"Пушкинская речь" Ф.М. Достоевского как событие (по материалам рукописного фонда Государственного музея истории российской литературы им. В.И. Даля)

Светские дамы и даже «гранд-дамы», по слову Достоевского (Д30; 30х: 184), тоже присутствовали в зале.

И вдруг все -- решительно все! -- оказались в «золотом веке».

Календарь рухнул. Часы остановились. География и политэкономия растворились. Осталось только Слово. Творящее и преображающее. То, что происходило в зале, было подлинным со-бытием -- совместным проживанием вечного -- подлинного и бессмертного.

И. Ф. Василевский («Буква») впоследствии вспоминал:

«Достоевский стоял у кафедры недвижно, как изваяние. По-видимому, он не думал и не ждал, что так сильно всколыхнется это человеческое море. Очень взволнованный и очень бледный, счастливый и точно испуганный, он смотрел застывшим, неподвижным, действительно “внутренним” взором, кото-рый, казалось, никого не видел, ничего не замечал. Худощавая, костлявая рука его медленно растирала лоб, на котором выступили капли нервного пота...» [Василевский: 272].

Корреспондент «Молвы», оказавшийся рядом, свидетельствовал:

«Когда послЪ окончанія случившагося подошли къ Достоевскому близкія къ нему лица, романистъ былъ самъ не свой. Онъ сид'Ьлъ бледный, взволнованный, съ поникшей головой и потухшимъ взоромъ. “Ничего подобнаго никогда со мной не бывало, говорилъ Достоевскій, это превыше человЪческихъ силъ. у меня голова пошла кругомъ и ноги подкосились. что это такое, я и самъ не знаю.”»40.

Можно не сомневаться, что Достоевский сам был потрясен увиденным. Еще никогда не доводилось ему быть свидетелем и участником свершения собственного пророчества. Да, он знал за собой этот провидческий дар, но знать и быть очевидцем -- это совсем разный духовный и экзистенциальный опыт. Он ведь тоже в этот час события выпал из времени и оказался в вечности.

Может быть, именно поэтому, несмотря на все напряжение нервов, с ним не случилось припадка, которого вполне можно было ожидать и которого он опасался, судя по письмам. Припадок, как мы знаем, тоже выносил Достоевского из реального мира в некое инобытие. Но пребывание в нем было одиноким и трагическим в своей отделенности от целого. Здесь же было со-единение, со-чувствие, со-переживание -- полнота жизни не умозрительная, мелькнувшая в воспаленном мозгу эпилептика, а обретенная во плоти. «.Этими мгновениями живешь, да для них и на свет являешься, -- спустя несколько дней писал Достоевский С. А. Толстой и признавался: -- Я до сих пор как размозженный» (Д30; 301: 188).

«“Вы наш святой, вы наш пророк!”. “Пророк, пророк!” -- кричали в толпе», -- делился с женой впечатлениями от пережитого Достоевский (Д30; 301: 184). Пожалуй, «пророк» -- ключевое слово, которое единственное разъясняет во всей полноте смысл события.

Еще раз вглядимся в фигуру того, кто стоял за кафедрой. Кинохроники тогда, к сожалению, еще не было, но репортерское мастерство русских газетчиков позволяет нам живо увидеть ее:

«Г. Достоевскій не обладаетъ представительностью и -- темъ менее ораторскою наружностью. Маленькій, тщедушный, съ узенькими плечиками и жидкими оконечностями, онъ, съ перваго раза, кажется человекомъ больнымъ, дряблымъ и слабенькимъ. Но въ этомъ хиломъ изможденномъ теле бьется много нервной, лихорадочной жизни, въ этой гладко-причесанной некрасивой голове, съ мочалистою, растрепанной бородкой и впавшими глазами на морщинистомъ бледно-пергаментномъ лице, подъ этимъ выпуклымъ харак- тернымъ лбомъ, на которомъ легла какая-то мрачная безпокойная дума, неустанно работаетъ ртутно-подвижный, глубокій умъ, погруженный въ причудливо-мистическія фантазіи и грезы, работаетъ и ищетъ въ толпе этихъ своихъ грезъ, призрака недосягаемой на свете истины, и притомъ своей, оригинальной истины... Въ общемъ, фигура г. Достоевскаго на каеедре производитъ впечатленіе какого-то средневековаго, вдохновеннаго аскета- проповедника, непременно фанатика, въ роде типичнаго Петра Пустынника. Въ немъ чуется та же беззаветная вера въ себя, въ свою миссію и тотъ же оттенокъ фанатизма, готоваго за свою идею пойти на костеръ, а при случае посадить на него и противника, даже если онъ родной братъ»41.

