Концепция историзма в филологическом наследии Ф.И. Буслаева

Образ женщины в фольклоре эволюционирует: сначала это «исполинские женщины» с «суровым величием», с «вещей сверхъестественной силой разума и предвиденья», поздние образы отличаются «грацией и спокойной красотой», «житейской мудростью, сопровождаемой здравым смыслом».

Старший богатырь воплощает сначала первобытное божество, которому веруют и поклоняются, в следующий период - чудовище, с которым борются. Тип старшего богатыря в русском эпосе отразил «переход от божества стихийного к чудовищу». Образ Соловья-разбойника следующий в мифологическом развитии. Он является переходным от кочевой эпохи к земледельческой. Земледельческая эпоха связывается ученым с антропоморфизмом древних божеств. Появляются новые мотивы и образы: гнезда, чудесного плуга, неподъемной сохи, чудесного вещего пахаря, родоначальника народа, мотивы огораживания, тяги земной. Они перемежаются с древними образами кузнеца, мотивами выковывания золотых волос, обрезания волос, как покорения и т.д.

Следующим поколением оседлого быта становятся селяниновичи. Микула Селянинович. Исследователь описывал эволюцию образа Ильи Муромца и отмечал «противоречащие анахронизмы»: черты «мифологической личности Перуна» периода национальной мифологии и «героической личности». Ф.И. Буслаев придавал огромное значение образу Ильи Муромца в развитии национального эпоса, установлении княжеской власти христианской государственности. Древние мотивы, связанные с образом Ильи Муромца: мотив приобретения сверхъестественной силы, вещей уверенности в своей судьбе перемежаются с более поздними: обида на пиру, дружба с голью кабацкой, победа над Соловьем-Разбойником, бой с великаном Жидовином. Идеал национальный русский - в образе Ильи Муромца. Следующий этап в развитии образа - бездомный донской казак, завершение идеала святости. Кончина Ильи вариативна: он пропадает без вести, каменеет, ложится в гроб живой, иногда смешивается древний мотив окаменения с христианским мотивом монашеской смерти в киевских пещерах.

Исторические комплексы сказок также содержат в себе образы и мотивы как древнейших мифологических эпох, так и позднейших. К древнейшим мотивам он относил мотив зачарованного сна, окаменение от укола веретеном, мотив нарушения запрета, непослушания и как следствие беда героя. Главный мифологический мотив - мотив связи с потусторонним миром: пребывание у ведьмы, возрастание силы от воды (напитка), мотив женитьбы на реке, дочери реки, мотив вещей головы, добывания коня, мотив одноглазия, связи женщины с чудовищем, заключения матери и героя в бочку или разрывании тела, несмеяние в разлуке, мотив жертвы предкам. Мотив живой и мертвой воды Ф.И. Буслаев связывал с сакральным источником и мировым древом при нем и хранительницах этого источника, прорицательницах прошедшей и будущей жизни. Мотив зачатия от цветка, от питья воды из-под цветка, от связи с растением, животным. К мотивам переходных эпох относил мотивы освобождение женщины от оков на огненной горе, мотив невинно гонимой женщины, невинно оклеветанной женщины (трансформация заслуженно гонимого мифологического персонажа в лице женщины). Мотив переселения душ, являющийся древним мотивом, эволюционирует и переходит в мотив оборотничества; мотив состязания в загадках трансформируется в использование загадочных выражений, мотив пения дудки, срезанной на могиле, заменяется на пение выкопанных костей, жарение героя трансформируется в мотив жарки колдуньи или её детей.

Ф.И. Буслаев показывал, как эволюционирует образ героя: герой - мифологический персонаж, герой - сын мифологического персонажа имеет мать и родственников мифологическими персонажами. Эволюция персонажа может отражаться в изменении статуса героя. В мифологический период герои, имевшие статус высших божеств, в эпоху христианства приобретают демонологические характеристики. Это касается западноевропейских эльфов, валькирий, литовских лаум, славянских вил и русалок.

Древность образов определялась Ф.И. Буслаевым по их принадлежности к стихиям природы, мифологическим существам, к демонологическим существам, прямой или опосредованной связью с предками, отрицательным отношением этих персонажей к христианству. Ф.И. Буслаев ставил перед собой задачу изучения эволюции эпического стиля.

Исторические элементы подчинены художественным задачам, эстетически переосмыслены и переплавлены, созданы заново в соответствии с логикой эпического повествования.

