\

Рис.3. Интегральная характеристика восстановительного периода вегетативного обеспечения функций у здоровых лиц и у больных распространенным раком молочной железы при проведении нагрузочной пробы.

По оси ординат - доля реакций по данным сердечного ритма, %.

Исследование показателей спектра сердечного ритма, проводимого по методу Уэлча, основанному на быстром преобразовании Фурье, дало возможность оценить участие и активность различных регуляторных уровней его поддержания.

В первую очередь мы сочли необходимым привести результаты анализа сердечного ритма в группе практически здоровых лиц (контроле) при проведении нагрузочной пробы. Показано, что выполнение пробы уже на 1-й минуте исследования приводит к значимому приросту общей мощности спектра (TF) (рис.4). В последующем, на 6-й минуте и к окончанию периода восстановления значения TF несколько снижаются, но не достигают исходного уровня (хотя статистически значимо и не превосходят его). Исходно, и это вполне естественно, основной вклад (чуть менее 50%) в суммарную мощность спектральных характеристик вносит мощность спектра в области сверхнизких частот. Действие нагрузки приводит, при сохранности резервов системы, к оперативной активации эрготропных влияний, что находит подтверждение в статистически значимом (48%) приросте мощности VLF на 1-й минуте пробы.

Синфазно поведению VLF на 1-й минуте нагрузки было изменение LF (рис.4). Однако прирост мощности LF, обусловленный в большей степени реакцией барорецепторного аппарата интра - и перикардиального сосудистого русла, должен (что и наблюдается в полученных результатах)"запаздывать" по отношению к приросту VLF. Естественной реакцией VLF к 6-й минуте пробы является снижение его мощности до исходного уровня, что обусловлено также высокими резервами системы и "ответом" на стресс-индуцированную симпатоадреналовую активацию. И действительно, к 6-й минуте мощность спектра VLF составляла около 30% от TF. Такое снижение вклада сверхнизкочастотных составляющих в суммарную мощность спектра обусловлено выраженным приростом низкочастотного компонента спектра и связано с активацией симпатоадреналовых (эрготропных) влияний, что находит подтверждение и в динамике соотношения LF к HF. В случае графического представления динамики профиля трехкомпонентного спектра и соотношения VLF, LF и HF, именно 6-я минута нагрузочной пробы и период восстановления характеризуются формированием физиологически оправданных и объяснимых реципрокных (противофазных) и синфазных изменений анализируемых параметров (рис.4).

Изменения высокочастотного компонента спектра (HF), формирующиеся за счет реакции синусовых дыхательных и центральных нейрогенных механизмов регуляции сердечного ритма, характеризуются нарастающим снижением мощности спектра вплоть до 6-й минуты и приростом мощности спектра в период восстановления возможно связанным с концентрационными эффектами (рис.4). Поведение индекса LF/HF, отражающего баланс влияния симпатического и парасимпатического отделов вегетативной нервной системы, несмотря на неоднозначность изменения сверхнизкочастотного спектра, характеризуется стабильным увеличением через 1-ю минуту к 6-й ⁽пролонгированные эффекты симпатоадреналовой стимуляции) и релаксацией в восстановительный период (физиологически оправданный механизм периодической биоритмологической смены тонуса ВНС).

В группе больных распространенным РМЖ выявлено статистически значимое превышение суммарной мощности спектральных характеристик в сравнении с соответствующими показателями у здоровых лиц. Проведение пробы вызывало постепенный (с максимумом, составившим около 38% на 6-й минуте) прирост TF. Период восстановления характеризовался также достаточно высокими, по отношению к контролю, значениями TF. Вместе с тем, по данным векторного анализа "поведение" TF в ответ на пробу было идентично таковому в группе здоровых женщин (рис.5).

При раке молочной железы, впрочем, как и у здоровых женщин, основной (~50%) вклад в суммарную мощность спектральных характеристик привносила мощность спектра VLF. Однако по векторному анализу её максимум приходился на 6-ю минуту и составлял около 62% от исходных значений. Синфазно "поведению" VLF изменялся профиль LF, но, в отличие от контроля, максимум прироста LF (~ на 68%) приходился на 1-ю минуту пробы. В последующем, через 6-ю к 10-й минуте этот показатель несколько снижался, значимо превышая исходный уровень. Изменения мощности высокочастотного спектра представляли собой плавно нисходящую кривую от исходных значений к 10-й минуте пробы. Именно различия в "поведении" LF и HF по отношению к контролю привносили свой "вклад" в сформировавшийся профиль индекса LF/HF. Последний, в отличие от контроля, характеризовался достаточно интенсивным приростом (в ответ на пробу) симпатических влияний через 1-ю к 6-й минуте, где его значения статистически значимо превышали исходный уровень. Кроме того, даже в период восстановления в этой группе релаксации симпатических влияний не наступало.

