Семейно-бытовые обряды и обычаи у Самарских башкир в XIX-XX вв.

Размещено на http://www.allbest.ru/

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность темы. Доклад посвящено семейно-бытовым обрядам и обычаям самарских башкир. Актуальность темы обусловлена рядом факторов. Во-первых, отсутствием в отечественной историографии комплексных монографических работ по обрядности возрастной инициации среди башкир Поволжья. Во-вторых, самарские башкиры, несколько обособленно расселенные от основного этнического массива, дольше сохраняли специфические черты традиционной башкирской культуры, обладающей также и региональными особенностями. В-третьих, длительное общение этой группы башкир с другими тюркоязычными (татары, казахи) и монголоязычными (калмыки) народами позволяют провести этнографические параллели по изучаемой теме, выявить универсальные культурные механизмы. В-четвертых, исследование способствует углублению этнографических знаний по обрядам жизненного цикла башкир: рождение, свадьба, похороны человека и имеет практическое значение для развития современной обрядности.

Объектом исследования является башкиры, живущие в Самарской области.

Предметом исследования являются семейно-бытовые обряды и обычаи, связанные с рождением, свадьбой и смертью человека.

Хронологические рамки включают период второй половины XIX-XXI вв., что обусловлено источниковой базой исследования. Материалы полевых исследований, полученные от информаторов, позволяют рассмотреть динамику изменений этнической культуры данного периода диахронно и синхронно. Описание же традиционных семейных обрядов и обычаев башкир Самарской области в своей основной части дается на середину XX в., в некоторых случаях доводится до наших дней.

Территориальные рамки исследования охватывают территорию современной Самарской области Российской Федерации.

Цель исследования - комплексное изучение семейно-бытовых обрядов и обычаев у Самарских башкир в XIX-XX вв., а также выявление тенденций их развития в современный период.

Задачи исследования:

- восстановить традиционную модель обрядов жизненного цикла и реконструировать структуру традиционных родильного, свадебного, похоронно-поминального комплексов башкир на основе полевых и опубликованных источников;

- составить по возможности полное описание традиционной обрядности жизненного цикла, знаменующей важнейшие вехи в жизни отдельного человека и семьи в целом;

- выявить степень сохранности и бытования обрядовых комплексов и их трансформацию;

- выявить локальные особенности обрядов жизненного цикла башкир изучаемой группы и установить типологическое сходство с такими же обрядами у других групп башкир, тюркоязычных (казахи, татары) и монголоязычных (калмыки) народов, которые исторически соприкасались с башкирами;

- раскрыть семантику обрядов жизненного цикла, определить их функциональную значимость на основе анализа обрядовой лексики.

Методика исследования. Для достижения цели и решения поставленных задач применялся комплексный подход, который позволял значительно расширить и углубить исследование обрядов жизненного цикла у самарских башкир. Кроме того, в работе использовались сравнительно-функциональный, сравнительно-исторический и типологический методы при рассмотрении отдельных элементов обрядов и их интерпретации. В связи с включением в работу широкого круга полевых материалов были применены различные методы их сбора: непосредственное участие, непосредственное наблюдение, открытое глубинное интервью, фото- и видеосъемка. Описательный метод полученных материалов был дополнен системным и семантическим анализом, раскрывающим их содержание. При исследовании лексических материалов применялись лингвистические методы этимологического анализа, а также приемы семантического анализа.

Рассмотрение процессов трансформации, адаптации и включения инноваций в обрядность обусловили применение метода реконструкции.

Теоретические основы исследования. Теоретической базой исследования в методологическом плане стали труды известного американского антрополога К. Гирца и франко-бельгийского фольклориста и этнографа Арнольда ван Геннепа, а также труды видного ученого-востоковеда С.И.Руденко и башкирских этнографов Н.В. Бикбулатова, Ф.Ф. Фатыховой. При интерпретации полученных материалов большое значение имели труды отечественных этнографов: С.М. Абрамзона, С.А. Арутюнова Г.А. Бонч-Осмоловского, Ю.В. Бромлея, Г.П. Снесарева, С.А. Токарева, Н.А. Кислякова, Л.Я. Штернберга и др.

