Исследование уголовно-правовой характеристики объекта и предмета преступления

Размещено на http://www.allbest.ru/

66

Введение

Актуальность исследования. Конституции России («Человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина -- обязанность государства»), защищенность интересов потерпевшего и общества. Точность же отражения и оценки объекта охраны в уголовном законодательстве и на стадии правоприменения в решающей мере обусловливается глубиной научного проникновения в содержание и всесторонностью объятия такого социального явления, как общественные отношения, выступающего единым социальным основанием и для конструирования уголовно-правовых норм, и для их применения.

Уголовное право всегда охраняло отношения между людьми, государством, обществом, которые определяли содержание и структуру социального устройства России. Можно утверждать, что все значимые (т. е. существенные для функционирования конкретного общества) интересы субъектов отношений постоянно достаточно полно и в соответствии с их иерархией в структуре общественного устройства были представлены в российском уголовном законодательстве.

Опыт истории неопровержимо свидетельствует о том, что каждое существенное изменение социально-экономического устройства России, связанное с развитием и появлением новых общественных отношений, влекло за собой изменение ракурса рассмотрения, оценки в уголовном законодательстве тех или иных социальных отношений, интересов и благ, поставленных под его охрану.

Поэтому осознание и выявление значимых для уголовного законодательства изменений, происходящих в обществе, обусловливающих корректировку взглядов на содержание, ширину и глубину охраны тех или иных объектов, предложение соответствующих моделей усовершенствования правовых норм как составляли, так и составляют одну из главных задач уголовно-правовой науки.

Первая глава курсовой работы посвящена исследованию понятий, признаков объекта и предмета преступления, а также проанализирован зарубежный опыт.

Во второй главе курсовой работы рассматриваются актуальные проблемы квалификации контрабанды культурных ценностей по признакам объекта и предмета посягательства, возникшие после изменения законодателем в декабре 2011 года признаков данного состава преступления и его места в системе Особенной части УК РФ, а также предлагаются пути их разрешения.

Для более широкого освещения квалификационных ошибок автором использована опубликованная практика Верховного Суда РФ.

Целью исследования является исследование уголовно-правовой характеристики объекты и предмета преступления. Исходя из поставленной цели определим основные задачи:

-- исследовать понятие, признаки, виды и объекта и предмета преступления;

-- проанализировать совершаемы ошибки при квалификации по объекту и предмету преступления;

Ї рассмотреть судебной практики квалификации по признакам объекта и предмета преступления контрабанды культурных ценностей.

Объектом исследования Ї теоретические разработки по проблемам правового института объекта и предмета преступления.

Предмет исследования Ї нормативно-правовые акты регламентирующие правоотношения в сфере уголовного права.

преступление контрабанда судебный

В УК Франции не содержится понятия преступного деяния, а лишь закреплена его классификация. Впервые в качестве критерия классификации указывается тяжесть преступного деяния, и в ст. 111-1 сказано, что преступные деяния классифицируются в соответствии с их тяжестью на преступления, проступки и нарушения. Нарушения определяются регламентом, т.е. исполнительной властью, и чаще всего выражаются в несоблюдении каких-либо правил или запретов. Преступления - это только умышленные деяния, проступки же могут быть как умышленными, так и неосторожными.

УК ФРГ понятие преступления не дается. Все преступные деяния делятся на две группы в зависимости от формального критерия - вида и размера наказания. Преступлениями являются противоправные деяния, за которые предусмотрено как минимальное наказание - лишение свободы на срок не менее 1 года, так и более строгое наказание. В уголовном праве Германии преступное деяние состоит как минимум из трех структурных элементов: состава преступного деяния, противоправности и вины, устанавливаемых для решения вопроса об уголовной ответственности в этой последовательности. Такая структура деликта встречается в немецкой литературе еще в первой половине XIX в. Разграничение этих элементов было предпринято в конце XIX - начале XX в. В установленном законом составе преступного деяния законодатель определяет, какое поведение соответствует составу (иначе говоря, является типичным примером наказуемого правонарушения). В рамках элемента противоправности учитываются обстоятельства, которые, несмотря на общий запрет, в конкретном случае в виде исключения позволяют исполнителю нарушить состав преступного деяния (основания, исключающие противоправность деяния). Соответствие составу преступного деяния свидетельствует о противоправности содеянного. Однако признак противоправности теряет силу при наличии конкретного разрешающего обстоятельства.

