1.1 Понятие гражданской правосубъектности, ее генезис в истории юридической мысли

Для того чтобы иметь права и нести обязанности в гражданско- правовом отношении гражданин как его индивидуальный участник должен обладать так называемой «правосубъектностью».

При раскрытии понятия «правосубъектность» различные теории и концепции придерживаются неодинаковых представлений. Среди них основными являются естественно-правовая, волевая, теория интереса, теория делегированного права, нормативистские и социологические концепции, марксистская.

Возникшая в XVII веке теория естественного права, выражавшая идеологию идущих к власти предпринимательских слоев, провозгласила естественные и неотчуждаемые права человека и гражданина.

Принцип формальной свободы (свободы распоряжения частной собственностью, свободы найма работника на основе договора, свободы конкуренции) и формального равенства граждан перед законом -- таковы те идеи, отправляясь от которых цивилистика эпохи промышленного капитализма создавала учения о субъекте права как волеспособном индивиде и субъекте частных интересов.

Волевая теория правосубъектности, отчетливо сформулированная еще в первой половине XIX века в Германии главой исторической школы романистом Савиньи, считала, что единственным реальным субъектом права является только человек как «волеспособная личность» и что субъективное право -- это сфера проявления волевой мощи «свободы» индивида.

Немецкий юрист конца XIX -- начала XX в. Гельдер довел до логического конца основной тезис волевой теории о субъекте права как волеспособной и разумной личности и признал субъектом права только дееспособного человека, того, кто может быть участником имеющей юридическое значение деятельности. Вместе с тем, Гельдер трактует полномочия законного представителя -- опекуна как должностную его компетенцию, а имущество подопечного, находящееся в управлении опекуна, как должностное имущество.

Волевая теория в ее различных вариантах явилась правовым обоснованием позиции частного собственника как участника гражданского оборота.

Интересы частного собственника нашли также свое идеологическое обоснование и выражение в трактовке субъекта права как носителя интереса, а субъективного права -- как юридически защищенного интереса (теория Иеринга и его школы). Субъект права, согласно этой теории, -- не волевой субъект, а субъект пользования, поэтому дети и умалишенные -- также субъекты права, а право в теории интереса Иеринга, обретается в борьбе, оно несет в себе следы железа и крови и является принудительной силой.

Теория интереса возникла во второй половине XIX века -- в период бурного развития германского капитализма.

Многие цивилисты, отбрасывая теорию о прирожденных правах, склонны были рассматривать положительное законодательство как единственный источник юридической личности. Момент волевой и момент интереса, которые были заложены в определении субъекта права в качестве его конститутивных признаков, перестают играть в них доминирующую роль. Развиваются позитивистские теории, согласно которым государство наделяет индивидов правоспособностью, приписывает им качество субъектов права (теория делегированных прав).

Субъект права и право в субъективном смысле трактуется как продукт правопорядка. По мнению дореволюционного русского цивилиста Шершеневича, «субъект права -- это тот, кому объективное право присваивает в юридическом отношении субъективное право... Субъект права есть искусственный продукт творчества объективного права».

Оригинальное обоснование правосубъектности как явления, порожденного объективным правом, но обусловленного существующими имущественными, т. е. основанными на частной собственности отношениями, еще в конце XIX века дал русский цивилист Дювернуа. Он сумел уловить зависимость понятия правосубъектности от экономического оборота и в связи с этим определить первую как некое абстрактное, присущее каждому участнику оборота, общественное свойство.

«Представление лица, правоспособного субъекта, -- писал Дювернуа, -- есть абстракция всегда и везде, где речь идет об организованном цивильном быте. Это -- юридическая переработка живого явления не только там, где правоспособна община, союз людей, установление, но и там, где правоспособен отдельный человек». Понятие лица, по Дювернуа, связано с постоянством, распознаваемостью, определенностью юридических отношений, правообладателем, поэтому является всякий, кто бы он ни был,

-- «дитя, зрелый, здравомыслящий, предусмотрительный, легкомысленный, сумасшедший, отдельный человек, группа людей, сословия, товарищества, казна и проч.». Поэтому, заключает Дювернуа, «вовсе нет необходимости, чтобы каждый отдельный правообладатель был волеспособен, разумен и проч.».

Два других основных течения -- нормативистское и социологическое, исходя, на первый взгляд, из различных методологических позиций, приводят к одним и тем же результатам -- к отрицанию категорий субъекта права и субъективного права.