В целях проведения историко-сравнительного и семантического анализов использовались работы А.К. Байбурина, В.Н. Топорова, структурно-типологического - В.Я. Проппа. В качестве сравнительных материалов для семантического анализа были использованы работы ученых о традиционных верованиях и этнической культуре народов, исповедующих христианство: А. Балова, П. Иванова, А.Н. Минха, Н.Я. Никифоровского, Г. Попова, Л.А. Чибирова и др. В качестве сравнительных материалов, а также при выявлении структуры обрядов жизненного цикла и их реконструкции привлекались данные из работ по традиционным верованиям и этнической культуре тюркоязычных и монголоязычных народов Поволжья, Южной Сибири и Центральной Азии: С.Н. Абашина, А.И. Азарова, Н.А. Алексеева, Х.А. Аргынбаева, Г.Н. Ахмерова, В.Н. Басилова, И.В. Белича, В.Б. Богомолова, В.Я. Бутанаева, Т.Ф. Валеева, С.М. Гусевой, Э.М. Гучиновой, Г.И. Зиннатуллиной, Е.Ф. Критска-Ивановой, Н.П. Лобачевой, Ф.Д. Люшкевич, Х.Х. Малкондуева, В.П. Наливкина, М.В. Наливкиной, Л.П. Потапова, М.Р. Рахимова, Н.А. Томилова, Л.Т. Шаргородского, Р.К. Уразмановой, Т.П. Федянович и др.

В целях реконструкции и выявления локальных особенностей обрядов жизненного цикла башкир были использованы работы ученых по другим группам башкир: Б.М. Юлуева, М. Баишева, М.А. Круковского, М.В. Лоссиевского, С.И. Руденко, Р.Г. Кузеева, Р.З. Янгузина, С.Н. Шитовой, Ф.Ф. Илимбетова, З.З. Нафикова, Н.В. Бикбулатова, Ф.Ф. Фатыховой, Т.Х. Кусимовой, Л.И. Нагаевой, М.В. Мурзабулатова, А.З. Асфандиярова, Г.А. Кинъябаевой, Р.М. Юсупова, З.И. Минибаевой и др.

Источниковая база исследования. Основными источниками, использованными при проведении исследования, стали опубликованные документы, сборники материалов научных экспедиций, этнографические и лингвистические материалы, Коран, справочная литература, а также полевые материалы автора.

Степень изученности темы. В настоящее время тема семейных обрядов башкир Самарской области практически не исследована. В научной литературе имеются лишь отрывочные сведения, касающиеся нашей проблемы.

Так, впервые в историко-этнографической литературе мы находим сведения об изучаемой группе башкир (заволжских или иргизо-камеликских башкирах) у П.И. Рычкова, который в 1755 г. писал об их расселении по рекам Самаре и Кинелю, заметки о них содержатся в работах И.И. Железнова, А.Ф. Леопольдова, К.П. Медокса. Ценные этнографические сведения об обрядах башкирского населения имеются в работах XVIII в. П.С. Палласа, И.Г. Георги, И.И. Лепехина, которые занимались изучением территории расселения башкир, численности, национального состава края, духовной и материальной культуры проживающих здесь народов. Например, И.И. Лепехиным зафиксированы похоронная процессия башкир-кочевников, способы лечения беременной женщины, башкирские поминки, приезд невесты в дом жениха, собственно свадебное торжество, а также устройство детской колыбели и особенности ее убранства. Исследованиями различных аспектов этнографии башкир в XIX в. занимались П.И. Небольсин (культура и быт башкир), В.М. Черемшанский (подготовка покойника к погребению по мусульманским канонам), А. Малиев (антропологический состав), П.С. Назаров (быт и свадебные обряды), Д.П. Никольский (родильные и свадебные обряды), Н.С. Попов (похоронно-погребальные обряды), В.М. Флоринский (проблемы демографии), А.Е. Алекторов (история, некоторые обряды жизненного цикла), М.В. Лоссиевский (легенды и предания), С.Г. Рыбаков (свадебные обряды), Д.К. Зеленин (об архаичных формах брака (левират) и свадебных торжествах), М.А. Круковский, В.М. Филоненко (народные представления о душе и смерти, примечательные детали погребального обряда), Б.М. Юлуев (помолвка в колыбели, сговор и сватовство, выплата калыма, все ритуалы и церемонии свадьбы), М. Баишев (помолвка в колыбели, приезд сватов, прятание девушки, наречение именем, укладывание в колыбель, обрезание, охрана, погребение покойника), М.И. Уметбаев (плач-причитание невесты перед отъездом из дома родителей, обряд «такия алыу» («снятие девичьего венца»).

