Тема детства в "Донских рассказах" Михаила Шолохова

Размещено на http://www.allbest.ru/

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ РФ

ФЕДЕРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ БЮДЖЕТНОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ

ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ

«КАЛМЫЦКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ»

Гуманитарный факультет

Кафедра русской и зарубежной литературы

КУРСОВАЯ РАБОТА

ТЕМА ДЕТСТВА В «ДОНСКИХ РАССКАЗАХ» МИХАИЛА ШОЛОХОВА

Выполнила студентка 5 курса РО ОЗО

Есипова С.

Проверил: доц., к.ф.н.,

зав. кафедрой русской и зарубежной литературы

Ханинова Р.М.

Элиста 2012

СОДЕРЖАНИЕ

Введение

Глава 1. Творческая история «Донских рассказов» М. Шолохова

1.1 Творческий путь М. Шолохова

1.2 Тематика рассказов и их герои

1.3 Сюжеты рассказов

глава 2. Тема детства в «Донских рассказах» М. Шолохова

2.1 Мир детства в рассказах писателя в социокультурном аспекте

2.2 «Шибалково семя»

2.3 «Алёшкино сердце»

2.4 «Нахалёнок»

Заключение

Список использованной литературы

Приложение

ВВЕДЕНИЕ

Тема детства в прозе Михаила Александровича Шолохова представлена в разных жанрах: в рассказах - «Донские рассказы» (1926), «Наука ненависти» (1942), «Судьба человека» (1956), в романах - «Тихий Дон» (1925-1940), «Поднятая целина» (1932-1960), «Они сражались за Родину» (1943).

Объектом исследования стали «Донские рассказы» писателя.

Предмет исследования - категория детства в «Донских рассказах» М. Шолохова.

Материалом исследования явились «Донские рассказы» М. Шолохова, высказывания, письма писателя, воспоминания современников.

Тема детства в творчестве М. Шолохова осталась на периферии внимания отечественного литературоведения. Как правило, она рассматривалась в связи с общей характеристикой его прозы, отдельных произведений разной жанровой формы разных лет.

Не все образы «Донских рассказов» удались молодому Шолохову, -- одни слабее, другие сильнее, ёмче, колоритнее в художественном отношении. Но дело не в этом. Новаторство молодого Шолохова -- в новизне самого отношения к человеку.

Свои «Донские рассказы» с точки зрения художественного мастерства, накопления писательского опыта Шолохов назвал «пробой пера, пробой литературных сил» (Советский Казахстан. 1955. № 5). «То, что сделал молодой Шолохов, поражает до сегодняшнего дня глубиной и смелостью. Битву за обновление реализма он разыграл, как Наполеон Аустерлиц», -- писал польский критик Р. Пшибыльский (Новая культура. Варшава. 1958. № 48). Действительно, М. Шолохов вошел в советскую литературу как новатор, обладавший, как и каждый крупный художник, своим художническим зрением. Он видел глубже и дальше многих.

Сам Шолохов не преувеличивал значение своих «Донских рассказов», а они до сих пор вызывают бурю восторгов и негодования, споров и разногласий, они не умещались в узкорационалистические рамки, созданные рапповцами, лефовцами и др.

Критики сразу заметили «Донские рассказы», один за другим выходящие в периодической печати, а потом одна за другой выходящие в сборниках рассказов «Донские рассказы» и «Лазоревая степь». Замечено было и предисловие А.Серафимовича к сборнику.

Сначала короткие упоминания о первых рассказах, упомянули «Коловерть» ( Что читать деревне. 1925. № 2), потом несколько одобряющих слов сказала «Комсомолия» ( 1926. № 1), почти одновременно с « Комсомолией» М.Беккер в статье « Крестьянский литературный молодняк» поддержал первые шаги молодого писателя ( Журнал крестьянской молодежи.1926. № 1). Вскоре и «толстые» журналы высказали своё слово о рассказах.

Особенно внимателен к рассказам Александр Ревякин (1900-1983). Сам родившийся в деревне, учитель в прошлом и аспирант, он неоднократно писал о первых шагах молодого Шолохова: о рассказе «Двухмужняя» в журнале «Книгоноша»( 1926, № 6 ), рецензии на «Донские рассказы» дал в журналах «Октябрь»( 1926, № 5) и «Деревенский коммунист» ( 1926, № 7), в которых проанализировал как начинающий марксист и ценитель крестьянской литературы рассказы «Родинка», «Бахчевник», «Алешкино сердце», «Двухмужняя». «Донские рассказы» М.Шолохова повествуют быль казачьих станиц периода гражданской войны. Жизнь тсаницы, ее интересы разделяются гражданской войной на две половины: одна за большевиков, за новь; другая - за казачью «честь», за устои самодержавного строя.. Рассказы М.Шолохова композиционно отчетливы, резки, в них не чувствуется растянутости. Очень удачны рассказы монологического типа ( «Шибалково семя», « Председатель Реввоенсовета республики», - писал А.Ревякин ( Октябрь.1926. № 5, с.147-148).

« Книга «Донские рассказы» займет далеко не последнее место в литературе, посвященной воспроизведению эпохи гражданской войны. В популярном в то время журнале «Книгоноша» автор рецензии тоже подчеркивает, что большинство рассказов посвящено гражданской войне, как враги сталкиваются отец с сыном, брат с братом, затрагиваются и бытовые стороны донской деревни, автор рассказов хорошо владеет колоритной казацкой речью, язык крепок и выразителен.

Не пропустил выход в свет «Донских рассказов» и журнал « На литератрном посту»: « К числу молодых , выдвигающихся писателей, хотелось бы причислить и Шолохова с его красочными, живыми «Донскими рассказами».Шолохов впервые в художественной форме сказал о социальных противоречиях, особенно ярко отразившихся на Дону, показал, насколько неправы те, что огульно всех без исключения донских казаков относят к категории отъявленных белогвардейцев. Из среды казаков в эпоху гражданской войны выходили не только защитники «веры, царя и отечества», но и храбрые красные бойцы, юные комвзводы, геройские руководители и организаторы первых красногвардейских отрядов на Дону. Главная тема «Донских рассказов» - раскол стариков (казаков) с сыновьями, борьба нового, рождающегося в муках, с отживающим прошлым. Очень хорош рассказ «Двухмужняя», глубок по силе охвата и меткой характеристике быта людей, обстановки «Коловерть». О таком рассказе, как «Бахчевник», трудно что-либо сказать. Образы, художественная правдивость рассказа, цельность его и, наконец, живые, яркие типы, - вот возможная харакристика этого рассказа», - писал Овчаров ( На литературном посту. 1926. № 4.С.56).

