Традиционно-поэтическая лексика и фразеология как лингвокультурная ценность

Законодателем вкуса, основным носителем литературного языка в указанный период была дворянская интеллигенция - наиболее образованная, культурная и авторитетная часть русского общества. В ее оценке ТПЛФ - это "язык богов" (К.Н. Батюшков, Е.А. Баратынский), "украшения" (А.Ф. Мерзляков), "избранные цветы поэзии" (Н.Ф. Остолопов), а также: "цветы баснословия", "цветы чувства", "нежность, украшенная замысловатым оборотом".

Таким образом, активное использование традиционно-поэтической лексики и фразеологии в литературном языке конца ХVIII - первой трети ХIХ вв. вполне соответствует вышеперечисленным критериям нормативности.

Начиная с середины ХIХ века, когда на смену романтизму приходит реализм, положение существенно меняется. Некоторая неудовлетворенность "украшенным стилем" уже проявлялась и в пушкинскую эпоху. "Условные украшения стихотворства" (А.С. Пушкин), "язык приторный,… приспособленный для немногих" (В.К. Кюхельбекер) - так характеризовали устойчивый набор поэтических единиц известные художники слова, однако изменению норм в этот период не способствовали экстралингвистические факторы.

С 30-40 гг. ХIХ в. авторитетной частью общества становится революционно-демократическая интеллигенция. С точки зрения В.Г. Белинского, Н.А. Добролюбова, Н.Г. Чернышевского, Д.И. Писарева, использование устойчивого набора "украшенной" поэтической лексики и фразеологии в свое время было явлением закономерным, но время такого языка прошло. Эстетическим идеалом с 40-х годов ХIХ в. провозглашается "уважение к действительной жизни" (Н.Г. Чернышевский), "современный, здоровый и свежий материализм" (Д.И. Писарев). Большой пласт традиционно-поэтической лексики и фразеологии подвергается дискредитации. Так, Н.Г. Добролюбов с иронией пишет "о плаксивых пиитах", которые бесконечно ждут, "когда весна целый год будет продолжаться, розы не будут увядать, молодость будет вечно сохранять свою пылкость и свежесть" [Добролюбов 1950. Т.1: 620]. Дается отрицательная оценка ТПЛФ: "язык паркетной музы" (В.Г. Белинский), "благозвучное пустозвонство" (Н.А. Добролюбов). Мнение революционно-демократической интеллигенции было поддержано поэтами и писателями реалистического направления: Н.А. Некрасовым, И.А. Гончаровым, М.Е. Салтыковым-Щедриным и др.

Изменение норм словоупотребления нашло отражение в нормативных пособиях этого периода: в "Исследовании о риторике…" К. Зеленецкого [1846], "Учебнике русской стилистики по новой и простой системе" А. Охотина [1849], "Курсе теории словесности" М. Чистякова [1847] и др. Так, по мнению М. Чистякова, употребление мифологических имен: "Геликон, Парнас вместо поэзии или общества поэтов" - дает речи "странный, маскерадный вид". В это же время началась и дискредитация термина "риторика".

В целом такие существенные признаки ТПЛФ, как общественное одобрение и рекомендованность, были утрачены.

Изменение норм словоупотребления привело к сокращению функционирования ТПЛФ, к обновлению поэтических образов, например: жизнь - путь, но это "путь одиночества и мук" (А. Григорьев), "путь неправый" (Н.А. Некрасов), "бездорожье сумрачное" (М. Кузмин), "рытвины путей" (И. Анненский), появляются новые: сеятель, семена, нива, жатва, светоч и др.

Словарем "условных украшений стихотворства" в эпоху реализма продолжают пользоваться поэты "чистого искусства", авторы подражаний, переводов античных произведений, создатели романсов, а также представители вульгарно-романтического направления, но и в их творчестве наблюдается снижение частотности традиционно-поэтической лексики и фразеологии.

