Правосубъектность в международном праве, её составляющие

Размещено на http://www.allbest.ru/

Оглавление

Введение

Глава 1. Правосубъектность в международном праве, её составляющие

1.1 Понятие международной правосубъектности

1.2 Права и обязанности субъектов международного права

1.3 Определение правосубъектности субъектов международного права

Глава 2. Проблемы правосубъектности субъектов международного права

2.1 Международная правосубъектность международных организаций

2.2 Международная правосубъектность народов и наций

2.3 Международная правосубъектность индивидов

2.4 Международная правосубъектность государственно - подобных образований

Заключение

Список использованных источников

правосубъектность международный юрист



Введение

Субъекты занимают центральное положение в международном праве. Характерные черты международного права определяются особенностями его субъектов. Оно существует для регулирования отношений между суверенными субъектами, для обслуживания их интересов.

Круг субъектов международного права отличается от субъектов внутригосударственного права. Специфика международного права как особой системы права выражается, в частности, и в том, что его субъекты выступают не только адресатами международно-правовых норм, но и их создателями.

Расширение круга участников международных отношений требует проведения исследований по определению их прав и обязанностей, установления их роли в международном правопорядке.

Отсутствие комплексной разработанности проблемы международной правосубъектности, учитывающей современные реалии международной жизни, и определяет актуальность данного исследования.

Целью данного исследования является изучение проблемных вопросов, связанных с правосубъектностью субъектов международного права, таких как международные организации, физические лица, нации и народы, государственно - подобные образования. В этой связи к задачам курсовой работы следует отнести:

Определение понятия международной правосубъектности и её составляющие;

2. Определить права и обязанности субъектов международного права;

3. Выявить проблемы определения правосубъектности субъектов международного права.

Предметом исследования являются нормы права, регулирующие отношения в сфере правосубъектности субъектов международного права, их статус.

Объектом исследования являются отношения в сфере международного права, регулирующие правосубъектность субъектов международного права и их статус.

Курсовая работа состоит из двух глав.

Первая глава исследования посвящена вопросам понятия правосубъектности в международном праве и её составляющим.

Вторая глава исследования посвящена проблемным вопросам международной правосубъектности.

В заключении изложены основные результаты проведенного исследования, сформулированы выводы и практические рекомендации.

В процессе написания работы были использованы следующие основные нормативные акты, научные статьи и литература: Конституция Российской Федерации, Постановление Конституционного Суда РФ от 13 марта 1992 г. №3-П «По делу о проверке конституционности Декларации о государственном суверенитете Татарской ССР от 30 августа 1990 года», Устав ООН, Венская конвенция о дипломатических сношениях 1961 года и другие; научные труды учёных Ю.В. Самовича, Е.А.Воробьёвой, О.П. Селеникова, С.М. Кудряшова и других; учебники и энциклопедии П.Н.Бирюкова, В.В. Пустогарова, В.Э. Грабаря, М.О. Буяновой и других.



Глава 1. Правосубъектность в международном праве, её составляющие

1.1 Понятие международной правосубъектности

В общей теории права признано, что субъектом права является лицо, на которое распространяется действие его норм. Однако международное право -- самостоятельная правовая система. Поэтому понятия и категории, используемые в национальном праве различных государств, не всегда идентичны по содержанию понятиям и категориям международного права. Особенности международного права как особой системы права предопределяют специфику международной правосубъектности и в конечном итоге качественные характеристики субъектов международного права.

Необходимо заметить, что содержание термина «международная правосубъектность» в нормах международного права не раскрывается; существуют лишь теоретические конструкции, характеризующие юридическую природу, основания и пределы международной правосубъектности. В самом общем плане международную правосубъектность можно определить как юридическую способность лица быть субъектом международного права. Содержание международной правосубъектности образуют основные права и обязанности такого субъекта, вытекающие из международно-правовых норм.

Международная правосубъектность по своему происхождению подразделяется на фактическую и юридическую. Соответственно существуют две категории субъектов международного права: первичные (суверенные) и производные (несуверенные).

Первичные субъекты международного права (государства и борющиеся нации) в силу присущего им государственного или национального суверенитета ipso facto (тем самым) признаются носителями международно-правовых прав и обязанностей. Суверенитет (государственный или национальный) делает их независимыми от других субъектов международного права и предопределяет возможность самостоятельного участия в международных отношениях.

Не существует норм, наделяющих правосубъектностью первичные субъекты международного права; имеются лишь нормы, подтверждающие наличие у них правосубъектности с момента образования. Иными словами, в этом случае правосубъектность не зависит от чьей-либо воли и имеет по своей природе объективный характер.

Юридическим источником правосубъектности для несуверенных субъектов международного права служат их учредительные документы. Такими документами для международных организаций являются их уставы, принимаемые и утверждаемые субъектами международного права (прежде всего первичными) в форме международного договора. Производные субъекты международного права обладают ограниченной правосубъектностью, которая обусловлена признанием этих участников международных отношений со стороны первоначальных субъектов. Таким образом, объем и содержание правосубъектности производных субъектов зависят от воли первичных субъектов международного права.

