Система образов в стихотворениях А.С. Кушнера

Конечно, Баратынский схематичен. Бесстильность Фета всякому видна. Блок по-немецки втайне педантичен. У Анненского в трауре весна.

Цветаевская фанатична муза. Ахматовой высокопарен слог. Кузмин манерен. Пастернаку вкуса Недостает: болтливость -- вот порок.

Есть вычурность в строке у Мандельштама. И Заболоцкий в сердце скуповат.

Какое счастье -- даже панорама

Их недостатков, выстроенных в ряд! [12, 243]

Здесь через, казалось бы, открытую критику самых известных поэтов ХХ века, можно найти самое яркое признание в любви: «Какое счастье - даже панорама их недостатков». Так, вся литература, в частности поэзия вместе с культурой в целом становятся воплощением счастья, отражением духовной жизни поэта. Культуроцентричность, а именно ее весьма высокая планка, в стихотворениях Александра Семёновича Кушнера отмечалась многими исследователями. «Очевидна акмеистическая традиция выстраивания метафизической реальности культуры: её образы, её вещественное присутствие (книги) наполняют стихи Кушнера, делая их не только актом духовной жизни поэта, но и размышлением о роли духовных ценностей в существовании человека как такового. Поэтика точной детали соседствует у Кушнера с поэтикой семантизации текста» (цит. по Рыбальченко Т.Л.[24, 345]).

Подобное стремление к «перекличке» именитых поэтов как особенность, отличающая восприятие Кушнера русской литературы, актуальна и для его творчества последних двух десятилетий, отчетливо проявляющаяся и в стихотворении - «Кто с чем»:

Мандельштам приедет с шубой, А Кузмин с той самой шапкой, Фет тяжелый, толстогубый

К нам придет с цветов охапкой. Старый Вяземский - с халатом, Кое-кто придет с плакатом.

Пастернак придет со стулом, И Ахматова с перчаткой, Блок, отравленный загулом,

Принесет нам плащ украдкой <…> [10, с. 197].

Уникальность такого стихотворения видится читателям-филологам в том, что именные обращения к образам наиболее знаковых фигур русской литературы дополняются в каждом случае неатрибутированными (вещественными) аллюзиями, содержанием которых являются самые яркие символы, найденные разными поэтами образы и всевозможные художественные детали, вошедшие в сокровищницу русской национальной литературы, которые и сохраняются в памяти целых поколений читателей. Именно в таком обращении к «вещам поэтов» заключён внутренний глубинный смысл названия стихотворения «Кто с чем», актуализирующий не только его конкретно-предметный, но и культурологический смысл.

2.5 Стихотворения на основе аллюзии, цитатности, переклички

Интересно то, что Александр Кушнер чаще всего использует реминисценции отнюдь не в чистом виде, а в объединении с иными приемами создания интертекстуальности, в частности, с аллюзиями. Автор оригинального произведения интересует Кушнера как человек со своей судьбой, что объясняет появление стихотворений, основанных на беседе с представителями прошлых поколений. А это, в свою очередь, вызвало обращение к произведениям, носящим автобиографический характер. Подобное обращение к автобиографическим текстам осуществляется в стихотворении «Читая Набокова, думал о том...». Кушнер доказывает и обосновывает то, что,

«Дневные сны», «Ночная музыка», «По эту сторону таинственной черты» « В новом веке», многие стихотворения из которых носят рефлективный характер: оценивание, понимание своего творчества через тексты поэтов и писателей прошлого поколения, дискуссий с ними, споров и обсуждений. В качестве основной яркой черты поэтики Александра Семёновича Кушнера многие исследователи отмечают «стремление впитать и переработать духовный опыт предшественников, подключаясь к европейской культурной традиции»[9, с. 305]. Это стремление в его стихотворениях часто реализуется посредством литературной переклички, которую сам поэт считает «процессом закономерным, естественным и неизбежным» [8, с. 85].

Стоит отметить, что приемы, которые Кушнер использует в своих произведениях (аллюзия и перекличка) находят разные определения у разных авторов. Так:

Аллюзия - заимствование определенных элементов претекста, по которым происходит их узнавание в тексте-реципиенте, где и осуществляется их предикация. (Цит. по: [25, с. 128])

Самое главное отличие аллюзии от цитатности заключено в том, что заимствование элементов произведения происходит выборочно, а целое высказывание или строка текста-донора, соотносимые с новым текстом, присутствуют в нем "за текстом".[25, с. 129].

Рассмотрим одно из самых известных стихотворений на основе аллюзии:

«Шкатулка».

Стихотворение строится поэтическом парафразе знаменитого фрагмента поэмы Гоголя, где приводится описание дорожного реквизита Чичикова. Александр Семёнович Кушнер настолько точно, насколько это возможно в поэтическом произведении, воспроизводит (почти буквально) ряд вещественных образов из прототекста, опираясь на метод Гоголя пристального рассмотрения предмета, перечисления вещей подряд, которые не связанны совсем друг с другом. В разработке лирического сюжета поэт продолжает следовать за гоголевской - прозаической, нарративизирующей - традицией.

При рассмотрении самой комической имитации формы «Мертвых душ» и их идейно-тематических особенностей, то заметим, что, как и сам автор Мертвых душ, в новом, поэтическом, контексте эти вещи не подвергаются осмеянию. В центре внимания в стихотворении сам предмет - «диковинная гоголевская вещь». В гоголевской художественной картине мира эта вещь многофункциональна, несет идейно-эмоциональную и смысловую нагрузку, запоминается повышенным ассоциативным рядом. Гоголь, как всем известно, своих героев показывал во всей конкретности их рутинного, будничного быта, во всех малейших деталях[26, 154 ]. При этом Гоголь очень тщательно отдирал детали - «из хаоса предметов он искусно выбирал и группировал то, что давало ему возможность увидеть бессмыслицу и душу» (цит. по [27,45]). Про использование Гоголем жизненных, бытовых, подробностей в создании образов персонажей, о значении вещественности в его произведениях заявляли многие учёные-исследователи. В. Н. Топоров рассматривал вещь в произведении Гоголя (ее влияние на героев писателя) как «нечто универсальное, постоянное, почти маниакальное»(цит. по [28; 56] ). Повседневная деталь становится важной составляющей образа персонажей Н.В. Гоголя, при этом выполняя ещё и функцию оценки и нравственных качеств.

