Реализация основных принципов избирательного права в избирательных системах

Нетрудно заметить, что правило о допуске к распределению мандатов партий, набравших более 50 % голосов, предусматривает получение партиями-победительницами в 2 раза больше мест (т. е. на 100 % больше) по сравнению с математической пропорцией. Именно это и произошло на выборах в 1995 г. Партия КПРФ при 22,30 % голосов избирателей получила 99 мест из 225, замещавшихся по партийным спискам (т. е. при 44 % мест, распределявшихся по пропорциональной системе, партия получила 98 % сверхмандатов, так как 22,30 % голосов избирателей, согласно математике, соответствует 50 мандатам из 225). Установление 3-процентного барьера гарантирует, что партия-победительница получит не более 50 % сверхмандатов [11, c. 23]. Если бы применялись наши положения на вышеупомянутых выборах 1995 г., то партия КПРФ получила бы только 66 мест по единому федеральному округу (только 32 % сверхмандатов) (!).

В любом случае установление «заградительного барьера» нарушает принцип равных и справедливых выборов. В конечном счете, избиратели, голосовавшие за маленькие партии, фактически отдают свой голос в пользу партий- победительниц, которые получают сверхмандаты. Благодаря запутанным математическим правилам пропорциональных систем, которые не понимают большинство избирателей, голоса граждан помимо их воли были отнесены к голосам партий-победительниц. Иначе как введенной в ранг закона кражей голосов эту ситуацию не назвать. В лучшем случае «заградительный барьер» вообще не должен вводиться либо он должен соответствовать одному месту. Так, в голландском парламенте 150 мест, одному мандату соответствует примерно 0,67 % голосов избирателей. Именно такой, причудливый на первый взгляд «заградительный барьер» в избирательном законе Голландии действует до сих пор. В худшем случае «заградительный барьер» не должен превышать 3 %, так как его введение не приведет к значительному искажению подлинной воли избирателей. Как показала практика, в этом случае партии, преодолевшие заградительный барьер, в совокупности набирают свыше 75 % голосов избирателей. В России в этом случае партии, преодолевшие барьер, смогут предоставить мандаты всем кандидатам, включенным в федеральную часть списка.

На выборах по партийным спискам, когда замещается небольшое количество мандатов, возникает иная проблема. Очевидно, чтобы получить хотя бы одно место в таком округе, партия должна набрать достаточно большое число голосов избирателей. Можно такое число голосов называть «фактическим заградительным барьером». Так, в 10-мандатном округе такой фактический барьер равен 10 %, в 5-мандатном - 20 %. В силу этого голоса маленьких и средних партий будут игнорироваться, что приведет к диспропорциональности избирательной системы. При максимально допустимом размере «заградительного барьера» на уровне 5% количество замещаемых мандатов должно быть не менее 20, а при 3-процентном - не менее 33. К сожалению, в большинстве субъектов РФ при проведении региональных и местных выборов по партийным спискам избирается менее 20 кандидатов. При этом избирательное законодательство РФ установило, что минимальное число депутатов, избираемых по партийным спискам на местных выборах, не может быть менее 10.

Обычно выборы по партийным спискам проводятся в один тур. Впрочем, в Сан-Марино избирательный закон предусматривает второй тур для наиболее успешных партий, если ни одна из партий не набрала более половины голосов избирателей. В этом случае также имеет место искажение подлинной воли избирателей.

Партийные системы с бонусами не соответствуют принципу справедливых выборов. Так, в Аргентине на выборах в сенат образуются трехмандатные округа. Два места получает партия-победительница, одно место - партия, которая заняла второе место по числу голосов избирателей. Несправедливость наиболее очевидна в таком подвиде данных систем, как система с джек-потом. В Италии на региональных выборах партия, которая набирала более половины голосов избирателей, получала абсолютно все места в данном избирательном округе. Применявшаяся в прошлом чилийская биномиальная система допускала передачу всех мест в двухмандатном округе той партии, которая набирала не менее двух третей голосов [28, р. 190]. В этом случае мы видим явное смешение правил пропорциональных и мажоритарных систем.

Система «лэй де лемас» - пример системы по партийным спискам в одномандатном округе, которая применялась при избрании глав государств и губернатора в некоторых латиноамериканских странах. Ее использование, на наш взгляд, недопустимо. Так, на президентских выборах в Гондурасе в 1986 г. победителем был объявлен Х. дель Хойо, так как его партия получила наибольшее число голосов избирателей (51 %). При этом сам дель Хойо уступил по числу голосов кандидату от оппозиционной партии Р. Ромеро (424 тыс. против 656 тыс.).

Главный недостаток пропорциональных систем - невозможность соблюдения принципов равных и свободных выборов для независимых кандидатов. Фактически вводится новый избирательный ценз - ценз партийности для кандидатов, граждане лишены права выдвигать свои кандидатуры. Независимый кандидат может быть включен в список партии лишь с согласия самой партии. Следовательно, отсутствует свободный характер выдвижения кандидатов.

