Эффективность норм международного трудового права

На основе этой методики можно с большей или меньшей степенью достоверности получить сравнительную информацию о том, насколько то или иное государство проявляет готовность брать на себя обязательства по основополагающим принципам и правам в сфере труда и выполнять их затем путем реализации в законотворческой и правоприменительной практике - по сравнению с другими государствами. Тем не менее, общей оценки эффективности или отсутствия эффективности норм МТП, безотносительно сравнительного положения отдельных государств, данный индекс также не дает и не может дать.

Интересен и другой измеритель МТС - Индекс достойного труда, разработанный в рамках МОТ См.: Anker A., Chernyshev I., Egger Ph. et al. Measuring Decent Work with Statistical Indicators. ILO Policy Integration Department Paper. 2002. http://www.ila.org.pe/proyectos/observatorio/material/anker.pdf ; Ghai D. Decent Work: Concept and Indicators // International Labour Review. 2003. Vol. 142. № 2. P. 113-145. качестве меры по реализации программы «Достойный труд», инициированной в 1999 г. Генеральным директором МБТ. Качество отношений в сфере труда с точки зрения «Достойного труда» МОТ оценивает по десяти параметрам, 21 индикатору и 58 статистическим показателям См. специальное руководство, выпущенное МОТ в отношении индикаторов: ILO. Decent work indicators: concepts and definitions: ILO manual - First Version. Geneva: ILO, 2012. http://www.ilo.org/wcmsp5/groups/public/---dgreports/---stat/documents/publication/wcms_183859.pdf .. Система оценки состояния достойного труда оказалась настолько сложной, что к настоящему времени МОТ осуществила измерение индексов всего лишь в отношении нескольких государств См.: ILO. Policy Integration Department (INTEGRATION). Measuring Decent Work. http://www.ilo.org/integration/themes/mdw/lang--en/index.htm ., причем характеристика каждой страны - это отдельная брошюра объемом более 80 страниц. Представления о «работе» норм МТП в целом и внутреннего законодательства этот индекс не дает, поскольку, во-первых, лишь сопоставляет отдельные страны, и, во-вторых, из него не становится ясна роль именно международных норм, в отрыве от национального трудового права.

То же самое можно сказать и о некоторых других методиках оценки применения МТС и трудового законодательства, разработанных в рамках МОТ См.: Employment Protection Legislation Database (EPLex). http://www.ilo.org/dyn/eplex/termmain.home?p_lang=en ., Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) OECD Indicators of Employment Protection, 2008. http://www.oecd.org/document/11/0,3746,en_2649_37457_42695243_1_1_1_37457,00.html. , Всемирного банка The International Bank for Reconstruction and Development, The World Bank. Doing Business 2012: Doing a Business in a More Transparent World. Washington, 2012. http://www.doingbusiness.org/~/media/FPDKM/Doing%20Business/Documents/Annual-Reports/English/DB12-FullReport.pdf ., а также неправительственными организациями Например, неправительственная организация из США «Веритэ», оказывающая консультационные услуги для потенциальных инвесторов, желающих продемонстрировать социальную ответственность. См.: Veritй: Fair Labor. Worldwide. http://www.verite.org/ ..

Проведенный анализ существующих методик оценки эффективности тех или иных аспектов, касающихся норм МТП, приводит к выводу о необходимости принципиально другого подхода к поставленной задаче оценки эффективности норм МТП в целом. Эти подходы сформулированы в следующем подпараграфе.

В подпараграфе 1.3 главы 2 «Методология общей оценки эффективности норм МТП» предлагается авторский подход к оценке эффективности норм МТП с учетом недостатков имеющихся в настоящее время моделей, описанных в предыдущем подпараграфе. Для достижения целей исследования автор предлагает разделить измерение эффективности на несколько составных частей.

Для выработки подходов к эффективности норм МТП предлагается использовать систему критериев и факторов эффективности. Под критериями эффективности норм МТП предлагается понимать определенные показатели, признаки, по которым, собственно, оценивается эффективность норм МТП. Под факторами эффективности норм МТП автором понимаются обстоятельства, оказывающие то или иное позитивное или негативное влияние на эффективность норм МТП.

С некоторой долей условности можно говорить о внешних и внутренних критериях эффективности норм МТП. Внешние критерии эффективности связаны с международно-правовым аспектом функционирования МТП, в то время как внутренние критерии связаны с взаимодействием между МТП и системами внутреннего права отдельных стран. Под внешними критериями при этом понимается, во-первых, выработка МТС, и, во-вторых, готовность субъектов МТП принимать на себя обязательства в отношении норм. Внутренняя эффективность рассматривается на примере сопоставления российского трудового законодательства с МТС в главе 3 диссертации.

Вопрос соблюдения норм МТП - это, без сомнения, самая большая проблема, связанная с их эффективностью. Соблюдение государствами норм МТП можно анализировать в двух аспектах: насколько этим стандартам соответствует, во-первых, национальное законодательство и, во-вторых, правоприменительная практика. Оба эти аспекта можно пытаться рассматривать в статическом состоянии (на настоящий момент) и в динамическом - с точки зрения происходящих в этом отношении изменений.

Теоретически, наиболее полное представление об эффективности реализации норм МТП можно составить, если сравнить законодательство и правоприменительную практику в сфере труда каждого государства и соответствующие нормы. Но эта задача слишком грандиозна по своему объему, чтобы можно было решить ее даже немалыми силами МОТ. Поэтому любая попытка универсального сопоставления норм МТП с внутренним трудовым законодательством всех или некоторого количества стран, во-первых, будет весьма поверхностной и, во-вторых, лишь даст представление о «рейтинге» относительно хороших или плохих государств-исполнителей норм МТП. Но об эффективности норм МТП такой подход ничего не скажет.

В связи с этим представляется, что наиболее реалистичной задачей, связанной с анализом эффективности применения норм МТП, будет оценка факторов, влияющих негативным или позитивным образом на их реализацию в национальном законодательстве и практике. Эти факторы рассматриваются автором в параграфе 4 главы 1 диссертационного исследования.