Однако субъекты международного права не только имеют права и несут обязанности, вытекающие из международно-правовых норм, но и обладают двумя другими характеристиками, отличающими их от субъектов внутригосударственного права.

Субъекты международного права также:

1) Являются коллективным образованием. Каждый такой субъект имеет элементы организации: государство -- власть и аппарат управления; борющаяся нация -- политический орган, представляющий ее внутри страны и в международных отношениях; международная организация -- постоянно действующие органы и т.д. При осуществлении властных полномочий субъекты международного права относительно независимы и не подчинены друг другу. Каждый из них имеет самостоятельный международно-правовой статус, выступая в международных правоотношениях от своего собственного имени;

2) Обладают способностью участвовать в разработке и принятии международных норм. Договорная право- дееспособность составляет важнейший элемент международной правосубъектности. Субъекты международного права (в отличие от большинства субъектов права внутригосударственного) -- не просто адресаты международно-правовых норм, но и лица, участвующие в их создании. Все субъекты международного права -- одновременно и субъекты одной из отраслей международного права -- права международных договоров.

Только наличие всех вышеуказанных элементов (обладание правами и обязанностями, вытекающими из международно-правовых норм; существование в виде коллективного образования; непосредственное участие в создании международно-правовых норм) дает основание считать то или иное образование полноценным субъектом международного права. Отсутствие у субъекта хотя бы одного из перечисленных качеств не позволяет говорить об обладании международной правосубъектностью в точном значении этого слова.

Основные права и обязанности характеризуют общий международно-правовой статус всех субъектов международного права. Права и обязанности, присущие субъектам определенного вида (государствам, международным организациям и т.д.), образуют специальные международно-правовые статусы данной категории субъектов. Совокупность прав и обязанностей конкретного субъекта образует индивидуальный международно-правовой статус этого субъекта.

Таким образом, правовое положение различных субъектов международного права неодинаково, поскольку различен объем распространяющихся на них международных норм и соответственно круг международно-правовых отношений, в которых они участвуют.

1.2 Права и обязанности субъектов международного права

Права и обязанности субъектов международного права неоднородны. Главенствующими из них являются основные права и обязанности, которые порождаются международной правосубъектностью и служат предпосылкой для вступления в международные правоотношения. В первой половине XX века российским ученым-международником Ф. Ф. Мартенсом было высказано важное суждение относительно государств: «Основные права государств неразрывно связаны с международными свойствами последних и, следовательно, со всем положением государств в качестве международных личностей... Без этих прав государства не в состоянии достигнуть разумной цели международной жизни; без них они не члены международного общения». В данном высказывании говорится лишь о государствах, так как иных субъектов международного права в те времена просто не существовало. Тем не менее, этот тезис применим и ко всем субъектам международного права и в наши дни.

Права и обязанности субъектов международного права можно подразделить на основные и неосновные. Основные права и обязанности, в свою очередь также подразделяются на две группы:

1) Основные общесубъектные права, присущие всем категориям субъектов - право участия в отношениях, регулируемых международно-правовыми нормами, т. е. возможность взаимодействия с другими субъектами; право реализации в этих отношениях своих правомочий и несения конкретных обязанностей; право защиты своих прав всеми предусмотренными законными средствами; обязанность уважения статуса других субъектов; обязанность добросовестного соблюдения международных принципов и норм;

2) Основные субъектно-видовые права, свойственные определенной категории субъектов, к которым можно отнести:

право участвовать в создании международно-правовых норм, в первую очередь путем заключения международных договоров; право устанавливать дипломатические и консульские отношения с другими государствами; право быть членом универсальных и региональных международных организаций и иметь свои представительства; право защищать свою правосубъектность (индивидуальная и коллективная самооборона).

Основные обязанности государства определяются содержанием принципов международного права. К ним относится сотрудничество с другими государствами, воздержание от угрозы силой или ее применения, невмешательство в их внутренние дела и т. п.

Относящиеся к этой группе права и обязанности международных организаций определяются их уставами или иными учредительными актами, то есть соответственно функциям каждой из них.

Неосновные права и обязанности субъектов международного права - конкретные результаты волеизъявления, конкретных действий самих субъектов. При реализации своего права на заключения международных договоров субъекты международного права устанавливают для себя права и обязанности, их содержание и объем, которые могут изменяться при заключении новых договоров.

Каждое государство, участвуя в том или ином международном договоре, принимает на себя определенные обязательства и согласовывает свои правомочия с другими государствами, являющимися участниками данного договора. Вместе с тем, данные участники какого-либо договора формируют в нём права и обязанности, адресованные компетентным органам своих государств, должностным лицам, гражданам и иным находящимся под их юрисдикцией лицам.



1.3 Определение правосубъектности субъектов международного права

Понятие правосубъектности является основополагающим как в международном, так и внутригосударственном праве любой страны. Право международной правосубъектности объединяет такие институты, как признание и правопреемство. При этом является очевидным, что должны быть однозначные основания признания за субъектом той или иной правосубъектности. Однако существующие определения субъектов национального и международного права не дают нам четких и конкретных ориентиров в этой области. Вместе с тем, общепризнанным является то, что нормы международного права регулируют преимущественно межгосударственные отношения, т. е. отношения между государствами, поскольку именно государства обладают рядом весьма важных и преимущественных свойств, которых нет у других субъектов международного права.

