Тема семейных ценностей в творчестве русских писателей второй половины XIX века

Произведение вологодской писательницы А.Б. Медведской «Тихие омуты» охватывает период в 100 лет. В нём автор рассказала о семье родителей и о собственной семье. Антонина Бернардовна прошла через голод 30-х годов в Белоруссии, войну, немецкий концлагерь, фильтрационный советский лагерь. Войну она встретила в Бресте, где оказалась на гастролях с мужем и маленькой дочерью. Она пишет, как прошла войну бок о бок с ребёнком и мужем-актёром; сумела не только выжить, но и спасти свою семью, даже организовала побег из концлагеря с мужем, дочерью и двумя актёрами. В 2004-05 годах в «Роман - газете» был опубликован ранее неизвестный широкому русскому читателю роман писательницы - эмигрантки первой волны Нины Фёдоровой (1895-1980) «Жизнь». В 1964-1966 годах в Вашингтоне вышла его первая часть. Действие охватывает несколько десятилетий - с дореволюционных времён до начала Второй мировой войны. Иллюстрируя драматическую историю страны через судьбу разных людей, представителей нескольких поколений одной русской семьи, роман Нины Федоровой перекликается с такими классическими произведениями русской литературы, как «Тихий Дон» Михаила Шолохова и «Доктор Живаго» Бориса Пастернака. «Жизнь» представляет интерес для читателей всех возрастов - для тех, кто только вступает в жизнь и для тех, кто хранит память о великом и трагическом прошлом нашей страны.

Итак, наш обзор современных семейных хроник показывает, что этот жанр, несмотря на объективные трудности для писателей (большой объём текста и фактологического материала), активно развивается в современной русской и зарубежной литературе, обладает широким спектром многообразных проблем, вызывает интерес у читателей и поэтому возможно появление новых семейных хроник, в которых будет представлен иной взгляд на драматическую и трагическую историю ХХ века.

Вывод по первой главе

Исходя из вышесказанного, мы можем назвать семью и внутрисемейные взаимоотношения одним из важнейших сюжетообразующих моментов творчества любого писателя. В русской классической литературе нет такого прозаика, в творчестве которого не отражалась бы тема отцов и детей, внутрисемейных отношений, поисков себя в новой реальности. Пушкин А.С., Н.В. Гоголь, А.Н. Островский, И.С. Тургенев, Н.А. Некрасов, Л.Н. Толстой, А.П. Чехов, A.M. Горький, М.А. Шолохов и многие другие мастера художественного слова рассматривали проблемы общества и человека сквозь призму социально-бытовой сферы жизни, ведь семья - бесценный микромир личности, который символизирует собирательный образ Отечества. Острые вопросы жизни, неурядицы, горе и трагедии связаны, прежде всего, с внутренними проблемами домашнего очага. Известно, что семья в становлении человека играет решающую роль. Личность человека создается в семье, в атмосфере, в которой он растет. Поэтому писатели часто обращаются к теме семьи, исследуя обстановку, в которой развивается герой, описывая семейный уклад и традиции, изучая разные системы воспитания.

Исходя из вышесказанного, мы ещё раз убедились в том, что попытки описать семью и обобщить её традиции появились уже на заре развития литературы. Это и «Поучение Владимира Мономаха», и проповеднические сборники «Златоуст» и «Измарагд».

Также нам стало известно, что наиболее яркой попыткой обобщения традиций русского семейного быта стала книга, составленная в середине XVI века благовещенским протопопом Сильвестром, политическим деятелем начальных лет правления Ивана Грозного - знаменитый «Домострой». В этой книге собраны весьма полезные вещи: от правил и основ семейственного регулирования до рецептуры различных блюд. Согласно «Домострою», традиционный глава семьи - отец, муж. Семья «Домостроя» - народная семья, в которой учтено всё, вплоть до мелочей внутреннего быта. Домострой отразил нравственный кодекс семьи, которая пропадёт без строгости внутреннего быта, без бережливости и умеренности, без рукоделья.

Мы видим, что наиболее полно семья предстаёт перед нами со страниц семейных хроник. Однако жанр семейной хроники в русской литературе оказался незаслуженно забытым, и произведения писателей, работавших в этом жанре, не занимают должного места в школьной программе по литературе. Последние годы наметился определенный интерес к теме семейного воспитания, изображению истории семьи и её традиций.

ГЛАВА 2. Отражение темы семьи в русской литературе 2-й половины XIX века

2.1 Семья и личность в романе И.С. Тургенева «Дворянское гнездо»

Размышления И.С. Тургенева о судьбе лучших в среде русского дворянства лежат в основе романа «Дворянское гнездо» (1858).

Прочитав данный роман, мы можем сказать, что в нём дворянская среда представлена почти во всех её состояниях -- от захолустной мелкопоместной усадьбы до правящих верхов. Всё в дворянской морали Тургенев осуждает в самой основе. Как дружно в доме Марьи Дмитриевны Калитиной и во всем «обществе» осуждают Варвару Павловну Лаврецкую за её заграничные похождения, как жалеют Лаврецкого и, кажется, вот-вот готовы помочь ему. Но стоило только появиться Варваре Павловне и пустить в ход чары своего шаблонно-кокетского обаяния, как все -- и Мария Дмитриевна, и весь губернский бомонд -- пришли от неё в восторг. Это развращённое существо, пагубное и исковерканное той же дворянской моралью, вполне по вкусу и высшей дворянской среде.

Паншин, воплощающий в себе «образцовую» дворянскую мораль, подан автором без саркастических нажимов. Можно понять Лизу, которая долго не могла как следует определить своего отношения к Паншину и по существу не сопротивлялась намерению Марьи Дмитриевны выдать её замуж за Паншина. Он обходителен, тактичен, в меру образован, умеет поддерживать беседу, он даже интересуется искусством: занимается живописью -- однако пишет всегда один и тот же пейзаж, -- сочиняет музыку и стихи. Правда, одарённость его поверхностна; сильные и глубокие переживания ему просто недоступны. Подлинный артист Лемм это видел, а Лиза об этом, может быть, только смутно догадывалась. И кто знает, как бы сложилась судьба Лизы, если бы не спор. В композиции тургеневских романов идейные споры всегда играют огромную роль. Обыкновенно в споре или образуется завязка романа, или борьба сторон достигает кульминационного накала. В «Дворянском гнезде» важное значение имеет спор между Паншиным и Лаврецким о народе. Тургенев позднее заметил, что это был спор между западником и славянофилом. Эту авторскую характеристику нельзя понимать буквально. Дело в том, что Паншин -- западник особого, казенного толка, а Лаврецкий -- не правоверный славянофил. В своём отношении к народу Лаврецкий больше всего похож на Тургенева: он не пытается дать характеру русского народа какое-то простое, удобно запоминаемое определение. Как и Тургенев, он считает, что прежде, чем изобретать и навязывать рецепты устроения народной жизни, нужно понять характер народа, его нравственность, его подлинные идеалы. И вот в тот момент, когда Лаврецкий развивает эти мысли, рождается любовь Лизы к Лаврецкому.