К. Маркс и Ф. Энгельс в своей теории исходят из того, что личная сила индивида, выраженная в его правоспособности и в его субъективных правах, основывается на жизненных условиях, которые развиваются как общие для многих других индивидов. Эти материальные условия существования закрепляются законом, хотя, по мнению Маркса и Энгельса, далеко не все члены господствующего класса осознают их общезначимость и в состоянии фактически, на деле их реализовать и достичь тех результатов, которых достигает данный господствующий класс в целом. Для членов подчиненных классов в обществе, где существует классовый антагонизм, эти общие условия, поскольку они выражены в объективированной в правилах поведения воле господствующего класса, -- главным образом лишь общие условия, при которых осуществляется их (членов подчиненных классов) подавление.

Таким образом, согласно марксистской теории правоспособность, и субъективные права, на ее основе возникающие, отражает позицию индивида или коллектива людей в общественной организации труда, в процессе производства материальной и духовной жизни.

В современной науке гражданского права правосубъектность рассматривается как совокупность качеств, которыми должны обладать субъекты правового регулирования для того, чтобы иметь права и нести обязанности в гражданском правоотношении. К таким качествам обычно относят правоспособность и дееспособность.

Применительно к правовой плоскости правоспособность -- это абстрактная, т. е. принадлежащая всякому и каждому возможность иметь любые, признанные законом, права и принимать на себя обязанности.

Так, например, «право заключать договоры является не чем иным, как формулой, суммирующей права на заключение всех договоров».9 Правоспособность сама по себе есть предпосылка субъективного права, необходимое условие для правообладания.

При таком понимании правоспособности то, что называют ее отдельными, конкретными проявлениями становится содержанием субъективного права. Так, например, принадлежащее данному собственнику правомочие на распоряжение вещью, входит в состав его права собственности как субъективного права; осуществление этого правомочия (отчуждение вещи, сдача ее в наем, в залог, на хранение и т. д.) является осуществлением субъективного права. Вместе с тем возможность распорядиться вещью -- это элемент правоспособности как общей способности иметь права и принимать на себя обязанности, поскольку в содержание правоспособности входит и право на совершение сделок.

Конкретные проявления правоспособности как правомочия, которые действительно могут быть реализованы лицом, входят в содержание его субъективного права, а осуществление этих правомочий является осуществлением субъективного права. Правоспособность же как самостоятельная категория имеет значение и ценность лишь в качестве выражения абстрактной, т. е. общей возможности быть носителем прав и обязанностей.

Таким образом, гражданская правоспособность является той общей основой, без которой невозможно отдельное конкретное проявление правоспособности, входящее в состав субъективного права лица. Признавая отдельного человека, гражданина физическим лицом, законодатель тем самым признает за ними правоспособность. Правоспособность -- это право быть субъектом прав и обязанностей.

Существует иная точка зрения на правоспособность, развитая еще в советской юридической литературе профессором М. М. Агарковым и эта точка зрения сводится к следующему. Правоспособность, по мнению М. М. Агаркова, -- это динамически развивающееся явление. Ее следует рассматривать не статически, т. е. не как общую абстрактную предпосылку для правообладания, а в движении, как конкретную возможность стать носителем определенного субъективного права. Для этого необходимы соответствующие предпосылки; к их числу относятся наличие у данного лица такого субъективного права, которое позволяет реализовать правоспособность в указанном выше смысле, а также возникновение определенных юридических фактов.

Иначе говоря, «гражданская правоспособность для каждого данного лица в каждый данный определенный момент означает возможность иметь определенные конкретные права и обязанности в зависимости от его взаимоотношений с другими лицами».

Поэтому М. М. Агарков не считает субъективными правами те принадлежащие лицу правомочия, которые заключаются в возможности установления, изменения или отмены конкретных правоотношений посредством односторонних волеизъявлений. К числу таких правомочий, именуемых секундарными правами или «правами на правообразование», относят такие правомочия, как право преимущественной покупки, предложение заключить договор (оферта), последующее одобрение сделки, совершенно без полномочия другим лицом, право выбора должником или кредитором предмета обязательства по альтернативному обязательству, раво односторонним заявлением прекратить действие договора и т. д.

