Несмотря на то, что данное разъяснение дает исчерпывающее представление о том, как следует понимать категорию принуждения в контексте принуждения к соавторству, оно, однако, не может быть в той же степени применимо и к другим преступлениям, содержащим в качестве объективной стороны или способа выполнения «принуждение». Сложным является вопрос о том, что необходимо понимать под «неблагоприятными последствиями»? Для каждого конкретного человека они могут быть разными, как в зависимости от объекта, на который в случае неисполнения воли преступника будет направлено его негативное воздействие, так и в зависимости от особенностей субъективного восприятия тех или иных событий лицом См.: Шмыгина О.В. Теоретические аспекты понятий «принуждение» и «понуждение» // Вестник Сибирского Университета Потребительской Кооперации. №3. 2018. С. 84-86. . Ввиду того, что Верховный Суд не дает пояснения на счет возможности применения предложенного им толкования при рассмотрении иных преступлений, в которых фигурирует принуждение, вопрос об этом остается открытым .

В процессе правоприменения возникает необходимость в квалификации общественно-опасных деяний в контексте совершения их при помощи принуждения, насилия или понуждения.

В доктрине существует мнение том, что, в сущности, эти три понятия можно выделить в качестве смежных, то есть крайне близких друг другу по смыслу.См.: Девятовская С.В. Физическое и психическое насилие как составляющие принуждения // Юристъ-Правоведъ. 2016. №4(76). Другие Шевелева С.В. Свобода воли и принуждение в уголовном праве: автореф. дис. … д-ра юрид. наук. М., 2015. С. 9. полагают, что такие категории как принуждение и понуждение можно использовать как синонимичные.

Первоочередным аргументом насчет несостоятельности выводов о синонимичном или даже тождественном значении данных понятий является то, что законодатель намеренно выделил термин понуждение, вместо того чтобы заменить его схожим по смыслу принуждением. Однако, даже если идти от противного и предположить, что данный недостаток был вызван низким уровнем юридической техники законодателя, мы можем найти различие между рассматриваемыми категориями при анализе статей, в которых они используются. Так, в ч. 1 статьи 120 УК РФ, предусматривающей ответственность за принуждение к изъятию органов или тканей человека для трансплантации говорится о том, что принуждение происходит с применением насилия или угрозой его применения. Важным здесь представляется отметить именно указание на использование насилия для совершения принуждения, то есть непосредственно воздействия, направленного на причинение потерпевшему физических страданий Указ. Соч. Шевелева С.В. С. 23..

Из анализа статьи 133 УК РФ, предусматривающей ответственность за понуждение к действиям сексуального характера, мы можем вывести ряд признаков, определяющих данную категорию. Так, в диспозиции статьи говорится о том, что понуждение может быть произведено путем шантажа, угрозы уничтожения, изъятия или повреждения имущества, либо с использованием материальной или иной другой зависимости потерпевшего Апелляционное определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 08.06.2017 №85-АПУ17-1 // Режим доступа: СПС КонсультантПлюс: https://cutt.ly/ytOb3aM (дата обращения 26.03.2020).. Таким образом, мы видим, что среди признаков понуждения отсутствует насилие как ключевой фактор См.: Упоров И.В. Категория «насилие» в российском уголовном праве: теоретическая конструкция и соотношение с государственным принуждением // Сборник трудов всероссийской научно-практической конференции «Современные проблемы теории и практики борьбы с преступностью». 2016. С. 142-148.. Негативные последствия, которые могут наступить для потерпевшего в случае неисполнения воли преступника, связаны в первую очередь с нравственными страданиями. Даже в случае, когда непосредственное физическое воздействие происходит на объекты материального мира, оно направлено не на жизнь и здоровье человека, не на причинение ему боли. Его целью является доставление жертве морального дискомфорта вследствие утраты или повреждения вещи, которая представляет для него особую ценность.

Мы полагаем, что несмотря на то, что и принуждение, и понуждение направлены на то, чтобы побудить лицо совершить определенное деяние против его воли, эти категории не являются синонимичными, они различаются между собой объектом, на который направлено преступное воздействие, а также целью такого воздействия. При принуждении преступник причиняет или угрожает причинить жертве физический дискомфорт, боль, а при понуждении - лишь моральные страдания.

Другим понятием, о котором стоит упомянуть в контексте рассмотрения принуждения и смежных категорий, является насилие. Наиболее распространенным мнением по поводу соотношения данных понятий является то, что «насилие» стоит понимать как одну из форм проявления «принуждения».

Другой точкой зрения на данный вопрос является то, что принуждение и насилие стоит соотносить как родовое и видовое понятия, ввиду того, что принуждение всегда выступает как силовое воздействие, в то время как насилие выступает в качестве принуждения только в тех случаях, когда оно является способом его совершения Там же. С. 44..

По мнению исследователя С.В. Девятовской, соотношение понятий «принуждение» и «насилие» можно выразить следующим образом: как насилие стоит понимать принуждение, которое не имеет под собой законных основанийСм.: Девятовская С.В. Физическое и психическое насилие как составляющие принуждения // Юристъ-Правоведъ. 2016. №4(77). С.40-45.. Однако, здесь автор говорит только об одном из видов принуждения - позитивном (государственном), что, в свою очередь, не должно толковаться расширительно и не может быть воспринято как определение, наиболее подходящее для данного понятия во всех сферах его применения и во всех значениях, в которых оно используется в рамках уголовного законодательства.

Другая позиция о соотношении понятий «насилие» и «принуждение» заключается в том, что эти два слова являются лишь разновидностью лексического средства, при помощи которого законодатель указывает на одно и то же явление. Для подтверждения этого вывода указывается на то, что, наличие в п. «к» ч. 1 ст. 63 УК РФ такого обстоятельства, отягчающего наказание, как «применение физического или психического принуждения» в некотором роде, по мнению автора, противоречит ряду составов в Особенной части УК РФ. К таким составам относятся те, у которых, в качестве квалифицирующих признаков указано «с применением насилия или с угрозой его применения». Несоответствие здесь заключается в том, что насилие и есть в своем роде физическое принуждение, а угроза - психическое принуждение, что порождает такую ситуацию, когда состав преступления уже содержит в себе отягчающие обстоятельства Там же. С. 44..

