Ф.И. Тютчев: поэтика композиции

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Министерство образования и науки Российской Федерации Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Смоленский государственный университет»

Кафедра литературы и методики её преподавания

Ф.И. Тютчев: поэтика композиции

Курсовая работа

студентки 3 курса

филологического факультета

очного отделения

специальности «Русский язык и литература»

Смоленск 2012



Содержание

Содержание

Введение

1. Биография Ф.И. Тютчева. Вехи жизни

2. Обзор лирики и тематика поэтических образов

3. Основные композиционные приёмы в лирике Ф.И. Тютчева

Заключение

Список использованной литературы



Введение

Поэтика композиции лирики поэта - сложная и неисчерпаемая тема. Понять, как построено лирическое произведение, какую роль в нём играют приёмы и средства композиции, каким образом они помогают раскрыть идею автора интересно, но на практике оказывается весьма сложной задачей.

Композиция поэтики - одна из важнейших основ художественного мира произведения. Однако изучение композиционных особенностей лирических текстов началось сравнительно недавно. Долгое время рассматривалась роль отдельных элементов композиции произведения без учёта целостности восприятия произведения, внимание в основном уделялось анализу отдельных приёмов и средств поэтического текста, независимо от их взаимосвязи и взаимовлияния. Между тем, понять внутренний мир писателя без осознания особенностей построения его произведений невозможно. Таким образом, изучение поэтики композиции творчества поэта представляется актуальной теоретической и практической проблемой, необходимой для определения целостной картины мира писателя.

Вопросы исторической поэтики были выдвинуты в России трудами академика А. Н. Веселовского, который оставил незаконченным грандиозный замысел истории литературы, построенной по поэтическим жанрам. Проблему поэтики теоретической рассмотрел А. А. Потебня в книге «Из записок по теории словесности». Существенную помощь изучению этих проблем оказали поэты, нередко более сведущие в вопросах поэтического искусства, чем ученые-филологи (Валерий Брюсов, Вячеслав Иванов, Андрей Белый).

Углублённому изучению поэтики композиции способствовали работы В. М. Жирмунского (статья «Задачи поэтики» в труде «Теория литературы. Поэтика. Стилистика»), Ю.М. Лотмана («Композиция лирических стихотворений», «Структура художественного текста», «Заметки по поэтике Тютчева» в книге «О поэтах и поэзии», Ю.Н.Тынянова («Поэтика. История литературы. Кино»).

Благодаря работе Б. А. Успенского «Поэтика композиции» стало ясно, что структурный подход к произведениям искусства позволяет выявить много нового в этой области. В то же время проблемы композиции еще очень мало разработаны.

В нашей работе выявим особенности построения произведений Ф.И.Тютчева и таким образом проследим, как связаны поэтика композиции произведений и мировоззрение поэта, установим его отношение к жизни и творчеству, моральные ценности и стремления.

Предмет данной работы - особенности поэтики композиции, с помощью которых Ф.И. Тютчев сумел наполнить поэзию тончайшей лирикой и глубокой философией.

Объект исследования - роль композиционных приёмов и средств в лирике Ф.И. Тютчева.

Цель работы - показать, каким образом построение стиха помогает автору передать глубокие мысли и тончайшие чувства и переживания.

Задачи исследования:

1) определить, что такое поэтика и композиция;

2) изучить тематику творчества поэта;

3) выявить особенности композиции произведений Ф.И. Тютчева;

4) провести композиционный анализ лирики поэта.

Научная гипотеза данного исследования - детальный анализ композиционных приёмов и средств в лирике Ф.И. Тютчева позволит более глубоко понять смысл его произведений в целом, покажет отношение поэта к окружающей его действительности и поможет выявить влияние, которое оказало творчество поэта на развитие литературного процесса.

В качестве материалов исследования возьмём стихотворения Ф.И. Тютчева из «Собрания сочинений и писем Ф. И. Тютчева» государственного издательства художественной литературы 1957 года, которое сопровождается вступительной статьей К.В.Пигарева, снабжено «Примечаниями», включает в себя «Алфавитный указатель имен», «Алфавитный указатель стихотворений», «Список иллюстраций».

В работе используем следующие методические приёмы: сопоставление различных взглядов на определение понятий «поэтика», «композиция», композиционный анализ лирики поэта, анализ основных тем и мотивов лирики поэта.

Рассмотрим определения понятий «поэтика» и «композиция».

«Поэтический словарь» А. П.Квятковского понятие «поэтика» трактует следующим образом: «Поэтика (от греч. рпйзфйкЮ -- поэтическое искусство) -- наука о структурных формах художественных произведений и исторических законах изменения этих форм под влиянием нового содержания…». О композиции в этом словаре говорится:

«Композиция [лат. compositio (от com или con -- со, вместе и positio -- положение, расположение) -- составление, соединение] -- закономерное, мотивированное расположение деталей в крупных частях художественного произведения и взаимное соотношение этих деталей».

Рассмотрим, как объясняется понятие «поэтика» в специальных работах.

В.М. Жирмунский в статье «Задачи поэтики», включённой в труд « Теория литературы. Поэтика. Стилистика» толкует это понятие так: «Поэтика есть наука, изучающая поэзию как искусство» Литературовед различает поэтику историческую и теоретическую.

Ю. Айхенвальд во втором томе «Словаря литературных терминов» определят поэтику как «теорию поэзии, науку о поэтическом творчестве, ставящую себе целью выяснить его происхождение, законы, формы и значение».

М.Л. Гаспаров в «Литературном энциклопедическом словаре» рассматривает поэтику как «науку о системе средств выражения в литературных произведениях». По мнению учёного, «в расширенном смысле слова поэтика совпадает с теорией литературы, в суженном -- с одной из областей теоретической поэтики». «Как область теории литературы, поэтика изучает специфику литературных родов и жанров, течений и направлений, стилей и методов, исследует законы внутренней связи и соотношения различных уровней художественного целого <...> Поскольку все средства выражения в литературе в конечном счете сводятся к языку, поэтика может быть определена и как наука о художественном использовании средств языка», утверждает М.Л. Гаспаров. Целью поэтики, по его мнению, является выделение и систематизация элементов текста, участвующих в формировании эстетического впечатления от произведения. Различаются поэтика общая (теоретическая или систематическая -- «макропоэтика»), частная (или собственно описательная -- «микропоэтика») и историческая.

Я. Мукаржовский говорит о структуральной поэтике: «Поэтика -- это эстетика и теория поэтического искусства. <...> Таким образом, сосредоточение внимания на художественном построении означает не сужение проблематики и не ограничение ее вопросами формы, а установление единого угла зрения, находящего применение в решении различных проблем поэтического искусства».

