Венозные тромбозы и тромбоэмболия легочных артерий в пластической хирургии: факторы риска, варианты течения и терапевтические стратегии

Высокие циркулирующие уровни TNF-a после эпизодов ТЭЛА рассматривается как фактор, позволяющий предсказывать развитию правожелудочковой сердечной недостаточности. Д-димер. У каждого пациента, которым выполнялась абдоминопластика и/или липосакция наблюдается увеличение хотя бы одного из следующих показателей: С- реактивный белок, фибриноген, Д-димер, интерлейкин-6, ферритин, лактатдегидрогеназа. Средние значения указанных маркеров воспаления зависит от сопутствующей патологии, способа и длительности воздействия на жировую ткань, объёмом удаленной жировой ткани, а также сроки активизации пациента. В клинической практике для диагностики венозных тромбозов используется уровень Д-димера крови. По современным данным, Д-димер является фрагментом молекулы фибрина [75].

Под действием активного плазмина из фибрина образуются димер и тример [76, 77].

В результате разрушение самого фибриногена образуются мономерные Д и Е домены фибрина. Основное диагностическое значение Д-димера заключается в исключении наличия венозных тромбозов при дифференциальной диагностике тромбоза глубоких вен, ТЭЛА и другой тромботической патологии [78, 79].

Следует отметить, что в ряде случаев, концентрация Д-димера крови может повышаться и в отсутствии венозных тромбозов [79].

В частности, повышенные уровни Д-димера могут отмечаться у лиц после фибринолитической терапии, обширной травме или хирургии, диссеминированном внутрисосудистом свертывании, трансмуральном инфаркте миокарда, в период дестабилизации атеросклероза, тяжелых инфекциях, декомпенсированном циррозе печени, злокачественных опухолях, а также во время беременности и в пожилом возрасте [80, 81].

Повышенные уровни Д-димера крови могут наблюдаться также при снижении экскреторной функции почек, а также при повышение уровня фибриногена крови и т.д. [82].

В ранее опубликованных исследованиях отмечено, что повышения Д-димера у пациентов на ранних сроках после хирургического закрытия перфорации перегородки носа свидетельствует о развитии микротромбозов в сосудах мукоперихондральных (периостальных) лоскутов и требует специфической медикаментозной профилактики низкомолекулярными гепаринами [83].

Необходимо помнить, что пациенты с повышенным уровнем Д-димера нуждаются в тщательном инструментальном обследовании для подтверждения или исключения венозных тромбозов. Таким образом, основное диагностическое значение Д-димера это исключение наличия венозных тромбозов при дифференциальной диагностике тромбоза глубоких вен, ТЭЛА и другой тромботической патологии [84].

Ферритин. По современным данным, ферритин является железосодержащим белком и служит одним из лабораторных маркеров, отражающее запасы общей железы в организме [85]. В физиологических условиях примерно 80% сывороточного ферритина гликозилируется в результате высвобождения из макрофагов и гепатоцитов [86].

Отдельными исследователями установлено, что ферритин секретируется макрофагами [87].

В результате повреждения тканей образуются повышенные уровни негликозилированного ферритина. Имеется свидетельство, что между концентрацией ферритина и уровнем С-реактивного белка обнаружена прямая взаимосвязь [88].

Так, в когортном исследовании продемонстрировано, что высокие сывороточные уровни ферритина ассоциируется с увеличением частоты летальных исходов [89].

Высокий уровень ферритина предсказывает риск сосудистого тромбоза и эмболических осложнений. Сывороточный уровень ферритина > 400 нг/мл рассматривается как

гиперферритинемия. У большинства пациентов с венозными тромбоэмболиями наблюдается гиперферритинемия. Как отмечают исследователи, гиперферритинемия запускает избыточную продукцию провоспалительных цитокинов (интерлейкин-6, интерлейкин-2, интерлейкин-12) и повышает риск сосудистых тромбозов [90-92].

Жировая эмболия легких. Адипоциты жировой ткани могут вызвать нетромботическую эмболию легочных артерий [93].

В пластической хирургии риск жировой эмболии легких возрастает при абдоминопластики и (или) липосакции. Факторами, ассоциированные с жировой эмболией легких являются длительность хирургических процедур (>6 часов), морбидное ожирение, жировая инфильтрация печени умеренной и высокой степени активности, гиперхолестеринемия, гипертриглицеридемия, гипоальбуминемия, повышенные уровни С- реактивного белка, мочевой кислоты и т.д. Важно помнить, что при механической липосакции на ткань оказывает влияние только одна энергия, то есть, энергия рук оперирующего хирурга. Как утверждают исследователи, жировые частицы размером 7-14 микрон могут вызвать закупорку капилляров или мелких артериол [94]. В таких случаях, микроэмболы не всегда могут обнаруживаться при компьютерной томографии легких. Попадание разрушенной жировой ткани в сосудистое русло является одним из важных факторов, способствующие развитию фатальных и нефатальных осложнений после абдоминопластики и/или липосакции. Нужно помнить, частота жировой эмболии легких при стандартной липосакции значимо выше. Тогда как, при тумесцентной и ультразвуковой липосакции вероятность развития жировой эмболии легких довольно низкая. В недавно опубликованной работе, сообщалось случай жировой эмболии у 26-летней женщины проявляющиеся респираторными и церебральными расстройствами после абдоминопластики и липосакции [95].

В 2022 г. известное издание «Plastic and Aesthetic Nursing» опубликовал случай развитие нефатальной жировой эмболии легочной артерии у 37-летней пациентки, которой выполнялась липосакция на груди и брюшной полости. После 6 часовой процедуры липосакции у пациента отмечалось умеренная одышка, снижение уровня сатурации кислорода, чувство стеснения в груди и утомляемость, по поводу чего на 3-е сутки было проведена компьютерная томография, где выявлена картина жировой эмболии сосудов легких [96].

Примечательно, что адекватная антикоагулянтная терапия привело к полному регрессу симптомов жировой эмболии легких практически на 7-е сутки. В литературе имеется свидетельство, что после аутологичной инъекции жира в область мягких тканей лица, пациенты страдали от острой потери зрения или инфаркта головного мозга [97].

Исследователи связывают возникновение таких осложнений с жировой эмболией сосудов глаз и головного мозга [98, 99].

Так как, область лица имеет развитую сосудистую сеть, а также локальное повышение давления в задействованном участке при операции. Частицы жира достигают глазные и мозговые артерии через ветви каротидных артерии после инъекции в лицевые сосуды [97].

Безусловно, для минимизации риска таких осложнений жировые иньекции проводит медленно с максимально низкой возможной силой.

Как отмечено в аналитическом исследовании Н. Т. Ватутина при жировой эмболии вовлечение легких в патологический процесс происходит в результате закупорки сосудистого русла, а также вследствие продукции биологически активных субстанций (тромбопластин, свободные жирные кислоты) [100].

