Злоупотребление правом в гражданском праве России

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание учёной степени кандидата юридических наук

Злоупотребление правом в гражданском праве России

12.00.03 -- гражданское право; предпринимательское право; семейное право; международное частное право

Радченко Сергей Дмитриевич

Москва 2008

1. Общая характеристика работы

Актуальность темы исследования. Прошедшая в России в 1990-е гг. реформа гражданского законодательства привела к расширению действия принципов равенства, свободы договора, беспрепятственного осуществления гражданских прав. Гражданский кодекс РФ (далее - ГК РФ) включил в предмет гражданского права отношения, основанные на равенстве, автономии воли и имущественной самостоятельности их участников. Это сопровождалось как введением в гражданское законодательство России новых, так и сохранением ранее известных правовых институтов, однако в значительно переработанном и обновлённом виде. К числу последних относится и запрет злоупотребления субъективными гражданскими правами (ч. 1 ст. 10 ГК РФ), сформулированный в ГК РФ в виде недопущения действий граждан и юридических лиц, осуществляемых исключительно с намерением причинить вред другому лицу, а также злоупотреблений правом в иных формах.

Институт злоупотребления субъективными гражданскими правами существовал ещё в советском гражданском праве как запрет осуществления гражданских прав в противоречии с их социально-хозяйственным назначением (ст. 1 ГК РСФСР 1922 г.) и в противоречии с назначением этих прав в социалистическом обществе в период строительства коммунизма (ч. 1 ст. 5 ГК РСФСР 1964 г.). В настоящее время формулировка запрета злоупотребления гражданскими правами приведена в соответствие с «мировыми стандартами», что требует его осмысления и анализа в контексте системы современного российского законодательства. Анализ судебной практики по применению ст. 10 ГК РФ свидетельствует, с одной стороны, о существенном увеличении случаев применения судами нормы ст. 10 ГК РФ, а с другой стороны, об отсутствии единообразия в толковании и применении судами данной нормы. В связи с этим возникает необходимость в исследовании правовой природы данного института, определении его места среди других правовых институтов, а также путей совершенствования норм о запрете злоупотребления правом и практики их применения, что предопределяет актуальность настоящего диссертационного исследования.

Предмет диссертационного исследования обусловлен предметом юридической науки в целом и предметом гражданско-правовой науки в частности и включает:

1) сведения российских источников по истории института запрета злоупотребления правом, а также теоретические воззрения российских и зарубежных учёных по различным вопросам злоупотребления правом;

2) нормы российского гражданского, семейного, трудового и других отраслей права - как действовавшие ранее, так и действующие в настоящее время;

3) гражданско-правовые отношения, образующиеся в результате урегулирования общественных отношений нормами, составляющими институт злоупотребления правом;

4) результаты правоприменительной практики арбитражных судов и судов общей юрисдикции.

Цели и задачи диссертационного исследования. Цель настоящего исследования состоит в выявлении, постановке и разрешении теоретических и практических проблем, связанных с определением правовой природы гражданско-правового злоупотребления правом; выработке применимых на практике критериев для максимально точного установления судом наличия или отсутствия признаков злоупотребления правом.

Логическая систематизация вопросов, составляющих предмет исследования, позволила сформулировать задачи диссертационного исследования:

1) выявить правовую природу института злоупотребления субъективным гражданским правом, его разграничение со смежными правовыми институтами;

2) определить круг возможных последствий злоупотребления правом;

3) раскрыть особенности применения гражданско-правового запрета злоупотребления правом в наиболее распространённых на практике судебных спорах, связанных с применением ст. 10 ГК РФ, к которым относятся споры из корпоративных отношений и денежных обязательств.

Структура исследования. Система поставленных научных задач находит отражение в структуре настоящей работы. Решению каждой из общих задач соответствует отдельная глава. Задачи же более конкретные решаются в содержании отдельных параграфов, в которые объединён материал внутри глав. Весь материал исследования разбит на три главы, включающие девять параграфов, каждый из которых посвящён выявлению и разрешению той или иной проблемы злоупотребления правом. Список использованной литературы включает 211 источников.

Методология исследования. Диссертационное исследование проведено на основе методов исторического, комплексного, системно-структурного анализа, а также способов толкования норм и категорий в праве, в частности посредством формальной логики и сравнительного правоведения. Особое место в методологии диссертации занимает культурологический метод, состоящий в анализе правовой природы юридических явлений с использованием сведений иных гуманитарных наук: философии, истории, лингвистики и др.

Теоретическая основа исследования. В своей теоретической основе настоящая диссертационная работа опирается на сочинения выдающихся отечественных и зарубежных философов -- Аристотеля, М. Бубера, И. Бентама, Н.А. Бердяева, Г.В.Ф. Гегеля, Г. Гроция, И.А. Ильина, И. Канта, Г. В. Лейбница, Дж. С. Милля, Б. Паскаля, Платона, Б. Спинозы, В.С. Соловьёва, Ж.Ж. Руссо, С.Л. Франка, Ф. Шеллинга, А. Шопенгауэра; работы дореволюционных российских правоведов -- Е.В. Васьковского, Ю.С. Гамбарова, В.П. Доманжо, С.А. Муромцева, Е.В. Пассека, Л.И. Петражицкого, И.А. Покровского, В.М. Хвостова, Г.Ф. Шершеневича; труды известных зарубежных правоведов -- Ж.Л. Бержеля, Е. Годэме, Л. Дюги, Р. Иеринга, Ж. Карбонье, Ж. Морандьера, Ф. Нордмана, М. Планиоля, Г. Радбруха, Ж.-Д. Руле, Р. Саватье, Л. Эннекцеруса, Янко Г. Янева.