Полученные данные позволили нам судить о том, что вегетативное обеспечение функций в группе больных раком молочной железы характеризуется достаточно высоким уровнем симпатоадреналовых процессов. Вместе с тем, проведение пробы и, главным образом, динамика индекса LF/HF, свидетельствуют об явно присутствующих элементах напряжения эрготропных механизмов и даже явлениях декомпенсации симпатической реакции на достаточно умеренную стрессирующую нагрузку (проба). Кроме того, исходно высокий уровень мощности высокочастотного спектра и его снижение в ходе пробы у больных с распространенным РМЖ демонстрируют имеющие место нарушения в центральных нейрогенных механизмах взаимодействия дыхательного и сосудистого центров, что также подтверждает наличие элементов напряжения и даже истощения адаптационного резерва у данной категории больных (рис.4 и 5).

Рис.4 (здоровые лица) Рис.5 (больные РМЖ)

Рис.4 и 5. Изменения характеристик частотного анализа спектрограмм сердечного ритма в условиях нагрузочной пробы у здоровых лиц и у больных распространенным РМЖ. По оси ординат - значения показателей.

Анализ состояния вегетативной нервной системы в сравниваемых группах (CAF, CAF+ЭШБ, CAF+кропанол, CAF+нейпоген) позволил нам сделать заключение, что динамика представительства вегетативных влияний в названных группах по ходу проводимой специальной терапии при применении изучаемых препаратов различается.

Как известно, маркерами напряженности состояния компенсаторных систем организма могут в определенной мере служить данные о фазах общего адаптационного синдрома (ОАС). Исходно у пациенток с распространенным раком молочной железы достаточно часто встречались реакции по типу "острый стресс" и "хронический стресс". Вместе с тем, более 50% больных находились в состоянии с энергосберегающими характеристиками фаз ОАС - "зона спокойной активации", "тренировка".

В ответ на цикловую химиотерапию к началу 2-го курса наметился некоторый прирост встречаемости фаз ОАС по типу "острого стресса" за счет подгрупп, где исходно определялась реакция ЗСА. Перед 3-м курсом химиотерапии сохранилось до 15% реакции "острый стресс", до 15% - "хронический стресс", значительно уменьшилось число лиц с реакцией ЗСА, возросло число лиц с оцениваемой реакцией "тренировка".

Дополнительный прием кропанола приводил перед 2-м курсом к повышению встречаемости "острого стресса", фазы ЗПА и, несколько менее выраженному, - ЗСА. Увеличение числа случаев с перечисленными фазами ОАС происходило за счет уменьшения количества больных с реакцией "тренировка" и "хронический стресс". В целом в этой группе имел место объяснимый и оправданный ответ на тренирующие воздействия с переходами к энергозатратным фазам общего адаптационного синдрома. Перед 3-м курсом химиотерапии CAF регистрировалось плавное восстановление приоритета за энергосберегающими фазами ОАС, при этом в 11% случаев сохранялись реакции по типу "острый стресс".

При применении ЭШБ к началу 2-го курса химиотерапии отмечалось некоторое повышение встречаемости реакций по типу "острый стресс" и фазы ЗСА, а также значительно больший процент лиц с реакцией ЗПА. Увеличение числа случаев с перечисленными фазами ОАС в основном происходило за счет меньшего числа реакций по типу "хронический стресс". Таким образом, в данной контрольной точке имел место переход к энергозатратным фазам общего адаптационного синдрома. Однако к началу 3-го курса химиотерапии CAF регистрировалось восстановление приоритета за энергосберегающими фазами ОАС, в частности, значительно возросло число больных с реакцией "тренировка". Вместе с тем, в 15% случаев сохранялись реакции по типу "острый стресс".