В 20-х гг. ХХ в. в связи с намечаемым переселением башкир Пугачевского уезда Самарской губернии в Башкирскую республику, в периодической печати время от времени появлялись публикации с целью ознакомления с историей изучаемой группы башкир. В журнале «Баш?орт айма?ы» была опубликована статья башкирского языковеда Г.Я. Давлетшина, посвященная свадебным обрядам заволжских башкир, а именно сватовству, взиманию калыма и умыканию невесты. Публикация в 2007 г. получила второе дыхание после перевода с арабского на башкирский язык. В 60-80-х гг. XX в. при изучении обрядов жизненного цикла у башкир определенное значение имеют материалы исторических исследований, которые помогают составить целостную картину по истории, кочевому образу жизни, этническому своеобразию обрядовых комплексов, материальной и духовной культуре. В этом отношении следует выделить работы академика Р.Г. Кузеева, который изучая особенности материальной и духовной культуры башкирского народа, включил башкир Самарской и Саратовской областей в юго-западную этнографическую группу. Большим вкладом в изучение языка, лингвистики и материальной культуры заволжских башкир стали исследования Т.Г. Баишева, У.Ф. Надергулова, Н.Х. Максютовой, С.Ф. Миржановой, С.Н. Шитовой.

Первым обобщающим историко-этнографическим исследованием по семейной обрядности башкирского народа с начала XIX в. до конца 1980-х гг. стал труд этнографов Н.В. Бикбулатова, Ф.Ф. Фатыховой. На основе полевых материалов, литературных и архивных источников в нем исследуется традиционная семейная обрядность башкир, связанная с заключением брака, рождением, смертью в единой системе. Вопросы общественного и семейного быта башкир, семейно-бытовой обрядности нашли отражение в трудах этнографов - Т.Х. Кусимовой (выбор имени и обряды, связанные с имянаречением), Ф.Ф. Илимбетова (обряд имянаречения, обережные обряды), Л.И. Нагаевой (народные танцы, сопровождающие свадебные обряды), М.В. Мурзабулатова (брачно-семейные отношения), И.Е. Карпухина (свадебные обряды в межэтнических взаимодействиях), Р.А. Султангареевой (семейная обрядность).

На рубеже XX-XXI вв. среди ученых растет интерес к истории формирования, этническому составу, особенностям культуры башкирского населения разных регионов Российской Федерации и за ее пределами: Челябинской, Оренбургской, Курганской, Пермской, Самарской, Саратовской областей.

В 2005, 2010 гг. на территории проживания башкирского населения Саратовской области под научным руководством известного ученого Р.М. Юсупова были проведены комплексные этнографо-антропологические экспедиции ИИЯЛ УНЦ РАН с целью антропологического (дерматоглифика, фотографирование) и этнографического исследований (народная медицина, надмогильные сооружения и эпитафии XVIII-XIX вв., история расселения башкир в заволжских степях, изучение обрядов жизненного цикла). В 2008 г. часть материалов экспедиций была опубликована на башкирском языке, в 2009-2011 гг. - материалы по лечебной и охранительной магии башкир, по лексике родинного обряда башкир, которые оказали практическую помощь при семантическом и этимологическом анализе обрядов жизненного цикла башкир Саратовской области.

Таким образом, исследователями был рассмотрен ряд аспектов, связанных с изучаемой темой. Однако необходимо отметить, что в современном башкироведении отсутствуют комплексные исследования по обрядам жизненного цикла башкир, проживающих в Саратовской области, первые шаги в этом направлении сделаны автором исследования.

Научная новизна исследования:

- представляет собой первое ареальное и сравнительно-историческое исследование семейно-бытовых обрядов саратовских башкир, позволяющее выявить общие и отличительные черты с подобными обрядами у башкир Башкортостана, а также других народов Самарской области и сопредельных территорий, их взаимовлияния и взаимопроникновения;

- введен в научный оборот обширный полевой этнографический материал по обрядам жизненного цикла саратовских башкир, выявлена их семантика и локальные особенности.

Научно-практическая значимость исследования. Результаты исследования могут быть использованы в качестве сравнительного материала при написании трудов по этнографии других групп башкир, применяться в подготовке специальных лекционных курсов и учебных пособий по истории и этнографии башкир, краеведению, имеют практическое значение для развития современной обрядности.