Тургенев не уставал развивать мысль о том, что любовь по самой своей глубинной природе -- чувство стихийное и всякие попытки рационального её истолкования чаще всего просто бестактны. Но любовь большинства его героинь почти всегда сливается с альтруистическими устремлениями. Они отдают свои сердца людям самоотверженным, великодушным и добрым. Эгоизм для них, как, впрочем, и для Тургенева, самое неприемлемое человеческое качество.

Пожалуй, ни в одном романе Тургенев не проводил так настойчиво ту мысль, что в лучших людях из дворян все их хорошие качества так или иначе, прямо или косвенно связаны с народной нравственностью. Лаврецкий прошёл школу педагогических причуд своего отца, вынес бремя любви своенравной, эгоистичной и тщеславной женщины и всё-таки не утратил своей человечности. Тургенев прямо сообщает читателю, что своей душевной стойкостью Лаврецкий обязан тому, что в его жилах течёт крестьянская кровь, что в детстве он испытал на себе влияние матери-крестьянки.

В характере Лизы, во всём её мироощущении начало народной нравственности выражено ещё определённее. Всем своим поведением, своей спокойной грацией она, пожалуй, больше всех тургеневских героинь напоминает Татьяну Ларину. Но в её личности есть одно свойство, которое в Татьяне только намечено, но которое станет главной отличительной чертой того типа русских женщин, который принято называть «тургеневским». Это свойство -- самоотверженность, готовность к самопожертвованию.

В судьбе Лизы заключён тургеневский приговор обществу, которое убивает всё чистое, что рождается в нём.

Излюбленное место действия в тургеневских произведениях - «дворянские гнёзда» с царящей в них атмосферой возвышенных переживаний. Их судьба волнует Тургенева. Поэтому роман «Дворянское гнездо», проникнут чувством тревоги за судьбы «дворянских гнёзд».

Можно сказать, что данный роман проникнут сознанием того, что «дворянские гнёзда» вырождаются. Критически освещает Тургенев дворянские родословные Лаврецких и Калитиных, видя в них летопись крепостнического произвола, причудливую смесь «барства дикого» и аристократического преклонения перед Западной Европой.

Тургенев очень точно показывает смену поколений в роде Лаврецких, их связи с различными периодами исторического развития. Жестокий и дикий самодур-помещик, прадед Лаврецкого («что барин восхотел, то и творил, мужиков за рёбра вешал ... старшого над собой не знал» Тургенев И.С. «Дворянское гнездо» [Электронный ресурс]. URL: http://www.litra.ru/composition/get/coid); его дед, который однажды «перепорол всю деревню», безалаберный и хлебосольный «степной барин»; полный ненависти к Вольтеру и «изуверу» Дидероту, - это типичные представители русского «барства дикого». Сменяют их приобщившиеся к культуре то претензии на «французскость», то англоманство, что мы видим в образах легкомысленной старой княжны Кубенской, в весьма преклонном возрасте вышедшей замуж за молодого француза, и отца героя Ивана Петровича. Начав с увлечения «Декларацией прав человека» и Дидро, он кончил молебнами и баней. «Вольнодумец - начал ходить в церковь и заказывать молебны; европеец - стал париться и обедать в два часа, ложиться в девять, засыпать под болтовню дворецкого; государственный человек - сжёг все свои планы, всю переписку, трепетал перед губернатором и егозил перед исправником» И.С. Тургенев «Дворянское гнездо» [Электронный ресурс]. URL: http://www.litra.ru/composition/get/coid. Такова была история одного из родов русского дворянства.

Также дано представление о семействе Калитиных, где родителям нет никакого дела до детей, лишь бы они были накормлены и одеты.

Вся эта картина дополняется фигурами сплетника и шута старого чиновника Гедеоновского, лихого отставного штаб-ротмистра и известного игрока - отца Паншина, любителя казённых денег - отставного генерала Коробьина, будущего тестя Лаврецкого и т.п. Рассказывая историю семей персонажей романа, Тургенев создаёт картину весьма далёкую от идиллического изображения «дворянских гнёзд». Он показывает разношерстую Россию, люди которой ударяются во все тяжкие от полного курса на запад до буквально дремучего прозябания в своём имении.

А все «гнёзда», которые для Тургенева были оплотом страны, местом, где концентрировалась и развивалась её мощь, претерпевают процесс распада, разрушения. Описывая предков Лаврецкого устами народа (в лице дворового человека Антона), автор показывает, что история дворянских гнёзд омыта слезами многих их жертв.

Одна из них - мать Лаврецкого - простая крепостная девушка, оказавшаяся, на своё несчастье, слишком красивой, что привлекает внимание барича, который, женившись из желания досадить отцу, отправился в Петербург, где увлёкся другой. А бедная Малаша, не перенеся ещё и того, что у неё, в целях воспитания, отняли сына, «безропотно, в несколько дней угасла» Там же.

Мы видим, что тема «безответности» крепостного крестьянства сопровождает всё повествование Тургенева о прошлом рода Лаврецких. Образ злой и властной тётки Лаврецкого Глафиры Петровны дополняют образы постаревшего на барской службе дряхлого лакея Антона и старухи Апраксеи. Эти образы неотделимы от «дворянских гнёзд».

Помимо крестьянской и дворянской линий автор ещё разрабатывает линию любовную. В борьбу между долгом и личным счастьем перевес оказывается на стороне долга, которому любовь не в силах противостоять. Крах иллюзий героя, невозможность для него личного счастья являются как бы отражением того социального краха, который пережило дворянство в эти годы.

«Гнездо» - это дом, символ семьи, где не прерывается связь поколений. В романе «Дворянское гнездо» нарушена эта связь, что символизирует разрушение, отмирание родовых поместий под влиянием крепостного права. Итог этого мы можем видеть, например, в стихотворении Н. А. Некрасова «Забытая деревня». Но Тургенев надеется, что не всё ещё потеряно, и обращается в романе, прощаясь с прошлым, к новому поколению, в котором он видит будущее России.