Наиболее верным нам представляется подход к разграничению данных понятий, предложенный Т.Ю. КобозевойСм.: Кобозева Т.Ю. Преступное принуждение как уголовно-правовая категория: автореф. дис … канд. юрид. наук: 12.00.09 / Т.Ю. Кобозева. М. 2011. С. 14., которая говорит о том, что используя понятие принуждение, мы всегда должны иметь ввиду, что воздействие на лицо происходит лишь в той мере, которая позволяет преступнику поставить в сознании жертвы волю, навязанную им, выше собственной воли лица. Свобода воли субъекта будто бы сохраняется, и он поступает согласно своему выбору, но он лежит лишь между выполнением указания и необходимостью испытать негативные последствия. Основной целью такого воздействие является совершение определенного деяния жертвой. При насилии же диапазон воздействия находится в области от ограничения свободы воли до полного ее лишения. Также необходимо понимать, что существует такой феномен, как «насилие ради насилия»Ильин Е.П. Насилие как психологический феномен // Вестник Герценовского университета. 2013. №1. С. 168., то есть, когда деяние осуществляется не для того, чтобы добиться от другого человека необходимого поведения, а просто для того, чтобы причинить ему боль и страдания.

Таким образом, на наш взгляд, понятия «принуждение» и «насилие», несмотря на наличие схожих черт, необходимо разграничивать между собой. Основными отличиями являются степень воздействия на волю лица и цель, которую преследует преступник.



Глава 3. Принуждение как признак объективной стороны состава преступления

3.1 Принуждение как деяние, образующее объективную сторону состава преступления

Уголовный Кодекс РФ выделяет восемь составов, в которых устанавливается ответственность за преступления, в которых принуждение выступает конструктивным признаком объективной стороны. Этими преступлениями являются:

1) принуждение к изъятию органов или тканей человека для трансплантации (ст. 120 УК РФ);

2) нарушение изобретательских или патентных прав (принуждение к соавторству) (ст. 147 УК РФ);

3) воспрепятствование проведению митинга, демонстрации, шествия, пикетирования или участию в них (принуждение к участию в них) (ст. 149 УК РФ);

4) принуждение к совершению сделки или к отказу от ее совершения (ст. 179 УК РФ);

5) принуждение к продолжению занятия проституцией (ст. 240 УК РФ);

6) принуждение к даче показаний (ст. 302 УК РФ);

7) подкуп или принуждение к даче показаний или уклонению от дачи показаний либо к неправильному переводу (ст. 309 УК РФ);

8) сопротивление начальнику или принуждение его к нарушению обязанностей военной службы (ст. 333 УК РФ).

Анализируя составы преступлений, можно прийти к выводу о том, что многие из них приобретают признаки противоправности только потому, что в формулировке их диспозиции используется понятие «принуждение». То есть, деяния, предусмотренные этими статьями, могут и не характеризоваться как противоправные в случае, если из них изъять совершение принуждения См.: Петренко М.Н. О понимании принуждения в уголовном праве // Вектор науки Тольяттинского государственного университета. 2014. №4 (19). С. 80-83..

Так, ярким примером тому может являться ст. 120 УК РФ, которая предусматривает уголовную ответственность за принуждение к изъятию органов или тканей человека для трансплантации. Согласно ст. 22 Конституции РФ каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность, под чем следует также понимать и свободу в рамках распоряжения своим телом, в том числе и возможность становления донором крови, органов или тканей.

Однако, в данном контексте важно наличие воли самого лица на такие действия, то есть полная независимость таких процессов от интересов третьих лиц См.: Лёвина А.И. Принуждение к изъятию органов и тканей человека для трансплантации // Трибуна молодого ученого. 2014. №3 (27). С. 216-217..

Буквальное толкование диспозиции ст. 120 УК РФ позволяет сделать вывод о том, что в данном составе преступления объективной стороной выступает принуждение другого человека, обладающего необходимой компетенцией, к изъятию у кого-либо органов или тканей.

Однако, для того чтобы выявить непосредственное назначение данной статьи УК РФ, необходимо применить не столько грамматическое, сколько систематическое толкование нормы, то есть рассматривать ее не изолировано, а в контексте иных правовых актов, регулирующих вопросы трансплантации органов и тканей человека в Российской Федерации.

Так, статьей третьей Закона «О трансплантации органов и (или) тканей человека»Закон РФ «О трансплантации органов и (или) тканей человека» от 22.12.1992 №4180-1 // Режим доступа: СПС Консультант Плюс:http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_4692/ (дата обращения 22.03.2020) указывается на то, что ответственность влечет принуждение лицом живого донора к даче согласия на изъятие у него органов и тканей См.: Герасимова Е.В. Принуждение к изъятию органов или тканей человека // LexRussica. 2017. №4 (125). С. 205-206.

. Такая формулировка, по-видимому, является отражением базового принципа трансплантологии, в соответствии с которым трансплантация органов и тканей человека по российскому законодательству возможна исключительно при наличии на это согласия донора.

Формулировка, используемая в уголовном законе, представляется не точной, так как имеется в виду принуждение к выражению согласия на изъятие органов и (или) тканей человека. Это подтверждается и материалами судебной практики.

В своем определении Конституционный Суд указал на то, что статья 122 УК РФ распространяет свое действие только на случаи, когда орган изымается у живого человека, а действия преступника направлены на то, чтобы подавить свободу воли непосредственно потерпевшего, а не третьего лица, производящего операцию. Определение Конституционного Суда РФ от 04.12.2003 N 459-О "Об отказе в принятии к рассмотрению запроса Саратовского областного суда о проверке конституционности статьи 8 Закона Российской Федерации "О трансплантации органов и (или) тканей человека" // Режим доступа: СПС Консультант Плюс: https://cutt.ly/TtOmJfD (дата обращения 29.03.2020).

