Убийство, совершенное в состоянии аффекта

Размещено на http://www.allbest.ru/

Содержание

Введение

Глава 1. Анализ исторического и зарубежного опыта регулирования ответственности за убийство, совершенное в состоянии аффекта

§ 1. Исторический очерк о развитии уголовного законодательства об ответственности за убийство, совершенное в состоянии аффекта

§ 2. Уголовное законодательство зарубежных стран об ответственности за убийство в состоянии аффекта

Глава 2. Уголовно-правовая характеристика убийства, совершенного в состоянии аффекта в современном российском законодательстве

§ 1. Характеристика аффекта (понятие и внешнее проявление) как теоретической основы уголовно-правовых норм

§ 2. Объективные признаки убийства, совершенного в состоянии аффекта

§ 3. Субъективные признаки убийства, совершенного в состоянии аффекта

Глава 3. Проблемы и перспективы регулирования ответственности за убийство, совершенное в состоянии аффекта

§ 1. Отграничения убийства, совершенного в состоянии аффекта, от смежных преступлений

§ 2. Пути совершенствования уголовного законодательства об ответственности за убийство, совершенное в состоянии аффекта

Заключение

Список использованных источников

Введение

уголовный законодательство убийство аффект

Актуальность исследования. Уголовный кодекс Российской Федерации (далее - УК РФ) одной из своих главных задач ставит задачу охрану жизни челове- ка, его прав и свобод. Охрана личности является также важнейшей задачей любого государства. «Особое место среди причин преждевременной смерти занимает убийство, которое является наиболее тяжким из признаваемых законом преступлений». Самым ценным благом человека является его жизнь, поэтому с посягатель- ствами на жизнь необходимо вести решительную борьбу. К сожалению, кримино- генная обстановка в стране за последние годы осложнилась. Рост посягательств на жизнь отмечается в течение ряда лет, поэтому борьба с этими преступлениями приобретает в настоящее время особую актуальность. Выполнение этой задачи требует правильного применения уголовного закона. Актуальность темы исследо- вания обусловлена первостепенной значимостью уголовно-правовой охраны жизнь любого человека независимо от его возраста, физических или моральных качеств. В этом направлении закон не делает никаких исключений. Вместе с тем, в реаль- ной жизни нередки случаи умышленного противоправного лишения жизни другого человека при наличии определённых смягчающих обстоятельств, указанных в за- коне. Наличие указанных обстоятельств обусловливают значительно низшую сте- пень тяжести преступлений данного вида, по сравнению с теми из них, которые со- вершенны без смягчающих обстоятельств, или с отягчающими.

На сегодняшний день в практике встречаются случаи, когда привлекают к ответственности без вины или неправильно определяют ее форму. Учитывая роль вины и ее форм, очевидно, что в подобных случаях не реализуются принципы и задачи уголовного законодательства. Трудность установления субъективных при- знаков преступления на практике и возникающие в связи с этим ошибки ставят задачи по разработке непротиворечивых законодательных положений, а также четких рекомендаций по их практическому применению. Что касается взглядов на вину, то в отечественной науке уголовного права существовало в разное время три главных теории вины: а) вина - «опасное состояние» личности; б) вина - оце- ночная категория; в) вина - психическое отношение к совершаемому преступле- нию. В середине прошлого века в теории уголовного прав и на практике утверди- лась психологическая концепция вины. На наш взгляд, психологическая теория вины отражает самые главные аспекты субъективной преступной деятельности: она позволяет выявить психическую деятельность человека, проявившуюся в конкретном деянии.

Однако в рамках указанной теории существует немало точек зрения по по- воду того, как определять вину: какая психическая деятельность должна учиты- ваться при вменении и на какие юридически значимые обстоятельства она должна быть направлена. Поэтому одна из основных причин неэффективности уголовно- го законодательства заключается в конструкции вины и ее форм. Что касается двух других подходов, то здесь можно сказать следующее:

1) теория «опасного состояния» не может быть приемлема, так как она не соответствует современной уголовно-правовой политике и не может являться ос- нованием уголовной ответственности (она практически реализовывалась лишь в первые годы существования советского государства, когда необходимость изба- виться от «социально-опасных элементов» превалировала над действительны- ми целями уголовного права);

2) оценочная концепция слишком широко трактует вину как определенную характеристику деяния, данную судом с учетом всех обстоятельств, относящихся к преступлению и личности преступника. Однако, по нашему мнению, оценочный момент в определении вины присутствует. Это объясняется тем, что психическая деятельность существует вне сознания правоприменителя, следовательно, дока- зать ее можно только путем оценки судом собранных по делу доказательств. Бо- лее того, оценочный момент проявляется и при толковании норм о вине.