На те сорок пять минут, что длилось чтение, Достоевский перестал быть Достоевским -- Федором Михайловичем, литератором, отставным штабс- капитаном, любящим супругом и заботливым отцом, старым, больным человеком, с непростым характером и сложившимися привычками. Перестал существовать. «Как труп в пустыне». В теле его обитал пророческий дух. «Угль, пылающий огнем». «Бога глас».

И. С. Аксаков через пару месяцев, когда выйдет «Дневник Писателя» с текстом речи, напишет Достоевскому, вспоминая тот день: «Столько было электричества, что речь сверкнула молнией, которая мгновенно пронзила туман голов и сердец.» (цит. по: [Волгин, 2019: 673]). Это не просто метафора. Молния была на самом деле. Ее все видели. Не глазами, а духовными очами. Она стала той живой материей подлинной жизни, которая объединила пророка, его слово и его слушателей (каждого и всех) и образовала их совместное со-бытие.

Событием Пушкинских дней в Москве стало явление 8 июня 1880 г. пророка. Явление и признание. Признание пророка в своем отечестве. Вопреки библейской истине!

Со-бытие с пророком. Совместное с пророком приобщение к Истине.

Пушкинские дни 1880 г. были особенными в истории русской культуры. По определению С. О. Шмидта, «ни прежде, ни позднее не было в дореволюционные годы праздника культуры, вызвавшего столь широкий интерес всей России» [Шмидт: 296]. «“Провинциальные газеты полны известиями о местном чествовании памяти великого поэта и рассуждениями о воспитательно-общественном значении Пушкина как писателя42. То, что говорилось по поводу пушкинского праздника в столичных газетах, что говорится теперь в провинциальных газетах, как нельзя более доказывает всероссийское участие в этом истинно народном праздновании...”» [Левитт: 77].

Обозреватель «Новороссийского Телеграфа» не без иронии писал:

«Пушкинскій праздникъ или вернее не самый праздникъ, а толки о немъ решительно начинаютъ надоедать. До самаго последняго времени нельзя было взять въ руки газеты или приняться за чтеніе журнала чтобы не встретиться съ соображеніями по поводу Пушкинскаго праздника. Одни восторгаются, другіе -- издеваются, третьи -- грустятъ, но все решительно, все восторгаются, издеваются и грустятъ исключительно по поводу этого московскаго все-литературнаго торжества, которое чуть чуть было окончательно не смутило нашу такъ называемую интеллигенцію»43.

Действительно, освещение Пушкинских торжеств стало подлинным феноменом русской журналистики 1880 г. В 1885 г. библиограф В. И. Межов издал (в Петербурге) отдельной книгой библиографический указатель «Открытие памятника А. С. Пушкину в Москве в 1880 г.: сочинения и статьи, написанные по поводу этого торжества» объемом в 75 страниц! Он содержит более тысячи записей.

«Двадцать две газеты и журнала, внесенные в официальный список делегаций, -- это лишь малая часть от общего числа журналистов, присутствовавших на торжествах, -- пишет исследователь данной темы Маркус

Ч. Левитт. -- Многие издания командировали по нескольку делегатов-репортеров, из которых часть посылали материалы более чем в одну газету или журнал; а некоторые члены других делегаций, не будучи профессиональными журналистами, приняли тем не менее на себя и роль корреспондентов. В специальной библиографии Межова, посвященной торжествам, приведены названия более 110 периодических изданий, среди которых все крупные газеты и журналы Москвы и Петербурга; губернские, краевые и ведомственные органы; местные и другие независимые газеты (некоторые из них послали делегатов или имели своих представителей в Москве); церковные газеты и журналы; специализированные газеты для учителей, крестьян, сельских хозяев, врачей, художников и актеров; издания для семьи; иллюстрированные и сатирические газеты; университетские, философские, филологические, юридические и политические журналы; ежедневные, еженедельные, ежемесячные и ежеквартальные и др.» [Левитт: 77].

