Поэтика художественно-публицистического единства (на материале литературы периода классического посттрадиционализма)

Выявленные композиционная и повествовательная системы серьезно отличны от тех, что должны присутствовать в публицистике (обычной и живописной - например, «С того берега» А.И. Герцена или «В чем моя вера» Л.Н. Толстого). И наоборот, эта система соответствует той, что мы наблюдаем, например, в мемуарной книге «Из пережитого» Н.П. Гилярова-Платонова, некоторых его письмах и ранних сочинениях или в «Рассказе четырех о пяти», написанном в соавторстве Б. Пильняком, Е. Зозулей, Н. Никитиным и М. Розановым-Огневым. Иначе говоря, перед нами специфичная модель композиционной формы, свойственная именно трансграничным произведениям (художественно-публицистическим единствам), а не смежным с ними формам.

Шестая глава («“Дневник писателя” Ф.М. Достоевского: проблема целостности изображенного мира») посвящена изучению архитектонической формы произведения. Она состоит из шести параграфов.

В первом параграфе - «Публицистический стереотип, миф и эстетический объект в “Дневнике писателя”» - на примере фрагментов «Влас», «“Еврейский вопрос”», «Pro и contra», «Status in statu», «Похороны общечеловека», «Единичный случай» мы демонстрируем характерный для произведения Ф.М. Достоевского фактически-эстетический переход. Автор-творец позволяет Публицисту выделить из фактов стереотипные обобщения, вслед за чем вводит сотворенную Писателем вариацию, открывающую принципиальную недостаточность стереотипного видения. При помощи излагаемого Публицистом ментатива автор-творец показывает уровень «злободневного» и видимого любому человеку «факта», но показывает это для того, чтобы Писатель смог провести читателя дальше обще-видимых построений, за риторические обобщения. Автор-творец порождает такой эстетический мир, который претендует на то, чтобы быть более реальным, нежели самая очевидная окружающая реальность: «...проследите иной, даже вовсе и не такой яркий на первый взгляд факт действительной жизни, - и если только вы в силах и имеете глаза, то найдете в нем глубину, какой нет у Шекспира. Но ведь в том-то и весь вопрос: на чей глаз и кто в силах? Ведь не только чтоб создавать и писать художественные произведения, но и чтоб только приметить факт, нужно тоже в своем роде художника» [XIII; 319].

Второй параграф - «Изображенные действительности в “Дневнике писателя”: проблема статуса» - посвящен двойственности изображенных объектов. Ф.М. Достоевский строит «Столетнюю», «Обособление», «Мечты о Европе», «Силу мертвая и силы грядущие», «Верна ли мысль, что “пусть лучше идеалы будут дурны, да действительность хороша”?» на напряжении эмпирического и эстетического объектов. Субъективация эмпирического факта и авторская обработка последнего здесь вовсе не способ обобщения (пусть даже образного). Автор восполняет факт, причем не в соответствии со своими представлениями (и даже не просто в соответствии со здравым смыслом или своими прозрениями), но всегда в направлении того мира, который «ей-ей грядет» и который уже здесь, сквозь эмпирическое бытие, может быть предчувствуем Писателем.

Третий параграф - «Художественно-публицистическое завершение “внутреннего мира” “Дневника писателя”». В отличие от, например, «Петербургского шарманщика» Д.В. Григоровича, «Среда», «Мечты и грезы», «Парадоксалист», «Мальчик с ручкой», «Мальчик у Христа на елке», «Мужик Марей», январский выпуск «Дневника писателя» 1881 г. изображают эмпирическую ситуацию не как самоценную, но как наполненную смыслом только в эстетической перспективе. Все эти фрагменты выстроены на автобиографическом, эмпирическом контексте. Журналистика и теория публицистики справедливо находят здесь публицистическое завершение. Однако только на нем нельзя поставить точку. За формальным «реальным планом» скрывается эстетическая реальность как некая «реальность реальности», которую, в конечном счете, и демонстрирует автор-творец в мимолетном прозрении, способном придать эмпирическому бытию искомую полноту. Иначе говоря, те же самые фрагменты - это не только и не столько умственная схема, сколько личностное, индивидуальное, а потому уникальное явление, связанное с глубинами личности, прочувстванными и восполненными (а значит и сотворенными) Писателем.

