Размещено на http://www.allbest.ru/

3

МОТИВЫ СОСТОЯНИЙ ПЕРСОНАЖЕЙ В РУССКИХ НАРОДНЫХ ВОЛШЕБНЫХ СКАЗКАХ: СИСТЕМНЫЙ АНАЛИЗ

Специальность 10.01.09 - фольклористика

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени

доктора филологических наук

Краюшкина Татьяна Владимировна

Улан-Удэ 2010

Работа выполнена в отделе этнографии, этнологии и антропологии Института истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока Дальневосточного отделения Российской академии наук

Научный консультант: доктор филологических наук Матвеева Руфина Прокопьевна

Официальные оппоненты: доктор филологических наук Кузьмина Евгения Николаевна

доктор филологических наук Козлова Наталья Константиновна

доктор филологических наук Кляус Владимир Леонидович

Ведущая организация: ГОУ ВПО «Бурятский государственный университет»

Защита состоится «___» _________ 2010 г. в ____ часов на заседании диссертационного совета Д 003.027.02 при Учреждении Российской академии наук Институте монголоведения, буддологии и тибетологии Сибирского отделения РАН (670047, г. Улан-Удэ, ул. Сахьяновой, 6).

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Бурятского научного центра СО РАН (670047, г. Улан-Удэ, ул. Сахьяновой, 6).

Автореферат разослан «____»_______________ 2010 г.

Ученый секретарь диссертационного совета Б-Х.Б. Цыбикова

Общая характеристика работы

Народная волшебная сказка - явление сложное и многогранное - важная составляющая русского фольклора. Этот жанр обладает уникальной способностью не только воспроизводить те или иные реалии, но и по-своему трансформировать их. Развиваясь на протяжении столетий, сказка отразила представления русских о разнообразных аспектах действительности. Значительная часть из них связана с человеком, его социальным и семейным статусом. С XIX века решались многие научные проблемы сказковедения: определен понятийный аппарат, выявлены происхождение и морфология, создан сравнительный указатель сюжетов и пр. Но большой круг проблем (и в их числе мотивы состояний) оказался на периферии интересов фольклористов. Поэтому особый интерес вызывает группа мотивов состояний персонажей на материале русской народной волшебной сказки.

Очевидна потребность восполнить существующий пробел. Из этого вытекает актуальность исследования. Последние годы тема телесности была предметом исследования многих гуманитарных наук. В фольклористике же комплексного анализа на подобную тематику еще не проводилось. Поэтому назрела необходимость систематизации мотивов состояний. Актуальным для фольклористики стало создание методики анализа мотивов состояний, одним из принципов которой является описание контекста. Другой принцип - интегрированный подход, выраженный в соединении данных различных гуманитарных наук (фольклористики, этнографии, культурологии, социолингвистики, психологии) - способствует более полному анализу мотивов состояний. Эти принципы дали возможность вычленить представления о человеке, спроецированные в русском фольклоре. Диссертационная работа не отходит от традиционных предметов исследования сказковедения (мотив, сюжет, функциональные типы персонажей), а вносит свой вклад в их изучение с позиции мотивов состояний.

Степень изученности темы. Ученые, решая собственные задачи, тем или иным образом затрагивали мотивы состояний. Можно выделить четыре группы исследований, в которых идет речь об этих мотивах. В первую группу входят работы, выполненные на материале фольклорных жанров. Большая часть посвящена волшебной сказке. В.Я. Пропп в фундаментальном труде «Исторические корни волшебной сказки» (М., 2000) рассматривает мотивы, которые мы включаем в группу мотивов состояний. Это смерть, разрубание тела и оживление; слепота и немота; возраст, внешнее сходство и запах; переодевание и ношение одежды; голод. В.Я. Пропп видит причину их возникновения в существовавших социальных институтах (важнейшее значение приписывается обряду посвящения), а также объединяет их в цикл представлений о смерти. Н.В. Новиков в монографии «Образы восточнославянской волшебной сказки» (Л., 1974) описывает персонажей детально, указывает на такие мотивы состояний, как чудесное рождение, рост, силу, способность много есть. Но сами эти мотивы предметом исследования не становятся.

В работах других ученых, посвященных разнообразным проблемам, рассматриваемым на материале волшебных сказок, мотивы состояний исследуются в еще меньшем объеме, вплоть до характеристики одного мотива. Самым популярным можно считать мотив эмоций (ему посвящены работы В.Я. Проппа, Н.И. Кравцова, П.Г. Богатырева, Р.П. Матвеевой-Арефьевой, Т.Г. Дмитриевой, Л.А. Астафьевой), но и его нельзя назвать изученным в полной мере. Другие мотивы состояний (оборотничество, маскарад, неподвижность, размеры тела) лишь упоминаются в трудах ученых, не становясь специальным предметом их исследований. Мотивы состояний тем или иным образом затрагивались и в исследованиях, посвященных другим фольклорным жанрам. Большее внимание сосредоточено на проблемах психологизма и смежных с ним явлениях.

К сожалению, многие мотивы состояний оказались за рамками научных интересов фольклористов. Поэтому для тщательного анализа в диссертационном исследовании активно привлекались работы по традиционной культуре (это вторая группа). Они связаны как с телом человека, так и с разнообразными предметными реалиями. Следует отметить две монографии: «Антропология женского тела в славянской традиции» (М., 2001) Г.И. Кабаковой и «Состав человеческий: человек в традиционных соматических представлениях русских» (СПб., 2001) Н.Е. Мазаловой.

Для формирования системного подхода использовались исследования по лингвистике и психологии В.И. Шаховского, Г.Е. Крейдлина, И.А. Диневич, Н.Г. Архиповой, М.Л. Ковшовой (третья группа работ). Для качественного анализа мотивов ощущений и эмоций в русских народных волшебных сказках использовались исследования двух научных областей: психологии ощущений и психологии эмоций (четвертая группа работ).