Кроме того, стоит отметить, что среди статей, устанавливающих ответственность за принуждение, только ст. 120 предусматривает обязательность такого факультативного признака субъективной стороны преступления, как наличие конкретной цели - последующей трансплантации органа другому лицу См.: Гаджимагомедова Ш.С., Магомедова А.М., Омарова Д.Р. Принуждение к изъятию органов и тканей человека для трансплантации // Московский экономический журнал. 2019. №2. С. 52-53..

Другой статьей, устанавливающей ответственность за принуждение, является ст. 147 УК РФ «Нарушение изобретательских и патентных прав». В рамках данной статьи интерес представляет указание на ответственность за принуждение к соавторству. В отличие от других статей, регламентирующих составы преступлений, связанных с принуждением, в ст. 147 УК РФ не дается указания на способы, при помощи которых осуществляется принуждение, соответственно не исключается их расширительное толкование См. Щербина, А.С. Принуждение как способ воспрепятствования осуществлению избирательных прав граждан или работе избирательных комиссий // Актуальные проблемы российского права. 2016. №9(70). С. 35-42..

Однако, Постановлением Пленума Верховного Суда РФ Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 26.04.2007 №14 «О практике рассмотрения судами уголовных дел о нарушении авторских, смежных, изобретательских и патентных прав, а также о незаконном использовании товарного знака» // Режим доступа: СПС Консультант Плюс: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_68054/ (дата обращения: 10.03.2020) дано толкование этого признака. Согласно п. 14, под принуждением необходимо понимать оказание воздействия на лицо любым способом, в том числе, и с использованием насилия, в целях получения согласия лица на включение других лиц (не внесших личного вклада в создание объекта интеллектуальной собственности) в соавторы.

Кроме того, во втором абзаце указанного пункта дается указание на то, как следует квалифицировать преступление, в случаях, когда принуждение к соавторству происходит при помощи применения насилия или иных действий, покушающихся на жизнь, здоровье или свободу принуждаемого. Подобные деяния следует квалифицировать по совокупности преступлений, применяя вместе со ст. 147 УК РФ иные статьи кодекса, соответствующие обстоятельствам дела и характеру наступивших последствий См.: Лёвина А.И. Принуждение к изъятию органов и тканей человека для трансплантации // Трибуна молодого ученого. 2014. №3 (27). С. 216-217. .

Исходя из этого, можно сделать вывод о том, что Пленум Верховного Суда трактует понятие «принуждение» как совершение определенных действий, которые имеют целью воздействие на волю лица насильственным способом. Похожие трактовки можно найти и в доктрине. Так, например, исследователь А.И. Лёвина в своей работе указывает на то, что принуждение к соавторству есть оказание давления на автора для получения его согласия на включение самого преступника или других лиц в соавторы Там же. С. 218..Однако, несмотря на то что разъяснения по поводу применения положений ст. 147 УК РФ даются в Постановлении Пленума ВС, они все же не имеют силы закона, а потому представляется важным закрепить в содержании самой статьи способы совершения принуждения См.: Гаджимагомедова Ш.С., Магомедова А.М., Омарова Д.Р. Принуждение к изъятию органов и тканей человека для трансплантации // Московский экономический журнал. 2019. №2. С. 49-50..

Другим составом преступления, представляющим интерес для рассмотрения в рамках данной темы, является ст. 240 УК РФ - вовлечение в занятие проституцией или принуждение к продолжению занятия проституцией.

Стоит отметить, что ч. 1 данной статьи не предусматривает ограничений по способам принуждения, что позволяет исследователям и правоприменителям трактовать ч. 1 ст. 240 УК РФ очень широко См.: Пантюхина И.В. Принуждение к занятию проституцией как особый вид понуждения к действиям сексуального характера // Правовое государство: теория и практика. 2019. №1 (55). С.119.. Представляется, что в рамках данного состава под принуждением стоит понимать физическое или психическое влияние на потерпевшего, которое ограничивает или полностью лишает его способности действовать в соответствии с собственной волей, с целью принудить лицо продолжить занятия проституцией.

Под способами вовлечения в занятия проституцией, ввиду отсутствия указания на это в статье, можно указать на любые действия, которые побуждают лицо к занятию проституцией Там же. С. 120..

Анализируя статьи, посвященные преступлениям, совершаемым при помощи принуждения, можно прийти к выводу о том, что в действующей редакции Уголовного кодекса РФ рассматриваемые статьи содержат в себе указания на то, каким способом совершается принуждение. Однако, например ст. 240 УК РФ не дает подобной информации, что позволяет трактовать содержание категории принуждение максимально широко. Из этого следует, что наиболее актуальным вопросом в данной области уголовно-правового законодательства является легальное закрепление определения понятия принуждения.

Мы предлагаем внести в текст уголовного закона определение принуждения, в следующей редакции: «Принуждение - это целенаправленное воздействие, при отсутствии на то законных оснований, одним лицом, на другое лицо посредством оказания на него психического и (или) физического влияния, под угрозой наступления негативных последствий для жизни и здоровья его и (или) его близких лиц, которое побуждает лицо совершить деяние против его собственной воли в интересах принуждающего лица и (или) лица, на которого оно укажет».

Также полагаем необходимым ввести в УК РФ понятие понуждения. Мы предлагаем понимать понуждение как «целенаправленное воздействие при отсутствии на то законных оснований одним лицом, на другое лицо посредством оказания на него психического и (или) физического влияния, под угрозой наступления негативных последствий как то уничтожение, повреждение и изъятие имущества, разглашение информации, порочащей честь и достоинство лица, а также иными способами не связанными с опасностью для жизни и здоровья его и (или) его близких лиц, которое побуждает лицо совершить деяние против его собственной воли в интересах принуждающего лица и (или) лица, на которого оно укажет».

