Магдебургское право на Беларуси

Размещено на http://www.allbest.ru

Министерство образования Республики Беларусь

Частное учреждение образования «БИП - Институт правоведения»

Гродненский филиал

Кафедра философии, политологии и психологии

Курсовая работа

по дисциплине: ИГПБ

на тему: Магдебургское право на Беларуси

Выполнил:

Стасюкевич Г.Ю.

Проверил:

Скютте Д.Н.

Гродно - 2011

Введение

Целью данной курсовой работы является рассмотрение вопроса о распространении и принятии магдебургского права на Беларуси. Также, изучение темы связанной с составом, компетенцией и основными служебными обязанностями и правами органов самоуправления в данный период. Выявить отличия организации власти в частнособственнических городах и великокняжеских городах. Провести исследование содержания магдебургского права на территории Беларуси. Исследования при выполнении данной работы опирались на общелогический, сравнительно-правовой, исторический, описательный, диалектический методы.

Для достижения данной цели поставлены соответствующие задачи:

1) Дать определение магдебургскому праву и его источникам;

2) описать структуру развития Магдебургского права на Беларуси;

3) проанализировать содержание магдебургского права в частнособственнических городах.

В соответствии с намеченными целями построена структура работы, которая вмещает в себя следующие разделы: введение, три главы, заключение, в конце работы приведен список использованной литературы.

В данной работе выделяются 2 раздела. В первом описано Магдебургское право как нормативный акт. Во втором дается представление о системе развития Магдебургского права на территории Беларуси. Магдебургское право возникло в конце 13 века в Германии и почти сразу же распространилось на территории Беларуси, которая на тот момент находилась в составе Великого Княжества Литовского.

Расположение белорусских земель в центре Европы содействовало их развитию в русле мирового экономического, политического и культурного процессов. В то время Беларусь освоила многие приобретения Запада, в том числе и организацию жизни города на основе самоуправления, совмещая нормы магдебургского права с традициями самоуправления, которые существовали в Полоцке и в Витебске и других древних городах во времена Киевской Руси.

Эпоха магдебургского права приходится на времена наибольшего расцвета Беларуси, когда она являлась одним из передовых государств. Получая магдебургское право, горожане в случае войны выходили защищать не только государство, но и свою “городскую независимость”, свои свободы. Нужно отметить также, что городское сословье России никогда не имело прав на самоуправление на подобие магдебургского.

магдебургский феодальный бурмистр беларусь

1. Понятие Магдебургского права

Магдебургское право (лат. jus theutonicum magdeburgense),- документ феодального городского права, дарующий городу полномочия на самоуправление. Сложилось в немецком городе Магдебурге в XII-XIII веках из разных источников, в том числе из привилей, выданных архиепископом Вихманом городскому патрициату (1188), Саксонского зерцала, постановлений суда Магдебурга и др.

Имело универсальный характер, то есть трактовало различные виды правовых отношений: деятельность городской власти, суда, его компетенцию и порядок судоведения, вопросы земельной собственности «в границах города», нарушения владения, захвата недвижимости, устанавливало наказания за разные виды преступлений и т. д.

Особое место занимали нормы, которые регулировали торговлю и ремесла, деятельность цехов и купеческих гильдий, порядок налогообложения. Магдебургское право явилось юридическим закреплением успехов горожан в борьбе с феодалами за самостоятельность. Оно давало городу право на самоуправление и собственный суд, право земельной собственности и освобождение от большей части феодальных повинностей. Магдебургское право было перенято многими городами Восточной Германии, Восточной Пруссии, Силезии, Чехии, Венгрии, Польши.С XIV века Магдебургское право распространилось на города Великого княжества Литовского. Жители городов, которые получали Магдебургское право, освобождались от феодальных повинностей, от суда и власти воевод, старост и других государственных служебных особ. В частновладельческих городах Магдебургское право не освобождало горожан от зависимости и власти феодалов, однако зависимость не имела черт принуждения. На основе Магдебургского права в городе создавался выборный орган самоуправления - магистрат. С введением Магдебургского права отменялось действие местного права, но не отрицалась правомерность пользования местными обычаями, если разрешение дела не предусматривалось Магдебургским правом. В судебной практике магистратов Беларуси вместе с Магдебургским правом использовались нормы общегосударственного права - Статутов ВКЛ, судовых статутов столицы - Вильно, и собственной юридической практики.

