Процессуальные функции профессиональных участников состязательного судебного разбирательства уголовных дел в суде первой инстанции

Представляется, что реформа института поддержания государственного обвинения в суде должна осуществляться по нескольким направлениям.

Прежде всего, речь идет о повышении координации деятельности должностных лиц, ответственных за предварительное расследование дела, за процессуальный контроль над расследованием и за поддержание государственного обвинения в суде. Указанная координация может быть регламентирована уголовно-процессуальным законодательством, Законом о прокуратуре РФ, соответствующими инструкциями и приказами, исходящими из Генеральной прокуратуры РФ.

По нашему мнению, государственный обвинитель мог бы более эффективно поддерживать государственное обвинение, если бы законом ему было предоставлено право совместно с прокурором, надзирающим за следствием, проверять материалы расследования в момент утверждения обвинительного заключения и давать согласие на его утверждение. Назначение государственного обвинителя в момент утверждения обвинительного заключения, предоставление ему возможности наряду с надзирающим прокурором (когда эти две процессуальные фигуры не совпадают в одном лице) оценивать материалы дела с точки зрения судебной перспективы снизили бы количество некачественно расследованных дел, направляемых в суд.

Было бы целесообразно предоставить прокурору соответствующего уровня право принимать решение о назначении потенциального государственного обвинителя еще на этапе предварительного расследования, например, после предъявления обвинения.

Другим вариантом решения проблемы повышения уровня координации процессуальной деятельности органов расследования и поддержания государственного обвинения могло быть совмещение функций надзора за расследованием и поддержания государственного обвинения в суде в одном должностном лице. В данном случае следует исходить из того, что прокурор, надзирающий за расследованием уголовного дела, будет обязан по общему правилу поддерживать по нему государственное обвинение. Это повысит степень его ответственности при осуществлении процессуального руководства следствием, поскольку будет четко прослеживаться преемственность между уголовным преследованием на досудебных и судебных стадиях уголовного процесса. 56 % проанкетированных в 2006 г. государственных обвинителей приветствуют и такой подход к реформированию института поддержания государственного обвинения. Среди федеральных судей 81 % считают целесообразным совмещать функции надзора за следствием и поддержания государственного обвинения.

Представляется, что прокурор-обвинитель и прокурор, утвердивший обвинительное заключение, должны только совместно решать вопрос об отказе от обвинения или об изменении объема обвинения. Изучение практики поддержания государственного обвинения в Санкт-Петербурге показало, что отказ от обвинения в 2004 г. имел место в отношении 31 лица (всего судами Санкт-Петербурга за этот период рассмотрено 14 176 дел). В 2005 г. в отношении 21 лиц из 14 929 имел место частичный отказ от обвинения по тяжким преступлениям. Изменение обвинения распространено гораздо чаще. Так, результаты обобщения уголовных дел, рассмотренных Ленинским федеральным районным судом Санкт-Петербурга, показывают, что в 2006 г. изменение ранее предъявленного обвинения имело место по 19 % уголовных дел, а по делам, рассмотренным Санкт-Петербургским городским судом по первой инстанции, оно составило 50 % (за 6 месяцев 2007 г. -- 85 %). Столь важные процессуальные решения по делу, как отказ от обвинения и его изменение, должны быть приняты только с письменного согласия руководителя соответствующей прокуратуры. Государственный обвинитель выполняет лишь поручение руководителя прокуратуры. В силу принципа централизации в деятельности прокуратуры он не может единолично решать судьбу уголовного преследования. Исходя из принципа преемственности в деятельности органов прокуратуры при осуществлении уголовного преследования, принципа централизации, ответственности вышестоящего прокурора за деятельность своих подчиненных, предлагаем ограничить процессуальную самостоятельность государственного обвинителя в части отказа от обвинения и изменения обвинения. Часть восьмую ст. 246 УПК РФ предлагаем дополнить абзацем следующего содержания: «Изменение обвинения в сторону смягчения должно быть мотивированным, составлено в письменной форме и утверждено прокурором, соответствующим уровню суда».

Исследуя дискуссию о возможности предоставления потерпевшему права самостоятельно (или с помощью адвоката) осуществлять уголовное преследование в случае отказа государственного обвинителя от поддержания обвинения, автор приходит к выводу, что мнение потерпевшего должно обязательно учитываться при принятии решения об отказе от обвинения или изменении обвинения, поскольку оно может скорректировать позицию государственного обвинителя. Однако мы возражаем против установления обязательности мнения потерпевшего для государственного обвинителя при принятии им окончательного процессуального решения. В силу того, что уголовный процесс организован в соответствии с принципом публичности, обязанность осуществления уголовного преследования на всех стадиях уголовного процесса по делам публичного и частно-публичного обвинения является исключительно прерогативой государственных органов. Потерпевший не имеет достаточно возможностей и процессуальных средств осуществлять уголовное преследование самостоятельно, вопреки воле указанных государственных органов. Защита его процессуальных прав лежит в плоскости совершенствования функции уголовного преследования, осуществляемой именно государственными органами. Изучение прокурорской практики показывает, что эффективность апелляционного и кассационного обжалования прокурорами судебных решений неизмеримо выше эффективности их обжалования со стороны иных участников уголовного процесса (в Санкт-Петербурге она составляет соответственно 92,3 %), поскольку осуществляется профессиональными юристами. Анкетирование федеральных судей по данному вопросу показало, что 81 % опрошенных считают нецелесообразным предоставление потерпевшему права самостоятельно или с помощью представителя поддерживать обвинение в суде при отказе государственного обвинителя от обвинения. Выход из ситуации предлагается искать не в расширении диспозитивных начал в производстве по делам публичного и частно-публичного обвинения, а в совершенствовании процесса выполнения процессуальных функций профессиональными участниками процесса как в законодательном, так и в тактическом аспектах.