Шкатулка Чичикова - это не простой дорожный реквизит, без которого не сможет обойтись герой. Ее содержание обнаруживает обозначенную владельцем иерархию ценностей в жизни:

На первом месте оказываются именно туалетные приборы, позволяющее сохранить чистоту тела, при сомнительной чистоте души героя, после письменные принадлежности, а также тайный ящик для денег - все это вместе разоблачает стремления хозяина. Деньги - являются основным мотивом поступков Чичикова. Одновременно шкатулка отодвигает и заглавную тему поэмы Гоголя «омертвления» души. Ведь именно шкатулка и является аллегорией «мертвой» души Чичикова.Рассматривание шкатулки Чичикова, перечень ее предметов не является тем не менее единственной целью для современного поэта:

[…] это лирика и есть, когда предмет Твоим вниманием обласкан и согрет

И тайна жизни в нем блеснула, проступила. Шкатулка Чичикова или щит Ахилла -- Какая разница? Да здравствует деталь,

Подробность, будничность, бессмыслица, печаль! [17, 312]

Для Александра Семёновича характерна поэтика именно мелочей, погружение в мир деталей, усиленное внимание именно к ним, нестандартность в видении вещей, которая достигается перечислением подряд многообразных предметов и повышенной ассоциативностью.

При всем сходстве поэтики между Гоголем и Кушнером есть, конечно, и очень существенные различия: если у Н.В. Гоголя вещи не только заполняют пустоту духовного мира героев, но и являются конкретным знаком «омертвления» душ, то у Кушнера, в его художественной картине мира за мелочами, вещами - пустяками, которыми человек окружает себя, скрывается тайна жизни. Ср. «... это лирика и есть, когда предмет / Твоим вниманием обласкан и согрет / И тайна жизни в нем блеснула...». Обычная жизнь, повседневность поэтизируется Кушнером.

Интересно отметить, что яркие, ключевые образы стихотворения Кушнера - щит Ахилла и шкатулка Чичикова,- автореминисцентны. Они возникли в творческом сознании автора задолго до написания данного произведения в одном из эссе 2000 г. «С Гомером долго ты беседовал один...» [9]. В эссе входят несколько записок, лейтмотивом у которых являются размышления поэта о его личном отношении к Илиаде и Одиссее, о переводах поэм Гомера на русский язык, об античности и ее значении для русской литературы и ее влиянии на русскую поэзию. Особенно важным является записка № 8, в которой появляются рассуждения по поводу поэмы Гоголя «Мертвые души», а также проводятся сравнения между гоголевским произведением и эпосами Гомера[29, 8]. Кушнер отмечает переклички в данных произведениях на разных уровнях текста: как стилистическом и синтактическом, образно-мотивном, (оценивает присутствие гекзаметра в «лирических отступлениях», производит сравнение похождения Чичикова со странствиями Одиссея, Собакевич невольно в творческом сознании Кушнера сравнивается с Полифемом и т.д), а также показывает некоторые сходства в способе изображения через усиленное внимание к вещам, свойственное обоим авторам и в жанре (соединение начал эпоса и лирики в одном). Наконец Александр Семёнович в своем эссе констатирует: «Гоголь наш Гомер, Мертвые души - наш героический эпос» [29] Перекличка с предшественниками это не только поэтическое «согласие» с ними, но порой и полемику, споры, хотя значение этого слова не стоит понимать буквально. Классические мотивы литературы «проходят испытание» жизнью современности, сознанием лирического современного героя, человека совсем другого века. Особенно показательна здесь фигура Александра Сергеевича Пушкина, ведь чаще всего адресатом поэтической «полемики» оказывается у Кушнера именно он. Так, роман в стихах Александра Сергеевича Пушкина «Евгений Онегин» также не остался без внимания Кушнера, отзвуки этого произведения не раз возникали и возникают в произведениях поэта. Обратим внимание лишь на одно из ранних: «Приятель жил на набережной. Дом…»

Сам поэт комментировал это стихотворение так «…приятель вымышленный, а дом реальный. Напротив Петропавловской крепости на набережной жила поэтесса Елена Рывина, в кружок которой при ДК Горького у Нарвских ворот я ходил в школьные годы, а потом, уже взрослым, навещал её в этой квартире»[30,2]

Эффект в поэтическом воображении таков, что квартира человека, нашего современника, словно превращается в стихотворении в место жительства человека пушкинской эпохи, при этом еще и круга Евгения Онегина. Линия повествования открываете с некой точки, которой оказывается вид из окна: он необычен даже для того, кто привык к городским красотам архитектуры- коренного петербуржца. Гулять в этих местах это лишь один вариант восприятия, но другое - это видеть все это из окна своей квартиры, как бы и зстандартной повседневности. Но Петропавловская крепость это не только «пушкинская»,но и абсолютно универсальная достопримечательность Санкт- Петербурга, его личная, отличительная визитная карточка; почему же она вызывает у Александра Семёновича ассоциации именно с «Евгением Онегиным»?

Сам Онегин, как образ жителя Петербурга, привязан в романе набережным города на Неве. Во-первых, в детстве его водили на прогулку в Летний сад, где самая известная фельтеновская ограда выходит на Неву. Во-вторых, на Невской набережной автор романа показывает самого себя рядом с героем в строфах XLVII-XLVIII первой главы. В-третьих, сам Онегин, когда вернулся в Петербург после путешествия, поселился в том же доме возле Невы, где проживал прежде. К Татьяне он несётся вдоль Невы в санях. На летней сцене, представляющаяся нам основным претекстом стихотворения Кушнера, автор наиболее ярко обозначает свою причастность к герою:в этом месте у них общие воспоминания о прежней любви и о начале молодой жизни, общая беспечность и чувствительность. Здесь четче всего проступает их возможное приятельство, мотив которого переходит и в само стихотворение Александра Семёновича, задавая всему произведению тон дружеской беседы и своеобразного «пушкинско-онегинского» уюта.

Среди разнообразных поэтических вариаций Александра Семёновича Кушнера направленных на «Медного всадника», можно выделить стихотворения сравнительно раннего времени, центральное место занимает стихотворение «Два наводненья» (1964). Главным мотивом в нем становится сближение двух важных, скорее даже роковых, дат в истории Санкт- Петербурга, описанного в пушкинской поэме, наводнения: 1824 года, самого сильного из всех петербургских наводнений, и второго по своей силе и своему масштабу наводнения, произошедшего в 1924 году: « Два наводненья, с разницей в сто лет, //Не проливают ли какой-то свет //На смысл всего? Не так ли ночью тёмной //Стук в дверь не то, что стук двойной, условный»

Мотив этих ста лет как бы подсказан Александру Кушнеру пушкинским текстом: «Прошло сто лет, и юный град, // Полнощных стран краса и диво, // Из тьмы лесов, из топи блат // Вознёсся пышно горделиво…» [31,5]

У Александра Семёновича есть стихотворение «Приезд Николая Ростова домой…» (1986), которое демонстрирует замечательную способность Кушнера выстроить собственный оригинальный лирический сюжет по существующей сюжетной канве произведения-источника, при этом с точным соблюдением всех событий в их последовательности, с использованием деталей и реплик из текста романа:

Приезд Николая Ростова домой. На нём повисают Наташа и Петя.

