Уголовно-правовая характеристика терроризма

Другие авторы видят в террористическом акте угрозу в первую очередь не общественной безопасности, а конституционному строю и безопасности государства. Так, по мнению В.Л. Некишева, терроризм посягает на различные стороны внутренней и внешней безопасности страны и главным образом угрожает ее конституционному строю Некишев В.Л. Современные тенденции терроризма в России // Терроризм в России и проблемы системного реагирования / Под ред. А.И. Долговой. - М.: Российская криминологическая ассоциация, 2010. - С. 32.. В.В. Устинов считает, что терроризм наносит ущерб не только общественной безопасности, но и вообще конституционному порядку Устинов В.В. Международный опыт борьбы с терроризмом: стандарты и практика. - М.: Юрлитинформ, 2002. - С. 3.. Аналогичные мнения высказывают также А.В. Гыскэ, Л.А. Моджорян, А.В. Наумов и Д.М. Коломыц Гыскэ А.В. Современная российская преступность и проблемы безопасности общества (политический анализ). - М.: Норма, 2010. - С. 227; Моджорян Л.А. Терроризм и национально-освободительные движения // Государство и право. - 1998. - № 3. - С. 84; Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Отв. ред. А.В. Наумов. - М.: Юристъ, 2000. - С. 517; Коломыц Д.М. Терроризм и структура этнической преступности // Терроризм в России и проблемы системного реагирования / Под ред. А.И. Долговой. - М.: Российская криминологическая ассоциация, 2010. - С. 105..

Данная позиция не лишена рационального зерна, так как террористический акт, как особый вид организованной преступности, подрывает и ослабляет систему государственной власти и представляет угрозу для безопасности государства. Однако, как справедливо отмечает А.Ю. Шумилов, терроризм относится к умышленным преступлениям, опосредованно создающим угрозу безопасности России, т.е. посягающим, помимо безопасности РФ, на другие охраняемые УК интересы Преступления против основ конституционного строя и безопасности государства: Комментарий к главе 29 УК РФ (с постатейным приложением нормативных актов и документов) / Автор-сост. А.Ю. Шумилов. - М.: Изд. И.И. Шумилова, 2001. - С. 177.. Таким образом, террористический акт - одно из основных угроз основам государственности, национальной безопасности и в первую очередь общественной безопасности как ее составляющей Мусаелян М.Ф. Объект террористического акта // Военно-юридический журнал. - 2009. - № 11. - С.22..

Дискуссионность понимания непосредственного объекта террористического акта порождает споры и по поводу его расположения в Особенной части УК РФ. В. Мальцев более удачным считает помещение ст. 205 УК РФ среди норм о государственных преступлениях, так как данное деяние прежде всего посягает на основы общественной безопасности государства Мальцев В. Ответственность за терроризм // Российская юстиция. - 1994. - № 11. - С. 13; Комиссаров В.С. Указ. соч. - С. 65 - 66.. А.И. Долгова, Р.А. Адельханян и А.С. Куликов полагают, что терроризм нужно отнести к преступлениям против мира и безопасности человечества Долгова А.И. Терроризм и организованная преступность // Организованный терроризм и организованная преступность / Под ред. А.И. Долговой. - М.: Российская криминологическая ассоциация, 2002. - С. 8; (глава 34 УК РФ). Против расположения ст. 205 УК РФ в какой-либо другой главе (кроме главы 24) УК РФ высказывается В.П. Емельянов Емельянов В.П. Указ. соч. - С. 193..

Законодатель, криминализируя террористический акт, имел в виду прежде всего охрану отношений общественной безопасности, которые и составляют его непосредственный объект. Последствием вынесения ст. 205 за пределы главы 24 УК РФ будет то, что общественная безопасность приобретет черты дополнительного, а не основного непосредственного объекта, тогда как она выступает в качестве объекта во всех случаях совершения террористического акта и трех преступлений, содействующих террористической деятельности. Это тот стержневой объект, который, наряду с особенностями объективной и субъективной стороны, объединяет указанные деяния в категорию преступлений, содействующих террористической деятельности, независимо от того, как их признаки сформулированы в законе. Таким образом, если общественная безопасность является объектом большинства преступлений, содействующих террористической деятельности (ст. ст. 205, 206, 208, 211 УК РФ), а террористический акт - ядром этих преступлений, то логично предполагать, что место ст. 205 именно в главе УК РФ о преступлениях против общественной безопасности, имея в виду, однако, многообъектность данного деяния Колоколов Н.А. Терроризм не для присяжных // ЭЖ-Юрист. - 2009. - № 35. - С. 3..

Таким образом, непосредственным объектом (основным) террористического акта являются те конкретные общественные отношения, содержание которых составляет общественная безопасность, которые поставлены под охрану уголовного закона и которым причиняется ущерб преступлением (террористическим актом). Террористический акт является многообъектным преступлением, направленным против неопределенно широкого круга общественных отношений (в том числе обеспечивающих охрану личности, общества и государства) и объективно требует выделения основных и дополнительных непосредственных объектов.

Спорной видится позиция некоторых авторов, выделяющих дополнительный объект у рассматриваемого состава преступления (жизнь, здоровье личности, отношения собственности, нормальная деятельность организаций, предприятий). Состояние защищенности жизненно важных интересов личности, общества, государства (основной непосредственный объект) в первую очередь предполагает обеспечение защиты жизни, здоровья личности, отношений собственности, нормальной деятельности организаций и так далее. В этой связи выделение дополнительного объекта является излишним.

