Пермь: историография с этимологией

Размещено на http://www.allbest.ru/

Пермь: историография с этимологией Работа выполнена в рамках государственного задания; номер государственной регистрации темы АААА-А19- 119032590066-2.

П.А. Корчагин

Статья представляет собой историографический обзор продолжающейся более двух с половиной веков дискуссии о местонахождении Перми/Биармии и, особенно, этимологии этого топонима. Практически все исследователи, трактуя название Пермь, неправомерно расширяли его смысл, оставляя без внимания точный перевод -- «задняя земля», и использовали при этимологизации отнюдь не синонимичные прилагательные -- «дальняя», «крайняя», тем самым подменяя предмет исследования. Поскольку найти решение проблемы методами лингвистической и исторической топонимики не удалось, следует использовать методы исторической географии.

Ключевые слова: Пермь, Биармия, историография, этимология.

Корчагин Павел Анатольевич, кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Отдела истории, археологии и этнографии Пермский федеральный исследовательский центр УрО РАН г. Пермь

P.A. Korchagin

PERM: THE HISTORIOGRAPHY WITH THE ETYMOLOGY

The article is a historiographical overview of the ongoing for more than two and half century discussion about the location of Biarmia/Perm and especially the etymology of this toponym. When interpreting the name Perm, almost all researchers improperly expanded its meaning by leaving the exact translation of it (“back land”) without attention. They replaced the subject of research when used not synonymous adjectives (“far”, “extreme”) for etymologizing. Since it was not possible to find a solution to the problem using the methods of linguistic and historical toponymy, it is necessary to use the methods of historical geography.

Keywords: Perm, Biarmia, historiography, etymology.

Проблема этимологии топонима Пермь интересовала учёных самых разных специальностей ещё с XVIII в., и ныне уже сформировался обширный корпус научных текстов, делающий возможным и неотложным, необходимым известное обобщение. Ситуация осложняется тем, что топонимика -- дисциплина на стыке наук, и составление традиционного историографического очерка оказывается не самым простым занятием, поскольку анализу должны быть подвергнуты труды не только историков, но также лингвистов и географов. Но задача облегчается тем, что многие исследователи уже делали академические обзоры взглядов предшественников, и это позволяет автору минимизировать попутные комментарии, и, почти не рассматривая отдельно каждую точку зрения, подвергнуть суммарному анализу изменение исследовательских позиций и подходов. В случае если тот или иной автор не единожды касался интересующей нас темы, то выбиралась публикация, в которой взгляды автора раскрывались наиболее полно.

Уравнение с Биармией. Первоначально пермский вопрос для исследователей сводился не к выяснению этимологии, а к возможному отождествлению Перми и легендарной Биармии. В 1730 г. Ф. И. Страленберг первым приравнял Биармию и Пермь Великую: «Вторая пристань была в Биармии или в Великой Перми[здесь и далее жирный курсив мой. -- П. К.] при городе Чердыне». «В Европе суть Великая Пермиа, которую древность Биармаланд называет, и прежде превеликую часть земли в себе заключала...» [35, с. 17, 38].

М. В. Ломоносов принял мнение Ф. И. Страленберга, но посчитал Биармией Пермь Лаврентьевской летописи: «Пермия, кою они Биармиею называют, далече простиралась от Белого моря вверх около Двины реки.» [21, с. 95]. М. Д. Чулков по своему обыкновению дословно вставил ломоносовский текст в свой труд: «Пермияили Беармиядалече простиралась от Белого моря в верх около Двины реки, где обитал народ Чудской... Без сомнения, где стоит город Холмогоры, бывший столицею древней Биармии» [44, с. 95].

Анонимный автор в статье, опубликованной в «Древней Российской Вивлиофике», солидаризировался с предшественниками: «Пермия получила себе наименование от древней северной области Биармии, .она простиралась к западу от реки Вишеры и Печоры даже до Финляндии, также по рекам Каме и Обве, следовательно занимала обширное пространство для обитания многочисленного народа; а по тому и названа Великою Пермиею.» [26, с. 216-217]. «Кроме главного и столичного города Великой Пермии, или Биармии, служившего в древнейшие времена пристанищем великой торговле западных и северных народов, город Чердынь, или лучше, то чудское селение, которого достопамятные развалины видны в двадцати пяти верстах от оного на реке Каме.. .»[26, с. 218-219].

Н. М. Карамзин в своей «Истории.» чрезвычайно расширил предполагаемые пределы легендарной страны: «Имя нашей Перми есть одно с именем древней Биармии, которую составляли Архангельская, Вологодская, Вятская и Пермская Губернии» [10, с. 42]. Но вскоре от этой романтической идеи было предложено отказаться. В 1821 г. советник Пермской казённой палаты В. Н. Берх

весьма трезво писал: «Все почти Историки наши... утверждают единогласно, или лучше сказать, повторяют без всякого изыскания, что нынешняя Пермь, есть Биармия древних.». «Откуда взяли Россияне имена Пермь и Пермцакоторые встречаем мы у Нестора и в Степенных книгах, неизвестно. -- Природные жители нынешней Пермии... сохранили до сих пор прежнее наречие свое. -- Они именуют себя Коми, что на языке их значит рыбоеды; название же Биармцы им вовсе неизвестно» [1, с. 60, 74]. Однако, несмотря на замечания В. Н. Берха, Н. И. Костомаров даже в 1863 г. настаивал: «В глубокой древности Пермский край был известен Скандинавам и в путешествии Отера называется Биармос -- испорченное название Пермь, Перемь. В нашей Летописи в перечислении народов, обитавших на русском материке, он назван Пермь» [11, с. 403].

Итак, в российской историографии долгое время господствовало мнение, что Пермь и Биармия есть разные названия одной страны или даже государства. Исследователи разделились только по вопросу направления заимствования: некоторые из них считали, что «Биармос -- испорченное название Пермь», другие же настаивали на том, что «Пермия получила себе наименование от. Биармии».