М.М. Агарков отрицает за этими правомочиями характер субъективных прав, потому что такому правомочию противостоит не обязанность другой стороны, что имеет место по отношению к обычному, основному субъективному праву, а только связанность другой стороны названным правомочием. Поэтому, по мнению М. М. Агаркова, так называемые секундарные права являются не субъективными правами, но лишь отдельными проявлениями гражданской правоспособности, рассматриваемой не как статическое состояние, но динамически, в ее движении. Конкретная возможность иметь права и обязанности в этом случае зависит от конкретной обстановки, в которой находится субъект, в частности от тех юридических отношений, участником которых он является. Принципиально же, по мнению М. М. Агаркова, секундарные права являются такими же проявлениями правоспособности, как и возможность заключения договора продажи имущества или право завещания.

Субъективное право, по мнению М. М. Агаркова, это то же, что и притязание. Притязание же он определяет, как предоставляемую лицу возможность привести в действие аппарат государственного принуждения

Однако такое понимание субъективного права вызывает возражения. М. М. Агарков связывает возникновение субъективного права с нарушением обязанности, лежащей на другом лице, и, следовательно, с государственным принуждением. Таким образом, в определении субъективного права, данного М. М. Агарковым, отсутствует момент требования, возникновение которого не всегда предполагает нарушение обязанности.

Обобщая все сказанное выше, можно утверждать, что правоспособность -- это неотъемлемое свойство человека, живущего в государстве, которое наделяет своих граждан соответствующими правами.

За каждым гражданином закреплен определенный объем правоспособности, независимо от того, способен он или нет своими действиями, т. е. волевыми актами, ее осуществить, и независимо от того, располагает ли он в данный момент необходимыми условиями для того, чтобы стать субъектом всех тех прав, носителем которых он может быть на основании закона.

Фактическую способность человека совершать те или иные юридические сделки, юридические действия, направленные к установлению, изменению, прекращению или осуществлению гражданских прав определяет второй составной элемент правосубъектности -- «гражданская дееспособность».

Гражданская дееспособность входит в категорию понятий, ядро которых составляет опять-таки способность гражданина. Но здесь это уже не природное свойство как таковое, а готовность к совершению определенных действий и поступков, предусмотренных законом, составляющих права и обязанности физического лица (гражданина). Существование такой способности уже не носит абстрактного характера, оно «привязано» к возможности действовать. Причем эта возможность не безгранична, а ограничена рамками закона. Его вмешательство в содержание дееспособности представляет собой в данном случае одно из наиболее распространенных, универсальных способов регулирования государством гражданско-правовых отношений физических лиц. К участию в них оно допускает не всех и каждого, а лишь граждан, способных совершать разумные действия и поступки, отдавать себе отчет в том, что и для чего они делают.

Таким образом, дееспособность является обеспеченной законом определенной мерой возможного поведения не для всякого, но для данного конкретного лица.

1.2 Гражданская правоспособность физического лица

Для раскрытия природы гражданской правоспособности физического лица первостепенное значение имеет обоснование тезиса о том, что правоспособность - это особое субъективное право.

Понимание правоспособности как определенного субъективного права получило убедительное обоснование в отечественной юридической литературе. Сторонниками данной позиции являются С.С. Алексеев, С.Н. Братусь, Я.Р. Веберс и др. Как субъективное право правоспособность трактовалась и дореволюционными учеными.

В цивилистике общепризнанным является определение правоспособности как субъективного права, предоставляющего субъекту возможность иметь любые, не запрещенные законом права и нести обязанности. Как отмечал В.П. Грибанов, "отрицание за правоспособностью качеств права означает отрицание за ней качества признаваемой законом и охраняемой государством возможности правообладания, что подрывает основу реальности правоспособности". Таким образом, по своей юридической природе гражданская правоспособность физического лица представляет собой реальное и конкретное субъективное право, суть которого - возможность определенного поведения лица.

Однако такая позиция разделяется не всеми авторами. Даже те авторы, которые признают субъективное право многогранным явлением, когда речь идет о правоспособности, приходят к неоднозначным выводам. Так, В.П. Грибанов считал, что с философской точки зрения субъективные гражданские права есть явление объективное, реально существующее в действительности, а субъективными их называют лишь потому, что они принадлежат определенным лицам. Такими правами ученый считал:

- конституционные права;

- правоспособность и дееспособность;

- права граждан и организаций, принадлежащие им как участникам гражданских правоотношений;

- правомочия, входящие в состав субъективных гражданских прав.