В науке уголовного права традиционно с объектом преступления, в зависимости от формулировки посягательства в законе, рассматриваются предмет преступления, а равно потерпевший, которые, по утверждению Л.Д. Гаухмана, являются материальными субстратами, в отличие от объекта - социальной категории, не включающей в себя ничего материального Уголовное право. Общая и Особенная части / Под ред. Л.Д. Гаухмана, А.А. Энгельгардта. М.: Центр ЮрИнфор, 2011. - С. 9..

В отличие от объекта - обязательного признака любого состава преступления, предмет и потерпевший - факультативные признаки и могут отсутствовать в некоторых преступлениях. В ст. 205 УК РФ предмет преступления и потерпевший не названы, а следовательно, они не являются обязательными признаками состава террористического акта. Однако некоторые ученые (например, В.П. Малков) полагают, что предметом преступного посягательства при терроризме (террористическом акте) являются имущество и другие материальные объекты (жилые дома, вокзалы, метрополитены, дворцы культуры и спорта, другие здания и сооружения, системы водо-, энерго- и теплоснабжения и др.) Уголовное право России. Часть Особенная / Отв. ред. Л.Л. Кругликов. - М.: Волтерс Клувер, 2011 (издание второе, переработанное и дополненное). - С. 396.. Позиция В.П. Малкова, возможно, обусловлена точкой зрения о том, что предмет преступления может быть обязательным признаком состава преступления не только тогда, когда он прямо обозначен в законе, но и когда «очевидно подразумевается» Курс уголовного права. Общая часть. Т. 1 / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой, И.М. Тяжковой. - М.: Зерцало-М, 2002. - С. 216.. Такой подход расширяет понятие «предмет преступления», затрудняет квалификацию деяний Петрищев В.Е. Защита объектов террористических посягательств и проблемы информационного противоборства // Организованный терроризм и организованная преступность / Под ред. А.И. Долговой. - М.: Российская криминологическая ассоциация, 2010. - С. 33 - 41..

Причинение вреда материальным предметам или физическим лицам - не главная цель террористов, а своего рода способ достижения намеченной цели - воздействия на принятие выгодного террористам решения органами власти или международными организациями. Для террористов не важно, причинен ли вред, например, зданию или транспорту, чиновнику или прохожему, главное, чтобы это получило широкий общественный резонанс, который позволит достичь террористических целей. При этом террористический акт затрагивает интересы не конкретно определенных лиц, а лишь интересы тех, кто оказывается в зоне их преступных интересов.

Таким образом, основная проблема в доктрине уголовного права по теме исследования - определение непосредственного объекта террористического акта.

2.2 Объективная сторона террористического акта

Терроризм представляет собой настолько сложное, многоплановое явление, что формулирование четкого, оптимального определения понятия «терроризм» стало по-настоящему серьезной проблемой. Ученые, занимающиеся проблемой терроризма, и практики, специализирующиеся в области уголовного права, не могут прийти к согласованному мнению. Однако наиболее серьезной проблемой является существующая на данном этапе несогласованность подходов к определению терроризма в российском законодательстве. В рамках данной статьи попытаемся проанализировать понимание терроризма, которое отражается в ст. 205 Уголовного кодекса Российской Федерации и в Федеральном законе РФ «О противодействии терроризму».

Уголовный кодекс РФ в ч. 1 ст. 205 трактует террористический акт (наиболее распространенная форма терроризма) как «совершение взрыва, поджога или иных действий, устрашающих население и создающих опасность гибели человека, причинения значительного имущественного ущерба либо наступления иных тяжких последствий, в целях дестабилизации деятельности органов власти или международных организаций либо воздействия на принятие ими решений, а также угроза совершения указанных действий в тех же целях». Иными словами, объективная сторона террористического акта заключается в совершении действий, которые порождают общую опасность (опасность должна быть реальной и угрожать неопределенному кругу лиц). Кроме того, предполагается публичный характер исполнения террористических актов. Терроризм немыслим без широкой огласки и открытого предъявления своих требований, террористические акты всегда совершаются с намерениями вызвать страх у населения и властей. Поэтому терроризм характеризуется еще и преднамеренным созданием обстановки страха, подавленности, напряженности. Как справедливо отмечает Ю.М. Антонян, «о терроризме можно говорить лишь тогда, когда смыслом поступка является устрашение, наведение ужаса» Антонян Ю.М. Терроризм. Криминологическое и уголовно-правовое исследование. - М.: Шит-М, 2001. - С.59.. Причем особенность терроризма состоит в том, что «страх возникает не сам по себе в результате получивших общественный резонанс деяний и создается виновным не ради самого страха, а ради других целей и служит своеобразным рычагом целенаправленного воздействия, при котором создание обстановки страха выступает не в качестве цели, а в качестве средства достижения цели» Емельянов В.П. Проблемы ответственности за международный терроризм // Государство и право. - 2000. - №1. - С. 71..

Рассматривая объективную сторону террористического акта, профессор В.С. Комиссаров указывает, что это преступление «характеризуется направленностью на причинение физического вреда неопределенно широкому кругу лиц, и общеопасный способ связан, прежде всего, с причинением вреда личности, а уже во вторую очередь - с уничтожением или повреждением материальных объектов. К тому же причинение вреда материальным объектам по своей сути является не чем иным, как формой психологического давления на людей, способом их устрашения. Адресуется это не отдельной, конкретной личности, а обществу в целом» Курс уголовного права: в 5 т. Т. 4. Особенная часть / Под ред. проф. Г.Н. Борзенкова и проф. В.С. Комиссарова. - М.: Зерцало-М, 2002. - С. 151.. Учитывая то обстоятельство, что при совершении террористических актов «общеопасное насилие применяется в отношении одних лиц или имущества, а психологическое воздействие в целях склонения к определенному поведению оказывается на других лиц (представителей власти, международные организации, физических, юридических лиц или группы лиц)» Емельянов В.П. Проблемы уголовно-правовой борьбы с терроризмом // Государство и право. - 2000. - №3. - С. 86., можно утверждать, что насилие здесь влияет на принятие решения не непосредственно, а опосредованно.