Параграф 2 главы 2 «Эффективность выработки международных трудовых стандартов» посвящен первому из перечисленных выше критериев эффективности норм МТП: способности субъектов МТП вырабатывать МТС с целью дальнейшего их применения. Данный параграф начинается с рассмотрения динамики принятия норм МТП с начала ХХ в. по настоящее время.

После «взрывного» роста принятия МТС в течение раннего периода деятельности МОТ, нормотворчество в рамках данной Организации за последние десятилетия существенно замедлилось. Это связано с рядом причин. Прежде всего, большое количество МТС уже существует и не нуждается в повторном закреплении. В связи с этим очевидным обстоятельством в течение последних десятилетий ведется дискуссия о «перепроизводстве» МТС. Представители работодателей в МОТ предлагают отказаться от принятия новых конвенций и рекомендаций, сконцентрировав внимание на применении уже существующих МТС.

Автор не поддерживает идею о «перепроизводстве» МТС, несмотря на значительное количество действующих международных актов в сфере труда. Новые МТС нужны в связи с современными беспрецедентными проблемами, возникающими в отношениях в сфере труда, связанными с охраной труда, защитой персональных данных, новыми технологиями и т.д. Особое значение имеют негативные последствия глобализации, причем в настоящее время принципиального ответа на данный вызов для международно-правого регулирования труда субъекты МТП предложить, к сожалению, не смогли.

Помимо эффекта «большой базы», снижение темпов выработки новых актов МОТ можно объяснить повышением количества субъектов международного нормотворчества в сфере труда, «конкурирующих» с МОТ, причем в данной сфере к государствам и международным организациям присоединились и неправительственные организации и многонациональные корпорации, создавая корпоративные кодексы поведения, вводя системы так называемой социальной маркировки и заключая международные рамочные соглашения.

Тем не менее, для принятия новых МТС как в рамках МОТ, так и других международных организаций осталось достаточно большое пространство. Прежде всего, государства, МОТ и другие международные организации должны найти варианты оптимального правового регулирования, касающегося свободы перемещения денежных средств работодателями из одной страны в другую. Подробнее об этом говорится в подпараграфе 4.6 главы 2 далее. Кроме того, региональное нормотворчество в сфере труда, прежде всего, в рамках Европейского Союза, выявило целый ряд направлений в отношении возможного принятия универсальных МТС. К ним относятся улучшение процедур информирования и консультаций с представителями работников, участия работников в управлении организациями, сохранения прав работников при передаче предприятия, защиты от дискриминации и другие вопросы.

Основной нормативной базой для дальнейшей международной нормотворческой деятельности в сфере труда могло бы быть закрепление актов толкования норм МТП, уже сформировавшихся в качестве международных обычаев, в виде конвенций МОТ и иных международных договоров.

Параграф 3 главы 2 «Принятие государствами обязательств в отношении норм международного трудового права» посвящен ратификации международных договоров в сфере труда. В этой части работы проводится анализ второго из трех критериев эффективности норм МТП - эффективности принятия на себя государствами обязательств.

В качестве объекта анализа показателей ратификации международных договоров в сфере труда автор использовал только конвенции МОТ. Несмотря на то что ратификации подлежат и иные международные договоры в сфере труда, выявить сколько-нибудь значимые тенденции в их отношении затруднительно: региональные договоры, как правило, ратифицируются большинством или всеми государствами-участниками региональной международной организации, договоры в рамках ООН, как правило, носят общий характер и выходят за рамки чисто трудовых вопросов. Кроме того, МОТ, безусловно, - это важнейший субъект правотворчества в области международных договоров в сфере труда, несмотря на существование других субъектов, а большое количество принятых конвенций и государств-членов МОТ, приближающееся к общему количеству государств в мире, позволяют делать достаточно универсальные выводы, частично справедливые и в отношении других норм МТП.

В подпараграфе 3.1, озаглавленном «Общая динамика ратификации конвенций МОТ», автор исследует общие тенденции в отношении ратификации конвенций. Количество ратификаций конвенций МОТ государствами-членами организации постоянно растет. Но растет и количество самих конвенций, которые можно ратифицировать, а также количество государств-участников МОТ. Поэтому констатация простого факта увеличения количества ратификаций из года в год, как это делается в базе данных МОТ Normlex Доступна на сайте МОТ: http://www.ilo.org/dyn/normlex/en/f?p=1000:1:2008274471418328::NO:::. , не может дать ответа на вопрос о том, повышается или понижается степень готовности государств-членов принимать на себя международные обязательства. Для более корректного анализа имеет смысл сопоставить общее количество ратификаций конвенций МОТ за соответствующий год с максимально теоретически возможным Этот максимум принципиально недостижим, поскольку многие устаревшие и изъятые конвенции закрыты МОТ для ратификации. Тем не менее он может служить отправной точкой для анализа динамики в отношении ратификаций.. В результате деления первой величины на вторую можно вычислить коэффициент ратификации конвенций МОТ, условным максимумом которого будет число 1, означающее ратификацию всеми государствами всех конвенций. Как показали подсчеты автора, в разные годы этот коэффициент различался. Но диапазон отличия был настолько мал, что сопоставим со статистической погрешностью: в 1970 г. он составлял 0,1941, а к концу 2012 г. - 0,2244. Таким образом, в течение более чем сорока лет степень готовности государств-членов МОТ принимать на себя обязательства по конвенциям отличалась удивительной стабильностью.

Еще одна тенденция, которую удалось выявить в результате анализа ратификации конвенций МОТ государствами-членами в различные временные промежутки, заключается в том, что за последние сорок два года существовали определенные разовые «всплески» в отношении ратификации без ярко выраженной повышательной или понижательной тенденции. Все заметные пики ратификаций объясняются достаточно субъективными, разовыми причинами (появление новых независимых государств и т.п.). При этом, единственный пик, который связан не только с внешними для МОТ обстоятельствами, а с деятельностью самой МОТ, приходится на 1999-2001 г. Он явно обусловлен принятием Декларации МОТ 1998 г. и началом кампании по продвижению фундаментальных конвенций. Судя по всему, определенный «шлейф» этой кампании продолжался вплоть до 2006 г., а затем, начиная с 2007 г., сменился явным спадом темпа ратификации, продолжающимся до настоящего времени.