Русская народная волшебная сказка является сложным организмом. Мотивы состояний - одна из ее составляющих, важная для сюжетостроения. Сложность группы мотивов состояний заключается в отражении комплексного знания русского народа о человеке и об окружающем его мире (сквозь призму мифологии, традиционной культуры, уклада жизни, этнопсихологии). Причем это отражение демонстрирует специфику жанра волшебной сказки.

В фольклористике существуют разные точки зрения на мотив и на его природу. Наиболее объективным нам представляется взгляд на эту глобальную проблему Б.Н. Путилова. Мотив, по его мнению, «может быть сведен к сочетанию субъект - действие (состояние) - объект. При этом мотив полностью не изолирован, он состыковывается с другими мотивами как семантически, так и конструктивно» Путилов Б.Н. Фольклор и народная культура // Путилов Б.Н. Фольклор и народная культура; In memoriam. СПб., 2003. С. 186-187.. В другой работе Б.Н. Путилов выделяет следующие типы мотивов: «<…> в эпическом сюжете происходит непрерывное чередование мотивов-ситуаций, мотивов-речей и мотивов-действий. К ним можно было бы еще добавить мотивы-описания, которые соседствуют с мотивами-ситуациями и действиями и нередко как бы переливаются в них, и мотивы-характеристики, которые не являются, как правило, собственно сюжетообразующими, хотя содержательная роль их несомненна <…>» Путилов Б.Н. Героический эпос и действительность. Л., 1988. С. 141..

Для диссертационного исследования была разработана методика анализа мотивов состояний. Ее особенность - наличие контекста: мотивы описаны в их окружении. Предшествующие тому или иному мотиву состояния, а также следовавшие за ним весьма значимы для анализируемого мотива. Этот подход помог тщательнее исследовать особенности мотивов состояний. Критериями при их анализе были следующие позиции. Во-первых, это типы персонажей, задействованных в том или ином мотиве: 1) субъект, от которого исходит инициатива пребывания в состоянии; 2) субъект, способствующий возникновению состояния; 3) субъект состояния; 4) субъект, благодаря действиям которого состояние завершается. Во-вторых, это характеристики состояний: 1) добровольность / невольность; 2) предшествующее состояние; 3) действие, благодаря которому появляется новое состояние; 4) продолжительность; 5) наличие или отсутствие возвращения к исходному состоянию.

Методика анализа мотива эмоций несколько отличается от представленной выше в силу специфики самого мотива. В эмоции как акте фигурируют следующие типы персонажей: 1) субъект, способствующий возникновению эмоции; 2) субъект, испытывающий эмоцию; 3) субъект, на которого эмоция направлена; 4) субъект, способствующий прекращению эмоции, или субъект, описание действия которого сменяет описание эмоции. В некоторых случаях те или иные типы субъектов отсутствуют. Это объясняется особенностью функционирования мотива.

В диссертационном исследовании под состоянием подразумевается ряд режимов жизнедеятельности персонажей. Они имеют не только сходство, но и различие с режимами жизнедеятельности людей в реальности. Следует оговорить и то, состояния каких именно персонажей рассматриваются в работе. Это персонажи, имеющие человеческую природу (их большинство), а также разнообразные представители иного мира, которым временно или постоянно приписывается человеческая внешность. Состояния персонажей-животных (сивки-бурки, серого волка и пр.) и персонажей-предметов (говорящих гуслей, костыля и пр.) упоминаются по мере необходимости (в большинстве случаев как субъекты, способствующие возникновению или прекращению состояния; в качестве субъектов состояния практически не рассматриваются).

Исследователи отмечают, что не все персонажи сказок укладываются в существующие функциональные типы. Кроме традиционно выделяемых (герой, помощник, антагонист, даритель), в диссертационном исследовании обозначены и другие типы персонажей. Они не всегда важны для сюжетостроения, скорее, работают на создание образа героя, служат неким фоном. Необходимость их описания вызвана тем, что если им самим не всегда приписываются состояния, то они часто задействованы в создании или прекращении состояний ведущих типов персонажей. Для анализа мотивов состояний возникла необходимость сформировать классификацию. В ее основу положены два важных критерия - пол и принадлежность к положительным или отрицательным группам персонажей. В результате обозначены следующие типы: 1) второстепенный положительный персонаж мужского пола, 2) второстепенный отрицательный персонаж мужского пола, 3) второстепенный положительный персонаж женского пола, 4) второстепенный отрицательный персонаж женского пола. К положительным персонажам приравнены нейтральные на том основании, что они не причиняют и не пытаются причинить вред герою (героине).

Деление персонажей на положительных или отрицательных производится с позиции их отношения к герою (героине) или другим типам ведущих положительных персонажей (царевне, помощнику). У иных типов их причастность к группе положительных или к группе отрицательных персонажей не зависит от их отношений с другими. Зло, специально или случайно производимое героем или героиней, не переводит их в разряд отрицательных персонажей (например, если герой убивает побратимов в наказание за измену, появление падчерицы становится причиной гибели мачехи). Они положительные априори. Другие типы персонажей могут менять свою принадлежность к группе. Сестра героя в начале сказки не вредит брату, но в середине повествования вдруг становится антагонисткой. Для перемещения из группы положительных в группу отрицательных персонажей, как правило, нужен другой персонаж, принадлежащий к той группе, в которую происходит перемещение (антагонист вступает в любовную связь с сестрой героя, и она начинается вести себя как антагонистка). Для анализа мотивов важно то, в какую именно группу (положительных или отрицательных персонажей) в момент анализируемого состояния входит персонаж.