В теории уголовного права существует мнение, что взрыв, поджог или иные действия - это способы совершения деяния Уголовное право РФ. Особенная часть / под ред. Л.В. Иногамовой-Хегай, А.И. Рарога, А.И. Чучаева. - М., 2013. - С. 380.. Такая позиция вряд ли может быть поддержана, поскольку она, с одной стороны, не основана на законе, а с другой стороны, недостаточно мотивирована самими авторами, так как, выделив способ, они не описали деяние.

Не любой взрыв, поджог или иные действия могут быть квалифицированы по ст. 205 УК, а только такие, которые устрашают население, создают опасность гибели человека, причинения значительного имущественного ущерба или наступление иных тяжких последствий.

В этой связи вызывает возражение позиция некоторых авторов, относящих опасность гибели человека, причинение значительного имущественного ущерба либо наступление иных тяжких последствий к обязательным последствиям взрыва, поджога или иных действий. Однако это не последствие деяния, а его сущностная характеристика.

Квалифицированными видами террористического акта, предусмотренными п. п. «а», «б», «в», ч. 2 ст. 205 Уголовного кодекса РФ, являются: 1) совершение данного деяния группой лиц по предварительному сговору или организованной группой; 2) повлекшие по неосторожности смерть человека; 3) повлекшие причинение значительного имущественного ущерба либо наступление иных тяжких последствий. Также следует отметить, что Федеральный закон от 25 июля 1998 г. № 130-ФЗ «О борьбе с терроризмом», который предшествовал действующему ныне Федеральному закону от 6 марта 2006 г. «О противодействии терроризму», в числе преступлений террористического характера называл преступления, предусмотренные не только ст. 205, но и ст. ст. 206 - 208, 277 и 360 Уголовного кодекса РФ. В Законе 1998 г. отмечалось, что «к преступлениям террористического характера могут быть отнесены и другие преступления, предусмотренные Уголовным кодексом Российской Федерации, если они совершены в террористических целях». Есть подобная конкретизация и в новом Законе. Так, ст. 24 особо устанавливает, что «в Российской Федерации запрещаются создание и деятельность организаций, цели или действия которых направлены на пропаганду, оправдание и поддержку терроризма или совершение преступлений, предусмотренных статьями 205-206, 208, 211, 220, 221, 277-280, 282.1, 282.2 и 360 Уголовного кодекса Российской Федерации» Федеральный закон РФ от 6 марта 2006 г. № 35-ФЗ «О противодействии терроризму» // Российская газета. - 2006. - 10 марта. - № 48.. Снова обратимся к проблеме выработки наиболее точного определения терроризма, но уже в контексте положений Федерального закона РФ «О противодействии терроризму». В ст. 3 Федерального закона от 6 марта 2006 г. «О противодействии терроризму» терроризм определен как «идеология насилия и практика воздействия на принятие решения органами государственной власти, органами местного самоуправления или международными организациями, связанные с устрашением населения и (или) иными формами противоправных насильственных действий». В данном Законе в основу определения положено слово «идеология», в то время как, на наш взгляд, определяющим должно быть понимание терроризма как противоправного уголовно наказуемого деяния.

Приведем пример из судебной практики. Так, в 2011 году Багаева Ф.М. осуждена Верховным судом Республики Северная Осетия-Алания за преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 30, ч. 1 ст. 205 УК РФ Багаева Ф.М. оправдана.

Багаева в спортивной сумке незаконно хранила взрывчатое вещество. В 17.00 часов она, следовавшая в общественном транспорте, была задержана сотрудниками милиции… подвергнута личному досмотру, в ходе которого у нее изъяли это взрывчатое вещество.

По оперативным данным, Багаева, принявшая ислам, поддерживала связь с террористами и желала стать шахидом.

К сожалению, в ходе судебного разбирательства, судебного следствия факт приготовления к совершению террористического акта не нашел своего подтверждения, отсутствие каких-либо доказательств, изобличающих виновную в этом, добыто не было, поэтому судом за этот эпизод она оправдана Приговор в отношении Багаевой Ф.М. // Архив Верховного Суда Республики Северная Осетия-Алания, 2011 г..

Таким образом, определение терроризма (террористический акт), которое содержит ст. 205 Уголовного кодекса РФ, и определение, данное в ФЗ «О противодействии терроризму», обладая рядом сходных позиций, имеют серьезное концептуальное различие. Такое различие, может существенно препятствовать практике успешного применения действующего антитеррористического законодательства, например, в вопросах точной квалификации преступлений. Поэтому в заключение следует отметить, что, возможно, оптимальным могло бы стать следующее определение терроризма: «Терроризм (террористический акт) - противоправное уголовно наказуемое деяние, выраженное в публичном совершении насильственных действий или угрозе таковыми, направленное на устрашение населения, оказание воздействия на принятие органами власти решений или отказ от таковых, нарушение общественной безопасности» Векленко В., Зайцева Е. Спорные вопросы квалификации преступлений, совершенных с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия // Уголовное право. - 2009. - № 2. - С.37..

2.3 Субъективная сторона террористического акта

Вопросы уголовно-правовых характеристик терроризма (террористического акта) и его квалификации находятся в фокусе многих современных исследователей. При этом справедливо отмечается, что если признаки объективной стороны терроризма достаточно полно исследованы, то признаки субъективной стороны, в частности цель терроризма, все еще нуждаются в продолжении всесторонних исследований наукой уголовного права Дикаев С. Терроризм: некоторые проблемы квалификации // Российская юстиция. - 2003. - № 11. - С. 15..

