Все пациенты, включенные в исследование сравнительной эффективности рилменидина против бисопролола, завершили участие в соответствии с протоколом. К 12 неделе все больные достигли целевого уровня АД по результатам «офисных» измерений. В среднем в группе больных, получавших рилменидин, АДс снизилось на 12,1±4,3 мм рт. ст., а АДд снизилось на 10,5±3,1 мм рт.ст., в группе больных, принимавших бисопролол, АД снизилось на 11,4±3,4 и 10,1±3,3 мм рт.ст. для АДс и АДд, соответственно. Суточная экскреция с мочой метаэпинефринов на момент включения была несколько выше в группе бисопролола (0,74±0,03 мг/сутки против 0,43±0,2 мг/сутки (p<0,001). В процессе исследования отмечалось снижение суточной экскреции общей фракции метаэпинефринов в группе биспоролола (0,74±0,31 и 0,39±0,19 мг/сутки, до и на момент завершения исследовании соответственно; p<0,05) и коньюгированной фракции метаэпинефринов в группе больных, принимавших рилменидин (0,18±0,1 и 0,08±0,04 мг/сутки, соответственно; p<0,05). Результаты СМАД в динамике продемонстрировали снижение среднесуточного АДс и АДд, среднего АДс и АДд за день и ночь в обеих группах (таблица 2).

Таблица 2. Динамика параметров СМАД в группах лечения рилменидином и бисопрололом (М±у)

Примечание: АДс - систолическое артериальное давление; АДд - диастолическое артериальное давление.

По результатам СМАД у всех пациентов определялось нарушение суточного профиля либо АДс, либо АДд в виде отсутствия ночного снижения АД. В группе бисопролола нормализация величины суточного индекса наблюдалась только у 2 больных, в то же время нормализация суточного индекса у больных, принимавших рилменидин, была зарегистрирована у 10 больных (ч2=6,67; p<0,01). Проведенное полисомнографическое исследование продемонстрировало снижение ИАГ во сне в процессе лечения у больных основной группы (33,117,3 и 1812,3; p<0,01) и отсутствие динамики ИАГ в группе сравнения (21,715,2 и 23,614,9; p>0,05).

Во втором исследовании завершило исследование в соответствии с протоколом 28 больных в группе лечения телмисартаном и 26 в группе лечения периндоприлом. Причиной исключения 2 пациентов в группе телмисартана являлась у 1 пациента аллергическая реакция в виде крапивницы, которая регрессировала сразу после отмены препарата, назначения десенсибилизирующей терапии не потребовалось и 1 пациент не смог завершить обязательные процедуры протокола в связи с частыми командировками. В группе периндоприла у 3 больных развились аллергические реакции у 2 сухой кашель, а у 1 больного развился ангионевротический отек легкой степени выраженности и 1 пациент к моменту завершения исследования также не смог выполнить процедуры протокола, так как был вынужден уехать по личным причинам. СМАД выполненное в двух группах выявило отсутствие снижение АД в ночное время у 20 и 19 больных в группе телмисартана и периндоприла, соответственно. К окончанию исследования нормализации ИНС удалось добиться в группе телмисартана у 17 больных и только у 9 в группе периндоприла (ч2=6,21; p<0,05). Сравнительный анализ параметров СМАД показал сопоставимую динамику показателей мониторирования АД в группах при лечении периндоприлом и телмисартаном. В то же время динамика показателей тяжести СОАС, ИАГ во сне в ходе исследования также продемонстрировала преимущества телмисартана перед периндоприлом. В группе телмисартана удалось добиться снижения ИАГ на 19 эпизодов в час сна, а в группе периндоприла, напротив происходило увеличение ИАГ на 10,1 эпизод в час сна (p<0,01). В рамках этого исследования проводилась оценка влияния терапии телмисартаном и периндоприлом на распределение 18F-ФДГ в головном мозге у пациентов основной группы. Больным выполнялась ПЭТ с 18F-ФДГ до включения в исследование и через 3 месяца терапии телмисартаном или периндоприлом. Критериями эффективности считались улучшение распределения РФП, оцененное по величине SUV в тех зонах, в которых этот показатель был снижен, а также различия в динамике распределения РФП между группами, получавшими телмисартан или периндоприл. Исследование проводилось после внутривенной инъекции 2 мл 0,5% раствора диазепама с целью введения в медикаментозный сон и регистрации изменений распределения РФП именно на фоне эпизодов апноэ, для чего одновременно проводилось полисомнографическое исследование. Исходно при ПЭТ с 18F-ФДГ было выявлено 12 зон сниженного распределения РФП. Проведение сравнительного анализа было возможно только в зонах, где изменения регистрировались более чем у одного человека. Повторное ПЭТ с 18F-ФДГ после 3 месяцев терапии телмисартаном продемонстрировало тенденцию к увеличению накопления РФП в зрительном бугре справа 8,4±1 и 9±0,5 до и после лечения, соответственно (р=0,07).