Предлагаем зафиксировать в тексте УК РФ и понятие насилия в следующей формулировке: «Насилие - воздействие, направленное непосредственно на физическое состояние человека, причиняющее ему физическую боль и страдание, угрожающие его жизни и здоровью». Таким образом, принимая во внимание определения принуждения и понуждения, предложенные нами, получается, что насилие является характеристикой принуждения и не может присутствовать при осуществлении понуждения. В связи с этим, предлагаем из текста УК РФ убрать конструкции: «принуждение … под угрозой насилия» (как то содержится в ст.179 УК РФ), «принуждение… с угрозой убийством, причинением вреда здоровью» (ст.309 УК РФ) как тавтологию, оставив только слово «принуждение».

В тексте УК РФ, где содержатся такие конструкции как «принуждение…под угрозой уничтожения или повреждения чужого имущества» заменить на конструкции «понуждение к…» Так, например, при осуществлении этих замен диспозиция ст. 179 УК РФ будет звучать как «Принуждение и (или) понуждение к совершению сделки или отказу ее совершения, при отсутствии признаков вымогательства…».

На наш взгляд, такие изменения не просто сократят текст уголовного закона, усовершенствуют юридическую технику, а позволят исключить усмотрение при толковании, и способствовать единообразному применению уголовного закона.

3.2 Принуждение как способ совершения преступления

В Уголовном Кодексе РФ выделяется четыре состава, в которых принуждение выступает в качестве способа совершения преступления. На основании количества предусмотренных способов совершения преступления для каждой статьи их можно подразделить на две группы Кобозева Т.Ю. Преступное принуждение как уголовно-правовая категория: автореф. дис. … канд. юрид. наук: 12.00.09 / Т.Ю. Кобозева. М., 2011. С. 144.:

1) Преступление, в котором принуждение является единственным возможным способом его совершения (ст. 144 УК РФ «Воспрепятствование законной профессиональной деятельности журналистов»);

2) Преступления, в которых наряду с принуждением законодатель выделяет и другие возможные способы их совершения (ст. 141 УК РФ «Воспрепятствование осуществлению избирательных прав или работе избирательных комиссий», ст. 142 УК РФ «Фальсификация избирательных документов, документов референдума», ст. 357 УК РФ «Геноцид»).

Рассматривая принуждение как способ совершения преступления первоначально необходимо раскрыть отличие данной категории от юридической конструкции, рассматривающей принуждение как деяние, образующее объективную сторону состава преступления.

Когда речь идет о принуждении как о способе совершения преступления, деяние в отличие от ситуации, рассмотренной в предыдущем параграфе, преступно само по себе в независимости от наличия в нем элемента принуждения.

Так, например, фальсификация избирательных документов, ответственность за которую предусмотрена ст.142 УК РФ, преступна, даже если она совершается субъектом добровольно.

В ст. 141 УК РФ принуждение является одним из альтернативных способов совершения преступления. В п. «а» ч. 2 ст. 141 УК РФ оно выделяется наряду с такими способами как подкуп, обман, применение насилия либо угроза его применения. Схожую картину можно обнаружить при анализе положений ст. 142 УК РФ, где, однако, отсутствует указание на обман.

Другим составом преступления, о котором необходимо говорить в рамках рассмотрения принуждения как способа совершения преступления является ст. 144 УК РФ, которая предусматривает уголовную ответственность за воспрепятствование законной профессиональной деятельности журналистов.

Эта норма представляет особый интерес в контексте того, что не любое воспрепятствование работе журналиста является уголовно наказуемым, как то предусматривалось, например ст. 140.1 УК РСФСР Уголовный кодекс РСФСР (утв. ВС РСФСР 27.10.1960) (ред. от 30.07.1996) // Режим доступа: СПС Консультант Плюс: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_2950/ (дата обращения 29.03.2020).. В указанном кодексе совершение данного преступления посредством принуждения образовывало квалифицированный состав и, соответственно, влекло за собой более суровое наказание. То есть предполагалось, что преступным является любое воздействие на журналиста, которое может привести к ограничению свободы печатиСм. Куликова,С.А. Уголовно-правовая защита законной профессиональной деятельности журналистов: вопросы теории и практики // Известия Саратовского университета. Новая серия. Серия Экономика. Управление. Право. 2017. Т. 17. Вып. 4. С. 470-471.. В действующем же уголовном кодексе принуждение является единственным возможным способом его совершения.

Кроме того, заметим, что в статье не конкретизируется каким образом оно может совершаться См. Каримова, Ю.В. Определение объекта воспрепятствования законной профессиональной деятельности журналистов // Актуальные проблемы российского права. 2018. №6(91). С. 125-126.. Данный пробел порождает существование судейского усмотрения и негативным образом отражается на единообразии судебной практики.

Подход, предложенный советским законодателем в УК РСФСР нашел свое отражение в Модельном уголовном кодексе для стран СНГ. Ст. 166 Модельный Уголовный кодекс для государств-участников СНГ (принят постановлением Межпарламентской Ассамблеи государств-участников СНГ от 17.02.1996) // Режим доступа: СПС Гарант: http://base.garant.ru/2566472/ (дата обращения 29.03.2020). данного правового акта также устанавливается ответственность за любое воспрепятствование журналистской деятельности независимо от способа совершения деяния.

Однако, законодатель, предусмотрев положения о том, что воспрепятствование может совершаться любым способом, а не только посредством принуждения, допустил другой важный пробел. Под действие данной статьи не попадают ситуации, когда преступник воздействует на журналиста, осуществляя насилие (или угрожая его осуществить) по отношению не к нему самому, а к его близким людям.

В доктрине существуют различные подходы к данной проблеме. Так, одни исследователи полагают, что предлагаемая концепция не является законодательным пробелом, потому что в уголовном кодексе существуют иные статьи, которые могут защитить близких журналиста от преступного посягательства См.: Курсаев А.В. Вопросы квалификации воспрепятствования законной профессиональной деятельности журналистов (ст. 144 УК РФ) по объективной стороне // Вестник Московского университета МВД России. 2017. №5. С. 172-173..