Ряд стран предусмотрел возможность участия независимых кандидатов наряду со списками партий, предоставив им право самовыдвижения. Однако при этом практически невозможно обеспечить равенство между такими кандидатами и списками. Такой кандидат не способен собрать то количество подписей, которое требуется для регистрации целого списка. Очевидно, что оно должно быть снижено. Но во сколько раз? Каким должен быть максимальный объем расходования средств избирательного фонда для таких кандидатов? Каким должен быть размер «заградительного барьера» для таких кандидатов? Как эти кандидаты могут участвовать в выборах: в качестве особого квази-списка из одной кандидатуры, образовать особый список из независимых кандидатов? В последнем случае такой список может объединять лиц с диаметральными взглядами, что абсолютно недопустимо и противоречит смыслу избрания кандидатов по спискам. Возникает последний вопрос: как определять избирательную квоту для независимых кандидатов? В Эстонии такие кандидаты должны набрать число голосов, равное естественной квоте. Наоборот, партийные кандидаты могут быть избраны, если получили в 10 раз меньше голосов. Налицо явное неравенство и дискриминация.

Эти вопросы не могут быть решены однозначно, поскольку не отвечают принципу равных выборов. Выше было указано, что невозможно приравнять кандидатов в индивидуальном качестве и партию в целом. Эти субъекты выполняют различные функции. Следовательно, одновременное участие партийного списка и независимых кандидатов всегда будет приводить к неравенству их прав и обязанностей. Эта дискриминация всегда будет приводить к тому, что независимые кандидаты окажутся в более проигрышной ситуации по сравнению с партийными кандидатами, так как изначально имеют меньше материальных ресурсов для участия в выборах.

Более того, как правило, на выборах по партийным спискам избиратель голосует за партию, а не за конкретного кандидата. Обычно мандат от избирателей сначала передается партии, а уже затем - кандидату. На наш взгляд, это говорит о нарушении принципа прямых выборов и, следовательно, принципа справедливых выборов. Избиратель, как правило, знает лишь лидеров партий, чьи имена указаны в избирательных бюллетенях. И именно за них он и голосует. Остальные кандидаты ему не известны. Фактически такие выборы превращаются в подобие референдума о доверии лидерам партий. Налицо подмена одного института непосредственной демократии другим. Это приводит к искажению воли избирателей: итоги голосования отражают не уровень доверия партиям, а только уровень доверия их лидерам.

Наконец, проведение выборов по партийным спискам практически во всех случаях означает, что избранного кандидата невозможно отозвать в дальнейшем. Считаем, что в силу этого нарушается положение об ответственности выборов - избранный кандидат не сможет быть отозван избирателями даже в случае проведения региональных и местных выборов. К сожалению, именно это и произошло в России.

К сожалению, приходится констатировать, что проведение выборов по партийным спискам, на наш взгляд, не соответствует в полной мере основным принципам избирательного права.

Избирательные системы комбинированных выборов

В науке выделяют следующие основные разновидности смешанных систем: сосуществующие, несвязанные, связанные. Однако только связанные системы можно называть смешанными в полном смысле этого слова. Наиболее удачен термин «системы комбинированных выборов». Более того, даже система выборов Президента РФ является смешанной в том смысле, что в первом туре используется принцип абсолютного большинства, а во втором - относительного. При этом с точки зрения нашей классификации выборы президента и в первом и во втором турах будут являться одной системой выборов в одном и том же едином федеральном округе. Наоборот, сосуществующие модели являются в этом смысле комбинированными, так как имеет место комбинация различных систем в различных избирательных округах.

Так, большинство депутатов Палаты представителей США избираются по мажоритарной системе относительного большинства в один тур. А в двух штатах применяется система абсолютного большинства. Здесь никакого смешения нет, только присутствует механическая сумма различных систем, которые применяются в различных округах, территория которых не совпадает.

Нечто похожее мы видим в несвязанных (параллельных) системах. Именно такие системы применяются в России на федеральных, региональных и местных выборах. По сути, это мажоритарно-пропорциональные системы, но не смешанные. Избиратели подают два бюллетеня, которые подсчитываются отдельно друг от друга. Образуются различные округа, но их территория может полностью или частично совпадать. В этом случае мы опять видим механическую сумму различных систем, но единое целое. При таком голосовании недостатки мажоритарной системы не компенсируются достоинствами пропорциональной. Наоборот, происходит удвоение недостатков. Такие системы допускают возможность победы партии меньшинства.

Приведем пример. Обратимся к итогам голосования, ранее изложенным в третьем примере. Предположим, что на тех выборах избиратели также подавали второй голос за партии. Напомним, что 55 тыс. избирателей проголосовали за партию B, а 45 тыс. - за партию A. Всего по партийным спискам замещаются те же 10 мест, как и по мажоритарной системе (напомним, что в одномандатных округах 7 мест получила партия A, 3 мандата - партия B). Следовательно, по пропорциональной системе, в зависимости от той или иной методики определения квоты, партия B получит максимум 6 мест, в любом случае 4 места достанутся партии A. В итоге большинство мест в парламенте (11) получила партия A, хотя она уступила партии B по количеству голосов избирателей.

Как выяснилось, несвязанные (параллельные) системы допускают чрезмерную диспропорциональность. Так, на выборах в Законодательное Собрание Пермского края в 2016 г. партия «Единая Россия» получила по единому округу только 43% голосов избирателей, однако за счет кандидатов-одномандатников ее представительство составило две трети мест. Эти системы фактически основаны на мажоритарном принципе и не являются в полном смысле смешанными.

