Гражданско-правовая форма инновационной деятельности

Параграф 3 «Зарубежный опыт правового регулирования отношений в сфере инноваций». Отработка нормативного обеспечения инновационной деятельности происходит во всем мире. Собственный законодательный опыт России в инновационной области применительно к условиям рыночной экономики пока достаточно ограничен, поэтому обращение к опыту зарубежных стран, которые сталкиваются с данной проблемой уже не одно десятилетие, вполне оправданно.

Мировым лидером в области инновационной деятельности традиционно являются США. В немалой степени этому способствовало эффективное законодательство об интеллектуальной собственности. К началу 80-х гг. США уже позиционировали себя в качестве страны с положительным сальдо в обороте интеллектуальной собственности См.: Бентли Л., Шерман Б. Право интеллектуальной собственности: Авторское право / Пер. с англ. В.Л. Вольфсона. СПб., 2004.. Ссылаясь на положительный американский опыт, представители экономической науки предлагают идти по американскому пути. С одной стороны, это можно считать оправданным - успехи США по созданию крупнейшей и наиболее диверсифицированной национальной инновационной системы, реформы в системе интеллектуальной собственности, взаимоотношения с частным сектором в сфере научных исследований и трансфера технологий значительно повлияли на отношение к инновациям в Западной Европе. С другой стороны, практика США наглядно показывает, что совершенное правовое обеспечение требует особого экономического, социального и технологического контекстов.

Историческим примером для многих стран, в том числе и для России, является законодательство Франции. В современной Франции инновационная активность стимулируется и поддерживается государством, а научные исследования и технологическое развитие признаются общенациональными приоритетами. В соответствии с Законом Франции от 15 июля 1982 г. №82-610 «Об основных направлениях развития исследований и развития технологий» государственные научные исследования не просто «составляют дело государственной важности», а имеют своей целью «внедрение в практику результатов исследований» (ст.14). Существующее и развивающееся законодательство в области инноваций направлено, главным образом, на содействие инновационной деятельности. 12 июля 1999 г. во Франции был принят Закон №99-587 «Об инновациях и научных исследованиях» Закон №99-587 опубликован 13 июля 1999 г. в «Journal Officiel» (Франция). См.: Коммерциализация результатов научно-технической деятельности: европейский опыт, возможные уроки для России. Приложение 2.1. М., 2006.. С учетом действующего в стране гражданского законодательства предмет этого закона не пересекается с ним, а лишь учитывает факт его существования.

Специальные законы об инновационной деятельности действуют и в странах ближнего зарубежья. Так, в Украине 4 июля 2002 г. был принят Закон № 40-IV «Об инновационной деятельности». Однако настоящим событием инновационного правотворчества стал Хозяйственный кодекс Украины, вступивший в силу с 1 января 2004 г. Важен не только факт принятия кодифицированного хозяйственного законодательства, что исключает Украину из числа стран с монистическим характером гражданского законодательства. Существенно и то, что в содержание Кодекса включена глава 34, состоящая из восьми статей, посвященных регулированию отношений в сфере инновационной деятельности. Данное событие значимо и принципиально, поскольку появилось легальное законодательное подтверждение того, что сфера взаимодействия участников инновационной деятельности - это предмет регулирования экономического законодательства. Однако украинскому законодателю пока не удалось избежать противоречий между вновь принятыми нормами кодифицированного законодательства и вступившим в силу законом «Об инновационной деятельности». При проведении сравнительного анализа норм гл. 34 Кодекса «Правовое регулирование инновационной деятельности» и норм Закона «Об инновационной деятельности» обнаруживается их несогласованность. Наиболее ярко противоречия проявились в области дефиниций. Так, указанный Закон определяет инновационную деятельность как «деятельность, направленную на использование и коммерциализацию результатов научных исследований и разработок и предопределяет выпуск на рынок новых конкурентоспособных товаров и услуг» (ст.1). В Хозяйственном же кодексе украинский законодатель значительно сужает понятие инновационной деятельности, понимая под ней «деятельность участников хозяйственных отношений, которая осуществляется на основе реализации инвестиций с целью выполнения долгосрочных научно-технических программ с длительными сроками окупаемости расходов и внедрения новых научно-технических достижений в производство и другие сферы общественной жизни» (ст.325). Наличие правовых коллизий и противоречий в сфере инновационного правотворчества отмечают и украинские ученые (С.Ф. Смеричевский, Д.Е. Высоцкий).

Что касается российского государства, то основная проблема, по мнению соискателя, состоит не в том, чтобы полнее заимствовать нормы в сфере регулирования инновационной деятельности других стран, а в том, чтобы с учетом существующей правовой системы в законодательстве нашли отражение объективные российские потребности в области инноваций: они заключается не в создании автономного правового механизма, а в адаптации «инновационных» отношений к действующему экономическому законодательству. Поэтому соискатель формулирует вывод о том, что при выборе правовой модели инновационной деятельности надлежит исходить из того, что не может быть отдельного (самостоятельного) правового механизма, сконструированного для решения частных задач инновационной деятельности как одного из видов экономической деятельности.

