Атрибуция в межкультурной коммуникации

Размещено на http://www.allbest.ru/

РОССИЙСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ТОРГОВО-ЭКОНОМИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ

ФАКУЛЬТЕТ МИРОВОЙ ЭКОНОМИКИ И ТОРГОВЛИ

Курсовая работа

на тему:

Атрибуция в межкультурной коммуникации

Студентка: Мартынова Н.К.

Специальность: Теория и практика

межкультурной коммуникации

Группа: МК22

Научный руководитель: д. фил. н.

Парамонов Дмитрий Анатольевич

Москва, 2012

Содержание

Введение

Глава 1. Сущность межкультурной коммуникации и атрибуция в процессе коммуникации

1.1 Сущность понятия «межкультурная коммуникация»

1.2 Проблема понимания в межкультурной коммуникации

1.3 Понятие и роль атрибуции в межкультурной коммуникации

1.4 Виды атрибуции

Глава 2. Атрибуция в практике межкультурной коммуникации

2.1 Ошибки атрибуции и их влияние на процесс межкультурной коммуникации

2.2 Фундаментальная ошибка атрибуции в практике межкультурной коммуникации

2.3 Различия в имеющейся информации и позиции наблюдения в практике межкультурной коммуникации

2.4 Мотивационные различия в практике межкультурной коммуникации

2.5 Межкультурные различия в каузальной атрибуции. Примеры

Заключение

Список использованной литературы

коммуникация межкультурный атрибуция



Введение

Субъекту повседневной или деловой коммуникации, в первую очередь, необходимо уметь управлять собой. Слова, жесты, интонация должны оказывать надлежащее воздействие на собеседника, но не менее чутко субъект обязан реагировать на встречные коммуникативные импульсы. Особенно важен контроль за генерированием смыслов в ситуациях межкультурной коммуникации, т.к. ситуация усложняется присутствием дополнительных ограничений и запретов, прежде всего в виде культурных и традиционных особенностей взаимодействующих сторон.

Современная Россия открыта для международных контактов, а, следовательно, необходимо быть профессионально подготовленным к возможным нестандартным ситуациям в ходе деловых встреч, либо частного общения с представителями других культур.

К сожалению, будучи абсолютно изолированными на протяжении долгого времени от международного общения, россияне только сейчас начинают наращивать темпы в сфере интернациональных коммуникаций.

Российские компании приобретают свой «вес» на международном рынке, увеличилось в несколько раз посещение соотечественниками иностранных курортов, зарубежные инвесторы активно внедряются в различные отрасли отечественной экономики. Остается, однако, до сих пор проблематичным вопрос о языковом барьере, что существенным образом сдерживает развитие и снижет качество межкультурных коммуникаций, а также отражается и, в общем, на репутации страны в глазах иностранцев.

Все вышесказанное подтверждает, что выбранная тема курсовой работы обладает высокой степенью актуальности и новизны. Анализ же роли атрибуций в этой сфере особенно значим, т.к. он раскрывает нам особенности формирования того или иного мнения среди субъектов общения, а также возможности корректировки этого мнения в пользу той или иной стороны.

Главная цель курсовой работы - изучение атрибуций в межкультурной коммуникации.

Задачи, решаемые в рамках данной работы таковы:

- рассмотреть суть понятия «межкультурная коммуникация»;

- определить основные проблемы понимания в межкультурной коммуникации;

- проанализировать понятие и роль атрибуции в межкультурной коммуникации;

- охарактеризовать виды атрибуции;

- классифицировать ошибки атрибуции и их влияние на процесс межкультурной коммуникации.



Глава 1. Сущность межкультурной коммуникации и атрибуция в процессе коммуникации

1.1 Сущность понятия «межкультурная коммуникация»

Внимание современных специалистов в сфере межкультурного общения не случайно обращено в сторону теории и практики межкультурной коммуникации, т.к. эта отрасль знаний помогает найти логическое объяснение многим проблемам и предлагает свои способы их решения.

Одним из главных достоинств межкультурной коммуникации является тот факт, что она является определенным «проводником» между многими фундаментальными науками и дисциплинами. Но, в то же время, это очень молодое направление с еще не совсем сформировавшейся теоретической базой, а следовательно, существует масса противоречий в определениях и мнениях и в ряде случаев отсутствует как таковой понятийный аппарат.

Например, на Западе большее внимание было уделено именно становлению межкультурной коммуникации как науки, в России же практическое ее применение исторически опередило в некоторой степени ее теоретическое «начало».

Итак, рассмотрим наиболее распространенное определение межкультурной коммуникации.

Межкультурная коммуникация как профессиональное поле - это междисциплинарная область теории и практики, объединяющая антропологов, культурологов, лингвистов, специалистов в области менеджмента, педагогов, психологов, социологов и философов, которым важно знать, как влияет межкультурный контекст на социальное взаимодействие, а также обеспечивать эффективность данного процесса.

Межкультурное общение содержит потенциальные возможности изменения повседневности. Оно может реализовываться в различной степени, и не только явно, но и латентно.

Межкультурные контакты за небольшим исключением не являются привычным и обыденным типом взаимодействия. Безусловно, для переводчиков, дипломатов, специалистов в области международной экономики осуществление межкультурной коммуникации - это «профессиональная повседневность». Обыденным процессом она является и для жителей национальных окраин и тех областей, которые исторически формировались как полиэтнические. И все же большинство людей до последнего времени жили в условиях либо монокультуры, либо ограниченных и опосредованных межкультурных контактов.

Тенденции развития современной культуры и общества переводят межкультурные контакты в разряд повторяющихся, но отнюдь не привычных явлений. Сферы и масштабы таких взаимодействий расширяются довольно быстро, появляются новые субъекты, а ситуация культурного шока как следствия столкновения с ценностями иной культуры приобретает перманентный характер.