В группе CAF+нейпоген к началу 2-го курса химиотерапии несколько увеличилось число больных с реакциями по типу "острый стресс" и "зона повышенной активации" (ЗПА), что происходило в основном за счет уменьшения встречаемости энергосберегающих фаз ОАС - "зона спокойной активации" (ЗСА) и "тренировка", а также фазы, определяемой как "хронический стресс". Перед 3-м курсом химиотерапии количество больных с реакцией по типу "зона повышенной активации" увеличилось в 1,5 раза и составило более трети от общего числа обследованных женщин (37,5%). При этом в 2 раза уменьшилась встречаемость такого энергосберегающего варианта ОАС как "зона спокойной активации".

Таким образом, судя по полученным данным об изменении механизмов адаптации к химиотерапевтическому воздействию при назначении исследуемых препаратов, можно сделать заключение о некоторой предпочтительности состояния адаптивных механизмов у больных, получающих экстракт шлемника байкальского и кропанол.

Известно, что изучение вариабельности ритма сердца, в принципе, позволяет, пусть и опосредованно, характеризовать состояние вегетативной нервной системы. Мы сочли логичным обсуждать результаты анализа вариационной пульсометрии, регистрируемой на этапах наблюдения, вкупе с анализом ритмограмм в рамках проведения нагрузочных проб. А используемый в работе набор нагрузочных тестов позволил получить информацию и о вегетативной реактивности, и о резервных возможностях ВНС.

Итак, к началу 3-го курса химиотерапии минимальное значение амплитуды моды в покое (АМо_фон) зарегистрировано в группе CAF и в группе CAF+нейпоген, при этом значимо более высокие значения АМо_фон зарегистрированы в группе пациентов с терапией, дополненной приемом кропанола и ЭШБ.

Проведение клиноортостатической пробы кардинально меняло последовательность расположения по градиенту повышения АМо. Так, если до лечения у больных распространенным РМЖ на 1-й и 6-й минутах ортостаза имел место прирост амплитуды моды, то в группах, где противоопухолевая терапия была дополнена экстрактом шлемника байкальского, этот прирост достигал значимости. Четырехминутный отдых в клиноортостатическом положении приводил к практическому восстановлению АМо как в контрольной группе (здоровые лица), так и у больных, получавших ЭШБ. Аналогичная динамика данного показателя выявлена и у пациенток, получавших в перерывах между курсами химиотерапии кропанол. В группе больных, которым вводился нейпоген, описанный выше прирост АМо не достигал значимости.

Известно, что проведение нагрузочной пробы у здоровых лиц приводит к выраженному снижению вариационного размаха (DX) на 1-й и ещё большему снижению парасимпатических влияний на 6-й минутах. Восстановление уровня DX (в пределах исходных величин) регистрируется на 10-й минуте после ортоклиностатической пробы.

"Поведение" показателя вариационного размаха (DX) в сравниваемых группах больных распространенным РМЖ отличается от такового в контрольной группе (здоровые). При этом особо выделяется динамика данного параметра в группе CAF+нейпоген. Так, если в группах CAF+ЭШБ и CAF+кропанол, как и у здоровых лиц, на 1-й минуте пробы регистрируется достаточно выраженный прирост DX, то у больных, получавших нейпоген, этот прирост практически отсутствует. На 6-й минуте пробы в группах с адаптогенными препаратами определяется выраженное снижение, а в группе CAF+нейпоген - повышение DX. Достаточно показателен установленный факт выраженной лабильности регуляции ВНС у пациенток в группах CAF+ЭШБ и CAF+кропанол: 4-й минутный отдых, впрочем, как и у здоровых лиц, приводил к восстановлению уровня DX на цифрах даже чуть превышающих исходные данные. В группе CAF+нейпоген 4-х минутный отдых обеспечивал менее выраженный прирост DX.

Поведение активности автономного контура вегетативной регуляции в контрольной точке перед 3-м курсом химиотерапии в группах CAF+ЭШБ и CAF+кропанол характеризовалось формированием схожей с контролем уступки симпатическим влияниям на 1-й и, чуть больше, - на 6-й минутах с восстановлением исходных величин к 10-й минуте пробы. В то же время, для группы CAF+нейпоген характерным было сохранение профиля изменения ВПР в ходе пробы по сравнению с контролем, но на несколько более низком уровне и с меньшей амплитудой "размаха" величин.

