Уголовно-правовая характеристика преступлений связанных с убийством

Относительно истязания, необходимо отметить, что для квалификации содеянного по п. «д» ч. 2. ст. 105 УК РФ необходимо доказать, что умысел на рассматриваемый вид убийства должен возникать до истязания жертвы либо в процессе истязания в этом случае дополнительной квалификации по ст. 117 УК РФ не требуется, поскольку полностью охватывается п. «д» ч. 2 ст. 105 УК РФ. Если умысел на убийство возник уже после истязания, то в данном случае на лицо совокупность преступлений, и действия виновного следует квалифицировать по ст. 117 и соответствующей части ст. 105 УК РФ.

Особая жестокость в процессе лишения жизни чаще всего выражается в способе, особо мучительном для жертвы: использование мучительно действующего яда, сожжение человека заживо, длительное лишение потерпевшего пищи, воды или тепла, воспрепятствование оказанию помощи истекающему кровью лицу и т. п. Общее, что объединяет эти способы, а также пытки, истязания, причинение явно излишних, не обусловливаемых целью лишения жизни страданий.

Такой, например, характер носили действия Н. и Н-на, осужденных Ростовским областным судом за зверское убийство на почве ссоры гр-на К. Преследуя цель причинить К. особые мучения и страдания, подсудимые нанесли ему множество ударов в область головы, шеи, туловища. Н. избивал К. стулом, колол лезвиями ножниц, а Н-н наносил ему удары железными ножками табурета, отрезал ему ножницами уши, лезвием безопасной бритвы резал ему кожу на спине. Истязание К., находившегося в беспомощном состоянии, длилось не менее трех часов. Он стонал, вскрикивал, хватался руками за пол, но Н-н сказал: "Пусть подыхает, пусть мучается!" От полученных множественных повреждений К. скончался.

Даже если доказано, что виновный осознавал особо жестокий характер своих действий по отношению к потерпевшему, но потерпевший не испытывал особых мучений и страданий, то виновный не должен нести ответственность за убийство с особой жестокостью. Принимая во внимание сказанное, следует признать обоснованным решение коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ по делу об убийстве Г. Суд справедливо исключил из приговора, вынесенного в отношении него квалифицирующий признак особая жестокость, поскольку само по себе нанесение множества телесных повреждений не является основанием для квалификации действий виновного по п. "д" ч. 2 ст. 105 УК РФ. Согласно заключению судебно-медицинского эксперта все телесные повреждения в области шеи и грудной клетки причинены потерпевшему в короткое время. Данных о том, что С. испытывал особые мучения и страдания при нанесении ему осужденным ранений в процессе лишения жизни, в деле не имеется.

Исследования судебной практики позволяют сделать вывод о том, что нанесение в процессе лишения жизни потерпевшему большого количества телесных повреждении является единственным основанием для квалификации действий виновного по п. «д» ч. 2 ст. 105 УК РФ.

Однако нанесение большого количества телесных повреждений само по себе еще не говорит об особой жестокости.

Так., приговором Самарского областного суда был осужден Обсоков по п. «д» ч. 2 ст. 105 УК РФ. Верховный суд исключая п. «д» указал, что множественность ранений при убийстве не может быть признано обстоятельством, которое во всех случаях следует рассматривать как свидетельство, особой жестокости: иных фактов, свидетельствующих о том, что у Обсокова была не только цель лишить Сысолетина жизни, но и жестоко мучить и истязать его до того, как он будет убит, по делу не установлено.

В то же время, отменяя приговор по делу Прокудина, осужденного Кемеровским областным судом по ст. 103 УК РСФСР. Кассационная инстанция указала, что при исключении признака «особой жестокости» убийства из обвинения Прокудина суд первой инстанции ограничился указанием: «нанесение потерпевшей при совершении убийства не менее 14 ударов по количеству не может свидетельствовать о проявлении особой жестокости». Суд не оценил показания осужденного о том, что он избивал потерпевшую в течение полутора часов и «отбил себе ноги», он бил ее также железной трубкой. Суд не учел и показания свидетеля Луговской о том, что Прокудин так бил потерпевшую, что рабочая часть металлической швабры отломилась.

В тех случаях, когда обвинение лица в совершении убийства с особой жестокостью основывается предварительным следствием только лишь множественностью телесных повреждений, причиненных потерпевшему, большое значение для правильной квалификации имеет заключение судебно-медицинской экспертизы трупа потерпевшего.

Если будет установлено, что смерть потерпевшего наступила от единичных действий виновного, а большое количество телесных повреждений причинено потерпевшему уже после смерти, а также, если потерпевший, например, потерял сознание после первых ударов и от остальных не чувствовал боли - признак особой жестокости будет отсутствовать.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного суда РФ переквалифицировала действия Б. с п. «г» ст. 102 на ст. 103 УК РСФСР. Б нанес своей знакомой Бабиной 4 удара ножом в грудь и ягодицы. Затем перетащил ее на территорию стройки и осколком стекла нанес три удара в шею и голову, причинив резаные раны на шее с повреждением артерии. После этого он забросал Бабин кирпичами, досками и другими предметами. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ, изменяя приговор, указала на то, что в обоснование вывода о проявлении осужденным особой жестокости при совершении убийства суд первой инстанции указал, что потерпевшей было нанесено множество (семь) ударов ножом и разбитой бутылкой. Б. волочил ее, бросал на нее камни, доски и другие предметы, тем самым причинял ей особые мучения и страдания. Как видно из заключения судебно-медицинского эксперта, смерть потерпевшей наступила от острой кровопотери, развившейся вследствие проникающих ранений грудной клетки и шеи с повреждением сонной артерии. Вместе с тем, действия Б., которые суд первой инстанции расценил как проявление особой жестокости (волочение тела, забрасывание его строительным мусором), были совершены с целью сокрытия трупа, а не для того, чтобы причинить потерпевшей особые мучения и страдания. Как показал Б. в судебном заседании, убив потерпевшую, он испугался и решил спрятать труп. Кроме того, согласно заключению, допрошенного в судебном заседании судебно - медицинского эксперта, после получения черепно-мозговой травмы потерпевшая могла потерять сознание, при этом она не чувствовала боли, часть телесных повреждений могла образоваться при забрасывании трупа кирпичами и другими предметами. Таким образом, в материалах дела не имеется данных, которые подтверждали бы, что Б., совершая убийство, причинял потерпевшей особые мучения и страдания.

