Установление факта родственных отношений для реализации права на представление содержания.

В указанном контексте необходимость установления факта родственных отношений может возникнуть в двух основных случаях: в целях получения алиментов, т.е. прижизненного содержания, а также в случаях получения содержания в связи со смертью кормильца.

При установлении факта родственных отношений для получения алиментов необходимо, чтобы заявитель и заинтересованное лицо находились в степени родства, допускаемой действующим семейным законодательством (ст. 80, 85, 87, 89, 90, 93 - 97 Семейного кодекса РФ) [7]. Необходимо также отметить, что в большинстве случаев искомый юридический факт устанавливается в рамках искового производства при разрешении искового требования об уплате алиментов.

Что касается установления факта родственных отношений в рамках пенсионного законодательства, то в этой связи интересной представляется точка зрения, изложенная Е.И. Астраханом. Автор, отмечая, что терминология пенсионного законодательства не вполне четко выражена (в одних нормах идет речь о назначении пенсий семьям, в других - членам семей), пришел к выводу, что семья представляет собой самостоятельный субъект права на пенсию по случаю потери кормильца. Среди его основных аргументов приводится тот факт, что на всех членов семьи назначается одна общая пенсия [28. С. 156 - 157]. Данная позиция представляется не вполне обоснованной, поскольку пенсия, получаемая семьей, представляет собой лишь совокупность пенсий тех членов этой семьи, которые имеют право на ее получение.

Кроме того, как справедливо отмечает Р.П. Мананкова, каждый из членов семьи может потребовать выплаты пенсии ему отдельно [43. С. 109].

Вне зависимости от изложенной дискуссии правом на получение пенсии в связи со смертью кормильца по действующему пенсионному законодательству обладают нетрудоспособные члены семьи умершего, состоявшие на его иждивении [13]. Соответственно, для наличия права на пенсионное обеспечение наибольшую актуальность имеет установление факта нахождения на иждивении, а не факта родственных отношений как таковых.

Установление факта родственных отношений в целях получения наследства. Данная цель установления факта родственных отношений наиболее часто на практике вызывает необходимость его установления. Нельзя не отметить, что за последнее десятилетие круг родственников, имеющих право на наследство, значительно расширился, что привело к учащению случаев обращения в суд для установления факта родственных отношений.

Согласно ст. 1142 - 1145 ГК РФ [4], правом на наследство по закону обладают: а) супруг, дети, родители; б) братья, сестры, бабушки, дедушки; в) дяди и тети; г) прадедушки, прабабушки; д) двоюродные внучки, внуки, бабушки, дедушки; е) двоюродные правнуки, правнучки, племянники, племянницы, дяди, тети; ж) пасынки, падчерицы, отчим, мачеха.

Таким образом, очевидно, что на сегодняшний день правом на получение наследства обладают родственники вплоть до пятой степени родства. Поскольку закон связывает наступление правовых последствий со столь отдаленными степенями родства, то необходимость установления факта родственных отношений в судебном порядке приобретает особую актуальность. Если для подтверждения первой степени родства достаточно представления свидетельства о рождении или о браке, то для более дальних родственников количество необходимых документов увеличивается пропорционально удаленности степени родства.

Соответствующие документы у заявителей часто отсутствуют, что и порождает необходимость обращения в суд. Следует помнить, что заявителем по данной категории дел может выступать только лицо, не исключенное из состава наследников в силу закона. Так, не могут требовать установления факта родственных отношений в целях получения наследства: родители, лишенные родительских прав; лица, которые своими незаконными действиями способствовали призванию их к наследованию, и др.

Спорным в литературе является вопрос о том, возможно ли установление факта родственных отношений лишь в том случае, если заявителем указана строго определенная цель его установления (например, право на получение наследства, право на получение пенсии по случаю потери кормильца и т.д.), или же данный факт может быть установлен, несмотря на отсутствие такой цели.

Верной представляется точка зрения, основанная на более широком понимании цели установления юридического факта. Как справедливо отмечал П.Ф. Елисейкин, при наличии неопределенности в правовом положении заинтересованному лицу неизвестно, может ли оно воспользоваться определенными правами.

Соответственно, установление юридического факта может быть необходимо не для реализации конкретной цели, а для определения правового положения в целом, что не должно препятствовать рассмотрению данного дела в порядке особого производства. Важно лишь, чтобы устанавливаемый факт имел связь с определенным субъективным правом, в силу которой он приобретает юридическое значение [34. С. 14].

В предмет доказывания по данной категории дел входит наличие кровной связи между заявителем и умершим. В ходе судебного разбирательства суду должны быть представлены следующие необходимые доказательства:

1. Доказательства, подтверждающие факт родственных отношений. К их числу относятся различные письменные документы: свидетельства органов загса, личная переписка и т.д.

2. Доказательства невозможности получения либо восстановления документов, подтверждающих факт родственных отношений. Например, суду может быть представлена справка органов ЗАГСа о несохранении архивных данных и др.

В случае удовлетворения требований заявителя резолютивная часть решения суда должна содержать четкое указание на то, родство каких именно лиц установлено и какова степень их родства.

Реализация решения суда не требует совершения каких-либо самостоятельных действий. Решение используется заявителем непосредственно для подтверждения факта родственных отношений в компетентных государственных и иных административных органах.

Установление факта нахождения на иждивении. Сам по себе факт нахождения на иждивении не подлежит какой-либо регистрации, что порождает необходимость его специального установления. В большинстве случаев дела об установлении фактов иждивения подведомственны суду. Несмотря на то, что нахождение на иждивении может подтверждаться органами социального обеспечения, районной администрацией по месту жительства заявителя, нередко соответствующие органы не располагают достаточной информацией, что влечет необходимость обращения в суд.