Диссертантом широко использованы исследования отечественных учёных-юристов М.М. Агаркова, М.И. Бару, В.А. Белова, О.Ф. Богатырёва, М.И. Брагинского, С.Н. Братуся, С.И. Вильнянского, Г.А. Гаджиева, В.П. Грибанова, Д.В. Дождева, В.И. Емельянова, О.С. Иоффе, С.Г. Зайцевой, С.Ф. Кечекьяна, Н.И. Клейн, Л.А. Лунца, Н.С. Малеина, Ю.Г. Матвеева, С.В. Михайлова, И.Б. Новицкого, Е.А. Павлодского, В.М. Пашина, В.А. Рясенцева, О.Н. Садикова, С.В. Сарбаша, К.И. Скловского, Ю.К. Толстого, Ю.Б. Фогельсона, В.Ф. Яковлева, Т.С. Яценко и др.

Нормативную основу диссертации составили положения Гражданского кодекса РФ об осуществлении гражданских прав, способах защиты гражданских прав и др., а также нормы Федерального закона «Об акционерных обществах» от 26.12.1995 г. № 208-ФЗ (в ред. Федерального закона от 05.01.2006 г. № 7-ФЗ) СЗ РФ. 1996. № 1. Ст. 1; 2006. № 2. Ст. 172., Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственностью» от 08.02.1998 г. № 14-ФЗ (в ред. Федерального закона от 29.12.2004 г. № 192-ФЗ) СЗ РФ. 1998. № 7. Ст. 785; 2005. № 1 (ч. 1). Ст. 18., Федерального закона «О защите конкуренции» от 26.07.2006 г. № 135-ФЗ Российская газета. 2006. 27 июля., Уголовного кодекса Российской Федерации СЗ РФ. 1996. № 25. Ст. 2954; 2006. № 2. Ст. 176., Семейного кодекса Российской Федерации СЗ РФ.1996. № 1. Ст. 16; 2005. № 1 (ч. 1). Ст. 11. и других нормативных актов.

В качестве фактического материала использованы материалы судебной практики: постановления и определения Конституционного Суда РФ, Верховного Суда РФ, Высшего Арбитражного Суда РФ и федеральных арбитражных судов округов.

Степень научной разработанности темы. В науке отечественного гражданского права первое по времени комплексное исследование проблемы злоупотребления правом принадлежит М.М. Агаркову. В его статье «Проблема злоупотребления правом в советском гражданском праве» Агарков М.М. Проблема злоупотребления правом в советском гражданском праве // Известия АН СССР. Отделение экономики и права. 1946. № 6. С. 424 -- 436. сформулирована и поставлена проблема злоупотребления правом, дан анализ понятия осуществления права и его пределов, предложено определение злоупотребления правом. Первая и единственная в советской цивилистике монографическая разработка темы была осуществлена В.П. Грибановым в его докторской диссертации в 1972 г. Грибанов В.П. Пределы осуществления и защиты гражданских прав. М., 1972; переиздание // Грибанов В.П. Осуществление и защита гражданских прав. М., 2000. С. 19-21. Данная работа содержит отдельную главу «Правовая природа и социальное назначение принципа недопустимости злоупотребления гражданскими правами», в которой дан исторический и догматический анализ проблемы на основе парных диалектических категорий; выявлены признаки злоупотребления правом. В качестве результата была сформулирована первая в отечественной цивилистике теория злоупотребления правом - теория «пределов осуществления гражданских прав», оказавшая влияние, в том числе, на действующее гражданское законодательство. Обе названные работы заложили основы теоретического исследования данной темы.

В 1995 г. после того, как вступила в силу часть первая действующего ГК РФ, провозгласившая в качестве одного из основных начал гражданского законодательства беспрепятственное, своей волей и в своём интересе осуществление гражданами и юридическими лицами гражданских прав, а также содержащая ст. 10 «Пределы осуществления гражданских прав», задача научного изучения запрета злоупотребления субъективными гражданскими правами обрела повышенную актуальность.

В современных научных исследованиях можно выделить два направления. Первое из них продолжает и развивает на базе действующего законодательства идущее от В.П. Грибанова понимание злоупотребления субъективным гражданским правом через категорию «пределов осуществления гражданских прав» (Т.С. Яценко Яценко Т.С. Категория шиканы в гражданском праве: история и современность. М., 2003., О.А. Поротикова Поротикова О.А. Проблема злоупотребления субъективным гражданским правом: Автореф. дис. … канд. юр. наук. Саратов, 2002; Поротикова О.А. Проблема злоупотребления субъективным гражданским правом. М., 2007. ). Второе направление основано на критике данной теории и формулировании нового понимания злоупотребления правом, которое бы основывалось не на идеологических догмах, а на цивилистических ценностях. Данное направление привело к появлению в отечественной гражданско-правовой науке ряда альтернативных концепций злоупотребления правом. Так, в монографии В.И. Емельянова «Разумность, добросовестность, незлоупотребление гражданскими правами» Емельянов В.И. Разумность, добросовестность и незлоупотребление гражданскими правами. М., 2002. в целях выявления правовой природы данного института предложена и обоснована теория «целевых прав -- обязанностей». Заслуживают быть отмеченными исследования злоупотребления правом с точки зрения нарушения принципов права и интересов третьих лиц (С.Г. Зайцева Зайцева С.Г. «Злоупотребление правом» как правовая категория и как компонент нормативной системы законодательства Российской Федерации. Рязань, 2002. , П.А. Избрехт Избрехт П.А. Злоупотребление гражданскими правами в сфере предпринимательской деятельности: Автореф. дис. …канд. юр. наук. Екатеринбург, 2005.), через категории «использование прав в противоречии с их назначением» и «исключительного намерения причинения вреда» (А.А. Малиновский) Малиновский А.А. Злоупотребление правом. М., 2002. . В диссертационном исследовании А.Ю. Белоножкина Белоножкин А Ю. Содержание и формы злоупотребления субъективным гражданским правом: Автореф. дис. … канд. юр. наук. Волгоград, 2005. сущность злоупотребления правом раскрывается через категории «преимущественного правового положения», «формы» и «содержания» права. Самая глубокая, на наш взгляд, работа по исследуемой теме - статья В.М. Пашина «Институт злоупотребления субъективными правами de lege ferenda» Пашин В.М. Институт злоупотребления субъективными правами de lege ferenda // Актуальные проблемы гражданского права: Сб. статей / Под ред. О.Ю. Шилохвоста. М., 2003. С. 28 -- 62. Вып. 7. -- обосновывает понимание злоупотребления правом через категорию «интерес». Наблюдается особое внимание к истории развития данного правового института (Т.С. Яценко, В.И. Емельянов, А.А. Малиновский, О.А. Поротикова). Возможно, это вызвано тем, что раздел, посвящённый истории, хотя и был в монографии В.П. Грибанова, но исторические факты истолковывались им в идеологическом ключе.

