Повторность совершения административного правонарушения

- нарушение условий государственного контракта, повлекшее невыполнение установленного задания по государственному оборонному заказу.

Таким образом, видим, что повторность совершения административного правонарушения в данном случае выступает в качестве одного из квалифицирующих признаков при определении понятия грубого нарушения наряду с наступлением вредных последствий. В этой связи возникает вопрос: повторность в данном случае должна применяться как самостоятельный признак для привлечения к административной ответственности за грубое нарушение или в комплексе с другими критериями, установленными Правительством Российской Федерации? Очевидно, что на практике возможно многообразие вариантов.

Акцентируя здесь внимание на повторности, необходимо вести речь о том, что, по правилам статей 4.3 и 4.6 КоАП РФ, необходимо соблюдать требования по применению признака повторности в качестве обстоятельства, отягчающего административную ответственность. При квалификации деяния в качестве грубого нарушения нужно учитывать не только факты совершения административных правонарушений, предусмотренных частью 1 и частью 2 статьи 14.55 КоАП РФ, но и срок, когда лицо считается подвергнутым административному наказанию за предыдущие нарушения. Представляется, что для правоприменителя часть 3 статьи 14.55 КоАП РФ является сложным составом, требующим особого внимания при квалификации и сборе доказательственной базы.

Однако стоит обратить внимание на то, что в иных случаях законодатель разграничил ад-министративную ответственность за грубое и повторно совершенное деяние. Так, например, в части 1 статьи 15.11 КоАП РФ предусмотрена ответственность за грубое нарушение требований к бухгалтерскому учету, в том числе к бухгалтерской (финансовой) отчетности, а в части второй этой же статьи уже за повторное совершение административного правонарушения, предусмотренного частью первой. В данном случае повторность выступает в качестве само-стоятельного квалифицирующего признака состава нарушения и одновременно является отягчающим обстоятельством при привлечении к административной ответственности за грубое нарушение.

В других случаях законодатель установил альтернативу при квалификации. Например, в части 2 статьи 19.6.1. КоАП РФ, согласно которой ответственность наступает за повторное совершение административного правонарушения либо за грубое нарушение требований законодательства о государственном контроле (надзоре). Подобным образом обстоят дела и при квалификации по части 2 и части 3 статьи 20.31 КоАП РФ (нарушение правил поведения зрителей при проведении официальных спортивных соревнований).

Анализ значения повторности при квалификации составов административных правона-рушений, предусматривающих ответственность за грубое деяние, свидетельствует о многообразии законодательных подходов. Насколько это целесообразно? В данном случае представляется, что для оптимизации правоприменительной практики нужен систематизированный единый вариант подхода к законодательному определению понятия повторности, исключив многоплановость и вариативность его юридического значения. Также представляется необходимым в статье 14.55 КоАП РФ предусмотреть самостоятельный состав за повторное совершение административного правонарушения, исключив этот критерий из понятия грубого нарушения, который определен постановлением Правительства Российской Федерации.

Повторность - как административнопреюдициальное основание для квалификации уголовно наказуемого деяния

Повторно совершенное административное правонарушение также может являться основанием для квалификации в качестве уголовнонаказуемого деяния. Речь идет об административно-преюдициальных нормах, содержащихся в КоАП РФ и УК РФ.

Вместе с тем весьма важным в практике применения положений КоАП РФ о повторности остается вопрос административно-преюдициального характера, когда за дважды совершенное административное правонарушение деяние подпадает под квалификацию в соответствии с УК РФ. Административно-преюдициальные нормы, содержащиеся в УК РФ, в качестве квалифицирующего признака состава преступления включают такие формулировки, как:

1) деяние, совершенное лицом, подвергнутым единожды административному наказанию (например, ст. 158.1 УК РФ - мелкое хищение, совершенное лицом, ранее подвергнутым нака-занию по ч. 2 ст. 7.27 КоАП РФ);

2) неоднократность при условии, что лицо ранее привлекалось к административной ответ-ственности за аналогичное деяние два раза в течение одного года (например, ст. 19.24 КоАП РФ - несоблюдение административных ограничений и невыполнение обязанностей, устанавливаемых при административном надзоре и ст. 314.1. УК РФ - уклонение от административного надзора или неоднократное несоблюдение установленных судом в соответствии с федеральным законом ограничений).

Говоря о повторности совершения административного правонарушения, нужно отметить, что ныне применяемые составы КоАП РФ и УК РФ свидетельствуют о расширении сферы действия административной преюдиции и криминализации административных правонарушений, когда признак повторно совершенного административного правонарушения является основанием для квалификации уголовно наказуемого деяния.

Заметим, что вопросу о юридическом смысле повторности совершения административных правонарушений, а также о целесообразности внедрения в уголовное законодательство России административно-преюдициальных норм посвящено много трудов ученых, в каждом из которых определена своя научноисследовательская позиция.