Уголовный закон предусматривает отдельную уголовную ответственность за убийство, совершённое в состоянии аффекта (ст. 107 УК РФ). Выделение данного привилегированного состава в отдельную статью УК РФ обусловлено ещё, прежде всего, теми определёнными обстоятельствами и состоянием лица, которые способ- ствовали совершению данного преступного деяния. Российское уголовное законо- дательство, так же, как и законодательство других республик постсоветского про- странства, признаёт обстоятельством, смягчающим ответственность, совершение преступления в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения, вы- званного неправомерными действиями потерпевшего. Степень научной разработан- ности темы в современной юридической литературе обусловили выбор темы и определили её комплексный характер.

Объектом исследования являются урегулированные нормами права обще- ственные отношения, связанные с квалификацией убийства в состоянии аффекта.

Предметом исследования являются научные концепции, идеи, взгляды и теоретические разработки, касающиеся уголовно-правового состава, предусмат- ривающего ответственность за убийство в состоянии аффекта; законодательство, регулирующее отношения в сфере уголовно-правовой ответственности за данное преступление, судебная и правоприменительная практика. Недостаточная изучен- ность ряда теоретико-правовых вопросов, отсутствие единообразного подхода за- конодателя к данному составу преступления обусловили выбор объекта и предме- та исследования.

Целью работы выступил научный анализ становления и развития законода- тельства, предусматривающего ответственность за убийство в состоянии аффекта (ст. 107 УК), и выявление на этой основе закономерностей, основных тенденций и перспектив развития данного состава преступления.

Достижению заявленной цели способствовало решение ряда научных задач, среди которых:

- исследовать развитие уголовного законодательства об ответственности за убийство, совершенное в состоянии аффекта;

- изучить уголовное законодательство зарубежных стран об ответственности за убийство, совершенное в состоянии аффекта;

- дать характеристику аффекта (понятие и внешнее проявление);

- определить объективные признаки убийства, совершенного в состоянии аф- фекта;

- выявить субъективные признаки убийства, совершенного в состоянии аф- фекта;

- определить пути совершенствования уголовного законодательства об ответ- ственности за убийство, совершенное в состоянии аффекта, а также исследовать от- граничения убийства, совершенного в состоянии аффекта, от смежных преступле- ний.

Методологической основой данной работы является совокупность общена- учных и специальных методов познания: диалектического, логического, историко- правового, сравнительно-правового, системного и комплексного анализа, а также доктринальные и научные исследования отечественных и зарубежных авторов, национальное уголовное законодательство РФ.

Теоретическую основу исследования составили труды дореволюционных, советских и современных российских ученых-правоведов, таких как А.Н. Попов, С.В. Бородин, В.И. Ткаченко. Т.В, Сысоева, Э.Ф. Побегайло и др.

Эмпирическая база исследования представлена материалами судебной практики по теме исследования.

Научная новизна исследования заключается в:

– анализе развития законодательства об уголовной ответственности за убий- ство, совершенное в состоянии аффекта;

– раскрытии объективных и субъективных признаки данного состава пре- ступления; отличительных признаков убийства, совершенного в состоянии аффек- та;

– применении научно-обоснованных предложений по совершенствованию уголовного законодательства об ответственности за убийство, совершенное в со- стоянии аффекта.

Теоретическая значимость проведенного исследования определена необ- ходимостью углубления отечественной теоретико-правовой доктрины в части, ка- сающейся развития уголовной ответственности за убийство, совершенное в состоянии аффекта.

Практическая значимость исследования определяется одержащимися в нем обобщениями, выводами и предложениями, которые могут быть использованы при совершенствовании российского законодательства в сфере уголовной ответственно- сти за убийство, совершенное в состоянии аффекта.

Материалы исследования также могут быть использованы при написании сту- дентами научных сообщений, курсовых работ, рефератов, эссе, а также при подго- товке к практическим и семинарским занятиям по данной теме.