Как близко к слезам это всё, боже мой! Где мать? И рыданья. И я не в ответе За дрожь подбородка. И утро, и вновь Восторг. «Это сабля твоя или ваша?» Денисов. И преданность эта, любовь.

И Соня. И слёзы. И снова Наташа. [17, 165]

Здесь, в первой строфе стихотворения, поэтически высказан эпизод, открывающий второй том, возвращения Николая Ростова вместе с Денисовым после кампании 1805 года в Москву. Кушнер следует за текстом Толстого, в котором и «повисание» сестры на брате Николае, и, некоторое, отсутствие матери, и пробуждение утром, и вопрос Пети, который обращён к Николаю и Денисову. В продолжении текста поэт Кушнер обыгрывает дальше, выражаясь школьным языком, «близко к тексту» -- ближайшие последующие эпизоды: обед в клубе «И в английском клубе устроен обед // В честь Багратиона. И тосты. И слёзы», дуэль Пьера с Долоховым.

Автокомментарий поэта к данному стихотворению дает личную оценку:

«Наверное, когда я его “отменил” (стихотворение не вошло ни в одну из книг Кушнера.), мне показалось, что оно слишком подробно и переходит в пересказ романа, что несколько странно. Но сейчас вижу, что это всё-таки не пересказ, а верно переданное чувство -- на нынешний взгляд, <…> едва ли не чрезмерное. Но чувствительность, сентиментальность, которой мы стесняемся, была свойственна тому веку, и Толстой её точно передал. Да он и сам, хотя и не в десятые, как его персонажи, а в более поздние, шестидесятые годы, был подвержен приливу слёз по разным, в том числе счастливым поводам, и его друг Фет -- тоже. <…> Мы -- другие. Здесь я вспомню свои стихи: “Кто-то плачет всю ночь…” (“Под бесслёзным мы выросли флагом”)»(цит. по:[30]).

В своей статье «Перекличка» Кушнер отмечает, что «поэтическая аллюзия не умаляет достоинства поэта, не мешает его оригинальности. Перекличка - один из самых ярких примеров того, как нуждается поэтическая новизна в поэтической традиции» (Цит. по [8, с. 99 - 100]). При этом, по мнению Александра Семёновича, «чем оригинальней и неординарней творческая персоналия, тем естественней для него перекличка с поэтами- предшественниками, ведь для этой самой переклички нужны два голоса, и таким образом те, у кого нет своего голоса, не могут позволить себе и подобную перекличку, им нечем перекликаться» [8, с. 111]. Кроме того, поэт находит и обосновывает тенденцию к росту переклички «в связи с развитием каждой национальной поэзии» [8, с. 97].

Перекличку Александр Семёнович понимает достаточно широко: в это понятие он включает и случаи лексического цитирования (в том числе ту его разновидность, при которой в роли цитаты выступает одно «памятное» слово), цитирование интонации и ритмического хода, самоцитирование и самоповторение, «отзвуки», «отклики», непреднамеренные совпадения, связи на основе «звукового родства».

По мнению поэта, «перекличка, не ощущаемая нами как перекличка, ведет к невосполнимым утратам, однозначности, упрощению» [8, с. 92]. Это свидетельствует о необходимости анализа литературных перекличек в творчестве А. Кушнера, вызванной стремлением к наиболее полному истолкованию его лирики. Для поэта характерно постоянное желание вписать свою тему и свой текст в контекст русской и порой даже всей мировой литературы. При этом очень часто интертекстуальные пересечения становятся связующим звеном между различными веками или эпохами в истории литературы. Многие историко-культурные явления Александр Семёнович Кушнер рассматривает именно в диахроническом литературном контексте, анализируя, осмысливая опыт творчества предшественников: так в стихотворении «Дослушайте» идет прямая аллюзия к стихотворению Маяковского «Послушайте» с усилением внимания на погруженность важность поэтического произведения не только для автора, но для читателя и слушателя. Очень показательна и и интересна также перекличка стихотворений Александра Кушнера «На выбор смерть ему предложена была...» и Осипа Мандельштама «Tristia». Александр Семёнович пишет о последних минутах человека, которого приговорили к смерти, но который сам должен выбрать для себя казнь, а у Мандельштама - о последней ночи перед изгнанием; у обоих гадание топление воска, противопоставляется военной гибели или же ратному подвигу, (ср. у Мандельштама: «Не нам гадать о греческом Эребе, / Для женщин воск, что для мужчины медь. / Нам только в битвах выпадает жребий, / А им дано, гадая, умереть» [31] и у Александра Семёновича: «У греков - воск топить, и умирать - у римлян» [32, с. 33]).

Уже в нашем XXI столетии написаны, одно вслед за другим, два стихотворения, содержащие в себе отсылки-напоминания к конкретным героям Антона Павловича Чехова. «Письмо», написанное в 2010 году, неожиданно переплетает эпоху Чехова и реальную действительность, с присущими ей новыми приметами цивилизации. Речь идёт о компьютере и Интернете:

«Безумное по почте электронной // Пришло письмо. Как если бы невроз //

Надиктовал его характер тёмный: // Вопрос, вопрос, вопрос, вопрос, вопрос. // Что значат вопросительные знаки. // И что на них могу ответить я? // Тем более, что я и сам во мраке // Земного пребываю бытия»

Герой стихотворений Александра Кушнера достаточно быстро освоил разную современную технику («Для чего мне этот Рим…», 1997), и в скором будущем даже сотовую связь (впервые появляющуюся в стихотворении

«Поскольку я завёл мобильный телефон…», 2000). Поводом для лирического сюжета выступила в этот раз неверная кодировка, достаточно частое явление, когда вместо обычного шрифта пользователь на экране получает набор символов. Но этот технический сбой оказывается еще и поводом для поэзии Кушенра о ценности человеческой жизни, существования природы, противостоящей хаосу бессмысленных значков:

Приятель мой далёкий, установку Смени, вот куст, вот облако, вот сад. Попробуй взять другую кодировку, Систему поменять координат.

Смотрю на вопросительную стаю.