На основе анализа взглядов ученого относительно художественных тропов исследуются методологические особенности его творчества, выявляется природа сложной взаимосвязи их с исторической действительностью. Современные ученые высоко оценивают значение и роль Ф.И. Буслаева в исследовании теории фольклора и его поэтической системы, в то время как современники не видели этих заслуг ученого. Так, еще в середине XIX в. А.Н. Пыпин заявил что, так как Ф.И. Буслаев предпочитает анализ поэтической стороны словесности, а не анализ связи литературы с практикой, то в его концепции отсутствует принцип историзма. То, что современники неверно интерпретировали как искусство для искусства, для ученых последующих поколений стало основой нового раздела филологических знаний - исторической поэтики. Во времена Ф.И. Буслаева никто не думал о такой специализации, но исторический аспект изучения Ф.И. Буслаев последовательно проводил и при анализе художественных средств. Актуальность проблематики работ Ф.И. Буслаева, в том числе и по вопросам исторической поэтики, выясняется по мере развития науки.

Историческая поэтика фольклора Ф.И. Буслаева была связана с признанием трех единств: языка, устного предания, миросозерцания исполнителя и слушателя. Последовательно проводя принцип историзма, Ф.И. Буслаев считал, что мифология явилась основой поэтических представлений и художественных тропов, система которых изменялась и дополнялась следующими эпохами. Таким образом, художественные тропы выступают важнейшим средством познания действительности и появляются исторически. С помощью образов овладевали действительностью. Эти образы помогали ее познавать. Позже они становились формальными фигурами речи. Ф.И. Буслаев рассматривал генезис поэтических форм не как формальный момент художественной системы, а как необходимое звено в сложном процессе художественного освоения действительности на протяжении разных эпох.

Ученого интересовал не только аспект становления художественного тропа, но и общие, повторяющиеся закономерности в этом направлении. В концепции Ф.И. Буслаева историзм выражается в изучении происхождения и развития таких категорий как образ - понятие; поэзия - проза; певец - поэт - исполнитель; эпитет, метафора, сравнение (положительное и отрицательное), палилогия, синоним, тавтология, эллипсис, метонимия, синекдоха, олицетворение, символ, аллегория, параллелизм; а также мотивов, персонажей, образов. Изобразительность характерна для тропов мифологического происхождения, формализм - для художественных средств последующих эпох.

В концепции Ф.И. Буслаева еще нет термина «синкретизм», но понятие о нераздельности существования всех сфер деятельности в древности ученый проводил четко. Насущную необходимость стихотворной формы, объединяющей все сферы деятельности, Ф.И. Буслаев аргументированно доказывал тесной связью стиха с языком и мифологическими представлениями, способностью закреплять информацию в памяти, эстетической и нравственной составляющими, в связи с чем стих приобретает нравственную убежденность и напрямую связан с духовным миром.

Эпитет ученый использовал как инструмент исторического метода. Поскольку постоянный эпитет закреплял смысл слова более ранних эпох, который в существительном уже не осознается, то именно эпитет позволял соотнести образ, персонаж, мотив, сюжет с реалиями той или иной эпохой и определить их происхождение. Мотивирующей основой для появления эпитета является специфически национальные, не только языковые факты, но исторические, отражающие специфику времени формирования этого эпитета. Две функции эпитета различал ученый: функцию поддержки древнего смысла слова и функцию номинативную, превращения определения в существительное. В трудах исследователя разбросаны наблюдения и глубокие характеристики определений, которые выступают в качестве постоянных эпитетов. Ученый объясняет историческую приуроченность и характеризует информационные и эстетические элементы содержания следующих постоянных эпитетов: белая лебедь, красная девушка, дивье жилище, крылатый дух, человек говорящий, Русь святая (горная - благочинная), великан гордый, ретивое сердце богатыря, удача-добрый молодец, старый казак Илья Муромец, он же громовник так же, как Перун и Илья Пророк, волосы кудрявые, седые, черные, борода красивая, честная, цветущая, окладистая, море синее, меч драгоценный, палица семипудовая и др.

Олицетворение отразило двойной процесс: уподобление природного явления, предмета человеку и, наоборот, уподобление человека природе. Олицетворения отражали древнейшие представления о превращениях, например, человека в гору, утес, реку и т. д., которые были характерны для периодов кризиса мифологий. Как олицетворение Ф.И. Буслаев рассматривает образы Дуная, Дона, Днепра, Волха Всеславича, Смородины и другие.