2.2 Разрушение семейных ценностей и нравственный упадок как центральная проблема романа Салтыкова-Щедрина «Господа Головлёвы»

«Господа Головлёвы» -- роман о семье, но, в первую очередь, это роман о подлинных и мнимых ценностях, о том, для чего живёт человек на Земле. В «Господах Головлёвых» автор исследует природу того, что неумолимо отдаляет людей друг от друга. Он исследует такие стремления, которые начинаются с исступлённого желания наилучшим образом устроить свой дом, обеспечить будущее своего рода. Дом, семья, род -- вот ценности подлинные, а не мнимые. И именно им самозабвенно отдаёт всю свою яркую жизненную одарённость родоначальница и глава семейства Арина Петровна Головлёва. И вроде бы добивается успеха: могущество головлёвского рода неоспоримо. Она сама это горделиво осознаёт: «Какую махину выстроила!» Салтыков-Щедрин М.Е. «Господа Головлёвы. Сказки» М.: «Художественная литература» 1979 - С. 120. Но когда цель, как кажется, достигнута, выясняется, что она была иллюзорной, что всё потеряно, а жизнь, своя собственная и близких, была бессмысленно принесена в жертву. Роман, посвящённый упорному созиданию «семейной твердыни», кончается полным человеческим крахом: опустением дома и распадом родственных связей.

Итак, в романе изображена семья, состоящая из главы -- Арины Петровны -- и её детей. Головлёва -- властная и энергичная помещица, хозяйка всего имения, натура сложная и целеустремлённая, но испорченная беспредельной властью над семьёй и окружающими. Она единолично правит всем имением, превратив мужа в ненужный придаток и калеча жизнь «постылым детям». Её страсть -- накопительство. Со всевозможными приобретениями, обогащением связаны самые яркие воспоминания жизни Арины Петровны. И дети, в который раз слушая её повествования об этом, воспринимают слова маменьки как увлекательную сказку.

Денежные отношения -- главная, самая прочная нить, которая связывает Арину Петровну и её сыновей -- Степана, Павла и Порфирия. Старший сын, Степан, от природы наблюдательный и остроумный, но бездеятельный, «постылый Стёпка-балбес», спился и умер. Другой сын -- Павел -- со временем возненавидел общество живых людей и жил в своём фантастическом мире наедине с самим собою. Так и протекала его безрадостная жизнь, пока верх над ним не взял смертельный недуг.

Младший сын, Порфирий, пожалуй, самая «выдающаяся» фигура в этом семействе. Деспотическая власть Арины Петровны, материальная зависимость от матери воспитали в нём лживость и угодничество. Порфирий с детских лет умел опутать «доброго друга маменьку» паутиной лжи и подхалимажа, за что и получил от других членов семьи прозвища «Иудушка» и «кровопийца». Прозвища эти как нельзя лучше отражают его сущность. Не Иуда, а именно Иудушка, поскольку он был лишён размаха настоящего Иуды-предателя. За свою никчёмную жизнь Порфирий не совершил ни одного настоящего поступка.

Предательство и подхалимство -- вот характеризующие его черты. Он предаёт всех и всегда. Все Иудушкины поступки настолько мелки и ничтожны, что вызывают негодование и омерзение. Даже обращаясь к Богу, он откровенно практичен. Господь для него -- нечто вроде высшей инстанции, к которой можно обращаться со своими гнусными прошениями.

Так почему же головлёвский род обречён на вымирание? Почему мать и дети так и не нашли общего языка? Ответ совершенно ясен: деспотизм, привычное подавление личности младших повлекло за собой неумение «головлят» распорядиться собственными судьбами. Будущие крушения, детей подготовлены здесь, в родных стенах. В богатый, но ненавистный родной угол головлёвская молодёжь возвращается только погибать.

В конце романа Щедрин показал опустевшую и обезлюдевшую «твердыню», в которой есть всё. «Не пустодомом живу!» -- хвастается Иудушка, но в то же время здесь никого нет. Пугающий своей силой образ тишины, ползущие по дому тени вовсе не случайно повторяются в романе.

И потрясает сцена Иудушки с «мёртвыми душами»: покойной матерью, братьями, давно умершими слугами. Отвернувшись от живой жизни, герой общается с призраками, пока внезапное пробуждение «одичалой совести» не заставит его с ужасом спросить: «Что такое сделалось?! где... все?..» Салтыков-Щедрин М.Е. «Господа Головлёвы. Сказки» М.: «Художественная литература» 1979 - С. 291. Вся тяжесть ответственности за гибель рода Головлёвых падает на Порфирия. Его же Салтыков заставит и очнуться -- «за всех». Иудушка, наконец, понимает, что есть настоящие человеческие отношения, законы человеческой связи. Он осознаёт эгоистическую разъединённость головлёвского рода и ответ за все многочисленные семейные грехи возьмёт на себя. Порфирий сам вынесет себе смертный приговор -- его найдут замёрзшим недалеко от могилы матери.

Жила здесь когда-то большая семья: Арина Петровна Головлёва -- деятельная, энергичная накопительница, глава рода; её муж -- пустой человек, пьяница, устранившийся от дел, страстно ненавидевший свою супругу; постылые Стёпка-балбес и Пашка-тихоня, как называла их мать, ласковый Порфиша (мать, впрочем, его всегда побаивалась) и Аннушка, которая потом бежала из дому с корнетом и вскоре умерла, брошенная супругом, оставив матери на попечение двух сироток -- Анниньку и Любиньку; были сыновья и у Порфирия.

Но проходят годы, и дом пустеет. Стоя на пороге смерти, перед лицом пробудившейся совести, в тоске повторяет Порфирий Головлёв: «Что такое! Что такое сделалось?! Где… все...» Салтыков-Щедрин М.Е. «Господа Головлёвы. Сказки» М.: «Художественная литература» 1979 - С. 291

Роман «Господа Головлёвы» состоит из ряда глав, повествующих о различных семейных событиях: «Семейный суд», «По-родственному», «Семейные итоги», «Племяннушка», «Недозволенные семейные радости»… Названия глав говорят о том, что центральная проблема романа -- проблема семьи (как и в «Анне Карениной» Толстого, в «Братьях Карамазовых» Достоевского, создававшихся примерно в те же годы). В романе рассказывается о том, как в Головлёво вернулся больным и нищим «постылый» Стёпка-балбес; как умер Павел, оставив всё состояние Порфирию; как трагически сложилась жизнь Анниньки и Любиньки; как умерла Арина Петровна, и т.д. История семьи Головлёвых -- это история «умертвий». Каждая глава кончается гибелью одного из членов семьи. Причём с каждой смертью всё большее состояние концентрируется в руках Иудушки, а вместе с тем растёт и растёт его одиночество.