Разделяя позицию Конституционного Суда РФ, мы считаем, что законодателю следует предусмотреть возможность обжалования постановления суда о прекращении уголовного дела с целью исправления ошибки, допущенной прокурором при отказе от обвинения, не только при наличии новых или вновь открывшихся обстоятельств, но и в других случаях. Однако правом такого обжалования следует наделить не руководителя прокуратуры, утвердившего отказ от обвинения, а вышестоящего прокурора. Эта норма повысит ответственность сотрудников прокуратуры за принятие процессуального решения, сведет к минимуму принятие необоснованных решений и позволит вышестоящему прокурору выявлять ошибки своих подчиненных.

Рассматривая процессуальный статус адвоката-защитника в части права на участие в процессе доказывания, отметим, что защитник не наделен правом закрепления доказательств. Автор не поддерживает предложение считать протокол опроса лиц с их согласия источником доказательств и рассматривать его как иной документ, предусмотренный п. 6 ч. 2 ст. 74 УПК РФ. Признавая за протоколом опроса статус одного из видов доказательств (иной документ), он фактически уравнивает результаты опроса с показаниями соответствующего лица. Придание статуса вида доказательств протоколу опроса влечет за собой признание их равенства, поскольку ни одно доказательство не имеет заранее установленной силы, и возможность ссылки на них в приговоре. Между тем процедура получения показаний в результате допроса существенно отличается от опроса, особенно в части процессуальных гарантий допрашиваемого лица. Предлагается рассматривать результаты опроса как составную часть ходатайства о вызове лица в суд для его допроса и необходимость приобщения к письменному ходатайству, а соответственно и к материалам дела считаем целесообразным. Результаты опроса помогут суду в принятии правильного решения по заявленному ходатайству, но не будут дополнять материалы дела неполноценным, с точки зрения принципа публичности, доказательством. Вышестоящим судам будет проще оценить законность решения суда по заявленному ходатайству, особенно в случае его отклонения. Предлагается ч. 3 ст. 86 УПК РФ дополнить абзацем следующего содержания: «Результаты опроса, составленного в письменной форме», могут быть приобщены к письменному ходатайству защитника о вызове опрошенного лица в суд и являются составной частью указанного ходатайства». Протокол опроса специалиста адвокатом также не может иметь самостоятельного доказательственного значения и рассматриваться в качестве иного документа, однако он может быть составной частью письменного ходатайства о допросе специалиста, и в этом качестве суд должен приобщить его к делу.

Обращается внимание на декларативность права защитника получать предметы в процессе осуществления защиты. Фактически защитник не вправе лично представить предмет, имеющий значение вещественного доказательства, поскольку как следователь, так и суд должны проверить источник происхождения этого предмета, прежде чем признать его вещественным доказательством и приобщить к делу, а, следовательно, должны допросить адвоката в качестве свидетеля. Это станет препятствием для его участия в деле в качестве защитника. Таким образом, представлять имеющийся предмет должны подзащитный, его законный представитель, кто-либо из свидетелей, но не адвокат-защитник. Если предмет не имеет значения вещественного доказательства, то теряется смысл его представления в суд.

Применительно к процессуальным полномочиям суда исследован вопрос о мере активности суда в процессе доказывания. Автор полагает, что в состязательном процессе, который стремится освободить суд от обязанностей сторон, полномочия суда в процессе доказывания должны быть сформулированы таким образом, чтобы не вынуждать его выполнять несвойственные ему функции обвинения и защиты. В то же время суд должен иметь максимальные возможности для проверки и оценки представленных сторонами доказательств. Так, на суд не может быть возложена обязанность истребования доказательств с целью восполнения недостатков в формировании доказательственной базы сторон. Если суд в силу низкого качества предварительного расследования и поддержания государственного обвинения осуществляет поиск дополнительных доказательств со стороны обвинения, чтобы укрепить его позиции, то судебное разбирательство будет проведено с нарушением принципа состязательности, закрепленного ст. 15 УПК РФ. Аналогичная ситуация будет и в том случае, когда суд осуществляет поиск доказательств с целью опровержения обвинения и без инициативы со стороны защиты. По мнению автора, суду должно быть предоставлено право истребования любых доказательств как обвинительного, так и оправдательного характера, право инициировать проведение любых судебных действий, но исключительно с целью проверки и оценки доказательств, представленных сторонами. Если активность суда в истребовании доказательств путем проведения судебных действий имеет целью проверку и оценку доказательств, то эту деятельность следует расценивать как соответствующую принципу состязательности. В том случае, когда активность суда продиктована целью создания доказательственной базы стороны обвинения или защиты и укрепления их позиций, данная деятельность не согласуется с принципом состязательности. Судебная практика показывает, что судейский корпус стремится реализовать на практике принцип состязательности. 85 % опрошенных судей не осуществляют вызов и допрос свидетелей без инициативы сторон.

Глава 37 УПК РФ содержит перечень и порядок производства следственных действий в ходе судебного следствия. Часть ее статей содержит указание на то, что суд вправе по собственной инициативе проводить следственное действие (ст. 282 УПК РФ -- допрос эксперта; 283 УПК РФ -- производство судебной экспертизы). Из содержания отдельных статей нельзя сделать однозначный вывод о том, вправе ли суд инициировать их проведение. Автор предлагает указать на возможность проведения этих следственных действий судом как по ходатайствам сторон, так и по собственной инициативе в следующих статьях: ст. 284 УПК РФ -- осмотр вещественных доказательств; ст. 285 УПК РФ -- оглашение протоколов следственных действий и иных документов; ст. 287 УПК РФ -- осмотр местности и помещения; ст. 288 УПК РФ -- следственный эксперимент; ст. 289 УПК РФ -- предъявление для опознания; ст. 290 УПК РФ -- освидетельствование.