В поисках смысла. В. Н. Татищев в своей «Истории Российской», в отличие от своих современников, предпочёл не определяться с точным местонахождением Пеурмы-Бьярмии, зато предложил две этимологических версии: «1. Периема. Пеурма. Бярмия, у оных писателей довольно часто упоминаемая область великая. Имя сие, думаю, сарматское, а поскольку тутошние сарматы вместо Б употребляли П, то имеет быть Пярмия. В оном языке точного значения названия я не нахожу, а подобные ему Периама, -- вольная земля или республика, Убеурма, или Пеурма-- оленья земля.» [36, с. 373].

И. И. Лепехин в «Окончании Записок.» писал: «Между Пермяками хранилася старинная грамота, жалованная во время царствования Государя Царя Иоанна Васильевича, которая ныне истреблена, по тому что Пермяки, стоя за праотцовские свои дачи и часто ссылался в присутственных местах на свои древняя грамоты, праведным судиям ею понаскучили. Грамота сия дана была одному из Чюди, жившему на Каме верстах в 50 от того места, где ныне стоит село Гойна. Сей батырек назывался Перя из чего кажется заключать можно, что по крайней мере его семейство называлось Перяки; и после оно перешло и к его соседям, а по времени для удобнейшего выговора из Пе- ряков, произошли Пермяки. Вот в чём состоит сия сказка справедлива она или нет, пусть другие рассуждают; по крайней мере сие я знаю, что они на своём языке не зовут себя Пермяками, но Коми Утир» [17, с. 159-160]. Известная наивность лингвистических суждений учёных XVIII в. привела к тому, что их этимологические гипотезы позднее не были поддержаны, хотя иногда и припоминались.

Первым отечественным специалистом, предложившим в полном смысле слова научную этимологию топонима Пермь, был академик А. М. Шёгрен, который в статье «Зыряне: исторически- статистически-филологический опыт» (1861) привёл даже несколько вариантов этимологизации Выражаю глубокую признательность автору перевода с немецкого преподавателю кафедры иностранных язы-ков и философии ПФИЦ УрО РАН Н. Е. Шпак.: «Шлёссер и за ним составитель научных трудов о Биармии в шведском журнале ”Идуна” предположили, что название Пермь могло происходить от финского Шыоптаа, горная земля -- чистое предположение, которое не подкрепляется ничем, кроме того, что эта земля имеет гористый ландшафт. Некоторые утверждали, что Пермь в пермяцком означало крест /перекрёсток /пересечение и от этого землю также назвали Пермь. Но это тоже не совсем так, потому что крест /перекрёсток / пересечение в пермяцком называется не пермь, а перна. Один русский священнослужитель, который долгое время жил среди коми-зырян. считал, что слово Пермь как раз могло возникнуть от слова Перна, и восходит к тому факту, что река Вым своим впадением в Вычегду, где была старая Пермь, образует прямой угол, то есть крест.

.в более старых грамотах пишется не слово Пермь, а слово Перемь. По этой причине я раньше считал, что название могло бы происходить из финского, а именно от Регетаа, то есть земля, протянувшаяся на запад, оставшаяся сзади, земля задняя, и в этом варианте объяснения у меня был предшественник, адъюнкт-профессор Абосского университета господин фон Веккер, о чём я раньше не знал. И сейчас в Яренском округе в западных волостях Туглим и Шеном находятся две деревни, которые в Писцовых книгах в 1707 и 1710 годах появляются под названиями Переима, то есть в той форме, которая по написанию более всего соотносится с названием Перемь. Так как при этом они располагаются в местности, которая должна была быть изначально знакома русским, то на-

звание Перемь сократившись в название Пермь, могло появиться и далее распространиться отсюда. Это одна вероятная возможность. Другая -- что город с более поздним названием Усть-Вым был самым важным для пермяков местом во всей земле, и носил похожее название, которым русские затем назвали всю землю и живший здесь народ. Вероятно, происхождение названия было найдено, оставалось найти объяснения для этого. Это можно легко сделать, обращаясь к самому языку этой земли, коми-зырянскому. Существует глагол рефну, что означает забирать, отнимать. Причастие от этого глагола регуета или более сокращённый употребительный вариант Рвг]вт, забранный, отобранный. Это из всех вариантов этимологии более всего соответствует русскому написанию Перемь, откуда дальше, как уже было сказано, через сокращение, возникло название Пермь... Русские, попадавшие на следы бывших финских аборигенов, подхватывали это пермское название и распространяли его на тех жителей, которые стали там обитать позднее, и таким образом знаменитая Пермь и пермяки продолжили своё существование в более позднее время... Вариант этимологии, представленный нами, подтверждается ещё и тем, что город, называвшийся Старая Пермь, находился как раз на месте впадения реки Вым в реку Вычегду, где и по сей день красуется церковная деревня северного города, названная Усть-Вым.» [46, с. 294-296].

Сразу же отвергнув варианты Жыоптаа(горная земля) и перна(крест / перекрёсток / пересечение), А. М. Шёгрен оставил, правда, под сомнением этимологию Регетаа -- земля, протянувшаяся на запад, оставшаяся сзади, земля задняя, однако более склонялся к версии регуета -- забранная, отобранная, унаследованная земля. И эти интереснейшие предложения сразу же стали достоянием историографии, к ним, так или иначе, возвращались исследователи будущего.

В 1850 г. учитель русского языка из Усть-Сысольска М. И. Михайлов опубликовал в «Вологодских губернских ведомостях» очерк «Усть-Вым», в котором затронул проблему этимологии топонима Пермь: «Обратим, наконец, внимание и на название страны -- Б!арм!я и Пермь... Имя Б1арм1я состоит из трёх зырянских слов, ясно характеризующие всю страну, занимаемую Зырянами; объяснять их можно трояко, -- но общий смысл, заключающийся в имени, будет почти один и тот же. 1) Бюрмт иначе Б1урм1я от слов би -- огонь, ур -- белка, му -- земля; Б1урму, Б1урм1я, Бюрмт -- земля огненной белки, -- красноватой, известной у промышленников под именем летяги. 2) Бюрмт иначе Бтгэрму, сокр. Бгюгрму; от слов: би -- огонь, арэс сокр. ар -- год, осень; му -- земля; Бгюгерму, Бгюгрму -- земля годового огня, т. е. как страна полунощная, она часто освещается северными сияниями. 3) Бгармт правильнее Бтгэрму, сокр. Бгюгрму; от слов: би -- огонь, югэр -- луч, освящение, му -- земля; Бгюгерму, Бгюгрму, Бгюгрмт, Бгармт -- земля огненных лучей, страна, освещаемая огненными лучами, -- северным сиянием. Из названий: Бгурму, Бгарму, Бгюгрму, по сокращении гласных и полугласных, составилось имя Бюрмт,имеющее русское окончание; а из Б1армш, по изменении мягкой буквы б на созвучную ей твердую п, образовались на тех же основаниях, Пюрмт, Пьерьм1я, Перьм1я, Пермь» [24, № 14, с. 150].