Так, сравнение наиболее популярных в романтической лирике слов, представленных в равных по объему текстах поэтов пушкинской эпохи (Е.А. Баратынского, К.Н. Батюшкова, А.А. Дельвига) и представителей "чистого искусства" (А.А. Фета, А.Н. Майкова, Я.П. Полонского), показывает заметное снижение частотности ТПЛФ в произведениях поэтов второй половины ХIХ в., например: Аврора (6-2), Аполлон (8-3), лира (39-9), Парнас (8-1), брег (14-3), власы (7-2), глас (25-1), перси (13-2) и др.

Часть традиционно-поэтической лексики и фразеологии закрепилась в жанре классического романса. Как высокие жанры гражданского звучания явились сферой закономерного употребления славянизмов в ХVIII в., так для традиционно-поэтической лексики и фразеологии в середине - второй половине ХIХ в. такой сферой явился жанр классического романса. Однако состав ТПЛФ и в жанре романса подвергся сокращению (примерный перечень: ангел, безумный, блаженство, богиня, богиня красоты, бремя, буря, Вакх, весна, взор (- усталый, - одинокий, - безнадежный), вежды, волна, влага ночная, время золотое, гаснуть, гореть огнем, грезы, дева (- робкая, - плени-тельная), демон, дума, душа, жар, жар в крови, забвенье, зажечь вдохновенье, зажечь сердце, заря, на заре юных лет, звезда, излиться, идеал, испить, кудри черные, кумир, ланиты, лик, лилия, лить, лобзать, луна, луч, мгла (- свежая, - благоуханная), молния, младой, младость, могила, море, мрак, небесный, нега, обитель, образ нежный, океан, оковы, отрава, огонь, огонь в крови, очи, певец, персты, пламенеть, пламенный, пламя, пылать, путь жизненный, разгореться, речи (- сладкие), розы, рок, сень, сладкий, сгорать, таять, туман, трепетать, душа трепещет, тьма, увенчать, уста, утро дней, хладный, во цвете лет, чело, упоительный яд).

В целом же ТПЛФ стала постепенно переходить в пассивный запас языка еще и потому, что ее употребление было скомпрометировано творчеством вульгарных романтиков. Анализ стихов В.Г. Бенедиктова и романа О. Сенковского "Идеальная красавица" показывает, что традиционно-поэтическая лексика и фразеология подверглась предельной вульгаризации. Этими авторами выбираются яркие, аффектированные метафоры, метонимии, эпитеты, сравнения, например: "страшный мрак жизни", "пить очей в лазурной чаше", "дева бурноокая", "страшные огненные взоры", "гореть мечтой огнистой", "кудри огневые", "бешенство заклокотало в нем, как лава в подземных пещерах Везувия" и т.п. Революционно-демократическая критика отрицательно оценила язык вульгарно-романтических произведений: "красота слога, сбивающаяся на бессмыслицу", "пенистая шипучесть языка".

В это же время изменилась не только частотность, но и художественно-стилистические функции исследуемой системы.

1. Традиционно-поэтическая лексика и фразеология становится средством пародий, направленных против "переродившихся Ленских": В.Г. Бенедиктова, А.С. Хомякова, Н.Ф. Щербины, А.А. Григорьева, А.А. Фета, А.Н. Майкова, Я.П. Полонского, А.А. Мея, В.В. Крестовского, К.К. Случевского и др. Использовались следующие приемы пародирования: употребление характерной для конкретного автора ТПЛФ (например, в пародиях на А. Фета - греза, грезить, на В.Г. Бенедиктова - дева бурноокая, кудри, очи, пламень, перси); полистилизм (так, в пародии на Я.П. Полонского Д. Минский вначале описывает природу в соответствии с манерой автора (лебедь, скалы, звезды, луна, жемчужный, челн), но далее вводит в повествование обиходно-бытовую лексику: насморк, тело недужное, простуда); трансформация фразеологизмов (например, К. Прутковым фразеологизм кануть в Лету модифицирован в утонуть в Лете); словообразовательный прием (например, в пародии на Н. Щербину создаются новые сложные слова: сладко-мучительно-трепетное чувство, душисто-прелестные уста); прием нарушения логического соответствия между действительным явлением и его наименованием. Например, в романе И.С. Тургенева "Дворянское гнездо" Михалевич сравнивает себя с "птицей небесной", "лилией долины", но читателю предстает другой облик этого героя "со всеми признаками и привычками застарелой бедности: сапоги у него были сбиты, сзади недоставало одной пуговицы, руки его не ведали перчаток, в волосах торчал пух" [Тургенев 1960. Т.7: 234].