По современным данным, в развитии повреждения легких, то есть, респираторного дистресс синдрома принимают участие воспалительные цитокины, такие как интерлейкин-6, фактор некроза опухолей альфа и интерлейкин-5. Экспрессия воспалительных цитокинов и свободных жирных кислот провоцирует дисфункцию эндотелия сосудов малого круга кровообращения [101].

Клиническое проявление складываются из сердцебиения, чувство дискомфорта и/или боли в грудной клетке без четкой локализации, сухой короткий кашель, одышку, усиливающиеся при горизонтальном положении, умеренный диффузный цианоз, иногда кровохарканье [102].

Развитие синкопальных состояний свидетельствуют об закупорке крупных легочных артерий. При типичном течении жировой эмболии легочной артерии через 8 - 12 ч после абдоминопластики и/или липосакции наблюдается изменение периодичности дыхания (возможно гиперсатурация), сердцебиение, сухой короткий кашель, когнитивное

расстройство, мелкоточечные (петехиальная) высыпание на коже, особенно на спине [103, 104].

На ЭКГ признаки нарушение проводимости по ветвям правой ножки пучка Гиса, наджелудочковые экстрасистолии, перегрузка правых отделов сердца, умеренное повышение давления в легочной артерии в покое. На рентгенографии при жировой эмболии мелких артерий выявляется инфаркт легкого. Необходимо отметить, что при закупорке крупных артерий инфаркты легких может не развиваться из-за существующих бронхиальных анастомозов. При жировой эмболии легких, особенно субмассивном течении в результате пропитывание форменных элементов крови из бронхиальных артерий формируется развитие клиновидной консолидации. Участки консолидации легочной ткани, изменение по типу матовой стекло хорошо обнаруживается на компьютерной томографии. В продвинутых стадиях жировой эмболии легких после процедур липосакции (через 24-48 ч) на компьютерной томографии можно увидеть мелкие, невыраженные центролобулярные очаги [105, 106].

Появление кальцификации ветвей легочной артерии отмечается как правило, на поздних стадиях жировой эмболии. В периферическом анализе крови эозинофилия, умеренное снижение числа лимфоцитов, а также повышение активности сывороточного уровня лактатдегидрогеназы (преимущественно 3 класс), фактора роста эндотелия сосудов. Возможно, жировые частички могут быть обнаружены бронхоальвеолярном лаваже, и спинномозговой жидкости [107].

Согласно опубликованным данным зарубежных исследователей [108], для диагностики жировой эмболии потребуется сочетание один из трех больших критериев: респираторный дистресс синдром; мозговые нарушения (не связанные с травмой); петехиальная сыпь на передней поверхности шеи, груди или слизистых оболочках. В ряде случаев, петехиальная сыпь наблюдается в подмышечных впадинах, на конъюнктиве, в ротовой полости. Как правило, петехиальная сыпь проходит в течение одной недели. В качестве малых критериев жировой эмболии используется показатель частоты сердечных сокращений более 80 в минуту в покое, повышение температуры тела (более 38,01^о С), изменения в глазном дне, уменьшение объема выделяемой мочи менее 800 мл за последние сутки, обнаружение жировых капель в моче. У таких пациентов в периферическом анализе крови отмечается значимое снижение концентрации гемоглобина, числа тромбоцитов, повышение скорости оседание эритроцитов. Таким образом, абдоминопластика и липосакция являются не безопасным методом воздействия на ткань человека [109, 110].

В определенных клинических ситуациях у пациента после абдоминопластики и липосакции возникает жировая эмболия легких, которая может оставаться незамеченной, а клинические проявления могут быть неправильно интерпретированы.

Терапевтические стратегии и подходы к профилактике венозных тромбозов и ТЭЛА.

Эксперты European Society of Cardiology рекомендуют ориентироваться на следующие маркеры венозных тромбозов и ТЭЛА: клинические маркеры; маркеры дисфункции правого желудочка; маркёры повреждения миокарда [111].

Таким образом, уже при быстром обследовании у постели пациента можно определить, относится пациент к группе высокого риска ранней смерти или нет [60, 112, 113].

Существующие к настоящему времени различные шкалы для оценки риска венозных тромбозов и ТЭЛА в пластической хирургии нуждаются в дополнении с учетом особенности места проживания пациента, типа нарушения жирового обмена, характером сопутствующих заболеваний, а также фенотипом воспаление при избыточной массе тела и ожирении. Ранее

исследователи C. J. Pannucci и соавторы проводили оценку прогностической значимости моделей риска Caprini Risk Score 2005 (Таблица.2) и 2010 гг. в возникновении венозных тромбозов и ТЭЛА. Установлено, что модель оценки Caprini Risk Score 2005 г является более подходящим в стратификации риска периоперационной венозной тромбоэмболии у пациентов пластической хирургии [114].

Таблица 2 ШКАЛА РИСКА ВЕНОЗНОЙ ТРОМБОЭМБОЛИИ [114]

Группа риска	Баллы	Частота, %	Факторы
Низкий	< 2	36,8
Умеренный	3-4	47,2	Возраст старше 40 и 60 лет, избыточный вес, ожирение,
Высокий	5-6	14,4	заместительная гормональная терапия или прием оральных гормональных контрацептивов, варикозное расширение вен нижних конечностей, длительность операций и постельный режим в течение суток после омолаживающих операций на лице или после абдоминопластики.
Очень высокий	> 8	1,6	Реконструкция молочной железы после мастэктомии, а также комбинированные пластические и лапароскопические (хирургия, гинекология) операции, или пластические и ортопедические (реконструкция стоп) операции.

В большинстве случаев профилактика венозных тромбозов ограничиваются механическими способами. В частности, интер- и послеоперационном периоде используется пневмокомпрессия и компрессионные чулки, а также венозные ножные насосы. Указанные меры профилактики считается оправданным проводит лицам с высоким риском развития кровотечений. У лиц из группы умеренного и высокого риска венозных тромбозов до операции и в раннем послеоперационном периоде использование низкомолекулярных гепаринов (эноксапарин натрия 40 мг в сутки) в качестве профилактики считается оправданным. Нужно отметить, что низкомолекулярным гепаринам свойственно выраженный антикоагулянтный и противовоспалительный эффект. Последний объясняется снижением продукции фактора Виллебранда из эндотелия сосудов в системный кровоток, а также быстрым снижением концентрации С-реактивного белка. Как указано в публикациях [115-118], низкомолекулярные гепарины обладают противовоспалительным эффектом и способны подавлять экспрессию воспалительных цитокинов. В ряде работ исследователи применили допустимую профилактическую дозу низкомолекулярного гепарина 1 раз в сутки подкожно, за 2 часа до оперативного вмешательства. Примечательно, что не отмечена повышенная кровоточивость тканей как во время операции, так и на дальнейших этапах проводимого лечения [83].

