Понятие квалификации преступлений и ее значение для охраны прав и свобод человека и гражданина

При квалификации преступления мы сопоставляем, сравниваем то или иное поведение человека, составляющие его части, с элементами и частями предполагаемой законодателем модели преступления, производим как бы их мысленное наложение. При совпадении частей и элементов преступления с частями элементами законодательной модели преступления делается вывод о наличии в действиях состава преступления и, следовательно, о том, что совершено то или иное преступление [11].

Если хотя бы один элемент или его часть реального поступка и состава преступления не совпадают, то преступление отсутствует. В таких случаях принято говорить, что действия лица не образуют состава преступления.

Конечно, такая характеристика процесса квалификации является весьма приблизительной, но в общих чертах она отражает этот процесс правильно, хотя, разумеется, в реальности квалификация гораздо богаче предложенной схемы.

Прежде всего, нельзя представлять квалификацию как некое механическое наложение имеющегося шаблона (состава преступления) на реальный поступок.

Во-первых, потому, что состав это не шаблон в буквальном понимании (как скажем у токаря или слесаря, изготавливающего из заготовки деталь), а шаблон мыслимый, “идеализированный”, сконструированный сознанием и существующий в нем. По этой причине квалификация преступления не шаблонное наложение одно на другое, а творческий акт сличения элементов общности реального поступка с идеализированным смыслом, понятием о нем. Этот творческий акт наполнен многообразными психическими процессами, в которых сливаются в единое начало сознание, элементы неосознаваемой психической деятельности, чувства.

Состав преступления, как и преступление состоит из четырех элементов:

1. объекта преступления;

2. объективной стороны;

3. субъективной стороны;

4. субъекта преступления.

Объект преступления - общественное отношение (социальная полезная связь, взаимодействие людей, поддерживаемое в обществе), нарушаемое или разрушаемое преступлением.

Объективная сторона преступления - внешняя сторона посягательства.

Субъективная сторона преступления - внутренняя сторона посягательства, выражающаяся в различных психических процессах, происходящих в психике лица, совершающегодеяние.

Субъект преступления - тот, кто совершает или может совершить преступление [11].

Для более ясного понимания содержания понятия состава преступления необходимо определить, где в уголовном кодексе находятся составы преступления, совпадают ли признаки состава преступления с характеристиками, содержащимися в статьях, или признаки состава выходят за пределы статей (могут содержаться в нескольких статьях) и в каких статьях, общей или особенной части? Может ли состав преступления находиться одновременно в статье (или даже нескольких статьях) общей и особенной части? Являются ли признаками одного или разных составов те, которые находятся в разных статьях одной и той же статьи?

Обычно говоря о составе преступления, имеют в виду ту или иную статью особенной части уголовного кодекса. Так, юристы нередко говорят, к примеру: “действия виновного квалифицируются по ч. 1ст. 175 УК РК”. Такие выражения оправданы в практическом смысле, поскольку не вызывает сомнений наличие в статьях особенной части значительного числа признаков состава. Однако достаточно легко убедиться, что рамки статьи особенной части узки для состава преступления. Крайне редко, например, в статьях особенной части указываются признаки субъекта преступления. Мы получаем их из статей общей части УК РК.

Следовательно, признаки состава находятся и в общей части уголовного закона.

Нет полной ясности в вопросе, как соотносятся в плане характеристики состава разные части одной и той же статьи. Можно ли считать, что в разных частях статей особенной части содержатся разные составы? Или это разновидности одного и того же состава?

На наш взгляд в решении этого вопроса следует исходить из функционального назначения состава преступления во-первых, служить основанием при решении вопроса об уголовной ответственности, во-вторых, дифференцировать ответственность, то есть по разному решать вопрос об ответственности за разные преступления, и в третьих, усиливать ответственность за наиболее опасные формы одного и того же преступления.

Следовательно на поставленный вопрос мы должны дать следующий ответ: каждая отдельная статья (при отсутствии деления на части), каждая отдельная часть статьи, имеющая самостоятельную санкцию, содержат самостоятельные составы преступлений. Отдельные пункты статей самостоятельного состава не образуют [12 ст. 57].

2.2 Вид состава преступления и его влияние на квалификацию преступления

Поскольку состав преступления - это модель поведения, создаваемая законодателем, то, как и все создаваемое человеком, она несет отпечаток воли законодателя, выражает его творческий подход к созданию правовой нормы и вследствие этого несет элементы своеобразия сравнительно с реальными поступками людей.

Особенности законодательных моделей поведения в значительной мере предопределяются практической целесообразностью, например, требованием рациональности, краткости изложения правовой нормы, удобства пользования законом и др. Все это приводит к тому, что составы преступления как законодательные модели могут иметь сочетание элементов, непривычное для реальных человеческих поступков. Так, например, реальный убийца, как правило, преследуют одну цель и двигателем его поведения является какое-либо определенное побуждение. Однако законодатель, создавая модель убийства должен охватить ей все наиболее распространенные и наиболее опасные варианты поведения, поэтому в состав убийства включен ряд мотивов и целей преступления (корысть, месть, национальная вражда и рознь и т.п.). В связи с этим элементы некоторых составов преступлений отличаются от реальных поступков многослойностью, известной причудливостью форм.

Изучение способов конструирования законодательных моделей позволяет правильно понять замысел законодателя, уточнить содержание и границы преступного поведения.

Практическую значимость для квалификации имеет деление составов преступлений по трем основаниям:

1) по степени опасности;

2) по их внутренней структуре;

3) по конструкции.

По степени опасности составы преступления делятся на:

1) основные;

2) квалифицированные;

3) привилегированные.