Народная волшебная сказка, имеющая корни в мифологии, отразившая уклад жизни русских, свойственным ей образом воспроизводит эти явления. Мотивы состояний имеют аналогию с предметами исследования гуманитарных наук. Привлечение их данных дает возможность еще точнее определить специфику волшебной сказки как жанра. Многосторонний анализ мотивов состояний предполагает поиск возможных сходств и отличий. Важно выявить сходство и отличие представлений о человеке в сказке с представлениями о человеке в традиционной культуре и науке.

Цель - создание системы мотивов состояний персонажей и выявление особенностей ее функционирования в русских народных волшебных сказках.

Указанная цель обусловила следующие задачи:

1. Проанализировать мотивы телесных признаков в русских народных волшебных сказках.

2. Систематизировать мотивы особых состояний тела в русских народных волшебных сказках.

3. Классифицировать мотивы изменений внешнего облика в русских народных волшебных сказках.

4. Охарактеризовать мотивы ощущений, физиологических потребностей организма и примыкающие к ним мотивы в русских народных волшебных сказках.

5. Определить специфику использования мотива эмоций в русских народных волшебных сказках.

6. Проследить взаимовлияние мотивов телесных и эмоциональных состояний персонажей.

7. Выявить продуктивные и непродуктивные для сюжетостроения мотивы состояний.

8. Показать влияние мотивов состояний на формирование функциональных типов персонажей.

9. Сравнить зависимость трактовки персонажа в сказочном фольклоре от проекции человека в мифологических представлениях, традиционной культуре, укладе жизни, а также выявить сходство и различие позиций волшебной сказки и общей психологии и психологии эмоций в восприятии состояний человека.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Мотивы состояний - важный компонент мотивного фонда русской народной волшебной сказки.

2. Мотивы состояний значимы для сюжетостроения.

3. Каждому типу персонажей присущ свой круг состояний.

4. Ведущую роль при описании состояния играет его контекст.

5. Сказка отражает особое представление о состояниях человека. Оно складывается из воззрений русского народа, а также определяется специфическими жанровыми характеристиками сказки.

6. В русских народных волшебных сказках разных регионов России в общем совпадает, но в частном отличается подача мотивов состояний.

Объект исследования - русская народная волшебная сказка.

Предмет исследования - мотивы состояний персонажей в русских народных волшебных сказках.

Теоретико-методологической базой исследования послужили общие теоретико-методологические принципы изучения фольклора, сформулированные в отечественной фольклористике В.Е. Гусевым, Н.И. Кравцовым, В.П. Аникиным, Б.Н. Путиловым, фундаментальные труды по волшебной сказке В.Я. Проппа, Е.М. Мелетинского, Н.В. Новикова, а также исследования Е.Н. Елеонской, Т.В. Зуевой, В.Е. Добровольской, В.А. Черваневой, Т.Г. Дмитриевой; исследования Г.И. Кабаковой и Н.Е. Мазаловой, связанные с народными представлениями о теле человека; статьи по традиционной культуре, лингвокультурологии и этнографии славянских народов Н.И. и С.М. Толстых, Т.А. Агапкиной, Л.Н. Виноградовой, А.Л. Топоркова, Л.С. Лаврентьевой, А.К. Байбурина, Т.А. Бернштам, Н.Л. Пушкаревой, О.В. Беловой, М.М. Валенцовой, Г.И. Кабаковой, Л.Г. Невской, А.А. Плотниковой и др.; работы по родильной и свадебной обрядности европейских народов Н.Н. Грацианской, М.И. Решина, Е.А. Шервуд, М.С. Кашубы, М.Ю. Мартынова, М.К. Любарт; работы по эмотиологии и по лингвистике в их связи с фольклорными текстами и народными представлениями Н.Д. Арутюновой, Н.Г. Архиповой, Е.Ю. Аксеновой, Л.Ю. Гусева, И.А. Диневич, Г.Е. Крейдлина, В.А. Масловой, С.Е. Никитиной. Для верного осмысления мотивов ощущений, физиологических потребностей, эмоций были изучены фундаментальные труды по общей психологии (А.Н. Леонтьева, Б.Г. Ананьева, С.Л. Рубинштейна) и психологии эмоций (А.В. Батаршева), использовался также ряд монографий и статей, посвященных эмоциям в их разнообразных аспектах (А.П. Белика, Г.М. Бреславого, В.К. Вилюнаса, В. Вичева, Л.Я. Гозмана и др).

Методами исследования стали следующие:

1. Системный метод позволил рассмотреть сказку как целостный многоуровневый организм, находящийся во взаимодействии с областями народных верований, быта и психологии русских.

2. Структурно-типологический метод был использован при создании типологии группы мотивов состояний.

3. С помощью описательного метода охарактеризованы группы мотивов состояний.

4. Структурно-семантический метод помог проанализировать группы мотивов состояний персонажей, выявить составляющие мотивов.

5. Метод сравнительно-сопоставительного наблюдения дал возможность сравнить взгляды на состояния персонажей, их психологию и физиологию в сказках с трактовкой состояний человека в традиционной культуре русских, а также с существующими в настоящее время данными таких наук, как психология и физиология.

6. К многочисленной группе мотивов эмоций применен статистический метод. Это позволило произвести подсчет и на его основе сделать выводы о частотности употреблений разных типов эмоций, использовании их теми или иными типами персонажей, построить структуры эмоций и их цепи.