Глава 2 «Реализация основных процессуальных функций в суде первой инстанции»

Параграф 1 «Государственное обвинение, профессиональная защита и разрешение дела в стадии подготовки и назначения судебного заседания» содержит анализ положений УПК, регламентирующих процедуру реализации процессуальных функций, с точки зрения возможности эффективной процессуальной деятельности.

Отмечается, что предварительное слушание становится все более распространенной формой стадии подготовки и назначения судебного заседания. Так, из 68 уголовных дел, рассмотренных в 2006 г. Санкт-Петербургским городским судом по первой инстанции, предварительное слушание проводилось по 41 делу (60,2 %), в 2007 г. -- 52,8 %. В районных судах процент значительно ниже (Ленинский федеральный районный суд -- 9 % в 2006 г. и 12 % 2007 г.). Приводится различная судебная практика при решении вопроса о возможности допроса должностных лиц, производивших следственные действия, в процессе признания доказательств недопустимыми. По данным ВНИИ проблем укрепления законности и правопорядка при Генеральной прокуратуре РФ, в одних регионах судьи отказывали в допросе таких лиц (Архангельская, Белгородская области), в других -- допрашивали лиц, проводивших следственные действия, законность которых оспаривалась (Республика Чувашия, Санкт-Петербург). По мнению автора, без допроса участников следственного действия сложно решить вопрос о законности его процедуры, поэтому такие допросы следует признать допустимыми и необходимыми.

Оценивая положения ч. 2 ст. 229 УПК РФ о том, что ходатайство об исключении доказательств может быть заявлено стороной, автор исходит из того, что суд не менее чем стороны заинтересован в том, чтобы приговор был основан только на допустимых доказательствах, и предлагает дополнить указанную норму путем предоставления суду права инициировать рассмотрение вопроса о допустимости доказательств.

Отмечается, что деятельность законодателя и решения Конституционного Суда РФ не смогли разрешить всех существующих в практике вопросов, связанных с возвращением дела прокурору в порядке ст. 237 УПК, поскольку исключение дополнительного расследования не повлекло за собой автоматического устранения ошибок, допускаемых органами, осуществляющими уголовное преследование. По данным Верховного Суда РФ, в 2003 г. 28 % дел, возвращенных прокурору для устранения следственных и прокурорских ошибок, не вернулись в суд и были прекращены. В некоторых регионах Российской Федерации прекращены около 50 % дел, возвращенных прокурору. В Санкт-Петербурге, например, в 2006 г. федеральными районными судами возвращено прокурору 675 дел. Из них в суд вернулось лишь 438 дел, что составляет 64,5 %. За 6 месяцев 2007 г. в суды вернулись лишь 124 дела из 300 возвращенных прокурору, т. е. 41,3 %. Сходная картина и у мировых судей. За 6 месяцев 2007 г. не вернулись в суд 50 % возвращенных прокурору дел. Указанная статистика, безусловно, свидетельствует о низком качестве осуществления уголовного преследования на досудебных стадиях уголовного процесса. Повышение качества уголовного преследования многие теоретики и практики видят в возрождении института дополнительного расследования. Результаты анкетирования прокуроров, следователей и судей показывают, что значительное число практических работников связывают решение вопроса качества предварительного расследования с введением данного процессуального института. По мнению автора, это поиск наиболее простого и легкого пути решения проблемы качества уголовного преследования. Такой путь может обеспечить успех при осуществлении уголовного преследования по конкретному делу, но не позволит достичь результата в широком масштабе. Возможность дополнения обвинения, исправления ошибок и недостатков предварительного расследования с помощью данного решения будет порождать у следователей, дознавателей и прокуроров ощущение того, что допущенные нарушения могут быть исправлены после окончания предварительного расследования, а дело может быть направлено в суд недостаточно подготовленным. Исключение законодателем института дополнительного расследования, по мнению автора, непременно сыграет свою роль в повышении качества следствия и дознания. Оправдательные приговоры в отношении лиц, уголовное преследование по которым было проведено ненадлежащим образом, вследствие чего не удалось доказать их вину в совершении преступления, конечно, не укрепляют авторитет государственной власти, но в конечном счете именно они заставят сделать выводы, в том числе и дисциплинарного характера, в отношении ответственных за уголовное преследование должностных лиц.

Отмечаются претензии следственных органов к судам в связи с необоснованным возвращением дела прокурору. 32 % проанкетированных нами следователей указали, что они сталкивались в своей практике с необоснованным возвращением судом дел прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ. По Санкт-Петербургу отмена судебных постановлений о возвращении дел прокурору на основании кассационных представлений составила 76 %. Указанные статистические данные свидетельствуют о значительном количестве судебных ошибок, допускаемых при решении вопроса о возвращении дел прокурору.

Следственная практика устранения нарушений закона после возвращения дела прокурору является противоречивой. По мнению автора, для устранения нарушений закона могут быть проведены различные следственные и иные процессуальные действия, перечень которых будет зависеть от характера допущенных нарушений. Условием же использования в процессе доказывания полученных в результате указанных следственных действий доказательств будет отсутствие восполнения с помощью этих следственных действий неполноты предварительного расследования. Между тем 29 % опрошенных нами государственных обвинителей указали, что сталкивались со случаями, когда следователь собирал дополнительные доказательства, восполняя неполноту предварительного расследования по делу, возвращенному прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ; 21 % следователей сообщили, что восполняли неполноту предварительного расследования после возвращения дела в порядке ст. 237 УПК РФ. Отмечается, что законодатель до настоящего времени не исключил ч. 4 из ст. 237 УПК РФ, и правоприменители вынуждены непосредственно применять указанные в Постановлении Пленума ВС РФ конституционные положения.