Глава четвертая «Сущность гражданско-правовой конструкции инновационной деятельности». Параграф 1 «Основные гражданско-правовые категории и понятия». Индикатором отсутствия доктринального задела в правовой науке по проблемам инновационной деятельности является неопределенность понятийного аппарата, его ощутимо экономический оттенок, ибо исходная терминологическая база исследуемой тематики пребывает исключительно в «лоне» экономической науки, где предпринимаются многочисленные попытки дать определение понятиям «инновация» и «инновационная деятельность». Многовариантные дефиниции понятия «инновация» в этой области научных знаний обнаруживают сугубо филологический подход. Сущность же данного понятия с содержательной стороны раскрывается через функции, благодаря чему определяется место инноваций, их роль и назначение в экономической системе государства. В определениях преобладают специально-технические характеристики, отражающие область применения специальных (экономических) знаний.

В современной правовой науке не проводилось серьезных исследований относительно смыслового наполнения термина «инновация» с целью поиска гармонии между ним и существующей правовой терминологией. Между тем законодатель все же предпринял попытку юридической дефиниции этого термина. Впервые официальное юридическое определение термина «инновация» было дано в Концепции инновационной политики Российской Федерации на 1998-2000 гг. СЗ РФ. 1998. №32. Ст. 3886. Согласно ее положениям инновация (нововведение) - «это конечный результат инновационной деятельности, получивший реализацию в виде нового или усовершенствованного продукта, реализуемого на рынке, нового или усовершенствованного технологического процесса, используемого в практической деятельности». Взяв за основу определение из экономической науки, авторы Концепции не пошли по пути «отрыва» определений, существующих в экономической науке, однако не пошли и по пути «отрыва» инноваций от нововведений, используя скобочную конструкцию. Однако впоследствии вставная конструкция «нововведение» исчезла из законодательного оборота, уступив место инновациям.

Правила законодательной техники основаны на том, что основу любого нормативного акта составляют юридические понятия. Они служат фундаментом терминологии, и «именно в них сосредоточен интеллектуальный потенциал закона и его норм» (Ю.А. Тихомиров). Без поиска таких понятий не представляется возможным дать правовое определение термина «инновация», уточнить границы смыслового поля, в которых допустимо использование данного термина, применительно к правовому регулированию.

Соискатель уже обращал внимание на то, что исторически синонимом термина «инновация» был термин «нововведение», не вписавшийся в бизнес-терминологию рыночной экономики по той причине, что являлся атрибутом планово-административной экономики. Однако на нормативно-терминологическом уровне понятие «нововведение» не имело собственной юридической значимости и также являлось собирательным понятием. Его ближайшим родовым понятием в правовой доктрине был термин «результат интеллектуальной деятельности», а в нормативных актах различной юридической силы «нововведение» обозначало в большей степени экономическую форму того или иного результата интеллектуальной деятельности. С учетом высокого удельного веса интеллектуального сегмента в инновационном продукте инновация также выступает одной из экономических форм того или иного результата интеллектуальной деятельности. Смысл термина «инновация» в правовой теории соискатель определяет в виде родового понятия, объединяющего охраняемые и неохраняемые результаты интеллектуальной деятельности, возникающие вследствие создания новшеств, нововведений, новых технических решений, находящиеся на той стадии своего бытия, когда они выражены в объективной форме и способны удовлетворять общественные потребности на рынке товаров, работ, услуг.

В условиях неразвитых отношений собственности и ограниченной сферы действия гражданского законодательства описание экономических явлений в праве с помощью экономических категорий, таких как: внедрение, нововведение, внедренческая деятельность, внедренческие организации и т.д. можно было считать допустимым и отчасти оправданным. Современное право как идеальное образование, в основе которого лежат развитые отношения собственности, не может оперировать экономическими понятиями, ограничиваясь выявлением анализа фактических обстоятельств, относящихся к инновационной деятельности и ее составляющим. К тому же доктрина права, ориентированная на поиск идеальных юридических построений, уже давно овладела методикой выявления жизненного в идеальном праве через логический синтез фактического и идеального. Инновация, во всех ее дифференцированных экономической наукой плоскостях - категория не юридическая и, следовательно, она не может и не должна закрепляться в экономическом (гражданском) законодательстве. Как показало исследование, для этого нет и сложившихся стереотипов. Лишь отношение к благам, составляющим ее существо, защита этих благ и отношений, по поводу них возникающих, составляет существо понятия юридического.

Как утверждал В.А. Дозорцев, исследовавший проблемы систематизации законодательства о научно-техническом прогрессе, «основные категории, порожденные научно-технической революцией, естественно и свободно размещаются в рамках данных Основ (Основ гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик 1961 г. - М.В.) Легче всего объявить вновь возникшую категорию новой, вполне самостоятельной категорией особого «рода», не установив ее связи с уже существующими категориями» Дозорцев В.А. Законодательство и научно-технический прогресс. М., 1978. С. 167.. Опираясь на эту точку зрения, соискатель стремится увязать термин «инновация» с правовыми категориями «интеллектуальная собственность», «исключительные права», что объясняется необходимостью обобщить сходные по содержанию явления - «инновация» и «интеллектуальная собственность». Автономное использование специальной (экономической) терминологии в законодательном тексте даже в параллели с термином «нововведение» способно привести к немалому числу правовых ошибок. Во-первых, невозможно будет достигнуть полного совпадения словесной формулы с формулой сущностной из-за многовариантности понятия «инновации» в практической жизнедеятельности, не ставшего пока предметом исследования в юридической науке. Во-вторых, достаточно затруднительно определить на абстрактном правовом уровне термин «инновация», который в равной степени был бы универсален для всех отраслей экономики, в том числе и тех, которые не являются рыночными. В-третьих, необходимость встраивания норм об инновационной деятельности в существующее правовое поле не позволит «вписать» в него самостоятельное значение термина «инновация» без противоречий. Любые попытки дать юридическое определение этого термина приведут к включению в его содержание разнообразных неправовых явлений, что сделает данное понятие бесполезным для правового регулирования.