Вместе с тем несмотря на повышенное внимание к рассматриваемой теме, в современной науке отечественного гражданского права нет единообразия в понимании сущности и правовой природы запрета злоупотребления субъективным гражданским правом, остаются неисследованными вопросы, связанные с применением запрета злоупотребления правом в отдельных видах гражданских правоотношений, возможные меры государственного реагирования на злоупотребление правом.

Научная новизна исследования. В настоящем диссертационном исследовании впервые в науке российского гражданского права осуществлена всесторонняя разработка дискуссионных вопросов, связанных с пониманием правовой природы и практическим применением запрета злоупотребления субъективным гражданским правом через философские категории «зло», «свобода» и «интерес», впервые специально исследованы виды мер государственного реагирования на действия, образующие злоупотребления правом, а также особенности применения запрета злоупотребления правом в корпоративных отношениях и денежных обязательствах.

На защиту выносятся основные выводы, отражающие новизну диссертационного исследования:

1. Право -- это признанная и защищённая государством свобода в осуществлении интереса. Поскольку в самой материи свободы заключена возможность её использования как в целях добра, так и зла, такая же возможность существует в праве. Злоупотребление возможно только при осуществлении права, как волевого действия, направленного на реализацию интереса. Совершение управомоченным субъектом действий по осуществлению права в своём интересе отвечает интересам общества. Осуществление права в отсутствии интереса есть социальное зло, против которого направлен запрет злоупотребления правом. Если субъект осуществляет право при отсутствии или в противоречии с имеющимся у него интересом, то государство в публичных интересах вправе ставить пределы такому правоосуществлению с помощью запрета злоупотребления правом. Злоупотребление субъективным гражданским правом -- это осуществление принадлежащего управомоченному лицу права в противоречии с имеющимся у данного лица признанным законом интересом в его осуществлении.

2. Управомоченное лицо при осуществлении права в принудительном порядке не обязано доказывать наличие интереса в осуществлении права. Сторона спора, полагающая, что другая сторона злоупотребляет правом, обязана доказать это обстоятельство.

3. Злоупотребление субъективным гражданским правом необходимо отличать от 1) недобросовестности в субъективном смысле, так как недобросовестным является лицо, не имеющее права, тогда как злоупотребить правом может только лицо, имеющее право; 2) недобросовестности в объективном смысле, так как последняя определяется путём сопоставления действий управомоченного лица с интересами других лиц (контрагентов), между тем злоупотребление правом определяется по отношению к интересу самого управомоченного лица; 3) злоупотребления родительскими правами, поскольку данные права не являются субъективными гражданскими правами; они предоставлены родителям не для обеспечения поведения обязанного лица в целях реализации их интересов, а для удовлетворения интересов детей, а также общества, в связи с чем осуществление данных прав приравнено к обязанности; 4) злоупотребления доминирующим положением, так как последнее не является субъективным правом и обозначает действия запрещённые, т. е. не связанные с осуществлением какого-либо права.

4. Причинение вреда не является обязательным признаком злоупотребления правом. Реакция государства на злоупотребление носит превентивный характер с целью предотвращения наступления отрицательных последствий. Цель запрета злоупотребления правом - побудить управомоченное лицо действовать в своём интересе. Если притязание такого лица представляет собой злоупотребление правом, то третьи лица вправе игнорировать данное требование. Если управомоченное лицо обращается за помощью к государству в лице суда, то в этом случае будет затрагиваться публичный интерес, и суд на основании ч. 2 ст. 10 ГК РФ может отказать в защите права. Если же в результате «злоупотребительного» осуществления права произойдёт нарушение прав или охраняемых законом интересов третьих лиц, то последние вправе прибегнуть к их защите способами, указанными в ст. 12 ГК РФ, в зависимости от характера нарушения. злоупотребление право запрет денежный

5. Указанный в ч. 2 ст. 10 ГК РФ «отказ лицу в защите принадлежащего ему права» означает отказ стороне спора в применении испрашиваемого им способа защиты гражданского права как полностью, так и в части. По своей природе эта мера является санкцией, но не является видом гражданско-правовой ответственности, поскольку отказ в защите права не связан ни с лишением управомоченного лица какого-либо права, ни с возложением на него какой-либо обязанности. Последствия злоупотребления правом не могут выражаться в виде 1) недействительности сделки; 2) лишения субъективного права; 3) понуждения к совершению действия.

6. Особенность злоупотребления корпоративными правами заключается в том, что оно может состоять в осуществлении этих прав не только в противоречии с личным интересом, но также в противоречии с общим корпоративным интересом участников юридического лица.