В четвертом параграфе - «Сюжетное пространство “Дневника писателя”» - на основе фрагментов «Фома Данилов, замученный русский герой», «Мальчика у Христа на елке», «Мужика Марея», статей о вступлении России в войну с Турцией мы демонстрируем парадоксальный сюжет становления, пронизывающий «Дневник писателя» Ф.М. Достоевского.

«Дневник писателя» не отражает одностороннее движение от исторического факта к авторской концепции, живописно выраженной. Его сюжет - радикальное движение вглубь единичного, «предуготованного» случая. Этот случай впоследствии оформляется как эстетический объект.

В тесной связи с особым типом сюжета, свойственным художественно-публицистическому единству, находится тип героя. Герой-вариация, реальный человек, под преобразующим взглядом Писателя становящийся персонажем прямо в ткани произведения, - составляет главную тему пятого параграфа, «Герой в мире “Дневника писателя”». «Приговор», «Два самоубийства», «Кроткая», сдвоенный июльско-августовский выпуск «Дневника писателя» 1877 г. демонстрируют такую трансформацию внеположного автору человека в сотворенного персонажа.

Во внутреннем мире «Дневника писателя» встречаются разные персонажи, с разным опытом, жизненными доминантами. Эти герои, на первый взгляд, очень далеки друг от друга: часть из них «голоса», часть (Парадоксалист) - двойники Автора, часть (Бобок, Смешной человек) - естественно бы смотрелись в любом «чисто» художественном произведении, часть (Влас, Левин) - абсолютно литературны. Тем не менее между всеми этими персонажами имеется существенная общность - перед нами всегда герои-вариации. «Дневник писателя» Ф.М. Достоевского не знает персонажей, сотворенных автором-творцом ex-nihil. Наоборот, герои всегда «заимствованы» откуда-то, за ними всегда тянется прототипический шлейф, причем совершенно неважно литературен ли этот шлейф, или эмпирически бытиен.

Такой тип героя (герой-вариация) как нельзя лучше сочетается с сюжетом и двойственным статусом произведения. Он, с одной стороны, полностью погружен в выстроенный автором-творцом сюжет (во внутреннем мире он истинная причина всех движений), но с другой - данный герой не в состоянии разорвать связь с оставшимся в эмпирическом мире прототипом. Через героя-вариацию опыт, обретенный в эстетическом мире, переносится через границу внутренней формы и, как в системе уравнений, обогащает действия прототипа, движение эмпирической истории. Благодаря герою-вариации, эмпирическая история оказывается и эстетической.

Последний, шестой, параграф главы - «Подтекст в сюжетной структуре “Дневника писателя”». В 1920-х гг. Л.П. Гроссман указал на библейский подтекст, интегрирующий различные произведения Ф.М. Достоевского: «От его ранней повести об Ордынове до его последней эпопеи о Карамазовых все его главные создания как бы разрабатывают евангельскую притчу о зерне, которое должно умереть в земле, чтоб возродиться к новой жизни. Всюду за душевными надрывами, исповедями и катастрофами его романических композиций чувствуется тот единый путь, по которому бредут его обреченные герои». Гроссман Л. П. Путь Достоевского // Творчество Достоевского : 1821-1881-1821: Сб. ст. и материалов. Одесса, 1921. С. 107. Ср.: «...в силу двуплановой событийности материала в нем обнаруживается и два плана времени - историческое и легендарное. Историческое - время современности (и мировой истории) - проявляется в текущих или прошедших событиях, легендарное (мифологическое) - в событиях Евангелия и Апокалипсиса, в деяниях Христа, святых апостолов <...>. В “Дневнике писателя” <...> историческое “текущее” соотносится с вечным, мифологическим, “пойманная минутка” - с “вечностью”» (Денисова, А.В. Публицистичность в творчестве Ф.М. Достоевского 1870-х годов. Л. 130-131).

Переступив через естественную границу общеизвестного и общевидимого, автор-творец прозревает в человеке героя и трансформирует жизнь человека в эстетический объект, проявленный вариацией. Однако поскольку перед нами произведение, строящееся на взаимодополнительной художественно-публицистической двойственности, то фактически-эстетический переход никогда не достигает своего предела. Эстетический объект, увиденный и порожденный автором-творцом, - еще и «конечная» реальность эмпирического факта. Сюжет-вариация и герой-вариация существуют в качестве эстетических явлений, но должны и сохранить привязку к прообразам эмпирического бытия. Такая ситуация возможна, если автор-творец конструирует образ, тождественный первообразу. Но как подтвердить тождество наличного факта, эстетического образа и эйдетического первообраза? Ф.М. Достоевский использует прием, который характерен для любого его художественного произведения, он ориентирует ситуации и героев на Библию как на выражение абсолютного «эйдоса». За счет подтекста в «Дневнике писателя» происходит иконическая визуализация злободневной истории.