Параграф 2 «Инновационные» отношения в системе отношений, урегулированных гражданским правом». Российская модель инновационного стереотипа предполагает наличие развитого национального экономического законодательства. В России это законодательство представлено Гражданским кодексом в четырех частях и иными актами, входящими в систему гражданского законодательства. В ГК РФ определены принципиальные моменты в гражданско-правовом регулировании по поводу охраняемых результатов интеллектуальной деятельности: гражданско-правовая принадлежность данных отношений (ст.2); основания возникновения и порядок осуществления прав (ст.8, 9, 10); вид объекта (ст.128); понятие объекта (ст.1225, 1226), а также виды обязательств, допускаемых к возникновению с участием этих объектов. Это показатель того, что нормы права интеллектуальной собственности регулируют отношения, связанные не только с созданием результатов интеллектуальной деятельности, но с их использованием и эксплуатацией.

Проблема отношений в инновационной тематике - одна из ключевых. От подхода к ней зависит обоснованное решение вопроса о том, требуется ли создание специальных юридических конструкций для регулирования отношений, возникающих в процессе инновационной деятельности, либо имеющиеся готовые правовые механизмы уже включают в предмет своего регулирования такие отношения. Необходимость однозначного решения поставленного вопроса связана еще и с тем, что нарождающийся законодательный массив об инновационной деятельности выглядит как самостоятельный правовой блок, практически не связанный с уже существующими и вполне устоявшимся в системе права образованиями.

Однородность имущественных отношений, регулируемых гражданским правом, не исключает различий внутри этого единства, определяемых отличиями в характере самих отношений. При перемещении устоявшихся экономических категорий, характеризующих инновационный процесс, в правовую плоскость (с учетом того, что в реальном процессе многие стадии пересекаются и сосуществуют одновременно), можно выделить несколько видов правовых отношений, требующих правового оформления. Эта множественность предопределяется тем, что отдельные виды отношений, входящих в сферу инновационной деятельности, обладают характерными чертами самостоятельного явления. Поэтому точнее говорить о совокупности нескольких самостоятельных отношений, возникающих: а) в процессе создания нового знания, в частности, научного результата и его востребованности; б) при оформлении интеллектуального продукта в материально-вещественный результат; в) при передаче прав на интеллектуальный результат. Попадая в сферу правового регулирования, эти отношения становятся гражданско-правовыми и могут быть определены как волевые, урегулированные нормами права, находящиеся под охраной государства, и возникающие в сфере удовлетворения потребностей в различных имущественных благах, работах, услугах. Таким образом, общественные отношения, возникающие в сфере инновационной деятельности, представляют собой разновидность имущественных отношений, уже подвергнутых регулированию нормами действующего гражданского законодательства. Их соотношение можно определить как соотношение видового понятия к родовому, где родовое - отношения имущественные, а видовое - инновационные. Тем и другим присущи общие черты: они являются имущественно-стоимостными, их субъекты обладают качеством имущественной обособленности и участвуют в отношениях на началах равенства. Эти отношения могут возникнуть в целях выполнения работ, оказания услуг, передачи имущества, в том числе и имущественного права.

Сущностные родовые и видовые черты инновационных отношений как разновидности имущественных предопределяют характер юридических норм, под действие которых они подпадают, а главное, в относительно «чистом» виде выявляют методы правового воздействия. Нормы ГК РФ не создают каких-либо препятствий для учета специфики инновационных отношений, поскольку рассчитаны на регулирование абстрактных имущественных отношений во всех сферах экономики и содержат единые унифицированные правила оборота любого имущества, если иное не установлено законом. Поэтому для регулирования отношений в области инновационной деятельности не требуется особой правовой ткани - они должны базироваться на методологии экономического законодательства, имеющего собственный понятийный аппарат, в абстрактном виде отражающий те общие черты, которые присущи группе однородных отношений в сфере экономики. Введение в обиход терминологически несогласованных с его нормами понятий, уяснение смысла и правовой природы которых затруднительно, породит неизбежные сложности.

С учетом сказанного, при употреблении словосочетания «инновационные отношения» соискатель делает оговорку о том, что в контексте существующего в России экономического законодательства это категория условная и собирательная, не относящаяся к самостоятельной правовой реальности. Условиями принадлежности исследуемых отношений к предмету гражданско-правового регулирования являются юридическая цель их установления, равенство участников, свобода и диспозитивность. Наличие этих признаков у инновационных отношений позволяет легализовать их среди тех, которые являются общепризнанными в сфере гражданско-правового регулирования.