7. При рассмотрении судом спора, возникшего из денежного обязательства, в качестве злоупотребления правом не должны считаться действия, направленные на осуществление права взыскания процентов по договору займа (кредита), вне зависимости от того, насколько высок размер процента (в том числе если причиной его повышения явились резкие колебания валютного курса), а также длительная задержка кредитора с предъявлением иска о взыскании денежного долга, приведшая к увеличению времени начисления процентов.

Научная и практическая значимость. Изложенные в диссертации положения позволяют решить ряд теоретических проблем злоупотребления правом и могут являться теоретической основой для совершенствования практики применения норм, предусматривающих гражданско-правовой запрет злоупотребления правом. Научные выводы, сформулированные в настоящей работе, могут быть использованы при совершенствовании действующего российского гражданского законодательства и практики его применения, в процессе преподавания общего курса гражданского права, а также специального курса по теме «Осуществление и защита гражданских прав». Положения работы могут быть востребованы при подготовке лекционных курсов по дисциплинам цивилистического направления, а также при проведении дальнейших научных исследований по данной проблеме и близким к ней темам, а также в целях совершенствования правоприменительной практики.

Внедрение и апробация результатов. Диссертация подготовлена в отделе предпринимательского законодательства Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации, где проходили её рецензирование и обсуждение.

2. Основное содержание работы

Во введении обосновывается актуальность темы исследования, степень её разработанности; определяются цели и задачи, объект и предмет исследования, его теоретическая, нормативная, методологическая и эмпирическая основы, раскрывается научная новизна, теоретическая и практическая значимость, формулируются основные положения, выносимые на защиту, представляются данные об апробации результатов исследования и о структуре диссертации.

Глава первая «Понятие и сущность злоупотребления субъективным гражданским правом».

Первый параграф «Теории злоупотребления правом» посвящен рассмотрению существующих в отечественной цивилистике теорий злоупотребления правом. Их исследование автор начинает с теории «пределов осуществления гражданских прав» (В.П. Грибанов), согласно которой злоупотребление правом -- это «особый тип гражданского правонарушения, совершаемый управомоченным лицом при осуществлении им принадлежащего ему права, связанный с использованием недозволенных конкретных форм в рамках дозволенного ему законом общего типа поведения». Автор отмечает сильные стороны данной теории: злоупотребление правом может быть допущено только лицом, имеющим данное право; злоупотребление правом имеет место только при осуществлении права; злоупотребление правом -- это использование права «во зло». Вместе с тем диссертант полагает обоснованной критику данной теории состоящую в том, что 1) с точки зрения введения в закон понятия пределов осуществления гражданских прав образуется два уровня дозволений, нарушение одного из которых не приводит к нарушению другого; в этом случае действие по осуществлению права будет одновременно правомерным и неправомерным; 2) данная теория не указывает на чёткие критерии разграничения пределов содержания права и пределов его осуществления.

Теория «целевых прав-обязанностей» (В.И. Емельянов) рассматривает злоупотребление правом как нарушение управомоченным лицом установленной законом или договором обязанности осуществлять субъективное гражданское право в интересах другого лица в непредвидимых условиях. При этом состав элементов правонарушения «злоупотребление гражданскими правами» в части конструкции объективной и субъективной сторон совпадает с составом уголовного преступления, которое называется «злоупотребление должностными полномочиями» (ст. 285 УК РФ). Обосновывая своё несогласие с таким подходом, автор обращает внимание на его противоречие ст. 1 ГК РФ (граждане и юридические лица приобретают и осуществляют свои гражданские права своей волей и в своём интересе). Злоупотребление правом не может состоять в неисполнении обязанности; в ином случае его невозможно отграничить от правонарушения. По мнению диссертанта, при выявлении сущности злоупотребления правом опираться на статьи УК РФ было бы допустимо только в том случае, если бы за любые действия, образующие злоупотребление правом в смысле ст. 10 ГК РФ, была предусмотрена уголовная ответственность. Из того, что определённые действия УК РФ называет злоупотреблением, ещё не означает, что те же действия являются злоупотреблением правом в понимании ст. 10 ГК РФ. Действия руководителя коммерческой организации в противоречии с интересами последней ГК РФ не называет злоупотреблением правом, такое наименование («злоупотребление») этим действиям даёт ст. 201 УК РФ. Деяние, предусмотренное данной нормой, влечёт уголовную ответственность руководителя, а вовсе не отказ в защите права, как это предусмотрено ст. 10 ГК РФ.

Теория «легальной видимости» (С.Г. Зайцева, А.И. Муранов, М.Н. Малеина). По мнению сторонников данной теории, злоупотребление правом имеет место в ситуации, когда не происходит видимого нарушения определённых предписаний нормативных правовых актов, однако происходит нарушение принципов права, страдает юридически признанная свобода других лиц; злоупотребление правом -- это попытка представления при помощи любых способов и форм действий, неправомерных с точки зрения объективного права, в качестве правомерных. Указывая на уязвимые места данной теории, автор отмечает отсутствие объективных критериев «легальной видимости», а также зависимость квалификации злоупотребления правом от способностей правоприменителя усмотреть «видимость». Отсутствие видимого нарушения правовых норм означает, что действия, образующие злоупотребление правом, нарушают закон, однако имеются трудности с их квалификацией в качестве противоправных. Между тем затруднительность квалификации каких-либо правовых отношений не может служить основанием для выделения норм, регулирующих такие отношения, в отдельный правовой институт. Поскольку принципы права находят своё выражение в конкретных правовых нормах, то любое действие, противоречащее принципам права, является противоречащим нормам права, т. е. противоправным, что, с позиции данной теории, не позволяет отграничить злоупотребление правом от правонарушения.