Р.Якобсон в статье «Вопросы поэтики. Постскриптум к одноименной книге» размышляет: «Можно сказать, что поэтика -- это лингвистическое исследование поэтической функции вербальных сообщений в целом и поэзии в частности. <...> Предмет занятий лингвиста, анализирующего стихотворный текст, -- «литературность», или, иначе говоря, превращение речи в поэтическое произведение и система приемов, благодаря которым это превращение совершается».

Рассмотрим толкование понятия «композиция».

А. Ревякин в «Словаре литературоведческих терминов» даёт следующее определение понятию «композиция»: «Композиция <...> построение художественного произведения, определенная система средств раскрытия, организации образов, их связей и отношений, характеризующих жизненный процесс, показанный в произведении».

В.В. Кожинов композицию рассматривает как «членение и взаимосвязь разнородных элементов».

В.М. Жирмунский определяет композицию лирического стихотворения как «построение (распределение, расположение) художественного материала».

Б. А. Успенский рассматривает проблему композиции как проблему «точек зрения».

Ю. М. Лотман утверждает, что «под композицией обычно понимают синтагматическую организованность сюжетных элементов». По мнению Лотмана, понятие «художественная точка зрения» раскрывается как отношение системы к своему субъекту («система» в данном случае может быть и лингвистической и других, более высоких уровней). Под «субъектом системы» (идеологической, стилевой и т. п.) мы подразумеваем сознание, способное породить подобную структуру и, следовательно, реконструируемое при восприятии текста».

В нашем исследовании поэтики композиции лирики Ф.И.Тютчева мы будем опираться на работы В. М. Жирмунского.



1. Вехи жизни Ф.И. Тютчева

Тютчев Федор Иванович (23.11[05.12].1803, село Овстуг, ныне Брянской области - 15[27].07. 1873, Царское Село, ныне город Пушкин Ленинградской области), великий русский поэт. Происходил из старинного, но небогатого дворянского рода. Как и было принято в дворянских семьях, получил блестящее домашнее образование с гуманитарно-литературным уклоном. Воспитателем его был С.Е. Раич (родной брат московского митрополита Филарета). В 14 лет Тютчев становится сотрудником «Общества любителей российской словесности». С 1819 по 1821 год Тютчев проходит обучение на словесном отделении Московского университета. Закончив курс, Ф.И. Тютчев поступает на службу в Коллегию иностранных дел. В 1822 году Тютчева перевели на службу в российское посольство в Мюнхене (Германия). Где служил с 1822 по 1837 год.

Обосновавшись в Мюнхене Тютчев без памяти влюбляется в молодую Амалию фон Лерхенфельд (внебрачная дочь прусского короля Фридриха-Вильгельма III и княгини Турн-и-Таксис). Природа одарила Амалию прекрасной внешностью и дочь короля была не против занять какое-либо выгодное положение в свете. Но Тютчева постигла неудача - стоило ему уехать в отпуска, как Амалия вышла за муж за его сослуживца, барона Крюндера. Говорят между ними даже случилась дуэль на этой почве. Тютчев женится на Элеоноре Петерсон, урождённой графине Ботмер. Тютчеву было всего 22, а графиня совсем недавно овдовела и имела четырех сыновей в возрасте от одного до семи лет, более того, избранница Тютчева была старше его на четыре года, поэтому венчание решили провести тайно. Тютчев прожил с Элеонорой 12 лет. От этого союза у него родились три дочери: Анна, Дарья, Екатерина. Карьерный рост Тютчеву давался с трудом, семья была большая и денег не хватало. Тютчевы жили от зарплаты до зарплаты, часто залезая в долги. В феврале 1833 года Тютчев отправляется на бал и знакомится там с сестрой баварского публициста Пфеффеля 22-летней Эрнестиной. Эрнестина была замужем за пожилым человеком и волей судьбы он скончался через несколько дней после бала. Тютчев влюбляется в Эрнестину. Душа поэта разрывается между двумя женщинами. Он хотел быть и с женой и с Эрнестиной, но не этому не суждено было случиться. Эрнестина покинула Мюнхен. Элеонора, узнав о похождениях мужа пыталась покончить с собой, но к счастью осталась жива, позднее она простит Тютчеву измену.

С 1837 по 1839 год Тютчев проходил службу в Турине (Италия). За границей поэт прожил 22 года, лишь иногда приезжая в Россию. Занимался переводами (в том числе из Г. Гейне), его стихи и переводы печатались в московских альманахах и журналах. В 1837 году умирает первая жена Тютчева - Элеонора. Через два года поэт женится на Эрнестине Дернберг, которая удочерила его дочерей. В последствии Эрнестина родит Тютчеву ещё двух сыновей: Дмитрия и Ивана. Вторая женитьба стоила Тютчеву карьеры - для венчания поэт был вынужден самовольно выехать в Швейцарию, что было строжайше запрещено. Тютчев подал в отставку и снова переехал в Мюнхен, где прожил еще пять лет, настойчиво пытаясь вернуться на службу в Министерство. Тютчев был образованным и остроумным человеком, поэтому пользовался большим успехом (как позднее в России) в среде мюнхенской интеллигенции и аристократии, дружил с Шеллингом, Гейне (Тютчев стал первым переводчиком Гейне на русский язык). В 1844 году Тютчев вернулся в Россию, был восстановлен в правах и званиях. В 1848 году вновь вернулся на дипломатическую службу в качестве старшего цензора Министерства иностранных дел.

В 1850 году Тютчев снова влюбляется. Его избранницей становится Е.А. Денисьева - классная дама в институте, где обучались его дочери. Как и прежде Тютчев разрывается между двумя любимыми. Елена Александровна беззаветно любила Тютчева. Дети, рожденные Еленой Александровной (дочь Елена и сын Федор) были записаны как Тютчевы, но они были обречены на печальную в те времена судьбу «незаконнорожденных».

С 1858 года Тютчев возглавил Комитет иностранной цензуры. 22 мая 1864 года Денисьева родила Тютчеву сына Николая, после родов у неё начинается обострение туберкулеза и 4 августа она умирает на руках поэта. Долгое время отношения с Эрнестиной сводились лишь к переписке, однако затем они встретились и семья воссоединилась. Последние годы жизни поэта омрачены тяжелыми утратами: умирают его старший сын, брат, дочь Мария.