Объект деяния (Tatobjekt) и защищаемое благо (Rechtsgut). Эти два понятия в немецкой уголовно-правовой теории принципиально не совпадают.

В литературе дается различное определение объекта как элемента (признака) объективного состава деяния. В. Гропп понимает его как реальность (Gegenstand -- стоящее против), которая необходимым образом является такой целью активности субъекта, которая (цель) приводит к осуществлению состава деяния. Это вещи, тело и пр. Студентам разъясняется, что «объект -- это то противостоящее предметно субъекту, что является необходимой целью его активности, необходимой для осуществления состава деяния». Легко видеть, что в данном случае определяется то, что в российской доктрине именуется предметом преступления. Уголовный кодекс Федеративной Республики Германии. Ї СПб.: Питер, 2003. Ї С. 136.

Защищаемые, охраняемые правовые блага (Rechtsgut), напротив, как раз сопоставимы с проблематикой объекта в российской уголовно-правовой доктрине, хотя утверждать это можно очень условно, с тем чтобы обратить внимание на специфику структуры объективного состава деяния.

2. Проблемы квалификации по признакам объекта и предмета преступления

2.1 Анализ ошибок при квалификации по объекту и предмету преступления

В уголовно-правовой литературе, на которую ориентировано уголовное законодательство, объектами преступления являются общественные отношения. Встречается и другая точка зрения, согласно которой «объект преступления -- тот, против кого оно совершается, т.е. отдельные лица или какое-то множество лиц, материальные или нематериальные ценности которых, будучи поставленными под уголовно-правовую охрану, подвергаются преступному воздействию, в результате чего этим лицам причиняется вред или создается угроза причинения вреда» Уголовное право. Общая часть. / Под ред. Л.Я. Козаченко, З.А. Незнамовой. Ї М.: Норма, 2011. Ї С. 135. Однако последняя точка зрения не получила широкого распространения, как первая, а поэтому не оказывает столь значительного влияния на уголовное законодательство и правоприменительную практику. Несколько позже будут освещены и другие точки зрения по этому вопросу. Я полагаю, что объектами преступлений, предусмотренных уголовным законодательством, являются общественные отношения.

В научной литературе принято понимать предмет преступления как элемент объекта преступления, воздействуя на который преступник причиняет вред общественным отношениям. Правильное определение объекта преступления во многом способствует правильной квалификации уголовно-правового деяния. В связи с этим справедливо отмечает Н.И. Коржанский, что без уяснения объекта, на который было направлено преступное деяние, не может быть выяснена социальная сущность преступления, его общественная опасность и не может быть дана ему правильная юридическая оценка.

Исследование квалификационных ошибок при определении объекта и предмета преступления, допущенных судами за последние годы (2010-2012) и выявленных Волгоградским областным судом, показало, что процентное соотношение таких ошибок составило 4,2% к общему числу квалификационных ошибок. Ошибки, связанные с неправильным определением объекта преступного посягательства, представляют почти каждую десятую квалификационную ошибку. В то же время в целом эти ошибки оказывают значительное влияние на квалификацию преступления.

Следует отметить, что произошли значительные изменения в политическом и государственном устройстве страны, изменились социальные приоритеты. Эти изменения коснулись и характера защиты некоторых общественных отношений, где приоритет отдан защите личности, а другие общественные отношения отошли на иные позиции. Повысились требования в судах при квалификации общественно опасных деяний, хотя в целом они недостаточны. В некоторой степени увеличение квалификационных ошибок при определении объекта и предмета преступления необходимо связывать с принятием в 1996 г. нового Уголовного кодекса РФ, поскольку претерпели значительные изменения конструкции составов преступлений, а также появились новые, среди которых можно звать ст. 195, 196, 197, 198, 199 УК РФ и др.

Для правильной квалификации преступления по объекту посягательства прежде всего необходимо установить родовой (видовой) объект, а затем -- непосредственный объект преступления. Для того, чтобы избежать квалификационной ошибки, в первую очередь следует определить, в какие общественные отношения произошло преступное вторжение и охраняются ли эти общественные отношения уголовно-правовыми нормами. Так, гражданин Р. осужден Советским районным судом г. Краснодара по п. «б» ч. 3 ст. 159 УК РФ за хищение имущества ЗАО Сахарный завод «Свобода» путем обмана и злоупотребления доверием. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ приговор в отношении него отменила, дело прекратила за отсутствием в его действиях состава преступления. Материалами дела установлено, что Р. принял на себя обязательство возвратить сахар ЗАО Сахарный завод «Свобода», однако свое обязательство не выполнил. Судом установлен лишь факт причинения Р. ущерба, от возмещения которого он не отказывался, что и явилось предметом гражданско-правового спора. Впоследствии спор был разрешен Ростовским арбитражным судом Бюллетень Верховного Суда РФ. Ї 2011. Ї № 9. Ї С. 14.. Неправильное определение общественных отношений, сложившихся между двумя хозяйствующими субъектами, привело к квалификационной ошибке.

