Правовое положение иностранцев в ГПК РФ

С другой стороны, строго формально, пророгационное соглашение - это процессуальный институт, поскольку с его помощью разрешается чисто процессуальный вопрос определения судебной юрисдикции по гражданскому делу. Заключение сторонами пророгационного соглашения - это реализация ими своих процессуальных прав на установление юрисдикции по спору . Материально-правовой сделкой в чистом виде оно не является, поскольку не влечет за собой возникновения, изменения или прекращения гражданских прав и обязанностей.

Пожалуй, наиболее оправданной будет точка зрения о том, что пророгационное соглашение имеет двойственную юридическую природу: в процессуальном плане это соглашение представляет собой акт об установлении международной процессуальной юрисдикции, подведомственности и подсудности гражданского дела, а в материально-правовом аспекте пророгационное соглашение - это гражданско-правовая сделка. Наиболее удачно выразил эту точку зрения немецкий ученый Х. Шак, который указал, что "соглашение о юрисдикции представляет собой договор, вступление которого в силу определяется материальным правом, а допустимость и действие - процессуальным. Для материально-правовой стороны действует право, свойственное договору (lexcausae), а для процессуальной - закон места судебного разбирательства (lexfori)" . Справедливо отмечается, что на пророгационное соглашение будут распространяться, в частности, положения договорного права о совпадении воли сторон, о моменте заключения договора. В то же время допустимость и действие такого договора будут определяться процессуальным правом .

Двойственная природа пророгационных соглашений подтверждается и судебной практикой. В частности, по конкретным делам возникали вопросы о действительности пророгационного соглашения, которые разрешались в соответствии со ст. ст. 166 - 181 ГК РФ, устанавливающими основания недействительности сделок, а также другими общими нормами ГК РФ о сделках.

Так, российское ЗАО "Коммерсант" заключило с американской компанией "Трейд Лайн Ко" контракт на поставку мясопродуктов. Согласно п. 5 контракта споры, возникающие в связи с его исполнением, подлежали рассмотрению в Торгово-промышленной палате г. Женева (Швейцария). Через 1,5 года представитель российского ЗАО, гражданин Российской Федерации, заключил с американской компанией дополнительное соглашение, изменившее п. 5 контракта. В этом соглашении было установлено, что споры между сторонами подлежат рассмотрению в Арбитражном суде Приморского края.

ЗАО "Коммерсант" оспорило данное соглашение. Арбитражный суд Приморского края в своем решении от 04.09.1997 справедливо указал, что гражданин Российской Федерации, хотя и являлся представителем ЗАО "Коммерсант", не обладал надлежаще оформленными полномочиями на изменение контрактов. Представляемое ЗАО впоследствии не одобрило изменение пророгационного соглашения. Таким образом, на основании ст. 183 ГК РФ данное изменение не порождает юридических последствий для ЗАО, поскольку заключено неуполномоченным лицом без последующего одобрения представляемого.

Федеральный арбитражный суд Дальневосточного округа, рассматривавший данное дело в кассационной инстанции, своим Постановлением от 01.12.1997 оставил решение Арбитражного суда Приморского края без изменения .

Таким образом, пророгационное соглашение может быть изменено сторонами. Изменение данного соглашения может быть осуществлено как самими сторонами, так и их представителями, обладающими надлежаще оформленными полномочиями. Если лицо, изменившее соглашение о юрисдикции, не обладало полномочиями на это, а согласие представляемого лица на изменение пророгационного соглашения не получено, то в соответствии со ст. 183 ГК РФ такое изменение не порождает юридических последствий для представляемого.

В другом случае арбитражный суд оставил без рассмотрения иск на основании п. 2 ст. 87 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации 1995 г. в случае цессии тогда, когда основной договор, по которому состоялась уступка права требования, содержал третейскую запись о передаче споров по сделке в международный коммерческий арбитраж.

Между бельгийской и американской фирмами в 1996 г. был заключен договор уступки права иска, требования и долга, по которому первая фирма передала второй право требования с российского акционерного общества возврата средств, полученных последним от бельгийской фирмы по договору о предоставлении ссуды.

Американская фирма открыла в России свое представительство и обратилась в арбитражный суд Российской Федерации с иском к российскому акционерному обществу о взыскании долга по ссуде, выданной бельгийской фирмой.

В договоре о предоставлении ссуды стороны предусмотрели, что все возникшие из него споры и разногласия будут разрешаться путем переговоров, а в случае если спорные вопросы не будут урегулированы мирным путем - в Арбитражном институте при Торговой палате города Стокгольма в соответствии с регламентом этого арбитражного института.

Предъявляя иск в арбитражный суд Российской Федерации, цессионарий считал, что арбитражная оговорка как соглашение сторон является самостоятельным, не зависящим от основного договора условием и имеет не материально-правовой, а процессуальный характер, поэтому не могла быть передана ему по договору цессии.

Согласно ст. 384 Гражданского кодекса Российской Федерации право первоначального кредитора переходит к новому кредитору в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода права, если иное не предусмотрено законом или договором.

Анализ указанной нормы и заключенного между сторонами договора цессии, которым предусмотрена также уступка права на предъявление исков, позволил российскому арбитражному суду сделать следующие выводы:

предъявление иска в защиту нарушенных прав представляет собой одну из составных частей содержания права требования, перешедшего к новому кредитору;

сохранение ранее установленного сторонами порядка разрешения споров не ущемляет прав цессионария и позволяет обеспечить надлежащую защиту интересов должника.