Основной состав - состав, выражающий среднюю степень опасности и представляющий набор наиболее типичных (распространенных) признаков.

Характеристика основного состава дается в части первой статей Особенной части уголовного кодекса. Например, ч. 1 ст. 96 УК РК [11].

Квалифицированный состав - состав, выражающий повышенную опасность деяния и соответствующие ей признаки.

Описание квалифицированного состава содержится в частях второй, третьей и последующих частях и пунктах статей Особенной части закона. Например, в ч. 2 и 3 ст. 179 УК РК и их пунктах.

Привилегированный состав - состав, выражающий пониженную (наименьшую) степень опасности.

Обычно описание привилегированного состава дается в отдельной самостоятельной статье. Например, ст. 97, 98, 99 УК РК - убийство матерью новорожденного ребенка, убийство в состоянии аффекта, убийство при превышении пределов необходимой обороны.

В учебной литературе квалифицированные составы иногда называют составами с отягчающими обстоятельствами, а привилегированные - составами со смягчающими обстоятельствами. Такое наименование названных составов не вполне удачно, поскольку смягчающими и отягчающими признаются обстоятельства, которые находятся за пределами состава.

Знание о подобном строении составов преступления ориентирует правоприменителя в плане точного определения элементов деяния и необходимости правильной ссылки на соответствующую статью, часть и пункт.

По структуре деяния выделяют простые и сложные составы.

Простой состав - это состав, состоящий из минимального количества элементов и минимального числа его составных частей (как правило, одного). Словесная (понятийная) характеристика простого состава одномерна.

Таким составом, например, является состав умышленного убийства (ч. 1 ст. 96 УК РК). Модель этого преступления, описанная в ч. 1 ст. 96 УК РК, включает один объект, одно деяние, одно последствие, одну форму психического отношения, минимальное число признаков субъекта.

Сложный состав - это состав, состоящий не из минимального, а большего количества элементов и частей (нескольких объектов, нескольких деяний, последствий, форм психического отношения и т.п.). Словесная понятийная характеристика сложного состава многомерна вследствие отражения в ней нескольких элементов и частей.

Примером сложного состава является состав, охарактеризованный в ч. 2ст. 96 УК РК. Состав убийства, представленный в этой части ст. 96, включает несколько деяний (особо жестокое и без особой жестокости), несколько способов (общеопасный и без такового), ряд мотивов (корыстный, хулиганский, кровной мести и др.), несколько целей о его (скрыть преступление, облегчить его совершение, использовать органы и ткани потерпевшего).

Однако сложные составы неодинаковы. Они в свою очередь делятся на составы альтернативные и составы неальтернативные (составы с несколькими элементами или частями).

Такое разделение обусловлено различным значением, которое имеют несколько входящих в него элементов и их частей.

Альтернативный состав - это состав, который образуется любой комбинацией указанных в законе элементов и частей, в том числе и при наличии одного из них. Так, состав шпионажа включает передачу, собирание, похищение или хранение различных сведений, составляющих государственную тайну, иностранной организации или ее представителям.

Альтернативность состава означает, что любой набор названных деяний мы должны квалифицировать как одно единое преступление по ст. 166 УК РК. Например, передачу виновным указанных сведений иностранной организации следует квалифицировать по ст.166 УК РК. Точно такая же квалификация (ст. 166 УК РК) сохранится, если виновный не только передавал, но и собирал сведения. Не изменится квалификация и тогда, когда виновный будет уличен наряду с передачей и собиранием сведений в их похищении. Квалификация останется прежней (по ст. 166 УК РК как единого преступления) и в том случае, если совершены все из указанных действий.

Неальтернативный состав (состав с несколькими элементами или частями) представляет органическое единство всех образующих его элементов и их частей. Данный состав будет только при полном наличии всех элементов и частей. Если же нет хотя бы одного из них, то либо вообще нет состава (при неосторожной вине), либо будет иметь место покушение (при умышленной вине).

Альтернативность или неальтернативность состава устанавливается грамматическим толкованием текста статей или логическим толкованием, используемых в них понятий. Применение разделительных союзов (или, либо, и) между словами, логических связок указывает на альтернативность состава.

Наоборот, употребление соединительных союзов свидетельствует о неальтернативности состава (составе с несколькими элементами или частями).

Таким образом, в альтернативном и неальтернативном составах один элемент или часть его играют разную роль. В альтернативном составе один элемент уже образует оконченное преступление (как, впрочем и любое сочетание этих элементов), а в неальтернативном составе наличие одного элемента из ряда указанных в законе либо вообще не образует состава либо образует состав неоконченного преступления [11].

Незнание конструктивных особенностей альтернативного и неальтернативного составов может привести в квалификации к ошибкам. Можно посчитать, например, что для наличия шпионажа (ст. 166 УК РК) необходимы все указанные в законе действия (передача, собирание, похищение, хранение), а установление одного из них рассматривать как покушение. Между тем, поскольку состав шпионажа альтернативный, то фиксация любого из указанных действий образует состав оконченного преступления. Причем квалификация шпионажа (как оконченного единичного преступления) не изменится и в том случае, если в наличии будет несколько или даже все деяния, указанные в диспозиции ст. 166 УК РК.

Таковы особенности влияния альтернативности состава на квалификацию предусмотренного им преступления.

2.3 Квалификация по признакам состава преступления

Квалификация по признакам объективной стороны преступления.

Объективную сторону преступления образуют его внешние элементы.