Аналогичное решение было принято по делу Н. Президиумом Верховного суда РФ, который в своем постановлении указал, что суд первой инстанции ошибочно квалифицировал убийство, как совершенное с особой жестокостью, при этом сославшись в приговоре на множественность телесных повреждений. Между тем, сам по себе факт множественности телесных повреждений не может свидетельствовать об особой жестокости. Потерпевшему было нанесено 6 ударов по голое. Смерть наступила от открытой черепно-мозговой травмы. Согласно заключению судебно - медицинского эксперта, после получения травмы головы потерпевший находился в бессознательном состоянии.

К бессознательному состоянию потерпевшего и притуплению боли может привести состояние сильного алкогольного опьянения потерпевшего, что также должно быть подтверждено заключением судебно-медицинской экспертизы трупа.

Так, трое несовершеннолетних были признаны виновными в совершении умышленного убийства П. Исключая из объема предъявленного подсудимым обвинения такое отягчающее обстоятельство, как особая жестокость суд указал следующее: проявления особой жестокости органы предварительного следствия усмотрели в множественном (не менее 12) нанесении ударов в область головы потерпевшего. Однако, в момент нанесения телесных повреждений потерпевший находился в состоянии сильного алкогольного опьянения, что притупляло боль. Обстоятельств, указывающих на то, что он испытывал особые страдания, не установлено.

Данная позиция судебных органов, на мой взгляд, является правильной. То есть, даже если материалы уголовного дела доказывают, что виновный осознавал особо жестокий характер своих действий, но обстоятельства уголовного дела свидетельствуют о том, что потерпевший не испытывал особых мучений и страданий - такое лицо не должно нести ответственность за убийство, совершенное с особой жестокостью. Тут отсутствует такой элемент объективной стороны убийства, совершенного с особой жестокостью, как особо мучительный способ убийства.

В Постановление Пленума Верховного Суда РФ № 1 от 27.01.1999 г. «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)» не раскрывается понятие «множественность телесных повреждений». Отсутствие каких-либо ограничений тут, на мой взгляд, также является правильным, поскольку при квалификации по п. «д» ч. 2 ст. 105 УК РФ суд, следователь должны делать вывод исходя из обстоятельств каждого конкретного дела.

Так, С. Был осужден Московским городским судом за совершение убийства с особой жестокостью своей сожительницы Б., которой он нанес топором не менее 10 ударов топором и убил ее. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РСФСР указала, что преступные действия С. Квалифицированы правильно, поскольку установлено, что убийство Б. было совершено с особой жестокостью, о чем свидетельствует характер его действий.

В отдельных случаях множественность ранений может свидетельствовать не о проявлении особой жестокости виновным, а о состоянии физиологического аффекта, в котором находилось такое лицо. Именно в состоянии физиологического аффекта виновный может не осознавать характер и степень тяжести отдельных ранений, которые он причиняет потерпевшему. В таких случаях действия виновного лица являются немедленно ответной реакцией на причиненное насилие, оскорбление, иные противоправные действия потерпевшего и обусловлены «снижением сознания, смутным пониманием последствий, резким уменьшением волевой возможности управления поведением».

Исходя из вышесказанного можно сделать вывод, что очень важное значение для правильно квалификации имеет заключение психолого-психиатрической экспертизы о его психологическом состоянии в момент совершений инкриминируемых ему действий.

Если будет установлено, что в момент совершения убийства виновный находился в состоянии аффекта и множественность телесных повреждений объясняется именно этим - его действия подлежат квалификации по ст. 107 УК РФ.

Также, кроме экспертизы важное значение имеет полной, всестороннее изучение всех обстоятельств дела, которые могут подтвердить факты насилия, издевательства или других противоправных, аморальных действий со стороны потерпевшего, либо длительной психотравмирующей ситуации, которые в свою очередь, могли послужить причиной аффективного состояния виновного. В противном случае будут судебные ошибки.

Московским городским судом К. была признана виновной в умышленном убийстве Г., с особой жестокостью. К. с целью занятия проституцией сняла квартиру у Г., который подвергал ее частым побоям, понуждая к действиям сексуального характера помимо ее воли. Испытывая постоянный страх перед Г., который угрожал убить ее, мать и сестру, К. ощущала себя незащищенной, а сложившуюся для нее ситуацию считала безысходной. Вечером 13 августа 1995 года К. и Г., находились в квартире вдвоем. Узнав о том, что ее разыскивают работники милиции Г. разозлился и стал ее избивать, затем снял с себя и с нее одежду, ударил головой о шкаф и, не обращая внимания на ее крик, совершил насильственные действия сексуального характера. К. нанесла потерпевшему множественные удары двумя кухонными ножами и двумя вилками, причинив 78 колото-резаных ран лица, шеи, груди, живота, рук и ног, 28 из которых были проникающими в брюшную и грудную полость с повреждением сердца, легких, печени и правой почки, относящихся к тяжким телесным повреждениям по признаку опасности для жизни. От полученных ранений Г. скончался на месте происшествия. Судебной коллегией по уголовным делам Верховного Суда РФ приговор суда был оставлен без изменения. Заместитель Председателя Верховного Суда РФ в протесте поставил вопрос об изменении судебных решении, о переквалификации действий К. с п. «г» ст. 102 УК РСФСР на ч. 1 ст. 107 УК РФ. Президиум Верховного Суда РФ протест удовлетворил, указав на то, что выводы суда о совершении К. умышленного убийства Г. с особой жестокостью не соответствует им же установленным обстоятельствам преступления.