Очевидно, чем больше избирается канди- датов-одномандатников, тем больше может быть диспропорция. К сожалению, в России минимальный процент депутатов, избираемых по партийным спискам в смешанных системах, был снижен с 50 % до 25 %. Это положение закона, на наш взгляд, создает условия для несоблюдения принципа справедливых выборов.

Связанные системы в полном смысле этого слова являются смешанными. Это есть некая гибридная разновидность между мажоритарной и пропорциональной системами, когда определенная часть парламента избирается по отдельной методике, а другая - по иной. Однако в любом случае имеет место институт особых компенсационных голосов, согласно которым будет происходить распределение компенсационных мест в парламенте (Германия, Венгрия, Новая Зеландия) [20, р. 162]. В этом случае обеспечивается справедливое пропорциональное распределение депутатских мандатов. Можно выделить две основные разновидности таких систем: с одним голосом и с двумя.

Так, в Германии на федеральных парламентских выборах избиратель подает два голоса: за кандидата-одномандатника (официально он называется «первый голос») и за партийный список («второй голос»). В одномандатных округах победитель определяется в один тур по правилам относительного большинства. Далее определяется компенсационное число голосов избирателей и компенсационное число мест в парламенте. Из общего количества мест в парламенте вычитаются места независимых кандидатов и тех партийных кандидатов, чьи партии не допущены к распределению мандатов по партийным спискам. Затем из общего числа вторых голосов вычитаются голоса, поданные за таких кандидатов. Далее места распределяются между партиями по традиционным правилам пропорциональной системы. Из полученного количества мандатов каждой партии вычитается то количество мандатов, которое партия уже получила по одномандатным округам. Следовательно, возможна ситуация, когда партия не получит вообще ни одного места по партийным спискам, если она выиграла эти мандаты по одномандатным округам. Если партия за счет кан- дидатов-одномандатников получила больше мест, чем ей причитается, то численность состава парламента соответственно увеличивается [12, с. 503]. Очевидно, что такие системы в первую очередь основаны на пропорциональном принципе, но не на мажоритарном.

Связанные системы с одним голосом крайне редки. Такими системами являются действующая итальянская методика Скорпоро и мексиканская модель парламентских выборов, которые применялись в конце XX века. Так, в Мексике страна делилась на ряд одномандатных округов. Эти округа, в свою очередь, объединялись в полиноминальные (агрегатные округа, в которых проводились выборы по партийным спискам). Избиратель наделялся лишь одним голосом, он подавал его в пользу конкретного кандидата. Правило относительного большинства определяло победителя в таком округе. Однако голоса проигравших кандидатов не терялись, а суммировались согласно их партийной принадлежности в рамках агрегатного округа. Оставшаяся часть мандатов распределялась по пропорциональной системе между такими партийными кандидатами. Следовательно, проигравший в одномандатном округе кандидат мог получить мандат, если его партия набирала значительное число голосов избирателей [8, с. 176]. К сожалению, в этом случае место в парламенте мог получить кандидат, который занял в одномандатном округе невысокое место (даже ниже третьего). Такие системы отличаются меньшей степенью учета голосов избирателей, так как основаны на мажоритарном принципе. Правда, стоит отметить, что такие системы, в отличие от несвязанных, практически не допускают возможность победы партии меньшинства.

В действительности же многие пропорциональные системы с открытыми списками, с джек-потом также можно называть смешанными. Отдельные мажоритарные системы в каком-то смысле также являются смешанными. Так, в России на выборах Президента РФ в первом туре применяется система абсолютного большинства, а во втором - только относительного, так как учитываются все голоса избирателей, включая недействительные. Некоторые преференциальные системы основаны на определении победителей посредством использования избирательных квот (как правило, квота Г. Друпа). Все это говорит о том, что, к сожалению, сам термин «смешанная избирательная система» также устарел и не соответствует своему содержанию. Наверное, правильно подобные системы называть комбинированными. Обычно они являются мажоритарно-пропорциональными, при этом в законе заранее определено, какое количество депутатов избирается по каждой из методик (по этому основанию такие системы отличаются от полностью гибридных полупропорциональных систем). Обычно на таких выборах принимают участие и кандидаты в индивидуальном качестве, и партийные списки.

Достоинства и недостатки смешанных систем во многом определяются тем, какие элементы в них используются. Как правило, таких элементов два (мажоритарный и пропорциональный). Однако элементов смешанной системы может быть больше двух. Более того, вполне допустимо, что обе составляющие принадлежат к единой группе избирательных систем. Так, в Дании часть депутатов избирается в многомандатных округах по методике Д'Ондта, другая - в едином округе по методике Сент-Лагю.

В целом, мы считаем, что связанные смешанные системы в выгодную сторону отличаются от пропорциональных систем тем, что они допускают свободное и равное участие независимых кандидатов. Однако в любом случае такие системы изначально квотируют часть парламента за представителями партий. В условиях проведения выборах в государствах с не- сформированной партийной системой это положение может привести к искажению подлинной воли избирателей.