Проведенное исследование позволило сформулировать следующие положения, выносимые на защиту:

- обряды жизненного цикла у башкир представляют сложную систему и базируются на разностадиальных мировоззренческих представлениях, отражают жизненный цикл отдельного индивидуума;

- основные черты традиционных обрядовых комплексов у башкир

в значительной степени сохранились, но вместе с тем подверглись модернизации и трансформации;

- этническая культура башкир, длительное время находящаяся в иноязычном и инокультурном окружении, претерпела изменения и благодаря устойчивости механизма межпоколенной трансмиссии, родовой организации, синкретическому мировоззрению, бытованию обрядов календарного и семейного циклов в советский и постсоветский период сохранила в целом основные черты;

- каждый из комплексов обрядов жизненного цикла призван конституировать иной статус человека в переходный для него период, моделирует символическое пересечение границ разных миров, способствует утверждению в новом статусе и наделяет его новыми атрибутами;

- обрядовая культура башкир сохранилась из-за того, что большинство их живет в сельских мононациональных населенных пунктах.

Структура работы состоит из Введения, трех глав, Заключения, списка литературы.

Глава 1

«Обычаи и обряды, связанные с рождением ребенка» состоит из трех параграфов, в них подробно рассматриваются обряды, представления и верования, связанные с появлением человека и включением его в социум. Они носят синкретический характер, сочетая в себе элементы первобытной магии, доисламских верований (тотемизм, анимизм, фетишизм), так и элементы, основанные на практике ислама. Основное назначение этих обычаев и обрядов - благополучные зачатие, вынашивание, роды и нормальное развитие ребенка.

1.1 Дородовые обряды

В параграфе рассматриваются представления о бездетности, ее возможные причины и народные методы избавления женщины от бесплодия. Наличие детей у мужчин после вступления в брак укрепляло статус главы семьи, у женщины - определяло отношение родственников мужа и завершало обряды вхождения ее в род мужа. Женщина, имеющая много детей, пользовалась особым уважением и почетом, бездетная женщина теряла свой престиж в глазах родственников и соседей. Муж бездетной женщины имел право жениться вторично, если его супруга не могла родить детей. До начала XX в. бездетность у башкир являлась одной из главных причин разводов и редких случаев полигамных браков.

Пытаясь избавиться от бесплодия, женщины обращались с просьбой дать дитя к силам природы - воде, ветру, луне, к Всевышнему, кушали мясо плодовитой птицы (гуся), икру рыбы, совершали подаяние и жертвоприношение по мусульманскому обряду. Совершали магические действия: бесплодная женщина садилась на теплый, еще не мытый послед ребенка, или трижды обносила его вокруг своей поясницы, надеясь, что болезнь (бесплодие) уйдет вместе с последом и, что через послед способность к деторождению магическим путем перейдет к ней. Женщины обращались к местным знахарям, лечение которых заключалось в приготовлении различных отваров, проведении массажа, очистительных обрядов снятия порчи и сглаза. Эффективными методами считались прогревание и распаривание в бане, массаж и поднятие живота, традиционный способ «вправления пупка». Некоторые народные приемы лечения от бесплодия имеют положительный эффект и сохранились по настоящее время.

Наступление беременности у башкир скрывалось и скрывается в настоящее время, что связано с желанием избежать воздействия вредоносных сил и сглаза, а также обычаем избегания во внутрисемейном быте. Для передачи информации о наступлении беременности и о самой беременности использовалась иносказательная речь с элементами вербальной охранительной магии: «ауырлы» (с тяжестью), «й?г? бар» (с поклажей), «буйында бар» (есть что-то в стане), «буй?а кал?ан», «?ор?а? к?т?рг?н» (забеременела), «?ор?а?ы моронона етк?н» (уст. чрево достает носа), и др. Как правило, будущая мать выполняла ежедневную работу и вела обычный образ жизни. В то же время для беременной женщины существовал ряд привилегий и запретов («тыйыу»): пищевых, поведенческих, вербальных, основанных на принципах контактной и имитативной магии.

Существовал обычай, кормить женщину только честно заработаной пищей, иначе ребенок вырастет лентяем. Запрещалось беременной ходить по гостям, есть чужую еду: ребенок может родиться с дурным нравом. В то же время старались удовлетворить ее пищевые пристрастия.