Каждое преступление посягает на ряд общественных отношений. Однако, указывая на те или иные общественные отношения как на объект преступного посягательства, мы имеем в виду только определенные общественные отношения, а именно лишь те, которые охраняются уголовным законом.

Правильное установление предмета преступления способствует верной оценке преступного посягательства. Предмет преступления, будучи элементом общественных отношений, является материальной формой, а также условием существования общественных отношений. Правильное определение предмета преступления -- необходимое условие для дальнейшего определения тех общественных отношений, на которые направлено преступное посягательство.

В некоторых статьях уголовного закона указывается предмет преступлений. В то же время в иных статьях уголовного закона он называется только в общей форме. Для того, чтобы правильно определить юридическую оценку содеянного, порой необходимо помимо уголовного закона применить и другие законодательные акты.

Так, Военная коллегия Верховного Суда РФ действия П., связанные с хищением реактивно-осветительных и имитационных патронов и взрывпакетов, переквалифицировала с пп. «а», «б», «в» ч. 3 ст. 226 УК РФ на пп. «б», «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ в связи с тем, что в соответствии с Федеральным законом от 13 декабря 1996 г. № 150ФЗ «Об оружии» указанные предметы ни боеприпасами, ни взрывными устройствами не являются, так как не содержат взрывчатых веществ Бюллетень Верховного Суда РФ. Ї 2011. Ї № 4. Ї С. 17..

В качестве предмета преступного посягательства могут быть вещи, предметы, ценности -- то, что имеет материальную оболочку. Предмет не является обязательным признаком каждого преступления, а поэтому в некоторых составах преступлений его невозможно указать. Напротив, объект преступления является обязательным признаком каждого общественно опасного деяния. В ходе уголовно-правовой квалификации правоприменителю не по каждому составу преступления приходится сталкиваться с определением предмета преступления, а поэтому квалификационных ошибок в этой части допускается сравнительно меньше, нежели при определении объекта преступления. Выборочные исследования показывают, что ошибки субъектов квалификации при определении предмета преступления по тем составам преступлений, где он является обязательным признаком, составляют 0,24 % от общего числа квалификационных ошибок. При определении предмета преступления нами были выявлены квалификационные ошибки, когда субъекты квалификации, в частности органы дознания и предварительного следствия, полагали, что санитарные книжки у лиц, занимающихся розничной торговлей продуктами питания, если в них содержатся сведения, не соответствующие действительности, являются предметом преступного посягательства. Мы полагаем, что совершенно справедливо судебной практикой указанные санитарные книжки не признаются в качестве предмета преступного посягательства, поскольку не являются официальным документом, выдаваемым от имени государства. По тем же основаниям не могут быть признаны в качестве предмета преступления проездные билеты на городском транспорте. В общественных отношениях не присутствует государственная власть, а поскольку предмет преступления является элементом объекта преступного посягательства, нельзя вести речь и о предмете преступления. Описывая предметы преступного посягательства в диспозиции ст. 327 УК РФ, законодатель обращает внимание правоприменителя на то, что данными предметами могут быть официальные удостоверения или иные документы, а также государственные награды и другие предметы, которые происходят от имени государства.

Ошибки при определении предмета преступного посягательства субъектами квалификации допускаются в силу того, что ими нарушаются правила логики, в соответствии с которыми уголовная ответственность наступает лишь в том случае, когда подделка касается лишь официальных документов. Такая ответственность отсутствует в тех случаях, когда документы не являются официальными, не выданы от имени государства (позже мы остановимся подробнее на нарушении закона логики -- закона противоречия (непротиворечия).

Неправильность в определении предмета преступления некоторыми учеными также создает почву для квалификационных ошибок. Предметом преступления могут являться не только материальные формы общественных отношений, но и субъекты этих отношений. На мой взгляд, причисление к предметам преступления не только материальных форм, но и человека является ошибкой, ибо на одну плоскость ставятся предметы материального мира и человек -- носитель общественных отношений. В конечном итоге это может привести к отождествлению предмета преступления с его объектом, что в корне неверно, т.к. предмет преступления является неизменно элементом объекта преступления, воздействуя на который субъект преступления причиняет вред общественным отношениям.