Кампания МОТ по продвижению ратификации фундаментальных конвенций оказала существенное влияние на уровень ратификации и поэтому заслуживает отдельного рассмотрения, сделанного в подпараграфе 3.2.

Генеральным директором МБТ Х. Сомавиа в 1995 г. была заявлена См. об этом: ILO. Committee on Legal Issues and International Labour Standards (LILS). Ratification and promotion of fundamental ILO Conventions. Geneva, 2001. ILO Doc. No. GB.282/LILS/7. P. 1-3. http://www.ilo.org/public/english/standards/relm/gb/docs/gb282/pdf/lils-7.pdf . стратегическая цель - добиться полной ратификации всех фундаментальных конвенций МОТ Конвенция 1948 г. о свободе ассоциации и защите права на организацию (№ 87); Конвенция 1949 г. о праве на организацию и на ведение коллективных переговоров (№ 98); Конвенция 1930 г. о принудительном труде (№ 29); Конвенция 1957 г. о запрете принудительного труда (№ 105); Конвенция 1973 г. о минимальном возрасте (№ 138); Конвенция 1999 г. о наихудших формах детского труда (№ 182); Конвенция 1951 г. о равном вознаграждении (№ 100); Конвенция 1958 г. о дискриминации в области труда и занятий (№ 111). к 2015 г. Последствия с точки зрения эффективности применения конвенций МОТ рассматриваются в работе отдельно - в параграфе 4 главы 2. В настоящем же подпараграфе анализируется, собственно, успешность кампании по ратификации этих конвенций. Данные конвенции традиционно лидировали по количеству ратификаций среди всех конвенций МОТ. Это лидерство еще больше усилилось после начала проведения кампании. В настоящее время все фундаментальные конвенции ратифицированы подавляющим большинством, но не всеми государствами-членами МОТ. Причем количество ратификаций этих конвенций прибавляется ежегодно. Но увеличивается и количество государств-членов МОТ за счет присоединения новых участников. С момента начала проведения кампании со второй половины 1990-x гг. доля государств-членов МОТ, не ратифицировавших фундаментальные конвенции, сокращалась в течение ряда лет. Но после 2002-2003 г. эта доля в основном стабилизировалась и практически не имеет тенденции к уменьшению. Кроме того, три крупнейших государства - Индия, Китай и США, на которые МОТ не может оказать какого-либо значимого политического давления, не выражают готовности ратифицировать все восемь конвенций в ближайшей перспективе. В связи с этим полное достижение целей проводящейся кампании не только к 2015 г., но и в обозримое время, представляется автору крайне маловероятным.

Подпараграф 3.3 главы 2 «Процесс ратификации нефундаментальных конвенций МОТ» посвящен ратификации всех конвенций МОТ, за исключением восьми фундаментальных, рассмотренных выше. Помимо восьми фундаментальных конвенций, МОТ выделяет четыре приоритетных или управляющих конвенции Конвенция 1947 г. об инспекции труда в промышленности (№81), Конвенция 1969 г. об инспекции труда в сельском хозяйстве (№129), Конвенция 1976 г. о трехсторонних консультациях (№144), Конвенция 1969 г. о политике в области занятости (№122).. Вместе с восемью фундаментальными конвенциями среднее число ратификаций в отношении этих 12 важнейших конвенций составляет 148,75 По состоянию на начало 2013 г.. Это количество составляет разительный контраст со средним количеством ратификаций остальных конвенций - 34,3. Причем количество ратификаций среди оставшихся 177 неприоритетных конвенций распределено весьма неравномерно. При этом половина неприоритетных конвенций (89) ратифицирована менее чем 30 государствами-участниками. Налицо явный дисбаланс в отношении принятия государствами на себя обязательств в отношении конвенций МОТ.

Для выявления закономерностей и тенденций в области ратификации нефундаментальных конвенций, они Анализ проводился только в отношении конвенций с актуальным статусом, переходным статусом и статусом «назначенные к пересмотру». Ратификацию конвенций с иными статусами не имело смысла исследовать или из-за их фактического устаревания или в связи с тем, что они закрыты для ратификации. были поделены на семь тематических групп, в отношении которых было определено среднее количество ратификаций и темп ратификации (среднее количество ратификаций в год). Было выяснено, что нефундаментальные конвенции о свободе объединения лидируют и по темпу, и по общему количеству ратификаций (72,25 ратификаций против среднего показателя 37,81). Наиболее «слабая» группа - это конвенции о социальном обеспечении: среднее количество ратификаций 25,8. Вероятно, эту ситуацию можно объяснить нежеланием государств-участников МОТ принимать на себя международные обязательства, связанные с прямыми расходами для государственного бюджета.

Еще одна важная особенность, касающаяся ратификации нефундаментальных конвенций, заключается в том, что наибольшее количество ратификаций получили старые конвенции, многие из которых обладают промежуточным статусом или назначены к пересмотру. Только в трех из восьми рассмотренных групп лидируют по количеству ратификаций актуальные конвенции (конвенции о рабочем времени, об отдельных категориях работников и о социальном обеспечении). Это, несомненно, отрицательно говорит об эффективности ратификации конвенций и связано с тем, что большинство актов МОТ уже достаточно старые. Многие государства готовы принимать на себя обязательства по уже устаревшим конвенциям, поскольку их внутреннее законодательство уже фактически установило более высокие стандарты. Варианты решения данной проблемы анализируются в подпараграфе 4.1 главы 2.