По делу видно, что Г., в период с 6 по 13 августа 1995 года, запугивая К. угрозами и побоями, лишая ее тем самым возможности оказать ему реальное сопротивление, неоднократно совершал насильственные действия сексуального характера. Днем 13 августа 1995 г. К. вновь подверглась циничному насилию со стороны Г. Это привело ее в состояние внезапно возникшего сильного душевного волнения, что подтверждается заключением экспертов, проводивших стационарную комплексную психолого-психиатрическую экспертизу и установивших, что в результате агрессивного насилия, побоев, унижений и грубых оскорблений К. оказалась в ситуации эмоционального напряжения, которое в сочетание со свойственными ей личностными особенностями характеризовалось возникновением субъективных переживаний, чувств страха, тревоги, обиды, несправедливости, оскорбленного достоинства, а также физической боли. Острое ощущение страха и безысходности с большим нарастанием напряжения привели К. к нехарактерным для нее агрессивным действиям с достаточно хаотичной сменой орудия нанесений ударов, понижению способности целостного осмысления возможных последствий своих действий. Установленные судом мотивы, обстоятельства совершения преступления, психологическое состояние К. непосредственно в момент совершения преступления позволяют сделать вывод о совершении ею убийства Г. в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения, вызванного насилием, издевательством со стороны потерпевшего, а также длительной психотравмирующей ситуацией, возникшей в связи с систематическим противоправным и аморальным поведением потерпевшего. На данном примере видно, что действия лица, нанесшего потерпевшему множественные телесные повреждения в короткий промежуток времени, объясняются состоянием физиологического аффекта и не могут быть доказательствами того, что виновная осознавала, что причиняет потерпевшему особые мучения и страдания в процессе лишения его жизни.

Также, множественность телесных повреждений может объясняться не только состоянием физиологического аффекта. Она может быть результатом возбужденного состояния убийцы, который также не осознает того факта, что причиняет особые мучения и страдания жертве.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РСФСР, изменяя приговор Калининского областного суда в отношении П., осужденного за убийство с особой жестокостью своей сожительницы, переквалифицировав его действия на ст. 103 УК РСФСР, указала в определении, что множественность ранений при убийстве не может быть признана обстоятельством, которое само по себе во всех случаях следует рассматривать как свидетельство совершения преступления с особой жестокостью.

Из обстоятельств дела можно лишь заключить, что нанесение потерпевшей 6 ранений ножом в различные части тела, от которых наступила ее смерть, было результатом возбужденного состояния П., который в день убийства предложил потерпевшей, с которой ранее сожительствовал, перейти жить к нему в дом, угрожая в случае отказа рассказать о их связи мужу потерпевшей или покончить жизнь самоубийством, потерпевшая на это не согласилась, после чего он нанес ей указанные телесные повреждения.

Проявление особой жестокости в процессе лишения жизни может быть также связано с убийством потерпевшего путем сожжения заживо. Данный вид убийства с особой жестокостью характеризует такой признак объективной стороны, как способ убийства, при котором потерпевший испытывает особо сильную и мучительную боль от ожогов, вдыхания окиси углерода.

Пермским областным судом Е. признан виновным в совершении умышленного убийства Стародубцевой с особой жестокостью. Е. облил Стародубцеву легковоспламеняющимся нитролаком и поджег спичкой. От полученных ожогов в мучениях и страданиях потерпевшая скончалась. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного суда РФ приговор в части осуждения Е. по п. «д» ч. 2 ст. 105 УК РФ оставила без изменений, указав, что, согласно заключению судебно-медицинской экспертизы, смерть Стародубцевой наступила от термических ожогов лица, переднее - боковых поверхностей шеи, туловища, верхних конечностей обоих бедер, промежности, ожога около 60 % поверхности тела. Обливая потерпевшую нитролаком и поджигая ее, Е. осознавал общественно-опасный характер своих действий, предвидел общественно-опасные последствия - смерть потерпевшей. При таких обстоятельствах, с учетом характера и способа совершения преступления, избранного Е., суд обоснованно пришел к выводу, что виновный убил потерпевшую с особой жестокостью, и правильно квалифицировал его действия.

В убийствах в состоянии аффекта и в возбужденном состоянии из ревности виновный в силу изменений в психике вполне может не осознавать того факта, что причиняет потерпевшим особые мучения и страдания, продолжая беспорядочно наносить многочисленные ранения. Они наносятся в короткий промежуток времени, мгновенно, что свидетельствует о том, что лицо, наносящее удары неспособно осознавать факт причинения потерпевшим особых мучения и страданий.

Множественность может объясняться и другими обстоятельствами уголовного дела, например, состоянием необходимой обороны, что вообще исключает преступность деяния.

Причинение лицом, находящимся в состоянии необходимой обороны большого количества ранений нападающему, может объясняться физическим превосходством того лица, которое совершает посягательство. Лицо, же, которое действует в состоянии необходимой обороны может осознавать, что причиняет посягающему особые мучении и страдания. Однако, причиняя их, оно защищает себя или других лиц, охраняемые уголовным законом интересы общества или государства от общественно опасных посягательств, и поэтому такое деяние не является противоправным. Также, не могут быть квалифицированны как убийство с особой жестокостью действия лица, которое превысило пределы необходимой обороны.

Таким образом, когда множественность нанесения телесных повреждений не объясняется состоянием аффекта виновного или действиями лица в состоянии необходимой обороны, а также, ее превышения и умысел виновного направлении именно на причинение смерти потерпевшему - можно говорить о совершении убийства с особой жестокостью.

Смерть потерпевшего может наступить от ожогов термического характера, от отравления окисью углерода, от болевого шока. Убийство с особой жестокостью будет иметь место и в том случае, если смерть потерпевшего наступит от других противоправных действий виновного, направленных на лишении жизни потерпевшего: удушение, выстрел из огнестрельного оружия, совершенных после поджога.

