"Евгений Онегин" А.С. Пушкина как "свободный роман"

Ей рано нравились романы;

Они ей заменяли все;

Она влюблялася в обманы

И Ричардсона, и Руссо.

В своем воображении она создала образ возлюбленного, не похожего на окружающих ее молодых людей, окруженного какой-то тайной. Она ведет себя как истинная героиня романа: пишет ему письмо в духе тех, которые она читала в книгах, ведь она “по-русски знала плохо”. Герой “тронут был” признанием юной девушки, но “жизнь семейным кругом” ограничивать не хотел, поэтому и прочитал ей нотацию в саду, призвав ее “учиться властвовать собой”. Это своего рода кульминация в развитии первой сюжетной линии Лотман Ю. М. Роман А. С. Пушкина «Евгений Онегин». Комментарий. Пособие для учителя. - Л.: Просвещение, 1980.С.75.

Пятая глава романа знаменательна тем, что Татьяна, мучимая “страстью нежной”, видит сон, который имеет важную композиционную роль. Он позволяет читателю как бы предугадать последующие события - смерть Ленского. Важны также и именины Татьяны. Они играют важную роль в развитии второй сюжетной линии. Именно на именинах Татьяны Онегин “поклялся Ленского взбесить и уж порядком отомстить”. Ленский, возвышенная и страстная душа, находящаяся во власти пламенной страсти к Ольге, не мог стерпеть обиды и предательства друга и решил:

Две пули - больше ничего -

Вдруг разрешат судьбу его.

Соответственно, главу шестую мы можем назвать кульминацией и развязкой второй сюжетной линии.

Что же касается первой сюжетной линии, то ее развитие продолжается. Татьяну увозят на ярмарку невест в Москву, а затем она выходит замуж за важного генерала. Через два года она встречается в Петербурге с Онегиным. Теперь она уже светская дама, “законодательница зал”, занимающая такое же положение в обществе, как и Онегин. Теперь уже он влюбляется в Татьяну и пишет ей письмо. Так в восьмой главе происходит развязка первой сюжетной линии.

Однако следует отметить важную композиционную особенность романа - это открытость финала. В развязке как первой, так и, отчасти, второй сюжетных линий нет четкой определенности. Так, автор предполагает два возможных пути для Ленского, если бы он остался жив, а не был убит на дуэли:

Быть может, он для блага мира

Иль хоть для славы был рожден...

А может быть и то: поэта

Обыкновенный ждал удел...

Онегина же автор оставляет в самый сложный для него момент, после объяснения с Татьяной:

И здесь героя моего,

В минуту, злую для него,

Читатель, мы теперь оставим,

Надолго... навсегда.

Помимо необычной развязки можно отметить то, как построен роман “Евгений Онегин”. Основной принцип его организации - это симметрия и параллелизм.

Симметрия выражается в повторении одной сюжетной ситуации в третьей и восьмой главах: встреча -- письмо -- объяснение.

При этом Татьяна и Онегин меняются местами. В первом случае автор на стороне Татьяны, а во втором -- на стороне Онегина. “Сегодня очередь моя”, - говорит Татьяна, как бы сопоставляя две “истории любви”.

Онегин изменился и говорит вещи совершенно иного характера, чем в первый раз. Татьяна же остается верна себе: “Я вас люблю (к чему лукавить)”...

Композиция писем параллельна, так как можно говорить о схожести следующих моментов: написание письма, ожидание ответа и объяснение. Петербург здесь играет обрамляющую роль, появляясь в первой и восьмой главах. Осью симметрии этих сюжетных ситуаций является сон Татьяны. Следующей особенностью композиции романа можно назвать то, что части романа противопоставлены друг другу, в некотором роде даже подчинены принципу антитезы: первая глава - это описание петербургской жизни, а вторая - показ жизни поместного дворянства Лотман Ю. М. Роман А. С. Пушкина «Евгений Онегин». Комментарий. Пособие для учителя. - Л.: Просвещение, 1980.С.79.

Основной композиционной единицей служит глава, которая является новым этапом в развитии сюжета.

Поскольку лирическое и эпическое в романе равноправно, то и лирические отступления играют немаловажную роль в композиции романа.