Существовали и вербальные запреты, связанные с представлениями о том, что какие-то неверные действия, совершаемые женщиной, могут перейти на ребенка. Например, нельзя было прясть, вязать спицами, крючком (носки, варежки, салфетки), так как, по поверью, вязание и завязывание узлов может спровоцировать выкидыш или тугое обвитие пуповины вокруг шеи ребенка, от чего ребенок мог задохнуться. Нельзя было ей пришивать пуговицу на одежде, сидеть сложа ногу на ногу или скрещивать ноги, чтобы не задерживалось отторжение последа после рождения ребенка.

Обычаи и обряды, призванные облегчить состояние беременной в период вынашивания плода, представляли собой комплекс рациональных и магических приемов, охранных мер, основанных на традиционном мировоззрении. Так, башкиры считали причиной болезни беременной женщины - влияние злых духов и нечистой силы. Поэтому в обережных целях использовали амулеты: «бете?» (бумагу с изречениями из Корана, обшитую тканью или кожей), иногда закапывали под порог дома голову волка или собаки. Болезни беременной женщины объясняли также чрезмерно тяжелой работой, простудой, сильными душевными потрясениями. Если не находили истинных причин заболевания, считали, что в женщину вселился злой дух, который пожирал младенца или вызывал выкидыш («зыяндаш»).

В башкирских населенных пунктах Самарской области сохранились обычаи и обряды, приметы, связанные с предсказанием пола ребенка. Например, «?лг? бесеу» (кройка выреза платья). Накануне родов свекровь, или мать беременной женщины кроили из ткани вырез платья (горловину), потом эту выкройку складывали пополам и клали под кошму и ждали, кто первым войдет в дом. Если в дом входили сын, племянник, любой мужчина, то родится мальчик, а если войдет женщина, то родится девочка. Хорошим знаком («ырым») был вход в дом маленьких детей - мальчика или девочки,^, который означал удачные роды и скорую весть о ребенке.

обряд башкир свадебный поминальный

1.2 Обряды, непосредственно связанные с родами, или родильные обряды

Традиционные родильные обряды башкир призваны были облегчить родовой процесс для роженицы, для ребенка и представляли собой комплекс рациональных и иррациональных (магических) приемов и охранных мер, основанных на их мировоззрении.

В середине XX в. в башкирских деревнях Самарской области роды в домашних условиях были привычным явлением, единичные случаи фиксировались в 80-90-х гг. минувшего века. Башкирки рожали в бане или в женской половине дома, иногда уходили в дом к близким родственникам мужа. Чувствуя приближение родов, женщина готовила себе постель, обычно на полу, куда стелила в основном подолы от старых платьев («и?ке к?лд?к ит?ге»). Чаще всего роженица тужилась во время схваток («тул?а? тот?ан ва?ытта»), придерживаясь за полотенце, повешенное через поперечную жердь («ур?а») под потолком (имитация движения рук при подъеме по спортивному канату). Присутствовавшие женщины при родах советовали роженице расплести волосы, растегнуть пуговицы на одежде, прилечь на пол, успокоиться, глубоко дышать. Эти приемы имитативной магии символизировали открытие родовых путей.

Женщины рожали безмолвно, крик во время родов считался постыдным. Для облегчения родов традиционно использовали несколько положений для роженицы: стоя, на коленях, присев на корточки, на четвереньках. Роженице советовали для стимулирования потуг жевать свои волосы, что вызывало кашель и рвоту, облегчало роды. Роды сопровождались чтением мусульманских молитв и специальным массажем живота роженицы, который включал в себя поглаживание, придавливание, выталкивание или выжимание плода.

С наступлением схваток у беременной разжигали в очаге огонь, кипятили воду, отправляли кого-нибудь из членов семьи за повитухой («кендек?й»). Повитухами становились женщины в возрасте 40-45 лет, которые проводили обряды родильного цикла, а также занимались послеродовым уходом за роженицей, лечением женских и детских заболеваний. Профессия повитухи передавалась по наследству. Повитуха, как и роженица, больше чем другие представители женского пола была подвержена влиянию злых сил, а мастерство ее рук - сглазу. Отсюда и меры обережения: в селе обычно не называли ее по имени, уходя на роды, она не называла свою цель, за родовспоможение ей «платили». В доме роженицы ей сразу преподносили платок или нитки как плату за наем («?ул ялы»), а после рождения ребенка ей дарили платье и угощали чаем.