2. Новая функция традиционно-поэтической лексики и фразеологии связана с употреблением последней с целью речевой характеристики ложноромантических героев: Хлестакова, Михалевича, Адуева и др. Например: "Ты моя муза, - говорит он [Адуев] ей, - будь Вестой этого священного огня, который горит в моей груди" [Гончаров 1952-1955. Т.1: 101].

3. В ряде случаев ТПЛФ используется как средство характеристики героя в ситуациях восприятия им мира в момент высокого душевного подъема. Например, И.С. Тургенев так передает чувства влюбленного Лаврецкого: "…он блаженствовал, упивался счастьем; он предавался ему, как дитя …Он и был невинен, как дитя, этот юный Алкид" [Тургенев 1960. Т.7: 171].

4. Традиционно-поэтическая лексика и фразеология становится приемом создания ретроспективы. Так, воспоминания состарившегося Лаврецкого о днях молодости писатель передает через обращение к известным традиционно-поэтическим словам: "…он в последний раз простирал свои руки к заветному кубку, в котором кипит и играет золотое вино наслаждения, - он, одинокий, бездомный странник, под долетавшие до него веселые крики уже заменившего его молодого поколения, оглянулся на свою жизнь" [Тургенев 1960. Т.7: 293].

5. Наконец, традиционно-поэтическая лексика и фразеология становится средством создания иронии. Например, И.А. Гончаров в письме так пишет о своей поездке: "…на этом коротеньком переезде вкусил все дорожные мучения, …чашу дорожных страданий я выпил до дна, а наслаждений не испытал" [Гончаров 1952-1955. Т.8: 241-242].

Итак, в результате воздействия экстралингвистических факторов: развития реализма в литературе, роста авторитета демократической интеллигенции, распространения демократических идей - в литературном языке середины - второй половины ХIХ в. происходит изменение норм словоупотребления, намечается тенденция к уменьшению активности традиционно-поэтической лексики и фразеологии. В особенности это характерно для произведений реалистической литературы, однако и в них ТПЛФ продолжает использоваться для реализации новых художественно-стилистических целей.

Изменение норм словоупотребления не могло не повлиять на дальнейшую судьбу ТПЛФ. С целью выявления этих изменений мы обратились к 4-томному "Словарю русского языка" [1981-1984] и "Фразеологическому словарю русского языка", изданному А.Н. Тихоновым, А.Г. Ломовым, Л.А. Ломовой [2003].

По данным словарей, традиционно-поэтическая лексика и фразеология претерпела следующие исторические изменения: архаизацию, семантические и стилистические преобразования. Основным видом исторических изменений ТПЛФ является ее архаизация. С пометой "трад.-поэт." в названных словарях находим 128 слов (Аквилон, бард, божество, бразда, вежды, ветр, ветрило, влачить, влачиться, внимать, воспылать, восславить, глас, горний, град, дева, денница, дол, драгой, жребий, зефир, зефирный, златить, златиться, злато, златой, златорогий, златострунный, краса, куща, ладья, лампада, ланиты, легкокрылый, лик, лилея, мирт, младость, муза, небесный, нощь, обитель, огнь, певец, перси, песнь, пламень, подлунный, позлатить, и др.) и один фразеологизм: река забвения. Есть слова, отмеченные пометой "трад.-поэт.", но они не были частотными в лирической поэзии конца ХVIII - первой трети ХIХ вв. (брада, десница, златоверхий, златовласый, златоглавый, златогривый, златокованый, златокудрый, златотканый, исторгнуть, песнопевец, порфироносный и др.). Пометой "устар." сопровождаются лексемы: агнец, анахорет, ангел, Аргус, греза, дружество, единый, жрец, забвение, забвенный, зерцало, кров, Купидон, лобзание, лобзать, обитель, пастырь, пиит, пилигрим, почить, стезя, судьбина, терние, томный, упование, уста, флер, хлябь, чадо, челн, чреда, чуждый, юдоль.