В рецензиях и отзывах говорилось и о недостатках рассказов, но общий пафос критиков был положительным, отмечали «живой диалог» , изображение «подлинной жизни», «рассказы сочные, красочные», « Шолохов - безусловно вырастает в крупную писательскую величину». Но Шолохов после выхода в свет «Тихого Дона» решительно отказывался переиздавать «Донские рассказы», только издатели на свой страх и риск издавали отдельные рассказы. И возникла целая полемика между автором и издателями, которые готовили Собрание сочинений, включать или не включать в собрание эти рассказы.

В тридцатые годы критики почти не обращали внимание на «Донские рассказы», только с появлением первых монографий о Шолохове В.Гоффеншефера и И.Лежнева возник новый интерес к его ранним рассказам: Гоффеншефер В.Ц. Михаил Шолохов: ( Критический очерк). - М.: Гослитиздат, 1940; Лежнев И.Г. Михаил Шолохов: Критико-биграфический очерк.- М.: Гослитиздат, 1941. Немалую роль сыграл и коллективный литературно-критический сборник «Михаил Шолохов», вышедший в Ростове-на-Дону в 1940 году , в котором были напечатаны: «Серафимович А. Михаил Шолохов; Тренев К. Дорогой земляк; Лукин Ю. В 1940 году; Гоффеншефер В. «Тихий Дон» закончен»; Браиловский И.Так побеждает новое; Кравченко И. Шолохов и фольклор; Экслер И.В станице Вешенской; Калинин А.Встречи; Лит Г. В гостях у писателя; Кривенок Я.Большевик».

Работая над монографией о Шолохове, И.Лежнев опубликовал несколько статей о его раннем творчестве: «Легенда о «седом ковыле»: ( Предистория «Тихого Дона») ( Молодая гвардия. 1940. № 9, с.114-148) и «Шолохов-новеллист» ( 30 дней. 1940. № 7-8, с.113-119), в которых рассматривал ранние рассказы как предысторию «Тихого Дона».

Идеи И.Лежнева вызвали острое обсуждение, одни соглашались, другие возражали, в том числе и М.А.Шолохов сдержанно отнесся к такому соотношению рассказов и романа. Такой же точки зрения о «Донских рассказах» как предистории «Тихого Дона» придерживается и В.Гура ( Ученые записки Вологодского педагогического института. 1950. Т.7. Затем в книге В.В.Гуры « Жизнь и творчество М.А.Шолохова. - М.6 Учпедгиз.1955).Л.Г.Якименко в монографии «Тихий Дон» М.А.Шолохова: О мастерстве писателя.- М.: Советский писатель, 1954» привел ряд серьёзных возражений против такого упрощения проблемы: « Попытки изучения «Донских рассказов» только как «предистории» «Тихого Дона» , как сырого идейно-художественного материала, накопленного писателем и использованного впоследствии в работе над романами, выглядят неоправданными и по другой причине. Время действия большинства рассказов и «Тихого Дона» не совпадает. События, описанные в ранних рассказах, происходят в годы, когда основные силы контрреволюции и интервенции были разгромлены в гражданской войне. Начинались годы мирного строительства…И все же часто социальный конфликт в семье раскрывается лишь внешне. Глубокая социально-политическая мотивировка отсутствует, характеры лишь смутно намечены…»( с.12-15).

Шолохов, когда сравнения «Донских рассказов» с романами были в самом разгаре, тоже выступил по этому поводу, не соглашаясь ни с теми, ни с другими.

Вскоре критики и литературоведы отошли от этих идей, которые резко осудил М.А.Шолохов. И.Лежнев в статье «Молодой Шолохов», а затем и в книге «Путь Шолохов» ( М., Советский писатель, 1958)пошел по правильному пути, отыскивая свежие факты в творческой истории того или иного рассказа, сравнивая рассказы Шолохова с опытом литературы того времени, анализируя стиль рассказов и их свежесть и новизну.

В монографии Л.Якименко «Творчество М.А.Шолохова. М., Советский писатель, 1970» интереснее и глубже трактованы оба цикла донских рассказов. В.В.Гура в своих книгах полемизирует с Л.Г.Якименко по разному поводу, в частности, об отношении к лирическому отступлению в «Лазоревой степи» о «седом ковыле».. В послевоенное время много появилось исследователей творчества М.А.Шолохова, защищались кандидатские и докторские диссертации, выходили статьи, монографии, воспоминания, интервью о встречах, и все время упоминались сборники «Донские рассказы» и «Лазоревая степь».

Решительно критика и литературоведение изменились во времена так называемой перестройки Горбачева и «реформ» Ельцина.

За последние годы и «Донские рассказы» стали предметом спора, а порой и сознательного искажения их идейно-творческой сущности. И все во имя того, чтобы «доказать», что слабые «Донские рассказы» принадлежат действительно Михаилу Шолохову, а гениальный «Тихий Дон» мог написать кто-то другой, но только не автор «Донских рассказов», что между этими произведениями существует непроходимая пропасть: в «Тихом Доне» -- высокий гуманизм и различные формы народолюбия, а в «Донских рассказах» воплотилась примитивная психология «чоновца». Эту тему вслед за Солженицыным развивают многие современные исследователи -- доброжелатели и недоброжелатели М.А.Шолохова.

Но и доброжелатели порой заблуждаются в поисках «нового» взгляда на жизнь и творчество М.А. Шолохова. В. Чалмаев в учебном пособии для учащихся 11-го класса средней школы «Русская литература ХХ века. Очерки. Портреты. Эссе» (М.: Просвещение, 1994) пытается по-новому посмотреть на «Донские рассказы» М. Шолохова.

В эту пору создания «Донских рассказов» М. Шолохов, по мнению В. Чалмаева, испытывал «комсомольский авангардизм», революционную нетерпеливость в решении стоявших перед ним творческих задач. «Образ и атмосфера жизни в «Донских рассказах», по мнению В. Чалмаева, заключается в том, что автор одержим «свирепым классовым насилием, поисками врагов даже в родном доме, разобщением, «размежеванием». Нередко откровенной братоубийственной борьбой», «с каким-то азартом юности, со свирепой резвостью, провоцирующей революционную нетерпеливость, Шолохов раздувает угольки гаснущего костра...»

Процитировав известный монолог заместителя донпродкомиссара товарища Птицына («Я -- человек прямой, у меня без дуростев, я хлеб с нахрапом качал...»), В. Чалмаев делает вывод, что Шолохов воспевает этот «легендарный маузер», что все персонажи «Донских рассказов», «одержимые ненавистью, легко стреляющие в несогласных», все они, «если использовать название рассказа «Нахаленок» -- в известном смысле «нахалята», весьма косные, бесчувственные, не смягченные обилием предшествующих жертв» (с. 194--195).