В завершение параграфа автором анализируется группа теорий, объединённых под названием «теории интереса». Общим для них является признание в качестве обязательного признака злоупотребления правом - отсутствие интереса в осуществлении права. Разница между ними - в указании сопутствующего ему дополнительного признака: намерение причинить вред другому лицу (Ю.С. Гамбаров, И.А. Покровский, Л. Эннекцерус, Р. Саватье, Раденка Цветич, Ю. Б. Фогельсон); неблагоприятные последствия для другого лица (В.М. Пашин); нарушение интересов других лиц (Н.С. Малеин, А.Я. Курбатов, Л.А. Бирюкова, М.И. Брагинский, В.И. Крусс). По мнению диссертанта, сильная сторона данных теорий состоит в выявлении сущности злоупотребления правом через категорию интереса.

Вместе с тем автор отмечает, что каждая из групп этой теории содержит определённые недостатки. Осуществление права при отсутствии в этом интереса не тождественно осуществлению права с целью причинения вреда лицу, обязанному перед управомоченным, поскольку такое осуществление права не находится в необходимой причинно-следственной связи с причинением вреда. Злоупотребление правом не может состоять в осуществлении права в противоречии с интересами других лиц, так как устранение конфликта интересов предполагает установление приоритета одного интереса по отношению к другому, что происходит за пределами ст. 10 ГК РФ.

Второй параграф «Определение понятия злоупотребления субъективным гражданским правом». Автор исходит из понимания права как признанной и защищённой государством свободы в осуществлении интереса. Сведения философских наук свидетельствуют о существовании неразрывной связи добра и зла в рамках свободы. Как следствие, такая же связь должна существовать и в праве; возможность права быть использованным для целей зла заложена в самой природе права. Поскольку из содержания ст. 10 ГК РФ следует, что злоупотребление возможно только при осуществлении права, то для ответа на вопрос, с какой целью (добра или зла) используется право в данном конкретном случае, необходимо исходить из цели осуществления права. Осуществление права - действие, как правило, волевое. В свою очередь воля функционирует не сама по себе. Двигателем, приводящим в действие волю, является интерес. Автор исходит из того, что интерес -- это объективная категория, существующая в форме связи субъекта с окружающими условиями в виде общественных отношений, содержанием которых является потребность субъекта, его объективные нужды, выражающие необходимую связь, зависимость человека от природы и общества. Реализация законного интереса -- цель осуществления субъективного права. Совершение управомоченным субъектом действий по осуществлению права в своём интересе отвечает интересам общества. Таким образом, если удовлетворение интереса - это цель субъективного права, и достижение этой цели создаёт положительный социальный эффект, то осуществление права в отсутствии интереса в этом влечёт отрицательные последствия для общества, против которых направлен запрет злоупотребления правом.

Отвечая на вопрос о том, в силу каких причин управомоченный субъект может осуществлять своё право при отсутствии в этом своего интереса, автор указывает на две причины. Первая - влияние естественных человеческих страстей, когда управомоченный субъект понимает сущность своего интереса, однако его волевых качеств не хватает для следования ему. Вторая - неправильное понимание или незнание управомоченным истинной сущности своих интересов. Если субъект осуществляет право при отсутствии или в противоречии с имеющимся у него интересом, то государство в публичных (общественных) интересах вправе ставить пределы такому правоосуществлению с помощью запрета злоупотребления правом.

При исследовании вопроса о противоправности злоупотребления правом автор указывает на недостаточность для ответа на этот вопрос законодательного материала ч. 1 ст. 10 ГК РФ, запрещающей осуществление именно права, между тем каждое конкретное действие в каждый конкретный момент времени может быть либо правомерным, либо противоправным. Диссертант исходит из того, что противоправным является действие, совершённое субъектом при отсутствии права. Ситуация отсутствия права возможна в двух видах: либо право у субъекта ещё не возникло (и не возникнет), либо это право было, но уже прекратилось. Отсутствие интереса в осуществлении права не является обстоятельством, препятствующим возникновению права, так как при наличии предусмотренных законом юридических фактов право возникает у субъекта вне зависимости от того, имеется ли у него в настоящее время интерес в получении тех выгод, которые ему даст осуществление данного права. Отсутствие интереса в осуществлении права не является основанием прекращения права, так как даже если субъект утратил по каким-то причинам интерес в получении тех выгод, которые ему может дать осуществление права, то данное обстоятельство не предусмотрено законом в качестве юридического факта, влекущего прекращение субъективного гражданского права. Таким образом, обстоятельства, дающие основания для квалификации действий лица в качестве злоупотребления правом, не могут быть тождественны обстоятельствам, являющимся препятствием для возникновения права, и не могут быть тождественны обстоятельствам, являющимся основанием для прекращения права. Следовательно, обстоятельства, являющиеся основанием для квалификации действия лица в качестве злоупотребления правом, не сообщают данным действиям свойства противоправности, т. е. действия управомоченного субъекта по осуществлению принадлежащего ему права при отсутствии в этом интереса по своей правовой природе не являются правонарушением. Противоправным в этом случае будет результат осуществления права как противоречащий ст. 10 ГК РФ. Отказывая лицу в защите права (ч. 2 ст. 10 ГК РФ), суд препятствует наступлению такого результата.

Переходя к вопросу о том, какое значение имеет причинение вреда для квалификации злоупотребления правом, автор обращает внимание на то, что ст. 10 ГК РФ не предусматривает обязанность лица, осуществляющего право с исключительной целью причинения вреда, возместить вред потерпевшему. Реакция государства на подобные действия (в виде отказа в защите права) носит превентивный характер, т. е. преследует цель не допустить наступления отрицательных последствий. Следовательно, действия лица квалифицируются в качестве злоупотребления правом до наступления отрицательных последствий. Таким образом, наступление отрицательных последствий не является юридическим фактом, входящим в юридический состав, дающий основания для квалификации действий в качестве злоупотребления правом.