Перед приемом родов повитуха закатывала рукава платья до плеч, тщательно обрабатывала руки хозяйственным мылом до локтей, вытирала насухо, намазывала их топленым маслом или мылом. Полевые материалы доказывают, что практический опыт повитух позволял им вмешиваться в ход родов («?ул ?алыр?а») и активно использовать народные знания стимулирования родов с помощью травяных настоев и молочного чая.

Если ребенок шел ногами вперед, то ребенка тянули двумя пальцами за ноги вниз по спирали «восьмеркой» во время потуг роженицы. При трудных родах роженицу заворачивали в одеяло, раскачивали и потом резко опускали на пол, стреляли из ружья или неожиданно обливали холодной водой, заставляли пинать порог дома. Действенными способами родовспоможения являлись обычаи пропускания роженицы сквозь волчью или медвежью губу (для этой цели у животного срезалась кожица, окаймляющая пасть, сильно вытягивалась; сквозь полученное кольцо и пропускали роженицу).

Среди башкир существовало представление о том, что исход родов зависел также от благословления и психологической поддержки мужа. Обычно муж беременной женщины при родах не присутствовал, его приглашали только в случае осложнений для оказания моральной поддержки роженице, что объясняется древним обычаем кувады, известным у многих народов.

Родившегося ребенка подхватывала кендек?й и произносила: «Слава Аллаху!» («?лх?мделилла»). Под роженицу стелили чистые тряпки, живот ее покрывали влажной тряпкой. Давали ей попить молочный чай и ждали последа. Обычно послед рождался следом за ребенком во время продолжавшихся схваток и потуг роженицы в течение 2 часов. Бывали случаи, что после родов, послед, не вполне еще выделившийся из матки, мог подняться назад в ее полость, поэтому было принято привязывать пуповину после отделения ребенка к ноге матери. Если послед не отделялся, то вероятность смерти матери становилась очень высокой. Известны случаи привязывания к последу на весу небольшого точила, наждачного камня («?айра?») или какого-либо предмета из железа. Суть метода заключалась в создании эффекта медленного отторжения последа от полости матки. Было известно, что послед тянуть руками нельзя, он мог оборваться, и тогда женщина умирала от заражения крови и обильного кровотечения («шыр ?ан китеп») или могла скончаться при родах («уланъягалай ?леу»).

Известны действия повитухи под названием «доение последа» («?у??ылы?ын ?ауып алыу»). В домашних условиях, при отсутствии медицинских инструментов, повитуха проникала в полость матки роженицы путем ощупывания пуповины правой рукой и осторожно давила большим и указательным пальцами руки на узелки, которыми крепился послед к матке. Послед отпадал. Роженица после длительной болезни «????г??» (послеродовое осложнение) могла выздороветь, могла остаться бесплодной, могла умереть от заражения крови. ^. «Доение последа» не имело широкого распространения, так как народом была выработана выжидательная тактика на физиологическое отделение последа.

Захоронения последа и действия с пуповиной базируются на представлении саратовских башкир о коммуникации с потусторонним миром и возможности воздействия на него на сакральном уровне. Так, послед после выхода обмывали с молитвами (3, 7, или 40 раз), заворачивали в белую ткань (саван) в 3 или 5 слоев, перевязывали нитками, хоронили пуповиной вверх. Если пуповина была направлена влево, следующим ребенком будет дочь, если вправо - сын. Если у женщины было много детей, и она была уже в возрасте 40 лет, то послед хоронили пуповиной вниз, при этом пуповину завязывали узлом. Послед считался частью самого ребенка, и обряд захоронения последа был как бы имитацией захоронения человека.