Большое количество традиционно-поэтической лексики и фразеологии не включено в современные словари (Аврора, Адонис, Аид, аканф, Аполлон, Ахерон, вежды, дриады, елень, Камена, Киприда, Коцит, Парки, Пинд, праг, Сильван, Стикс, Феб, Филомела, Эол, Эрот; воды Леты, дни златые, дорога бытия, жрец Феба (-муз, -любви), заря юности, любимец Аполлона (-Аонид, - муз, - харит), наперсник Аонид (-муз, -богов), питать любовь, риза гробовая, свершить путь земной (-жизни), дневное светило, угас пламень любви и др.).

Произошла и семантическая трансформация ТПЛФ. Так, у слова прохлада в современных словарях нет значений: `о холодной прохладной воде`, `покой, нега, безмятежие`. Наблюдается сужение семантики у слов-символов, например, плющ, повилика, померанец в современных словарях представлены только как ботанические термины. В ряде случаев наблюдается расширение семантики слов; далеко не поэтические значения появляются у традиционно-поэтических лексем: зефир - `ткань` и `сорт пастилы`, идол - `о ком-либо бестолковом, бесчувственном`, кубок - `сосуд, ваза, вручаемые победителям в спортивных состязаниях`, урна - `сосуд для мусора, устанавливаемый на улицах,` `ящик для опускания избирательных бюллетеней`, Юпитер - `мощный электроосветительный прибор для киносъемки`.

Произошло изменение и стилистической окраски ТПЛФ. Большое количество слов и оборотов в современных словарях не имеет пометы "трад.-поэт." (алтарь, амврозия, Амур, Аргус, арфа, греза, зерцало, Купидон, Лета, лира, нега, обет, очи, терние, увянуть, угаснуть, упоение, фавн, Фортуна, цевница, юдоль, баловень природы, венок лавровый, возложить на алтарь любви, влачить жизнь (-век, - дни), во цвете лет, гореть любовью, душа (сердце-, кровь-) горит, кончить век, кровь играет, кровь кипит, на закате дней, путь жизненный, под сению (чего), сойти в могилу, спать вечным сном и др.). Ряд традиционно-поэтических лексем и фразеологических оборотов в современных словарях имеет не свойственные поэтической речи пометы: "разг.", "прост.", "ирон.", "шутл.", "неодобр.", например: амбрэ - "ирон": `запах (в особенности дурной), зловоние`; пролить бальзам (на что) - "устар." и "ирон.": `успокоить, утешить`; вкушать сон - "устар." и "ирон.": `спать`; Морфей - "ирон.": `сон`; лобызать, лобызание, лобызаться - "ирон.". Помету "разг." имеют слова: ангельский (в значении `отличающийся кротостью, нежностью, добротой`), благодать (`приволье, условия, доставляющие удовольствие, счастье`), божественный (`прекрасный, дивный`), таять (`приходить в умиленное, разнеженное состояние`). Помету "прост." имеют слова: амурный - в значении `любовный` и заснуть - `перестать дышать (о рыбе)`. С пометой `бран.` представлено слово идол в значении `о ком-либо бестолковом или бесчувственном`.

Итак, традиционно-поэтическая лексика и фразеология в современном языке - это "осколки ушедшей в прошлое стилистической системы" [Панфилов 1972: 72]. Вместе с тем введение в современные словари лексикографической пометы "трад.-поэт." является свидетельством коллективной культурной памяти о ТПЛФ.

Анализ материалов "Словаря языка поэзии" [Иванова 2004], включающего образный фонд русской поэзии конца ХVIII-начала ХХ вв., и "Словаря поэтических образов" [Павлович 1999], а также лирических текстов ХХ в. дает основания утверждать, что традиционно-поэтическая лексика и фразеология имеет и интертекстуальный потенциал.

Вслед за Н.А. Кузьминой [1999], под интертексту-альностью мы понимаем онтологическое свойство любого текста, прежде всего художественного, определяющее его "вписанность" в процесс литературной эволюции.

