Международно-правовой механизм инвестиционного сотрудничества в рамках евразийского экономического сообщества

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук

МЕЖДУНАРОДНО-ПРАВОВОЙ МЕХАНИЗМ ИНВЕСТИЦИОННОГО СОТРУДНИЧЕСТВА В РАМКАХ ЕВРАЗИЙСКОГО ЭКОНОМИЧЕСКОГО СООБЩЕСТВА

Специальность 12.00.10 - Международное право. Европейское право.

Камышевский Владислав Игоревич

Москва - 2013

Аннотация

В диссертации исследуется международно-правовой механизм инвестиционного сотрудничества в рамках Евразийского экономического сообщества. Автордает характеристику общих и специальных международных договоров, а также деятельности органов ЕврАзЭС в инвестиционной сфере в контексте функционирования Таможенного союза и Единого экономического пространства. Отдельный блок вопросов посвящен сравнительно-правовому анализу взаимодействия норм национально- и международно-правового регулирования инвестиционных отношений с иностранным капиталом в Сообществе на примере России и Республики Беларусь. Конечная цель всех преобразований - формирование общего инвестиционного пространства при переходе к Евразийскому экономическому союзу.

Abstract

In the thesis the international legal framework of the investment cooperation within the Eurasian Economic Community is researched. The author analyses both common and specific international treaties as well as activities of structures of the Eurasian Economic Community in the investment area in the context of the Customs Union and the Common Economic Space. A separate set of questions is devoted to the comparative legal analysis of the correlation between national and international legal regulation of the foreign investments by the example of Russia and Belarus. The final goal is the creatingof the common investment space duringthe transition to the Eurasian Economic Union.

евразийский таможенный экономический законодательство

1. Общая характеристика работы

Актуальность темы исследования. Во второй половине двадцатого столетия человечество стало свидетелем усиления форм и методов экономического сотрудничества между государствами через призму заключения различного рода договоров экономического характера. При этом иностранные инвестиции продолжают оставаться одним из ключевых факторов, определяющих международные экономические отношения в эпоху глобализации. Как результат, международные соглашения, стимулирующие и защищающие инвестиции, приобретают в мире все большее значение. Как показывает практика, инвестиционное сотрудничество осуществляется, преимущественно, на двустороннем, а также на многостороннем региональном уровне, поскольку готовившееся много лет Многостороннее соглашение по инвестициям, под эгидой ОЭСР, так и не было принято, из-за непримиримой позиции развитых и развивающихся стран по ряду принципиальных вопросов.

Постепенно акценты смещались в сторону региональных международных экономических организаций, многие из которых разработали и приняли в рамках своих структур серию соглашений, в той или иной мере, связанных с вопросами правового регулирования иностранных инвестиций. После распада СССР бывшие государства-члены стали самостоятельными участниками международных экономических отношений и были вынуждены формировать национальный инвестиционный климат. Не последняя роль в этом вопросе отводилась и продолжает отводиться договорно-правовой базе двусторонних и многосторонних инвестиционных соглашений, субъектами которых являются государства.

На постсоветском пространстве главной площадкой для выработки совместной позиции и согласованной воли государств по вопросам общей экономической политики долгое время было, созданное в 1991 году СНГ. Созданное в 2000 году Евразийское экономическое сообщество (ЕврАзЭС), в отличие от СНГ не имело широкой международно-правовой базы инвестиционного сотрудничества, в связи с чем, инвестиционные аспекты евразийской интеграции на протяжении долгого времени оставались без внимания отечественными исследователями. Двусторонние инвестиционные договоры вкупе с многосторонними конвенциями и соглашениями, а также консультативными заключениями Экономического Суда СНГ - вот тот базис, на котором зиждилась вся инвестиционная система постсоветских государств. Отчасти это объяснялось тем, что многие государства-члены СНГ входили одновременно в состав членов ЕврАзЭС и, наоборот, в связи с чем, не было необходимости дублировать договоры по схожим вопросам и в рамках ЕврАзЭС.

В этой связи актуальность исследуемой темы, по мнению диссертанта, продиктована следующими соображениями.

Во-первых, инвестиционное сотрудничество на двусторонней основе осуществляется не в полной мере, не в полном объеме и не между всеми государствами-членами ЕврАзЭС. Отсюда, возникла необходимость в целях продвижения реальной экономической интеграции, а также формирования Таможенного союза и перехода к ЕЭП, произвести «переключение» вопросов инвестиционного сотрудничества на многосторонний уровень в рамках ЕврАзЭС.

Во-вторых, не могут служить основой для многостороннего сотрудничества в рамках ЕврАзЭС договоры, заключенные под эгидой СНГ. Так, 24 декабря 1993 года между странами СНГ было заключено Соглашение о сотрудничестве в области инвестиционной деятельности. Однако, следует отметить, что данное Соглашение вступило в силу только для двух государств - Республики Беларусь и Республики Казахстан и временно применялось для России Приводится по: Сравнительно-правовой анализ законодательств государств-членов ЕврАзЭС в сфере регулирования инвестиционной деятельности: Приложение 2 к Постановлению Постоянной комиссии МПА ЕврАзЭС по экономической политике от 25.05.06 г. №7, до тех пор, пока распоряжением Президента России от 4 марта 2002 года № 84-рп не было принято решение уведомить Исполнительный комитет СНГ о намерении Российской Федерации не быть более участником настоящего Соглашения, со ссылкой на принятие нового законодательства, регулирующего инвестиционную деятельность, а также с учетом того, что отношения РФ с другими государствами-участниками Содружества в указанной сфере, осуществляются, преимущественно, на двусторонней основе.

Другой международный договор - Конвенция о защите прав инвестора от 28 марта 1997 года также не подлежит применению в пределах евразийского правового пространства, поскольку фактически ратификационная грамота была депонирована только Республикой Беларусь Там же. , а Россия, в соответствии с распоряжением Президента РФ от 16 апреля 2007 года № 166-рп, направила депозитарию уведомление о намерении на стать участников настоящей Конвенции. В этой связи создание благоприятной среды для инвестиционной деятельности и привлечения инвестиций из стран ближнего зарубежья будет способствовать заключение эффективных международных договоров именно в рамках ЕврАзЭС.