Источниками для исследования явились русские народные сказки, обозначенные в СУС как волшебные (300₁-745), а также незначительное количество контаминаций волшебных сказок с другими жанрами сказок: 1) о животных (222В); 2) легендарных (751, 810*, 811), новеллистических (883А, 850) и анекдотических (1640, 1875). Критериями их отбора послужили аутентичность текстов и принцип единого пространства. Диссертация написана на материале сказочного фольклора Сибири, собиравшемся несколькими поколениями фольклористов во второй половине XIX - второй половине XX вв. Это преимущественно тексты, объединенные в сборники по месту из фиксации. Кроме того, проанализированы сборники сказок, записанные от одного сказочника и тематические сборники.

Анализировались и русские народные волшебные сказки Дальнего Востока (преимущественно второй половины XX в.). Эти тексты вошли в сборники, посвященные дальневосточному фольклору. Исследовались также дальневосточные сказки, включенные в тематические сборники сказок Сибири. В научный оборот введены материалы из архива кафедры истории русской литературы Института русского языка и литературы Дальневосточного государственного университета (Дальневосточного федерального университета), собранные в Приморском крае во второй половине XX - начале ХXI вв.

Вся перечисленная литература привлекалась для анализа четырех групп мотивов: телесных признаков; особых состояний тела; изменений внешнего облика; ощущений и физиологических потребностей. Для группы мотивов эмоций была сделана специальная выборка текстов. Это связано с высокой популярностью мотива. Были отобраны 18 сборников сибирских и дальневосточных волшебных сказок и фольклорных материалов, а также материалы архива кафедры истории русской литературы Института русского языка и литературы Дальневосточного государственного университета (Дальневосточного федерального университета). Поскольку сборники по месту фиксации количественно преобладают над другими типами сборников, их было отобрано больше, чем тематических или составленных из текстов, записанных от одного сказочника.

Научная новизна. В диссертационной работе получен принципиально новый результат. Заявлено о существовании большой группы мотивов состояний, на материале русских народных волшебных сказок произведен ее анализ. Новизна научного исследования состоит также в том, что к анализу фольклорного материала одновременно привлечены данные нескольких гуманитарных наук, в том числе и тех, к которым прежде фольклористы не обращались (психологии эмоций и общей психологии). Анализ воплощения реальности через две составляющие - состояния тела и души - дал возможность осмыслить такие основополагающие понятия, как мотив, сюжет и типы персонажей, а также выявить особенности формирования и развития сказки с позиции мотивов состояний.

Теоретическая значимость работы определяется тем, что в ней на основе авторской методики произведена систематизация и классификация недостаточно исследованных мотивов. В результате получена система, позволившая через анализ мотивов состояний выявить особенности сюжетостроения, создания образов персонажей и взаимосвязь мотивов русской народной волшебной сказки. Выполнена детальная дифференциация понятийной категории мотив на примере мотивов состояний. Данное исследование послужит основой для создания объективного указателя мотивов состояний. На примере данной диссертационной работы возможно выполнение аналогичных исследований (на материале различных фольклорных жанров русских, а также других народов; на материале произведений художественной литературы). Диссертационное исследование может оказать влияние на развитие смежных гуманитарных дисциплин (литературоведения, этнографии, социолингвистики, культурологии, этнопсихологии). мотив народный волшебный сказка

Практическая значимость работы. Материалы и выводы диссертационного исследования могут быть использованы при написании обобщающих работ по фольклористике, а также по другим гуманитарным наукам (литературоведению, этнографии, культурологии, этнопсихологии, этнолингвистике), в преподавании общих и специальных курсов в высших и средних специальных учебных заведениях.

Апробация работы. По теме диссертационного исследования опубликовано 75 работ, среди них: 2 монографии, 13 статей в журналах из Перечня ВАК, 60 публикаций в российских и зарубежных (Тайвань, Казахстан) журналах, научных сборниках и сборниках материалов конференций. Основные положения диссертационного исследования были освещены в докладах на следующих конференциях: VI Международной конференции студентов, аспирантов и молодых преподавателей «Актуальные проблемы языков, истории, культуры и образования стран АТР» (Владивосток, 2006 г.), X Международной научной конференции молодых историков (Владивосток, 2006 г.), V Международной научной конференции «Тихоокеанская Россия в истории Российской и Восточно-Азиатских цивилизаций» (Владивосток, 2006 г.), V Международной научно-практической конференции «Российский Дальний Восток и интеграционные процессы в АТР: политико-экономические, социально-культурные проблемы» (Владивосток, 2007 г.), III Международной научной конференции «Россия - Восток - Запад: Проблемы межкультурной коммуникации» (Владивосток, 2007 г.), Международной научной конференции «Инновационные технологии обучения в области гуманитарных наук, сервиса и туризма: от теории к практике» (Владивосток, 2007 г.), Международной научной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых «Наука и студенчество: лингвистические исследования, международное сотрудничество, сервис и туризм» (Владивосток, 2007 г.), III Международной научно-практической конференции «Русский язык и русская культура в диалоге стран АТР» (Владивосток, 2008 г.), XI Международной конференции молодых ученых «Дальний Восток России и страны АТР в изменяющемся мире» (Владивосток, 2008 г.), научно-общественной конференции «Эволюционная роль культуры: от прошлого к будущему» (Владивосток, 2008 г.), Международной научной конференции «Историческая наука и историческое образование на Дальнем Востоке» (Владивосток, 2008 г.), VI Международной научно-практической конференции «Российский Дальний Восток и интеграционные процессы в АТР: политико-экономические, социально-культурные проблемы» (Владивосток, 2008 г.), XII Всероссийской научной конференции молодых историков «История и культура дальневосточной России и стран АТР» (Владивосток 2010 г.). По теме диссертационного исследования был сделан доклад на годичной сессии Института истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока ДВО РАН (Владивосток, 2009 г.). Работа обсуждена в отделе этнографии, этнологии и антропологии Института истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока ДВО РАН и в отделе литературоведения и фольклористики Института монголоведения, буддологии и тибетологии СО РАН. По теме диссертационного исследования для конференций, конгрессов, семинаров, чтений, симпозиумов различного уровня в России и за рубежом были написаны статьи и тезисы (51 заочное участие).