По мнению С.М. Кудряшова «критерием оценки международной правосубъектности является рассмотрение наличия у субъекта международных прав и обязанностей и его способности осуществлять их на практике и нести за них международно-правовую ответственность».

К сожалению, в российской литературе по международному праву не проводятся различия между международными отношениями и международными правоотношениями. Однако различие между ними очевидно, так как правоотношения предполагают обязательную юридическую сторону. Под международным правоотношением понимают отношения государства с государством, государств с международной межгосударственной организацией или двух международных межгосударственных организаций. Следует признать, что такое определение лишь констатирует уже признанные субъекты права, но не содержит подходов к пониманию сути международного правоотношения. По мнению российских юристов, чтобы стать субъектом правоотношения, надо обладать определенной правоспособностью и дееспособностью, но и нельзя быть субъектом правоотношения, не будучи субъектом права. Однако согласиться с данной концепцией можно лишь применительно к национальному праву.

Система международного права имеет свои отличия и особенности, и недопустимо автоматическое применение к ней категорий общей теории права. Критерием международного правоотношения должно считаться возникновение международных прав и обязанностей, а не принадлежность участников к субъектам международного права, считает С.М.Кудряшов.

Под международной правоспособностью можно понимать обладание субъектом международными правами и обязанностями, а под международной дееспособностью - способность их реализовывать на практике и нести ответственность за совершение противоправных действий. Но следует отметить, что категория международной дееспособности не получила должного анализа и детализации в российской юридической литературе. Как полагает С.М.Кудряшов, «международная дееспособность связана с институтом международного признания и требует детального исследования; если за субъектом не признается международная правосубъектность, то он не дееспособен».

В науке международного права многие авторы обращают внимание и на то, что в области международной правосубъектности произошли существенные изменения и, в частности, наблюдается появление в международном праве человека как субъекта права, хотя и с ограниченной правосубъектностью. В пользу такого утверждения приводится факт образования целой отрасли международного права, посвященной правам человека: человек имеет определенные юридические права и может выступать в защиту своих свобод не только в рамках своего государства, но и на международной арене. Так, в ст. 46 Конституции Российской Федерации говорится о том, что «каждый вправе в соответствии с международными договорами Российской Федерации обращаться в межгосударственные органы по защите прав и свобод человека, если исчерпаны все имеющиеся внутригосударственные средства правовой защиты».

Идея об отнесении человека к субъектам международного права является не совсем новой, и в монографии В. Э. Грабаря «Материалы к истории международного права в России» отмечается, что многие русские авторы не придерживались классического взгляда на субъект международного права, признавая таковыми не одни только государства, но и частных лиц.

Выдающийся русский юрист-международник Ф. Ф. Мартенс, признавая государство единственным субъектом международного права, отмечал, что человеческая личность имеет права в области международных отношений и находится под защитой международного права. В свод основных прав человека Мартенс включил и право сообщения и свободного передвижения «в пределах международного союза государств».

Подводя итог вышеизложенного, можно сделать вывод, что в вопросе международной правосубъектности индивидов требуется разработка новой концепции, которую условно можно назвать «смешанной».



Глава 2. Проблемы правосубъектности субъектов международного права

2.1 Правосубъектность международных организаций

Появление среди большого числа Межправительственных международных организаций таких, которые обладают международной правосубъектностью, было результатом не только продолжавшегося процесса глобализации в мире, но и увеличивающейся роли международных организаций в международной жизни. Международные организации выросли из международных конференций и, как справедливо отмечают некоторые учёные, вначале являлись лишь продолжением этих конференций.

Положение о том, что международные организации могут быть и уже являются субъектами международного права, в настоящее время является, по существу, общепризнанным, и споры по этому вопросу можно считать пережитками прошлого.

В каждой правовой системе могут быть различные субъекты права. В международном праве, наряду с традиционными субъектами международного права, появились новые субъекты -- международные организации.

Международные организации -- это объединение государств, созданное на постоянной основе для сотрудничества в той или иной области международных отношений, в соответствии с договором, определяющим цели, принципы, компетенцию, структуру и основные направления деятельности организаций. Международные организации являются вторичными, производными от государств субъектами международного права. Многие из них имеют определенные международные права и обязанности, могут своими действиями приобретать права и брать на себя конкретные правовые обязанности, несут международно-правовую ответственность за совершение противоправных действий.

Международные организации в соответствии с их уставами состоят в определенных международно-правовых отношениях с государствами -- членами данных организаций; они заключают международные договоры с государствами и другими международными организациями; нередко имеются представительства международных организаций в государствах; международные организации и их должностные лица пользуются привилегиями и иммунитетами на основании международного права и т.д.

С другой стороны, договоры, которые заключают международные организации между собой и с государствами, отличаются от договоров между государствами; представительства международных организаций по своим функциям и по своему правовому статусу отличаются от дипломатических представительств; международно-правовая ответственность за совершение деяний международных организаций далеко не тождественна ответственности государства и т.д.

