Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

диссертации на соискание ученой степени кандидата медицинских наук

Генетическая гетерогенность и фенотипическое разнообразие гемохроматоза у лиц молодого возраста

Москва - 2009

Список сокращений

TS - насыщение трансферрина

wt - дикий тип аллеля (от англ. wild type)

1. Актуальность проблемы

Наследственный гемохроматоз (НГХ) признан одним из наиболее частых аутосомно-рецессивных заболеваний в Европе. Частота данного заболевания среди европеоидов составляет 0,2-0,8%, при этом каждый 10-й человек является гетерозиготным носителем мутации (Worwood M., 1994; Adams P.C. et al., 2005; Володичева Е.М., 2003; Лавров А.В., 2004). Поскольку классическая форма гемохроматоза начинает проявляться в возрасте 40-45 лет, то и обследованный контингент всех предыдущих работ в среднем оказался именно такого возраста. Не было проведено исследований в отношении изменения уровней показателей обмена железа в зависимости от возраста пациентов, а это крайне важно для организации своевременной профилактики клинических проявлений заболевания.

В генетические лаборатории, занимающиеся диагностикой НГХ, наряду с пациентами среднего возраста, довольно часто обращаются молодые люди, и даже родители с детьми. Зачастую исследование на наиболее частые мутации гена HFE, ответственного за развитие классической формы гемохроматоза, таким пациентам не рекомендуют. Происходит это в силу общепринятого мнения о позднем начале проявления данного вида патологии. Действительно, в таких ситуациях часто требуется генетическая диагностика на наличие мутаций в генах других типов гемохроматоза, манифестирующих в более раннем возрасте (HJV, HAMP, FPN1 и др.). В настоящее время, кроме наиболее частой классической формы гемохроматоза (1-й тип), выделяют еще 4 типа: ювенильный (2-й тип), гемохроматоз 3-го, 4-го типов и неонатальный гемохроматоз (Roetto A. et al., 1999; Camaschella C. et al., 2000; Montosi G. et al., 2001). Молекулярно-генетические основы большинства из перечисленных патологий открыты менее 10 лет назад. И хотя на сегодняшний день нет четких статистических данных о заболеваемости гемохроматозом неклассических типов, такие случаи описаны во многих странах мира. К сожалению, среди российского населения прицельных исследований по всем формам гемохроматоза еще не проводилось. В России применяется генетическая диагностика лишь в отношении классической формы НГХ.

Именно поэтому необходимо проанализировать молекулярно-генетические причины и фенотипическое разнообразие форм гемохроматоза и разработать схему обследования молодых пациентов.

Цель: изучение генетических причин и фенотипического разнообразия гемохроматоза у лиц молодого возраста.

Для достижения указанной цели предполагалось решить следующие задачи:

Создать и проанализировать базы данных больных с риском НГХ (Канада и Россия) и сформировать группы исследования;

Изучить взаимосвязь повышения показателей обмена железа с генотипом HFE и возрастом пациентов;

Провести анализ мутационных изменений в генах HJV, HAMP и FPN1 у больных гемохроматозом пациентов молодого возраста;

Описать фенотипическое разнообразие НГХ при различных генетических вариантах этого заболевания;

Разработать протокол обследования пациентов молодого возраста на предмет генетических причин гемохроматоза.

Научная новизна и практическая значимость

В России проблема гемохроматоза молодого возраста еще не поднималась. Впервые проведен анализ зависимости биохимических признаков гемохроматоза у лиц в возрасте до 30 лет от различных генотипов по мутациям C282Y и H63D гена HFE, ответственного за развитие классической формы заболевания (1-й тип НГХ). Это позволило сориентироваться, с какого возраста можно ожидать изменения показателей обмена железа при мутациях гена HFE с целью проведения превентивного лечения.

Кроме того, продемонстрированы особенности течения заболевания у лиц с мутациями в генах других типов НГХ (2А, 2В, 3-го и 4-го типов). Полученные сведения позволили разработать оптимальный протокол молекулярно-генетического обследования молодых пациентов с признаками перегрузки организма железом. Эти сведения могут быть использованы при консультировании пациентов молодого возраста с подозрением на НГХ.

Описана неизвестная ранее мутация в гене ферропортина (FPN1). Таким образом, пополнена мировая база известных мутаций этого гена. Определение молекулярно-генетической причины заболевания в большой семье позволит проводить раннюю генетическую диагностику родственникам пробанда и, в случае положительного результата, своевременно осуществлять профилактику развития клинических симптомов заболевания.

Положения, выносимые на защиту

1. Биохимические признаки наследственного гемохроматоза 1-го типа проявляются в возрасте до 30 лет. Повышение показателей ферритина и насыщения трансферрина в основном наблюдается у гомозигот по мутации C282Y гена HFE.