Ф.И. Буслаев рассматривал механизм действия метафоры, которая ведет к установлению смысла слова, роль метафоры в развитии техники смыслообразования. Ф.И. Буслаев считал, что метафора тесно связана с системой мифологических представлений. Метафора наиболее полно воплощала идею ученого о гармонии формы и содержания. Мифическое сознание проходит две основные стадии: для первой характерны полное тождество духовного и природного, для второй - разрушение этого тождества, связанного с выделением человеческого из природного окружения. Единство природы выражается на начальной ступени мифического мышления в отсутствии четкой дифференциации между живым и неживым. Очевидно, именно эта полная ассоциация названных представлений и определяет собой основополагающий для мифологического сознания принцип анимизма. В метафоре как раз это тождество присутствует в нерасчлененном виде. На примере образных представлений о душе Ф.И. Буслаев показывал связь формы с духовным содержанием, разницу представлений о душе в мифологический и христианский период.

Метафора схватывает внутреннюю сущность предмета. Метафора в ряду других тропов находится в непосредственных системных отношениях со сравнением и метонимией. Формальные и семантические различия между образным сравнением и метафорой в большой мере связаны с различием двух видов логических отношений, которые сменяют друг друга. Метафора проходит две ступени своего развития: на первом - не осознавалась и не выделялась собственное и переносное значения слова, на втором - внутреннее уподобление, лежащее в основе метафоры, чувствовалось и стало основой появления нового художественного тропа - сравнения. Метонимия, синекдоха, символика, параллелизм, аллегория, анагогия также рассмотрены ученым.

В развитии стихотворной формы ученый выделил три этапа: синкретическое, религиозно-поэтическое, лично-поэтическое. В первый период все выражалось стихами, во втором - стихотворная форма была связана с возвышенными сферами религии и поэзии, в третьем - только с поэтическим содержанием. Проза появляется в период первых демифологизаций и разрушает первоначальную гармонию формы и содержания, так как нравственная, духовная идея может быть отделена от содержания в целом. На первом этапе своего развития проза подчиняется законам стиха.

С проблемами стиха и прозы, стиха и музыки Ф.И. Буслаев увязывал проблему коллективного и личного творчества, проблему поэта и певца в фольклоре. Ведущую роль коллективного начала и его нравственность Ф.И. Буслаев видел в «смиренном сознании эпического поэта» своего «невольного вдохновения». Древний поэт понимал это соавторство и чувствовал себя лишь певцом. Таким образом, ученый соединял богословскую категорию смирения и понятие благодати Божией с самим актом сочинительства и исполнения эпических произведений. Сам коллектив в этом творчестве принимал только то, что отвечало духовным потребностям всех членов коллектива. Понятие коллективности Ф.И. Буслаев связывал с отсутствием личного пристрастия. Этим он объясняет духовную высоту эпической поэзии времен мифологических верований. Нравственную чистоту эпической поэзии ученый сравнивал с чистотой духовной, в которой отсутствует своеволие. В этом смысле эпическая поэзия мифологического периода, в которой нет личного произвола, высоконравственна и богооткровенна. Именно эта сторона эпической поэзии привлекала Ф.И. Буслаева к её исследованию, а не её мифология, элементы язычества.

Работы Ф.И. Буслаева - это опыты культурологического истолкования эволюции художественных форм, где обсуждаются вопросы генезиса словесно-художественного творчества, которое зависит от изменения в общественных (политических, религиозных) взглядах, жизненном укладе и быте. Всем своим трудом Ф.И. Буслаев доказывал, что основой для поэтики должно служить учение о процессе литературно-художественного творчества. Ф.И. Буслаев преодолел многое из культурологической умозрительности более ранних искусствоведческих и литературоведческих взглядов, при этом он гибко воспользовался методологическими принципами предшествовавшего ему искусствоведения, где искусства рассматривались как единство литературного процесса во всемирном масштабе. Ученый пытался проникнуть в национальную и региональную специфику художественных культур. Наш анализ приводит к выводу, что особенностью взгляда Ф.И. Буслаева на проблемы исторической поэтики является историзм духовности, духовный историзм, который лежит в основе рассмотрения им всей совокупности проблем, связанных со всеобщим историко-литературным процессом.

Разработка поэтики и теории фольклора стала серьезной предпосылкой для исторического изучения жанров былины, сказки, духовных стихов, легенды, календарной и семейной обрядности. Идея гармонии формы и содержания лежит в основе происхождения и развития художественных тропов. Несмотря на недальновидную критику современников, исследователь постоянно работал в историческом русле и рассматривал тропы как отражение определенного уровня развития мышления и определенного исторического среза действительности и духовного факта. Форма рассматривалась Ф.И. Буслаевым как слепок духовного содержания определенного исторического времени.