Глава 1. Анализ исторического и зарубежного опыта регулирования ответственности за убийство, совершенное в состоянии аффекта

§ 1. Исторический очерк о развитии уголовного законодательства об ответственности за убийство, совершенное в состоянии аффекта

Изучение объективных и субъективных признаков убийства, совершённого в состоянии аффекта, понятия аффекта, а также рассмотрение вопросов квалифи- кации со схожими составами преступлений немыслимо без глубокого изучения исторического развития данного состава преступления, его становления в уголов- ном законодательстве как самостоятельной уголовно-правовой нормы.

Долгое время в истории российского уголовного законодательства не было упоминания об аффективных состояниях лица, совершившего преступление. Сле- дует рассмотреть, какое же эмоциональное состояние изначально являлось осно- ванием выделения привилегированных составов, его характеристику, какими опи- сывалось терминами в том или ином законодательном акте, и какие претерпело изменения. Житейское сознание чаще всего опирается на нормы литературного языка, которые закреплены в различного рода толковых словарях. Таким образом, с данных позиций лицо будет виновно, если оно в какой-либо степени повлияло на возникновение преступного результата. Однако с подобным утверждением трудно согласиться, так как причина - довольно широкое понятие, включающее в себя внешнее и внутреннее, объективное и субъективное, а вина призвана охарак- теризовать только внутреннее отношение лица к его деянию. Исторически вина далеко не всегда являлась необходимым условием наступления ответственности. Объективное вменение было широко распространено в древнем праве. Не уста- навливалось не только внутреннее отношение субъекта к содеянному, но и субъ- ектом мог выступать любой предмет материального мира. Понятие вины как субъективного отношения лица к деянию начало формироваться под влиянием философских и религиозных учений, пытавшихся переосмыслить роль и место человека в окружающем его мире, обративших внимание на внутренние причины поведения людей, на их сознание и волю.

В ханьском Китае (III в до н.э. - III в н.э.), согласно конфуцианскому прин- ципу «если воля добрая, человек не нарушает закон», стало складываться специ- фическое учение о форме вины. Выделялись предумышленные и преднамеренные преступления, преступления, совершенные с умыслом и без такового, а также по ошибке. Требование учета воли преступника при определении меры наказания было закреплено законом в 120 г. до н.э.: например, тяжесть наказания за телес- ное повреждение зависела от того, было оно нанесено со «злодейским умыслом» или в драке (что могло подразумевать как аффект, так и неосторожность).

Уже в XII в. уголовный закон освобождал от ответственности лицо с учетом его эмоционального состояния. Принципиальное значение для определения со- держания вины имело учение о свободе воли, сформировавшееся еще в эпоху древнегреческой философии.

Первое косвенное упоминание об этом преступлении можно встретить в Русской Правде2. Позднее упоминание о совершении преступления в состоянии крайнего возбуждения (аффекта) отмечается в Артикуле воинском Петра I3. И только в Уложении о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г.4 говорится об аффекте физиологическом. В целом первым крупным кодифицированным ак- том в сфере российского уголовного права справедливо называют Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. Надо отметить, Уложение 1845 г. не формулирует общего понятия вины, но выделяет в ст. 5 ее формы: все преступ- ления и проступки делятся на умышленные и неумышленные. Умысел, в свою очередь, был двух степеней. Первая разновидность: «когда противозакон- ное деяние учинено вследствие не внезапного, заранее обдуманного намерения или умысла» . В данном определении есть указание на заблаговременную обду- манность, которая относилась к составлению умысла, а не к действию. Субъект заранее, до момента совершения деяния определяет цель, которую необходимо достичь, осознает и предвидит свои действия и их результат с высокой степенью уверенности. Другими словами, преступник идет на преступление «со знанием дела», желая достичь поставленных перед собой целей (в чем и проявляется воле- вой момент этого вида умысла). Указание на отсутствие внезапности говорит нам о том, что умысел не должен быть аффектированным; должен быть ощутимый промежуток во времени между замыслом и действием. Это означает, что целепо- лагание, осознание и предвидение наступают внезапно, под влиянием аффекта непосредственно перед началом выполнения объективной стороны. Волевой мо- мент проявляется также в желании или сознательном допущении преступных по- следствий.