2. Наличие признаков перегрузки организма железом у лиц подросткового возраста является показанием для проведения молекулярно-генетического анализа на предмет гемохроматоза 1-го типа. Это позволит своевременно начать эффективное лечение по выведению излишка железа из организма.

3. Полученная частота аллеля 282Y гена HFE у пациентов моложе 30 лет из терапевтических отделений Москвы не отличается от общепопуляционной частоты этой мутации для Московского региона. Следовательно, такие пациенты не относятся к группе риска по гемохроматозу.

4. Обнаружена новая N185D мутация гена FPN1, кодирующего трансмембранный белок ферропортин. Гетерозиготное носительство мутации ассоциировано с клиническими и биохимическими признаками гемохроматоза.

5. Гемохроматоз 4-го типа (ген FPN1) может проявляться смешанным характером показателей метаболизма железа: нормальными уровнями насыщения трансферрина на фоне повышенного ферритина сыворотки крови среди пациентов в возрасте до 20 лет и высокими цифрами обоих показателей у людей более старшего возраста.

6. Настоящая работа продемонстрировала разнообразие генетических причин и широкий фенотипический полиморфизм наследственного гемохроматоза у лиц молодого возраста.

Апробация работы. Материалы диссертации доложены на итоговой научной студенческой конференции «Татьянин день» Школы молодых исследователей «Фундаментальные науки и прогресс клинической медицины» (работа удостоена медали Н.И. Пирогова за лучшую научную студенческую работу ММА имени И.М. Сеченова 2005г); Итоговой научной конференции по защите дипломных работ выпускников факультета подготовки научно-педагогических кадров ММА имени И.М. Сеченова (Москва, 2006 г.); научных конференциях кафедры медицинской генетики ММА им. И.М. Сеченова; Европейской конференции по генетике человека 2009 (Вена, Австрия, 2009 г.). Работа апробирована и рекомендована к защите на заседании ученого совета МГНЦ РАМН 10 июня 2009 года.

Личное участие автора в получении результатов, изложенных в диссертации. Автором подобрана и проработана отечественная и зарубежная литература по теме диссертации, проанализированы базы данных больных с подозрением на НГХ, сформированы соответствующие группы обследования. Разработку протоколов секвенирования и непосредственный анализ генов HJV, HAMP, FPN1 осуществляла самостоятельно. Также у части больных проводила генотипирование HFE на предмет наличия мутаций C282Y и H63D. Автор провел статистический анализ всех полученных данных, сформулировал выводы и опубликовал результаты своей работы в различных научных журналах.

Публикации. Результаты диссертационной работы отражены в 9 печатных работах. Из них 5 статей (2 в отечественных и 3 в зарубежных журналах) и 4 тезисов. Две статьи опубликованы в рецензируемых научных журналах, рекомендованных ВАК МОН РФ соискателям ученой степени кандидата медицинских наук.

Внедрение результатов работы в клиническую практику. Результаты работы внедрены в клиническую практику и используются при медико-генетическом консультировании пациентов в МГНЦ РАМН и ММА им. И.М. Сеченова.

2. Материалы и методы

Формирование выборок. Для формирования выборок пациентов были использованы база данных пациентов с риском гемохроматоза (Центр здоровья детей и женщин Британской Колумбии, Ванкувер, Канада) и база данных пациентов терапевтического профиля (лаборатория мутагенеза, МГНЦ РАМН, Москва, Россия). В первую базу вошли пациенты с клиническими и/или биохимическими признаками НГХ, а так же пациенты с семейной историей данного заболевания. Вторая база состояла из пациентов отделений гастроэнтерологии, гепатологии, кардиологии и эндокринологии (предполагаемые группы риска по наличию НГХ). В центре здоровья детей и женщин Британской Колумбии на каждого пациента, вошедшего в базу, заполнялась анкета, в которой отражалась история заболевания (возраст манифестации, наличие клинических признаков, биохимические маркёры заболевания, проводимая терапия и пр.).

В группу исследования были отобраны пациенты в возрасте до 30 лет. Канадская выборка молодых пациентов составила 201 человек, выборка пациентов русской популяции - 137 человек. Все пациенты были генотипированы на наличие мутаций C282Y и H63D гена HFE. Канадская база данных содержала информацию об уровнях ферритина и насыщения трансферрина (основные показатели обмена железа в организме) на всех пациентов. Из 137 русских больных лишь 24 человека были обследованы с точки зрения обмена железа. В связи со столь малым количеством обследованных русских пациентов, анализ корреляции генотип-фенотип осуществлялся на пациентах канадского происхождения.

Показатели железа. Уровни ферритина и трансферрина канадских больных определялись с использованием N Latex Ferritin и N Antisera to Human Transferrin методик (Dade Behring Inc., Newark, USA). Уровень железа измерялся с помощью VITROS Dry chemistry Fe slides и VITROS 250 и 950 химических систем (Ortho-Clinical Diagnostics, Inc., Rochester, NY, USA).