2. История на белорусских землях

В каждой грамоте на магдебургское право органами городской власти названы войт, бурмистры, радцы, лавники. Они утверждаются, прежде всего, в качестве судебных инстанций, призванных оградить личность и имущество гражданина от всякого рода посягательств. Феодал уже не мог рассчитывать на полную безнаказанность своих действий по отношению к горожанину. А в самом городе перед ним предупреждающе вырастала не только сила права, но и сила городской власти. Предоставление городам магдебургского права устанавливало, прежде всего, власть в городе войта. Первый переводчик магдебургского права в 1559г. на польский язык писарь высшего суда в Кракове Бартоломей Гроицкий сообщает, что лавники называют войта advocatus, то есть защитником. Но в действительности, замечает Гроицкий, он глава суда. Об этом говорит и текст присяги, которую должен был произнести войт, вступая в должность. Присяга вменяла войту в обязанность судить справедливо. Свое решение он принимает, лишь получив мнение лавников (присяжников), что предусматривает «Саксонское зерцало».

Таким образом, если следовать магдебургскому праву, роль войта сводилась к обязанностям председателя уголовного суда.

Грамоты городам Беларуси на магдебургское право и записи магистратских книг иначе трактуют роль войта. Помимо судебных функций, ему в белорусских городах, как и в городах Польши, была предоставлена высшая власть в городе. Он является также апелляционной инстанцией на решения суда магистрата города.

Принципиально важно и следующее расхождение между магдебургским правом и великокняжескими грамотами: ст. 29 «Вейхбильда» указывает на избрание войта, тогда как в грамотах великого князя правилом, принципом является назначение войта. Принцип этот знает и магдебургское право, но по отношению к буркграфу, которого в Магдебурге назначал епископ. Чаще всего войт назначался великим князем из числа крупных феодалов. Но нередкими были исключения из этого правила. В 1559 г. мещане Орши сами избрали из своей среды войта.

Князь Радзивилл, исходатайствовав у великого князя в 1586 г. грамоту на магдебургское право для Несвижа, назначил войта сам, но здесь же оговорил, что после смерти нынешнего войта горожане будут сами избирать две кандидатуры. Войтом станет тот, на кого укажет жребий. Если же такая жеребьевка не определит кандидатуры, тогда князь сам примет решение.

Во всех грамотах городам Беларуси на магдебургское право неизменно подчеркивается, что свою власть и судебные функции войт должен осуществлять, руководствуясь нормами магдебургского права. Следует иметь ввиду, что в ряде городов пожалованию привилегии на магдебургское право предшествовало установление власти и суда войта. Но уже это само по себе означало признание за горожанами права собственного суда, ликвидацию феодальной юрисдикции над ними, т.е. функции войта отвечали нуждам города, горожан.

Без магдебургского права, но с правом собственного суда получают войта Сураж, Улла, Велиж. Особенно интересен пример такого же предоставления войтовского суда как особого городского правопорядка Могилеву в 1561 году без предоставления магдебургского права. В обязанности войта эта грамота вменяет установление очередности выполнения работ для замка, сбора поборов с лавок в городе, расхода собранных сумм, решения всех других городских дел. Однако далее сделаны две весьма существенные оговорки: во-первых, расходование указанных денег войт определяет не самолично, а «за ведомостью сотником и иных мещан головнейших». Здесь же объясняется, что «тые сотники вместо лавников во всяких справах войту допомагати и к нему во всем послушенство чинити мают».

Следовательно, устанавливая в Могилеве власть войта, великокняжеская грамота учитывала уже ранее сложившееся городское самоуправление и приспосабливала его звенья к той структуре, которая известна ей из норм магдебургского права. В том, что древнерусское самоуправление в городах было реальной властью, что в Могилеве, например, оно обладало прочным весом и влиянием, видно из грамоты: « вед же войты никоторых справ местских без сполное намовы с сотниками и иншыми мещаны головнейшими в речи посполитой места того становити и одправовати не мают». Кого понимает грамота под «головнейшими» мещанами, из текста не ясно. Но тот факт, что термин не нуждался в объяснении, может рассматриваться как свидетельство существования городского самоуправления, представленного рядом звеньев и должностных лиц, имеющих опыт управления городской жизнью.