Уголовный кодекс РСФСР 1960 г. не содержал состава терроризма, а предусматривал уголовную ответственность лишь за террористический акт, под которым понималось:

1) убийство государственного или общественного деятеля либо представителя власти, совершенное по политическим мотивам (ст. 66 Уголовного кодекса РСФСР);

2) убийство представителя иностранного государства с целью провокации войны или международных осложнений (ст. 67 Уголовного кодекса РСФСР).

Уголовный кодекс РФ 1996 г. впервые не только указал понятие терроризма, но и определил его цели. Кроме этого, Федеральный закон РФ от 25 июля 1998 г. № 130-ФЗ «О борьбе с терроризмом» также впервые закрепил криминологическое понятие терроризма и его целей.

Статья 205 Уголовного кодекса РФ (в первоначальной редакции) в качестве целей терроризма называла нарушение общественной безопасности, устрашение населения либо оказание воздействия на принятие решений органами власти.

Федеральный закон РФ «О борьбе с терроризмом» (в первоначальной редакции) определял, что целями терроризма являются: нарушение общественной безопасности; устрашение населения; оказание воздействия на принятие органами власти решений, выгодных террористам, или удовлетворения их неправомерных имущественных и (или) иных интересов; прекращение государственной или иной политической деятельности государственного или общественного деятеля; провокация войны или осложнение международных отношений.

Как видно, на момент принятия Уголовного кодекса РФ 1996 г. и Федерального закона РФ «О борьбе с терроризмом» 1998 г. законодатель не выработал единой концепции, связанной с пониманием целей терроризма.

Принятие Федерального закона РФ от 6 марта 2006 г. № 35-ФЗ «О противодействии терроризму», практически полностью отменившего положения Федерального закона РФ «О борьбе с терроризмом», повлекло за собой корректировку как самого понятия терроризма, так и его целей. Под целями терроризма стало пониматься противоправное воздействие на принятие решения органами государственной власти, органами местного самоуправления или международными организациями.

Статья 205 Уголовного кодекса РФ стала именоваться «Террористический акт», а цели террористического акта (как проявления терроризма в конкретном общественно опасном преступном деянии) и в Уголовном кодексе РФ, и в Федеральном законе РФ «О противодействии терроризму» стали определяться единообразно, как воздействие на принятие решения органами власти или международными организациями.

Как видно, содержание целей терроризма, изложенное в первоначальной редакции норм Федерального закона «О борьбе с терроризмом», не соответствовало целям терроризма, закрепленным в Уголовном кодексе РФ, и выходило за их пределы. С позиций уголовного права цели терроризма по Федеральному закону «О борьбе с терроризмом» были изложены достаточно непоследовательно, поскольку смешивались с целями других составов преступлений, в частности с составом посягательства на жизнь государственного или общественного деятеля (ст. 277 Уголовного кодекса РФ). Однако в криминологии к терроризму относятся не только собственно террористические акты (ст. 205 Уголовного кодекса РФ) и посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля (ст. 277 Уголовного кодекса РФ), но и такие преступления, как похищение человека, захват заложника и некоторые другие, суть которых состоит в устрашении Антонян Ю.М. Криминология. Избранные лекции. - М.: Щит-М, 2010. - С. 326..

Цели терроризма, указанные в первоначальной редакции статьи 205 Уголовного кодекса РФ «Терроризм», были сформулированы и изложены непоследовательно, что возможно, и явилось одной из причин их корректировки Максимов С.В. Цель в уголовном праве: методологические аспекты. - Ульяновск: УГУ, 2002. - С.13..

Анализ первоначальной редакции ст. 205 Уголовного кодекса РФ «Терроризм» показывает, что такие цели, как нарушение общественной безопасности и устрашение населения, являются ближайшими (промежуточными) целями (задачами) терроризма, а оказание воздействия на принятие решений органами власти - его перспективной (конечной) целью.

Нарушение общественной безопасности и устрашение населения представляют собой средство для реализации основной цели террористов, на достижение которой направлены все их действия и бездействие, - заставить органы власти принять выгодное террористам решение.

Очевидно, что само по себе нарушение общественной безопасности либо устрашение населения не могут считаться целями терроризма. Совершение взрыва, поджога или иных действий, создающих опасность гибели людей, причинения значительного имущественного ущерба либо наступления иных общественно опасных последствий только в этих целях еще не позволяет квалифицировать содеянное как терроризм. Указанные ближайшие цели служат этапом в достижении основной цели террористов - оказании воздействия на принятие решений органами власти - и являются средством достижения данной цели Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Отв. ред. В.М. Лебедев. - 9-е изд., перераб. и доп. - М.: Юрайт, 2010. - С. 544..

Особенность цели терроризма заключается в том, что она оправдывает исключительно общественно опасные средства своего достижения, в связи с чем деятельность лица становится преступной не только в силу объективных признаков общественно опасного деяния, но и благодаря ее общей целевой направленности. Уголовно-правовую оценку получать должны не цель, средство и результат изолированно друг от друга, а целенаправленная деятельность в целом.

В диспозиции первоначальной редакции статьи о терроризме законодатель необоснованно свел к одному знаменателю цели разного уровня, находящиеся друг с другом в отношениях зависимости и соподчинения. Так, цели нарушения общественной безопасности и устрашения населения имеют вспомогательное значение по отношению к цели оказания воздействия на принятие решений органами власти. Для правильной квалификации терроризма правовое значение приобретает установление его конечной, а не промежуточных целей.