Об устойчивости образной системы в поэзии писали А.А. Потебня, А.Н. Веселовский, Д.С. Лихачев, А.Д. Григорьева, Н.А. Кузьмина, О.В. Творогов, А.М. Панченко, Н.В. Павлович, И.П. Смирнов, В.П. Адрианова-Перетц и др. Анализ показал, что ведущие поэтические образы лирических произведений конца ХVIII - первой трети ХIХ в.: жизни как пути, смерти как сна, любви как огня, творчества как дара, природы как храма - повто-ряемы, они воспроизводимы не только в романтической лирике, но и в поэзии ХVIII в., середины - второй половины ХIХ в., а также ХХ вв.

Например, образ жизни как пути имеет следующие репрезентации в поэтических произведениях различных исторических эпох: ХVIII в.: путь жизни (Капнист), путь жизни краткий (Капнист), путь страданий (Капнист), путь, устланный розами (Петров), дорога жизни (Капнист), стезя жизни (Херасков); середина - вторая половина ХIХ в.: путь жизни мрачный (Некрасов), путь жизненный (Григорьев, Жадовская, Плещеев, Толстой, Фофанов), путь житейский (Апухтин), путь бедный земной (Григорьев), путь в волнах иль по ухабам (Анненский), путь грустный (Щербина), путь земной (Майков, Некрасов, Плещеев, Павлова), путь мрачный (Бенедиктов), путь неправый (Некрасов), путь одиночества и мук (Григорьев), путь печальный (Григорьев), путь постылый (Анненский), путь страданий тяжкий (Аксаков), путь тернистый (Некрасов, Плещеев), путь торный (Случевский), путь земной (Фет), путь тяжелый (Некрасов); первая половина ХХ в.: путь бед тернистый (Бальмонт), путь безрадостный (Сологуб), путь бесконечный (Волошин), путь величавый и строгий (Гумилев), путь прожитой (Есенин), путь простой и скучный земной (Блок), путь роковой земной (Ходасевич), путь темный (Сологуб), путь шоссейный (Блок), дорога земная (Сологуб), дорога страшная и рабская (Гиппиус), дорога шоссейная (Блок), бездорожье сумрачное (Кузмин), стезя протоптанная, торная, жаром пропыленная (Белый); середина ХХ в.: путь (Боков), идти (Луконин, Мартынов, Межиров, Рождественский, Смеляков), уходить (Боков, Друнина, Евтушенко); вторая половина ХХ в.: путь (Егоров, Окуджава, Якушева), путь жизненный (Сукачев), путь тернистый (Градский), дорога (Городницкий, Макаревич, Окуджава, Ревякин, Сукачев, Щербаков), дорога не мощеная (Макаревич), бездорожье (Окуджава), тропа (Городницкий), жизнь идет (Окуджава), годы идут (Визбор, Клячкин), годы проходят (Матвеенко) и др.

Итак, судьба традиционно-поэтической лексики и фразеологии определяется, с одной стороны, сложностью становления норм литературного словоупотребления, с другой стороны, она отражает этапы развития языка русской поэзии. Несмотря на постепенную архаизацию, ТПЛФ является носителем существенной культурной информации, переходящей из века в век, и принадлежит к лингвокультурным ценностям, о чем свидетельствует ее интертекстуальный потенциал.

В Заключении подведены итоги исследования и представлены его перспективы.

Разработана концепция лингвокультурной ценности. ЛКЦ - это языковая система, отличающаяся устойчивостью, культурной коннотацией, представляющая эстетические и общечеловеческие ценности. В качестве критериев, определяющих ту или иную языковую систему как лингвокультурную ценность, предлагаются следующие: соотнесенность с культурно значимой сферой; наличие культурной коннотации; представление в языковом материале эстетических и общечеловеческих понятий; устойчивость, реализуемая в воспроизводимости, коллективной культурной памяти, интертекстуальном потенциале. Введение этого понятия призвано оказать помощь в выборе объектов и предметов лингвокультуроведческих исследований.