Объективная сторона имеет решающее значения для установления преступления. Это объясняется следующими обстоятельствами:

во-первых, не может быть признано преступлением то, что не имеет внешнего выражения, соответственно этому состав всякого преступления включает внешние признаки деяния;

во-вторых, внешние признаки оставляют, как правило, следы в материальном мире, вследствие чего становится возможной относительно точное восстановление картины совершившегося преступления и доказывание факта его совершения;

в третьих, внешние признаки являются наиболее надежным критерием выражения внутренних признаков (субъективной стороны) в силу органического единства первых и вторых и объективной невозможности непосредственного восприятия психических явлений; то есть посредством объективных признаков мы выявляем субъективные;

в четвертых, во внешних признаках преступления сосредоточено то, что мы относим к вредоносности и опасности преступления (ущерб, вред и т.п.), без чего преступление невозможно.

Объективная сторона преступления включает следующие элементы (признаки):

1) деяние;

2) последствие;

3) причинную связь;

4) время;

5) место;

6) способ;

7) обстановку.

Квалификация по признакам субъективной стороны состава преступления.

Умысел или неосторожность являются признаками любого состава преступления. Только деяния, совершенные умышленно или по неосторожности, признаются виновными.

Первый вопрос, возникающий при квалификации субъективной стороны - уяснение, умышленным или неосторожным мыслил законодатель рассматриваемое преступление. В некоторых случаях это не вызывает какого-либо затруднения, поскольку законодатель прямо указывает на форму вины. Так, в ст. 96 УК РК дается общее определение всякого убийства как умышленное причинение смерти другому человеку. Указание на умышленный характер преступления содержится в ст. 103 УК РК (причинение тяжкого вреда здоровью) и многих других статьях УК РК. В целом ряде статей закона содержится указание на неосторожный характер преступления (ст. 101 УК РК - причинение смерти по неосторожности).

Однако в некоторых составах преступлений, предусмотренных в УК РК, форма вины прямого отражения не находит.

В подобных случаях форма вины может быть уяснена по косвенным признакам. Об умышленном характере преступления могут свидетельствовать следующие признаки состава преступления:

1) указание на цель совершения деяния.

Так, на целевой характер действия указано в ст. 281 УК РФ, где диверсия определена как совершение взрыва, поджога или иных действий, направленных на разрушения или повреждения в целях подрыва экономической безопасности и обороноспособности Республики Казахстан.

2) указание на мотив.

Признак мотивированности деяния содержится во многих составах преступлений. Например, ст. 307 УК РК (злоупотребление должностными полномочиями), ст. 314 УК РК (служебный подлог) предполагают совершение этих деяний из корыстной или личной заинтересованности.

3) указание на заведомость.

В ст. 129 УК РК не сказано, что клевета является умышленным преступлением. Однако характеристика деяния как распространения заведомо ложных сведений не оставляет сомнения в его умышленном характере, поскольку заведомость означает ни что иное как “знание заранее”, что является безусловным признаком умысла. Такой же признак представлен в составе ст. 351 УК РК (“заведомо ложный донос” и др.).

4) указание на злостность.

Согласно ст. 136 УК РК преступлением признается злостное уклонение родителей от уплаты по решению суда средств на содержание детей, а также совершеннолетних трудоспособных детей от уплаты средств на содержание нетрудоспособных родителей. Аналогичный признак указан в ст. 362 УК РК (злостное неисполнение приговора суда, решения или иного судебного акта). Злостность есть ни что иное как злонамеренность, то есть поведение, мотивированное злом, которое может быть только умышленным.

5) указание на незаконность действий ст. УК РК и др.

6) невыполнение обязанностей.

7) самовольность деяния (ст. 372 УК РК -самовольное оставление части или места службы).

8) нарушение специальных правил (ст.ст. 375 - 379 УК РК - нарушение правил несения боевого дежурства и др.).

9) специфический характер действия ( развратные действия).

10) характерный способ действия (ст. 123 УК РК - понуждение к действиям сексуального характера).

Если в законе нет ни прямого, ни косвенного указания на форму вины, то она может быть усмотрена из характера деяния, оцениваемого в совокупности всех составляющих его элементов. Так, невозможно по неосторожности изъять имущество путем обмана или тайно (ст.ст. 175, 176 УК РК). Сам характер этих действий исключает вариант совершения их помимо умысла.

Теоретически нельзя исключить такой ситуации, когда ни характер преступления, ни прямые, ни косвенные признаки не помогают установить форму вины. В таком случае только практика, реальная жизнь могут ответить на вопрос о внутреннем содержании деяния.

Другое направление процесса квалификации требует от анализа признаков состава преступления перейти к определению субъективного отношения конкретного человека, действия которого оцениваются. Задача эта не из легких, поскольку она требует проникновение в сознание, мысли человека. Каким образом возможно решить эту задачу?

Можно, конечно, спросить того, чьи действия мы оцениваем, чего он хотел, о чем думал, какие цели преследовал. Но надо ли говорить, что источник этот ненадежный. Такое лицо не заинтересовано, как правило, давать информацию о своих истинных намерениях. Не менее затруднительно получить ее от других лиц или из документов.

Более-менее прочное, хотя и далеко небезупречное, основание внутренняя сторона преступления находит во внешней стороне поступка, в характере совершенного деяния. Здесь вполне уместно вспомнить известное положение о том, что о мыслях людей мы судим по их поступкам. Абсолютно безупречных, гарантирующих от ошибки признаков мыслей человека не существует. Выводы о субъективном отношении лица совершившего деяние к этому деянию всегда в той или иной степени носят предположительный характер. Только внутреннее убеждение (то есть вера в истинность одной из версий) позволяет выйти из логического тупика.

Сделав вывод о внутреннем отношении субъекта к совершенному им деянию, мы должны сопоставить его на основе правил познания с признаками соответствующего состава преступления.

Квалификация умысла или неосторожности завершается выводом об их отсутствии или наличии.