Референсные значения показателей ферритина и насыщения трансферрина отличаются в зависимости от пола и возраста обследуемого. В качестве критерия превышения нормы использовалась таблица норм, разработанная на основании исследования местной популяции в биохимической лаборатории Центра здоровья детей и женщин Британской Колумбии (Ванкувер, Канада) (табл. 1) (Lockitch G. et al., 1988).

Таблица 1. Уровень ферритина и насыщения трансферрина у здоровых людей в зависимости от пола и возраста

Генотипирование на наличие мутаций C282Y и H63D гена HFE (НГХ 1-го типа)

ДНК выделяли из цельной крови с помощью коммерческих наборов ДНК-Экспресс («Литех», Россия) и Puregene DNA Purification Kit (Gentra Systems, Minneapolis, MN, USA).

Генотипирование пациентов осуществлялось с использованием праймеров, указанных в табл. 2. В России ПЦР смесь состояла из 0,2mM каждого дНТФ, 1,5mM (для C282Y) и 2,5mM (для H63D) MgCl₂, 0,6мM каждого праймера, 0,04U Taq ДНК-полимеразы и ~100нг ДНК в общем объёме реакции 25мL. Температурная программа: 95°С - 5мин; 30 циклов: 94°С - 40сек, 59°С (для C282Y) или 65°С (для H63D) - 40сек, 72°С - 40сек; далее 72°С - 5мин; 10°С - хранение. В Канаде для ПЦР смеси использовали 0,2mM каждого дНТФ, 1,5mM MgCl2, 1,25мM каждого праймера, 0,025U Taq ДНК-полимеразы и ~100нг ДНК в общем объёме реакции 25мL. Температурная программа была одинаковой для обеих мутаций: 94°С - 5мин; 29 циклов: 94°С - 30сек, 55°С - 30сек, 72°С - 1мин; далее 72°С - 7мин; 4°С - хранение.

Таблица 2. Последовательность праймеров для генотипирования на наличие мутаций гена HFE

Рестрикционный анализ проводили с помощью ферментов RsaI и Ksp22I или DpnII для детекции C282Y и H63D у русских и канадских пациентов, соответственно («СибЭнзим», Россия и New England BioLabs Inc., Canada). Продукты рестрикции разделялись на 1,8% агарозном или 6% полиакриламидном геле.

Молекулярно-генетическое исследование других генов гемохроматоза

Из группы молодых канадских пациентов с риском гемохроматоза было просеквенировано 52 человека на наличие мутаций в генах других типов НГХ, манифестирующих в раннем возрасте (гены HJV, HAMP и FPN1). При этом 39 человек просеквенированы на наличие мутаций в генах HJV и HAMP, 18 пациентов - на наличие мутаций в гене FPN1.

Секвенирование генов HJV, HAMP и FPN1

ПЦР: Условия ПЦР и последовательность нуклеотидов праймеров, использованных для амплификации экзонов генов гемоювелина (HJV), гепсидина (HAMP) и ферропортина (FPN1) указаны в табл. 3. ПЦР всех экзонов проводились согласно следующей программе: 94C - 5мин; 29 циклов: 94°C - 30сек, соответствующей температуры отжига (табл. 3) - 30сек, 72°C - 1мин; далее 72C - 5мин; 4C - хранение. Для всех анализируемых экзонов использовалась Taq ДНК полимераза из GIBCO-In Vitrogen Canada (Canadian Life Technologies/In Vitrogen Canada).

Секвенирование: В целях последующего секвенирования сразу за ПЦР проводили электрофорез в 0,8% агарозном геле с последующей экстракцией и очищением ПЦР продуктов с использованием QAquick Gel Extraction Kit (метод микроцентрифуг) (QIAGEN Inc., Canada). Для определения концентрации полученных продуктов проводили электрофорез в 2% агарозном геле, используя low DNA mass ladder (Canadian Life Technologies/In Vitrogen Canada). Для подготовки пробы к секвенированию использовали BigDye Terminator Ready Reaction Mix (Applied Biosystems, USA), соответствующее количество очищенного ПЦР продукта (табл. 3) и стандартные условия, рекомендуемые производителем. Секвенирование осуществляли на ABI PRISM 3100-Avant Genetic Analyzer. Результаты анализировали с использованием ABI Prism SeqScape Software версии 2,1 (Applied Biosystems, USA).

Рестрикционный анализ: Для проведения рестрикционного анализа 138пн ампликона гена FPN1 использовалась рестриктаза AhdI (New England BioLabs Inc., Canada). Реакция проводилась в условиях 37C в течение 2 часов, за которой следовал электрофорез в 6% полиакриламидном геле. Замена A>G в составе праймера 6RM создаёт сайт распознавания для рестриктазы AhdI. В результате, 138пн ампликон разрезается с образованием 115пн и 23пн фрагментов. Лица, гомозиготные по аллелю wt, продуцируют один 138пн фрагмент, в то время как гетерозиготы по мутантному аллелю - 2 фрагмента - 138пн и 115пн.