Вместе с тем, если бы действия по злоупотреблению правом не приводили к каким-либо отрицательным последствиям, то у государства не было бы необходимости им препятствовать. Если управомоченное лицо обращается за помощью к государству в лице суда, то в этом случае будет затрагиваться публичный интерес, в целях предотвращения наступления отрицательных последствий для которого суд может отказать в защите права. Если же в результате «злоупотребительного» осуществления права произойдёт нарушение прав или охраняемых законом интересов третьих лиц, то последние вправе прибегнуть к их защите способами, указанными в ст. 12 ГК РФ, в зависимости от характера нарушения.

По результатам догматического анализа ч. 1 ст. 10 ГК РФ диссертант приходит к выводу о том, что из содержания ч. 1 ст. 10 ГК РФ невозможно вывести легальное понятие злоупотребления правом, так как данная норма не указывает на признаки, присущие всем формам злоупотребления правом. В связи с этим автором предлагается своё определение злоупотребления субъективным гражданским правом как осуществления принадлежащего управомоченному лицу права в противоречии с имеющимся у данного лица признанным законом интересом в его осуществлении.

Исследуя вопрос о том, не повлечёт ли подобное понимание злоупотребления правом необходимость для управомоченного лица доказывать наличие интереса в ходе осуществления принадлежащих ему прав, автор исходит из того, что поскольку управомоченных лиц субъективными правами наделил (или предоставил им защиту) сам законодатель, то интерес в их осуществлении должен предполагаться, пока не доказано иное.

В заключительной части параграфа рассматривается вопрос о соотношении института злоупотребления субъективным гражданским правом с институтом недобросовестности. В науке гражданского права существует основанная на ч. 3 ст. 10 ГК РФ точка зрения (Л.А. Куликова, В.П. Камышанский, Г.А. Гаджиев, Л.В. Щенникова), состоящая в том, что злоупотребление правом по своей природе тождественно недобросовестности. Такой же позиции в значительном количестве случаев придерживаются суды.

Для оценки этой точки зрения диссертант обращается к относительно устоявшейся в отечественной цивилистике доктрине, различающей добросовестность в объективном и субъективном смысле (И.Б. Новицкий, К.И. Скловский). Недобросовестность в субъективном смысле не может быть тождественна злоупотреблению правом, так как недобросовестным является лицо, не имеющее права, между тем как злоупотребить правом может только лицо, имеющее право. Несовпадение злоупотребления правом с недобросовестностью в объективном смысле проявляется в том, что если недобросовестность в объективном смысле определяется путём сопоставления действий управомоченного лица с интересами другого лица (контрагента), то злоупотребление правом определяется путём указания на отсутствие интереса самого управомоченного лица.

Параграф третий «Отграничение гражданско-правового запрета злоупотребления правом от смежных правовых институтов». Автор обосновывает необходимость различения злоупотребления субъективным гражданским правом от нарушений договорных обязательств, последствия которых регулируются специальными нормами обязательственного права. Злоупотребление субъективным гражданским правом необходимо также отличать от ограничения или лишения судом несовершеннолетнего права самостоятельно распоряжаться своими доходами (ч. 4 ст. 26 ГК РФ) и ограничения судом дееспособности гражданина, который вследствие злоупотребления спиртным или наркотиками ставит свою семью в тяжелое материальное положение (ч. 1 ст. 30 ГК РФ). Данные действия не являются злоупотреблением правом, так как их последствия - это ограничение дееспособности, что не является санкцией, в отличие от предусмотренного ч. 2 ст. 10 ГК РФ отказа судом в защите права.

Диссертантом также анализируется группа норм, внешне сходных со злоупотреблением правом и объединённых тем, что в них содержатся признаки ненадлежащего использования управомоченным лицом своего имущества (ст. 240, 241, 284, 293 ГК РФ). Проводя историческую аналогию с существовавшим в римском частном праве запретом жестокого обращения с рабами, автор указывает на то, что ratio этих норм состоит в публичном интересе в сохранении данного имущества. Нарушение данного интереса со стороны управомоченного лица может повлечь передачу прав на это имущество по воле публичной власти другому лицу. Такой смысл и назначение названных норм не соответствует смыслу и назначению запрета злоупотребления правом, который направлен исключительно на воспрепятствование субъекту досаждать третьим лицам и государству требованиями, в которых для субъекта не прослеживается какого-либо интереса.

Рассматривая вопрос, можно ли признать злоупотребление родительскими правами одной из форм злоупотребления субъективным гражданским правом (ст. 10 ГК РФ), автор обращает внимание, что право родителей на воспитание детей не до конца вписывается в юридическую конструкцию субъективного гражданского права как средства обеспечения поведения обязанного лица в интересах управомоченного. Родительские права предоставлены родителям не для удовлетворения собственных интересов, а для удовлетворения интересов детей, а также общества, заинтересованного в надлежащем воспитании и развитии своих будущих граждан, как следствие, осуществление родительских прав приравнено к публичной обязанности (родители имеют право и обязаны воспитывать своих детей -- ч. 1 ст. 63 СК РФ). Таким образом, злоупотребление родителями правами в отношении своих детей нельзя признать разновидностью злоупотребления субъективным гражданским правом.

Заключительная часть параграфа посвящена рассмотрению вопроса о соотношении запрета злоупотребления правом и злоупотребления доминирующим положением (недобросовестной конкуренцией). На основе анализа норм антимонопольного законодательства автор приходит к выводу о том, что 1) названные правовые институты представляют собой запрещённые действия, совершаемые при отсутствии права; 2) доминирующее положение не является субъективным правом. Следовательно, ни злоупотребление доминирующим положением, ни недобросовестная конкуренция не могут быть признаны формами злоупотребления правом.

Глава вторая «Последствия злоупотребления правом» посвящена исследованию применяемых на практике способов реагирования государства в лице суда на действия, квалифицируемые в качестве злоупотребления правом.