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, пяти глав, заключения, списка использованной литературы и приложения.

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

В первой главе «Мотивы телесных признаков персонажей русских волшебных сказок в соотношении с традиционными народными представлениями» рассматриваются такие мотивы, как гендерная дифференциация персонажей, фазы жизненного цикла, антропометрические характеристики, красота, внешнее сходство, запах, гигиенические характеристики.

В первом параграфе говорится о специфике половой принадлежности персонажей. Пол определяется как женский (о нем упоминается чаще) и мужской, но иногда персонажи (младенцы) могут быть как будто бесполы. Информация о женском или мужском поле заложена в статусе и имени, при этом о поле как таковом в сказке сообщается редко. Пол определяется с помощью ряда признаков, среди которых различия в строении тела, особенностях голоса, манере ходьбы, одежде. Как правило, половую принадлежность персонажей нельзя оценить с позиции инициативы, добровольности / невольности, а также цели изменения пола. Но если изменение пола все-таки происходит, то это делают сами персонажи или же по их согласию с помощью оборотничества. Цель изменения внешнего облика - избежать узнавания.

Второй параграф посвящен фазам жизненного цикла. Информация о них содержится в некоторых наименованиях персонажей, упоминаются также признаки, сопутствующие разным возрастным фазам, причем преобладают две категории взрослых - молодые и старые. Внешние признаки молодости описываются нечасто, а мотив старости разработан более подробно. Согласно логике сказки, старость отвратительна, а молодость прекрасна, поэтому молодые персонажи красивы, а о красоте стариков умалчивается. Молодость или старость могут быть не только признаками персонажа, но и причинами тех или иных событий. Возраст персонажей в основном не ограничен рамками таких критериев, как инициатива изменения состояния и добровольность / невольность. Часто представлены фиксированные фазы жизненного цикла, редко сообщается о взрослении или старении персонажей.

Встречается в сказке и мотив получения молодости, причем молодеют или стремятся помолодеть старики и старухи. Инициатива может исходить от них самих или от других персонажей, стремление помолодеть добровольно, его цель - возвращение молодости. Для того чтобы произошло изменение телесного состояния, персонаж должен совершить некое действие. Возвращения к исходному состоянию не происходит.

В третьем параграфе идет речь об антропометрических характеристиках персонажей. Мотивы высокого роста и большого веса (или ширины плеч) используются при описании персонажей-богатырей и богатырок, богатырки, кроме того, обладают и огромным весом. Сказка считает эти качества признаком силы. Существует связь между ростом персонажа и его происхождением: большой или малый рост антагонистов (т.е. нарушение нормы) указывает на их принадлежность иному миру. Такие категории, как добровольность / невольность и цель изменения состояния для роста и ширины плеч не свойственны, потому что эти признаки фиксированы. Полнота и худоба персонажей могут быть величинами как постоянными, так и временными. Изменение веса персонажей обусловлено разного рода событиями.

Мотив красоты анализируется в четвертом параграфе. Красота - атрибутивный признак молодых персонажей, молодость - одна из составляющих красоты. Как правило, о телесной красоте старых персонажей и о безобразии молодых не говорится. Не сообщается отдельно о красоте лица или тела, но могут вводиться признаки того или иного, в основном, красота персонажа дается через восприятие ее другими. Получение красоты, если персонаж изначально ею не наделен, происходит с помощью физических действий им самим или с ним при наличии волшебных предметов или помощников. Мотив утраты красоты возникает в сказке позже мотива получения красоты и генетически не восходит ни к магии, ни к тотемизму. Этот мотив связан с событиями человеческой жизни или с эмоциями, которые переживает персонаж, а значит, не подчиняется поставленной цели или принципу добровольности / невольности.

В пятом параграфе рассматривается мотив внешнего сходства. Внешне похожие персонажи однополы или разнополы, их двое или несколько, они принадлежат одному или разным поколениям, состоят друг с другом в близком кровном родстве (мать - дочь и отец - сын). Реже внешне похожие персонажи не состоят в родстве, но при этом принадлежат одному поколению и являются представителями одного пола. Внешнее сходство в большинстве случаев неизменяемый признак, поэтому к нему не применимы такие категории, как инициатива и добровольность / невольность изменения состояния. Но если внешнее сходство - полученное состояние, то инициатором изменения внешнего вида выступает антагонист, его цель - ввести героя в заблуждение.

Мотив запаха тела освещается в шестом параграфе. По частоте употребления преобладает мотив запаха тела человека, пришедшего в иной мир или на границу миров. В сказках используется мотив запаха мужского тела, о запахе женского тела речи не идет. Запах чувствует другой персонаж, о восприятии персонажем запаха своего тела, как правило, не говорится. Запах чувствуется в замкнутом пространстве, но иногда, чтобы подчеркнуть принадлежность противника иному миру, сообщается о запахе тела на открытой местности. Изредка упоминается о запахе предметов, принадлежащих персонажу. Этот мотив находится за рамками категорий добровольность / невольность и цели достижения этого телесного состояния.

В седьмом параграфе описываются мотивы гигиенических характеристик. Они составляют две группы: загрязнение и очищение тела. В сказке присутствует несколько типов загрязнения тела, в основном, они связаны с заключением брака, с выполнением тяжелой работы или с путешествием. Помимо индивидуального мотива загрязнения, в сказке иногда употребляется и мотив парного загрязнения и (еще реже) мотив группового загрязнения. Мотив загрязнения в одних случаях используется единожды, но существуют сюжеты, в которых персонаж пачкается многократно. Это отличает мотив загрязнения от всех рассмотренных выше мотивов телесных состояний. Инициатива загрязнения принадлежит самому персонажу или другому персонажу. Категории цели и добровольности / невольности не всегда задействованы.