Оценивая положения ч. 2 ст. 237 УПК РФ, предусматривающей пятисуточный срок для устранения допущенных нарушений закона, автор считает этот срок недостаточным. В практической деятельности процесс устранения нарушений уголовно-процессуального закона занимает гораздо больше времени, особенно в случаях, предусмотренных в п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ. По данным Верховного Суда РФ, из числа уголовных дел, возвращенных прокурору в 2003 г. в соответствии со ст. 237 УПК РФ, лишь по 18 % дел недостатки устранены в предусмотренный законом пятисуточный срок; по 54 % дел -- с нарушением срока. Повсеместное нарушение сроков, обозначенных в законе, свидетельствует, во-первых, об их нереальности, во-вторых, о необходимости урегулировать порядок продления судом сроков в случае возникшей необходимости.

Автор считает также необходимым закрепить право обжалования решений суда о возвращении дела прокурору в ч. 7 ст. 236 УПК РФ для того, чтобы свести к минимуму необоснованные решения судов по этому вопросу и унифицировать судебную практику.

Параграф 2 «Проблемы реализации процессуальных функций в подготовительной части судебного разбирательства и в судебном следствии» содержит анализ положений УПК РФ, регламентирующих процессуальную деятельность государственного обвинителя, адвоката-защитника и суда в подготовительной части судебного разбирательства и в судебном следствии. На этом этапе государственный обвинитель и подсудимый (или его защитник) формулируют свою позицию по делу. В связи с этим рассмотрено понятие «позиция по делу», используемое как в научной литературе, так и на практике. Позиция государственного обвинителя отражается в обвинительном заключении. Наиболее типичными видами позиции защиты в начале судебного следствия могут быть следующие:

-- подсудимый не признает себя виновным и считает, что не доказано само событие преступления;

-- подсудимый не признает себя виновным и считает, что не доказано его участие в совершении преступления, в связи с чем он будет оспаривать собранные по делу доказательства;

-- подсудимый не признает себя виновным в связи с тем, что его действия не содержат состава преступления;

-- подсудимый не признает себя виновным, но согласен на прекращение уголовного дела по амнистии или по иным основаниям, предусмотренным в законе;

-- подсудимый признает вину частично и считает, что в его действиях содержится иной состав преступления, или признает вину только по определенным эпизодам того или иного состава преступления;

-- подсудимый признает себя виновным полностью, но настаивает на прекращении дела по установленным в законе основаниям;

-- подсудимый признает себя виновным полностью, но намерен оспаривать размер гражданского иска или доказывать наличие в деле смягчающих обстоятельств, которые не учтены в обвинительном заключении или обвинительном акте.

Сложности в порядке исследования доказательств возникают по многоэпизодным и многосоставным делам. Иногда доказательства со стороны обвинения исследуются в течение нескольких дней, недель и более. Сложно предположить даже приблизительное время, которое может уйти на их исследование. Между тем в соответствии с ч. 4 ст. 271 УПК РФ, если сторона ходатайствует о допросе свидетеля или специалиста и обеспечила его явку в судебное заседание, суд не вправе отказать в удовлетворении данного ходатайства. Возникает вопрос, в какой момент должен быть допрошен такой свидетель, если он приглашен стороной защиты, -- в день, когда заявлено ходатайство и обеспечена его явка, или после того, как начнет представлять доказательства защита? Интервьюирование адвокатов показало, что суды идут по второму пути. Не отказывая в допросе свидетеля, суды приглашают свидетеля явиться для допроса тогда, когда доказательства будет представлять сторона защиты. Этот порядок крайне неудобен для защиты, если свидетель проживает в другом регионе и специально приехал для дачи показаний либо он должен уехать в длительную командировку, поскольку обеспечить его явку в суд еще раз будет затруднительно. На наш взгляд, суду должно быть предоставлено право в подобных исключительных случаях допросить свидетеля или специалиста в день их явки в суд, изменив в этой части порядок исследования доказательств.

Автором рассматривается вопрос о том, являются ли показания подсудимого, полностью признающего свою вину, изобличающие его самого в совершении преступления, доказательством со стороны обвинения или со стороны защиты. Высказано мнение о том, что поскольку подсудимый является участником процесса со стороны защиты, то его следует признать свидетелем со стороны защиты и использовать его показания как доказательство со стороны защиты. По нашему мнению, такой вывод основывается на процессуальном положении подсудимого как представителя стороны защиты, между тем отнесение доказательства к обвинительному или к оправдательному виду должно определяться содержанием сведений о фактах. Если сведения, содержащиеся в показаниях, имеют явно обвинительный характер, то и доказательство является обвинительным. Процессуальные гарантии подсудимого заключаются в том, что он может отказаться дать показания, может дать их в любой момент судебного следствия, а также в порядке его допроса, при котором первыми допрос осуществляют участники процесса со стороны защиты. Если государственный обвинитель предлагает начать исследование доказательств с допроса подсудимого, а он не возражает, то такой порядок исследования доказательств следует признать законным.

Автор рассматривает законность и целесообразность использования в науке и практике терминов «свидетель обвинения» и «свидетель защиты» и приходит к выводу о том, что такое деление может быть только условным, поскольку одни и те же показания могут оцениваться сторонами противоположным образом.