Подпараграф 3.4 главы 2 «Уровень ратификации конвенций МОТ отдельными странами» посвящен выявлению тенденций и закономерностей, связанных с политическими, экономическими, географическими и иными особенностями разных государств-членов МОТ.

Наиболее заметная тенденция, отмечаемая специалистами См., например: Bookmann B. . The Ratification of ILO Conventions: A Failure Time Analysis // ZEW Discussion Paper No.00-14. 2000 et al. , заключается в том, что более богатые государства с большей готовностью ратифицируют конвенции МОТ. Это связано не только с тем, что экономически развитые государства в большей степени могут позволить себе расходы, связанные с несением обязательств по конвенциям, но и с тем, что богатые страны изначально были инициаторами принятия этих конвенций. Подсчет, проведенный автором на основе сопоставления разных групп стран, объединенных по уровню ВВП на душу населения, подтвердил эту закономерность, с более чем двукратным разрывом в количестве ратификаций между наиболее бедными и наиболее богатыми странами (29, 09 и 61,31 ратификаций - соответственно). Похожая тенденция выявляется при сопоставлении стран в зависимости от уровня Индекса человеческого развития, вычисляемого ООН, а также в зависимости от расслоения доходов граждан по наиболее часто используемому для этих целей «коэффициенту Джини».

Автор провел сопоставление темпов ратификации конвенций отдельными странами (в зависимости от уровня ВВП на душу населения) с 2000 по 2012 г. Было выявлено, что самые бедные страны - от 1 до 2,5 и менее 1 тыс. долларов США ратифицировали за этот период меньше всего конвенций. Это означает довольно тревожную тенденцию по увеличению разрыва между богатыми и бедными странами в отношении принятия на себя обязательств по конвенциям. Эта тенденция связана с фундаментальным разделением мира на богатые регионы, экспортирующие наукоемкую продукцию и технологии, и бедные регионы, экспортирующие товары, произведенные за счет дешевого труда. Безусловно, это снижает эффективность норм МТП.

В этом же подпараграфе исследованы и некоторые другие факторы, связанные тем или иным образом с уровнем ратификации конвенций (модель профсоюзного движения, длительность пребывания государства в МОТ и др.). Кроме того, рассмотрены примеры государств, выходящих за рамки общих тенденций в отношении ратификации конвенций (США, ближневосточные теократические монархии). Были проанализированы причины таких отклонений, связанные, прежде всего, с политическими факторами.

В параграфе 4 главы 2 проанализированы факторы, влияющие на эффективность соблюдения норм МТП. Каждому из выделенных автором факторов посвящен отдельный подпараграф работы.

Первым среди факторов, влияющих на эффективность норм МТП, признается гибкость норм МТП. Гибкость либо жесткость норм МТП - это важнейший фактор, связанный с их эффективностью. Гибкость можно рассматривать в нескольких смыслах. Во-первых, существует содержательная гибкость актов, т.е. расплывчатость и обтекаемость формулировок, либо специально сформулированные нормы или механизмы гибкости. Эти явления именуются автором гибкостью содержания МТС. Во-вторых, сама форма, в которой принимаются МТС, может быть гибкой, когда речь идет о «мягком праве». Такая гибкость именуется гибкостью формы. В-третьих, существует гибкость, связанная с применением МТС. Все три типа гибкости последовательно анализируются автором в отдельных подпараграфах.

При анализе гибкости содержания, автор рассмотрел различные «механизмы» гибкости (расплывчатый характер формулировок, допустимость различных изъятий и др.). Гибкость содержания, с одной стороны, должна повышать вероятность принятия и ратификации международного договора в сфере МТП, но с другой стороны - выхолащивает содержание правовой нормы. Поэтому данный фактор эффективности носит смешанный характер с точки зрения воздействия на эффективность норм МТП.

Несмотря на обилие средств обеспечения гибкости, позволяющих государствам принимать на себя меньший объем обязательств в отношении конвенций, сами государства достаточно слабо используют возможности, предоставляемые ими конвенциями. Этот факт говорит о том, что международные организации и, прежде всего, МОТ, принимая нормы МТП, перестраховываются, закладывая в них избыточную гибкость, которая, тем не менее, не обеспечивает существенно лучшую «ратифицируемость» этих норм, бывшую изначальной целью механизмов содержательной гибкости. Автор приходит к выводу, что использовать механизмы содержательной гибкости надо с существенно большей сдержанностью, нежели это делается сейчас, чтобы не лишить соответствующую норму МТП реального содержания.

В результате проведенного анализа делается вывод в отношении наиболее предпочтительного механизма содержательной гибкости - см. п. 14 положений, выносимых на защиту.

В отношении гибкости формы автором был проведен анализ, связанный с увеличением «удельного веса» МТС, принятых в форме «мягкого права» и последствий этой тенденции для нормотворчества в сфере труда. Здесь же рассмотрена политика МОТ, направленная на снижение количества принимаемых «связанных» рекомендаций, т.е. рекомендаций, принятых в развитие одновременно принятой конвенции.

Особое внимание в данном подпараграфе уделено Конвенции МОТ 2006 г. о труде в морском судоходстве (MLC), которая стала новаторской для МОТ в связи с сочетанием в одном акте элементов международного договора и рекомендательного акта. Кроме того, механизм принятия изменений в Конвенцию представляется автором перспективным и для вновь принимающихся МТС, поскольку позволяет «обновлять» редакцию конвенции в отношении участвующих в ней государств в силу их молчаливого согласия. Это отчасти может решить проблему присоединения государств к устаревшим нормам МТП, о чем говорилось в подпараграфе 3.3 главы 2.

Оцениваются перспективы кодификации актов МОТ в связи с явной необходимостью существенного упрощения существующей системы МТС МОТ. Разовая кодификация всех МТС, принятых в рамках МОТ, невозможна. Однако после вступления в силу поправки к Уставу МОТ, позволяющей отменять конвенции, можно было бы начать принимать крупные гибридные акты, сочетающие обязательные и рекомендательные нормы в отношении отдельных институтов трудового права и отдельных категорий работников. Морская конвенция 2006 г. (MLC) вполне подходит в качестве ориентира для такой консолидации МТС. Таких крупных актов, покрывающих все пространство международного нормотворчества в сфере труда, должно быть в пределах 10-15 единиц.