Становится всё яснее, что и семьи-то никакой нет, что семейные узы лишь видимость, лишь форма, что все члены головлёвского рода враждуют между собой, ненавидят друг друга и рады смерти близких.

Трагична фигура главы рода -- Арины Петровны. «… Слово «семья» не сходит с её языка и, по наружности, всеми её действиями исключительно руководят непрестанные заботы об устройстве семейных дел». Она сама недоедает, недопивает и недосыпает и других впроголодь держит, ибо печётся о приумножении головлёвских богатств. Но госпожа Головлёва чувствует бессмысленность своей деятельности. «И для кого я всю эту прорву коплю! Для кого я припасаю!» Салтыков-Щедрин М.Е. «Господа Головлёвы. Сказки» М.: «Художественная литература» 1979 - С.. 12 -- вырывается «поистине трагический вопль» из груди матери. Во имя стяжания загублены души тех, для кого, казалось бы, совершалось накопление.

«На кислом молоке и попорченной солонине» воспитывались сиротки-внучки, каждым куском их попрекали, изуродовали их детство и юность, толкнули их на путь разврата и гибели. Лишённый прав на наследство, спился и умер в своём грязном углу Стёпка-балбес. Оставшись без средств, покончил с собой «законный» сын Порфирия Володенька, а «незаконный младенец» Володька отправлен на гибель в воспитательный дом...

В обществе, основанном на стяжании и расчёте, нет места чистым человеческим отношениям. В романе рисуется мрачная история распада семьи, распада человеческой личности, потонувшей в пошлых пустяках, в атмосфере пустомыслия, пустословия и праздности.

В центре этой истории -- Порфирий Головлёв. Ещё в детстве брат, Стёпка-балбес, прозвал его Иудушкой, «кровопивушкой». «С младенческих лет любил он приласкаться к милому другу маменьке, украдкой поцеловать её в плечико, а иногда и слегка понаушничать» Там же - С. 45. Обстановка деспотизма и приниженности создала из Порфирия своеобразный вариант того типа лицемера и подхалима, который изображал Грибоедов в Молчалине, Островский в Подхалюзине. Но Порфирий -- особенно страшный вариант лицемера. Недаром, когда он был ещё ребёнком, мать смотрела на него с сомнением. «И сама понять не могу, что у него за глаза такие, -- рассуждала она иногда сама с собою, -- взглянет -- ну, словно вот петлю закидывает. Так вот и поливает ядом, так и подманивает!» Там же - С. 230

Иудушка -- ханжа, прикрывающий свои злодеяния елейными «святыми словами». С именем Бога на устах, крестясь и благословляя, он толкает на верную гибель сыновей, грабит и выгоняет из дому «милого друга маменьку».

Основной приём раскрытия образа Иудушки -- изображение разительного несоответствия между словом и делом. Иудушка «зудил», «надоедал, томил, тиранил» людей «целым потоком бездельных слов», «источая из себя целые массы словесного гноя». В его бесконечных речах -- обрывки евангельских текстов, ходячие, затасканные пословицы, правила прописной морали, заверения в родственных чувствах. Обилие уменьшительных и ласкательных форм, интонации жалобных или умильных причитаний придают этим праздным речам приторный характер.

Слово перестаёт выражать мысль, чувство, оно, напротив, призвано скрыть, завуалировать то и другое.

К Порфирию Владимирычу приезжает сын Петенька (отец называет сыновей только так -- «Петенька», «Володенька»). Он умоляет отца о помощи -- речь идёт о жизни или смерти. Но слышит отказ. Совершается одно из многочисленных «умертвий». Стена ненависти встаёт между отцом и сыном.

Предательство, хищничество, холодный расчёт, отсутствие живых человеческих чувств -- вот пороки головлёвского рода, сполна унаследованные Иудушкой. Пороки эти типичны для общества, где человек человеку волк, типичны не только для дворянского, но и для любого эксплуататорского класса. Типичным в образе Иудушки является и то, что он во всём следует «кодексу, созданному преданием лицемерия». Ложь, пустословие, ханжество -- это не только индивидуальные пороки, присущие Порфирию Владимировичу.

«… Общество наше лицемерно… -- писал сатирик в одном из поздних своих произведений. -- Разве лицемерие -- не гной, не язва, не гангрена?» Салтыков-Щедрин М.Е. «Господа Головлёвы. Сказки» М.: «Художественная литература» 1979 - С. 67 Потоки лицемерной лжи захлёстывали страницы реакционных газет, воспевавших русское самодержавие. Щедрин обличает это «звонкое пустословие», «бессодержательную канитель», напоминающие разглагольствования Порфирия Головлёва.

Как это ни грустно, но в «Господах Головлёвых» действительно подводятся итоги. Роман -- не что иное, как история разрушения, распада одной семьи и проведение «финальной черты».

Собственно, подобного бесславного конца рода и следовало ожидать. Дело в том, что изначально, когда читатель только поверхностно знакомится с членами семейства, становится ясно, что они обречены на гибель.

Прочитав данный роман, мы видим, что М. Е. Салтыков-Щедрин не выводит в своём произведении ни одного положительного героя, как это характерно для традиционных, несатирических, романов. Но всё же бывают случаи, когда в сознании того или иного персонажа «Господ Головлёвых» случаются «просветы». В качестве примера мы можем взять Стёпку-балбеса. Когда он возвращается в Головлёво, дорога его напоминает путь на каторгу. Может быть, из страха перед беспросветным будущим в мозгу его возникает какое-то светлое пятно, мысль о своей никчёмности. Впрочем, мысль эта исчезает так же быстро, как появилась, поскольку Стёпка -- Головлёв до мозга костей.

Можно сказать, что более-менее светлой личностью на фоне остальных предстаёт Аннинька. Она далеко не положительная героиня, но всё же обладает несвойственными их роду понятиями о чести и порядочности. В голове её даже теплится мысль о честном зарабатывании денег. Она предстаёт перед нами совестливой и гордой девушкой. Но, всё это, к сожалению, обращается в прах при соприкосновении с реальностью, с насквозь прогнившим актёрским бытом. И всё же Аннинька вызывает уважение хотя бы тем, что долгое время пыталась бороться с неизбежным.