Что делать? Где-то ж должен быть ответ. Как сказано у Чехова? -- Не знаю.

По совести, не знаю, Катя. Нет. [35, эл. ресурс]

Завершение стихотворения содержит «ссылку» на первоисточник («Как сказано у Чехова?»; в особенности если сравнить с стихотворением 1990 года

«В отчаянье или в беде, беде...»: «Как там у Пушкина: “всё на главу мою…”»; реминисценцию (почти точную цитату) из повести Чехова «Скучная история». Главным героем её является «заслуженный профессор Николай Степанович такой-то, тайный советник и кавалер» (цит. по [32, 6 ]), -- при всех своих полномочиях и опыте, испытывает постоянную растерянность перед жизнью, он не видит «того, что называется общей идеей, или богом живого человека. А коли нет этого, то, значит, нет и ничего» (цит. по [32, 14 ] ). Автор повести показал читателям жажду “общей идеи” как потребности психологического характера у больного страдающего человека, для которого оказались невозможны неожиданно нахлынувшие на него все проблемы жизни.

С точки зрения переосмысления А. поэтом традиций русской поэтической классики достаточно часто используется Кушнером так называемая «перевернутая интерпретация» - включение «сколов» оригинальных текстов в противоположный по смыслу контекст.

Данный прием используется как способ включения предшествующей традиции и со всей очевидностью говорит о себе в стихотворении «В стихах сверкает смысл как будто перестрелка...», где посредством использования приема контрапункта объединяются в единое целое темы, мотивы и образы, которые были свойственны для лирических текстов таких русских поэтов ХХ века, как Анна Ахматова и Осип Мандельштам:

В стихах сверкает смысл как будто перестрелка В горах, - и нелегко нам уследить за ним.

Вот так еще, обняв ствол, радуется белка, Она уже не там, куда еще глядим.

Неуловимый взгляд и яркий мех опрятный, А сидя, чем она так странно занята?

Как будто инструмент какой-то непонятный [14,174]

Интертекстуальные связи в поэзии Александра Кушнера устанавливаются за счет цитат и аллюзий, причем при количественном подсчете в отношении отмечается небольшое преобладание именно последних: на 22 цитации приходится около 27 аллюзий. Случаи точных цитат, которые характеризуются равным воспроизведением образца, в сборнике «Живая изгородь» сравнительно немного. Таким способом Александр Семёнович вводит «чужое слово», которое перенимает из наиболее авторитетных источников: Библии и произведений А. С. Пушкина. Но также круг поэтов и писателей, с произведениями которых Александр Семёнович выстраивает подобные интертекстуальные связи со временем немного расширяется и при этом почти не изменен на протяжении всей творческой активности поэта, на современном этапе он тоже остается практически постоянным: в него входят наиболее яркие поэты и писатели Золотого и Серебряного веков русской литературы, что крайне выгодно можно использовать на уроках литературы в 9-11 классах.

2.6 Стихотворения о поэте и поэзии

Тема поэта и поэзии в творчестве многих русских стихотворцев имеет глубокие исторические корни: изначально она возникла и начала свое развитие в произведениях поэтов-философов начала XVIII века --Державина и Ломоносова, затем в XIX веке ее продолжателем стал Александр Пушкин. Вопрос о назначении поэта, о сущности поэзии в жизни наиболее трагично звучит в творчестве Михаила Юрьевича Лермонтова. Со временем каждый поэт хоть раз за свою творческую историю обращается к этой теме.

В поэзии Александра Семёновича Кушнера Бродский становится своеобразным собеседником лирического героя и противопоставлен ему сознательно: лирический герой Кушнера не претендует на образ «властителя дум», называя своими приоритетами «лирический дар и любовь к предметам». Кушнер рассматривает в стихах факты биографии (конфликт с властями и нежелание пойти на компромисс) и также саму поэзию Бродского, анализируя особенности его лирического творчества, отмечает масштабность и размах мысли, отражающийся, в том числе, в усложнённом синтаксисе. Через этот анализ творчества И. Бродского Кушнер характеризует собственное мировосприятие и творчество.

Исходя из точки зрения лирического субъекта Кушнера на других поэтов, можно говорить об образе поэта в лирике Кушнера - это человек, а не пророк, человек близкий и доступный для обращения и просьбы, к которому можно обратиться за советом или подсказкой. Поэт у Кушнера - это умный собеседник, с которым приятно вести беседы о вечных вопросах.

Герой лирики Кушнера довольно часто предстаёт перед читателями равным, то есть как читатель. При этом функции чтения у действительных

читателей и лирического героя разнообразны. Творчество воспринимается в сознании поэта не как «нейтральный» процесс, а, скорее утешением. Таков эффект поэзии и в стихотворении «Страданье занимает в нас…» (1971), навеянном чтением автора, которого сам поэт называет «настольным» для себя:

Страданье занимает в нас

Не больше места, чем мы сами Ему отводим каждый раз, -- Такими жёсткими словами

Я утешался целый день,

И, слава Богу, был он прожит. Так пригодился мне Монтень. И завтра кто-нибудь поможет

Само чтение оказывается утешительной силой во имя спасеия, и в том случае, если читать нам «предлагают» одного из самых трагических писателей, автора «Колымских рассказов»:

Когда судьба тебе свою ухмылку Предъявит или чёрную печать, Откупори шампанского бутылку Иль перечти Шаламова опять.

И пустякомпокажется обида,

И ерундой вчерашняя напасть,

Ещё чуть-чуть поморщишься для вида,

Но обретёшь свою над ними власть» [34;69].

Поводом для «совета» служит реминисценция из пушкинского «Моцарта и Сальери»[35, 34] с утешением в книге «Женитьба Фигаро». Книгой утешается у Александра Семёновича и Гамлет, будто бы в конкретном эпизоде шекспировской трагедии.

Напомним, Александр Кушнер филолог по образованию, и литературу воспринимает с профессиональной точки зрения, не ограничивается первичным восприятием. Лирический герой стихотворений Александра Семёновича заглядывает в комментарии, интересуется рукописными материалами, смотрит сноски, любопытны ему и даты появления произведений, привлекшего его внимание. Это и есть проявление той поэтической «внимательности», которую он постоянно в себе ощущает.