. В. Чалмаев утверждает, что «...в сознании Шолохова царствовал культ насилия, диктата, все определял лозунг «либо -- либо». Среди комсомольского нетерпения, -- скорее уничтожить врагов, реальных и мнимых! -- перераставшего в нетерпимость, создавался вакуум жалости и вырождение милосердия» (с. 199). И вдруг -- «Шибалково семя», когда Яков Шибалок, «винтик в машине насилия», «неожиданно вносит исправление, «коррективу» в мораль, предписанную насилием, и пресловутую «романтику расстрелов»: просит принять своего сына в приют, тем самым спасает его от верной гибели. Вроде бы исследователь признает, что в этом рассказе Шолохов изменяет философии революционного насилия, признает за своим героем право отстаивать общечеловеческую правду, «священность самой жизни». Но Шолохов эти верные мысли отдает «наивному, необразованному казаку», «бесхитростному» Яше Шибалку: «Шибалок и его сказ о себе нарочито сделаны смешноватыми, комичными. Он выглядит недотепой, не понимающим никаких абстракций, почти Иванушкой-дурачком...» (с. 199).

Искренний, полный подкупающих интонаций, пронизанный болью и состраданием к погибшим товарищам по борьбе, преданным его любовницей и матерью его ребенка, окрашенный верой в справедливость и торжество советской власти -- вот что представляет этот рассказ бесхитростного казака Якова Шибалка.

А «несчастный» Шолохов, «как и многие молодые поэты, прозаики 20-х годов, был не просто дезориентирован. Он часто не знал, к каким ценностям обратиться, чтобы спасти человечное в человеке, сохранить распадающееся среди взрывов ненависти единство народной жизни» (с. 200).

С этим выводом невозможно согласиться, этот вывод не соответствует объективному анализу «Донских рассказов» М.А. Шолохова.

«Ты не понял сущности рассказа», -- писал Шолохов еще в 1924 году М. Колосову. Эти же слова можно адресовать и В. Чалмаеву, талантливо извратившему смысл и сущность «Донских рассказов».

А статья В.Чалмаева была написана как раз тогда, когда литературоведы и критики пытались доказать, что соавтором «Тихого Дона» был то Крюковёто Серафимович, то…Невозможно перечислить всех прендентов на соавторство «Тихого Дона», а потому можно было критику сказать, что «Донские рассказы» - это одно, а «Тихий Дон» - совсем иное, мощное, трагическое, великое. Но и от такого взгляда на «Донские рассказы» вскоре отказались, в том числе и В.Чалмаев, скорый на перемены в своём творчестве.

Есть интересные размышления в статье С. Семеновой «Донские рассказы». «От поэтики к миропониманию»( Новое о Михаиле Шолохове. Исследования и материалы.М., ИМЛИ РАН, 2003, с.207-281). Среди привычных мыслей о «Донских рассказах» С.Семенова , называя имена Всеволода Иванова, Артема Веселого, Александра Фадеева, Андрея Платонова и Александра Неверова, обладавшими «удивительной стихийной талантливостью», « то Шолохов - стихийной гениальностью»( с.208). Анализируя «Донские рассказы», С.Семенова приходит к выводу, что рассказы выразили «глубинную народную трагедию», при всем их ярком своеобразии и разности художественной глубины. Частенько автор пересказывает содержание расскаов, высказывает общеизвестные мысли, но в «Червоточине» Яков Алексеевич упрекает своего сына Степана в том, что он в семье стал «чужим», он не верит в Бога, садясь за стол, не молится. Так намечается подлинная трагедия в обществе: старики верят в Бога, молодые идут за комсомольцами, отказываются от веры в Бога. Намечается острый конфликт, который приводит к трагическим результатам.

Талантливо описывает С.Семенова трагическую коллизию в рассказе «Ветер», мало исследованную своими предшественниками. Подробно анализирует автор образ Харитона Турилина, который «не хуже героев Достоевского душевный провокатор: вот, мол, какой я черненький, каково вам, что скажете? Раздевает он себя все больше и все бесстыднее, рассказывая, как сейчас « на бездельи» не только пишет письма солдаткам, но пользует их в отчаянном положении по греховной тайной беременности: плод сводит особым составом из сулемы, , водки и пороху…»( с.246).К сожалению, С.Семенова, видимо, мало читала предшествующую литературу, а потому рассказ «Чужая кровь» во многом - пересказ своих предшественников.

И сегодня литературные произведения (и в первую очередь, шолоховские) делают для нас события гражданской войны зримыми, помогая понять трагедию народа,

Все это обусловило актуальность и новизну курсовой работы.

Цель курсовой работы: исследовать категорию детства в «Донских рассказах» М. Шолохова.

Задачи исследования:

1. выявить рассказы писателя, где представлена тема детства;

2. рассмотреть поэтику заглавия рассказов с детской темой;

3.изучить мир детства в рассказах писателя в социокультурном аспекте.

Методы исследования: историко-литературный, статистический, описательный.

Структура курсовой работы состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованной литературы и приложения.

Глава 1 ТВОРЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ СОЗДАНИЯ «ДОНСКИХ РАССКАЗОВ» МИХАИЛА ШОЛОХОВА

1.1 Творческий путь М.Шолохова

В середине 1920-х годов своими «Донскими рассказами» Михаил Шолохов входит в целое писательское поколение (от Всеволода Иванова, Артема Веселого, Александра Фадеева до Андрея Платонова и Александра Неверова), молодое, дерзкое, вынесенное к творчеству низовой народной Россией, взвихренным, буйным, все перемешавшим в стране временем. Если все они отмечены удивительной стихийной талантливостью, динамизированной экстремальными ситуациями эпохи, то Шолохов - стихийной гениальностью. Более того, за исключением, пожалуй, Андрея Платонова, все они, тяготевшие к новому орнаментально-живописному изданию толстовской традиции реалистической полнокровности, живой объемности жизни (тайновидению плоти), наиболее ярко проявили себя в своих молодых книгах.

Молодой писатель Михаил Шолохов начинает свою работу над «Донскими рассказами» уже с 1923 года, когда печатает свои первые фельетоны. Уже в конце этого года выходят и его первые рассказы, в которых намечается острый трагизм, при этом его рассказы не были лишены элементов мелодраматичности. Большинство из этих рассказов (всего девятнадцать) вошли в сборник «Донские рассказы», который был издан в 1926 году, и «Лазоревая степь», который был дополнением первого сборника, в 1926 году. В этом сборнике нашлось всего три рассказа: «Семейный человек», «Лазоревая степь» и «Чужая кровь».

Первый его рассказ «Родинка» был опубликован в 1924 году в журнале «Молодой ленинец»( долгое время первым печатным рассказом Шолохова считали не рассказ "Родинка", а рассказ "Пастух"). Он представлял, своего рода, стяженный образный эпиграф ко всему циклу его рассказов. В конечном счёте, цикл составляли 27 рассказов (СМ. ПРИЛОЖЕНИЕ).