Приведем пример из судебной практики. Так, Даурбеков А.А., находясь по месту проживания: в доме № … по ул. …, в присутствии двух участников банды, куда входил и он, имея соответствующую подготовку по изготовлению самодельного взрывного устройства, подсоединил электродетонатор к мобильному телефону. После этого Даурбеков и эти двое соучастников, взяв с собой мину направленного действия, электродетонатор с мобильным телефоном и штыковую лопату, на автомобиле прибыли в город …, где в салоне сотовой связи «…» приобрели сим-карту оператора сотовой связи с целью использования ее в мобильном телефоне для приведения в действие самодельного взрывного устройства путем посыла вызова на предохранительно-исполнительный механизм.

Затем они на автомобиле проследовали к автозаправочной станции, расположенной на … км федеральной автомобильной дороги в район …, где военнослужащие войсковой части № … внутренних войск несли службу по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности на заслоне № 2.

Убедившись в том, что бронетранспортер с военнослужащими находится на месте, где зарыто в землю самодельное взрывное устройство, Даурбеков извлек имевшийся при нем … и осуществил видеозапись момента приведения в действие взрывного устройства Приговор в отношении Даурбекова А.А. // Архив Верховного Суда Республики Северная Осетия-Алания, 2012 г.

В свою очередь, террористический акт - совершение взрыва, поджога или иных действий, устрашающих население и создающих опасность гибели человека, причинения значительного имущественного ущерба либо наступления иных тяжких последствий, в целях дестабилизации деятельности органов власти или международных организаций либо воздействия на принятие ими решений, а также угроза совершения указанных действий в тех же целях.

Такое определение в Федеральном законе понятий терроризма и террористического акта обусловило смену названия ст. 205 УК с «терроризма» на «террористический акт».

2.4 Субъект террористического акта

Субъект анализируемого преступления - вменяемое лицо, достигшее 14-летнего возраста. Однако в современной практике террорист-одиночка встречается чрезвычайно редко. Как правило, такие акции под силу лишь объединенным усилиям группы лиц. В ч. 2 ст. 205 УК РФ в качестве квалифицированного вида террористического акта предусмотрено его совершение группой лиц по предварительному сговору или организованной группой. Следовательно, субъектный состав ч. 1 ограничен и может выражаться либо в индивидуально действующем лице, либо в группе лиц без предварительного сговора, когда все участники выступают в качестве исполнителей (ч. 1 ст. 35 УК РФ).

Исполнитель - важная фигура в террористической деятельности, совершенной в соучастии. Поведение исполнителя террористической деятельности влияет на юридическую оценку содеянного остальными соучастниками. Отсутствие исполнителя исключает соучастие в преступлении. По оконченности действий исполнителя определяется степень завершенности преступления. Исполнитель - это лицо, прежде всего выполняющее объективные и субъективные признаки состава преступления, предусмотренные законом.

Единой и завершенной теоретической и законодательной концепции понятия исполнителя преступления в российском уголовном праве до настоящего времени не выработано.

Исполнитель террористической деятельности - это лицо, непосредственно совершившее хотя бы одно из преступлений, предусмотренных ст. ст. 205, 205.1, 205.2, 206, 208, 211, 277, 278, 279 и 360 УК РФ. Как исполнитель террористической деятельности может выступать одно лицо, которое полностью совершает деяния, охватываемые объективными признаками конкретных составов преступлений (как террористического характера, так и других преступлений). Однако не исключена ситуация, когда одно преступление совершается совместными усилиями нескольких исполнителей (соисполнителей). Например, при террористическом акте каждый принимает участие в установке взрывного устройства, вызвавшего в дальнейшем взрыв. Возможно и распределение ролей, когда каждый из соисполнителей выполняет объективную сторону деяния частично. Например, один субъект оказывает психологическое воздействие на жертв террористического акта, а второй в это время устанавливает взрывные устройства по периметру помещения, однако оба учиняют эти действия с целью устрашения населения и дестабилизации деятельности органов власти или международных организаций либо воздействия на принятие ими решений, а также угроза совершения указанных действий в тех же целях, но и, конечно же, с целью совершения террористического акта. В составах преступления, где закон перечисляет различные, но юридически равнозначные общественно опасные деяния, исполнителем признается лицо, которое совершило хотя бы одно из упомянутых в законе посягательств. Так, исполнителем преступления, предусмотренного ст. 205 УК РФ, следует признать субъекта, который совершил взрыв, поджог или иные действия, устрашающие население.

Приготовительные действия к террористическому акту могут совершать организатор, подстрекатель и пособник, действия, образующие оконченный террористический акт, - только исполнитель. Отсюда непосредственное причинение вреда объектам посягательства также связано с действиями исполнителя Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под ред. В.Т. Томина, В.В. Сверчкова). - 6 - е изд., перераб. и доп. - М.: Юрайт - Издат, 2010. - С. 672..

Исполнителем террористического акта может быть признано всякое лицо, непосредственно совершившее взрыв в общественном месте, поджог зданий, как жилых, так и административных и т.п., разрушение дамб, затопление площадей, повреждения объектов жизнеобеспечения населения.

Зачастую исполнителями террористического акта являются члены различных преступных группировок, бандитских, экстремистских, националистических и религиозных. При совершении террористического акта членами банды, членами незаконного вооруженного формирования или иного преступного сообщества деяние должно квалифицироваться по совокупности ст. 205 и соответственно статьями 208 - 210 УК РФ. Совершение взрыва, поджога или иных действий исполнитель может совершить непосредственно сам, или с помощью другого лица, или путем посредственного причинения (использование малолетнего, не достигшего установленного законом возраста уголовной ответственности, невменяемого или других обстоятельств).