Если же обстоятельства дела не свидетельствует о проявлении виновным особой жестокости в процессе совершения убийства и совершен поджог трупа, то действия виновного нельзя квалифицировать по п. «д» ч. 2 ст. 105 УК РФ. Использование мучительно действующего яда будет свидетельствовать об особой жестокости виновного в том, случае, если будет доказано, что виновный знал о подобных свойствах данного яда.

Особая жестокость после лишения жизни может выражаться в глумлении над трупом, каннибализме. Ранее практика однозначно рассматривала такое поведение в качестве разновидности особой жестокости, что вряд ли верно, поскольку в законе сказано об убийстве с особой жестокостью, а не о лишении жизни, "сопряженном" с проявлениями особой жестокости. Пленум Верховного Суда не включил в число разновидностей квалифицирующего признака глумление над трупом, но, в то же время, указал, что уничтожение или расчленение трупа с целью сокрытия преступления не может служить основанием для квалификации убийства по п. "д" ч. 2 ст. 105 УК. Таким образом, следуя логике Пленума, не исключается квалификация по п. "д", когда уничтожение или расчленение трупа осуществляется не с целью сокрытия преступления, а по иным причинам, в том числе в силу садистских наклонностей убийцы. Следуя той же логике, и каннибализм убийцы должен влечь ответственность по п. "д", что вряд ли верно.

Глумление над трупом само по себе не может расцениваться в качестве обстоятельства, свидетельствующего о совершении убийства с особой жестокостью. Тут нет объективного признака особой жестокости - нет причинения особых страданий перед лишением жизни или в процессе лишения жизни. Содеянное в таких случаях, если не имеется других данных о проявлении виновным особой жестокости перед лишением потерпевшего жизни или в процессе совершения убийства, следует квалифицировать по соответствующей части ст. 105 и по ст. 244 УК РФ, предусматривающей ответственность за надругательство над телами умерших.

Бородин С.В. высказывал следующую точку зрения: «для признания убийства, совершенного с особой жестокостью, которая выразилась в глумлении над трупом или в расчлени трупа, должно быть установлено, что виновный совершал такие действия, не осознав еще, что убийство уже совершено.

В некоторых случаях такой же позиции придерживаются и судебные органы.

Так, в описательной части приговора в отношении Г., осужденного по п. «д» ч. 2 ст. 105 УК РФ, наряду с особу мучительными для потерпевшей действиями, выразившееся в нанесении 31 удара ножом в жизненно важные органы, суд указал также на то, что после наступления смерти потерпевшей Г. продолжал действовать с особой жестокостью и, глумясь над трупом, снял с трупа потерпевшей колготки и нанес 3 удара ножом, причинив 3 посмертные резаные раны.

Глумление над трупом или его расчленение не может свидетельствовать об убийстве с особой жестокостью, на мой взгляд, в любых ситуациях. Так как труп уже не испытывает никаких страданий и мучений. Также, уголовная ответственность по п. «д» ч. 2 ст. 105 УК ФР наступает именно за убийство, совершенное с особой жестокостью, не за действия, какие бы они не были, но последовавши после него. После совершения убийства общественные отношения по охране жизни человека прекращаются.

При выяснении объективной стороны убийства, совершенного с особой жестокостью, необходимо также уделять внимание месту, времени, способам, орудиям и всей обстановке совершения этого преступления.

Так, например, Д. признан виновным в убийстве, совершенном с особой жестокостью. Вечером в своей квартире он распивал спиртные напитки вместе со своей женой и ее подругой, после чего пошел провожать подругу жены на автобусную остановку. Вернувшись и не застав жену дома, подозревая ее в супружеской неверности, он пошел к строительному вагончику, находившемуся рядом с их домом, куда ранее жена неоднократно проходила. В окно он увидел обнаженных жену и постороннего мужчину. Д. пошел домой, взял тряпки, пропитанные легковоспламеняющейся жидкостью, поджог их и бросил в тамбур вагончика, закрыл внешнюю дверь металлическим болтом и трубой и дополнительно подпер ее деревянным бруском. В результате возникшего пожара потерпевшие погибли в результате отравления окисью углерода. Оценив в совокупности собранные по делу доказательства, суд, квалифицировал действия Д. по п. «д» ч. 2 ст. 105 УК РФ и по ч. 2 ст. 167 УК РФ и указал, что, совершая поджог деревянного легко-воспламеняемого вагона «бытовки» с решетками на окнах и умышленно закрыв внешнюю дверь вагона Д. желал наступления смерти потерпевших. О совершении преступления с особой жестокостью свидетельствует его способ и отношение к нему подсудимого. Поджигая помещение, где находились люди, Д. в силу своего возраста и профессионального опыта не мог не осознавать последствий своих действий. Из горящего помещения слышал крики о помощи, понимал, что жертвы испытывают особые мучения от удушения и огня, мог открыть дверь, но не сделал этого. На особые мучения потерпевших показал и свидетель И., так как в течение длительного времени он и другие люди, видя лица потерпевших и слыша их крики из горящего вагона, пытались оказать им помощь, но не смогли этого сделать в силу разгоревшегося пожара.

Понятие особой жестокости связывают как со способом убийства, так и с иными обстоятельствами, как правило, с обстановкой совершения преступления. Причинение смерти в присутствии близких потерпевшего, в отношении беспомощного лица в силу возраста (малолетний, престарелый), болезни (физические или психические особенности потерпевшего) или иного состояния (сильное опьянение, непреодолимая сила и т. п.), когда потерпевший понимал, осознавал, что его пытаются лишить жизни, просил пощады, умолял виновного не убивать его, изо всех сил пытался хоть как-то себя защитить, убежать от убийцы, а виновный, несмотря на все это, тем не менее, причиняет потерпевшему смерть.