Вопрос о юридическом основании правосубъектности международных организаций имеет важное значение в теории и практике. Проблема состоит прежде всего в том, определяется ли общим международным правом международная правосубъектность международных организаций и ее объем, или же правосубъектность каждой международной организации базируется на ее уставе.

По современному международному праву государства как субъекты международного права равны между собой, то есть имеют одинаковый объем международной правосубъектности. Но как же определить основания правосубъектности международных организаций?

В буржуазной международно-правовой доктрине получила некоторое распространение концепция «имманентной правосубъектности» международных организаций. Согласно этой концепции, международные организации являются субъектами международного права на основании общего международного права так же, как государства, и правосубъектность присуща им в том же объеме, в каком присуща государствам.

Устав международной организации, согласно этой концепции, имеет лишь то значение, что он может сужать эту правосубъектность в соответствии с принципами, целями, компетенцией данной организации.

В доказательство этой точки зрения указывают на то, что международные организации очень часто совершают действия (хотя и правовые), не предусмотренные их уставами. Из этого делается вывод, что правосубъектность международных организаций основывается не на уставах, а непосредственно на нормах международного права.

Почти к тем же выводам, что и концепция «имманентной правосубъектности», приводит точка зрения А. Серени. Хотя он и не утверждает, что все международные организации обладают правосубъектностью. Серени исходит из положения, что только международный правопорядок, то есть общее международное право, может придать тому или иному образованию статус субъекта международного права. Поскольку договор не может создавать нормы общего международного права, то он не в состоянии создать положение субъекта международного права. Вообще, говорит он, международный договор не может создать какую-либо международную организацию. Ее появление носит фактический характер: международная организация существует с того момента, когда она начинает действовать посредством своих органов. Она приобретает международную правосубъектность, если действия ее органов создают для нее права и обязанности в международном праве. И если международная организация обладает правосубъектностью, то эта правосубъектность равна правосубъектности всех других субъектов международного права, с которыми организация вступает в правоотношения.

В современном общем международном праве не существует норм, определяющих правовое положение международных организаций. Об этом свидетельствует и тот факт, что международные организации заключают соглашения с государствами во всех случаях, когда возникает вопрос о правовом статусе организации, ее компетенции, должностных лиц и т.д. Если бы общее международное право определяло правовое положение международных организаций, такие соглашения были бы не нужны. Но если бы они и заключались, то, несомненно, содержали бы ссылки на соответствующие нормы общего международного права. Вместе с тем общее международное право не содержит конкретных норм, препятствующих наделению международных организаций правами и обязанностями.

В подтверждение вышеизложенного часто приводится консультативное заключение Международного Суда от 11 апреля 1949 г., которое также исходит в общем из этой позиции. Этот документ говорит, что для ответа на вопрос, имеет ли ООН такую природу, которая включает способность заявлять международные претензии, “Суд должен прежде всего исследовать, имеет ли Организация в соответствии с Уставом положение, предоставляющее ей в отношении членов Организации права, соблюдения которых она может требовать. Иными словами, обладает ли Организация международной правосубъектностью?”.

На этой же позиции и Комиссия международного права. По результатам обсуждения вопроса о способности заключать международные договоры в 1962 г. Комиссия международного права включила в проект ст. З параграф следующего содержания: “Способность Международных организаций заключать договоры определяется уставом соответствующей организации”.

При обсуждении в 1963 г. первого доклада специального лица по вопросу об отношениях между государствами и межправительственными организациями египетского юриста Эль Эриана, все члены Комиссии международного права, затрагивающие вопрос о правосубъектности международных организаций (Аго, Гросс, Тункин, Яссин, Фердросс,), высказывали мнение, что в общем международном праве нет норм, определяющих правовое положение международных организаций, и что это положение в каждом конкретном случае определяется уставами организаций. В частности, профессор А. Фердросс заявил: “...Государства находятся у истоков международного права, в то время как международные организации создаются государствами; их существование покоится на соглашениях, заключаемых между государствами, и их правовое положение определяется содержанием этих соглашений”.

Точка зрения, согласно которой современное международное право не содержит норм, определяющих правовое положение международных организаций, и, таким образом, правосубъектность международной организации основывается на ее уставе, является, как нам представляется, господствующей в западной литературе по международному праву.

В своих документах Комиссия международного права обычно употребляла формулу “международные организации могут обладать правосубъектностью”. В докладе Комиссии о работе первой части XVII сессии говорится, что Комиссия «признала, что международные организации могут обладать определенной способностью заключать международные договоры и они подпадают под действие права договоров». Данным определением Комиссия подчеркивала, что та или иная международная организация может быть, а может и не быть субъектом международного права.

Итак, правосубъектность международной организации определяется ее уставом. Но что конкретно это означает? Г. Кельсен высказал мнение, что “если конституирующий договор не содержит положения, прямо предоставляющего организации международную правосубъектность, то есть неограниченную правосубъектность по международному праву, то такая организация обладает только теми специальными правомочиями, которые предоставляются ей конкретными постановлениями Устава». Из этого положения очевидно, что данный ограниченно - нормативистский подход вытекает не только из основных положений современного международного права и не дает объяснения существующей практики, которая не оспаривается государствами.