В этом колоссальном информационном потоке внушительную часть, сопоставимую только с репортажами о непосредственном открытии памятника Пушкину на Тверском бульваре, составляют отклики на речь Достоевского. Ее содержание тезисно было передано в тот же день Международным

телеграфным агентством, а потом в изложении репортеров (часто с включением объемных цитат) разошлось по страницам российской периодики.

Как метко написал И. Л. Волгин, «ни одно произведение Достоевского при жизни автора не вызывало такого количества откликов: “очерк” объемом около одного печатного листа породил лавину комментариев, оценок, возражений и опровержений -- лавину, которая на протяжении нескольких месяцев буквально захлестывала русскую прессу» [Волгин, 2010: 277].

Текст речи, как известно, впервые появился 13 июня на страницах «Московских Ведомостей» -- одного из самых авторитетных и читаемых печатных органов не только Москвы, но и всей России, с тиражом почти в 10 тысяч экземпляров. А после этого в течение месяца перепечатан в десяти (!) изданиях:

-- 14 июня в «Современных Известиях» (Москва, № 162) и «Русской Газете» (Москва, № 73);

-- 15 июня в «Новом Времени» (СПб., № 1542);

-- 17 и 18 июня в газете «Харьков» (Харьков, №№ 631, 632);

-- 18 июня в «Орловском Вестнике» (Орел, № 61);

-- 20 июня в «Ведомостях Одесского Градоначальства» (Одесса, № 136);

-- 22 и 29 июня в еженедельном приложении к газете «Современность» «Семейное Чтение» (№№ 23, 24);

-- 22 и 25 июня в «Смоленском Вестнике» (Смоленск, №№ 66, 67);

-- 22 и 26 июня в театральной газете «Суфлёр» (СПб., №№ 46, 47);

-- 1 июля в иллюстрированном журнале для семейного чтения, юношества и детей «Семейные Вечера» (СПб., № 6, июнь);

-- 6 и 8 июля в газете «Дон» (Воронеж, №№ 74, 76).

Кроме того, в конце года текст речи был опубликован в сборнике «Венок на памятник Пушкину» (М., 1880. С. 243-258).

Одновременно в изложении и откликах речь нашла свое отражение на страницах десятков газет и журналов.

12 августа Пушкинская речь (или точнее очерк «Пушкин») вышла в составе единственного за 1880 г. специального выпуска «Дневника Писателя». 4000 экземпляров были распроданы за полмесяца и 2 сентября был напечатан второй дополнительный тираж. Кроме Санкт-Петербурга и Москвы, «Дневник Писателя» будет разослан в книжные магазины Казани, Киева, Одессы, Харькова, Воронежа, Тулы, Тамбова, Тифлиса, Чернигова, Варшавы, Томска, Нежина.

Публикация в «Дневнике Писателя» вызвала новый всплеск откликов. Поле полемики сместилось в сторону литературно-журнальной периодики, но и газетчики не оставили своим вниманием новое издание речи.

Всего в течение года появилось 95 публикаций, посвященных выступлению Достоевского в Москве и его «Пушкинской речи»! Такого никогда не было. И если пристальное внимание к масштабному общественно-культурному событию с участием членов царской семьи, правительственных чиновников, высшего духовенства и выдающихся деятелей отечественной культуры вполне вписывается в обычную информационную практику, то столь жгучий интерес к речи на литературную тему, произнесенную современным писателем, безусловно, является из ряда вон выходящим.

«Пушкинская речь» Достоевского сама по себе -- как общественно-культурное событие и литературно-публицистическое сочинение -- стала важнейшим информационным событием 1880 г. Вне зависимости от того, как приняли слова Достоевского его адепты и оппоненты, они прочно вошли в сознание русской читающей публики как исключительные, вдохновенные, жгущие -- пророческие. Последовавшая вскоре смерть Достоевского придала им статус «духовного завещания».

Список литературы

1. Василевский И. Ф. (Буква) Из московских в честь Пушкина празднеств в 1880 году // Ф. М. Достоевский в забытых и неизвестных воспоминаниях современников / вступ. ст., сост. и примеч. С. В. Белова. -- СПб.: Андреев и сыновья, 1993. -- С. 266-272.

2. Веневитинов М. А. Из дневника // Ф. М. Достоевский. Новые материалы и исследования. -- М.: Наука, 1973. -- С. 502-509. (Литературное наследство; т. 86)

3. Волгин И. Л. Последний год Достоевского: исторические записки. -- 4-е изд., испр. и доп. -- М.: АСТ: Зебра Е, 2010. -- 736 с.