Для оценки комбинированной антигипертензивной и СРАР-терапии были сформированы 3 группы лечения: пациенты с апноэ получающие (1 группа) и не получающие (2 группа) СРАР-терапию, больные АГ без НДС (3 группа). Антигипертензивная терапия была стандартизирована во всех трех группах и предусматривала назначение и титрацию дозы бисопролола до 10 мг/сутки, с последующим добавлением периндоприла и амлодипина для достижения целевого уровня АД. Длительность исследования составила 3 месяца, каждые 2 недели больные являлись на визит, на которых выполнялось измерение АД, и проводился анализ ведения дневников самоконтроля АД. В случае возникновения любого нежелательного явления проводился телефонный контакт и при необходимости дополнительный визит. Больные, использующие СРАР-терапию, на визиты приносили аппараты для оценки эффективности коррекции нарушений дыхания во сне с помощью компьютерной программы. В нашем исследовании использовались аппараты AutoSet Spirit, ResMed (Австралия). Эффективной СРАР-терапия считалась при снижении ИАГ до значений менее 10 в час сна, при этом средняя продолжительность использования аппарата за ночь должна была превышать 5 часов (Somers V.K. et al., 2008). Все больные завершили участие в исследовании в соответствии с протоколом. За время проведения исследования серьезных нежелательных явлений, побочных эффектов терапии и госпитализаций зарегистрировано не было. Рекомендованную лекарственную терапию пациенты переносили удовлетворительно. В ходе исследования в группе с комбинированной антигипертензивной и СРАР-терапией у одного пациента потребовалась замена носовой на ороназальную маску, и одной больной было рекомендовано, во избежание осаждения конденсата на стенках воздушного шланга при использовании аппарата с увлажнителем, не использовать подогрев воды, а перед сном закапывать оливковое масло в нос. К окончанию исследования целевого уровня АД удалось достигнуть у 17, 12 и 18 пациентов из 1, 2 и 3 группы больных, соответственно (2=6,09; p=0,048).

Результаты анализа продемонстрировали, что для достижения 50% больных целевого АД в группе комбинированной антигипертензивной и СРАР-терапии потребовалось 5913 дней; в группе больных АГ с СОАС без СРАР-терапии в среднем потребовалось 7818,7 дней и в группе без нарушений дыхания во сне только при использовании антигипертензивной терапии 3411,2 дня (Logrank=9,7; p<0,01). Эти результаты доказывают, что наличие не корригированного СОАС приводит к двукратному увеличению продолжительности достижения целевого уровня АД, а устранение СОАС позволяло сократить срок наступления адекватного антигипертензивного эффекта. Объем терапии существенно различался между исследуемыми группами, так в 1 группе к заключительному визиту на одного больного приходилось только 1,9±0,3 препарата, а во 2 группе 2,7±0,5 (p<0,001). С другой стороны, устранение СОАС у больных АГ позволило снизить объем проводимой антигипертензивной терапии, не влияя на ее эффективность, такой вывод следует при анализе объема терапии в 1 и 3 группах, соответственно 1,90,3 и 1,90,6 (p>0,05).