При определении правосубъектности международной организации нужно принимать во внимание возможные изменения отдельных положений ее устава, если они имели место быть в ходе деятельности организации с согласия ее членов. Так, если устав организации не содержит положений о заключении ею международных договоров, то несмотря на отсутствие правомочия на это, такая организация все же может заключать такие договоры с общего согласия её членов. Если в итоге сложится практика заключения договоров такой организации, и не будет вызывать возражений, то это будет свидетельствовать о соглашении всех членов организации внести данное дополнение к уставу.

Устав международной организации, как международный договор sui generic - это договор, являющийся юридической основой деятельности постоянного международного механизма, наделённого правомочиями принимать решения, может включать “подразумеваемые” элементы международной правосубъектности в своём содержании.

Наконец, на основе положений устава международной организации возможно определенное расширение объема правосубъектности организации путем принятия решений ее действующими органами, если такие решения включают соглашение её членов. Например, Устав ООН уполномочивает организацию на заключение международных договоров по определенным конкретным вопросам. Но, на практике, на основании решений соответствующих органов ООН заключаются договоры и по многим другим вопросам, не определённым в Уставе. Если же такая практика не противоречит Уставу ООН, не вызывает возражений со стороны членов ООН, то данные положения уже нужно рассматривать как свидетельство дополнительного соглашения, опирающегося на соответствующие постановления Устава ООН.

Правосубъектность международных организаций основывается на их документах, уставах. Устав международной организации как международный договор обязателен только для его стран- участниц, и, следовательно, правосубъектность международной организации обязательна только для членов этой организации.

Разумеется, любое государство может признать правосубъектность международной организации, членом которой состоит. Такое признание может относиться в целом к правосубъектности данной организации или только к отдельным ее элементам (например, привилегии и иммунитеты всех или только некоторых должностных лиц организации и т.п.). Разумеется, что для этого государства соответствующие обязательства в отношении конкретной данной организации возникают не из устава этой организации, а из специального соглашения.

Участие всех государств в той или иной международной организации, обладающей международной правосубъектностью, так же как признание правосубъектности такой организации не только членами ее, но и всеми другими государствами делают подобную международную организацию общепризнанным субъектом международного права, erga omnes. Такими субъектами или приближающимися к этому являются Организация Объединенных Наций и большинство специализированных учреждений ООН.

Известно, что сторонники международной правосубъектности международных организаций ссылаются на следующие основания:

наличие у международных организаций собственной, относительно автономной от государств - учредителей воли;

2) признание правосубъектности организации со стороны государств;

3)содействие сотрудничеству или организация сотрудничества в области осуществления ими своих суверенных прав.

Но и данные основания можно подвергнуть сомнению. Так, об автономной воли международных организаций можно говорить только условно. Способность той или иной международной организации иметь автономную волю никогда прямо не предусматривается в учредительных документах и подобных им актах, поэтому наличие такой способности возможно определить только путём специального анализа, толкования в каждом отдельном случае. В отношения содействия сотрудничеству области осуществления ими своих суверенных прав нужно отметить, что данный критерий не решает задачи отграничения с точки зрения международной правосубъектности от других национальных организаций.

Долгое время в научной литературе подвергалась критике концепция норвежского юриста Ф. Сейерстеда об «объективной международной личности» международных организаций. Суть её заключается в том, что международная организация получает качество субъекта международного права не в результате волеизъявления государств, нашедшего закрепление в учредительных актах организации, а в силу того, что качество международной правосубъектности является её неотъемлемой частью.

Отрицать полностью волеизъявление в деле наделения международных организаций международной правосубъектностью, по мнению многих учёных, является по крайней мере спорным. Всякая правосубъектность, в том числе и суверенных государств, является результатом волеизъявления. Однако нет концепции, которая бы содержала рационального зерна. В принципе эта идея возникла тогда, когда международная правосубъектность международных организаций многими учёными ставилась под сомнение и поэтому она не могла не вызывать оживлённых дискуссий.

Концепция «объективной международной личности» международных организаций официально впервые была оформлена в консультативном заключении Международного Суда ООН 1949 года «О возмещении ущерба, понесённого на службе ООН», в котором говорилось: «Подавляющее большинство членов международного сообщества имеет возможность в соответствии с международным правом создать организацию, обладающую объективной международной правосубъектностью, а не только правоспособностью, признаваемой лишь ими». Это можно понять так - как и любая правоспособность, международная правосубъектность международных организаций является результатом именно волеизъявления страны. Но будучи уже созданной, международная правосубъектность международных организаций не ограничивается волей государств-членов, а приобретает самостоятельность в действиях, решениях. Эту позицию долго отстаивали Ушаков Н.А. и Усенко Е.Т.

Более широко раскрывает эту тему Усенко, утверждая: «Международная правосубъектность международных организаций есть качество, признаваемое за ними современным международным правом, которое принципиально исходит из признания этого качества у любой институции, которая по своим признакам признаётся международной организацией».

В буржуазной доктрине международного права также широкое распространение имеет концепция, согласно которой все международные организации обладают международной правосубъектностью, которая является правосубъектностью erga omnes .