В этих актах должны быть не только рамочные установки о направлении политики государств, но и конкретные правовые правила. При формулировке этих правил необходимо учитывать практику, сложившуюся в результате толкования МТС в рамках контрольных процедур (не только МОТ, но и других международных организаций, занимающихся установлением и контролем за применением норм МТП). Эта практика должна постепенно входить в качестве составных частей соответствующих крупных конвенций-рекомендаций. При целенаправленной политике МОТ в данном направлении представляется возможным возникновение полноценного международного трудового кодекса, касающегося всех важнейших вопросов МТП, в долгосрочной перспективе.

В качестве первоочередной цели для принятия консолидирующих конвенций-рекомендаций следует рассматривать акт о работниках-мигрантах, поскольку именно они в настоящее время являются наиболее бесправной и уязвимой категорией работников, причем уязвимость этих работников связана именно с трансграничным аспектом их работы, т.е. напрямую касается одного из ключевых направлений деятельности МОТ. Более жесткие МТС должны быть приняты и в отношении прекращения «социального демпинга».

Помимо этого, сформулирован вывод о необходимости пересмотра механизма ратификации Европейской социальной хартии, допускающего ратификацию отдельных частей, как морально устаревшего. Совету Европы предлагается добиваться полной ратификации всех статей Европейской социальной хартии государствами-членами.

Гибкость применения норм МТП исследуется с точки зрения политики международных организаций, принимающих нормы МТП, в отношении контроля за их соблюдением. На основе проведения анализа практики применения международных контрольных процедур был сделан вывод о том, что политика МОТ в данном отношении отличается существенно большей мягкостью в отношении государств-членов, нежели политика СЕ. В значительном количестве случаев эта мягкость приводит к несоблюдению государствами-членами МОТ ратифицированных конвенций. Для повышения эффективности применения актов МОТ предлагается рассмотреть вопрос об использовании некоторых элементов политики «Открытого метода координации», осуществляемой ЕС в отношении своих государств-членов.

В качестве второго фактора эффективности норм МТП, рассматривается координационный характер международных отношений. В данном параграфе рассматриваются особенности контрольных процедур по соблюдению МТС с точки зрения их договорного характера и чрезвычайной сложности привлечения субъектов МТП к ответственности за нарушение норм МТП. Этот фактор оценивается как безусловно снижающий эффективность применения норм МТП.

Третий фактор эффективности норм МТП - это перегруженность контрольных органов МОТ. В результате проведенного анализа автор приходит к выводу, что периодически проводившиеся Административным советом МОТ меры по разгрузке контрольных органов не приводили к улучшению дисциплины в отношении отчетности перед МОТ со стороны государств-членов. Следовательно, перегруженность контрольных органов МОТ в отношении мониторинга соблюдения МТС не свидетельствует о «перепроизводстве» МТС и неспособности государств участвовать в контрольных процедурах. В связи с этим улучшение ситуации с соблюдением МТС МОТ можно достичь не новыми мерами по «разгрузке» контрольных органов, а радикальным усилением самих этих органов, в том числе, в части количества занятых в них специалистов, а также более жестким отношением со стороны МОТ к соблюдению государствами-членов своих обязательств.

Четвертым фактором эффективности норм МТП автор называет сложность и нечеткость международных контрольных процедур. Проведенный автором анализ применения контрольных процедур МОТ приводит к выводу о том, что их сложность и запутанность представляет собой весьма существенный фактор снижения эффективности норм МТП. В связи с этим необходимо, во-первых, принять изменения в Устав МОТ, закрепляющие статус контрольных органов, на которые ложится основная нагрузка по контролю за соблюдением актов МОТ, что, безусловно, повысит их значимость и приведет к избежанию двусмысленности в этом отношении. Во-вторых, следует отказаться от использования второстепенных и редко используемых контрольных процедур, которые только затрудняют восприятие контрольных процедур МОТ в качестве единой системы. В-третьих, должна быть выстроена (и закреплена в Уставе) четкая, прозрачная и легкая для восприятия процедура контроля за отчетами государств и рассмотрения жалоб, предполагающая две инстанции рассмотрения жалоб и передачу неразрешенного дела в Комитету конференции по применению конвенций и рекомендаций не в случайном порядке, как это делается сейчас, а тотально. Применение ст. 33 Устава об обращении МКТ к государствам-членам с целью наложения санкций на государство-нарушителя должно носить хоть и исключительный характер, но все-таки периодически использоваться.

Пятый фактор эффективности норм МТП связан с политической мотивацией субъектов МТП. В данном параграфе рассматривается деятельность МОТ в политическом аспекте. С момента своего учреждения она представляла интересы именно капиталистических государств, а во время Холодной войны занимала, в основном, позиции «Западного блока» стран. В современных условиях эта организация оказалась в очень существенной степени зависима от США, что не может не отражаться на объективности проводимой МОТ политики по применению норм МТП.

В качестве вывода о влиянии политической мотивации субъектов МТП как фактора эффективности его норм, можно констатировать безусловную значимость и негативный характер этого фактора. Чисто правовыми средствами эту ситуацию изменить нельзя. Смягчение этого фактора в рамках контрольных процедур МОТ и других международных организаций возможно путем исключения возможности избирательности при применении контрольных процедур, когда контрольные органы произвольно решают, на нарушения в каких странах следует обращать свое внимание. Остальные пути решения данной проблемы связаны, прежде всего, с давлением на общественное мнение по всему миру.

Шестой фактор эффективности норм МТП - это глобализация и регионализация международных отношений в сфере труда, а также связь МТП и международной торговли. В отношении данного фактора автор исследует политику либерализации международной торговли и перемещения капиталов, приведшей к финансовой глобализации и конкуренции между государствами путем снижения социальных стандартов (так называемая «гонка на дно»). Автором формулируется вывод о том, что поддержка со стороны МОТ политики бреттон-вудских международных организаций по либерализации международного перемещения капиталов крайне негативно сказывается на эффективности норм МТП.