Результаты изучения анализа выживаемости у больных артериальной гипертензией и ожирением в зависимости от наличия синдрома обструктивного апноэ во сне - результаты пятилетнего наблюдения.

Для оценки прогностического значения СОАС осуществлялось наблюдение за больными АГ с наличием и отсутствием СОАС в течение 5 лет. Исходно и по завершении наблюдения проводилось общеклиническое обследование с измерением АД и антропометрических показателей, биохимическое и полисомнографическое исследования. Каждые полгода проводился опрос по телефону, в ходе которого регистрировались конечные точки: первичные конечные точки - общая смертность, включая смертность от сердечно-сосудистых заболеваний, нефатальные инсульты или инфаркты; вторичные конечные точки - госпитализации по поводу сердечно-сосудистой патологии, выявление сахарного диабета, динамика ИМТ, уровня липидов, объема проводимой терапии. В исследование был включен 151 пациент, но в течение 5 лет 16 пациентов выбыло по следующим причинам: смена места жительства, отказ от участия и не возможность выполнения условий протокола. По результатам полисомнографического исследования 135, продолжающих участвовать в исследовании, пациента были разделены на 2 группы: первую составили 92 пациента с АГ, у которых был установлен диагноз СОАГС, вторую - 43 пациента с АГ без нарушений дыхания во сне. Группы были сопоставимы по полу, возрасту, по биохимическим показателям, антропометрическим параметрам, степени и длительности АГ, по степени поражения органов-мишеней и другим показателям, способных оказать влияние на оцениваемые точки. Различия определялись в ИАГ (35,2±5,1 и 3,92,9, p<0,05), который был больше в группе больных с СОАС и окружности талии у мужчин (122,8±15,7 и 105,3±11,3, p<0,01), которая также была больше у пациентов АГ с СОАС. Всем пациентам была назначена антигипертензивная терапия, в результате которой достигался целевой уровень АД. Выбор препаратов в группах пациентов не отличался. Монотерапия чаще использовалась у пациентов без НДС 25% против 54% (2=10,59; p<0,01). Количество пациентов, у которых потребовалось два препарата для достижения целевого уровня АД, в группах не отличалось (2=0,02; p>0,05). Но назначение комбинированной терапии для достижения целевого уровня АД тремя препаратами у пациентов с СОАС требовалось чаще - 41% и 13%, соответственно (2=9,98; p<0,01).

За время наблюдения было зарегистрировано 12 летальных исходов: 11 - в группе с СОАС, причиной смерти в 8 случаях была острая сердечно-сосудистая недостаточность, в 1 случае нарастающая дыхательная недостаточность из-за крупозной пневмонии и 2 смерти вследствие острого нарушения мозгового кровообращения. Один случай был зарегистрирован в группе больных без НДС вследствие осложнений острого панкреатита. Однако достоверной разницы по смертельным исходам между группами получено не было (LogRank=2,5; p>0,05).

В основной группе кроме 11 смертельных исходов было зафиксировано 4 не летальных острых инфаркта миокарда и 4 острых нарушения мозгового кровообращения. В контрольной группе за пятилетний период наблюдения был зафиксирован 1 острый инфаркт миокарда (2=5,71; p<0,05). Анализ Каплан-Мейера по первичным конечным точкам показал (рисунок 1), что сердечно-сосудистая смертность, случаи нефатального инфаркта миокарда и острого нарушения мозгового кровообращения чаще наблюдались в группе больных АГ с СОАС и сопутствующим ожирением (LogRank=3,9; p<0,05).