Более менее умеренная точка зрения по этому вопросу сводится к тому, что не имеет значения количество участников международной организации, и всякая правомерно созданная международная организация, обладающая международной правосубъектностью, уже является субъектом международного права erga omnes.

В доказательство этой точки зрения Соренсен ссылается на практику заключения конкретными локальными международными организациями соглашений с государствами, которые на являются её членами, или с другими международными организациями. Но, по моему мнению, эта практика опровергает тезис, который Соренсен поддерживает. Ведь именно заключение такими организациями соответствующих соглашений с государствами, не являющимися их членами, в данном случае и расширяет сферу действия их правосубъектности. По-видимому, осознавая слабость и неточность такой аргументации, Соренсен очень осторожно говорит, что “несомненно формируется международный обычай, согласно которому ни одно третье государство не может оспаривать правосубъектность международной организации, созданной в соответствии с принципами международного права с законной целью”.

В итоге нужно отметить, что об объективной правосубъектности международных организаций можно было бы говорить конкретно лишь в том случае, если бы по общему международному праву все без исключения международные организации, соответствующие установленным международно-правовым критериям iрso facta, являлись субъектами международного права, как это существует в отношении государств. Данное положение подтверждает наличие многочисленных пробелов в международном праве, говорит о многих путях развития института международной правосубъектности в наши дни.

Большой объем правосубъектности организации, значит прав и обязанностей сторон, содержится в её уставе. Отсюда вытекает важный вопрос - какова юридическая природа уставов международных организаций, который представляет большой теоретический и практический интерес, является ли устав международной организации международным договором или же это конституция международной организации, сходная с конституциями государств?

Согласно конституционной теории, уставы международных организаций, и в частности Устав ООН, являются конституциями или в основном конституциями, а лишь частично международными договорами. Поэтому к ним неприменимы положения права договоров. Основная идея данной теории, ориентирующейся на американскую и английскую конституционную практику, состоит в том, что как конституции уставы международных организаций-- это «гибкие» документы, от положений которых практика может отходить, и этот отход не будет нарушением этих уставов. “Поскольку формальное изменение международного конституционного документа, такого как Устав ООН, -- пишет американский профессор В. Фридман, -- является почти невозможным, приспособление его происходит обычно путем консолидации практики или путем фактического изменения. Таким образом, в ООН появилась целая система парламентского права, касающаяся взаимоотношений между органами ООН и созданными этими органами комитетами. Так, текст Устава ООН не совсем отражает фактического изменения в соотношении компетенции Совета Безопасности и Генеральной Ассамблеи. Ведь Резолюция «Единство в пользу мира» 1950 г. может рассматриваться как косвенное изменение Устава, поскольку она передает определенные функции Совета Безопасности Ассамблее без процесса изменения Устава, предусмотренного в самом Уставе. Проводя параллель между Уставом ООН и конституциями других стран, автор, пишет: “Национальные конституции, например, конституция США, также в значительной степени формировались в ходе социальных изменений, юридической практики и юридического толкования”.

Уругвайский профессор Х. Аречага, являющийся автором книги «Конституционное право Организации Объединенных Наций», следующим образом характеризует конституционную теорию: сначала он делает попытки обосновать законность резолюции 377(V) от 3 ноября 1950 г. «Единство в пользу мира» ссылками на конкретные положения Устава ООН, а затем фактически признаёт, что обоснование невозможно: «Это конституционное развитие показывает, что Устав -- это такой международный документ, который не является статичным и который продемонстрировал, что он в высокой степени обладает качеством конституции, состоящим в том, чтобы приспосабливаться к неожиданным переменам и новым обстоятельствам. Можно утверждать, что немногие национальные конституции претерпели в ходе своего применения такие важные и быстрые изменения, как Устав Организации Объединенных Наций...».

Нет сомнения в том, что конституционная теория усиленно разрабатывается и пропагандируется на Западе потому, что она в первую очередь направлена на оправдание многочисленных нарушений уставов ряда международных организаций, и прежде всего Устава ООН, которые имели и имеют место под давлением сильных мнений империалистических держав. В этом и заключается политический смысл этой теории.

Юридическая аргументация, обосновывающая данную теорию, наиболее обстоятельно разработана в работе Ш. Розена, под названием «Является ли конституция международной организации международным договором?».

Розен ссылается на положение о том, что применение права договоров к уставам международных организаций выявляет серию серьёзных отклонений от общего права договоров. Эти отступления он видит в вопросах: вступление в организацию по сравнению с присоединением к договору; оговорки к конкретному уставу в тех случаях, когда он не содержит постановления об этих оговорках; приостановление членства в международной организации, выход из нее, исключение из организации; и другие вопросы.

Розен делает, хотя и очень осторожные по форме и содержанию, но далеко идущие выводы. Он утверждает, что хотя по своему происхождению уставы международных организаций представляют собой международные договоры, но что же касается их действия, то в основном они уже не относятся к договорам. «Ответ на вопрос о том, является ли конституция международной организации международным договором, не может быть дан без оговорок. Ответ будет зависеть от обстоятельств, при которых возникает вопрос. Не может быть сомнения в том, что во внутреннем плане формирование воли государства, вступающего в международную организацию, и ее выражение в международном плане -- то и другое проходят в рамках права договоров, соответственно внутреннего и международного».