Предлагается закрепить в законе порядок проведения перекрестного допроса, поскольку интервьюирование государственных обвинителей, проведенное в Санкт-Петербургском юридическом институте (филиале) Академии Генеральной прокуратуры РФ, показало, что иногда судьи препятствуют проведению перекрестного допроса, неправильно толкуя действующий закон, и отказывают сторонам в постановке вопросов после проведения основного допроса, ссылаясь на то, что возможность постановки вопросов стороне уже была предоставлена.

Исследуя вопрос о распространении права обвиняемого являться на допрос с адвокатом на стадию судебного разбирательства, автор считает это нецелесообразным, поскольку гарантией защиты прав свидетелей в суде является гласное и открытое судебное разбирательство. Участие при рассмотрении дела профессиональных юристов, представляющих противоположные стороны, выступает надежным заслоном от нарушения прав свидетеля, допущенного одной из сторон.

Оценивая предложения процессуалистов о закреплении в УПК понятия «альтернативная экспертиза», автор полагает, что ее введение в уголовный процесс связано с большими сложностями, поскольку проведение экспертизы предполагает процесс исследования, а не только высказывания суждений по поставленным вопросам. В распоряжение экспертов должны быть предоставлены материалы дела, иные объекты для исследования, получение которых регламентируется нормами УПК и осуществляется уполномоченными субъектами (следователем, дознавателем, судом). Адвокат, не имеющий права осуществлять процесс доказывания с помощью проведения следственных и судебных действий, не может самостоятельно обеспечить эксперта необходимой для исследования базой. Представление лишь части объектов влечет за собой неполноту экспертного исследования и соответственно недостоверные выводы. В тех случаях, когда защите необходимо получить суждение в области специальных знаний, она вправе воспользоваться помощью специалиста, что предусмотрено действующим законом. В то же время законодатель должен предпринять усилия для обеспечения равенства прав сторон при назначении и проведении судебной экспертизы, но без ущемления прав самого суда назначать судебную экспертизу по собственной инициативе в случаях, когда он признает это необходимым. По мнению автора, необходимо расширить перечень ходатайств, подлежащих обязательному удовлетворению судом. В частности, при назначении экспертизы следует закрепить обязанность суда включить в комиссию экспертов предлагаемое защитой лицо, имеющее специальные знания. Действующее законодательство предусматривает лишь право стороны ходатайствовать о проведении экспертизы определенным экспертом, оставляя окончательное решение вопроса на усмотрение суда, что нарушает права защиты.

Параграф 3 «Судебная речь и формирование убеждения судьи» содержит исследование понятия «судейское убеждение», его содержания и процесса формирования, а также анализ структуры и содержания речей государственного обвинителя и адвоката-защитника как факторов, влияющих на формирование указанного убеждения.

Автор отмечает, что процесс формирования убеждения судьи происходит с начала изучения материалов уголовного дела, продолжается в процессе судебного разбирательства и заканчивается в совещательной комнате при принятии решения. На структуру, содержание, продолжительность обвинительной речи влияет много факторов: это особенности дела, характер имеющихся доказательств и их источники, личность и позиция подсудимого по отношению к предъявленному обвинению, состав аудитории, актуальность случившегося, индивидуальные качества обвинителя и его позиция. К особенностям уголовного дела, влияющим на структуру и содержание обвинительной речи, автор относит вид совершенного преступления, количество лиц, привлекаемых по нему к уголовной ответственности, объем обвинения, качество проведенного по нему предварительного расследования, позицию защиты по конкретному уголовному делу, степень ее активности и многое другое. Выделяются следующие формы подготовки обвинительной и защитительной речи: 1) написание речи целиком; 2) составление мысленного плана и выступление «экспромтом»; 3) составление письменного плана; 4) составление письменных заметок; 5) подготовка тезисов выступления.

Практика поддержания государственного обвинения и защиты показывает, что участники прений при подготовке речи иногда комбинируют указанные формы, так, помимо составления письменного плана или тезисов, речи они используют заметки. 40 % опрошенных нами адвокатов указали, что используют такой вариант, как подготовка тезисов выступления, 25 % составляют план выступления. Экспромтом выступают 10 % опрошенных. Написание речи целиком практикуют 15 %. Автор анализирует преимущества и недостатки каждой из приведенных форм.

В работе исследуется содержание следующих элементов обвинительной речи: 1) оценка общественной опасности совершенного преступления; 2) изложение фактических обстоятельств его совершения; 3) анализ и оценка исследованных в суде доказательств и их источников; 4) обоснование юридической формулировки и правовой квалификации содеянного; 5) характеристика личности подсудимого; 6) обоснование выводов и решений по делу; 7) анализ причин и условий, способствовавших совершению преступления, и предложения по их устранению.

Речь адвоката-защитника классифицируется с учетом позиции защиты, занимаемой по конкретному уголовному делу. С точки зрения данного критерия можно выделить следующие виды защитительной речи: защитительная речь подсудимого, признающего вину в полном объеме; отрицающего обвинение; частично признающего или частично опровергающего обвинение. В любом виде защитительной речи присутствуют такие разделы, как изложение фабулы дела, изложение и оценка доказательств, оценка юридической квалификации содеянного и иных юридических выводов по делу, оценка личности подсудимого применительно к вопросу назначения наказания и иным вопросам, разрешаемым судом. Автор анализирует каждый из приведенных разделов речи и отмечает значение ораторского искусства в процессе формирования внутреннего убеждения судьи.