Учитывая это, арбитражный суд сделал обоснованный вывод о том, что к упоминаемым в статье 384 Гражданского кодекса Российской Федерации условиям, на которых права первоначального кредитора переходят к новому кредитору, может быть отнесено также условие об избрании определенного арбитража для разрешения возможных споров между участниками договора.

Исходя из этого, суд применил п. 2 ст. 87 АПК РФ 1995 г., согласно которому иск оставляется без рассмотрения при соблюдении указанных в этой норме требований. Правомерность указанной позиции была подтверждена Высшим Арбитражным Судом Российской Федерации .

В приведенном примере речь шла не о пророгационном, а об арбитражном соглашении. Однако исходя из единства юридической природы арбитражного соглашения и судебного соглашения о юрисдикции уместно провести между правилами о них условную аналогию.

Данная точка зрения оспаривается в науке. Ряд ученых считают, что арбитражное соглашение и пророгационное соглашение имеют разную правовую природу, в том числе потому, что арбитражные соглашения изымают спор из ведения государственных судов, подчиняя его вновь создающемуся третейскому суду, пророгационные же соглашения лишь изменяют подсудность спора уже существующему определенному государственному суду .

Думается, что в конечном итоге пророгационные соглашения отличаются от арбитражных лишь двумя критериями. Во-первых, пророгационные соглашения подчиняют спор государственному суду, арбитражные же - третейскому суду. И, во-вторых, в арбитражном соглашении под угрозой его недействительности должен быть указан конкретный третейский суд, которому стороны подчиняют свой спор. В пророгационном же соглашении допустимо указать лишь судебную систему определенного государства. В частности, в соответствии с российским правом юридически действительным будет пророгационное соглашение, в котором будет указано, что стороны передают свой спор на рассмотрение судов вРоссийской Федерации или же судов какого-либо иного государства.

2.5 Неизменность места рассмотрения дела. Процессуальные последствия рассмотрения дел иностранным судом

Правило ст. 405 ГПК РФ ранее не было предусмотрено ГПК РСФСР.

Статья содержит абсолютно императивное предписание российскому суду, принявшему к производству дело с участием иностранного лица с точным соблюдением правил подсудности, довести процесс до вынесения окончательного решения. Этому не способны помешать изменения гражданства, места жительства, места нахождения любой из сторон и вообще никакие иные обнаруженные обстоятельства. Аналогичны по содержанию ч. 1 ст. 33 ГПК РФ, а также ч. 4 ст. 247 и ч. 1 ст. 39 АПК РФ.

Можно с достаточной уверенностью утверждать, что такого рода категорические запреты парализуют попытки иностранного лица-ответчика, например, таким довольно простым действием, как изменение места жительства, добиться передачи спора на рассмотрение более удобного для него зарубежного суда. И все же указанное внешне безграничное запрещение изменения международной подсудности настораживает. В нашем законодательстве не так уж много процессуальных конструкций, не имеющих исключений и не поддающихся расширительному толкованию.

Распространение на участвующих в судебном деле иностранных лиц национального процессуального режима означает допустимость применения в таких производствах ч. 2 ст. 33 ГПК РФ. Обозначены возможные мотивы передачи гражданского дела на рассмотрение другому суду. Но это должен быть только российский суд на территории России.

В российском законодательстве процессуальные последствия рассмотрения судом иностранного государства дела по спору между теми же лицами, о том же предмете и по тем же основаниям регулируются ст. 252 АПК РФ и ст. 406 ГПК РФ. Согласно ст. 252 АПК РФ арбитражный суд России оставляет иск без рассмотрения, если в производстве иностранного суда находится на рассмотрении дело по спору между теми же лицами, о том же предмете и по тем же основаниям, при условии что рассмотрение данного дела не относится к исключительной компетенции арбитражного суда России. Арбитражный суд России прекращает производство по делу, если имеется вступившее в законную силу решение иностранного суда, принятое по спору между теми же лицами, о том же предмете и по тем же основаниям, при условии что рассмотрение данного дела не относится к исключительной компетенции арбитражного суда России или указанное решение не подлежит признанию и приведению в исполнение в России.

Несколько иные нормы, касающиеся процессуальных последствий рассмотрения дел иностранным судом, закреплены в ст. 406 ГПК РФ. Согласно ее требованиям суд общей юрисдикции России отказывает в принятии искового заявления к производству или прекращает производство по делу, если имеется решение суда по спору между теми же сторонами, о том же предмете и по тем же основаниям, принятое иностранным судом, с которым имеется международный договор РФ, предусматривающий взаимное признание и исполнение решений суда. Суд России возвращает исковое заявление или оставляет заявление без рассмотрения, если в иностранном суде, решение которого подлежит признанию или исполнению на территории РФ, ранее было возбуждено дело по спору между теми же сторонами, о том же предмете и по тем же основаниям. Из анализа вышеприведенного текста следует, что нормы АПК РФ и ГПК РФ разграничивают ситуации, когда иностранное судебное решение уже вынесено либо когда тождественное дело еще находится на рассмотрении в иностранном суде. В первом случае российские суды общей юрисдикции отказывают в принятии искового заявления к производству или прекращают производство по делу, и при этом с соответствующим иностранным государством имеется в наличии международный договор РФ, предусматривающий взаимное признание и исполнение решений суда.

2.6 Судебные поручения

Выполнение поручений иностранных учреждений юстиции образует основу понятия "правовая помощь".

