Диспозитивность как режим уголовно-правового регулирования

Размещено на http://www.allbest.ru/

ДИСПОЗИТИВНОСТЬ КАК РЕЖИМ УГОЛОВНО-ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ

12.00.08 - Уголовное право и криминология;

уголовно-исполнительное право

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени

доктора юридических наук

Сидоренко Элина Леонидовна

Москва - 2013

Работа выполнена в федеральном государственном бюджетном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Московский государственный юридический университет имени О.Е. Кутафина (МГЮА)»

Защита состоится 10 октября 2013 г. в 12.00 на заседании диссертационного совета Д 212.123.01, созданного на базе Московского государственного юридического университета имени О.Е. Кутафина (МГЮА), г. Москва, 123995, ул. Садовая - Кудринская, д. 9., зал Ученого Совета.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Московского государственного юридического университета имени О.Е. Кутафина (МГЮА).

Автореферат разослан «____» августа 2013 г.

Ученый секретарь

диссертационного совета

кандидат юридических наук, доцент В.Н. Орлов

диспозитивность законодательство уголовный

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. Признание прав и свобод человека приоритетной конституционной ценностью повлекло кардинальную смену представлений об основах и содержании взаимоотношений между государством и личностью, изменение принципов и направленности российской правовой политики, в том числе корректировку идейной и нормативной основы уголовно-правового регулирования. Одно из перспективных направлений модернизации уголовного права не без оснований связывается с процессом формирования новой правозащитной парадигмы уголовной политики, под влиянием которой должны быть пересмотрены как стратегические цели отрасли, так и ее тактические задачи, связанные с обеспечением правовой защищенности личности, ее прав и свобод. Как следствие, в фокусе интересов законотворческой деятельности обозначилась задача оптимизации уголовно-правовой охраны частного интереса: расширяются права потерпевшего в уголовных правоотношениях, активно развиваются институты согласия на причинение вреда, самозащиты личности, освобождения от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим и др. Столь активное, но, к сожалению, не всегда последовательное реформирование уголовного законодательства ставит перед наукой новые задачи, связанные с созданием социально и криминологически обоснованной, теоретически взвешенной и политически оправданной модели правовой защиты личности в сфере уголовно-правового регулирования.

Несмотря на важность поставленных задач, теория уголовного права оказалась не вполне готовой к их решению во многом из-за отсутствия единой или хотя бы согласованной позиции по вопросам, связанным с направленностью уголовно-правового воздействия и определением меры правовой свободы частного лица в рамках уголовных правоотношений. Принципиальное несовпадение мнений ученых объясняется не столько различиями в их мировоззренческих установках, сколько отсутствием общей методологической базы исследования частных начал уголовно-правового регулирования. Долгое время наука исходила из априорной оценки уголовного права как исключительно публичной правовой отрасли, занималась теоретической разработкой его карательно-репрессивных механизмов. Статус частного лица при этом рассматривался по преимуществу через призму обязанности преступника понести наказание. Такой подход и сегодня является приоритетным. В большинстве научных сочинений уголовное право по-прежнему (и не без оснований) позиционируется либо как форма государственной экспансии и средство узаконения насилия, либо как единственно возможный способ преодоления анархии и хаоса.

Но вместе с тем такой взгляд на уголовное право не может быть признан в полной мере достаточным. Для того чтобы объективная потребность в расширении свободы частного лица была правильно понята и реализована, нужно признать существование частных начал в уголовном праве и на этой основе определить зону гарантированной свободы личности от произвольного вмешательства третьих лиц и государства, установить разумные пределы реализации свободы частного лица в уголовных правоотношениях. Но главное - преодолеть стереотип, согласно которому диспозитивные начала - это не более чем звено в дихотомии «публичное - частное», которое не способно сосуществовать с публичностью в рамках одной отрасли права.

В отсутствие необходимой методологической основы диспозитивные начала в уголовном праве рассматриваются либо скептически с указанием на их преждевременность, а порой и абсурдность, либо фрагментарно вне рамок решения концептуальных проблем уголовно-правового регулирования. В таких условиях велик риск теоретического обеднения и нормативного искажения уголовной политики, привнесения в понимание частного интереса в уголовном праве предвзятых и ограниченных суждений, не способных привести к реализации конституционных стандартов взаимоотношений государства и личности в сфере уголовного права. Без надлежащего научного обоснования идея расширения частных начал в уголовном праве является для законодателя неясной, а ее практическое воплощение оказывается либо бесполезным, либо приводит к результатам, противоположным ожидаемым.

Создание целостной теоретической модели диспозитивности в уголовном праве позволит расширить правозащитные и восстановительные возможности уголовно-правового регулирования и поставить уголовно-правовую охрану личности на качественно более высокий уровень. С этих позиций научное исследование частных начал уголовно-правового регулирования в комплексе их идейно-правовых и инструментальных характеристик представляется задачей необходимой и своевременной.

Степень научной разработанности. Исследование диспозитивности как объективно существующего явления напрямую связано с проблемой соотношения коллективных и индивидуальных начал в уголовном праве, рассмотренной в различных, иногда прямо противоположных друг другу учениях о сущности наказательной власти и отношениях между государством и личностью. В разных плоскостях дуализм частного и публичного в сфере уголовно-правового регулирования анализировался в работах С.В. Познышева, Н.С. Таганцева, Н.Д. Сергеевского, В.Д. Спасовича, И.Я. Фойницкого, А.А. Герцензона, А.Н. Трайнина, Н.И. Загородникова, Х.Д. Аликперова, А.И. Бойко, Б.В. Волженкина, Н.В. Генрих, Ю.В. Голика, А.Э. Жалинского, И.Э. Звечаровского, М.И. Ковалева, В.П. Коняхина, А.Н. Красикова, Н.М. Кропачева, В.Н. Кудрявцева, Н.Ф. Кузнецовой, В.И. Михайлова, А.В. Наумова, И.С. Ноя, Н.А. Огурцова, Г.О. Петровой, Н.И. Пикурова, Т.Г. Понятовской, Ю.Е. Пудовочкина, С.В. Расторопова, Б.Т. Разгильдиева, А.И. Рарога, В.Д. Филимонова, А.И. Чучаева, Б.В. Яцеленко и других. Труды этих ученых внесли существенный вклад в разработку вопросов, связанных с уголовно-правовой охраной личности, общества и государства, но считать окончательно познанной природу уголовно-правового регулирования пока преждевременно.