Данные Могилева и Витебска также показывают, что магдебургские нормы организации административной и судебной власти города в лице войта сосуществуют с традиционными элементами городского самоуправления, образуя как бы синтез двух форм городского строя.

Но есть и пример того, как грамота на магдебургское право также упоминает лишь один орган суда и власти в городе - войта, - это грамота 1390 года Бресту. В ней нет никакого намека, как в грамоте Могилеву 1561 года, на существование органов городской администрации. В таком случае нужно полагать, что установление войтовской власти при указании на дарование магдебургского права означало само по себе установление всей системы учреждений, предусмотренных этим правом. Видимо, власть войта устанавливалась без магдебургского права в тех городах, где в предыдущую эпоху сложилось собственное самоуправление, она здесь как бы совмещалась с традицией. Так было на востоке Беларуси. Войт не возвышался над властью, а выступал лишь одним из звеньев ее уже утвердившейся системы органов. Установление же власти войта при одновременном пожаловании магдебургского права само по себе означало создание всех органов власти, им предусмотренных. Подобное наблюдалось в городах центра и запада Беларуси.

Войты не утруждали себя исполнением текущих обязанностей, возложенных на них самой должностью. Для этих целей она назначали себе заместителя - лентвойта. В первоначальных грамотах на магдебургское право он приносил присягу верности войту, а не городу. Но оба принципа (назначение и присяга) претерпели в течение XVI-первой половины XVII в. изменения. Так, если грамоты Бресту 1390 и 1511 гг. назначение и присягу лентвойта целиком относят к компетенции войта, то в первой половине XVII в. магистрат Бреста настоял на том, чтобы лентвойт, назначенный войтом, принес присягу городу в ратуше. Можно предположить, что к середине XVII века, во всяком случае, в крупнейших городах Беларуси и на западе и на востоке горожане сумели противопоставить самовластию войтов определенные нормы, усиливавшие их влияние на деятельность тех, кто был фактически исполнителем войтовских обязанностей.

Не случаен, вероятно, и тот факт, что в городах восточной Беларуси это изменение сформулировано отчетливо, тогда как подтвердительные грамоты городам западной Беларуси не упоминают о нем.

Свою роль здесь, конечно, сыграли межгосударственные отношения ВКЛ с Русским государством, вынуждавшие великого князя вести более осторожную политику в восточных землях своего государства, чтобы ослабить тяготение к Русскому государству горожан пограничных территорий. С этой целью и обуздывалась здесь власть войта, делался ряд уступок горожанам с учетом утвердившихся еще с вечевой поры норм и принципов городского самоуправления.

Свои судебные функции войт осуществлял при помощи лавников. Излагая обязанности последних, Гроицкий пишет: «Присяжники, или лавники, - это лица, заседающие в суде, которые, тщательно разобравшись в деле обеих сторон, предлагают судье свое решение». Таких присяжников, пишет далее Гроицкий, в Магдебурге избиралось 11, но для отправления назначенного суда достаточно и семи или, по крайней мере, шести, а в других городах, где бывает только шесть присяжников, - по меньшей мере, трех.

Следовательно, лавники избираются, число их может быть различным, причем заседание суда должно происходить в присутствии не менее половины всех лавников. Судя по тексту магдебургского права, функции лавников исчерпывались участием в суде войта.

Принцип избрания лавников соблюдался и в городах Беларуси. Главная роль при избрании принадлежала, по-видимому, не общине, а магистрату. Критериями для избрания были срок проживания в городе и, так сказать, общественная польза городу, принесенная кандидатом в лавники. Служило ли здесь образцом магдебургское право или это была собственная традиция, сказать трудно, но в магистратской книге Бреста за 1637-1641 гг. одна из записей о выборах бурмистров 10 марта 1638 г. сообщает о созыве собрания согласно «давних звычаев и прав» города. Либо магдебургское право стало уже традицией, либо, наоборот, правом оставалась местная традиция.