В первом параграфе «Отказ в применении способа защиты права» решается вопрос о том, что означает «отказ в защите права», упомянутый в ч. 2 ст. 10 ГК РФ? При ответе на него автор исходит из того, что гражданские права защищаются путём применения судом либо иным правоприменительным органом способов защиты гражданских прав, предусмотренных ст. 12 ГК РФ, а также указанных в нормах иных федеральных законов. В диссертации признаётся правильность выдвинутого В. П. Грибановым тезиса о том, что злоупотребление правом имеет место только при осуществлении права. Вместе с тем, с учётом того, что запрет злоупотребления правом направлен на воспрепятствование субъекту обращаться с требованиями, в которых для субъекта не прослеживается какого-либо интереса, данный тезис нуждается в корректировке, состоящей в том, что злоупотребление правом имеет место не при всяком, а только в ходе принудительного осуществления права.

Представление стороной (как правило, ответчиком) объяснений суду и приведение своих доводов, в том числе о злоупотреблении правом другой стороной, предусмотрено законом (ч. 1 ст. 35 ГПК РФ, ч. 1 ст. 41 АПК РФ). Однако поскольку отказ в иске по этому основанию не связан с применением к истцу каких-либо принудительных мер, то автор приходит к выводу, что возражение о злоупотреблении правом 1) не является способом защиты гражданских прав; 2) является процессуальным возражением (exceptio) как форма реализации процессуального права на дачу объяснений суду и приведения своих доводов по всем вопросам, возникающим в ходе рассмотрения дела (ч. 1 ст. 35 ГПК РФ, ч. 1 ст. 41 АПК РФ), направленная на отказ другой стороне в применении испрашиваемого ею способа защиты гражданских прав.

Таким образом, «отказ лицу в защите принадлежащего ему права» в ч. 2 ст. 10 ГК РФ означает отказ юрисдикционного органа в применении способа защиты гражданского права, о котором просит сторона спора. Так, заявление ответчика о применении исковой давности как способ защиты права может быть отклонено судом по основанию злоупотребления правом со стороны ответчика. Поскольку как полный, так и частичный отказ в защите права имеют общий существенный признак - невозможность принудительного осуществления права, то необходимо признать, что суд по мотиву злоупотребления правом может частично отказать в защите права.

Во втором параграфе «Лишение субъективного права» диссертантом обосновывается позиция, согласно которой санкция за злоупотребление правом в виде лишения права противоречит природе данного запрета, так как в этом случае становится невозможным последующее надлежащее осуществление управомоченным субъектом своего права в своих интересах. Смысл отказа в защите права в контексте ст. 10 ГК РФ состоит в том, что полностью лишить управомоченного субъекта воли действовать «злоупотребительным» образом государство не в состоянии, однако оно может лишить защиты внешние проявления такой воли с целью побудить данного субъекта осуществлять право надлежащим образом. Кроме того, лишение управомоченного субъекта субъективного права в качестве санкции за злоупотребление им возможно только при условии прямого указания на это в законе, чего в законодательстве России нет.

В третьем параграфе «Понуждение к совершению действия», исследуя вопрос о том, можно ли на основании норм о запрете злоупотребления правом понудить ответчика совершить определённое действие или воздержаться от действия, автор исходит из того, что понуждение к действию возможно только при бездействии. Допустимость признания бездействия формой злоупотребления правом дискуссионна. В обоснование отрицательного ответа на поставленный вопрос в диссертации приведены следующие доводы: 1) ч. 1 ст. 10 ГК РФ в качестве злоупотребления правом называет действия по осуществлению права; в форме бездействия возможен только отказ от осуществления права; 2) по смыслу ч. 1 ст. 307 ГК РФ путём бездействия возможно только исполнение обязанности должника в обязательстве; 3) если бы интерес мог быть реализован путём бездействия, то лицу нет необходимости вступать в правоотношения с другими субъектами с целью приобретения субъективного права; в этом случае для реализации интереса достаточно фактически совершить бездействие.

Вместе с тем в отечественной и зарубежной цивилистике (М. М. Агарков, Г. Дернбург) признаётся, что поведение лица, осуществляющего субъективное право, может заключаться не только в совершении определённых действий, но и в их несовершении. «В тех случаях, когда закон предоставляет субъекту воспользоваться правом, не использование права тоже будет его осуществлением» (М. М. Агарков). Эта позиция сформулирована исходя из того, что не осуществлять право может не всякое лицо, а лишь то, которое имеет на это право. Данный тезис послужил теоретической основной для вывода о том, что бездействие как форма осуществления права также может быть при наличии необходимых условий квалифицировано как злоупотребление правом.

Бездействие может быть квалифицировано в качестве злоупотребления правом при одновременном выполнении двух условий: 1) на управомоченном субъекте не лежит обязанность действовать; 2) для реализации интереса необходимо активное действие. Так бывает в ситуации, когда субъект, осуществляя право с целью реализации интереса, вступает в правоотношение с третьим лицом, однако затем не совершает всех необходимых для осуществления права действий (т. е. бездействует). Тем самым управомоченный субъект не совершает действий, направленных на завершение осуществления права, что не соответствует его интересу, ранее обозначенному при начале совершения активных действий, направленных на реализацию имеющегося у него интереса. Здесь нельзя сказать, что правообладатель, бездействуя, отказывается от осуществления права, поскольку в рассматриваемой нами ситуации до бездействия истец совершил определённые действия, направленные на осуществление права. Предпринятое после этого бездействие будет таким поведением управомоченного, которое не ведёт к завершению начатого им осуществления права и, таким образом, не соответствует его интересу. Вместе с тем санкция за злоупотребление правом путём бездействия не может состоять в понуждении к совершению активного действия.