В 1931 году он переиздал «Донские рассказы». Потом, в течение почти четверти века, рассказы не переиздавались.

1.2 Тематика, идейное содержание, названия, отражение эпохи и герои рассказов

Обратимся к содержанию “Донских рассказов”. В книгу вошли следующие рассказы: “Родинка”, “Пастух”, “Продкомиссар”, “Алешкино сердце”, “Бахчевник”, “Путь-дороженька”, “Нахаленок”, “Председатель реввоенсовета республики”, “Смертный враг”, “Жеребенок”, “О Колчаке, крапиве и прочем”, “Чужая кровь” Михаил Шолохов «Донские рассказы» Москва. «Детская литература» 2010..

Названия рассказов “Родинка”, “Пастух”, “Алешкино сердце”, “Бахчевник”, “Нахаленок”, “Жеребенок” указывают на молодость героев.

Названия “Председатель реввоенсовета республики”, “О Колчаке, крапиве и прочем”, “Смертный враг”, “Чужая кровь” дают представление о времени, отраженном в рассказах - эпоха революции и гражданской войны.

Повесть “Путь-дороженька” (единственная в цикле, состоит из двух частей) определяет действие главных героев в цикле - движение вперед, к счастью, к мирной жизни.

Так что же говорят нам названия в цикле “Донские рассказы”?

Действие будет происходить на Дону.

Опираясь на названия рассказов, можно выявить взаимосвязь заглавия и текста.

1. Ищем в тексте доказательства места действия - Дон.

.Место действия рассказов - Дон доказывается лексикой: казак, хата, яр, кочковатый летник, хутор, станица, кочет, бахча, бахчевник, станичники и др.; фразами “И поплыл на желтую косу, обнимающую Дон.”, “Хата, где квартирует Николка, стоит на яру над Доном. Из окон видно зеленое расплескавшееся Обдонье и вороненую сталь воды.” (“Родинка”); “Из степи, бурой, выжженной солнцем, с солончаков, потрескавшихся и белых, с восхода - шестнадцать суток дул горячий ветер”, “Степь испятнали бурые прыщи сурчиных нор; свистят сурки протяжно и настороженно; из логов с травою приземистой стрепета взлетают, посеребренным опереньем сверкая”, “Степь, иссохшая, с чахоточным румянцем зорь, в полдень” (“Пастух”); “Два лета подряд засуха дочерна вылизала мужицкие поля. Два лета подряд жестокий восточный ветер дул с киргизских степей, трепал порыжелые космы хлебов и сушил устремленные на высохшую степь глаза мужиков и скупые, колючие мужицкие слезы” (“Алешкино сердце”); “встал Митька раньше раннего, обротал гнедого, к Дону поехал напоить и искупать коня-работягу”, “Через станицу утрами тянулись к Дону обозы со снарядами, патронами, колючей проволокой”, “Позавтракавши, уходил с удочками к Дону, сидя на берегу, смотрел, как по мосту двигалась пехота”, “Жил в шалаше на макушке горы. Видно оттуда молочно-белую ленту Дона, станицу, пристывшую под горою, и кладбище с бурыми пятнышками могил”, “Спустились к воде. Дон снова облизывал лица и шеи, отдохнувшие руки уверенней кромсают воду” (“Бахчевник”); “Вдоль Дона до самого моря степью тянется Гетманский шлях. С левой стороны пологое песчаное Обдонье, зеленое чахлое марево заливных лугов, изредка белесые блестки безыменных озер; с правой - лобастые, насупленные горы, а за ними, за дымчатой каемкой Гетманского шляха, за цепью низкоросых курганов - речки, степные большие и малые казачьи хутора и станицы и седое вихрастое море ковыля” (“Путь-дорога”); “Против старого монастыря Дон, пристегнутый к горе, мчится с бесшабашной стремительностью. На повороте вода кучерявится завитушками, и зеленые гривастые волны с наскока подталкивают меловые глыбы, рассыпанные у воды вешним обвалом” (“Жеребенок”); “Ночью из-за Дона подул ветер, зашуршал в степи обыневшим краснобылом, лохматым сугробам заплел косы и догола вылизал кочковатые хребтины дорог” (“Чужая кровь”).

Описывая природу Дона, автор не только рисует картину окружающего мира, но и настраивает на определенный тон повествования, создает настроение.

2. Как в рассказах отражается эпоха революции и гражданской войны? Все рассказы связаны как в пространстве, так и во времени. Они отражают трудное для нашей страны время - время революции и гражданской войны. Рассказом, задающим тон повествованию, настраивающим на трагические события в жизни казаков, можно считать рассказ “Родинка”. Он первый в цикле, поэтому его название не предвещает ничего трагического. Но уже первые строчки повествования вводят нас в мир войны: “На столе гильзы патронные, пахнущие сгоревшим порохом, баранья кость, полевая карта, сводка, уздечка наборная с душком лошадиного пота, краюха хлеба”. Все смешалось: предметы войны лежат рядом с хлебом, ассоциирующимся у каждого человека с жизнью.

3. Тема и идейное содержание цикла и рассказов. Тема цикла “Донские рассказы” определяется также первым рассказом - это тема гражданской войны, самой страшной войны, потому что в ней врагами оказываются близкие люди. В рассказе “Родинка” врагами оказались отец и сын. Что может быть ужаснее такого противостояния? Шолохов не комментирует события гражданской войны, он только рисует эти страшные картины, давая возможность читателю самому делать вывод.

Идея цикла также задается рассказом «Родинка» - показать события гражданской войны на Дону, противоборство между “отцами” и “детьми”, красными и белыми, казаками и “иногородними”. Человек у Шолохова поставлен в нравственную коллизию выбора, пытается соединить полярные стихии жизни - кровавое и социальное. Именно здесь открылся у Шолохова “гуманизм непривычного масштаба”, некая “философская доминанта”. Палиевский П. Мировое значение М.Шолохова // Литература и теория. - М., 1979

Мотив смерти настойчиво начинает звучать уже в первом рассказе и проходит через весь цикл “Донских рассказов”: “патроны, пахнущие сгоревшим порохом”, “отчаянно застучал пулемет”, “шашкой махнул, на миг ощутил, как обмякло тело и послушно сползло наземь” (“Родинка”); “телушка Гришакина сдохла”, “к полудню подохли все”, “не дождавшись ответа, выстрелил Григорию в рот” (“Пастух”); “показательный суд устроим и шлепнем”, “Расстрелять!”, “Лежали трое суток. Тесленко, в немытых бязевых подштанниках, небу показывал пузырчатый ком мерзлой крови, торчащей изо рта, разрубленного до ушей. У Бодягина по голой груди безбоязненно прыгали чубатые степные птички, из распоротого живота и порожних глазных впадин не торопясь поклевывали черноусый ячмень” (“Продкомиссар”); “К вечеру, объевшись волокнистого мяса, умерла Алешкина сестренка - младшая, черноглазая”, “Убитая едой, уснула, как лежала, - голова в печке, а ноги на скамье”, “зажав в кулак железный утюг, молча била ее по голове, лицу, по гулкой иссохшей груди” (“Алешкино сердце”) и т.д. Погибают от руки бандитов взрослые, защищая советскую власть, власть, которая дала им землю, вселила надежду на счастливую жизнь, погибают дети, вставшие на сторону большевиков, поддерживающие новую власть, мечтающие учиться.