Таким образом, суды Российской Федерации могут обращаться к иностранным судам с поручениями о выполнении отдельных процессуальных действий (допросе свидетелей, вручении судебных повесток и т.д.) и, в свою очередь, исполняют поручения иностранных судов. ГПК РФ и АПК РФ не связывают исполнение таких поручений по гражданским делам только с наличием у Российской Федерации международного договора на этот счет с соответствующим государством, так как поручения в Российской Федерации могут быть исполнены и при отсутствии договора. В соответствии с Постановлением Президиума Верховного Совета СССР от 21 июня 1988 г. N 9132-XI "О мерах по выполнению международных договоров СССР о правовой помощи по гражданским, семейным и уголовным делам" при поступлении в суд иностранного судебного поручения от государства, не связанного с Российской Федерацией соответствующими обязательствами по международному договору, поручение следует исполнить. Исключения составляют случаи, указанные в ч. 2 ст. 407 ГПК РФ: если исполнение поручений может нанести ущерб суверенитету РФ или угрожает безопасности РФ; если исполнение поручения не входит в компетенцию суда. Часть 2 ст. 256 АПК РФ к основаниям для отказа также относит случай, когда не установлена подлинность документа, содержащего поручение о выполнении отдельных процессуальных действий. В других случаях отказ в оказании правовой помощи рассматривается как нарушение начал международной вежливости.

В договорах о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам под правовой помощью, как правило, понимается выполнение процессуальных действий, предусмотренных законодательством запрашиваемой Договаривающейся Стороны, в частности, допрос сторон, свидетелей, экспертов, проведение экспертиз, судебного осмотра, передача вещественных доказательств, признание и исполнение судебных решений, вручение и пересылка документов и т.д.

В процессуальной теории определение понятия "правовая помощь" никогда не было предметом острых дискуссий и, как правило, означает содействие, оказываемое судами и другими учреждениями юстиции одного государства судам и иным учреждениям других государств в связи с рассмотрением гражданских и уголовных дел .

Сегодня, как и ранее, дискуссионным оказывается порядок обращения за правовой помощью, т.е. направлений судебных поручений.

При обращении суда одного государства к суду другого государства могут применяться четыре исторически сложившихся порядка.

Первый - непосредственное обращение суда одного государства к суду другого государства.

Второй - дипломатический. Он заключается в том, что суд одного государства обращается к своему министерству иностранных дел, которое через свое посольство или консульство обращается в министерство иностранных дел другого государства, которое, в свою очередь, направляет поручение в соответствующий суд с просьбой о его исполнении.

Третий - выполнение судебных поручений специальным уполномоченным одного государства, назначенным судом другого государства. Этот порядок состоит в следующем: если суду одного государства надо допросить свидетеля, проживающего в другом государстве, то первый суд назначает кого-либо из граждан второго государства, предварительно с ним договорившись, своим уполномоченным, который и вызывает свидетеля, допрашивает его и направляет материалы допроса в тот суд, который назначил его для совершения таких действий. Но этот уполномоченный не имеет права совершать какие бы то ни было принудительные меры, обеспечивающие явку свидетеля.

Четвертый - выполнение судебных поручений путем передачи их центральным органам юстиции. Суд одной страны направляет поручение центральному органу юстиции своей страны, который, в свою очередь, передает его центральному органу юстиции другой страны .

Определяя преимущественный способ исполнения судебного поручения, необходимо проследить эволюцию процедуры обращения за правовой помощью в другое государство, которая, бесспорно, имеет тенденцию к упрощению, что также можно сказать и о некоторых других институтах международного гражданского процесса.

Изучение действовавших и действующих порядков вручения судебных поручений показало, что в нашей стране до 1972 г. направление судебных поручений производилось через Верховный Суд, а позже через Министерство юстиции. Порядок вручения поручения путем пересылки непосредственно через центральные учреждения юстиции был установлен и Конвенцией стран СНГ 1993 г. о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам, двусторонними договорами о правовой помощи.

Так, Н.А. Васильчикова приходит к выводу, что первый порядок является более эффективным, чем второй. Рассматривая подробно эту проблему, она указала, что восстановление прежнего порядка направления поручений позволит сократить сроки выполнения судебных поручений, а следовательно, и сроки рассмотрения дел в судах .

В Российской Федерации передача судебных поручений осуществлялась долгое время, как правило, дипломатическим путем. Такой порядок установился в 1966 г., когда СССР присоединился к Гаагской конвенции по вопросам международного гражданского процесса 1954 г. и сделал заявление о том, что документы и поручения должны направляться в нашу страну дипломатическим порядком через Министерство иностранных дел.

Но дипломатический порядок является громоздким и сложным механизмом по следующим причинам. Кроме того что поручение суда одного государства через министерство иностранных дел и соответствующее посольство этого государства направляется в министерство иностранных дел государства, на территории которого предполагалось совершение процессуального действия, необходимо соблюдение другого порядка, согласно которому между запрашивающим судебным органом или непосредственными исполнителями судебных поручений и министерством иностранных дел в соответствии с требованиями внутреннего права должны действовать промежуточные контрольные инстанции, например в лице судебных или правительственных учреждений, для обеспечения надзора за тем, чтобы направляемое за границу поручение или исполнение поручения иностранного суда не наносило ущерб безопасности государства, не вступало в противоречие с его публичным порядком и соответствовало нормам международных соглашений .

Л. Ефремов приводит следующий аргумент для определения наиболее благоприятного порядка направления судебных поручений. Он отмечает, что для передачи поручения через Министерство юстиции РФ требуется около 4 месяцев, при оказании правовой помощи в дипломатическом порядке - до 6 месяцев .

В связи с тем, что дипломатический порядок по своей процедуре зарекомендовал себя как более сложный и занимающий больше времени, а порядок передачи через центральные органы юстиции как более упрощенный, Россия 12 февраля 2001 г. присоединилась к Гаагской конвенции о вручении за границей судебных и внесудебных документов по гражданским или торговым делам от 15 ноября 1965 г.