Естественным следствием интенсификации межкультурных контактов становится увеличение числа культурных заимствований, как на микро-, так и на макроуровнях, а также переосмысление и изменение многих элементов старого культурного опыта, в том числе повседневно-бытового. Такая рефлексия становится постоянным и привычным процессом.

Значение заимствований в области повседневной, бытовой культуры заключается в адаптации и селекции более серьезных, масштабных инноваций, перенос которых осуществляется медленно и трудно, например, ценностей. Любая вещь - это материальное воплощение духовных ценностей. Она включена в образ жизни, связана с ним, обусловлена им. Поэтому любое заимствование может вести к изменению того или иного вида повседневной деятельности, отношения к нему, оценок его значимости.

Доказательством сказанного служит распространение нового вида модного досуга - «шопинга» (от англ. слова shopping - посещение магазина с целью покупки). Советская и постсоветская Россия периода тотального дефицита не знали этого явления. Одна из предпосылок его возникновения, наряду с развитием товарного изобилия и повышением материального благосостояния, - построенные по западноевропейским и американским образцам торговые центры и использование соответствующих методов маркетинга. Такие магазины рассчитаны на то, что за покупками приедет вся семья (дети - также объект активного маркетинга) и на весь день (пообедать и отдохнуть клиент может, не выходя из торгового центра).

Процесс покупок имитирует семейный досуг: члены семьи как будто вместе, как будто прогуливаются и общаются, как будто развлекаются и отдыхают. Безусловно, это удобно, если бы не было этого «как будто». Шопинг - это «изобретение» общества потребления, сущностной чертой которого является подмена человеческого содержания культуры отношениями купли-продажи. Распространение шопинга свидетельствует о трансформации традиционного представления россиян о досуге как сфере, где происходит полноценное общение, восстановление физических и духовных сил, развитие человека. Элементом рефлексии можно считать сравнение шопинга и традиционного досуга на шкале престижности.

Когда говорят о повседневности, часто предполагают что-то стабильное, мало изменяющееся, однако здесь на самом деле происходят серьезные трансформации. В некоторых случаях - например, в бытовой культуре в целом и ее отдельных элементах - межкультурные коммуникации являются важным внешним источником изменений.

В ситуации монокультурной коммуникации действует принцип экономии сил. В ситуации же межкультурного контакта его действие становится ограниченным. Любое межкультурное взаимодействие, даже повторяющееся ежедневно, требует дополнительных усилий по перекодировке сигналов, информации, по соблюдению принципов терпимости. Одной из таких ситуаций является обучение детей мигрантов в российских школах. В условиях, когда «каждый урок становится уроком русского языка», затруднен не только сам учебный процесс, но и простое личное общение между учениками-автохтонами и мигрантами, учениками-мигрантами и преподавателями.

Таким образом, в сфере межкультурных коммуникаций рассматриваемые ситуации возникают не как результат научного экспериментирования, а как естественное и спонтанное «всматривание» в социальную реальность. Ситуации межкультурного взаимодействия, встречающиеся в повседневной жизни, показывают ее неоднозначность, сложность. Они диктуют необходимость постоянного расширения и углубления наших знаний о мире, а также требуют того, что в этнометодологии названо «переопределением ситуации» - объяснения непонятного, неприятного и перевода его в статус возможного и приемлемого.

1.2 Проблема понимания в межкультурной коммуникации

Одной из главных проблем в межкультурной коммуникации является понимание или ,точнее, непонимание между сторонами.

В основе непонимания в межкультурной коммуникации лежат культурные различия. Следует понимать проблемы, способные возникнуть при межкультурной коммуникации, и сознательно стараться их преодолеть, внимательно следить за реакцией собеседника и, заметив неадекватную, с нашей точки зрения, реакцию, постараться понять, чем она вызвана, скорректировать свое поведение, свою речь.

Процессы интеграции в мировое сообщество в той или иной форме коснулись большинства граждан России. Владение иностранным языком, особенно английским, постепенно перестает быть чем-то экстраординарным. Так же постепенно приходит осознание того, что знания лишь лексико-грамматической структуры иностранного языка бывает недостаточно для успешной межкультурной коммуникации, которая на практике носит персонифицированный характер. А любой человек является носителем не только языка, но и своей родной культуры, имеющей определенные традиции, не говоря о том, что любая личность уникальна, ей присуще такие характеристики, как пол, возраст, образование и т. д.

Важно, чтобы люди понимали потенциальные проблемы межкультурной коммуникации и сознательно старались их преодолеть. В то же время, следует учитывать, что не всегда их удастся избежать, как бы мы ни старались. Поэтому нужно быть готовым к различного рода осложнениям коммуникации, вызванным неполным пониманием специфики, некоторых нюансов той культуры, с представителем которой происходит общение. Излишняя уверенность в своих знаниях в этом случае может привести к отрицательным результатам. В межкультурной коммуникации нельзя и не следует быть абсолютно уверенным в том, что мы понимаем все, о чем идет разговор, что имеет в виду наш собеседник.

При этом также важно осознавать, что чем лучше мы знаем язык, традиции, обычаи и т.д. представителя другой культуры, тем строже он будет в своих оценках нашего поведения. Такова особенность психологии человека:

отталкивающим, ужасным (а иногда наоборот - смешным) нам часто представляется не то, что абсолютно не похоже на нас, а сочетание безусловного сходства с явными отличиями (отклонениями).

В качестве средства предотвращения возможного недопонимания можно использовать так называемое «активное слушание», когда своими словами один собеседник повторяет другому то, что услышал от него, ожидая подтверждения правильности понимания его высказывания.

Помочь в ситуациях, связанных с межкультурной коммуникацией, могут посредники, знакомые с особенностями обеих взаимодействующих культур, например, профессиональные переводчики, способные донести не только суть высказывания, но и то, какие дополнительные смыслы значения были в него вложены. В случае необходимости они могут смягчить неуместно крепкие выражения, допустимые в одной культуре, но неприемлемые в другой. Переводчики могут помочь и в вопросах, связанных с организацией встреч. В некоторых культурах принято сразу приступать к обсуждению главного вопроса, послужившего причиной встречи, в других культурах правила приличия требуют начать разговор с отвлеченной темы, чтобы установить личный контакт с собеседником. Резкий переход к главной проблеме без предварительной части будет для представителей последней культуры, по крайней мере, неудобным. Найти некий компромисс - задача посредника.