Следовательно, если субъективными права называются в силу их принадлежности определенным лицам, а правоспособность - это право, принадлежащее определенному лицу, то есть основания считать, что правоспособность также является субъективным правом определенного лица. Однако, рассматривая правоспособность и дееспособность как права, принадлежащие определенному лицу, В.П. Грибанов противопоставляет их правам граждан и организаций, принадлежащим им как участникам гражданских правоотношений. Представляется, что такая позиция недостаточно последовательна, поскольку если принадлежность того или иного права определенному лицу уже характеризует данное право как субъективное, то это право как любое другое субъективное право будет принадлежать гражданам как участникам гражданских правоотношений. Именно использование термина "субъективное право" для обозначения прав, принадлежащих определенным лицам, подчеркивает общий признак всех субъективных прав. И поскольку правоспособность - это право, принадлежащее каждому физическому лицу, то оно является субъективным гражданским правом. Признание того или иного лица правоспособным ставит это лицо в определенное правовое положение по отношению к другим лицам. Кроме того, права участников конкретных правоотношений базируются именно на качестве правоспособности.

Поскольку правоспособность все же является правом, принадлежащим не только всем гражданам сообща, а каждому из них в отдельности, то ее правильнее рассматривать как один из видов субъективного права. Собственно, на этом и основана позиция современного законодателя, закрепившего норму о том, что правоспособность является правом, принадлежащим определенному лицу (в частности, физическому лицу - гражданину). Так, согласно п. 1 ст. 17 ГК РФ способность иметь гражданские права и нести обязанности (гражданская правоспособность) признается в равной мере за всеми гражданами. Таким образом, принадлежность права определенному лицу является основным родовым признаком субъективного права, на что наиболее часто указывается в литературе: "...главный критерий для субъективного права - это его принадлежность субъекту".

Принадлежность права определенному лицу означает для него определенные возможности. Предоставленные государством гражданам права всегда означают определенную для них возможность поступать так или иначе. Отсюда возможность есть тот исходный конструктивный элемент, который дает нам первоначальное представление о субъективных правах граждан.

Согласно разделяемому ныне мнению субъективное право - это определенная законом возможность поведения лица. Такой определенной возможностью является и правоспособность. При этом правоспособности как субъективному праву присущи все те возможности (правомочия), которыми характеризуется конкретное субъективное право, возникшее на ее основе.

Правоспособное лицо может реализовать предусмотренные возможности самостоятельно или через представителей (за редкими исключениями). Оно также вправе требовать определенного поведения от обязанных лиц и в случае нарушения его правоспособности может использовать или требовать использования государственно-принудительных мер защиты.

В юридической литературе делались попытки найти решение вопроса о соотношении правоспособности и конкретных субъективных прав путем характеристики правоспособности как отношения только между личностью и государством. Безусловно, государство, наделяя физических лиц правоспособностью, порождает этим определенную правовую связь между государством и каждым физическим лицом. Но правоспособность представляет собой также правовую связь между обладателем правоспособности и всеми остальными лицами.

Большинство авторов, как было показано, признают, что правоспособность - это определенное субъективное право. Автор настоящей статьи разделяет эту точку зрения. Но в науке признается доказанным и то, что каждое субъективное право существует в составе правоотношения. Так О.С. Иоффе, указывая, что большинство цивилистов "не мыслит существования субъективного права вне правоотношения", отмечал, что подобно тому, как всякое содержание вообще не может существовать вне определенной формы, а форма является всегда формой определенного содержания, - подобно этому правомочие и обязанность также не могут существовать вне правоотношений. Аналогична точка зрения и Н.И. Матузова, полагающего, что ни одно право, принадлежащее гражданину, не может существовать вне всяких правовых отношений. Исключить субъективное право из сферы правоотношений - значит исключить его также из общественных фактических отношений. Субъективное право всегда и неизбежно находится в рамках правоотношений.

По данному вопросу в литературе высказано и иное мнение, согласно которому субъективное право может существовать вне правоотношения, не являясь его элементом. Так, Д.М. Генкин, исходя из того, что в абсолютных правоотношениях обладателю абсолютного субъективного права противостоит неопределенный круг обязанных лиц, вывел теоретическую концепцию, согласно которой субъективное право собственности и ему подобные существуют вне правоотношений. Этот взгляд, однако, был почти единогласно отвергнут учеными.