Параграф 4 «Разрешение дела и механизм принятия решения» содержит исследование механизма принятие решения как наиболее сложной составляющей в деятельности профессионального судьи. Судебная практика свидетельствует о значительном количестве судебных ошибок, допускаемых при рассмотрении дел судами первой инстанции.

Составными частями механизма принятия решения являются познавательная деятельность судьи, относящаяся к предмету доказывания, аналитическая мыслительная деятельность, направленная на проверку и оценку обстоятельств, подлежащих доказыванию, логическая деятельность по обоснованию выводов, которая завершается составлением обоснованного и мотивированного процессуального акта как системы выводов по рассмотренному уголовному делу. Автор анализирует элементы механизма принятия решения, судебную практику, характеризующую результат принятия решения с точки зрения ошибок, допускаемых судьями в процессе познавательной деятельности, в процессе оценки доказательств и в процессе изложения своих выводов в решении.

Глава 3 «Тактика государственного обвинения, профессиональной защиты и разрешения дела в суде первой инстанции»

Параграф 1 «Криминалистика и судебное разбирательство уголовных дел» содержит анализ криминалистических исследований, посвященных судебному разбирательству, в частности, исследований тактики профессиональных участников судебного разбирательства. Полностью солидаризируясь с мнением Р. С. Белкина, И. А. Возгрина и многих других ученых, автор полагает, что тактика реализации процессуальных функций в суде должна разрабатываться в рамках науки криминалистики. В качестве самостоятельного раздела криминалистической тактики предлагается судебная тактика, состоящая из тактики государственного обвинителя, защитника и суда.

Параграф 2 «Тактика государственного обвинителя» включает систему тактики государственного обвинителя в следующем виде: общая часть и особенная часть. В свою очередь, общая часть тактики состоит из следующих разделов: 1) понятие, задачи, система тактики государственного обвинителя; 2) планирование деятельности государственного обвинителя на различных этапах судебных стадий уголовного процесса; 3) учение о судебных ситуациях, криминалистическое прогнозирование; 4) взаимодействие государственного обвинителя со следователем, дознавателем, прокурором, его формы и методы;) система тактических приемов, тактическое решение, тактическая комбинация в деятельности государственного обвинителя. Особенная часть «участие государственного обвинителя в судебных действиях» должна включать следующие разделы: участие в судебном допросе; в осмотре и освидетельствовании; в следственном эксперименте; в предъявлении для опознания; участие в производстве экспертизы, допросе эксперта, специалиста; тактика использования в доказывании протоколов следственных и судебных действий, иных документов.

Принципиальным в разработке тактики государственного обвинителя является понятие этапности в его деятельности. Деятельность государственного обвинителя условно можно разделить на несколько этапов: подготовка к судебному заседанию; участие в предварительном слушании; в подготовительной части судебного разбирательства; в судебном следствии; в прениях; в производстве по уголовному делу в суде второй инстанции. Каждый из перечисленных этапов требует индивидуальных составляющих приведенной выше системы тактики государственного обвинителя. Так, на этапе подготовки к судебному заседанию существенное значение имеют такие разделы тактики, как планирование, прогнозирование, учение о судебных ситуациях, взаимодействие со следователем, дознавателем, надзирающим прокурором. Тактические приемы, применяемые в ходе предварительных слушаний, в подготовительной части судебного разбирательства и в судебном следствии, могут существенно отличаться друг от друга, поскольку каждый названный этап имеет свои задачи, специфическую процессуальную регламентацию. Тактические приемы различаются в зависимости от формы судопроизводства. Соискатель предлагает программу подготовки государственного обвинителя к судебному разбирательству, которая состоит из шести составляющих и взаимосвязанных между собой частей: применение приемов изучения материалов дела; изучение специальной литературы, нормативных материалов, следственной и судебной практики применительно к конкретной категории дел; обобщение и анализ материалов уголовного дела; прогнозирование различных ситуаций, могущих возникнуть в ходе судебного заседания; построение версий обвинения; комплексное планирование своей деятельности по поддержанию государственного обвинения. В работе подробно рассмотрены все элементы программы, приводятся типичные судебные ситуации и комплекс применяемых в них тактических приемов, позволяющих эффективно поддерживать государственное обвинение, виды планов, используемых обвинителем.

Автором предлагается перечень и анализ тактических приемов, которые могут быть использованы в судебном следствии, начиная с определения порядка исследования доказательств. Выделены основные факторы, влияющие на порядок исследования доказательств. Среди них: версии, выдвигаемые обвинителем; отношение подсудимого к предъявленному обвинению; вид преступления; объем и сложность уголовного дела; количество подсудимых и наличие противоречий в их позициях; возраст подсудимых; устойчивость позиции потерпевших и свидетелей; качество предварительного расследования; количество и весомость добытых следствием доказательств. Анализируются различные подходы к определению порядка исследования доказательств с учетом приведенных факторов. Предложен комплекс тактических приемов допроса различных участников судебного разбирательства, приемов, применяемых при допросе в конфликтных и бесконфликтных ситуациях, выявлены специфика участия государственного обвинителя в судебном осмотре, эксперименте и иных судебных действиях, возможные тактические приемы с учетом судебной практики.

В параграфе 3 «Тактика профессиональной защиты» содержится анализ следующих этапов деятельности адвоката-защитника: знакомство с подзащитным, изучение его личности и принятие на себя функции защиты; изучение и анализ материалов уголовного дела, формирование или дополнение адвокатского досье; формирование позиции по делу; деятельность по осуществлению защиты на стадии подготовки и назначения судебного заседания; в стадии судебного разбирательства в суде первой инстанции. Среди приемов, направленных на установление психологического контакта, наиболее эффективными являются формирование у подзащитного убеждения в наличии у него и адвоката общих целей в уголовном процессе, сходстве социальной роли, формирование убеждения в существовании эффективных средств защиты и возможности их использования в конкретном деле и др. Рассмотрены порядок формирования и содержание адвокатского досье.