1 января 1873 года Тютчев, не слушая никаких предостережений вышел из дома прогуляться, заглянуть в гости к друзьям. Вскоре его привезли назад парализованным на левую сторону. Эрнестина не отходила от постели Тютчева, ухаживая за ним. Тютчев прожил ещё полгода.

Умер поэт 15 июля 1873 года в Царском Селе, похоронен в Петербурге, на Новодевичьем кладбище.

События жизни поэта теснейшим образом связаны с содержанием его творчества. В следующей главе рассмотрим тематику произведений Ф. И. Тютчева и характер художественных образов его произведений.

2. Обзор лирики и тематика поэтических образов

Поэзия Тютчева принадлежит к лучшим созданиям русского поэтического гения. Нам близок Тютчев, вдохновенный созерцатель природы, нашедший свои, ему одному свойственные краски, чтобы запечатлеть ее красоту. Нам дорог Тютчев, чуткий «тайновидец» человеческого сердца, сумевший передать тончайшие оттенки и глубокие противоречия душевных переживаний.

Читая стихи Тютчева, мы вновь и вновь поражаемся неисчерпаемому богатству русского языка, благоговейному отношению к поэтическому слову. «Он не шутит с музой ,- говорит про него Лев Николаевич Толстой, - и все у него строго: и содержание, и форма».

О чём же стихи Ф.И.Тютчева?

Ф.И. Тютчев принадлежал к литературному поколению русских романтиков - «любомудров» (В. Одоевский, И. Киреевский, С. Шевырев,

Д. Веневитинов), что, в первую очередь, и определило своеобразие художественного мировосприятия этого великого русского поэта. Его лирику можно рассматривать как «дневник души», живущей личными предчувствиями и всеобщими предзнаменованиями, откликающейся как на мимолетное впечатление частного человека, отдельную яркую деталь окружающего мира, так и на грандиозные перемены, глобальные исторические события.

Тютчев начал писать стихи в ранней юности. Выступил в печати в 1819 году, но в дальнейшем печатался редко и с большими перерывами . Во время пребывания Тютчева за границей несколько его стихотворений были напечатаны в малопопулярных московских журналах и альманахах . Поэзию Тютчева высоко оценил А. С. Пушкин , опубликовавший большой цикл его стихов в журнале «Современник» в 1836 году. Первая критическая статьях о стихах Тютчева принадлежит Н. А. Некрасову, который отнес его к «русским первостепенным поэтическим талантам» - цитата из «Современника» за 1850 году. В 1854 году редакция «Современника» издала сборник стихов Тютчева, подготовленный к печати И.С.Тургеневым.

Творчество Тютчева отличается сложностью противоречивостью, отражающей двойственность отношения поэта к современной ему социальной действительности.

Ранние стихотворения Тютчева 1823 - 1825 годов («Слезы», «Проблеск», «К Н.») отражают увлеченность христианской мистикой, приверженность традициям поэзии Жуковского. В них присутствуют мотивы прозрения и озарения, образы «ангела слез», «ангельской лиры», «серафимских лиц», «адского пламени», «божественного огня». Земное в них противопоставляется небесному, тленное, суетное - вечному, бессмертному:

И только смертного зениц

Ты, ангел слез, дотронешься крылами -

Туман рассеется слезами,

И небо серафимских лиц

Вдруг разовьется пред очами.

(«Слезы»)

Начало 30-х годов XIX века, когда буржуазный уклад жизни восторжествовал над уходящей в прошлое эпохой романтизма, стало переломным моментом в творческой биографии Тютчева, ознаменовавшим значительные перемены в его мировосприятии. В это время поэт переживает глубокий духовный кризис и ценой отказа от ставшего ему чуждым и внутренне непонятным «большого мира» пытается сохранить свой «малый» - внутренний, духовный мир. Так тютчевский лирический герой окончательно приходит к идее эскапизма - ухода от внешнего мира, бегства от пошлой обыденности, которая воплощается у него в особом состоянии «безмолвия» («Silentium»):

Молчи, скрывайся и таи

И чувства и мечты свои -

Пускай в душевной глубине

Встают и заходят оне…

Этот мотив развивается и в известном стихотворении поэта «Душа моя - Элизиум теней…»:

Душа моя - Элизиум теней,

Теней безмолвных, светлых и прекрасных,

Ни помыслам годины буйной сей.

Ни радостям, ни горю не причастных.

Замкнутость в своем внутреннем мире грез, предчувствий, философских размышлений, непричастность мирской суете находят также яркое художественное воплощение в символе сна - как в тихом, смиренно-безмолвном сне души, «оглушенной хаосом звуков», «гремящею тьмой» «моря» жизни, и, одновременно, в «болезненно-ярком» поэтическом сне-озарении:

Я в хаосе звуков лежал оглушен,

Но над хаосом звуков носился мой сон.

Болезненно-яркий, волшебно-немой.

Он веял легко над гремящею тьмой.

(«Сон на море»)

Таким образом, мы видим, как разительно меняется поэтическое мировосприятие Тютчева: от ощущения гармонии, цельности, единения поэт постепенно приходит к сознанию разделенности внешнего и внутреннего, разъединенности реального и идеального в человеке и окружающем мире.

«На пороге как бы двойного бытия» («О вещая душа моя!..») - в этой поэтической формуле отразилось кризисное мировоззрение позднего Тютчева. Такая символическая двойственность раскрывала самые разные стороны этого духовного кризиса: борьба поэта с политиком, пантеиста с христианином, человека западного и восточного типов сознания.

Политическое мировоззрение Тютчева в 40-е годы складывалось под влиянием идей славянофилов. В публицистических статьях Тютчев противопоставлял самодержавную и православную Россию революционному и «безбожному» Западу; оплот против революции он видел в единении славянских стран под главенством России. В политической лирике («Море и утес» 1848, и др.) Тютчев пропагандировал идеи панславизма. Однако Крымская война 1853-1856 годов, обнаружившая гнилость и бессилие крепостной России, вызвала у Тютчева резкую критику самодержавно-бюрократического режима (в письмах и эпиграммах на Николая I, П. А. Шувалова, на цензуру). Тютчев остро ощущал переломный характер своей эпохи. Поэтому поэзия Тютчева вся проникнута тревогой, ощущением трагизма жизни. Несмотря на открытое враждебное отношение к революции, его постоянно влекло к «высоким зрелищам» социальных потрясений, для него характерен повышенный интерес к «роковым» моментам истории. Поэт испытал особенное тяготение к изображению «бурь» и «гроз» в природе и человеческой душе. Явления природы и переживания человека раскрываются в единстве борющихся противоположностей. Это придает лирике Тютчева богатство содержания и философскую глубину. Вместе с тем, изображая мир в непрестанном движении, поэт не показывает его в развитии. Отсюда безысходность борьбы, неразрешимость противоречий. В самом себе поэт ощущает трагичную раздвоенность, «двойное бытие»: страстную любовь к жизни, к «матери-земле», способность погружаться в «земное забвение», упиваться переизбытком жизни и наряду с этим - настроение «ущерба», «изнеможения», естественные для «обломка старых поколений», не находящего себе места среди «пришельцев новых». Космические темы и образы, занимающие видное место в поэзии Тютчева, порою прямо переплетаются с мотивами социальными.

