Серийные убийства на сексуальной почве

В литературе имеется множество определений понятия «серийное убийство», даются различные трактовки количественной и качественной сторон рассматриваемого преступления.

В 1987 году Н.А. Селиванов поднял вопрос о необходимости разработки системы информационного обеспечения выявления убийств, которые были совершены лицами, привлеченными к уголовной ответственности за другие убийства, особое внимание предлагалось обращать на мотивы и характерные признаки способа осуществления деяния, нашедшие отражение в обстановке мест преступлений, как на основные обстоятельства, указывающие на совершение ряда (серии) убийств одним и тем же лицом [18, c. 359].

В 1991 году Ю.М. Самойлов, проанализировав ряд зарубежных изданий исследуемой тематики, отметил, что в оперативно-розыскной и следственной практике прочно утвердились термины «серийные», «массовые», «многоэпизодные» и т.п. преступления. Обычно под такими деяниями понимается совершение лицом или группой лиц нескольких преступлений, имеющих логическую связь: один и тот же объект посягательства, одинаковые мотив, или способ, или место совершения преступления и т.п. [30, c. 5].

А.В. Хамуков указывает, что «серийные убийства определяются как убийства двух и более человек, совершенные в условиях неочевидности одним лицом. Такие убийства, как правило, сопряжены с сексуальными посягательствами на личность и чаще всего имеют сексуальную мотивацию. Последние получили название серийных сексуальных убийств, этот термин в последнее время особенно широко используется в психиатрии, в частности, в криминальной психиатрии, вошел он и в криминологический научный лексикон. Серийные сексуальные убийства можно определить как одну из разновидностей многоэпизодных убийств…» [39, c. 259].

A.Ю. Лаговский считает, что серийные убийства составляют особую группу преступлений, в которых прослеживается определенная мотивация (главным образом с ярко выраженной сексуальной окраской), осознанная жестокость совершения и проявляющийся почерк преступника, включающий его поведенческие особенности, место и способ нападения на жертвы, характер нанесенных им повреждений, периодичность нападении и т.д. [19, c. 11].

Практически этой же точки зрения на определение понятия «серийное убийство» придерживается В.В. Морозов, дополняя его такими признаками, как тщательная маскировка преступниками своей деятельности, подбор жертв, принятие мер по сокрытию следов преступления.

Между тем, нельзя полностью согласиться с указанным дополнением, так как оно относится к организованной категории серийных убийств, когда преступление хорошо разработано и организовано. Преступнику в этом случае, исходя из концепции «внутренней логики преступлений», суть которой заключается в том, что всех людей можно подразделить на две большие группы по признаку степени организации ими своей жизнедеятельности, свойственно тщательно планировать и формировать свою жизнь. Например, к этой категории можно отнести серийного убийцу Теда Банди, который использовал фальшивую гипсовую повязку на руке, просил помочь перенести какую-либо вещь в машину, ссылаясь на сломанную руки,, где нападал на них, приводил в бесчувствие, увозил, насиловал и убивал. Г.А. Морозкин не принимает во внимание неорганизованную категорию серийных убийств (неорганизованных преступников), когда преступление совершается импульсивно, не запланировано, преступник не скрывает следы преступления, в качестве орудия убийства использует случайные предметы. К такой категории можно отнести, например, Ричарда Чейза, названного «Вампиром-убийцей», который в США в 1977- 1978 году совершил 6 убийств, жертвы специально не выбирались, определенного типа жертвы не имел, преступления совершал импульсивно, в основном в жилищах жертв [23, c. 89].

В.И. Батищев рассматривает серийные преступления прежде всего как совершенные одним и тем же лицом (группой) два и более преступления вне зависимости от их вида. Автор распространяет его и на неоднократные убийства.

Однако такое определение представляется чересчур широким, в этом случае к категории серийных можно отнести практические любые двойные преступления и тогда теряется смысл выделения отдельной категории и термина «серийные».

В 1998 году Н.А. Аверина и А.И. Скрыпников отметили, что анализ практики, специальной литературы и действующего законодательства позволяет к категории серийных отнести убийства, а также действия с не доведенным до конца преступным умыслом, квалифицированные как покушение на убийство или нанесение тяжких телесных повреждений, совершенные неоднократно (более двух раз), имеющие общий или схожий мотив, общие или схожие признаки способа совершения, разнесенные во времени и пространстве, совершенные одним и тем же лицом или группой лиц [9, c. 22].

Л.А. Соя-Серко определяет серийные убийства как совершение разновременно одним лицом или группой лиц по предварительному сговору трех или более убийств (или покушений на них), которые характеризуются единством или схожестью мотивов и однотипностью способов их совершения [33, c. 56].

Не можем не согласиться с выделяемым количественным признаком не менее трех убийств, считая его завышенным. Безусловно, чем больше количество совершенных однотипных убийств, тем с большей вероятностью возможно выдвижение версии о серийном преступлении, однако в случае совершения двух убийств (или одного и покушения на второе) при схожести почерка, подобный вывод также возможен.

А.А. Протасевич приводит, по нашему мнению, излишне широкую трактовку серийных преступлений, относя к ним «совершение двух или более в разное время и в разных местах одним лицом или группой лиц тождественных или однородных преступлений, предусмотренных одной и той же либо разными статьями Уголовного Кодекса», так как тем самым автор ставит знак равенства между серийными и множественными убийствами.

В.Н. Исаенко сформулировал понятие серийных убийств как группы неоднократных (двух и более) убийств, характеризуемых существенным разделением по времени; наличием данных о продолжающихся нападениях на людей с неопределенностью умысла на количество будущих жертв; совпадением данных о потерпевших, мотивах, местах, механизме и других криминалистически значимых обстоятельствах, в том числе нашедших отражение в соответствующей следовой информации, которые в своей совокупности до установления виновного дают основание для выдвижения версии об их совершении одним и тем же лицом (лицами). Так же указанный автор отмечает, что «к серийным убийствам относятся факты последовательного умышленного лишения жизни двух и более человек с определенным временным интервалом между ними, характеризующиеся сходством мотива, способа, времени и места совершения, совпадением данных о потерпевших и другими обстоятельствами» [17, c. 91].