Обычно лирические отступления связаны с сюжетом романа. Так, Пушкин противопоставляет Татьяну светским красавицам:

Я знал красавиц недоступных,

Холодных, чистых, как зима,

Неумолимых, неподкупных,

Непостижимых для ума...

Есть же и такие, которые с сюжетом прямой связи не имеют, а связаны непосредственно с образом автора в романе:

Я помню море пред грозою:

Как я завидовал волнам,

Бегущим бурной чередою

С любовью лечь к твоим ногам.

Лирические отступления появляются в переломные моменты повествования: перед объяснением Татьяны с Онегиным, перед сном Татьяны, перед дуэлью.

Часто лирические отступления содержат обращения к читателю, что позволяет связать лирическое с эпическим:

Позвольте ж мне, читатель мой,

Заняться старшею сестрой.

Знаменательна и композиционная роль пейзажа в романе: во-первых, он показывает ход времени (правда, время в романе не всегда соотносится с реальным), во-вторых, характеризует внутренний мир героев (часто природные зарисовки сопровождают образ Татьяны).

Итак, несмотря на четкость композиции, создается впечатление, что автор относится к ней с легкой небрежностью. Поэт оставляет незавершенным роман, главы, строфы, строчки. Тем самым подтверждается мысль, что “Евгений Онегин” - уникальное произведение в русской литературе.

Пушкин изображает в романе в основном представителей дворянского сословия, их жизнь показана в романе в первую очередь. Но это не мешает роману быть народным. Важно не кого изображает писатель, а как изображает. Все явления жизни и всех героев Пушкин оценивает с общенародной точки зрения. Именно этим и заслужил роман Пушкина название народного.

Роман «Евгений Онегин» продолжает волновать сердца современного поколения, прежде всего, потому что является «вечным», выходит из рамок «своей эпохи», из внутрилитературных, внутрифилологических пределов - в область живой, движущейся жизни, частью которой являемся мы, уроки которой действительны для каждого из нас.

Исследовав интерпретацию смысла романа «Евгений Онегин» от Белинского до наших дней, мы пришли к выводу, что в большинстве современных литературоведческих работ «Евгений Онегин» рассматривается как живое, изменяющееся, «движущееся» сквозь время произведение, слово, обращенное из своей эпохи в будущее, а не как монолитный «памятник литературы», явление, остановленное в исторической ретроспективе, в своем времени.

Конечно, невозможно привести всех отзывов современников об эстетической совершенстве романа как литературного шедевра, как гениальной словесной музыки; как неповторимого эмоционального и интонационного единства, включающего всю необъятную гамму человеческих чувств - от упоительной веселости до глубочайшей печали, от пронзительной горечи до сверкающего остроумия; как неотразимо обаятельного сочетания интимного, «домашнего» разговора о своем времени, своей жизни, своих заботах с серьезностью мыслителя и пророка; как гигантских вариаций на темы русской и мировой литературы, воплощающих культурный опыт человечества; как неподражаемо виртуозной, мудрой и детски свободной игры стихом, словом, звуком, тишиной; наконец, как великого торжества прекраснейшего из языков.

«Евгений Онегин» - это не только и не столько «энциклопедия» жизни России ХIХ века, сколько русская картина мира: в ней воплощены, в ней действуют - строя ее сюжет и судьбы героев, образуя ее неповторимо прекрасный, живой и движущийся облик - те представления о мире, жизни, любви, совести, правде, которые выстраданы Россией, всем огромным опытом, историческим и духовным, ее судьбой и верой.

Исчерпать онегинский текст невозможно. Сколь подробно ни останавливались бы мы на политических намеках, многозначительных умолчаниях, бытовых реалиях, литературных ассоциациях, комментирование которых проясняет различные стороны смысла пушкинских строк, всегда остается место для новых вопросов и для поисков ответов на них. Литературное произведение, пока оно непосредственно волнует читателя, живо, то есть изменчиво. Его динамичное развитие не прекратилось, и к каждому поколению читателей оно оборачивается какой-то новой гранью. Из этого следует, что каждое новое поколение обращается к произведению с новыми вопросами, открывая загадки там, где прежде все казалось ясным. В этом процессе две стороны. С первой - читатели нового поколения больше забывают, и потому прежде понятное делается для них сложным. Но с другой стороны, новое поколение, обогащенное историческим опытом, глубже понимают привычные стороны.