Известно, что ст. 267 ГПК РФ [5] в качестве обязательного условия обращения в суд с заявлением об установлении юридического факта в порядке особого производства предусматривает необходимость указания конкретной цели, для которой заявителю необходимо установить искомый факт.

Следует отметить, что применительно к делам об установлении факта нахождения на иждивении данное правило приобретает особенно важное значение. Это обусловлено тем, что понятие иждивения как факта, имеющего юридическое значение, в каждой из отраслей российского законодательства имеет свои принципиальные особенности. Соответственно, именно цель установления данного факта во многом определяет предмет доказывания и круг необходимых доказательств, а также влияет на круг заинтересованных лиц, привлекаемых к участию в деле.

Анализ судебной практики показывает, что установление факта нахождения на иждивении может отвечать одной из трех целей. Это может быть необходимо для получения наследства, для назначения пенсии в связи со смертью кормильца, либо для возмещения вреда в связи со смертью кормильца.

Наиболее часто в качестве доказательств факта нахождения на иждивении в судебном заседании исследуются решения суда о взыскании алиментов, квитанции денежных переводов, частная переписка и т.д.

Реализация указанного решения производится заявителем путем его представления в компетентный орган в зависимости от цели установления факта нахождения на иждивении в целях подтверждения установленного судом факта и дальнейшего оформления права на наследство, на пенсию и т.д.

Установление факта регистрации рождения, усыновления (удочерения), брака, расторжения брака, смерти.

Регистрация актов гражданского состояния производится в РФ специальными органами записи актов гражданского состояния. Регистрация акта гражданского состояния заключается в том, что сведения об этом акте вносятся в книгу регистрации актов гражданского состояния. Все составленные органами ЗАГСа книги записи актов гражданского состояния подлежат обязательному хранению в архиве соответствующего отдела органа загса, причем действующим законодательством не предусмотрен какой-либо предельный срок их хранения. Однако по истечении 75 лет соответствующие книги регистрации актов гражданского состояния передаются на хранение в государственный архив.

Вместе с тем на практике приходится часто сталкиваться с проблемой утраты соответствующих записей и необходимостью их восстановления.

В соответствии с п. 1 ст. 74 Федерального закона от 15 ноября 1997 г. N 143-ФЗ "Об актах гражданского состояния" [11] восстановление утраченных записей производится органами загса на основании вступившего в законную силу решения суда. При этом п. 2 ст. 74 ФЗ N 143-ФЗ [11] устанавливает, что основанием для обращения в суд с заявлением об установлении факта государственной регистрации акта гражданского состояния является сообщение органа исполнительной власти субъекта Российской Федерации, в компетенцию которого входит организация деятельности по государственной регистрации актов гражданского состояния и на территории которого была произведена государственная регистрация акта гражданского состояния, об отсутствии первичной или восстановленной записи акта гражданского состояния.

Согласно п. 3 ст. 74 ФЗ N 143-ФЗ [11], запись акта гражданского состояния может быть восстановлена по поступлении в орган записи актов гражданского состояния вступившего в законную силу решения суда об установлении факта государственной регистрации акта гражданского состояния.

Существенной особенностью данной категории дел является то, что при их рассмотрении суды устанавливают не сами факты рождения, усыновления и т.д., а именно факты их государственной регистрации органами загса, то есть суд устанавливает не непосредственно юридический, но доказательственный факт.

В связи с этим особенно важно неукоснительное соблюдение положений ст. 265, 267 ГПК РФ [5], возлагающей на заявителя обязанность по представлению письменных доказательств невозможности восстановления утраченных документов - соответствующей справки загса о невозможности выдачи дубликата свидетельства ввиду утраты архивов. Вместе с тем возможна ситуация, когда архив сохранился, однако сведения о государственной регистрации акта гражданского состояния в нем отсутствуют. Д.М. Чечот отмечал, что справка загса об отсутствии самой записи при наличии актовых книг является основанием для отказа в приеме заявления об установления юридического факта [56. С. 83]. Представляется, что в свете действующего законодательства подобный отказ невозможен. Заявление должно быть принято к производству, однако в установлении искомого факта заявителю необходимо отказать.

Таким образом, по общему правилу регистрация актов гражданского состояния производится административными органами. В случае же утраты соответствующей записи акта гражданского состояния в отношении дел об их восстановлении установлена исключительная судебная подведомственность.

Субъектом обращения в суд по данной категории дел выступают те лица, запись о том или ином акте гражданского состояния которых утрачена. Исключение составляют дела об установлении факта регистрации смерти, где в качестве заявителя выступают родственники умершего.

В предмет доказывания по данной категории дел входят следующие обстоятельства:

1. Непосредственно сам факт регистрации того или иного акта гражданского состояния. В его подтверждение суду могут быть представлены какие-либо документы, содержащие указание на устанавливаемый факт (например, сохранившиеся копии свидетельств органов загса, заполненные когда-либо анкеты с указанием реквизитов свидетельства о браке, копии решения суда о расторжении брака, на основании которого была произведена соответствующая запись, и др.). Кроме того, в подтверждение заявленных требований заявитель может дать собственные объяснения, сослаться на свидетельские показания.

2. Факт отсутствия первичной или восстановленной архивной записи о регистрации акта гражданского состояния в связи с утратой архива. Как уже было отмечено, данный факт должен быть подтвержден соответствующей справкой органов загса. Указанный документ относится к необходимым доказательствам. При его отсутствии производство по делу должно быть прекращено на основании специальной нормы ст. 265 ГПК РФ [5].