Поэт-философ Тютчев был в то же время подлинным поэтом-художником, мастером стихотворной формы, автором непревзойденных пейзажей в стихах и тонким психологом. В своем художественном развитии он отразил общее для русской поэзии движение от романтизма к реализму. Пластичность образов, свежесть и точность определений обнаруживаются уже в лучших стихах Тютчева 30-х годов. Образы природы обычно привлекаются молодым Тютчевым в качестве соответствия переживаниям человека. У зрелого Тютчева этот прием встречается значительно реже, уступая место непосредственному впечатлению от картин природы; наряду с этим усиливается внимание поэта к конкретным деталям. Выдающимся явлением в русской и мировой литературе была любовная лирика Тютчева, отличающаяся глубиной мысли поэтической силой в передаче человеческих чувств и ярко индивидуализированным лирическим образом женщины, любящей «наперекор и людям и судьбе».

Период поэтической зрелости Тютчева совпадает с проявлением «античного» начала в его творчестве. Античность воспринимается поэтом также в романтическом ключе. В романтическом мировосприятии ему оказываются близки идея всеединства мира, ощущение «вселенской жизни», цельности мироздания, в которое органично включается и существование человека. Однако чувство вселенской гармонии для Тютчева - это не застывшая красота, не однообразие и неподвижность природных форм, а постоянная изменчивость, вечное обновление, игра, динамика, фантазия. Данная идея воплощается в ключевых для всего творчества поэта образах стихии - воды, грозы, ливня. Таково, например, знаменитое хрестоматийное стихотворение «Весенняя гроза», утверждающее мотив всеобщего движения природы, обновления мира:

Люблю грозу в начале мая,

Когда весенний, первый гром,

Как бы резвяся и играя,

Грохочет в небе голубом.

Одновременно, в этом стихотворении возникает символический образ золотых дождевых нитей, соединяющих небо и землю, утверждающих цельность мира, неразрывность его связей. Этот визуальный образ органично дополняется звуковым, подчеркивающим всеотзывчивость и гармонию природных форм: «И гам лесной и шум нагорный - // Все вторит весело громам». Мы видим здесь также, что романтическое видение мира Тютчева очень близко языческому, пантеистическому. Поэт создает свой вариант мифа о весенней грозе как вселенском космическом явлении, несущем обновление, свободу, радость.

Романтические образы грозы и весны неизменно присутствуют и по-разному варьируются во многих стихотворениях Тютчева («Успокоение», «В душном воздухе молчанье…», «Весенние воды», «Весеннее успокоение», «Как весел грохот летних бурь…», «Итальянская весна»). Вместе с лирическим героем читатель переживает предчувствие грозы как предвосхищение новизны, возрождения, обновления природы:

В душном воздуха молчанье,

Как предчувствие грозы,

Жарче роз благоуханье,

Звонче голос стрекозы.

Мы также становимся свидетелями катастрофических последствий грозы, как, например, в стихотворении «Успокоение»:

Гроза прошла - еще курясь, лежал

Высокий дуб, перунами сраженный,

И сизый дым с ветвей его бежал

По зелени, грозою освеженной.

Однако поэт подчеркивает, что гармоничное устройство природы не делает трагичным и окончательно бесповоротным гибель отдельных ее форм, потому что смерть приводит не к концу, а к новому рождению, отражая идею всеобщего превращения, круговорота. Так, в этом же стихотворении гроза не выступает символом смерти дерева - она очищает воздух, освежает зелень; после дождя птицы начинают петь в роще, на небе появляется радуга.

Таким образом, ключевой особенностью творческого мировоззрения Тютчева является то, что природа для него не просто поэтический фон, пейзаж души лирического героя, но особый предмет символического изображения, проекция человеческих переживаний, необходимый материал для философских размышлений о мире - его происхождении, развитии, взаимосвязях и противоположностях.

В тютчевском мировоззрении мы наблюдаем абсолютную гармонию мысли и чувства: герой-лирик неотделим у него от героя-мыслителя, романтически возвышенный мечтатель - от серьезного, глубокого философа. Не случайно Юрий Тынянов назвал творчество Тютчева «поэзией мысли». Эта черта сближает поэта с теоретиком немецкого романтизма Шеллингом, рассматривавшим физические явления природы как действия живой души и полагавшим, что природа «содержит в себе прообразы, не истолкованные еще ни одним человеком»:

Не то, что мните вы, природа:

Не слепок, не бездушный лик -

В ней есть душа, в ней есть свобода,

В ней есть любовь, в ней есть язык…

Здесь лирический герой Тютчева как бы полемизирует с тургеневским прагматиком-Базаровым («Отцы и дети»), считавшим, что «природа не храм, а мастерская, и человек в ней работник».

Символом поэтической мысли, возвышения человеческого духа выступает у Тютчева еще один «водный» образ - фонтан из одноименного стихотворения:

Лучом поднявшись к небу, он

Коснулся высоты заветной -

И снова пылью огнецветной

Ниспасть на землю осужден.

Здесь, как видим, снова возникает идея взаимосвязи земного и небесного, которая раскрывается в противопоставлениях «низ - верх», «высота заветная» - земля». Одновременно, фонтан - «смертной мысли водомет», «жадно рвущийся к небу», но неизбежно превращающийся во «влажный дым», «огнецветную пыль», спадающую с небесной высоты.

Таким образом, смысл и назначение природы, по Тютчеву, - в создании человека как разумного существа. Однако человеческий разум не в силах познать всю полноту и сложность жизни, сделать ее упорядоченной и бессмертной. Эту идею бренности, гибельности человеческой мысли поэт развивает в своем программном стихотворении «Silentium»: «Мысль изреченная есть ложь». тютчев стихотворение лирический

Лирический герой Тютчева утверждает ценность таинства невысказанной мысли, неиссякаемым источником, живым ключом которой становится гармония природы, всеединство мира. Высшее, действительное предназначение человека - победить в себе первобытный хаос, «роковое наследие» темных сил, приблизиться к Богу, христианскому пониманию жизни:

Пускай страдальческую грудь

Волнуют страсти роковые -

Душа готова, как Мария,

К ногам Христа навек прильнуть.