Анализ адвокатом материалов уголовного дела должен быть осуществлен с точки зрения качества проведенного расследования. Доказанность обвинения может быть оспорена защитой как в связи с недостаточностью или противоречивостью собранных доказательств, так и в связи с существенными нарушениями уголовно-процессуального закона, допущенными в процессе осуществления следственных и иных процессуальных действий. Исходя из этого, адвокат должен представить характер типичных следственных ошибок, выявить те из них, которые не могут быть исправлены органами уголовного преследования в судебных стадиях уголовного процесса. В работе анализируются научные исследования, посвященные следственным ошибкам, их классификациям и характеристике. Отмечается, что наибольший интерес для адвоката представляют следственные ошибки, связанные с несоблюдением прав обвиняемого в процессе предварительного расследования. Среди них могут быть ошибки, связанные с определением подследственности, с необоснованным возбуждением уголовного дела, принятием его к производству ненадлежащим должностным лицом, незаконным выделением или соединением уголовных дел. Некоторые из следственных ошибок могут повлечь за собой признание всех полученных доказательств недопустимыми, отказ от обвинения и прекращение уголовного дела или оправдательный приговор. Анализируются следственные ошибки, повлекшие за собой нарушение права обвиняемого на защиту (проведение процессуальных действий без участия защитника, когда оно является обязательным в силу прямого указания в законе, отсутствие переводчика, когда его участие в деле необходимо, и многие другие). Отмечаются те их них, которые могут быть устранены в результате возвращения дела прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ.

Большое значение для защиты интересов подсудимого имеют следственные ошибки, связанные с неправильным избранием меры пресечения. Защитник должен выяснить, имелись ли достаточные основания для заключения обвиняемого под стражу, собраны ли хотя бы минимальные данные, подтверждающие, что лицо обоснованно обвиняется в совершении преступления. Он должен проверить, приведены ли в решении суда об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу конкретные фактические обстоятельства, на основании которых оно принято. Если решение принято в связи с тем, что обвиняемый может продолжить преступную деятельность, либо скрыться от следствия или суда, либо сфальсифицировать доказательства, вступить в сговор со свидетелями, адвокат должен установить, являются ли указанные обстоятельства реальными, обоснованными, подтвержденными достоверными сведениями, или решение не подкреплено доказательствами. Результаты проверки указанных обстоятельств могут служить основой для оспаривания решения об избрании меры пресечения. Ошибки, связанные с неполнотой или односторонностью проведенного расследования, должны интересовать адвоката с точки зрения проверки органами расследования версии защиты. Необходимо установить, были ли истребованы доказательства, подтверждающие позицию обвиняемого, заявлялись ли ходатайства в обоснование данной позиции, отклонялись ли они следователем, дознавателем. Оценка материалов предварительного расследования с этой точки зрения позволит адвокату принять решение об истребовании дополнительных доказательств в суде путем заявления соответствующих ходатайств.

В работе уделяется внимание процессу формирования позиции адвоката в суде. По мнению соискателя, наиболее типичными видами позиции защиты являются следующие: признание вины в совершении преступления; выявление обстоятельств, смягчающих или исключающих ответственность или наказание; непризнание вины в совершении преступления в связи с отсутствием события преступления, в связи с отсутствием в действиях обвиняемого какого-либо элемента состава преступления (например, действовал в пределах необходимой обороны), в связи с непричастностью к совершению преступления (защита строится в зависимости от версии подзащитного); частичное признание вины, которое может выражаться в том, что обвиняемый признает себя виновным в совершении иного, менее тяжкого преступления, чем вменяется ему органами предварительного расследования, не признает часть вмененных ему эпизодов преступной деятельности, не признает наличие квалифицирующих признаков и др. Автором сформулированы и раскрыты приемы, позволяющие отстаивать избранную позицию на различных этапах стадии судебного разбирательства, особенно в ходе судебного следствия. В частности, рассматриваются проблемы, возникающие у адвоката при допросе свидетеля в условиях отсутствия визуального наблюдения, когда он лишен возможности непосредственно воспринимать личность такого свидетеля и проверить степень его возможной заинтересованности в деле.

Для решения этой сложной проблемы защиты автор поддерживает предложения установить в законодательном порядке, при заявлении сторонами обоснованного ходатайства о раскрытии подлинных сведений о личности дающего показания свидетеля, право суда ознакомить стороны с материалами проверки заявления о реальной угрозе свидетелю или его близким, а также запрет основывать обвинительный приговор только на показаниях таких свидетелей или потерпевших. Оценивая предложение, высказанное А. В. Кудрявцевой и В. С. Поповым, допустить проведение негласного адвокатского расследования с целью установления личности анонимного свидетеля, автор считает его обоснованным. Однако адвокатское расследование должно осуществляться только с помощью содержащихся в законе процессуальных средств, в частности, путем опроса лиц с их согласия с последующим заявлением ходатайства о допросе этих лиц в качестве свидетелей.

Параграф 4 «Основы тактики профессионального судьи» содержит анализ дискуссии о необходимости разработки тактики судьи при судебном разбирательстве уголовных дел. Автор разделяет позицию Р. С. Белкина, В. М. Борзова, А. П. Гуськовой, В. Д. Капустянского, Е. А. Корякина, Н. А. Селедкиной и некоторых других авторов о необходимости разработки тактических рекомендаций, позволяющих судье эффективно реализовать функцию разрешения дела в состязательном судебном разбирательстве.