В ходе судебного разбирательства суду надлежит принять все возможные меры к установлению не только самого факта регистрации акта гражданского состояния, но и конкретного места и времени его регистрации.

Резолютивная часть решения суда должна точно соответствовать формулировке п. 3 ч. 2 ст. 264 ГПК РФ [5], например: "Установить факт регистрации брака между Ивановым Иваном Ивановичем и Ивановой (добрачная фамилия Петрова) Марией Александровной в г. Екатеринбурге в январе 1945 г.". Недопустимо в резолютивной части указание на то, что "Иванов и Иванова состоят в зарегистрированном браке" и т.д. В противном случае органы загса не будут иметь возможности исполнить решение суда и восстановить утраченную запись.

Следует отметить, что решение суда об установлении факта регистрации акта гражданского состояния само по себе не заменяет документы, выдаваемые органами загса. Как уже было отмечено, на основании вынесенного решения органы загса восстанавливают утраченную запись акта гражданского состояния, после чего заинтересованному лицу может быть выдано соответствующее свидетельство.

На практике возникает необходимость отграничения факта регистрации актов гражданского состояния от факта родственных отношений. Так, С. обратился в Железнодорожный районный суд г. Екатеринбурга с заявлением об установлении факта регистрации его рождения. Целью установления данного факта являлось принятие наследства от матери. Судом было отказано в установлении искомого юридического факта. Определением Судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда решение по делу отменено по процессуальным основаниям. При этом коллегия справедливо рекомендовала суду первой инстанции при повторном рассмотрении дела разъяснить заявителю право на подачу заявления об установлении родственных отношений, так как именно это непосредственно порождает для него юридические последствия - право на наследство [64].

Представляется, что критерием разграничения в данном случае должны служить юридический характер факта и цель его установления, правовая связь устанавливаемого факта с желаемыми заявителем последствиями.

Производство по делам об установлении факта регистрации акта гражданского состояния часто граничит с рассмотрением дел о внесении исправлений или изменений в записи актов гражданского состояния. При разграничении данных дел необходимо исходить из того, соответствовала ли действительности первоначальная запись акта гражданского состояния.

Так, если заявитель ссылается на то, что в свидетельстве о рождении неверно указана дата его рождения, оснований для установления факта рождения нет. В данном случае заявителю необходимо разъяснить необходимость обращения в ЗАГС с просьбой о внесении изменений в актовую запись о его рождении. В случае отказа он может оспаривать подобный отказ в суд в порядке главы 36 ГПК РФ [5] также в рамках особого производства. При рассмотрении дел об установлении факта регистрации брака следует помнить, что данный факт влечет юридические последствия лишь в том случае, если зарегистрированный брак не был расторгнут. Соответственно, если в ходе судебного разбирательства будет установлено, что брак был расторгнут, в установлении факта регистрации такого брака необходимо отказать.

Что касается установления факта регистрации расторжения брака, то в судебной практике данная категория дел встречается редко. Полагаем, что установление подобного факта возможно в двух случаях:

- для браков, расторгнутых непосредственно в органах ЗАГСа;

- для браков, расторгнутых судом до введения в действие СК РФ.

Так, если брак был расторгнут до 1 марта 1996 г., то согласно ст. 40 КоБС РСФСР брак считался прекращенным только с момента регистрации расторжения брака в органах ЗАГСа, но не с момента вынесения судебного решения. Соответственно, наступление правовых последствий связывалось именно с регистрацией расторжения брака. Вместе с тем по действующему семейному законодательству (п. 1 ст. 25 СК РФ) [7] брак считается расторгнутым с момента вступления в законную силу решения суда о расторжении брака, независимо от регистрации данного решения в органах загса. Таким образом, в удовлетворении заявления об установлении факта регистрации расторжения брака, расторгнутого судом после 1 марта 1996 г., необходимо отказать в связи с неюридическим характером искомого факта.

При установлении факта регистрации усыновления важное значение приобретает дата усыновления. В период действия Кодекса законов об актах гражданского состояния, брачном, семейном и опекунском праве (принятого ВЦИК 16 сентября 1918 г. и действовавшего до принятия Постановления ВЦИК, СНК РСФСР от 19 ноября 1926 г. "О введении в действие Кодекса законов о браке, семье и опеке") регистрация усыновления не производилась.

Установление факта признания отцовства. В соответствии с п. 1 ст. 48 СК РФ [7] происхождение ребенка от матери (материнство) устанавливается на основании доказательств, подтверждающих рождение ребенка матерью в медицинском учреждении, а в случае рождения ребенка вне медицинского учреждения - на основании медицинских документов, свидетельских показаний и иных документов.

Органы ЗАГСа делают запись о матери в книге актов гражданского состояния по ее заявлению. Что касается происхождения ребенка от отца (отцовства), способ его установления зависит от различных обстоятельств. Анализ семейного законодательства позволяет сделать вывод, что разрешение данного вопроса может быть подведомственно как органам загса, так и судам. Очевидно, что критерием разграничения подведомственности служит спорность либо бесспорность права.

Подведомственность органам ЗАГСа установлена для дел об установлении отцовства в следующих случаях.

1. Установление отцовства на основании записи о браке. Если ребенок родился от лиц, состоящих в браке между собой, а также в течение 300 дней с момента расторжения брака, признания брака недействительным или смерти супруга, отцом ребенка признается супруг (бывший супруг) матери, если не доказано иное. В данном случае отцовство удостоверяется в органах загса на основании записи о браке.

2. Установление отцовства на основании совместного заявления родителей либо на основании заявления отца.

К исключительной компетенции суда общей юрисдикции дела об установлении отцовства будут относиться в следующих случаях.