Параграф 3 «Гражданско-правовой статус лиц, участвующих в инновационной деятельности». Вопрос о юридической личности участника любой экономической деятельности, в том числе и инновационной, неотделим от учения о юридической личности в гражданском праве. Специфическая роль норм этой отрасли права предопределяет известный уровень абстрактности в установлении статуса участников любой экономической деятельности. В правовой плоскости участниками отношений могут быть как индивиды (физические лица), так и искусственно формируемые конструкции (юридические лица и публичные образования), создание которых обеспечивается экономическими и политическими реалиями общественной жизни. Вслед за ГК РФ в проекте федерального закона «Об инновационной деятельности и государственной инновационной политике» (ст.4) в качестве субъектов инновационной деятельности были указаны как российские юридические и физические лица, так и иностранные граждане и организации. Однако состав участников инновационной деятельности на практике значительно шире и характеризуется внутренней неоднородностью: в экономической литературе он представлен более объемно. В этой отрасли научных знаний не столь значимыми являются правовой статус лиц, причастных к инновационной деятельности, и их организационно-правовая форма. Опираясь на нормы ГК РФ, соискатель утверждает, что подобная дробность, оправданная в экономической науке, не исключает их восприятия в целях правового регулирования через общее - субъект права и особенное - субъект гражданского права.

Кроме юридических, физических лиц и публично-правовых образований, в числе участников инновационной деятельности принято выделять различные «организационно-правовые структуры нетрадиционного толка» (В.А. Рассудовский). В их числе различные виды территорий инновационного развития, небезосновательно считающиеся сегодня центрами инновационной активности, определение которым дано в экономической литературе. Специальное правовое «обрамление» таких территорий практически отсутствует, что, однако, не является случайностью. Организационно-правовые формы данной группы участников инновационной деятельности зачастую «привязаны» к базовому научно-производственному комплексу, который и становится «ядром» территории инновационного развития. Это может быть вуз, отраслевой или академический институт, для закрытых административно-территориальных образований и наукоградов - предприятия и исследовательские институты.

Анализ мировой практики свидетельствует о том, что существует множество модификаций инновационных территорий. Принципиально новыми из них, обеспечивающими интеграцию научной и производственной сфер, являются научно-технологические парки. В России концепция технопарков не относится к числу теоретически проработанных, сами технопарки находятся в стадии становления, развития и экономического эксперимента. Вопрос о правовом обеспечении деятельности таких форм инновационной активности ставился с 60-х гг. прошлого столетия, но долгое время их место и роль в системе научного обслуживания на законодательном уровне с необходимой точностью не были определены. Начало было положено в 2006 г. с принятием государственной программы «Создание в Российской Федерации технопарков в сфере высоких технологий». В соответствии с ней технопарки объединяют юридических лиц коммерческого и некоммерческого вида: предприятия высокотехнологичных отраслей экономики; научные организации; учебные заведения, обеспечивающие научный и кадровый потенциал таких предприятий, а также иные предприятия и организации, деятельность которых технологически связана с организациями указанных отраслей или направлена на их обслуживание.

В ряду структур «нетрадиционного толка» - наукограды как территории инновационного развития. В научно-литературном обиходе понятие «наукоград» используется более широко, собирательно, чаще как фразеологизм для обозначения территорий с высокой концентрацией научного потенциала. В этом смысле наукограды - города науки, технополисы - отдельные города, микрорайоны крупных городов, иные поселения. Сегодня в России насчитывается около 70 наукоградов. Юридическое оформление статуса наукограда произошло с принятием Федерального закона от 7 апреля 1999 г. «О статусе наукограда» и постановления Правительства РФ от 22 сентября 1999 г. «Об утверждении критериев присвоения муниципальным образованиям статуса наукограда и прекращения такого статуса». Суть законодательных установлений этих актов - в системной организации жизни и профессиональной деятельности людей, работающих и проживающих на указанных территориях, при использовании не административных, а экономических рычагов. В юридическом значении только семь муниципальных образований в России имеют правовой статус наукограда.

Параграф 4 «Государство как участник отношений в сфере инновационной деятельности». Исторически эволюция инновационной среды связывалась в основном с деятельностью государства. Для современного российского законодательства, трансформирующегося в рыночное, определение роли государства в экономических процессах объективно связано с определенными колебаниями в правовых подходах. Сегодня основное назначение государства в сфере экономики видится в установлении основ ее функционирования, в создании и поддержании условий для эффективной деятельности всех связанных с рынком институтов.

В соответствии с гражданским законодательством государство наделено правоспособностью, объем которой позволяет обладать имуществом на праве собственности. Права российского государства как собственника - новая проблема, которая ранее не была известна ни практике, ни законодательству. Свое отражение она нашла в институте интеллектуальной собственности применительно к проблеме распределения прав на результаты такой деятельности, финансируемой за счет бюджета. В «дорыночную» эпоху этой проблемы не существовало - права на результаты интеллектуальной деятельности, по определению, принадлежали государству, что в качестве общего правила было отражено в законодательстве, и вопрос соответственно не представлял теоретического интереса. В то время как в зарубежных странах на протяжении ряда лет внимание исследователей было приковано к решению указанной проблемы. Сегодня вопрос о том, кому принадлежат права на результаты публично финансируемых исследований, в большинстве зарубежных стран уже не является столь острым. Наиболее активно обсуждается проблема капитализации (оборота) этих результатов. В России злободневными являются оба аспекта проблемы. Разброс мнений, связанных с распределением прав на интеллектуальные продукты, в значительной степени полярен.