Например, П., ранее дважды судимый, систематически злоупотреблял алкоголем, учинял скандалы в доме и избивал свою сожительницу О., от которой у него было два малолетних сына. О. работала в котельной одной из общеобразовательных школ. Однажды П. пришел на работу к О. (вместе с ней там находились и сыновья) и стал требовать, чтобы она шла домой. О. не могла покинуть место работы. Тогда П. избил ее и заявил, что, если она не выполнит его требования, он убьет их годовалого сына. О. взяла сына на руки, но П. вырвал его из ее рук, схватил за ноги и на глазах у О. ударил головой о бетонный пол. От полученной черепно-мозговой травмы мальчик тут же скончался. Ростовский областной суд признал убийство ребенка в присутствии матери совершенным с особой жестокостью.

Из данного примера видно, что обстановка совершения убийства также может характеризовать его, как убийство, совершенное с особой жестокостью. В данном случае потерпевшие испытывали особые мучения и страдания не только от ожогов, удушения, но и от обстановки совершения убийства. Они осознавали неизбежности своей смерти в огне, свою неспособность выйти из запертого помещения, что впоследствии привело к их смерти.

Особая жестокость может проявляться в совершении убийства в присутствии близких потерпевшему лиц. В целом, убийство потерпевшего всегда причиняет его близким тяжкие страдания. В данном случае законодатель выделяет «особые» страдания, позволяющие квалифицировать содеянное по п. «д» ч. 2 ст. 105 УК РФ. В отличие от «обычных» тяжких, «особые» страдания близких потерпевшего есть необычайно тяжкие, исключительные по тяжести страдания. Эти лица наряду с тяжкими переживаниями самого факта смерти потерпевшего переживают еще и процесс ее причинения. Как очевидцы, они вначале переживают ужас грозящей близкому им лицу смерти, затем отдельные элементы механизма лишения его жизни и только после этого - сам факт его смерти. Причем тяжесть их страданий усугубляется тем, что на первых этапах они либо бессильны защитить жизнь потерпевшего, либо пытаются сделать это, но безуспешно. Эти из ряда вон выходящие как по характеру, так и по силе переживания, страдания, дополняющие «обычные» тяжкие, и делают весь комплекс страданий близких потерпевшего необычайно, исключительно тяжким, а потому и особым.

Постановление Пленума Верховного Суда РФ « о судебной практике по делам об убийстве» не раскрывает понятие «близкие потерпевшему лица». Судебная практика к категории близких потерпевшему лиц относятся не только его родственники, перечень которых определен в уголовно-процессуальном законодательстве, но и любые другие лица, которых с потерпевшим связывали особо близкие отношения, но при этом виновный должен знать о наличии подобных отношений между потерпевшим и этими лицами. Причем для квалификации действий виновного по п. «д» ч. 2 ст. 105 УК РФ не имеет значения, когда убийца узнал о таких отношениях: до убийства или в его процессе.

Гражданин Т. Признан виновным в совершении убийства с особой жестокостью. 11 мая 1996 г,. около трех часов ночи, имея умысел на убийство двух лиц: Л. и Е., которые запрещали дочери Е., 1978 года рождения, с ним встречаться, пришел к ним в квартиру, зашел в комнату, где они спали, и с целью убийства с особой жестокостью нанес потерпевшим, проживающим совместно длительное время, в присутствии друг друга множество ударов по различным частям тела металлическим прутом и ножами, несмотря на их сопротивление.

Особые душевные страдания могут причиняться не только близким, но и самой жертве. Особо сильная душевная травма причиняется малолетним и их близким, когда убийство близкого для них человека совершается на их глазах.

Так Б. признана виновной в том, что по месту жительства, имея умысел на лишение жизни своего сожителя С., нанесла последнему не менее 228 ударов топором в жизненно важные органы в присутствии их восьмилетней дочери. Суд, квалифицируя действия виновной как убийство, совершенное с особой жестокостью, указал, что об этом, в частности свидетельствует обстановка совершенного преступления: совершение преступления в присутствии малолетней дочери потерпевшего и подсудимой, которой Б. заранее сообщила о намерении убить отца. Из показаний дочери, оглашенных в суде, следует, что накануне убийства ее родители в очередной раз поссорились, через некоторое время в ее комнату вошла мать и сказала, что убьет папу, и минут через пять услышала крик отца. Выйдя из совей комнаты, дочь увидела окровавленного отца, бегущего в сторону балкона, кричавшего о помощи, и маму, бегущую за ним с топором. Мама била его топором и кричала: «На колени! Будешь знать, кого бить». Она просила маму этого не делать, но та велела ей идти спать.

По п. «д» ч. 2 ст. 105 УК РФ необходимо квалифицировать действия лица, которое перед убийством вырывает могилу на глазах у жертвы, причиняя тем самым особые страдания потерпевшему.

Также, по п. «д» ч. 2 ст. 105 УК РФ нужно квалифицировать действия виновного в том случае, если перед лишением жизни потерпевшему были причинены сильные душевные страдания, унижающие честь и достоинство. Они могут быть причинены высказыванием угроз расправы над близкими потерпевшего после его убийства, совершение перед убийством изнасилования близкого потерпевшему человека и другими подобными действиями.

На практике возникает вопрос о квалификации действия матери, совершившей убийство новорожденного во время родов или сразу же после них на глазах у близкого новорожденному человека. Например, отца ребенка. Виновная осознает, что причиняет ему особые душевные страдания своими действиями. Действующий УК РФ убийство матерью новорожденного ребенка рассматривает в качестве самостоятельного состава убийства, а квалифицирующие признаки ч. 2 ст. 105 УК РФ относятся исключительно к ч. 1 ст. 105 УК РФ и усиливают уголовною ответственность за убийство. Представляется, что действия виновной подлежать квалификации по ст. 106 УК РФ, а не по п. «д» ч. 2 ст. 105 УК РФ.

Особая жестокость будет отсутствовать в действиях виновного лица, совершающего убийство в присутствии тех близких потерпевшего, которые не осознают происходящего в силу различных причин, например, страдающих психическими заболеваниями РФ.

Следует иметь в виду, что установление особой жестокости не входит в компетенцию судебно-медицинской экспертизы, так как понятие "жестокость" не является медицинским. Этот вопрос разрешается следственными и судебными органами.