Во многих исследованиях были оценены безопасность и эффективность применения низкомолекулярных гепаринов (надропарин кальция 1,0 = 9500 МЕ анти-Ха, дальтепарин натрия 0,2 = 2500 анти-Ха МЕ, эноксапарин натрия 10 тыс анти-Xa МЕ, 100 мг) для профилактики послеоперационного тромбоэмболического осложнения. Стоит отметит, что в клинической практике без каких-либо лабораторного контроля с профилактической целью можно использовать низкомолекулярные гепарины, в среднем 7-10 дней. Низкомолекулярные гепарины имеют более длительный биологический период полураспада. Наряду с этим, при использовании низкомолекулярных гепаринов отмечается наименьший риск кровотечение и тромбоцитопения по сравнению с нефракционированным гепарином [119, 120].

Антитромботический эффект низкомолекулярных гепаринов прежде всего зависит от их влияния на фактор Х [83].

С практической точки зрения следует подчеркнуть, что к низкомолекулярным гепаринам свойственны выраженная антитромботическая активность, а также представители этой группы препаратов не вызывает антитромбиновый эффект, следовательно, риск гипокоагуляции минимален. Тогда как, при использовании нефракционированного гепарина часто регистрируется зуд, высокий риск тромбоцитопении и геморрагических осложнений, судороги и остеопороз [83].

Профилактика венозных тромбозов и ТЭЛА осложнений проводится на разных этапах хирургического лечения. Отдельные исследователи подчеркивают, что для пациентов пластической хирургии рекомендуются при проведении любой процедуры, которая длится более 1 часа, а также для всех больных, получающих общую анестезию. Использование низкомолекулярных гепаринов должно начинаться за 30-60 минут до операции [97].

При этом, использование антикоагулятных препаратов, препятствующих формированию нерастворимых тромбов, сопряжено с высоким риском геморрагических осложнений. Способность удержать баланс между полезными и побочными эффектами антитромботических препаратов зависит преимущественно от искусства врача, его умения управлять действием этих лекарственных средств [83].

Заместительная гормональная терапия у женщин, снижение мышечного тонуса, гиподинамия, хроническая гипергомоцистеинемия, повышенные уровни фибриногена, фактора VII и фактора VIII являются значимыми факторами риска венозных тромбозов. Важно помнить, что в ответ на тканевую травму у человека ангиогенез начинается на 4-е сутки после повреждения [121].

В реконструктивно-пластической хирургии сосудистые тромбозы подразделяются на ранние (2-3-е сутки после операции) и поздние (4-11-е сутки после операции) [121].

По данным литературы, длительное увеличение концентрации фибриногена, С- реактивного белка и Д-димера крови, свидетельствует о наличии воспалительно- гиперкоагуляционного процесса, приводящего к тромбообразованию [83].

В клинической медицине исследование уровня Д-димера используется для оценки терапевтической эффективности антикоагулянтной терапии [122].

Так, повышенный уровень Д-димера у пациентов после прекращения антикоагулянтной терапии связан с высоким риском рецидивов венозной тромбоэмболии. Пациенты с устойчиво негативным Д-димером при серийных измерениях после прекращения стандартной терапии имеют низкий риск рецидивов и для них антикоагулянтная терапия может быть отменена [84].

Встреча пациента с врачом-анестезиологом перед процедурой касается не только согласования метода обезболивания, обоснование необходимости нормоволемической гемодилюции, назначения нефракционированного гепарина, но и разъяснений необходимости инвазивного мониторинга центрального венозного давления, оставления на послеоперационный период катетеров для внутривенных инфузий растворов и послеоперационного пролонгированного проводникового обезболивания. Удалить, создавать, формировать и восстанавливать эти главные компетенции пластических хирургов нередко порождает неоднократное тяжелые душевные переживания в связи с возможными послеоперационными осложнениями. Пациенты пластических хирургов представляют различные возрастные, половые и психологические группы.

Такие факторы, как старение населения, наличие сопутствующих (коморбидных) заболеваний и избыточный вес существенно повышают риски венозных тромбозов и ТЭЛА. Именно поэтому в пластической хирургии важен тщательный отбор пациентов с учетом комплексной оценки их состояния здоровья, а также необходимы глубокие знания по вопросам нехирургических и хирургических процедур коррекции нефатальных осложнений.

Общеизвестно, что законы раневого процесса в большинстве случаев носят универсальный характер и не всегда можно добиться качественной тканевой репарации [83, 123, 124].

Искусство выполнения абдоминопластики и/или липосакции базируется на многолетнем опыте хирурга и подкрепленном знанием пластической хирургии. Но результат хирургического вмешательство напрямую зависит не только от возможности регулирования заживления, но и устранения нефатальных и фатальных осложнений. Важным аспектом успешной эстетической операции являются подробно оговоренные с пациентом особенности оперативного вмешательства и послеоперационного ухода [121].

Выводы

Венозные тромбозы и ТЭЛА развившегося после абдоминопластики и/или липосакции носит жизнеугрожающий характер и протекает системным воспалением. В пластической хирургии способствующими факторами венозных тромбозов и ТЭЛА являются, длительность оперативного вмешательства, объём удаленного жира, поздняя активация пациента, гипогидратация и снижение сатурации кислорода периферической крови (<90% в покое), ожирение. Целесообразным является тот факт, что всех пациентов, которым планируется процедура эстетической хирургии следует тщательно собрать анамнез (курение в прошлом или в настоящее время, прием нестероидных противовоспалительных препаратов, гормональных контрацептивов и эстрогенов, а также направлять на исследование сывороточного уровня антитромбина-III, С-реактивного белка, интерлейкина-6, фактор некроза опухолей -- альфа, ферритина, фибриногена, цистатина С, волчаночного антикоагулянта и антикардиолипиновые антитела (у женщин с отягощенным акушерским анамнезом). Только индивидуальный подход, тщательное мониторирование свертывающей системы крови, Д-димера, С-реактивного белка у пациентов с венозными тромбозами и эмболическими событиями, своевременное и грамотное проведение антикоагулянтной терапии позволяет существенно улучшить исходы абдоминопластики/липосакции и избежать фатальных последствий. Информированное согласие. От пациента было получено письменное добровольное информированное согласие на публикацию описания клинического случая, результатов его обследования и лечения, а также ее изображений в медицинском журнале, включая его электронную версию (дата подписания 8.01.2024 г.).

Список литературы

1. Wo L. M., Garcia O. Ultrasound-Assisted Lipoplasty // Clinics in Plastic Surgery. 2024. V. 51. №1. P. 13-28. https://doi.org/10.1016/_j.cps.2023.07.005

2. De La Cruz E. Lipoplasty in the Overweight Patient // Clinics in Plastic Surgery. 2024. V. 51. №1. P. 29-43. https://doi.org/10.1016/_j.cps.2023.06.010

3. Saldanha O., Saldanha Filho O., Saldanha C. B., Mokarzel K. L., Borges A. C. M., Bonilla E. A. M. Lipoabdominoplasty with Anatomical Definition: Update //Clinics in Plastic Surgery. 2024. V. 51. №1. P. 45-57. https://doi.org/10.1016/_j.cps.2023.06.011

4. Han C. H., Li J., Lin X., Park J. H. Comprehensive Assessment of Lower-Face Volume Reduction Using Laser-Assisted Liposuction as an Additive Procedure in Asian Rhytidectomy // Facial Plastic Surgery. 2023. https://doi.org/10.1055/s-0043-1761272