С другой стороны, у большинства смешанных систем существует такой недостаток, как нарушение принципа равных выборов. В большинстве стран мира законодательство разрешает партийным кандидатам двойное участие: и в составе партийного списка, и в одномандатном округе. В этом случае партийные кандидаты имеют больше шансов на избрание по сравнению с независимыми кандидатами, которые, как правило, могут участвовать в выборах лишь в одномандатном округе (имеет место неравенство пассивного избирательного права). Также возникают вопросы о соответствии принципу справедливости таких выборов, так как партийный кандидат может получить мандат, проиграв выборы в своем одномандатном округе.

Так, на выборах в Законодательное Собрание Пермского края в одномандатном округе № 30 кандидат М. В. Осокин занял лишь третье место, но получил мандат в составе списка от краевого отделения партии КПРФ. Налицо несправедливость.

Избирательные системы выборов по многомандатным округам

Не все авторы выделяют эти системы. Кто-то считает их разновидностями мажоритарных систем, кто-то - подвидами пропорциональных [13, с. 211; 21, р. 207]. Считаем, что необходимо выделить особую группу гибридных систем, которые используются на выборах в многомандатных округах для избрания депутатов. На таких выборах может учитываться воля как большинства, так и меньшинства избирателей. Конечно, пропорциональное представительство партий такие системы обеспечить не могут, оно будет примерным (эти и объясняется название). Отдельные разновидности обеспечивают высокую степень учета голосов избирателей (система единого передаваемого голоса), другие - низкую (системы блокового голосования).

Главной спецификой таких систем является тот факт, что мандаты распределяются между кандидатами в индивидуальном качестве, однако списки кандидатов де-факто принимают участие в выборах. Более того, в некоторых странах граждане могут голосовать за весь этот список в целом (как и на выборах, проводимых по партийным спискам). В этом мы видим гибридный характер таких методик, которые в этом отношении чем-то напоминают смешанные избирательные системы.

В первую очередь такие системы отличаются от типа голоса. Ряд систем основаны на категоричном голосовании.

Такой системой является методика единого непередаваемого голоса, которая применяется в Японии. В округе замещается несколько мандатов, но избиратель наделен лишь одним голосов. Победители определяются относительным большинством голосов. В этом случае партии, выдвигающие несколько кандидатур в округе, могут остаться без мандатов, так как их кандидаты будут отбирать голоса друг у друга. Это приводит к тому, что кандидаты от оппозиционных партий получают реальный шанс быть избранными в парламент [26, р. 201].

Одобрительное голосование на выборах в многомандатных округах применяется во многих странах мира. Так, система блокового голосования (неограниченного вотума) основана на определении победителей, которые получили большинство голосов. Число этих голосов, как правило, равно количеству депутатских мандатов, однако бюллетень будет считаться действительным и в том случае, если избиратель подал меньшее число голосов. В России подобные системы часто применяются на местных выборах в малочисленных муниципальных образованиях. Фактически это мажоритарная система с панашированием в многомандатном округе. Нередко избиратели отдают все голоса в пользу кандидатов той или иной партии, поэтому в ряде стран законодатель для удобства разрешает гражданам голосовать за весь партийный список в целом, чем и объясняется название системы.

Система ограниченного вотума повышает степень учета голосов избирателей, так как является симбиозом моделей блокового голосования и единого непередаваемого голоса. Избиратель на таких выборах наделяется меньшим числом голосов, чем количество замещаемых мандатов. Партии также не выставляют полноценные списки: опасаются потерять мандаты из-за конкурирования кандидатов между собой. Так, на выборах в испанский сенат, как правило, образуются 4-мандатные округа. Следовательно, 1 место в округе изначально квотируется за представителями меньшинства.

Системы кумулятивного голосования также можно считать разновидностями систем одобрительного вотума в многомандатных округах. Избиратель наделен несколькими голосами, он может их разделить между несколькими кандидатами или отдать их какому-то одному кандидату. Как и система единого непередаваемого голоса, данная методика требует от партии оценки шансов своих кандидатов на избрание, так как они будут отбирать голоса друг у друга.

Системы с преференциальным вотумом позволяют обеспечивать наибольшую степень учета голосов избирателей среди подобных методик. На выборах в парламент Науру применяется методика Борда в многомандатных округах (так называемая система Доудолла). Первому место соответствует 1 голос, второму - 0,5 голоса, третьему - 0,33 голоса. Прочие места не оцениваются. Победители определяются простым большинством.

Математиком М. Дамметтом разработана методика квоты Борда для использования на выборах в многомандатном округе. Распределение мандатов происходит в несколько стадий.

Стадия I: если какой-либо кандидат получает квоту первых предпочтений (квота Г. Дру- па), то его признают избранным.

Стадия II: если какая-либо пара кандидатов получает 2 квоты, то обоих кандидатов признают избранными.

Стадия III: если какая-либо тройка кандидатов получает 3 квоты, то всех трех кандидатов признают избранными.

Стадия IV: если какая-либо тройка кандидатов получает 2 квоты, то двух кандидатов с наибольшим количеством очков признают избранными.

Если все еще остаются незамещенные мандаты, то применяются правила следующих факультативных стадий:

Стадия V: если какая-либо пара кандидатов получает квоту, то кандидата с наибольшим количеством очков признают избранным.