В главе рассматриваются преемственность и своеобразие взглядов Ф.И. Буслаева на историю литературы. Сравнение концепций С.П. Шевырева, Ф.И. Буслаева, А.А. Котляревского определяет преемственность и принципиальное различие их. Как в изучении русской, так и зарубежной литератур, а также лицевых рукописей Ф.И. Буслаев в выборе материала, темы и проблематики работы следовал за своим учителем. В понимании высокой роли православия в истории словесности и отечественной науке Ф.И. Буслаев также шел вслед за С.П. Шевыревым. При этом он практически все разделы переосмыслил, используя новые материалы, развивая и гибко применяя сравнительно-исторический метод. Если С.П. Шевырев опирался на творчество выдающихся художников слова, то Ф.И. Буслаев ставил задачею рассматривать их в кругу всех произведений эпохи. Если С.П. Шевырев часто совмещал разные гуманитарные науки, то Ф.И. Буслаев разграничивал предмет истории литературы, теории литературы, истории церкви, истории государства, истории культуры. Если С.П. Шевырев выделял два основных периода в истории словесности и эпоху Петра выделял как границу между ними, то Ф.И. Буслаев определил шесть периодов и эпоху Петра I не считал самостоятельным этапом, но результатом предыдущих тенденций развития. Выход к историческому методу С.П. Шевырева и Ф.И. Буслаева был различным: первый шел от эстетики, второй - от лингвистики. Все это в результате привело к половинчатости исторического метода С.П. Шевырева и обусловило полноту исторического подхода Ф.И. Буслаева. Принципиальное отличие взгляда Ф.И. Буслаева заключалось в том, что рассматривая связь культурного содержания литературного произведения с действительностью, ученый устанавливал, как эта действительность поэтически, художественно переработана в соответствии с идеальными представлениями эпох. В его трудах уже преодолен барьер половинчатости, и последовательно реализован исторический, историко-функциональный и сравнительно-исторический принципы в истории русской словесности.

Ф.И. Буслаев пытался придать материалу стройную архитектонику. Одной из составляющих ее стала общая историческая периодизация, покоящаяся на обобщениях типологического характера. Вникая во внутренний ход исторического развития словесности, принимая за его основу нравственный закон, Ф.И. Буслаев устанавливал закономерное членение истории словесности на периоды, выявлял внутреннее единство литературного процесса. Основные контуры историко-литературного процесса определяются делением на периоды. Ф.И. Буслаев написал свою историю словесности. Историю устной, древнерусской и новой литературы ученый представлял как единый процесс и считал принципиально необходимым методологическое сближение и согласование в изучении этого единого процесса. В истории русской словесности исследователь выделял шесть периодов. В основу периодизации ученый положил рассмотрение «духовных интересов народа под влиянием христианского просвещения и сближения с образованными народами Европы».

Плодотворная научная теория Ф.И. Буслаева отражает в себе всю живую динамику и сложную диалектику явлений историко-литературного процесса. Ф.И. Буслаев показывает причинную зависимость эпического стиля, а также стилей классицизма, романтизма, реализма от известного духовного состояния социальной среды.

Определяющую роль в этом развитии ученый отдает благочестию и благоговению. Какой бы эпохой оно не было рождено, его присутствие обеспечивает высокий художественный эффект. Благоговение также рассматривается Ф.И. Буслаевым как связующее звено в гармонии формы и содержания. Наличие благоговения рождает простоту и емкость стиля, его отсутствие допускает насмешку, критику, сатиру, манерность, формализм. Богословские термины, используемые Ф.И. Буслаевым, помогали ученому установить прямую связь исторического процесса и духовных законов.

Историческое изучение словесности от фольклора к древнерусской словесности, русской литературе XVII - XVIII веков, современной словесности XIX века до сих пор является признанным. Не отрывая народную словесность от древнерусской и эти две от новой литературы и литературы западной, Ф.И. Буслаев естественно подчеркивал непрерывность всего историко-литературного процесса. В этой программе отражен также сравнительный подход к изучению русской и западноевропейской литератур и фольклора. Поднята проблема литературных влияний как непосредственно связанная с идеей исторической преемственности и пониманием истории словесности, как процесса. В характеристике каждого из периодов отражен не только горизонтальный срез эпохи, но и его вертикальная составляющая, т. е. как в одном периоде соединяются и народная словесность, сформированная еще первым периодом, и словесность западная и русская литература современная этому периоду и предшествующая ему. Между этими параллельными пластами также происходит постоянное взаимодействие. Деление на периоды не простые хронологические срезы, но выражают взгляд ученого на отношение частей к целому, т. е. его научно-теоретическое понимание самой сущности исторического процесса. Ф.И. Буслаев строго относился к вопросу о делении на периоды, потому что видел в этом теоретическую и практическую важность. Идея постоянного изменения и единства выделяемых частей пронизывала принципы периодизации ученого. Периодизацию Ф.И. Буслаев выстраивает на основе факторов художественной словесности, идет не только от ее содержания, идей, но от целостного ее восприятия.