В-третьих, разворот от СНГ к ЕврАзЭС был отмечен и в некоторых программных документах отдельных государств-участников Сообщества. Так, в Постановлении Совета Министров Республики Беларусь от 04.11.2006 года № 1475 «Об утверждении Основных направлений социально-экономического развития Республики Беларусь на 2006 - 2015 годы» в части двенадцатой главы 6 «Инвестиционная политика» сказано, что унификации условий деятельности инвесторов, а также предоставлению дополнительных гарантий на территории стран-участниц ЕЭП для привлечения инвестиций из стран ближнего зарубежья будут способствовать Соглашение об инвестиционной деятельности и свободномдвижении капитала на территории стран-участниц ЕЭП Теперь Соглашение о торговле услугами и инвестициях в государствах-участниках ЕЭП., а также Соглашение о поощрении и взаимной защите инвестиций в государствах-членах ЕврАзЭС. Постановление Совета Министров Республики Беларусь от 04.11.2006 г. № 1475 «Об утверждении Основных направлений социально-экономического развития Республики Беларусь на 2006 - 2015 годы» // Национальный реестр правовых актов Республики Беларусь. - 2006. - № 186. - 5/24172 (постановление). Тем самым, акценты смещаются в сторону евразийской интеграции.

В четвертых, с момента образования СНГ прошло уже более 20 лет. За этот период кардинальным образом произошло обновление инвестиционного законодательства многих стран-членов. Отсюда возникла необходимость в создании новой международно-правовой базы инвестиционного сотрудничества, которая в большей степени учитывала бы как положения вновь принятых национальных законов, так и руководящие принципы, рекомендации, изложенные в официальных документах и публикациях, таких структур, как МБРР, ОЭСР, ЮНКТАД, ВТО, по вопросам регулирования иностранных инвестиций. Указанным целям и задачам в полной мере отвечало лишь ЕврАзЭС, учрежденное шестью постсоветскими странами в октябре 2000 года.

И, наконец, в пятых, в 2011 - 2012 годах Россия, Беларусь и Казахстан взяли курс на создание Евразийского экономического союза (далее - ЕАЭС или Союз). Договором от 18 ноября 2011 года была учреждена Евразийская экономическая комиссия, в рамках которой идет работа по кодификации всех соглашений ЕврАзЭС с целью инкорпорирования их положений в единый Договор о ЕАЭС. Присоединиться к ТС/ЕЭП выразили и другие государства ЕврАзЭС - Кыргызская Республика и Таджикистан. Договор станет основой многостороннего сотрудничества в том числе и в инвестиционной сфере - в рамках Единого экономического пространства.

Степень научной разработанности темы. Фактически в такой постановке вопроса данное диссертационное исследование является первым, что позволило ее автору в комплексном и систематизированном виде обобщить научные результаты, полученные другими авторами, концепции и доктрины российских и зарубежных юристов-международников, а также практику международных организаций по вопросам роли и места инвестиционного сотрудничества в деятельности региональных интеграционных объединений. Вместе с тем отдельные аспекты и стороны данной проблематике нашли свое отражение в научных изысканиях отечественных и зарубежных специалистов в сфере международного экономического/инвестиционного права.

Так, в частности инвестиционная тематика на постсоветском пространстве была предметом пристального изучения в кандидатской диссертации Н.П. Матулиса

В своей работе автор проанализировал механизм правового регулирования инвестиционных отношений на многосторонней и двусторонней основе в рамках СНГ, а также осветил деятельность институтов Содружества в указанной сфере на примере Экономического Суда СНГ.

Двусторонние международные договоры в качестве основного способа регулирования и защиты иностранных инвестиций были освещены в кандидатских диссертациях М.С. Евтеевой и И.З.Фархутдинова, а также в изданной в 2009 году под эгидой ГОУ ВПО ВАВТ коллективной монографии.Разработка направлений законодательного регулирования поощрения и взаимной защиты капиталовложений с учетом современных тенденций международного инвестиционного права, дифференцированный подход к вопросам допуска, защиты и поощрения иностранных инвестиций (фундаментальное исследование). - М.: Изд-во ГОУ ВПО ВАВТ Минэкономразвития России, 2009. - 142 с. В последней работе вопросы структуры и содержания соглашений опоощрений и взаимной защите инвестиций (далее - СПЗИ) были проанализированы на примере двусторонних договоров Российской Федерации с зарубежными странами.

Двусторонние договоры с участием Республики Беларусь до сих пор не были предметом исследования со стороны отечественной правовой науки.

Как известно международное право во многом влияет на право национальное. В этой связи интерес представляет изучение внутреннего законодательства государств-членов ЕврАзЭС с целью определения насколько их нормы, в частности нормы о правовом режиме, гарантиях и защите иностранных инвестиций соответствуют нормам двусторонних и многосторонних договоров, заключенных в рамках ЕврАзЭС.

В этой связи, среди зарубежных ученых, изучавших проблемы инвестиционного законодательства стран СНГ/ЕврАзЭС стоит отметить проф. У. Батлера и его фундаментальный труд.Butler W. Foreign Investment Law in the Commonwealth of Independent States. - L.: Simmonds & Hill, 2002. - 1116 р.

Среди работ белорусских юристов и экономистов, можно выделить работы Е.В. Батуриной, Е.И. Коваленко, В.В. Ладыгиной, Т.И. Манцевич, П.О. Панкратова, О.В. Самосюк, Я.И. Функ и др.

В ходе работы над диссертацией автор опирался также на фундаментальные положения концепции права экономической интеграции, сформулированные в трудах таких известных ученых, как Н.А. Воронцова, Д.К. Лабин, Ю.В. Мишальченко, Е.Г. Моисеев, В.М. Шумилов, С.Н. Ярышев и др.