Статистическая обработка

Статистическую обработку проводили с использованием программы Exel Microsoft Office (“Microsoft”). При анализе предполагаемых различий между выборками исходили из нуль-гипотезы об отсутствии различий, которую проверяли с помощью расчета критерия X² и его сравнения с табличными данными. При малочисленных группах использовали критерий X² с поправкой Йетца. Уровень значимости p<0,05 был принят достаточным для признания различий достоверными.

3. Результаты и обсуждение

1. Мутации C282Y и H63D гена HFE как причина гемохроматоза у лиц молодого возраста.

Распределение частот мутаций HFE

Из 137 человек русской выборки пациентов женщины составили 36%, мужчины - 64%. В канадской выборке, состоявшей из 201 пациента, соотношение лиц женского пола к лицам мужского было приблизительно одинаковым (женщины 51%, мужчины 49%). Средний возраст пациентов русской выборки составил 21 год, аналогичный показатель для канадской выборки - 22 года.

При расчете распределений по различным генотипам C282Y/H63D гена HFE получены следующие данные: для России YY/HH - 0%, CY/HD - 3%, CY/HH - 6%, CC/HD - 28%, CC/DD - 3%, СС/HH - 60%; для Канады YY/HH - 17%, CY/HD - 15%, CY/HH - 37%, CC/HD - 13%, CC/DD - 1%, СС/HH - 17% (рис. 1).

Таблица 3. Последовательность праймеров и условия амплификации генов HJV, HAMP и FPN1

а б

Рис. 1. Распределение генотипов C282Y и H63D гена HFE в группе больных моложе 30 лет (а - Россия; б - Канада)

Русская выборка пациентов состояла из людей, проходивших обследование и лечение в отделениях гастроэнтерологии, гепатологии, кардиологии и эндокринологии. Такое формирование группы было продиктовано спектром клинических симптомов гемохроматоза, которые включают в себя, прежде всего, поражение желудочно-кишечного тракта и печени, сердечно-сосудистую патологию и нарушение со стороны работы желёз внутренней секреции. Именно поэтому изначально мы предполагали, что группа пациентов, названных нами пациентами терапевтического профиля, может рассматриваться в качестве группы риска по наличию гемохроматоза. Однако полученное в этой группе пациентов распределение частот генотипов по двум самым частым мутациям (C282Y и H63D) гена HFE, ответственного за развитие классической формы заболевания, опровергло эту гипотезу. Частоты аллелей 282Y и 63D в группе пациентов терапевтического профиля не превышали общепопуляционных частот, полученных для Московского региона. Последнее свидетельствует в пользу того, что данная группа пациентов не относится к группе риска по НГХ 1-го типа (табл. 4).

Канадская группа молодых пациентов с риском НГХ была сформирована по более жестким критериям, которые включали в себя наличие клинических или биохимических признаков заболевания и/или семейной истории гемохроматоза. Частота аллеля 282Y в этой группе пациентов составила 43,03% и значительно превышала общепопуляционную частоту этого аллеля - 4,3% (Girouard J. et al., 2002). Частота гомозиготного по мутации C282Y генотипа оказалась равной 17,41%. В то же время, установленная частота аллеля 63D не отличалась от общепопуляционной (табл. 4). Обнаруженное «обогащение» группы канадских пациентов мутацией C282Y гена HFE, говорит о том, что использованные критерии формирования группы риска по НГХ оправданы и достаточны.

Распределение частот аллелей и генотипов, как в российской, так и в канадской группе пациентов соответствовало закону Харди-Вайнберга.

Таблица 4. Частоты аллелей и генотипов по мутациям C282Y и H63D гена HFE в исследуемых группах. Для сравнения приводятся общепопуляционные частоты

* Girouard J. et al., 2002; ** Самоходская Л.М. и др. 2007

Корреляция генотип-фенотип

Как уже упоминалось ранее, из-за недостаточно полного обследования русских пациентов в отношении параметров обмена железа, анализ корреляции генотип-фенотип осуществлялся только на пациентах канадского происхождения.

Для изучения связи мутаций HFE с повышением показателей обмена железа, из канадской группы пациентов до 30 лет были отобраны больные с повышенными уровнями ферритина и/или насыщения трансферрина. Группа составила 107 человек. Средний возраст пациентов этой группы оказался 23 года, при этом 57% составили мужчины, 43% - лица женского пола. Остальные пациенты вошли в группу с нормальными показателями (n=94). В этой группе средний возраст составил 21 год, 40% - мужчины, 60% - женщины. Распределение пациентов по возрасту в обеих группах указано в табл. 5.