Влияние на квалификацию преступления мотива, цели и эмоции.

Мотив, цель и эмоции относятся к факультативным признакам состава преступления. Следует однако оговориться, что под составом преступления (при делении признаков на факультативные и обязательные), подразумевается не состав конкретного преступления, а так называемый общий состав, то есть общее представление о всех составах. А в конкретных составах ничего лишнего (факультативного) быть не может.

Влияние мотива, цели и эмоции на квалификацию преступлений зависит от того места, которые названные признаки занимают в структуре состава. Здесь возможны три варианта.

Первый. Названные компоненты входят в число элементов основного состава. Являясь “несущими” конструкциями состава, они определяют его устойчивость и “жизнеспособность”. Без них состав разрушается.

Мотив является обязательным компонентом, такого,например, состава, как злоупотребление служебными полномочиями (ст. 307 УК РК), которое может быть совершено только из корыстной или иной личной заинтересованности. При их отсутствии злоупотребление служебными полномочиями образует административный проступок и не может расцениваться как преступление.

Цель является обязательным признаком хищений и ряда других преступлений.

Эмоция выступает неотрывным элементом убийства в состоянии аффекта (ст. 98УК РК).

В названном варианте от мотива, цели и эмоции зависит наличие или отсутствие преступления (быть ему или не быть).

Второй. Мотив, цель не являются элементами основного состава, но включены в квалифицированный, как например, в ч. 2 ст. 96 УК РК - убийство с отягчающими обстоятельствами (цель скрыть другое преступление, хулиганские побуждения). Тогда квалификация деяния как убийства от них не зависит. Убийство останется таковым и без указанных в ч. 2 ст. 96 УК РК факультативных признаков. Но их наличие изменит квалификацию с части 1 ст. 96 УК РК на часть 2 этой же статьи. Следовательно, их влияние заключается в способности изменять квалификацию на часть статьи, предусматривающую более строгую ответственность.

Последнее. Мотив, цель и эмоции не включены ни в основной, ни в квалифицированный состав. В таком случае они ни как не влияют на квалификацию, хотя и учитываются при назначении наказания.

Квалификация по признакам субъекта.

Субъект преступления должен отвечать трем основным требованиям:

1) быть физическим лицом;

2) достигнуть возраста уголовной ответственности;

3) являться вменяемым.

В отношении несовершеннолетних закон устанавливает еще и дополнительный признак - наличие социальной зрелости.

Указание на то, что субъектом может быть признано только физическое лицо буквально содержит противопоставление юридическим лицам и означает невозможность отнесения последних к субъектам преступления. Но, кроме того, оно подразумевает, что субъектом преступления может быть только человек. К субъектам преступления не могут быть отнесены животные или предметы, как это иногда было в истории человечества.

Установление субъекта конкретного преступления предполагает точное выяснение его имени и его выделение из социальных связей как индивидуума. Нельзя привлекать к ответственности не индивидуализированного лица, скажем, без указания имени предъявить обвинение или осудить человека как члена какой либо террористический группировки.

Индивидуализация необходима также для выяснения возможной преступной деятельности в прошлом, поскольку это может иметь прямое отношение к квалификации (наличие судимости, например).

Известны случаи, когда в документах лица могут быть разночтения. Допустим, в паспорте записана фамилия “Шибаев”, а в водительском удостоверении или свидетельстве о рождения “Шебаев”. Тогда необходимо выяснять, где, когда и по какой причине вкралась ошибка (описка, а возможно, что подделка или злоупотребление). В подобных случаях не исключено, что в судебных или иных документах одно и то же лицо может значиться под разными фамилиями.

Субъектами большинства преступлений являются лица, достигшие 16 лет. Для ограниченного круга преступлений возраст субъекта установлен в 14 лет. Какая минимальная возрастная граница субъекта установлена для того или иного преступления мы определяем из содержания ст. УК РК, в которой перечислены преступления, возраст субъекта которых установлен в 14 лет. Во всех остальных преступлениях, не указанных в данной норме, субъектами могут быть только лица, достигшие 16 - летнего возраста.

Установление возраста субъекта преступления.

Возраст субъекта обычно устанавливается по документам (паспорту, свидетельству о рождении и др.). Но бывает, что документов по тем или иным причинам нет (утеряны, сгорели во время пожара и т.п.). В этом случаях можно получить документальное подтверждение возраста из других источников (первичные записи в органах ЗАГСА, анкетные данные в листке по учету кадров по месту работы и т.п.). Если эти документальные данные по каким-либо обстоятельствам не сохранились, то следует допросить родителей или близких родственников (отца, мать, бабушку, дедушку, брата, сестру и т.д.) [14 ст. 83].

В крайнем случае возможно проведение судебно-медицинской экспертизы для определения возраста. Однако здесь мы встречаемся с препятствиями, сложившееся в практике способы преодоления которых следует учитывать. Основная проблема состоит в том, что нам при решении вопроса об уголовной ответственности возраст надо установить с точностью до даты рождения, но экспертиза это сделать не в состоянии.

С этой точки зрения возможны два варианта экспертных заключения. В первом варианте экспертиза определяет минимальный и максимальный пределы колебания возраста лица - указывает, к примеру, что тому или иному лицу от 13 до 15 лет. Второй вариант, когда указывается, сколько лет человеку, а, следовательно, и в каком году он родился, но не определен месяц и день рождения.

В первом случае надо исходить из минимального возраста лица, поскольку он экспертами не исключается, то есть считать, что возраст равен 13 годам. Обратное не гарантирует от ошибки и возможности незаконного привлечения к ответственности.

Во втором варианте по тем же соображениям надо исходить из того, что человек родился в последний день последнего месяца указанного года, то есть 31 декабря.