Изменения в поведении индекса вегетативного равновесия (ИВР) для контрольной точки перед 3-м курсом у пациенток групп CAF+ЭШБ и CAF+кропанол соответствовали формированию кинетической идентичности с контролем (здоровые лица) и одноволновым приростом симпатических влияний через 1-ю к 6-й минуте и уступкой парасимпатическим влияниям на 10-й минуте клиноортостатической пробы. При этом, как и в контроле, величины ИВР после 4-х минутного отдыха не достигали исходных величин (начало пробы). В группе CAF+нейпоген зарегистрировано лишь снижение величины амплитуды изменений ИВР при сохранении двуволновой её характеристики, то есть подобия таковой, зарегистрированной исходно у больных распространенным РМЖ.

Достаточно показательной перед началом 3-го курса химиотерапии для сравниваемых групп оказалась и динамика параметра, характеризующего адекватность процессов регуляции вегетативного обеспечения функций - ПАПР. В условиях выполнения пробы только у пациенток групп CAF+ЭШБ и CAF+кропанол отмечено формирование идентичного контролю (здоровые лица) профиля изменения ПАПР. В группе CAF+нейпоген основным и единственным отличительным признаком реакции ПАПР на пробу (в сравнении с исходными данными) явилось снижение амплитуды изменения величины параметра, - при сохранении направленности его динамики.

Приводя данные о результатах анализа восстановительного периода (в рамках клиноортостатической пробы) состояния ВНС, следует остановиться на отличительных его признаках в сравнении с исходными данными и контролем (здоровые лица). Как и в исходном состоянии, в группах CAF+кропанол и CAF+ЭШБ представительство оцениваемых характеристик наиболее близко к таковым контроля (здоровые лица). Однако, вероятно за счет дополнительных элементов следовой реакции на воздействие (стимуляция симпатического отдела ВНС при введении цитостатических препаратов) и условий сохранности адаптивных реакций, именно в этих группах больных определен, пусть небольшой, но прирост числа встречаемости удлиненной симпатикотонической реакции за счет убыли нормальной реакции и реакции утомления.

В группе CAF+нейпоген проведение пробы не приводило к своевременной релаксации при ответе на ортостатическую нагрузку, и, в преобладающем большинстве случаев, регистрируется реакция утомления (66%). Представительство лиц с нормальным типом восстановления, по отношению к исходным данным не изменялось, а основным "донором" зарегистрированного приоритета удлиненных реакций восстановления являлись лица с исходной удлиненной симпатикотонической реакцией (-5%).

Таким образом, параметры вегето-сосудистого равновесия в группах больных, получающих адаптогенные препараты, оказались наиболее близки к таковым контроля (здоровые лица). Хотя и здесь просматриваются (в условиях анализа при нагрузке) некоторые элементы повышения роли центрального звена регуляции.

Перед началом 3-го курса химиотерапии наиболее близки по характеру изменений частотных характеристик мощности спектра к группе контроля (здоровые лица) оказались группы больных, получавших адаптогенные препараты. Действительно, у больных групп CAF+кропанол и CAF+ЭШБ "поведение" сверхнизкочастотного компонента спектра (VLF) по вектору было фактически идентично таковому контроля. Вместе с тем, по абсолютным величинам различия были вполне ощутимы (на уровне статистической значимости) и характеризовались меньшей степенью релаксации эрготропных механизмов на 6-й минуте пробы. При этом, в отличие от контроля (здоровые лица), не столь значим был прирост к 6-й минуте пробы симпатических влияний в ответ на тест-раздражитель, хотя динамика мощностных характеристик LF оказалась подобна таковой, оцененной у здоровых лиц. Сохранность состояния центрального (нейрогенные механизмы прямого взаимодействия дыхательного и сосудистого центров) регуляторного контура формирования и поддержания спектра сердечного ритма в этой группе подтверждается векторными характеристиками изменения HF, вполне сопоставимыми с изменениями мощностей спектра HF у здоровых лиц. Сохраняется, по отношению к контролю, и направленность изменений (в условиях пробы) баланса приходящих влияний симпатического и парасимпатического отделов вегетативной нервной системы на частоту и ритм сердечных сокращений.

Таким образом, в группах CAF+кропанол и CAF+ЭШБ исследование показателей спектров сердечного ритма, выполненное в покое и при нагрузочной пробе, по особенностям профиля трехкомпонентного спектра и соотношения VLF, LF и HF, позволило определить присутствие метаболического и нейровегетативного равновесия, характерного для состояния физиологического оптимума.