Однако подобная категоричность относительно способа, времени и места совершения, совпадения данных о потерпевших и других криминалистически значимых обстоятельствах спорна. Основанием для вывода о серийности преступлений может служить ситуация, когда лицо, совершившее убийства, еще не установлено, однако имеются достаточные основания для усмотрения в обстоятельствах совершенных преступлений так называемого «почерка» одного и того же лица. В трактовке А.О. Бухановского это специфический (патологический) криминальный почерк виновного. «Криминальный почерк» преступника может выражаться в возможной стереотипности преступного поведения, однотипности жертв, способов совершения преступления, повторяемости обстановки его совершения, а так же ритуальности поведения. Однако «почерк» серийного убийцы может быть не выработан, отсутствовать, не проявляться или изменяться со временем. Поэтому «почерк», как и «автограф» преступника, не обязательный атрибут серийного убийства, скорее он может быть отнесен к частным признакам серийного убийства как показателю, которые содержит информацию об отдельных сторонах убийства и играет роль дополнительного и случайного.

В качестве примера возможно привести дело серийного убийцы Генри Ли Лукас, так называемого «Убийцы с дороги»», в вину которого вменялось более 100 убийств на территории США в 1951 - 1983 годах, но доказано было лишь 11. Тип жертв не был определен, выбирал тех, кого не будут первое время искать. Один или совместно со своими соучастниками (Оттисом Тулом и Фридой «Беки» Пауэлл) насиловал, убивал и посмертно снова насиловал жертву. Труп расчленяли и его отдельные части съедали. Части тела жертвы закапывали далеко от места убийства. Иногда трупы оставлялись на дороге (решение Тула), сбрасывались в кусты (компромисс Тула и Лукаса), закапывались недалеко от дороги (решение Лукаса). Территория убийств была ограничена определенной зоной автострады. В качестве способа совершения убийства были ножевое ранение, удар тяжелым предметом по голове (чаще топором), удушение проволочной петлей [22, c. 307].

Кроме того, В.Н. Исаенко, как и большая часть авторов, указывающих однотипность жертв, повторяемость криминальных ситуаций и мест и способов нападения, ритуальность агрессивного поведения, т.е. «почерка» в качестве обязательного признака, не учитывает так называемых преступников - «подражателей», «имитаторов» [17].

А.Л. Протопопов определяет серийные убийства как неоднократные, умышленные, обусловленные определенным мотивом действия, направленные на лишение жизни других лиц, совершаемые с интервалом во времени. Он указывает, что в целом для них характерны: особая жестокость, выбор конкретного типа жертв, единый мотив, стереотип преступных действий, сопряженных иногда с ритуальностью, однако отмечает, что эти особенности не включены в указанное определение, так как встречаются не во всех случаях и не всегда повторяются даже у одного преступника [29, c. 85].

И.Н. Горбулинская определяет серийные убийства как совершенные разновременно два и более убийства, характеризующиеся сходством мотива, временем, местом и обстановкой преступлений, однотипностью способов совершения и сокрытия преступлений, совпадением характеристик личностей погибших и иными признаками, отобразившимися в следовой информации, дающими достаточные основания для выдвижения версии о их совершении одним лицом (лицами) [13, c. 394].

В целом, свои весьма разноплановые определения серийным убийствам даются П.П. Барановым, О.А. Бухановским, Ю.М. Самойловым, А.С. Фоминой и другими.

Если обратиться к иностранной литературе, то можно выделить следующие основные определения понятия «серийное убийство».

Брюс Арриго указывает, что серийное убийство рассматривается как один из самых возмутительных и загадочных феноменов современного мира. Определение понятия «серийное убийство» было одним из основных вопросов для обсуждения многих исследователей, например, Р. Холмсом и Дж. Де Бургером (в соавторстве), Дж. Фоксом и Дж. Левиным (в соавторстве), Е. Хикей, однако по его глубокому убеждению, одной из лучших является дефиниция, предложенная Р. Холмсом и С. Холмсом в 1998 году, согласно которой серийное убийство - это лишение жизни трех или более человек, совершенные за период более 30 дней, с имеющим особое значение периодом эмоционального остывания между убийствами.

Серийное убийство - это случаи, когда преступник (или несколько преступников) убивает несколько человек (обычно не менее трех) за некоторый промежуток времени. Временной интервал между убийствами, который иногда называют периодом остывания (cooling-off period), может длиться несколько дней или недель, но чаще всего - месяцы и годы. В продолжительности периода остывания заключается главное различие между серийными убийствами и другими видами множественных убийств [34, c. 115].

Стивен Эггер указывает, что череда убийств может быть определена как серийные убийства когда: «...один или несколько человек (в большинстве известных случаев мужчина) совершает второе убийство и/или более позднее убийство, отсутствуют предшествующие отношения между жертвой и преступником, совершается в другое время и, как правило, в другом месте и не имеет никакой связи с первым убийством. Кроме того, мотивом является не получение материальной выгоды, а желание убийцы иметь власть над своей жертвой. Жертва может иметь символическое значение и в большинстве случаев быть не в состоянии защитить себя и предупредить других или воспринимается как бессильная с учетом времени, места или статуса окружения (например, бродяги, проститутки, мигранты, гомосексуалисты, пропавшие без вести детей, одинокие и зачастую пожилые женщины)».

Серийный убийца обычно определяется как лицо, которое совершило убийство трех и более человек за период более, чем месяц с временным интервалом между убийствами и мотивация которого основана на достижении психологического удовольствия.