Но в отношении действия устава международной организации говорит Розен следующее: «Тот факт, что большое количество коренных важных аспектов, касающихся существа отношений, создаваемых членством в международной организации и участием в ее основном документе, на практике регулируется принципами и нормами, коренным образом отличающимися от тех, которые регулируют соответствующие аспекты участия в многосторонних договорах, должен вызвать серьезные сомнения в том, относятся ли уставы международных организаций к тому же роду в международном праве, что и международные договоры».

Кроме того Розен подробно останавливается на толковании Устава ООН, полагая, что Международный Суд в определённых случаях применял приемы толкования Устава, характерные для национальных конституций различных стран, а не для международных договоров. Но нужно отметить, что при этом он даже не делал попытки доказать то, что такая практика соответствует международному праву, а не является нарушением. Акцент на проблему толкования вполне ясен, ведь даже резолюция «Единство в пользу мира» и основанная на этом документе практика, в большинстве случаев выдаются западными авторами как основанные именно на толковании Устава ООН.

При конкретном рассмотрении выдвинутых Ш. Розеном аргументов в обоснование вывода о том, что неприменимы или неприменимы в основном права договоров к уставам международных организаций оказывается, что для такого вывода нет ещё достаточных оснований.

Уставы международных организаций являются международными договорами, имеющими определенные явные особенности, договорами sui generis международной организации, в отличие от обычного международного договора, создает постоянное международное образование, которое действует на его основе. Он определяет не только права и обязанности участников договора, но цели и задачи организации, являющейся отличным от государств международным организмом, функции и компетенцию органов организации, взаимоотношения между организацией и государствами-членами и т.д. Иными словами, статут международной организации -- более сложное явление, чем обычный договор.

Поэтому является естественным, что заключение, а особенно действие такого международного договора, как устав международной организации, имеет определенные конкретные особенности. Однако, все основные положения права договоров применимы и к уставам международных организаций, в ряде случаев с незначительными изменениями и дополнениями. В частности, к ним применимы следующие положения права договоров:

- о заключении и вступлении в силу многосторонних договоров, за исключением некоторых положений, касающихся оговорок;

- о недействительности договоров; об изменении и толковании договоров;

- о действии международных договоров, и прежде всего основной принцип этого раздела права договоров;

- о значении договора для третьих государств и т.д.

Нужно отметить, что применение отдельных норм права договоров, относящихся к данным разделам, может выявить лишь необходимость некоторого их приспособления. Поэтому Комиссия международного права поступила очень обоснованно правильно, включив в окончательный проект права договоров статью 4, которая гласит: «Применение настоящих статей к договорам, которые являются уставами международных организаций или приняты внутри международных организаций, будет иметь место с учетом соответствующих правил, действующих в той или иной организации».

При этом Комиссия исходила совсем не из тех соображений, которые приписывает Розен. Уже сам текст предоставленной статьи свидетельствует об обратном. В статье говорится, во-первых, о договорах, которые являются уставами международных организаций, то есть в этом плане Комиссия считает, что данные уставы являются международными договорами. Во-вторых, в статье сказано что, «применение настоящих статей к договорам, которые являются уставами международных организаций...», то есть Комиссия исходила из того, что в целом проект статей является применимым к уставам международных организаций, за исключением тех случаев, когда в международной организации имеются по данному конкретному вопросу свои определённые правила.

Так, делаем вывод из вышеизложенного, уставы международных организаций -- это особая категория международных договоров. Попытки приписать уставам международных организаций некоторые черты государственных конституций или договоров, имеют под собой основания. У многих учёных на этот счёт особое мнение, конкретная позиция, которую нужно учитывать при обсуждении данного вопроса.

2.2 Международная правосубъектность народов и наций

Признание международной правосубъектности наций и народов непосредственно связано принятием Устава ООН, закрепившего в качестве основополагающего принципа - право нации и народа на самоопределение.

В дальнейшем этот принцип был развит в документах, принятых Генеральной Ассамблеей ООН: Декларации о предоставлении независимости колониальным странам и народам 1960 г. Декларации о принципах международного права 1970 г., закрепивших персонификацию наций и народов в качестве субъектов международного права. Термины «народ» и «нация» в международных актах рассматривались как идентичные.

Успешное развитие антиколониальной борьбы в 60-е годы ХХ века привело к всеобщему признанию международной правосубъектности наций и народов, вставших на путь самоопределения. Распространилась практика заключения международных договоров между суверенными государствами и органами национального освобождения, которые, кроме того, получили статус наблюдателей в международных межправительственных организациях, а их представители - право на участие в работе международных конференций.

Нормы международного права и практика международных отношений определили объем правоспособности борющейся нации, который включает в себя комплекс следующих основных (субъектно-видовых) прав:

-право на самостоятельное волеизъявление;

-право на международно-правовую защиту и помощь со стороны других субъектов международного права;

-право на участие в работе международных организаций и конференций;

-право на участие в создании международно-правовых норм и самостоятельно выполнять взятые на себя обязательства

-право применять принудительные меры против нарушителей национального суверенитета.