Современный уровень теоретических исследований выявил целый ряд проблемных, остро дискуссионных моментов, а порой и просто новых, еще не освоенных наукой граней уголовно-правового регулирования. Одной из них выступает феномен диспозитивности, который не может быть до конца объяснен на основе традиционного понимания содержания и функций уголовного права.

В последние годы проблема частных начал уголовно-правового регулирования постепенно привлекает внимание ученых. В 2006 году А.В. Сумачев защитил докторскую диссертацию на тему «Диспозитивность в уголовном праве». Отдельным аспектам реализации частного интереса в системе уголовно-правовой охраны личности посвящены кандидатские диссертации М.Н. Першина (2004 г.), Е.П. Софронова (2006 г.) и других. Диспозитивность как принцип и метод процессуального права рассмотрена в диссертациях С.А. Касаткиной (2006 г.), Е.В. Князевой (2003 г.), С.А. Сапожникова (2006 г.), Н.Ю. Полянского (2005 г.) и др.

Несмотря на возросший интерес науки к частным началам уголовно-правового регулирования, многие аспекты обозначенной проблемы по-прежнему остаются недостаточно исследованными. К их числу относятся вопросы, связанные с определением социально-политических предпосылок и юридической природы диспозитивности, установлением идеологических основ и нормативных пределов реализации воли частного лица в уголовном праве. Детальное изучение этих и других теоретических и методологических проблем способно привести к получению принципиально новых знаний о сущности уголовно-правового регулирования и разработке перспективных направлений современной уголовной политики. Указанные выше обстоятельства дополнительно актуализировали выбор темы настоящего исследования, определили вектор и содержание научного поиска.

Объектом диссертационного исследования является диспозитивный режим уголовно-правового регулирования как системное правовое образование, характеризующееся особым сочетанием принципов, методов и средств правового воздействия на строго определенный круг общественных отношений.

Предмет исследования составляют структурные элементы диспозитивного режима уголовно-правового регулирования (отношения, принципы, методы), нормативный опыт реализации диспозитивности в уголовном праве, проблемы совершенствования уголовно-правовой теории и практики в части реализации частным лицом права на защиту права.

Цель диссертации состоит в разработке концептуальных основ диспозитивности как особого режима уголовно-правового регулирования, теоретическом обосновании оптимального сочетания частных и публичных интересов в уголовном праве.

Для достижения этой цели в диссертации ставятся и решаются следующие задачи:

- обобщить представления о сущности и содержании правового режима и выработать научно обоснованное определение диспозитивного режима уголовно-правового регулирования;

- исследовать общетеоретические и уголовно-правовые характеристики диспозитивности как внутриотраслевого явления;

- обосновать целесообразность введения в научный оборот теоретической модели «диспозитивный режим уголовно-правового регулирования» и раскрыть системные связи между ее элементами;

- определить основные принципы защиты прав частного лица в системе уголовно-правового регулирования;

- сформулировать понятие «предмет диспозитивного режима уголовно-правового регулирования» и раскрыть содержание образующих его правоотношений;

- изучить механизм реализации права на частный интерес через определение сущности, содержания и видов методов диспозитивного режима уголовно-правового регулирования;

- рассмотреть систему уголовно-правовых средств реализации права на защиту частного интереса и разработать предложения по совершенствованию уголовного законодательства и практики его применения;

- уточнить понятийный аппарат науки уголовного права.

Методологическая основа диссертационного исследования. Решение поставленных задач осуществлялось на основе интегративного подхода с использованием совокупности общенаучных и частнонаучных методов научного познания. Методологический базис диссертации представлен диалектическим методом познания социальных процессов и явлений с присущими ему требованиями объективности, всесторонности, историзма, конкретности истины. Для полного и всестороннего анализа предмета исследования использованы разнообразные общенаучные приемы и способы: индукция и дедукция, анализ и синтез, теоретическое моделирование, экстраполяция и другие методы.

Проблематика работы обусловила широкое применение системного и синергетического подходов. Они позволили рассмотреть диспозитивный режим уголовно-правового регулирования во всем многообразии его элементов, внутренних и внешних системных связей.

Применялись также кибернетический, описательный, формально-логический, документальный, лингвистический, историко-правовой, метод экспертного опроса, анкетирования, сравнительно-правовой и другие методы.

Нормативную базу исследования образуют Конституция Российской Федерации 1993 г., принципы и нормы международного права, определяющего стандарты защиты прав человека, российское конституционное, уголовное, гражданское, уголовно-процессуальное и уголовно-исполнительное законодательство, уголовное законодательство России более ранних исторических периодов, уголовное законодательство ряда зарубежных государств, иные нормативные правовые акты.