44 больным в группе больных АГ с СОАС и сопутствующим ожирением потребовалось стационарное лечение по сердечно-сосудистым причинам, в то время как в группе больных без нарушения дыхания во сне госпитализации были необходимы у 6 больных (2=14,42; p<0,001).

Среди пациентов без НДС 4 потребовалось стационарное обследование и лечение в связи с дестабилизацией ИБС (2=2,26; p>0,05), 1 больному потребовалась госпитализация в связи с декомпенсацией АГ (2=2,86; p>0,05) и хронической сердечной недостаточности (2=0,67; p>0,05).

Кроме того, больным основной группы в 15 случаях из-за гипертонических кризов требовались услуги скорой помощи, в то время как в контрольной группе вызов скорой помощи потребовался только 1 больному (2=5,48; p<0,05). За 5 лет в группе пациентов с СОАС было зарегистрировано 2 случая развития СД тип 2. Нарушения толерантности к глюкозе были выявлены у 14 больных основной группы и 3 пациентов контрольной группы (2=1,81; p>0,05).

Рисунок 1. Анализ всех сердечно-сосудистых событий за пять лет у пациентов с СОАС и без нарушений дыхания во сне

По сравнению с исходной терапией через 5 лет после начала наблюдения у пациентов с СОАС чаще требовалось усиление комбинированной терапии. Монотерапию к этому моменту получало лишь 4% пациентов с нарушениями дыхания во сне, в то время как в начале исследования - 25% (2=15,67; p<0,001). У 30% пациентов потребовалось назначение более 3 препаратов.

Таким образом, за 5 лет наблюдения сердечно-сосудистая смертность, количество случаев не фатального инфаркта миокарда и острого нарушения мозгового кровообращения была выше в группе больных АГ с СОАС и сопутствующим ожирением. Кроме того, пациентам с СОАС чаще требовались госпитализации по поводу развития, декомпенсации или дестабилизации ИБС, АГ, нарушений ритма сердца и ХСН в этой группе чаще регистрировалось развитие сахарного диабета и нарушений толерантности к глюкозе. В группе пациентов с апноэ чаще отмечалась необходимость в применении комбинированной антигипертензивной терапии - 3 и более препаратов, что отражает более тяжелое течение АГ у лиц с НДС. Все это позволяет говорить о более неблагоприятном прогнозе у пациентов с СОАС в сравнении с больными без НДС.

Выводы

1. Среди взрослого населения Санкт-Петербурга синдром обструктивного апноэ во сне встречается у 42% мужчин и 21% женщин. Распространенность синдрома обструктивного апноэ во сне выше у больных с избыточной массой тела и андроидным типом ожирением. У больных с нарушениями дыхания во сне чаще встречается артериальная гипертензия, ИБС, нарушения ритма сердца и проводимости и хроническая сердечная недостаточность.

2. У больных артериальной гипертензией и ожирением наличие синдрома обструктивного апноэ во сне сопровождается более высоким уровнем АД, преимущественно диастолического. Особенностью артериальной гипертензии у больных с синдромом обструктивного апноэ во сне и ожирением является отсутствие ночного снижения АД.

3. Наличие синдрома обструктивного апноэ во сне у больных АГ в сочетании с ожирением ассоциировано с более выраженными метаболическими нарушениями и повышением активности провоспалительных маркеров: более высоким уровнем гликемии, триглицеридов, инсулина, фибриногена и С-реактивного белка. Выраженность метаболических изменений и активности провоспалительных маркеров зависит от тяжести синдрома обструктивного апноэ во сне.

4. У больных с артериальной гипертензией и ожирением синдром обструктивного апноэ во сне характеризуется более значимым ремоделированием сердца и сосудов - концентрической гипертрофией левого желудочка и дисфункцией эндотелия.