Основными этапами деятельности профессионального судьи при рассмотрении уголовных дел по первой инстанции являются: подготовка к судебному заседанию; проведение предварительного слушания; проведение подготовительной части судебного разбирательства и судебного следствия; проведение судебных прений и предоставление последнего слова подсудимому; оценка полученных результатов и принятие решения. На каждом из перечисленных этапов могут применяться специфические тактические рекомендации, позволяющие судье разрешить стоящие перед ним задачи.

Первым этапом деятельности судьи является подготовка к судебному разбирательству. Он включает в себя изучение и анализ материалов дела, планирование судебного разбирательства, прогнозирование судебных ситуаций.

Планирование судебного разбирательства -- это непрерывный, комплексный и динамичный процесс, осуществляемый судьей, основанный на материалах дела, продолжающийся с момента получения уголовного дела и до принятия им решения по существу, направленный на решение основных задач правосудия, заключающийся в построении и выдвижении судебных версий, определении типовых судебных ситуаций по конкретному делу, определении содержания судебных действий, иных процессуальных и организационных действий судьи, тактических приемов по проверке судебных версий в целях принятия законного, обоснованного и справедливого судебного решения.

При определении судебных версий автор исходит из тех вопросов, на которые должен ответить суд при вынесении судебного решения и которые обозначены в ст. 299 УПК РФ.

Судебные версии представляют собой основанные на материалах уголовного дела предположения суда о доказанности наличия или отсутствия события преступления, о виновности или невиновности подсудимого, о наличии или об отсутствии обстоятельств, смягчающих и отягчающих ответственность, и об иных обстоятельствах совершения преступления.

Выдвижение и проверка судебных версий имеют ряд особенностей, которые отличают их от других видов версий. Процесс выдвижения судебной версии основан, в первую очередь, на имеющихся материалах уголовного дела, доказательствах, добытых органами предварительного расследования и в ходе судебного следствия, т. е. на информации, полученной, прежде всего, процессуальным путем. Основой выдвижения судебных версий являются материалы дела, отражающие позицию различных участников уголовного процесса.

Версия, отраженная в обвинительном заключении или обвинительном акте, является версией обвинения и основой для выдвижения судебной версии. Она подлежит обязательной проверке. Основой построения судебной версии является и версия защиты, которая также подлежит обязательной проверке судом. Процессуальные документы, содержащие ходатайство защиты и характеризующие позицию защиты, могут быть использованы судом для выдвижения собственной версии еще при ознакомлении с материалами уголовного дела. В некоторых случаях версия судьи может не совпадать с версиями обвинения или защиты.

Судебные версии по объему предлагается классифицировать на общие и частные. Общая версия -- это предположительное объяснение события в целом. Под частной версией следует понимать предположительное объяснение отдельного элемента состава преступления.

Следующим критерием классификации судебных версий является источник их происхождения. Судебные версии в соответствии с этим критерием делятся на версии, выдвинутые подсудимым, защитником, версии потерпевшего, гражданского истца, гражданского ответчика, эксперта, государственного обвинителя.

Судебные версии могут различаться по времени выдвижения. С этой точки зрения они могут быть первоначальными и последующими. Первоначальные версии выдвигаются при изучении материалов уголовного дела и назначении его к слушанию, последующие версии -- с учетом позиции участников судебного разбирательства в ходе подготовительной его части, когда заявляется и разрешается большинство ходатайств, а также в ходе судебного следствия.

Суд не должен ограничиваться проверкой лишь версии обвинения, отраженной в обвинительном заключении, когда имеются данные, позволяющие выдвинуть и иные версии. Такой односторонний подход к исследованию обстоятельств дела влечет за собой судебные ошибки и не способствует надлежащему осуществлению правосудия. Это особенно важно в тех случаях, когда по делу не участвует защитник. Следует иметь в виду, что следователи и дознаватели иногда умышленно игнорируют факты, свидетельствующие в пользу обвиняемого. В результате этого необоснованно отклоняются ходатайства, заявленные обвиняемым и его защитником, версия защиты оценивается в обвинительном заключении и отклоняется недостаточно аргументировано, свидетели, показания которых находятся в противоречии с иными материалами дела, не указываются в списке лиц, подлежащих вызову в судебное заседание.

В работе рассматривается значение прогнозирования типовых ситуаций, складывающихся на различных этапах деятельности судьи. Прогнозирование позволяет судье активно влиять на ход судебного процесса, создавать условия для полного, всестороннего и объективного судебного следствия и эффективного правосудия в целом, грамотно и своевременно, в рамках уголовно-процессуального законодательства, реагировать на поведение иных участников процесса, предупреждать возможные конфликты между ними.

Первая группа судебных ситуаций может быть спрогнозирована судьей еще при изучении материалов уголовного дела и назначении дела к слушанию.

Наиболее типичные из них:

а) с точки зрения позиции обвиняемого:

-- обвиняемый признал себя виновным в полном объеме, по делу имеется достаточное количество доказательств;

-- обвиняемый признал себя виновным в полном объеме, по делу имеется небольшое количество доказательств;

-- обвиняемый признал вину частично;

-- обвиняемый виновным себя не признал;

б) с точки зрения наличия конкретных участников уголовного судопроизводства:

-- по делу не участвует профессиональный защитник;

-- в деле принимают участие несколько подсудимых, в позициях которых имеются противоречия и конфликт интересов;

в) с точки зрения качества расследования:

-- дело расследовано качественно, без видимых нарушений требований материального и процессуального права;

-- при расследовании дела допущены существенные нарушения уголовно-процессуального закона.