Дискуссия о том, кто должен быть обладателем прав на результаты научно-технической деятельности, финансируемой за счет бюджетных средств, несмотря на отсутствие приемлемой теоретической концепции, привела к удовлетворительному решению вопроса на уровне подзаконного акта в виде утвержденного постановлением Правительства РФ от 17 ноября 2005 г. Положения о закреплении и передаче хозяйствующим субъектам прав на результаты научно-технической деятельности, полученные за счет средств федерального бюджета. Отныне государственные заказчики - в лице соответствующих органов исполнительной власти - при заключении государственного контракта на выполнение научно-исследовательских, опытно-конструкторских и технологических работ обязаны включать в них условие о порядке закрепления прав на результаты научно-исследовательской деятельности.

Закрепление прав на такие результаты за государством как таковым возможно только в строго определенных случаях, что явилось свидетельством отказа государства от фискального подхода в правовом регулировании данной области. А поскольку признание за государством этих прав ставит задачу, связанную с их реализацией, то Положением установлено, что предоставление хозяйствующим субъектам принадлежащих Российской Федерации прав на результаты научно-технической деятельности осуществляется на возмездных началах на конкурсной основе. При этом исполнитель, в процессе деятельности которого получены результаты, имеет при прочих равных условиях преимущество перед третьими лицами. Данная форма участия государства характеризует его как субъекта гражданско-правовых отношений (ст.ст. 124, 125 ГК РФ). Однако соискатель полагает, что игнорирование публично-правового аспекта может негативно сказаться на полноте решения вопроса об участии государства в инновационной деятельности. Это тем более существенно, так как правовая обеспеченность участников инновационной деятельности предполагает наличие эффективного юридического инструментария, оформляющего отношения ее субъектов не только с другими экономически обособленными участниками рынка, в основе поведения которых лежит законодательно предписанная диспозитивная модель поведения, но и с органами власти, в компетенцию которых входят действия в отношении участников инновационной деятельности по разрешению, содействию, ресурсообеспечению и контролю (субординационные властеотношения). В этой группе отношений государство выступает уже как суверен, носитель властных полномочий. Именно поэтому во всех экономических исследованиях правовая среда инновационной деятельности увязывается с наличием или отсутствием норм, предусматривающих мероприятия по государственной поддержке.

Содействие инновационной деятельности - часть правовой политики государства. Государство заинтересовано в нововведениях и их реализации в материальную сферу, а потому презюмируется, что, оказывая инновационной деятельности поддержку, оно ожидает от функционирования этого института и социального эффекта. Пока структура государственной поддержки в России как целостная система с эффективным механизмом реализации принимаемых решений еще полностью не сформирована.

Проблемы формирования государственной политики в области инновационной деятельности достаточно широко освещены в научной литературе. Вместе с тем анализ публикаций по данной проблематике приводит к выводу, что в настоящее время недостаточно разработана теоретическая и особенно методическая база процессов формирования и управления инновационной стратегией в условиях складывающихся рыночных отношений. Свидетельство тому - допущение определенного субъективизма в подходах к формированию процедуры разработки стратегии, к постановке и решению задач инновационной политики, смешение «горизонтальных» и «вертикальных» отношений в сфере инновационного регулирования, а нередко и нарушение компетенции в принятии норм по инновационной политике.

Глава пятая «Институт интеллектуальной собственности в условиях инновационно-ориентированной экономики». Параграф 1 «Система прав на результаты интеллектуальной деятельности». Российская история правового регулирования отношений, связанных с интеллектуальной собственностью, более краткая по сравнению с историей правового регулирования иных видов общественных отношений. Согласно новому блоку гражданско-правовых норм интеллектуальная собственность - это результаты интеллектуальной деятельности и приравненные к ним средства индивидуализации юридических лиц, товаров, работ, услуг и предприятий, которым предоставляется правовая охрана (ст.1225 ГК РФ). Однако к четкому правовому решению относительно отраслевой принадлежности норм об интеллектуальной собственности, легальной дефиниции этого явления и его правового режима российский законодатель пришел не сразу. Отчасти это обусловлено длительностью формирования интеллектуальных запасов за счет бюджетных ассигнований и унаследованным от законодательства СССР отставанием в развитии правил введения в оборот объектов интеллектуальной собственности. Принятые в начале 90-х гг. прошлого столетия законы, действовавшие в сфере интеллектуальной собственности, определяли, кому принадлежат права на создаваемые результаты, и не предусматривали регулирования важнейшей части отношений «интеллектуальной собственности» - договоров об использовании ее объектов. Фактически это означало, что имущественный оборот таких объектов не был урегулирован. В то же время, как отмечено в Докладе Всемирного банка, выяснение прав собственности на интеллектуальный продукт является необходимым, но недостаточным условием. Наличие четких прав собственности - лишь средство достижения цели. Конечная цель состоит не в выяснении прав собственности как таковых, а в создании действенной системы вовлечения промышленных инноваций и технологий в хозяйственный оборот на основе эффективной передачи и распространения интеллектуальной собственности «от лаборатории до рынка» См.: Формирование общества, основанного на знаниях. Новые задачи высшей школы: Доклад Всемирного банка. М., 2003. С. 7..