Одни считают не допустимым внедрение административно-преюдициальных норм в уголовное законодательство России [5, с. 68], другие поддерживают позицию законодателя [4, с. 179-186]. Третьи анализируют современную терминологию при определении понятия повторности совершения административного правонарушения в действующем законодательстве Российской Федерации, дискутируя о повторности как о неоднократности, систематическом совершении однородного или аналогичного деяния, за которое лицо уже подвергалось административному наказанию [1, с. 82-88]. Сущность вопроса, по мнению М. Я. Масленникова, в том, что «в таких случаях правонарушитель завуалированно дважды подвергается административному наказанию за совершение первого административного правонарушения» [3, с. 50]. Справедливо отмечает Э. Л. Сидоренко, что непоследовательность в нормативном оформлении преюдиционных норм (норм, содержащих элемент административной преюдиции) ставит перед юридической практикой ряд сложных проблем, одной из которых является определение начального времени исчисления срока привлечения к административной ответственности. В судебной практике момент привлечения лица к административной ответственности связывается либо со временем вынесения соответствующего постановления, либо с моментом вступления его в юридическую силу [6, с. 128-130].

Впервые административно-преюдициальные нормы были введены в УК РСФСР в 1964 г.: «В случае систематических нарушений условно осужденным в течение испытательного срока общественного порядка, повлекших применение мер административного взыскания или общественного воздействия, суд по представлению органа внутренних дел, а в отношении несовершеннолетнего - также комиссии по делам несовершеннолетних при исполнительном комитете районного, городского, районного в городе Совета народных депутатов может вынести определение об отмене условного осуждения и о направлении осужденного для отбывания наказания, назначенного приговором» (ст. 44 УК РСФСР). Аналогичные нормы применялись и при нарушении правил административного надзора в период отсрочки исполнения приговора (ст. 46.1 УК РСФСР). Вместе с тем в этот период времени прослеживался не только процесс криминализации составов административных правонарушений, за совершение которых были включены составы в УК РСФСР, но и декриминализации. В качестве примера этого процесса можно привести положения статьи 50.1. УК РСФСР «Освобождение от уголовной ответственности с привлечением к административной ответственности», которая предусматривала возможность освобождения от уголовной ответственности с привлечением к административной ответственно-сти лишь по делам о преступлениях, за которые законом предусматривается наказание в виде лишения свободы на срок не свыше одного года либо более мягкое наказание.

В период действия УК РСФСР было закр е- плено немало составов преступлений, в которых одним из квалифицирующих признаков было указано либо на специфику субъекта как лица, ранее подвергавшегося административному взысканию1, либо за «совершенные после наложения административного взыскания за такие же нарушения» , либо за преступление, «если оно совершено в течение года после наложения административного взыскания за такие же нарушения». С введением в действие УК РФ административная преюдиция в составах преступлений утратила силу. Фактически только с 2014 г. в УК РФ вновь стали вводиться административно-преюдициальные составы.

С увеличением количества парных составов административно-преюдициального характера значительно расширилась сфера законодательного подхода к определению понятия повторности. Вопрос о юридическом содержании повторности при квалификации деяний носит весьма разнообразный характер.

В некоторых случаях для квалификации деяния в качестве уголовно-наказуемого деяния достаточно единожды быть привлеченным к административной ответственности. В качестве примера можно привести часть 2 статьи 7.27 КоАП РФ (мелкое хищение) и статью 158.1 УК РФ (мелкое хищение, совершенное лицом, подвергнутым административному наказанию). В данном случае вопрос о привлечении к уголовной ответственности за повторное совершение административного правонарушения носит однократный характер. Так, при совершении мелкого хищения (ч. 2 ст. 7.27 КоАП РФ) во второй раз, действия нарушителя подлежат квалификации по статье 158.1 УК РФ.

Практика применения данных составов свидетельствует о том, что важным критерием для квалификации в качестве уголовно наказуемого деяния является период, равный одному году, в течение которого лицо считается подвергнутым административному наказанию. Этот срок исчисляется с момента вступления в законную силу постановления по делу об административном правонарушении. Если мелкое хищение на сумму, не превышающую две с половиной тысячи рублей, будет совершено во второй раз по истечении данного срока, то деяние подлежит квалификации вновь по части 2 статьи 7.27 КоАП РФ. Здесь весьма важным является систематизированный подход к учету количества и сроков привлечения нарушителя к ответственности.

В большинстве случаев для квалификации деяния в качестве уголовно наказуемого важным признаком является неоднократность, которая весьма по-разному трактуется законодателем. В некоторых случаях необходимо обращать внимание на примечания к статьям УК РФ либо изучать практику судебного толкования при квалификации деяния. Анализируя законодательный подход к применению административно-преюдициальных норм при неоднократности совершения деяний, можно обозначить следующие особенности.

1. Неоднократность совершения административных правонарушений - как квали-фицирующий признак состава уголовно наказуемого деяния при совершении аналогичного деяния лицом, ранее подвергнутым административному наказанию.

В качестве примера можно привести составы статьи 5.35.1 КоАП РФ (неуплата средств на содержание детей или нетрудоспособных родителей) и статьи 157 УК РФ (неуплата средств на содержание детей или нетрудоспособных родителей).