4. Волгин И. Л. Ничей современник. Четыре круга Достоевского. -- М.; СПб.: Нестор- История, 2019. -- 736 с.

5. Достоевский Ф. М. Полн. собр. соч.: в 30 т. -- Л.: Наука, 1972-1990.

6. Левитт Маркус Ч. Литература и политика: Пушкинский праздник 1880 года / пер. с англ. И. H. Владимирова и В. Д. Рака. Пер. коммент. М. Б. Кутеевой. -- СПб.: Академический проект, 1994. -- 265 с.

7. Летопись жизни и творчества Ф. М. Достоевского. 1821-1881. -- СПб.: Академический проект, 1995. -- Т. 3: 1875-1881. -- 614 с.

8. Любимов Д. Н. Из воспоминаний (Речь Ф. М. Достоевского на Пушкинских торжествах в Москве в 1880 году) // Ф. М. Достоевский в воспоминаниях современников / сост. и коммент. К. Тюнькина. -- М.: Худож. лит., 1990. -- Т. 2. -- С. 406-419.

9. Михневич В. О. (Колменский Кандид). Вчера и сегодня // Ф. М. Достоевский в забытых и неизвестных воспоминаниях современников / вступ. ст., сост. и примеч. С. В. Белова. -- СПб.: Андреев и сыновья, 1993. -- С. 264-265.

10. Шмидт С. О. Пушкин и Пушкинский праздник в Москве 1880 г. // Шмидт С. О. После 75. Работы 1997-2001 годов. -- М.: РГГУ, 2012. -- C. 254-300.

References

1. Vasilevskiy (Bukva). From Moscow's Celebrations in Honor of Pushkin in 1880. In: F. M. Dostoevskiy v zabytykh i neizvestnykh vosponinaniyakh sovremennikov [F. M. Dostoevsky in the Forgotten and Unknown Memories of His Contemporaries]. St. Petersburg, Andreev i synov'ya Publ., 1993, pp. 266-272. (In Russ.)

2. Venevitinov M. A. From the Diary. In: F. M. Dostoevskiy. Novye materialy i issledovaniya [Fedor Dostoevsky. New Materials and Studies]. Moscow, Nauka Publ., 1973, pp. 502-509 (Ser. “Literary Heritage”; vol. 86). (In Russ.)

3. Volgin I. L. Posledniy god Dostoevskogo: istoricheskie zapiski [The Last Year of Dostoevsky: Historical Notes]. Moscow, AST Publ., Zebra E Publ., 2010. 736 p. (In Russ.)

4. Volgin I. L. Nichey sovremennik. Chetyre kruga Dostoevskogo [Nobody's Contemporary. Four Circles of Dostoevsky]. Moscow, St. Petersburg, Nestor-Istoriay Publ., 2019. 736 p. (In Russ.)

5. Dostoevskiy F. M. Polnoe sobranie sochineniy: v 30 tomakh [The Complete Works: in 30 Vols]. Leningrad, Nauka Publ., 1972-1990. (In Russ.)

6. Levitt Marcus C. Literatura ipolitika: Puskinskiy prazdnik 1880 goda [Russian Literary Politics and the Pushkin Celebration of 1880]. St. Petersburg, Akademicheskiy proekt Publ., 1994. 265 p. (In Russ.)

7. Letopis' zhizni i tvorchestva F. M. Dostoevskogo: v 3 tomakh [The Chronicle of Dostoevsky's Life and Works: in 3 Vols]. St. Petersburg, Akademicheskiy proekt Publ., 1993, vol. 3: 1875-1881. 614 p. (In Russ.)

8. Lyubimov D N. From Memoirs (F. M. Dostoevsky's Speech at Pushkin Celebration in Moscow in 1880). In: F. M. Dostoevskiy v vospominaniyakh sovremennikov [F. M. Dostoevsky in the Memoirs of His Contemporaries]. Moscow, Khudozhestvennaya literatura Publ., 1990, vol. 2, pp. 406-419. (In Russ.)

9. Mikhnevich V. O. (Kolomenskiy Kandid). Yesterday and Today. In: F. M. Dostoevskiy v zabytykh i neizvestnykh vosponinaniyakh sovremennikov [F. M. Dostoevsky in the Forgotten and Unknown Memories of His Contemporaries]. St. Petersburg, Andreev i synov'ya Publ., 1993, pp. 264-265. (In Russ.)