Небезынтересным оказались также и работы молодых юристов, осуществивших научные изыскания в указанной сфере, среди которых стоит упомянуть А.В. Баркова, В.В. Заварзину, С.В. Косилкина, Н.А. Ремезову, В.Б.Рыжова, О.В. Шумилова, О.В. Шпак и др.

К сожалению тематика инвестиционного сотрудничества, несмотря на особую значимость свободы движения капитала для целей формирования ЕЭП в рамках ЕврАзЭС до сих пор не получила должного освещения в российской и зарубежной науке МП. При этом внимание ученых юристов-международников уделяется преимущественно либо природе и нормативно-институциональной основе деятельности ЕврАзЭС вообще (А.В. Барков, Н.А. Воронцова), либо таможенно-тарифному сотрудничеству как ключевой форме сотрудничества государств-членов ЕврАзЭС (В.В. Заварзина, О.В.Шпак), либо международно-правовым проблемам совершенствования региональной экономической интеграции на пространстве СНГ/ЕврАзЭС (Н.А. Ремезова).

Однако, стоит отметить, что по мере эволюции международно-правовых форм евразийской экономической интеграции, таможенно-тарифное регулирование трансграничной торговли товарами уступает место другим, не менее важным факторам производства. В частности, ЕЭП уже предполагает свободное перемещение всех четырех факторов производства: товаров, услуг, инвестиций и рабочей силы. При этом следует иметь ввиду, что активизация инвестиционного сотрудничества в рамках ЕврАзЭС обусловлена особой ролью иностранных инвестиций в функционировании национальных экономик и регионального евразийского рынка в целом.

Стоит признать, что на современном этапе развития мирового рынка, инвестиции играют более значительную роль, чем международная торговля товарами и услугами, вместе взятые. Сегодня международное сообщество осознает, что инвестиционные отношения и глобальное движение капиталов выступают в качестве фактора, который имеет решающее значение в международных экономических отношениях. Сказанное, в полной мере относится и к ЕврАзЭС в рамках которого, успешно функционирует ЕЭП, наметился переход к следующей стадии экономический интеграции - ЕАЭС.

Цель исследования состоит в том, чтобы на основе комплексного анализа средств и методов межгосударственного сотрудничества в инвестиционной сфере, выработать наиболее оптимальную модель международно-правового регулирования инвестиционных отношений с иностранным капиталом в ЕврАзЭС.

Поставленная цель предопределила следующие основные задачи исследования:

- выявить основные предпосылки «переключения» вопросов инвестиционного сотрудничества с двусторонней на многостороннюю основу в рамках ЕврАзЭС/ЕАЭС с учетом пробелов и несовершенства договорно-правовой базы;

- дать характеристику общих и специальных многосторонних международно-правовых источников инвестиционного сотрудничества на пространстве ЕврАзЭС в контексте функционирования Таможенного союза и Единого экономического пространства;

- исследовать нормативную деятельность органов ЕврАзЭС и Евразийской экономической комиссии по улучшению инвестиционного климата в Сообществе/Союзе;

- проанализировать с позиций международно-правовой науки элементы структуры и содержания двусторонних международных договоров как способа инвестиционного сотрудничества участников интеграционного объединения с третьими странами;

- определить основные тенденции развития специального инвестиционного законодательства государств-членов Сообщества, путем освещения наиболее заметных изменений, вызванных отказом от концепции особого правового режима для иностранных инвестиций и инвесторов;

- выявить основные направления и средства правового регулирования единого инвестиционного пространства на территории ЕврАзЭС/ЕАЭС.

Объект исследования составляет совокупность общественных отношений, возникающих между участниками интеграционного объединения по вопросу формирования Единого инвестиционного пространства, как составной части Единого экономического пространства в рамках ЕврАзЭС/ЕАЭС.

Предметом исследования являются нормы двусторонних, многосторонних договоров и соглашений, заключенных между участниками интеграционного объединения по вопросам правового режима, статуса, гарантий и защиты взаимных инвестиций в их соотношении с нормами внутреннего законодательства Сторон, а также с нормами многосторонних международных договоров, действующих в рамках ВТО, МАГИ и т.д.

Методологическую основу исследования составили как общенаучные (диалектический, формально-логический, структурно-функциональный), так и специальные, характерные для юридической науки методы познания (историко-правовой, формально-юридический, сравнительно-правовой). Кроме того, автором применялись различные логические приемы, такие как: анализ и синтез, дедукция и индукция, обобщение и абстрагирование. При исследовании вопроса о соотношении норм многосторонних и двусторонних договоров с нормами внутреннего законодательства государств-членов ЕврАзЭС применялся системный подход.

Теоретическую основу исследования составили труды российских и зарубежных специалистов в сфере национально- и международно-правового регулирования инвестиционных отношений.

При этом, что касается отечественных исследователей, то стоит выделить труды таких авторов, как А.Г. Богатырев, М.М. Богуславский, Г.М. Вельяминов, Н.Н. Вознесенская, А.В. Воропаев, Н.Г. Доронина, М.С. Евтеева, А.С. Исполинов, А.Ю. Кабалкин, О.В. Колесникова, С.И. Крупко, Д.К. Лабин, И.Н. Лебединец, Р.А. Селим, Н.Г. Семилютина, В.В. Силкин, В.А.Трапезников, И.З. Фархутдинов и другие.

В диссертации также были использованы работы зарубежных авторов, таких как У. Батлер, П. Жюйар, Д. Карро, М. Сорнараджа, Дж. Шварценбергер и другие.

Нормативной базой исследования послужили универсальные, региональные, двусторонние международно-правовые акты и документы, а также национальное законодательство отдельных государств-членов ЕврАзЭС. Помимо этого изучены консультативные заключения Экономического Суда СНГ, а также акты рекомендательного характера, принятые на заседаниях Бюро Межпарламентской Ассамблеи ЕврАзЭС.