В глазах современников Ф.И. Буслаев был генератором идей, ученым, имеющим свою особенную точку зрения по множеству филологических проблем. Многие его идеи и разработки легли в основу исследований ученых нового поколения.

Ф.И. Буслаев рассматривал историю литературы как непрерывный процесс. История художественных форм, стилей и направлений, вобравших историческое содержание, интересовала ученого. Рассматривая историко-литературный процесс в русле развития общественно-политической мысли, ученый ставил его в зависимость от духовного состояния социума. Стремясь к возможной полноте материала, ученый давал импульс многим новым идеям и достижениям. Ф.И. Буслаевым научно обоснова тезис о единстве реально-исторического (мифологических периодов и времен национальной истории), нравственного и художественно-эстетического начал в истории словесности. Художественная логика эпоса, авторского словесного творчества является результатом преломления своеобразных связей словесности с действительностью. Ф.И. Буслаев выясняет эти связи через анализ художественной логики, в которой они запечатлены в обобщенном виде, указывает на широкие, но конкретные эпохи, которые являются основой возникновения стилей словесности и причиной их изменений. Таким образом, ученый проникает в сущность художественной логики истории словесности. Ф.И. Буслаев опирается на нравственные и социальные приоритеты эпох. Элементы действительности втянуты в произведение и проходят отбор через ведущие нравственные оценки родивших их эпох, переосмысляются и переплавляются следующими эпохами, создаются заново традицией художественной логики.

Историко-литературный процесс на Руси, хотя испытывал влияние западноевропейского литературного движения, проходил близкие этапы и тенденции в своем развитии, но отличался временными рамками, а также формой и содержанием. Для понимания внутренних процессов древнерусской художественной системы Буслаев вводил понятия духовности и душевности. В древнерусской литературе ученый видел отражение становления Святой Руси. Ф.И. Буслаев указывал на отрицательные духовные основы морализаторства Стоглава, сентиментализм благочестия Иоанна Грозного, обличительного направления современной литературы. Современная литература пытается вернуться к гармонии формы и содержания. Грубому современному содержанию соответствует вялая форма. Хотя содержание и темы современного романа истоками имеют греческие романы, автобиографии, путешествия, легенды, домострой, хроники, мемуары, народные книги, плутовской роман, но важной художественной особенностью его является воплощение морали, нравственности в самих образах, ситуациях. Несоблюдение этого принципа в романах Вольтера, ЖЖ. Руссо, Золя, Н.Г. Чернышевского вызвала критику их со стороны Ф.И. Буслаева.

Ф.И. Буслаев считал, что словесность, искусство служит воспитанию нравственности, высокой духовности и поэтому в своем анализе литературного явления прежде всего обращал внимание на то, присутствует или отсутствует этот высокий идеал и почему. Выделяя три типа сознания: коллективное, коллективно-личное и индивидуальное, Ф.И. Буслаев вписывал в них периоды и направления развития словесности: устная и древняя письменная словесность; древность, средневековье, возрождение, классицизм; романтизм, реализм. Он определяет отличные и постоянные черты этого процесса, преемственную передачу способов и средств, выделяет их сущностные изменения.

На этом пути ученый намечал исследование литературно-фольклорных связей, типологию культурного и историко-литературного развития востока и запада. В отличие от современных концепций Ф.И. Буслаев главные типологические универсалии ученый видел в Законе Божьем. Основами его историко-сравнительных типологических разысканий в истории всеобщей литературы являются принципы нравственного богословия. Различие этих универсалий в культурах народов зависит от их нравственного выбора и Ф.И. Буслаев, пытаясь проследить духовные основы историко-литературного, историко-лингвистического и историко-искусствоведческого процессов, рассматривал это понятие как ключевое при смене художественных систем. Ф.И. Буслаев инициировал обсуждение проблем истории литературы. Его научные работы и критические статьи основательно способствовали утверждению исторического подхода и внедрению этого принципа в педагогическую практику. Идеями своего учителя пользовались все его ученики: каждый выбирал соответственно своим интересам.

Во время становления исторической науки о словесности ученые стремились четко определить предмет своих исследований и отделить его не только от других гуманитарных дисциплин, как то истории государства, истории церкви, но и теории литературы, с тем, чтобы разграничить и методику исследования. Ф.И. Буслаев инициировал научный разговор на эту тему. В наследии Ф.И. Буслаева подробно рассмотрен предмет теории словесности и его история от «Поэтики» Аристотеля до современности. В его рассуждениях получили развитие и пояснение вопросы о характере современной теории литературы, её недостатках, о важности внедрения исторического подхода в её изучение. Эта часть наследия мало интересовала исследователей, но ее рассмотрение позволяет представить как широту интересов ученого, так и его научный поиск.