5. Illouz Y. G. Complications of liposuction // Clinics in plastic surgery. 2006. V. 33. №1. P. 129-163. https://doi.org/10.1016/_j.cps.2005.10.001

6. ElAbd R., AlMojel M., AlSabah S., AlRashid A., AlNesf M., Alhallabi B., Burezq H.

Complications post abdominoplasty after surgical versus non-surgical massive weight loss: a comparative study // Obesity Surgery. 2022. V. 32. №12. P. 3847-3853.https://doi.org/10.1007/s11695-022-06309-0

7. Kalmar C. L., Park B. C., Kassis S., Higdon K. K., Perdikis G. Functional panniculectomy vs cosmetic abdominoplasty: Multicenter analysis of risk factors and complications // Journal of Plastic, Reconstructive & Aesthetic Surgery. 2022. V. 75. №9. P. 3541-3550.https://doi.org/10.1016/j.bjps.2022.04.057

8. Матафонова В. А., Школа В. А. Эстетическая хирургия: ошибки, опасности,осложнения // Молодежь XXI века: шаг в будущее. 2018. С. 182-184.

9. Fedullo P F., Tapson V. F. The evaluation of suspected pulmonary embolism // New England Journal of Medicine. 2003. V. 349. №13. P. 1247-1256. https://doi.org/10.1056/NEJMcp035442

10. Савельев В. С. Роль хирурга в профилактике и лечении венозного тромбоза и легочной эмболии. 50 лекций по хирургии. М.: Медиа Медика. 2003. С. 92-99.

11. Ягода А. В. Тромбоэмболия легочной артерии // Медицинский вестник Северного Кавказа. 2006. Т. 2. №2. С. 62-75.

12. Goldhaber S. Z., Visani L., De Rosa M. Acute pulmonary embolism: clinical outcomes in the International Cooperative Pulmonary Embolism Registry (ICOPER) // The Lancet. 1999. V. 353. №9162. P. 1386-1389. https://doi.org/10.1016/s0140-6736(98)07534-5

13. Konstantinides S. V. et al. Management of pulmonary embolism: an update // Journal ofthe American College of Cardiology. 2016. V. 67. №8. P. 976-990..doi:org/10.1016/j.jacc.2015.11.061

14. Малышенко Е. С., Попов В. А., Хаес Б. Л., Шукевич Д. Л., Плотников Г. П., Херасков В. Ю., Барбараш Л. С. Алгоритм интенсивного лечения острых тромбоэмболий легочной артерии: акцент на инвазивность // Комплексные проблемы сердечно-сосудистых заболеваний. 2015. №1. С. 71-77.

15. Eknoyan G., Lameire N., Eckardt K., Kasiske B., Wheeler D., Levin A., Coresh J. KDIGO 2012 clinical practice guideline for the evaluation and management of chronic kidney disease // Kidney int. 2013. V. 3. №1. P. 5-14.

16. Lang R. M., Bierig M., Devereux R. B., Flachskampf F. A., Foster E., Pellikka P A., Stewart W. J.Recommendations for chamber quantification: a report from the American Society of Echocardiography's Guidelines and Standards Committee and the Chamber Quantification Writing Group, developed in conjunction with the European Association of Echocardiography, a branch of the European Society of Cardiology // Journal of the American society of echocardiography. 2005. V. 18. №12. P. 1440-1463. https://doi.org/10.1016/j.echo.2005.10.005

17. Tapson V. F. Acute pulmonary embolism // Cardiology clinics. 2004. V. 22. №3. P. 353365. https:ZZdoi.org/10.1016Zj.cci.2004.04.002

18. Бачурина М. А., Мазур В. В., Мазур Е. С. Уровень обструкции сосудистого русла при тромбоэмболии легочной артерии и риск развития инфаркта легкого // Пульмонология. 2019. Т. 29. №6. С. 673-678. https://doi.org/10.18093/0869-0189-2019-29-6-673-678

19. Чуянова А. А., Понасенко А. В. Ассоциация полиморфизмов генов селектинов и эндотелина-1 с развитием тромбоэмболии легочной артерии // Сибирское медицинское обозрение. 2018. №4 (112). С. 5-12. https://doi.org/10.20333/2500136-2018-4-5-12

20. Yang J., Xu J., Xu S., Fan Z., Zhu C., Wan J., Xing X. Oxidative stress in acute pulmonary embolism: emerging roles and therapeutic implications // Thrombosis Journal. 2024. V. 22. №1. P. 9. https://doi.org/10.1186/s12959-023-00577

21. Sun L. L., Liu Z., Ran F., Huang D., Zhang M., Li X. Q., Li W. D. Non-coding RNAs regulating endothelial progenitor cells for venous thrombosis: promising therapy and innovation // Stem Cell Research & Therapy. 2024. V. 15. №1. P. 7. https://doi.org/10.1186/s13287-023-03621-z

22. Keyes G. R., Singer R., Iverson R. E., Nahai F Incidence and predictors of venous thromboembolism in abdominoplasty // Aesthetic surgery journal. 2018. V. 38. №2. P. 162- 173.https://doi.org/10.1093/asj/sjx154

23. Hatef D. A., Trussler A. P., Kenkel J. M. Procedural risk for venous thromboembolism in abdominal contouring surgery: a systematic review of the literature // Plastic and reconstructive surgery. 2010. V. 125. №1. P. 352-362. https://doi.org/10.1097/PRS.0b013e3181c2a3b4

24. Золотухин К. Н., Крюгер Ф., Самородов А. В. Низкий уровень антитромбина III как предиктор развития тромботических осложнений у пациентов хирургического профиля // Креативная хирургия и онкология. 2018. №1. С. 52-56. https://doi.org/10.24060/2076-3093- 2018-8-1-52-56

25. Khan F., Tritschler T., Kahn S. R., Rodger M. A. Venous thromboembolism // The lancet.

2021. V. 398. №10294. P. 64-77. https://doi.org/10.1016/S0140-6736(20)32658-1

26. Pastori D., Cormaci V. M., Marucci S., Franchino G., Del Sole F., Capozza A., Pignatelli P. A comprehensive review of risk factors for venous thromboembolism: from epidemiology to pathophysiology // International Journal of Molecular Sciences. 2023. V. 24. №4. P. 3169. https://doi.org/10.3390/ijms24043169

27. Godo S., Shimokawa H. Endothelial functions // Arteriosclerosis, thrombosis, and vascular biology. 2017. V. 37. №9. P. e108-e114. https://doi.org/10.1161/ATVBAHA.117.309813

28. Wu Z. et al. Rhogef17: A novel target for endothelial barrier function //Biomedicine & Pharmacotherapy. 2024. V. 170. P. 115983. https://doi.org/10.1016/j.biopha.2023.115983

29. Green R. A. Pathophysiology of antithrombin III deficiency // Veterinary Clinics of North America: Small Animal Practice. 1988. V. 18. №1. P. 95-104.https://doi.org/10.1016/s0195- 5616(88)50010-4

30. Морозов Ю. А. Антитромбин III и эффективность традиционной антитромботической терапии // Тромбоз, гемостаз и реология. 2012. №4. С. 28-32.