Автор-творец в сюжете своего художественно-публицистического единства последовательно показывает, как сквозь события принципиально другой эпохи, времени, народа, культуры по-прежнему льется непрекращающийся свет библейской повседневности. В действиях героев «Дневника писателя» библейские события как бы повторяются («Приговор» - Экклезиаст; «Единичный случай» - Сретение; «Влас» - отречение Петра...), несмотря на то что сами герои обычно не ощущают наличие библейских двойников. Однако автор через введение библейского подтекста настойчиво подводит к мысли: изменившиеся условия не меняют ничего по существу, поскольку человек - все тот же человек и мир - все тот же мир, в котором произошли парадигмальные для европейского мира отраженные Библией события. Эти события и ситуации составляют в какой-то мере призму, при помощи которой автор-творец смотрит, видит и восполняет «злободневные» сцены, составляющие «публицистическую» основу ткани «Дневника писателя».

Работу завершают Заключение, в котором подводятся итоги и суммируются основные выводы исследования, а также Библиография, содержащая 431 наименование и состоящая из двух традиционных разделов - «Тексты» и «Исследования».

ЛИТЕРАТУРА

поэтика художественный публицистический литературный

Монографии

1. Прохоров, Г.С. Поэтика прозаической книги : Эйдетический период. Коломна: МГОСГИ, 2011. - 125 с.

2. Прохоров, Г.С. Поэтика книги прозы : Период традиционализма. Изд. 2. Saarbruecken: LAP, 2012. - 189 с.

3. Прохоров, Г.С. Композиционная форма «Дневника Писателя» Ф.М. Достоевского: Аспекты поэтики. Коломна: МГОСГИ, 2013. - 92 с.

Статьи из списка ВАК

4. Прохоров, Г.С. Художественная публицистика А.И. Герцена и Ф.М. Достоевского: между риторикой и поэтикой // Вестник Пермского университета. Пермь : ПерГУ, 2013. № 1(21). С. 114-119.

5. Прохоров, Г.С. О композиции «Дневника писателя» Ф.М. Достоевского // Вестник Челябинского государственного университета. 2013. № 6.

6. Прохоров, Г.С. О композиционно-архитектоническом устройстве «прорицаний» в «Дневнике писателя» Ф.М. Достоевского // Вестник Тверского государственного университета. Тверь : ТвГУ, 2013. № 4. С. 282-288.

7. Прохоров, Г.С. «Дневник писателя» Достоевского : публицистика или новый жанр? // Вопросы литературы. 2013. № 5. [В печати]

8. Прохоров, Г.С. Организация повествования в художественно-публицистическом произведении // Известия Саратовского университета : Новая серия. Сер. Филология. Журналистика. 2012. № 2. С. 57-61.

9. Прохоров, Г.С. Феномен художественно-публицистического текста в журналистике ("Наша общественная жизнь" М. Е. Салтыкова-Щедрина и "Дневник писателя" Ф. М. Достоевского) // Известия Уральского федерального университета. Сер. 2, Гуманитар. науки. 2012. № 2 (102). С. 18-25.

10. Прохоров, Г.С. Событие в мире «Дневника писателя» Ф.М. Достоевского // Вестник Череповецкого государственного университета. Череповец: ЧерГУ, 2012. № 1(37). Т. 2. С. 86-88.

11. Прохоров, Г.С. Россия в сюжетном пространстве «Дневника писателя» Ф. М. Достоевского: факт и эйдос // Вестник Челябинского государственного университета. Челябинск: ЧелГУ, 2012. № 6 (260). Вып. 64. С. 100-103.

12. Прохоров, Г.С. «Дневник писателя» Ф.М. Достоевского и «В чем моя вера» Л.Н. Толстого : (К вопросу о монологичности / полифоничности в публицистике) // Вестник Вятского государственного гуманитарного университета. Киров, 2011. № 4. Т. 2. С. 93-97.