Теоретическая основа диссертации представлена:

- научными трудами по философии, методологии, общей теории права и конституционного права, посвященными правовой защищенности личности (Н.Г. Александров, С.С. Алексеев, П.В. Анисимов, В.С. Афанасьев, М.В. Баглая, В.М. Баранов, А.Г. Бережнов, М.И. Байтин, Л.Д. Воеводин, А.М. Витченко, В.М. Горшенев, О.С. Иоффе, В.Д, Зорькин, Д.А. Керимов, С.А. Комаров, Н.М. Коркунов, О.Е. Кутафин, В.М. Лазарев, Р.З. Лившиц, Г.В. Мальцев, Н.И. Матузов, В.С. Нерсесянц, В.П. Сальников, В.Д. Сорокин, А.В. Стремоухов, Ю.К. Толстой, Р.О. Халфина, В.Е. Чиркина, Б.С. Эбзеева, Л.С. Явич и другие);

- работами, ориентированными на исследование природы диспозитивности в сфере материального и процессуального права (Х.Д. Аликперов, А.С. Александров, В.П. Божьев, Л.А. Ванеева, С.Е. Вицин, А.А. Гаджиева, В.П. Даев, И.С. Дикарев, В.З. Лукашевич, Л.Н. Масленникова, Е.Г. Комиссарова, И.Л. Петрухин, И.И. Потеружа, С.С. Пономаренко, В.М. Савицкий, М.С. Строгович, Ю.А. Тихомиров, С.А. Шейфер, А.А. Шамардин и др.);

- трудами, посвященными проблемам уголовно-правового регулирования (А.И. Бойцов, А.И. Бойко, Б.В. Волженкин, Н.В. Генрих, А.А. Герцензон, Ю.В. Голик, А.Э. Жалинский, И.Э. Звечаровский, А.Н. Игнатов, С.Г. Келина, Т.В. Кленова, М.И. Ковалев, И.Я. Козаченко, В.С. Комиссаров, В.П. Коняхин, Н.М. Кропачев, В.Н. Кудрявцев, Н.Ф. Кузнецова, Н.А. Лопашенко, А.С. Михлин, В.В. Мальцев, А.В. Наумов, Г.О. Петрова, С.В. Познышев, Т.Г. Понятовская, А.А. Пионтковский, Ю.Е. Пудовочкин, Б.Т. Разгильдиев, А.И. Рарог, Н.Д. Сергеевский, В.Г. Смирнов, Н.С. Таганцев, Ю.М. Ткачевский, А.Н. Трайнин, В.Д. Филимонов, И.Я. Фойницкий, М.Д. Шаргородский, А.И. Чучаев, Ю.С. Жариков, Б.В. Яцеленко и др.);

- исследованиями, затрагивающими проблемы частных начал уголовно-правового регулирования в контексте анализа правового статуса потерпевшего от преступления (С.В. Анощенкова, Д.Б. Булгаков, В.В. Вандышев, Т.В. Варчук, В.Е. Квашис, Т.В. Кленова, Н.Н. Невский, В.С. Минская, В.И. Полубинский, Д.В. Ривман, В.Я. Рыбальская, А.Л. Ситковский, И.А. Фаргиев, Л.Я. Франк, Г.И. Чечель, П.С. Яни и др.); уголовно-правовых отношений (М.Л. Белов, АЛ. Козлов, Н.А. Огурцов, B.C. Прохоров, А.И. Санталов, И.А. Тарханов, И.В. Шмаров и другие); межотраслевых связей уголовного права (А.А. Васильченко, В.Г. Даев, Н.И. Пикуров), приоритетных направлений уголовной политики (М.М. Бабаев, С.В. Бородин, С.С. Босхолов, Л.Д. Гаухман, П.Ф. Гришанин, А.И. Долгова, Н.А. Ларичев, В.В. Лунеев, Г.Ю. Лесников, Ю.И. Ляпунов, Г.М. Миньковский, А.В. Наумов, B.C. Овчинский, Э.Ф. Побегайло, П.Н. Панченко, В.П. Ревин, Г.А. Тосунян, О.Ф. Шишов, В.Е. Эминов, A.M. Яковлев).

Эмпирическую базу диссертационного исследования составляют материалы обобщения практики Конституционного суда Российской Федерации, Верховного суда Российской Федерации, разъяснения Пленумов Верховных судов СССР, РСФСР и Российской Федерации, статистические отчеты Генеральной Прокуратуры РФ, Судебного департамента при Верховном суде РФ и ГИАЦ МВД России о состоянии преступности за период с 1996 по 2012 год. С учетом преимущественно теоретической направленности исследования в число его эмпирических источников вошли материалы научных конференций, посвященных проблемам теории уголовно-правового регулирования, охраны личности и защиты потерпевших от преступления, результаты экспертного опроса 450 сотрудников правоохранительных органов (в том числе 81 работника прокуратуры РФ, 138 сотрудников МВД России, 103 работников Следственного комитета РФ и 52 работников суда), результаты неформализованного интервью с экспертами в области уголовно-правового регулирования и охраны, проводимые на научных конференциях и семинарах в период с 2005 по 2013 г., находящиеся в свободном доступе итоги социологических исследований, посвященных проблемам качества правовой охраны личности и проводимых в период с 2000 по 2013 г.

Научная новизна диссертации заключается в том, что в ней впервые в отечественной юридической науке представлен системный анализ диспозитивности как особого режима уголовно-правового регулирования, определена инструментально-регулятивная ценность права частного лица на защиту своего субъективного права, разработан понятийный аппарат и определен вектор изучения правозащитных уголовно-правовых отношений. В работе обосновывается новый подход к определению правозащитных возможностей частного лица как субъекта уголовно-правовых отношений, уточняется сущность предмета и методов уголовно-правового регулирования, преодолевается односторонность в оценке содержания и субъектного состава уголовных правоотношений.