Информационную базу исследования составили материалы печатных и электронных СМИ, среди которых заслуживают упоминания: журнал «Евразийская интеграция: экономика, право, политика» и «Евразийский юридический журнал». В последнем издании не так давно была открыта постоянная рубрика: «Евразийская интеграция: опыт и проблемы», с освещением разносторонних аспектов функционирования ЕврАзЭС. Аналитические материалы, обзоры и статьи, изложенные в ней, несомненно, послужили хорошим подспорьем при написании диссертации.

Кроме того, автор обращался к периодическим обзорам инвестиционной политики государств-членов ЕврАзЭС, содержащимся в официальных изданиях и публикациях таких структур, как ОЭСР и ЮНКТАД, а также использовал в работе ресурсы сети Интернет, в частности, путем ссылок на официальные сайты Межпарламентской Ассамблеи ЕврАзЭС, а также Комиссии Таможенного союза/Евразийской экономической комиссии.

Научная новизна исследования заключается в том, что в нем впервые в развернутом и систематизированном виде представлен международно-правовой анализ основ инвестиционного сотрудничества именно в рамках ЕврАзЭС, с учетом выделения Единого инвестиционного пространства как составной части Единого экономического пространства. Помимо этого проведено исследование внутреннего инвестиционного законодательства Сторон на предмет его соотношения с нормами двусторонних и многосторонних договоров в ЕврАзЭС; показана необходимость его скорейшей гармонизации для обеспечения подлинной свободы перемещения капиталов на пространстве ЕЭП.

Научная новизна исследования представлена в следующих, наиболее существенных положениях и выводах, выносимых на защиту:

1. Следует теоретически закрепить в международно-правовом терминологическим аппарате понятие «единого инвестиционного пространства», применительно к региональным интеграционным процессам, что позволяет более четко определить временные и субъектно-пространственные рамки функционирования механизма правового регулирования инвестиционных отношений.

Под «Единым инвестиционным пространством» понимается сфера действия специального совокупного внутреннего и международно-правового режима, направленного на создание необходимых условий для иностранных инвесторов и инвестиций в целях экономической интеграции взаимодействующих государств.

«Единое инвестиционное пространство» - часть «Единого экономического пространства» (ЕЭП).

2. Каждому этапу становления «единого инвестиционного пространства» в рамках ЕврАзЭС/ЕАЭС свойственен определенный тип (или состояние) механизма международно-правового регулирования - от зачаточного, основанного преимущественно на согласовании отдельных норм внутреннего инвестиционного законодательства, до зрелого, состоящего из международно-правовых актов многостороннего действия по широкому кругу инвестиционных отношений.

3. В настоящее время механизм международно-правового регулирования отношений в «едином инвестиционном пространстве» ЕврАзЭС находится в переходной стадии трансформации и замены в ходе кодификационной работы над проектом Договора о ЕАЭС.

4. Совершенствование механизма международно-правового регулирования в «едином инвестиционном пространстве» ЕврАзЭС/ЕАЭС возможно (и, собственно, идет) двумя путями:

а) посредством передачи дополнительных функций и компетенции от государств к институтам и органам ЕАЭС;

б) через унификацию и гармонизацию внутреннего инвестиционного законодательства.

5. Действие двусторонних международных инвестиционных договоров, заключенных между государствами-членами ЕврАзЭС/ЕАЭС, а также многосторонних договоров с участием государств-членов ЕврАзЭС/ЕАЭС после осуществляемой в настоящее время кодификационной работы следует прекратить(при условии, что Кыргызская Республика и Республика Таджикистан также станут членами ЕАЭС).

6. Системный анализ двух групп двусторонних международных инвестиционных договоров, с участием Российской Федерации и Республики Беларусь позволяет утверждать, что внутри общего международно-правового режима защиты инвестиций, поддерживаемого принципами и нормами соглашений, сложились более частные - специальные правовые режимы в том, что касается вопросов допуска, защиты и гарантий иностранных инвестиций. Следовательно, в международном инвестиционном пространстве наблюдается определенная дифференциация правовых режимов применительно к различным группам правоотношений.

7. В международном инвестиционном праве вообще и в «праве ЕврАзЭС/ЕАЭС», в частности, утверждается в качестве императивного принцип предоставления национального режима иностранным инвесторам и инвестициям - при наличии определенных исключений. Количество исключений постепенно уменьшается. Данная тенденция порождает проблему, касающуюся судьбы в целом всего корпуса внутреннего инвестиционного законодательства, его системы и содержания.

8. Существующий механизм многосторонней гармонизации внутреннего инвестиционного законодательства государств-членов ЕврАзЭС является неэффективным и требует совершенствования. Необходимо сделать более жесткими акты Межпарламентской Ассамблеи, касающиеся правовых основ законодательства государств-членов, а также дополнить процедуры их рецепции информационно-вспомогательными и контрольными средствами.

Теоретическая значимость исследования заключается в том, что его положения развивают российскую научную концепцию права экономической интеграции, а также дополняют существующие исследования правовых основ евразийский интеграции анализом одной из важных составляющих функционирования и деятельности ЕврАзЭС/ЕАЭС - свободы инвестирования и передвижения капиталов в рамках ЕЭП.

Практическая значимость исследования состоит в том, что изложенные в нем основные положения и выводы могут быть использованы: а) при разработке нового базового Договора об учреждении Евразийского экономического союза; б) при подготовке международно-правовых актов органами ЕврАзЭС, а также Евразийской экономической комиссией; в) в законопроектной работе национальных парламентов государств-членов; г) в процессе преподавания специальных курсов «Международное инвестиционное право», «Право СНГ/ЕврАзЭС/ЕАЭС» на юридических факультетах в высших учебных заведениях России, а также стран ближнего и дальнего зарубежья.