Несмотря на мотив смерти, присутствовавший во всех рассказах, побеждает жизнь: продкомиссар спасает бездомного мальчишку, сестра Григория Дунятка идет в город учиться (об этом мечтал брат), Алешка спасает от смерти ребенка бандита, Митька и Федор уходят к красным, убивают Ефима, но остается жить его маленький сын (“Смертный враг”), спасая жеребенка, погибает Трофим (“Жеребенок”).

Мы проследили взаимосвязь заглавий в цикле “Донские рассказы”, а теперь обратимся непосредственно к самим рассказам и найдем их внутреннюю связь. Первые три рассказа заканчиваются трагически: “Родинка”, “Пастух”, “Продкомиссар”. Поэтому после череды показанных автором смертей и трупов, черствых душ, возникает рассказ “Алешкино сердце”. Нонсенс - доброе сердце среди жестокого мира голода и гражданской войны.

После рассказа “Алешкино сердце” трудно не верить, что новая власть не победит старую, тем более что старая несет голод, жестокость, смерть, а новая власть в лице политкома Синицина заботиться об Алешке, помогает выжить, принимает в ряды РКСМ, вселяет надежду на будущее.

Название рассказа “Бахчевник” не предвещает трагических событий. Бахчевник - самая мирная профессия: охрана станичной бахчи. Бахевником стал Митька - сын станичного атамана, человека властного и жестокого, не имеющего жалости ни к пленным солдатам, ни к собственным сыновьям, ни к жене. И опять перед нами столкновение отца и сына, двух сыновей. Казалось бы, сыновья должны поддерживать отца, помогать ему в борьбе с красными, но дети пошли против отца. Сначала старший сын уходит к красным, затем уходит из дома младший Митька. Не передалась детям жестокость отца, не приемлют они и его всепоглощающей ненависти, направленной как против врагов, так и против близких. Если в рассказе “Родинка” отец убивает сына, то в рассказе “Бахчевник” сын убивает отца. И опять автор не высказывает своего прямого отношения к поступкам героев, он предоставляет такую возможность читателю. Нам трудно найти правых и виноватых: убийство всегда остается убийством, а убийство отца - самое страшное преступление. Оно ведет к гибели семьи.

Тема семьи также объединяет все рассказы в цикле. Революция и гражданская война привели с самым трагическим последствиям: разрушили семью, непримиримыми и жестокими врагами стали близкие люди: отец идет против сына, сын против отца, брат против брата. В стороне не остается ни одна семья, изображенная в “Донских рассказах”: от голода умирают сестры и мать Алешки (“Алешкино сердце”, “Родинка”). Без родителей остались Григорий и Дунятка (“Пастух”), Петр (“Путь-дороженька”); лишились отцов, поддерживающих и защищающих новую власть, восьмилетний Мишка (“Нахаленок”) и совсем маленький сын Ефима (“Смертный враг”), не увидят отца дети Трофима (“Жеребенок”). Мы видим этих детей в настоящем, а что с ними будет дальше, не может сказать и сам автор, но одно ясно - детям без родительской помощи, наставлений, доброго слова будет тяжело. У них есть только надежда на счастливое будущее.

Нет такой надежды у героев рассказа “Чужая кровь”. Они старики, оставшиеся без сына, без вести пропавшего на войне. Нет сына - нет смысла жизни. Старики выхаживают раненого красноармейца, даже называет именем сына. Он для них воплощение смысла жизни. Заглавие рассказа отражает его содержание: чужая кровь никогда не станет родной. Несмотря на все старания стариков, поправившийся солдат возвращается к себе на Урал. У него нет семьи, нет родителей, но и чужие родители ему не нужны.

Каждый рассказ - это не просто повествование о событиях, происходящих на Дону, но и трагедия каждого человека, трагедия донского казачества, трагедия всего народа России, пережившего страшные годы гражданской войны.

1.3 Сюжеты рассказов

Первый сюжет, который доминирует в «Донских рассказах», - это классово-социальный конфликт богатых и бедных, поборников контрреволюции и революции. Этот конфликт виден в рассказах «Алёшкино сердце», «Пастух», «Лазоревая степь», «Нахалёнок», «Обида». Писатель ясно показывает, что надо сделать и какой путь пройти, чтобы из сироты - голого, босого, голодного созрела личность молодого коммуниста, строителя нового мира. Таковым является Григорий из рассказа «Пастух», Алёшка из рассказа «Алёшкино сердце» и прочие герои.

Другой мотив в рассказах - это конфликт внутри одной семьи. Кажется, это любимый сюжет молодого писателя, начиная с первого его рассказа «Родинка» - смертельное столкновение ближайших родственников. Идейные расхождения получают свой финал в кровавых сценах, а жизнь самых родных и близких становится слишком дешёвой и теряется очень легко, вроде разменной монеты.

По своему основному характеру конфликты внутри одной семьи группируются на три основные темы:

- конфликт между отцом и сыном, к таким рассказам относятся: «Родинка», «Бахчевник», «Семейный человек», «Червоточина» и другие.

- конфликт между братьями и сёстрами в двух рассказах: «Ветер» и «Коловерть».

- конфликт между любовниками: «Шибалково семя», «Двумужняя», «Калоши», «Кривая стёжка».

Ещё несколько рассказов со смешанными конфликтами: «О Колчаке, крапиве и прочем», « Жеребёнок» и «Чужая кровь».

Классово-социальные сюжеты.

Молодой Шолохов даёт нам целый ряд рассказов, в которых показана суровая классовая борьба. С одной стороны, представители революции, характеры новых людей, политических вождей, с другой стороны стоят кулаки. Эта классовая борьба разгорячила опасные и глубокие инстинкты. И одну и другую сторону объединяет общий враг и касается он буквально всех, и уже чётко открывает и оголяет положение богатых и бедных. Речь идёт о стихийных силах природы: засухе, неурожае, голоде.

Один из наиболее сильных рассказов, который описывает страдания бедных и немилосердие к ним богатых это рассказ «Алёшкино сердце». Христианские реакции Алёши, идущего на самоотвержение ради других, настоящая редкость для «Донских рассказов» и это можем считать как особую категорию шолоховской тематики.