Стадия VI: если какая-либо тройка кандидатов получает квоту, то кандидата с наибольшим количеством очков признают избранным.

И наконец, если места все еще остаются незамещенными, то применяется правила финальной факультативной стадии:

Стадия VII: кандидатов с наибольшим количеством очков признают избранными.

Подобная система нигде не применялась из-за чрезмерной запутанности.

Во многих странах мира применяется система единого передаваемого голоса, которая является модификацией IRV для проведения выборов по многомандатным округам. Как правило, на таких выборах используется квота Г. Друпа. Кандидат, который получил количество первых голосов, которое равно или больше квоты, признается избранным. Он исключается из бюллетеней, излишки его голосов передаются иным кандидатам, согласно вторым предпочтениям. Если никто не избран, исключается кандидат с наименьшим число первых голосов, его голоса передаются иным кандидатам. Этот процесс исключения будет происходить до тех пор, пока не будут замещены все мандаты.

Эта методика имеет массу разновидностей, связанные с порядком передачи голосов (методики Хэйра, Грегори, Уоррена, Райта, Мика). Последние модификации чрезвычайно сложны и требуют компьютерного способа обработки информации. Однако, как выяснилось, они более справедливы, чем традиционный метод Грегори.

Подобные преференциальные методики позволяют обеспечить достаточно высокую степень учета голосов избирателей. Однако это будет обеспечиваться лишь в случаях избрания большего числа кандидатов в округах. К сожалению, в России на многих выборах по многомандатным округам избирается небольшое число кандидатов (2-4). Избирательное законодательство запрещает избирать более 5 кандидатов в округе, за исключением случаев проведения выборов представительного органа сельского поселения, а также выборов в округе, который образован в границах одного избирательного участка.

Также следует иметь в виду, что подобные системы основаны на определении в каждом округе своей избирательной квоты. Мы считаем, что это положение не всегда способно обеспечить справедливость при распределении депутатских мандатов, так как важнейшей гарантией справедливых выборов является принцип равенства, а в этом случае он не соблюдается. «Вес» голосов избирателей будет иметь различное значение.

Полупропорциональные системы, как правило, основаны на принципе относительного меньшинства. Такие системы, на наш взгляд, не должны применяться, поскольку они противоречат принципу справедливых выборов.

Преференциальные системы, наоборот, требуют, чтобы избранный кандидат преодолел некий барьер (как правило, равный избирательной квоте Г. Друпа), который является аналогом правила абсолютного большинства в условиях проведения выборов в многомандатном округе с единым голосом избирателя. Именно такие системы проводятся в один тур. Некоторые полупропорциональные системы абсолютного большинства допускают проведение второго тура, что, наш взгляд, ставит кандидатов в неравные условия.

Полупропорциональные системы напоминают мажоритарные. Они допускают свободное и равное участие независимых кандидатов. При этом отдельные полупропорциональные системы обеспечивают достаточно высокую степень учета голосов избирателей. Кандидатов, избранных на таких выборах, избиратели в случае неудовлетворительной работы могут отозвать.

Результаты

Избирательные системы, как часть избирательного права, подчиняются его принципам. Именно основные принципы избирательного права (равные, свободные и справедливые выборы) являются критериями демократичности тех или иных избирательных систем. Иные критерии, включая соображения политической целесообразности, на наш взгляд, недопустимы.

Как выяснилось, идеальных избирательных систем не существует. Даже преференциальные избирательные системы не способны полностью учесть все голоса избирателей. Однако нами определено, что некоторые модели преференциального голосования позволяют в наиболее полной степени соблюсти положения равных, свободных и справедливых выборов.

Более того, будучи основанными на мажоритарном принципе, они провоцируют возникновение двухпартийного парламента. Партиям в борьбе за мандаты приходится выдвигать своих кандидатов по всем округам, для этого им необходимо объединяться с другими силами. Как и мажоритарные системы, эти методики создают условия для формирования устойчивых парламентских коалиций. Пропорциональные системы лишены этого свойства. Наоборот, введение «заградительного барьера» в целях создания дееспособного парламента приводит к нарушению принципа равных выборов.

Преференциальные системы позволяют определить победителя (победителей) в один тур голосования, что значительно удешевляет затраты на проведение выборов. Поэтому мы считаем, что в первую очередь именно системы с преференциальным голосованием в одномандатных и многомандатных округах (например, методики Тайдемана, Шульце, Кемени-Янга) способны обеспечить проведение равных, свободных и справедливых выборов. В конечном счете именно эти принципы являются важнейшими гарантиями демократического режима в целом.

Главное преимущество преференциальных систем заключается в том, что преференциальный (рейтинговый) способ голосования позволяет в наиболее полной мере отразить волеизъявление избирателей. При таком способе голосования отражается не только позитивное, нейтральное и негативное отношение избирателей к кандидатам, но и степень (градации) такого отношения. Категорический и одобрительный способы голосования, как правило, не могут это обеспечить. Именно в этом мы видим соответствие преференциальных систем принципу свободных выборов (свободе волеизъявления). Избиратель не поставлен в жесткие рамки, как это имеет место при голосовании категорическим способом, он свободен в своем выборе в наиболее полной мере. Это обстоятельство демонстрирует наполнение правовым смыслом сугубо математических положений избирательной системы.