1. В соответствии со ст. 49 СК РФ [7] в случае рождения ребенка у родителей, не состоящих в браке между собой, и при отсутствии совместного заявления родителей или заявления отца ребенка отцовство устанавливается в судебном порядке по заявлению:

а) одного из родителей;

б) опекуна (попечителя);

в) лица, на иждивении которого находится ребенок;

г) самого ребенка по достижении совершеннолетия.

2. В соответствии с п. 1 ч. 3 ст. 48 СК РФ [7] суд также вправе установить отцовство по заявлению лица, не состоящего в браке с матерью ребенка, в случаях, когда мать ребенка умерла, признана недееспособной, лишена родительских прав либо ее место нахождения неизвестно, если орган опеки и попечительства не дал согласия на установление отцовства этого лица в административном порядке только на основании его заявления.

Указанные категории дел рассматриваются судом в рамках искового производства.

3. Системный анализ семейного и гражданско-процессуального законодательства позволяет сделать вывод, что к исключительной судебной подведомственности относятся дела, связанные с оспариванием отцовства, то есть исключение или изменение записи об отце ребенка возможно только на основании решения суда, независимо от согласия или несогласия сторон. Дела об оспаривании отцовства также рассматриваются в порядке искового производства, несмотря на то, что фактически в их основе не всегда лежит спор о праве.

4. Кроме того, в соответствии со ст. 50 СК РФ [7] суд вправе установить факт признания отцовства в случае смерти лица, которое признавало себя отцом ребенка, но не состояло в браке с его матерью. Корреспондирующая с материальным правом норма присутствует и в действующем ГПК РФ. Так, согласно п. 4 ч. 2 ст. 264 ГПК РФ [5], суд в порядке особого производства устанавливает факт признания отцовства.

5. По общему правилу в исковом порядке отцовство может быть установлено только в отношении живого лица. Затруднения возникают в том случае, если потенциальный отец ребенка в период рассмотрения дела умер, однако заявитель не располагает данными о том, что он когда-либо признавал себя отцом ребенка. Полагаем, что в данном случае возникает "необходимость в изменении вида производства" [40. С. 65]: возможно установление факта отцовства в рамках п. 10 ч. 2 ст. 264 ГПК РФ [5], то есть в рамках "других имеющих юридическое значение фактов".

Интересна позиция К.К. Червякова, который полагает, что по делам об установлении отцовства в особом производстве не следует требовать от заявителя ссылки на какую-либо специальную цель возбуждения дела, поскольку по делам данной категории всегда имеется общая цель установления факта - внесение сведений об отце в актовую запись о рождении ребенка [ 55. С. 17].

Критикуя изложенную позицию, А.К. Кац и В.М. Кошкин строят свои аргументы на том, что отсутствие четко сформулированной цели лишает суд возможности привлечь в процесс всех заинтересованных по делу лиц. Так, в соответствии с указанной общей целью к участию в деле привлекаются только родственники умершего, интерес которых часто носит формальный характер. В зависимости же от конкретной цели в качестве заинтересованных лиц могут быть привлечены его наследники (при установлении факта отцовства в целях получения обязательной доли в наследственном имуществе) либо органы социального обеспечения (при установлении факта отцовства для оформления пенсии в связи со смертью кормильца) [38. С. 55]. Указанная позиция нашла свое отражение и в судебной практике [См.: 23].

Не оспаривая предложенные тезисы, полагаем необходимым отметить, что в случае отсутствия у лица какой-либо конкретной цели установления искомого факта на момент обращения в суд в качестве таковой может быть указано и внесение сведений об отце в актовую запись о рождении ребенка. Конкретные правовые последствия могут возникнуть по прошествии определенного времени в связи с наступлением определенных юридических фактов. Соответственно, полагаем, что отсутствие конкретной цели не может послужить препятствием для установления факта отцовства, поскольку подобный подход будет ограничивать право лица на судебную защиту, гарантированное ст. 46 Конституции РФ [2].

Как уже было отмечено, установление этого юридического факта представляет собой установление отцовства, но в отношении умершего лица. Соответственно, в предмет доказывания по данной категории дел входят все те обстоятельства, которые подлежали бы установлению при рассмотрении дела в исковом производстве.

В этой связи необходимо учитывать разъяснения, данные Пленумом Верховного Суда РФ в Постановлении N 9 от 25 октября 1996 г. [19]. Верховный Суд РФ обратил внимание на то, что обстоятельства для установления отцовства в судебном порядке, предусмотренные ст. 49 СК РФ [11], существенно отличаются от тех, которые предусматривались ст. 48 Кодекса о браке и семье РСФСР.

Судебной практике известны некоторые случаи подтверждения факта отцовства биологической экспертизой. В частности, проведении экспертизы возможно, если родственники умершего согласны на его эксгумацию [61]. Кроме того, ученые говорят о некоторой ограниченности состязательности при рассмотрении данных дел, как и любых других дел особого производства, что обусловлено отсутствием ответчика. В связи с этим авторы полагают, что суд должен не ограничиваться представленными участниками процесса сведениями, а лично принимать участие в истребовании дополнительных доказательств [38. С. 54].

Установление факта признания отцовства в отношении детей, родившихся после 1 октября 1968 г.