Что касается указанных вариантов этимологии, то филолог-русист Михаил Иванович ссылается на человека, которого он считал авторитетом: «Последнее мнение сообщено мне просвещённым знатоком зырянской филологии и лексикографии, Штабс-Капитаном Н. П. Поповым». Николай Павлович Попов, составитель «Русско-зырянского словаря», который, хотя говорил на коми, однако сбором материала для словаря не занимался, но «систематизировал, приводил в алфавитный порядок и переписывал набело уже готовые тетради переводов», руководил небольшой группой местных лексикографов, среди которых были А. С. Суханов, Ф. Я. Попов, О. М. Георгиевский и др. Образцы подготовленных словарных статей он регулярно отправлял в Петербург академику Л. И. Шёгрену, который исправлял недостатки в системе правописания коми слов, в формах и их объяснениях, а также в системе словаря [15, с. 134-146]. Поэтому вряд ли стоит очень серьёзно относиться к выдвигаемым с лёгкостью необычайной наборам корней, складывающимся в не чересчур осмысленные названия.

Известный российский нумизмат П. С. Савельев в работах 1846 [32, с. СХХХ1] и 1852 гг. предложил своё видение проблемы: «Название Пермь есть нарицательное: Раагта значит по-Финнски ''Украина”, тоже что и 8уйа; следовательно, ''Пермяки” и ”Зыряне” слова синонимические, и значат просто 'жители Украйны”, 'Украинцы” Финского мира» [33, с. 119]. В 1856 г. архиепископ Макарий (Миролюбов), который, описывая деяния Стефана Пермского, вскользь затронул и вопрос этимологии, повторил гипотезы М. И. Михайлова и П. С. Савельева, лишь слегка упростив формулировки [22, с. 38]. Строгановский служащий, непрофессиональный этнограф и филолог Н. А. Рогов в первой части своих «Материалов для описания быта пермяков» (1858) весьма вольно повторил гипотезу М. И. Михайлова:

«Слово Биармия близко к слову Би-ар-му, что значить по-Пермятски: биогонь, ар маленькая рыбка, му земля, или иначе -- огненной рыбки земля» [30, с. 47]. В 1873 г. П. И. Савваитов в примечании к своей работе о коми календарях тоже повторил гипотезу П. С. Савельева: «Слово pддrma край, окраина, по значению тожественно с suriд.Следовательно, название Зырянин и Пермянин означают крайнего, пограничного жителя, украинца» [31, с. 1].

В 1883 г. Г. С. Лыткин предложил новую этимологию: «Отправляясь в Югру от Сев. Двины по Вычегде, Новгородцы нашли Пермь. Что же обозначает это слово? На зырянском языке слово пар означает нарост, пушок, бородку; слово пар-ка означает одежду из оленьих шкур шерстью вверх; такая же одежда шерстью вниз называется маліча, по-русски малица. Словом пар-ма обозначается плосковерхая возвышенность, поросшая лесом, или увал, кряж...» [19, с. 301]. В переиздании очерка Г. С. Лыткин прежде, чем предложить собственную этимологию, даже сделал в примечании небольшой обзор: «Слово Пермь сильно занимало акад. Шёгрена. После тщательных розысканий, он пришёл к заключению, что это слово 1) или финское Регйшаа -- das hintere Land, задняя сторона, 2) или же зырянское Perjema -- das weggenommene, entnommene, geerbte Land, отнятая, взятая, унаследованная земля (Gesanmelte Schriften, I, 295, 296)... Такое странное заключение получилось от того, что акад. Шёгрен (за ним и г. Савваитов) не принял в соображение, что сложные зырянския слова, например, кер-ку, пар-ку, пар-му, нужно разлагать и читать: кер-а+ку, nap-a+ку, пар-а+му, откуда он легко получать бы: кер-к-a, пар-к-а, пар-м-а. Он также не принял в соображение то, что Пермь, Пе- ремь есть измененное парма, как Югра есть измененное .lцa. Слово парма значит: высокая земля, поросшая лесом, тут кедровым.» [20, с. 18].

Версию Г. С. Лыткина в упрощённом виде повторил Е. Е. Замысловский в школьном атласе 1887 г.: «К северо-востоку от Черемисов простирались жилища пл[емени] Пермь (от слова „Парма” -- высокая гора). Народ этот имел очень древнюю культуру, промышлял горным делом и вёл торговлю с Болгарами, Скандинавами (которые называли Пермскую землю Биармиею) и, вероятно, Славянами. Биармия простиралась от берегов Сев. Двины на восток, может быть, до самого Уральского хребта, и в состав её входила нынешняя Пермская губерния» [9, с. 30]. А. А. Дмитриев в первом выпуске «Пермской старины» сюжету о границах Перми Великой предпослал краткий историографический очерк, но не солидаризировался ни с одной гипотезой: «Конечно, все такие объяснения не привели ни к чему определённому, и смысл слова Биармия для нас и поныне так же тёмен, как и прежде» [7, с. 52-54].

Датский языковед и историк В. Л. Томсен, рассматривая проблему начала русской государственности, отождествил Пермь и Биармию: «Они пишут: “Русь распадается на три племени. Одно живёт вблизи от Болгар, и царь этого племени имеет столицею город по имени Куябах (Кыев), который больше Булгара. Второе и самое далёкое племя называется Селавиях; третье называется Артаниах (другое чтение Барманиах?) и его царь живете в Арте (?)”. Первое из этих племён есть, очевидно, настоянная Киевская Русь; второе племя -- Славяне, преимущественно Новгородские; под третьими, вероятно, подразумевается какое-нибудь финское племя, но, какое именно, сомнительно: или Мордва -- Эрзя (?), или Пермь, у Норманнов Bjarmar(?), у Англо Саксов Beormas»[39, с. 35].