Более отчетливо выступает роль лавников в судебной деятельности городских учреждений. Она в белорусских городах разнообразней предусмотренной магдебургским правом. Например, в Бресте и Гродно магистратские книги совершенно отчетливо разделяют два судебных учреждения: бурмистровско-радецкий и войтовско-лавничий. Каждое из них заседает отдельно. Лица, рассчитывавшие добиться угодного им решения, обращались в тот или иной из судов исходя не из его компетенции, а из собственных расчетов. Не случайно в книгах войтовско-лавничьего суда Гродно мы видим записи дел, совершенно аналогичных тем, какие разбирал суд бурмистровско-радецкий. Магистрат Могилева упорно добивался ликвидации двух судов и в 1636 году получил от короля грамоту, объединявшую их в одно судебное учреждение. Санкционируя объединение судов, король обязал город ежегодно выплачивать войту Могилева своего рода компенсацию в сумме 2000 злотых. И если город не остановился перед столь крупным расходом, то ясно, как важно было покончить с этой магдебургской нормой.

Нет оснований считать незыблемым для городов Беларуси магдебургский принцип разделения судов. Он существовал в крупных городах как выражение более высоких судебных прерогатив войта, в компетенцию которого входил разбор уголовных преступлений и более важных имущественных тяжб. Войт получил право суда и в тех случаях, когда в споре с мещанином в качестве истца выступал горожанин, не подчиненный магдебургскому праву, либо феодал, а также его подданный. В меньших и частновладельческих городах и местечках лавники входили в состав одного с бурмистрами и радцами суда. Они составляли здесь не только звено одного административного учреждения, но и общей для данного города судебной инстанции. Такое положение вещей в нормативах магдебургского права не предусмотрено. Совмещение в городском самоуправлении судебных и административных функций составляет типичную черту феодального города. Причем первой из них придавалось решающее значение.

Если исходить из текста магдебургского права, то на выборах городского самоуправления «толпа безмолствует». В грамотах ряда городов только указывается, что выборы рады, бурмистров должны происходить в соответствии с магдебургским правом, но именно в вопросе о роли собрания горожан в выборах городской рады магдебургское право хранит молчание. По мнению польского историка Михаила Патконевского, рада в Магдебурге присвоила себе верховное право, принадлежавшее некогда общему собранию горожан. На нем теперь лишь оглашались решения рады.

Из грамот на магдебургское право белорусским городам такой вывод, пожалуй, сделать нельзя. Роль собрания мещан как активной силы признана в грамотах, выданных не только крупным, но и небольшим городам и даже местечкам. Например, в небольшом городе Дисне на общем собрании мещан вместе с войтом избиралось по четыре кандидата на должности лентвойта, бурмистров и радцев. А из этих кандидатов войт отбирал и утверждал лиц на указанные должности. В грамоте же Пинску за 1581 год дается как бы обобщенное представление о роли городского собрания. Мещане, говорится в этой грамоте, должны «из своей среды, как это обычно происходит в других городах Великого княжества Литовского, избрать в соответствии с магдебургским правом бурмистров». Далее следует уточнение: мещане избирают четырех кандидатов, которых в должности утвердит староста. Тот же принцип соблюдается и на ежегодных собраниях в Бресте. Активное отношение собрания мещан к выборам должностных лиц и порядку избрания самоуправления выступает в актовых записях Минска, Могилева, Полоцка, Слуцка. Активная роль общего собрания горожан в выборах и деятельности городского самоуправления, его политическая инициатива, не предусмотренные ни в одном положении магдебургского права вряд ли могла возникнуть без накопленной в далеком прошлом традиции. Напрашивается вывод, что такая традиция существовала, что горожане Беларуси, принимая магдебургское право, продолжали опираться на прошлый опыт организации самоуправления во всех тех случаях, которые не регламентировались этим правом.

Можно заключить и другое: предписанная городам Беларуси в жалованных грамотах на магдебургское право отмена прежних прав и обычаев осуществлялась, но вместе с тем везде, где это было необходимо и полезно, магдебургские нормы и порядок выборов самоуправления дополнялись и корректировались в соответствии с местной традицией.

Однако неверно было бы считать, что организация городского самоуправления оставалась неизменной с того момента, когда она стала осуществляться на основе магдебургского права в ряде городов Беларуси, то есть с конца XV-начала XVI-до середины XVII века. Подтвердительные грамоты на магдебургское право Орше, Могилеву, Витебску, Гродно, Полоцку, Новогрудку, Мозырю в конце XVI-первой половине XVII вв., с одной стороны, полностью воспроизводят тезис об организации самоуправления на основе магдебургского права, с другой, игнорируют те моменты в текстах прошлых грамот, которые как-то отражали воздействие местной традиции. Иначе говоря, идет как бы процесс унификации всей организации городского самоуправления на магдебургских началах.