В большей части проанализированной иностранной литературы указывается, что для отнесения убийств к категории серийных необходимо совершение как минимум трех убийств. Однако, встречается и иное мнение, когда количественный критерий трех жертв серийного убийства представляется спорным и серийное убийство определяется как серия двух и более убийств как отдельных событий, совершенных обычно, но не всегда, одним лицом, действующим в одиночестве. Кроме того, критикуется то, что покушение на убийство не берется в расчет. Например, дело Фредерика Грэхема Янга, который убил двух человек посредством отравления ядом и бесчисленное количество попыток тем же способом в отношении других людей; так как большая часть потерпевших выжила в литературе его редко относят к серийным убийцам, несмотря на его первоначальный умысел.

Также следует отметить дела, когда есть основания полагать, что преступник совершил три и более убийства, однако он обвиняется менее, чем в трех убийствах. Например, Раймонд Лесли Моррис, известный как «Стаффордширский убийца» и «убийца с дороги A34», подозревался в убийстве четырех девочек в 1960-х годах, однако он был признан виновным в убийстве только одной. Или дело Эда Гейна, который совершил два убийства и правоохранительными органами не рассматривается как серийный убийца из-за традиционного минимального количественного признака в три убийства. Однако Эд Гейн - один из самых известных убийц в истории США и признанный общественностью серийный убийца, чудовищность совершенных им преступлений шокировала весь мир. При обыске в доме Гейна был найден целый гардероб, изготовленный кустарным образом из дублённой человеческой кожи, стул, обитый кожей, пояс из женских сосков, тарелку для супа, сделанную из черепа, по стенам были развешаны маски из человеческой кожи и отрубленные головы, холодильник был заполнен человеческими органами [36, c. 61].

Таким образом, в иностранной литературе так же нет единого мнения о сущности серийных убийств и всеми принятого определения исследуемого понятия, законодательно определение понятия серийное убийство также не закреплено, хоть и встречается в официальных документах правоохранительных органов. Подобный вывод подтверждает необходимость разработки данного понятия и единства понимания сущности серийных убийств.

Кроме того, сравнивая определения, приведенные в российской и иностранной литературе, необходимо отметить, что зарубежные авторы ориентированы больше на психологический аспект проблемы, практически не затрагивая криминалистическую составляющую и следовую картину совершенных серийных убийств и давая достаточно расплывчатые определения, что по нашему мнению, является упущением. Особенностью серийных убийств отмечается, во-первых, количественный аспект - множественность жертв, а во-вторых, наличие временного интервала между совершенными убийствами. Российские же авторы практически не учитывают необходимость присутствия временного интервала между убийствами, подходя к вопросу отнесения преступления к категории серийных достаточно формально, что является их недостатком.

Таким образом, необходима взаимосвязь российской и зарубежной научной литературы о серийных убийствах и практического опыта их выявления и раскрытия.

В литературе может отсутствовать единое определение понятия «серийное убийство», допустим обмен мнениями и споры, однако с практической точки зрения подобный плюрализм не допустим. Необходимость формулирования единого представления для работников правоохранительных органов о феномене серийных убийств очевидна, в том числе для учета данной категории преступлений.

Приведение определения фундаментального понятия «серийное убийство» в Рекомендациях даст понимание практическим работникам правоохранительных органов феномена серийных убийств и признаков (критериев) серийного убийства, при совпадении которых возможна постановка вопроса о соединении уголовных дел в одно производство и формирование версии о совершении преступлений одним лицом - серийным убийцей.

Серийные убийства - это проблема, требующая для методического обеспечения их расследования комплексного подхода и участия специалистов различных отраслей. При разработке методических рекомендаций по расследованию рассматриваемой категории уголовных дел необходимо привлечение психологов, психиатров, сексопатологов, которые, используя знания своих наук, смогут дать наиболее четкие и определенные характеристики совершенного преступления и личности преступника.

Итак, предлагаем определять серийное убийство как лишение жизни двух и более лиц, совершенное с временным интервалом между эпизодами, в условиях неочевидности, с прямым умыслом одним лицом (в редких случаях группой лиц по предварительному сговору), характеризующееся сходной мотивацией и получением удовольствия от совершенного преступления. В целом для него характерны сходство обстановки и способа совершения преступления, совпадение характеристик личности потерпевших, характера нанесенных повреждений и иных признаков, отобразившихся в следовой информации, дающих основания для выдвижения версии об их совершении одним лицом (лицами). Однако указанные особенности намеренно не включены в определение, так как встречаются не во всех случаях.

Как представляется, данная дефиниция отвечает требованиям достаточной унификации, с некоторой степенью общности отражает наиболее характерные криминалистические и отдельные уголовно-правовые признаки серийных убийств, носит многоаспектный межотраслевой характер и вполне отражает сущность серийных убийств.

Серийное убийство кардинально отличается от других видов преступлений. Особенности присущи и криминалистической характеристике, и самому процессу расследования.

Необходима дальнейшая разработка понятия «серийное убийство», признаков серийности - критериев, по которым возможно было соединение уголовных дел в одно производство с выводом о совершении преступлений одним лицом, видов серийных убийств и типов серийных преступников.

Работа должна проводиться комплексно, как на теоретическом, так и на практическом уровнях.

Изучение феномена серийного убийства, личности преступника, мотивов и закономерностей его совершения, а также разработка методики расследования серийных убийств, в частности криминалистической характеристики, применения судебно-экспертных технологий способно сыграть важную роль в понимании и борьбе с ними.