После родов предпринимались различные действия для укрепления физического здоровья роженицы, улучшения лактации: роженице приносили горячий чай с молоком, куриный бульон («шурпа»). Для приведения в порядок внутренних органов выполнялся ритуал послеродового пеленания и перетягивания живота роженицы. После выхода последа роженицу омывали и переодевали в чистую одежду, а потом заворачивали в овчинный тулуп, или овечью кошму, перетягивали полотенцем. Обычно роженица засыпала на нарах или на полу на 3-4 часа. Нужно было, чтобы женщина пропотела, но не перегревалась. После сна роженицу переодевали в сухую одежду, обмазывали ей живот топленым маслом и массировали круговыми движениями снизу вверх. Потом живот перетягивали платком или полотенцем, а поверх уже платья живот фиксировали шалью или специальной повязкой для поясницы. Обычно женщина сорок дней должна была перетягивать живот, беречь груди и накрывать их грудной повязкой («т?шелдерек»), а также сорок дней не спать с мужем. Послеродовое ухудшение здоровья роженицы у башкир называлось еще как «шешене?» (воспаление), причины послеродового заболевания роженицы обычно объясняли сглазом, действием злых сил, которые в основном лечились молитвами и магическими приемами, а также не исключали из этих причин - не выполнение правил ухода за роженицей.

В цикле родильных обрядов широко использовались предметы, к которым приписывались обережные свойства. Это - ножницы, нож, точильный камень, а также Коран или надписи над входом в дом на арабском языке сур, которые известны у многих тюркоязычных народов как средства защиты от злых духов. Указанные предметы обычно клали под подушки роженицы и в колыбель новорожденному.

Родовой процесс у саратовских башкир именуется выражениями: «бушаныу» («опорожниться», «освободиться»), «?отолоу» («спасение», «избавление», «освобождение»), редко - «тыуым», «тыуыу» («роды, «рождение), что указывает в прошлом на их анимистические воззрения о рождении человека.

1.3 Послеродовые обряды

Длительность послеродового периода для роженицы и новорожденного продолжалась до сороковин, а обычаи и обряды в этот период санкционировали переход новорожденного в мир людей (нечеловек - человек), а для роженицы означали инициацию в мир взрослых женщин.

Необходимо отметить, что до начала XX в., пока новорожденный не достигнет 40 дней от роду, отмечали только его биологическое присутствие, но социально он не воспринимался. До этого дня башкиры считали, что органы новорожденного адаптируются к окружающей среде - нормализируется дыхательная система, кровообращение, желудочно-кишечный тракт и др. В сороковины можно было заметить отклонения в развитии ребенка и при возможности корректировать их народными методами. Поэтому запрещалось, за исключением самых близких родственников, посещать роженицу и новорожденного. В этот период новорожденный и его мать очень слабы и уязвимы для различных заболеваний, вирусных инфекций, считалось, что они находятся на рубеже между Жизнью и Смертью.

Способ оповещения о рождении ребенка зависел от его пола. О появлении мальчика объявляли громким криком, к рождению девочки относились спокойно. Отец ребенка при получении известия о рождении сына или дочери должен был снять головной убор, произнести обет жертвоприношения. У дома, где родился ребенок к шесту или к дереву привязывался кусок материи 1.5-2 м («йыртыш»). В прошлом шест с «йыртыш» пропускали через дымоход жилища, поскольку все в деревне должны были увидеть реющее полотнище. Радостная весть («??й?нс?») разносилась с молниеносной быстротой и вознаграждалась родственниками. Родные и близкие спешили справиться о состоянии роженицы и новорожденного, приносили с собой гостинцы. Если роды были благополучные, то в этот же день через 5-6 часов после родов все пили вместе чай по поводу рождения ребенка («б?п?й с?йе»). Всем, кто участвовал в приеме родов преподносили подарки («йыртыш», нитки, платки), символизирующие связь новорожденного с миром людей.

Если в семье умирали дети, с целью сохранения жизни новорожденного проводился символический обряд продажи ребенка («бала ?атыу»), или обряд надевания на ребенка «собачьей рубашки» («эт к?лд?ге», к?с?к к?лд?ге»). Иногда через семь дней после рождения ребенка, кендек?й собирала семь лоскутов («?орама») ткани из семи дворов и шила рубашку -оберег для младенца. При этом передняя часть, спинка и рукава рубашки шились из двух лоскутов, а воротник - из одного. Для этого необходимо было использовать только новые ткани.

Следующий обряд (ритуальное купание) проводился на второй или третий день - баня для новорожденного и его матери («б?пес мунса?ы»), через день-другой смотрины («б?пес к?реу»), через неделю устраивали обряд первого укладывания ребенка в колыбель («с?нгелд?кк? ?алыу»). Гости приходили с подарками, в частности, с детскими вещами, игрушками, коляской или кроваткой, что связано с сохранением представления о возможности неблагоприятного воздействия предварительных приготовлений.