Однако, с такой точкой зрения сложно согласиться. Действительно, в случае если к близким журналиста будут применены какие-либо меры физического воздействия, то в зависимости от наступивших последствий, деяние будет являться преступным и будет квалифицировано, например, как вред здоровью различной степени тяжести (ст. ст. 111, 112, 115, 116 УК РФ и т.д.). Но в данном случае утрачивается причинно-следственная связь между непосредственно актом насилия и целью, которую преследовал преступник - добиться от журналиста определенных действий или бездействия, что говорит о несовершенстве юридической техники и об отсутствии системности законодательства в целом.

Нам наиболее близок подход, предложенный Ю.В. Каримовой. Она полагает, что подобная «недоработка» порождает незащищенность журналистов, существенно затрудняет применение статьи на практике, а также исключает возможность вменения преступнику совокупности преступлений, если такое воздействие повлекло за собой последствия, наказание за которые предусмотрено иными статьями УК РФ Каримова Ю.В. Определение объекта воспрепятствования законной профессиональной деятельности журналистов // Актуальные проблемы российского права. 2018. №6 (91). С. 126-127.. Таким образом, за пределами Уголовного кодекса РФ отношение к тому, как стоит понимать принуждение в составе данной статьи, разнится.

Схожую ситуацию можно наблюдать при анализе различных подходов в российской уголовно-правовой доктрине. Так, существуют достаточно широкие трактовки принуждения, в которые предполагается включение и иных способов воздействия на журналиста, таких, например, как шантаж, обещание продвижения по службе или, наоборот, увольнениеКурсаев А.В. Способы воспрепятствования законной профессиональной деятельности журналистов (статья 144 Уголовного Кодекса Российской Федерации) // Юридическая наука и правоохранительная практика. 2017. № 3 (41). С. 50-51.. Другие авторы считают, что в рамках данного состава в контексте принуждения следует понимать любые действия, которые нарушают права и законные интересы журналиста Куликова С.А. Уголовно-правовая защита законной профессиональной деятельности журналистов: вопросы теории и практики // Известия Саратовского университета. Новая серия. Серия Экономика. Управление. Право. 2017. Т. 17. Вып. 4. С. 470-471., однако, такой максимально расширительный подход представляется малоэффективным для целей применения его на практике.

Следовательно, ввиду отсутствия какого-либо легального толкования и позиции Пленума Верховного Суда РФ по данному вопросу, принуждение в рамках данной статьи стоит определять исходя из консолидации мнений в научной среде.

Поэтому предполагается, что в рамках ст. 144 УК РФ к способам совершения принуждения стоит относить применение любого насилия либо угрозу его применения по отношению как к самому журналисту, так и к его близким. Возможное воздействие преступника не на саму жертву, а на ее близких также входит в содержание предложенного нами понятия «принуждение», соответственно, внесение таких поправок в текс уголовного закона также способствует разрешению обозначенной проблемы.

Кроме того, представляется, что устранению выявленных пробелов будет способствовать внесение изменений в положения УК РФ, которые позволят разделить воспрепятствование и принуждение:

«1. Воспрепятствование в какой бы то ни было форме законной профессиональной деятельности журналиста, - наказывается ...

2. Принуждение и (или) понуждение журналиста к поиску, сбору, распространению или отказу от поиска, сбора, распространения информации, наказывается ...»

Таким образом, анализ ряда статей, предусматривающих уголовную ответственность за деяния, совершаемые при помощи принуждения, позволяет прийти к следующим выводам. Принуждение как способ совершения преступления рассматривается только в случае, если деяние является преступным вне зависимости от наличия или отсутствия принуждения как такового.

Так, например, воспрепятствование осуществлению избирательных прав или работе избирательных комиссий само по себе преступно, даже если оно осуществляется субъектом абсолютно добровольно. Первоочередной проблемой в рамках данного вопроса является недостаток детализации положений, связанных с тем, как стоит понимать принуждение по отношению к каждому конкретному составу.



Заключение

В Уголовного кодексе РФ термин «принуждение» упоминается как в Общей, так и Особенной частях. Исходя из анализа статей, в которых используется данная уголовно-правовая категория, можно выделить ряд характерных признаков, которые приписывает ей законодатель.

Такими признаками являются:

1) целенаправленное воздействие на свободу воли;

2) наличие противоправного требования;

3) насильственный характер.

А в случае, когда мы говорим об отражении в действиях самого принуждаемого, необходимо добавить четвертый признак - определенные действия принуждаемого по выполнению предъявленного к нему требования.

Принуждение всегда представляет собой негативное явление, так как любое ограничение свободы лица или воздействие на его волю не может рассматриваться как абсолютное благо.

К тому же, следует различать то, как используется категория «принуждение» в рамках Общей и Особенной частей УК РФ. Физическое и психическое принуждение в Общей части рассматриваются как обстоятельства, смягчающие наказание или исключающие преступность деяния, в то время как в Особенной части принуждение является признаком, образующим объективную сторону состава преступления или способом его совершения.

В настоящий момент, говоря о видах принуждения, общепринятым является деление данной категории по двум основаниям:

1) в зависимости от характера воздействия преступника на принуждаемое лицо: на физическое и психическое принуждение;

2) в зависимости от возможности принуждаемого лица противостоять воле принуждающего: на преодолимое и непреодолимое принуждение.

Уголовное законодательство обратилось к регламентации положений, использующих «принуждение» в своем содержании в 19 веке, закрепив его в качестве одного из обстоятельств, исключающих преступность деяния, что стало выражением несомненного прогресса в области правоприменения.

Развитие права и учет положений, связанных с философским пониманием преодолимых и непреодолимых процессов стало причиной укрепления тенденции к справедливости приговоров, в то время как выделение отдельных составов преступлений на основе принуждения способствовало повышению степени точности квалификации преступных деяний.