(«О вещая душа моя!»)

Есть в лирике Тютчева и символ обобщенного созерцательно-поэтического начала - Лебедь как воплощение абсолютной гармонии, спокойствия, красоты, совершенства. Лебедь отражает романтический идеал творческого мировоззрения поэта:

Но нет завиднее удела.

О лебедь чистый, твоего -

И чистой, как ты сам, одело

Тебя стихией божество.

(«Лебедь»)

Особое место в творчестве Тютчева занимает тема любви. Человек сильных страстей, он запечатлел в стихах все оттенки этого чувства и мысли о неумолимой судьбе, преследующей человека. Такой судьбой была его встреча с Еленой Александровной Денисьевой. Ей посвящен цикл стихотворений, представляющий как бы лирическую повесть о любви поэта -- от зарождения чувства до безвременной кончины возлюбленной. В 1850 году 47-летний Тютчев познакомился с 24-летней Е. А. Денисьевой, учительницей своих дочерей. Четырнадцать лет, до самой смерти Денисьевой, длился их союз, родилось трое детей. С официальной своей семьей Тютчев не порывал, и общество отвергло несчастную женщину, «толпа, нахлынув, в грязь втоптала то, что в душе ее цвело».

Первое стихотворение «денисьевского цикла» -- косвенная, скрытая и жаркая мольба о любви:

Пошли, Господь, свою отраду

Тому, кто жизненной тропой,

Как бедный нищий мимо саду

Бредет по знойной мостовой.

Весь «денисьевский цикл» -- самоотчет, сделанный поэтом с великой строгостью, с желанием искупить вину свою перед этой женщиной. Радость, страдание, жалобы -- все это в стихотворении «О, как убийственно мы любим...»:

Ты помнишь ли при вашей встрече,

При первой встрече роковой,

Ее волшебны взоры, речи

И смех младенческо-живой?

А через год:

Куда ланит девались розы,

Улыбка уст и блеск очей?

Всё опалили, выжгли слезы

Горячей влагою своей.

Позднее поэт отдается собственному чувству и проверяет его -- что в нем ложь, что правда.

О, как убийственно мы любим!

Как в буйной слепости страстей

Мы то всего вернее губим,

Что сердцу нашему милей!..

В этом цикле любовь несчастна в самом ее счастье. Отношения любви у Тютчева захватывают всего человека, и вместе с духовным ростом любви в нее проникают все слабости людей, вся их «злая жизнь», переданная им из общественного быта. Например, в стихотворении «Предопределение»:

Любовь, любовь -- гласит преданье --

Союз души с душой родной --

Их съединенье, сочетанье,

И роковое их сиянье,

И... поединок роковой...

Отстаивая свою любовь, поэт хочет уберечь ее от внешнего мира:

Все, что сберечь мне удалось,

Надежды, веры и любви,

В одну молитву все слилось:

Переживи, переживи!

В стихотворении «Она сидела на полу...» показана страница трагической любви, когда она не радует, а приносит печаль, хотя и печаль бывает со светлым воспоминанием:

Она сидела на полу

И груду писем разбирала --

И, как остывшую золу,

Брала их в руки и бросала...

О, сколько жизни было тут,

Невозвратимо-пережитой!

О, сколько горестных минут,

Любви и радости убитой!..

В порыве нежности поэт преклоняет колена перед человеком, у которого хватило верности чувств посмотреть назад, вернуться в былое.

Одно из самых жизненных и скорбных стихотворений этого цикла -- «Весь день она лежала в забытьи...». Неотвратимое угасание любимой на фоне летнего буйства природы, уход ее в «вечность», горькая безнадежность -- все это трагедия уже немолодого поэта, которому предстоит пережить эти минуты:

Любила ты, и так, как ты, любить --

Нет, никому еще не удавалось!

О Господи!.. и это пережить...

И сердце на клочки не разорвалось...

Среди стихотворений, посвященных Денисьевой, быть может, самые высокие по духу те, что написаны после ее смерти. Происходит как бы воскрешение возлюбленной. Делаются печальные попытки исправить после ее смерти не исправленное при жизни. В стихотворении «Накануне годовщины 4 августа 1864 года» (день смерти Денисьевой) запоздалое раскаяние в грехах перед нею. Мольба обращена не к Богу, но к человеку, к тени его:

Вот тот мир, где жили мы с тобою,

Ангел мой, ты видишь ли меня?

Даже в печальных строках у Тютчева брезжит свет надежды, которая дарит человеку отблеск счастья. Встреча с прошлым, может быть, одно из самых тяжких испытаний для человека, и тем неожиданнее на фоне горестных воспоминаний выделяются два стихотворения Тютчева -- «Я помню время золотое...» и «Я встретил вас -- и все былое...». Оба они посвящены Амалии Максимилиановне Лерхенфельд. Между этими стихами промежуток в 34 года. Тютчев познакомился с Амалией, когда ей было 14 лет. Поэт просил руки Амалии, но ее родители ему отказали. Первое стихотворение начинается словами: Я помню время золотое. Я помню сердцу милый край... А во втором стихотворении повторяются те же слова. Оказалось, что звуки музыки любви никогда не умолкали в душе поэта, потому-то и «жизнь заговорила вновь»: Как после вековой разлуки, Гляжу на вас, как бы во сне, -- И вот -- слышнее стали звуки, Не умолкавшие во мне... Тут не одно воспоминанье, Тут жизнь заговорила вновь, -- И то же в вас очарованье, И та ж в душе моей любовь!.. В 1873 году перед своей кончиной Тютчев напишет: «Вчера я испытал минуту жгучего волнения вследствие моего свидания с... моей доброй Амалией... которая пожелала в последний раз повидать меня на этом свете... В ее лице прошлое лучших моих лет явилось дать мне прощальный поцелуй». Познав сладость и восторг первой и последней любви, Тютчев остался лучезарен и чист, передав нам то светлое, что выпало ему на жизненном пути. А. С. Кушнер в своей книге «Аполлон в снегу» написал о Ф. И. Тютчеве: «Тютчев не сочинял свои стихи, а... проживал их... «Душа» -- вот слово, пронизывающее всю поэзию Тютчева, главное его слово. Нет другого поэта, который был бы загипнотизирован ею с такой страстью, так сосредоточен на ней. Не это ли, чуть ли не вопреки его воле, сделало поэзию Тютчева бессмертной?» С этими словами трудно не согласиться.