Знание Ф.И. Буслаевым теории литературы было широким: от «Поэтики» Аристотеля к поэтикам и эстетикам Дюрана, Горация, Буало, Лессинга, Шеллинга, Шиллера, Гете и др. до современной теории литературы. Взгляды Ф.И. Буслаева по проблемам теории литературы складываются в самостоятельную теории литературы и ее историю. Ученый опирался на понятия идеализм, реализм, натурализм, материализм, типическое, правда жизни, видел их своеобразное воплощение на разных этапах художественного освоения действительности, разрабатывал понятия профессионализма и свободы гения, указывал на различие функций описания природы в фольклоре и литературе и др. В эволюции идеализма ученый выделял этапы мифологического и романтического идеализма. Как своеобразное воплощение идеального рассматривались им реалистические, натуралистические и материалистические тенденции в искусстве. Правда жизни для Ф.И. Буслаева -- это современное воплощение благочестия. Поскольку в современном искусстве отсутствует религиозное благочестие, как критерий всякой истинности, то этим критерием становится правдивость в изображении действительности. Такое тонкое и глубокое понимание историзма содержания и формы художественного произведения отличает взгляды Ф.И. Буслаева. Очень современно звучат слова Ф.И. Буслаева о важности образования, правдивости и искренности. Весь процесс историко-литературного развития, на какие бы моменты он не распадался, ученый мыслит как единое, органическое целое, как систему.

Заключение

историзм буслаев культурный литературоведческий

В заключении подводятся итоги исследования, отмечается, что Ф.И. Буслаев стремился постичь историю словесности как диалектический процесс и охватить проявление категории историзма во всей ее философско-эстетической и филологической сложности. Воспитанный в православной традиции, Ф.И. Буслаев развивал свою историческую концепцию с позиций объективного идеализма, но не немецкой философии, а святоотеческого учения. Все составляющие понятия историзм, т. е. рассмотрение объекта в системе его внутренних связей, выяснение самого процесса качественных изменений структуры во времени, раскрытие законов перехода, обеспечивающих качественное изменение через разрешение внутренних противоречий, использованы ученым в полной мере. В исторической концепции Ф.И. Буслаева связь познавательных процессов со всей духовной сферой человека, т. е. цельностью духа, сохраняет близость к бытию в познании. Духовными причинами Ф.И. Буслаев объяснял органическое объединение внешне противоречивых фактов. Картина этого процесса создается им путем обобщений эмпирических, типологических и номологических, но сам процесс рассматривается как ряд конкретных явлений.

Историзм Ф.И. Буслаев понимал как художественную достоверность и нравственную истину. Содержание понятия историзма обогащается сближением с элементами структурно-функционального и системного подходов.

Историю словесности Ф.И. Буслаев понимал как детерминированную историю стилей. Он использовал это понятие в широком и узком значении: как культуры в целом, так и стиле отдельного периода в развитии историко-литературного процесса. Ученый сформулировал особенности мифологической, средневековой и современной художественных систем. Он выяснял духовные основы переворотов художественных систем и смены литературных направлений, систем жанров, стилей.

Комплексный подход был для него обязательным условием научного метода. В нерасторжимой связке друг с другом находятся лингвистические, фольклористические, искусствоведческие, литературоведческие взгляды и каждый на своем месте поддерживают и дополняют историческую концепцию Буслаева в целом. Формальный подход к вопросу соотношения разных дисциплин в кругу научных интересов исследователя во времени отмечает последовательность перехода от лингвистики к фольклору и литературе. Анализ содержательной стороны работ исследователя, дает прямо противоположный вывод: а именно - с первого до последнего своего труда Ф.И. Буслаев работал над одними и теми же проблемами, привлекая для аргументации и доказательств выводы и материал разных наук.

Ф.И. Буслаев, используя понятие двоеверия, характеризует категорию переходности как явление необходимое и закономерное в развитии, становлении художественных стилей и их дальнейшего синтеза.

Исследователь рассматривал тропы как отражение определенного уровня развития мышления, исторического среза действительности и духовного факта. Художественно-поэтические средства, каждое из которых формируется в определенную эпоху и отражает категории этих эпох, становятся в филологической научной концепции Ф.И. Буслаева маркером эпохи создания самих образов, мотивов, сюжетов. В исторической концепции Ф.И. Буслаева показано, как художественные категории «работают» на историзм.

Ф.И. Буслаев использовал сравнительно-исторический метод для разных исследовательских целей: для изучения одинаковых историко-литературных процессов разных народов, разных эпох и направлений в историко-литературном процессе одного народа, что позволяло определять генезис, национальную специфику, мигрирующие, заимствованные элементы тех искусств, к которым он обращался, типологию художественного творчества.