У больных, получавших между курсами химиотерапии препарат Г-КСФ, выявлено статистически значимое превышение суммарной мощности спектральных характеристик как контроля (здоровые лица), так и у групп сравнения (CAF+кропанол, CAF+ЭШБ). Проведение пробы вызывало постепенный (с максимумом, составившим около 38% на 6-й минуте) прирост TF. Период восстановления характеризовался также достаточно высокими, по отношению к контролю и группам сравнения, значениями TF. При этом по данным векторного анализа "реакция" TF в ответ на пробу была идентичной описанной в группе здоровых лиц.

В группе CAF+нейпоген, впрочем, как и в контроле, основной (~50%) вклад в суммарную мощность спектральных характеристик привносила мощность спектра VLF. Однако по векторному анализу её максимум приходился на 6-ю минуту и составлял около 62% от исходного значения. Синфазно "поведению" VLF происходило изменение LF, но, в отличие от контроля (здоровые лица), максимум прироста LF (около 68%) приходился на 1-ю минуту пробы. В последующем, через 6-ю к 10-й минуте этот показатель несколько снижался, при этом значимо превышая свой исходный уровень. Изменения мощности высокочастотного спектра представляли собой плавно нисходящую кривую от исходных значений к 10-й минуте пробы. Именно вследствие названных изменений в "поведении" LF и HF сформировавался "профиль" индекса LF/HF, который, в отличие от контрольной группы (здоровые), характеризовался достаточно интенсивным приростом в ответ на пробу симпатических влияний через 1-ю к 6-й минуте, где его значения статистически значимо превышали исходный уровень. Кроме того, даже в период восстановления, то есть к 10-й минуте в этой группе релаксации симпатических влияний не наступало.

Таким образом, вегетативное обеспечение функций в группе CAF+нейпоген характеризуется достаточно высоким уровнем симпатоадреналовых процессов, а также наличием элементов напряжения и даже истощения адаптационного резерва.

Изменения спектральных характеристик у больных сравниваемых групп в контрольной точке перед 3-м курсом химиотерапии были аналогичны описанным выше.

Исходя из полученных результатов, вегетативное обеспечение функций у пациенток группы CAF+нейпоген после проведенного специального лечения характеризуется сохраняющейся, правда менее выраженной в сравнении с исходными данными, активацией эрготропных процессов на фоне снижения вагоинсулярных влияний. При этом зарегистрированы нарушения в процессах перемежающейся смены активности симпатического и парасимпатического отделов вегетативной нервной системы.

Таким образом, раздел исследования, посвященный изучению и сравнительному анализу состояния вегетативного обеспечения функций у пациентов с дополнением специфической терапии гемостимуляторами ЭШБ, кропанол (пантогематоген) и филграстим (нейпоген), позволил установить, что в основе выявленных различий реакции ВНС и адаптивных механизмов, лежат особенности реализации их неспецифических эффектов действия. Основными отличительными признаками, характеризующими особенности приспособления в исследованных группах, выступают разнящиеся влияния на уровни эрготропных и трофотропных функций вкупе с нарушениями перемежающейся смены активности симпатического и парасимпатического контура вегетативного обеспечения функций. Так, при дополнении противоопухолевой терапии такими препаратами как ЭШБ и кропанол имеет место постепенное снижение активности симпатического контура регуляции с элементами оптимизации адаптивных процессов и переходом к энергосберегающим реакциям в рамках характеристик общего адаптационного синдрома. Применение нейпогена на фоне противоопухолевой терапии вызывает достаточно выраженную активацию парасимпатического звена ВНС, императивно формируя, как и в случае применения вышеназванных адаптогенных препаратов, приоритет сбалансированности вегетативного обеспечения функций и даже преобладания парасимпатических влияний. При этом имеет место снижение реактивности ВНС и сохраняется преобладание энергозатратных реакций в рамках общего адаптационного синдрома.