Определен объем понятия "традиционно-поэтическая лексика и фразеология", предложены критерии для выделения этой системы, на основе которых разработан "Словарь традиционно-поэтической лексики и фразеологии пушкинской эпохи". ТПЛФ - это устойчивый набор слов и выражений, регулярно воспроизводимый в лирических жанрах преимущественно сентиментальной и романтической литературы конца ХVIII - первой трети ХIХ вв. Состав ТПЛФ определен в соответствии со следующими критериями: рекомендованность определенной лексики и фразеологии в качестве особых средств художественной литературы в словарях и пиитиках конца ХVIII - первой трети ХIХ вв.; наличие прямых или косвенных лексикографических помет в словарях; регулярная воспроизводимость в художественных текстах определенной эпохи; ссылки на авторитетные источники, свидетельствующие о культурной значимости данного лексико-фразеологического пласта.

Создана методологическая основа изучения проблем взаимодействия языка и культуры в рамках комплексного исследования. Теоретико-методологическими основами изучения традиционно-поэтической лексики и фразеологии как лингвокультурной ценности явились лингвокультурология, историческая поэтика и историческая стилистика; методологическую базу составили философские концепции диалектического развития, взаимодействия культуры, языка и мышления, теория ценностей; идея лингвистического антропоцентризма, теория лингво-культурологии, труды по исследованию языка поэзии, по исторической поэтике, по исторической стилистике. Анализ соответствующих концепций обусловил выбор в качестве ведущих - диахронного подхода и метода концептуального анализа. Концептуальный анализ в нашем исследовании - это способ реконструкции языковой картины мира с помощью концептов, построения концептуальных полей через выявление их фрагментов и моделей, репрезентирующих определенные коды культуры.

Подтверждена принадлежность традиционно-поэтической лексики и фразеологии к лингвокультурным ценностям, так как

- она представляет устойчивый набор языковых средств лирической поэзии конца ХVIII - первой трети ХIХ вв.; источника-ми этих средств являются исконно русские тропы, славянская мифология, античная и церковнославянская языковая культура;

- включает многообразные коннотативные компоненты (культурный, стилевой, эмоционально-экспрессивный, образный), обеспечивающие возможность многосторонней интерпретации произведений, ставших явлениями русской культуры;

- репрезентирует смыслы, которые входят в состав русской концептосферы, и соотносится с таким комплексом общечеловеческих культурных ценностей, как жизнь, любовь, творчество, природа;

- соотносится с целым рядом тропов и фигур речи, представляющих поэтику переходного периода от эйдетической эпохи к эпохе художественной модальности;

- включается в современные лексикографические источники, сопровождается в современных толковых словарях пометой "трад.-поэт."

- обладает интертекстуальным потенциалом (в лиричес-ких текстах разных эпох и художественных направлений повторяются поэтические образы, соотносимые с ТПЛФ; до сих пор она используется как средство речевой организации ряда жанровых форм, например, авторской песни и рок-поэзии).

Перспективными направлениями дальнейших исследований проблемы "лингвокультурная ценность" являются выявление других языковых систем и доказательство их принадлежности к лингвокультурным ценностям. Направлениями дальнейшего исследования проблемы "Традиционно-поэтическая лексика и фразеология как лингвокультурная ценность" могут стать следующие: переиздание словаря ТПЛФ пушкинской эпохи с представлением материала в виде денотативных образных множеств; выявление способов взаимодействия изучаемой системы с другими; анализ других концептов; развертывание положения об интертекстуальных связях традиционно-поэтической лексики и фразеологии. Все это входит в рамки важнейшей проблемы сохранения богатства русского языка и его лингвокультурных ценностей.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях: монографии, словари, учебные пособия.

1. Коурова О.И. Традиционно-поэтическая лексика и фразеология как лингвокультурная ценность: Монография / УрГПУ. - Екатеринбург, 2005. - 235 с.

2. Коурова О.И. Словарь традиционно-поэтической лексики и фразеологии пушкинской эпохи / Шадринский государ-ственный педагогический институт. - Шадринск, 2001. - 296 с.

3. Коурова О.И. Традиционно-поэтическая лексика и фра-зеология как явление исторической стилистики: Учебн. пособие / ШГПИ. - Шадринск, 1997. - 136 с.

Статьи, опубликованные в изданиях, рекомендованных

ВАК МО и Н РФ:

4. Коурова О.И. Понятие и критерии лингвокультурной ценности (на материале традиционно-поэтической лексики и фразеологии) // Вестник Тюменского государственного университета. Вып.2. - Тюмень, 2005. - С.251-254.