Кроме того, дореволюционное русское законодательство при определении ответственности за преступления, совершённое в состоянии запальчивости, не требовало особых условий. В эпоху правления Александра I и Николая I деятель- ность по составлению и кодификации норм уголовного права продолжилась, и 1833 г. комиссией во главе с М. М. Сперанским был составлен Свод законов Рос- сийской Империи. Нормы уголовного права содержались в томе XV. Свод имел немало недостатков, в том числе и относительно формулировок и определений Общей части. По закону 1871 г. ч. 2 ст. 1455 текстуально была несколько измене- на. К прежней редакции было добавлено указание ещё на то обстоятельство, уменьшающее виновность. Так, согласно ст. 1455 Уложения о наказаниях, подле- жал ответственности тот «кто учинит убийство, хотя и без обдуманного заранее намерения или умысла, в запальчивости или раздражении, но, однако же, и не случайно, а, зная, что посягает на жизнь другого». Учитывалось, что раздражение вызывается или насильственными действиями, или тяжким оскорблением со сто- роны убитого. Наказание было смягчено. За данное деяние предусматривалась ка- торга на срок от 4 до 12 лет, вместо ранее бывшего срока от 10 до 12 лет.

Вышеуказанный пример говорит о том, что сфера действия норм преступ- лений, которые мы рассматриваем шире по сравнению с действующим законода- тельством. Основанием для смягчения ответственности, которое характеризуется терминами «запальчивость» и «раздражение», шире, чем понятие аффекта», так как оно означало внезапный умысел, который возник под влиянием действующих чувств, законом вообще не учитывается. Свобода воли заключается в возможно- сти выбора. Человек не свободен от социальных условий. Но он свободен занять позицию по отношению к ним, поскольку эти условия не обусловливают его пол- ностью.

Необходимость составления нового уложения была продиктована измене- ниями в общественно-политической и правовой жизни России. Старое Уложение, несмотря на то, что оно периодически редактировалось, имело немало противоре- чий и неточностей в своем содержании. Проект Уголовного уложения, разрабо- танный комиссией под председательством Н.С. Таганцева, был окончательно утвержден 22 марта 1903 г. В Уголовном Уложении 1903 г.5, убийства выделя- лись в квалифицированные, так и привилегированные составы (приготовление к убийству, задуманному и выполненному под влиянием сильного душевного вол- нения, при превышении пределов необходимой обороны, по настоянию убитого или из сострадания к нему, совершённого матерью в отношении ребёнка при его рождении или прижитого вне брака).

Уголовное Уложение 1903 г. выставляет уже определённое условие извини- тельности аффекта. Согласно части 2 статьи 458, если аффект был вызван проти- воправными действиями потерпевшего, убийство рассматривалось более извини- тельным и наказывалось менее строго, чем другие случаи совершения убийства в состоянии волнения (ч. 1 ст. 458).

Советское уголовное законодательство при определении ответственности за убийство, совершённое в состоянии аффекта, устанавливала условия, при наличии которых аффект следует признать извинительным.

Первый советский Декрет о суде от 22 ноября 1917 г. отменил все буржуаз- ные законы, провозгласил принцип социалистического правосознания как «един- ственное средство правильного подхода к событию и закону» и тем самым зало- жил основу объективного вменения и массовых репрессий. Разработанный наркомом юстиции Штейнбергом проект нового Уголовного уложения, в основу которого было положено Уголовное уложение 1903 г., и содержавший детальное описание различных форм и видов вины, был отвергнут большевиками. По совет- скому уголовному законодательству 1917-1918 гг., включавшему в себя декреты и инструкции, виновным признавался тот, кто посягал на основы советского строя, на установленный социалистический правопорядок, угодный и выгодный для трудящихся. В понятие виновности вкладывалось классово-политическое содер- жание при полном отсутствии юридической характеристики. Субъективное отно- шение к содеянному не принималось во внимание. Руководящие начала по уго- ловному праву 1919 г. подвели итог судебно-трибунальной практике и сформули- ровали исходные юридические нормы Общей части уголовного права. Отрицательное отношение к категории вины означало переход законодателя на позиции социологической школы уголовного права, которая в качестве основания уголовной ответственности усматривала не вину деятеля, а «опасное состояние» .