13. Прохоров, Г.С. Христианский праздник в публицистическом мире Ф.М. Достоевского (на материале «Дневника писателя» за 1876 год) // Вестник Челябинского государственного университета : Научный журнал. Вып. 34. Филология. Искусствоведение. Челябинск : ЧелГУ, 2009. № 27(165). С. 115-118.

14. Прохоров, Г.С. «Мир реальный» и «мир художественный» в «Дневнике писателя» за 1873 год (на материале «Власа) // Вестник Челябинского государственного университета. Филология. Искусствоведение. Челябинск, 2007. № 13 (91). Вып. 14. С. 81-84.

15. Прохоров, Г.С. Библейский страт в «Псалмах» Г. Сапгира // Вестник молодых ученых. Сер. Филологические науки. СПб., 2002. № 10. С. 72-75.

Статьи в иностранных изданиях:

16. Прохоров, Г.С. Художественное воспоминание: между пространством исторического факта и пространством эстетического мира // Studia Rossica. XXI. Warszawa, 2012. S. 87-95.

17. Прохоров, Г.С. «Дневник писателя» Ф.М. Достоевского в контексте эстетических положений натуральной школы // Literatura rosyjska XVIII - XXI w. Dialog idei i poetyk : Dyskurs o wspolczesnosci : Materialy medzynarodowej konferencji. Lodz: Primum verbum, 2010. S. 37-46.

18. Прохоров, Г.С. Документальность и художественность как потенциальные грани мемуарных произведений (А.Т. Болотов - Ф.М. Достоевский - Б. Пильняк) // Studia Rossica XX (t. 1), Warszawa 2010, s. 49-62.

19. Прохоров, Г.С. Между невежеством и светом: «творческий хронотоп» в сочинениях о России Никодима (Селлия) // Acta litteraria comparativa. № 3. Barbaras europos literaturoje ir kulturoje / Barbarian in European literature and culture. Vilnius, 2008.

20. Прохоров, Г.С. Проблема героя в художественной публицистике (на материале «Дневника писателя» Ф.М. Достоевского) // Studia Rossica. XIX : Dzienniki, notatniki, listy pisarzy rosyjskich. Warszawa, 2007. S. 89-96.

21. Прохоров, Г.С. Разграничение художественного и нехудожественного дискурсов в эго-документах // Dzienniki, notatniki I listy pisarzy rosyjskich: Tezy referatow. Warszawa, 2007. S. 18-19.

22. Прохоров, Г.С. Когда автор оказывается скриптором, или о понятии «книжник» // Автор как проблема теоретической и исторической поэтики: Сб. научн. ст.: В 2 ч. Минск, 2007. Ч. 1. С. 161-165.

23. Прохоров, Г.С. Текст и произведение в системе взаимодействия между автором и скриптором // Proceedings of the XII Bakhtin International Conference. Jyvjaskylja, 2006. P. 118-125.

24. Прохоров, Г.С. Книга прозы как антиномичное целое // Studia Slavica. VI. Таллинн, 2006. С. 88-98.

25. Прохоров, Г.С. Диффузность границ авторства в средневековой книге прозы // Studia Slavica. V. Таллинн, 2005. С. 75-89.

26. Прохоров, Г.С. Функция расслоения образа автора в сборниках с заголовочным знаком зерцало // Studia Slavica IV. Таллинн, 2004. С. 110-123.

27. Прохоров, Г.С. Эволюция нарративной системы в группе текстов с названием «Зерцало» // Русская филология 14. Тарту, 2003. С. 29-35.

28. Прохоров, Г.С. Явление дисперсности в системе текста // Studia Slavica. III. Таллинн, 2003. С. 381-391.

29. Прохоров, Г.С. Диалог в структуре трактата И. Рейхлина “Augenspiegel” // Взаимодействие литератур в мировом литературном процессе. Проблемы теоретической и исторической поэтики: Материалы международной научной конференции 3 - 5 октября 2000 года. Гродно. 2001. Ч. 2. С. 81-88.

Статьи в российских изданиях:

30. Прохоров, Г.С. Что такое художественная публицистика? // Новый филологический вестник. 2012. № 3 (22). С. 44-52.

31. Прохоров, Г.С. Время как стержень художественного мира в прозаической книге Бориса Пильняка «Быльё» // Б.А. Пильняк : Исследования и материалы : Сб. научн. тр. Вып. VI. Коломна, 2011. С. 11-21.

32. Прохоров, Г.С. Повествовательная структура «Дневника писателя» Ф.М. Достоевского (постановка вопроса) // Новый филологический вестник. М., 2010. № 4(15). С. 5-14.