Выводы

У преференциальных систем существует ряд недостатков практического плана. Как правило, они могут использоваться при условии компьютерной обработки итогов голосования. Их применение требует высокого уровня правовой культуры, грамотности всех участников процесса (избирателей, кандидатов, партий, избирательных комиссий). В условиях правового нигилизма и низкого уровня образования такие системы не могут быть принятыми.

Многие преференциальные системы чрезвычайно сложны для понимания. Так, изложение алгоритма Мика на языке Паскаль занимает несколько страниц, поэтому он не описывается в избирательном законе Новой Зеландии, в нем просто содержится ссылка на соответствующую научную работу. Результаты выборов, проводимых по преференциальным системам, могут носить неочевидный характер и поэтому будут многократно оспариваться кандидатами, партиями, избирателями. Так, вряд ли современный избиратель поймет ситуацию, когда победителем на выборах будет объявлен кандидат с нулем первых голосов (это допускают методики, основанные на правиле маркиза Кондорсе).

Преференциальные системы наиболее оптимальны в условиях электронного голосования. При традиционном «бумажном» способе заполнения бюллетеня избирателю потребуется значительное время для определения преференций. Учитывая, что в России многие виды выборов совмещены, это вызовет гигантские многочасовые очереди в помещениях для голосования. Впрочем, вполне возможно использовать правила, которые ранее применялись в Австралии, и позволяли избирателю категорично голосовать в пользу конкретного кандидата или всего партийного списка вместо определения преференций.

Преференциальные системы не допускают второго тура, что экономит бюджетные средства. Однако в этом случае они лишают избирателя возможности изменить свою точку зрения в случае протестного голосования в первом туре. Именно это мы и наблюдали на президентских выборах в США. Считаем, что если бы у американцев была возможность повторно проголосовать, то Д. Трамп проиграл бы выборы Х. Клинтон. Нечто подобное произошло во Франции на втором туре президентских выборов, когда ультраправый кандидат М. Ле Пен проиграла левоцентристу Э. Макрону, потому что ряд протестных избирателей изменили свою первоначальную точку зрения и отдали свой голос в пользу системного кандидата.

К сожалению, следует констатировать, что в современной России преференциальные системы не могут применяться в силу вышеуказанных причин. Вместо них применяются другие методики, которые не позволяют в полной мере обеспечить реализацию основных принципов избирательного права.



Библиографический список

1. Белов С. А. Системное правовое регулирование избирательной системы // Российский юридический журнал. 2011. № 1. С.88-100.

2. Берлявский Л. Г. Сравнительное избирательное право. М.: Юрлитинформ, 2013. 240 с.

3. Бондарь Н. С. Власть и свобода на весах конституционного правосудия: защита прав и свобод Конституционным Судом Российской Федерации. М.: Юстицинформ, 2003. 780 с.

4. Вольский В. И. Процедуры голосования в малых группах с древнейших времен до начала XX века. М.: Изд-во «Высшей школы экономики», 2014. 76 с.

5. Вольский В. И., Карпов А. В. Применение различных вариантов правила передачи голосов // Полития. 2011. № 2. С. 162-174.

6. Гегель Г. В. Ф. Наука логики: в 3 т. М.: Мысль, 1970. Т. 1. 501 с.

7. Демина Н. Метод маркиза Кондорсе или светлый путь спасения демократии. URL: http:www.polit.ru/article/2010/05/21/maskin_cond orset).

8. Зарубежное избирательное право: учеб. пособие / под ред В. В. Маклакова. М.: Норма, 2003. 288 с.

9. Иванченко А. А., Кынев А. В., Любарев А. Е. Пропорциональная избирательная система в

России: История, современное состояние, перспективы. М.: Аспект Пресс, 2005. 333 с.

10. Кант И. Метафизика нравов // История политических и правовых учений: хрестоматия / под ред. О. Э. Лейста. М.: Городец, 2000. 512 с.

11. Конституции зарубежных государств / отв. ред. В. В. Маклаков. М.: БЕК, 1999. 584 с.

12. Конституционное (государственное) право зарубежных стран: Часть общая / под ред. Б. А. Страшуна. М.: БЕК, 2000. Т. 1-2. 78 с.

13. Лейкман Э., Ламберт Д. Д. Исследование мажоритарной и пропорциональной избирательных систем. М.: Изд-во иностр. лит., 1958. 366 с.

14. Любарев А. Е. Пропорциональная и смешанная избирательная системы на региональных и муниципальных выборах в Российской Федерации: проблемы «сфабрикованного большинства» // NB: Вопросы права и политики. 2013. № 8. С. 65-118.

15. Майер Х. Избирательное право как инструмент распределения власти или избирательное право и политика // Сравнительное конституционное обозрение. 2005. № 1. С. 62-68.

16. Нерсесянц В. С. Философия права. М.: Норма, 1997. 652 с.

17. Таагепера Р., Шугарт М. С. Описание избирательных систем // ПОЛИС. 1997. №3. С. 114-136.