10. Shmidt S. O. Pushkin and the Pushkin Celebration in Moscow 1880. In: Shmidt S. O. Posle 75. Raboty 1997-2001 godov [After 75. Works from 1997-2001]. Moscow, Russian State University for the Humanities Publ., 2012, pp. 254-299. (In Russ.)

Приложение

Илл. 1. Москва. Открытие памятника Пушкину. Момент передачи памятника городу Москве. Лист из «Всемирной Иллюстрации». Государственный музей истории российской литературы имени В. И. Даля.

КП 41875

Fig. 1. Moscow. Inauguration of the monument to Pushkin. The moment when the monument was transferred to the city of Moscow. Page from the “Vsemirnaya Illustratsiya” magazine. V. I. Dahl State Museum of the History of Russian Literature.

KP 41875

Илл. 2. Москва. Открытие памятника Пушкину, 6 июня. После снятия покрова. Рис. К. Тихомирова с фотографии Пастюкова. Государственный музей истории российской литературы имени В. И. Даля.

КУ 8649

Fig. 2. Moscow. Inauguration of the monument to Pushkin, June 6.

After the covers are removed. Drawing by K. Tikhomirov from a photograph by Pastyukov). V. I. Dahl State Museum of the History of Russian Literature.

KU 8649

Илл. 3. Литературный вечер в Благородном собрании. Рисунок Ф. Гаанена с наброска Н. Чехова. Иллюстрация из журнала «Будильник».

КУ 12808/2

Fig. 3. Literary soiree at the Noble Assembly. Drawing by F. Gaanen from a sketch by N. Chekhov. Illustration from the “Budilnik” magazine.

KU 12808/2

Илл. 5. Аннотация А. Г. Достоевской к билету № 254 для входа на торжественное собрание Московского университета, посвященное памяти А. С. Пушкина. Из собрания А. Г. Достоевской. Государственный музей истории российской литературы имени В. И. Даля.

КУ 3520/2

Fig. 5. A. G. Dostoevskaya's annotation to the ticket No. 254 for the entrance to the ceremonial meeting at the Moscow University dedicated to the memory of A. S. Pushkin. From the collection of A. G. Dostoevskaya. V. I. Dahl State Museum of the History of Russian Literature.

KU 3520/2

Илл. 6. Меню обеда 4 июня 1880 года.

Худ. К. А. Трутовский. Типолитография И. Н. Кушнерева и Ко. Москва (1880). Государственный музей истории российской литературы имени В. И. Даля.

КП 56702

Fig. 6. The lunch menu on June 4, 1880.

Designed by K. A. Trutovskiy. Typolithography of I. N. Kushnerev and Co. Moscow (1880). V. I. Dahl State Museum of the History of Russian Literature.

KP 56702

Илл. 7. Оборот Меню обеда 4 июня 1880 года с автографом Ф. М. Достоевского.

Худ. К. А. Трутовский. Типолитография И. Н. Кушнерева и Ко. Москва (1880). Государственный музей истории российской литературы имени В. И. Даля.

КП 56702

Fig. 7. Reverse side of the lunch menu on June 4, 1880 with the autograph of F. M. Dostoevsky. Designed by K. A. Trutovskiy. Typolithography of I. N. Kushnerev and Co. Moscow (1880).

V. I. Dahl State Museum of the History of Russian Literature.

KP 56702

Илл. 8. Трехцветный бант участника Пушкинских торжеств в Москве 1880 г. Государственный музей истории русской литературы имени

В. И. Даля. КП 35714/386

Fig. 8. Tricolor bow of a participant of 1880 Pushkin celebrations in Moscow.

V. I. Dahl State Museum of the History of Russian Literature.

KP 35714/386

Илл. 9. Московские ведомости. 1880. № 162. 13 июня. С публикацией очерка Ф. М. Достоевского «Пушкин» (начало на третьей странице). Из собрания А. Г. Достоевской. Государственный музей истории русской литературы имени В. И. Даля. КП 56652/1

Fig. 9. Moskovskie Vedomosti newspaper, 1880, No. 162, June 13. Contain

F. M. Dostoevsky's essay “Pushkin” (beginning on page 3). From the collection of A. G. Dostoevskaya. V. I. Dahl State Museum of the History of Russian Literature.

KP 56652/1

Размещено на Allbest.ru