Поэзия мысли обозначает содержание в себе рефлексию формы. Формальная сторона стихотворения больше всего поддаётся поэтическому осмыслению, так как она, с включает в себя стандарт ритма, рифмы, строфы, и она чаще склоняется к «точным наукам». «Кто нам сбивчивый ритм небывалый диктует? Ходьба», -- пишет Кушнер в стихотворении «Прогулка», где использует достаточно необычный ритм. Стихотворение написано анапестом, при том пятистопным, в каждой строфе один-два стиха имеют всего по две стопы. Именно от этого противопоставленного сочетания кратких и долгих стихов и возникает ощущение достваточно продуманной сбивчивости. Подобный стихотворный размер стал частью и другого стихотворения, даже давшего название сборнику 2008 года: «Облака выбирают анапест». Но это не значит, что другие размеры поэтом обделены: И думал я ещё о том, что в шестистопном

Ямбе неплохо иногда сдвигать цезуру И перестраивать его волноподобным

Движеньем, -- так рукой взбивают шевелюру

(«Я думал вот о чём, я думал, что везенье…», [11, 157]) .

Стихи, в которых ведется разговор о шестистопном ямбе, таким шестистопным ямбом и написаны, и цезура как раз во втором стихе (где она упомянута, обязательно сдвинута). Появляется она после восьмого слога; привычное звучание ямба нарушается здесь неожиданным переносом ударения со второго слога на первый в самом начале стихотворения: «ямбЕ». Сомнений нет и в том, что на такое изменение поэт идёт сознательно. И рифмовки у Кушнера рефлективны: «Поезд скорость набирал, // Рифмовал одни глаголы, // Будто кто-то умирал // От любви: один тяжёлый // Способ был его спасти -- // Это мчаться, мчаться, мчаться… // Чтоб к подушке мог прижаться // В полуночном забытьи…» («Поезд скорость набирал…», ).

У Александра Семёновича в сборнике «Таврический сад» есть стихотворение, где даётся авторская поэтическая типология, как можно догадаться, людей искусства, только с двумя моделями творческого поведения:

«В одной толпе -- строги и сдержаны движенья, // И струнный инструмент поёт, как золотой // Луч, боже мой, хоть раз кто слышал это пенье, // Тот преданно строке внимает стиховой. // В другой толпе -- не лавр, а плющ, и виноградный // Топорщится листок, // Там флейта и свирель, и смех, и длится жадный // Там прямо на ходу большой, как жизнь, глоток» («Две маленьких толпы…»; 1989; 254). В этой системе узнаётся противостояние аполлонического и дионисийского начал, которое в европейской культуре образовались у Фридриха Ницше, в России появившееся и подхваченное Вячеславом Ивановым. Здесь выбор Александра Семёновича словно ясен: если лирический герой противопоставляет себя явному дионисийцу, что растаял вдалеке, бесследный, проделав шумный путь в помятом пиджаке, то у него самого, конечно, должны быть движенья строгие, серьезные и сдержанные; он человек аполлонического склада. И всё же у Кушнера случается неожиданная на первый взгляд оговорка: «Ты знаешь, за какой из них, не рассуждая, // Пошёл я, но -- клянусь! -- свидетель был не раз // Тому, как две толпы сходились, золотая // Дрожала пыль у глаз».



3. ГЛАВА МЕТОДИКА ВКЛЮЧЕНИЯ ТВОРЧЕСТВА А.С. КУШНЕРА В СТАРШИХ КЛАССАХ ШКОЛЫ, РЕКОМЕНДАЦИИ ФГОС

3.1 Мотивация включения творчества А.С. Кушнера в уроки литературы

В школьном курсе литературы изучение литературы XX-XXI веков одна из наиболее важных, актуальных и очень значимых проблем современной методики преподавания литературы. Само осмысление и освоение пласта современности, а в частности поэзии - очень важный, необходимый завершающий этап в литературном развитии учащихся. Сама реализация данного процесса осложняется рядом проблем. Одной из самых значимых проблем в освоении данного материала является неопределенность критериев отбора современных поэтических текстов для изучения на уроках литературы.

В настоящее время в литературном образовании учащихся средней и старшей школы выявились определенные противоречия:

- во-первых, между игнорированием школой потенциала для воспитания школьников в нравственно-эстетическом ключе через богатый ценностно- эстетический потенциал современной (конца XX- началаXXI века) поэзии, ее огромным воздействием на резонансную сферу психики школьников;

во-вторых, между как таковым отсутствием заключительной цепи литературного развития современности в образовании, а в частности литературы последних десятилетий и необходимостью воспринимать и осознавать историко-литературный процесс как постоянно развивающееся явление.

При опоре на имеющиеся в методике литературы принципы, считаем, что следует выдвинуть такие критерии отбора современных поэтических произведений для изучения на уроках в старшей школе:

Непосредственная литературная связь современного автора с традицией классической литературы.

Учет именно этого критерия позволит определить место и ввести Александра Семёновича Кушнера в школьную программу, так как сам поэт не раз в своих статьях в журналах «Новый мир» и «Знамя» отмечал, что вся его поэзия отсылает читателя к традициям Золотого и Серебряного веков русской поэзии.

Значимость предлагаемых произведений для определения основных тенденций развития современной поэзии, их современность и злободневность.

Поэзия Александра Кушнера, опираясь на опыт современности, обращает свое внимание на опыт прошлых поколений, помогает читателю проанализировать и переосмыслить

Соответствие ценностным ориентациям и поискам современного российского общества.

Героя стихотворений Александра Семёновича Кушнера мы довольно часто можем застать в музее, на выставке, в парке, рассматривающим произведения искусства. Лирическая ситуация данного типа очень характерна для поэта. Существуют целые циклы стихотворений, навеянные впечатлениями от петербургских музеев и петербургской архитектуры. Отметим лишь некоторые из стихотворений, не имеющих обязательной петербургской привязки. Предметом лирического внимания часто оказывается картина, так, например,

«Портрет девушки в красном уборе» Яна Вермеера : «Эта девушка в красном ворсистом берете // Так пылает на старом голландском портрете…» («Эта девушка…», 1996)

Учет интересов и возрастных особенностей развития учащихся.