Однако в некоторых случаях посредник может еще больше усложнить ситуацию, если, например, он является представителем одной из контактирующих культур. Сам этот факт может рассматриваться как способный дать некоторое преимущество одной из сторон, даже если сам посредник будет вести себя максимально нейтрально. В то же время, еще более благодатную почву для непонимания предоставит посредник - представитель некой третьей культуры, поскольку ему самому придется тратить больше времени на то, чтобы удостовериться, что он правильно понимает смысл сказанного и что этот смысл был им правильно передан и понят другой стороной.

Таким образом, при межкультурной коммуникации всегда следует учитывать высокую вероятность непонимания, проявлять терпение, быть готовым скорректировать свое поведение в соответствии со складывающейся ситуацией.

1.3 Понятие и роль атрибуции в межкультурной коммуникации

Исторически развитие понятия «атрибуция» началось с попыток дать разъяснения, каким образом люди объясняют себе мотивы чужого и своего поведения. Современное понятие атрибуции охватывает приписывание различных психических свойств (личностных характеристик, способностей) наблюдаемых человеком людей (включая и его самого), умозаключения (часто неосознаваемые) о вероятных причинах их поведения и прогнозирование вероятности различных действий и их результатов в будущем.

Объектом атрибутирования может быть любой другой человек, сам субъект, группа и вообще любой некто, поведение которого наблюдается (как ни шокирующе это звучит, от подопытных животных до президента страны).

В реальной же повседневной жизни под атрибуцией понимается как процесс, так и его результат, при этом последний может быть как истинным, так и ложным.

По мнению одного из ведущих специалистов по проблемам межличностных взаимоотношений, атрибуции и групповой динамики Гарольда Келли, «люди обычно пользуются своим опытом о различимости поведения (как повел бы себя данный человек в других обстоятельствах), согласованности поведения (как тот же человек вел себя в таких же обстоятельствах раньше) и единодушии (как действовали бы другие люди в аналогичных обстоятельствах)». Нередко у человека нет никакой информации для оценки различимости, согласованности и единодушия, и тогда он использует правило дисконтирования (уценки). Оно заключается в «понижении» значения той или иной объяснительной причины на величину влияния других потенциальных причин.

Но стоит также упомянуть и имя другого гениального американского психолога Фрица Хайдера, который также посвятил себя исследованиям, связанным с процессом атрибуции. По мнению этого ученого, первостепенное место занимает именно тот факт, что мы приписываем нашему оппоненту намерения совершить какое-либо действие. При этом поведение субъекта строится на двух «китах» - это старание и умение. Под старанием Хайдер подразумевает совокупность всех намерений совершить то или иное действие, прилагаемых для реализации этого действия. Умение же, по его мнению, это разница между способностями совершить действие и объективными трудностями, препятствующими совершению этих действий.

В таком случае получается, что какие бы намерения человек ие имел, как бы он ни старался и какие бы способности он при этом ни применял, он всегда зависим от внешних обстоятельств, т.е. трудностей. Таким образом, другой субъект тот, кто является наблюдателем, обладая только информацией о содержании действия, может объяснить поступок либо личностными качествами действующего, либо влиянием внешнего окружения.

Согласно Хайдеру, создание атрибуций мотивировано в первую очередь желанием сделать окружающую среду проще и попытаться предсказать поведение других людей. С этой точки зрения, атрибуции выполняют важнейшую психическую функцию, поскольку делают события и явления предсказуемыми, контролируемыми и понятными.

Атрибуция в современной социальной психологии расценивается как один из основополагающих механизмов восприятия, реализация которого как раз и позволяет впервые воспринимаемую реальность содержательно и системно увязать с личностным опытом конкретного человека и системой его смысловых и ценностных установок.

Существуют и определенные нюансы в объяснении сути понятия «атрибуция» в межкультурной коммуникации.

Например, у большинства людей атрибуция подвержена сильному влиянию проекций и переносов, в результате чего высок риск существенного искажения в субъективном восприятии индивида истинных мотивов партнера по взаимодействию и общению. Кроме того, большую роль при интерпретации поведения играет так называемая фундаментальная ошибка атрибуции, суть которой заключается в склонности при поиске причин поведенческого акта к переоценке диспозиционных факторов и недооценке ситуационных. В результате отношение к конкретному поступку переносится на личность в целом. Тем самым нередко создается стереотип восприятия, препятствующий адекватной оценке партнера по социальному взаимодействию и пониманию его истинных побудительных мотивов.

Главный вывод, который следует из результатов этого и многих других экспериментов, заключается в том, что мы часто не учитываем в должной мере влияния ситуационных переменных на наблюдаемое нами поведение других людей, даже если мы все-таки признаем, что ситуация сыграла некоторую роль. Этот вывод подтверждается на примере феномена «переноса вины на потерпевшего», когда человека считают виновным в том, что он бездомный, безработный или стал жертвой насилия, а влияние социальных и политических факторов признается только на словах.

Данный феномен отчетливо проявляется, например, в комментариях многих военных относительно случаев армейской «дедовщины». В них, как правило, полностью или частично отвергаются системные и ситуационные причины данного явления, связанные со спецификой армейской среды, и выдвигаются обвинения в адрес жертв «дедовщины» в малодушии, трусости, слабости, желании уклониться от исполнения своих обязанностей и т. п.

Выявленные закономерности и зависимости, раскрывающие психологическую и социально-психологическую суть атрибуции, позволяют специалистам в сфере межкультурной коммуникации проектировать программы психологического воздействия и прогнозировать их последствия на уровне взаимоотношений и взаимовлияний членов различных групп и организаций, что, в свою очередь, дает возможность научно грамотно и выверено выстраивать как коррекционную, так и просто поддерживающую

программу сопровождения жизнедеятельности сообщества и конкретных его членов.