И последнее весьма важное обстоятельство - лицо считается в юридическом смысле достигшим возраста ответственности не в день рождения, а с начала следующих за днем рождения суток, то есть в 24 часа дня рождения или в 00 часов следующих за ним суток. Неточным следует признать встречающееся в некоторых литературных источниках утверждение, что человек считается достигшим возраста с начала следующего за днем рождения дня, поскольку день предполагает светлое время суток.

Таким образом, если предусмотренное уголовным законом деяние совершено в день рождения до наступления 24 часов, то лицо не достигло еще возраста уголовной ответственности и субъекта преступления нет. Если же деяние началось до 24 часов, но продолжалось и после их наступления, когда начались уже новые сутки, то лицо достигло возраста ответственности и субъект преступления есть. Такие случаи отнюдь не редкость в судебно-следственной практике.

Обязательным признаком субъекта является вменяемость, то есть способность осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) и руководить ими. Осознание характеризует интеллектуальную сферу психики, а способность руководить своими поступками - волевую. Соответственно нарушение любой из этих сфер психической деятельности устраняет состояние вменяемости. Нарушение психической деятельности может быть обусловлено двумя основными причинами-психическими расстройствами, и в этом случае мы имеем дело с состоянием невменяемости, либо недостаточной социальной зрелостью.

Обнаружение невменяемости предполагает установление двух ее критериев: юридического (психологического) и медицинского (биологического).

Юридический или психологический критерий будут в наличие тогда, когда лицо не могло осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими.

Осознание фактического характера совершаемого деяния означает понимание его бытового, узко практического смысла. Фактический характер деяния осознается, если человек понимает что он делает (совершает), например наносит удары, физический вред другому лицу либо разбивает окно, производит выстрел и т.п.

Осознание общественной опасности предполагает не только понимание фактического характера действия (бездействия), но и понимание, какое влияние оказывает оно на других людей (на общественные отношения), какой социальный смысл оно имеет. Фактический характер действия проявляется в самом поступке как таковом, осознание общественной опасности приходит из понимания его отрицательного воздействия на других людей.

Хотя осознание фактического характера действия и осознание его социального смысла тесно взаимосвязаны (без осознания факта нельзя понять и его смысл), но они отражают разные фрагменты (ступени) познавательного процесса, каким в широком смысле является любая деятельность. Первоначально происходит оценка самого телодвижения, которое берется как бы изолированно от внешнего мира, что и является выяснением его фактической стороны. Затем прослеживается его воздействие на других людей, на социальные взаимосвязи, через которое и проясняется социальный смысл факта и возникает осознание его социальной ценности (вредности, опасности и т.п.).

Между этими ступенями познания может возникать разрыв, рассогласование по биологическим (болезнь) причинам, и тогда мы говорим о невменяемости, либо социальным (отсутствие знаний, надлежащего жизненного опыта). В последнем случае речь идет об особом состоянии (отсутствии социальной зрелости).

Практике известен случай, когда душевнобольной поджег дом, объяснив свои действия желанием осветить поселок во время праздника. Больной понимает, что производит воспламенение материала и дом сгорит, но не сознает социального значения своих действий.

Однако нормальная деятельность интеллектуальной сферы сама по себе не гарантирует вменяемости. Воплощение планов, возникших в интеллектуальной сфере, замыслов и намерений не происходит мгновенно, а осуществляется посредством сложного психофизиологического механизма. Та сторона психической деятельности, которая запускает и контролирует этот механизм, именуется волевой сферой или волей. Являясь продолжением сознания, перемещающего себя во внешний мир, специфическим проявлением сознания в практической плоскости, волевая сфера - это путепровод сознания в объективный мир. Если на этом пути возникают какие-либо препятствия (прежде всего физиологические, хотя могут быть и иные), то нормально действующий интеллект не может проявить себя, воплотить себя в действительность, что в практическом смысле равноценно его отсутствию, поскольку человеческий поступок существует только как поведение, выраженное во внешний мир.

При определенных психических заболеваниях и иных болезненных состояниях (наркотического голодания, например) возможно возникновение психических состояний, когда лицо осознает и фактический и социальный смысл поступка, но не может “остановиться”, интеллект и механизм его реализации оказываются рассогласованными. Так, наркоман при виде наркотика не может удержаться от завладения им.

Для наличия юридического (психологического) критерия невменяемости достаточно, чтобы была нарушена хотя бы одна из них, то есть, лицо либо не осознавало фактический характер и общественную опасность деяния либо не могло руководить своими действиями, хотя чаще всего одно не бывает без другого [15 ст. 95].

Однако для вывода о наличии невменяемости недостаточно одного юридического (психологического) критерия, поскольку невменяемость есть не просто нарушение интеллектуальной и волевой сферы, а нарушение, вызванное болезненным состоянием. Поэтому невменяемость констатируется при сочетании как юридического (психологического) так и биологического (медицинского) критерия.

Согласно ст. 16 УК РК, биологический (медицинский) критерий состоит в:

1) хроническом психическом расстройстве;

2) временном психическом расстройстве;

3) слабоумии;

4) ином болезненном состоянии.

Отличительными чертами хронического психического расстройства являются длительность протекания, неизлечимость или трудно излечимость, тенденция к прогрессированию. К таким заболеваниям относятся: шизофрения, прогрессивный паралич, маниакально-депрессивный психоз и др.

Временными психическими расстройствами считаются алкогольные психозы, белая горячка, патологическое опьянение, реактивные симптоматические состояния (патологические аффекты), вызванные тяжелыми душевными потрясениями.