Несмотря на то, что категория «принуждение» в той или иной степени была известна российскому уголовному праву ещё со времен Русской Правды, свое место в уголовном праве она нашла лишь на рубеже 19-20 веков. Кроме того, с течением времени значение данной категории видоизменялось и трансформировалось. Приобретя четкие очертания в начале двадцатого века, «принуждение» в советском праве временно утрачивало часть своих функций, например, возможность выступать в качестве обстоятельства, исключающего преступность деяния.

Изначально уголовно-правовая категория «принуждение» была в определённой степени «растворена» в других понятиях, смежных по отношению к ней в содержательном плане. Так, отделение ст. 40 УК РФ о физическом и психическом принуждении от ст. 39 УК РФ «Крайняя необходимость» в рамках главы, посвященной обстоятельствам, исключающим преступность деяния, произошло сравнительно недавно.

На ряду с явным прогрессом в вопросе понимания категории «принуждение», необходимо отметить существование пробелов в ее регламентации.

Так, спорным представляется положение о том, что непреодолимым может являться лишь физическое принуждение. Мы полагаем, что необходимо обратить дополнительно внимание на такой феномен, как гипноз и его влияние на подавление свободы воли, так как, если принять тот факт, что гипнотическое воздействие может полностью лишать человека возможности управлять своими решениями, при игнорировании данного аспекта, может быть осуждено невиновное лицо.

Кроме того, мы полагаем, что при оценке степени преодолимости психического принуждения необходимо обращать внимание не только на объективные факторы, но и на личностные характеристики психики принуждаемого субъекта.

Таким образом, представляется необходимым изучение и регламентация данных феноменов, кроме того, мы полагаем, что исследования должно проводиться с привлечением специалистов в области психологии и психиатрии, потому что многие аспекты изучаемых явлений лежат вне плоскости юридической науки.

В связи с этим, нами предлагается внести следующее изменение в ст.40 УК РФ:

Часть первую между словами «в результате физического» и «принуждения» дополнить словами «и(или) психического». Тем самым признав возможность существования непреодолимого психического принуждения.

В результате анализа соотношения категорий «принуждение», «понуждение» и «насилие», предлагается следующий подход:

Мы полагаем, что несмотря на то, что и принуждение, и понуждение направлены на то, чтобы побудить лицо совершить определенное деяние против его воли, не следует рассматривать данные категории как синонимичные, так как, на наш взгляд, они отличаются между собой спецификой оказываемого воздействия: при принуждении преступник причиняет или угрожает причинением жертве физического дискомфорта, боли, а при понуждении - лишь причинением моральных страданий.

Также, представляется, что, несмотря на наличие схожих черт, существует необходимость разграничивать понятия «принуждение» и «насилие».

Основными отличиями являются степень воздействия на волю лица ( в рамках принуждения она лишь ограничивается, при насилии может как ограничиваться, так и полностью игнорироваться) и цель, которую преследует преступник (при принуждении последний хочет добиться от жертвы совершения необходимых ему деяний, при насилии целью может являться само по себе доставление физических страданий другому лицу).

Несмотря на то, что принуждение используется в содержании ряда статей УК РФ, законодатель не дает ему легального определения. Этот пробел можно назвать существенным, поскольку он в свою очередь порождает большое количество разночтений по поводу раскрытия данного понятия в каждом отдельном случае и, соответственно, создает определенные трудности в квалификации содеянного.

В результате настоящего исследования нами предлагается внести в УК РФ следующее изменения, закрепляющие (в форме примечаний к соответствующим статьям) понятия:

«Принуждение - это целенаправленное воздействие при отсутствии на то законных оснований одним лицом, на другое лицо посредством оказания на него психического и (или) физического влияния, под угрозой наступления негативных последствий для жизни и здоровья его и (или) его близких лиц, которое побуждает лицо совершить деяние против его собственной воли в интересах принуждающего лица и (или) лица, на которого оно укажет».

«Понуждение - целенаправленное воздействие при отсутствии на то законных оснований одним лицом, на другое лицо посредством оказания на него психического и (или) физического влияния, под угрозой наступления негативных последствий как то уничтожение, повреждение и изъятие имущества, разглашение информации, порочащей честь и достоинство лица, а также иными способами не связанными с опасностью для жизни и здоровья его и (или) его близких лиц, которое побуждает лицо совершить деяние против его собственной воли в интересах принуждающего лица и (или) лица, на которого оно укажет».

«Насилие - воздействие одного лица, направленное непосредственно на физическое состояние другого лица, причиняющее последнему физическую боль и страдание, угрожающие его жизни и здоровью».

Таким образом, принимая во внимание определения принуждения и понуждения, предложенные нами, получается, что насилие является характеристикой принуждения и не может присутствовать при осуществлении понуждения.

Введение этих понятий позволит усовершенствовать юридическую технику посредством, например, исключения конструкции: «принуждение… с угрозой убийством, причинением вреда здоровью» (ст.309 УК РФ) как тавтологию; замены таких конструкций как «принуждение…под угрозой уничтожения или повреждения чужого имущества» на конструкции «понуждение к…».

Так, при осуществлении этих замен диспозиция ст. 179 УК РФ будет звучать как «Принуждение и (или) понуждение к совершению сделки или отказу от ее совершения, при отсутствии признаков вымогательства…» вместо более громоздкой конструкции в актуальной редакции. Кроме того, внесение таких поправок позволит исключить усмотрение при толковании и будет способствовать единообразному применению уголовного закона в следственной и судебной практике.

Также в процессе исследования мы пришли к выводу о существенном различии между собой следующих юридических конструкций: принуждение, образующее объективную сторону преступления и принуждение как способ совершения преступления.