31. Sungurlu S., Kuppy J., Balk R. A. Role of antithrombin III and tissue factor pathway inthe pathogenesis of sepsis // Critical care clinics. 2020. V. 36. №2. P. 255-265.https://doi.org/10.1016/j.ccc.2019.12.002

32. Baiges A., de la Morena-Barrio M. E., Turon F., Minano A., Alberto Ferrusquia J., MagazM., Garcia-Pagan J. C. Congenital antithrombin deficiency in patients with splanchnic vein thrombosis // Liver International. 2020. V. 40. №5. P. 1168-1177.https://doi.org/10.1111/liv.14342

33. Smith N. Antithrombin deficiency: a pediatric disorder // Thrombosis Research. 2021. V. 202. P. 45-51. https://doi.org/10.1016Zj.thromres.2021.02.029

34. Di Minno M. N. D. et al. Natural anticoagulants deficiency and the risk of venous thromboembolism: a meta-analysis of observational studies // Thrombosis research. 2015. V. 135. №5. P. 923-932.https://doi.org/10.1016/j.thromres.2015.03.010

35. Долгушина В. Ф., Вереина Н. К., Чулков В. С. Диагностическая и лечебная тактика при акушерских осложнениях, ассоциированных с тромбофилией. Челябинск, 2015.

36. Бузян Л. О., Чулков В. С. Транзиторный дефицит антитромбина во времябеременности у женщины с репродуктивными потерями в анамнезе // Акушерство, гинекология и репродукция. 2018. Т. 12. №2. С. 62-67. https://doi.org/10.17749/2313-7347.2018.12.2.062-067

37. Акиньшина С. В., Генина П. К., Бицадзе В. О. Ведение беременности при дефиците антитромбина III: обзор литературы и описание клинического случая // Акушерство, Гинекология и Репродукция. 2021. V. 15. №4. C. 441-450. https://doi.org/10.17749/2313- 7347/ob.gyn.rep.2021.230

38. Кирсанова Т В., Виноградова М. А., Клименченко Н. И. Врожденный дефицит антитромбина III и беременность: описание различных вариантов ведения беременностей согласно международным данным // Акушерство и гинекология. 2019. №1. С. 171-177. https://doi.org/10.18565/aig.2019.L171-177

39. James A. H., Jamison M. G., Brancazio L. R., Myers E. R. Venous thromboembolismduring pregnancy and the postpartum period: incidence, risk factors, and mortality // American journal of obstetrics and gynecology. 2006. V. 194. №5. P. 1311-1315.https://doi.org/10.1016/j.ajog.2005.11.008

40. Елисеева Т., Мироненко А. Витамин К-описание, польза, влияние на организм и лучшие источники // Журнал здорового питания и диетологии. 2019. Т. 3. №9. С. 68-79.

41. Li M., Jiang S., Liu S., Jin Y., Wang M. Analysis of phenotype and gene mutation in three pedigrees with inherited antithrombin deficiency // Journal of Clinical Laboratory Analysis. 2022. V. 36. №11. P. e24732. https://doi.org/10.1002/jcla.24732

42. Crunkhorn S. Gene editing addresses antithrombin deficiency // Nature reviews. Drug Discovery. 2023. https://doi.org/10.1038/d41573-023-00008-w

43. Dix C., Zeller J., Stevens H., Eisenhardt S. U., Shing K. S., Nero T. L., McFadyen J. D. C- reactive protein, immunothrombosis and venous thromboembolism // Frontiers in immunology.V. 13. P. 1002652. https://doi.org/10.3389/fimmu.2022.1002652

44. Horvei L. D., Grimnes G., Hindberg K., Mathiesen E. B., Njolstad I., Wilsgaard T., Hansen J. B. C-reactive protein, obesity, and the risk of arterial and venous thrombosis // Journal of Thrombosis and Haemostasis. 2016. V. 14. №8. P. 1561-1571.https://doi.org/10.1111/jth.13369

45. Pandolfi A. C-reactive protein: A potential new molecular link between inflammation, thrombosis and vascular cell proliferation? // Cardiovascular research. 2005. V. 68. №1. P. 3-4. https://doi.org/10.1016/j.cardiores.2005.07.019

46. Gui X. Y., Rabkin S. W. C-Reactive Protein, Interleukin-6, Trimethylamine-N-Oxide, Syndecan-1, Nitric Oxide, and Tumor Necrosis Factor Receptor-1 in Heart Failure with Preserved Versus Reduced Ejection Fraction: a Meta-Analysis // Current Heart Failure Reports. 2023. V. 20. №1. P. 1-11. https://doi.org/10.1007/s11897-022-00584-9

47. Villard M. A., Helm M. C., Kindel T. L., Goldblatt M. I., Gould J. C., Higgins R. M. C-

Reactive protein as a predictor of post-operative complications in bariatric surgery patients // Surgical Endoscopy. 2019. V. 33. P. 2479-2484. https://doi.org/10.1007/s00464-018-6534-0

48. Eisenhardt S. U., Habersberger J., Murphy A., Chen Y C., Woollard K. J., Bassler N., Peter K. Dissociation of pentameric to monomeric C-reactive protein on activated platelets localizes inflammation to atherosclerotic plaques // Circulation research. 2009. V. 105. №2. P. 128-137. https://doi.org/10.1161/CIRCRESAHA.108.190611

49. Huang Y, Li L. C., Li Y X., Yang L. H., Gui C. Development and validation of a risk model for intracardiac thrombosis in patients with dilated cardiomyopathy: a retrospective study // Scientific Reports. 2024. V 14. №1. P. 1431. https://doi.org/10.1038/s41598-024-51745-w

50. Zanetto A., Pelizzaro F., Campello E., Bulato C., Balcar L., Gu W., Senzolo M. Severityof systemic inflammation is the main predictor of ACLF and bleeding in individuals with acutely decompensated cirrhosis // Journal of Hepatology. 2023. V. 78. №2. P. 301-311.https://doi.org/10.1016/j.jhep.2022.09.005.

51. Вельков В. В. С-реактивный белок-структура, функция, методы определения, клиническая значимость // Лабораторная медицина. 2006. Т. 8. С. 48-54.

52. Воробьева И. С. Информативность С-реактивного белка сыворотки крови у больных травматолого-ортопедического профиля на фоне введения низкомолекулярных гепаринов // Врач-аспирант. 2015. Т. 69. №2.1. С. 182-187.

53. Хайбуллина З. Р и др. Биомаркеры системного воспаления и динамика липидного профиля при различной степени ожирения // Universum: медицина и фармакология. 2015. №12 (23).