18. Bartoldi J., Tovey C., Trick M. Voting

Schemes for Which it Can be Difficult to Tell Who Won the Election // Social Choice and Welfare. 2006. Vol. 2. Pp. 157-165. DOI: 10.1007

/BF00303169.

19. Bawn K. The Logic of Institution Preferences: German Electoral Law as a Social Choice Outcome // American Journal of Political Science. 1993. Vol. 37, Issue 4. Pp. 965-989.

20. Benoit K. Hungary's Two-Vote' Electoral System // Representation. 1996. Vol. 33, Issue 4. Pp.162-170.

21. Electoral Lawsand their Political Consequences / ed. by B. Grofman, A. Lijphart. N. Y., 1986.335p.

22. LeGrand R. Descriptions of ranked- ballot voting methods. URL: http:www.cs.wustl. edu/~legrand/rbvote/desc.htlm.

23. Lijphart A. The Political Consequences of Electoral Laws, 1945-1985 // The American Political Science Review. 1990. Vol. 84, Issue 2. Pp. 481-496.

24. McLean I. E. J. Nanson, Social Choice and Electoral Reform // Australian Journal of Political Science. 1996. Vol. 31, Issue 3. Pp. 369-385.

25. Reilly B. Social Choice in the South Seas: Electoral Innovation and the Borda Count in the Pacific Islands Countries // Political Science Review. 2002. Vol. 23, Issue 4. Pp. 355-372.

26. Reynolds A., Reilly B., Ellis A. Electoral System Design: The New International IDEA Handbook. Stockholm, 2008. 237 p.

27. Shulze M. A New Monotonic, Clone- independent, Reversal Symmetric, and Condorset- consistent Single-winner Election Method // Social Choice and Welfare. 2011. Vol. 26. Pp. 267-303.

28. Siavelis P. M. La Logica Oculta de la Se- leccion de Candidates en las Elecciones Parlamen- tarias Chilenas // Estudios P^licos. 2005. Issue 98. Pp. 189-225.

29. Smith W. Descriptions of voting systems. URL: http: //www.m-shulze.9mail.de/votedesc.pdf.

30. Taagepera R, Shugart M. S. Seats and Votes: The Effects and Determinants of Electoral Systems. Yale, 1989. 292 p.

31. Tideman N. Collective Decisions and Voting: The Potential for Public Choice. Burlington, 2006. 337 p.

32. Young H. P. Optimal Voting Rules // Journal of Economic Perspectives. 1995. Vol. 1. Pp. 51-64.



References

1. Belov S. A. Sistemnoe pravovoe reguliro- vanie izbiratel 'noy sistemy [System Legal Regulation of Electoral System]. Rossiyskiy yuridicheskiy zhurnal - Russian Juridical Journal. 2011. Issue 1. Pp. 88-100. (In Russ.).

2. Berlyavskiy L. G. Sravnitel'noe izbira- tel'noe pravo [Comparative Electoral Law]. Moscow, 2013. 240 p. (In Russ.).

3. Bondar'N. S. Vlast' i svoboda na vesakh konstitutsionnogo pravosudiya: zaschita prav i svobod Konstitutsionnym Sudom Rossiyskoy Fe- deratsii [The Power and Freedom on Scales of the Constitutional Justice: Protection of the Rights and Freedoms by the Constitutional Court of the Russian Federation]. Moscow, 2003. 780 p. (In Russ.).

4. Vol 'skiy V. I. Protsedury golosovaniya v malykh gruppakh s drevneyshikh vremen do nacha- la XX veka [Voting Procedures in Small Groups from the Ancient Times to the Beginning of the 20th Century]. Moscow, 2014. 76 p. (In Russ.).

5. Vol'skiy V. I., Karpov A. V. Primenenie razlichnykh variantov pravila peredachi golosov [Application of Different Versions of Single Transferable Vote System]. Politiya - Politeia. 2011. Issue 2. Pp. 162-174. (In Russ.).

6. Hegel G. W.F. Nauka logiki. V 3 tomakh [Science of Logic. In 3 vols.]. Moscow, 1970. Vol. 1. 501 p. (In Russ.).

7. Demina N. Metod markiza Kondorse ili svetlyy put' spaseniya demokratii [The Marquis de Condorcet Method, or the Bright Way of the Rescue of Democracy]. Available at: http:www.polit.ru/ article/2010/05/21/maskin_condorset. (In Russ.).

8. Zarubezhnoe izbiratel'noe pravo: ucheb. posobie / Pod red V.V. Maklakova [Foreign Electoral Law: tutorial; ed. by V. V. Maklakov]. Moscow, 2003. 288 p. (In Russ.).

9. Ivanchenko A. A., Kynev A. V., Lyubarev

A. E. Proportsional'naya izbiratel'naya sistema v Rossii: Istoriya, sovremennoe sostoyanie, perspek- tivy [Proportional Electoral System in Russia: History, Current State, Prospects]. Moscow, 2005. 333 p. (In Russ.).

10. Kant I. Metafizika nravov [Metaphysics of Morals]. Istoriya politicheskikh i pravovykh ucheniy: Khrestomatiya // pod red. O. E. Leysta [History of Political and Legal Studies: Chrestoma- thy; ed. by O. E. Leyst]. Мoscow, 2000. 512 p. (In Russ.).