Поскольку с принятием Основ законодательства Союза ССР и союзных республик о браке и семье [15. Ст. 241] гражданам, не состоявшим в браке между собой, было предоставлено право добровольно признавать отцовство через органы ЗАГСа, в судебной практике и юридической литературе возникли споры о возможности установления факта отцовства в отношении детей, родившихся после введения в действие указанных Основ, в судебном порядке. Некоторое время суды придерживались практики, согласно которой заявление об установлении факта признания отцовства могло быть принято к производству только в случае смерти предполагаемого отца ребенка до введения в действие указанных Основ. Теоретические сторонники подобного подхода обосновывали свою позицию тем, что если бы гражданин действительно признавал себя отцом ребенка, то при жизни он бы обратился в загс с соответствующим заявлением. Отсутствие подобного обращения, по их мнению, неопровержимо свидетельствует о непризнании отцовства и исключает возможность судебного установления факта признания отцовства [44]. Представляется, что данная позиция должна быть подвергнута критике.

Во-первых, ст. 3 Закона СССР от 27 июня 1968 г. "Об утверждении Основ законодательства Союза ССР и союзных республик о браке и семье" [69] не содержит какого-либо указания на дату смерти предполагаемого отца ребенка как на необходимое условие установления факта признания отцовства. Во-вторых, Основы не оговаривают предельного срока для добровольного признания отцовства в органах загса. Следовательно, как справедливо отмечают А.К. Кац и В.М. Кошкин, отцовство может быть признано в любое время, а если этому помешала смерть отца ребенка, определен судебный порядок установления факта признания отцовства [38. С. 58]. Окончательно ясность по этому вопросу возникла с принятием Постановления Пленума ВС СССР от 4 декабря 1969 г., п. 7 которого разъяснил, что суд не вправе отказать в принятии заявления об установлении факта признания отцовства лицом, умершим после введения в действие Основ [17]. Согласно п. 5 ч. 2 ст. 264 ГПК РФ [5], суду предоставлено право устанавливать в порядке особого производства факт принадлежности правоустанавливающих документов лицу, фамилия, имя, отчество которого, указанные в документе, не совпадают с именем, отчеством или фамилией этого лица, указанными в паспорте или свидетельстве о рождении.

Необходимость установления данного факта в большинстве случаев бывает вызвана наличием описок в правоустанавливающих документах. Кроме того, с необходимостью установления факта принадлежности правоустанавливающих документов часто сталкиваются лица нерусских национальностей, фамилия, имя, отчество которых часто указываются в документах в разнообразных русских транскрипциях.

Интересно, что процессуальное законодательство разрешает установление факта принадлежности не любых документов. Так, не допускается установление в порядке п. 5 ч. 2 ст. 264 ГПК РФ [5] факта принадлежности воинских документов, паспорта, а также свидетельств, выдаваемых органами загса.

Невозможность установления факта принадлежности паспорта объективно обоснована следующим. Во-первых, как справедливо отмечал А.А. Мельников, паспорт относится к категории личных, а не правоустанавливающих документов [47. С. 56]. Кроме того, закон предоставляет возможность установления принадлежности документов в том случае, если в них искажены данные по сравнению именно с паспортом, что также исключает возможность установления факта принадлежности самого паспорта.

В судебной практике часто возникают вопросы, связанные с определением термина "правоустанавливающие документы" применительно к ст. 264 ГПК РФ [5]. Так, например, Чкаловским районным судом г. Екатеринбурга был установлен факт принадлежности завещания гражданину, фамилия которого в завещании была указана неверно [62]. Полагаем, что подобное решение суда необоснованно, поскольку завещание по своей сути не является правоустанавливающим документом. Завещание дает лицу право лишь обратиться за принятием наследства, но не подтверждает непосредственно его право на наследство. Правоустанавливающим документом в рамках наследственных правоотношений является свидетельство о праве на наследство, а не само завещание. Полагаем, что в данном случае суду необходимо было отказать заявителю в установлении искомого факта в порядке особого производства и разъяснить ему право на обращении в суд с иском о признании права собственности на наследственное имущество.

Не допускается установление факта принадлежности таких документов, для которых законом предусмотрен административный порядок установления данного факта. Так, например, суд не вправе устанавливать факт принадлежности гражданину удостоверения к ордену или медали гражданина, фамилия, имя, отчество которого не совпадают с указанными в удостоверении, поскольку данный вопрос разрешается органами, выдавшими удостоверение. Кроме того, в литературе высказана точка зрения о том, что указанные документы носят личный, а не правоустанавливающий характер, что также исключает возможность установления факта их принадлежности в порядке особого производства [Научно-практический комментарий к ГПК РФ / Под ред. В.М. Жуйкова, В.К. Пучинского, М.К. Треушникова. М., 2003].

Инициировать судебное разбирательство по вопросу о принадлежности правоустанавливающих документов может то физическое лицо, в фамилии, имени или отчестве которого содержатся описки. Что касается круга заинтересованных лиц, полагаем, что необходимость привлечения к участию в деле органов, выдавших документ, отсутствует, поскольку данные органы не обладают материальной заинтересованностью в исходе дела.

Предмет доказывания по данной категории дел состоит в выявлении ошибок в написании фамилии, имени, отчества заинтересованного лица по сравнению с паспортом или свидетельством о рождении. Эти обстоятельства проверяются путем установления того, существовал ли в действительности зафиксированный в правоустанавливающем документе факт. Кроме того, в предмет доказывания, безусловно, входит факт того, что исправления в правоустанавливающий документ не могут быть внесены во внесудебном порядке.

При этом Д.М. Чечот обращал внимание на то, что суды не должны принимать к своему производству заявления об установлении факта принадлежности правоустанавливающего документа в том случае, если у заявителя имеются другие документы, достоверно подтверждающие соответствующий факт [56. С. 95].

Вместе с тем судебной практике известны подобные случаи, Так, например, Чкаловским районным судом г. Екатеринбурга был установлен факт принадлежности заявительнице договора приватизации квартиры, в котором была указана добрачная фамилия заявительницы, в целях продажи спорной квартиры.