Анализируя полученные нами данные, можно заключить, что различия между гемостимулирующими эффектами адаптогенных препаратов (кропанол и ЭШБ) и гранулоцитарного колониестимулирующего фактора (нейпоген) состоят в следующем:

нейпоген вызывает увеличение числа нейтрофильных гранулоцитов в периферической крови, воздействуя в первую очередь на центральное звено гемопоэза, увеличивая содержание в костном мозге клеток-предшественников гемопоэза, одновременно через схожую с симпатической нервной системой сеть цитокинов/рецепторов изменяя состояние реактивности ВНС;

кропанол и экстракт шлемника байкальского, напротив, нормализуют вегетативное обеспечение функционирования системы крови, постепенно восстанавливая приоритет за энергосберегающими фазами общего адаптационного синдрома и нормэргическим типом вегетативного обеспечения функций и формируя метаболическое и вегетативное равновесие у больных, получающих цитостатическую терапию.

Выводы

1. Экстракт шлемника байкальского, кропанол и филграстим в изученных режимах оказывают практически идентичное гемостимулирующее воздействие на гранулоцитарный росток кроветворения, однако механизмы их гемостимулирующего влияния различны.

2. Препарат шлемника байкальского стимулирует регенерацию всех трех ростков кроветворения, о чем свидетельствует возрастание содержания в периферической крови ретикулоцитов, нейтрофильных лейкоцитов и тромбоцитов. Активация миело - и эритропоэза обусловлена стимуляцией костномозгового кроветворения, возрастанием содержания коммитированных клеток предшественников типа КОЕ-ГМ и КОЕ-Э и сопровождается нормализацией структурно-метаболического статуса циркулирующих эритроцитов.

3. Кропанол стимулирует регенерацию преимущественно грануломоноцитопоэза за счет активации гемопоэтических клеток-предшественников с последующим увеличением содержания в костном мозге зрелых нейтрофильных гранулоцитов и моноцитов, а в периферической крови - нейтрофилов, лимфоцитов и моноцитов.

4. Филграстим при его профилактическом двукратном применении в межкурсовом периоде вызывает увеличение числа костномозговых клеток-предшественников грануломоноцитопоэза при постепенном уменьшении количества циркулирующих КОЕ-ГМ, повышение содержания в костном мозге и в периферической крови зрелых нейтрофильных гранулоцитов.

5. Состояние вегетативной нервной системы у больных распространенным раком молочной железы характеризуется преобладанием симпатикотонии с повышением роли центрального звена регуляции и явлениями декомпенсации симпатической реакции на умеренную стрессирующую нагрузку, что свидетельствует об истощении у них адаптационного резерва.

6. При проведении цитостатической терапии увеличивается число лиц с адаптационными реакциями, оцениваемыми как "острый стресс" и "тренировка", а также "симпатотоников", повышается встречаемость реакций утомления.

7. При включении в схему противоопухолевой химиотерапии как препарата шлемника байкальского, так и кропанола, постепенно восстанавливается приоритет за энергосберегающими фазами общего адаптационного синдрома и нормэргическим типом вегетативного обеспечения функций, формируется метаболическое и вегетативное равновесие.

8. Ускорение восстановления подавленного цитостатиками гемопоэза при применении экстракта шлемника байкальского и кропанола происходит на фоне нормализации состояния вегетативной нервной системы.

9. Применение филграстима приводит к сохранности активации эрготропных процессов с одновременным снижением вагоинсулярных влияний. При этом регистрируются нарушения в процессах перемежающейся смены активности симпатического и парасимпатического отделов вегетативной нервной системы.

Перечень работ, опубликованных по теме диссертации

1. Принципы создания лекарственных препаратов - стимуляторов кроветворения природного происхождения // Экспериментальная и клиническая фармакология. 1995, № 1. С.3-7 (соавт. Гольдберг Е.Д., Дыгай А.М., Агафонов В.И. и др.).

2. Адаптационные реакции и иммунологический статус онкологических больных // В кн.: Актуальные проблемы экспериментальной и клинической фармакологии Сибирского региона. Барнаул, 1996. С.97 (соавт Смольянинов Е.С., Гольдберг В.Е., Стахеева М.Н. и др.).

3. Principles of designing natural stimulators of hemopoiesis // Russian J. of Experimental and Clinical Pharmacology. 1997, № 1. Р.1-6 (соавт. Gol'dberg E. D., Dygai A. M., Agafonov V.I. et al).

4. Влияние экстракта шлемника байкальского на иммунологический статус больных раком легкого в условиях противоопухолевой химиотерапии // Экспериментальная и клиническая фармакология. 1997, № 6. с.49-51 (соавт. Смольянинов Е.С., Гольдберг В.Е., Рыжаков В.М. и др.).