Ежегодно статистика констатирует появление лиц, совершающих серийные сексуальные нападения, в т.ч. и умышленные убийства, сопряженные с изнасилованием или насильственным удовлетворением половой страсти неестественным способом. Сексуальные убийства, как и изнасилования, представляют собой насилие, направленное против личности и ее половой неприкосновенности. Как правило, они совершаются в условиях неочевидности преступником-одиночкой, без свидетелей и сопровождаются особой жестокостью, внешне ничем не мотивированной. Особенности серийных убийств, сопряженных с изнасилованиями, проявляются прежде всего в их многоэпизодности, т.е. желании преступника повторно совершать аналогичные преступления. При этом преступления могут совершаться с неодинаковой периодичностью: одно за другим с перерывом в несколько минут; с перерывом в несколько дней или месяцев, и продолжающихся приблизительно год; продолжающихся в течение нескольких лет с временными промежутками между эпизодами от нескольких дней до нескольких лет.



3. ПРОЦЕСС УСТАНОВЛЕНИЯ ЛИЧНОСТИ ПРЕСТУПНИКА, СОВЕРШИВШЕГО МНОГОЭПИЗОДНЫЕ УБИЙСТВА НА СЕКСУАЛЬНОЙ ПОЧВЕ

3.1 Анализ данных, позволяющий сделать вывод о возможности совершения преступлений одними тем же лицом

Выявление серийных убийств, получение и оценка информации о том, что несколько таких преступлений, совершенных без очевидцев, являются эпизодами преступной серии, всегда представляет собой значительную сложность. Эта работа достаточно специфична. Она требует больших временных и умственных затрат, изучения и сопоставления большого количества фактических данных, сосредоточенных в изучаемых уголовных делах. Это достаточно длительный процесс накопления и анализа сведений, позволяющих выявить определенные закономерности в совершении преступлений со сходными признаками, а равно установление таких преступлений и их целенаправленный отбор с последующим соединением уголовных дел в одном производстве. Требуется особо тщательный подход к анализируемым сведениям и систематизации установленных совпадающих признаков [40, c. 88].

Изучение уголовных дел и других материалов, в которых содержатся указывающие на серийность убийств данные, целесообразно поручать специально выделенным в составе следственно-оперативной группы сотрудникам. В любом случае необходимо, чтобы каждый из участников такого аналитического ее подразделения лично их изучил. Это значительно упростит последующее обсуждение результатов изучения и формирование окончательного мнения о наличии либо отсутствии признаков серийности преступлений в изученных материалах. Обрабатываемая информация дифференцируется по отдельным эпизодам убийств с помощью специальных сопоставительных таблиц или классификаторов, в компьютерных базах данных.

В перечень признаков, которые должны быть достаточно изучены и проанализированы, входят следующие данные:

1.о мотиве каждого убийства и подтверждающих вывод о таком мотиве обстоятельствах.

2. о жертвах убийств с перечислением их половых, возрастных и других социально-демографических характеристик; социального статуса; знакомых и связях; коммуникабельности или замкнутости; отношении к религии.

К этим сведениям должны прилагаться фотокарточки потерпевших (желательно, выполненные в сравнительно недавний до гибели период), что имеет существенное значение для выявления совпадающих признаков внешности, а также для организации и проведения розыска без вести пропавших потерпевших.

3. местах обнаружения трупов потерпевших. Это имеет значение для установления фактов совершения убийств, уголовные дела о которых изучаются, в одних и тех же местах; для выявления определенной аналогии в характеристиках удаленных друг от друга мест обнаружения трупов потерпевших, если эти места одновременно являются местами их убийств; для установления таковой в случаях, когда имеются основания полагать, что места обнаружения трупов не являются местами убийств.

4. о способе и механизме совершения убийства;

5. об особенностях почерка преступника;

6. об обстановке убийств;

7. о времени совершения убийств;

8. о результатах судебно-экспертного исследования телесных повреждений на трупах потерпевших; биологических выделений и микрочастиц на их одежде; следов рук, ног, орудий взлома, обуви и транспортных средств, обнаруженных на местах происшествий; стреляных пуль и гильз;

9. о похищенных преступниками после убийства предметах и ценностях, принадлежавших потерпевшим, с точным установлением их вида, количества, индивидуальных признаков и иных характеристик, позволяющих выделить эти объекты из числа им подобных и в последующем осуществить их целенаправленный розыск и доказывание принадлежности потерпевшим [11, c. 43].

Данные о преступниках, сведения об определенных характеристиках которых содержатся в заключениях экспертов по результатам исследования следов их рук, обуви, биологических выделений, волос, потожирового вещества и иных носителей информации; в показаниях свидетелей и оставшихся в живых потерпевших об их внешности, особых приметах, тембре голоса, физических аномалиях. При наличии таких показаний в уголовном деле и материалах оперативно-розыскной работы должен находиться композиционный портрет неизвестного, составленный методом «фоторобота» или субъективного рисованного портрета (СРП).

Своевременное установление таких признаков группы убийств и их правильная оценка позволяют аккумулировать, оптимально и более продуктивно использовать комплекс значимой для их раскрытия информации, ранее содержавшейся в разрозненных уголовных делах и материалах оперативно-розыскной работы.

При накоплении и анализе названных данных основой версии о том, что несколько убийств, уголовные дела о которых изучены, составляют серию, в первую очередь служит подтвержденная совокупностью объективных фактических данных однотипность их совершения, сходство в деталях механизма убийства, почерка неизвестного преступника.

Способ совершения преступления является центральным элементом его криминалистической характеристики, и ему принадлежит основная роль в установлении других достоверных данных о преступлении. Его повторяемость, проявляющаяся в соответствующих признаках, нередко дает основание для предположения о том, что образование данных признаков есть результат действия одного и того же преступника или их группы в сходных условиях внешней среды с использованием собственного определенного опыта [23, c. 90].