При выполнении условий всех критериев решится и другая проблема: малое количество часов на изучение поэзии нового времени, так как выявление традициональных черт в творчестве поэтов ХХI века дает возможность обратиться к авторам, близким к нам по времени, не только на обзорных уроках-лекциях и в рамках одной из заключительных тем «Литература последнего десятилетия», а еще и гораздо раньше: в условиях уроков внеклассного чтения в 9-11 классах после изучения лирики поэтов Золотого и Серебряного веков, на уроках реализации сравнение поэтики, а также различной интертекстуальной переклички авторов. Помимо этого сравнения, такие уроки позволяют реализовать диалог, возникающий на уровне сознаний творческих личностей, что позволяет подключить к нему учащихся, тем самым произвести «включение» их читательского интереса. Суть такой диалогизации М. М. Бахтин выразил следующим образом: «Мое слово останется в продолжающемся диалоге, где оно будет услышано, отвечено, переосмыслено»[4, 165]

Так в 9 классе мы обратились к поэтической рефлексии творчества А. Пушкина и М. Лермонтова авторами ХХ и ХХI вв. Во-первых, в этом возрасте у школьников на первое место выходит осознание своего внутреннего «Я». Поэтому одним из самых важных аспектов для школьников становится непосредственно внутренний мир лирического героя. С этой позиции интересными являются уроки осмысления жизни и творчества поэтов именно классиков героем-современником. Во-вторых, под влиянием литературы постмодернизма поэтическая рефлексия предшественников начинает занимать если не ведущее, то значительное место в литературном процессе рубежа ХХ- ХХI вв.

В 10 классе главным аспектом нашего внимания оказывается развитие традиций социальной и философской лирики ХIХ в. в современном литературном процессе, что позволяет не только глубже понять классиков и актуализировать тему, но и ввести в сознание учащихся поэзию целого ряда

«новейших» авторов, например, Александр Кушнер, который, по признанию специалистов, является одним из ведущих поэтов, определяющих сегодня лицо поэзии, входит в ее «золотой запас».

Таким образом, включение поэзии Александра Семеновича Кушнера можно проводить на уроках-рефлексиях в средней и старшей школе, а детские стихотворения учителя часто включают в программы по литературе в начальной школе (2-3 класс).

3.2 Опыт учителей по включению стихотворений А.С. Кушнера в уроки литературы

Александр Семёнович Кушнер не забывает о том, что по специальности он школьный учитель, стихотворения его часто направлены на анализ или осмысление и принятие произведений, несмотря на то, что уже долгое время учителем поэт не является. Школьные мотивы наполняют его стихи разных лет, поэт смотрит в них на жизнь изнутри, например, как взволнованный ученик, пишущий контрольную:

Контрольные. Мрак за окном фиолетов, Не хуже чернил. И на два варианта Поделенный класс. И не знаешь ответов. Ни мужества нету еще, ни таланта.

Ни взрослой усмешки, ни опыта жизни. Учебник достать -- пристыдят и отнимут. Бывал ли кто-либо в огромной отчизне,

Как маленький школьник, так грозно покинут! [12, 54]

Именно по причине простоты и ясности стихи Александра Семёновича современные учителя охотно вводят в уроки внеклассного чтения еще на уроках с 1 по 4 класс, что подтверждается наличием конспектов у учителей МАУ СОШ №16, а также многообразия в сети интернет.

В подобных уроках на примере стихотворения «Что я узнал» школьники познают понятия живописи: портрет, пейзаж, натюрморт. Данное стихотворение часто появляется в интернете, однако автор не указывается. На просторах интернета было найдено более 27 конспектов уроков для начальной школы, посвященных творчеству Кушнера.

Самыми используемыми стихотворениями для уроков литературы в средней и старшей школе становятся «литературные» стихотворения и

«поэтическая критика», так как они несут наибольшее смысловое значение для погружения в произведения, так как благодаря подобным стихотворениям проницательный читатель заметит в стихотворении отсылку к «Капитанской дочке» Пушкина: «кибитка», «как в степи», «по снегам», «встретился прохожий», «в рваном армяке», «повел по бездорожью», которая поможет в осмыслении произведения, но этот частный школьный случай поднимает размышления автора на философский уровень: «Спасенье только в русской прозе / И стихах, другой дороги нет!»

Словесная игра Александра Кушнера со стихотворением в прозе И. С. Тургенева «Русский язык» стала основой интересного текста, который строится таком приеме как внутренний диалог:

Во дни сомнений (Я не понимал,

Каких еще сомнений?). В дни раздумий (Каких раздумий? Вставочка в пенал Укладывалась вроде древних мумий, Хотя еще не кончился урок).

Ты мне один -- опора и порука. (Или подмога? Кто бы мне помог? Стихотворенье в прозе, что за мука! Как это можно выучить? Во дни?)

Во дни сомнений, тягостных раздумий (Каких? Зачем? В таинственной тени Тонула школа, сумерках и шуме) -- Зато теперь понятно мне каких...[11,68]

При детальном рассмотрении диалог здесь получается двойной: один между учителем и юным учеником, наивно комментирующему услышанное, и второй -- между Кушнером и Тургеневым. Первый диалог показывает нам неудачу: учитель совсем не осознает, что его ученики не понимают текста Тургенева, сама позиция ученика воплощается здесь в многочисленных вопросах: каких? кто? как? зачем?, на которые ученику необходим внятный ответ. Второй диалог -- между самим Кушнером (или его повзрослевшим

Про черный день стихи, на крайний случай. Язык и есть Россия. (Для других

Она в другом.) Свободный и могучий.

Подобные включения стихотворений (или частей стихотворения) в уроки литературы направляет размышления учащихся к усилению понимаия, углублению восприятия и осмысленному внутреннему анализу текста- источника, и такой прием встречается у различных учителей литературы достаточно часто.

3.3 Методическая разработка внеклассного мероприятия, включающего творчество А.С. Кушнера

Приведем собственную методическую разработку внеклассного мероприятия, опробованного в 10 лицейском (естественно-научном) классе, проведенную в период завершения изучения произведения Гончарова

«Обломов» перед изучением следующей темы.

Тема: "Капитальнейшая вещь" (по роману И.А.Гончарова "Обломов")

Сценарий урока-игры может быть использован как на вводном, так и на заключительном уроке по роману И.А.Гончарова "Обломов".

Для проведения турнира учитель делит класс на три команды. В качестве ведущего выступает сам педагог или подготовленный ученик.

Место урока в структуре образовательного процесса: урок по учебному плану по программе под редакцией В.Я.Коровиной.

Место урока по учебному плану: заключительный урок по роману И.А.Гончарова "Обломов".

Тип урока: урок обобщения и систематизации знаний. Класс: 10.

Вид урока: урок-игра.

Тема мероприятия: "Капитальнейшая вещь" (по роману И.А.Гончарова). Цели урока:

Обучающие: обобщить и систематизировать знания учащимися по роману И.А.Гончарова "Обломов";

Воспитательные: содействовать воспитанию у учащихся навыков самостоятельной работы с текстом;

Развивающие: развивать творческие способности учащихся, речевые навыки.