11. Konstitutsii zarubezhnykh gosudarstv / otv. red. V. V. Maklakov [Constitutions of Foreign States; ed. by V. V. Maklakov]. Moscow, 1999. 584 p. (In Russ.).

12. Konstitutsionnoe (gosudarstvennoe) pravo zarubezhnykh stran: Chast ' obschaya / Pod red.

B. A. Strashuna [Constitutional (State) Law of Foreign Countries: General Part; ed. by B.A. Stra- shun]. Moscow, 2000. Vol. 1-2. 784 p. (In Russ.).

13. Lakeman E., Lambert J.D. Issledovanie mazhoritarnoy i proportsional'noy izbiratel'nykh sistem [A Study of Majority and Proportional Electoral Systems]. Moscow, 1958. 366 p. (In Russ.).

14. Lyubarev A. E. Proportsional'naya i sme- shannaya izbiratel'naya sistemy na regional'nykh i munitsipal 'nykh vyborakh v Rossiyskoy Federatsii: problemy «sfabrikovannogo bol 'shinstva» [Proportional and Mixed Electoral Systems in the Regional and Municipal Elections in the Russian Federation: Problems of the `Fabricated Majority']. NB: Voprosy prava ipolitiki - NB: Matters of Law and Politics. 2013. Issue 8. Pp. 65-118. (In Russ.).

15. Mayer H. Izbiratel'noe pravo kak instrument raspredeleniya vlasti ili izbiratel 'noe pravo i politika [Suffrage as an Instrument of Distribution of the Power, or Suffrage and Politics]. Sravni- tel'noe konstitutsionnoe obozrenie - Comparative Constitutional Review. 2005. Issue 1. Pp. 62-68. (In Russ.).

16. Nersesyants V.S. Filosofiya prava [Philosophy of Law]. Moscow, 1997. 652 p. (In Russ.).

17. Taagepera R., Shugart M.S. Opisanie izbiratel 'nykh sistem [Description of Electoral Systems]. Polis. Politicheskie issledovaniya - Polis. Political Studies. 1997. Issue 3. Pp. 114-136. (In Russ.).

18. Bartoldi J., Tovey C., Trick M. Voting Schemes for Which It Can Be Difficult to Tell

Who Won the Election. Social Choice and Welfare. 2006. Vol. 2. Pp. 157-165. DOI: 10.1007/ BF00303169. (In Eng.).

19. Bawn K. The Logic of Institution Preferences: German Electoral Law as a Social Choice Outcome. American Journal of Political Science. 1993. Vol. 37. Issue 4. Pp. 965-989. DOI: 10.2307/2111539. (In Eng.).

20. Benoit K. Hungary's Two-Vote Electoral System. Representation. 1996. Vol. 33. Issue 4. Pp. 162-170. DOI: 10.1080/00344899608522977. (In Eng.).

21. Electoral Laws and Their Political Consequences; ed. by B. Grofman, A. Lijphart. New York, 1986. 335 p. (In Eng.).

22. LeGrand R. Descriptions of Ranked-Ballot

Voting Methods. Available at: http://www.cs.

wustl.edu/~legrand/rbvote/desc.htlm. (In Eng.).

23. Lijphart A. The Political Consequences of Electoral Laws, 1945-1985. The American Political Science Review. 1990. Vol. 84. Issue 2. Pp. 481-496. DOI: 10.2307/1963530. (In Eng.).

24. McLean I. E.J. Nanson, Social Choice and Electoral Reform. Australian Journal of Political Science. 1996. Vol. 31. Issue 3. Pp. 369-385. DOI: 10.1080/10361149651102. (In Eng.).

25. Reilly B. Social Choice in the South Seas: Electoral Innovation and the Borda Count in the Pacific Islands Countries. Political Science Review. 2002. Vol. 23. Issue 4. Pp. 355-372. DOI: 10.1177/0192512102023004002. (In Eng.).

26. Reynolds A., Reilly B., Ellis A. Electoral System Design: The New International IDEA Handbook. Stockholm, 2008. 237 p. (In Eng.).

27. Shulze M. A New Monotonic, Clone- Independent, Reversal Symmetric, and Condorcet- Consistent Single-Winner Election Method. Social Choice and Welfare. 2011. Vol. 26. Pp. 267-303. (In Eng.).

28. Siavelis P.M. La Logica Oculta de la Se- leccion de Candidates en las Elecciones Parlamen- tarias Chilenas. Estudios Phblicos. 2005. Issue 98. Pp. 189-225. (In Span.).

29. Smith W. Descriptions of Voting Systems. Available at: http://www.m-shulze.9mail.de/ votedesc.pdf (In Eng.).

30. Taagepera R, Shugart M.S. Seats and Votes: The Effects and Determinants of Electoral Systems. Yale, 1989. 292 p. (In Eng.).

31. Tideman N. Collective Decisions and Voting: The Potential for Public Choice. Burlington, 2006. 337 p. (In Eng.).

32. Young H.P. Optimal Voting Rules. Journal of Economic Perspectives. 1995. Vol. 1. Pp. 51-64. (In Eng.).

Размещено на Allbest.ru

...