В отношении гармонизации трудового законодательства в рамках евразийского пространства делается вывод о том, что Белоруссии, Казахстану и России необходимо, с одной стороны, интегрировать собственное трудовое законодательство с максимальным учетом МТС, в том числе, не реализующихся в трудовом законодательстве каждого из государств по отдельности. Принятие единого трудового кодекса представляется вполне возможным. С другой стороны, не следует спешить с включением в состав единого экономического пространства и рынка труда экономически менее развитых государств, ранее входивших в СССР, поскольку это подорвет рынок труда и чревато социальными катаклизмами, которые могут лишь подорвать интеграционные процессы.

В качестве седьмого фактора эффективности норм МТП автор рассматривает «приватизацию МТП» в форме негосударственных способов регулирования отношений в сфере труда. В этом подпараграфе, разделенном на две части, автор исследует новые формы МТП, реализующиеся посредством принятия так называемых корпоративных кодексов поведения, систем социальной маркировки и международного социального диалога.

Делается вывод о том, что «новое МТП», создаваемое частными компаниями и неправительственными организациями, не может быть эффективным или даже существовать без взаимодействия с традиционными ключевыми субъектами «классического» МТП - государств и международных организаций. Взаимодействие между традиционными и негосударственными субъектами и источниками МТП может хотя бы отчасти содействовать в решении одной из важнейших проблем современного трудового права. Речь идет о существенной доли неформального сектора на рынке труда, который в развивающихся странах в настоящее время нередко превышает объем официально оформленных трудовых отношений и имеет тенденцию к дальнейшему расширению. Механизмы, направленные на взаимодействие между социальными партнерами, возможно, могут в определенной степени смягчить остроту проблемы.

Глава 3 работы озаглавлена: «Соответствие российского трудового законодательства международным трудовым стандартам как критерий эффективности норм международного трудового права».

Первый параграф главы 3 называется «Способы взаимодействия МТС и национального трудового законодательства». С учетом монистической и дуалистической доктрины, сложившихся в международном праве, автор анализирует два основных способа взаимодействия внутреннего трудового права и МТС: имплементация норм МТП во внутреннем праве и принятие внутреннего трудового законодательства с учетом МТС.

В этом же параграфе рассматриваются примеры искажения норм МТП при принятии внутреннего трудового законодательства России, касающиеся запрета принудительного труда, запрета дискриминации в сфере труда и занятий, оплаты труда и некоторых других вопросов. Делается вывод о снижении эффективности применения норм МТП в случае подобных искажений, допускаемых законодателем.

Далее в диссертации выделяются четыре типа МТС, в отношении которых имеет смысл анализировать соответствие внутреннего трудового законодательства: а) международные договоры с участием РФ; б) акты аутентичного толкования международных договоров в качестве международного обычая; в) международные рекомендательные акты в сфере труда; г) международные договоры в сфере труда, по которым Россия не имеет юридических обязательств. Следующие четыре параграфа данной главы посвящены сопоставлению внутреннего трудового законодательства РФ с каждым из перечисленных видов МТС.

В качестве итога проведенного сравнительного анализа, эффективность соблюдения норм МТП в России оценивается как недостаточная. В качестве примеров неэффективности соблюдения норм МТП приводятся многочисленные факты несоответствия внутреннего законодательства России перечисленным выше видам МТС по важнейшим правам человека в сфере труда.

Серьезные несоответствия российского трудового законодательства МТС связаны с основополагающим принципом свободы объединения и права на ведение коллективных переговоров. Для приведения российского законодательства в соответствие с МТС по данному вопросу предлагается фундаментальная переработка норм, касающихся:

· независимости профсоюзов от работодателя и исключения конфликта интересов для лиц, занимающихся профсоюзной деятельностью;

· прозрачности внутрипрофсоюзных отношений;

· повышения защиты профсоюзных активистов от антипрофсоюзной дискриминации со стороны работодателя;

· введение принципа добросовестности для ведения коллективных переговоров и разрешения коллективных трудовых споров, включая примерный перечень действий сторон, которые считаются нарушением этого принципа;

· предоставления права профсоюзам, представляющим меньшинство работников, заключать коллективные договоры от имени своих членов и объявлять забастовки с целью поддержки своих требований;

· включения уровня профессии в число уровней социального партнерства;

· существенного облегчения процедуры объявления забастовок, включая право профсоюзов объявлять забастовку на локальном уровне; разрешения забастовок с целью удовлетворения любых социально-экономических требований работников; проведение забастовок солидарности; возможность проведения забастовок по поводу планов работодателей (например, по сокращению численности и штата работников); облегчение согласования минимума необходимых услуг; уменьшения категорий работников (включая государственных служащих) которым запрещено проведение забастовок, и др.;

· принять нормы об обязательном создании производственных советов у работодателей с числом работающих не менее 50 человек. Предоставить производственным советам права, схожие с правами производственных советов в Германии. Принятый 7 мая 2013 г. Федеральный закон, предоставляющий право работодателю создавать производственные советы, никак нельзя признать соответствующим данному предложению Федеральный закон от 07.05.2013 г. №95-ФЗ «О внесении изменения в статью 22 Трудового кодекса Российской Федерации» // СЗ РФ, 13.05.2013 г., №19, ст. 2322..