Проведенное исследование позволяет сделать вывод, что права на результаты интеллектуальной деятельности образуют сложную систему, включающую несколько институциональных уровней, формирование которых обусловливается спецификой общественных отношений в сфере интеллектуальной деятельности, а также естественными свойствами продуктов творческого труда. Многообразие прав, устанавливаемых по поводу результатов интеллектуальной деятельности, означает, что участники отношений, связанных с их созданием и использованием, обладают значительным объемом возможностей по реализации своих самых разнообразных интересов.

Появление законодательной категории «исключительные права» - не только признание необоснованности отождествления нематериального объекта (идеи, образа) с его материальным носителем, но и возможность законодательного оформления особого гражданско-правового режима, связанного с этой категорией.

Параграф 2 «Гражданско-правовой оборот прав на результаты интеллектуальной деятельности: проблемы теории». Практически во всех трудах ученых в области экономической науки в качестве завершающей стадии инновационного цикла называется стадия распространения инноваций.

Проблема эффективности использования интеллектуального капитала в виде позитивных знаний и опыта во всем их многообразии форм не нова. Существуя прежде в «облике» внедрения, в современной интерпретации она трансформировалась в проблему коммерциализации. Акцент на коммерциализации предполагает наличие соответствующего правового режима. За последние годы принято немало целевых документов, в которых особое внимание обращено на повышение эффективности использования объектов интеллектуальной собственности в хозяйственном обороте. Однако обилие норм, направленных на «вовлечение», не стало полноценной юридической гарантией этого процесса. На сегодняшний день нельзя признать, что национальный рынок интеллектуальной продукции эффективно функционирует. Анализ проблемы в экономической науке показал, что в данной области в абсолютном большинстве предлагаются организационные модели менеджмента, обеспечивающие реализацию механизма взаимосвязи научных подразделений и хозяйствующих субъектов. Успехи здесь немалые, но они относятся не к области оборота новшеств как таковых, а к области менеджмента.

В литературе под коммерциализацией обычно понимается процесс введения новшества на рынок, получение прибыли за счет перемещения технологии от ее разработчика или владельца к новому владельцу или пользователю в процессе выведения ее на рынок; технологический обмен; диффузия инноваций; их трансфер. При этом неизменно подчеркивается связь указанных процессов с рыночным механизмом. По мнению соискателя, легальным и унифицированным термином, опосредующим эти действия в области правового регулирования, является термин «оборот». В современном гражданском законодательстве он используется неоднократно (ст.ст.5, 129; п.3 ст.209, ст.357; п.1 ст.401 ГК РФ). Данный термин фигурирует и в федеральных законах, и в отдельных актах подзаконного уровня. Несмотря на длительный «отрыв» от гражданско-правовых норм, он «прижился» и в некоторых законах, относящихся к сфере интеллектуальной собственности.

Понятие гражданского оборота раскрыл А.В. Дозорцев, указав, что это совокупность имущественных отношений, регулируемых советским гражданским правом. Наиболее широкое определение гражданского оборота дал С.С. Алексеев, указав, что эта категория употребляется для обозначения сферы действия гражданского права, а потому попытка выявить особое, самостоятельное содержание указанной категории вряд ли оправданна См.: Алексеев С.С. Предмет советского гражданского права и метод гражданско-правового регулирования // Ученые труды Свердловского юридического института. Т. 1. Свердловск, 1959. С. 30. .

Проблема оборота результатов интеллектуальной деятельности тесно связана с общими вопросами гражданско-правового оборота. Исходя из понимания гражданского оборота как сферы действия гражданского права, можно определить объем правомочий термина «оборот» применительно к охраняемым результатам интеллектуальной деятельности, соотнеся его с понятием «вовлечение результатов интеллектуальной деятельности в гражданский оборот». В результате соискатель формулирует вывод о том, что оборот исключительных прав является частью гражданского оборота. Юридическими фактами, обусловливающими динамику этих объектов, являются гражданско-правовые сделки и договоры, поименованные в источниках гражданского законодательства и иных актах, содержащих нормы гражданского права. Нормы обновленного гражданского законодательства, включенные в четвертую часть ГК РФ, «погашают» большое число доктринальных споров относительно характера исключительных прав, снимая сомнения в их оборотоспособности, «давая новый импульс для современной научной доктрины исследовать отношения по введению исключительных прав в гражданский оборот в рамках обязательственных правоотношений Рузакова О.А. Система договоров о создании результатов интеллектуальной деятельности и распоряжения исключительными правами: Автореф. дис. докт. юрид. наук. М., 2006.. Во-первых, ст.128 ГК РФ квалифицирует эти права как самостоятельный объект гражданских прав, которым в соответствии со ст.129 ГК РФ присуще свойство оборотоспособности. Во-вторых, законодательная кодификация норм об интеллектуальной собственности (четвертая часть ГК РФ) легализовала правомочие распоряжения исключительным правом и детализировала порядок его осуществления (п.1. ст.1233 ГК РФ). В связи с этим можно утверждать, что идея отчуждаемости исключительных прав, последовательно и длительно отстаиваемая наиболее последовательным адептом в области интеллектуальной собственности профессором В.А. Дозорцевым, воплощена в нормах действующего российского законодательства.

Все эти процессы вполне закономерны и с точки зрения многообразия объектов гражданско-правового оборота, переставшего строиться по вещно-монистическому признаку, и с точки зрения назначения этого вида прав, возникающих в отношении охраняемых результатов интеллектуальной деятельности, которые в большей степени предназначены не для потребления создателями, а для извлечения их полезных свойств широким кругом потребителей. Для объектов промышленной собственности это вытекает из их назначения, чье необходимое качество промышленной применимости означает возможность их массового воспроизведения и использования.