Террористические организации в лице руководителей, вдохновителей, наставников, «воспитателей» и «учителей» привлекают и используют для совершения террористической деятельности психически нездоровых (невменяемых) и малолетних лиц. Данные организации применяют к своим «ученикам» всевозможные инструменты физического и психологического насилия и воздействия (наказание избиением, жертвоприношение, зомбирование, «духовное воспитание» и т.д.). Исходя из этого, можно сделать вывод, что в террористической деятельности возможно и посредственное причинение.

Соучастником террористической деятельности может быть такое лицо, которое, действуя сознательно, предвидело общественную опасность не только своих действий, но и действий других лиц. В случае отсутствия этого субъективного признака лицо нельзя привлечь к ответственности за соучастие в террористической деятельности.

Посредственный исполнитель, как указывалось, для осуществления своих корыстных намерений может использовать в качестве непосредственного исполнителя преступления несовершеннолетнего или невменяемого, внушив ему решимость совершить какую-либо террористическую деятельность или содействуя осуществлению замысла, возникшего у несовершеннолетнего или невменяемого, с тем чтобы использовать результат этого замысла в своих корыстных целях.

Такое исполнительство внешне похоже на подстрекательство, ибо создается видимость совместности действий двух или более лиц. Но поскольку на деле здесь осуществляется замысел посредственного причинителя, такое участие рассматривается как посредственное исполнение террористической деятельности. В данном случае, по мнению М.И. Ковалева, «у невменяемого исполнителя отсутствуют предпосылки субъективной стороны состава преступления» Ковалев М.И. Соучастие в преступлении. Ч. 2. Виды соучастников и формы участия в преступной деятельности. - Свердловск: СвГУ, 1962. - С. 18.. Этот признак может отсутствовать и у несовершеннолетнего, если он не сознавал порочности, противоправности и общественной опасности своего поведения и характер действий посредственного причинителя.

Исполнитель может частично выполнить действия, охватывающие объективную сторону состава террористического преступления, предусмотренного в Особенной части Уголовного кодекса, и необязательно исполнение им, как указывают некоторые авторы, всех действий, определяющих состав конкретного преступления. Для исполнительства достаточно, чтобы соучастник непосредственно участвовал в совершении действий, содержащих признаки конкретного состава, описанного в законе. Однако нельзя согласиться и с расширенным толкованием исполнительства. Некоторые авторы рассматривают в качестве исполнителей лиц, не выполнивших самостоятельных действий, входящих в составы террористической деятельности, но фактически оказавших ту или иную помощь другим его участникам. Здесь исполнительство расширяется за счет действий, характерных для пособничества или заранее не обещанного укрывательства.

Анализируя действия соисполнителей террористической деятельности, следует исходить из того, что это всегда активные действия, которые, соединяясь с аналогичными действиями другого лица, обеспечивают совершение взрыва, поджога и иных террористических преступлений. Можно также признать соисполнителем лицо, которое вело себя пассивно или бездействовало, если по условиям соглашения это было необходимо.

Обязательность активных действий для исполнителя или соисполнителя в террористической деятельности вытекает из объективной стороны состава данного преступления. Бездействие при совершении террористической деятельности возможно в сочетании с активными действиями, но само по себе оно характерно для пособничества.

Если другие соучастники террористической деятельности - организатор, подстрекатель и пособник - после выполнения своих функций также принимают участие в непосредственном совершении взрыва, поджога или иных действий, устрашающих население и создающих опасность гибели людей, а также непосредственно принимают участие в совершении иной террористической деятельности, предусмотренной ст. ст. 205.1, 205.2, 206, 208, 211, 277, 278, 279 и 360 УК РФ, они должны быть признаны исполнителями этой деятельности. Исполнительская деятельность такого соучастника с учетом его организаторской или подстрекательской деятельности представляет повышенную общественную опасность, что должно приниматься во внимание при определении степени его ответственности и назначении наказания.

Если исполнитель террористического преступления по определенным обстоятельствам (смерть, невменяемость, добровольный отказ, деятельное раскаяние и т.п.) не подлежит уголовной ответственности или освобождается от нее, то ответственность остальных соучастников террористической деятельности не исключается. Соучастники могут привлекаться к уголовной ответственности за покушение на совершение террористического преступления, если исполнитель, скажем, на стадии неоконченного покушения, добровольно отказался от совершения преступления.

Вместе с тем в ч. 5 ст. 34 УК РФ говорится об ответственности соучастников за приготовление к преступлению и покушение на него лишь в том случае, если исполнитель не довел преступление до конца по не зависящим от него обстоятельствам. О добровольном отказе исполнителя речи не идет. Поэтому, независимо от того, не довел ли исполнитель террористическое преступление до конца по не зависящим от него обстоятельствам либо вследствие добровольного отказа, остальные соучастники подлежат уголовной ответственности за фактически содеянное ими.

3. Проблемы квалификации террористического акта

3.1 Террористический акт, совершенный организованной группой

В настоящее время следственно-судебные органы испытывают затруднения в применении признаков, свидетельствующих об организованных группах. До сих пор нет единого мнения, буквального толкования оценочной категории «устойчивость», что также вызывает определённые трудности в правоприменении.

В ст. 35 УК РФ отсутствует конкретизация такого юридического термина, как «устойчивость», «нет четкого указания на обязательность установления совокупности признаков, соответствующей каждой из перечисленных в данной норме сложных форм соучастия в преступлении. Законом выделены, но не разграничены в должной мере понятия «заранее достигнутой виновными договоренности о совместном совершении преступлений» как обязательного признака группы с предварительным сговором (ч. 2 ст. 35 УК РФ) и «заблаговременного объединения лиц для совершения преступлений» в организованной преступной группе (ч. 3 ст. 35 УК РФ)». Пристанская О.В. Групповая преступная деятельность несовершеннолетних: проблемы правовой регламентации и официального толкования // Журнал российского права. - 2000. - № 12. - С. 26.