Таким образом, мы видим, что Салтыков-Щедрин не рисует абсолютно беспросветной картины существования Головлёвых. Нет: на тёмном фоне мелькают иногда солнечные лучи, но и им не под силу осветить ту клоаку, которую представляет собою усадьба Головлёво. Вся жизнь семьи -- лишь подведение итогов, больше ничего. Дело в том, что в каждом жесте, в каждом поступке героев сквозит их обречённость. Они могут стремиться к накопительству, к богатству (в их приземлённом понимании), не зная того, что известно читателю, -- конец приближается неумолимо.

Какие же итоги подводят Головлёвы? Самые ничтожные. Они не оставляют после себя даже памяти. Их забывают сразу же после смерти не только окружающие, но даже собственные родственники. Мы видим, что понятие «семья», вполне определённое для большинства людей, для Головлёвых имеет странное звучание. Скорее всего, это слово является для них пустым звуком. Семейные ценности, естественные для любого человека, для Головлёвых не имеют ровно никакого значения. Каждый член семьи проживает собственную жизнь, нимало не заботясь о родных и неизбежно стремясь к собственному концу.

Так, Арина Петровна, всю жизнь стремившаяся что-то сделать для семьи (в своём узком понимании), действует всегда довольно странным образом, ещё больше разобщая членов семейства. В конце жизни она остаётся «у разбитого корыта», вряд ли сознавая, что пришла к этому финалу сама. Ради укрепления материального положения она частенько забывала, что её дети -- люди, что им нужны забота и тепло. «Постылым» детям она «выбрасывала кусок», пребывая в уверенности, что тем самым выполняет родительский долг и может отныне снять с себя всякую ответственность. В результате и выросли «нерадивая» дочь, Стёпка-балбес, бесхребетный Павел и Иудушка-кровопивец. Также мы видим, что и внуки приносят ей скорее не радость, а дополнительные проблемы. Смерть Арины Петровны плачевна, но вполне заслужена с точки зрения критически настроенного читателя.

Точно так же «подводят итоги» дети Арины Петровны. Жизнь их прожита впустую, ничего не достигнуто. Вряд ли можно считать достижениями приобретения Иудушки. Увы, всё это -- закономерность для рода Головлёвых. Пустота -- практически синоним их существования. При слове «пустота» нам в голову в первую очередь приходит образ Иудушки. Это -- наиярчайший тип пустозвона, пустослова, пустосвята. По сути дела, этот персонаж представляет собой «гроб, наполненный прахом» (излюбленный эпитет автора по отношению к герою, неустанно повторяемый).

Примечательно в романе то, что «подведение итогов» в большинстве случаев связано с «нехорошей» смертью. Умирают в результате самоубийства, от запоя, от изнурительной болезни и почти никто -- от старости. Есть персонажи, которых автор «помиловал», но и у них мало шансов на удачу. Так, мы не видим смерть Анниньки, но не питаем ложных надежд на её выздоровление. Также не знаем мы и о том, что произошло с внебрачным сыном Иудушки, но нетрудно предположить, что жизнь его ожидает нелёгкая и вряд ли продолжительная. Таким образом, «оставляя в живых» некоторых героев, автор не даёт нам повода надеяться на то, что они избегнут участи всех остальных Головлёвых.

Читая данное произведение, мы видим, что сатирик подробно прослеживает историю собирательницы и накопительницы головлёвских богатств - Арины Петровны. В начале романа это жестокая крепостница, властная помещица, ловкая хищница. Все помыслы её направлены к тому, чтобы «копеечки лишней не истратить». Она сама ночей недосыпает, куска недоедает, держит впроголодь не только «девок-поганок», «хамово отродье», но и родных детей. Всё ради счастья семьи! Но счастье госпожа Головлёва видит только в обогащении. И в этом её трагедия.

Арина Петровна убеждена, что живёт она лишь для семьи, по заветам православной церкви, соблюдая правила христианской морали. «Что ж, мой друг, и перенесёшь, коли господу богу угодно, ? говорит она сыну. - Знаешь, в писании-то что сказано: тяготы друг другу носите, ? вот и выбрал меня он, батюшка, чтоб семейству своему тяготы носить» Салтыков-Щедрин М.Е. «Господа Головлёвы. Сказки» М.: «Художественная литература» 1979 - С. 213.

Но в жизни Арины Петровны возникает неразрешимое противоречие: она занимается стяжательством ради семьи и губит семью ради обогащения. В горькие минуты «из её материнской груди вырывался поистине трагический вопль:

?И для кого я всю эту прорву коплю? Для кого я припасаю?» Салтыков-Щедрин М.Е. «Господа Головлёвы. Сказки» М.: «Художественная литература» 1979 - С. 30. Холодный расчёт постепенно убивает в её душе даже материнские чувства. Головлёвская помещица видит в своих детях только лишнюю обузу. Потеряв дочь, Арина Петровна цинично пишет Порфирию: «…как жила твоя сестра беспутно, так и умерла, покинув мне на шею своих двух щенков» Там же - С. 11. Но со свойственным ей лицемерием вслух она говорит по-другому: «У бога милостей много…сиротки хлеба не бог знает что съедят, а мне на старости лет - утешение! Одну дочку бог взял - двух дал» Там же - С. 105.

Лицемерие - основной порок головлёвской семьи. Живых чувств не осталось, нравственные устои разрушены, идеалы попраны, но сохранилась внешняя оболочка, словесная шелуха.

В конце своего жизненного пути всесильная головлёвская помещица приходит к полному краху. Драматизм её положения не только в том, что владельцем всего её состояния становится Порфирий Головлёв, в доме которого мать превращается в жалкую приживалку. Самое страшное - это нравственная расплата. Незадолго до смерти «настала минута, когда перед умственным её оком предстали во всей полноте и наготе итоги её собственной жизни». Но прозрение приходит слишком поздно. Жизнь прожита, и исправить уже ничего нельзя. Настал «конец, полный тоски и безрадостного одиночества». Что может быть страшнее такого конца?

Итак, из всего вышесказанного можно сделать вывод, что «семейные итоги» весьма плачевны. Никто не остался в живых, никто не оставил по себе доброй памяти, никто ни разу за всю жизнь не совершил сколько-нибудь достойного поступка.