Пустым звуком оставался призыв магдебургского «Вейхбильда» закрыть доступ в самоуправление города богатым. Именно богатая верхушка безраздельно правила в магистратах городов Беларуси, как, впрочем, и в любом феодальном городе. Самоуправление целиком находилось в руках купеческих династий и цеховой верхушки точно так же, как, например, в городах феодальной Италии и Франции. Купечество феодальных городов повсеместно совмещало торговую деятельность с ростовщичеством. Так было и в городах Беларуси. Поэтому нет ничего удивительного, что члены магистрата пренебрегали предписанием магдебургского права не избирать в раду тех, кто занимался ростовщичеством.

Городское самоуправление имело и ряд звеньев исполнительной власти. К ним относились писарь, шафары, ведавшие сбором налогов, «слуги меские», составлявшие полицейскую службу, инстикгаторы, осуществлявшие контроль над деятельностью членов рады. В распоряжении рады находилась тюрьма, гостиные дворы, рынки, городские весы, которыми ведали назначенные служебные лица.

Таким образом, городское самоуправление в городах Беларуси представляло собой довольно сложное учреждение. Его главными структурными элементами являлись войт, лентвойт, лавники, бурмистры, радцы. Для осуществления своих функций самоуправление располагало рядом должностных лиц, действовавших по указанию и в соответствии с решениями рады, но непосредственно подчинявшихся распоряжениям войта и бурмистров.

В момент выборов нового состава рады и отчета старой о себе как высшем органе заявляло общее собрание горожан. Но фактическая роль городской общины носила более формальный, нежели действенный и активный, характер.Магдебургское право служило основой, на которой строилось все здание городского самоуправления. Однако в ряде черт его организации и проявления нормы магдебургского права отступили или были дополнены местной традицией. Магдебургский образец был реальностью, но не являлся единственным источником и базой формирования городского самоуправления на Беларуси.

3. Магдебургское право в великокняжеских городах

В социально-экономическом развитии городов серьезное значение имели жалованные грамоты, в которых верховная власть предоставляла им права и гарантии, обеспечивавшие их жизнедеятельность как центров ремесла и торговли, а также устанавливавшие место и положение горожан как сословия феодального общества.

В жалованных грамотах 25 городам и местечкам, выданных с конца XIV (Бресту) до середины XVII в. (Чаусам), неизменно присутствуют торговые привилегии, предоставление права пользования земельными участками, общими угодьями, обычно за определенную плату, регламентация государственных повинностей горожан. Освобождение из-под власти и подсудности великокняжеской и частновладельческой администрации, установление городу права собственной судебной и административной власти, т.е. самоуправления. Неизменной деталью преамбулы в каждой грамоте присутствует заверение о желании великого князя литовского, выдававшего городам привилегии, город «в мере лепшой поставити», способствовать росту числа жителей, установить в нем «справедливые и добрые порядки» и тем содействовать его благосостоянию. В грамотах Высокому за 1503 год отмечается и такой мотив, как желание умножить доходы казны.

Во второй половине XVI-первой половине XVII в. вступительная часть грамоты расширяется. В грамотах Могилеву, Мозырю за 1577 год говорится, что предоставление городу привилегий поможет « увеличить доход казны Великого княжества Литовского. Не подлежит сомнению, что где мещане беднеют, там уменьшаются доходы и прибыль, а где мещанам обеспечены большие права и более справедливый порядок, в такой город стекаются люди, в нем лучше живется, такой город лучше защищен и доходы растут».

Поощрительные привилегии городам Беларуси оформлялись в виде грамоты на магдебургское право. В нее включались все виды прав, гарантий и поощрений. В грамотах преобладают три главные области жизни горожан: торговля, городская администрация и юрисдикция, поборы и налоги. Поощрительные грамоты городам стали постоянной чертой внутренней политики государства. Главной заботой этой политики было стимулирование экономической жизни города. Натуральные повинности горожан либо отменялись безвозмездно, либо заменялись денежным побором. Правилом было первое. Тем самым верховная власть признавала своеобразие и самостоятельность городской жизни.