Несмотря на противоположность мировоззрения Тютчева и Добролюбова, последний высоко оценил поэзию Тютчева, отметив, что его стихам присущи «и знойная страстность, и суровая энергия, и глубокая дума, возбуждаемая не одними стихийными явлениями, но и вопросами нравственными, интересами общественной жизни». Поэтическая сила стихов Тютчева восхитила писателей различных направлений: Пушкина, Тургенева, Толстова, Чернышевского, Фета, Достоевского. Тем не менее, широкое признание Тютчев получил лишь на рубеже XX века.

Тематика произведений теснейшим образом связана с поэтикой композиции лирики поэта. И следующий раздел нашего исследования связан с изучением приемов и средств построения стихотворений Ф.И. Тютчева.

3. Композиционные приёмы в лирике Ф.И. Тютчева

Композиция стихотворений Ф.И. Тютчева отражает характер их содержания. Она является обычно двухчастной, развертывается в два параллельных плана; при этом обнаруживается или тождество обоих рядов («В душном воздухе молчанье», «Фонтан»), или противоположность («День и ночь», «Яркий снег сиял в долине»), или происходит метаморфоза явлений, переживаний, переход в противоположность («Венеция», «Твой милый взор»).

На особенность композиции произведений Ф. И. Тютчева обращал внимание Ю. Н. Тынянов, рассматривавший каждое его стихотворение как «фрагмент» лирики поэта в целом. Литературный критик заметил «образный преизбыток», «перенасыщенность компонентов различных порядков», позволяющие поэту проникновенно передавать трагическое ощущение космических противоречий бытия.

Рассмотрим, как действуют композиционные приёмы в лирике Ф.И. Тютчева на примере стихотворений «Проблеск», «Видение», «Тени сизые смесились...».

Проблеск

Слыхал ли в сумраке глубоком

Воздушной арфы легкий звон,

Когда полуночь, ненароком,

Дремавших струн встревожит сон?..

То потрясающие звуки,

То замирающие вдруг…

Как бы последний ропот муки,

В них отозвавшийся, потух!

Дыханье каждое Зефира

Взрывает скорбь в ее струнах…

Ты скажешь: ангельская лира

Грусти, в пыли, на небесах!

О, как тогда с земного круга

Душой к бессмертному летим!

Минувшее, как призрак друга,

Прижать к груди своей хотим.

Как верим верою живою,

Как сердцу радостно, светло!

Как бы эфирною струею

По жилам небо протекло!

Но ах, не нам его судили;

Мы в небе скоро устаем, --

И не дано ничтожной пыли

Дышать божественным огнем.

Едва усилием минутным

Прервем на час волшебный сон,

И взором трепетным и смутным,

Привстав, окинем небосклон, --

И отягченною главою,

Одним лучом ослеплены,

Вновь упадаем не к покою,

Но в утомительные сны.

(1825)

В стихотворении выделяются две части:

I часть -- 1-3-я строфы -- развёрнутый образ «сумрака глубокого»; форма диалога («Слыхал ли?»). Первая часть представляет мир внешний.

II часть -- 4-8-я строфы -- внутренний мир души лирического героя; диалога нет, что подчёркивается использованием местоимения «мы», множественным числом глагольной лексики.

Выделим характерные образы тютчевской поэзии в первой строфе.

«Сумрак», «полуночь», «сон» -- это грань перехода дня в ночь, «сна» в «звон». Именно «сумрак», «полуночь» становятся активным действующим началом: «…полуночь, ненароком, // Дремавших струн встревожит сон», свершит преображение.

Охарактеризуем лирического героя. Чуткая, вещая душа («О вещая душа моя!») лирического героя внемлет всему, что происходит в сумрачном мире Вселенной, призывает собеседника -- «Слыхал ли?» -- стать свидетелем таинства.

Как поэт описывает само таинство преображения? Гонцом ночи, будоражащим «дремавшие струны» арфы и человеческой души, становится Зефир: его дыхание тревожит «воздушную арфу», извлекая «то потрясающие звуки, // То замирающие вдруг…» И «лира // Грустит, в пыли, по небесах!» Лира, арфа -- инструмент преображения души в высокое, чистое, бессмертное.

Какими средствами поэт подчёркивает значимость происходящего? Аллитерация («взрывает» -- «скорбит» -- «в струнах» -- «лира» -- «грустит») подготавливает читателя к таинству преображения.

Рассмотрим вторую часть стихотворения. Проследим, как развиваются поэтические образы первой части. Вторая часть открывается описанием слияния души лирического героя с сумраком («Душой к бессмертному летим!»). Стремление вырваться с «земного круга» -- круга жизни -- «сна» приводит к обретению мига истины. Пятая строфа -- кульминация в развитии поэтической мысли стихотворения. Анафора («как»), внутренняя антитеза (сумерки, но «сердцу радостно, светло!»), метафора («По жилам небо протекло!») рисуют миг слияния с Вечностью. Это подчёркивается и сменой авторского «я» на обобщённое «мы». Истина обретается через примирение с прошлым, которое «как призрак друга, // Прижать к груди своей хотим», и веру: «Как верим верою живою…» Аллитерация на «р» достигает в пятой строфе своего наивысшего напряжения. «Проблеск» становится катарсисом -- потрясением, очищением и обретением гармонии и покоя. Однако уже в шестой строфе поэтическая интонация неожиданно изменяется. Движение души «к бессмертному», к проблеску сменяется стремительным падением в земной круг жизни -- в «волшебный сон». Постоянный звук «р», подчёркивавший неожиданность, исключительность переживаемого, к последней строфе иссякает и исчезает совсем, сменяясь «м», «с», «ч», нагнетая ощущение усталости, утомления.

Что же такое «проблеск»? Перед нами как бы «перевёрнутая» аристотелевская трагедия. «Арфы лёгкий звон» пробуждает к внутренней, глубинной духовной работе, кульминацией которой становится катарсис, слияние с небом -- миг истины. Но «проблеск» не несёт покоя и гармонии, он завершается трагически: заглянуть в Бездну -- Беспредельное можно лишь на краткое мгновение («И не дано ничтожной пыли // Дышать божественным огнём»). За мгновением истины следует наказание «утомительными снами».

Таким образом стихотворение «Проблеск» состоит из двух частей, которые противопоставлены друг другу.

Всеобъемлющий мир «сумеречного» состояния Вселенной соткан и в стихотворении «Видение».

Видение

Есть некий час, в ночи, всемирного молчанья,

И в оный час явлений и чудес

Живая колесница мирозданья

Открыто катится в святилище небес.