Параграф 3 «Договоры, направленные на отчуждение исключительных прав». Условием оборота исключительных прав является наличие в их отношении соответствующего правового режима. Суть его заключается в том, что законодатель, с одной стороны, определяет условия принадлежности прав субъектам, а с другой - предоставляет возможность ими распоряжаться. В силу этого правовой механизм реализации исключительных прав обретает классические черты: на первом этапе в рамках абсолютного правоотношения возникает и легализуется право лица (физического, юридического, публично-правового образования) в отношении созданного им нематериального объекта. На втором этапе происходит дальнейшее «движение» этого права через относительное правоотношение, которое направлено на передачу нематериального объекта. Именно на этой стадии названные объекты, будучи имуществом, вовлекаются в товарный (имущественный) оборот, где и выявляется их реальная экономическая ценность. Иными словами, речь идет о правомочии распоряжения, реализуемом через соответствующие действия. При развитой регламентации общественных отношений нормами позитивного права средством достижения этой цели является механизм обязательственных отношений, с помощью которого у широкого круга лиц появляется легальная возможность использовать результаты интеллектуальной деятельности. Основными юридическими фактами в структуре данного подвида гражданского оборота являются правомерные действия в виде юридических актов, совершение которых влечет возникновение обязательственных правоотношений, «отношений динамики товарного хозяйства» (Е.А. Суханов) - переход благ от одних обладателей к другим. Это и есть этап коммерциализации интеллектуальных продуктов, к числу характерных черт которого относится оперирование исключительными правами как экономической категорией.

Самой распространенной разновидностью актов распоряжения являются сделки как двухстороннего, так и многостороннего характера - договоры, в современных правовых условиях рассматриваемые в качестве «идеальной формы активности участников гражданского оборота» (М.И. Брагинский, В.В. Витрянский). Договор как результат взаимного согласования воли сторон позволяет обеспечить максимальный учет интересов и обладателей благ, и их приобретателей, выступая «типичным средством децентрализованного регулирования в условиях равенства и взаимной неподчиненности субъектов - участников гражданского оборота» (Б.Б. Черепахин).

Анализ соответствующих законодательных положений и норм части четвертой ГК РФ позволяет выделить следующие разновидности договоров, в структуре предмета которых фигурируют те или иные виды прав на результаты интеллектуальной деятельности: договоры залога, купли-продажи и аренды предприятия, доверительного управления имуществом, коммерческой концессии, простого товарищества, лицензионный договор, договоры об отчуждении исключительного права и об отчуждении патента на изобретение на основе публичного предложения автора. В то же время соискатель не исключает возможности передачи имущественных прав как разновидности прав интеллектуальных путем использования непоименованных договорных конструкций. Это можно объяснить тем, что применение устоявшихся договорных форм позволяет ускорить процесс оформления отношений, избежать возможных пробелов в их регулировании и адекватно отразить интересы сторон.

В заключении работы соискатель излагает основные выводы, к которым пришел в процессе проведенного исследования.

ОСНОВНЫЕ ПОЛОЖЕНИЯ ДИССЕРТАЦИОННОГО ИССЛЕДОВАНИЯ ОПУБЛИКОВАНЫ В НАУЧНЫХ РАБОТАХ

Общий объем 44, 5 п.л., в том числе: в двух монографиях (22,5 п.л.); в одном учебном пособии (6 п.л.); в 20 статьях научных изданий, рекомендованных перечнем ВАК (9,6 п.л.); в иных изданиях (6, 4 п.л.); две работы выполнены в соавторстве (соавторство не разделено).

Монографии

1. Инновационное законодательство России. - М.: Аспект Пресс, 2005. 10,5 п.л.

2. Правовое регулирование инновационной деятельности: проблемы теории. - М.: Аспект Пресс, 2007. 12 п.л.

Учебные пособия

3. Гражданское право. Часть первая: Учебное пособие для студентов вузов (допущено Министерством образования и науки РФ в качестве учебного пособия для студентов высших учебных заведений, обучающихся по специальности 030501 - Юриспруденция). - М.: Аспект Пресс, 2005. 6 п.л. (общий объем 12 п.л., в соавторстве с Е.Г. Комиссаровой).

Статьи, опубликованные в ведущих рецензируемых научных журналах и изданиях, входящих в перечень ВАК

4. Инновационные процессы в Уральском федеральном округе: угрозы, возможности и перспективы развития // Инновации. - 2003. - №8. 0,2 п.л. (в соавторстве с А.И. Татаркиным, А.Ф. Суховей).

5. Проблемы методологического и законодательного обеспечения развития территорий с высокой концентрацией научно-технического и промышленного потенциала // Инновации. - 2003. - №9. 0,5 п.л.

6. О проблемах законодательного обеспечения научной и научно-технической деятельности // Инновации. - 2004. - №10. 0,6 п.л.

7. Образовательная услуга: проблемы качества // Высшее образование сегодня. - 2004. - №12. 0,3 п.л.

8. Инновационное законодательство и гражданское право: проблемы соотношения // Журнал российского права. - 2005. - №1. 0,4 п.л.