По мере роста заинтересованности в городах магнаты-городовладельцы доводили это «признание» до предоставления вновь поселившимся горожанам личной свободы. Причем, среди мещан под магдебургским правом владелец города хочет видеть состоятельных людей. Таким образом, состоятельный крестьянин получал возможность, переселившись в город, обрести личную свободу.

Важно отметить, что города Беларуси, как и всего Великого княжества Литовского, в XVI-первой половине XVII в. не потеряли перспектив дальнейшего развития от смены вечевого строя магдебургским правом, они скорее испытывали ряд затруднений оттого, что «магдебургская реформа» оказалась половинчатой, урезанной, оттого, что она не устранила феодального засилья в городах. И все же значение жалованных грамот в экономической и социально-политической жизни городов позволяет заключить, что переход к магдебургскому праву сыграл в их развитии положительную роль. Однако следует учитывать и то, что правительство в городской политике действовало исходя, прежде всего из интересов господствующего класса, - оно меньше всего было склонно опережать события и делало лишь то, что диктовали время и обстановка. Не привилегии верховной власти определяли развитие городов, а, наоборот, направленность эволюции самих городов формировала политику верховной власти. И если в течение XVI и первой половины XVII веков наблюдалось расширение разного рода привилегий, то это можно объяснить, прежде всего, ростом городов, усилением их роли в экономической и социальной жизни государства.

4. Магдебургское право в частнособственнических городах

Сложность при изучении магдебургского права в частнособственнических городах заключается в том, что не все источники дошли до нашего времени, поэтому в большинстве случаев приходиться обращаться за помощью к дополнительным доказательствам о существовании самоуправления в таких городах (упоминания о ратуши, бургомистрах, радцах и т. д.).

Самоуправление в белорусских частнособственнических городах складывалось на протяжении долгого времени. Изменялись функции органов самоуправления, появлялись новые структуры с новыми функциями. Но в основу системы органов самоуправления также как и в великокняжеских городах, были заложены институты немецкого магдебургского права.

Некоторые нормы магдебургского права в разной степени магнаты Беларуси, вводили в своих городах, которые не имели самоуправления. Главным образом это отражалось в структуре местной власти, а временами и в составе повинностей.

Отличием городского состояния BKJI, в том числе частнособственнических городов, было то, права и функции органов самоуправления, применение норм городского права почти для каждого города имели свои особенности.

Главной фигурой в органах самоуправления и в частнособственнических городах был войт. Причем должность войта, как в частнособственнических городах, которые получили магдебургское право, так и в тех, которые его не имели. Войт возглавлял городской магистрат. Одной из основных функций войта была судебная.

В привилеи Кейданам 1647 года, который даровал городу Януш Paдивил, говорилось, что войт «криминальные и кровавые дела судить должен, чтобы решить дело в кротчайший срок». Остальные дела он разбирал совместно с членами магистрата. Войт возглавлял городской суд, который состоял из радцев и лавников.

Назначение на должность войта осуществлял владелец города, хотя в большинстве случаев магнат мог передать это право магистрату или собранию горожан. Назначение войта магнатом или его выборы полностью зависили от уровня городского самоуправления, которым пользовались мещане того или иного города.

На пример, при введении, магдебургского права в Несвиже 1586 года хозяин города назначил войта пожизненно. В привилее описывался порядок его избрания в будущем. Здесь, войт назначался из двух кандидатов, которые выбирались мещанами, как шляхтичи, так и мещане.

Войты в частнособственнических городах имели назначенные магнатами права и привилеи. Войту отходила часть сбора средств - «провиант войтовский». В частных случаях были зафиксированны доходы, которые предназначались войту, денежные сборы (например, за вход и выход через городские ворота («брамное»)). Кроме того, войт получал часть средств от судебных пошлин, имел земельные участки в городе и за его границами, на которые не налаживались городские пошлины. Эти участки также были освобождены от уплаты податей в казну магната.

Привилеем Микалая Криштофа Радивила Несвижужу 1586 года войту передавалось 6 «валок» земли, а также «всякие выгоды с города Несвижа согласно праву магдебурскому».