Таблица 5. Распределение канадских пациентов с повышенными и с нормальными показателями обмена железа по возрасту

Частота лиц с генотипом YY резко отличалась в двух группах. В выборке пациентов с нормальными показателями ферритина и насыщения трансферрина частота этого генотипа составила 1,06%, в то время как в группе пациентов с повышенными показателями она была 31,78% (р<<0,001; Х²=30,38 с учетом поправки Йетца на множественные сравнения). Количество гетерозиготных носителей мутации C282Y, наоборот, увеличилось в группе пациентов с нормальными уровнями железа по сравнению с группой с повышенными показателями (61,70% против 42,06%, р=0,05). В целом, частота аллеля 282Y в группе с повышенными показателями возросла до 52,80% против 31,91% в группе с нормальным уровнем железа (р<<0,001; Х²=17,81) (табл. 6).

Таблица 6. Сравнение частот C282Y и H63D в канадской группе пациентов с повышенными и с нормальными показателями обмена железа

По частотам аллелей и генотипов мутации H63D различий между двумя группами обнаружено не было. Данный факт свидетельствует в пользу того, что именно мутация C282Y, а точнее гомозиготность по этой мутации, вносит наибольший вклад в повышение показателей ферритина и насыщения трансферрина у молодых лиц с признаками НГХ в канадской популяции.

Для того чтобы понять, с какого возраста целесообразнее начинать проводить генетическую диагностику НГХ 1-го типа у пациентов с повышенными показателями железа выборка канадских пациентов была подразделена на 3 группы: 0-10 лет, 11-20 лет, 21-30 лет. Соотношение лиц по возрастам между группой пациентов с повышенными и с нормальными показателями железа не отличалось друг от друга (p=0,16) (табл. 5). Последнее свидетельствует в пользу того, что повышение показателей ферритина и насыщения трансферрина не зависит от возраста.

Поскольку, группа лиц с повышенными показателями обмена железа «обогащена» гомозиготами по мутации C282Y, а повышение уровней ферритина и насыщения трансферрина не зависит от возраста, то исключать НГХ 1-го типа следовало бы среди пациентов всех возрастов. К сожалению, в нашей группе гомозиготных по C282Y пациентов младше 14 лет не оказалось. Поэтому определенно можно говорить лишь о возрастном уровне отсечки в 14 лет, т.е. подростковом возрасте (рис. 2).

Графики показывают, что после этого возраста практически у всех пациентов уровни ферритина и насыщения трансферрина уже повышены. При этом уровень ферритина у разных людей варьирует в больших пределах, тогда как уровень насыщения трансферрина у всех кроме двух пациентов оказался выше нормы. Для исключения влияния на показатели наличия мутаций в других генах, связанных с обменом железа в организме, 22 пациента этой группы были просеквенированы на наличие мутаций в генах гемоювелина (HJV) и гепсидина (HAMP). Ни у одного из них мутаций в указанных генах найдено не было.

Обнаруженная особенность проявления биохимических маркёров НГХ 1-го типа у молодых лиц, гомозиготных по мутации C282Y HFE, позволяет сделать вывод о целесообразности проведения молекулярно-генетического анализа на наличие мутаций в гене HFE детям и подросткам с признаками перегрузки организма железом. Это позволит своевременно, не дожидаясь манифестации клинических симптомов, начать эффективное лечение по выведению излишка железа из организма.

А

Б

Рис. 2. Уровни ферритина (А) и насыщения трансферрина (Б) у канадских пациентов, гомозиготных по мутации C282Y гена HFE, в зависимости от пола и возраста

2. Молекулярно-генетические причины гемохроматоза молодого возраста, не связанного с мутациями гена HFE

В качестве попытки обнаружения других причин гемохроматоза у молодых лиц группы риска канадского происхождения было проведено секвенирование кодирующих областей и экзон-интронных соединений генов HJV, HAMP и FPN1. Семья с мутацией в гене HJV

Пробанд J. в возрасте 13 лет обратился в больницу для обследования по поводу задержки полового развития. При обследовании гормонального статуса пациента было выявлено низкое содержание тестостерона. В возрасте 18 лет после обнаружения выраженной кардиомиопатии, требовавшей сердечной трансплантации, был заподозрен диагноз ювенильного гемохроматоза. Определение показателей обмена железа выявило значительное увеличение уровней ферритина (1328мкг/л) и насыщения трансферрина (100%). Сразу были назначены лечебные флеботомии, которые вскоре привели к значительному улучшению сердечной функции, в результате чего пациент больше не нуждался в трансплантации. Оказалось, что старший брат пробанда (D, 21 год) тоже обладал очень высокими показателями обмена железа (ферритин 2467мкг/л; насыщение трансферрина 96%). Интересен тот факт, что даже при таких высоких показателях у него не было диагностировано ни гипогонадизма, ни нарушения сердечной деятельности. Сестра-близнец пробанда не проявляла ни клинических, ни биохимических признаков гемохроматоза (рис. 3).