Сказка чаще говорит о мытье персонажей, чем об их загрязнении. Мотивы очищения тела подразделяются на четыре группы: первая имеет ярко выраженную ритуальную основу, вторая связана с гигиеной, третья - с лечебным мытьем, четвертая выполняет ряд дополнительных функций, фоном для которых служит мотив омовения. В одной и той же ситуации инициатор мытья может меняться: им выступает сам герой, его антагонист или помощник. Сказочный персонаж чаще моется самостоятельно, но иногда, когда он не хочет или не может это сделать, его моют другие. Омовение может быть индивидуальным, парным или групповым; о мытье в бане в сказке сообщается чаще, чем об умывании или купании в природных водных источниках.

Группа мотивов телесных признаков обнаруживает связь с представлением о внешности человека, сформированным в русской традиционной культуре. Для сюжетостроения и создания образов персонажей мужского пола более значимы размеры, запах и гигиенические характеристики, персонажей женского пола - половая принадлежность, красота, внешнее сходство; для тех и других - фазы жизненного цикла.

Субъект, от которого исходит инициатива, и субъект, способствующий возникновению состояния, чаще отсутствуют. Если они обозначены, то в преобладающем количестве ситуаций это сами персонажи, которым приписывается состояние. Указание на добровольность / невольность состояния у большинства мотивов отсутствует или же состояние обозначается как добровольное. Действие, благодаря которому появляется состояние, и предшествующее состояние чаще обрисованы, чем опущены. Временная продолжительность состояния для телесных признаков более характерна, чем постоянная.

Во второй главе «Мотивы особых состояний тела персонажа в сказочном фольклоре: сходство и различие с верованиями и укладом жизни русского народа» говорится о появлении на свет чудесных детей, о врожденной и приобретенной силе богатыря, о болезненном состоянии и исцелении, о смерти и оживлении, разрушении и восстановлении тел, об особенном сне, об опьянении, похмельном синдроме и отрезвлении, а также об особых действиях.

Первый параграф посвящен мотиву появления на свет чудесных детей. Это состояние характеризуют следующие особенности: оно отличает чудесных детей от персонажей, имеющих обыкновенное происхождение; значимым оказывается использование некоего материала, имеющего в традиционной культуре связь с идеей чадородия; мотив находится в зависимости от мотивов бездетности или потери детей.

Чудесное зачатие осуществляется через соитие с тотемным зверем, благодаря съеденной чудесной пище, выпитой воде и пр. (первый способ). Количество задействованных персонажей нестабильно: их может быть один, два или три. От съеденной чудесной пищи рождается от одного до трех чудесных детей, наделенных богатырской силой. Дети, зачатые от выпитой воды, ветра или поцелуя, рождаются вне брака.

Второй способ - сотворение из материала - приводит к появлению на свет одного ребенка. Особенность этого способа (и появления на свет дитяти из отрезанного пальца) заключается в возрастном разграничении творящего и творимого: взрослые создают младенца. Традиционно сказка повествует о герое-ребенке, реже данный мотив имеет развитие сюжета, где чудесное дитя вырастает и вступает в брак. Появившиеся на свет этим способом персонажи умирают в финале или же подвергаются крайней опасности, так как чудесные дети зачастую продолжают сохранять свойства материала, из которого они изготовлены.

Третий способ не стал в волшебных сказках достаточно популярным. По сути, он напоминает первый способ (связан с идеей чудесного зачатия от съеденного колена мертвеца), в результате рождается богатырь. Или, как и второй способ, приводит к появлению на свет героя-дитяти (но при этом появление ребенка из отсеченного мизинца напоминает вегетативное деление). Его специфическая черта - передача способности выносить дитя от утробы женщины другой части тела (колену).

Во втором параграфе описывается мотив силы как одной из постоянных характеристик богатыря. Зачатый чудесным образом герой силен от рождения. Это может быть один персонаж, а также два (герой и его брат) или три персонажа (герой и два брата). Большей силой обладает персонаж, по причине своего рождения имеющий самый низкий социальный статус (Иван Коровий сын). Сила может появиться (или увеличиться уже имеющаяся) у взрослого героя после выполнения особого действия (от прикосновения к тотему, принятия внутрь особой воды или пищи и пр.). Получение силы может быть добровольным (герой знает о том, что после выполнения некоторого действия его сила увеличится), кроме того, богатырь может выполнять это действие и не знать, к чему именно оно приведет. Для сказки не характерно наделение героя силой против его воли. Цель изменения состояния - одарить героя огромной силой. Мотиву наделения силой иногда сопутствует мотив ее уменьшения. Его инициатором является персонаж, благодаря которому герой получает силу. Богатырская сила может быть отнята полностью, это делает антагонист, причем тайно от героя. Сила богатыря превосходит силу простых людей-персонажей, обычно она используется героем для борьбы с врагом.

В третьем параграфе речь идет о мотивах болезненного состояния и исцеления. Они имеют мифологическую основу, восходят к исторически существовавшим обрядам или отражают имеющие место быть в действительности болезни и травмы, а также связанные с ними состояния.

Мотив настоящей болезни может иметь или не иметь инициатора. Если инициатором является антагонист, то цель болезни - причинить заболевшему персонажу вред. Инициатором настоящего телесного повреждения может быть сам персонаж, находящийся в этом состоянии, или его противник. В зависимости от этого определяется и цель состояния: ее может ставить сам герой или его противник. Если инициатор отсутствует и болезнь возникает у персонажа без вмешательства со стороны, то и цель изменения телесного состояния отсутствует. Как правило, болезнь наступает у персонажа помимо его воли. В большинстве случаев указанное телесное состояние завершается исцелением, реже - летальным исходом. Исцеление в сказке всегда настоящее: персонажи излечиваются от болезни, повторного или хронического заболевания сказка не знает.