Научной новизной обладают: авторская интерпретация принципов диспозитивного режима уголовно-правового регулирования; установленное исследованием содержание системных связей между элементами диспозитивности; сформулированные в работе понятие и классификация правозащитных уголовно-правовых отношений; аргументация объема и содержания правовых статусов государства, обладателя блага, потерпевшего, преступника и причинителя вреда как субъектов правозащитных уголовно-правовых отношений; подтвержденный исследованием круг методов и средств диспозитивности; теоретически и социально-криминологически обоснованные предложения по совершенствованию институтов и норм, обеспечивающих защиту частного интереса в уголовном праве.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Диспозитивность - это режим регулирования правозащитных уголовно-правовых отношений, характеризующийся целостным и устойчивым сочетанием принципов, методов и средств правового воздействия, которые, будучи элементами единой системы, функционируют на основе начал стимулируемости, функциональности, изменчивости и целесообразности.

2. Диспозитивный режим создает правовую среду, в которой частное (физическое или юридическое) лицо активно реализует право на защиту своих субъективных прав в рамках уголовно-правовых отношений с государством и преступником (причинителем вреда). Конечной целью диспозитивного регулирования является обеспечение безопасности частного лица в сфере уголовно-правовых отношений, а промежуточными - обеспечение свободы лица в рамках пользования принадлежащим ему благом, восстановление прав потерпевшего, расширение возможностей для самозащиты.

3. Принципы диспозитивности - это обладающие объективно-субъективным характером, устойчивостью и системным единством основообразующие положения, которые сформулированы в правовых идеях или нормах и определяют вектор развития диспозитивного режима уголовно-правового регулирования. Наряду с общеотраслевыми и отраслевыми уголовно-правовыми принципами выделяются внутриотраслевые (институциональные) принципы диспозитивного режима уголовно-правового регулирования: приоритетная защита прав и законных интересов личности, недопустимость произвольного вмешательства в частные дела; обеспечение восстановления нарушенных прав; принципы восстановительного правосудия, активной самозащиты, экономии уголовной репрессии.

4. Предмет диспозитивного режима уголовно-правового регулирования составляют правозащитные отношения, возникающие вследствие реализации частным лицом - обладателем охраняемых законом благ - своего субъективного права на защиту права. Они возникают при формировании и принятии уголовно-правовых запретов (общепредупредительные правозащитные отношения), в случае совершения объективно вредопричиняющего деяния, не являющегося преступлением (регулятивные правозащитные отношения); а также в случае привлечения виновного к уголовной ответственности и назначения наказания (охранительные правозащитные отношения). В правозащитных отношениях частное лицо осуществляет право на защиту своего субъективного права в рамках реализации следующих правомочий: права-требования, права-пользования, права-поведения и права-притязания.

5. Субъектами правоотношений, составляющих предмет уголовно-правового регулирования, являются: 1) потерпевший от преступления; 2) обладатель права на защиту субъективного права, в отношении которого совершено деяние, не являющееся преступлением; 3) государство, имеющее карательно-репрессивный аппарат и ориентированное за защиту личности, общества и государства; 4) лицо, совершившее преступление; 5) лицо, совершившие общественно опасное деяние, не являющееся преступлением ввиду невменяемости или недостижения лицом возраста уголовной ответственности; 6) лицо, правомерно причинившие вред с согласия обладателя права; 7) лицо, пострадавшее вследствие устранения опасности обладателем права в ситуации необходимой обороны и крайней необходимости.

6. В зависимости от особенностей реализации права на защиту субъективного права в рамках общепредупредительных, регулятивных и охранительных правозащитных отношений выделяются следующие виды правовых связей:

1) «обладатель права - государство», содержание которых составляет право - требование частного лица и корреспондирующая ему обязанность государства создавать эффективную систему уголовно-правовой охраны субъективных прав;

2) «обладатель права - причинитель вреда», в рамках которых частное лицо действует в собственных интересах, отчуждая принадлежащее ему благо, при условии что это благо находится под охраной уголовного закона (реализация права-пользования);

3) «потерпевший - преступник», где потерпевший реализует право- притязание на заглаживание причиненного вреда, а преступник соглашается или отказывается от возмещения вреда;

4) «государство - потерпевший». В зависимости от результатов развития отношений с виновным потерпевший обращается к государству с правом- притязанием освободить виновного от уголовной ответственности (смягчить наказание) либо, напротив, привлечь к уголовной ответственности;

5) «обладатель права - причинитель вреда», возникающие вследствие самостоятельной реализации права на защиту.

7. Обладатель права на защиту субъективного права (частное лицо) является полноправным участником правозащитных уголовно-правовых отношений и обладает следующими правомочиями: 1) обращенное к государству правомочие - требование введения запретов на нарушение прав и законных интересов частных лиц, недопущения установления законов, ущемляющих или умаляющих эти права, дифференциации уголовной ответственности с учетом общественной опасности посягательств на интересы частных лиц и др.; 2) право-пользование, выраженное в согласии или просьбе о причинении вреда своим благам; 3) право на самозащиту субъективных прав, реализуемое в момент причинения либо создания угрозы причинения вреда находящимся под защитой правам и интересам; 4) право-притязание, выраженное в обращении к государству с требованием привлечения виновного к уголовной ответственности; 5) право на прощение и примирение с виновным; 6) право на возмещение вреда, причиненного преступлением.

8. В основу определения уголовно-правового статуса потерпевшего должен быть положен не факт причинения ему юридически значимого вреда, а нарушение его субъективных прав. В целях согласования положений уголовного и уголовно-процессуального законодательства предлагается дополнить УК РФ статьей 181 «Понятие потерпевшего от преступления» следующего содержания: «Потерпевшим от преступления признается лицо, права и законные интересы которого нарушаются при совершении преступления».