В отношении принципа запрета дискриминации в области труда и занятий предлагается:

· ввести в законодательство нормы о защите работников от виктимизации, т.е. преследования со стороны работодателя за жалобы в его отношении;

· внести инвалидность в перечень критериев дискриминации, предусмотренных ст. 3 ТК РФ;

· провести ревизию правовых норм, запрещающих отдельные виды деятельности для женщин, и сохранить только те из них, которые не вредны для человеческого организма вообще, а наносят больший вред женскому организму;

· ввести систему высоких «штрафных компенсаций» в отношении работодателей, осуществляющих дискриминацию;

· сформулировать в законе понятие косвенной дискриминации в сфере труда;

· принять детальные правовые нормы, касающиеся реализации принципа разумного приспособления рабочих мест для нужд работников - инвалидов;

· исключить из числа оснований для заключения срочного трудового договора по соглашению сторон, закрепленного в ст. 59 ТК РФ, достижение работником пенсионного возраста.

Сформулированы предложения в отношении уточнения понятийного аппарата и сферы применения норм ТК РФ о запрете принудительного труда с целью приведения их в соответствие с фундаментальными конвенциями МОТ по данному вопросу.

Для приведения нормативно-правового регулирования оплаты труда в соответствие с МТС, существующими в рамках СЕ, снижения бедности и социальной напряженности в стране, ограничения центробежных политических тенденций, необходимо довести уровень минимального размера оплаты труда до размера 60% от средней заработной платы по стране. С учетом необходимости адаптации экономики к этим изменениям, повышение МРОТ можно проводить поэтапно, в течение пятилетнего периода.

Необходимо ввести страховой механизм защиты требований работников по заработной плате в случае банкротства работодателя и ратифицировать часть III Конвенции МОТ №173.

Следует привести в соответствие с требованиями Конвенции №95 положения ст. 131 ТК РФ в отношении отраслей экономики, в которых допускается неденежная оплата и требования о том, что неденежная оплата должна подходить для личного потребления работника или его семьи.

Основываясь на положениях Рекомендации МОТ №116, ненормированный рабочий день следует отнести к виду, а не режиму рабочего времени, классифицировать его в качестве сверхурочной работы, с указанием, что данный вид сверхурочной работы не требует согласия со стороны работника, но оплачивается так же, как и любая другая сверхурочная работа (по ст. 152 ТК РФ). Кроме того, в ТК РФ необходимо указать конкретную максимальную продолжительность работы в течение дня и недели для работников с ненормированным рабочим днем.

Сделан вывод о необходимости доработки определений трудового отношения и трудового договора, содержащихся в ст. 15 и 56 ТК РФ, с учетом признаков трудового правоотношения, перечисляющихся в Рекомендации МОТ №198.

Основываясь на Конвенции МОТ №158 и актах толкования ЕСХ, принятых ЕКСП, следует установить требования о предупреждении работников об увольнении по инициативе работодателя по основаниям, не связанным с нарушениями трудовой дисциплины. Срок предупреждения должен зависеть от стажа работы у данного работодателя.

Следует предусмотреть установление солидарной ответственности всех юридических лиц, аффилированных друг с другом или входящих в группу компаний, по отношению ко всем работникам, работающим в этой группе компаний.

Необходимо законодательно установить принцип правопреемства работодателей при переходе права собственности на предприятия по аналогии с нормами, существующими по этому поводу в ЕС и с учетом практики Европейского суда справедливости.

Представляется целесообразным расширить защиту персональных данных работников с учетом кодекса практики МОТ и Рекомендации Совета министров СЕ №R(89)2 1989 г. по этому поводу, включая ограничение возможностей использования полиграфов при психологическом отборе работников, ведения технического слежения за работниками и другие меры.

Несмотря на принятие в апреле 2013 г. закона, устанавливающего правовой статус дистанционных работников Федеральный закон от 5 апреля 2013 г. № 60-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» // РГ, №77, 10.04.2013 г., не все проблемы, связанные с правовым регулированием труда этой категории работников, решены с учетом МТС. Важнейший вопрос, который должен быть решен в отношении дистанционного труда в национальном законодательстве - это распространение норм трудового права даже на тех дистанционных работников, которые формально не заключали трудовых договоров, но находятся в экономической зависимости от работодателя, как предусмотрено Конвенцией МОТ №177.

Основываясь на имеющемся зарубежном опыте, можно рассмотреть вопрос о легализации так называемых «пактов о неконкуренции», но их заключение разрешить только с работниками, оплата которых составляет не менее пятикратной средней заработной платы по данному региону.

С учетом отрицательного опыта легализации заемного труда не следует легализовывать использование заемного труда с помощью частных агентств занятости.

В заключении обобщены итоги проведенного исследования и сформулированы выводы и предложения по поводу повышения эффективности норм МТП, а также модификации трудового законодательства России.

По теме диссертации опубликованы следующие работы

Монографии, учебники, учебные и научно-практические пособия

1. Лютов Н.Л. Эффективность норм международного трудового права. Монография. - М.: «Проспект», 2013. - 25,5 п.л.

2. Гусов К.Н., Лютов Н.Л. Глава 23 «Международное трудовое право», пар.2. «Понятие источников международного трудового права и их классификация», пар. 4 «Механизм контроля за соблюдением международных трудовых стандартов» // Трудовое право: учебник для бакалавров. Под ред. К.Н. Гусова. - М.: «Проспект», 2013. Общий объем - 39,5 п.л., авторский вклад - 1 п.л.

3. Гусов К.Н., Лютов Н.Л. Международное трудовое право: Учебник. - М.: «Проспект», 2012. - 37 п.л.

4. Лютов Н.Л. Научно-практическое пособие «Российское трудовое законодательство и международные трудовые стандарты: соответствие и перспективы совершенствования». - М.: АНО «Центр социально-трудовых прав», 2012. - 8 п.л.

5. Лютов Н.Л. Глава 2. «Европейская социальная хартия: возможности для использования в правозащитной деятельности» // Учебное пособие «Использование международных механизмов для защиты трудовых и профсоюзных прав». Под редакцией Е.С. Герасимовой и О.С. Крыловой. - М.: АНО «Центр социально-трудовых прав», СПб.: «Лема», 2012. Общий объем - 9,2 п.л., авторский вклад - 0,78 п.л.