Одним из видов распространенных квалификационных ошибок по объекту являются ошибки, допускаемые при квалификации множественности преступлений. Значительное число неправильностей при определении по данному объективному признаку заключается в ошибочном признании совокупности преступлений в том случае, когда действия субъекта преступления подлежали квалификации по одной статье Уголовного кодекса.

Так, Кучуков и Дингизов осуждены по ч. 1 ст. 260 УК РФ за незаконную порубку деревьев в лесах первой группы в значительном размере, а также по ч. 3 ст. 30, п. «а» ч. 2 ст. 158 УК РФ за покушение на кражу срубленного ими леса. Судебная коллегия по уголовным делам Челябинского областного суда не согласилась с выводами суда первой инстанции в части их осуждения по ч. 3 ст. 30, п. «а» ч. 2 ст. 158 УК РФ, приговор изменила и в этой части дело производством прекратила. Судебная коллегия указала, что объектом преступного посягательства Кучукова и Дингизова были отношения по сохранению экологического фонда страны, а не общественные отношения собственности Архив Челябинского областного суда. Определение судебной коллегии по уголовным делам от 26 июня 2000 г.. Суд посчитал, что в действиях осужденных имелась идеальная совокупность преступлений, хотя последняя отсутствовала, поэтому допустил неправильность в юридической оценке указанных преступных посягательств. Незнание правоприменителем отдельных правил квалификации привело к указанной ошибке.

Наукой уголовного права выработаны правила квалификации при конкуренции общей и специальной норм. В соответствии с этим правилом действует специальная норма, а общая норма не применяется. Как правильно пишет Л.В. Иногамова, «...общая норма представляет собой понятие, имеющее большую степень обобщения, включающее в себя множество случаев, явлений, а специальная норма -- один из таких случаев» Иногамова, Л.В. Виды конкуренции норм уголовного права / Л.В. Иногамова // Рос. юрид. журн. Ї 1999. Ї № 4. Ї С. 57.. В правоприменительной практике возможна ситуация, когда общая и специальная нормы могут совместно применяться при квалификации. Такое применение возможно, когда совершено несколько преступлений и в действиях виновного имеется реальная совокупность преступлений.

Таким образом, одним из видов квалификационных ошибок при определении объекта преступного посягательства являются ошибки квалификации преступлений при нарушении правил конкуренции объектов преступления либо при отсутствии такой конкуренции.

К сожалению, неправильному пониманию в разрешении этого вопроса, а в результате появлению еще большего числа ошибок в уголовно-правовой квалификации способствуют некоторые научные публикации. Одной из таких публикаций является статья В. Быкова «Как разграничить бандитизм и разбой». Ее автор, подменяя понятие объектов преступного посягательства при вооруженном разбое, с одной, с другой стороны, утверждает, что разбой, совершенный организованной и вооруженной группой, следует квалифицировать как бандитизм по ст. 209 УК РФ Быков, В. Как разграничить бандитизм и разбой / В. Быков // Рос. юстиция. Ї 2012. Ї №3. Ї С. 52-53.. Полагаю, что в развернувшейся научной полемике верно отмечал Р. Галиакбаров, что «...конкуренции норм между вооруженным разбоем, совершенным организованной группой, и бандитизмом нет». Далее Р. Галиакбаров правильно подчеркивает, что во избежание квалификационных ошибок «любая рекомендация ученого, прежде чем она доводится до специалистов и практиков, должна тщательно просчитываться на теоретическую обоснованность и возможность негативных последствий для практики» Галиакбаров, Р. Разграничение разбоя и бандитизма. Ошибка в теории ломает судебную практику / Р. Галиакбаров // Рос. юстиция.Ї 2010. Ї № 7. Ї С. 56..