В данном случае законодатель в примечании к статье 157 УК РФ закрепил понятие не-однократности как совершение аналогичного деяния лицом, подвергнутым административному наказанию. Для квалификации в качестве уголовно наказуемого деяния достаточно совершить проступок, предусмотренный статьей

5.35.1 КоАП РФ во второй раз. Важным является срок, равный одному году, который исчисляется по правилам статьи 4.6 КоАП РФ с момента вступления в законную силу постановления по делу о назначении административного наказания за первое нарушение.

Еще одним примером являются парные составы части 2.1 статьи 14.16 КоАП РФ (нарушение правил продажи этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции) и статьи 151.1 УК РФ (розничная продажа несовершеннолетним алкогольной продукции). Заметим, что в примечании к статье 151.1 УК РФ также закреплено понятие неоднократности, признаком которого является совершение лицом, подвергнутым административному наказанию за аналогичное деяние, в период, когда лицо считается подвергнутым административному наказанию.

Фактически повторность, как отягчающее административную ответственность обстоятельство, трансформировалась в нормы уголовного законодательства при квалификации преступлений, когда за совершение административного правонарушения во второй раз деяние подлежит квалификации по УК РФ: в КоАП РФ при определении повторности речь идет о признаке однородности, а в УК РФ - об аналогичном правонарушении. Вопрос о применении административно-преюдициальных норм в уголовном законодательстве, по мнению ряда ученых, требует более пристального внимания и изучения практики применения [9; 10], особенно по статье 264.1 УК РФ [11; 21; 22]. Представляется, что в сфере внедрения административно-преюдициальных норм в уголовное законодательство содержательное значение признаков повторности должно быть более конкретизировано с учетом комплексного подхода и приведено к единому критерию, исключая разноплановые варианты толкования понятийного аппарата квалифицирующих признаков составов.

2. Неоднократность совершения административного правонарушения - как ква-лифицирующий признак состава уголовно наказуемого деяния при совершении лицом дважды и более двух раз административных правонарушений в течение установленного в законе срока.

В качестве примера можно привести парные составы статьи 19.24 КоАП РФ (несоблюдение административных ограничений и невыполнение обязанностей, устанавливаемых при административном надзоре) и статьи 314.1 УК РФ (уклонение от административного надзора или неоднократное несоблюдение установленных судом в соответствии с федеральным законом ограничения или ограничений). При квалификации данных составов важным является примечание к статье 314.1 УК РФ, согласно которому закреплено понятие неоднократности совершения правонарушения. Неоднократность применяется при условии, что лицо ранее привлекалось к административной ответственности за аналогичное деяние два раза в течение одного года. В связи с этим возникает вопрос: с какого момента подлежит исчислению данный срок?

Представляется, что в УК РФ необходимо конкретизировать период исчисления данного срока, например установить, что для квалификации по статье 314.1 УК РФ при определении неоднократности применяется срок, в течение которого лицо считается подвергнутым адми-нистративному наказанию по нормам статьи 4.6 КоАП РФ с момента вступления в законную силу постановления о назначении административного наказания по статье 19.24 КоАП РФ за совершение правонарушения в первый раз. Вполне целесообразным было бы установить в статье 314.1 УК РФ в качестве квалифицирующего признака совершения административного правонарушения по статье 19.24 КоАП РФ в третий раз в период действия срока, когда лицо считается подвергнутым наказанию в течение одного года по нормам статьи 4.6 КоАП РФ. Конкретизация норм позволит существенным образом упорядочить и упростить практику квалификации деяний.

Интересным также является еще один вариант парных составов: статья 20.2 КоАП РФ (нарушение установленного порядка организации либо проведения собрания, митинга, де-монстрации, шествия или пикетирования) и статья 212.1 УК РФ (неоднократное нарушение установленного порядка организации либо проведения собрания, митинга, демонстрации, шествия или пикетирования). Здесь прослеживается многоступенчатый подход законодателя к установлению ответственности за повторное совершение деяний.

С одной стороны, при квалификации по статье 212.1 УК РФ важным признаком является неоднократность совершения деяния лицом, которое ранее привлекалось к административной ответственности по статье 20.2 КоАП РФ более двух раз в течение ста восьмидесяти дней. В данном случае примечание к статье

212.1 УК РФ закрепляет особый порядок исчисления срока административной наказанности, нежели чем это предусмотрено в статье 4.6 КоАП РФ. При этом не ясен порядок исчисления данного срока.

Наряду с этим в части 8 статьи 20.2 КоАП РФ повторность закреплена в качестве само-стоятельного квалифицирующего признака состава нарушения. В данном случае применяется правило статьи 4.6 КоАП РФ и действует срок, в течение которого лицо считается подвергнутым административному наказанию, равный одному году.

Подобное разнообразие формулировок и отсутствие четкой регламентации значительно усложняют правоприменительную практику. Фактически получается, что для квалификации по уголовному закону нарушитель должен быть привлечен к административной ответственности более двух раз, а это с юридической точки зрения понимается как три раза и более. Заметим, что законодатель в примечании к статье 212.1 УК РФ ведет речь не о периоде подверг- нутости к административной ответственности, а о фактах привлечения к административной отв етств енности.