В XVI-XVIII веках, в частнособственнических городах Белapycи в руках войта находилась административная власть. Он был не только управляющим органа городского самоуправления, но и управляющим суда. Поначалу власть войта была достаточно большой. Но по мере введения самоуправления на основе магдебургского права власть его часто ограничивалась органами самоуправления. Правовой статус войта можно охарактеризовать так: войт был доверенной фигурой магната и представлял его интересы.

Органом городского самоуправления, по примеру великокняжеских городов был магистрат. В привилеях, как правило, уже отмечался его состав и порядок избрания. В состав магистрата входил войт, бургомистры, радцы, лавники, писарь. Хотя по смыслу магдебургского права лавники вместе с войтом составляли отдельную судебную коллегию - войтово-лавницкий суд, и в магистрат не входили. О существовании такого отдельного суда с представительством лавников указывается в статуте Слуцка 1621 года.

Вопрос о конкретном количестве членов магистрата не регулировался. Количество служебных лиц в органах самоуправления в частнособственнических городах зависело от значения города для хозяина, от экономических показателей деятельности (так как и в великокняжеских городах), а также и от воли самого магната. Чаще всего встречалась число 12. Это говорит о том, что при введении магдебургского права в частнособственнических городах ВКЛ первоначально за основу брался классический вариант.

В некоторых случаях, при решении наиболее важных дел для города принимало участие население города - «поспольство». «Поспольство» Несвижа участвовало в выборах войта и членов магистрата, как это записано в привилеи Радивила от 1586 г. Оно совместно с магистратом принимало решения по хозяйским вопросам города.

Таким образом, магдебургское право в городах Беларуси трансформировалось по мере перенятия от одних городов к другим в соответствии с местными традициями и обычаями, уже действующих привилеев на магдебургское право, а в частнособственнических городах - ещё и с учётом правил устанавливаемых магнатом.

В частнособственнических городах, где не было введено магдебургское право, мещане не имели своего магистратского суда. Действовал либо войтовский суд, либо, что очень часто, войтововско-лавницкий.

Находясь под строгим контролем хозяина города, магистраты частнособственнических городов контролировали ремесленную и рыночную деятельность мещан и других жителей города. Их функции по сбору податей и выполнению повинностей распространялось на все население города.

Таким образом, в соответствие с привилеями на магдебургское право в городах создавалась система органов управления и суда. Эти органы назывались магистратом. При введении в городе магдебургского права жители города попадали под юрисдикцию новых органов власти. Но поскольку в территорию города входили не только здания, земельные участки в пределах города, но и значительное земельное пространство вокруг него, то привилеи придерживали нормы, которые отличали юрисдикцию органов городского управления, допуская присутствие частных юрисдикций.

В «домагдебургский период» в городах существовали «канцы» (районы), которые отличались между собой юридическим положением. Введение в городе магдебургского права стирало эту «множественность» и, в идеале, способствовало слиянию всех этих фрагментов в одно целое с единой правовой базой, объединённые едиными задачами и целями.

Вся власть в частнособственнических городах принадлежала магнату, под управлением которого и работала администрация города. Но по мере постепенного увеличения прав органов самоуправления роль администрации, которая раньше выполняла ряд функций магистрата в решении вопросов повседневной жизни города, отходила на второй план. Тем не менее, магистрат осуществлял свою деятельность под строгим контролем магната и его администрации.

Владельцы городов, даря своим городам магдебургское право, имели в виду получение таких же самых выгод, какими сопровождался процесс наделения таким правом великокняжеских городов, и поэтому копировали городское самоуправление с последних. Но правовое положение частнособственнических городов отличалось от великокняжеских. Когда в великокняжеских городах мещане могли просить короля о присвоении городу магдебургской грамоты, то получение самоуправления в частнособственнических городах зависело от воли и желаний магната, так как только он мог просить главу государства об этом.

Центральная власть в непосредственное управление частнособственническими городами не вмешивалась. Однако многие привилеи и льготы, которые имели общий характер пользования в государстве, в первую очередь права городского самоуправления, а также освобождения от податей, таможенных пошлин с жителей и купцов частнособственнических городов, торговавших на территории BKJI и Речи Посполитой, инициировалось центральной властью государства.

В отличие от великокняжеских городов, торговая деятельность населения в частнособственнических городах регулировалась не только указами сейма, королевскими привилеями, она находилась под постоянным и строгим контролем хозяина города, его заместителей и городского магистрата.

Размещено на Allbest.ru