Так, в первом случае, преступность деяния порождается непосредственно наличием принуждения. Если оно отсутствует, действие (бездействие) лица является законным. Например, Федеральным Законом РФ «О трансплантации органов и (или) тканей человека» устанавливается право лица пожертвовать свой орган другому лицу. И если человек хочет осуществить донорство, его деяния будут законны. В случае же если его к этому принуждает другое лицо, такое действие является преступлением и квалифицируется как принуждение к изъятию органов или тканей человека по ст.120 УК РФ.

Когда же мы говорим о принуждении как о способе совершения преступления, деяние преступно само по себе в независимости от наличия в нем элемента принуждения. Так, например, фальсификация избирательных документов, ответственность за которую предусмотрена ст.142 УК РФ, преступна, даже если она совершается субъектом добровольно.



Библиографический список

Нормативные правовые акты

1. Конституция Российской Федерации.

2. Модельный Уголовный кодекс для государств-участников СНГ (принят постановлением Межпарламентской Ассамблеи государств-участников СНГ от 17.02.1996) // Режим доступа: СПС Гарант: http://base.garant.ru/2566472/ (дата обращения 29.03.2020).

3. Международный пакт о гражданских и политических правах (Принят 16.12.1966 Резолюцией 2200 (XXI) на 1496-ом пленарном заседании Генеральной Ассамблеи ООН) // Режим доступа: СПС Консультант Плюс: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_5531/

4. Уголовный Кодекс Российской Федерации.

5. Федеральный закон «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации» от 04.07.2003 №94-ФЗ // СЗ РФ. 2003. Вып. №30. Ст. 3011.

6. Закон РФ «О трансплантации органов и (или) тканей человека» от 22.12.1992 №4180-1 // Режим доступа: СПС Консультант Плюс: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_4692/ (дата обращения 22.03.2020)

7. Уголовный кодекс РСФСР (утв. ВС РСФСР 27.10.1960) (ред. от 30.07.1996) //

Режим доступа: СПС Консультант Плюс: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_2950/ (дата обращения 29.03.2020).

Материалы судебной практики

8. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 26.04.2007 №14 «О практике рассмотрения судами уголовных дел о нарушении авторских, смежных, изобретательских и патентных прав, а также о незаконном использовании товарного знака» // Режим доступа: СПС Консультант Плюс: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_68054/ (дата обращения: 10.02.2020)

9. Постановление Пленума Верховного суда РФ от 15.06. 2006. №14 «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами» // Режим доступа: СПС Консультант Плюс: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_61074/ (дата обращения: 10.02.2020)

10. Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации №3 (2016) (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 19.10.2016) //

Режим доступа: СПС Консультант Плюс: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_206241/ (дата обращения: 12.02.2020)

11. Апелляционное определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 08.06.2017 N 85-АПУ17-1 // Режим доступа: СПС КонсультантПлюс: https://cutt.ly/ytOb3aM (дата обращения 26.03.2020).

12. Апелляционное определение Судебной коллегии по делам военнослужащих Верховного Суда РФ от 24.04.2018 N 201-АПУ18-14 // Режим доступа: СПС КонсультантПлюс: https://cutt.ly/LtOz6P4 (дата обращения 27.03. 2020).

13. Апелляционное определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 16.10.2018 N 50-АПУ18-12 // Режим доступа: СПС Консультант Плюс: https://cutt.ly/atOlyS9 (27.03.2020).

14. Апелляционное определение Московского городского суда от 22.11.2018 по делу N 33-45515/2018 // Режим доступа: СПС Консультант Плюс: https://cutt.ly/htOlasA (дата обращения 27.03.2020).

15. Апелляционное определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 23.06.2016 N 66-АПУ16-13 // Режим доступа: СПС Консультант Плюс: https://cutt.ly/DtUNtKr (дата обращения 24.03.2020).

16. Приговор Иркутского областного суда от 14.03.2016 N 2-13/2016 // Режим доступа: СПС Консультант Плюс: https://cutt.ly/FtUNucF (дата обращения 24.03.2020).

17. Обзор практики применения судами положений главы 8 Уголовного кодекса Российской Федерации об обстоятельствах, исключающих преступность деяния (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 22.05.2019) // Режим доступа: СПС Консультант Плюс: https://cutt.ly/wtOsdPl (дата обращения 25.03.2020).

18. Обобщение Красноярского краевого суда от 22.12.2011 «Обобщение практики применения судами Красноярского края норм о необходимой обороне и иных обстоятельствах, исключающих преступность деяния (статьи 37 - 42 УК РФ), по делам, рассмотренным в 2009 - первом полугодии 2011 года». // Режим доступа: СПС Консультант Плюс: https://cutt.ly/ZtOp9ap (дата обращения 25.03.2020).

19. Определение Конституционного Суда РФ от 26.10.2017 N 2316-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Димитриева Юрия Васильевича на нарушение его конституционных прав рядом положений Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации и Уголовного кодекса Российской Федерации» // Режим доступа: СПС Гарант: http://base.garant.ru/71813734/ (дата обращения 22.03.2020).

Диссертации, авторефераты диссертаций

20. Девятовская, С.В. Физическое и психическое принуждение в российском уголовном законодательстве [Текст]: дис. … канд. юрид. наук / С.В. Девятовская. Ростов н/Д., 2011. 167 с.

21. Кобозева, Т.Ю. Преступное принуждение как уголовно-правовая категория [Текст]: автореф. дис. … канд. юрид. наук / Т.Ю. Кобозева. М, 2011. 452 с.

22. Шевелева, С.В. Свобода воли и принуждение в уголовном праве [Текст]: автореф. дис. … д-ра юрид. наук / С.В. Шевелева. М., 2015. 211 с.

Статьи в журналах

23. Вахменина, Н.В. Психическое принуждение как обстоятельство, исключающее преступность деяния: проблемы законодательной регламентации и правоприменения [Текст] / Н.В. Вахменина // Аллея науки. 2019. Т.4. №1 (28) С. 34-40.