В соответствии с КоАП РФ лицо может считаться ранее привлеченным к административной ответственности, но при этом срок нахождения лица в состоянии административной наказанности к моменту совершения последующих нарушений может быть погашен. А вот для применения отягчающего обстоятельства и квалификации в качестве повторно совершенного деяния важным является срок, в течение которого лицо считается подвергнутым наказанию. Поэтому представляется, что формулировка примечания статьи 212.1 УК РФ с этой позиции является не совсем корректной применительно к положениям статьи 4.6 КоАП РФ. Также необходимо отметить, что для привлечения к административной ответственности по признаку повторности на основании части 8 статьи 20.2 КоАП РФ достаточно совершить деяние во второй раз в течение срока, предусмотренного статьей 4.6 КоАП РФ.

В связи с этим возникает вопрос: для квалификации по статье 212.1 УК РФ необходимо трижды быть привлеченным по части 8 статьи 20.2 КоАП РФ или в комплексе по любой из восьми частей статьи 20.2 КоАП РФ? К сожалению, этот вопрос остается открытым. Если вникнуть в смысл квалифицирующих признаков статьи 212.1 УК РФ, то на практике может получиться так, что нарушитель привлекается один раз за впервые совершенное нарушение по статье 20.2 КоАП РФ. Затем дважды - по части 8 статьи 20.2 КоАП РФ, как за второй и третий раз по признаку повторности с соблюдением срока, предусмотренного статьей 4.6 КоАП РФ. При этом не понятно, с какого момента он должен исчисляться: с момента вступления в законную силу первого постановления о назначении административного наказания или второго, чтобы быть привлеченным в третий раз к ответственности. В итоге на четвертый раз - действия нарушителя могут быть квалифицированы по статье 212.1 УК РФ. А как правильно исчислять сто восемьдесят календарных дней, о которых речь идет в примечании статьи 212.1 УК РФ: со дня вступления в законную силу постановления по делу о назначении административного наказания за первое административное нарушение или третье, чтобы четвертое и последующие аналогичные нарушения квалифицировать согласно уголовному закону?

Учитывая общие положения статьи 4.6 КоАП РФ о повторности, этот срок необходимо исчислять со дня вступления в законную силу постановления о назначении административного наказания за первое нарушение по соответствующей части статьи 20.2 КоАП РФ. Затем при наличии вступивших в законную силу двух и более постановлений о назначении админист-ративных наказаний за последующие нарушения по признаку повторности в соответствии с частью 8 статьи 20.2 КоАП РФ можно будет вести речь о возможной квалификации по статье 212.1 УК РФ, если, например, сто восемьдесят календарных дней не истекут со дня вступления в законную силу первого постановления о назначении административного наказания. А если этот срок истек, то вполне возможно квалифицировать каждое последующее вновь совершенное нарушение как повторное (по ч. 8 ст. 20.2 КоАП РФ), при условии, что не истек срок, предусмотренный статьей 4.6 КоАП РФ. Фактически совершение нарушений может носить систематический и длительный характер, а лицо может быть привлечено не к уголовной, а только к административной ответственности. Поэтому очень важно для квалификации определить в примечании к статье 212.1 УК РФ порядок и момент исчисления срока.

Представляется, что на законодательном уровне необходимо пересмотреть такую сложную конструкцию состава статьи 212.1 УК РФ и привести в соответствие с положениями статьи 4.6 КоАП РФ, закрепив в примечании к статье 212.1 УК РФ, что неоднократным признается совершение лицом трех административных правонарушений, предусмотренных статьей 20.2 КоАП РФ, и применяется при совершении четвертого и последующего нарушения при условии, что не истек срок, предусмотренный статьей 4.6 КоАП РФ, который исчисляется со вступления в законную силу постановления о назначении административного наказания за третье нарушение.

3. Неоднократность совершения административного правонарушения - как квали-фицирующий признак состава уголовно наказуемого деяния с учетом практики судебного толкования без конкретизации в законе.

В качестве примера можно привести парные составы статьи 14.10 (незаконное использование средств индивидуализации товаров) КоАП РФ и статьи 180 (незаконное использование средств индивидуализации товаров) УК РФ.

Для квалификации по статье 180 УК РФ необходимо наличие признака неоднократности совершения административного правонарушения. Однако для трактовки понимания повторности необходимо обращать внимание на акты толкования судов.

В соответствии с постановлением Пленума Верховного Суда РФ № 14 от 26 апреля 2007 г. «неоднократным признается совершение два и более раза незаконного использования преду-предительной маркировки в отношении товарного знака или наименования места происхождения товара, не зарегистрированных в Российской Федерации». Анализируя квалифицирующие признаки состава преступления, предусмотренного статьей 180 УК РФ, можно утверждать, что законодатель и акт судебного толкования не конкретизируют понятие неоднократности с позиции повторного совершения административного правонарушения, предусмотренного за аналогичное деяние по статье 14.10 КоАП РФ. Также в статье 180 УК РФ не закреплено, что ответственность наступает при совершении двух и более раз административного правонарушения, предусмотренного статьей 14.10 КоАП РФ, в течение срока, когда лицо, в соответствии со статьей 4.6 КоАП РФ, считается подвергнутым административному наказанию.