Рассказ, в котором также видна полная немощь и страдание бедных в результате стихийных бедствий это рассказ «Обида». Не только суровость проявляет Степан, а и сострадание к жертве, он, всё же, забирает трёхлетнего сына своей жертвы к себе домой В этом рассказе речь идёт о конфликте между представителями одного и того же социального сословия. Между двумя бедняками. И это просто природная борьба за выживание, борьба на жизнь и смерть.3

. Сюжеты конфликтов внутри одной семьи.

Классовое расслоение и ненависть, столкновение интересов и жажды мести, на которые толкнула социальная революция Шолохов описал самым трагическим способом: в расколе семьи в кровавых столкновениях тех, у которых противоположны определения. Новый мир рос не как идиллия, а в слезах и крови.

Тонко исследует Шолохов то, что более всего поразило его в революционную эпоху - это прогрессивная ненависть и неродственность в самой семье «Отчуждение постепенно переходило в маленькую сначала злобу, а злобу сменила ненависть» («Червоточина»). Ядовитая злоба растёт, а с ней, роковая возможность недоверия, недоразумения, приводит к убийственному концу.

Уже первый его рассказ «Родинка» намечает нам сюжет конфликта внутри одной семьи, между самыми близкими людьми.

В рассказе «Семейный человек ставится вопрос: есть ли оправдание за убийство родного сына? И за убийство вообще?

Весь процесс отчуждения между самыми близкими намечается в рассказе «Червоточина». Писатель лишает возможности своего героя даже раскаяться в преступлении, когда узнаёт о том, что убил невинного человека, он на полуслове обрывает рассказ.

Рассказы со смешенными сюжетами. Это рассказы, которые полностью трудно отнести ни к первому, ни ко второму типу рассказов, их мало, в них писатель открывает свой гуманизм . Жизнь и творчество Михаила Шолохова. - М.: Дет. лит., 2008. - С.59

ГЛАВА 2. ТЕМА ДЕТСТВА В «ДОНСКИХ РАССКАЗАХ» М. ШОЛОХОВА

2.1 Мир детства в рассказах писателя в социокультурном аспекте

шолохов рассказ герой детский

Ребенок и детство - одна из ведущих и ключевых тем литературы. В определенном смысле это тема универсальная, не ограниченная рамками какой-либо национальной литературы или конкретного временного периода, хотя в некоторые эпохи она приобретает особое значение. Эта универсальность объясняется тем, что детство - такая же общечеловеческая категория, как рождение, жизнь, смерть. Явления вечные и присущие всем без исключения людям не могут не получить отражения в литературе. Образ ребенка присутствовал в мировом искусстве и литературе во все времена.

Все рассказы объединены образом главного героя: ребенок (“Нахаленок”, “Жеребенок”), подросток (“Пастух”, “Алешкино сердце”, “Бахчевник”, “Путь-дороженька”), молодой человек (“Продкомиссар”, “Чужая кровь”, “Родинка”). Есть рассказы, герои которых не относятся к категории молодых, но сражаются они за Советскую власть, борются с бандитами, с противниками новой власти (“Председатель реввоенсовета республики”, “Смертный враг”, “О Колчаке, крапиве и прочем”).

Почему именно дети становятся героями “Донских рассказов” М.А. Шолохов?

Взрослые отстаивают позиции прошлого времени, так как оно им понятно и привычно, не несет никаких перемен, не требует измениться. Дети же, выросшие в бедности (“Родинка”), оставшиеся без родителей (“Пастух”), испытавшие голод (“Алешкино сердце”), увидевшие смерть, терпевшие издевательства отцов (“Бахчевник”), хозяев (“Алешкино сердце”, “Пастух”), стремятся к новой жизни, которая обещает равенство, образование, работу, мирную жизнь. И герои видят это спасение в Советской власти, тем более что она уже рядом: в соседней станице, на том берегу Дона, в нескольких километрах. Да и самому Шолохову тогда было столько же лет.

В художественном мире Шолохова тема детства складывается из многообразия тем, мотивов, образов, проявляющихся почти в каждом его произведении. Детство и родина, детство и природа, детство и национальный характер, детство и война, детство и память, детство и будущее - вот те генетически связанные духовно-нравственные ориентиры, определяющие многомерность темы детей и детства в «Донских рассказах» Шолохова.

2.2 «Шибалково семя»

Обратимся к рассказу «Шибалково семя» (1925). Рассмотрим семантику названия рассказа. В «Толковом словаре живого великорусского языка» Даля значение слова «семя» истолковывается как вещество, содержащее в себе зародыш животный или растительный; корень, начало, основанье, причина нравственая, духовная; плод, покинутый на семена. Словарь Ефремовой даёт нам такое истолкование: «семя» - это зерно, из которого развивается новое растение; перен. устар. Нисходящее поколение; потомство, род. В словаре Ушакова «семя» - это перен. Потомство, нисходящее поколение (·книж., церк.). Семя Авраамово..В словаре Ожегова «семя» - зародыш, источник чего-н. Макс Фармер даёт нам такое истолкование: «семя» - это "род, потомок", ст.-слав. с?м? ур?смб. «Семя» в «Словаре русских синонимов» - зерно, косточка, причина, сперма, малафья; семечки, малофья; потомок, отродье, молока, семечко, зародыш, зачатки, отпрыск, ростки, льносемя, бобок. В «Толковом словаре» Козловой «семя» - это зародыш, источник чего-нибудь. http://www.classes.ru/all-russian/russian-dictionary-Dal-term-37041.htm

Рассказ написан в форме сказа и ведётся от имени главного героя.