Какие же положения Конвенции 1965 г. имеют в конечном счете важное значение для более быстрого и правильного рассмотрения гражданских дел?

Положительным следует считать то, что в связи с присоединением России к Конвенции 1965 г. были устранены дипломатические и консульские посредники, а правила сношения по вопросам оказания правовой помощи с государствами-участниками определяют тот центральный орган, в который должны направляться судебные поручения. В России таким органом осталось Министерство юстиции РФ. Также на центральные учреждения, через которые сносятся между собой компетентные учреждения, может быть указано прямо в международном договоре .

Единственным минусом направления судебных поручений через Министерство юстиции РФ является то, что субъекты РФ направляют судебные поручения через свои территориальные органы юстиции в федеральное Министерство юстиции, а оттуда, в свою очередь, поручения также передаются территориальным органам. В целях сокращения сроков передачи судебных поручений иностранных судов следует упростить эту систему до сношения территориальных органов непосредственно с центральным органом юстиции государства, в которое направляется судебное поручение.

Кроме пересылки судебных документов почтой непосредственно лицам, находящимся за границей, Конвенция, в случае если государство места вручения не заявит возражений, не препятствует вручению судебных документов по усмотрению должностных лиц, судебных чиновников или других компетентных лиц непосредственно соответствующими работниками государства места вручения, а также праву участника судебного процесса организовать вручение судебного документа непосредственно должностными лицами, судебными чиновниками или другими компетентными лицами государства места вручения.

Н.И. Марышева, комментируя данные положения, указывает: "Организация вручения судебных документов каждому участнику судебного процесса непосредственно должностными лицами государства места вручения соответствует порядку, принятому в странах общего права. В российской практике, как и в практике многих европейских стран, данный способ вручения обычно не применяется" .

В настоящее время непосредственное сношение предусмотрено только ст. 5 Соглашения о порядке разрешения споров, связанных с осуществлением хозяйственной деятельности (заключено в г. Киеве 20 марта 1992 г.), согласно которой при оказании правовой помощи компетентные суды и другие органы государств - участников СНГ сносятся друг с другом непосредственно.

За такой порядок вручения судебных документов высказывается Н.А. Васильчикова, считая возможным, в дополнение к централизованному порядку, использовать и порядок применения непосредственных сношений российских судов с иностранными по вопросу выполнения судебных поручений . Кроме того, как представляется, скоординировать работу нижестоящих судов с Судебным департаментом при Верховном Суде РФ как составляющих единую часть системы государственных судов несколько проще в силу тождественности их функций и задач в гражданском судопроизводстве.

Какова же роль Верховного Суда РФ как высшего звена единой судебной системы в решении этой актуальной проблемы?

Несмотря на рост количества дел с участием иностранных лиц, до настоящего времени в Российской Федерации ни в процессуальном законодательстве, ни в постановлениях Верховного Суда РФ нет никаких разъяснений по вопросам оказания правовой помощи.

Проведенное исследование позволяет сделать вывод о том, что до сих пор в этом направлении не проводится работа в системе судов общей юрисдикции, возглавляемой Верховным Судом РФ. На наш взгляд, необходимо активное участие Верховного Суда РФ, который может сделать большой вклад в разработку вопроса оказания правовой помощи и других процессуальных механизмов, если исполнительным органом по направлению судебных поручений (по международным конвенциям "центральный орган") назначить Судебный департамент при Верховном Суде РФ.

Такие процессуальные действия, как допросы лиц, участвующих в деле, вручение и пересылка документов, извещения о рассмотрении дела, предусмотрены всеми договорами о правовой помощи.

После вынесения соответствующего определения суд направляет судебное поручение, которое оформляет в соответствии с требованиями международной конвенции. Так, в Конвенции о вручении за границей судебных и внесудебных документов по гражданским или торговым делам в качестве приложения содержится образец бланка запроса о вручении за границей судебных или внесудебных документов; в ст. 7 Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам (заключена в г. Минске 22 января 1993 г.) устанавливаются содержание и форма поручения об оказании правовой помощи; в ст. 7 двусторонних соглашений о правовой помощи также, как правило, содержатся правила оформления судебного поручения.

Поскольку международные конвенции, соглашения, договоры устанавливают реквизиты оформления судебного поручения, то, казалось бы, необходимости в закреплении таких реквизитов в ГПК РФ нет. Хотя, на мойвзгляд, статья о содержании и форме судебного поручения все же должна быть в ГПК РФ. Базируется данный вывод на объективном моменте. Как указывалось выше, в теории существует мнение о том, что может сложиться ситуация, при которой вопрос об оказании правовой помощи встанет между государствами, не имеющими соответствующего заключенного договора.

В этом случае могут возникнуть неразрешимые противоречия, которые приведут к сутяжничеству, что, в конечном счете, отразится на правильном и своевременном рассмотрении и разрешении дела.

Другая сложность, связанная с оформлением и исполнением поручения, - язык, на котором должно быть составлено поручение.

Ранее в научной литературе отмечалось, что судебные поручения и относящиеся к ним основные документы должны быть переведены на официальный язык государства, к которому обращена просьба .

Сегодня, после присоединения России в 2001 г. к Гаагской конвенции 1965 г., обобщение в этом вопросе стало невозможным. В соответствии с положением ст. 7 указанной Конвенции бланки заполняются либо на языке запрашиваемого государства, либо на французском или английском языке.

Обычным правилом выступает требование об изложении документа на языке запрашиваемой страны или приложении заверенного перевода на государственном языке этой страны. Если же документы для вручения изложены на иностранном языке, то они передаются получателю при условии, что он соглашается их принять .