Параграф четвёртый «Недействительность сделки». Злоупотребление правом в судебной практике и научной литературе признаётся в качестве основания для признания сделки недействительной. Диссертантом аргументируется позиция, согласно которой злоупотребление правом не может являться основанием признания сделки недействительной. В обоснование этого тезиса приводятся следующие доводы:

1. Действия по злоупотреблению правом носят односторонний характер, для злоупотребления правом достаточно единичного волеизъявления. Однако действия, направленные на злоупотребление правом, не являются односторонней сделкой, поскольку, во-первых, результат их осуществления неправомерен, а, во-вторых, они не создают каких-либо указанных в законе обязанностей для злоупотребляющего лица (как того требует ст. 154 ГК РФ). Поэтому невозможно признать недействительным, например, завещание по мотиву того, что завещатель злоупотребил правом при его составлении. Всякий договор воплощает в себе волю двух и более лиц. Их участие в формировании договорных условий не позволяет по данному основанию признать как договор в целом, так и его отдельные условия недействительными.

2. Норма ст. 10 ГК РФ направлена на пресечение возможности принудительно осуществлять право, что изначально невозможно, если сделка, из которой возникло право, недействительна. Если ответчик заявляет о злоупотреблении правом со стороны истца, то для защиты прав ответчика суду нет надобности признавать сделку недействительной, достаточно применить ст. 10 ГК РФ и отказать в иске.

3. В соответствии с ч. 2 ст. 167 ГК РФ при недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой всё полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) -- возместить его стоимость в деньгах, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом. Следовательно, ничтожность и реституция как последствия признания сделки недействительной на основании ст. 168 ГК РФ применяются лишь в случаях, когда из закона не следует иное. Поэтому даже если признать, что нарушение ст. 10 ГК РФ может быть основанием для признания сделки недействительной по ст. 168 ГК РФ, то необходимо сделать вывод, что и последствия такого нарушения должны быть теми, которые указаны в специальной норме ч. 2 ст. 10 ГК РФ - отказ в защите права.

4. Спорность отнесения злоупотребления правом к основаниям признания сделки недействительной выявляется и при попытке найти место данным сделкам в рамках классификации недействительных сделок на оспоримые и ничтожные. Особенность ничтожной сделки заключается в том, что вывод о её недействительности может быть сделан исключительно путём сравнения её условий с нормами закона. Основаниями для признания недействительной оспоримой сделки служат, как правило, обстоятельства, связанные с порядком её заключения. Злоупотребление правом нельзя отнести ни к основаниям ничтожности, поскольку злоупотребление невозможно выявить из условий сделки, ни к оспоримости, поскольку действия по заключению сделки совершаются до возникновения права, основанием которому служит сделка. Иными словами, действия по включению в договор оспариваемого условия происходят до заключения договора, т. е. в период, когда правовая связь между сторонами отсутствует.

При решении вопроса о том, является ли отказ в защите права по основанию злоупотребления видом гражданско-правовой ответственности, автор исходит из общепризнанного в науке гражданского права сформулированного О. С. Иоффе определения гражданско-правовой ответственности как обязанности претерпеть имущественные лишения в виде возложения на правонарушителя дополнительных обязанностей или лишения его субъективных прав. Поскольку предусмотренный ст. 10 ГК РФ отказ в защите права состоит в отказе в применении испрашиваемого способа защиты гражданских прав, то применение данной санкции не является привлечением к гражданско-правовой ответственности, поскольку такой отказ не может быть связан ни с лишением управомоченного лица какого-либо права, ни с возложением на него какой-либо обязанности.

Глава третья «Особенности применения запрета злоупотребления правом в отдельных видах гражданских правоотношений».

Параграф первый «Применение запрета злоупотребления правом в корпоративных отношениях». Анализируя вопрос о том, как формируется интерес юридического лица, автор обращается к концепции Ж. Ж. Руссо, различавшего в отношениях, связанных с принятием коллективных решений гражданами в рамках общественного договора, «общую волю» и «волю всех». Применительно к деятельности акционерного общества «волей всех» можно назвать простую сумму частных волеизъявлений отдельных акционеров, направленную на реализацию интереса каждого из них; «общей волей» - волю, которая по диалектическому закону перехода количественных изменений в качественные даёт при суммировании частных воль акционеров качественно новую волю акционерного общества и, как следствие, направлена на реализацию качественно нового интереса -- интереса юридического лица («общего корпоративного интереса»). Иными словами, поданные на общем собрании акционеров голоса - это «воля всех», принятое в результате голосования решение - это «общая воля». Каждый акционер может удовлетворить свой частный интерес по сравнению с другими акционерами в пропорции к количеству принадлежащих ему акций, так как объём корпоративных прав прямо зависит от данного количества. Общество, являющееся для акционера (участника) средством достижения цели получения прибыли -- самостоятельный субъект права, выражающий вовне общую волю, направленную на реализацию общего интереса своих участников.

Таким образом, особенность злоупотребления корпоративными правами заключается в том, что оно может состоять в осуществлении этих прав не только в противоречии с интересом обладающего ими акционера (участника общества с ограниченной ответственностью), но также в противоречии с общим корпоративным интересом.

С учётом сделанных теоретических выводов диссертантом проведён анализ использования запрета злоупотребления правом в различных видах корпоративных споров, по результатам которого подведены соответствующие итоги. Так, в качестве злоупотребления правом могут быть квалифицированы:

1. Действия, называемые «блокировкой пакета акций», т. е. направленные на создание временной объективной невозможности реализации прав, предоставляемых этими акциями (в том числе путём принятия судом обеспечительных мер).

2. Действия акционера, который, осуществляя право на получение у общества документов и информации, в течение непродолжительного периода запрашивает у общества одни и те же документы и информацию, чем существенно затрудняет деятельность последнего. Это говорит о том, что акционер осуществляет данное право без какого-либо интереса для себя.