Таким образом, следует признать, что субъективное гражданское право существует в составе гражданского правоотношения. Если мы признаем гражданскую правоспособность субъективным правом, то это обязывает нас в силу научной логики раскрыть содержание данного правоотношения.

Участниками этого правоотношения (его субъектами), с одной стороны, являются конкретные физические лица, обладающие правоспособностью, а с другой - все окружающие данных физических лиц субъекты, которые должны уважать и не нарушать правоспособность как принадлежащее физическому лицу абсолютное субъективное право.

Таким образом, по юридической природе правоотношение правоспособности является абсолютным. Данный вывод следует из понятия абсолютного правоотношения, которое дается в работах известных российских цивилистов. Так, О.С. Иоффе, давая юридическую характеристику отношениям собственности, считал, что они являются правоотношениями абсолютного характера, поскольку обладают двумя признаками, присущими абсолютным правам вообще: собственнику как управомоченному в качестве обязанных противостоят все лица, подчиненные данному правопорядку; на всех этих лиц возлагается пассивная функция - функция воздержания от действий, препятствующих удовлетворению юридически охраняемых интересов собственника. Е.А. Суханов также усматривает абсолютный характер вещных прав по тому признаку, что управомоченному лицу здесь противостоят (в качестве потенциальных нарушителей его прав и интересов) все иные участники имущественного оборота ("все третьи лица"). Следовательно, признание абсолютными тех правоотношений, в которых управомоченному лицу противостоит неопределенный круг обязанных субъектов, означает, что правоспособность наряду с вещными и исключительными правоотношениями относится к абсолютным правоотношениям.

В правоотношениях правоспособности возникают взаимоотношения между обладателями правоспособности и всеми остальными лицами. Отсюда данному праву физического лица корреспондируют и соответствующие обязанности. Правоспособное лицо вправе требовать определенного поведения (воздержания от действий, посягающих на правоспособность) от обязанных лиц. Такими лицами являются всякий и каждый, т.е. правоспособность - это абсолютное право лица.

Гражданское законодательство предусматривает ничтожность сделки, направленной на ограничение правоспособности (п. 3 ст. 22 ГК РФ). Установление такой нормы имеет смысл лишь в том случае, когда по поводу правоспособности возникают взаимоотношения между обладателями правоспособности и всеми остальными лицами. Однако С.Н. Братусь, признавая правоспособность абсолютным правом, не решился трактовать данное субъективное право как элемент правоотношений и признать данное правоотношение абсолютным правоотношением правоспособности. То, что правоспособное лицо (управомоченный) вправе требовать от всякого и каждого (обязанных лиц) воздержания от действий, посягающих на правоспособность, позволяет говорить о сходстве рассматриваемого правоотношения с абсолютным правоотношением собственности, авторским правоотношением, так как в этих правоотношениях праву собственника, исключительному праву автора результата интеллектуальной деятельности корреспондирует обязанность неопределенного круга лиц не нарушать данные права.

Особенностью правоотношения правоспособности, как будет показано в дальнейшем изложении, является то, что управомоченными субъектами данного правоотношения являются все граждане и каждый из них в отдельности (ст. 17 ГК РФ).

Содержание данного правоотношения, как и любого другого правоотношения, составляют права и обязанности его участников. Лицо, признаваемое правоспособным (назовем его "обладатель правоспособности"), имеет право, т.е. обеспеченную законом возможность, иметь имущественные и личные неимущественные права (ст. 18 ГК РФ). На другой стороне рассматриваемого правоотношения выступают все третьи лица. Все они признаются обязанными лицами, поскольку никто не может ограничить правоспособность гражданина или лишить его правоспособности (кроме государства в предусмотренных законом случаях) (ст. 22 ГК РФ).

Правоотношение правоспособности, как и всякое гражданское правоотношение, охраняется правопорядком. Так, гражданское законодательство признает ничтожной сделку, направленную на ограничение правоспособности (п. 3 ст. 22 ГК РФ).

Правоспособность как субъективное право и как главный элемент содержания правоотношения правоспособности характеризуется определенными особенностями. Главной особенностью следует признать то, что правоспособность является субъективным правом, на котором основываются все другие права. Правоспособность призвана обеспечить каждому гражданину юридическую возможность приобретать конкретные права и обязанности. Реализуя правоспособность, физическое лицо становится обладателем конкретных субъективных прав и субъективных обязанностей. При отсутствии правоспособности это было бы немыслимо.