Тогда густеет ночь, как хаос на водах,

Беспамятство, как Атлас, давит сушу...

Лишь музы девственную душу

В пророческих тревожат боги снах!

(1829)

Стихотворение состоит из двух строф. Проследим, как в них развивается поэтическая мысль -- смысл.

Рассмотрим художественные образы и поэтические особенности первой строфы. Стихотворение открывается метафорическим образом сумрака -- «есть некий час» -- грани «двойного бытия». Императив «есть» в сочетании с эпитетом «некий» провозглашает особое мифологическое время, присущее Вселенной. Во втором стихе образ сумрака раскрывается как «час явлений и чудес». В мире происходит таинство преображения: действительность преображается в мифологические образы, душа человеческая растворяется в сумерках. Поэтический мир стихотворения реализуется в мифологических образах колесницы -- Хаоса -- Атласа -- Муз. Образ древнегреческой колесницы символизирует круг -- античный образ души. Но движение близится к концу, колесница неуклонно катится «в святилище небес», к своему логическому завершению пути -- смерти, так же как человеческое существование есть всегда движение от начала к концу. Таким образом, в первой строфе поэтически воплощён вечный закон мироздания.

Образ сумрака, часа «всемирного молчанья», часа «явлений и чудес», создаётся поэтом при помощи аллитерации на «ч»: «час»--«в ночи» -- «молчанья» -- «час» -- «чудес».

Вторая строфа открывается образом ночи «как хаоса на водах». «Хаос на водах» -- Беспредельное -- поглощает всё сущее: «Беспамятство… давит сушу». Возникает мотив растворения, движения жизни в сумерках, где «смесились» все грани. Мифологический образ Хаоса возвращает нас к мотивам сотворения Вселенной. По Гесиоду, раньше всего возник Хаос -- как всё, но не упорядоченное ещё, в отличие от Космоса. Сотворение мира по Тютчеву -- бесконечный процесс движения вечного Хаоса, окружённого первичными водами в царстве тьмы:

Настанет ночь -- и звучными волнами Стихия бьёт о берег свой… («Как океан объемлет шар земной...»)

Память сменилась Беспамятством: в забвении прошлое, вся история, нет времени, нет бытия -- мир в изначальном состоянии. Царит вечность и есть Боги; Муза, чья главная функция связывать прошлое, настоящее, будущее, сейчас дремлет и видит «пророческие сны».

Стихотворение «Видение» тоже состоит из двух частей, в которых отмечается «переход одной части в противоположность другой».

И ещё одно «сумеречное стихотворение» Ф. Тютчева -- «Тени сизые смесились...».

«Тени сизые смесились»

Тени сизые смесились,

Цвет поблекнул, звук уснул -

Жизнь, движенье разрешились

В сумрак зыбкий, в дальний гул…

Мотылька полет незримый

Слышен в воздухе ночном…

Час тоски невыразимой!..

Всё во мне, и я во всем!..

Сумрак тихий, сумрак сонный,

Лейся в глубь моей души,

Тихий, томный, благовонный,

Все залей и утиши.

Чувства - мглой самозабвенья

Переполни через край!..

Дай вкусить уничтоженья,

С миром дремлющим смешай! (1836)

Одним из шедевров лирики Ф.И. Тютчева является стихотворение «Тени сизые смесились…». Первоначально оно называлось «Сумерки». Этот ранний заголовок подчеркивает, что в начале произведение мыслилось как пейзажная зарисовка особой, переходной поры суток, где поэт пытается уловить почти неразличимое. И снова традиционная для Тютчева композиция стихотворения - две строфы. Первая строфа - картина наступающей ночи, вторая - страстный монолог-обращение лирического героя к «сумраку». Изображаемое время суток - сумерки (уже не вечер, но еще и не ночь) не случайно выбрано поэтом: его неизменно волнуют именно промежуточные состояния в жизни природы и человека.

В первой строфе картина сумерек, наступающей ночи дана через восприятие лирического героя. Уловлена сама эта зыбкая грань перехода, когда окружающий мир растворяется в темноте, исчезает из зрительного восприятия человека: Тени сизые смесились, Цвет поблекнул… Сизый - самый смешанный цвет: «черный с просинью и белесоватым, голубоватым отливом, серо-синий с голубой игрою» (В.Даль). Смысловая острота эпитета усилена внутристрочным созвучием: «сизые смесились». В одном только этом эпитете - сизый - как в зерне, содержится всё стихотворение с его темой космического смешения, слияние всего со всем.

Звук уснул…

Жизнь, движенье разрешились

В сумрак зыбкий, в дальний гул…

Звук, неизменный спутник движения, жизни, уснул. В мире так тихо, что «мотылька полет незримый слышен в воздухе ночном». Слова «жизнь» и «сумрак» находятся в сильной позиции начала строки, они как бы противопоставлены. Но только «как бы», потому что сумрак зыбкий - жизнь не замерла, а лишь затаилась, задремала, ушла куда-то в глубину («дальний угол»). Сумрак, тени, тишина - это условие, в которых пробуждаются скрытые душевные силы человека. Его мысли сливаются с «дальним гулом», на смену исчезнувшему, растворившемуся миру приходит иная реальность. Человек остается один на один со всем миром, вбирает его в себя и сам сливается с ним: «Все во мне, и я во всем». Однако странным образом эта причастность к «жизни божеско-всемирной» не вызывает ликования, а определяется как «час тоски невыразимой». В чем же причина этой тоски?

Вся вторая строфа - страстная мольба, нарастающий призыв, обращенный к «сумраку» (в данном случае синониму природы, жизни): лейся, залей, переполни через край и, наконец, смешай. «Единственное, более энергичное чувство, которое я испытываю, - это невозможность уйти от самого себя» (из письма Тютчева жене). Во второй строфе лирический герой отказывается от собственного «я», что присутствовало в конце первой строфы («Все во мне, и я во всем»). Его страстное стремление - раствориться в окружающем мире, слиться с ним, стереть грань меж «я» и «не-я»:

Дай вкусить уничтоженья, С миром дремлющим смешай! Композиционное кольцо стихотворения замыкается: совместились первая и последняя строки, глаголы смесились и смешай. Слиться с миром природы, раствориться в нем - для человека это редкая возможность «уйти от самого себя». Однако противоречие сознательно-индивидуального («я») и бессознательно-стихийного («жизнь») остается для Тютчева неразрешимым. Точнее, проблема эта решалась многократно и по-разному.