Существует множество культурных атрибуций, которые должны приниматься во внимание при межкультурном взаимодействии. Например, в Великобритании сделать юмористическое замечание во время деловой презентации считается правилом хорошего тона, в то время как в Германии этого делать не стоит. Жители США улыбчивы, особенно на работе: быть угрюмым - это то же самое, что быть неопрятно одетым. В свою очередь, непредвиденные обстоятельства воспринимаются американскими бизнесменами негативно, поскольку они привыкли все просчитывать и оценивать долю риска. Такую ситуацию они квалифицируют либо как следствие некомпетентности партнера, либо как нечестную игру.

Англичане боятся перемен и нововведений. Жителей Альбиона характеризуют амбивалентность, апатия, манера выражаться расплывчато, выжидательный образ действий и консерватизм.

Исследователями была разработана типология деловой этики представителей различных цивилизационных платформ. Учет этических моделей поможет реализовать платиновое правило межкультурной коммуникации: «Делай так, как делают другие. Делай так, как они любят, как им нравится». Это правило означает, что, попадая в чужую культуру, целесообразно поступать в соответствии с нормами, обычаями, традициями этой культуры, не навязывая своих религии, ценностей, образа жизни.

Рассмотрим в качестве наглядного примера две разные модели межкультурной деловой коммуникации.

Западная (англосаксонская) модель:

1. традиции «протестантского капитализма». Активное, ориентированное на прибыль финансовое мышление, выраженный индивидуализм, запрет на растрату времени, обязанность интенсивного труда, опора на средний класс, сбережение и приумножение средств как жизненная обязанность;

2. инвестора отличает отчетливая приверженность риску, экономический индивидуализм, меньшая подконтрольность крупных компаний государству;

3. человек обязан прикладывать все усилия для выполнения своих профессиональных обязанностей, зарабатывать деньги в установленных законом рамках, деятельность ориентируется на получение прибыли, что является результатом добродетели и выражением призвания.

Российская модель:

1. большая роль государства как регулятора экономики. Склонность населения к патернализму и общественным формам присвоения благ;

2. церковь благословляет мирскую жизнь, но не формализует ее, правовые вопросы отданы в ведение государства. Экономическая свобода и самостоятельность являются второстепенными по отношению к задачам спасения;

3. слабость личной инициативы при сильных коллективистских настроениях. Неразвитость частной собственности, прежде всего на землю, преобладание финансового капитала над промышленным.

Представленные модели способны стать базой для применения в межкультурной коммуникации атрибутивных стратегий. За основу международных деловых отношений в мире еще недавно было принята американская модель - открытое и демократичное развитие деловых отношений. Однако у такой модели общения есть и обратная сторона: американцы слишком напористы и считают, что все страны должны придерживаться тех же правил и законов. В условиях развития единого экономического пространства доля международного бизнеса возрастает многократно и необходимость толерантного и уважительного отношения к участникам коммуникации, придерживающимся иных представлений о нормах и правилах деловой активности, не нуждается в доказательствах. На основании знания специфики деловой этики необходимо разрабатывать приемы продуктивного бизнес-общения с партнерами, относящимися к различным этноконфессиональным общностям.

1.4 Виды атрибуции

Как уже упоминалось в параграфе 1.3., один из ведущих разработчиков по вопросам атрибуции Гарольд Келли утверждал, что поступившая к одному субъекту информация о том или ином действии другого субъекта оценивается первым по трем направлениям:

- согласованность - т.е. соответствует ли совершенное действие тем нормам поведения, которые приняты в данном конкретном обществе. Логично, что если какое-то действие с максимально высокой долей согласованности, то вполне обычно и повседневно для данного общества и наоборот;

- стабильность - это показатель изменчивости реакций человека в повседневных ситуациях, т.е. если субъект отреагирует на какие-то стандартные обстоятельства иным, нежели ранее, образом, значит это низкая стабильность;

- различие - оно определяет степень уникальности данного действия по отношению к данному объекту.

Сочетание всех этих трех условий в разных вариациях и определяет видовое разнообразие атрибуций.

При этом стоит отметить, что, в общем, каузальная атрибуция - это механизм интерпретации поступков и чувств другого человека (стремление к выяснению причин поведения субъекта).

В случае большего проявления личностных особенностей самого субъекта проявляется личностная атрибуция, в случае с особенностями объекта начинает «солировать» стимульная атрибуция, а если особенности по отношению к ситуации, то это уже будет обстоятельственная атрибуция.

При личностной атрибуции поведение человека анализируется с точки зрения его уникальности или традиционности, то есть насколько поведение данного индивида свойственно другим людям. При стимульной атрибуции внимание к поведению человека концентрируется на вопросе: ведет ли человек себя одинаково по отношению к разным людям или предметам? Зависит ли характер поведения от объекта действий и его особенностей?

При этом многочисленные эксперименты показывают, что в ситуации участник-наблюдатель, наблюдатель при высокой вероятности будет использовать личностную атрибуцию, а участник имеет практику ссылаться на обстоятельства, которые его окружаю

Глава 2. Атрибуция в практике межкультурной коммуникации

2.1 Ошибки атрибуции и их влияние на процесс межкультурной коммуникации

Применение на практике атрибуций не исключает ошибочных ситуаций, одними из самых распространенных среди которых являются:

1) фундаментальная ошибка атрибуции;

2) тенденциозность деятеля-наблюдателя (при объяснении одного и того же поведения действующий субъект склонен к ситуационным атрибуциям, а наблюдатель - к диспозиционным);

3) тенденцию людей при объяснении поведения (особенно собственного) к диспозиционным атрибуциям в случае успеха и к ситуационным - в случае неуспеха;

4) чрезмерная уверенность в предсказаниях, основанных на диспозициях. В ситуациях неопределенности атрибуции в большой степени определяются убеждениями и предрассудками человека.