Под слабоумием понимается упадок или неразвитость интеллекта. Причины слабоумия могут быть различными - врожденными, приобретенными, например, в связи с перенесенными заболеваниями (менингитом, энцифалитом, сотрясением мозга).

Выделяются три степени слабоумия: дебильность (легкая), имбецильность (средняя), идиотия (глубокая).

К иным болезненным состояниям относятся различные расстройства, которые не являются психическими заболеваниями, но сопровождаются нарушениями психики. Ими являются острые галлюцинаторные бредовые состояния, вызванные инфекциями (брюшной и сыпной тиф), тяжелыми травмами, опухолями мозга, наркоманией и др.

Вопрос о невменяемости в практике обычно возникает в случаях неадекватного (странного) поведения виновного либо наличия травм головы или психических заболеваний. В частности к такого рода поводам относят заявления лица, совершившего общественно опасное деяние, о том, что он не помнит, как его совершил. В практике нередко основанием для исследования состояния вменяемости служит факт совершения жестоких деяний. Так умышленное лишение жизни, обычно, требует проверки вменяемости совершившего его лица.

Медицинский критерий невменяемости не возможно установить без специалистов в области психиатрии, поэтому для определения наличия психического расстройства во время совершения деяния и способности лица сознавать во время его совершения фактический характер деяния и его общественную опасность проводятся судебно психиатрические экспертизы. Следует, однако, иметь в виду, что наличие заключения экспертов не снимает ответственности за установление критериев невменяемости с работников правоохранительных органов и суда. Не надо забывать, что невменяемость является в целом юридическим, а не медицинским понятием. Выводы экспертов могут быть подвергнуты сомнению. В этом случае не исключено проведение повторной экспертизы. Известны случаи, когда специалисты разных экспертных учреждений дают разные заключения о наличии невменяемости. Юрист не должен занимать пассивную позицию в выяснении вопроса о наличии невменяемости. Его задача проверить обоснованность выводов экспертов, устранить или объяснить возможные в них противоречия и сформировать собственную позицию.

От патологических состояний следует отличать физиологические особенности протекания психических процессов, затрудняющие осознание поступка и руководство его совершением, но не устраняющего их полностью. К такого рода состояниям относятся физиологический аффект или иные состояния возникающие вследствие нервно-психических перегрузок, экстремальных ситуаций или отсутствия надлежащего социального опыта. В подобных случаях ответственность должна быть снижена или полностью исключена.

Законодатель прямо учитывает эти ситуации в ряде норм. Так, в ч. 3 ст.15 УК РК сказано, что если несовершеннолетний достиг возраста, предусмотренного законом, но вследствие отставания в психическом развитии, не связанным с психическим расстройством, во время совершения общественно опасного деяния не мог в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими, он не подлежит уголовной ответственности.

Квалификация по признакам объекта преступления.

Юрист, приступающий к квалификации (юридической оценке общественно опасного деяния) должен иметь вполне определенное представление об объекте преступления, то есть круге тех общественных отношений, которые нарушает данное преступление. Эти представления должны иметься у юриста изначально на основе знания уголовного законодательства и предусмотренных в нем составов преступлений. Однако как уяснение признаков объекта по составу, так и их установление в реальном поступке никогда не начинается с объекта, а завершается им. Это обусловлено тем, что объект как явление и как законодательная характеристика определяется другими элементами и признаками состава. Невозможно судить об объекте преступления, не разобравшись в характере совершенного деяния, других признаков объективной стороны, субъективной стороны (объект во многом зависит, например, от цели), и как было сказано выше, от субъекта преступления.

Поэтому в познавательном процессе исследование объекта преступления является завершающим, а не начальным звеном.

Под объектом преступления в казахстанском уголовном праве (за редким исключением) признаются общественные отношения. По своему строению объект включает следующие элементы:

1) субъектов;

2) то, по поводу чего существует то или иное отношение;

3) реальное взаимодействие субъектов по поводу предмета отношения.

Иногда, нарушаемое преступлением общественное отношение является по своему характеру правовым, то есть правоотношением, как, например, при хищениях, когда нарушаются отношения собственности. Однако так бывает далеко не всегда. Часто преступление подвергает негативному воздействию отношение уже сложившееся в обществе, одобряемое им, но неурегулированное правовыми нормами, а возникшее на основе морально-нравственных норм. Так, существуют правила, так называемой житейской, бытовой предосторожности. Они проистекают из общепринятых в общественном сознании постулатов, таких как: “Не навреди”, “Не убий” и т.п.

Поэтому общественное отношение, нарушаемое преступлением, не следует отождествлять с правоотношением, хотя, надо признать, что очень часто они совпадают.

Еще более серьезная ошибка будет допущена, если мы смешаем общественное отношение, нарушаемое преступлением, с уголовным правоотношением. Уголовное правоотношение не нарушается преступлением. Наоборот, оно возникает в связи с нарушением преступлением того или иного общественного отношения.

Всякое отношение возможно как минимум между двумя явлениями, а общественное - между двумя сторонами, субъектами. Ими могут быть как физические, так и юридические лица. Однако возможны двух-, трех- и более сторонние отношения.