Своим романом Салтыков-Щедрин как бы говорит нам: «не уподобляйтесь Головлёвым, стройте свою семью на ином фундаменте, чтобы не ускорять «подведения итогов» для всего рода».

2.3 «Тема семейная» в романе Л.Н. Толстого «Анна Каренина»

Семья всегда была и будет «онтологическим» центром любых общественных и личных потрясений и катаклизмов: войн, революций, измен, ссор, вражды так же, как и мира, любви, блага, радости и т.п. Сам Толстой называл свой «семейный опыт» «субъективно-общечеловеческим». Семейную модель человеческих отношений он рассматривал в качестве универсальной, общезначимой основы братства, любви, прощения и т.д., так как именно родным людям мы склонны, прежде всего, прощать, терпеть от них обиды, забывать причинённое ими зло и жалеть их за это зло, ибо само родство, сама совместная жизнь превращает их «зло» в их «слабость», неумение быть добрыми, делает нас как бы «соучастниками» этого «зла», поскольку нормальный в нравственном отношении человек просто не может не чувствовать своей вины в том, что близкий, родной ему человек «плох».

И вместе с тем только в рамках семейной жизни, родственных связей могут возникать явные отклонения от «закона любви», вопиющие нарушения принципов человечности и нравственности, которые в других ситуациях не выглядят столь шокирующими (например, зависть сына к отцу, от которой страдал Толстой, ненависть жены к мужу и т.п.), когда с полным основанием можно сказать, что «враги человеку домашние его». И Толстой глубоко переживал все эти ситуации, познав и агрессивность, и лукавство, и многообразие такого зла. Оставаясь в семье до последних дней своей жизни, Толстой поступил последовательно и принципиально. Его жизнь в условиях контраста роскоши и нищеты, рабства и свободы, «ненависти» и «любви» протекала в самом напряжённом, центральном пространстве нравственного бытия человека. Ни война, ни изгнание, ни социальные бедствия и т.п. не могли дать ему столько опыта соприкосновения с пороками жизни, сколько дали «семейная война», «семейное изгнанничество» и «семейная беда».

В семье человек рожается и умирает, в ней проходит вся его жизнь. Здесь он впервые сталкивается с требованиями «общего», проходит первую школу отношений с людьми и узнаёт с полной очевидностью с неопровержимой достоверностью, что его счастье неотделимо от счастья других и что другие и есть он сам.

Толстой был убеждён, что «род человеческий развивается только в семье». Следовательно, её разрушение в его глазах было чревато самыми страшными последствиями для всего человечества. Семья есть основание, исток и рода, и личности. Она необходима для существования как «общего», так и «личного». Если «общее» - человеческий род, народ, общество, государство - не может обойтись без семьи, то и отдельный человек, согласно Толстому, только в семье живет полноценной, серьезной жизнью. Общая необходимость в форме глубокой личной потребности. А у современников писателя исчезло должное понимание семьи, её глубочайшего значения в жизни отдельного человека и общества.

Толстой даёт в романе целый ряд взглядов на семью. Яшвин и Катавасов - герои эпизодические, но со своими определёнными и характерными воззрениями на брак. Оба смотрят на семью как на помеху чему-то более важному: один - игре в карты, другой - науке. Для Серпуховского, молодого, преуспевающего генерала, «женитьба - единственное средство с удобствами без помехи любить и заниматься своим делом» Толстой Л.Н. Роман «Анна Каренина». издание четвёртое издательство «МЕКТЕП» ФРУНЗЕ 1976 - С.200. И наконец, наиболее полно развёрнуто отношение к семейной жизни светской молодёжи, к которой принадлежит Вронский. Он и его друзья видят в ней нечто низменное, прозаически-скучное, удел серых и обыкновенных людей. Толстой показал в романе множество очень разных людей: Облонский, Яшвин, Катавасов, Серпуховской, Вронский, Петрицкий, которые относятся к семье как к делу второстепенному. Причём их взгляды на семью носят не теоретический, а чисто практический характер. Герои руководствуются ими в жизни, поэтому их убеждения настоящие, хотя и неверные, с точки зрения автора. Они создают духовную атмосферу, указывающую на глубокое неблагополучие современного общества, трагически выразившееся ярче всего в судьбе Анны Карениной.

Мы видим, что толстовская «мысль семейная» раскрывается в сложном соединении всех эпизодов, событий, описаний героев, но всё же стержень её образуют две сюжетные линии: Анна - Вронский, Кити - Левин. Не надо забывать, что, хотя роман назван именем одной героини, её история занимает только около трети всего объёма произведения. Левину, не имеющему прямого отношения к судьбе Анны, уделено не менее внимания, чем ей.

Истории героев, очевидно, развиваются параллельно и разнонаправленно: Кити и Левин от разочарования, тяжёлых переживаний приходят к прочному и спокойному семейному счастью. Анна и Вронский неуклонно и неотвратимо движутся навстречу трагедии. Связь Кити и Левина, есть жизнь, отношения Анны и Вронского развиваются под знаком смерти. «Как счастливо вышло тогда для Кити, что приехала Анна, - сказала Долли, - и как несчастливо для неё, Вот именно наоборот, - прибавила она, поражённая своею мыслью. - Тогда Анна так была счастлива, а Кити себя считала несчастливою. Как совсем наоборот!» Толстой Л.Н. Роман «Анна Каренина». издание четвёртое издательство «МЕКТЕП» ФРУНЗЕ 1976 - C.230 . Наоборот чему? Наоборот представлениям о счастье и благе, которые царят в обществе. Причина противоположности судеб героев - в различном отношении их к семье и браку. Эти взгляды не сталкиваются на публичной арене споров и диспутов, поэтому и невозможна, принципиально невозможна событийная, сюжетная связь двух линий. Но суть воззрений героев вполне раскрывается их жизнью, их судьбой. Здесь Толстой следует философским традициям русского реалистического романа: Пушкина, Лермонтова, Гончарова, Тургенева. Так же как его предшественники и современники, автор «Анны Карениной» показывает воздействие среды на человека, используя те же приёмы расстановки положительных и отрицательных начал: исследуя, как хорошие, честные, справедливые люди преступают нравственный закон.