6. Лютов Н.Л., Морозов П.Е. Международное трудовое право. Под ред. К.Н. Гусова: Учебное пособие - М.: «Проспект», 2011 - Общий объем - 12 п.л., авторский вклад 7 п.л.

7. Лютов Н.Л. Раздел 1.3: «Развитие трудового законодательства в Российской Федерации под влиянием международно-правовых стандартов» // Учебное пособие «Трудовое право и право социального обеспечения в Беларуси, России и Украине (формирование и развитие)». Под ред. А.М. Куренного, К.Л. Томашевского. - Минск: «Дикта», 2011. Общий объем - 12,4 п.л., авторский вклад - 0,69 п.л.

8. Лютов Н.Л. Коллективное трудовое право Великобритании: Монография. - М.: «Волтерс-Клувер», 2009. - 14,5 п.л.

9. Лютов Н.Л. Коллективные трудовые споры: сравнительно-правовой анализ: Монография. - М.: «Проспект», 2007. - 16 п.л.

Статьи, опубликованные в журналах, рекомендуемых ВАК России

10. Лютов Н.Л. Международные трудовые стандарты и международная торговля в условиях глобализации: проблемы взаимодействия (в свете вступления России в ВТО) // Российский юридический журнал. - 2013. - №5. - 0,8 п.л.

11. Лютов Н. Л. Нормы jus cogens и международное трудовое право // Lex Russica. - 2013. (Том LXXIV) - №5. - 1,37 п.л.

12. Лютов Н.Л. Соответствие трудового законодательства России международным актам о запрете дискриминации // Кадровик. Трудовое право для кадровика. - 2013. - №2. - 0,63 п.л.

13. Лютов Н. Л. Гибкость международных трудовых стандартов как фактор их эффективности // Российский ежегодник трудового права. - 2012. №8. СПб.: «Университетский издательский консорциум», 2013. - 1,5 п.л.

14. Лютов Н.Л. Некоторые вопросы интеграции рынка труда и трудового законодательства Европейско-азиатского региона. Перспективы использования опыта Европейского союза // Законы России. Опыт. Анализ. Практика. - 2013. № 2. - 0,69 п.л.

15. Лютов Н.Л. Толкование международных договоров и международный обычай в международном трудовом праве // - Цивилист. 2013. - №2. - 1,09 п.л.

16. Лютов Н.Л. Проблема коллизии социальных прав работников и экономических прав работодателей в корпоративной деятельности: сравнительно-правовой аспект // Lex Russica. 2013. (Том LXXIV). - №1. - 1,47 п.л.

17. Лютов Н.Л. Практика Европейского суда справедливости по делу «Лаваль»: уроки, которые могут быть полезны для России // Цивилист. - 2012. - №3. - 0,88 п.л.

18. Лютов Н.Л. Проблемы соответствия трудового законодательства России международным стандартам в области оплаты труда // Кадровик. Трудовое право для кадровика. - 2012. - №8. - 0,56 п.л.

19. Лютов Н.Л. Соответствие трудового законодательства России актам МОТ по вопросу свободы объединения // Кадровик. Трудовое право для кадровика. - 2012. - №10. - 0,96 п.л.

20. Гусов К.Н, Лютов Н.Л. Международно-правовой принцип запрещения детского труда // Законы России: опыт, анализ, практика. - 2012. - №4. - 0,56 п.л.

21. Лютов Н.Л. Вопросы взаимодействия внутреннего трудового законодательства Российской Федерации и международных трудовых норм // Российский ежегодник трудового права. - 2011. - №7. СПб.: «Университетский издательский консорциум», 2012. - 1,63 п.л.

22. Лютов Н.Л. Международно-правовое регулирование рабочего времени и времени отдыха отдельных категорий работников // Кадровик. Трудовое право для кадровика. - 2011. - №9. - 1,16 п.л.

23. Лютов Н.Л. Международно-правовое регулирование надомного труда и телеработы // Кадровик. Трудовое право для кадровика. - 2011. - №11. - 0,42 п.л.

24. Лютов Н.Л. К вопросу о понятии «международное трудовое право» // Московский журнал международного права. - 2011. - №2. - 1 п.л.

25. Лютов Н.Л. Соответствие российского законодательства Европейской социальной хартии // Российский ежегодник трудового права. - 2010. - №6. СПб.: «Университетский издательский консорциум», 2011. - 1,27 п.л.

26. Лютов Н.Л. Рабочее время и время отдыха: международно-правовое регулирование общих вопросов // Кадровик. Трудовое право для кадровика. - 2010. - №12. - 1 п.л.

27. Лютов Н.Л. Политика в области занятости во время экономического кризиса: международный опыт и ситуация в России // Трудовое право. - 2010. - №12. - 0,6 п.л.

28. Лютов Н.Л. Какие изменения ждут трудовое законодательство в 2011 году? // Трудовое право. - 2010. - №12. - 0,75 п.л.

29. Лютов Н.Л. Существует ли «новое» международное трудовое право? // Трудовое право. - 2010. - №10-11. - 0,65 п.л.

30. Лютов Н.Л. Защита персональных данных: международные стандарты и внутреннее российское законодательство // Трудовое право. - 2010. - №8. - 1,05 п.л.

31. Лютов Н.Л. Современное зарубежное трудовое право и Россия // Трудовое право. - 2010. - №6. - 0,45 п.л.

32. Лютов Н.Л. Гибкость трудового законодательства и инновационная экономика // Трудовое право. - 2010. - №5. - 0,45 п.л.

33. Лютов Н.Л. О неформализованных источниках международно-правового регулирования труда // Lex Russica. Научные труды Московской государственной юридической академии им. О.Е. Кутафина. - 2010. - №4. - 1,85 п.л.

34. Лютов Н.Л. Перспективы ратификации Россией конвенций МОТ // Трудовое право. - 2010. - №2. - 0,6 п.л.

35. Лютов Н.Л. Защита права работников на заработную плату в случае банкротства работодателя: несоответствие российского законодательства международным стандартам // Трудовое право. - 2010. - №1. - 0,65 п.л.