Положительный результат в выявлении серийных убийств может быть достигнут за счет построения информационной модели действий предполагаемого серийного убийцы. Данная модель рассматривается как своего рода эталон, используемый для анализа каждого отдельно взятого убийства и решения вопроса о возможности его отнесения к конкретной серии (группе) этих преступлений. Характер соответствия модели его фактическим обстоятельствам на первоначальном этапе работы достаточно условен, т.к. это соответствие напрямую зависит от степени установления элементов, образующих ее «оригинал». Решение данной задачи обеспечивается путем получения следователем максимально возможного в отсутствие обвиняемого и в наличествующих условиях работы объема информации о каждом составляющем серию убийстве. При изучении уголовных дел о них рекомендуется придерживаться следующей предлагаемой последовательности:

- формирование и изучение максимально достоверной индивидуальной информационной модели каждого убийства;

- выделение в их числе таких убийств, о которых собран наибольший объем характеризующих их признаков, в том числе совпадающих с аналогичными признаками других убийств;

- сопоставление комплексов указанных признаков;

- формирование обобщенной модели, содержащей как признаки, свойственные всем составляющим серию убийствам, так и выявленные только в отдельных из них;

- экстраполирование обобщенной модели на каждую индивидуальную модель.

Такое экстраполирование дает возможность и основания предполагать наличие еще не установленных фактов и доказательств по тем уголовным делам о составляющих серию убийствах, по которым они еще не обнаружены и процессуально не закреплены, а также связей между этими фактами и доказательствами, обеспечивает верную целенаправленность расследования.

При выявлении убийств с признаками серийности основное внимание на первоначальном этапе этой работы акцентируется на мотивах их совершения, поскольку их установление сразу позволяет отграничить конкретную группу убийств от других. Последующие аналитические действия должны быть сосредоточены на таких совпадающих признаках группы выбранных из общего массива совершенных по определенному мотиву убийств, которые связаны непосредственно со способом их совершения и с сопутствующими данному способу обстоятельствами. Другие признаки на этом этапе в ряде случаев по объективным причинам не бывают известны, либо о них имеется только предположительное суждение.

3.2 Выдвижение версий о личности предполагаемого преступника и мероприятия по их проверке

Под психологическими особенностями личности понимают относительно стабильную совокупность индивидуальных качеств, определяющих типичные формы поведения.

Полученные за последние два десятилетия результаты эмпирического изучения личности преступников в сравнении с законопослушными гражданами свидетельствуют о наличии некоторых отличительных черт в структуре личности.

Установлено, что преступники от непреступников на статистическом уровне отличаются весьма существенными психологическими особенностями, которые и обусловливают их противоправное поведение. "Иными словами, -- отмечает Ю. М. Антонян, -- понятие личности преступника может быть наполнено этим психологическим содержанием. Поскольку же указанные психологические черты участвуют в формировании нравственного облика личности, есть основания утверждать, что преступники от непреступников в целом отличаются нравственно-правовой спецификой" [3, c. 109].

Результаты исследования позволяют дать психологический портрет обследованных преступников и выделить характерные для них личностные черты.

Прежде всего преступников отличает плохая социальная приспособленность, общая неудовлетворенность своим положением в обществе. У них выражена такая черта, как импульсивность, которая проявляется в сниженном самоконтроле своего поведения, необдуманных поступках, эмоциональной незрелости, инфантилизме.

Нравственно-правовые нормы не оказывают на их поведение существенного влияния. Такие люди обычно или не понимают, чего от них требует общество, или понимают, но не желают эти требования выполнять. Поскольку у таких лиц нарушен или деформирован нормативный контроль, они оценивают социальную ситуацию не с позиций нравственно-правовых требований, а исходя из личных переживаний, обид, желаний. Словом, они характеризуются стойким нарушением социальной адаптации.

Им свойственны также нарушения в сфере общения: неспособность устанавливать контакты с окружающими, неумение встать на точку зрения другого, посмотреть на себя со стороны. Это в свою очередь снижает возможность адекватной ориентации, продуцирует возникновение аффективно насыщенных идей, связанных с представлением о враждебности со стороны окружающих людей и общества в целом. Все вместе взятое формирует такие черты, как погруженность в себя, замкнутость, отгороженность, с одной стороны, и агрессивность, подозрительность -- с другой.

Изучение материалов уголовных дел по серийным преступлениям позволили установить, что субъекты серийных, в данном случае сексуальных преступлений, обладают весьма сходными психологическими особенностями [7, c. 53].

Для них типичны травмирующие их психику сексуальные переживания, ощущение ущербности своей личности, что вызвало психологическую компенсацию, выражавшуюся в совершении жестоких сексуальных насилий в отношении женщин, несовершеннолетних.

Все изучаемые серийные убийцы (кроме А. Чикатило) относятся к возрастному периоду от 19 до 26 лет, к концу которого уже завершается процесс сексуального созревания у мужчин.

Как видно из материалов уголовных дел, у большинства преступников от первоначального до последующего изнасилования и убийства был продолжительный период времени, когда они испытывавши чувство страха (Криштона В. даже оставил 1 курс мед.института, в котором учился), а некоторые - чувство вины и потребность рассказать кому-либо о своем преступном деянии (Цюман Ю.) Так, у Ефанова Н. и Криштопы В. до второго преступления был период около 1 года, Цюман Ю. на 2 года был призван в армию, у Чикатило А. - более 2 лет и т.д. Однако, убедившись за это время в полной безнаказанности, преступники повторами убийства, формируя и совершенствуя свою уже преступную специализацию. Например, Чикатило А. после убийства им в 1978 году несовершеннолетней, труп которой утопил, был вместе со своей женой вызван в райотдел милиции, где узнал, что за это убийство были задержаны двое мужчина алкогольном опьянении и им предъявлено обвинение в убийстве. На Чикатило А. был составлен фоторобот, его опознал преподаватель ПТУ, в котором училась жертва преступления. Чикатило А. задержали, но он не был осужден, так как по халатности были утеряны каким-то образом документы.