54. Sehgal P. B. Interleukin-6: molecular pathophysiology // Journal of Investigative Dermatology. 1990. V. 94. №6. P. s2-s6.https://doi.org/10.1111/1523-1747.ep12874963

55. Papastamos C., Antonopoulos A. S., Simantiris S., Koumallos N., Sagris M., Theofilis P.,Tousoulis D. Interleukin-6 signaling in atherosclerosis: from molecular mechanisms to clinical outcomes // Current Topics in Medicinal Chemistry. 2023. V. 23. №22. P. 2172-2183.https://doi.org/10.2174/1568026623666230718141235

56. Han F., Li S., Yang Y., Bai Z. Interleukin-6 promotes ferroptosis in bronchial epithelialcells by inducing reactive oxygen species-dependent lipid peroxidation and disrupting iron homeostasis // Bioengineered. 2021. V. 12. №1. P. 5279-5288.https://doi.org/10.1080/21655979.2021.1964158

57. Шатохин Ю. В., Снежко И. В., Рябикина Е. В. Нарушение гемостаза при коронавирусной инфекции // Южно-Российский журнал терапевтической практики. 2021. Т. 2. №2. С. 6-15. https://doi.org/10.21886/2712-8156-2021-2-2-6-15

58. Адашева Т. В., Саморукова Е.И., Губернаторова Е.Е. Синдром длительного COVID- 19 и эндотелиопатия: патофизиологические механизмы и терапевтические стратегии // Терапия. 2022. Т. 3. №55. С.:101-108. https://doi.org/10.18565/therapy.2022.3.101-108

59. Salemi R., Gattuso G., Tomasello B., Lavoro A., Gaudio A., Libra M., Candido S. Cooccurrence of interleukin-6 receptor Asp358Ala variant and high plasma levels of IL-6: an evidence of IL-6 trans-signaling activation in deep vein thrombosis (DVT) patients // Biomolecules. 2022. V. 12. №5. P. 681. https://doi.org/10.3390/biom12050681

60. Килина О. Ю., Солошенко А. Н., Иванова С. Н., Таранова А. А. Цитокиновый профиль у пациентов с тромбоэмболией лёгочной артерии // Вестник Хакасского государственного университета им. НФ Катанова. 2015. №12. С. 45-50.

61. Kawai T., Autieri M. V., Scalia R. Adipose tissue inflammation and metabolic dysfunction in obesity // American Journal of Physiology-Cell Physiology. 2021. V. 320. №3. P C375-C391. https://doi.org/10.1152/ajpcell.00379.2020.

62. Kojta I., Chacinska M., Blachnio-Zabielska A. Obesity, bioactive lipids, and adipose tissue inflammation in insulin resistance // Nutrients. 2020. V. 12. №5. P. 1305. https://doi.org/10.3390/nu12051305

63. De Baat A., Trinh B., Ellingsgaard H., Donath M. Y Physiological role of cytokines in the regulation of mammalian metabolism // Trends in Immunology. 2023. https://doi.org/10.1016/j.it.2023.06.002

64. Li X., Ren Y, Chang K., Wu W., Griffiths H. R., Lu S., Gao D. Adipose tissue macrophages as potential targets for obesity and metabolic diseases // Frontiers in Immunology.V. 14. P. 1153915. https://doi.org/10.3389/fimmu.2023.1153915

65. Russo L., Lumeng C. N. Properties and functions of adipose tissue macrophages in obesity // Immunology. 2018. V. 155. №4. P. 407-417. https://doi.org/10.1111/imm.13002

66. Cipolletta D., Feuerer M., Li A., Kamei N., Lee J., Shoelson S. E., Mathis D. PPAR-y is a major driver of the accumulation and phenotype of adipose tissue Treg cells // Nature. 2012. V. 486. №7404. P. 549-553. https://doi.org/10.1038/nature11132

67. Cheng P., Xie X., Hu L., Zhou W., Mi B., Xiong Y, Zhang Y Hypoxia endothelial cells- derived exosomes facilitate diabetic wound healing through improving endothelial cell function and promoting M2 macrophages polarization // Bioactive Materials. 2024. V. 33. P. 157-173.. https://doi.org/10.1016/j.bioactmat.2023.10.020

68. Tsiotra P. C., Boutati E., Dimitriadis G., Raptis S. A. High insulin and leptin increase resistin and inflammatory cytokine production from human mononuclear cells // BioMed research international. 2013. V. 2013. https://doi.org/10.1155/2013/487081

69. Bastard J. P., Maachi M., Lagathu C., Kim M. J., Caron M., Vidal H., Feve B. Recent advances in the relationship between obesity, inflammation, and insulin resistance // European cytokine network. 2006. V. 17. №1. P. 4-12.

70. Терещенко И. В., Каюшев П. Е. Фактор некроза опухоли а и его роль в патологии // РМЖ. Медицинское обозрение. 2022. Т. 6. №9. С. 523-527. https://doi.org/10.32364/2587-6821- 2022-6-9-523-527

71. Rolski F., Blyszczuk P Complexity of TNF-а signaling in heart disease // Journal of clinical medicine. 2020. V. 9. №10. P. 3267. https://doi.org/10.3390/jcm9103267

72. Farahi L., Sinha S. K., Lusis A. J. Roles of macrophages in atherogenesis // Frontiers in Pharmacology. 2021. V. 12. P. 785220. https://doi.org/10.3389/fphar.2021.785220

73. Huang H., Yang L. Research Progress of Inflammatory Factors in Chronic Obstructive Pulmonary Disease with Pulmonary Hypertension at High Altitude //Alternative Therapies in Health and Medicine. 2023. V. 29. №8. P. 689-693.

74. Atsou S. et al. Thrombin generation on vascular cells in the presence of factor VIII and/oremicizumab // Journal of Thrombosis and Haemostasis. 2024. V. 22. №1. P. 112-125..https://doi.org/10.1016/jjtha.2023.09.017

75. Chen W. J., Du H., Hu H. F., Lian J. Q., Jiang H., Li J., Wang P. Z. Levels of peripheral blood routine, biochemical and coagulation parameters in patients with hemorrhagic fever with renal syndrome and their relationship with prognosis: an observational cohort study // BMC Infectious Diseases. 2024. V. 24. №1. P. 75. https://doi.org/10.1186/s12879-023-08777-w

76. Dindo D., Breitenstein S., Hahnloser D., Seifert B., Yakarisik S., Asmis L. M., Clavien P A.Kinetics of D-dimer after general surgery // Blood coagulation & fibrinolysis. 2009. V. 20. №5. P. 347-352. https://doi.org/10.1097/MBC.0b013e32832a5fe6

77. Воробьева Н. А., Воробьева А. И. Прогностическая значимость д-димера при COVID-19 // Проблемы стандартизации в здравоохранении. 2021. №5-6. С. 36-42.

78. Муркамилов И. Т., Айтбаев К. А., Фомин В. В., Муркамилова Ж. А., Юсупов Ф. А.,Айдаров З. А., Байжигитова А. А. Клиническая эффективность применения ривароксабана у пациента с идиопатическим легочным фиброзом и тромбозом правого желудочка // Бюллетень науки и практики. 2021. Т 7. №1. С. 132-157. https://doi.org/10.33619/2414-2948/62/15

79. Сабиров И. С. Кавасаки-подобный синдром при новой коронавирусной инфекции (COVID-19) // Вестник Кыргызско-Российского Славянского университета. 2021. Т. 21. №1. С. 74-81.