Таким образом, определённые отличительные признаки организованной группы установить можно, но на практике, как мы уже указывали, они понимаются и интерпретируются по-разному. Арутюнов А.А. Системный подход к общей теории соучастия в совершении преступлений. Монография. Под ред. д.ю.н., профессора, Заслуженного юриста России В.И. Гладких. - М.: Юриспруденция, 2002. - С. 90

Однако закон лишь называет, к сожалению, не расшифровывая признаки организованной преступной группы: устойчивость, объединение для будущей преступной деятельности (ч. 3 ст. 35 УК РФ), Ситковская О.Д. Психологический комментарий к Уголовному кодексу РФ. - М.,1999. - С. 84 порождая также проблемы в следственно-судебной практике.

В официальных толкованиях признаков организованной группы не проводится различий между содержанием и направленностью единой цели и единого умысла на совершение уголовно-наказуемых деяний в разных видах преступных групп, не выделяется специфика элементов субъективной стороны содеянного в устойчивых преступных группах. Отсутствие единого, универсального для всех разновидностей организованных групп официального разъяснения понятия «устойчивость» как основной их уголовно-правовой характеристики крайне неблагоприятно сказывается на следственно-судебной практике, способствует противоречивости толкования и неправильному применению статьи 35 УК РФ. Пристанская О.В. Групповая преступная деятельность несовершеннолетних: проблемы правовой регламентации и официального толкования // Журнал российского права. - 2000. - № 12. - С. 27.

Используемое в определении организованной преступности оценочное понятие ставит вопросы ее квалификации в зависимость от позиции правоприменительных органов. Все это снижает эффективность уголовно-правовых мер борьбы с организованной преступностью. Хмелевская Т.А. Виды групповых преступлений и их квалификация по УК Российской Федерации. - М., 2000. - С. 6.

Нечёткость отличий понятий организованной группы по такому оценочному признаку, как устойчивость, вызвала необходимость ее детализации в комментариях судебных инстанций. Водько Н.П. Уголовно-правовая борьба с организованной преступностью: Научно-практическое пособие. - М.: Юриспруденция, 2000. - С. 21.

Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 15 июня 2006 года № 14 «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами» упоминает признак устойчивость, но не раскрывает его как понятие.

Другое Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 21 декабря 1993 года № 9 «О судебной практике по делам о бандитизме» немного раскрывает это понятие. Об устойчивости организованной группы могут свидетельствовать, в частности, такие признаки, как стабильность ее состава и организационных структур, сплоченность ее членов, постоянство форм и методов преступной деятельности.

В свою очередь, постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 года № 1 «О судебной практике по делам об убийстве» (статья 105 УК РФ) раскрывает понятие организованной группы. Это группа из двух и более лиц, объединенных умыслом на совершение одного или нескольких убийств. Как правило, такая группа тщательно планирует преступление, заранее подготавливает орудия убийства, распределяет роли между участниками группы Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. № 1 «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)» // Российская газета. - 1999. - 9 февраля. - № 24. - С. 12..

Еще больше раскрывает понятие организованной группы и признака «устойчивость», постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 года № 29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое».

При квалификации кражи, грабежа или разбоя следует иметь в виду, что совершение преступлений организованной группой признается в случаях, когда в ней участвовала устойчивая группа лиц, заранее объединившихся для совершения одного или нескольких преступлений Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. № 29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» // Российская газета. - 2003. - 18 января. - № 9..

Организованная группа характеризуется, в частности, устойчивостью, наличием в ее составе организатора (руководителя) и заранее разработанного плана совместной преступной деятельности, распределением функций между членами группы при подготовке к совершению преступления и осуществлении преступного умысла.

Об устойчивости организованной группы может свидетельствовать не только большой временной промежуток ее существования, неоднократность совершения преступлений членами группы, но и их техническая оснащенность, длительность подготовки даже одного преступления, а также иные обстоятельства (например, специальная подготовка участников организованной группы к проникновению в хранилище для изъятия денег (валюты) или других материальных ценностей).

При квалификации террористического акта по пункту «а» части 2 статьи 205 УК РФ следует учитывать, что под организованной группой понимается устойчивая группа из двух или более лиц, заранее объединившихся для совершения одного или нескольких преступлений. Об устойчивости организованной группы могут свидетельствовать большой временной промежуток ее существования, неоднократность совершения преступлений членами группы, их техническая оснащенность и распределение ролей между ними, длительность подготовки даже одного преступления, а также иные обстоятельства (например, специальная подготовка участников организованной группы) Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 9 февраля 2012 года №1 «О некоторых вопросах судебной практики по уголовным делам о преступлениях террористической направленности» // Российская газета. - 2012. - 17 января. - № 35..

В случае признания террористического акта совершенным организованной группой действия всех ее членов, принимавших участие в подготовке или в совершении этого преступления, независимо от их фактической роли следует квалифицировать по соответствующей части статьи 205 УК РФ без ссылки на статью 33 УК РФ.

Действия участников незаконного вооруженного формирования, банды, преступного сообщества (преступной организации), совершивших террористический акт, надлежит квалифицировать по совокупности преступлений, предусмотренных статьей 205 УК РФ и соответственно статьей 208, 209 или 210 УК РФ.

Также, исходя из пункта 2 статьи 3 Федерального закона «О противодействии терроризму» организация незаконного вооруженного формирования для реализации террористического акта, а равно участие в такой структуре являются террористической деятельностью.

Под незаконным вооруженным формированием в статье 208 УК РФ следует понимать не предусмотренные федеральным законом объединение, отряд, дружину или иную вооруженную группу, созданные для реализации определенных целей (например, для совершения террористических актов, насильственного изменения основ конституционного строя или нарушения целостности Российской Федерации).

Вооруженность как обязательный признак незаконного формирования предполагает наличие у его участников любого вида огнестрельного или иного оружия, боеприпасов и взрывных устройств, в том числе кустарного производства, а также боевой техники. При этом незаконные приобретение, хранение, использование, передача ядерных материалов и радиоактивных веществ, приобретение, передача, сбыт, хранение, перевозка, ношение или изготовление огнестрельного оружия и его основных частей, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств квалифицируются соответственно по статье 220, 222 или 223 УК РФ.

Создание незаконного вооруженного формирования (часть 1 статьи 208 УК РФ) считается оконченным преступлением с момента фактического образования формирования, то есть с момента объединения нескольких лиц в группу и приобретения хотя бы некоторыми из них оружия, боеприпасов, взрывных устройств, боевой техники.

Руководство незаконным вооруженным формированием (статья 208 УК РФ) заключается в осуществлении управленческих функций в отношении объединения, отряда, дружины или иной группы, а также в отношении отдельных его участников в целях обеспечения деятельности незаконного вооруженного формирования.

Такое руководство может выражаться, в частности, в утверждении общих планов деятельности незаконного вооруженного формирования, в совершении иных действий, направленных на достижение целей, поставленных таким формированием (например, в распределении функций между членами незаконного вооруженного формирования, в организации материально-технического обеспечения, в принятии мер безопасности в отношении членов такого формирования).

Таким образом, законодатель не дает четкого юридического термина «устойчивость». Он лишь называет признаки, которые говорят об устойчивости организованной группы.

3.2 Террористический акт, повлекший наступление иных тяжких последствий. Отграничение от иных составов преступлений

Проблема в том, что понятие «иные тяжкие последствия» как особо квалифицированный вид преступлений против общественной безопасности в действующем законодательстве не раскрывается и поэтому должно толковаться правоприменителем в каждом конкретном случае индивидуально с учетом всех обстоятельств дела.

Иные тяжкие последствия - это сопоставимые, равнопорядковые со значительным имущественным ущербом и гибелью людей последствия (причинение лицу смерти, тяжкого или средней тяжести вреда здоровью, серьезное нарушение деятельности предприятий и учреждений, органов власти и управления, транспорта, заражение местности, распространение эпидемий и так далее).

К тяжким последствиям следует относить причинение двум или более лицам средней тяжести вреда здоровью или тяжкого вреда здоровью одному лицу, причинение крупного материального ущерба, длительные остановки транспорта, химическое или радиоактивное заражение окружающей среды, распространение эпидемий, обострение межнациональных отношений и тому подобное.

К иным тяжким последствиям применительно к пункту «в» части 2 статьи 205 УК РФ могут относиться, в частности, причинение тяжкого вреда здоровью хотя бы одному человеку, средней тяжести вреда здоровью двум и более лицам, дезорганизация деятельности органов государственной власти и местного самоуправления; длительное нарушение работы предприятия (предприятий) и (или) учреждения (учреждений) независимо от их ведомственной принадлежности, формы собственности, организационно-правовой формы; существенное ухудшение экологической обстановки (например, деградация земель, загрязнение поверхностных и внутренних вод, атмосферы, морской среды и иные негативные изменения окружающей среды, препятствующие ее сохранению и правомерному использованию, устранение последствий которых требует длительного времени и больших материальных затрат) Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 9 февраля 2012 года № 1 «О некоторых вопросах судебной практики по уголовным делам о преступлениях террористической направленности» // Российская газета. - 2012. - 17 января. - № 35..

Таким образом, в законодательстве нет четкого понятия «иные тяжкие последствия». Каждый конкретный случай террористического акта толкуется индивидуально, с учетом всех обстоятельств дела.

При квалификации террористического акта (статья 205 УК РФ) также следует отграничивать от иных составов преступлений.

Статья 281 УК РФ (Диверсия) по объективным свойствам содеянного сходна с рядом общеуголовных преступлений, в том числе и террористическим актом. Отличие их от диверсии заключается в том, что они наносят ущерб другим сферам общественных отношений (объектам) и при их совершении у виновного отсутствует указанная в статье 281 УК цель - подрыв экономической безопасности и обороноспособности России.

От террористического акта (статья 205 УК РФ) диверсия отличается направленностью совершения общеопасных действий. Цели террористического акта, в отличие от указанной цели диверсии, - нарушение общественной безопасности, устрашение населения либо оказание воздействия на принятие решений органами власти.

Субъектом диверсии может быть гражданин России, иностранный гражданин или лицо без гражданства, достигшие 16-летнего возраста, тогда как субъектом террористического акта - лицо, достигшее 14-летнего возраста.

Основной непосредственный объект по статье 205 УК РФ - это общественные отношения в сфере обеспечения общей общественной безопасности, то основной непосредственный объект статьи 281 УК РФ - это общественные отношения в сфере обеспечения экономической безопасности и обороноспособности РФ.

Дополнительными непосредственными объектами по ст. 205 УК РФ являются общественные отношения в сфере обеспечения неприкосновенности жизни и здоровья человека, отношения собственности и отношения, обеспечивающие нормальное функционирование органов власти и международных организаций, то дополнительные непосредственные объекты по ст. 281 УК РФ - это общественные отношения в сфере обеспечения жизни и здоровья, собственности.