5. Повышение активности симпатической нервной системы на фоне хронической гипоксии, наряду с увеличением уровня лептина, альдостерона и маринобуфагенина, являются существенными механизмами, реализующими влияние синдрома обструктивного апноэ во сне на метаболические, гемодинамические и структурные изменения у больных артериальной гипертензией и ожирением.

6. Наличие аллеля I гена ангиотензинпревращающего фермента у больных артериальной гипертензией с синдромом обструктивного апноэ во сне и ожирением ассоциировано с более высоким уровнем АД, индексом апноэ/гипопноэ, низкочастотным компонентом спектра при оценке вариабельности сердечного ритма в покое, уровнем лептина и суточной экскрецией маринобуфагенина. Аллель D ассоциируется с более выраженным поражением органов-мишеней и большей активацией симпатической нервной системы преимущественно ночью;

7. Применение агониста имидазолиновых рецепторов рилменидина характеризуется высокой антигипертензивной эффективностью у больных с синдромом обструктивного апноэ во сне, что сопровождается снижением гиперактивности симпатической нервной системы и приводит к уменьшению показателей тяжести нарушений дыхания во сне.

8. Использование антагониста рецепторов ангиотензина II I типа телмисартана сопровождается эффективным контролем АД и приводит к нормализации циркадного ритма АД у пациентов с синдромом обструктивного апноэ во сне и ожирением, в том числе за счет снижения показателя тяжести синдрома апноэ - индекса апноэ/гипопноэ. Определяется положительная тенденция в динамике регионарного мозгового метаболизма глюкозы;

9. Применение СРАР-терапии для лечения синдрома обструктивного апноэ во сне у больных артериальной гипертензией и ожирением в комбинации с антигипертензивной терапией позволяет за более короткий промежуток времени и у большего количества пациентов достичь целевого уровня АД.

10. Больные артериальной гипертензией с синдромом обструктивного апноэ во сне и ожирением характеризуются неблагоприятным прогнозом по сравнению с больными без нарушений дыхания во сне. У них чаще наблюдались сердечно-сосудистая смертность, случаи нефатального инфаркта миокарда и острого нарушения мозгового кровообращения, чаще требовалось стационарное лечение.

Практические рекомендации

У больных АГ с избыточной массой тела, андроидным типом ожирения и наличием метаболических нарушений целесообразно проведения скрининга для выявления нарушений дыхания во сне, так как наличие СОАС характеризуется худшим прогнозом в отношении сердечно-сосудистой смертности, случаев нефатального инфаркта миокарда и инсульта. Методом выявления пациентов с высокой вероятностью СОАС является СМАД, по результатам которого при наличии ИНС АДс менее 7,2 мм рт.ст. и/или ИНС АДд менее 11,2 мм рт.ст. показано проведение полисомнографического исследования (новая медицинская технология «Способ выявления синдрома обструктивного апноэ во сне у больных артериальной гипертензией», серия АА № 0001541, ФС № 2008/129, от 26.07.2008).

Наиболее рациональной тактикой лечения у больных АГ с СОАС и ожирением является комбинированное применение антигипертензивной терапии и СРАР-терапии для более эффективной коррекции АД и нарушений дыхания во сне.

При лечении АГ у пациентов с СОАС целесообразным является использование агониста имидазолиновых рецепторов рилменидина и/или антагониста рецепторов к ангиотензину II I типа телмисартана, так как их применение приводит к эффективному контролю АД, к снижению хронической гиперактивности СНС, нормализации циркадного ритма АД и снижению показателей тяжести нарушений дыхания во сне.