При этом в материалах дела имелась копия свидетельства о регистрации заявительницей брака с указанием на перемену фамилии. Документы, подтверждающие отказ Федеральной регистрационной службы зарегистрировать договор купли-продажи квартиры, суду представлены не были [64]. Полагаем, что подобное решение не является законным.

С учетом действующего законодательства в рассмотренной ситуации необходимо прекращение производства по делу в порядке ст. 265 ГПК РФ [5].

Спорным является вопрос о необходимости установления в судебном заседании конкретной цели установления искомого факта. Представляется, что по данной категории дел подобную цель следует понимать расширительно, в соответствии с подходом, обоснованным П.Ф. Елисейкиным [34. С. 14]. Установление данного факта может быть необходимо не для реализации конкретной цели, а для определения правового положения в целом.

К числу распространенных ошибок судебной практики относится установление факта тождества лиц, по-разному именуемых в различных документах. Невозможность установления факта тождества лиц объясняется тем, что лиц, носящих одинаковые фамилию, имя, отчество, может оказаться много.

Соответственно, установление тождества лиц может быть ошибочно распространено на других граждан, которые к этому тождеству отношения не имеют, то есть резолютивная часть решения по делам об установлении юридического факта не может быть сформулирована как, например, "А.А. Иванов и А.А. Ивонов действительно одно и то же лицо".

Суды обладают правом именно устанавливать факт принадлежности правоустанавливающего документа. Соответственно, резолютивная часть решения суда должна содержать указание на отличительные признаки правоустанавливающего документа (его наименование, номер, дата и место выдачи, на чье имя выдан и т.д.), а также фамилию, имя и отчество лица (по паспорту или свидетельству о рождении), которому в действительности принадлежит данный документ.

Следует отметить, что установление факта принадлежности правоустанавливающих документов относится к категории дел об установлении фактов доказательственных, а не юридических. Речь идет не о подтверждении факта, зафиксированного в документе, а об устранении препятствий в использовании данного документа, вызванных имеющейся в нем ошибкой [34. С. 118]. Соответственно, решение суда будет использоваться заявителем вместе с правоустанавливающим документом и не повлечет необходимости какого-либо специального документального подтверждения установленного судом факта.

Статья 35 Конституции РФ [2] гарантирует каждому право наследования.

При этом под наследованием принято понимать переход имущества одного физического лица (наследодателя) в случае его смерти к другим лицам (наследникам) в порядке, предусмотренном действующим законодательством. Право получения наследства как по закону, так и по завещанию установлено разделом V Гражданского кодекса РФ [4].

Однако, несмотря на стабильность институтов наследственного права, на практике часто возникают различные споры о наследстве и другие вопросы, требующие судебного разрешения. Большинство дел в сфере наследственных правоотношений имеет исковой характер и связано со спорами между различными наследниками.

Однако помимо значительного количества споров, возникающих в сфере наследственных правоотношений, нередко приходится сталкиваться с ситуациями, не связанными с наличием спора о праве, но требующими судебного разрешения.

На практике фактическое вступление наследника во владение или управление наследственным имуществом является самым распространенным способом принятия наследства. Однако чтобы принятие наследства было действительным и влекло соответствующие правовые последствия, необходимо соблюдение ряда условий. Во-первых, поскольку по своей правовой природе принятие наследства представляет собой одностороннюю гражданско-правовую сделку, оно требует от наследника дееспособности.

За недееспособных граждан наследство принимают их законные представители. Ограниченно дееспособные граждане могут принять наследство самостоятельно, но с согласия своих законных представителей. Во-вторых, принятие наследства должно быть актом сознательным и свободным, совершенным без чьего-либо влияния, угроз и т.д. В-третьих, принятие наследства должно быть совершено без каких-либо условий и оговорок. Так, например, не допускается принятие наследства под условием выделения наследнику каких-либо определенных предметов в счет его доли.

Как уже было отмечено, фактическое принятие наследства должно быть подтверждено соответствующими документами. Однако нередко у наследников отсутствуют письменные доказательства, свидетельствующие о фактическом принятии наследства. Так, например, факт его принятия часто может быть подтвержден только свидетельскими показаниями. В этом случае и возникает необходимость обращения в суд с заявлением об установлении факта принятия наследства.

На практике нередко встречаются случаи привлечения к участию в деле в качестве заинтересованного лица нотариуса, отказавшего в выдаче свидетельства о праве на наследство. Полагаем, что подобный подход не является верным. Материально-правовая заинтересованность в исходе дела у нотариуса отсутствует. Судом рассматривается вопрос не о законности либо незаконности действий нотариуса, а о фактическом принятии наследства.

В связи с этим полагаем, что для рассмотрения дела достаточно получить у нотариуса вышеуказанную информацию. В случае необходимости он может быть допрошен в суде в качестве свидетеля.

Неверное определение состава заинтересованных лиц на практике влечет необходимость пересмотра вынесенных судебных решений.

Так, Постановлением Президиума Свердловского областного суда от 31 августа 2005 г. в порядке надзора было отменено решение Орджоникидзевского районного суда г. Екатеринбурга об установлении факта принятия наследства. В качестве оснований для отмены Президиум указал два момента. Во-первых, решение суда было вынесено с нарушением п. 4 ч. 1 ст. 150 ГПК РФ - не был определен круг лиц, участвующих в деле, а именно в качестве заинтересованного лица должна была быть привлечена Ж., которая на момент рассмотрения дела обратилась к нотариусу с заявлением о принятии наследства. Кроме того, судом необоснованно было проигнорировано наличие в рассматриваемом деле спора о праве. Свидетельством его существования является тот факт, что к моменту рассмотрения дела в производстве Орджоникидзевского суда уже находился иск о разделе наследственного имущества [65].