Наличие субъектов само по себе не создает общественного отношения. Отношение есть ничто иное как социальная взаимосвязь субъектов. Она появляется лишь тогда, когда субъектов отношения что-то связывает, появляется взаимный интерес. Например, кто-то решил приобрести автомобиль. Для этого ему необходимо обратиться к владельцу автомобиля. Между приобретателем и владельцем завязывается отношение. Таким образом, чтобы возникло отношение необходим его предмет, то, по поводу чего отношение складывается. Однако субъекты и интересующий их предмет не составляют полного отношения. Реально отношение возникает тогда, когда субъекты вступают во взаимодействие по поводу соответствующего предмета (один продает - другой покупает и т.п.), совершают определенные действия или воздерживаются от их совершения. После соответствующих расчетов приобретатель становится собственником автомобиля, а бывший владелец его утрачивает. У собственника возникает право владения, пользования и распоряжения автомобилем, а также обязанность не нарушать при его реализации законных прав других лиц. Последние обязаны не нарушать права собственника, но в то же время сами имеют право на соблюдения собственником при пользовании автомобилем их прав (безопасности и т.п.). На этом примере мы видим, как формируется, возникает отношение, меняется его содержание. Сначала возникло отношение по поводу купли-продажи автомобиля, которое затем перешло в отношение собственности на этот автомобиль. Если покупателя обсчитывают при продаже товара, то нарушаются отношения в сфере потребительского рынка, а когда у собственника похищают приобретенный товар, то нарушается отношение собственности.

Необходимо отметить, что в силу тесной взаимосвязи объекта преступления с другими элементами состава, его установление, как правило, не производится непосредственно, а осуществляется через них. Существенную информацию об объекте преступления несет его предмет, то есть, то по поводу чего возникло нарушенное отношение. Нередко одного знания предмета воздействия достаточно, чтобы понять, какое нарушено отношение. Например, разрушение вещи, созданной человеком, препятствия для пользования ей, указывают на нарушение отношений собственности.

В более сложных ситуациях требуется проследить детально положение вещи в социальных взаимосвязях. Например, природные ресурсы могут играть различную роль в разных отношениях. Так, рыба или грибы в естественном состоянии (в реке, лесу) являются предметом отношений по рациональному использованию природных ресурсов, но выловленная рыба и собранные грибы становятся предметом отношений собственности.

Если предмет отношения сам по себе не проясняет отношения, то следует проследить всю его цепочку: выяснить круг субъектов, уяснить характер их взаимодействия. Когда нарушаемое отношение является правовым, то его сущность проявляется через субъектов, их права и обязанности.

Некоторые юристы при характеристике объекта преступления используют понятие предмета преступления, подразумевая под ним вещи, на которые воздействует лицо, совершающее преступление. Такая позиция не вносит ясности в вопрос об объекте, а лишь осложняет его понимание. Если предмет только вещь, тогда непонятно, в чем смысл его рассмотрения при анализе объекта, ведь отношения, охраняемые уголовным правом, складываются не только поводу вещей, но и по поводу многих других нематериальных ценностей (чести, достоинства, прав и т.п.). Выделение вещи как какого-то особого предмета отношения также не объяснимо, поскольку отношения по поводу вещей никакой особой правовой защиты в уголовном праве не имеют. Если же под предметом преступления иметь в виду вещи, которые в той или иной степени затрагиваются при совершении преступления, то они либо относятся к признакам объективной стороны (орудия, средства, элементы обстановки и т.д.) либо вообще не имеют никакого уголовно-правового значения, как, например, аркан, которым ловят животного или отмычка, которой открывают замок.

Обоснование же “вещности” предмета преступления и невозможности отнесения к нему человека, например, тем, что человека безнравственно называть предметом нельзя назвать иначе, чем недоразумением. Понятие предмета в русском языке имеет разные значения, одно из них состоит в том, что предмет составляет все то, к чему прилагаются усилия человека, относится его поведение. Если следовать логике этих доводов, то у науки биологии не может быть предмета, потому что она изучает живые существа. Неприемлемость таких рассуждений достаточно очевидна. Но дело, в конце концов, не в понятии предмета как такового. Можно использовать и другое слово, если оно кого-то не устраивает. Главное - надо определиться, что мы хотим обозначить им, с какой целью используем. Единственно для чего необходим нам предмет при раскрытии объекта преступления (называй его хотя бы и другим словом) - это для выделения того элемента объекта, который является его центральным звеном, стержнем общественного отношения. А им могут быть люди, вещи и другие нематериальные объекты.

В силу действия в уголовном праве принципа субъективного вменения важное значение для уяснения объекта преступления имеет направленность действий и умысла, а также возможности личности.

В юридической науке высказывались мнения, что объектом преступления являются не общественные отношения, а либо их материальная сторона либо иные ценности (жизнь, здоровье, вещи, правовая норма, интерес). С таким пониманием объекта нельзя согласиться. Если жизнь и здоровье объект преступления, то преступлением надо признавать всякое лишение жизни, в том числе, во время военных действий, по приговору суда, в состоянии необходимой обороны. Однако подобные действия никто общественно опасными не считает, хотя они и вызывают утрату жизни. Дело, следовательно, не в жизни, здоровье или вещи как таковых, а в том положении, взаимосвязи, которые они занимают в социальном взаимодействии, то есть в общественном отношении.

Не имеет достаточного основания и точка зрения на объект преступления как правовую норму, так как последняя заключается в представлении о должном поведении, которое в случае совершения преступления не исчезает. Наоборот, если человека привлекают к уголовной ответственности, то это означает, что норма действует (торжествует), тогда как объект представляет то, что подвергается негативному воздействию. Если же под правовой нормой понимать не идеализированную модель поведения, а ее воплощение в действительность, реализацию, то тогда она ничем не отличается от общественного отношения, ведь воплощенная норма есть ничто иное как социально одобряемое взаимодействие людей.

Нельзя согласиться и с отнесением к объекту преступления интереса, поскольку он представляет психологическое явление, во-первых, не имеющее четких очертаний, достаточных для решения вопросов ответственности, во-вторых, не устраняющееся преступлением, а скорее увеличивающее свою интенсивность. Так, в случае хищения автомобиля у собственника отнюдь не исчезает к нему интерес.