Пробанд и его родственники первой степени родства были протестированы на наличие мутаций в генах HJV, HAMP и FPN1. Также они были обследованы на наличие частых мутаций C282Y и H63D гена HFE. В генах HAMP и FPN1 никаких мутаций обнаружено не было. В 4-м экзоне гена HJV зарегистрирована наиболее часто встречаемая среди пациентов с признаками ювенильного гемохроматоза мутация G320V. На основании гаплотипирования, проведенного в содружественной лаборатории, оказалось, что отец пробанда является гетерозиготным носителем делеции в гене HJV, а пробанд и его брат - компаундными гетерозиготами G320V/del. Здоровая сестра пробанда оказалась гетерозиготной носительницей делеции, унаследованной от отца, второй нормальный аллель она унаследовала от гетерозиготной по мутации G320V матери. Все сибсы обследованной канадской семьи западноевропейского происхождения так же были гетерозиготными носителями мутации C282Y гена HFE.

Рис. 3. Родословная семейного случая ювенильного гемохроматоза 2А типа

Известно, что мутация G320V гена HJV сопровождается уменьшением уровня гепсидина в моче (Papanikolaou G., 2004). Гепсидин, являясь ключевым регулятором гомеостаза обмена железа в организме, осуществляет контроль за абсорбцией элемента в кишечнике. При нарушении его влияния на этот процесс в организме начинает накапливаться чрезмерное количество железа.

Таким образом, диагноз ювенильного гемохроматоза 2А типа в описанной семье был подтвержден молекулярно-генетически. На примере описанной семьи видно, что при одинаковом патологическом генотипе даже у родственников (пробанд и его брат) проявления заболевания могут сильно варьировать. Безусловно, существует целый ряд как генетических, так и средовых модифицирующих факторов, влияющих на степень выраженности признаков патологического состояния. К сожалению, на сегодняшний день большинство из них пока не известно.

Семья с заменами ДНК в генах HAMP и FPN1

Пробанд 23-х лет обладал повышенными уровнями ферритина 336мкг/л и насыщения трансферрина 94% и жаловался на чувство чрезмерной утомляемости, впервые появившееся в возрасте 21 год (рис. 4). Генотипирование на наличие мутации С282Y в гене HFE определило нормальный генотип. Секвенирование генов HJV, HAMP и FPN1 выявило несколько изменений: гомозиготное состояние по неизвестной замене во 2-м интроне гена HAMP (IVS2+12A>C) и гетерозиготное носительство замены IVS4+20C>T в 4-м интроне гена FPN1.

Рис. 4. Родословная пациента с признаками ювенильного гемохроматоза

Для более четкого понимания значимости обнаруженных изменений в развитии признаков гемохроматоза было решено проанализировать остальных членов семьи пробанда (брат, отец и мать). Все родственники пробанда 1-ой степени родства имели нормальные показатели обмена железа. При секвенировании брата и матери было выявлено гетерозиготное носительство по обеим нуклеотидным заменам. Отец пробанда оказался гетерозиготой по замене IVS2+12A>C в гене HAMP, но не был носителем второй замены в гене FPN1. Из характера распределения биохимических показателей обмена железа и генотипа родственников 1-ой степени родства складывается впечатление о большей значимости замены HAMP. К тому же обнаруженная замена гена HAMP (IVS2+12A>C), находилась значительно ближе к экзон-интронному сочленению (12-е положение). Известно, что по мере удаления от экзон-интронного сочленения вероятность влияния изменения ДНК на функционирование гена уменьшается. В то же время, в пользу значимости этой замены свидетельствует тот факт, что она была обнаружена в гомозиготном состоянии лишь у пробанда с ярковыраженными клиническими и биохимическими признаками НГХ. Гетерозиготное носительство замены гена HAMP даже у людей в значительно более позднем возрасте (мать, 51 год и отец, 53 года) не приводило ни к каким проявлениям. Безусловно, для однозначного ответа на вопрос, является ли замена IVS2+12A>C гена HAMP значимой для развития заболевания, необходимо более детальное её изучение.

Большая семья с новой мутацией в гене FPN1

В клинику обратилась женщина с 4-мя детьми. Самой женщине 42 лет, родом из канадской семьи скандинавского происхождения, на основании жалоб на боли в суставах и животе, а также высоких показателей ферритина сыворотки крови 2248 мкг/л (N 10-200 мкг/л) и насыщения трансферрина 65% (N < 45%) ранее был поставлен диагноз гемохроматоза. У всех детей женщины (15-20 лет) отмечены высокие уровни ферритина (274-977мкг/л) на фоне нормальных показателей насыщения трансферрина (25-46%). Незадолго до этого на основании клинических проявлений артралгии и гиперпигментации кожи, а также уровня ферритина 8000 мкг/л и насыщения трансферрина 92%, сестре отца пробанда (III.3) был так же поставлен диагноз гемохроматоза (рис. 5).