Отсутствие четких формулировок законодателя при закреплении квалифицирующих признаков составов преступлений при непосредственной взаимосвязи с составами админи-стративных правонарушений по признаку повторности или неоднократности, а также неоп-ределенность в части порядка исчисления периодов, в течение которых допустимо применять административно-преюдициальные нормы уголовного закона, вполне очевидно могут порождать проблемы у правоприменителя, связанные с законностью квалификации составов преступлений. В данном случае представляется, что содержательная часть статьи 180 УК РФ требует дальнейшей модернизации. Речь идет о том, что необходимо установить примечание к статье 180 УК РФ, в котором закрепить позицию Пленума Верховного Суда РФ о критериях неоднократности совершения деяния. Это позволит упорядочить правоприменительную практику с позиции оптимизации и удобства квалификации. В этом же примечании необходимо также определить порядок исчисления периода, в течение которого будет применяться признак неоднократности при совершении двух и более административных правонарушений, по статье 14.10 КоАП РФ. А именно закрепить, что для квалификации по признаку неоднократности в соответствии со статьей 180 УК РФ необходимо учитывать, что лицо должно совершить два и более раз административные правонарушения, по статье 14.10 КоАП РФ, в течение срока, предусмотренного статьей 4.6 КоАП РФ. Такая конкретизация позволит более грамотно подойти к законодательному закреплению административнопреюдициальных норм в уголовном законе и позволит оптимизировать процесс квалификации преступлений. Отсутствие этой конкретизации может порождать на практике квалификацию деяний по признаку повторности и неоднократности в соответствии со статьей 180 УК РФ вне зависимости от того, истек или нет срок, в течение которого лицо считается под-вергнутым административному наказанию по признаку повторности его совершения по нормам статьи 4.6 КоАП РФ.

Наряду с этим в некоторых парных составах прослеживается и полное отсутствие законода-тельного закрепления понятия неоднократности и какого-либо акта судебного толкования данного термина применительно к конкретному составу. В качестве примера можно привести два парных состава: статью 5.37 КоАП РФ (незаконные действия по усыновлению (удочерению) ребенка, передаче его под опеку (попечительство) или в приемную семью) и статью 154 УК РФ (незаконное усыновление (удочерение).

Заключение

В ходе исследования вопроса о многообразии законодательного подхода к определению содержания и юридического значения повторности совершения административных правонару-шений важно было установить, насколько целесообразно использовать различные трактовки данного термина и как приведение этого термина к единому законодательному смыслу сущест-венным образом сможет упорядочить и систематизировать правоприменительную практику. Представляется, что данная тема весьма не простая, требует дальнейшего обсуждения, находится на стыке административного и уголовного законодательства Российской Федерации.

Однако стоит отметить, что во многих зарубежных странах нет такого многофункционального подхода к определению юридического смысла повторности совершения деяния. В основном вид и размер назначаемого наказания зависит от формы вины, степени тяжести и характера совершенного деяния. Наряду с этим может быть предусмотрено усиление назначаемого наказания, когда один из видов наказания назначен только после того, как за какое-либо деяние ранее было назначено менее тяжкое наказание. В этом смысле повторность заключается не в квалификации деяния по данному количественному признаку, а по шаговому и поэтапному выбору вида наказания. Так, например, в немецком праве санкции в виде изъятия или взыскания могут быть назначены только после применения административного штрафа [8; 15].

В некоторых регионах США на выбор более строгого наказания влияет количественный показатель одновременного совершения нескольких нарушений. Например, в Аризоне для назначения более строгого наказания за агрессивное вождение необходимо одновременно совершить, как минимум, два проступка из довольно обширного списка: превышение скорости, игнорирование светофоров, опасное перестроение, езда по обочине и др. Агрессивное вождение в этом штате может привести к уголовному обвинению в мелком правонарушении. Это означает, что правонарушители могут быть подвергнуты уголовному наказанию, например штрафу до 1 000 долларов либо тюремному заключению до 90 дней1.

В штате Делавэр агрессивным вождением признается совершение не двух, а трех нарушений одновременно . Согласно закону Делавэра, тот, кто нарушает правила дорожного движения, за неосторожное вождение должен быть оштрафован за первое правонарушение на сумму не менее 100 долларов и не более 300 долларов или заключен в тюрьму на срок не менее 10 и не более 30 дней, или и то и другое. За каждое последующее аналогичное правонарушение, совершенное в течение 3 лет с момента совершения предыдущего правонарушения, лицо должно быть оштрафовано на сумму не менее 300 и не более 1000 долларов США или заключено в тюрьму на срок не менее 30 и не более 60 дней, или и то и другое, а его водительские права должны быть приостановлены на 30 дней.