Между тем в юридической литературе было высказано мнение, что некоторые субъективные права и обязанности могут возникнуть "прямо", а не в результате правоспособности. Такое мнение представляется ошибочным. Анализ ст. 17 ГК РФ (равно как и анализ ст. 9 ГК РСФСР 1964 г. и ст. 4 ГК РСФСР 1922 г.) не позволяет сделать такой вывод. Из законодательного определения правоспособности следует вывод, что реализация правоспособности порождает у лица любые субъективные права и обязанности, а не только те, которые могут возникнуть при осуществлении выбора поведения субъектом права. Иначе оказалось бы, что вопреки ст. 17 ГК РФ некоторые права могут возникать у граждан независимо от их правоспособности.

Правоспособность отличается от других субъективных прав специфическим содержанием, выражающимся в юридически обеспеченной возможности иметь любые не противоречащие закону права и нести обязанности.

Таким образом, ценность правоспособности как субъективного права заключается в реализации заложенных в ней возможностей.

Признавая за тем или иным лицом определенные субъективные права, гражданское законодательство предоставляет управомоченному лицу и право на их защиту. "Субъективное право, предоставленное лицу, но не обеспеченное от его нарушений необходимыми средствами защиты, является лишь "декларативным правом".

В цивилистической доктрине нет единства относительно того, что следует понимать под правом на защиту. В самом общем виде право на защиту можно определить как предоставленную управомоченному лицу возможность применения мер правоохранительного характера для восстановления его нарушенного или оспариваемого права. Согласно традиционному пониманию право на защиту является элементом субъективного права. По мнению ряда ученых, обеспеченность субъективного права возможностью государственного принуждения - это его неотъемлемое качество и такая возможность существует не параллельно с другими, закрепленными в субъективном праве возможностями, а свойственна им самим, так как без этого они не были бы юридическими возможностями.

В юридической литературе имеет место и третья точка зрения, согласно которой право на защиту является самостоятельным субъективным правом. На наш взгляд, первая точка зрения является наиболее верной.

Безусловно, каждая из возможностей, входящая в содержание субъективного права, имеет важное значение для его характеристики. Поскольку правоспособность является самостоятельным субъективным правом, то закон также должен предусматривать защиту и этого вида прав. Так же как и другие субъективные права, правоспособность может быть нарушена. Физическое лицо при нарушении его правоспособности лишается возможности обладать данным конкретным субъективным правом или же эта возможность ограничивается. Нарушение правоспособности также создает препятствия для возникновения, изменения и прекращения, субъективных прав. Следовательно, защита правоспособности необходима для устранения этих препятствий. Защита нарушенной возможности правообладания выступает элементом правоспособности как субъективного права.

В отличие от большинства субъективных гражданских прав правоспособность тесно связана с личностью ее носителя. "Правоспособность - в целом неотъемлемое право личности, не передаваемое, не отчуждаемое ни действиями самого обладателя этого права, ни действиями других лиц, хотя в отдельных случаях она может быть ограничена в предусмотренном законом порядке". Так, согласно п. 3 ст. 22 ГК РФ сделки, направленные на ограничение правоспособности, ничтожны.

В этой связи правильно отмечает В.И. Серебровский, что отказ от наследства, сделанный до открытия наследства, не может быть признан имеющим юридическое значение. Такой отказ должен быть признан недействительным как в том случае, когда он был сделан путем одностороннего волеизъявления, так и в форме договора об отказе от наследства.

Таким образом, представляется, что правоспособность физического лица (гражданина) может быть определена как принадлежащее каждому физическому лицу (гражданину) субъективное право, существующее в составе абсолютного гражданского правоотношения правоспособности, неразрывно связанное с личностью его обладателя, и выражающееся в способности (возможности) иметь любые не запрещенные законом права, нести обязанности, требовать от всякого и каждого воздержания от действий, посягающих на его правоспособность, и требовать правовой защиты.

ГЛАВА 2. ОСОБЕННОСТИ ПРАВОВОГО СОСТОЯНИЯ ФИЗИЧЕСКИХ ЛИЦ В ГРАЖДАНСКОМ ОБОРОТЕ