5. Экстракт шлемника байкальского сухой в качестве гемостимулятора в условиях противоопухолевой химиотерапии больных раком легкого // Экспериментальная и клиническая фармакология. 1997, № 6. С.28-30 (соавт. Гольдберг В.Е., Рыжаков В.М., Степовая Е.А. и др.).

6. Гемостимулирующие свойства рекомбинантного гранулоцитарного колониестимулирующего фактора и пантогематогена в условиях цитостатической миелодепрессии // В кн.: Проблемы современной онкологии (Материалы юбилейной конференции НИИ онкологии ТНЦ СО РАМН). Томск, 1999. С.120 (соавт. Жданов В.В., Симанина Е.В., Поженько Н.С. и др.).

7. Влияние рекомбинантного гранулоцитарного колониестимулирующего фактора и пантогематогена на гемопоэз в условиях цитостатической миелосупрессии // В кн.: Актуальные вопросы экспериментальной морфологии. Томск, 1999. С.10-12 (соавт. Гольдберг Е.Д., Дыгай А.М., Жданов В.В. и др.).

8. Вероятные механизмы поддержания резистентности системы крови при полихимиотерапии рака легкого // Бюлл. экспериментальной биологии и медицины. 1999. Приложение 1. С.16-17 (соавт. Гольдберг В.Е., Рыжаков В.М., Симолина Е.И. и др.).

9. К вопросу о повышении резистентности систем крови и иммунитета путем регуляции состояния вегетативного обеспечения функций у больных раком легкого в условиях противоопухолевой химиотерапии // В кн.: Проблемы современной онкологии (Материалы юбилейной конференции НИИ онкологии ТНЦ СО РАМН). Томск, 1999. С.211-212 (соавт. Рыжаков В.М., Симолина Е.И., Высоцкая В.В., Гольдберг В. Е.).

10. Принципы фармакологической коррекции нарушений в системе крови при цитостатической болезни // В кн.: Актуальные проблемы фармакологии и поиска новых лекарственных препаратов. Т.10. Томск, 1999. С.42-47 (соавт. Гольдберг В.Е., Рыжаков В.М., Симолина Е.И. и др.).

11. Механизмы стимуляции миелопоэза при цитостатических миелодепрессиях панто-гематогеном и гранулоцитарным колониестимулирующим фактором // Бюлл. экспериментальной биологии и медицины. 2000, № 11. С.512-515 (соавт. Гольдберг Е.Д., Дыгай А.М., Гурьянцева Л.А. и др.).

12. Экстракт шлемника байкальского в терапии анемий различного генеза // В кн.: 7-й Российский национальный конгресс “Человек и лекарство”. Москва, 2000. С.494 (соавт. Дыгай А.М., Гольдберг В.Е., Родионченко А.А. и др.).

13. Механизмы компенсации при повреждении гранулоцитарного ростка у больных раком легкого в условиях противоопухолевой химиотерапии // Бюлл. экспериментальной биологии и медицины. 2001, № 6. С.669-672 (соавт. Гольдберг В.Е., Жданов В.В., Симолина Е.И. и др.).

14. Механизмы гемостимулирующего действия пантогематогена в условиях цитостатической миелосупрессии у онкологических больных // В кн.: Актуальные проблемы экспериментальной и клинической фармакологии. Томск, 2001. С.169-171 (соавт. Хричкова Т.Ю., Высоцкая В. В.).

15. Механизмы гемостимулирующего эффекта кропанола при цитостатических миелосупрессиях // Бюлл. экспериментальной биологии и медицины.

16. 2002. Приложение 1. С.78-81 (соавт. Жданов В.В., Гольдберг В.Е., Хричкова Т.Ю. и др.).

17. Гемостимулирующие свойства кропанола при цитостатической миелосупрессии // Экспериментальная и клиническая фармакология. 2002, №6. С.37-40 (соавт. Жданов В.В., Гольдберг В.Е., Хричкова Т.Ю. и др.).

18. Влияние кропанола на гемопоэз у больных раком молочной железы в условиях химиотерапии // В кн.: Новые диагностические и лечебные технологии в онкологии. Томск, 2003. С.244-245 (соавт. Хричкова Т.Ю., Жданов В.В., Высоцкая В.В. и др.).