Поэтому вполне возможна ситуация, когда, например, российский суд получает судебное поручение на французском или английском языке. Ни один из этих языков не является государственным языком РФ. Во избежание таких сложностей Конвенция 1965 г. предоставляет право центральным компетентным органам государств - участников Конвенции потребовать, чтобы документ был составлен или переведен на официальный язык или на один из официальных языков запрашиваемой страны, в случае если центральный компетентный орган запрашиваемого государства осуществляет или организует осуществление вручения или доставки документа в порядке, предписанном законодательством запрашиваемого государства относительно вручения или доставки совершенных в этом государстве документов, которые направляются лицам, находящимся на его территории.

Наряду с тем следует отметить серьезный недостаток - сроки будут увеличиваться, если направленное судебное поручение будет возвращено с целью получить судебное поручение на одном из официальных языков запрашиваемого государства.

На наш взгляд, документы должны всегда составляться на языке государства, в которое было направлено судебное поручение. В случае, если документ все же приходит на иностранном языке, то он при получении должен переводиться на язык государства, которым было получено поручение. При этом судебные расходы по переводу предлагается распределять по общим правилам распределения судебных расходов.

Для урегулирования данного вопроса в целом, для единообразного исполнения в международных договорах, а также в национальном процессуальном законодательстве следует предусмотреть следующее:

1. Все судебные поручения должны составляться на официальном языке или на одном из официальных языков запрашиваемого государства.

2. Все документы, получаемые при выполнении процессуальных действий с целью оказания правовой помощи, соответствующий компетентный орган запрашиваемого государства не должен переводить на официальный язык или на один из официальных языков запрашивающего государства, а направлять их исполненными, как правило, на основе процессуального права исполняющей стороны.

Непосредственное исполнение поручений иностранных судов производится в порядке, установленном российским правом, если иное не предусмотрено международным договором РФ. Следует согласиться с Н.Г. Елисеевым, который указывает на то, что ч. 3 ст. 407 ГПК РФ устанавливает принцип, согласно которому поручение исполняется по процессуальным правилам того государства, на территории которого должны быть совершены соответствующие процессуальные действия, но возможность применения иностранного права не исключается, если это предусмотрено международным договором РФ или федеральным законом . В качестве одного из примеров можно привести норму, закрепленную в ст. 7 Договора между РФ и КНР о правовой помощи по гражданским и уголовным делам, которая устанавливает, что запрашиваемое учреждение при оказании правовой помощи применяет законодательство своей страны. Однако может также применить процессуальные нормы другой Договаривающейся Стороны, если только они не противоречат основным принципам законодательства запрашиваемой Договаривающейся Стороны.

Учитывая установленную гражданским процессуальным законодательством РФ норму об исполнении поручения на основе законодательства своей страны, а также предоставленного иностранным лицам принципа национального режима, который предполагает, что к отношениям, возникающим с их участием, применяются те же нормы и правила, которые действуют в делах, лишенных иностранного элемента, следует уделить внимание еще одному спорному вопросу - применению мер принуждения при осуществлении процессуальных действий, указанных в поручении .

Все процессуальные действия (например, опрос сторон и других лиц, участвующих в деле, допрос свидетелей, экспертов) производятся судьей единолично с участием секретаря в судебном заседании в соответствии с нормами ГПК РФ.

Но зачастую некоторые лица (стороны, свидетели) забывают о своих обязанностях и не соблюдают порядок, предусмотренный гражданским процессуальным законодательством. В таких случаях, на наш взгляд, необходимо применять меры принуждения. В ГПК РФ упоминаются следующие меры принуждения: привод, удаление из зала судебного заседания, штраф.

Так, при исполнении судебных поручений по процессуальному законодательству государства, в которое такое поручение направлено, должны применяться меры принуждения, предусмотренные законодательством государства исполнения судебного поручения. Соответственно, при направлении судебного поручения в суд РФ с просьбой допросить свидетеля и при его неявке в судебное заседание без уважительных причин по вторичному вызову последний может быть подвергнут принудительному приводу.

Следует, правда, оговориться, что применение мер принуждения судом государства, исполняющим поручение, возможно, если иное не установлено международным договором. Но если рассуждать логически, то таких ограничений в договорах быть не должно. На тот случай, если иностранный суд не согласен с процедурой исполнения поручения страны, его исполняющей, он может выразить просьбу о применении при исполнении судебного поручения процессуальных норм иностранного происхождения. Такое возможно при отсутствии противоречия между ними и процессуальными нормами национальной системы права .

Серьезный интерес при изучении проблем, связанных с направлением и исполнением судебных поручений, представляют также сроки исполнения поручения и связанные с ними процессуальные последствия для рассмотрения гражданского дела.

При направлении судебного поручения в суд иностранного государства сроки рассмотрения дела на практике автоматически увеличиваются, но, несмотря на это, ГПК РФ для таких категорий дел процессуальные сроки не увеличивает. В связи с тем, что исполнение судебного поручения иностранного государства занимает, как правило, не менее шести месяцев, суд должен назначать дату судебного заседания с учетом этого времени.

Так, Главное управление Министерства юстиции Российской Федерации по Саратовской области 20 ноября 2003 г. получило извещение о дне судебного разбирательства от Броварского городского суда Киевской области, содержащего просьбу о вручении ответчику извещения о том, что 29 июня 2004 г. состоится рассмотрение дела. И далее: "В случае, если настоящее извещение не успеет прибыть своевременно, суд учтет это и рассмотрит дело в день резервной даты судебного заседания 29 июля 2004 года" . То есть в данном случае суд назначил дату судебного заседания с учетом 7 (8) месяцев, которые понадобятся для извещения ответчика о времени и месте судебного заседания.