Ф. А. Теплоухов солидаризировался с историками XVIII -- нач. XIX в., также отказавшись раскрывать смысл искомого топонима: «Что же касается до слова Пермь, то нам кажется весьма вероятным, что оно, действительно, представляет испорченное слово, происходящее от одного корня с Beormas, Biarmar, Biarmland...новгородцы могли принять за неё первую же страну, в которой они нашли возможным приобретать серебро, ценные меха и пр. и присвоили ей имя Биармии, переделав его в Пермь» [37, с. 283].

К. Тиандер многословно выводил Пермь из германских языков: «.германский корень *berm, *barm послужил географическим именем для обозначения известной береговой полосы. Скандинавские викинги, впервые посетившие Северную Двину и увидевшие посёлки неизвестного им народа, тянувшиеся вдоль берега, назвали эту местность *Berema или *Berma. Туземцы усвоили себе оба варианта. Деревня Pereima доказывает, что знали полную форму с скандинавским окончанием. Русское начертание Перемь уже отбросило его. Кроме того, русские переняли от финнов также сокращённую форму Perm. Следует ещё отметить, что финны одним и тем же именем обозначают и местность, и народность. Поэтому финны стали употреблять имя Perm и по отношению к народу. Эту двойственность значения переняли также русские. Скандинавы же из *Berma образовали особый nomenagentis: *Bermjiz>*Bermiz>*BermiR>*Bermir>*Bearmir>*Biarmir>Bjarmir. Пермь = кайма,

и что значение имени Пермь, заимствованного с древнесеверного языка, ещё долго было доступно местному населению» [38, с. 24]. После долгого перерыва в начале XX в. появилась новая версия этимологизации: Berma-- кайма.

К началу XX в. проблема этимологии топонима Пермь уже вышла за пределы академической науки, ею заинтересовались в общественных кругах. Основоположник научного освоения Севера, биогеограф А. В. Журавский сокрушался о возрастающей сложности этимологизации коми топонимов: «Как ужасно они перефразированы, искажены, до невосстановимости и непереводимости, и скольких уже ни один из туземцев не может объяснить вам, что они значат. Ещё нетрудно восстановить такие вещи, как нарицательное “парма” = “Пеур-маа” (оленья земли, Пермь), “Ижма” (река) = “Изь ва” (каменистая речка), “Пижма” = “Пыж ва” (лодочная речка) и т. п.» [8, с. 295]. Коми писатель М. Н. Лебедев, оценивая гипотезы своих предшественников, писал: «Все эти филологические кон- троверсы изложены у г. Дмитриева; они подчас причудливы и фантастичны, но мало убедительны. Рогов, Лыткин и Замысловский производят его от парма -- плоская возвышенность... Недавно (у Журавскаго) указано новое словопроизводство: Пермь -- “Оленья земля” из пеур-маа. Хотя в словарях Рогова и Лыткина нет корня пеур для оленя ни в зырянском, ни в вотяцком наречиях (хотя есть парка -- накидка из оленьей шкуры на шубу при морозе, очевидно из ку -- шкура, кожа и “пар” = олень?), а сам автор не указывает филологических оснований такого производства, но оно -- если не беспочвенно -- кажется более вероятным. “Пермью” прозвали край чужеземцы, западные финны, скандинавы, русские» [16, с. 128-129]. В сознании обоих авторов причудливо смешались гипотезы, высказанные в своё время В. Н. Татищевыми и Г. С. Лыткиным, и есть подозрение, что они не были знакомы с оригинальными научными текстами.

Близко к тексту. В два первых советских десятилетия в осмыслении пермской этимологии наблюдалась пауза, и лишь в 1938 г. А. А. Попов возвратился к гипотезе М. И. Михайлова. Он полагал, что границы легендарной Биармии и Перми совпадали. Поэтому источником топонимов Пермь, Пе- ремь и Биармия он считал язык коми, а топоним Биармия, производил от сложения слов би `огонь', ур `белка', му `земля'; то есть, биурму (Биармия) -- `страна огненной белки' [27, с. 6-10].

М. Фасмер в своём словаре обобщил и оценил варианты этимологии, предлагавшиеся в конце XIX -- первой четверти XX в. в зарубежных публикациях. К сожалению, он фактически отказался от положительного решения пермской этимологической задачки: «Пермь ж., род. п. -и, местн. п. в Перми, др.-русск. Перемь, Лаврентьевск. летоп., часто в Новгор. грам., др.-исл. Bjarmar“пермяки”, англос. Beormas(Томсен, Ursprung 37; SA I, 242; Сетэлэ, SSUF, 1885, стр. 95), ср.-лат. Biarmi, Biarmenses(Саксон Грамматик; см. Мецгер, UJb. 2, 224). Коми Perem, Perimзаимств. из русск. (Вихм.--Уотила 194), ffippioi(Лаон. Халконд. 3, 132; см. Маркварт, UJb. 4, 323). || Фонетически затруднительно произведение из коми parma“лес” (Калима, RLS100; FUF18, 35); см. ZfslPh 4, 263. Также и объяснение из фин. Perдmaa от perд «задняя, крайняя часть» (Н. Андерсон, FUFAnz. 1, 125 и сл.; Грот, Фил. Раз. 1, 260; Потебня, ФЗ, 1876, вып. 2, стр. 99) неудовлетворительно, его ещё отстаивает для др.-исл. Bjarmar и англос. Beormas Туулио (Idnsi173). Тиандер (ЖМНП, 1901, янв., 16 и сл.) пытается объяснить эти последние с помощью англ. berm, brim “край” и родственных, что является неправильным. Абсолютно ошибочна яфетическая этимология Державина (ОЛЯ 3, 72).» [40, с. 242-243]. Для нас же важно, что М. Фасмер квалифицированно отмёл все гипотезы, неудовлетворительные с точки зрения лингвистики.