Сюжет рассказа -- короткая и трагическая история любви Якова Шибалка, пулемётчика сотни особого назначения, боевая задача которой -- уничтожать казачьи банды на всей территории Войска Донского. Завязка действия происходит тогда, когда казаки сотни подбирают на дороге растерзанную Дарью, кульминацией является сцена исповеди Дарьи и рождение ребёнка, развязкой становится убийство Дарьи, которое совершает Шибалок, всей душой любящий эту смелую и решительную женщину,которая до последней секунды думала не о себе,а о ребёнке: «Яша, а дитё? Твоя плоть. Убьешь меня, и оно помрет без молока. Дозволь мне его выкормить, тогда убивай, я согласна…. В психолингвистике первого диалога показательна обратная связь - в ответ на ключевые слова товарища «дитё» и «семя» сотня заявляет: «…Нехай твое семя растет, и нехай из него выходит такой же лихой пулеметчик, как и ты, Шибалок. А бабу прикончь», то есть в «жалости»-наказе есть социальное расслоение - пожелание продолжить правое дело и закончить «нехорошую историю» с предательницей: не мать, а «бабу прикончь», ребенок же признан своим, у него теперь, помимо Шибалка, коллективный отец, новая семья. В то же время, видя мучения Якова с новорожденным, «За ноги его да об колесо! Что ты с ним страдаешь, Шибалок? - говорили, бывало, казаки. И в этой женщине он идентифицирует не мать своего ребенка, а «контру», поэтому безжалостен к материнскому инстинкту: «Не дам я тебе дитя к грудям припущать. Коли родился он в горькую годину - пущай не знает материнского молока…». Отчуждение матери от младенца и, в свою очередь, младенца от материнской груди понимается Шибалком, воином и отцом, как возмездие и жертвенность во имя павших товарищей на алтарь победы. Поскольку Шибалок вымолил у казачьей сотни жизнь своему ребенку («…поимейте вы сердце к дитю <…> мое это семя, и пущай живым оно остается»), напоминая о своем сиротстве («У вас жены и дети есть, а у меня, окромя его, никого не оказывается…»), то и обреченной на смертное сиротство Дарье-матери обещает: «…за дитя не сумлевайся. Молоком кобыльим выкормлю, к смерти не допущу». Неслучайна деталь в молении Шибалка: «Просил сотню и землю целовал», ср.: Дарья «в ногах <…> полозит и всё колени <…> норовит обнять», «ноги <…> обхватила и сапоги целует» Якову. .(«Дитё», «Шибалково семя», «Котлован»): историко-психологический аспект.» Ханинова Р. М.; www. ханинова.рф

В шолоховском рассказе эксплицитно сигнализируется отсутствие материнского звена, актуализируется архетип отца и сына.

В рассказе «Шибалково семя» прослеживается конфликт внутри одной семьи - смертельное столкновение между любовниками.

Главные герои рассказа - это Яков Шибалок (согласно «Словарю живого великорусского языка» В. Даля, шибалка -- это «бабка биток; кружек из черепка или чугунный, для швырки по чем». Это слово происходит от глагола «шибать», то есть «бросать, кидать, метать, швырять, бить» ) и его сын, которому идёт второй годик. Этот ребёнок - сирота и есть семя, потомок, отпрыск, наследник Шибалка. Это человек, безраздельно преданный Советской власти и общенародному делу. Его преданность определяет и личные чувства Шибалка, собственноручно казнившего любимую женщину, после того как узнал, что она предала его товарищей по отряду.

Рассказ «Шибалково семя», как и другие рассказы донского цикла, посвящен теме гражданской войны на Дону. Однако история любви Якова Шибалка иллюстрирует другую, по сравнению, например, с рассказом «Родинка», идею: даже в условиях братоубийственной войны человек может и должен сохранить в душе главные человеческие качества: любовь, доброту, чувство справедливости, сострадание к слабым.

«Шибалково семя» - драматическая история рождения новой жизни. - «Детству следует оказывать величайшее уважение», - изрёк Ювенал. Но детство и война несовместимы, а потому и просит Шибалок «гражданку» взять сына в детский дом. Трогательны отцовские «потуги» в деле воспитания, но надо добить «фоминовскую банду» - это поважнее. Как страшны советы братьев-товарищей, окаменевших в жестокости: «За ноги его да об колесо!...Что ты с ним страдаешь, Шибалок?»

- Что ждёт этого ребёнка?

Судьба мальчика, как и многих детей военной поры, типична: сирота, безотцовщина (по финалу чувствуется, что отец с сыном больше не увидятся); в лучшем случае попадёт в хорошие, трудовые руки, в худшем - беспризорщина и преступный мир.

2.3 «Алёшкино сердце»

шолохов рассказ герой детский

Обратимся к рассказу « Алёшкино сердце» (1925). Рассмотрим семантику названия. Из названия следует,что главный герой - Алёшка. Алексей - «оберегающий», « защитник» (древнегреческое). Глубинный смысл этого имени замечательно раскрыл П. Флоренский:

"Имена Александр и Алексей проявляются признаками почти противоположными и тем не менее метафизически весьма близки между собой, причем Алексей есть некоторое смягчение или размягчение имени Александр, вследствие чего в нем нарушается основное равновесие: Александр есть твердое тело, кристаллически построенное, Алексей же - тестообразное. Структура личности Алексея такова, что всякое возрастание в нем сознательности ведет и к ускоренному, сравнительно с ростом сознательности, росту подсознательных корней личности; духовно возрастая, Алексей делается еще более Алексеем.

Имя спокойное и жизнерадостное, очень распространенное. На Руси его носили цари, полководцы, патриархи, бояре, дворяне, простые смертные.»( http://1001goroskop.ru/imena/?znachenie-imeni/aleksey/)

Посмотрим значение слова «сердце» в словаре эпитетов: О душевных качествах, характере человека; о человеке как носителе каких-либо свойств, черт характера. О способности сильно, горячо чувствовать, любить; о добром, мужественном, прямодушном характере человека . Ангельское, бескорыстное .беспокойное, бесстрашное, благое (устар.), благородное, большое, бурное (устар. поэт.), великодушное, великое, верное, вещее, впечатлительное, высокое, глубокое, горячее, гуманное, девственное, доброе, доверчивое, емкое, жадное, жалостное (устар.) http://epithet.slovaronline.com/%D0%A1/451-SERDTSE.

Рассказ написан в форме повествования. Мотив воспитания сына-сироты отцом в другой модификации представлен в рассказе М. Шолохова «Алешкино сердце»

Сюжет таков: «Два лета подряд засуха вылизывала мужицкие поля... Следом шагал голод» -- в своем воображении подросток Алешка видит его в виде «большущего безглазого человека», который шарит черствыми руками по селеньям и душит людей. Поразительно въедливо и экспрессивно передает писатель физиологию голодающего человека с его маниакальной концентрацией на одном -- что-то положить в рот: обвисает живот, пухнут ноги, западают глаза, гноятся десны, качаются зубы, судороги сжимают горло, тошная пустота мучительно сосет внутренности... Редкий конденсат жути обрушивается на голодающую семью Алеши: сначала «объевшись волокнистого мяса» жеребенка -- на их огороде скинула соседская кобыла, и Алеша, хоронясь, перенес по частям тушу в избу, -- умерла младшая черноглазая сестренка, а «середку» ее слегка присыпанного землей тут же у дома тела выели собаки; потом соседка Макариха, «баба ядреная и злая», долго убивала железным утюгом и сбросила в старый колодезь старшую Алешину сестренку, залезшую к ней в избу и напившуюся до скорого пьяного, сонного отвала постных щей; потом дошла очередь и до самого Алеши, который, не выдержав голодных мук, ухитрился влезть в погреб к той же Макарихе за молоком, а та, искромсав его шкворнем от повозки, оттащила и сбросила «вялое тело» парнишки у речки... Последнее это смертоубийственное дело было под Троицу и, убрав свою хату, посыпав ее чабрецом и богородициной травой, пошла Макариха к матери Алеши -- попробовать купить за какой-нибудь пищевой бесценок ее избу для дочери, а оттуда уже «духом падальным несет», у мертвой «Анисимовны рот раззявлен криво, мухи пятнают щеки и глухо жужжат во рту». Тут же является домой шатающейся тенью окровавленный Алешка: «А я живой, тетя... не убивай меня... я не буду!»