Список печатных работ, опубликованных по теме диссертации

1. Свиряев Ю.В., Звартау Н.Э., Емельянов И.В, Виллевальде С.В., Яковлева О.И., Шаварова Е.К., Полуничева Е.А., Меркулова Н.К., Конради А.О., Калинкин А.Л. Распространенность синдрома обструктивного апноэ сна среди взрослого населения Санкт-Петербурга// Кардиология СНГ (приложение)/ Тезисы конгресса ассоциации кардиологов СНГ. - 2003. - C. 256;

2. Ротарь О.П., Свиряев Ю.В., Конради А.О., Виллевальде С.В., Емельянов И.В., Звартау Н.Э., Меркулова Н.К., Шаварова Е.К., Сухина М.В., Новик Е.В., Калинкин А.Л. Распространенность синдрома апноэ/гипопноэ во сне среди пациентов с сердечно-сосудистой патологией// Бюллетень научно-исследовательского института кардиологии имени В.А. Алмазова. - 2004. - Т.II, №1. - С. 91-95.

3. Меркулова Н.К., Ротарь О.П., Свиряев Ю.В., Сухина М.В., Новик Е.В., Емельянов И.В., Виллевальде С.В., Звартау Н.Э., Конради А.О., Калинкин А.Л. Экскреция с мочой метанефринов у больных артериальной гипертензией с синдромом обструктивного апноэ/гипопноэ во сне// Бюллетень научно-исследовательского института кардиологии имени В.А. Алмазова. - 2004. - Т.II, №1. - С. 176;

4. Ротарь О.П., Свиряев Ю.В., Сухина М.В., Новик Е.В., Емельянов И.В., Виллевальде С.В., Звартау Н.Э., Калинкин А.Л., Конради А.О. Показатели суточного мониторирования артериального давления у больных с синдромом обструктивного апноэ/гипопноэ во сне// Бюллетень научно-исследовательского института кардиологии имени В.А. Алмазова. - 2004. - Т.II, №1. - С. 176;

5. Ротарь О.П., Свиряев Ю.В., Сухина М.В., Новик Е.В., Емельянов И.В., Виллевальде С.В., Звартау Н.Э., Калинкин А.Л., Конради А.О. Показатели суточного мониторирования артериального давления, эхокардиографии у больных артериальной гипертензией с синдромом обструктивного апноэ/гипопноэ во сне// Кардиоваскулярная терапия и профилактика/Материалы Российского конгресса кардиологов. - 2004. - Т.3, №4. - С.423;

6. Свиряев Ю.В., Меркулова Н.К., Ротарь О.П., Сухина М.В., Новик Е.В., Емельянов И.В., Виллевальде С.В., Звартау Н.Э., Калинкин А.Л., Конради А.О. Сравнительный анализ некоторых параметров метаболизма у больных артериальной гипертензией с наличием синдрома обструктивного апноэ/гипопноэ во сне// Кардиоваскулярная терапия и профилактика/Материалы Российского конгресса кардиологов. - 2004. - Т.3, №4. - С.441;

7. Звартау Н.Э, Ротарь О.П., Свиряев Ю.В, Сухина М.А, Иванова Т.Г., Калинкин А.Л., Конради А.О. Анализ антропометрических показателей и уровня лептина у пациентов с артериальной гипертензией в зависимости от наличия синдрома обструктивного апноэ/гипопноэ во сне// Бюллетень научно-исследовательского института кардиологии имени В.А Алмазова. - 2005. - Т. 3., № 1. - С. 2;

8. Ротарь О.П., Свиряев Ю.В., Звартау Н.Э, Сухина М.А, Меркулова Н. К., Калинкин А.Л., Конради А.О. Поражение органов-мишеней у больных с артериальной гипертензией с синдромом обструктивного апноэ/гипопноэ во сне// Бюллетень научно-исследовательского института кардиологии имени В.А Алмазова. - 2005. - Т. 3, № 1. - С.7;

9. Овсянников В.В., Свиряев Ю.В., Ротарь О.П., Звартау Н.Э., Сухина М.В., Конради А.О., Татарский Б.А., Калинкин А.Л. Распространенность наджелудочковой экстрасистолии у больных артериальной гипертензией с синдромом обструктивного апноэ/гипопноэ во время сна// Артериальная гипертензия. Программа и сборник тезисов международного симпозиума. Программа и сборник тезисов международного симпозиума «Центральная нервная система и патология органов кровообращения», 18-19 мая 2006 г.- 2006, Т.12 (приложение). - С. 60;