Следующие нормативные акты - Основные начала уголовного законода- тельства 1924 г. и УК РСФСР 1926 г. - также отказались от ключевых понятий классической школы уголовного права. В первых союзных кодексах Советских республик содержались отдельные статьи, предусматривающие уголовную ответ- ственность за убийство, совершенное в состоянии сильного душевного волнения. Несколько отличаясь, друг от друга они, тем не менее, были схожи по признакам своих диспозиций и размерами наказания, предусмотренного законодателями. Иной ракурс в изучении аффектов, как отмечал С.Л. Рубинштейн, возник из по- требностей судебной и следственной практики. Так, при квалификации преступ- ления нужно было определить наличие или отсутствие сильного душевного вол- нения в момент совершения убийства или умышленного причинения тяжких те- лесных повреждений или менее тяжких телесных повреждений (см., например, признаки составов преступлений, предусмотренных ст. ст. 144 и 151 УК РСФСР 1922 г.)6.

В ст. 138 УК РСФСР 1926 г.7 умышленное убийство, совершённое в состоя- нии внезапно возникшего сильного душевного волнения, вызванное насилием или тяжёлым оскорблением со стороны потерпевшего наказывалось лишением свобо- ды на срок до 5 лет, или исправительно-трудовыми работами до 1 года. Что каса- ется определения умышленной вины, данной нам по УК РСФСР 1922 г. и УК РСФСР 1926 г., то в своих формулировках законодатель говорит только о послед- ствиях в качестве предмета интеллектуального и волевого моментов, тем самым не охватывая преступления с формальным и усеченным составом и требуя разъ- яснений от судебных органов в вопросах применения этих норм к конкретным преступным деяниям. В остальном же, понятия умышленной и неосторожной ви- ны соответствуют доктринальным положениям психологической теории. Можно сказать, что попытки ликвидировать принцип вины в советском уголовном праве успеха не имели, так как он вытекает из объективных особенностей уголовно- правового метода регулирования общественных отношений и соответствует ос- новным целям уголовной ответственности и правовой природе наказания. В ст. 140 УК 1927 г. Украинской ССР диспозиция статьи не предусматривала внезап- ность сильного волнения, также было исключено слово «душевного», и насилие должно было являться противозаконным. Наказание было установлено в виде лишения свободы на срок до 5 лет. Схожестью друг с другом отличались статьи следующих союзных республик: ст. 175 УК 1927 г. Азербайджанской ССР, ст. 170 УК 1935 г. Таджикской ССР, ст. 164 УК 1927 г. Армянской ССР, ст. 134 УК 1927 г. Туркменской ССР, предусматривающие ответственность за убийство, совер- шённое в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения, вызван- ного насилием или тяжким оскорблением со стороны потерпевшего. Статьи 188 УК 1926 г. Узбекской ССР и 146 УК Грузинской ССР 1928 г. к данному составу предусматривали дополнительный признак характеризующие насилие - его про- тивозаконность. Наказание по всем перечисленным выше статьям не превышало 5 лет лишения свободы или ИТР на срок до 1 года (альтернативно или лишение свободы отдельно)8.

Несхожестью с другими составами аналогичного преступления в УК Союз- ных республик, отличалась редакция ст. 215 УК 1928 г. Белорусской ССР. В этой республике ответственность предусматривалась за умышленное убийство, совер- шённое в состоянии внезапного сильного нервного волнения, вызванного тяжё- лым оскорблением со стороны убитого. Указанная диспозиция несколько сужала рамки ответственности по сравнению с аналогичными статьями УК других союз- ных республик.

В Уголовном кодексе РСФСР 1960 г. ответственность за анализируемое преступление была установлена в статье 104. Следует заметить, что по содержа- нию статья 104 УК РСФСР 1960 г. несколько отличается от аналогичной статьи действующего УК РФ. В данном контексте состояние сильного душевного волне- ния, вызванного неправомерными действиями потерпевшего, имело два значения: во-первых, данное обстоятельство было закреплено в специальных нормах, влия- ющих на квалификацию деяния (ст. 104, 110 УК РСФСР 1960 г.) и, во-вторых, в качестве смягчающего ответственность обстоятельства учитывалось при назначе- нии наказания (п. 5 ст. 38 УК РСФСР).