Понятие объекта преступления как общественного отношения является достаточно разработанным в науке уголовного права, оно имеет твердое материальное основание в виде определенных структурных элементов, позволяющих установить его качественное своеобразие, и тем самым способно выступать как определенная сторона преступления.

3. Уголовно - правовая норма и квалификация преступлений

Наряду с понятием состава преступления в уголовно - правовой литературе и практике используется понятие правовой нормы. Нередко эти понятия употребляют в одном значении (состава преступления). Однако они нетождественны и необходимо установить их соотношение для более четкого определения элементов и границ преступления. Поскольку понятие состава преступления нами рассмотрено, обратимся к уяснению понятия уголовно-правовой нормы [16 ст. 113].

Под правовой нормой принято понимать правило поведения, устанавливаемое нормативным актом. Исходя из этого уголовно-правовой нормой мы должны признать правило поведения, установленное уголовным законом (Уголовным Кодексом РК).

Всякое правило есть определенная идея. Правило поведения - это идея о должном, допустимом поведении во взаимоотношениях людей. Однако если это так, то возникает вопрос: каким же образом правило поведения (идея) может состоять из гипотезы, диспозиции и санкции. Очевидно, такое строение характерно для формы изложения этой идеи, способа словесного ее выражения.

Таким способом оформления идей (правил поведения) в праве являются статьи. Поэтому мы полагаем, что деление на гипотезы, диспозиции и санкции относятся к строению статей уголовного закона, а не норм. Это, во-первых.

Во-вторых, следует ответить на вопрос: где формулируются в законе нормы, в какой его части, общей? особенной?

В особенной части уголовного закона, как общепризнанно, содержатся признаки составов преступлений. Но идеи о преступлениях несовместимы с нормами. Наоборот, они являются антиподами, противоположностями. Но указывая на запрет совершать преступления посредством установления составов преступлений, законодатель тем самым требует правильного поведения, соблюдения нормы (не нарушать телесную неприкосновенность и т.п.). Таким образом, хотя нормы права в Особенной части не формулируются, они тем не менее подразумеваются. Однако подразумеваемая норма и сформулированная норма ни одно и то же. Если их отождествлять, то надо сделать вывод о совпадении нормы и состава преступления, что абсурдно. Поэтому изложение в диспозиции статьи признаков состава преступления не есть воспроизведение правовой нормы. Исходя из этого, следует признать неверными выражения типа “в диспозиции нормы, предусмотренной статьей, содержатся признаки состава преступления”.

Итак, в статьях особенной части уголовного кодекса содержатся идеи о составах преступлений, а правовые нормы в них не представлены, но подразумеваются.

Однако сформулированные нами требования относятся только к нормам, адресованным к гражданам. Но статьи особенной части, подразумевая нормы, адресованные ко всем гражданам, в то же время формулируют нормы, обращенные к правоприменителю. Эти нормы содержатся в санкциях статей и касаются требований соблюдения видов и размеров наказаний. И хотя эти нормы не задействуются нами при квалификации они реально представлены в статьях уголовного закона. И это еще одно дополнительное свидетельство о необходимости отнесения гипотез, диспозиций и санкций не к структуре нормы, а к структуре статьи.

Нельзя рассматривать санкцию статьи как некую особую норму. Ее “особость” касается только предмета нормирования, а именно - назначения наказания.

Следовательно, в статьях Особенной части УК РК содержатся признаки преступлений, не являющиеся нормами, и одновременно находятся нормы о применении наказаний, адресованные судьям. Но вопросы назначения наказания имеют косвенное отношение к квалификации. Хотя абсолютное разделение этих двух вопросов произвести невозможно, и юристы нередко аргументируют квалификацию ссылкой на санкции статей. Это естественно, учитывая неразрывную связь преступления и наказания.

Далее возникает вопрос: в каком соотношении с нормами находятся положения общей части уголовного кодекса?

Исходя из понимания нормы как идеи о должном (положительном) поведении, мы усматриваем в общей части как положения, не являющиеся нормативными, так и нормы в собственном смысле.

Степень “насыщенности” статей общей части нормативными положениями различна. Значительное число законодательных положений нормативных требований не содержит. Не носят нормативного характера определения разных понятий - преступления, совокупности преступлений, рецидива преступления, форм и видов вины, приготовления и покушения, добровольного отказа, соучастия в преступлении и другие.

Наиболее насыщена нормативными положениями УК РК - “Обстоятельства, исключающие преступность деяния”. В ст. 32 (необходимая оборона), 33 (причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление), 34 (крайняя необходимость), 35 (физическое или психическое принуждение), 36 (обоснованный риск), 37 (исполнение приказа или распоряжения) содержатся главным образом нормы, то есть описание таких форм поведения, которые допускаются законом. Хотя некоторая их часть содержит описание запрещенного поведения - антинормы (превышение пределов необходимой обороны и т.п.). В этой части законодательные положения отражают элементы некоторых составов преступлений (превышения пределов необходимой обороны, превышения мер задержания и др.).

Из этого следует, что признаки состава преступления не могут быть сведены лишь к определениям, даваемым в статьях особенной части уголовного кодекса. Их значительная часть содержится в положениях общей части уголовного закона, на что справедливо указывается в литературе.

4. Квалификация составов преступлений по конкуренции и коллизионным уголовно-правовых норм

4.1 Квалификация составов преступлений по конкуренции

Под конкуренцией составов преступлений (уголовно-правовых норм) понимается наличие одинаковых элементов у разных составов преступлений (уголовно-правовых норм). В связи с этим при квалификации преступления возникает вопрос: какому составу (норме) отдать предпочтение.

Конкуренция связана с конструкцией составов преступлений (уголовно-правовых норм).

...