В Саудовской Аравии, по данным ArabNews, все, кто пойман за агрессивное вождение автомобиля в первый раз, столкнутся с судебным разбирательством и конфискацией автомобиля в течение месяца, а также штрафом около 2 700 долларов (2 000 евро). За повторное агрессивное вождение наказание более суровое: автомобиль будет конфискован в течение трех месяцев, штраф будет удвоен, и грозит тюремный срок до 1 года. Если нарушение будет совершено вновь, то размер штрафа удваивается еще раз, а тюремное заключение может быть назначено на срок до 5 лет [11]. Наряду с этим за рубежом изучаются правовая природа и психология нарушителя при повторном агрессивном вождении [12; 13; 14; 19; 22], а также при совершении многочисленных и массовых краж со взломом, в том числе из жилых помещений [16; 17; 20]. Также поднимается вопрос о целесообразности увеличения санкций и их роли в предупреждении повторного совершения преступных деяний, решения задач по обеспеч е- нию общественного порядка и безопасности в государстве [7; 18].

В постановлении Пленума Верховного Суда Республики Беларусь «О применении судами законодательства об ответственности за правонарушения против экологической безопасности и природной среды» от 18 декабря 2003 г. разъяснено, что основанием уголовной ответственности за преступления с признаками административной преюдиции является умышленное совершение виновным запрещенного уголовным законом деяния.

Этот краткий обзор о практике применения более строгого наказания за повторно совер-шенные административные правонарушения свидетельствует о тенденциях криминализации административных проступков и об ужесточ е- нии карательной функции государства за наиболее опасные и умышленные деяния. Поддерживая данные законодательные тенденции, представляется необходимым систематизировать и упорядочить нормы действующего административного и уголовного законодательства России, которые регламентируют вопросы ответственности за повторно совершенные административные правонарушения.

Изучая правовую природу и юридическое содержание повторности совершения админи-стративного правонарушения в современных условиях, представляется весьма важным комплексно пересмотреть существующие нормы КоАП РФ и УК РФ и предложить на законодательном уровне систематизировать нормы действующего законодательства России следующим образом:

1) в каждой статье КоАП РФ, которая закрепляет составы административных правона-рушений, предусмотреть дополнительную часть с самостоятельным квалифицирующим признаком повторности с более строгой санкцией;

2) в статье 14.55 КоАП РФ предусмотреть самостоятельный состав за повторное совершение административного правонарушения, исключив этот критерий из понятия грубого нарушения, который определен постановлением Правительства Российской Федерации;

3) во всех случаях применения административно-преюдициальных норм в уголовном законодательстве России установить единый квалифицирующий признак неоднократности, под которым следует понимать совершение правонарушения лицом, ранее подвергнутым административному наказанию за аналогичное деяние более двух раз, в период срока, преду-смотренного статьей 4.6 КоАП РФ;

4) систематизировать все имеющиеся акты судебного толкования по вопросам об опреде-лении понятия повторности, аналогичности, однородности, а также систематического совершения административного правонарушения, а также постановления Правительства Российской Федерации и федеральные законы, включив единое понимание термина повторности в КоАП РФ;

5) нормы УК РФ, закрепляющие составы административно-преюдициального характера и содержащие такой квалифицирующий признак, как неоднократность, привести в соответствие с правилами статьи 4.6 КоАП РФ;

6) пересмотреть компетенцию административно-юрисдикционных органов, уполномоченных рассматривать дела об административных правонарушениях, предоставив право назначать административное наказание за впервые совершенное деяние должностным лицам органов исполнительной власти, а все материалы с квалифицирующим признаком повторности совершения административного правонарушения передать в исключительные полномочия судов;

7) создать единую централизованную базу данных органов исполнительной и судебной власти по делам об административных правонарушениях в отношении лиц, подвергнутых административному наказанию, для упорядочения и упрощения квалификации деяния в качестве повторного.

Представляется, что эти предложения по совершенствованию современного законодательства России позволят оптимизировать процесс квалификации составов повторных административных правонарушений, в том числе при применении административно-преюдициальных норм в уголовном законодательстве России.

Библиографический список

1. Бежанов В. О. Особенности применения повторности как квалифицирующего признака административного правонарушения // Вестник РГГУ. Юридические науки. 2013. № 19 (120). С. 82-87.

2. Кобзарь-Фролова М. Н. Проблемы назначения административных наказаний за пра-вонарушения, совершенные физическим лицом повторно // Уголовно-исполнительное право.

2017. Т. 12(1-4), № 4. С. 498-501.

3. Масленников М. Я. Повторность как квалифицирующий признак административного правонарушения // Закон. 2008. № 9. С. 43-51.

4. Малков В. П. Неоднократность правонарушения и административная преюдиция как средства криминализации и декриминализации содеянного в Российском уголовном праве // Библиотека криминалиста. 2013. № 2(27). С. 179-186.

5. Обухова Т. В. К вопросу о некоторых особенностях конструирования норм с админи-стративной преюдицией // Вестник Уральского юридического института МВД России. 2018. № 2. С. 83-85.

6. Сидоренко Э. Л. Административная преюдиция в уголовном праве: проблемы пра-воприменения // Журнал российского права. 2016. № 6. С. 128-130.