Потерпевший как активный участник правозащитных уголовно-правовых отношений реализует право на примирение либо прощение виновного, право-притязание на освобождение либо привлечение виновного к уголовной ответственности, право на самозащиту.

9. Методы диспозитивного режима уголовно-правового регулирования можно рассматривать как способ целенаправленного правового воздействия на предмет регулирования, связанный с установлением равенства и расширением правовых возможностей участников правоотношений и установлением конкретных запретов и обязываний, призванных определить гарантии реализации субъективных прав.

Диспозитивный метод и метод диспозитивного режима уголовно-правового регулирования - близкие, но не тождественные понятия. В диспозитивном режиме сочетаются диспозитивный и императивный методы, первый из которых представляет собой обращенные к обладателю права дозволения, а второй - совокупность адресованных государству и третьим лицам предписаний и запретов, гарантирующих беспрепятственное осуществление частном лицом своего субъективного права.

10. Средствами реализации диспозитивного режима уголовно-правового регулирования являются правовые нормы, составляющие институт освобождения от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим (ст. 76 УК РФ), институт частного и частно-публичного обвинения (примечание к ст. 201 УК РФ и ч. 2 ст. 20 УПК РФ), а также нормы, регламентирующие согласие потерпевшего на причинение вреда (примечание к ст. 122 УК РФ), и самостоятельную защиту прав (ст. 37 и ст. 39 УК РФ).

11. Под примирением с потерпевшим следует понимать достижение на добровольной и двусторонней основе соглашения между потерпевшим и лицом, совершившим преступление. Совершенствование института освобождения от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим предполагает: 1) ограничение преступлений, допускающих примирение, деяниями, посягающими на права личности и (или) юридических лиц; 2) признание примирения сторон обязательным условием освобождения от уголовной ответственности, но только при ограничении круга деяний, допускающих примирение; 3) придание соглашению потерпевшего и виновного реального характера посредством предоставления виновному определенного срока для выполнения возложенных на него обязательств; 4) исключение из ст. 76 УК РФ словосочетания «заглаживание причиненного вреда» как признака, частично дублирующего понятие «примирение с потерпевшим».

12. Согласие на причинение вреда в уголовном праве - это юридически значимая, добровольная, конкретная и предварительная форма волеизъявления частного лица - обладателя субъективного права, достигшего предусмотренного в уголовном законе возраста уголовной ответственности и способного осознавать характер и значение совершаемых действий, на причинение вреда интересам, находящимся в его свободном распоряжении. Давая согласие на причинение вреда принадлежащему ему благу, частное лицо реализует свое правомочие пользования. Причинение вреда в данном случае является объективным выражением воли обладателя права и не может быть поставлена в вину тому, кто действовал в рамках данного согласия.

13. Развитие института согласия на причинение вреда как средства диспозитивного режима уголовно-правового регулирования предполагает внесение в УК РФ следующих изменений:

- дополнение главы 8 УК РФ «Обстоятельства, исключающие преступность деяния» ст. 421 «Согласие на причинение вреда» следующего содержания:

«1. Не является преступлением причинение вреда личным имущественным или неимущественным правам, если лицо дало добровольное, конкретное, истинное и предварительное согласие на причинение ему вреда.

2. Причинение вреда правам лица при нарушении условий добровольности, конкретности, истинности или предварительного характера согласия влечет уголовную ответственность только в случаях умышленного причинения вреда»;

- введение в главу 16 УК РФ привилегированного состава ст. 1081 «Убийство по волеизъявлению потерпевшего» следующего содержания: «Убийство по просьбе или с согласия потерпевшего, - наказывается...».

14. Материально-правовой основой института уголовного преследования по делам частного обвинения выступает предоставленная государством возможность осуществления частным лицом - участником уголовно-правовых отношений - права на защиту субъективного права в рамках реализации: 1) обращенного к государству права-притязания о применении в виновному мер уголовно-правового воздействия; 2) права на прощение виновного по делам частно-публичного и частного обвинения; 3) права на примирение с виновным по делам частного обвинения.

15. Совершенствование института освобождения от уголовной ответственности как средства диспозитивного режима уголовно-правового регулирования предполагает:

- дополнение ст. 76 УК РФ «Освобождение от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим» частью 3 следующего содержания: «Лицо, совершившее преступление, предусмотренное частью первой статьи 115, частью первой статьи 116, частью первой статьи 1281, освобождается от уголовной ответственности, если оно примирилось с потерпевшим»;

- введение в УК РФ статью 762 «Освобождение от уголовной ответственности в связи с прощением потерпевшим» в следующей редакции части 1 настоящей статьи: «1. Лицо, совершившее преступление, предусмотренное частью первой статьи 115, частью первой статьи 116, частью первой статьи 1281, частью первой статьи 131, частью первой статьи 132, частью первой статьи 137, частью первой статьи 138, частью первой статьи 139, статьей 145, частью первой статьи 146, частью первой статьи 147, статьями 201, 202, 204 Уголовного кодекса Российской Федерации, освобождается от уголовной ответственности в связи с прощением потерпевшим.

2. Если преступление, предусмотренное статьями 159 - 1596 УК РФ, совершается индивидуальным предпринимателем в связи с осуществлением им предпринимательской деятельности и (или) управлением принадлежащим ему имуществом, используемым в целях предпринимательской деятельности, либо членом органа управления коммерческой организации в связи с осуществлением им полномочий по управлению организацией либо в связи с осуществлением коммерческой организацией предпринимательской или иной экономической деятельности, лицо освобождается от уголовной ответственности в связи с прощением потерпевшим, за исключением случаев, когда преступлением причинен вред интересам государственного или муниципального унитарного предприятия, государственной корпорации, государственной компании, коммерческой организации с прямым участием в уставном (складочном) капитале (паевом фонде) государства или муниципального образования либо если предметом преступления явилось государственное или муниципальное имущество.