Апробация результатов исследования осуществлялась по следующим направлениям:

1. Основные положения и выводы исследования докладывались диссертантом на VII Межвузовской научно-практической конференции студентов и аспирантов «Международные правоотношения: публичные, частные и интеграционные аспекты», проводимой под эгидой МГЮА им. О.Е. Кутафина (г. Москва, 23 марта 2012 г.), а также на II международной научно-практической конференции «Актуальные проблемы совершенствования законодательства и правоприменения», проводимой Евразийским научно-исследовательским институтом проблем права(г. Уфа, 23 января 2012г.).

2. По теме исследования опубликовано 4 научных статьи, в том числе в журналах: «Право и экономика», «Евразийский юридический журнал», общим объёмом 2.45 п.л.

Диссертация обсуждена и рекомендована к защите на кафедре международного права ФГБОУ ВПО Всероссийской академии внешней торговли Минэкономразвития России.

2. Основное содержание работы

Во введении обоснована актуальность темы исследования, определяются объект и предмет, цели и задачи исследования, раскрываются его методологическая и теоретическая основы, показывается степень научной разработанности темы, отмечается научная новизна исследования, сформулированы основные положения, выносимые на защиту, представлена их теоретическая и практическая значимость, приводятся данные об апробации результатов исследования.

Глава 1. «Становление и развитие международно-правового механизма инвестиционного сотрудничества в рамках ЕврАзЭС: нормативно-правовое и институциональное обеспечение»посвящена исследованию международно-правовых основ сотрудничества государств-членов ЕврАзЭС в инвестиционной сфере, анализу общих и специальных международных договоров, а также деятельности органов ЕврАзЭС в указанной сфере.

В параграфе 1.1. «Общая характеристика источников международно-правового инвестиционного сотрудничества в ЕврАзЭС»дается краткая характеристика международно-правовых актов в рамках ЕврАзЭС/СНГ, которые так или иначе, прямо или опосредованно затрагивают вопросы регулирования инвестиционных отношений с иностранным капиталом на территории Сообщества.

При этом отмечается, что многие из исследуемых актов и официальных документов не устанавливают правовых механизмов реализации их норм, а также носят декларативный характер, в силу отсутствия в них конкретных, четко сформулированных международных обязательств государств по отношению друг к другу и определения лишь целей и приоритетных направлений сотрудничества. Отсюда, в силу формирования Таможенного союза и Единого экономического пространства объективно назрела необходимость в создании действенного и эффективного механизма инвестиционного сотрудничества в рамках ЕврАзЭС.

В рамках одной из четырех свобод функционирования ЕЭП - «свободы движения капитала» на пространстве ЕЭП ЕврАзЭС были разработаны и уже вступили в силу такие международные договоры, как: Соглашение об основополагающих принципах валютной политики по регулированию и контролю операций, связанных с движением капитала 2009 года; Соглашение о согласованных принципах валютной политики 2010 года; Соглашение о создании условий на финансовых рынках для обеспечения свободного движения капитала 2010 года; Протокол о создании общего страхового рынка государств-членов ЕврАзЭС 2009 года; Соглашение о поощрении и взаимной защите инвестиций в государствах-членах ЕврАзЭС 2008 года; Соглашение о торговле услугами и инвестициях в государствах - участниках ЕЭП 2010 года и др.

К сожалению, вышеназванные международные договоры, несмотря на их общую предметную направленность, не содержат ни дефиниции, ни упоминания термина «единое (общее) инвестиционное пространство», которое является составным элементом ЕЭП.

Как отмечает диссертант, на сегодняшний день, существуют определенные основания полагать, что создание общего инвестиционного пространства на территории ЕАЭС будет означать передачу внутренней компетенции государств в инвестиционной сфере наднациональным органам - Евразийской экономической комиссии, в том числе и в части заключения инвестиционных договоров с третьими странами. Не исключена вероятность того, что отдельные государства-члены ЕврАзЭС могут высказывать такого рода замечания и опасения, связанные с тем, что наднациональное регулирование инвестиционных отношений с третьими странами повлечет для государств-членов необходимость пересмотра значительного количества двусторонних договоров, минимизирует возможности формирования правовых условий для инвесторов третьих стран с учетом специфики инвестиционных отношений сэтими странами.

В то же время, диссертант считает, что проведение общей инвестиционной политики невозможно без передачи компетенции на наднациональный уровень, и возможной корректировки двусторонних инвестиционных договоров заключенных каждыми государствами-членами ЕврАзЭС по отдельности с третьими странами.В противном случае может возникнуть вопрос о соответствии (соотношении) норм существующих двусторонних инвестиционных договоров государств-членов ЕврАзЭС с третьими странами с нормами договора о ЕАЭС, а также с нормами инвестиционных договоров, заключенных в будущем Евразийской экономической комиссией от имени ЕАЭС или любого государства-члена с третьей страной.

Поэтому, по мнению диссертанта с целью минимизации возможных правовых рисков в будущем необходимо уже сейчас теоретически закрепить в международно-правовом терминологическом аппарате понятие «Единого (общего) инвестиционного пространства» применительно к нормативным документам ЕврАзЭС, а также предельно конкретно разграничить компетенцию между Союзом (ЕАЭС) и государствами-членами, в том числе и в инвестиционной сфере.

Параграф 1.2. «Специальные многосторонние международные договоры» состоит из двух подпараграфов.

В подпараграфе 1.2.1. «Соглашение о поощрении и взаимной защите инвестиций в государствах-членах ЕврАзЭС 2008 года» анализу подвергается первый специальный региональный международный договор, посвященный правовому регулированию инвестиционных отношений с иностранным капиталом, а также деятельности инвесторов государств-членов ЕврАзЭС - Соглашение о поощрении и взаимной защите инвестиций в государствах-членах ЕврАзЭС 2008 года.