19. Влияние кропанола на гемопоэз у больных раком молочной железы в условиях химиотерапии // В кн.: Современное состояние и перспективы развития экспериментальной и клинической онкологии. Материалы российской научно-практической конференции. Томск, 2004. С.103-104 (соавт. Гольдберг В.Е., Хричкова Т.Ю., Жданов В.В. и др.).

20. К механизму гранулоцитопоэзактивирующего действия гранулоцитарного колониестимулирующего фактора // В кн.: Современное состояние и перспективы развития экспериментальной и клинической онкологии. Материалы российской научно-практической конференции. Томск, 2004. С.105-106 (соавт. Гольдберг В.Е., Гурьянцева Л.А., Удут Е.В. и др.).

21. Влияние гранулоцитарного колониестимулирующего фактора на кинетику клеток-предшественников гранулоцитопоэза // В кн.: Компенсаторно-приспособительные процессы: фундаментальные, экологические и клинические аспекты. Новосибирск, 2004. С.21-22 (соавт. Гольдберг В.Е., Гурьянцева Л.А., Удут Е.В. и др.).

22. Состояние центрального и периферического пулов кроветворных клеток-предшественников у больных злокачественными новообразованиями в процессе химиотерапии // Клеточные технологии в биологии и медицине. - 2005. - №4. С.234-238 (соавт. Хричкова Т.Ю., Гольдберг В.Е., Высоцкая В. В.).

23. Злокачественные опухоли, продуцирующие гранулоцитарный колониестимулирующий фактор // Сибирский онкологический журнал. 2006, № 2. С.68-70 (соавт. Хричкова Т.Ю., Шаталова В.А., Гольдберг В. Е.).

24. Влияние химиотерапии с использованием классического режима CAF, либо комбинации таксотера с адриамицином на костномозговой резерв нейтрофилов у больных раком молочной железы // В кн.: Профилактика и лечение злокачественных новообразований в современных условиях (Материалы конференции). Барнаул, 2007. - С.133-134 (соавт. Хричкова Т.Ю., Гольдберг В.Е., Симолина Е.И. и др.).

25. Механизмы миелотоксичности адриабластина и таксотера при их сочетанном применении у больных раком молочной железы // В кн.: Создание новых лекарственных препара-тов. Томск, 2007. С.47-49 (соавт. Хричкова Т.Ю., Шаталова В.А., Высоцкая В.В. и др.).

26. Механизмы стимуляции гранулоцитопоэза под действием нейпогена в условиях химиотерапии у больных раком молочной железы // Бюлл. экспериментальной биологии и медицины. 2008, № 4. С.449-454 (соавт. Хричкова Т.Ю., Гольдберг В.Е., Жданов В.В. и др.).

27. Механизмы угнетения и восстановления кроветворения у онкологических больных в условиях полихимиотерапии // В кн.: Проблемы онкофармакологии (Материалы конференции). Томск, 2008. С.48-51 (соавт. Хричкова Т.Ю., Гольдберг В.Е., Симолина Е.И. и др.).

28. Эффективность филграстима в лечении цитостатических миелосупрессий у больных раком молочной железы // Сибирский онкологический журнал. 2008, № 1. С.5-10 (соавт. Хричкова Т.Ю., Гольдберг В.Е., Жданов В.В. и др.).

29. Состояние гранулоцитопоэза у больных раком молочной железы в условиях химиотерапии // Российский онкологический журнал. 2008, №1. С.41-44 (соавт. Хричкова Т.Ю., Гольдберг В.Е., Жданов В.В. и др.).

30. Гематологическая токсичность адриабластина и таксотера при их сочетанном применении у больных раком молочной железы // Российский биотерапевтический журнал. 2008, №1. С.54 (соавт. Хричкова Т.Ю., Гольдберг В.Е., Шаталова В. А.).

АВТОРСКИЕ СВИДЕТЕЛЬСТВА И ПАТЕНТЫ

31. Способ профилактики осложнений противоопухолевой химиотерапии // Автор. св-во а. с.1826183, 13.10.1992 г. (соавт. Новицкий В.В., Гольдберг В.Е., Бармина С.Э. и др.).

32. Средство, стимулирующее грануломоноцитопоэз при гипопластических состояниях кроветворения // Патент РФ № 2182007, 10.05.2002 г. (соавт. Гольдберг Е.Д., Гурьянцева Л.А., Дыгай А.М. и др.).

Список сокращений