Проблема взаимодействия восточной и западной культур рассматривалась Ф.И. Буслаевым как отражение духовных интересов народа, которые и определяли причину различий. Ученый считал, что заимствования и взаимовлияния можно изучать как на материале мифологическом, так и на материале христианской культуры. Для изучения типологии культур Ф.И. Буслаев использовал сравнительный метод, с помощью которого показал, что древнехристианский источник при развитии в разных культурах дал прямо противоположные результаты.

Литература

1. Злобина, Н.Ф. А.А. Котляревский как исследователь русского фольклора: монография / Н. Ф. Злобина. - М., 2006. - 10 п.л.

2. Злобина, Н.Ф. Концепция историзма в филологическом наследии Ф.И. Буслаева: монография / Н. Ф. Злобина. - М., 2010. - 23 п.л.

3. Злобина, Н.Ф. Из истории фольклористических споров (К.А. Аксаков, Л. Майков, А. Котляревский) / Н.Ф. Злобина // Вестник Московского университета. - Сер. 9. - Филология. - М., 2001. - № 2. - С. С. 76-84. - 0,8 п.л.

4. Злобина, Н.Ф. Из фольклористической терминологии Ф.И. Буслаева / Н.Ф. Злобина // Русская речь. - М., 2008. - № 6. - С. 96-100. - 0,4 п.л.

5. Злобина, Н.Ф. Проблема историзма в фольклористическом наследии Ф.И. Буслаева / Н.Ф. Злобина // Традиционная культура. - М., 2008. - № 2. - С. 107-119. - 1,2 п.л.

6. Злобина, Н.Ф. Понятие двоеверие в концепции Ф.И. Буслаева / Н.Ф. Злобина // Филологические науки. - М., 2008. - № 4. С. 22-29. - 0, 5 п.л.

7. Злобина, Н.Ф. Буслаев - учитель Веселовского / Н.Ф. Злобина // Преподаватель XXI век. - М., 2008. - № 1. - С.69 - 73.- 0,5 п.л.

8. Злобина, Н.Ф. Образ и понятие, стих и проза как категории исторической поэтики в наследии Ф.И. Буслаева (по материалам РГАЛИ) / Н.Ф. Злобина // Вестник Московского университета. - М., 2008. - № 3. - С. 138-145. - 0,7 п.л.

9. Злобина, Н.Ф. Н.А. Проблема историзма в литературоведческой концепции Ф.И. Буслаева по материалам РГАЛИ / Н.Ф. Злобина // Преподаватель XXI век. - М., 2009. - № 3. - С. 322-328. - 0,5 п.л.

10. Злобина, Н.Ф. Святоотеческое учение - духовная основа научной методологии Ф.И.Буслаева / Н.Ф. Злобина // Религиоведение. - 2010. - № 1. - С. 193-199.- 0,7 п.л.

11. Злобина, Н.Ф. Дискуссии по проблемам историзма фольклора в русской науке XIX века / Н.Ф. Злобина // Наука о фольклоре сегодня: Междисциплинарные взаимодействия. К 70-летнему юбилею Ф.М. Селиванова. Международная научная конференция (Москва, 29-31 октября 1997 года) - М.. 1998. - С. 212 - 217. - 0,6 п.л.

12. Злобина, Н.Ф. Типологические исследования русских мифологов / Н.Ф. Злобина // Литературоведение на пороге XXI века / Отв. Ред. П.А. Николаев. - М.. 1998. - С. 250 - 255.- 0,6 п.л.

13. Злобина, Н.Ф. Методология изучения эпоса в трудах А.А. Котляревского / Н.Ф.Злобина // Русский фольклор. Материалы исследования. - СПб., 1999. - Вып. XXX. - С. 261-277. - 1,5 п.л.

14. Злобина, Н.Ф. Фольклористические термины в науке XIX и XX веков / Н.Ф. Злобина // Русский язык: Исторические судьбы и современность. Международный конгресс русистов-исследователей. Москва, филологический факультет МГУ им. М.В. Ломоносова 13-16 марта 2001. Труды и материалы / Общ. ред. М.Л. Ремневой, А.А. Поликарпова. - М., 2001. - С. 136. - 0,1 п.л.

15. Злобина, Н.Ф. Особенности русской мифологической школы XIX века / Н.Ф. Злобина // Ежегодная Богословская конференция Православного Свято-Тихоновского Богословского института. - М., 2003. - С. 417-420. - 0,4 п.л.