Вместе с тем факт наличия нескольких наследников у умершего, выразивших волю на принятие наследства, не всегда безусловно свидетельствует о наличии спора о праве на наследство. В этой связи интересной представляется позиция, высказанная Свердловским областным судом при рассмотрении частной жалобы на решение Кировского районного суда г. Екатеринбурга, вынесенное по заявлению Н.

Последний обратился в суд с заявлением об установлении факта принятия наследства. Он был призван к наследованию на основании завещания.

Судом заявление было оставлено без рассмотрения в связи с наличием спора о праве. Доказательством его наличия суд посчитал тот факт, что к моменту рассмотрения дела в нотариальную контору с заявлением о принятии наследства обратилась сестра умершего К.

Судебная коллегия обоснованно сочла данный вывод преждевременным. К. должна была быть привлечена к участию в деле для выяснения ее позиции. Заявителю была завещана лишь квартира умершей, но не все наследственное имущество. В материалах дела отсутствуют сведения о том, что К. возражает против принятия заявителем наследства в виде квартиры.

Сам факт ее обращения в нотариальную контору не может однозначно свидетельствовать о наличии спора о праве, поскольку у наследодателя может быть и иное имущество, входящее в наследственную массу, которое не было завещано заявителю. По этим основанием определение суда было отменено, дело направлено на новое рассмотрение [60]. Как уже было отмечено, по действующему гражданскому законодательству принятие наследства в части не допускается.

Вместе с тем в ходе судебного разбирательства судам следует выяснять, во владение каким конкретно имуществом вступил заявитель и совершены ли эти действия в течение 6 месяцев после смерти наследодателя. Необходимость совершения указанных действий вытекает из разъяснений Пленума Верховного Суда РФ, содержащихся в п. 12 Постановления N 2 от 23 апреля 1991 г. [20]. Исходя из данных разъяснений, под фактическим вступлением в права наследства следует понимать любые действия наследника по управлению, распоряжению и пользованию этим имуществом, поддержанию его в надлежащем состоянии или уплату налогов, страховых взносов, других платежей и т.п. Указанные действия должны быть совершены в течение шести месяцев после смерти наследодателя.

При рассмотрении дел об установлении факта принятия наследства необходимо обратить особое внимание на то, что закон не предусматривает установления юридических фактов в отношении умершего лица, то есть лица, не обладающего гражданской процессуальной правоспособностью и дееспособностью. Часто в судебной практике встречаются случаи обращения граждан в суд с заявлениями об установлении юридического факта принятия наследства умершим (при его жизни).

В принятии подобных заявлений к производству должно быть отказано по следующим основаниям. Во-первых, согласно ст. 4 ГПК РФ [5], суд возбуждает гражданское дело по заявлению лица, обратившегося за защитой своих прав, свобод и законных интересов, а в случаях, предусмотренных законом, - в защиту прав и законных интересов другого лица. Круг лиц, которые могут быть инициаторами возбуждения гражданского дела в защиту других лиц, исчерпывающим образом определен в ст. 45 - 46 ГПК РФ [5].

К их числу наследники умершего не относятся. Во-вторых, наследодатель ввиду своей смерти не обладает гражданской процессуальной правоспособностью и дееспособностью, соответственно, он также не может являться участником процесса и суд не может сделать вывод о его правах и обязанностях.

Таким образом, в соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 134 ГПК РФ [5], подобные заявления не подлежат рассмотрению и разрешению в порядке гражданского производства, поскольку поданы в защиту прав и интересов другого лица гражданином, которому федеральным законом такое право не предоставлено. Суды должны отказывать в их принятии уже на стадии возбуждения гражданского дела. В случае ошибочного принятия заявления производство по делу должно быть прекращено.

По результатам рассмотрения дела судом может быть вынесено решение об установлении факта принятия наследства либо об отказе в установлении данного юридического факта. В случае удовлетворения заявления решение суда само по себе не устанавливает право собственности наследника на принятое им наследственное имущество. Оно лишь является основанием для выдачи наследнику свидетельства о праве на наследственное имущество в установленном законом порядке.

В случае если в состав наследства входит недвижимое имущество, то впоследствии право собственности на него подлежит государственной регистрации в соответствии с общими правилами. Судебными доказательствами являются все фактические данные (факты, сведения о них), а также средства доказывания, которые в предусмотренных законом процессуальных формах используются в суде для всестороннего и полного исследования обстоятельств и вынесения законного и справедливого решения.

В процессе судебного доказывания с помощью судебных доказательств устанавливаются лишь те факты и обстоятельства, которые необходимо выяснить по рассматриваемому делу для его правильного разрешения - факты и обстоятельства, имеющие значение для рассматриваемого дела. Круг факторов, подлежащих установлению по делу, суд определяет исходя из требований и возражений, заявленных сторонами, а также руководствуясь нормами материального права.

После этого суд определяет, какие доказательства надо исследовать, чтобы выяснить наличие или отсутствие искомых фактов. Объем фактов, подлежащих доказыванию, включает в себя:

1) факты, имеющие материально-правовое значение (предмет доказывания);

2) факты, имеющие процессуально-правовое значение (доказательственные факты и факты, имеющие процессуально-правовое значение).

Будучи единым по своей формально-логической основе, процесс установления и доказывания юридических фактов существенно различается в зависимости от степени нормативной урегулированности, детализированности процедуры, состава участников, средств доказывания, характера гарантий законности и др. в результате складываются различные процессуальные производства с неодинаковым процессуальным режимом.