Рассмотрим первую строфу. Ключевые образы, создающие мир сумерек в первой строфе: «тени сизые», «сумрак зыбкий», «гул дальний», «полёт незримый», «тоска невыразимая». Эпитеты точные, единственно возможные. Тени действительно «сизые» -- они переливаются множеством оттенков, поэтому сумрак «зыбкий». А постепенный уход дневной жизни и внешней точней и не выразить -- «гул дальний».

Интересно употребление глагола «смесились». Это устаревшая форма глагола «смешиваться». Здесь означает не столько механическое смешение, сколько слияние.

Перед нами не просто словесные образы, а как бы реальный сумрак на исходе реального дня, в реальной комнате, где слышен «мотылька полёт незримый». Удивительный дар поэта находить слова со множеством смыслов придаёт первому стиху характер какого-то неясного, сказанного шёпотом (аллитерация на свистящее «с»), но вполне ощутимого откровения. Реалии дневного мира растворяются: «цвет поблекнул, гул уснул»; само бытие человеческое становится зыбким:

Жизнь, движенье разрешились

В сумрак зыбкий, в дальний гул…

Рассмотрим значение глагола «разрешились». Разрешиться можно от бремени. У Тютчева сквозь одно значение «мерцает» другое: разрешиться -- превратиться. Так возникает ощущение начала драмы.

Образ «полёта незримого» мотылька символичен. Этот образ становится кульминационным в создании внутренней реальности сумерек: с одной стороны, слух в сумерках утончается так, что слышен трепет крыльев мотылька; с другой -- физически ощутимо одиночество человеческой души. Этим объясняется трагическое восклицание: «Час тоски невыразимой!..» В нём можно услышать страх, одиночество, ужас.

В последнем стихе первой строфы передаётся ощущение растворения «я» во Вселенной.

Вторая строфа носит характер прямого обращения к сумраку -- вся глагольная лексика использована в повелительном наклонении. В этой строфе развивается поэтический образ сумрака. Сумрак обретает текучую природу: «лейся… залей… утиши…». Человеческая душа стремится к покою и тишине. Призыв звучит не просто «сумраку литься», но «всё» залить. Местоимение «всё» делает равнозначными мир души и Вселенную. Лирический герой жаждет «самозабвенья». Как заклинание звучит трагически торжественное: «Дай вкусить уничтоженья…» Смысл стиха необычен. Вкушают обычно блаженство. Опять возникает тютчевская «вибрация» смыслов: оказывается, есть не только ужас уничтожения, но и сладость его.

В чём особенность композиции стихотворения?

Последняя строчка лишь одним словом «смешай» замыкает магическое кольцо стихотворения: вначале тени сизые «смесились», а теперь и «я», уничтожаясь, смешивается с ними.

Перед нами стихотворение о душе в сумерках и о душе сумерек.

В стихотворении «Тени сизые смесились…» одна часть «переливается» в другую, происходит своеобразная метаморфоза.

Таким образом, мы увидели, что мысль Тютчева о противостоянии и, в то же время, о единстве миров природы и человека, мира внешнего и внутреннего, часто воплощается в двучастной композиции его стихотворений.

Своеобразие композиции произведений Тютчева особенно ярко представлено в его стихотворении «Silentium!», оставшемся навечно в истории русской и мировой лирики в качестве одного из глубочайших постижений внутренней жизни человеческой души.

Silentium!

Молчи, скрывайся и таи

И чувства и мечты свои -

Пускай в душевной глубине

Встают и заходят оне

Безмолвно, как звезды в ночи, -

Любуйся ими - и молчи.

Как сердцу высказать себя?

Другому как понять тебя?

Поймёт ли он, чем ты живёшь?

Мысль изречённая есть ложь.

Взрывая, возмутишь ключи,

Питайся ими - и молчи.

Лишь жить в себе самом умей -

Есть целый мир в душе твоей

Таинственно-волшебных дум;

Их оглушит наружный шум,

Дневные разгонят лучи, -

Внимай их пенью - и молчи!…

<1830>

«Каждое его стихотворение начиналось мыслию, но мыслию, которая, как огненная точка, вспыхивала под влиянием глубокого чувства или сильного впечатления; вследствие этого… происхождения своего мысль г. Тютчева никогда не является читателю нагою и отвлечённою, но всегда сливается с образом, взятым из мира души или природы, проникается им и сама его проникает нераздельно и неразрывно», - писал Иван Сергеевич Тургенев.

В самом названии чувствуется торжественность, состоящая в том, что Тютчев назвал стихотворение не русским словом «Молчание», а латинским «Silentium!».

Среди лучших тютчевских стихотворений «Silentium!» имеет совершенно особую судьбу. Поэт не хранил черновиков, в изданиях его стихотворений раздел «Другие редакции и варианты» чрезвычайно беден; «Silentium!» - единственное произведение, дошедшее до нас в трёх редакциях. Редакции эти свидетельствуют не о тщательных поисках слова, а как бы о неполной небрежности автора, то ли смутно, по памяти воспроизводящего забытый текст, то ли вообще не нуждающегося в точной записи своего гениального творения.

«Молчи, скрывайся и таи / И мысли и мечты свои» - печатает Тютчев в «Молве» 1833 года. «И чувства и мечты свои» - «Современник» 1836-го. «Пускай в душевной глубине/ Встают и кроются оне…» - «Молва». «Встают и заходят оне» - «Современник». «И всходят и зайдут оне» - «Современник» 1854 года. «Как звёзды мирные в ночи» - «Молва». «Безмолвно, как звезды в ночи» - «Современник». «Как звёзды ясные в ночи» - «Современник» 1854 года. Легко можно объяснить первую из перемен, «И мысли и мечты» на «И чувства и мечты». Может показаться чрезмерным количество сонорных в первых двух строках, особенно слогов: «мо», «мы», «ме», а отрывистое «ч» задаёт тон первой строфе. Остальные перемены объяснить труднее.

Такая свобода обращения с собственным текстом не была свойственна Тютчеву ни в ранний период его творчества, когда он переводил Горация, подражал Жуковскому и Батюшкову, увлекался Державиным, ни в поздний период 1850-1860-х годов, когда тютчевская лирика может быть сочтена одним из замечательных достижений русского реализма в лирике.

Восемнадцать строк поделены на три секстины. Каждая из трёх частей замкнута в себе - по смыслу, интонационно, синтаксически и музыкально. Связь частей - лишь в развитии мысли. Единственная формальная деталь, которой поэт позволяет себе подкрепить, подчеркнуть единство трёх частей, - последние строки секстин:

Безмолвно, как звезды в ночи, -

Любуйся ими - и молчи.

Взрывая, возмутишь ключи, -

...