Рассмотрим более подробно несколько из таких типичных ошибок и то, как они влияют на межкультурную коммуникацию.

2.2 Фундаментальная ошибка атрибуции в процессе межкультурной коммуникации

Фундаментальная ошибка атрибуции - одно из очень важных и интересных явлений. Первоначально данный феномен был исследован социальными психологами, а сейчас рассматривается и в межкультурной коммуникации. Осознание склонности к ошибочной атрибуции помогает человеку глубже постичь понимание поведения других людей. Иногда этого может быть достаточно, чтобы избежать конфликта с другим человеком или простить близкого за совершенную ошибку.

Итак, рассмотрим, в чем же суть фундаментальной ошибки атрибуции. В общих чертах ее можно охарактеризовать так: пытаясь объяснить поведение других людей, мы почти всегда возлагаем ответственность за поступки на этих людей, в то время как, анализируя собственное поведение, мы более склонны ссылаться на внешние обстоятельства. Легко рождается и наглядный пример. Как обычно сотрудник объясняет свое опоздание на работу, на занятия или на встречу? Чаще всего виноватыми становятся пробки, водитель автобуса и т.п. Однако когда опаздывают другие люди, вину мы охотно возлагаем на их безответственность или несобранность.

На исследование социального давления как внешнего фактора, влияющего на поведение человека и восприятие влияния этого давления другими людьми, было направлено значительное количество экспериментов. Рассмотрим один из них.

Интересный эксперимент был проведен Ли Россом (Lee Ross) совместно с Терезой Амабайл и Джулией Штайнметц (Teresa Amabile & Julia Steinmetz).

Внешне он напоминал некое подобие викторины. Росс наугад выбрал несколько студентов Стэндфордского университета и назначил одних на роль задающих вопросы, вторых - на роль отвечающих, а третьих - на роль

наблюдателей. Экспериментаторы попросили спрашивающих задавать вопросы посложнее, чтобы продемонстрировать свой обширный багаж знаний. Каждый должен бы знать, что тот, кто задает вопросы, имеет преимущество, поскольку он может выбрать тему, в которой он является хорошо осведомленным. Однако и те, кто отвечал, и наблюдатели (не задававшие вопросов) пришли к ошибочному заключению, что те, кто спрашивал, на самом деле более эрудированны, чем те, кто отвечал.

Мы полагаем, таким образом становится понятен тот вектор в оценке (как действий других людей, так и своих), которого нам стоит придерживаться, чтобы улучшить свою жизнь. Оценивая неудачи или ошибки других людей, стоит попытаться анализировать не только их личность, но и обстоятельства, при которых совершалось действие. И тогда, возможно, субъектам тех или иных межкультурных отношений будет легче их понять и, соответственно, легче будет найти общий язык.

2.3 Различия в имеющейся информации и позиции наблюдения в процессе межкультурной коммуникации

Согласно заголовку данного параграфа мы видим, что ряд причин, по которым складываются неправильные выводы, базируется на различном понимании ситуации теми, кто осуществляет действие и теми, кто является в роли наблюдателя.

Естественно, что сам участник события знает значительно больше об обстоятельствах, о причинах принимаемых решений, о мотивах и причинах. Наблюдатель же формирует свое мнение в условиях «незнания» полной картины, полностью опираясь на собственное личное мнение.

При этом выявлены определенные закономерности выработки мнения:

- если выводы касаются нашего действия, мы всегда найдем оправдание во внешних факторах;

- если виноват другой, то это исключительно его «халатность», «необдуманность» или «некомпетентность», наличие «окружающей среды» уже не имеет такой же существенной роли, как в первой ситуации;

- в случае успеха другого участники склонны предполагать, что это уникальный случай, а вовсе не закономерность;

- свой же положительный результат демонстрируется, на нем акцентируется внимание.

Данная переоценка собственных личных усилий и недооценка ситуативных факторов, как уже говорилось, получила название «фундаментальной ошибки атрибуции».

«Ошибка иллюзорных корреляций» - на восприятие ситуации действуют априорные установки и ожидания (прошлый опыт, стереотипы, воспитание, возрастные и личностными особенности).

Проанализируем более подробно данное понятие. Всякий разделяющий национальные предрассудки «знает», что американцы тупы, неспособны ценить высокое и думают только о деньгах, кавказцы наглы, евреи пронырливы, хитры и корыстны, русские-варвары и азиаты (либо лентяи и пьяницы), и т.п. Это мнение о «чужих», негативное или уничижительное. Мнение «о своих» обычно комплиментарное, в стиле «мы самые великие» (у нас самая великая культура, самая богатая страна, самая мощная военная держава, самая развитая демократия, лидер свободного мира и т.п.) или в стиле «наши предки Рим спасли».

Возникает вопрос: почему такие мнения устойчиво держатся, хотя раз за разом их носители сталкиваются с множеством опровергающих примеров, то есть сама жизнь, сталкивающая разных людей друг с другом, показывает обманчивость и предвзятость таких ярлыков? Это верно не только в отношении мнений о национальном характере национальных меньшинств, но и о политических взглядах инакомыслящих, «несистемном» поведении людей и много о чём ещё.

За всё это ответственен психологический феномен, благодаря которому стереотипы сохраняются вопреки опровергающим примерам - это так называемые иллюзорные корреляции. Когда мы ожидаем, что две вещи будут взаимосвязаны между собой, то часто обманываемся, убеждая себя, что это и на самом деле так - даже когда в реальности эти вещи не имеют друг к другу никакого отношения. Например, распространено мнение, что семейные пары, не сумевшие завести детей, смогут зачать своего ребёнка после того, как усыновят чужого - людям кажется, что в такой ситуации муж и жена будут менее подавлены и не подвержены действию стресса. И что же? Эта корреляция на деле оказывается совершенно иллюзорной. Время от времени паре, которая считается бесплодной, действительно удаётся зачать ребёнка после того, как взят приёмыш, но это случается не очень часто - не чаще, чем у бесплодных пар, которые не усыновили детей. Событие первого типа зачаровывает нас, и мы живо его себе представляем, создавая в своём сознании феномен иллюзорной корреляции.