9. К вопросу об имущественном статусе РАН // Вестник Российской академии наук. - 2005. - №4. 0,5 п.л.

10. О месте инноваций в образовании // Высшее образование сегодня. - 2005. - №5. 0,5 п.л.

11. Каким быть инновационному законодательству (постановка проблемы) // Законодательство и экономика. - 2005. - №7. 0,5 п.л.

12. Гражданская правосубъектность Российской Академии наук // Государство и право. - 2005. - №7. 0,4 п.л.

13. Правовой аспект инноваций: от настоящего к прошлому // Закон - 2005. - №7. 0,6 п.л.

14. Об организационно-правовой форме РАН // Право и государство: теория и практика. - 2005. - №7. 0,5 п.л.

15. Российское инновационное законодательство: проблемы и перспективы // Законодательство. - 2005. - №10. 0,5 п.л.

16. Правовая сущность термина «инновации» // Инновации. - 2006. - №1.

17. Инновации и предпринимательство: соотношение понятий // Закон. - 2006. - №4. 0,4 п.л.

18. Правовой инновационный опыт регионов // Журнал российского права. - 2006. - №5. 0,6 п.л.

19. Инновационное законодательство - комплексная отрасль законодательства // Современное право. - 2006. - №7. 0,4 п.л.

20. Институт интеллектуальной собственности в условиях инновационно-ориентированной экономики // Интеллектуальная собственность. Промышленная собственность. - 2006. - №9. 0,6 п.л.

21. Концепция «исключительных прав» в гражданском праве // Журнал российского права. - 2007. - №6. 0,5 п.л.

22. О роли права в освоении теории инноваций или нормативно-правовой ракурс инновационной тематики // Интеллектуальная собственность. Промышленная собственность. - 2007. - №6. 0,5 п.л.

23. Проблема «внедрения» в правовом ракурсе // Право и образование. - 2007. - №6. 0,5 п.л.

Научные статьи, опубликованные в других печатных изданиях

24. Правовое регулирование инновационной деятельности // Екатеринбург: Институт экономики УрО РАН, 2004. 0,1 п.л. (в соавторстве с А.Ф. Суховей).

25. Правовое обеспечение инновационной деятельности (научный доклад) // Институт экономики УрО РАН, 2004. 1 п.л. (в соавторстве с Е.Г. Комиссаровой и А.Ф. Суховей).

26. Правовая природа государственного контракта на поставку товаров для государственных нужд // Юридические и психологические науки. Сборник научных трудов ИГУМО. -- М.: Логос, 2005. 0,4 п.л.

27. Правовой статус Российской академии наук // Сборник научных трудов ИГУМО. Вып. 5. -- М.: РИПО ИГУМО, 2005. 0,9 п.л.

28. Об инновациях и инновационной деятельности и о роли права в освоении теории инноваций // Сборник научных трудов ИГУМО. Вып. 8. -- М.: РИПО ИГУМО, 2007. 0,6 п.л.

Тезисы и доклады, опубликованные в сборниках научно-практических конференций

29. Место норм инновационного законодательства в системе права и законодательства // Материалы межрегиональной конференции молодых ученых «Проблемы современной цивилистической науки». -- Тюмень, 2004.

30. Проблемы правового обеспечения инновационной деятельности в России // Третья окружная инновационная конференция «Региональные аспекты научно-технической политики: от фундаментальных исследований до реализации инноваций». -- Екатеринбург, 2004. 0,2 п.л.

31. Правовые границы инновационной активности субъектов образовательных отношений // Материалы 3-й Всероссийской научно-практической конференции «Правовые границы инновационной активности субъектов образовательных отношений». Часть 6. -- Челябинск: Образование, 2004. 0,2 п.л.

32. О проблемах российского инновационного законодательства // Тезисы докладов межвузовской научно-практической конференции «Совершенствование управления хозяйственно-финансовой деятельностью предприятия». -- М.: РИПО ИГУМО, 2004. 0,3 п.л.

33. Инновационное законодательство и его предмет // Материалы Всероссийской (с международным участием) конференции. -- Пермь, 2004.

34. Экономика знаний - правовой аспект // Сборник трудов IX международного симпозиума «Новые технологии в образовании, науке и экономике». - о. Тенерифе (Испания), 2005. 0,3 п.л.

35. Региональное инновационное законодательство // Материалы научной межвузовской конференции «Инновации как основа ускоренного развития экономики России». -- М.: РИПО ИГУМО, 2006. 0,6 п.л.

36. Инновации и предпринимательство // Сборник докладов научно-практической межвузовской конференции «Предпринимательская деятельность: состояние и перспективы развития в Российской Федерации», -- М.: РИПО ИГУМО, 2006. 0,6 п.л.

37. Роль государства в инновационных процессах // Сборник научных трудов XII Международного симпозиума «Новые технологии в образовании, науке и экономике». - Шарджа (ОАЭ), 2006. 0,3 п.л.

38. Развитие патентного права // Сборник трудов ХV Международного симпозиума «Новые технологии в образовании, науке и экономике». - Ираклион (Греция), 2006. 1 п.л.

39. О роли права в освоении теории инноваций // Сборник трудов ХVI Международного симпозиума «Новые технологии в образовании, науке и экономике». - о. Тенерифе (Испания), 2007. 0,2 п.л.

Размещено на Allbest.ru