2.2 Анализ судебной практики квалификации по признакам объекта и предмета преступления контрабанды культурных ценностей

В связи с вступлением в действие с 1 июля 2010 года Таможенного кодекса Таможенного союза (далее -- ТК ТС) Собрание законодательства РФ. -- 2010. -- № 50. -- Ст. 6615. был принят Федеральный закон от 7 декабря 2011 года № 420-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс РФ и отдельные законодательные акты РФ» Собрание законодательства РФ. -- 2011. -- № 50. -- Ст. 7362., который стал свидетельством кардинального пересмотра подходов законодательной власти к установлению уголовной противоправности и наказуемости нарушений законодательства о вывозе и ввозе культурных ценностей. В настоящее время состав контрабанды культурных ценностей нашел свое юридическое закрепление в новой уголовно-правовой норме -- статье 226.1 УК РФ, где он представлен в следующей редакции: «Незаконное перемещение через таможенную границу Таможенного союза в рамках ЕврАзЭС либо Государственную границу РФ с государствами -- членами Таможенного союза в рамках ЕврАзЭС… культурных ценностей в крупном размере».

Сопоставление прежней и действующей уголовно-правовых норм о контрабанде культурных ценностей позволяет констатировать, что в части 1 статьи 226.1 УК РФ совершенно иначе, чем это было в части 2 статьи 188 УК РФ, определено содержание юридических признаков, относящихся как к объекту и предмету преступного посягательства, так и к его объективной стороне. Соответственно, обретение составом контрабанды культурных ценностей новых юридических признаков, а также изменение значения отдельных его традиционных признаков породили новые проблемы квалификации рассматриваемого преступного деяния в судебно-следственной практике.

Первая из таких проблем связана с уголовно-правовой квалификацией контрабанды культурных ценностей по признаку объекта преступного посягательства. В соответствии с новым местом уголовно-правовой нормы о данном виде контрабанды (ст. 226.1 УК РФ) в системе Особенной части УК РФ родовым объектом рассматриваемого преступления признаются общественные отношения в сфере обеспечения общественной безопасности и общественного порядка (разд. IX УК РФ), а видовым объектом -- общественная безопасность (гл. 24 УК РФ). Если исходить из общеизвестного положения уголовно-правовой доктрины о системной связи родового, видового и основного непосредственного объектов преступления, то и основным непосредственным объектом контрабанды культурных ценностей должно признаваться какое-то конкретное правоотношение в сфере обеспечения общественной безопасности, то есть защиты нормальных условий жизнедеятельности общества от различных угроз. Так, например, основным непосредственным объектом контрабанды оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ, взрывных устройств и тому подобного, предусмотренной той же статьей 226.1 УК РФ, является совокупность общественных отношений, направленных на обеспечение и защиту общественной безопасности от угроз, связанных с незаконным оборотом, в том числе и незаконным перемещением через границу, указанных источников повышенной опасности. Не случайно в главе 24 УК РФ наряду с контрабандой предметов вооружения (ст. 226.1 УК РФ) законодателем включены такие уголовно наказуемые деяния, как незаконные приобретение, передача, сбыт, хранение, перевозка или ношение оружия, его основных частей, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств (ст. 222 УК РФ), незаконное изготовление оружия (ст. 223 УК РФ), небрежное хранение огнестрельного оружия (ст. 224 УК РФ), ненадлежащее исполнение обязанностей по охране оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств (ст. 225 УК РФ), хищение либо вымогательство оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств (ст. 226 УК РФ). Однако если направленность контрабанды предметов вооружения и иных действий, связанных с их незаконным оборотом, против общественной безопасности очевидна, и признание ее объектом данных преступлений является закономерным отражением их юридической природы, то утверждать что-либо подобное о контрабанде культурных ценностей -- значит не понимать сути общественной опасности преступного нарушения установленного порядка их ввоза в страну и вывоза из РФ.

В настоящее время базовым национальным нормативным правовым актом РФ в области правого регулирования международного оборота культурных ценностей является Закон РФ от 15 апреля 1993 года № 4804-I «О вывозе и ввозе культурных ценностей», который, как указано в статье 1, «имеет целью сохранение культурного наследия народов РФ» и который наряду с законодательством о государственной границе и о таможенном деле «направлен на защиту культурных ценностей от незаконного вывоза, ввоза и передачи права собственности на них» и, кроме того, «призван также способствовать развитию международного культурного сотрудничества, взаимному ознакомлению народов РФ и других государств с культурными ценностями друг друга». Соответственно, обозначенные общественные отношения в сфере обеспечения сохранности культурных ценностей при осуществлении международного культурного обмена и сотрудничества, регулируемые указанным законом, и должны признаваться основным непосредственным объектом контрабанды культурных ценностей как одного из уголовно наказуемых нарушений установленного порядка их ввоза и вывоза. Из предусмотренных действующим уголовным законом видовых объектов преступных посягательств наиболее близко к отношениям в области охраны культурных ценностей находится общественная нравственность, которую российский законодатель в главе 25 УК РФ признал объектом целой группы преступлений (ст. 240-245 УК РФ), в том числе и видовым объектом такого состава преступления, как уничтожение или повреждение памятников истории и культуры (ст. 243 УК РФ).