Инициатор мнимой болезни - имитирующий ее персонаж или его помощник (другой антагонист). Цель мнимой болезни - причинение вреда герою или сокрытие другого телесного состояния. Мнимая болезнь и мнимое телесное повреждение принимаются персонажем добровольно, заканчиваются тогда, когда отпадает в них необходимость.

В четвертом параграфе анализируются мотивы смерти и оживления, разрушения и восстановления тел. Насильственная смерть чаще преднамеренная, чем непреднамеренная, сказка не знает смерти персонажей от непредумышленного убийства. Представлены два основных типа насильственной смерти (они связаны со смертью героя, его последующим расчленением и оживлением и уничтожением антагониста, причем убивает и оживляет (или может оживить) одно и то же лицо). Описывается смерть одного, двух или - максимум - трех персонажей, мотив групповой смерти для сказки не характерен, как и мотив самоубийства. Возможно, это служит подтверждением того, что собственная жизнь для человека обладала особой ценностью (за исключением частных случаев, например, ритуальных самоубийств).

Мотиву естественной смерти не свойственны такие категории, как инициатор и цель, которую он преследует. Естественная смерть является окончательным состоянием, возвращения умершего персонажа к жизни не происходит. Мотив насильственной смерти более значим и более разработан, чем мотив естественной смерти. Типы насильственной смерти, как правило, обнаруживают зависимость от принадлежности убитых, убийц и оживляющих персонажей нашему или иному миру, а также зависимость от локуса, в котором совершается убийство.

В основном, это происходит против воли персонажа, которого убивают. Для этого мотива весьма значимой оказывается функция оппонента - персонажа-убийцы. Инициатором является убийца, а не персонаж, для которого наступает это особое состояние. Цель насильственной смерти для оппонента - уничтожение противника, для убиваемого персонажа (иногда, если он знает об убийстве) - возможность ожить, как бы заново родиться.

Спустя некоторое время - благодаря усилиям помощников - персонаж оживает. Насильственная смерть может быть окончательной (как наказание антагонистов) или временной (за ней следует оживление). Над другими способами оживления преобладает мотив оживления живой водой.

Мотивы разрушения тела и его восстановления значимы для развития сюжета. Этот мотив выполняет несколько функций: антагонисты убивают героя; разрушение тела - один из этапов его изменения в лучшую сторону или избавление от вредоносности; разрушение тела мертвеца навсегда лишает его возможности приходить в мир живых. Состояние может быть окончательным (у людей-противников героя; антагонистов - представителей иного мира; умершего отца героя, т.е. представителя старшего поколения и уже представителя иного мира) или временным (для героя, невесты, положительных персонажей или прощенных героем противников), за ним непременно следует оживление или переделка тела.

Этот мотив в большинстве рассмотренных вариантов задействует три группы персонажей: персонажи, разрушающие тело; персонажи, тела которых подвергаются разрушению; персонажи, восстанавливающие тело. Если в первую группу входят противники, то во вторую - герой (или второстепенные положительные персонажи женского пола), а в третью - помощники (или героиня). Первую группу может составлять как один, так и два или три персонажа; вторую чаще - один персонаж (герой, второстепенный положительный персонаж женского пола или антагонист, принадлежащий иному миру), реже - два или три персонажа (антагонисты, принадлежащие нашему миру); третью группу - один, три или более персонажей.

Персонаж, чье тело подвергается разрушению, о предстоящем изменении своего телесного состояния не знает. Изменение начинается неожиданно для него (когда он бодрствует или спит). Для молодых персонажей разрушение тела - временное состояние, из которого они выводятся, представители старшего поколения остаются в этом состоянии. Таким образом сказка отстаивает смену поколений. Непременным условием восстановления тела является составление его частей в исходном порядке и действие, благодаря которому собранные части тела вновь срастутся, а убитый оживет.

В пятом параграфе говорится о мотиве особенного сна. Он отличается от обыкновенного сна тем, что для его возникновения необходимо некое дополнительное обстоятельство. Таким обстоятельством может быть тип персонажа, наличие сновидения, предсказывающего будущее, или внешнее воздействие, способствующее возникновению сна. В сказках выделяется четыре вида особенного сна: богатырский, вещий, навеянный с помощью колдовства, вызванный употреблением особых напитков (пищи). Первые три типа генетически связаны с мифологическими представлениями, четвертый обнаруживает связь с реалиями действительности.

Богатырский сон выполняет две основные функции: служит одним из признаков богатырской силы; отличается от сна других персонажей сказки. Инициатором этого состояния является сам уснувший, но причиной сна становятся внешние факторы (усталость, удар). Богатырский сон характеризуется рядом черт, указывающих на его связь с временной смертью, переходом в другой род, особенностью образа персонажа. Продолжительность сна ограничена несколькими днями: как только спящий просыпается, он вновь включается в цепь событий. Сон героя - причина активных действий других персонажей, их активность - средство пробуждения героя. Например, отданная на съедение змею царевна становится, пока герой спит, главным действующим лицом сказки: она действует (пытается разбудить героя), а герой в это время бездействует.

Вещий сон не закреплен за конкретным типом персонажа, а используется в том случае, когда необходим для развития сюжета. Для этого типа сна такие критерии, как инициатор действия и добровольность или невольность принятия состояния не важны. Если вещий сон видят (или якобы видят) положительные персонажи, то это приносит им пользу, а если его видят (или как будто видят) антагонисты, то это причиняет или может причинить вред герою. Продолжительность вещего и обыкновенного сна полностью совпадает, но первый из них дополняет событийное пространство сказки.