3. СУБЪЕКТ И СУБЪЕКТИВНАЯ СТОРОНА

3.1 СУБЪЕКТ ПРЕСТУПЛЕНИЯ

УК 1996 года не содержит специальной нормы «субъект преступления». Вместе с тем, в ст. 19 УК РФ по существу дано определение общего субъекта преступления. Субъектом преступления является физическое лицо, вменяемое и достигшее возраста уголовной ответственности, предусмотренного действующим уголовным законодательством. Анализ положений данной статьи позволяет выделить 3 обязательных признака субъекта преступления:

1) Физическое лицо;

2) Его вменяемость;

3) Достижение им возраста уголовной ответственностью.

Субъектом убийства с особой жестокостью может быть только физическое лицо, отдельный гражданин. Гражданства лица значения не имеет. В отношении иностранцев и лиц без гражданства существуют лишь некоторые особенности их ответственности.

По общему правилу ответственность за посягательства на жизнь наступает по достижении физическим лицом 16-летнего возраста. По ст. 105 УК РФ (ч. 1 и 2) субъектом убийства выступает лицо, достигшее 14 лет. Лицо должно быть вменяемым.

В отношении субъекта убийства, совершенного с особой жестокостью УК не предусматривает никаких иных признаков, помимо указанных выше.

Устанавливая, в данном случае 14 летний возраст законодатель руководствуется, прежде всего, не степенью и характером общественной опасности преступления, а следующими обстоятельствами:

1) Виновные лица в данном возрасте уже могут в полной мере осознавать и оценивать ценность объекта посягательства и общественную опасность деяния;

2) Данные преступление в последнее время получили широкое распространение среди 14-15 летних виновных.

В соответствии со ст. 19 УК РФ Уголовной ответственности подлежит только вменяемое физическое лицо, достигшее возраста, установленного Уголовным кодексом Российской Федерации.

Лицо считается достигшим возраста уголовной ответственности, не в день рождения, а по истечении суток, на которые приходится этот день, т. е., с 00.00 часов следующих суток.

В случае, если возраст лица определяется судебно-медицинской экспертизой, днем рождения такого лица считается последний день того года, который назван экспертами, а при определении возраста минимальным и максимальным числом лет необходимо исходить из предполагаемого экспертами минимального возраста такого лица.

В соответствии с ч. 2 ст. 9 УК РФ временем совершения преступления признаётся время совершения общественно опасного действия (бездействия) независимо от времени наступления последствий. Следовательно, юридическим временем убийства является время совершения деяния (действия или бездействия), а не время наступления смерти. Последствие в виде наступления смерти может не совпадать по времени с действием, смерть может наступить как мгновенно, так и спустя определенный промежуток времени после совершения деяния.

Если лицо достигло возраста уголовной ответственности за убийство после совершения деяния (нанесения телесных повреждений потерпевшему, отравление медленно действующим ядом, захоронение заживо, т. е., на стадии оконченного покушения), но до момента наступления смерти, то ответственность за убийство исключается.

Следующим признаком субъекта убийства, совершенного с особой жестокостью является вменяемость.

Вменяемость - способность лица, во время совершения общественно опасного деяния осознавать его фактический характер, общественную опасность, руководить своими поступками и вытекающая из этого способность быть ответственным за это деяние. Вменяемость характеризуется 2 критериями.

Для установления медицинского критерия полной вменяемости следует констатировать отсутствие аномалий в психическом здоровье лица, совершившего общественно опасное деяние.. Вменяемыми могут быть признаны и лица, имеющие определенные отклонения в психике, при наличие которых лицо имеет частичную возможность осознавать общественную опасность и фактический характер своего деяния. Такое состояние психики называется ограниченной вменяемостью.

Юридический критерий означает способность лица адекватно воспринимать окружающую действительность, осознавать фактические обстоятельства совершаемого деяния, а также социальное, правовое и, в частности, уголовно-правовое значение своих поступков.

В уголовном праве действует презумпция вменяемости - лицо считается вменяемым, если не доказано обратное.

Согласно ч. 1. ст. 21 УК РФ не подлежит уголовной ответственности лицо, которое в момент совершения общественно опасного деяния находилось в состоянии невменяемости, т. е., не могло осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействий) или руководить ими вследствие хронического психического расстройства, временного психического расстройства, слабоумия или иного болезненного состояния психики. К такому лицу могут быть применены принудительные меры медицинского характера (ч. 2 ст. 21 УК РФ).

В соответствии со ст. 443 УПК РФ, при вынесении судом постановление об освобождении лица от уголовной ответственности и назначении ему принудительных мер медицинского характера должен быть разрешен в том числе и вопрос и вопрос о том, имело ли место общественно опасное деяние, предусмотренное уголовным законом. В доктрине «особая жестокость» рассматривается в качестве категории, характеризующей крайне отрицательные черты личности преступника: бесчеловечность, безжалостность. В отличие от вменяемого лица, невменяемое не может проявлять в силу болезненного состояния психики особую жестокость. Такое лицо, как правило, проявлять агрессивность.

Судебная практика также говорит о том, что различные психические расстройства, не исключающие вменяемости, могут способствовать совершению убийства с особой жестокостью.

Отклонения психики, вызванные психическими расстройствами и болезнями, не исключающими вменяемости, могут способствовать развитию таких отрицательных черт личности, как агрессивность, жестокость.

Так В., был осужден за совершение убийства с особой жестокостью. Он нанес потерпевшей не менее 103 ударов ножом в жизненно важные органы. Согласно заключению судебно-психиатрической экспертизы с участием психолога, В. обнаружил умеренно выраженную неустойчивую психопатию, проявляющуюся в аффективной неустойчивости, возбудимости, эгоцентризме, реакциях, суицидальном поведение. Не психологически типические личностные девиации не лишают В. способности осознавать фактический характер и социальную опасность своих действия и руководить ими. Имеющаяся у В. неустойчивая психопатия с проявлением аффективной неустойчивости и возбудимости, взвинчивания на фоне алкогольного опьянения, способствовала и облегчала ему совершение инкриминируемых ему деяний. В судебном заседании была проведена психологическая экспертиза, на основании которой судом был сделан вывод о том, что В. Не находился в состоянии физиологического аффекта.