Однако в соответствии со ст. 154 ГПК РФ гражданские дела рассматриваются и разрешаются судом до истечения двух месяцев со дня поступления заявления в суд, а мировым судьей - до истечения месяца со дня принятия заявления к производству.

ГЛАВА 3. ПРИЗНАНИЕ И ИСПОЛНЕНИЕ РЕШЕНИЙ ИНОСТРАННЫХ СУДОВ И ИНОСТРАННЫХ ТРЕТЕЙСКИХ СУДОВ (АРБИТРАЖЕЙ)

3.1 Признание и исполнение решений иностранных судов в России

Исходя из принципа международного права - суверенности, судебные решения одного государства имеют юридическую силу только в этом государстве. Исключением является, если само государство признает на своей территории решение суда иностранного государства, и в этом случае такое решение подлежит принудительному исполнению.

По мнению А.Ф. Волкова, первоначально вопросы признания, а следовательно, и исполнения регламентировались в двухсторонних договорах, заключавшихся между отдельными государствами. В дальнейшем глобализация внешней торговли сделала необходимой и многостороннюю международную унификацию правового регулирования в данной области.

В результате такой глобализации появились на свет Конвенция о признании и приведении в исполнение иностранных арбитражных решений 1958 г. (Нью-Йоркская конвенция) и Европейская конвенция 1961 г. (Женевская конвенция).

В соответствии с данными Конвенциями каждое договаривающееся государство признает арбитражные решения как обязательные и приводит их в исполнение в соответствии с процессуальными нормами той территории, где испрашивается признание и приведение в исполнение этих решений, на условиях, изложенных в Конвенциях. К признанию и приведению в исполнение арбитражных решений, к которым применяются вышеупомянутые Конвенции, не должны применяться существенно более обременительные условия или более высокие пошлины или сборы, чем те, которые существуют для признания и приведения в исполнение внутренних арбитражных решений. Иностранным решением, по мнению Б.В. Россинского, следует считать решение, вынесенное на территории государства иного, чем то государство, где испрашивается признание и приведение в исполнение решения. Следует учитывать, что в континентальных системах права под арбитражным решением понимается решение негосударственных юрисдикционных органов.

Учитывая специфику судебной системы в Российской Федерации, а именно наличие государственных арбитражных судов, следует признать, что обе Конвенции применяются только к решениям арбитражных органов, созданных и действующих в соответствии с Законом РФ "О международном коммерческом арбитраже". По мнению А.Ф. Волкова, к таким судам следует отнести как третейские суды, созданные для решения одного конкретного вопроса, так и постоянно действующие арбитражные институты, например Международный коммерческий арбитражный суд, Морская арбитражная комиссия при ТПП РФ.

Стороны, добровольно приняв на себя обязательства решать все споры в негосударственном арбитражном порядке, также соглашаются добровольно подчиниться арбитражному решению. Поэтому неисполнение в добровольном порядке вынесенного арбитражного решения влечет процедуру признания и приведения в исполнение такого решения в принудительном порядке. Данную процедуру также следует рассматривать и как государственный контроль за иностранными арбитражными решениями.

Взаимодействие арбитражных (третейских) судов и государственной судебной процедуры в ходе разрешения экономических споров в настоящее время является одной из наименее разработанных тем в науке. Так, А.С. Комаров считает, что невозможно устанавливать контроль со стороны государства за деятельностью арбитражей.

Тем не менее, исходя из реалий сегодняшнего дня и действующего процессуального законодательства, суд при признании и приведении в исполнение иностранных судебных решений фактически проверяет (осуществляет контроль) за такими решениями.

В результате отсутствия четкого законодательного определения компетентного суда, рассматривающего вопросы признания и приведения в исполнение международных коммерческих арбитражей в Российской Федерации, эти вопросы рассматриваются альтернативно как судами общей юрисдикции, так и арбитражными судами в зависимости от обращения лица, ходатайствующего о признании и приведении в исполнение.

Существует и еще одна проблема, связанная с международным аспектом в части исполнения решений иностранных судов. Так, по мнению А.И. Муранова, в России отсутствует развернутая база оснований оспаривания решений иностранных арбитражей.

В данном случае с автором нельзя согласиться по следующим основаниям. Во-первых, суд в Российской Федерации не наделен правом апелляционного, кассационного или надзорного контроля за решениями судов иностранного государства, а следовательно, и не наделен правом отмены таких решений. Точно таким же правом, исходя из принципа взаимности, не наделены и иностранные суды в отношении решений российских судов. Разработка и утверждение в законе развернутой базы оснований оспаривания решений иностранных судов противоречила бы нормам международного права и положениям, закрепленным в международных конвенциях. Во-вторых, в ст. 412 ГПК РФ законодателем даны основания для отказа в принудительном исполнении решений иностранных судов. Исходя из данной нормы права, российский суд, не имея права отменить решение иностранного суда, может не дать право на принудительное исполнение такого решения на своей территории при условиях, закрепленных в законе. В законе закреплено шесть базисных условий, не имеющих права расширительного толкования.

Признание решения иностранного суда означает подтверждение гражданских и иных прав и обязанностей в такой же мере, что и решение отечественного суда. Международному праву известны различные методы и подходы к исполнению решений иностранных судов.

В практике наибольший интерес вызывают вопросы исполнения на территории Российской Федерации решений иностранных судов и арбитражей. С одной стороны, действие судебного акта, вынесенного судом конкретного государства, или акта иного юрисдикционного органа государства ограничено пределами территории этого государства. А допустимость признания и исполнения иностранного судебного решения определяется законодательством конкретной страны и международными соглашениями, в которых она участвует.