Не дождался милосердия Алеша ни у Макарихи, чуть его не убившей за несколько глотков молока, ни у встречного попа, несшего домой «в мешке пироги и солонину», который на жалкий его хрип «Христа ради...» лишь словом одарил: «Бог подаст», -- броско, почти плакатно рисует эту сцену писатель. Спас его очкастый заготовитель из конторы Донпродкома, подкармливал пареной пшеницей, залечил гнойную рану, уже кишевшую белыми червями, на головке ребенка, принявшей основные удары Макарихи, стал поводырем подростка в новую жизнь. Между тем нанял Алешку к себе в работники местный богатей Иван Алексеевич, нещадно загонял работой безотказного и незлобивого паренька, пока однажды тот случайно не услышал разговор хозяина с заезжим казаком о том, что готовятся они врасплох в полночь перерезать два взвода красных, что стояли во дворе закотконторы. Успел Алеша предупредить очкастого, и во время подготовленного отпора направил тот парнишку с гранатой в руке незаметно бросить ее в хату, где скрывались двое не желавших сдаваться казаков, но вдруг вышел один из них весь в крови на крыльцо, и с ним другой с девчонкой лет четырех на руках и матерью, заслонявшей ребенка, и Алеша лег животом на гранату со сдернутым уже кольцом, чтобы не убивать их (правда, успел очкастый в последний момент откинуть гранату в сторону, спасти мальчишку -- лишь серьезно его ранило, не убило!).

В этом произведении доминирует классово - социальный конфликт, в котором сопоставлены богатые и бедные, поборники контрреволюции и революции. Писатель ясно показывает, что надо сделать и какой путь пройти, чтобы из сироты - голого, босого, голодного созрела личность молодого коммуниста, строителя нового мира.

В рассказе двое детей: Алёшка и его сестра Полька». «У Алёшки большой, обвислый живот, ноги пухлые… Тронет пальцем голубовато-багровую икру, сначала образуется белая ямка, а потом медленно- медленно над ямкой волдыриками пухнет кожа, и то место, где тронул пальцем, долго наливается землянистой кровью.

Уши Алёшки, нос, скулы, подбородок туго, до отказа, обтянуты кожей, а кожа - как сохлая вишнёвая кора. Глаза упали так глубоко внутрь, что кажутся пустыми впадинами. Алёшке четырнадцать лет. Не видит хлеба Алёшка пятый месяц. Алёшка пухнет с голод. У Алёшки гноились дёсны. По утрам, когда от тошного голода грыз он смолистую кору караича, зубы во рту у него качались, плясали, а горло тискали судороги….Ноги у Алёшки - как былки». Михаил Шолохов «Донские рассказы» Москва. «Детская литература» 2010,стр.59- 60

«Простецкое», доброе сердце было у Алеши, а внешним знаком такого сердца -- «зубы редкие и большие, а у кого зубы редкие, у того и сердце мягкое»), известная народная физиогномическая примета, «сроду ни на кого не серчал» он, даже на Макариху и хозяина, еще покойная мать предупреждала, что пропадет он от своей доброты.». Михаил Шолохов «Донские рассказы» Москва. «Детская литература» 2010, стр.73

«Алешкино сердце» сюжетно выходит за рамки Гражданской войны, обнаруживая такого врага, который касается уже буквально всех: речь идет о стихийных силах природы, засухе, неурожае, голоде -- именно они обнажают натуральную изнанку человеческого бытия, его фундаментальную необеспеченность, как выражался Николай Федоров, питанием и здоровьем, вокруг чего, как точно изображает Шолохов, закипают свои человеческие страсти, своя исконно-природная борьба за еду, борьба за то, чтобы выжить и продлиться.

Воистину христианские реакции Алеши, юродиво - кротко сносящего зло от окружающих его людей, моментальным нравственным инстинктом идущего на самоотвержение ради других, явно поставляются тут Шолоховым в контрастную параллель к тому вопиющему разрыву внешней религиозности той же Макарихи или местного попа и анти-Христова духа их поведения. (Кстати, любопытная настойчивость Шолохова -- немало расправ и зверств совершается у него казаками под Пасху или на Пасху или другой важный религиозный праздник: под Троицу пытается Макариха убить Алешку, Степан убивает «обидевшего» его тавричанина, под Пасху кромсают до смерти Данилу из «Семейного человека», на Пасху казнят подтелковцев в «Тихом Доне»... -- наводящая роль этой детали совершенно очевидна!) А немудрящий Алеша, прикрывший собственным телом гранату, готовую разнести в клочья сдающегося «врага» и заодно с ним мать с ребенком, да и продкомиссар, обменявший свою жизнь на жизнь ребенка, -- это те драгоценные порывы человеческого сердца, которые спасают искаженное гримасой распаленной ненависти и мести лицо народа в пору того «малого апокалипсиса» истории, что разверзается в войны и революции. Светлана Семёнова «Донские рассказы» http://www.hrono.ru/slovo/2003_04/kachko04_03.html

Шолохов в этом рассказе утверждает о том, что только сам человек может изменить окружающий мир. Он должен подняться над обидами, забыть о горе, научиться прощать врагов и любить ближнего своего, и тогда мир медленно, но постепенно станет очищаться.

2.4 «Нахалёнок»

Рассказ «Нахаленок» печатался в газете «Молодой ленинец» с 30 мая по 12 июня 1925 года. О рассказе Михаил Александрович Шолохов говорил, что это «отчасти автобиографический рассказ». В раннем детстве писатель и сам пережил ощущение «незаконности» своего положения. За строчками биографии автора « Нахаленка» стоит трудное детство, сложность, а порой и жестокость первых детских впечатлений.

Прозвище -- это название, данное человеку в шутку, в насмешку, обычно содержащее в себе указание на какую-либо заметную черту его

характера, внешности и т. п.

Прозвища возникают в живой звучащей устной речи, часто в речи народной. Прозвище дают так, чтобы оно выделило человека из толпы, обратило на него внимание, подчеркнуло его индивидуальность. Прозвища, возникающие в народной речи, всегда звучны, ярки, красочны. Особенно уникальны прозвища в диалектах и говорах, т. к. они связаны с языковыми особенностями. Именно такие прозвища мы встречаем в произведениях М.А. Шолохова, они вносят универсальный характер в произведение и обладают ярко выраженными эмоционально-стилистическими возможностями.

...