5. Коурова О.И. Традиционно-поэтическая лексика и фразеология как предмет исследования в аспекте лингвокультуро-логии // Вестник Уральского государственного технического уни-верситета - УПИ. Серия "Филология". № 60 (8). - Екатеринбург, 2005. - С.62-70.

6. Коурова О.И. Концепты "Жизнь" и "Смерть" в русской романтической поэзии (на материале традиционно-поэтической лексики и фразеологии) // Вестник Оренбургского государствен-ного университета. - 2004. - № 11. - С.122-126.

7. Коурова О.И. "И ведаю, мне будут наслажденья…" (О любовной лирике А.С. Пушкина) // Русская речь. - 2005. - № 3. - С.12-16.

8. Коурова О.И. "Элизы, Климены, Филисы…" // Русская речь - 1982. - № 4. - С.9-14.

Статьи, тезисы и материалы докладов

на научных конференциях:

9. Коурова О.И. Особенности коннотации традиционно-поэтической лексики и фразеологии // Лингвистика: Бюллетень Уральского лингвистического общества. Т.14. - Екатеринбург, 2004. - C.154-161.

10. Коурова О.И. Традиционно-поэтические слова и обороты как лексико-фразеологическая парадигма // Слово памяти: Мемориальный сб. статей, посвященный А.К. Панфилову. - М.: МПГУ, 2003. - С. 74-80.

11. Коурова О.И. Семантическое поле "Природа" в составе традиционно-поэтической лексики и фразеологии // Актуальные вопросы лингвистики: Сб. статей. - Тюмень: ТГУ, 2003. - С. 191-195.

12. Коурова О.И. Традиционно-поэтическая лексика и фразеология как система // Русский язык: вопросы теории и методики преподавания (выпуск II): Сб. научн. трудов. - Сургут: Сургутский государственный педагогический институт, 2001. - С.40-45.

13. Коурова О.И. Традиционно-поэтические эллинизмы в лирике А.С. Пушкина // Литературный язык и народные говоры: структурный, семантический и коммуникативный аспекты: Сб. научн. трудов. - Шадринск: Шадринский государственный педагогический институт, 1999. - С.31-41.

14. Коурова О.И. Становление норм словоупотребления в литературном языке ХIХ в. // Становление норм русского национального языка: Межвузовск. сб. трудов.- Челябинск: ЧГПИ, 1990. - С.18-25.

15. Коурова О.И. Норма литературного языка как историческая категория (на материале традиционно-поэтической лексики и фразеологии) // Изучение языка русской художественной литературы в школе и вузе. - М.: МГПИ им. В.И. Ленина, 1987. - С. 55-67.

16. Коурова О.И. Условно-поэтическая лексика и фразеоло-гия в традиции русского романса середины ХIХ в.// Вопросы истории русского литературного языка ХIХ-ХХ вв.: Межвузовск. сб. научн. трудов. - М.: МГПИ им. В.И. Ленина, 1985. - С. 27-31.

17. Коурова О.И. Изменение норм словоупотребления в русском литературном языке середины ХIХ в. // Функционирование фразеологических единиц в художественном и публицистическом тексте: Межвузовск. сб. научн. трудов. - Челябинск: ЧГПИ, 1984. - С. 144-150.

18. Коурова О.И. Традиционно-поэтическая лексика и фразеология как средство пародии в русском литературном языке середины ХIХ в. // История структурных элементов русского языка ХIХ в.: Сб. научн. трудов. - М.: МГПИ им. В.И. Ленина, 1982. - C. 164-175.

19. Коурова О.И. Традиционно-поэтические слова и выражения в оценке В.Г. Белинского // Проблемы эволюции лингвистических единиц в истории русского языка: Сб. научн. трудов. - М.: МГПИ им. В.И. Ленина, 1981. - С. 94 -104.

20. Коурова О.И. Лингвокультурная ценность (на материале традиционно-поэтической лексики и фразеологии) // Текст. Структура и семантика: Материалы Х Междунар. конф. Т.2. - М.: МГОПУ им. М.А. Шолохова, 2005. - С. 77-83.