Это сформировало чувство безнаказанности и дало толчок к последующим преступлениям.

Особенности личности убийцы проявляются в устойчивых повторениях использования орудий и средств преступления (ножи, бытовые предметы, нижнее белье жертвы и т.п.), времени (вечернее и ночное время, конец недели), выбора места деятельности (стройки, безлюдные места, лесопосадки, парки, садовые участки и т.п.) и жертв (несовершеннолетние, в алкогольном опьянении, лица, ограниченные в возможности оказать сопротивление), что позволяет установить связь между совершенными преступлениями и личностью субъекта преступления. Так можно отличить характерный "почерк" Чикатило А., Цюмана Ю.. Ефанова Н. и др., у которых вследствие повторяемого характера действий, сформировались и совершенствовались преступные навыки серийных убийств и сокрытия следов преступления (удушение жертвы рукавом куртки у Ефанова Н., нижним бельем жертвы у Цюмана Ю. повреждение половых органов, нанесение ударов ножом, молотком, как у Чикатило А.) [10, c. 121].

Анализируя материалы уголовных дел по серийным убийствам, можно сделать вывод, что личностные особенности данных субъектов, содействующие совершению тяжких насильственных преступлений, проявлялись в отчужденности, обособлении от других, когда субъект воспринимал окружающих враждебными себе, были связаны с отсутствием эмпатии, неумением чувствовать эмоциональное состояние другого человека, с нарушением идентификации с другими людьми. Например, в судебно-психологической экспертизе у Цюмана Ю. отмечается: "неуверенность в себе, обидчивость, повышенная ранимость привести к развитию комплекса неполноценности, который он пытался преодолеть стремлением к самоутверждению.

В период полового созревания эта потребность распространилась на сферу сексуальных отношений. По мере взросления эти установки усилились и приобрели характер переживаний, так как демонстрировали ему собственную несостоятельность, что привело к формированию страха полового акта. Потребность самоутверждения в сексуальной сфере не мог реализовать сам, передал инициативу женщинам, возлагал на них ответственность за результат".

В целом проведенное исследование показало, что обычно преступники в быту и общении незаметны, не выделяются из общей массы. Внешний вид, привычки, поведение, характер общения с соседями и знакомыми никаким образом не позволяет акцентировать на них внимание. (Серые мыши). Что резко диссонирует с характером совершаемых ими преступлений. Поэтому, даже попав в поле зрения милиции, не всегда идентифицируются и продолжают совершать преступления.

Особенно здесь выделяется дело Чикатило, который неоднократно проверялся на причастность к совершаемым преступлениям, но поверхностность проверок не позволяла изобличить его.

Так, после первого убийства (Закотновой) следствие установило свидетельницу, которая видела, что всю ночь в доме, где было совершено преступление горел свет. Чикатило отрицал, что в этот день находился в доме. Материал проверки впоследствии не приобщен к делу. В 1984 году Чикатило проверяются на причастность к убийствам.

В 1984 году Чикатило был арестован на 15 суток за приставание к женщинам на автовокзале. При задержании имея нож, 2 куска бельевого шнура, баночку вазелина. Но и эта проверка не стала результативной.

6 ноября 1990 года на остановке "Лесхоз" (сразу после убийства Коростик С.С. на мочке уха и руках обнаружены свежие царапины, но не был задержан).

Наиболее часто отмечаемая в характеристике преступников черта личности - скрытность, особенно наглядная для Чикатило.

Исаков - "не выделялся", Олейников - "скрытный, не выделялся", был пойман в воровстве, но материалы в милицию не направлялись. Оба не судимы.

Ефанов - "скрытный", не судим, Цюман - не судим, Краснокутский - "скрытный, конфликтный", хотя сам себя характеризует спокойным, добрым, ранее судим за кражу и изнасилование.

Криштопа - "конфликтный", допускал административные правонарушения, не судим, Черемухин - "не выделялся", дважды судим по ст. 212 УК РСФСР.

Исследования показывают, что -на формирование побуждений сексуального насилия оказали серьезное влияние дефекты ранней социализации, связанные с недостатками семейного воспитания. К ним относятся: эмоционально-холодное отношение матери к сыну до возраста полового созревания, наблюдаемые половые отношения матери с отцом, супружеские измены родителей, отвержение и т. д.

Следствием негативного влияния семьи на формирование побуждений личности ребенка (Цюман Ю, Ефанов и др.) являются усвоение искаженных представлений о морально-этических нормах сексуального поведения, комплекс половой и сексуальной неполноценности, трудности установления межличностных контактов с противоположным полом.

В подростковом групповом общении Цюман Ю., Чикатило Д., Криштопа В., как правило, проявляли повышенную чувствительность к обидам, замкнутость и неуверенность в себе, что не позволяло им самоутвердиться в половой идентичности, повысить свой социальный статус в среде сверстников. Индивидуально-психологические особенности (эгоцентричность, враждебность со стороны окружающих, агрессивность, жестокость и др.) личности серийных убийц являются ключевыми при формировании стереотипного криминального сексуального поведения.

Изучение ситуаций агрессивного поведения показало, что из основных ситуационных мотивообразующих факторов в них является сниженный психологический или социальный статус жертвы [16, c. 25].

Исследование материалов уголовных дел по серийным преступлениям показывают, что в зависимости от мотива нападения можно выделить две основные формы агрессивного поведения: а) ситуативно-импульсивная (Криштопа В, и др.); б) продранная, многоплановая (Чикатило А. и др.). Вследствие навязчивого страха полового акта (коитофобии) у Цюмана формировалась агрессивная реакция, обесценивание сексуальной партнерши, своеобразная психологическая защита.