В соответствии с п. 4 ст. 3 и ст. 10 Федерального закона "Об исполнительном производстве" порядок исполнения в Российской Федерации решений иностранных судов и арбитражей определяется соответствующими международными договорами Российской Федерации и данным Федеральным законом.

Таким образом, законодатель в разных статьях Федерального закона "Об исполнительном производстве" прямо указал две группы источников права, применяемых при совершении исполнительных действий. В первую очередь применяются нормы международного договора, а затем Федеральный закон "Об исполнительном производстве". Следовательно, при совершении исполнительных действий, если иное не вытекает из норм международного договора, применяются нормы и правила, установленные Федеральным законом "Об исполнительном производстве".

3.2 Ходатайство о принудительном исполнении решения иностранного суда

Важен вопрос о порядке признания и исполнения иностранных судебных решений. Ходатайства о признании и разрешении принудительного исполнения таких решений рассматриваются согласно Минской конвенции 1993 г. (ст. 54) и двусторонним договорам России о правовой помощи судами стороны, на территории которой должно быть осуществлено исполнение. Суд, рассматривающий ходатайство о признании и разрешении исполнения решения, ограничивается установлением того, что условия, предусмотренные Конвенцией (договором), соблюдены. По существу решение, таким образом, не пересматривается. Порядок принудительного исполнения определяется по законодательству стороны, где должно быть осуществлено исполнение.

В российском законодательстве порядок исполнения иностранных судебных решений определяется, исходя из принципа выдачи экзекватуры. Согласно ст. 410 ГПК РФ для принудительного исполнения иностранного судебного решения необходимы подача взыскателем ходатайства о его исполнении (закон устанавливает его реквизиты) и рассмотрение ходатайства компетентным российским судом. Это суды субъектов Федерации "второго звена": верховный суд республики, краевой, областной суд, суд города федерального значения, суд автономной области или суд автономного округа по месту жительства или нахождения должника в России, а если должник не имеет места жительства в России либо если место его нахождения неизвестно, - по месту нахождения его имущества.

В случае если должник обратился в суд с просьбой о переносе времени рассмотрения ходатайства и эта просьба признана судом уважительной, суд переносит время рассмотрения и извещает об этом должника. Выслушав объяснения должника и рассмотрев представленные доказательства, суд выносит определение о принудительном исполнении решения иностранного суда или об отказе в этом. Копии определения суда направляются судом взыскателю и должнику в течение трех дней со дня его вынесения. Это определение может быть обжаловано в вышестоящий суд в порядке и в сроки, которые установлены ГПК РФ.

Как видно, закон требует извещения о рассмотрении ходатайства только должника. Однако Верховный Суд РФ разъяснил (в Постановлении Президиума Верховного Суда РФ от 19 января 2005 г. N 22пв04), что положения статьи 411 ГПК РФ "не могут быть истолкованы таким образом, чтобы исключалась обязанность суда уведомить и взыскателя о времени и месте заседания, поскольку на заседании должен соблюдаться принцип равноправия сторон, закрепленный международным договором и российским законодательством" .

Речь шла о ходатайстве о разрешении исполнения в России решения суда сектора Рышканьмун. Кишинэу Республики Молдова о взыскании с Д. в пользу Л. денежной суммы. Ивановский областной суд, рассматривавший ходатайство Л., не известил ее о времени и месте судебного заседания, поэтому она не смогла подать заявление о восстановлении пропущенного ею по уважительной причине срока для предъявления решения к принудительному исполнению. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ, куда была подана жалоба Л., оставила это обстоятельство без внимания.

Отменяя определения обоих судов об отказе в исполнении решения, Верховный Суд РФ сослался на ст. 1 Минской конвенции 1993 г. (Россия и Молдавия - ее участницы), где предусмотрено, что граждане договаривающихся сторон имеют право свободно и беспрепятственно обращаться в суд, могут выступать в нем, подавать ходатайства, предъявлять иски и осуществлять иные процессуальные действия на тех же условиях, что и граждане данной договаривающейся стороны, а также сослался на ст. 12 ГПК РФ, где закреплены конституционные принципы осуществления правосудия в Российской Федерации на основе состязательности и равноправия сторон. Не известив взыскателя, суд нарушил принцип равноправия сторон, что повлекло существенное нарушение процессуальных прав Л.

Верховный Суд РФ обращает внимание судов на недопустимость при рассмотрении ходатайств обсуждения иностранного решения по существу - рассматривая ходатайства взыскателей, суд должен ограничиваться установлением того, что предусмотренные в договоре основания для отказа в исполнении отсутствуют.

Так, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ Определением по делу N 82-Г05-11 изменила определение областного суда от 22 августа 2005 г., которым было разрешено принудительное исполнение на территории Российской Федерации решения суда Казахстана от 18 апреля 1999 г. с взысканием с должника Ж., гражданина Российской Федерации, в пользу гражданки Казахстана М., заявившей ходатайство, алиментов на сына1997 г. р. в размере 1/4 части всех видов дохода, но не менее одного необлагаемого минимума доходов граждан ежемесячно начиная с 23 сентября 2004 г. и до достижения сыном совершеннолетия. Коллегия при этом указала, что в резолютивной части определения суда постановлено взыскивать с должника алименты в размере не менее одного необлагаемого минимума доходов граждан. Однако в решении суда, о разрешении принудительного исполнения которого М. заявлено ходатайство, такого указания не содержится. Следовательно, в данном случае областной суд фактически изменил решение иностранного суда. Между тем Минской конвенцией 1993 г., в которой участвуют Россия и Казахстан, и ГПК РФ суд не наделен таким полномочием в отношении решения иностранного суда. С учетом этого Коллегия изменила определение областного суда от 22 августа 2005 г., исключив из резолютивной части указание о взыскании алиментов с Ж. начиная с 23 сентября 2004 г. в размере не менее одного необлагаемого минимума доходов граждан.