16. Злобина, Н.Ф. Комплексный подход в изучении фольклора учеными-мифологами XIX века: А.А. Котляревский / Н.Ф. Злобина // Древняя Русь. Вопросы медеевистики. - М., 2003. - № 4 (14). - С. 29-30. - 0,1 п.л.

17. Злобина, Н.Ф. Православные аспекты традиционного фольклора / Н.Ф. Злобина // II Пасхальные чтения. Гуманитарные науки и православная культура / Науч. ред. И.Г. Минералова. - М.: 2004. - С. 75-79. - 0,4 п.л.

18. Злобина, Н.Ф. Теоретические искания русских мифологов в области поэтики фольклора / Н.Ф. Злобина // Поэтика фольклора. Сборник статей к 80-летнему юбилею профессора В.П. Аникина. - М., 2005. - С. 239-250.- 0,8 п.л.

19. Злобина, Н.Ф. Фольклор и православная культура в работах русских ученых-мифологов XIX века / Н.Ф. Злобина // III Пасхальные чтения. Гуманитарные науки и православная культура / Науч. ред. И.Г. Минералова. - М., 2005. - С. 78-84. - 0,5 п.л.

20. Злобина, Н.Ф. Феномен творческой личности Ф.И. Буслаева в культуре / Н.Ф. Злобина // Феномен творческой личности в культуре. Памяти профессора Валентина Ивановича Фатющенко. Материалы II Международной конференции. 26-27 октября 2006 / Отв. ред. А.В. Ващенко, М.Д. Потапова. - М., 2006. - С. 71-83. - 0,8 п.л.

21. Злобина, Н.Ф. Ф.И. Буслаев: философия педагогики / Н. Ф. Злобина // Наследие Д.С. Лихачева. Сборник материалов научно-практической конференции (МГПИ, 22 ноября 2006). Т. 1. - М., 2007. - С. 256-260. - 0,4 п.л.

22. Злобина, Н.Ф. Любовь как созидающая сила науки (к 190-летию со дня рождения академика Ф.И. Буслаева) / Н.Ф. Злобина // Альманах Православная гимназия. - Православная Обитель-Братство Милосердия Свято-Алексиевская Пустынь, 2007. - Вып. № 1. - С. 14-21. - 0,7 п.л.

23. Злобина, Н.Ф. Типология христианских культур и проблемы заимствования и взаимовлияний в наследии Ф.И. Буслаева / Н.Ф. Злобина // Лучшая вузовская лекция. IV Всероссийский студенческий фестиваль «Учитель русской словесности» МПГУ, 2007/ Науч. ред. И.Г. Минералова. - М., 2007. - С. 25-35. - 0,7 п.л.

24. Злобина, Н.Ф. Христианская тема в научном наследии Ф.И. Буслаева / Н.Ф. Злобина // IV Пасхальные чтения. Гуманитарные науки и православная культура / Науч. ред. И.Г. Минералова. - М., 2007. - С. 38-41. - 0,3 п.л.

25. Злобина, Н.Ф. Проблемы преемственности в науке (С.П. Шевырев, Ф.И. Буслаев, А.А. Котляревский) / Н.Ф. Злобина // Российская славистическая фольклористика. Пути развития и исследовательские перспективы: Материалы Международной научной конференции к 100-летию со дня рождения проф. Н.И. Кравцова. Москва, 9-10 ноября 2006. - М., 2007. - С. 96-100. - 0,4 п.л.

26. Злобина, Н.Ф. Проблема происхождения и истории тропов в наследии Ф.И. Буслаева / Н.Ф. Злобина // Научные труды Московского педагогического государственного университета. Филологические науки. - М., 2007. - С. 37-48. - 0,8 п.л.

27. Злобина, Н.Ф. «Поэзии нездешние черты» / Н. Ф. Злобина // Реализация современных подходов к преподаванию русского языка с учетом традиций отечественной методики. К 190-летию со дня рождения Ф.И. Буслаева. Материалы Всероссийской научно-практической конференции в МПГУ 20-21 марта 2008. - М.-Ярославль, 2008. - С. 34-35. - 0,1 п.л.

28. Злобина, Н.Ф. Проблемы освоения и публикации отечественного филологического наследия XIX века (на примере трудов Ф.И. Буслаева) / Н. Ф. Злобина // VI Пасхальные чтения. Гуманитарные науки и православная культура / Науч. ред. И.Г. Минералова. - М., 2009. - С. 211-215. - 0,3 п.л.

29. Злобина, Н.Ф. Ф.И. Буслаев и его концепция литературы в системе искусствознания / Н.Ф. Злобина // X научно-практическая конференция. Синтез в русской и мировой художественной культуре. - М., 2010. - С. 9-15. - 0,4 п.л.

Размещено на Allbest.ru