3.3 Пути совершенствования института юридических фактов

Судебное разбирательство по делам об установлении фактов, имеющих юридическое значение, проводится по общим правилам искового производства с некоторыми особенностями, обусловленными спецификой рассматриваемых дел, то есть протекает в гражданской процессуальной форме. Можно выделить и некоторые особенности доказывания по рассматриваемым делам особого производства. В числе доказательств по делам об установлении фактов, имеющих юридическое значение, важное место занимают свидетельские показания.

Споры в литературе вызывает вопрос о необходимости проведения прений по данной категории дел. Так, А.А. Мельников полагал, что "отсутствие сторон с противоположными юридическим интересами в судебном разбирательстве исключает такую процедуру, как прения сторон" [47. С. 113]. П.Ф. Елисейкин, напротив, указывал, что судебные прения имеют целью выявление окончательных требований заинтересованных лиц. Поэтому судебные прения должны иметь место и в делах особого производства с тем отличием, что здесь не стороны, а заявитель и заинтересованные лица подводят итоги рассмотрения дела [34. С. 70 - 71].

Правовая природа судебных решений по делам особого производства имеет особенности. В отличие от дел, в которых разрешается спор о праве, решение только констатирует юридический факт, но не решает вопроса о правоотношениях заинтересованных лиц. Поэтому, как верно отмечал Д.М. Чечот, решение в делах особого производства хотя и завершает их рассмотрение, но не разрешает до конца вопрос о правоотношениях заявителя или других заинтересованных лиц. Решение данного вопроса происходит за пределами особого производства [42. С. 194].

Интересно, что соответствующие главы действующего ГПК РФ содержат ряд норм, закрепляющих специфические особенности решений суда по отдельным категориям дел особого производства. В связи с этим в литературе высказывается точка зрения о необходимости внесения в главу 27 ГПК РФ [5] "Общие положения" особого производства статьи, закрепляющей особенности принятия, содержания и исполнения решения по делам особого производства [48]. Представляется, что внесение подобных изменений не вполне обоснованно, поскольку эти вопросы регулируются самостоятельными статьями и их перемещение в главу 27 приведет к дублированию уже существующих в Кодексе положений.

Применительно к решениям об установлении юридических фактов следует отметить, что, на наш взгляд, им в полной мере свойственны все свойства законной силы.

Порядок установления социально-обеспечительных фактов всегда имеет нормативную модель, то есть закреплен в правовых нормах, причем, как правило, подзаконного уровня, тогда как указание на сами факты содержится в нормах закона.

По нашему мнению, отправные моменты установительных социально-обеспечительных процедур нужно закреплять на уровне федерального закона. Закрепление важных, имеющих большое значение для населения юридических норм на уровне закона свидетельствует о высокой правовой культуре и подлинном демократизме современного государства, облегчает гражданам доступ к юридической процедуре.

Кроме того, это существенно снижает возможность противоречий между материальными и процедурными нормами, так как они разрабатываются одновременно и закрепляются в одном законе. Установление социально-обеспечительных юридических фактов предполагает участие в этой процедуре особого правоприменительного органа (учреждения), обладающего соответствующей компетенцией. Это может быть, например, бюро медико-социальной экспертизы, комиссия по установлению стажа, образуемая в составе территориального органа Пенсионного фонда, и т. д. В исключительных случаях отдельные факты могут устанавливаться судом в порядке особого производства.

Само нуждающееся лицо не может установить требуемый ему юридический факт, оно вынуждено обратиться в тот или иной орган государства, который на основе совокупности представленных доказательств делает вывод о том, можно ли считать искомый факт установленным или нет. Таким образом, субъектом, устанавливающим тот или иной социально-обеспечительный факт, всегда является уполномоченный государственный орган (учреждение).

Значение процедуры установления социально-обеспечительных фактов заключается, прежде всего, в том, что она закрепляет порядок, последовательность осуществления действий, необходимых для подтверждения существования в реальной действительности того или иного имеющего правовое значение обстоятельства. Процедура нужна для законного и обоснованного наступления материально-правовых последствий.

Заключение

Естественно чтобы добиться высокого уровня правовых норм и убрать все пробелы и дыры в праве, нашему государству, как и другим, потребуется очень много времени. И будем надеяться на то, что люди которые проработали почти всю жизнь на государство будут обеспечиваться должным образом и в размерах реальных не только для питания, но и для заслуженного отдыха за свой долгий труд. Также это касается и лиц, которые в силу тех или иных жизненных ситуациях были поставлены в такое положение, при котором они не в состоянии обеспечить себя стабильным заработком, а также хорошим лечением или отдыхом.

Характерной особенностью конструкции института юридических фактов (способа связи и взаимодействия составляющих институт правовых норм) является такой прием воздействия на общественные отношения, как установление обстоятельств, порождающих право лица претендовать на помощь или содержание со стороны государства.

Институт юридических фактов - это своего рода набор гипотез норм права социального обеспечения, определяющих момент их вступления в силу. В силу этого именно на данном институте лежит повышенная ответственность за состояние всей отрасли: от того, каким обстоятельствам законом будет придан юридический характер и насколько точно и однозначно они будут сформулированы, во многом зависит эффективность всего права социального обеспечения как инструмента оказания помощи и предоставления содержания нуждающимся гражданам. Н

и один другой отраслевой институт права социального обеспечения не имеет подобной юридической конструкции, что говорит о несомненном существовании института юридических фактов как самостоятельного правового явления.

Выдвинуто предложение о закреплении института юридических фактов в качестве самостоятельного структурного раздела Федерального закона «Об основах социального обеспечения в РФ» под названием «Основания предоставления социального обеспечения». Содержание данного раздела можно представить следующим образом: