Ещё до подписания акта о безоговорочной капитуляции Германии, по мнению советского руководства западные союзники начали закулисные игры с представителями высшего эшелона гитлеровской Германии. Состоявшаяся встреча в Берне главы американской разведки генерала Алена Даллеса с представителем германского генералитета оберстгруппенфюрером СС Карлом Фридрихом Отто Вольфом, можно было рассматривать как попытку сепаратных переговоров.

Москва получила их собственных источников информацию о секретных переговорах в Берне. МИД СССР выразил желание участвовать в них. Однако как англичане, так и американцы не приняли этого предложения. В ответ Советский Союз потребовал прекратить сепаратные переговоры, на что союзники начали отрицать наличие любых контактов с руководством Третьего Рейха и, более того, выступили с заявлением, что "советские информаторы вводят свое правительство в заблуждение".

Даже после подписания Акта, союзники продолжали общение с гросс-адмиралом Карлом Дёницем и его правительством и даже пытались использовать его и его команду как основу для создания государственной администрации послевоенной Германии, чем вызвали бурный протест со стороны Советского Союза. В итоге западные союзники приняли решение отказаться от планов, связанных с гросс-адмиралом Карлом Дёницем и его правительством. Таким образом, 21 мая 1945 года ставка гросс-адмирала Дёница была распущена, а 22 мая главнокомандующему вооружёнными силами нацистской Германии гросс-адмиралу Карлу Дёницу, бывшему главнокомандующему военно-морскими силами Германии, преемнику Гитлера на посту главы государства, и генерал-полковнику Альфреду Йодлю, бывшему начальнику штаба оперативного руководства верховного командования вооруженными силами Германии, было приказано явиться в межсоюзническую комиссию. После пятидневного ожидания в комиссии, английский генерал Фурд, американский генерал Рукс и советский представитель генерал-майор Трусков объявили Карлу Дёницу, что ими получено распоряжение арестовать его и возглавляемое им правительство.

Впрочем, и в дальнейшем советское руководство и юридические службы постоянно сталкивались и не пониманием, а порой сопротивлением западных союзников. Столкновение различных систем правосудия приводило к необходимости урегулирования множества вопросов бесконечным правкам уже практически готовых документов.

Так во время предварительной встречи с Р. Джексоном советский представитель Д.М. Файф передал ему поправки к американскому проекту, врученному А. Идену на Сан-Францисской конференции. Изначально считалось, что соглашение о создании Международного военного трибунала будет иметь отношение только к главным военным преступникам и их помощникам, для суда же над менее значительными преступниками, преступления которых не связаны с определенным географическим местом, будут созданы специальные суды стран-победительниц в Германии. Кроме того более кратко давалось сводное определение состава преступлений, подпадающих под юрисдикцию трибунала. Но вскоре выяснилось, что при этом выпадала целая группа преступлений - та, что в дальнейшем получила название "преступления против человечности". Выражено было сомнение, является ли Контрольный Совет правовым органом, и будет ли он достаточно компетентен чтобы утверждать приговор трибунала.

В то же время со стороны СССР серьезные возражения вызвало предложение американской стороны о праве Международного трибунала судить преступные организации как юридические лица, в независимости от суда над конкретными членами этих организации. Кроме того в статью 6-ю, в которой перечислялись преступные действия, подходящие под юрисдикцию трибунала, было предложено добавить пункт - "истребление и другие зверства в отношении военнопленных и мирного населения, грабеж и насильственный угон населения".

Французская сторона во многом была ближе к позиции СССР, нежели англичане или американцы. Причина этого сближения французской и советской делегаций состояла главным образом не только в схожей процессуальной системе, но и в том, что обе страны на себе испытали ужасы фашистской оккупации и были настроены самым непримиримым образом относительно наказания нацистских военных преступников. Не исключено, что именно эти обстоятельства сыграли решающую роль в том, что в большинстве случаев французская делегация активно поддерживала советские предложения, в то время как английские представители чаще всего солидаризировались с позицией США.

26 июня 1945 года в Олд Чёрч Хауз на Грейт Смит-стрит состоялось первое официальное заседание Лондонской конференции, на которой рассматривался второй проект Международного Трибунала, подготовленный штабом Джексона, и 14 июня передан посольствам Соединённого Королевства, Советского Союза и Временного правительства Французской республики в Вашингтоне в качестве базы для рассмотрения на конференции.

Изменениям подвергалась сама структура исполнительного соглашения, ставшая теперь более четко описанной. Согласно проекта возрастала роль Контрольного Совета, что вызвало резкую критику английской делегации. Кроме того в проекте уточнялось, что в случае равного разделения голосов, голос председателя Трибунала становился решающим. В связи с этим особое значение приобретал вопрос о назначении председателя Трибунала. В предложенном проекте предусматривалось проведение жеребьевки, в случае если судьи не смогут прийти к соглашению при избрании председателя. Это привносило элемент случайности, и по этой причине вызвало возражения советской делегации.И.Т. Никитченко уже на первом заседании конференции 26 июня предложил принять принцип сменяемости и очередности для председателей трибунала. Под этим имелось в виду, что председатель будет сменяться сразу после окончания слушания каждого очередного дела, а когда заседание должно состояться на территории одной из сторон участниц процесса, то председателем необходимо назначать представителя этой страны. Предложение советской делегации было тщательно взвешено и осуждено и на последующем заседании конференции было одобрено, а так же зафиксировано в уставных документах трибунала.

Серьёзным изменениям подвергся раздел, который касался юрисдикции трибунала. Таким образом, были расширены гарантии для подсудимых, а также было пересмотрено положения о суде над преступными организациями. Основные положения проекта устава практически не изменились. Только советская делегация, привезла с собой достаточно четкие предложения по структуре и существу соглашения. Представители советской делегации считали, что организация Международного военного трибунала должна представлять и реализовывать настолько новую и сложную задачу, что необходима разработка особого устав трибунала, который будет содержать нормы, относящиеся как к судоустройству, так и к судопроизводству, а кроме того и к материальному праву. В связи с этим советская делегация предложила разделить текст американского проекта на две части - где первая часть станет соглашением в собственном смысле этого слова. Причём оно будет касаться основных принципов наказания для нацистских военных преступников европейских стран оси и создания для этого особого Международного военного трибунала. Вторую часть проекта было рекомендовано развить до устава Международного военного трибунала. В итоге это предложение было принято и ним согласились остальные делегации.

После долгих споров практически все статьи советского проекта вошли в окончательный вариант соглашения. В дальнейшем именно вариант с советской правкой и стал основой для дальнейшего обсуждения. В обсуждении поднимался, разумеется, широкий круг вопросов, но главным стал вопрос о преступных организациях.

Германское фашистское государство представляло собой сложную структуру, включающую в себя огромное количество множества вспомогательных организаций и подразделений.

В Германии огромной властью обладали такие структуры как гитлеровское правительство, генеральный штаб и верховное командование германских вооруженных сил, руководящий состав национал-социалистской партии, государственная тайная полиция (гестапо), охранные отряды национал-социалистской партии (СС), служба безопасности (СД), штурмовые отряды (СА) и др Нюрнбергский процесс.Т. 6. М., 1960, стр. 314. .

Перечисленные организации были важными составными частями германского государства и в случае ели бы престиж означенных организаций не был бы резко снижен наказанием их руководителей и членов, он вполне могли бы стать основой возрождения фашизма и в итоге развязывания очередной войны в Европе.

По этой причине перед участниками Лондонского совещания стояла важная задача - радикально решить вопрос о преступных организациях фашистской Германии и мерах по их осуждению.

Американское предложение исходило из того, что следует судить сами группы и организации, признавая их преступными в не зависимости от осуждения конкретных лиц, являвшимися членами этих преступных организаций.

В то же время советское уголовное право не рассматривает судебную процедуру над организациями как юридическими лицами и их уголовную ответственность как самостоятельную, вне зависимости от ответственности членов этих организаций. Хотя, как и французское право, признает полноту коллективной ответственности членов преступной организации за содеянное, рассматривает совершенные организацией преступления, признает ответственность за членство в преступной организации в дополнение к ответственности, которую ее члены несут за свои индивидуальные действия.

Таким образом, исходя собственных законов и уложений, советские представители предложила взять за основу судебный процесс над руководителями и членами перечисленных организаций и дать трибуналу право делать в результате рассмотрения этих дел выводы о преступном характере всей организации. Такое определение позволяло, не ставя вопрос о наказании собственно организации, но тем самым обеспечивало право национальным судам право привлекать лично отдельных лиц за их принадлежность к определённым организациям, ранее признанными трибуналом преступными. В то же время определение Международного военного трибунала в части признания определённой организации преступной, имело обязательную силу для всех органов национальной юстиции любой страны-союзницы. Таким образом сама собой отпала надобность в каждом судебном слушании по поводу того или иного члена определённой организации всякий доказывать преступность собственно данной организации.

В результате длительного и сложного обсуждения делегации Франции, Англии и США согласились с предложениями советской стороны. Таким образом советская делегация внесла серьёзный вклад в решение одной из важнейших задач, что было в дальнейшем реализовано в виде устава Международного военного трибунала.

В соответствии с полученными решениями статьи 9-10-я устава предоставили трибуналу право при рассмотрении дела о каждом члене той или иной группы и организации уже признанной преступной учитывать, что группа или организация, членом которой являлся подсудимый, представляла собой преступную организацию. Причем, при признании трибуналом той или иной организации преступной, компетентные национальные власти каждой из подписавшихся сторон получали право (но не обязанность) привлекать к суду частных лиц за принадлежность к этой группе или организации. В этих случаях сам преступный характер конкретной группы или организации считался уже доказанным и не мог подвергаться оспариванию.

Вопрос же о личной ответственности каждого из отдельных членов преступной организации стал находиться в компетенции отдельных национальных судов. Признание организации в целом преступной не означал отказ от презумпции невиновности при рассмотрении дел каждого из отдельных ее членов. Подсудимый имел право отрицать, что его участие в преступной организации было добровольным, мог доказать, что действовал под давлением, приводить различные оправдывающие его обстоятельства, доказывать вышел из организации или что его имя попало в списки организации по ошибке, имел право доказывать, что был втянут в организацию обманным путем и т.д. Чтобы доказать его вину, обвинение обязано было все это опровергнуть. Таким образом, благодаря положениям устава обеспечивалось быстрое и справедливое наказание военных преступников, но в то же время создавались препятствия к привлечению к ответственности пассивных членов преступных организаций, а так же технических сотрудников преступных организаций. Это положение имело важное значение, причём не только юридическое, но и политическое. Раскрытие истинной роли преступных организаций в общем механизме нацистского государства в большой степени способствовало тому, что процесс над двадцатью двумя подсудимыми сам собой перерос в суд истории над всей фашистской системой "третьего рейха".

В дальнейшем вопросы о правах трибунала признавать отдельные организации преступными или не признавать уже не вызывали особых споров. В сравнении в первоначальным проектом оказалось внесённым лишь только одно серьёзное изменение - статьёй 9-й оговаривалось, что трибунал, после получения обвинительного заключения с признанием организации преступной, обязан был широко оповестить об этом, чтобы отдельные бывшие члены распущенной организации могли сообщить о своём желании выступить перед трибуналом в качестве свидетеля.

При этом особо подчёркивалось, что трибунал будет вправе "удовлетворить или отклонить" эти просьбы.

Таким образом, выполняя требование статьи 9-й путем сообщения через радио и печать, трибунал довёл информацию до сведения всех жителей Германии. Результатом стало поступление 47 000 заявлений от бывших членов гестапо, СС, СА и других организаций, с желанием выступить в качестве свидетелей в Международном военном трибунале. Понятно, что эти заявления были во многом продиктованы нежеланием проходить по возбуждённым делам в качестве обвиняемых.

Трибунал, рассмотрев заявки, отобрал для участия в процессе всего тридцать свидетелей.

Достаточно единодушно оказались приняты нормы оговаривающие вынесение приговора Международным военным трибуналом. Все делегации пришли к согласию, что трибунал имеет право приговаривать виновных к смертной казни. Следует отметить, что советские представители внесли предложение о дополнительном наказании в виде конфискации имущества, но поскольку подобной нормы ни во французском, ни в англо-американском праве не существовало, была принята формула: "Трибунал вправе в дополнение к определенному им наказанию постановить об отобрании у осужденного награбленного имущества. " Нюрнбергский процесс. Сб. материалов в 8-ми Т. - М., 1954. Т. 5. С. 213

По мере обсуждения советского проекта не однократно возникали разногласия, в частности остро обсуждался вопрос о выдаче военных преступников странам, в которых те совершили злодеяния. Советские представители настаивали на том, чтобы этот вопрос решали дипломатические службы заинтересованных стран. Представитель США Джексон настаивал на том, что данное положение не имеет смысла включать в протокол, поскольку оно не относится к главным военным преступникам. Вопрос неоднократно обсуждался как на предварительных заседаниях, так и в оде конференции. Лишь совместные усилия английской и советской делегаций позволили отыскать единую формулу устроившую все стороны "Ничто в настоящем соглашении не умаляет установленных Московской декларацией положений о возвращении военных преступников в страны, где ими были совершены преступления".

Важное влияние на переговорный процесс оказала Потстдамская конференция глав стран-победительниц, которая состоялась с 17 июля по 2 августа 1945 года. Этот форум стал кульминационной точкой выстраивания взаимоотношений между странами победительницами в послевоенной Европе. Ключевым вопросом на ней стало решение важнейших вопросов послевоенного мирного урегулирования. Кроме этого необходимо было решение политических вопросов связанных с политическим устройством Германии, послевоенных границ, размеры репараций, выработка принципов деятельности Контрольного Совета, разработка системы управления Германией, разработка положения о Совете министров иностранных дел четырёх держав. Так же был рассмотрен вопрос о наказании нацистских военных преступников и в особенности руководства гитлеровской Германии.

Глава III. Суд Народов

§ 1. Начало процесса