Эти права, составляющие основу международной правоспособности народа, имеют специфику, отличающую ее от универсальной правоспособности суверенных государств. Народ (нация), борющаяся за независимость, может участвовать в международных отношениях лишь по вопросам, касающихся реализации права на самоопределение. Наиболее выпукло это положение проявляется в практике международных организаций системы ООН. Устав ООН и уставы других организаций системы ООН в качестве полноправного члена организации признает только суверенное государство. Национальные образования в системе ООН имеют специальный статус - ассоциированных членов или наблюдателей.

Доктринальное толкование международной правосубъектности наций и народов развивалось достаточно противоречиво и неоднозначно. Основной проблемой научной полемики был вопрос определения объема международной правоспособности нации (народа).

Наиболее последовательно наличие международной правосубъектности наций и народов отстаивалось в советской международно-правовой доктрине, исходившей из идеи национального суверенитета, в силу обладания которым нация (народ) является основным (первичным) субъектом международного права, наделенным универсальной правоспособностью. Под нацией (народом) понималось не просто население, проживающее на определенной территории, а организационно оформленная культурно-историческая общность, осознающая свое единство. Советские ученые полагали, что всякий народ (нация) потенциальный субъект международного права, но участником реальных международно-правовых отношений он становится с момента начала борьбы за свое политическое самоопределение.

В западной международно-правовой доктрине международная правосубъектность наций и народов была однозначно признана только в результате успешного развития антиколониального движения. Однако универсальный объем правоспособности этого субъекта международного права западными учеными никогда не признавался. Обобщенно суть данной доктрины можно выразить следующим образом: нация, имеющая политическую организацию и самостоятельно осуществляющая квазигосударственные функции, имеет право участвовать в международных отношениях, но обладает ограниченным объемом правоспособности, включающей правомочия специфического характера (право на деколонизацию, право на социальное, экономическое и политическое самоопределение, право национальных меньшинств требовать защиты и защищать свои права).

В последнее десятилетие подходы к определению правосубъектности наций (народов), борющихся за независимость, изменились и в отечественной (современной) международно-правовой доктрине. Российские исследователи также признали, что нация (народ) имеет специфическую правоспособность, ограниченную рамками права на самоопределение. Кроме того, сегодня, когда абсолютное большинство бывших колониальных народов добилось независимости, право нации на самоопределение стало рассматриваться в другом аспекте, как право на развитие нации, уже свободно определившей свой политический статус. Большинство отечественных исследователей ныне полагает, что принцип права народа на самоопределение необходимо согласовывать с другими принципами международного права, особенно, если речь идет о самоопределении отдельных наций в рамках многонационального суверенного государства. Такое самоопределение вовсе не предполагает обязательности отделения и создания нового государства. Оно подразумевает повышение уровня самостоятельности, но без угрозы территориальной целостности государства и правам человека. Такая позиция нашла закрепление в постановлении Конституционного суда РФ от 13 марта 1992 г., в котором говорится, что «не отрицая право народа на самоопределение, осуществляемое посредством законного волеизъявления, следует исходить из того, что международное право ограничивает его соблюдением принципа территориальной целостности и принципа соблюдения прав человека».

2.3 Международная правосубъектность индивидов

Вопрос о международной правосубъектности индивидов является одним из наиболее спорных в юридической науке. Согласно теории права субъектом права считается лицо, участвующее или способное участвовать в правоотношении. Правовые отношения отличаются от других волевых отношений наличием у их сторон юридических прав и юридических обязанностей, установленных нормами права. Эти стороны правоотношений мы и называем «субъектами правоотношений». Субъект правоотношений - обязательный их элемент, поскольку правомочие, право - всегда чье-либо право, а юридическая обязанность - всегда чья-либо обязанность. Принадлежащее личности или коллективному образованию, как участнику конкретного общественного отношения, право называется субъективным правом. Этому праву противостоит субъективная обязанность, то есть долженствование определенного поведения у другого лица. Общественное отношение, стороны в котором связаны между собой правом и обязанностью, именуется правоотношением.

«Субъект права» и «субъект правоотношения» - не тождественные понятия, хотя в литературе их часто соединяют. Субъект правоотношения - это субъект права, реализующий свое правовое содержание. С.С. Алексеев определяет субъекта права, как «лицо, обладающее правосубъектностью, то есть лицо потенциально (вообще) способное быть участником правоотношения. А субъект правоотношения, - продолжает он, - это реальный участник данных правоотношений». Это суждение можно считать развитием идеи Р.О. Халфиной. Таким образом, все граждане обладают процессуальной правоспособностью, то есть являются субъектами процессуального права, но лишь немногие из них реализуют ее. Индивид может быть участником правоотношений, будучи наделен право_ и дееспособностью. Если присутствует только правоспособность, то индивид будет являться субъектом права, но не правоотношения. С момента рождения человек обладает правоспособностью, а при достижении определенного возраста становится дееспособным. Тогда он может стать реальным участником правоотношений. Все эти выводы справедливы как для внутригосударственного, так и для международного права, поскольку понятие правоотношения для них тождественно.

...