В 1947 г. произошёл в известном смысле возврат к самой удовлетворительной этимологизации фон Веккера, уточнённой Д. В. Бубрихом, предложившим выводить Пермь не из финского, а из вепсского языка. «Весь называла Заволочье Perдmaa “Задняя земля, земля за рубежом”, т. е. “Заволо- чье”. Это название получило двоякое отражение. С одной стороны, оно отразилось в скандинавском Bjarma-land. Появление bвместо pв начале этого последнего термина не должно смущать: скандинавы нередко передавали прибалтийско-финские начальные глухие согласные через звонкие, ср. хотя бы poika “мальчик” и его скандинавские отражения, дошедшие до английского языка в виде boy, или старое прибалтийскофинское название Белого моря Kanta-laksi, Kanta-lahtiсобственно “Опорный залив (залив-держатель вод)” и его скандинавское отражение Gand-viik“Ганд-залив”. -- С другой стороны, то же вепсское Perдmaa отразилось в русском Перемь (раньше), Пермь (позднее). Этот термин не всегда имел ограниченное употребление: ещё в XIV в. он выступил даже в сочетании Колоперемь -- Кольская Пермь, земли к северо-западу и северу от Белого моря. Однако с течением времени он подчинился точке зрения русских колонистов, проникавших в Заволочье через южный вход (по Югу) из суздальских земель, потом ставших московскими. Когда эти колонисты основали г. Великий Ус-

тюг, ход для Веси в южное Заволочье был закрыт, и Веси здесь не стало. Навстречу русской колонизации шло переселение коми, которые в XIV в. достигли современного Котласа на небольшом расстоянии от Великого Устюга. Термин Перемь, Пермь был перенесён на коми и притом на коми в целом, т. е. не только на вычегодских коми (Вымская Пермь), но и на верхнекамских коми (Великая Пермь)» [2, с. 30]. Заметим тут лишь одну странность: Д. В. Бубрих в начале абзаца расценивает Пермь как топоним, а в конце -- уже как этноним.

Одновременно с Д. В. Бубрихом географ Н. И. Шишкин выдвинул фантастическое толкование слова Пермь. По его мнению, пермь -- скрещенный термин, состоящий из названий двух древних племён -- пери емь. Начальное пер -- тотем одного из племён бассейна Печоры, обожествлявшего лес, возвышенность. Племя пер двигалось на запад и юг и там скрещивалось с другими племенами, в частности, западнофинским племенем емь. Получилось новое племя перемь (пер+емь). Позднее это название было перенесено и на камских коми [45, с. 16-18]. Разумеется, предлагаемая этимология рассматривается только в виде казуса.

В 1962 г. вышла книга П. Хайду «Финно-угорские народы и языки», в которой автор уделил внимание и вопросам этимологии: «Происхождение обобщающего названия “пермский” неясно... Несомненно, что в древнерусском языке существовало географическое название Перемь; его принято связывать с названием народа и земли Биармии на средневековых западноевропейских картах и географических описаниях (др.-исл. Bjarma, др.-англ. Beorma). Биармию и биармийцев, видимо, в IX- XIVвв. можно локализовать на Кольском полуострове, на побережье Белого моря, а также в нижнем течении Северной Двины. Пермяне никогда не жили так далеко на западе, и поэтому механическое отождествление названий Пермь и Биармия было бы довольно сомнительным... Однако некоторые факты истории указывают на определённую связь Биармии и Перми. Так, в одной грамоте 1264 г., где перечислены зависимые от Новгорода земли, в качестве первой из областей Заволочья названа Колопермь (= Кольская Пермь = Биармия), за ней следует Тре (= Тер, также на Кольском полуострове, а затем Пермь, Югра и Печера.Иначе говоря, эти данные указывают на существование в то время, по меньшей мере, двух земель с названием Пермь (~ Биармия): одной в южной части Кольского полуострова и одной в бассейнах Северной Двины и Пинеги.

В дальнейшем число различных областей, называемых Пермью, возрастает. Согласно русским источникам, Пермь Старая находилась в районе Вычегды и Выми, где в XIV в. вёл миссионерскую деятельность среди коми епископ Стефан Пермский, но наряду с ней существовали расположенные юго-восточнее Чусовская, или Большая Пермь, Малая Пермь, Серебряная Пермь и т. д.; в отличие от Колоперми эти области уже соответствуют районам расселения предков современных коми. Недавно К. Вилкуна предложил новое объяснение взаимосвязи названий Биармия и Пермь(FUF, XXXVI, 1966), исходящее из того, что уже во времена Волжской Булгарии (IX-XIIвв.) Скандинавию, Прибалтику и Поволжье связывали оживлённые торговые пути, благодаря чему существовали и связи между Прибалтикой и Причерноморьем. Эти связи не прерывались и позднее. Русские впервые столкнулись с коми как с торговцами, имеющими дело с добычей и поставкой пушнины, и поэтому естественно, что за ними закрепилось название перми, пермяк, пермитин, пермичи, пермяне, служившее первоначально обозначением по роду занятий. Впоследствии оно превратилось в этноним и стало общим названием удмуртов и коми в научной литературе. Сходным образом скандинавы, также воспользовавшись эти древним обозначение по роду занятий, назвали страну торговцев пушниной “Bjarmaland” `страна биармийцев'. Разумеется, как обозначение рода занятий рассматриваемое слово могло относиться только к коми: помимо скандинавского Bjarmer`биармийцы', об этом, отмечает К. Вилкуне, свидетельствует тот факт, что в восточнофинских диалектах имеется слово permi`карельский бродячий торговец', употребляемое в составе ряда сложений (laukkupermi`коробейник' и т. д.). Однако даже на подобном историческом фоне не удаётся предложить правдоподобную -- и даже просто заслуживающую внимания -- этимологию названия Пермь (= Биармия), несмотря на то что попытки такого рода делались неоднократно» [41, с. 51-53]. П. Хайду -- один из первых исследователей, который обратил особое внимание на множественность топонима Пермь, наличия нескольких Пермей, хотя и изрядно запутался при их счёте: почему-то разделил Пермь русских летописей и Пермь Старую (Вычегодскую), откуда-то взял никогда не существовавшую Малую Пермь и никому не известную Серебряную Пермь.