Примечание. Под прощением потерпевшего в статьях настоящего кодекса понимается добровольный отказ потерпевшего от обращения с заявлением о совершении преступления».

16. Под самостоятельной защитой в уголовном праве понимается юридически значимое деяние частного лица - участника уголовно-правовых отношений, выраженное в причинении вреда охраняемым уголовным законом интересам в целях обеспечения безопасности своих прав и прав других лиц, общества и государства.

Уголовно-правовыми средствами, обеспечивающими реализацию права на самостоятельную защиту, являются необходимая оборона и крайняя необходимость. Повышение их правозащитного потенциала предполагает внесение в УК РФ ряда изменений:

1) изложение ст. 37 УК РФ в следующей редакции: ««1. Каждый имеет право на причинение вреда посягающему лицу в состоянии необходимой обороны, т.е. при защите личности и прав обороняющегося или других лиц, охраняемых законом интересов общества или государства от общественно опасного посягательства. Каждый имеет право на причинение смерти посягающему лицу при защите от посягательства, если это посягательство было сопряжено с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия.

2. Защита от посягательства, не причиняющего и не создающего угрозу причинения смерти обороняющемуся или другим лицам, является правомерной, если при этом не было допущено превышения пределов необходимой обороны, т.е. умышленных действий, явно не соответствующих характеру и степени общественной опасности посягательства».

2) замену в ч. 1 ст. 39 УК РФ «Крайняя необходимость» словосочетания «не является преступлением» на формулировку «каждый имеет право на».

3) введение в УК РФ следующей редакции ч. 2 ст. 39 УК РФ:

«2. Превышением пределов крайней необходимости признается причинение охраняемым законом интересам равного или более значительного вреда, чем предотвращенный».

Теоретическая значимость исследования заключается в расширении методологической базы изучения диспозитивных начал как одного из наименее изученных феноменов уголовного права, понимание которого создает условия для решения широкого круга проблем уголовно-правового регулирования и охраны. Предложенная в работе концепция диспозитивного режима уголовно-правового регулирования позволяет выявить закономерности и оценить качество уголовного законодательства и иных нормативных правовых актов, направленных на защиту прав человека, расширить горизонты познания уголовно-правовых явлений и внести вклад в развитие современной уголовной политики. Кроме того, разработанные в диссертации положения методологического характера создают условия для совместных исследований специалистов в области теории права, уголовного и конституционного права по проблемам правовой защиты личности.

Практическая значимость исследования состоит в возможности использования его результатов и выводов в рамках реформирования уголовного законодательства, в практической деятельности следственных и судебных органов, в проведении экспертиз отдельных нормативно-правовых институтов и норм, в учебном процессе при преподавании курса уголовного права, в научно-исследовательской деятельности и работе по повышению квалификации сотрудников правоохранительной системы и судов.

Апробация результатов и основных выводов исследования осуществлялась посредством их обсуждения на научных форумах, в юридической печати, учебном процессе.

По теме диссертационного исследования опубликована 101 работа общим объемом 153,6 п. л., в том числе 6 монографий и 36 статей в периодических изданиях, включенных в специальный Перечень ВАК. Результаты исследования отражены в выступлениях автора на научных конференциях, конгрессах, семинарах и симпозиумах в 2005-2013 гг.; внедрены в учебный процесс факультета международного права МГИМО (У) МИД России, в работу Комитета по безопасности и противодействию коррупции Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации и Общественной палаты Российской Федерации.

Структура диссертации предопределена объектом, предметом, целями и задачами работы. Она состоит из введения, пяти глав, включающих тринадцать параграфов, заключения и библиографии.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во введении обосновывается выбор и актуальность диссертационного исследования, определяются его объект, предмет, цель и задачи, методологическая основа работы, теоретические, нормативные и эмпирические источники, аргументируется научная новизна исследования, формулируются положения, выносимые на защиту, раскрывается теоретическое и прикладное значение диссертации, апробация и степень достоверности результатов.

Глава 1 «Теоретические основы исследования диспозитивного режима уголовно-правового регулирования» посвящена системному анализу этой теоретически выстроенной модели учета частного интереса в механизме создания и применения уголовно-правовых норм.

Работа начинается с изучения эволюции научных представлений о соотношении частного и публичного в праве, оценки существующих подходов к определению понятий «диспозитивность» и «диспозитивный режим уголовно-правового регулирования». Основные признаки диспозитивности раскрываются в рамках критического анализа теорий распоряжения, интереса, выбора, сотрудничества, этатичного, динамического, идейно-концептуального и инструментального направлений. Диспозитивность в современном праве рассматривается как относительно самостоятельное и динамично развивающееся явление. Ее функциональная направленность ограничена защитой основных прав и свобод частного (физического и юридического) лица посредством предоставления ему возможности самостоятельно осуществлять свои права и обязанности. Проявляясь в различных отраслях права различным объемом правовых средств, диспозитивность сохраняет общеотраслевую целостность, идейно-политическую и функциональную направленность. Залогом ее устойчивости является неоднородность предмета отраслевого регулирования, неотъемлемое сочетание частных и публичных интересов, императивных и диспозитивных начал.