«Ошибка ложного согласия» - если поступок человека соответствует вашим представлениям о «правильности», то его поведение нормально. Сын ест кукурузные палочки, после чего со смаком облизывает пальцы. Папа требует, чтобы он прекратил так делать, потому что это некультурно и не гигиенично. Мама возражает: «А что? Я тоже так ем». Почему возникает эффект ложного согласия? Одна из возможных причин заключается в том, что люди ищут общества других, похожих на себя и ведущих себя так же, как они, людей. Соответственно, оценки убеждений или поведения других людей могут оказаться простым отражением ошибочной выборки людей, доступной для формирования социальных суждений.

Другая причина состоит в том, что собственное мнение для нас наиболее значимо, поэтому наши убеждения относительно консенсуса усиливаются, т. к. наша собственная позиция - единственная, которую мы обдумываем.

Третья возможность заключается в том, что, пытаясь предвидеть собственное поведение или ход мыслей в определенной ситуации, мы систематизируем в уме детали, допускающие двоякое толкование, способом, благоприятствующим выбранной линии действия. Мы не способны понять, что наш собственный выбор - это не просто некая функция объективной ситуации, но и проявление нашей интерпретации этой ситуации. Например, если человек представляет, что другие люди будут смеяться над ним и показывать на него пальцем в том случае, если он появится с рекламными щитами, то, вероятнее всего, он откажется их носить и предположит, что и другие, предчувствуя подобное чувство раздражения, сделают то же самое.

Четвертая возможная причина состоит в том, что людям необходимо считать свои собственные убеждения и поведение хорошими, адекватными и типичными, и поэтому они соотносят их с поведением и убеждениями других людей для того, чтобы поддержать чувство собственного достоинства. Исследования показывают, что все перечисленные объяснения могут играть определенную роль в возникновении эффекта ложного согласия.

2.4 Мотивационные различия в процессе межкультурной коммуникации

Суть мотивационной предубежденности состоит в том, что люди склонны воспринимать успехи как собственные достижения, а неудачи - как следствие тех или иных обстоятельств. Мотивационная ошибка атрибуции направлена на поддержание самооценки человека, т.е. результаты действий человека не должны противоречить его представлениям о самом себе (личной идентичности).

Однако, даже в тех случаях, когда реальная разница в атрибуциях велика, она может сознательно нивелироваться коммуникантами, если они имеют общие цели деятельности.

Таким образом, ошибке атрибуции подвержены все. Это базовое свойство нашего мышления, нет таких устойчивых, кто бы ни поддавался «искушению». Вопрос лишь в степени. Чем больше степень - тем более ложные суждения. И тем более оценочные, а значит - запирающие возможность диалога и сотрудничества. Помогает от этого дела только процедура:

- Вариант первый - спросить.

- Второй способ - обмен ролями, хотя бы мысленный. Сразу начинаешь видеть ситуацию глазами другого, изнутри, а значит - видеть ситуацию и обстоятельства, а не свои "качества". А потом вернуться в свои роли и приступить к конструктивной работе.

Атрибуция через свойства сразу предлагает готовые варианты. Особенность атрибуции такого рода в том, что она возникает легко. У нас есть в сознании набор готовых клише, у нас у всех прекрасно развито метафорическое (по сходству) и метонимическое (по смежности) мышление, поэтому достаточно совпадения одной-двух черт, и образ "схватывается" сознанием, картинка стремительно достраивается.

Это не значит, что родившийся образ всегда неверен - иногда верен: есть интуиция, жизненный опыт. Но часто неверен - большое количество экспериментов социальных психологов показывает, что первое впечатление совершенно не всегда, и даже обычно вовсе не самое верное и зависит от массы обстоятельств. Так или иначе, этот образ - лишь версия, одна из многих. Но нашему сознанию она представляется истиной, готовым ответом, и ни в каких версиях оно больше не нуждается. Именно в этом главный нюанс ошибки атрибуции. Суждение незаметно для нас самих подменяется клишированием, разум подменяется сном разума. И рождает неверное мнение.

Ошибки атрибуции имеют особенно важное значение при межкультурной коммуникации, поскольку мотивы и причины поведения представителей других культур понимаются и оцениваются человеком, как правило, неточно и неполно. В этом виде коммуникации поведение участников может определяться этническими, культурными, расовыми, статусными и многими другими причинами, которые для партнера остаются скрытыми и неизвестными.

Наилучшим советом представителям разных культур, которые вступают в коммуникации, являются слова американского ученого Гарри Триандиса: «Мудрость межкультурного взаимодействия заключается в том, чтобы не спешить с умозаключениями, когда люди делают, на ваш взгляд, что-то странное. Подыгрывайте им, пока не поймете эту культуру». Более конкретные рекомендации таковы:

1) учитесь извлекать информацию из всего и грамотно ее анализировать;

2) не бойтесь переспросить и выяснить то, что вам не понятно;

3) не игнорируйте контекст общения (место, время, использование определенных средств коммуникации): он всегда несет смысловую нагрузку;

4) при общении на иностранном языке обращайте особое внимание на языковые единицы, имеющим разное семантическое наполнение (hand - ручка), межъязыковым паронимам (слова одинакового фонетического оформления, но разного значения (бабушка - babushka (бандана, платок на голову, макароны - macaroon - миндальное печенье), словам, имеющим разную коннотацию (английское “bear” помимо основного значения `медведь' имеет еще и сленговое - `полицейский' - по отношению к человеку - `любящий порядок', у нас - `увалень', `невежа').