Л. С. Грибова в работе 1963 г. повторила этимологию И. И. Лепехина, правда, без ссылки на первоисточник. Она образовывала слово пермь от имени героя коми-пермяцкого эпоса Перы-богатыря. «Сопоставляя Пера с перна (`крест на шее'), обозначениями различных духов в финноугорских языках (удмуртское пери -- `злой дух', мордовское пери -- `дух ветров' и т. д.), Л. С. Грибова пришла к выводу, что Пера у предков пермяков также был богом. Отсюда перна -- не просто `крест на шее', а `место Перы' [6, с. 80]. Она допускает, что камские коми назывались пермяками потому, что им покровительствовал в древности всесильный Пера» [6, с. 81].

В. А. Никонов в 1966 г. почти дословно повторил мнение М. Фасмера, при этом почему-то спутал перевод выражения peramaa:«Пермь -- ... Назв. известно древнерус. памятникам как этноним, но спорно, обозначало ли оно первоначально территорию, а затем её население или наоборот. Выдвинуто несколько этимологических гипотез. Связывали с назв. Биармия -- богатая сев. страна по скандинав. сагам. Это отвергнуто, т. к. Биармию локализуют не восточнее Белого моря. Предлагали из языка коми парма “тайга” (FUF, 18, с. 35: J. Kalima), из фин. peramaa“внутренняя [?!? -- П. А".] земля” и др. ...М. Фасмер отводит их все, однако и он не мог предложить ничего лучшего. Вопрос о происхождении назв. остался открытым» [25, с. 327]. Итак, М. Фасмер, П. Хайду и В. А. Никонов отказались от однозначной формулировки предложений по этимологизации, по каким-то причинам игнорируя гипотезу Д. В. Бубриха.

Задняя земля. В 1969 г. в примечании к статье «Древнейшие русские заимствования в коми языке» В. И. Лыткин писал: «Д. В. Бубрих производит это слово от карельского peramaa“задняя земля”, т. е. Заволочье, за волоком, позади волока (со стороны Новгорода). В скандинавской литературе север России (по-видимому, какие-то территории, прилегающие к Белому морю) называются словом bjarma, Биармия, обитателями которой в основном были карелы и вепсы, отчасти также коми. Это слово попало через прибалтийско-финские народы, в языке которых нет начальных звонких согласных, в русский язык в виде пермь. Обе эти этимологии можно считать приемлемыми. Скандинавское слово bjarmкарелы (или вепсы) под влиянием народной этимологии могли превратить в peramaa» [18, с. 242].

А. С. Кривощекова-Гантман в статье, специально посвящённой этимологии топонима Пермь, охарактеризовала все точки зрения, но в итоге склонилась к мнению Д. В. Бубриха: «Слово Пермь родилось не на исконной земле пермяков. Оно пришло в Прикамье с северо-запада. Не случайно это слово, как часто и бывает с заимствованиями, представлено в коми языках в виде разных вариантов: коми-пермяцкое Перем, в присыктывкарском говоре коми-зырянского языка Перым, в коми- язьвинском наречии Перим. Пермь, то в значении названия территории, то как этноним, появляется в разных местах вслед за продвижением русских на восток. Первыми на северо-восток европейской части России, в бассейн Северной Двины, проникли новгородцы. Придя в эти края, они спрашивали у местных жителей (веси -- предков современных вепсов и карел), как называется та земля. И слышали в ответ: Перама. Это означало на языке веси `задняя земля', `земля за волоком', `Заволочье'. Если считать основной территорией веси пространство между Ладожским и Онежским озёрами, район Белоозера, то бассейн Северной Двины для неё действительно являлся землей за волоками (Волго-Северодвинский водораздел). А понятие «земля за чем-либо», «за волоком» в прибалтийско-финских языках обозначается словосочетанием peramaa,в вепсском языке пера ма» [12, с. 88; 13, с. 84]. Основные положения этой статьи были повторены в одной из глав вышедшей в том же 1973 г. книги «Откуда эти названия?» [14, с. 83-88]. К сожалению, Антонина Семёновна ничем не подтвердила своего расширительного толкования словосочетания peramaa.

В статье 2000 г. Г. Н. Чагин внёс известную новизну в дискуссию. Он по какой-то причине игнорировал самый распространённый и самый точный вариант перевода -- задняя земля: «Среди разных объяснений происхождения названия пермь признанной является гипотеза основателя отечественной школы финно-угроведов Д. В. Бубриха. Слово пермь, которое так прочно прижилось на уральской земле, пришло, оказывается, от финноязычных вепсов (в ранних летописях этот народ назывался ещё весью), населявших землю между Онежским и Ладожским озёрами. Именно здесь и проходили первые пути новгородцев, проникавших на Европейский Север в Заволочье. Встретившись с вепсами, новгородцы, естественно, интересовались ещё более дальней северной землёй. На языке вепсов далёкая земля, или земля за рубежом, и называлась перама» [43, с. 278].

А. К. Матвеев в топонимическом словаре 2008 г., наряду с переводом задняя земля, тоже назвал Пермь дальней: «.Пермская земля. Название это, по мнению большинства исследователей, восходит к финско-карельскому Пэря Маа, вепсскому Пэра Ма, что означает “Задняя земля”, “Дальняя земля”. Так прибалтийско-финские народы называли земли в бассейне Северной Двины (новгородское За-

волочье) и к востоку от неё. Мнение это хорошо подтверждается тем, что “дальними” оказываются не только коми-пермяки, но и коми-зыряне (финское сюръяйнэн -- “крайний”, “дальний”). В сущности, слова пермяки, зыряне и украинцы означают одно и то же -- “живущие на краю”» [23, с. 212].