Несколько иными являлись статьи некоторых других союзных республик: ст. 104 УК РСФСР 1960 г.9, ст. 90 УК 1961 г. Молдавской ССР, ст. 107 УК 1961 г.

Таджикской ССР, ст. 101 УК 1961 г. Армянской ССР (иные противозаконные действия потерпевшего в редакции данной статьи являлись неправомерными), ст. 108 УК 1961 г. Туркменской ССР. Более усечённой являлась статья 82 УК Узбек- ской ССР 1959 г. устанавливающая более привилегированную ответственность за умышленное убийство, совершённое в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения, вызванного противозаконным насилием или тяжким оскорблением со стороны потерпевшего.

Аналогичны составы, предусмотренные ст. 89 УК 1959 г. Казахской ССР, ст. 106 УК Грузинской ССР 1960 г., ст. 96 УК Киргизкой ССР 1960 г. и других союзных республик.

В начале 90-х гг. ХХ века в Российской Федерации произошли колоссаль- ные преобразования, которые затронули все сферы жизнедеятельности нашего общества. Изменения в общественно-политической жизни советского общества во второй половине 80-ых годов ХХ века способствовали дальнейшим шагам на пути изменения уголовного законодательства, и первым фундаментальным тру- дом, который способствовал достижению этой цели, стал модельный Уголовный кодекс 1987 г., подготовленный сотрудниками Института государства и права. Новеллой данного УК является норма, закрепляющая такую характеристику вины как ее степень, под которой понимается интенсивность психического отношения лица к совершаемому деянию, выразившееся в формах и видах вины, мотивах, целях и эмоциональных переживаниях (ч. 2 ст. 27). В целом, модельный УК 1987 г. послужил прототипом современного Уголовного кодекса в вопросах, касаю- щихся института вины.

Таким образом, изучение исторических особенностей развития убийства, совершённого в состоянии аффекта, как самостоятельного уголовно-правового состава преступления показывает, что ни в дореволюционном уголовном законо- дательстве, ни в законодательстве советского периода, вплоть до 1960 года, не ограничивался круг лиц, в отношении которых могло быть учинено потерпевшим противозаконное насилие или нанесено тяжкое оскорбление.

Оценка общественной опасности данного преступления была изменена. Как мы видим, понимание особого эмоционального состояния лица в момент со- вершения преступления, являющегося основанием для смягчения уголовной от- ветственности или даже освобождения от него, в ходе эволюции уголовного зако- нодательства нашей страны претерпело существенные изменения.

Постепенно, под влиянием как практики применения юридических норм, так и достижений психологической науки, уголовный закон стал использовать различные понятия для обозначения такого особого состояния - «запальчивость»,

«раздражение», «сильное душевное волнение» и, наконец, «аффект».

§ 2. Уголовное законодательство зарубежных стран об ответственности за убийство в состоянии аффекта

Так, аффект нельзя признать оправданным, и исключается возможность при- менения ст. 107 УК, если будет установлено, что виновный сам спровоцировал драку, чтобы под предлогом оскорбления или насилия расправиться с потерпев- шим. Однако только в Уголовном кодексе Индии этот вопрос решён законодатель- но введением отдельной статьи (ст. 300).

Польское уголовное законодательство - ч. 4 ст. 148 УК Польши 1997 г. гла- сит: «§ 4. Кто совершает убийство человека под влиянием сильного возбуждения, вызванного извинительными обстоятельствами, подлежит наказанию лишением свободы на срок от 1 года до 10 лет». Необходимо упомянуть так называемую доктрину доброго самаритянина, истоки которой восходят к библейской легенде о бескорыстной помощи в качестве примера надлежащего поведения. Библия ак- центирует внимание на моральной обязанности каждого лица помогать находя- щимся в затруднительном положении, особенно если речь идет о жизни или смер- ти. С позиций же уголовного права вопрос состоит в юридической обязанности лица оказать помощь в экстренных ситуациях, а также в ответственности за ее не- предоставление. В целом можно говорить об абсолютной и относительной обя- занности действовать в таких ситуациях. Абсолютная обязанность, на наш взгляд, предусматривает долг любого лица приложить максимальные силы (насколько это объективно возможно) для отвращения или преодоления опасной для жизни или здоровья ситуации, в которой оказалось другое лицо: лично устранить факто- ры риска и сделать все возможное для минимизации последствий. Относительная- обязанность оказать помощь сводится как минимум к необходимости уведомле- ния компетентных служб или правоохранительных органов о существующей опасности. При этом действий сугубо информационного характера будет достаточно с юридических позиций, независимо от возможности лица оказать более эффективную немедленную помощь лично.