10. Ротарь О.П., Гугова Ф.К., Свиряев Ю.В., Звартау Н.Э., Калинкин А.Л, Конради А.О. Оценка барорефлекторной чувствительности у пациентов с артериальной гипертензией, ожирением и синдромом обструктивного апноэ/гипопноэ во сне // Артериальная гипертензия. Программа и сборник тезисов международного симпозиума «Центральная нервная система и патология органов кровообращения», 18-19 мая 2006 г.- 2006. - Т.12 (приложение). - С. 68;

11. Свиряев Ю.В., Звартау Н.Э., Ротарь О.П., Конради А.О., Калинкин А.Л. Параметры суточного мониторирования артериального давления у пациентов с ожирением, артериальной гипертензией и синдромом обструктивного апноэ/гипопноэ во время сна// Артериальная гипертензия. - 2005. - Т. 11, №4. - С. 239-244;

12. Свиряев Ю.В., Ротарь О.П., Звартау Н.Э., Конради А.О., Калинкин А.Л. Синдром обструктивного апноэ/гипопноэ во время сна и метаболический сердечно-сосудистый синдром - есть ли связь?// Ученые записки. - 2005. - Т.12, №3. - С. 66-71;

13. Звартау Н.Э., Свиряев Ю.В., Ротарь О.П., Емельянов И.В., Меркулова Н.К., Конради А.О., Калинкин А.Л. Активность симпатической нервной системы и уровень лептина у пациентов с ожирением и синдромом обструктивного апноэ/гипопноэ во сне// Артериальная гипертензия. - 2006.- Т.12, № 3. - С.256-261;

14. Свиряев Ю., Конради А., Звартау Н., Ротарь О., Калинкин А. Нарушения дыхания во время сна у больных с хронической сердечной недостаточностью// Врач. - 2006, №1. - С.23-26;

15. Свиряев Ю.В., Киталаева К.Т., Коростовцева Л.С., Звартау Н.Э., Ротарь О.П., Меркулова Н.К., Калинкин А.Л., Конради А.О. Лечение артериальной гипертензии у больных с синдромом обструктивного апноэ во сне - рилменидин против бисопролола// Артериальная гипертензия. - 2007. - Т.13, №4. - С.1- 6;

16. Коростовцева Л.С., Свиряев Ю.В., Ротарь О.П., Звартау Н.Э., Емельянов И.В., Конради А.О. Синдром обструктивного апноэ во сне и прогноз у больных артериальной гипертензией и ожирением - результаты трех лет проспективного наблюдения// Сб. тезисов Всероссийской научно-практической конференции 17-18 мая 2007 г. (ежегодная сессия ФГУ РКНПК Росмедтехнологий), Москва. - С. 43-44;

17. Свиряев Ю.В., Коростовцева Л.С., Звартау Н.Э., Ротарь О.П., Киталаева К.Т., Калинкин А.Л., Конради А.О. Синдром обструктивного апноэ во сне как медико-социальная проблема// Артериальная гипертензия. - 2008. - Т.14, №1. - С.127-134;

18. Свиряев Ю.В., Звартау Н.Э., Ротарь О.П., Коростовцева Л.С., Конради А.О., Калинкин А.Л. Использования CPAP-терапии на фоне медикаментозного лечения артериальной гипертензии у больных с синдромом апноэ во сне// Артериальная гипертензия. - 2008. - Т.14, №3. - с. 264-269;

19. Sviryaev Y.V., Zvartau N.E., Conrady A.O., Emelyanov I.V., Rotar O.P., Merkulova N.K., Eudelman S.E., Shavarova E.K., Polunicheva E.K., Villevalde S.V., Kalinkin A.L. Prevalence of obstructive sleep apnea and hypoapnea in adult population of St.Petersburg// J.Hypertension. - 2004. - Vol. 22, Suppl. J. - Abstr. 615;