24. Воробьев, С.М. Ретроспективный анализ уголовно-правового понятия «психическое насилие» [Текст] / С.М. Воробьев, А.А. Орлова // Всероссийский криминологический журнал. 2017. №3. С. 531-541.

25. Гаджимагомедова, Ш.С. Принуждение к изъятию органов и тканей человека для трансплантации [Текст] / Ш.С. Гаджимагомедова, А.М. Магомедова, Д.Р. Омарова // Московский экономический журнал. 2019. №2. С. 49-53.

26. Герасимова, Е.В. Принуждение к изъятию органов или тканей человека [Текст] / Е.В. Герасимова // LexRussica. 2017. №4 (125). С. 203-208.

27. Гребенкин, Ф.Б.И.А. Ильин о насилии и различных формах принудительного воздействия [Текст] / Ф.Б. Гребенкин, Л.К. Савюк // Право. Журнал Высшей школы экономики. 2017. №2. С. 30-47.

28. Девятовская, С.В. Историко-правовой анализ регламентации физического или психического принуждения в российском уголовном законодательстве [Текст] / С.В. Девятовская // Юристъ-Правоведъ. 2015. №3 (70). С. 109-113.

29. Девятовская, С.В. Физическое и психическое насилие как составляющие принуждения [Текст] / С.В. Девятовская // Юристъ-Правоведъ. 2016. №4 (77). С. 40-45.

30. Каримова, Ю.В. Определение объекта воспрепятствования законной профессиональной деятельности журналистов [Текст] / Ю.В. Каримова // Актуальные проблемы российского права. 2018. №6(91). С. 125-129.

31. Клоченко, Л. Психическое принуждение как преступление [Текст] / Л. Клоченко // Уголовное право. 2014. №5. С. 61-63.

32. Кокунов, А.И. Преодолимое и непреодолимое принуждение в уголовном праве: критерии разграничения [Текст] / А.И. Кокунов // Представительная власть - XXI век: законодательство, комментарии, проблемы. 2017. №2-3(153-154). С.19-22.

33. Кочои, С.М. Ответственность за подкуп или принуждение к даче показаний или уклонению от дачи показаний либо к неправильному переводу (ст. 309 УК РФ): вопросы законодательной конструкции и практики применения [Текст] / С.М. Кочои // Актуальные проблемы российского права. 2019. №10 (107). С. 102-108.

34. Кудрявцев, В.П. Объективная сторона преступления, предусмотренного ч.1 ст. 302 УК РФ «Принуждение к даче показаний»: некоторые уголовно-правовые и уголовно-процессуальные проблемы [Текст] / В.П. Кудрявцев // Eurasianadvocacy. 2017. №1(27). С. 42-52.

35. Куликова, С.А. Уголовно-правовая защита законной профессиональной деятельности журналистов: вопросы теории и практики [Текст] / С.А. Куликова // Известия Саратовского университета. Новая серия. Серия Экономика. Управление. Право. 2017. Т. 17. Вып. 4. С. 470-476.

36. Курсаев, А.В. Способы воспрепятствования законной профессиональной деятельности журналистов (статья 144 Уголовного Кодекса Российской Федерации) [Текст] / А.В. Курсаев // Юридическая наука и правоохранительная практика. 2017. № 3(41). С. 50-56.

37. Лёвина, А.И. Принуждение к изъятию органов и тканей человека для трансплантации [Текст] / А.В. Лёвина // Трибуна молодого ученого. 2014. №3 (27). С. 216-219.

38. Махмудов, М.М. Физическое и психическое принуждение в уголовном праве [Текст] / М.М. Махмудов // Научное обозрение. Педагогические науки. 2019. №4-2. С. 40-42.

39. Меликов, Ф.А. Насилие как уголовно-правовая категория [Текст] / Ф.А. Меликов // Ученые труды Российской академии адвокатуры и нотариата. 2015. №2 (37). С. 77-79.

40. Пантюхина, И.В. Принуждение к занятию проституцией как особый вид понуждения к действиям сексуального характера [Текст] / И.В. Пантюхина // Правовое государство: теория и практика. 2019. №1 (55). С.118-128.

41. Петренко, М.Н. О понимании принуждения в уголовном праве [Текст] / М.Н. Петренко // Вектор науки Тольяттинского государственного университета. 2014. №4 (19). С. 80-83.

42. Полякова, А.Е. Психическое принуждение как преступление [Текст] / А.Е. Полякова // Эпоха науки. 2015. С. 169-172.

43. Семенова, Д.А. Гипноз как вид психического принуждения в уголовном праве [Текст] / Д.А. Семенова // Вестник Югорского государственного университета. 2015. №S3-2(38). С.210-211.

44. Смирнов, Ю.П. К вопросу об уголовной ответственности за вовлечение в занятие проституцией или принуждение к продолжению занятия проституцией [Текст] / Ю.П. Смирнов, Б.Н. Каднков // Вестник Московского университета МВД России. 2015. №3. С. 187-191.

45. Цебоев, А.П.Оновные характеристики и понятие психического насилия в уголовном праве [Текст] / А.П. Цебоев // Вестник Краснодарского университета МВД России. 2017. С. 34-48.

46. Цебоев, А.П. Принуждение и насилие: соотношение понятий в сфере уголовно-правовых отношений [Текст] / А.П. Цебоев // Уголовное право и криминология. 2018. С. 69-73.

47. Шевелева, С.В. Принуждение как общественно опасное деяние [Текст] / С.В. Шевелева // LexRussica. 2017. №12 (133). С. 68-83.

48. Шевелева, С.В. Свобода воли и преступное принуждение: ретроспективный анализ законодательной регламентации в уголовном праве дореволюционной России [Текст] / С.В. Шевелева // Криминологический журнал Байкальского государственного университета экономики и права. 2014. №2. С. 193-199.

49. Шмыгина, О.В. Теоретические аспекты понятий «принуждение» и «понуждение» [Текст] / О.В. Шмыгина // Вестник Сибирского Университета Потребительской Кооперации. 2018. №3. С. 84-86.

...