Принципиальная позиция автора заключается в невозможности отождествления «диспозитивности в уголовном праве» и «диспозитивного режима уголовно-правового регулирования». Эти понятия органически связаны с дозволениями, но в диспозитивном режиме они имеют особый характер и ограниченного адресата. Речь идет о предоставлении возможности частному лицу - обладателю охраняемых уголовным законом прав - самостоятельно реализовывать их в рамках уголовно-правовых отношений с государством и преступником, предъявлять правовые требования и притязания для максимальной защиты своего интереса. Функциональные границы диспозитивного режима ограничены его направленностью на защиту интересов обладателя охраняемых уголовным законом прав и интересов и не позволяют включать в перечень средств диспозитивности обращенные к виновному дозволения (помилование, условно-досрочное освобождение, деятельное раскаяние, досудебное соглашение о сотрудничестве, освобождение от уголовной ответственности по делам о преступлениях в сфере экономической деятельности, отсрочка отбывания наказания больным наркоманией и др.).

Для правового режима в целом и диспозитивного режима в частности характерно ограничение предмета правового регулирования особым кругом общественных отношений; применение строго определенных методов правового воздействия; относительная замкнутость, высокая степень определенности и четкости правового регулирования как по кругу субъектов и объектов, так и по характеру применяемых методов.

Результатом проведенного исследования стало определение диспозитивного режима уголовно-правового регулирования как имеющей идейную (правозащитную) направленность системы уголовно-правового регулирования отношений по реализации права на частный интерес с использованием специальных уголовно-правовых норм и институтов и особого сочетания методов воздействия с преобладанием метода децентрализации.

Как условный теоретический конструкт, диспозитивный режим основывается на диспозитивном методе (дозволении), но не сводится к нему. Он существует там, где регулирование уголовно-правовых отношений по реализации права на защиту субъективного права при помощи дозволений оказывается особенно эффективным. Предложенная в работе модель позволяет структурировать научные представления о сущности и пределах уголовно-правовой охраны частного интереса, рассматривать диспозитивность как внутриотраслевое образование, не сводимое ни к признакам, ни к инструментам правового воздействия. Кроме того, модель диспозитивного режима дает возможность оценить методы и средства уголовно-правового регулирования с позиции их приемлемости для защиты интересов частного лица, увидеть в разрозненном правовом материале целостные образования и выделить средства диспозитивного режима в уголовном праве.

Диспозитивный режим уголовно-правового регулирования представлен в работе как система четырех элементов: принципов, предмета, методов и средств правового воздействия. Вступая в сложное взаимодействие, они существуют в особой, характерной именно для этого режима среде - сфере приоритетной защиты прав и свобод частных лиц. В практическом плане это означает, что, как только частное лицо - обладатель права на защиту права «вступает» в правоотношения, регулируемые в рамках диспозитивного режима, мобилизуется весь комплекс регулятивных, охранительных и обеспечительных процедур, осуществляется подбор способов и средств правового воздействия, максимально эффективных для защиты частного интереса.

Авторская позиция в оценке диспозитивного режима позволяет согласовать выработанные наукой подходы к определению диспозитивности как метода, приема или принципа правового воздействия, интегрировать полученные знания и разработать оптимальную модель учета частного интереса в уголовном праве.

Системный анализ диспозитивного режима позволил рассмотреть его в двух основных аспектах: с одной стороны, как элемент системы правозащитного регулирования, а с другой - как относительно целостное явление, обладающее собственной структурой, устойчивыми качествами и свойствами.

Взаимодействие диспозитивного режима с более общими правовыми образованиями представлено иерархическими (вертикальными) связями: система правозащитного регулирования > система уголовно-правового регулирования > диспозитивный режим уголовно-правового регулирования.

В числе сущностных свойств диспозитивности предлагается выделять его целостность, устойчивость связей между элементами, стимулируемость, функциональность, изменчивость и целесообразность. Главной целью диспозитивного режима обозначено обеспечение безопасности частного лица в сфере уголовно-правовых отношений через признание свободы частного лица в пользовании и распоряжении принадлежащим ему благом, восстановление прав потерпевшего и расширение возможностей для самостоятельной защиты права.

В главе 2 «Идеологические основы диспозитивного режима в уголовном праве» дана комплексная оценка принципов как основополагающих начал диспозитивного режима уголовно-правового регулирования.

Методологической основой исследования принципов стал структурно-функциональный анализ, позволивший обобщить свойства и функции принципов, оценить их отношение к иным системообразующим категориям и институтам уголовного права, построить разветвленную модель связей общеотраслевых, отраслевых и внутриотраслевых принципов диспозитивности.

Под принципами диспозитивного режима уголовно-правового регулирования предлагается понимать обладающие объективно-субъективным характером, устойчивостью и системным единством основообразующие положения, которые выражаются в правовых идеях или нормах-принципах, отражают развитие уголовного права и определяют вектор развития диспозитивного режима уголовно-правового регулирования.

Система принципов диспозитивного режима рассматривается как своеобразное саморегулирующееся образование, допускающее «дозированное» внешнее управление и находящееся в состоянии постепенного (и непрерывного) усложнения и дифференциации своих элементов. Выполняя в нелинейном развитии диспозитивных начал уголовно-правового регулирования роль идеологических ориентиров, принципы являются мягким и эффективным средством перевода системы уголовно-правового регулирования на качественно новый уровень развития с привнесением в нее частноправовых начал.

В структуре принципов диспозитивности предлагается выделять три уровня: общеотраслевые принципы; отраслевые принципы уголовного права и принципы, свойственные исключительно диспозитивному режиму уголовно-правового регулирования.

Общеотраслевыми принципами диспозитивного режима являются принципы законности, равенства, вины, справедливости и гуманизма. На отраслевом уровне выделяются требования законности (ст. 3 УК РФ), равенства граждан перед законом (ст. 4 УК РФ), вины (ст. 5 УК РФ), справедливости (ст. 6 УК РФ) и гуманизма (ст. 7 УК РФ). Внутриотраслевыми принципами диспозитивного режима являются: обеспечение приоритетной защиты прав и законных интересов личности, недопустимость произвольного вмешательства в частные дела; обеспечение восстановления нарушенных прав; принципы восстановительного правосудия, активной самозащиты, экономии уголовной репрессии и др. Их взаимодействие осуществляется в рамках вертикальных и горизонтальных системных связей. Вертикальные связи строятся на соотношении «целого и части», «общего и особенного», а принципы одного порядка находятся в горизонтальных отношениях координации.