21. Коурова О.И. Издание "Словаря традиционно-поэтической лексики и фразеологии пушкинской эпохи" как способ сохранения лингвокультурной ценности // Новая Россия: новые явления в языке и в науке о языке: Материалы Всерос. научн. конф. - Екатеринбург: УрГУ, 2005. - С. 372-380.

22. Коурова О.И. Вариантность в составе традиционно-поэтической лексики и фразеологии // Актуальные проблемы русского языка: Материалы конф. - Челябинск: ЧГПУ, 2005. - С. 57-62.

23. Коурова О.И. Концепт "Творчество" в лирике пушкинской эпохи //Риторика и лингвокультурология: Тезисы научн. конф. - Екатеринбург: УрГПУ, 2005. - С. 49-52.

24. Коурова О.И. Концепт "Любовь" в лирике пушкинской эпохи (на материале традиционно-поэтической лексики и фразеологии) // Текст. Структура и семантика: Доклады IХ Междунар. конф. - М.: МГОПУ им. М.А. Шолохова, 2004. - C.181-183.

25. Коурова О.И. Традиционно-поэтическая лексика и фразеология - штампы или лингвокультурная ценность? // Проблемы изучения языковой картины мира и языковой личности: Материалы междунар. конф. "Язык. Система. Личность". - Екатеринбург: УрГПУ, 2004. - С.94 -102.

26. Коурова О.И. Традиционно-поэтическая лексика и фразеология в аспекте лингвокультурологии // Лингвистика ХХI века: Материалы федеральн. научн. конф. - Екатеринбург, 2004. - С.81-83.

27. Коурова О.И. Актуальность исследования традици-онно-поэтической лексики и фразеологии // Текст. Структура и семантика: Доклады VIII Междунар. конф. Т.2. - М.: МГОПУ им. М.А. Шолохова. - 2001. - С. 177-180.

28. Коурова О.И. Античные заимствования в составе традиционно-поэтической лексики и фразеологии пушкинской эпохи // Синтез в русской и мировой художественной культуре: Тезисы научн. конф., посвященной памяти А.Ф. Лосева. - М.: МПГУ, 2001. - С.111-113.

29. Коурова О.И. "Я знал любовь прелестною мечтой, очарованьем, упоеньем…" (традиционно-поэтическая лексика и фразеология как средство выражения темы любви в лирике А.С. Пушкина) // Пушкин в меняющемся мире. 200 лет со дня рождения поэта: Сб. материалов научн. конф. - Курган: Курганский государственный университет, 1999. - С.10-14.

30. Коурова О.И. Лексикографическая деятельность в г. Шадринске // Русский язык и культура. Проблемы сохранения и развития: Материалы регион. научн.-практ. конф. - Шадринск: Шадринский государственный педагогический институт, 1999. - С.120-123.

31. Коурова О.И. Лексико-семантическая парадигма "Жизнь человеческая" // Язык. Система. Личность: Материалы междунар. научн. конф. - Екатеринбург: УрГПУ, 1998. - С. 92-93.

32. Коурова О.И. Актуальность словаря традиционно-поэтической лексики и фразеологии // Материалы Международ-ного съезда русистов. Т.1. - Красноярск: КГПУ, 1997. - С.188-189.

33. Коурова О.И. К постановке проблемы о традиционно-поэтической лексике и фразеологии как понятии стилистики// Научные понятия в учебно-воспитательном процессе школы и вуза: Тезисы докладов на II Всероссийск. научно-практ. конф. Т.2. - Челябинск: ЧГПИ, 1994. - С 93-95.

34. Коурова О.И. Системные связи в словаре поэтизмов // Слово в системных отношениях на разных уровнях языка (функциональный аспект): Тезисы докладов Всероссийск. научн. лингвист. конф. - Екатеринбург: УрГПУ, 1993. - С.70-71.

35. Коурова О.И. Влияние экстралингвистических факторов на функционирование лексики (на примере традиционно-поэтической лексики и фразеологии) // Культура речи в различных сферах общения: Тезисы ХIХ зонального совещания. - Челябинск: ЧГУ, 1982. - С.125-127.

Размещено на Allbest.ru