7. Тарбагаев А. Н. Административная ответственность в уголовном праве // Правоведение. 1992. № 2. С. 62-68.

8. Татарян В. Г., Магомедов Б. М. Опыт решения проблем административной ответст-венности в современном законодательстве ФРГ // Вестник Уральского института экономики, управления и права. 2012. № 2 (19). C. 49-61.

9. Харлова М. И. Особенности состава преступления с административной преюдицией // Актуальные проблемы российского права. 2016. № 8 (69). С. 136-143.

10. Чикин Д. С. Преступление с административной преюдицией как вид сложного единичного преступления // Российский следователь. 2012. № 23 . С. 17-18.

11. Agildin V. V. Some aspects of the criminal law policy of cjunteracting traffic crimes (Using the example of art. 264.1 of the Criminal Code). Russian journal of criminology. 2016. Vol. 10. № 1. Pp. 117-125.

12. Bjornebekk G. Dispositions related to sensitivity in the neurological basis for Dispositions related to sensitivity in neurological basis for activation of approach avoidance motivation, antisocial attributes and individual differences in aggressive behavior // Social behavior and personality. 2007. Vol. 35, № 9. Pp. 1251-1263.

13. Deka D., Brown Ch. What do planning professionals, police and pedestrians in General think about distracted driving and walking? // Transport Research Record. 2016. № 2582. Pp. 42-50.

14. Dula Ch. S., Dwyer W. O., LeVerne G. Policing the drunk driver: Measuring law enforcement involvement in reducing alcohol-impaired driving // Journal of safety research. 2007. Vol. 38, № 3. Pp.267-272.

15. Geller E. The Law on Violations of the Order. 14th ed. Munich: BEC, 2006. 130 p.

16. Groff E., Taniguchi T. Quantifying Crime Prevention Potential of Near-Repeat Burglary // Police quarterly. 2019. Vol. 22, № 3. Pp. 330-359.

17. Groff E., Taniguchi T. Using citizen notification to interrupt near-repeat residential burglary patterns: the micro-level near-repeat experiment // Journal of Experimental Criminology. 2019. Vol. 15, № 2. Pp. 115-149.

18. Polo Roca A. Analysing certain violations provided for in the organic law on the protection of public safety involving the security forces // Revista catalana de dret public. 2019. № 58. Pp. 195-207.

19. Raub R. A., Wark R. I., Lucke R. E. Seeking a reduction in aggressive driving through different strategies // Transport Research Record of the Transportation Research Board. 2002. № 1. Pp. 22-29.

20. Stokes N., Clare J. Preventing near-repeat residential burglary through cocooning: post hoc evaluation of a targeted police-led pilot intervention // Security Journal. 2019. Vol. 32, № 1. Pp.45-62.

21. Shevchenko O. A., Ilyin I. V. Problems of realization of institute of the administrative preyu- ditsa at qualification and investigation of violation of the rules of traffic by the person subjected to administrative punishment (art. 264.1 of the Criminal code of Russian Federation) // Legal Science and Practice-Bulletin of Nizniy Novgorod Academy of the Ministry If the Interior of Russia. 2016. № 2. Pp. 156-161.

22. Zhmurov D. V. Criminal drink-driving: a look of a law enforcement agent and perspectives of prevention // Tomsk State University Journal. 2018. № 430. Pp. 174-179.

References

1. Bezhanov V.O. Osobennosti primeneniya povtornosti kak kvalificiruyuschego priznaka ad- ministrativnogo pravonarusheniya [Peculiarities of Use of Repeatability as a Qualifying Characteristic of an Administrative Offence]. Vestnik RGGU. Seriya `Yuridicheskie nauki ' - RSUH/RGGU Bulletin. Series: Law. 2013. Issue 19 (120). Pp. 8287. (In Russ.).

2. Kobzar'-Frolova M. N. Problemy nazna- cheniya administrativnykh nakazaniy za pravona- rusheniya, sovershennye fizicheskim licom povtor- no [The problems of Giving Administrative Penalties for Second Offences]. Ugolovno-ispolnitel'noe pravo - Penal Law. 2017. Vol. 12 (1-4). Issue 4. Pp. 498-501. (In Russ.).

3. Maslennikov M. Ya. Povtornost ' kak kvali- ficiruyuschiy priznak administrativnogo pravona- rusheniya [Repetition as a Qualificatory Sign of an Administrative Offense]. Zakon - ZAKON. 2008. Issue 9. Pp. 43-51. (In Russ.).

4. Malkov V. P. Neodnokratnost' pravonaru- sheniya i administrativnaya preyudiciya kak sredstva kriminalizacii i dekriminalizacii sodeyan- nogo v Rossiyskom ugolovnom prave [Repeatedness of Offences and Administrative Prejudice as Means of Criminalization or Decriminalization of Deeds Committed in the Russian Criminal Law]. Biblioteka kriminalista - Criminalist's Library. 2013. Issue 2(7). Pp. 179-186. (In Russ.).