Как отмечает диссертант, одним из принципов функционирования Единого экономического пространства, согласно разделу II Концепции формирования ЕЭП Соглашение о формировании Единого экономического пространства, заключенное в г. Ялте 19.09.2003 г. (вместе с Концепцией формирования ЕЭП) ратифицировано Федеральным законом от 22.04.2004 г. № 22-ФЗ «О ратификации Соглашения о формировании Единого экономического пространства» // Собрание законодательства РФ. - 2004. - № 17. - Ст. 1589. является обеспечение свободы передвижения товаров, услуг, капитала и рабочей силы через границы государств-участников. Принцип обеспечения свободы движения капитала предполагает поэтапное снятие всех ограничений на движение капитала из государств-участников в рамках ЕЭП и проведение согласованной политики в области развития рынка капиталов, а также общей инвестиционной политики. При этом формирование ЕЭП предполагает согласование условий для создания благоприятного климата для привлечения инвестиций в первую очередь в приоритетные отрасли производства.

Очевидным является тот факт, что указанная свобода не может быть разрешена преимущественно на двустороннем уровне, поскольку требует координации и согласования воль всех государств, входящих в ЕврАзЭС. Достичь такого согласия возможно лишь путем перенесения вопросов выработки и принятия решений на многостороннюю основу, позволяющую учитывать интересы всех участников интеграционного процесса.

В этой связи, Соглашение о поощрении и взаимной защите инвестиций в государствах-членах ЕврАзЭС 2008 года было призвано кодифицировать все двусторонние международные инвестиционные договоры, заключенные между государствами-участниками ЕврАзЭС. По своей структуре и содержанию договор содержит типичные положения двусторонних инвестиционных договоров и предусматривает довольно высокий уровень защиты инвестиций и инвесторов (включая процедуру урегулирования инвестиционных споров). В свою очередь, нормы указанного Соглашения будут инкорпорированы (уже инкорпорированы) в проект Договора о ЕАЭС. Что касается двусторонних международных инвестиционных договоров, заключенных между государствами-членами ЕврАзЭС, то их действие после осуществляемой в настоящее время кодификационной работыследует прекратить.

Стоит отметить, что Соглашение было проработано достаточно полно, отвечает нормами и принципам международного права и не противоречит обязательств, подписавшим его государств. Вывод: его реализация предоставила инвестициям и инвесторам стабильность и предсказуемость правовой среды в контексте осуществления ими предпринимательской деятельности внутри Сообщества, а также послужила формированию благоприятного инвестиционного имиджа государств-членов ЕврАзЭС за пределами интеграционного объединения.

В подпараграфе 1.2.2.«Соглашение о торговле услугами и инвестициях в государствах - участниках ЕЭП 2010 года» рассматриваются общие и специфические обязательства, налагаемые на государства-участники Соглашения применительно к допуску, учреждению и деятельности инвестиций и инвесторов друг друга.

Диссертант отмечает, что изначально на этапе формирования ЕЭП планировалось принятие двух отличных по предмету регулирования нормативных документов: Соглашения о торговле услугами в рамках «свободы движения услуг», а также Соглашения об основах инвестиционной деятельности в рамках «свободы движения капитала», согласно РешениюМежгосударственного Совета ЕврАзЭС (на уровне глав государств) от 16 августа 2006 года № 313 «О формировании Таможенного союза государств - членов Евразийского экономического сообщества». Однако впоследствии, по предложению российской стороны было принято решение объединить два предмета регулирования в одном нормативном документе.

По мнению диссертанта, данное обстоятельство обосновывается тем, что для поставки большинства услуг необходимо именно коммерческое присутствие поставщика на иностранном рынке посредством различных форм инвестиций. Отсутствие свободы инвестирования может ограничить, и даже не допустить, поставку некоторых видов услуг. В этой связи, торговля услугами, не являясь самостоятельной формой инвестиционной деятельности, тем не менее, напрямую с ней связана, поскольку может выполнять функцию «обслуживания» инвестиционного процесса.

Вместе с тем, возникает вопрос: как разграничить свободу предоставления (торговли) услуг и свободу передвижения капитала и осуществления инвестиционной деятельности в каждом конкретном случае. Ответ на данный вопрос имеет не только теоретическое, но и практическое значение, поскольку от этого зависит вид и характер изъятий (ограничений) из НР/РНБ, накладываемых государствами-членами по отношению к поставщикам услуг и инвестиций друг друга (специфические/конкретные обязательства по Соглашению).

Как полагает диссертант, ключевой характерной чертойуслуги является её ограниченность во времени. В частности, когда физическое или юридическое лицо государства-члена находится на территории другого государства-члена с целью предоставления услуг, то применяться должны нормы Договора о трансграничной торговле услуг (Глава II Соглашения). Точно также как и в случае, если движение капитала служит, к примеру, цели оплаты, способствующей предоставлению данной услуги.

В ситуации же, если поставщик услуг обосновывается в каком-либо государстве-члене в течение длительного времени, то, даже если он все еще предоставляет услуги, он является учрежденным инвестором в форме коммерческого присутствия и подпадает под действие норм Договора об учреждении и деятельности иностранного инвестора (Глава I Соглашения).

Во многом этим и объясняется, на взгляд автора включение норм, регулирующих инвестиционную деятельность в предмет анализируемого Соглашения.

К числу общих обязательств по Соглашению относится предоставление государствами НР/РНБ в отношении допуска, учреждения и деятельности инвесторов и инвестиций друг друга. При этом указанные режима действуют по отношению к инвесторам с ограничениями - лишь в той мере, в какой государство-член принимает на себя конкретные/специфические обязательства и не действуют в тех секторах услуг/инвестиций, где государства сделали соответствующие оговорки (по аналогии с обязательствами по ГАТС).

Нормы Соглашения о торговле услугами и инвестициях в государствах - участниках ЕЭП 2010 года, как и положения предыдущего анализируемого Договора, также были инкорпорированы в проект Договора о ЕАЭС, и таким образом, должны быть направлены на формирование общего (единого) инвестиционного пространства при переходе к ЕАЭС.

В параграфе 1.3. «Деятельность Межпарламентской Ассамблеи и Евразийского информационно-аналитического правового центра содействия инвестициям» дается краткая характеристика основных направлений деятельности Межпарламентской Ассамблеи (далее - Ассамблея) в инвестиционной сфере.