То же самое можно сказать и о других серийных убийцах, так, изнасилование с садистской окраской у Криштопы В., Чикатило А., Черемухина К., Краснокутского А., выступало формой психологической защиты от угрозы, связанной с определенным субъективно унижающим преступника поведением женщины, которое наносит удар по его самоприятию и оценке себя в мужской роли. Женщины как бы становились ответственными за неудачи в сексуальной сфере, что формировало на этой почве враждебно-негативную установку, нарастание агрессии к жертвам.

Кроме того, психологией установлено достоверно, что жестокое обращение с ребенком в семье, которому подвергались большинство серийных убийц в детстве, ведет не только к проявлению ими агрессивного поведения по отношению к другим, но и склонности к насилию и жестокости во взрослой жизни, превращая физическую агрессию в жизненный стиль личности.

Исследования показывают, что у лиц, совершивших сексуальные убийства, существуют различные механизмы психологической защиты:

а) проекция (стремление проецировать свои недостатки на жертвы) - Цюман Ю., Криштопа В. и др.;

б) замещение (не достигнутая цель заменяется иной, дающей субъекту половое удовлетворение) (Цюман Ю.);

в) рационализация своего сексуального поведения (Чикатило А.. Цюман Ю. и др.) [24, c. 116].

Таким образом, наличие у всех серийных убийц тревожности, обидчивости, раздражительности, высокой импульсивности, стремления скрыть от окружающих свои недостатки и самоутвердиться как личность, преодолеть собственную неуверенность, сексуальную несостоятельность, возможность доминировать над другими повлияли на совершение сексуальных преступлений.

У некоторых субъектов на начальной стадии преступной деятельности еще не сформированы предпочтения относительно возраста, внешности, действий сексуального характера. Такие лица могут изменять содержание указанных действий, выполнять их в отношении жертв разного возраста, телосложения, внешности. Однако и в этом случае могут совпадать вышеназванные и иные признаки.

При изучении материалов о данных преступлениях особое внимание следует уделять анализу и сравнению материальных следов преступника. В ряде случаев для этого необходимо проведение судебных экспертиз.

При изучении условий мест совершения ряда преступлений данного вида необходимо проводить проверку наличия связи между ними или условиями совершения преступлений. Так, целесообразно проверять, какие маршруты общественного транспорта пролегают через все или большую часть указанных мест совершения преступлений. В транспортных средствах, следующих этими маршрутами, может быть организовано наблюдение, проведение иных оперативно-розыскных мероприятий с целью установления лиц, сходных по приметам с разыскиваемым субъектом преступления.

Следует также истребовать и изучить информацию о средствах мобильной связи, находившихся вблизи места происшествия во время, близкое к моменту совершения преступления.

Полезно устанавливать сведения о том, не проходили ли на указанных территориях в дни совершения нераскрытых преступлений массовые мероприятия: акции предприятий торговли, культурные, спортивные зрелища и т.п. При выявлении сведений о проведении таких мероприятий принимаются меры по установлению среди участников, посетителей, зрителей лиц, обладающих искомыми признаками.

После обнаружения конкретных лиц, похожих на субъектов преступления, проводится проверка их причастности к расследуемому посягательству. Она может проводиться как с помощью оперативно-розыскных, так и следственных действий.

Некоторые следователи проявляют излишнюю поспешность при проверке этой версии, проводя опознание заподозренного или вызывая его на допрос. Необходимо перед этим получить данные, являющиеся основаниями для привлечения названного субъекта в качестве подозреваемого в совершении преступлений рассматриваемого вида [3, c. 199].

К ним могут быть отнесены данные о том, что следы, обнаруженные на месте происшествия, оставлены обувью, одеждой, иными предметами подозреваемого; на его одежде, обуви, теле имеются следы

В случаях отсутствия информации о персональных данных предполагаемого субъекта преступления принимаются меры к ее установлению. Решение указанной задачи возможно и при производстве оперативно-розыскных мероприятий. Названная деятельность должна строиться на основе утверждаемого плана. Вопрос о степени и форме участия в оперативно-розыскных действиях несовершеннолетнего потерпевшего решается исходя из конкретной следственной ситуации, с учетом мнения специалиста-психолога.

Кроме вышеизложенных мероприятий по проверке версий о совершении этими лицами рассматриваемого преступления, важное значение имеет доказывание факта выполнения ими установленных преступных действий с помощью компьютерной техники: идентификация заподозренного по признакам письменной речи, отразившимся в текстах, передаваемых несовершеннолетнему, и т.п.



3.3 Поручения органу дознания по выявлению заподозренных лиц

Выявление лиц, совершивших серийные убийства на сексуальной почве, невозможно без активной и целенаправленной оперативно-розыскной работы. Поручения органу дознания должны подготавливаться следователем с учетом всех выявленных криминалистических признаков, несущих информацию о некоторых особенностях личности предполагаемого преступника, его типа. Как уже говорилось, эти данные о разыскиваемом убийце могут быть получены при осмотре места происшествия и трупа, на основе свидетельских показаний, результатов проведенных в области психологии, психиатрии, сексопатологии.

1. Предполагаемый преступник является лицом, имеющим отклонения в психике.

Исследования показали, что у значительной части серийных убийц-насильников были расторможены инстинктивные влечения, вследствие чего они становились повышенно сексуальными и стремились к немедленной реализации своих влечений, что нередко приводило их к совершению преступления. Эмоциональная сфера таких людей характеризуется неустойчивостью, преобладанием негативных эмоций, вспыльчивостью, жестокостью, легкостью возникновения агрессивных реакций. В сфере общения с окружающими у многих из них был выявлен эгоцентризм, неспособность к сопереживанию, склонность к конфликтам, отсутствие потребностей в дружественных связях [17, c. 132].

Наличие подобных отклонений у таких лиц в подавляющем большинстве (за исключением некоторых случаев) не являлось основанием для постановки таких лиц на диспансерный психиатрический учет.