И. осужден по п. «д» ч. 2 ст.105 УК РФ. Судом было установлены следующий обстоятельства совершения преступления. И. злоупотреблял наркотическими средствами. 20 марта 1999г. он зашел в квартиру к соседке по дому С., с которой у него возник конфликт по поводу не возврата им долга потерпевшей. С целью убийства он стал наносить потерпевшей самодельным ножом множественные ранения, в том числе и в жизненно важные органы, причиняя ей особые мучения и страдания. Всего им было нанесено 26 колото-резанных ранений, осложнившихся острой кровопотерей. Из показаний свидетелей установлено, что после того, как И. начал принимать наркотики, он стал озлобленным по отношению к окружающим. В заключении судебно-психиатрической экспертизы также отмечается легкость возникновения у него эмоций гнева и раздражения.

Их данных примеров следует, что различные психические аномалии оказывают влияние на преступное поведение человека, стимулируя совершения особо жестоких преступлений, в том числе и убийств.

Поведение человека с психическими аномалиями понять вне связи с личностью невозможно. Если психические аномалии изменяют личность - от личности зависит степень этих изменений. Если такое расстройство полностью подчиняет личность - такое лицо не может нести уголовную ответственность за свои общественно опасные действия, оно является невменяемым.

Обстоятельствами, влияющими на проявление человеком жестокости и особой жестокости являются: устойчивое сочетание неблагоприятных черт характера, которые могут играть разнообразную роль в процессе стимуляции совершения убийства и в механизме преступного поведения.

Также, алкоголизм - является субъективным фактором, влияющим на проявление человеком особой жестокости. В состоянии алкогольного опьянения человек нередко делается развязным, несдержанным, теряет способность к самоконтролю.

Находясь в состоянии алкогольного опьянения М. нанес потерпевшей множественные удары руками и ногами по голове, телу, что привело к ее смерти от тупой травмы груди и живота. В ходе амбулаторной судебно-психиатрической экспертизы с участием психолога было установлено, что испытуемый рос и развивался без отставаний, но был драчливым, в школе отличался недисциплинированностью, прогуливал уроки, состоял на учете в инспекции по делам несовершеннолетних в связи с хулиганством. В возрасте 15 лет был осужден по ст. 15,17, п. «е» ст. 102 УК РСФСР к 5 годам лишения свободы. После освобождения совершил покушение на убийство с особой жестокостью Ш. находившейся заведомо для него в состоянии беременности Ш., причинив потерпевшим многочисленные ножевые ранения. За данное преступление был осужден к 12 годам лишения свободы. По результатам судебно-психиатрической экспертизы, проведенной в 1968 году М. был признан вменяемым с диагнозом «психически здоров». Во время отбывания наказания за ранее совершенное преступление был злостным нарушителем режима, вымогал у заключенных деньги и продукты, понуждал их к мужеложству, курил анашу. Наказание отбывал до 1977г. В период с 1997 по 1990гг. проживал в г. Мурманске, женился, однако, брак распался через 3 года из-за злоупотребления им алкоголем. В 1989 г., М. приехал в Ленинград, где в 1990г. вновь был осужден за совершение особо злостного хулиганства, с применением ножа. М. употреблял алкоголем с 12 лет, злоупотреблять алкоголем стал с 20 лет. Исследование психологом особенностей личности испытуемого выявило у него склонность к импульсивным реакциям, вспыльчивость, пренебрежение к морально-нравственным нормам, внешне обвинительный тип реагирования с агрессивными тенденциями, личностные изменения по алкогольному типу.

В данном случае одним из факторов совершения преступлений стало наличие у виновного психических аномалий в виде хронического алкоголизма, а также, пренебрежения к морально-нравственным нормам. Данные факторы в совокупности дали изменения в структуре личности виновного, однако, виновный не препятствовал развитию данной аномалии, хотя имел такую возможность.

Объективным обстоятельством проявления преступником особой жестокости является низкий материальный уровень населения. То есть невозможность удовлетворить свои разумные, минимальные потребности. Много убийств с особой жестокостью совершаются из корыстных побуждений.

Заметную роль на проявление человеком особой жестокости оказывают средства массовой информации, которые постоянно пропагандируют насилие, жестокость и безжалостность.

Таким образом, можно прийти к выводу о том, что особая жестокость при убийстве есть проявление таких отрицательных черт личности, как безжалостность, агрессивность, жестокость, при этом они могут являться стабильными свойствами личности. Психический аномалии в совокупности с различными факторами, влияющими на процесс социализации личности, могут способствовать проявлению особой жестокости при убийстве. Пренебрежение к морально-нравственным нормам и, как следствие, проявление агрессивности и жестокости зачастую формируются в процессе ранней социализации личности. Применительно к невменяемым лицам и лица, действующим в состоянии физиологического аффекта, говорить о проявлении ими особой жестокости недопустимо.

3.2 СУБЪЕКТИВНАЯ СТОРОНА ПРЕСТУПЛЕНИЯ

Субъективная сторона преступления - психическая деятельность лица, непосредственно связанная с совершением преступления, то есть с выполнением его объективной стороны. Она не поддается непосредственному чувственному восприятию, поэтому в практической деятельности устанавливается путем анализа и оценки всех объективных обстоятельств совершения преступления.

Субъективная сторона преступления включает в себя такие элементы, как: вина, мотив, цель и эмоции. Значение указанных элементов неравнозначно. Главным элементом (ядром) субъективной стороны является вина без которой не может быть преступления и, следовательно, не может наступить уголовная ответственность. Мотив, цель и эмоции считаются факультативными признаками субъективно стороны. В соответствии с ч. 1 ст. 105 УК РФ убийство это только умышленное деяние. Это характеризует субъективную сторону преступления и отграничивает убийство от неосторожного причинения смерти. При умысле виновный сознает, что посягает на жизнь другого человека, предвидит неизбежность либо реальную возможность причинения смерти потерпевшему и желает ее наступления - прямой умысел или сознательно допускает - косвенный умысел.