80. Mukaz D. K., Guo B., Long D. L., Judd S. E., Plante T. B., McClure L. A., Cushman M. D-dimer and the risk of hypertension: The REasons for Geographic And Racial Differences in Stroke Cohort Study //Research and Practice in Thrombosis and Haemostasis. 2023. V. 7. №1. P. 100016. https://doi.org/10.1016/_j.rpth.2022.100016

81. Соловьева И. В. Д-димер: клиническое значение для пожилых пациентов // Ремедиум Приволжье. 2017. №8 (158). С. 28-28.

82. Wang C. Association of D-dimer and acute kidney injury associated with rhabdomyolysis in patients with exertional heatstroke: an over 10-year intensive care survey // Renal Failure. 2021. V. 43. №1. P. 1561-1568. https://doi.org/10.1080/0886022X.2021.2008975

83. Кунельская Н. Л., Царапкин Г. Ю., Марголин О. В., Артемьев М. Е., Поляева М. Ю., Васильев С. А. Оценка уровня Д-димера при хиругическом закрытии стойких дефектов перегородки носа // Российская оториноларингология. 2013. №4 (65). С. 73-78.

84. Соловьева И. В. Д-димер: клиническое значение для пожилых пациентов // Ремедиум Приволжье. 2017. №8 (158). С. 28-28.

85. Armandi A., Sanavia T., Younes R., Caviglia G. P., Rosso C., Govaere O., Bugianesi E. Serum ferritin levels can predict long-term outcomes in patients with metabolic dysfunction- associated steatotic liver disease // Gut. 2024. https://doi.org/10.1136/gutjnl-2023-330815

86. Каледа М. И., Федоров Е. С. Значение гиперферритинемии как диагностического и прогностического биомаркера // Современная ревматология. 2022. Т. 16. №2. С. 74-80. https://doi.org/10.14412/1996-7012-2022-2-74-80

87. Truman-Rosentsvit M., Berenbaum D., Spektor L., Cohen L. A., Belizowsky-Moshe S., Lifshitz, L., Meyron-Holtz E. G. Ferritin is secreted via 2 distinct nonclassical vesicular pathways // Blood, The Journal of the American Society of Hematology. 2018. V. 131. №3. P. 342-352. https://doi.org/10.1182/blood-2017-02-768580

88. Horvat C. M., Bell J., Kantawala S., Au A. K., Clark R. S., Carcillo J. A. C-reactive protein and ferritin are associated with organ dysfunction and mortality in hospitalized children // Clinical pediatrics. 2019. V. 58. №7. P. 752-760.https://doi.org/10.1177/0009922819837352

89. Di Benedetto P., Cipriani P., Iacono D., Pantano I., Caso F., Emmi G., Ruscitti P. Ferritin and C-reactive protein are predictive biomarkers of mortality and macrophage activation syndrome in adult onset Still's disease. Analysis of the multicentre Gruppo Italiano di Ricerca in Reumatologia Clinica e Sperimentale (GIRRCS) cohort // PLoS One. 2020. V. 15. №7. P. e0235326. https://doi.org/10.1371/journal.pone.0235326

90. Сабиров И. С. Атеросклероз и новая коронавирусная инфекция (COVID-19): в фокусе печень // Вестник Кыргызско-Российского Славянского университета. 2020. Т. 20. №9. С. 75-82.

91. Onuora S. Ferritin-induced NETs lead to cytokine storm in AOSD // Nature Reviews Rheumatology. 2023. V. 19. №2. P. 61-61. https://doi.org/10.1038/s41584-022-00899-w

92. Brosnahan S. B., Smilowitz N. R., Amoroso N. E., Barfield M., Berger J. S., Goldenberg R., Maldonado T. S. Thrombosis at hospital presentation in patients with and without coronavirus disease 2019 // Journal of Vascular Surgery: Venous and Lymphatic Disorders. 2021. V. 9. №4. P. 845-852. https://doi.org/10.1016/jjvsv.2020.11.004

93. Moellhoff N., Kuhlmann C., Frank K., Kim B. S., Conte F., Cotofana S., Pallua N.Arterial Embolism After Facial Fat Grafting: A Systematic Literature Review // Aesthetic Plastic Surgery. 2023. V. 47. №6. P. 2771-2787.https://doi.org/10.1007/s00266-023-03511-y

94. Берлев О.В., Столярж А.Б., Галина Е.В. Осложнения при липосакции // Анналы пластической, реконструктивной и эстетической хирургии. 2006. №4. С. 51-52.

95. Kadar A., Shah V. S., Mendoza D. P., Lai P S., Aghajan Y., Piazza G., ViswanathanK.Case 39-2021: A 26-year-old woman with respiratory failure and altered mental status // New England Journal of Medicine. 2021. V. 385. №26. P. 2464-2474.https://doi.org/10.1056/NEJMcpc2107355

96. Pham M. Q. Fat Embolism after Plastic Surgery: A Case Report // Plastic and Aesthetic Nursing. 2022. V. 42. №1. P. 27-30. https://doi.org/10.1097/PSN.0000000000000414

97. Барышников И. В. Разработка подходов к ведению пациентов с рисками сосудистого генезав пластической хирургии // Медицинские новости. 2017. №5. С. 35-38.

98. Liu C., Cai Z., Zhang L., Zhou M., He L. Case report and literature review: catastrophic embolism following cosmetic injection of autologous fat in the face // Frontiers in Medicine. 2021. V. 8. P. 646657. https://doi.org/10.3389/fmed.2021.646657

99. Wang H. C., Yu N., Wang X., Dong R., Long X., Feng X., Wu W. T. Cerebral embolism as a result of facial filler injections: a literature review // Aesthetic Surgery Journal. 2022. V. 42. №3. P. NP162-NP175. https://doi.org/10.1093/asj/sjab193

100. Ватутин Н. Т., Склянная Е. В., Ещенко Е. В. Тромбоэмболия легочной артерии. Обзор рекомендаций Европейского общества кардиологов по диагностике и лечению. 2014 // Практична ангіологія. 2015. Т. 2. №69. С. 5-20.