20. Zvartau N.E., Konrady A.O., Bagrov A.Y., Sviryaev Y.V., Rotari O.P. Marinobufagenin levels in hypertensive patients with obstructive sleep apnea and different angiotensin-converting enzyme gene insertion/deletion genotype// Proceedings of the 4th World Congress of Cellular and Molecular Biology. - 2005. - P. 108-109;

21. Zvartau N.E., Sviryaev Yu.V., Rotari O.P., Suhina M., Kalinkin A.L., Conrady A.O. Dyslypidemia, insulin and homocysteine in hypertensive patients with obstructive sleep apnea // Fifteenth European Meeting on Hypertension/Abstract Book. - 2005. - P. S103;

22. Zvartau N., Sviryaev Yu., Rotari O., Suhina M., Kalinkin A., Conrady A. Obesity and leptin level in hypertensive patients with and without obstructive sleep apnea// Fifteenth European Meeting on Hypertension/Abstract Book. - 2005. - С. S415;

23. Rotari O., Zvartau N., Sviryaev Yu., Merculova N., Suhina M., Kalinkin A., Conrady A. Microalbuminuria and left ventricular hypertrothy in hypertensive patients with obstructive sleep apnea // Fifteenth European Meeting on Hypertension/Abstract Book. - 2005. - P. S377;

24. Zvartau N.E., Konrady A.O., Bagrov A.Y., Sviryaev Y.V., Rotari O.P. Marinobufagenin levels in hypertensive patients with obstructive sleep apnea and different angiotensin-converting enzyme gene insertion/deletion genotype// Proceedings of the 4th World Congress of Cellular and Molecular Biology. - 2005. - P. 108-109;

25. Sviryaev Yu., Zvartau N., Rotari O., Suhina M., Kalinkin A., Conrady A. Blood pressure level, metabolic parameters and аpnea/hypopnea index in patients with different ACE genotype // Sleep Medicine. - 2005. - V. 6, Suppl. 2. - P. S150;

26. Rotar O. P., Gugova F. K., Sviryaev Y. V., Zvartau N.E., Konrady A. O., Kalinkin A.L. Assessment of baroreflex sensivity in hypertensive patients with obstructive sleep apnea and obesity // The 21st Scientific Meeting of the International Society of Hypertension/ Abstract book. - 2006. - P.403;

27. Ovsyannikov V.V., Sviryaev Y.V., Rotar O.P., Zvartau N.E., Suhina M.V., Tatarskii B.A., Konrady A. O., Kalinkin A.L. The incidence of supraventricular rhythm disorders in hypertensive patients with and without obstructive sleep apnoe// Sixteenth European Meeting on Hypertension/ Abstract book. - 2006. - P. S195;

28. Rotar O.P., Sviryaev Y.V., Zvartau N.E., Merculova N.K., Conrady A.O., Kalinkin A.L. Sympathetic activation in obese patients with obstructive sleep apnea// Sixteenth European Meeting on Hypertension/ Abstract book. - 2006. - P.S 202;

29. Sviryaev Y.V., Rotar O.P., Zvartau N.E., Ivanova T.G., Conrady A.O, Kalinkin A.L. Leptin levels in obese patients with obstructive sleep apnea// Sixteenth European Meeting on Hypertension/ Abstract book. - 2006. - P.S 204.

30. Zvartau N.E., Konrady A.O., Sviryaev Y.V., Rotari O.P., Kalinkin A.L., Shlyakhto E.V., Bagrov A.Y. Marinobuffagenin in hypertensive patients with obstructive sleep apnea// Cellular and Molecular Biology. - 2006, Vol. 52. - № 8, P. 24-27.

Размещено на Allbest.ru