Особый вид убийства в качестве формы домашнего насилия представляет собой «убийство во имя чести семьи», которое, например, в Германии практику- ется в основном в турецких семьях. По данным Федерального ведомства уголов- ной полиции Германии 2006 г., за последние 10 лет таким образом были квалифи- цированы 48 случаев убийства, почти 80% подобных преступлений совершается турками. Специалисты указывают также, что иногда семья вынуждает женщину совершить самоубийство, а иногда женщину вывозят за границу и там с ней рас- правляются. Разница между убийством «во имя чести семьи» и иными видами убийства, например, из ревности, заключается в том, что убийство из ревности совершается в состоянии аффекта, а «во имя чести» тщательно планируется. Кро- ме того «убийство во имя чести семьи», как правило, совершают мужчины, состо- ящие с жертвой в кровном родстве (брат, отец, дядя)10.

Примерно аналогичные нормы содержит и УК Австрии (например, об «из- винительном» характере «ошибки в запрете»). В УК Голландии (1881 г.) вопросы вины и ее форм получили достаточно детальную разработку.

В целом, специфика всей правовой системы Англии отразилась и на учении о вине и ее формах: отсутствие единства во мнениях среди ученых и судей по проблемам данного института (существует мнение, что английскому праву неиз- вестно «...такое понятие как единая вина, каждое преступление имеет свою соб- ственную независимую вину». представляется, довольно тщательно вопросы ви- ны разработаны в Примерном УК США, причем, все термины и понятия, исполь- зуемые для определения вины, раскрываются законодателем подробнейшим обра- зом. Однако действующим американским правом признается институт так назы- ваемой «строгой ответственности», который предусматривает наступление ответственности уже в связи с установлением факта правонарушения безотносительно к психическому отношению лица к содеянному.

В Своде законов США, титул 18 1989 г. п. а) ст. 1112 предусмотрена ответ- ственность за простое убийство, т.е. за неправомерное лишение жизни человека без злого умысла. Одним из видов данного убийства является умышленное убий- ство в состоянии сильного душевного волнения. За совершение данного преступ- ления предусмотрено наказание в виде тюремного заключения на срок до десяти лет. Если при этом изменяются интеллектуальные и волевые процессы, несо- мненно, отражающие психическую деятельность человека, аффект в субъектив- ную сторону преступления не входить не может. Он отличает преступления, со- вершаемые в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения, от иных, что позволяет разграничивать соответствующие общественно опасные дея- ния и превращает его в самостоятельный признак состава11.

Менее тяжкий состав убийства по сравнению со «стандартным» составляет «умерщвление человека: по требованию жертвы (Австрия); с согласия жертвы (Италия); по просьбе потерпевшего (Грузия, Корея, ФРГ); из сострадания к жерт- ве (Колумбия, Польша). К этой же группе деяний можно отнести убийство в со- стоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения (Азербайджан, Ар- мения), в состоянии аффекта (Белоруссия), при превышении пределов необходи- мой обороны либо при превышении мер, необходимых для задержания лица, со- вершившего преступление (Азербайджан), а также убийство, вызванное провока- цией (Канада), и убийство на дуэли (Уругвай)»12. Аффект максимально ограничи- вает возможность произвольной регуляции поведения, то есть утрачивается кон- троль над своими действиями.