Брак Анны и Каренина - это совершенно очевидно - был чуть ли не случайным для неё и невольным для её мужа, да и для них обоих, один из тех браков, которые редко бывают прочными и не дают людям счастья, потому что совершаются без живого участия сердца, без взаимной любви. О таких браках сама Анна позднее услышит частые разговоры в салоне Бетси Тверской. Жена посланника высказала распространённый в светском обществе взгляд: для счастливого брака не нужны чувства, страсти, не нужна любовь. «Я знаю счастливые браки только по рассудку» Толстой Л.Н. Роман «Анна Каренина». издание четвёртое издательство «МЕКТЕП» ФРУНЗЕ 1976 - С.230 ,- сказала жена посланника. Вронский, участвовавший в споре, возразил на это: «Да, но зато, как часто счастье браков по рассудку разлетается как пыль именно оттого, что появляется та самая страсть, которую не признавали...» Там же - С. 241. Именно это и произошло в семье Карениных.

Анна и Алексей Каренины прожили вместе восемь лет, но об их брачной жизни в романе сказано совсем мало, а первые годы их супружества и вовсе не упомянуты. Неизвестно, например, как долго Анна была «губернаторшей» в провинции и когда она с мужем переехала в Петербург. Поселившись в столице, Анна свободно и легко вошла в высшее аристократическое общество. Ей был открыт доступ в три различных кружка избранных лиц петербургского света, где, по словам автора, она «имела друзей и тесные связи». Один состоял из высокопоставленных правительственных чиновников, тесно связанных по службе с Карениным и потому часто бывавших в его доме, но этот «служебный, официальный круг её мужа» был довольно скучен, и Анна по возможности избегала его. С гораздо большей охотой Анна появлялась в том кружке, центром которого была графиня Лидия Ивановна; туда Анна обычно приезжала в сопровождении своего мужа, высоко ценившего графиню. Особенно же тесно Анна была связана с людьми «партии крокета» - с кружком княгини Бетси Тверской. В этот салон, объединявший сливки петербургского света, Анну ввела его хозяйка княгиня Бетси, которая была дальней родственницей Анны - женою её двоюродного брата - и являлась двоюродной сестрой Вронского. Анна охотно и часто посещала этот салон, который впоследствии был местом её встреч с Вронским.

Очевидно, что Анна в замужестве предавалась обычным светским развлечениям и удовольствиям, для которых у неё было много свободного времени. Но она не походила на барышень и дам петербургского света тем, что отличалась скромностью своего поведения и безусловной супружеской верностью. Хотя и было заметно что-то «фальшивое во всём складе их семейного быта», однако внешне жизнь Анны с Карениным выглядела вполне благополучной, однообразно-спокойной, что называется, без бурь и потрясений. У Анны появился ребёнок, и она искренне занялась воспитанием своего Серёжи, которого очень любила. К обязанностям и долгу жены она относилась строго, и у Каренина не было ни повода, ни причин для недоверия к ней, для ревности и семейных сцен. В той части романа, где речь идёт об Анне до её измены мужу, нет даже упоминания о столкновениях между ними, о ссорах, взаимных упрёках и оскорблениях, а тем более - о ненависти друг к другу. Не видно, чтобы и Каренин не был ей верен в годы их супружества. Одним словом, до поры до времени Анна решительно ничем и никак не выражала неудовлетворённости своей семейной жизнью с Карениным, своей судьбой и своим положением в светском обществе.

Каренин далеко не идеальный муж, и он был ей не пара. Но всё-таки не следует забывать, что жесткие, уничижительные и уничтожающие суждения пришли Анне на ум уже после её измены Каренину и что её слова продиктованы ненавистью к нему, которая рождена вспыхнувшей страстью к Вронскому. Обвиняя мужа в том, что он не знает, что такое любовь, вообще не знает, бывает ли она на свете, Анна умалчивает о том, что и она сама, честно и добросовестно исполняя супружеские обязанности, тоже долго не имела никакого понятия о любви, пока это чувство не пробудил в ней Вронский.

И как раз в это время - в момент резких потрясений её души и последовавшего затем крутого перелома в её поведении, взглядах и образе жизни - Анна предстаёт перед читателем во всей её гордой красоте и женской пленительности.

Нередко в критической литературе можно встретить мнение о Вронском как о человеке, недостойном высокой любви Анны, в чём и видят главную причину гибели героини. Но Толстой, нисколько не идеализируя Вронского, всё-таки пишет, что он был человеком «с очень добрым сердцем». Обаяние, красота, справедливость, духовная и интеллектуальная незаурядность Анны вне всякого сомнения. Отсюда мысль чаще всего идёт по устойчивой колее: всё лучшее гибнет и должно гибнуть в этом проклятом мире буржуазного лицемерия и лжи. Действительно, сколько мы знаем романов, повествующих о преградах на пути влюблённых, страдающих из-за разбитых надежд. В «Анне Карениной» трагическая ситуация складывается после и в результате осуществления желаний героев. Центр тяжести перенесён с ухаживания, соперничества, ожидания любви на изображение жизни любовников.

Если, к примеру, в тургеневских романах герой испытывается любовью, способностью сделать один решительный шаг к объяснению с любимой, то у Толстого суть героя раскрывается в семейной жизни, в процессе, а не в моменте. В произведениях, рассказывающих о стремлении героя к любви, счастье представляется осуществлением желания, а вся остальная жизнь как бы лишается ценности и значения. Толстой полемически отвергал такой взгляд как извращающий суть жизненного пути человека. По убеждению автора «Анны Карениной», жизненная пора человека, столь излюбленная романистами, есть ещё не жизнь, а только преддверие её. Для писателя наиболее ответственный и серьёзный период начинается тогда, когда влюблённые, соединившись, ведут совместную жизнь, именно тогда и раскрывается человек и выясняется истинная цена его идеалов и убеждений.

Несомненно, общество виновно в трагедии героини, но не в лицемерном осуждении связи Анны с Вронским, а в фактическом поощрении её. Как и в романах русских писателей, в «Анне Карениной» даётся анализ воздействия общественных идеалов на человека и его судьбу. Личность у Толстого имеет несколько уровней, и подлинная суть, её ядро, определяющие действия и поступки, не осознаётся героем в полной мере. Идеалы героев не становятся предметом рефлексии, обсуждения, споров. Они носят не теоретический, а органический характер и воспринимаются героями как нечто бесспорное, истинное и поэтичное, что признаётся всеми передовыми, настоящими людьми.

«Вронский никогда не знал семейной жизни»Толстой Л.Н. Роман «Анна Каренина». М.: Изд-во: Художественная литература, 1981- - С. 250 - так начинается глава, рассказывающая о его отношении к Кити. Фраза ключевая к образу героя, определяющая и объясняющая историю любви Вронского и Анны. Именно здесь надо искать истоки трагедии этих героев.