Наиболее развёрнуто и образно гипотезу кочующего топонима изложил в книге «Антропология движения» А. В. Головнев: «К. Ф. Тиандер и Д. В. Бубрих предложили не исключающие друг друга этимологии В]агта1апё: от древнескандинавского *Ьегт-, *Ьагт- (*Вегета, *Вегта) -- “край”, “борт”, “береговая полоса” (Тиандер 1906:67) и от прибалтийско-финского рега-таа -- “задняя земля”, “земля за рубежом” (Бубрих 1947:28). Для норманнов и балтийских финнов “Бьярмия” -- берег, край морского пути, где начиналась “Крайняя земля”... Бьярмия не упоминается в русских летописях, за исключением Иоакимовской. Вероятно, ладожане и новгородцы, унаследовавшие слово “Бьярмия” от скандинавов, придали ему славяно-русское звучание “Пермь” (Перемь, Перьмь)...

Две Перми окружали Беломорье. На юге Колы находилась известная по договорным грамотам Новгорода 1264 и 1304-1305 гг. волость Колоперемь (Голопьрьмь) -- “Кольская Пермь”. В Заволо- чье располагалась собственно Пермь; со временем е' восточная часть стала именоваться Пермью Вычегодскойили Старой Пермью. В грамоте Великого Новгорода и тверского князя Ярослава Ярославича 1264 г. названы обе Перми: “А се волости новгородьскые: Бежиче, Городец, Мелечя, Шипино, Егна, Вологда, Заволоцье, Колоперемь, Тре, Перемь, Югра, Печера...”. С XIV в. в русских источниках (Троицкая летопись под 1321 г.) появляется третья Пермь с определениями Великая или Чусовая» [4, с. 324-326].

Е. Н. Полякова в монографии 2013 г. дала очерк и анализ всех существовавших гипотез, а своё мнение сформулировала таким образом: «Уже жители древнего Новгорода могли слышать. о дальней земле, на которой живёт рега таа. Кроме того, новгородцы стали рано осваивать северные земли, на которых они тоже слышали о такой земле и народе, а затем и соприкоснулись с ним. Так что вепсский этноним (название народа) рега таа мог рано попасть к русским. В древнерусском языке существовала модель этнонимов, оканчивающихся на Ь: чюдь, весь, водь, черемись, ямь, корсь, либь. По аналогии с такими названиями из рега таа был образован древнерусский этноним пермь, что и отразилось в Начальной летописи.

Таким образом, слово Пермь проделало долгий путь в русском языке: заимствованное от вепсов (из рега таа), оно приспособилось к русскому языку (пермь), называло сначала землю в бассейне Вычегды и проживавшие на ней племена предков современных коми-зырян (Пермь; Пермь Вычегодская), а затем им стали именовать землю и родственные племена в бассейне Верхней Камы, т. е. место проживания коми-пермяков (пермь; Пермь Великая)» [29, с. 18, 19].

Я. В. Пилипчук, проявив в статье 2014 г. изрядную для зарубежного исследователя осведомлённость в средневековой истории Урала, так описывает ситуацию с множественностью Пермей: «Политоним Рега-таа (“Задняя Земля”) прибалтийскими финнами использовался для обозначения колонизируемых земель.Вполне правдоподобны предположения Д. Бубриха и О. Прицака о том, что “Заволоцкая Чудь” была областью расселения вепсов. Так как это была не их коренная территория, то для её обозначения они могли употреблять определение “Задняя Земля”. У новгородцев это название прижилось в форме “Заволоцкая Чудь”» [28, с. 111-112]. Не будем здесь разбирать, почему автор посчитал Пермь политонимом, применяющимся для обозначения колонизуемых территорий, хотя бы потому, что он никак свою точку зрения не аргументировал.

Вольный перевод. Итак, в последние полвека в историографии общепризнанной оказалась точка зрения Д. В. Бубриха. Исследователи, если не принимают её во всей полноте, то иные гипотезы привлекают лишь как непротиворечащее дополнение. Как правило, в качестве дополнительных используется параллельность Перми и Биармии. Разница заключается только в деталях интерпретации: вепсское Регатаа отразилось в скандинавском Bjarma-land и в русском Перемь, Пермь (Д. В. Бубрих, Я. В. Пилипчук); скандинавское Ь]'агта преобразовано в пермь (В. И. Лыткин, А. В. Головнев).

Что касается дословного перевода рега таа -- задняя земля, то от него почти никто не отказывался, но поскольку этимологизация/интерпретация его оказалась весьма затруднительной, практически все авторы вынуждены были дополнять, расширять и пояснять смысл топонима, произвольно привлекая на их взгляд синонимичные определения: дальняя, крайняя, за рубежом, за волоком. На наш взгляд, подобный приём неправомерен, поскольку при этом происходит подмена предмета анализа. Истолковывается не понятие задняя земля, дословно и точно передаваемое топонимом рега таа, а произвольно привлечённые синонимы, которые в обратном переводе явно должны звучать иначе.

Не крайняя. При внимательном рассмотрении оказывается, что П. С. Савельев, архиеп. Макарий и П. И. Савваитов по какой-то причине, комментировали и переводили как окраина не финское Peremaa,а неясно из какого языка ими взятое слово, которое первый пишет как Pддrmд, второй в пределах одного абзаца употребляет Рддrmд и Рввrmа, третий -- pддrma, причём ни один из них не объясняет причин. В финском есть «paarma ¹⁰s elслепень m (Tabanus)...»,но вряд ли авторы его имели в виду. В их логику более вписывается слово «paar||re⁷⁸* s край, кромка, кайма; lakin ~ околыш фуражки.» или «pддr||me ⁷⁸s 1) kдs (palle) рубец, шов, край; (reunuste)кайма.» [34, с. 430, 507]. Но не нужно быть лингвистом, чтобы понять, что перед нами слова с различными корнями, известное сходство написания и произношения случайно, а допущенное П. С. Савельевым и последователями отождествление peremaaи pддrmaнепозволительно.

Казалось бы, не исключён и расширительный перевод: «per||д ¹¹s 1) (takao'sa)зад, задняя часть; (aluksen) корма; ilmхвостовая часть; linnun-- зад (t. гузка ark)птицы; reen~ зад (t. задок) саней; kivддrin ~ приклад винтовки; puukon ~ рукоятка [финского] ножа. 2) pl~ дt (liepeet, laitaosa)окраина; asua kaupungin ~illд жить на окраине города; pohjan ~ illд на крайнем севере.» [34, с. 455]. Итак, perдкак окраина может переводиться только во множественном числе, но и это будет весьма натянуто, поскольку в русском есть более точное соответствие: зады, на задах. Мы же исследуем топоним, существующий грамматически только в единственном числе.