2.5 Межкультурные различия в каузальной атрибуции

Когда говорят об атрибутивных процессах, прежде всего имеют в виду каузальную атрибуцию - приписывание причин поведения. результатов. деятельности при восприятии людьми друг друга. Исследователи уже довольно давно столкнулись со значимостью факторов различия каузальной атрибуции у разных народов и в разных культурах, например, было выявлено, что белые граждане США воспринимают людей более ответственными за свое поведение, чем выходцы из Центральной Америки. В этих результатах нет ничего неожиданного, ведь, как совершенно справедливо отмечает Д. Майерс, социализация в западной (индивидуалистической) культуре способствует тому, что «дети, по мере своего взросления, становятся все более склонны интерпретировать поведение с точки зрения личностных качеств другого» (Майерс, 1997, с. 112).

Для подтверждения этого он приводит пример из жизни своего сына-первоклассника: «Он составил предложение из слов «ворота», «рукав», «зацепить», «Том», «за» таким образом: «Ворота зацепили Тома за рукав». Учитель, применяя теоретические положения западной культуры в программе обучения, назвал его Неправильным. «Правильно» было бы показать, что причина данной ситуации в самом Томе: «Том зацепился своим рукавом за ворота» (Майерс, 1997, с. 112).

Так как во всем мире проводятся многочисленные эмпирические исследования, к настоящему времени накопилось довольно много данных о влиянии культуры на каузальную атрибуцию. Чаще всего для выявления межкультурных различий используется «модель атрибуции достижений Б. Вайнера, согласно которой для предсказания или объяснения результатов достижений индивиды используют четыре фактора - трудность задачи, способности, усилия и везение различающиеся между «собой с точки зрения «локуса (внешнего или внутреннего), стабильности/нестабильности. и контролируемости/неконтролируемости.

Сам создатель модели участвовал в проведении сравнительно-культурного исследования атрибуции достижений в США и Чили (см.. Betancourt , Weiner , 1982). Были получены данные, свидетельствующие, что чилийцы воспринимают внешние причины более внешними, стабильные причины менее стабильными, а контролируемые причины менее контролируемыми, чем американцы. Однако основной вывод Вайнера состоит в признании сходства восприятия каузального мира в двух культурах. По его мнению, атрибуции успеха и «неудачи варьируют в культурах, но могут быть сравнимы с точки зрения локуса, стабильности и контролируемости. Поэтому хотя американский бизнесмен воспринимает неудачу в делах как результат временного кризиса на бирже, а индийский крестьянин объясняет плохой урожай неожиданной засухой, в основе этих атрибуций лежат одни и те же факторы: обе причины экстернальны, нестабильны, неконтролируемы.

Модель Вайнера использовалась и многонациональным коллективом психологов при проведении сравнительно-культурных исследований в Индии, Японии, ЮАР, США и Югославии (см. Chandler et al ., 1981). Было обнаружено, что представители всех обследованных групп приписывали свои успехи в первую очередь усилиям (внутренней, но нестабильной причине) и лишь затем способностям, везению, трудностям задачи. А неудачи во всех странах объяснялись прежде всего недостатком усилий.

Но между .группами обнаружились и различия в атрибуции достижений. Особенно значительными они оказались у представителей двух восточных культур - японской и индийской. Так, японцы приписывали неудачам, внутренние причины, а успехам - внешние чаще, чем члены других этносов. Авторы объясняют это особенностями социализации в японской культуре: воспитанием чести, чувства долга перед семьей . А индийцы оказались наименее интернальными при атрибуции неудачи и наиболее интернальными при атрибуции успеха. По мнению авторов, это - отражение косности индийской кастовой системы.

Но если Т. Чандлер с коллегами попытались сопоставить полученные результаты с особенностями изучаемых культур, то большинство исследований межкультурных различий в каузальной атрибуции носит описательный характер и ограничивается констатацией различий между группами.- Однако для понимания подлинных причин подобных различии» и»их конкретных проявлений необходимо знакомство с ценностными ориентациями, системами воспитания детей и т.п. в изучаемых культурах, т.е. с широким культурологическим и этнологическим материалом. Следовательно, необходимо проводить междисциплинарные исследования с участием культурологов, этнологов и лингвистов.

Необходимо также выйти за рамки вайнеровской модели и интегрировать полученные к настоящему времени многочисленные данные в единую теорию, тем более, что получил развитие еще один подход к изучению атрибуции - исследование, различий в объяснительном стиле (оптимистичном или пессимистичном) не только у разных людей, но и в разных культурах (см. Lee , Seligmaq , 1997). Правда, авторы данной концепции как и «пользователи» вайнеровской модели изучают лишь особые феномены - паттерны на успех и неудачу, разделяя причины событий на внешние/внутренние, стабильные/нестабильные, глобальные/специфичные.

Следует иметь в виду и то, что сравнение различных культур может оказаться невалидным из-за нерелевантности в них четырех факторов - способностей, усилий, трудностей задачи и везения. Действительно, если какой-либо фактор не является значимым в одной из культур, предположим, везение в Индии, то данные о том, что индийцы не продемонстрировали различий в объяснении везением успеха и неудачи, не будут иметь никакого смысла.

Существует и крайняя точка зрения А. Пепитона, согласно которой всеобщая уверенность в универсальности каузального мира, т.е. в том, «что все народы приписывают причины наблюдаемому поведению», нуждается в проверке ( Pepitone , 1981, р. 974). В самом деле, будет смешно, если окажется, что мы исследуем атрибутивные процессы в культурах, в которых они вообще отсутствуют.

Впрочем, подавляющее большинство исследователей не сомневается, что причина является универсальной категорией основного семантического инвентаря любой культуры, но в различных культурах мы сталкиваемся с различными толкованиями причинности (см. Гурееич, 1984). А британский психолог М. Бонд, проанализировав проведенные в разных странах исследования, пришел к заключению, что члены самых разных культур могут осуществлять осмысленный процесс каузальной атрибуции, когда их об этом просят (см. Bond , 1983).