Отмечается, что Ассамблея в пределах своей компетенции разработала и одобрила такие документы, как: типовой проект «Основные принципы инвестиционной деятельности» 2003 года; рекомендации по гармонизации законодательств государств-членов ЕврАзЭС в сфере регулирования инвестиционной деятельности 2006 года; рекомендации по приведению законодательства Республики Беларусь, Республики Казахстан и Российской Федерации в соответствие с Соглашением о торговле услугами и инвестициях в государствах-членах ЕЭП 2010 года.

Помимо этого Бюро Межпарламентской Ассамблеи подготовлен сравнительно-правовой анализ законодательств государств-членов ЕврАзЭС в сфере регулирования инвестиционной деятельности 2006 года.

Указанные документы были приняты с целью глубокой и всесторонней гармонизации всего массива национальных законодательных актов государств-членов в инвестиционной сфере.

Однако вышеперечисленные документы носят сугубо рекомендательный характер, в связи с чем, государства весьма неохотно имплементируют их положения в свое национальное законодательство. По этой причине объем прав, привилегий и гарантий для иностранных инвесторов и инвестиций от государства к государству отличен. Диссертант вынужден признать, что существующий механизм многосторонней гармонизации внутреннего инвестиционного законодательства государств-членов ЕврАзЭС является неэффективным и требует совершенствования. В этой связи необходимо сделать более жесткими акты Межпарламентской Ассамблеи, касающиеся правовых основ законодательства государств-членов, а также дополнить процедуры их рецепции информационно-вспомогательными и контрольными средствами.

Одним из таких средств могла бы выступить деятельность Евразийского информационно-аналитического правового центра содействия инвестициям со штаб-квартирой в Женеве, который мог бы осуществлять мониторинг за имплементацией актов Ассамблеи национальными парламентами государств-членов ЕврАзЭС.

Глава 2. «Двусторонние международные договоры как правовой регулятор инвестиционного сотрудничества государств-участников ЕЭП с третьими странами (на примере России и Республики Беларусь)» посвящена исследованию вопросов структуры и содержания СПЗИ, заключенных Россией и Республикой Беларусь с третьими странами.

В параграфе 2.1. «Двусторонние соглашения о содействии осуществлению (поощрении) и взаимной защите инвестиций, с участием Российской Федерации» анализу подвергается порядка 70 двусторонних СПЗИ, где стороной выступает Российская Федерация.

На основе проведенного анализа двусторонних соглашений с участием Российской Федераций, диссертант выделяет их следующие особенности:

1. В положениях некоторых современных СПЗИ Стороны отходят от традиционного открытого определения понятия инвестиций как совокупности имущественных прав с тем, чтобы исключить вероятность использования правовых механизмов соглашения для защиты имущества некоммерческого назначения.

2. Традиционные положения, включаемые в тексты СПЗИ, с участием Российской Федерации наполняются новым содержанием. В частности, в новых поколениях двусторонних соглашений утверждается в качестве императивности принцип предоставления национального режима и режима наибольшего благоприятствования, применительно к самим инвестициям/капиталовложениям, а также к деятельности инвесторов, в связи с инвестициями/капиталовложениями (соглашения с Египтом, Аргентиной, Ливаном, Индией, Казахстаном, Румынией, Словакией, Италией).

3. В соглашениях, с участием Российской Федерации, в отличие от соглашений, заключенных Республикой Беларусь отсутствует единообразный подход в вопросах выплаты компенсации за изымаемую собственность инвестора, а именно: влечет ли косвенная или скрытая экспроприация автоматически выплату денежной компенсации инвестору.

4. Анализ СПЗИ с участием России, позволяет классифицировать их в зависимости от содержания механизма регулирования перевода доходов и прибыли (репатриации) на три группы: соглашения, предусматривающие беспрепятственный перевод в свободно конвертируемой валюте (Австрия, ФРГ и др.); соглашения, предусматривающие перевод валюты в соответствии с национальным законодательством государства, принимающего инвестиции (большая часть соглашений); соглашения, не предусматривающие механизма реализации гарантии перевода платежей (Вьетнам, Албания, Италия и др). В этой группе соглашений на регулирование перевода платежей распространяется РНБ.

5. Новое поколение российских соглашений усовершенствовало процедуру урегулирования инвестиционных споров между иностранным инвестором и принимающим государством. В положениях СПЗИ теперь, как правило, предусматривается значительная прозрачность арбитражного рассмотрения спора, в том числе, посредством открытых публичных слушаний, публикаций соответствующих правовых материалов дела.

Таким образом, как полагает диссертант, новое поколение российских СПЗИ претерпела определенную эволюцию - ряд положений самых недавних двусторонних инвестиционных соглашений часто намного лучше определены, чем аналогичные положения более ранних СПЗИ, заключенных в начале 1990-х.

В параграфе 2.2. «Двусторонние соглашения о содействии осуществлению (поощрении) и взаимной защите инвестиций, с участием Республики Беларусь» исследуется порядка 50 СПЗИ с участием Республики Беларусь.

На основе проведенного исследования СПЗИ, диссертант выделяет их следующие характерные, отличные особенности от предыдущей группы договоров:

1. В соглашениях с участием Беларуси, при определении предмета договора, преимущественно используется термин «инвестиции», в отличие от соглашений с участием России, где преобладает понятие «капиталовложения». В частности, из 73 СПЗИ с участием России лишь 10 с наименованием «инвестиции», в то время как у Республики Беларусь таких насчитывается более 53. Указанные расхождения в формулировках указывают на отсутствие единства по вопросу понимания тождества и различий между инвестициями и капиталовложениями в договорной практике обеих государств.

2. В некоторых соглашениях, при определении иностранного инвестора наряду с критерием инкорпорации используется также и критерий контроля (СПЗИ со Швецией, Нидерландами, Францией, ОАО). Тем самым инвестором может быть признано третье лицо, находящееся под контролем хозяйствующего субъекта одной из Сторон.