101. Pan D., Li G., Jiang C., Hu J., Hu X. Regulatory mechanisms of macrophage polarization in adipose tissue // Frontiers in Immunology. 2023. V. 14. P. 1149366.https://doi.org/10.3389/fimmu.2023.1149366

102. Timon C., Keady C., Murphy C. G. Fat embolism syndrome-a qualitative review of its incidence, presentation, pathogenesis and management // Malaysian Orthopaedic Journal. 2021. V.№1. P. 1. https://doi.org/10.5704/MOJ.2103.001

103. Adeyinka A., Bailey K., Pierre L., Kondamudi N. COVID 19 infection: pediatric perspectives // Journal of the American College of Emergency Physicians Open. 2021. V. 2. №1. P. e12375. https://doi .org/10.1002/emp2.12375

104. Milroy C. M., Parai J. L. Fat embolism, fat embolism syndrome and the autopsy //Academic forensic pathology. 2019. V. 9. №3-4. P. 136-154.https://doi.org/10.1177/1925362119896351

105. Alfudhili K. Pearls in pulmonary computed tomography findings in patients with fat embolism syndrome // Canadian Association of Radiologists Journal. 2018. V. 69. №4. P. 479- 488.https://doi.org/10.1016/j.carj.2018.07.002

106. Qi M., Zhou H., Yi Q., Wang M., Tang Y. Pulmonary CT imaging findings in fat embolism syndrome: case series and literature review // Clinical Medicine. 2023. V. 23. №1. P. 8893. https://doi.org/10.7861/clinmed.2022-0428

107. Kao Y M., Chen K. T., Lee K. C., Hsu C. C., Chien Y C. Pulmonary Fat Embolism Following Liposuction and Fat Grafting: A Review of Published Cases // Healthcare. MDPI, 2023.V. 11. №10. P. 1391. https://doi.org/10.3390/healthcare11101391

108. Jorens P G., Van Marck E., Snoeckx A., Parizel P. M. Nonthrombotic pulmonaryembolism // European Respiratory Journal. 2009. V. 34. №2. P. 452-474.https://doi.org/10.1183/09031936.00141708

109. Hwang S. M., Lee J. S., Kim H. I., Jung Y H., Kim H. D. Transposition of intravascular lipid in experimentally induced fat embolism: A preliminary study // Archives of Plastic Surgery. 2014. V. 41. №04. P. 325-329. https://doi.org/10.5999/aps.2014.4L4.325

110. Кораблева Н. П., Романенков Н. С., Божок А. А. Осложнения липосакции и липофилинга: диагностика, лечение и профилактика. СПб: СПбГПМУ, 2020.

111. Konstantinides S. V., Meyer G., Becattini C., Bueno H., Geersing G. J., Harjola V. P.,Meneveau N. ESC Scientific Document Group. 2019 ESC Guidelines for the diagnosis andmanagement of acute pulmonary embolism developed in collaboration with the European Respiratory Society (ERS) // Eur Heart J. 2020. V. 41. №4. P. 543-603.https://doi.org/10.1093/eurheartj/ehz405

112. Stein M. J., Weissman J. P., Harrast J., Rubin J. P., Gosain A. K., Matarasso A. Clinical Practice Patterns in Abdominoplasty: 16-Year Analysis of Continuous Certification Data from the American Board of Plastic Surgery // Plastic and reconstructive surgery. 2024. V. 153. №1. P. 6674. https://doi.org/10.1097/PRS.0000000000010500

113. 2022 ASPS Procedural Statistics Release // Plast Reconstr Surg. 2024. V. 1. №153(1S), P. 1 -24. https://doi.org/10.1097/PRS.0000000000011235

114. Pannucci C. J., Barta R. J., Portschy P. R., Dreszer G., Hoxworth R. E., Kalliainen L. K., Wilkins E. G. Assessment of post-operative venous thromboembolism risk in plastic surgery patients using the 2005 and 2010 Caprini Risk Score // Plastic and reconstructive surgery. 2012. V. 130. №2. P. 343.https://doi.org/10.1097/PRS.0b013e3182589e49

115. Nguyen T. H., Xu Y., Brandt S., Mandelkow M., Raschke R., Strobel U., Greinacher A. Characterization of the interaction between platelet factor 4 and homogeneous synthetic low molecular weight heparins // Journal of Thrombosis and Haemostasis. 2020. V. 18. №2. P. 390-398. https://doi.org/10.1111/jth.14657

116. Середа А. П. Профилактика тромбоэмболических осложнений-низкомолекулярные гепарины или нефракционированный гепарин? // Медицина экстремальных ситуаций. 2018. V. 20. №1. P. 121-123.

117. Середавкина Н. В., Чельдиева Ф. А., Шумилова А. А., Решетняк Т М. Эффективность и безопасность длительного применения низкомолекулярных гепаринов у пациентов с системной красной волчанкой и антифосфолипидным синдромом // Современная ревматология. 2023. V. 17. №5. P. 15-21. https://doi.org/10.14412/1996-7012-2023-5-15-21

118. Косач Г. А. Использование низкомолекулярных гепаринов в качестве вторичной профилактики тромбозов в медикаментозно-ассоциированных остеонекрозах челюстей в эксперименте // Актуальные вопросы экспериментальной и клинической медицины-2023. 2023. С. 378-378.

119. Tang N., Bai H., Chen X., Gong J., Li D., Sun Z. Anticoagulant treatment is associated with decreased mortality in severe coronavirus disease 2019 patients with coagulopathy //Journal of thrombosis and haemostasis. 2020. V. 18. №5. P. 1094-1099. https://doi.org/10.1111/jth.14817

120. Калинин Р Е., Сучков И., Филимонов В., Мжаванадзе Н., Агапов А., Головченко А. Венозные тромбоэмболические осложнения у пациентов с COVID-19 во время первой и второй волн пандемии: данные реальной клинической практики // Flebologia. 2022. Т 16. №2.

121. Байтингер В. Ф., Селянинов К. В. Фатальные осложнения в реконструктивно-пластической хирургии и пути их профилактики // Вопросы реконструктивной и пластической хирургии. 2022. Т 24. №3-4. С. 7-29. https://doi.org/10.52581/1814-1471/78-79/01

122. Крылов А. Ю., Шулутко А. М., Серебрийский И. И., Верхоломова Ф. Ю., Хмырова, С. Е., Манукян И. Г., Кошатников К. В. Пути повышения эффективности и безопасности антикоагулянтной терапии у больных тромбозами глубоких вен нижних конечностей // Московский хирургический журнал. 2013. №5. С. 4-13.

123. Stein M. J., Theodorou S., Chia C. T. Two-stage Radiofrequency-assistedLipoabdominoplasty // Plastic and Reconstructive Surgery Global Open. 2022. V. 10. №4.https://doi .org/10.1097/GOX. 0000000000004212

124. Ren G., Peng Q., Fink T., Zachar V., Porsborg S. R. Potency assays for human adipose- derived stem cells as a medicinal product toward wound healing // Stem cell research & therapy. 2022. V. 13. №1. P. 249. https://doi.org/10.1186/s13287-022-02928-7

References

1. Wo, L. M., & Garcia, O. (2024). Ultrasound-Assisted Lipoplasty. Clinics in Plastic Surgery, 51(1), 13-28. https://doi.org/10.1016/_j.cps.2023.07.005

2. De La Cruz, E. (2024). Lipoplasty in the Overweight Patient. Clinics in Plastic Surgery, 51(1), 29-43. https://doi.org/10.1016/_j.cps.2023.06.010

3. Saldanha, O., Saldanha Filho, O., Saldanha, C. B., Mokarzel, K. L., Borges, A. C. M., & Bonilla, E. A. M. (2024). Lipoabdominoplasty with Anatomical Definition: Update. Clinics in Plastic Surgery, 51(1), 45-57. https://doi.org/10.1016/_j.cps.2023.06.011

...