Если согласиться с этим, то исходным должен стать другой вопрос - как часто происходит приписывание причин в той или иной культуре. На этот вопрос социальные психологи пока не дали четкого ответа, хотя данные смежных наук, например анализ языков, позволяют выдвинуть некоторые гипотезы. Представляется вполне вероятным, что чаще представителей многих других народов используют каузальные атрибуции англичане, в языке которых-» в сравнении со всеми языками мира -»лингвисты «обнаружили «подчеркнутый акцент на каузальных отношениях и повышенное внимание к различным стратегиям взаимодействия между людьми» (Вежбицкая, 1997, с.71).

Впрочем, можно согласиться с тем, что в целом люди «гораздо реже занимаются спонтанным объяснением причин, чем полагают исследователи атрибуции» (Хекхаузен, 1986, с.88). Частично это связано с переоценкой значения атрибуций в жизни людей психологами, которые сами интенсивно интересуются причинами поведения, а общаются в основном со студентами, которые разделяют этот интерес.

Второй вопрос, встающий перед исследователями межкультурных различий в каузальных атрибуциях - какие их типы чаще используются представителями той или иной культуры. Примеры исследований подобного рода мы уже приводили. Можно высказать, предположение, что представители индивидуалистических культур .в большей степени, чем представители культур коллективистических, подвержены фундаментальной ошибке атрибуции, т.е. тенденции наблюдателя переоценивать влияние личностных диспозиций и недооценивать влияние ситуации на поведение людей. Пепитон, ссылаясь на данные о преобладании ситуативных атрибуций девиантного поведения в Индии, даже высказал сомнение в универсальности фундаментальной ошибки атрибуции (см. Pepitone , 1981).

Что касается типа обстоятельственных атрибуций, то представители коллективистических культур, на поведение которых большее влияние оказывают групповые нормы, в качестве обстоятельственных чаще используют социальные (глобальные), а не индивидуальные (специфичные) атрибуции. Например, при сравнении атрибуций, используемых американскими и китайскими студентами, которым не задавалось списка возможных причин поведения персонажей ситуаций, не было обнаружено различий в частоте использования личностных (внутренних) и обстоятельственных (внешних) атрибуций. Но более глубокий анализ обнаружил значительные различия между китайцами и американцами: в качестве более вероятных причин поведения китайцы чаще указывали социальные .обстоятельства, например долг перед обществом, а американцы - индивидуальные обстоятельства, например их благоприятное стечение (см. Bond , 1983).

Между коллективистическими и индивидуалистическими культурами существуют различия и в том, каким другим людям приписывается; ответственность за те или иные результаты деятельности. В работе вьетнамской исследовательницы By Тхи Фыонг, выполненной в России под руководством В. С. Агеева, было обнаружено, что при оценке поведения персонажей проективных ситуаций вьетнамцы приписывали и большую, чем русские испытуемые, степень причастности к успеху, и большую ответственность за негативные последствия третьим лицам - друзьям основных участников событий. Агеев объясняет это тем, что для вьетнамской культуры характерна большая, чем для русской или европейской, ответственность друг за друга членов первичных коллективов, «большая зависимость решений и поступков человека от социального окружения, от мнения значимых других» (Агеев, 1990, с.131).

К сожалению, особенности каузальной атрибуции, выявленные в этом исследовании у русских испытуемых, проинтерпретированы не были. В целом имеется очень мало эмпирических данных о специфике протекания атрибутивных процессов у русских. Можно лишь высказать некоторые предположения на основании данных лингвистики, так как не вызывает сомнений, что разные языки способствуют разным типам атрибуции.

Так, «русская грамматика изобилует конструкциями, в которых действительный мир предстает как противопоставленный человеческим желаниям и волевым устремлениям или как, по крайней мере, независимый от них» (Вежбицкая, 1997, с. 70-71). Например, широко распространены неагентивные предложения - конструкции с дательным падежом субъекта (мне не верится, мне хочется, мне помнится) и безличные конструкции (его убило молнией, его лихорадило). Русские очень часто используют их, рассказывая о событиях и подразумевая, что «таинственные и непонятные события происходят вне нас совсем не по той причине, что кто-то делает что-то, а события, происходящие внутри нас, наступают отнюдь не потому, что мы этого хотим» (Там же, с.71). Негативность характерна для_русской лексики, что можно обнаружить в глаголах типа удалось, успеть/неуспеть, получилось, вышло, посчастливилось, повезло и многих других, «значение которых сводится к тому,. что событие произошло с человеком как бы само собой (см. Падучева, 1997).

Даже эти немногочисленные данные позволяют высказать предположение о том, что русские чаще, чем представители многих европейских народов, например англичане, свои и чужие достижения приписывают обстоятельствам, или в соответствии с терминологией Вайнера,- везению (внешней, неконтролируемой и нестабильной причине).

Перед исследователями встает и проблема соотношения культурных и социально-экономических детерминант атрибуции у членов различных этнических групп. В связи с этим интерес представляет работа X . Марина, изучавшего объяснение причин опозданий гражданами США и Чили (см. Marin , 1987). Выяснилось, что чилийцы считают, что быть пунктуальным трудно, и важную роль при этом играет везение, т.е. предпочитают внешние и нестабильные причины. А жители США объясняют пунктуальность внутренними причинами. Автору было бы легко проинтерпретировать результаты в соответствии с концепцией различения культур по ориентации во времени, согласно которой страны Латинской Америки - общество, ориентированное на настоящее, а США - на будущее. Поэтому житель Северной Америки, в отличие от жителя Южной «никогда не ставит под сомнение то, что время следует планировать, а будущие события выстраивать по расписанию» (Холл, 1995, с. 339). А в чилийской, как и в других испаноязычных культурах, даже язык способствует внешним атрибуциям, ведь «вместо того чтобы сказать: «Я опоздал», испанская идиома позволяет сказать: «Часы явились причиной моего опоздания» (Майерс, 1997, с. 112).

...