Сном от колдовства спят, как правило, персонажи, ставшие жертвами антагонистов. Инициатором выступает антагонист, действие производится с героем без его согласия. Как и богатырский сон, он временно изымает героя из происходящих событий. Если сон напускают герои, то это не приносит вред персонажам, попавшим под воздействие колдовства. Сон, вызванный употреблением зелья, в ряде случаев имеет антагониста-инициатора. Желание или нежелание героя засыпать подобным сном не учитывается: он не знает, что его состояние скоро изменится.

Шестой параграф объединяет мотивы опьянения, похмельного синдрома и отрезвления. Особенность мотива опьянения заключается в том, что он иногда выполняет функции, свойственные другим мотивам (выступает вместо мотива сна). Опьянение может быть настоящим (персонажи пьянеют на самом деле) или же мнимым (персонажи только притворяются пьяными). Происходит замена одного мотива другим, но при этом остается их общий признак: на месте мотива мнимого сна появляется мотив мнимого опьянения. Персонажам свойственно сильное опьянение, выражающееся пьяным сном, нарушением моторики или неадекватным поведением. В сказке представлено, в основном, мужское опьянение, потому что женские персонажи, за редким исключением, не пьют.

Опьянение связано с физиологией, поэтому происходит смещение критерия добровольности / невольности с мотива особого состояния (опьянения) на инициатора действия, приводящего к опьянению. Если им является антагонист, то его действие должно навредить положительным персонажам. Героя или второстепенных положительных персонажей пытаются опоить, а в ряде случаев пользуются моментом, когда они пьяны, чтобы достичь поставленной цели: жена покидает мужа, колдун возвращает сбежавшего ученика, антагонист топит героиню. Если инициатором выступает герой, то намерение причинить вред пьющему персонажу, как правило, отсутствует. Иногда инициатива может исходить и от самого выпивающего персонажа, в этом случае его цель - опьянение.

Седьмой параграф посвящен мотиву особых действий. Персонажи производят разнообразные действия: едят и пьют, работают и отдыхают, передвигаются в пространстве и пр. Но в сказке существуют особые действия: сотворение локуса и танец. Мотив сотворения локуса включает в себя несколько типов, большая их часть связана с выполнением свадебных задач и мотивом оборотничества. Инициатором сотворения локуса выступает антагонист или второстепенный персонаж. Творит локус персонаж, связанный с иным миром: чудесная супруга, помощник или чудесное дитя. На пустом месте создается новый локус или же происходит изменение уже имеющегося объекта в нашем или ином мире.

Мотив танца находится в зависимости от создания локуса, установления семейно-брачных отношений и пр. Специфика мотива сводится к следующему: он не всегда выступает совместно с мотивом музыки; танец присутствует там, где используется мотив игры на музыкальных инструментах; пляшут персонажи, слышащие музыку, играющий или владеющий музыкальным инструментом персонаж воздействию музыки не подвергается; фигуры танца описываются редко; индивидуальный танец преобладает над парным и групповым.

Группа мотивов особых состояний тела активно участвует в сюжетостроении и создании образов персонажей. В результате возникает уникальная «картина мира» сказки, где верования и уклад жизни русских работают как на создание сказочной фантастики, так и на отражение представлений о тех или иных реалиях действительности, свойственных русской ментальности. Одна часть мотивов свойственна преимущественно персонажам мужского пола (появление на свет, врожденная и приобретенная сила, особенный сон, опьянение, похмельный синдром и отрезвление). Другая часть из-за многообразия подтипов мотивов не имеет ярко выраженного деления персонажей по половому признаку (болезненное состояние и исцеление, смерть и оживление, разрушение и восстановление тел, особые действия).

Субъектом, от которого исходит инициатива, и субъектом, способствующим возникновению состояния, в значительном количестве мотивов становится другой персонаж. Такой признак как добровольность / невольность чаще отсутствует. Но если он присущ мотиву, то действие совершается невольно. Действие, благодаря которому возникает состояние, и предшествующее состояние в большинстве случаев в сказке обозначены. Состояние чаще оказывается постоянным, чем временным.

В третьей главе «Влияние мифологических представлений и реалий быта русских на мотивы изменений внешнего облика персонажей волшебных сказок» анализируются такие мотивы, как оборотничество, переодевание, прятки, ношение одежды, обуви, украшений, нагота. Эта группа мотивов состоит из двух подгрупп. Одна из них связана с сокрытием истинного облика, в нее входят оборотничество (настоящее изменение с помощью волшебства) и переодевание (трансформация происходит благодаря смене одежды); к ней примыкает мотив пряток (как мнимое отсутствие персонажа в данном локусе). В другой подгруппе изменение облика зависит от обнажения тела или сокрытия наготы.

В первом параграфе говорится об оборотничестве. Приводятся способы, благодаря которым происходит изменение внешнего облика разных типов персонажей: через физическое действие, с помощью волшебных капель, чудесных предметов, употребление воды из следа животного и пр.; иногда такое действие может сопровождаться заговором. В большинстве случаев возвращение человеческого облика происходит тем же способом, каким было принято чужое обличье; в редких случаях возвращения первоначального облика персонажа не происходит. Мотив полного оборотничества, при котором трансформируется все тело, преобладает над гибридным (изменяются некоторые части тела), а превращение, сразу изменяющее облик персонажа, превалирует над поэтапным. Оборотничество можно классифицировать в зависимости от того, чей облик принимает или во что превращается персонаж. Основные признаки оборотничества связаны с разнообразными временными или пространственными характеристиками.