Пробанд и его ближайшие родственники были проанализированы на наличие мутаций C282Y и H63D в гене HFE. Диагноз гемохроматоза 1-го типа не подтвердился. Поскольку у детей пробанда (15-20 лет) отмечены высокие уровни ферритина на фоне нормальных показателей насыщения трансферрина, что было описано для гемохроматоза 4-го типа, было решено провести секвенирование ДНК пробанда и её ближайших родственников на наличие мутаций в гене ферропортина (FPN1; SLC40A1).

В результате секвенирования гена ферропортина было обнаружено гетерозиготное носительство неизвестной ранее мутации N185D (c.553A>G) пробандом и всеми детьми, в то время как муж имел генотип дикого типа. После обнаружения мутации ещё 21 член 4-х поколений семьи со стороны отца пробанда был протестирован на наличие N185D с помощью методики рестрикционного анализа. Наличие мутации N185D в гетерозиготной форме ассоциировалось с клиническим и биохимическим диагнозом гемохроматоза (p<<0,001; X²=13,4) (рис. 5).

Одиночная замена нуклеотида c.553A>G находится в 6-м экзоне гена и ведёт к замене аспарагиновой кислоты на аспарагин в позиции 185-ой аминокислоты белка ферропортина (N185D). Согласно последней предположительной модели строения белка ферропотина, мутация N185D вызывает изменение структуры аминокислотной последовательности на границе внутриклеточного и трансмембранного доменов (Liu X-B. et al., 2005). Использование специальных браузеров (UCSC genome browser (http://genome.ucsc.edu/)) не определило данную замену нуклеотидов как полиморфизм. Более того, скрининг ДНК 50-ти контрольных образцов не обнаружил этой мутации. Данная нуклеотидная замена находится в последовательности 28 аминокислот (173 - 200), консервативной для различных видов животных. Это указывает на важную роль этого участка для обеспечения правильного строения и адекватного функционирования протеина.

Женщины обозначены круглыми знаками, мужчины - квадратными.

Рис. 5. Родословная семейного случая гемохроматоза 4-го типа

Закрашенные знаки - носители мутации N185D гена FPN1 с клиническими и/или биохимическими проявлениями, заштрихованный знак - пресимптоматический носитель мутации. Пронумерованные лица, за исключением III.7, протестированы на наличие N185D.

Пробанд слабо реагировала на лечение терапевтическими флеботомиями, вскоре после начала которых у неё развилась анемия. Врачами был разработан индивидуальный режим кровопусканий данной больной. Трое из четверых детей V.5, V.6, V.7 и V.8 двух сестёр, носительниц мутации, с установленным диагнозом гемохроматоза, находящихся на лечении флеботомиями, тоже оказались носителями N185D. В силу слишком юного возраста пациенты не проявляли клинических симптомов заболевания. Однако биохимическое исследование показателей железа двоих из носителей N185D мутации 6-ти летних мальчиков-близнецов (V.6; V.7) выявило высокие показатели ферритина сыворотки крови (109; 220 мкг/л) (N 13-66 мкг/л). Анализ биохимического фенотипа носителей N185D мутации выявляет повышенные уровни ферритина крови во всех случаях, для которых информация об этом показателе была доступна. Важно отметить, что наблюдается тенденция к росту показателей железа в зависимости от возраста (рис. 6).

А

Б

Рис. 6. Концентрация ферритина (А) и уровень насыщения трансферрина (Б) в зависимости от возраста (на момент постановки диагноза) у носителей мутации N185D в сравнении с носителями описанной ранее мутации A77D гена FPN1

Все мутации гена FPN1 подразделяются на 2 основных типа: потери функции и усиления функции. Обнаруженная нами мутация N185D, по всей видимости, относится к группе потери функции, т.к. биохимические характеристики её носителей очень похожи на аналогичные при носительстве описанной ранее и отнесенной к этой группе мутации A77D (рис. 6). Последняя ведёт к потере функции ферропортина, обусловливая неспособность ретикулоэндотелиальных клеток выводить железо из их внутриклеточной среды. В такой форме Fe не доступно для эритропоэза, что, в свою очередь, усиливает абсорбцию элемента в тонком кишечнике.

На основании проведенного исследования, а также используя данные литературы, был разработан протокол молекулярно-генетического обследования пациентов молодого возраста на предмет диагностики различных типов гемохроматоза (рис. 7).

Рис. 7. Протокол молекулярно-генетического обследования пациентов молодого возраста с признаками НГХ

Выводы

1. Биохимические признаки наследственного гемохроматоза 1-го типа проявляются уже в возрасте до 30 лет. Большинство пациентов с повышенными показателями ферритина и насыщения трансферрина являются гомозиготами по мутации C282Y гена HFE, т.е. больны наследственным гемохроматозом.