В связи с этим оперработников следует нацеливать на выявление и отработку лиц, имеющих скрытые психические отклонения, не находящимся в поле зрения органов милиции и здравоохранения.

Среди окружения таких лиц отличает холодность и грубость по отношению к родным и близким, эгоизм, равнодушие к происходящему вокруг, замкнутость, отчужденность в семье.

Некоторые преступники данной категории оказались склонными к импульсивному бродяжничеству -- дромомании, приступообразно возникающей потребности к перемене места или систематическому бродяжничеству. Поэтому оперработникам необходимо давать поручения с целью нацелить их на выявление лиц, у которых имеются близкие родственники или знакомые со странностями в поведении, а также постоянно переезжающих с одного места на другое без видимых на то причин [10, c. 121].

При выявлении убийц-насильников среди данной категории следует иметь в виду, что психически больные люди могут совершать и достаточно тонкие, продуманные общественно опасные действия. Особенно это касается первоначальной стадии их болезни, когда они действуют достаточно четко и с какой-то логикой, что и затрудняет их обнаружение.

2. Предполагаемый преступник относится к числу лиц, имеющих патологические отклонения в сексуальной сфере.

Среди рассматриваемой категории преступников значительную долю занимают лица с психопатическими чертами характера, очень жестокого, деспотичного нрава. Удовлетворение полового влечения у них связано с истязаниями жертвы, проявлениями садизма, начиная от укусов, шлепков, ударов и кончая убийством. Этой категории лиц в допреступный период была присуща жестокость, проявлявшаяся в обращении с животными, детьми, престарелыми женщинами.

Для выявления вышеуказанных фактов также нужно ориентировать оперработников.

Многие лица из числа преступников данной категории имели половое влечение к лицам своего пола, причем если насильственные акты мужеложства сопровождаются последующим убийством партнера, то такие факты являются, как правило, неединичными. Поэтому обнаружение признаков проявления гомосексуализма по серийным делам об убийствах мальчиков может свидетельствовать о том, что преступник и ранее проявлял склонность, возможно, в менее опасных формах к подобному извращению, и это, вероятно, известно окружающим его людям. Во многих случаях можно отыскать свидетелей таких преступлений и через их показания выйти на преступника [5, c. 38].

Розыск преступника должен вестись в среде гомосексуалистов, предпочитающих иметь связь с лицами, схожими с потерпевшими по возрасту, внешнему виду, манере поведения. Лиц, представляющих оперативный интерес, можно выявить исходя из имеющейся в отделениях милиции информации, организуя оперативные мероприятия в местах, активно посещаемых гомосексуалистами; в общественных туалетах, банях, специально выбранных скверах, улицах, площадях, путем опросов лиц, имеющих отношение к печатной продукции гомосексуального содержания [16, c. 22].

Наряду с этим в числе преступников данной категории оказалось много людей просто распущенных, циничных и обнаруживающих иные отклонения в половой сфере.

3. Предполагаемый преступник относится к числу лиц, имеющих нарушения половой функции, а также страдающих другими болезнями или имеющих физические недостатки.

Нарушение половой функции у преступников данной категории проявлялось как в виде ее усиления (гиперсексуальность), так и ослабления (импотенция).

У импотентов с половыми партнершами нередко возникают взаимные упреки, переходящие в скандалы, длительные размолвки. Желая самоутвердиться и совершать половые акты без упреков со стороны партнерш, такие лица начинают совершать нападения на незнакомых женщин с целью их изнасилования и последующего убийства во избежание разоблачения.

Поэтому следователю необходимо ориентировать органы дознания и на поиск возможного преступника среди лиц, имеющих физические недостатки и не пользующихся вниманием со стороны женщин, а также среди мужчин, страдающих венерическими заболеваниями или нарушениями половой функции.

4. Предполагаемый преступник относится к числу лиц, ранее судимых, отбывавших наказание в условиях исправительных и воспитательных колоний, а также условно осужденных или досрочно освобожденных от наказания.

Чаще всего преступления рассматриваемой категории совершаются лицами, которые ранее отбывали значительные сроки лишения свободы (от 3 и более лет) в исправительных колониях за корыстно-насильственные, насильственные и половые преступления. В круг проверяемых людей в первую очередь должны включаться лица постоянно или временно проживающие в данной местности, которые ранее были судимы за указанные преступления или покушение на их совершение. Необходимо также иметь в виду и лиц, осужденных в раннем возрасте за совершение тяжких преступлений и отбывавших наказание сначала в воспитательных колониях, а затем переведенных после достижения совершеннолетия во взрослые колонии общего или усиленного режима, а также ранее неоднократно судимых и проживающих недалеко от мест преступлений.

5. Предполагаемый преступник является лицом подросткового и молодежного возраста, могущим совершать преступления как в одиночку, так и в составе преступных группировок [20, c. 208].

Как правило, это несовершеннолетние преступники, которые воспитывались в неблагополучных семьях с плохими жилищными условиями, т.е. находились долгое время в тесноте, что привело к исчезновению у них стыда и нагромождению сексуальных раздражителей.

В связи с этим оперработники должны быть сориентированы на выявление среди несовершеннолетних лиц, у которых очень рано появился половой инстинкт, так называемых акселератов. Обратить внимание на тех из них, кто в грубой форме постоянно пристает к девочкам по месту своего жительства, отличается вызывающим, развязным поведением, бескультурьем, хулиганскими поступками, а также занимающихся изготовлением или приобретением порнографических открыток, видеофильмов и фотографий и т.д., наркоманией.

При розыске преступника, совершившего серийные убийства по сексуальным мотивам, следует также ориентировать сотрудников уголовного розыска на выявление групп подростков, допускающих антиобщественные поступки, связанные с аморальным поведением и в общественных местах.

...