На основании изложенного можно сделать вывод о наблюдаемом сегодня несоответствии между фактическим объектом контрабанды культурных ценностей, отражающим юридическую природу данного вида общественно опасных посягательств, с одной стороны, и официально признанным законодателем в статье 226.1 УК РФ объектом предусмотренного этой нормой состава преступления, с другой стороны. С точки зрения уголовно-правовой квалификации, обозначенное противоречие может иметь следующие негативные последствия. Поскольку объект посягательства является обязательным элементом любого состава преступления, постольку по результатам уголовно-правовой оценки конкретного факта, связанного с нарушением порядка перемещения культурных ценностей через границу, нельзя квалифицировать содеянное как контрабанду, если не будет установлена способность данного деяния причинить существенный вред именно общественной безопасности как объекту посягательства либо создать реальную угрозу причинения такого вреда. Таким образом, вольное и непоследовательное отношение законодателя к определению в уголовном законе признаков объекта состава контрабанды культурных ценностей, проявившееся в том, что данное преступление в разное время относилось то к числу государственных преступлений (ст. 78 УК РСФСР 1960 г.), то к преступлениям в сфере экономической деятельности (ст. 188 УК РФ), то к преступлениям против общественной безопасности (ст. 226.1 УК РФ), в итоге только неоправданно усложняет деятельность органов дознания, предварительного следствия и суда и отрицательно сказывается на результатах борьбы с преступностью в сфере незаконного международного оборота культурных ценностей. Выход из данной ситуации видится в необходимости дальнейшего совершенствования уголовного законодательства путем выделения состава контрабанды культурных ценностей в отдельную уголовно-правовую норму и помещения ее в главу 25 УК РФ после статьи 243 «Уничтожение или повреждение памятников истории и культуры» УК РФ. Однако несовершенство юридических норм не освобождает следователей и судей от необходимости квалификации преступлений и соблюдения принципа законности при осуществлении этого вида правоприменительной деятельности.

Поэтому, с точки зрения практических аспектов уголовно-правовой квалификации фактов незаконного перемещения культурных ценностей через границу по статье 226.1 УК РФ в сложившихся на сегодняшний момент условиях правового регулирования отношений в сфере их оборота, представляется возможным сформулировать следующие рекомендации:

-- уделять особое внимание установлению и доказыванию связи между деянием в виде противоправного ввоза или вывоза указанных предметов, с одной стороны, и общественной безопасностью как объектом преступного посягательства, с другой стороны;

-- указывать в процессуальных документах (постановлении о привлечении в качестве обвиняемого, обвинительном заключении, приговоре и др.), какие именно угрозы общественной безопасности возникли в результате указанных действий виновного лица.

Кроме того, отдельные проблемы возникают и при квалификации контрабанды культурных ценностей по признакам предмета преступного посягательства.

С одной стороны, это вызвано многолетней ситуацией неоднозначности и размытости границ понятия «культурные ценности», сформулированного в статье 7 Закона РФ «О вывозе и ввозе культурных ценностей», которое носит открытый и во многом оценочный характер и потому зачастую страдает излишним субъективизмом толкователей из среды специалистов-искусствоведов, ученых и правоприменителей при решении вопроса об отнесении конкретного предмета к категории культурных ценностей.

Известны случаи, когда в силу указанных причин в отношении одного и того же предмета посягательства один эксперт давал положительный ответ на вопрос о его принадлежности к культурным ценностям, а второй -- отрицательный Беспалько, В. Г. Понятие и признаки культурных ценностей как предметов преступлений / В. Г. Беспалько // Журнал российского права. -- 2013. -- № 3. -- С. 71.. Поэтому для обеспечения объективности результатов уголовно-правовой квалификации полагаю целесообразным по уголовным делам о контрабанде культурных ценностей назначать комиссионную экспертизу, когда несколько квалифицированных и авторитетных специалистов в области искусствоведения, истории, археологии, нумизматики и других наук могли бы подтвердить наличие у конкретного предмета посягательства признаков, бесспорно позволяющих отнести его к культурным ценностям.