Особое внимание в диссертации уделено исследованию отраслевых и внутриотраслевых принципов диспозитивности.

Обращаясь к анализу законности как принципа диспозитивного режима уголовно-правового регулирования, диссертант рассматривает его как совокупность двух требований 1) соответствия уголовного закона и практики его применения общепризнанным принципам и нормам международного права и Конституции РФ в части защиты и реализации права на частный интерес и 2) установления отраслевых особенностей статуса участников уголовно-правовых отношений только уголовным законом.

Потребность в защите частного интереса отразилась на содержании внутриотраслевого принципа равенства, выраженного в требованиях равной защиты равных по социальной значимости объектов; создания равных гарантий для реализации потерпевшими своих правомочий участника уголовно-правовых отношений; обеспечения равенства субъектов координационных уголовно-правовых отношений «потерпевший - преступник» и «потерпевший - причинитель вреда».

Внутриотраслевой принцип вины, по мнению автора, формируется на основе следующих требований: 1) требование о возмещении вреда потерпевшему в рамках уголовно-правовых отношений может быть обращено только к физическому вменяемому лицу, достигшему возраста уголовной ответственности; 2) при определении преступности и наказуемости действий, совершенных с согласия потерпевшего, оценивается психическое отношение лица к деянию и содержанию волеизъявления жертвы; 3) степень общественной опасности деяния, характер и объем уголовно-правовых последствий содеянного устанавливаются на основе учета психологического отношения к содеянному обладателя нарушенных прав.

Принцип справедливости в рамках диспозитивного режима уголовно-правового регулирования реализуется посредством: 1) обеспечения справедливой криминализации и пенализации деяний, посягающих на интересы частных лиц; 2) достижения соответствия характера и объема действий, направленных на возмещение вреда, общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного (требование эквивалентного возмещения); 3) обеспечения оптимального сочетания частных и публичных интересов в рамках уголовно-правовых отношений.

Внутриотраслевой принцип гуманизма рассматривается как совокупность следующих требований: 1) установление уголовной ответственности за посягательство на личность, ее основные права и свободы; 2) защита прав жертв преступления через расширение возможностей самостоятельной защиты и реализации потерпевшим своих правомочий участника охранительных правоотношений; 3) обеспечение компенсации причиненного вреда и учет воли потерпевшего при определении наказуемости деяния.

Принцип гарантированного осуществления прав определяется как внутриотраслевое требование, создающее основу для осуществления обладателем частного интереса права-пользования, права-требования, права-поведения и права-притязания в рамках правозащитных уголовно-правовых отношений.

Принцип эффективности реализации частного интереса ориентирует реформирование уголовного законодательства в направлении расширения и корректировки правовых средств защиты частного интереса, а также на установление единообразия правоприменительной деятельности в части учета и реализации прав потерпевшего, стимулирования активности субъектов правоотношений через предоставление им свободы выбора.

Соблюдение принципа сочетания частных и публичных интересов в системе уголовно-правового регулирования требует построения иерархии личных, общественных и государственных интересов и установления законодательных пределов осуществления частных интересов в уголовном праве.

Принцип беспрепятственного осуществления прав обращен к обладателю субъективных прав, очерчивает возможности и границы его собственного поведения, предъявляет к иным участникам уголовно-правовых отношений требования недопустимости произвольного вмешательства в частные интересы личности или юридического лица.

Содержательный анализ принципа сохранения прав в уголовном праве позволил обосновать важность предоставления частному лицу возможности реализовать свое субъективное право в установленных законом пределах и недопущения свободного отчуждения благ, входящих в сферу естественных и неотъемлемых прав личности (например, права на жизнь).

Исходным в определении принципа недопустимости злоупотребления субъективным правом стало требование законодательной регламентации содержания, пределов и механизмов осуществления субъективных прав и оценки вынужденности причинения вреда и добросовестности осуществления прав и обязанностей участниками примирения.

Глава 3 «Правозащитные отношения как предмет диспозитивного режима уголовно-правового регулирования» содержит результаты комплексной оценки уголовно-правовых отношений по реализации права на защиту частного интереса.

В работе поставлена под сомнение утилитарная оценка уголовного права как охранительной отрасли, а уголовно-правовых отношений - как властеотношений между государством и преступником. Такого рода подход приводит к отрицанию регулятивных возможностей уголовного права либо к их существенному ограничению. Особенности инструментария, используемого в УК РФ, позволяют говорить о своеобразии уголовно-правового регулирования, но не отрицают регулирования как такового.

Авторское понимание предмета уголовно-правового регулирования предваряется следующими исходными позициями: а) уголовно-правовое регулирование является элементом правового регулирования и имеет сходные с ним структуру и механизм; б) понятия «регулирование» и «охрана» выражают различные стороны и качества уголовного права как регулятора общественных отношений (одно - механизм, деятельность, а второе - цели этой деятельности); в) влияние уголовно-правовых норм на поведение субъектов правоотношений не ограничивается нормативно-организационным воздействием, а предполагает использование охранительных, регулятивных, превентивных, восстановительных, воспитательных, информационных возможностей уголовно-правовых норм; г) уголовно-правовое регулирование может быть определено как организованное воздействие субъекта на объект (вне рамок отношений «субъект > объект» правовое регулирование невозможно).