Вронский не получил истинного и хотя элементарного, но самого необходимого, согласно Толстому, образования в семье. Того образования, которое приобщает человека к духовным основам жизни, не с помощью книг, учебных заведений, а через непосредственное общение с матерью, отцом, братьями. Он не прошёл начальную школу воспитания человечества, где закладывается фундамент личности. «Женитьба для него никогда не представлялась возможностью. Он не только не любил семейной жизни, но в семье, и в особенности в муже, по тому общему взгляду холостого мира, в котором он жил, он представлял себе нечто чуждое, враждебное, а всего более - смешное» Там же - С. 423.

Толстой, следуя заветам русского реалистического романа, рассказал о воспитании героя, сформировавшем ядро его личности, которое составляют симпатии, антипатии и главное - то, что он любит. Только о воспитании двух героев - Левина и Вронского - сообщается в романе, что говорит об особом значении их для раскрытия и понимания трагедии главной героини. Контрастность начал, в которых воспитывались Левин и Вронский, определяет и разнонаправленность их жизненных путей.

Толстой не рассказывает подробно, как они воспитывались, какие читали книги, кто были их учителя и гувернёры. Он сообщает только об одном, самом важном и существенном - о семейной атмосфере и об отношении Левина и Вронского к родителям, и прежде всего к матерям. Вронский «в душе своей не уважал матери и, не давая себе в том отчёта, не любил её...» Толстой Л.Н. Роман «Анна Каренина». М.: Изд-во: Художественная литература, 1981- - С. 430. Для Левина понятие о матери было «священным воспоминанием, и будущая жена его должна была быть в его воображении повторением того прелестного, святого идеала женщины, каким была для него мать» Там же - С. 450. Линия, связывающая образ матери с женой, проведена Толстым чётко и определённо. Материнская любовь, выпавшая на долю ребёнка, формирует истинное, глубокое и серьёзное отношение к женщине. «Любовь к женщине он (Левин) не только не мог себе представить без брака, но он прежде представлял себе семью, а потом уже ту женщину, которая даст ему семью» Там же - С. 457. А если общие, теоретические взгляды героев романа меняются легко и порой даже незаметно для них самих, то чувства, вынесенные из детства, составляют прочную основу личности. По своей природе теоретические воззрения и должны меняться, развиваться, и Толстой жил как раз в эпоху, когда возникновение и развитие идей в России сделало качественный скачок, когда обилие, противоречивость и быстрая их смена стали новым явлением в русской общественной жизни. А в понимании семьи как неизменно необходимого для человечества института человек должен был руководствоваться надёжным, в глазах писателя, средством - чувством, приобретённым в жизненном опыте. Ведь Толстой был убеждён: «Человек познаёт что-либо вполне только своей жизнью... Это высшее или, скорее, глубочайшее знание» Толстой Л.Н. Роман «Анна Каренина». М.: Изд-во: Художественная литература, 1981- - С. 465.

Вронский был лишён того положительного опыта счастливой: жизни в семье, которым обладал Левин. Мать Вронского обвиняла в несчастьях сына, Каренину, но в действительности вина в большей степени лежала на ней самой. «Мать его (Вронского) была в молодости блестящая светская женщина, имевшая во время замужества, и в особенности после, много романов, известных всему свету» Там же - С. 477. Образ матери, чувство семьи, полученное Левиным в детстве, направляло его в жизни. Почему он был так уверен, что счастье достижимо? Потому что оно уже было у него. Какой должна быть семья, как строить отношения между мужем, женой, детьми? Левин знал исчерпывающие ответы на эти вопросы - так, как строили их его мать и отец. Тяжело больной, бездомный, скитающийся по гостиницам Николай заклинает брата: «Да смотри же, ничего не переменяй в доме, но скорее женись и опять заведи то же, что было» Там же - С. 480.

«Глубочайшее знание», обретённое героями в детстве, во многом предопределило их судьбы, породило у каждого особый строй чувств. Толстой показывает, как то, что было заложено в чувствах героев, развёртывается в судьбу.

Левин и Вронский - каждый по-своему переживает, ощущает свою любовь. Это как бы два разных, взаимоисключающих рода любви, не понимающих и совершенно закрытых друг для друга.

Любовь Вронского замыкает его на самом себе, отъединяя от людей и внешнего мира, и, по сути, обедняет его. Если и прежде он «поражал и волновал незнакомых ему людей своим видом непоколебимого спокойствия, то теперь... ещё более казался горд и самодовлеющ. Он смотрел на людей, как на вещи. Вронский ничего и никого не видел. Он чувствовал себя царём, не потому, чтоб верил, что произвёл впечатление на Анну, - он ещё не верил этому, - но потому, что впечатление, которое произвела она на него, давало ему счастье и гордость».

Толстой, даже говоря о чувствах героя, не просто передаёт их, но тщательно анализирует. Он показывает силу, привлекательность чувств Вронского и в то же время обнажает их эгоистическую суть, хотя и не имеющую в себе в настоящей форме ничего ни отталкивающего, ни зловещего. Главный предмет изображения и исследования у Толстого - человеческие взаимоотношения, что выдвигает в центр его художественного мира этическую оценку. И она присутствует даже в описании любовных чувств героев, в неявном, потаённом виде. Отметим ударные, несущие в себе этический смысл слова из приведённого отрывка: «горд, самодовлеющ», «смотрел на людей, как на вещи», «ничего и никого не видел», «чувствовал себя царём». В мире Толстого человек, оставаясь наедине с собой, переживая самое личное, глубоко интимное чувство, раскрывается в отношении ко всем людям.

Этическая установка автора «Анны Карениной» в анализе любовных переживаний Вронского проясняется в полной мере при сравнении их с чувствами Левина, находившегося в особом состоянии духа после объяснения в любви Кити. «Замечательно было для Левина то, что они (окружающие его люди) все для него нынче были видны насквозь, и по маленьким, прежде незаметным признакам он узнавал душу каждого, и ясно видел, что они все были добрые» Толстой Л.Н. Роман «Анна Каренина» М.: Изд-во: Художественная литература, 1981 - С.357. Истинная любовь делает человека мудрее. Левин пребывает не в состоянии восторженности, опьянения, когда возникает иллюзия прекрасного мира, а в состоянии прозрения, открывая то, что было скрыто от него раньше. У Вронского, полюбившего Анну, интерес к людям и окружающему миру уменьшается, мир как бы исчезает для него, и он целиком поглощается чувством довольства и гордости собой.