2. Показанием для проведения молекулярно-генетического анализа на наличие гемохроматоза 1-го типа являются признаки перегрузки организма железом у лиц подросткового возраста. Подтверждение диагноза позволит своевременно, не дожидаясь манифестации клинических симптомов, начать эффективное лечение по выведению излишка железа из организма.

3. Полученная частота аллеля 282Y гена HFE у пациентов терапевтических отделений моложе 30 лет в Москве не отличается от общепопуляционной частоты этой мутации для Московского региона. Следовательно, такие пациенты не относятся к группе риска по гемохроматозу.

4. Исследование большой семьи с признаками гемохроматоза выявило существование новой N185D мутации гена FPN1, кодирующего трансмембранный белок ферропортин. Мутация ассоциирована с клиническими и биохимическими признаками гемохроматоза. Заболевание наследуется по аутосомно-доминантному типу.

5. Гемохроматоз 4-го типа (ген FPN1) может проявляться смешанным характером показателей метаболизма железа: нормальными уровнями насыщения трансферрина на фоне повышенного ферритина сыворотки крови среди пациентов в возрасте до 20 лет и высокими цифрами обоих показателей у людей более старшего возраста.

6. Настоящая работа продемонстрировала разнообразие генетических причин (HFE, HJV, HAMP, FPN1) и широкий фенотипический полиморфизм (от проявления только высокими биохимическими маркёрами до тяжелейшей кардиомиопатии) наследственного гемохроматоза у лиц молодого возраста.

7. Разработан протокол молекулярно-генетического обследования при подозрении на наследственный гемохроматоз у пациентов в возрасте до 30 лет.

гемохроматоз мутация ген железо

Список публикаций

1. Лавров А.В. Генетика и молекулярные механизмы патогенеза наследственного гемохроматоза / А.В. Лавров, М.М. Литвинова, Н.П. Бочков // Молекулярная медицина. - 2004. - №1. - С. 10-20.

2. Morris, T.J. A novel ferroportin mutation in a Canadian family with autosomal dominant hemochromatosis / T.J. Morris, M.M. Litvinova, D. Ralston, A. Mattman, D. Holmes, G. Lockitch // Blood cells Mol Dis. - 2005. - Vol. 35(3). - P. 309-314.

3. Potekhina, E.S. Unique genetic profile of hereditary hemochromatosis in Russians: high frequency of C282Y mutation in population, but not in patients / E.S. Potekhina, A.V. Lavrov, L.M. Samokhodskaya, A.Y. Efimenko, A.V. Balatskiy, A.A. Baev, M.M. Litvinova, L.A. Nikitina, G.A. Shipulin, N.P. Bochkov, V.A. Tkachuk, V.N. Bochkov // Blood Cells Mol Dis. - 2005. - Vol. 35(2). - P. 182-188.

4. Литвинова, М.М. Новая мутация в гене ферропортина (FPN1), обнаруженная среди членов семьи с признаками аутосомно-доминантного гемохроматоза / М.М. Литвинова // Тезисы работ участников Открытого российского конкурса на лучшую научную работу студентов 2005 года по разделу «Медицинские науки», Школы молодых исследователей «Фундаментальные науки и прогресс клинической медицины» и итоговой научной студенческой конференции «Татьянин день». - М. - 2006. - С. 27-28.

5. Литвинова, М.М. Новая мутация в гене ферропортина (FPN1) в семье больных аутосомно-доминантным гемохроматозом / М.М. Литвинова // Анналы Факультета подготовки научно-педагогических кадров. - М. - 2006. - С. 23-24.

6. Литвинова, М.М. Гемохроматоз молодого возраста, его причины и молекулярно-генетические механизмы / М.М. Литвинова // Резюме. - 2006.

7. Lockitch, G. A pediatric perspective on hemochromatosis: not just “an old man's disease”. Eine pдdiatrische Sichtweise der Hдmochromatosis: nicht nur ein Altersleiden / G. Lockitch, M.M. Litvinova // Journal of Laboratory Medicine / Laboratoriums Medizin. - 2006. - Vol. 30(1). - P. 33-39.

8. Самоходская, Л.М. Особенности генетики наследственного гемохроматоза в русской популяции / Л.М. Самоходская, А.В. Лавров, А.Ю. Ефименко, А.В. Балацкий, П.И. Макаревич, А.А. Баев, М.М. Литвинова, И.К. Суркова, Л.А. Никитина, Е.Б. Яровая, В.Н. Тутубалин, Н.П. Бочков, В.А. Ткачук // Медицинская генетика. - 2007. - Т.6, №1(55). - С. 32-35.

9. Litvinova, M.M. Biochemical signs of hemochromatosis in a cohort of Canadian and Russian patients under 30 years old with different HFE genotype / M.M. Litvinova // European Journal of Human Genetics. - 2009. - Vol. 17 (2). - P. 63-64.

Размещено на Allbest.ru