova. Bratislava: Univerzita Komenskeho v Bratislave, 2019. 202 p.

48. Cechova, M. K procesu pfijimam textu / M. Cechova // Acta Universitatis Carolinae, Philologica 4-5, Slavica Pragensia XXXII. 1988. P. 25-33.

49. Cechova, M. Text / M. Cechova, et al. // Cestina fec a jazyk. Praha: Institut socialrnch vztahu, 1996. P. 350-359.

50. Cechova, M. Cestina fec a jazyk. 2. rozsifene a pfepracovane vydani / M. Cechova, et al. Praha: ISV, 2000. P355-375. (Komunikat a text).

51. Cerny, J. Textova lingvistika kapitola z dejin lingvistiky / J. Cerny // Studie z textove lingvistiky: sborrnk materialu z konference o textove lingvistice v Roznove pod Radhostem (duben 1988) pod redakri Rudolfa Zimeka. Olomouc: Univerzita Palackeho v Olomouci, 1990. P. 7-14.

52. Cmejrkova, S. Lingvistika mezi situari a textem / S. Cmejrkova // Nase fec. 1990. Vol. 73, № 3. P. 145-149.

53. Danes, F. O identifikaci zname (kontextove zapojene) informace / F. Danes // Slovo a slovesnost. 1979. Vol. 40, № 4. P. 257-270.

54. Danes, F. Welche Ebenen der Textustruktur soll man annehmen? / F. Danes // Linguistische Studien des ZISW, Reihe A, Arbeitsberichte 112 / Hrsg. F. Danes, D. Viehweger. Berlin: Akademie der Wissenschafte der DDR, 1983. P. 1-11.

55. Danes, F. Veta a text. Studie ze syntaxe spisovne cestiny / F. Danes. Praha: Academie, 1985. 236 p.

56. Danes, F. Pfedpoklady a meze intepretace textu / F. Danes // Acta Universitatis Carolinae, Philologica 4-5, Slavica Pragensia XXXII. 1988. P. 85-109.

57. Danes, F. Nekolik myslenek o textovelingvistickem modelovarn procesu translace / F. Danes // Slovo a slovesnost. 1989. Vol. 50, № 3. P. 177-186.

58. Dijk, T. A. van. Text and context. Explorations in the semantics and pragmatics of discourse / T. A. van. Dijk. London: Longman, 1977. 261 p.

59. Dijk, T. A. van. Textwissenschaft. Eine interdisiplinдre Einfьhrung / T. A. van. Dijk. Mьnchen: Deutscher Taschenbuch-Verlag, 1980. 284 p.

60. Dolrnk, J. Textova lingvistika / J. Dolmk, E. Bajzikova. Bratislava: Stimul, 1998. 134 p.

61. Dolrnk, J. Jazyk v pragmatike / J. Dolmk. Bratislava: Veda, vydavatel'stvo Slovenskej akademie vied, 2018. 198 p.

62. Dressler, W. U. Einfьhrung in die Textlinguistik / W. U. Dressler. Tьbingen: Max Niemeyer Verlag, 1972. 136 p.

63. Dudova, K. Od modalnosti vety k modalnosti textu / K. Dudova. Nitra: Univerzita Konstantma Filozofa v Nitre, 2014. 162 p.

64. Dulebova, I. Politicky diskurz ako objekt vyskumu politickej lingvistiky a jeho lexikalne osobitosti v sьcasnej rustine a slovencine. Dizertacna praca / I. Dulebova. Bratislava: Univerzita Komenskeho v Bratislave, 2011. 113 p.

65. Dulebova, I. Politicky diskurz ako objekt lingvistickeho vyskumu / I. Dulebova // Jazyk a kultьra. 2012. Vol. 3, № 9. P. 1-5.

66. Gallo, J. Text ako diskurzivno-pragmaticka kategoria. Habilitacna praca / J. Gallo. Nitra, 2013. 137 p.

67. Gallo, J. Elektronicke texty v kontexte sьcasnej komunikacie / J. Gallo // Slavica Nitriensia. 2017. Vol. 6, № 2. P. 17-33.

68. Gazda, J. Языковые особенности современного русского внешнеполитического дискурса / J. Gazda // Rossica Olomucensia LVII: sborrnk pnspevku z mezinarodm konference XXIV. Olomoucke dny rusistu 7. 8. zan 2017 / ed. M. Palusova, P. Varga, O. Chadaeva. Olomouc: Univerzita Palackeho v Olomouci, 2018. P. 101-109.

69. Glowinski, M. O interteskutalnosci / M. Glowinski // Pamitnik Literacki. 1986. Vol. 77, № 4. P. 75-100. Greimas, A. J. Strukturale Semantik. Methodologische Untersuchungen / A. J. Greimas. Braunschweig: Friedr. Viehweg + Sohn, 1971. 241 p.

70. Halliday, M. A. K. Cohesion in English / M. A. K. Halliday, R. Hasan. 3. ed. London: Longman, 1979. P. 374. Harris, Z. S. Discourse analysis / Z. S. Harris // Language. 1952. Vol. 28, № 1. Linguistic Society of America Stable. P. 1-30.

71. Hartmann, P. Text, Texte, Klassen von Texten / P. Hartmann // Strukturelle Textanalyse / Hrsg. Walter A. Koch. Hildesheim; New York, 1972. P. 1-22.

72. Hausenblas, K. Text, komunikaty a jejich komplexy (Zamyslern pojmoslovne) / K. Hausenblas // Slovo a slovesnost. - Vol. 45, № 1. P. 1-7.

73. Hausenblas, K. Interpretace textu a jeji. druhy v soucasne komunikaci / K. Hausenblas // Acta Universitatis Carolinae, Philologica 4-5, Slavica Pragensia XxXlI. 1988. P. 13-24.

74. Heinemann, W. Textlinguistik. Eine Einfьrung (Reihe Germanistische Linguistik) / W. Heinemann, D. Viehweger. Tьbingen: Niemeyer, 1991. 310 p.

75. Hirschova, M. Uvod do teorie textu / M. Hirschova. Olomouc: Rektorat Univerzity Palackeho v Olomouci, 1989. 82 p.

76. Hlavata, R. Tvorba a analyza textu / R. Hlavata. Nitra: Univerzita Konstantma Filozofa v Nitre, 2015. 116 p. Hlavata, R. Jazyk ako text (vysokoskolsky ucebny material z praktickej stylistiky) / R. Hlavata, et al. Nitra: Univerzita Konstantma Filozofa v Nitre, 2019. 174 p.

77. Hoffmannova, J. Komunikacnl charakteristiky textu a interpretace smyslu / J. Hoffmannova // Acta Universitatis Carolinae, Philologica 4-5, Slavica Pragensia XXXll. 1988. P. 149-158.

...