3. Отдельные СПЗИ дают определение скрытой, косвенной или «ползучей» экспроприации (соглашения с ОАО, Кувейтом), тем самым, признавая обязанность принимающей стороны выплатить иностранному инвестору денежную компенсацию при наступлении указанного случая. В этой связи инвестор вправе требовать возмещения убытков, понесенных вследствие осуществления государством серии недружественных мер в отношении его собственности, как, например, замораживание или блокирование инвестиций; взимание произвольных или чрезмерно завышенных налогов с инвестиций; принудительная продажа части либо всех инвестиций; ослабление и лишение инвестиций или управление ими; осуществление над ними контроля; передачу инвестиций в общественное владение; введение других подобных мер. При этом размер компенсации по таким договорам должен определяться на справедливой рыночной основе, с учетом всех соответствующих факторов и обстоятельств, таких как инвестированный капитал, форма и срок, в течение которого осуществлялись инвестиции, возмещенная стоимость, прирост стоимости, текущие доходы, величина дисконтированных поступлений наличности, балансовая стоимость и деловая репутация.

4. Большинство соглашений, заключенных Республикой Беларусь детально определяют порядок перевода полученной прибыли и доходов инвестора за рубеж (репатриации), с указанием валюты, курса, а также срока конвертации.

5. Некоторые договоры, в части разрешения инвестиционных споров предусматривают исключительную юрисдикцию МЦУИС в данном вопросе. К числу таких соглашений относятся: СПЗИ с Великобританией, Швецией, Латвией и Нидерландами.

В целом двусторонние СПЗИ, заключаемые как Российской Федерацией, так и Республикой Беларусь, можно считать единообразными, в определенной степени унифицированными, с учетом вышеперечисленных особенностей.

Глава 3. «Соотношение международно-правового и внутригосударственного регулирования инвестиционных отношений с иностранным капиталом (на примере России и Республики Беларусь)» посвящена сравнительно-правовому анализу норм национального инвестиционного законодательства и выработке на его основе предложений по его корректировке (с учетом рекомендаций, подготовленных Межпарламентской Ассамблеей).

В параграфе 3.1. «Правовая основа иностранного инвестирования в Российской Федерации» исследуется два основных Федеральных закона в указанной сфере: «Об иностранных инвестициях в Российской Федерации» (далее - Закон 1999 года) и «О порядке осуществления иностранных инвестиций в хозяйственные общества, имеющие стратегическое значение для обеспечения обороны страны и безопасности государства» (далее - Закон 2008 года).

Сопоставляя вышеуказанные нормативные правовые акты, диссертант пришел к следующим выводам:

1. Закон 1999 года, несмотря на свое наименование, регулирует не сами инвестиции как таковые, а отношения по предоставлению гарантий инвестициям, а также инвесторам в том, что касается их допуска, учреждения и деятельности на территории Российской Федерации.По мнению некоторых специалистов, к основным недостаткам Закона 1999 года относятся: обширный перечень гарантий, их нечеткое определение, декларативный характер, отсутствие процессуальных механизмов их действия, не обозначение приоритетных отраслей экономики, в развитии которых заинтересовано государство, а также не отражение современных тенденций развития инвестиционных отношений.Кроме того, существенным недостатком Закона 1999 года является также то обстоятельство, что практически все его наиболее значимые положения не являются нормами прямого действия, так как могут применяться только после издания соответствующих актов федеральными органами исполнительной власти.

2. Российское законодательство предусматривает два вида изъятий из национального режима для иностранных инвесторов: изъятия стимулирующего и ограничительного характера. Изъятия стимулирующего характера установлены в виде гарантий, предоставляемых инвестору и инвестициям и содержащихся в Законе 1999 года. В свою очередь, изъятия ограничительного характера содержатся в Законе 2008 года и касаются порядка осуществления иностранных инвестиций в стратегические отрасли и секторы российской экономики.

3. Как следует из анализа ряда норм и положений Закона 2008 года, указанный нормативный правовой акт на самом деле не запрещает (ограничивает) иностранные инвестиции, а лишь усложняет их доступ в стратегические секторы и отрасли российской экономики, необходимостью получения разрешения по совершению ряда сделок, связанных с установлением контроля над российской организацией.Закон 2008 года не российское ноу-хау. Подобного рода акты приняты в ряде зарубежных государств, таких как США, Испания, Франция, Финляндия и другие. Их целью является - упорядоченный контроль со стороны государства за иностранными инвестициями.

4. Инвестиционное законодательство Российской Федерации претерпело и продолжает претерпевать определенную эволюцию. Если на первом этапе (до 2008 года) ставилась цель по созданию наиболее льготных, благоприятных условий для иностранных инвестиций и инвесторов в Российской Федерации, то начиная с 2008 года (второй этап) целью является сокращение изъятий стимулирующего характера для иностранных инвестиций, а также установление тождества в правовом регулировании отечественных и зарубежных инвесторов. Последний период в развитии законодательства характеризуется общим укреплением позиции Российской Федерации на международной арене, а также ответной мерой на ограничения российских инвестиций в стратегические отрасли американской экономики со стороны властей США.

В параграфе 3.2. «Правовая основа иностранного инвестирования в Республике Беларусь: актуальные изменения» диссертант анализирует последние изменения, произошедшие в инвестиционном законодательстве Республике Беларусь, связанные с отказом от концепции особого правового режима для инвестиций и инвесторов.

Концепция особого правового режима была взята на вооружение развивающимися странами, в качестве основного инструмента защиты и привлечения иностранных капиталовложений и инвесторов в свои национальные экономики. Указанный подход был отражен и в инвестиционном законодательстве Республики Беларусь, в котором иностранным инвесторам, несмотря на формальное закрепление принципа предоставления национального режима, фактически через систему различных налоговых, таможенных льгот, а также ряда привилегий и гарантий предоставлялся некий преференциальный правовой режим.