В УК РФ, в отличие от УК РСФСР 1960г закреплены термины «прямой» и «косвенный умысел», а также, выделены в качестве признаков интеллектуального момента умысла - предвиденье возможности (прямой и косвенный) или неизбежности (прямой умысел) наступления общественно опасных последствий, а также признак волевого момента косвенного умысла - безразличного отношения к общественно опасным последствиям.

В соответствии с ч. 2 ст. 25 УК РФ предвиденье неизбежности смерти включается в содержание только прямого умысла. Такое убийство будет, когда виновное лицо, судя в основном по способу действия, предвидело смерть потерпевшего в качестве обязательного, закономерного результата своих действий. Например, виновный обливает потерпевшего бензином, поджигает его. Тут волевой момент характеризуется тем, что виновный желает причинить смерть потерпевшему.

Также, прямой умысел может характеризоваться и предвиденьем возможности наступления смерти потерпевшего. Например, когда виновное лицо, не являясь сильным физически, ножницами наносит потерпевшему, оказывающему сопротивление, многочисленные удары в различные части тела, смерть которого наступает от кровопотери. Материалами уголовного дела доказано, что виновный желал смерти потерпевшему, высказывал угрозы убийством.

Убийство с косвенным умыслом, характеризующееся предвиденьем возможности наступления смерти и сознательным ее допущением, либо безразличным отношением к ней будет тогда, когда виновный избивает потерпевшего и оставляет его в беспомощном состоянии в общественном месте, где наступает смерть от причиненных телесных повреждений. Виновный, избивая потерпевшего, допускал возможность наступления смерти потерпевшего и относится к ней безразлично.

К содержанию субъективной стороны убийства, совершенного с особой жестокостью нет единого научного подхода. В доктрине уголовного права существуют различные подходы к раскрытию субъективной стороны данного вида убийства, к виду умысла.

Одни, говорят о том, что виды умысла виновного на лишение жизни и его отношение к особой жестокости могут не совпадать. Возможны случаи совершения убийства с прямым умыслом и безразличного отношения к особой жестокости, свидетельствующего о косвенном умысле. Виновный действует с особой жестокостью тогда, когда осознает характер действия, желает или сознательно допускает наступивший результат, которым является особая жестокость.

Другие авторы придерживаются точки зрения, согласно которой убийство с особой жестокостью может быть совершено только с прямым умыслом: «Вменение п. «д» ч. 2 ст. 105 УК РФ возможно только при наличии прямого умысла на особую жестокость убийства, причиняющую особые страдания жертве. При вменении этого преступления необходимо доказывать наличие у виновного желания лишить жизни потерпевшего особо жестоким способом. Умысел необходимо доказывать и тогда, когда убийство сопровождается причинением особых страданий близким потерпевшему лицам, присутствовавшим при совершении преступления».

Приверженцы третьей точки зрения выступают против использования при анализе отношения убийцы к проявлению особой жестокости понятия прямого и косвенного умысла.

Третью точку зрения практически единодушно признает судебная практика, обосновывая свои выводы тем, что умысел применительно к материальным составам преступлений включает в себя отношение субъекта не только к действию (в том числе к способу и обстановке совершения преступления), но и к последствиям (при убийстве с особой жестокостью - к смерти потерпевшего). Следовательно, в соответствии с требованиями уголовного закона (ч. 2-3 ст. 25 УК РФ) убийство должно признаваться совершенным с особой жестокостью, если доказано, что виновный осознавал общественную опасность своих действий (бездействия), в том числе факт причинения потерпевшему особых мучений, страданий, т. е., умыслом виновного охватывалось совершение убийства с особой жестокостью (интеллектуальный элемент), и желал либо сознательно допускал (относился безразлично) смерть потерпевшего.

При убийстве с особой жестокостью общественно опасные последствия это именно причинение смерти потерпевшему. Мучения и страдания нельзя рассматривать в качестве общественно опасных последствий и, соответственно, можно говорить о прямом либо косвенном умысле по отношению к смерти, а не к мучениям и страданиям.

А.С. Джандиери указывает на то, что убийство может быть признано совершенным с особой жестокостью не только в случаях, когда виновный желал, но и тогда, когда он допускал проявление особой жестокости в процессе причинения смерти. По мнению авторов одного из комментариев к уголовному кодексу РФ, об особо жестоком способе убийства может свидетельствовать желание либо допущение виновным именно такого способа убийства.

Постановление Пленума Верховного Суда РФ «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ) говорит о том, что особая жестокость присутствует в тех случаях, когда убийство совершено способом, который заведомо для виновного связан с причинением потерпевшему особых страданий.

В том случае, если не будет доказано, что умыслом виновного охватывался особо мучительный способ убийства, но смерть потерпевшего наступила от противоправных действий виновного, носивших характер особых мучений и страданий для потерпевшего - признак особой жестокости будет отсутствовать.

Сам жестокий процесс убийства, очевидно, свидетельствует о направленности умысла, то есть на лишение жизни с особой жестокостью.

Волевой момент умысла обращен к последствиям. При убийстве, как отмечалось выше, им является смерть человека. Мучения и страдания не значатся в числе последствий. Поэтому к ним и не нужно выяснять желания как волевого процесса.

Иными словами, убийство, должно быть совершено способом, который заведомо для виновного связан с причинением потерпевшему особых мучений и страданий. Причём, термин «заведомость», который, не раскрыт ни в законе, ни в разъяснениях Пленума Верховного Суда РФ, охватывается широким понятием, которое характеризует интеллектуальный признак субъективной стороны, как осознание общественной опасности действий (бездействия) и означает несомненное знание виновного о причинении потерпевшему особых мучений и страданий.