5. Obukhova T. V. K voprosu o nekotorykh osobennostyakh konstruirovaniya norm s admini- strativnoy preyudiciey [Some Peculiarities of the Construction of Norms with Administrative Prejudice]. Vestnik Ural'skogo Yuridicheskogo instituta MVD Rossii - Bulletin of the Ural Law Institute of the Ministry of the Interior of the Russian Federation. 2018. Issue 2. Pp. 83-85. (In Russ.).

6. Sidorenko E. L. Administrativnaya preyudi- ciya v ugolovnom prave: problemy pravoprimene- niya [Administrative Prejudice in Criminal Law: Law Enforcement Problems]. Zhurnal rossiyskogo prava - Journal of Russian Law. 2016. Issue 6. Pp. 128-130. (In Russ.).

7. Tarbagaev A. N. Administrativnaya ot- vetstvennost' v ugolovnom prave [Administrative Liability in Criminal Law]. Pravovedenie - Pravo- vedenie. 1992. Issue 2. Pp. 62-68. (In Russ.).

8. Tataryan V. G., Magomedov B. M. Opyt re- sheniya problem administrativnoy otvetstvennosti v sovremennom zakonodatel'stve FRG [An Attempt of Administrative Responsibility Problem-Solving in the Modern FRG Law]. Vestnik Ural 'skogo in- stituta ekonomiki, upravleniya i prava - Bulletin of the Ural Institute of Economics, Management and Law. 2012. Issue 2 (19). Pp. 49-61. (In Russ.).

9. Kharlova M. I. Osobennosti sostava pres- tupleniya s administrativnoy preyudiciey [Features of the Elements on an Offence with Administrative Prejudicial Effect]. Aktual'nye problemy ros- siyskogo prava - Actual Problems of Russian Law. 2016. Issue 8 (69). Pp. 136-143. (In Russ.).

10. Chikin D. S. Prestuplenie s administrativ- noy preyudiciey kak vid slozhnogo edinichnogo prestupleniya [A Crime with an Administrative Collateral Estoppel as a Type of a Difficult Individual Crime]. Rossiyskiy sledovatel' - Russian Investigator. 2012. Issue 23. Pp. 17-18. (In Russ.).

11. Agildin V. V. Some aspects of the criminal law policy of cjunteracting traffic crimes (Using the example of art. 264.1 of the Criminal Code). Russian journal of criminology. 2016. Vol. 10. Issue 1. Pp. 117-125. (In Eng.)

12. Bjernebekk G. Dispositions related to sensitivity in the neurological basis for activation of approach-avoidance motivation, antisocial attributes and individual differences in aggressive behavior. SOCIAL BEHAVIOR AND PERSONALITY. 2007. Vol. 35. Issue 9. Pp. 1251-1263. (In Eng.).

13. Deka D., Brown Ch. What do planning professionals, police and pedestrians in general think about distracted driving and walking? Transportation Research Record: Journal of the Transportation Research Board. 2016. Issue 2582. Pp. 42-50. (In Eng.).

14. Dula Ch.S., Dwyer W.O., LeVerne G. Policing the drunk driver: Measuring law enforcement involvement in reducing alcohol-impaired driving. Journal of Safety Research. 2007. Vol. 38. Issue 3. Pp. 267-272. (In Eng.).

15. Geller E. The Law on Violations of the Order. 14th ed. Munich: BEC, 2006. 130 p. (In Eng.).

16. Groff E., Taniguchi T. Quantifying Crime Prevention Potential of Near-Repeat Burglary. Police Quarterly. September 2019. Vol. 22. Issue 3. Pp. 330-359. (In Eng.).

17. Groff E., Taniguchi T. Using citizen notification to interrupt near-repeat residential burglary patterns: the micro-level near-repeat experiment. Journal of Experimental Criminology. June 2019. Vol. 15. Issue 2. Pp. 115-149. (In Eng.).

18. Polo Roca A. Analysing certain violations provided for in the organic law on the protection of public safety involving the security forces. Revista Catalana de Dret Public. June 2019. Issue 58. Pp. 195-207. (In Eng.).

19. Raub R. A., Wark R. I., Lucke R. E. Seeking a reduction in aggressive driving through different strategies. Transportation Research Record: Journal of the Transportation Research Board. 2002. Issue 1. Pp. 22-29. (In Eng.).

20. Stokes N., Clare J. Preventing near-repeat residential burglary through cocooning: post hoc evaluation of a targeted police-led pilot intervention. Security Journal. March 2019. Vol. 32. Issue 1. Pp. 45-62. (In Eng.).

21. Ilyin I. V., Shevchenko O. A. Problems of realization of institute of the administrative prejudice at qualification and investigation of violation of the rules of traffic by the person subjected to administrative punishment (art. 264.1 of the Criminal code of Russian Federation). Legal Science and Practice: Journal of Nizny Novgorod Academy of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 2016. Issue 2. Pp. 156-161. (In Eng.).

22. Zhmurov D. V. Criminal drink-driving: a look of a law enforcement agent and perspectives of prevention. Tomsk State University Journal. 2018. Issue 430. Pp. 174-179. (In Eng.).

Размещено на Allbest.ru