Оборудование урока:

тексты романа И.А.Гончарова "Обломов";

карточки с заданиями для команд;

портрет И.А.Гончарова;

иллюстрационный материал к произведению, выставка рисунков и творческих работ учащихся;

компьютер;

два музыкальных фрагмента из одноименной оперы В.Беллини;

букет, ветка сирени. Оформление доски:

число,

классная работа,

тема урока,

эпиграф к уроку,

портрет И.А.Гончарова;

иллюстрационный материал к произведению, выставка рисунков и творческих работ учащихся.

Ход урока

1. Слово учителя.

В 1857 году один друг И.А.Гончарова получил от него очень интересное письмо из Мариенбада: "Едва мимоходом напьюсь чаю, как беру сигару - и к ней: сижу в её комнате, иду в парк, забираюсь в уединенные аллеи, не надышусь, не нагляжусь. У меня есть соперник: он хотя и моложе меня, но неповоротливее, и я надеюсь их скоро развести. Тогда уеду с ней во Франкфурт, потом в Швейцарию, или прямо в Париж…".

Вы заинтригованы? Заинтригован был и Лоховский. А оказалось, что речь идёт о главной героине нового романа Ольге Ильинской. Это был тот самый знаменитый "Обломов". "Капитальнейшей вещью" назовёт этот роман Л.Н.Толстой. "Пока останется хоть один русский, - до тех пор будут помнить "Обломова", - утверждал И.С.Тургенев.

Наше сегодняшнее мероприятие позволит понять, насколько глубоко мы с вами освоили это "капитальнейшее" произведение.

Итак, мы начинаем…

конкурс "Первичные анализы стихотворений" (max 5 баллов.)

У команд на столах лежат стихотворения Кушнера

приложение к уроку), в которых встречаются мотивы лени, хандры, сна, легкой жизни. Командам необходимо выявить эти мотивы и соотнести с мотивами романа «Обломов»

конкурс "Что? Где? Когда?" ( 8 баллов.).

Данный этап является викториной: каждой команде задается 8 заготовленных вопросов. Вопросы в конвертах лежат на столах команд, каждый тур ребята выбирают какой конверт отдать для разгадывания отдать команде

Вопросы , лежащие на столе у 1 команды:

Именно он у Обломова покорялся самому малейшему движению тела.

Что это за вещь? (халат).

Кого именно имел в виду Илья Ильич, говоря: "Ну, брат, ты ещё больше Обломов, нежели я сам". (Захара).

Вспомните, где Захар "обыкновенно проводил время, погруженный в дремоту"? (на лежанке).

Знакомый Обломова, который являлся "украшением министерства"? (Судьбинский).

Какой герой романа написал рассказ "о том, как в одном городе

"Да и что за спаньё без (?)" - именно так думал Захар. Без какой вещи не представлял себе свой сон слуга Ильи Ильича? (без клопа).

"В десять мест в один день - несчастный! - думал Обломов. И это жизнь!" К кому из персонажей относились подобные размышления Обломова? (к Волкову).

Что являлось первым и главным жизненным делом-заботой в Обломовке? (забота о пище).

Вопросы для 2 команды:

По воскресеньям в Обломовке пекли "исполинский пирог", когда съедали самый последний кусок пирога? (в пятницу).

"как олимпийские боги" про какой действие обломовцев идет речь? (смеялись).

Что особенно хорошо варили в Обломовке? (пиво).

"улыбку можно читать, как книгу", про кого так сказано в романе? (у Ольги Ильинской).

"Собаку заведу, - решил Обломов, - или (?).. лучше (?):(?) ласковы…" Еого в итоге хотел завести Обломов? (кота).

Какое имя Илья Ильич дал своему сыну? Почему? (Андрей - в честь Штольца).

В каком городе произошла встреча Ольги Ильинской и Штольца. (Париж).

"Он в жизни совершил только одно путешествие… и эту поездку взял за норму всех вообще путешествий". О какой дороге автор говорит такими словами? ("Из своей деревни до Москвы").

Вопросы для 3 команды:

Правильно и невозмутимо совершается там годовой круг. Но (?) особенно упоительно в том краю". Какое же время года "особенно упоительно" в Обломовке? (лето).

Сколько лет мальчику - Обломову, которого мы видим в главе «Сон

"Обломов любовался её полными, круглыми (?). - Как у вас хороши (?), - вдруг сказал Обломов, - можно хоть сейчас нарисовать". Какая часть тела восхищала героя у Пшеницыной? (локти, руки).

"(?) у Ильи Ильича не было необходимостью, как у больного или как у человека, который хочет спать, ни случайностью, как у того, кто устал, ни наслаждением, как у лентяя: это было его нормальным состоянием". Что являлось самым нормальным состоянием Обломова? (лежание).

Илья Ильич вынужден был покинуть службу из-за того, что "отправил какую-то нужную бумагу вместо (?) в (?)".Какие населенные пункты перепутал герой? Подсказка: название обоих городов начинается с буквы "А". (Астрахань и Архангельск).

Илья Ильич Обломов, отец главного героя, часто вспоминал плотника Луку и его сооружение, которое продержалось шестнадцать лет. Что это? (Крыльцо господского дома).

Штольц, при воспитании сына Андрея, придерживался следующего: "Что за ребёнок, если он ни разу…" Что должен сделать ребенок? ("носу себе или другому не разбил").

С кем из Шекспировских героев Обломов сравнил Ольгу Ильинскую при её словах о любви? (О Корделии, героине пьесы Шекспира "Король Лир").

Какое слово не раз снилось Обломову? Почему оно «ядовитое»? (слово "обломовщина" было произнесено Штольцем).

Persona grata

Интервью у литературных героев (конкурс капитанов).

Слово учителя: Три действующих лица романа, прежде всего, притягивают читательское внимание. Обломов, Штольц, Ольга Ильинская - вот наши "герои дня" в рамках предстоящего конкурса.

Задание: капитаны команд получают карточки, содержащие описание внешности персонажа. Прочитав вслух это описание, ученик называет "себя". После того как "узнавание" успешно завершается, игроки переходят к

следующему этапу состязаний: необходимо ответить на вопросы ведущего от лица "своего" героя.

Задания капитану команды № 1: Илья Ильич Обломов.

Узнай героя: "Это был человек лет тридцати двух-трёх от роду, среднего роста, приятной наружности, с тёмно-серыми глазами, но с отсутствием всякой определённой идеи, всякой сосредоточенности в чертах лица. Цвет лица не был ни румяный, ни смуглый, ни положительно бледный, а безразличный или казался таким, может быть, потому, что (он) как-то обрюзг не по летам…".

Вопросы

Каков Ваш чин, Илья Ильич? (. (Коллежский секретарь).