3.3 Отказ в принудительном исполнении решения иностранного суда. Отказ в признании решения иностранного суда

В признании решений иностранных судов и в выдаче разрешения на принудительное исполнение может быть отказано в случаях, если:

а) в соответствии с законодательством государства, подписавшего Конвенцию о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам, на территории которого вынесено решение, оно не вступило в законную силу и не подлежит исполнению, за исключением случаев, когда решение подлежит исполнению до вступления в законную силу;

б) ответчик не принял участия в процессе вследствие того, что ему или его уполномоченному не был своевременно и надлежаще вручен вызов в суд;

в) по делу между теми же сторонами, о том же предмете и по тому же основанию на территории Российской Федерации, где должно быть признано и исполнено решение, было уже ранее вынесено вступившее в законную силу решение или имеется признанное решение суда третьего государства либо если судом Российской Федерации было ранее возбуждено производство по данному делу;

г) согласно положениям Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам, а в случаях, не предусмотренных ею, согласно законодательству Российской Федерации, на территории которой решение должно быть признано и исполнено, дело относится к исключительной компетенции ее учреждения;

д) отсутствует документ, подтверждающий соглашение сторон по делу договорной подсудности;

е) истек срок давности принудительного исполнения, предусмотренный законодательством Российской Федерации, суд которой исполняет поручения (ст. 55 Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам).

В предмет доказывания по делам об исполнении решений иностранных судов входит установление обстоятельств, которые перечислены в комментируемой статье или международных договорах как основание для отказа в признании и исполнении решения иностранного суда. Бремя доказывания указанных обстоятельств возлагается на должника. Если же должником представлены доказательства добровольного исполнения решения иностранного суда, а также другие доказательства, являющиеся, по его мнению, основанием к отказу в удовлетворении ходатайства взыскателя о принудительном исполнении иностранного судебного решения, суд обязан в силу ст. 67 ГПК РФ дать правовую оценку этим доказательствам и, соответственно, отразить в определении мотивы, по которым эти доказательства были им отвергнуты. Невыполнение данного требования - основание отмены определения о разрешении принудительного исполнения на территории Российской Федерации решения иностранного суда РФ и направления дела на новое рассмотрение .

Копии определения суда, вынесенного в соответствии с ч. 4 ст. 411 ГПК РФ, заверяются по общим правилам оформления подобного рода документов.

Между тем следует отметить схожесть оснований для отказа в признании и приведении в исполнение решений иностранных судов и иностранных арбитражных (третейских) судов, предусмотренных в ст. ст. 239, 244 АПК РФ и ст. ст. 412, 417 ГПК РФ, одним из которых является противоречие решения иностранного суда публичному порядку Российской Федерации, чему учеными уделяется достаточное внимание в литературе .

При отсутствии предусмотренных законом оснований для отказа судом в признании и приведении в исполнение решений иностранных судов и иностранных арбитражных (третейских) судов государственным судом выносится определение, на основании которого выдается исполнительный лист (ст. 246 АПК РФ, ст. 410 ГПК РФ) для последующего его предъявления судебному приставу-исполнителю.

Следовательно, государственными судами при рассмотрении вопроса о признании и приведении в исполнение решений иностранных судов и иностранных арбитражных (третейских) судов также осуществляется предварительный судебный контроль за принудительным исполнением решений указанных судов.

Таким образом, в ходе взаимодействия судебного пристава-исполнителя и суда последним осуществляется предварительный судебный контроль, который реализуется различными способами, для которых характерно то, что действия суда производятся как раз в тот момент, когда, как отмечалось в литературе, еще ничего не произошло, т.е. самого исполнительного производства еще нет, а действия суда по осуществлению контроля исполнительного производства и действий судебного пристава-исполнителя уже производятся.

3.4 Признание решений иностранных судов, не требующих дальнейшего производства

В ст. 415 ГПК РФ названы некоторые категории решений по искам о признании, не требующие дальнейшего производства и исполнения. Эти решения признаются при отсутствии возражений по основаниям, предусмотренным п. п. 1 - 5 ч. 1 ст. 412 ГПК РФ.

В Российской Федерации признаются не требующие вследствие своего содержания дальнейшего производства решения иностранных судов:

относительно статуса гражданина государства, суд которого принял решение;

о расторжении или признании недействительным брака между российским гражданином и иностранным гражданином, если в момент рассмотрения дела хотя бы один из супругов проживал вне пределов Российской Федерации;

о расторжении или признании недействительным брака между российскими гражданами, если оба супруга в момент рассмотрения дела проживали вне пределов Российской Федерации;

в других предусмотренных федеральным законом случаях.

Так, Определением Верховного Суда РФ от 27 апреля 2010 г. N 44-Г10-18 было отказано в принятии возражений относительно признания решения иностранного суда, которым наложен временный арест на акции или доли участия в компаниях и активах компаний; отказано правомерно, так как заявитель не вправе заявлять возражения относительно признания указанного решения иностранного суда.

В число решений, определяющих статус гражданина государства, суд которого принял решение относительно правосубъектности гражданина, могут входить решения о признании гражданина недееспособным, ограниченно дееспособным, безвестно отсутствующим или об объявлении его умершим и др.