33. Прохоров, Г.С. Изображенная действительность в «Дневнике писателя» Ф.М. Достоевского: проблема статуса // Культура в фокусе знака: Сборник научных трудов. Тверь, 2010. С. 285-296.

34. Прохоров, Г.С. Чужое слово в «Дневнике писателя» Ф.М. Достоевского (на материале фрагмента «Влас») // Школа теоретической поэтики: сборник научных трудов к 70-летию Натана Давидовича Тамарченко / ред.-сост. В.И. Тюпа, О.В. Федунина. - М.: Издательство Кулагиной - Intrada, 2010. С. 122-128.

35. Прохоров, Г.С. Дисперсный текст // Литературоведческие термины: Материалы к словарю. Вып. 3. Интерпретация. Коломна, 2009. С. 11-13.

36. Прохоров, Г.С. Книга прозы // Словарь актуальных терминов и понятий. М.: Интрада, 2008. С. 95-96.

37. Прохоров, Г.С. «Доски судьбы» Велемира Хлебникова как междискурсивное образование // «Доски судьбы» Велемира Хлебникова: Тексты и контексты: Статьи и материалы. М.: Три квадрата, 2008. С.69-74.

38. Прохоров, Г.С. Эстетический объект в эйдетических произведениях (на материале «Хождения на Флорентийский собор Неизвестного Суздальца») // Филологический журнал. М., 2007. № 1(4). С. 28-33.

39. Прохоров, Г.С. Концепция повествовательных субъектов М.М. Бахтина в контексте теологических классификаций природы // IV Пасхальные чтения: Гуманитарные науки и православная культура. М., 2007. С. 181-186.

40. Прохоров, Г.С. Соотношение композиционной и архитектонической форм в книге: эйдетический период // Вестник Коломенского государственного педагогического института: Гуманитарная серия. Коломна, 2006. С. 157-162.

41. Прохоров, Г.С. «Доски судьбы» Вел. Хлебникова: сюжетный аспект // Филологический журнал. М., 2006. № 2(3). С. 248-251.

42. Прохоров, Г.С. Традиции прозаической книги в современной литературе (на материале «Возвращения в Союз» Д. Добродеева) // Современная русская литература: Материалы научно-практической конференции. Пермь, 2005. Ч. 1. С. 105-110.

43. Прохоров, Г.С. Система "автор - скриптор" в произведениях с заголовочным знаком "Зерцало" // Русская литература и внетекстовая реальность: Историко-литературный сборник. Материалы "Герценовских чтений" 2003 г. СПб., 2004. С. 5-11.

44. Прохоров, Г.С. Система библейских цитат в «Слове о житии и учении святого отца нашего Стефана, епископа Пермского» // Библия и национальная культура: Межвуз. сб. научн. статей и сообщений. Пермь, 2004. С. 161-162.

45. Прохоров, Г.С. Библия как текст о книге как произведении. К вопросу об архитектонической форме книги // Гуманистические основы преподавания гуманитарных дисциплин в ВУЗе: Материалы международной научно-практической конференции 28 ноября 2003 года. Челябинск, 2003. С. 243-249.

46. Прохоров, Г.С. Ситуация «текст в тексте» как интегральный топос «Великого Зерцала» // Актуальные вопросы изучения литературы, русского языка и проблемы столичного образования: Материалы 2-й межвузовской научно-практической конференции молодых ученых-филологов. М., 2003. С. 5-11.

47. Прохоров, Г.С. Сайт как структурно-семантическое единство // Современная русская литература. Проблемы изучения и преподавания: Материалы Всероссийской научно-практической конференции. Пермь, 2003. Ч. 1. С. 230-232.

48. Прохоров, Г.С. Еврейские мудрецы в трактате И. Рейхлина «Augenspiegel» (к вопросу о системе сносок в трактате) // Материалы Восьмой ежегодной международной междисциплинарной конференции по иудаике. В 2 ч. М., 2001. Ч. 2. С. 195-203.

49. Прохоров, Г.С. Функция библейского парафраза в организации внутреннего интертекста поэмы Венедикта Ерофеева «Москва - Петушки» // «Москва - Петушки» Вен. Ерофеева: Материалы Третьей международной конференции «Литературный текст: проблемы и методы исследования» 18 мая 2000 года. Тверь, 2000. С. 96-101.

Размещено на Allbest.ru