Жизнь в ваших глазах, "разделялась на две половины". Будьте так любезны, расскажите нам, какие две сферы жизни вы выделяли? ("…Одна состояла из труда и скуки - это у него были синонимы; другая - из покоя и мирного веселья").

Ваши строки из письма, адресованного Ольге Ильинской: "Пока между нами любовь появилась в виде лёгкого улыбающегося видения, пока она звучала в (?), носилась в запахе(?), в невысказанном участии, в стыдливом взгляде, я не доверял ей, принимая её за игру воображения и шёпот самолюбия. Но шалости прошли, я стал болен любовью…" Что пропущено в приведенном отрывке?

(В помощь учащемуся предлагается послушать два музыкальных фрагмента, а также выбрать ветку из букета). (Ария Нормы из одноименной оперы В. Беллини; сиреневая ветка).

Задания капитану команды № 2: Андрей Иванович Штольц. Узнай героя:

"Он весь составлен из костей, мускулов и нервов, как кровная

румянца, глаза, хотя немного зеленоватые, но выразительные".

английская лошадь. Он худощав; щёк у него почти вовсе нет, т.е. есть кость да мускул, но ни признака жирной округлости; цвет лица ровный, смугловатый и ни какого

Вопросы

Когда Ваш отец отправлял Вас в Петербург, он дал вам денег и посоветовал, в случае необходимости, обратиться за помощью к Рейнгольду. "Мы вместе с ним из Саксонии пришли, - пояснил Иван Богданович. - У него четырёхэтажный дом. Я тебе адрес скажу. "Не надо, не говори, - возразили вы, - я пойду к нему, когда…" Продолжите свою тогдашнюю фразу. ("…когда у меня будет четырёхэтажный дом, а теперь обойдусь без него").

Какое качество в людях вы цените больше других? Почему? ("Выше всего он ставил настойчивость в достижении цели: это было признаком характера в его глазах).

Нам известно, что есть нечто, чего вы боитесь. Не расскажете ли об этом? (Больше всего он боялся воображения и всякой мечты"). Задания капитану команды № 3:Ольга Ильинская.

Узнай героя:

"(Она) в строгом смысле слова не была красавица, т.е. не было ни белизны в ней, ни яркого колорита щёк и губ, и глаза не горели лучами внутреннего огня; ни кораллов на губах, ни жемчугу во рту не было, ни миньятюрных рук… Но если б её обратить в статую, она была бы статуя грации и гармонии".

Вопросы

Размышляя о Вашем упорстве, и о Вашей настойчивости, сам Обломов очень любопытным образом связал источник этих качеств с именно внешними данными. В чём герой усмотрел связь между чертами характера и внешностью? (Это оттого, - думал он, - что у ней одна бровь никогда не лежит прямо, а всё немного поднявшись, и над ней такая тоненькая, чуть заметная складка… Там, в этой складке, гнездится в ней упорство").

Илья Ильич сказал вам: "… я так люблю тебя, что если б ты полюбила теперь другого и он был бы способнее сделать тебя счастливой,

повели в данной ситуации? ("Я не понимаю этого. Я не уступила бы тебя никому").

Андрей Штольц, будучи Вашим мужем, не без ревности спросил у вас, имея в виду Обломова: "Уж не любишь ли ты его по- прежнему» Что, по мнению Штольца, вы цените в Обломове? ("Хочешь, я скажу тебе, отчего он тебе дорог, за что ты его любишь? За то, что в нём дороже всякого ума: честное, верное сердце!").

IV "Чёрный ящик"

Внимание, чёрный ящик! В нём находятся очень загадочные предметы.

Задание: командам предстоит ответить, кому из героев принадлежит каждый из этих предметов и что и с ними связано.

Предмет для 1 команды: Уютный, родной словно летний сад,

К чертам лица идет покойным, Изношенный за годы, пусть не новый, Хранит и запах и тепло (ХАЛАТ).

Владелец - Обломов

Предмет для 2 команды : Ну прощай, прощай до лета.

Что ж перчатку теребить?

Ну прощай до как-то, где-то, До когда-то, может быть.

(принадлежит Ольге Ильинской).

Предмет для 3 команды: здесь задание интереснее: героя мало интересовал предметный мир. Обратите внимание на Перове слово.

Искусство и есть продолжение жизни,

Но, может быть, в лучшем её варианте,

Где нас не заденет ни дальний, ни ближний,

И дело не в шляпе, а дело в таланте. (принадлежит Штольцу).

V Общий анализ отрывков стихотворений Кушнера и Пушкина

Приди, о лень! приди в мою пустыню.

Тебя зовут прохлада и покой;

В одной тебе я зрю свою богиню; Готово все для гостьи молодой.

Все тихо здесь -- докучный шум укрылся

За мой порог; на светлое окно Прозрачное спустилось полотно, И в темный ниш, где сумрак воцарился,

Чуть крадется неверный свет дневной. Вот мой диван. Приди ж в обитель мира;

Как маленький, он погружает в пургу

Себя, и глядит, отстраняясь удивленно, На поезд, и всё представляет в снегу Покатую черную крышу вагона,

И чем в представленье его холодней Она и покатей, тем жить веселее.

О, спать бы и спать среди снежных полей,

Заломленный кустик во мраке жалея.

Вопросы к размышлению:

Что объединяет эти стихотворения? Какой мотив их связывает? А что в них отличается?

Какова лень в отрыве Пушкина? Какова в отрывке Кушнера?

Что общего у стихотворений с романом «Обломов»? Какая лень ближе главному герою?

Какие образы предметного мира позволяют говорить о перекличке текстов?

Завершение мероприятия. Просмотр эпизода из фильма «Обломов» 1980 года, упоминание, что все стихотворения, встретившиеся на мероприятии, кроме стихотворения Пушкина, принадлежат А.С. Кушнеру.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

На основе проведенного нами анализа и приведенных комментариев к таким стихотворениям, как «Наши поэты», «Кто с чем» «Шкатулка» и другие, включенных в концептуальные сборники автора можно говорить, что литературная тема в поэзии А.С. Кушнера поддерживается стихотворениями, в которых цитируются поэтические строки, включаются отсылки и аллюзии на известные произведения («Помнишь, Болконский не стал старика-генерала…»,

« Во дни сомнений…» и др.), а кроме того, А.С. Кушнер использует стихотворения как инструмент поэтической критики и литературоведческих размышлений («Последний день Помпеи», «“Медный всадник” стальным был написан пером...»).

Частотность различных литературных стихотворений, их идейная значимость доказывают, что эта особенность поэтики автора является одним из главных свойств творческой индивидуальности А.С. Кушнера.

...