Обратим также внимание на смысловое несоответствие перевода «крайний». Понятие задний подразумевает только одно -- сторону объекта, противоположную передней. Край любого объекта расположен по всему его внешнему периметру, а дихотомия задний/передний при этом логически не подразумевается. Налицо прямое противоречие с основным и, по сути, единственным, переводом: «задняя земля».

Не зарубежная. Д. В. Бубрих ввёл в оборот как поясняющий вариант перевода «земля за рубежом». К сожалению, изложив своё мнение в примечании, исследователь не подтвердил его ссылками на словарные материалы. В финском языке понятия рубеж и граница передаются одним словом -- raja[42, с. 251, 427], то же и в карельском, вепсском, саамском языках [3, с. 321]. Но вот для понятия зарубежный финны используют слово ulkomainen,а зарубежные страны и вообще заграница по- фински -- ulkomaa.Причём в финском ulkonainen-- это внешний, наружный, а ulkopuoli-- наружная, внешняя сторона [42, с. 183, 279]. Опять же у плоскостного объекта (территории, области, «земли») граница проходит по всему периметру, у которого нет ни начала, ни конца, ни зада, ни переда.

Не дальняя. А. К. Матвеев и Г. Н. Чагин предпочли переводить пермь как дальняя/далёкая земля, опять же без ссылок на материалы языка. В принципе они могли бы сослаться на финское: «peremmд, ~ksi ks. perempдnд: ~lle, ~liд, ~ltд 1. komp. adv[по]дальше; tyцntдд halot ~lle uuniin затолкать дрова подальше в печь 2. prep. partit : n kera: --ltд lahtea lдhti sorsa lentoon вдалеке с озера поднялась утка.

perem||mдs, ~pдnд 1. kornp. adv[по-]дальше; kдykдд --mas! проходите дальше! 2. prep. partit: n kera:--pдnд huonetta дальше в комнате, в глубине комнаты» [45, с. 452].

Но, во-первых, в этом случае придётся отказаться от вепсской версии Д. В. Бубриха, во-вторых, объяснить, где в финскомperemmдвторой корень `земля'. Но, главное, что в финском языке категория отдалённости передаётся совсем другими словами: «далёкий haukainen, etдinen. даль ж. etдisyys, kaukaisuus. дальний etдinen, kaukainen, kauko-.».Кроме того, в финском языке существует точно соответствующее по смыслу предлагаемому переводу слово: «дальние страны kaukomaat»[46, с. 255]. И если принять популярную гипотезу, что Пермь -- это земли, находящиеся непосредственно за границей распространения власти норманнов/новгородцев, то непонятно, как приграничная территория могла считаться дальней?

Не Заволочье. Д. В. Бубрих, В. И. Лыткин, А. С. Кривощекова-Гантман и А. В. Головнев сошлись на том, что пермь -- это, кроме прочего, земля за волоком, Заволочье. Развернуто и особенно чётко это сформулировано у А. В. Головнева: «в Заволочье располагалась собственно Пермь». Увы, с этим согласиться нельзя, хотя бы потому, что даже в цитируемом им документе 1264 г., а также в грамотах 1266, 1270, 1304-1305, 1306-1307, 1326-1327, 1371, 1435, 1456 и даже 1471 гг. эти области вовсе не отождествляются, но перечисляются последовательно, например: «. Заволочие, Тирг, Пермь.» [48, с. 9-47]. Под Заволочьем подразумевалась конкретная историческая область, но не вся территория бассейна Северной Двины, отделённая от остальной России Северными Увалами, Няндомской возвышенностью и кряжем Ветреный пояс. Есть к этой гипотезе вопрос и со стороны физи-

ческой географии. За каким тогда волоком располагалась Колопермь, которая, по мнению Д. В. Буб- риха и А. В. Головнева, находилось на Кольском полуострове?

Проблема. Внимательное наблюдение за развитием взглядов на пермскую этимологию показывает, что для толкования названия Пермь все исследователи, принимая без должной критики доводы предшественников, использовали отнюдь не синонимичные прилагательные, тем самым подменяя предмет исследования и неправомерно расширяя смысл искомого топонима.

Но даже в этом случае им не удалось найти непротиворечивого объяснения. Они представляли себе Пермь как своеобразный фронтир, как кочующую область, отступающую перед натиском колонизаторов. А местные народы почему-то покорно принимали навязываемый топоним для обозначения собственной земли, а некоторые потом ещё и признавали его эндоэтнонимом.

Однако умозрительное, не опирающееся ни на исторические источники, ни на географические реалии заключение о существовании специфической топонимической эстафеты до сих пор кочует из одного научного текста в другой.

А лингвисты, историки и географы предпочитают действовать в рамках исключительно лингвистической топонимики, работая только с материалами языка, не прибегая к источникам и методам, присущим исторической или географической науке.

В поисках убедительной этимологии Перми исследователи почему-то игнорируют тот факт, что топонимы идентифицируютгеографические объекты, фиксируя при этом характерные особенности места, ландшафта и проч., находятся, так или иначе, в привязке к местности.

Поэтому в происходящем из финских языков устоявшемся словосочетании задняя земля необходимо искать особую характеристику местности, специфическую черту ландшафта, присущую всем известным Пермям.

И только обнаружив скрытый пока смысл этого выражения, можно будет найти решение пермской этимологической проблемы, что автор и намерен осуществить в следующей статье.

Список источников и литературы

топоним пермь биармия историческая география

1. Берх В. Н. Путешествие в города Чердынь и Соликамск, для изыскания исторических древностей. СПб.: Печатано в Военной типографии Главного штаба Е.И.В., 1821. 234 с.

2. Бубрих Д. В. Происхождение карельского народа: повесть о союзнике и друге русского народа на Севере. Петрозаводск: Госиздат. Карело-Финской ССР, 1947. 52 с.