«Возникнув в ситуации опасности (которая, кстати, в большой степени определяется индивидуально-психологическими особенностями), аффект не поз- воляет найти адекватный выход, он навязывает «аварийный» или критический способ разрешения проблемы. Являясь стороной сознания, воля в данных услови- ях не может сдерживать внешнее проявление эмоций, направлять и контролиро- вать действия»13. Юридическое понятие сильное душевное волнение используется согласно ст. 116 Уголовного кодекса Украины (далее - УК Украины) как квали- фицирующий признак: ...умышленное убийство, совершенное в состоянии силь- ного душевного волнения, внезапно возникшего вследствие противозаконного насилия, систематического издевательства или тяжкого оскорбления со стороны потерпевшего. Согласно п. 7 ст. 66 УК Украины сильное душевное волнение субъекта является обстоятельством, которое смягчает наказание: ...совершение преступления под влиянием сильного душевного волнения, вызванного неправо- мерными или аморальными действиями потерпевшего. На первый взгляд, содер- жание ст. 116 УК Украины, где сильное душевное волнение субъекта является квалифицирующим признаком, тождественно содержанию п. 7 ст. 66 УК Украи- ны, где сильное душевное волнение субъекта является фактором, смягчающим наказание. Однако с точки зрения судебной психологии это не так. Прежде всего, следует обратить внимание на презюмируемые условия возникновения состояния сильного душевного волнения в одном и в другом случае. Ст. 116 УК Украины подробно определяет характер и перечень факторов, вследствие которых у субъ- екта может квалифицироваться состояние сильного душевного волнения в момент деликта. В частности, учитывается не только факт самого противоправного дея- ния со стороны потерпевшего, способного вызвать глубокую аффективную реак- цию у обвиняемого, но и его пролонгированность во времени (систематические издевательства). В п. 7 ст. 66 УК Украины не указан характер действий потер- певшего, а лишь отмечено, что они должны содержать неправомерный или амо- ральный элемент его поведения.

Зачастую сторонники отнесения эмоций к признакам субъекта преступле- ния ошибочно предлагают «перенести опыт европейских стран на российскую правовую действительность». Так, Б.А. Спасенников и С.Б. Спасенников пишут об рассмотрении этого состояния относительно таких категорий, как «вменяе- мость», «уменьшенная вменяемость», «невменяемость».

Данная тенденция получила свое распространение: так, согласно ст. 31 УК Республики Беларусь «уголовная ответственность за деяние, совершенное в со- стоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения (аффекта), (...) когда лицо не могло в полной мере осознавать значение своих действий или руководить ими, наступает в случае умышленного причинения смерти, тяжкого или менее тяжкого телесного повреждения», т.е. признается, что субъективная сторона убийства характеризуется умыслом, а субъект - уменьшенной вменяемостью.

При таком подходе сильное душевное волнение (аффект) оценивается как фактор, оказывающий влияние на объем вменяемости субъекта, и рассматривает- ся «только сквозь призму этой категории, что позволяет в случае совершения пре- ступления аффектированным субъектом в зависимости от степени сужающего эмоционально-волевую сферу действия сильного душевного волнения (аффекта) говорить о полной вменяемости субъекта, «уменьшенной» вменяемости, или кон- статировать невменяемость лица, совершающего преступление под влиянием сильного душевного волнения (аффекта)».

Уголовный закон - тот инструментарий, посредством которого суд может добиться требуемого соответствия. Но для этого нужно, чтобы уголовное законо- дательство в первую очередь правильно отражало явление вины. Столкнувшись с деянием, ответственность за которое предусмотрена в УК РФ, судья должен опре- делить: каково это деяние по своему характеру - умышленное или неосторожное? Это первая основополагающая характеристика общественной опасности личности виновного. Однако особое значение при исследовании уголовно-правового соста-ва, предусматривающего ответственности за убийство в состоянии аффекта имеет анализ законодательства зарубежных стран. Специфика зарубежного законода- тельства позволяет выявить проблемные аспекты реализации уголовной ответ- ственности по анализируемому составу, а также определить перспективы совер- шенствования уголовного закона на основе анализ обоснованных норм, отсут- ствующих в российском праве. В части 2 ст. 107 УК предусматривается ответ- ственность за убийство в состоянии аффекта двух или более лиц. Таким образом, сравнительный анализ показал, что только при соответствии сущностному критерию содержание субъективной стороны преступления (сте- пень вины, мотивы и цели) также претерпевает существенные изменения в сторо- ну уменьшения характера общественной опасности преступления, тем самым вле- чет квалификацию преступных действий в соответствии с привилегированной (специальной) нормой. Более подробно объективные и субъективные признаки убийства, совер- шенного в состоянии аффекта, рассмотрены в главе 2 настоящей работы.

Глава 2. Уголовно-правовая характеристика убийства, совершенного в состоянии аффекта в современном российском законодательстве