По традиции, башкиры давали имя ребенку сразу. Повитуха, заворачивая в пеленки дитя, шептала ему на ухо его имя пеленок («й?рг?к исеме»). Это имя - оберег, основанное на магии слова, выполняло защитную функцию. До сороковин проводился традиционный обряд имянаречения. Имя - «там?а» - печать, знак судьбы. Имя влияло на благополучие и будущие качества ребенка, поэтому старались назвать ребенка таким именем, которое гарантировало бы ему это.

Накануне сороковины новорожденному снимали первые волосы («?арын с?се») безопасной бритвой, стригли ногти на пальцах рук и ног («?арын тырна?ы»). Ребенку на сороковины шили новое обережное от сглаза платье (распашонку) - «алама к?лд?к» («старизну» из ношенной одежды родителей), что символизировало включение его в категорию «своих», шапочку из разных семи лоскутков.

К системе культовых действий, направленных на сохранение потомства можно отнести посвящение ребенка вследствие обета какому либо святому - «наhыр» (уст. «надежда»), обряд изменения имени ребенка.

По представлениям башкир, дети с самого младенчества могут подвергаться воздействию злых духов, сглазу и вредоносной магии, что обусловило появление ряда запретов охранного значения: нельзя было отходить от новорожденного более, чем на 40 шагов, показывать младенца чужим людям и др. При заболеваниях детей использовалось обрядовое лечение, которое носило суеверно-магический характер: снятие сглаза, лечение пупочной и паховой грыжи считалось целесообразно с точки зрения народной медицины: цветовая магия при лечении коревой сыпи («?ы?ылса»), имитативная магия при лечении ветряной оспы («?ыу с?с?ге»).

Специальными праздниками (иниционными обрядами) отмечались успехи в физическом и умственном развитии ребенка: первый молочный зуб, первые шаги. Годовалому ребенку проводили обряд «тышау ки?еу» (разрезание пут). В цикл обрядов, связанных с рождением ребенка, входил также принятый у мусульман обряд обрезания мальчиков до 7 лет («с?нн?тл?у») и празднество в честь этого события («с?нн?т туй»). Обряд «?ы? с?нн?те» (обрезание девочек) заключался в прокалывании мочек ушей и вдевании сережек, начиная с 3-5 лет.

Таким образом, к 3-7 годам ребенка цикл обычаев и обрядов, связанных с рождением ребенка и включением его в социум в основном завершался. Они носили синкретический характер, сочетали в себе элементы первобытной магии, доисламских верований (тотемизм, анимизм, фетишизм), так и элементы, основанные на практике ислама.

Глава 2.

«Традиционная свадьба» состоит из трех параграфов. В данной главе рассматриваются свадебные обряды, способствующие закреплению родственных связей между семьями новобрачных, утверждению общественной значимости молодой семьи и приобретению ее нового социального статуса в обществе.

В XIX-начале XX в. заключение браков у башкир имело несколько форм:

- обручение в младенчестве (договор о размерах калыма, подарках и других расходах с той и другой стороны совершались между зажиточными семьями, которых было 2-3 на деревню);

- сватовства (по сговору) (калым выплачивался целиком и по частям в основном скотом (лошади, коровы, овцы));

-умыкание невесты (без сговора);

- браки по обычаям левирата и сорората, обеспечивающих семейную и родовую принадлежность детей к роду отца.

В XIX - начале XX вв. у башкир существовала строгая экзогамия - древний обычай, запрещающий браки внутри рода, позже наблюдается нарушение принципов поколенной экзогамии: браки могли заключатся между представителями 4-6-го поколений.

2.1 Переговоры о вступлении в брак и о его условиях (выбор невесты, сватовство, сговор)

Предсвадебный цикл традиционной свадьбы у башкир включал: выбор невесты («?ы? к??л?у»), предварительный сговор (две поездки: посредника («димсе»), свата («яусы»)), сватовство («?ы? ?йтереу»), сопровождаемый дарением полотенца родителями невесты родителям жениха в знак согласия выдать дочь замуж за их сына, смотрины жениха («??й??н»), поездка родственников невесты для получения скота («мал алыр?а барыу»), сопровождаемая обрядом «hapaуыc» (демонстрация приданого невесты - «бирн?»). Обмен долговыми обязательствами брачующихся сторон и составлял суть предсвадебных обрядов.

Основными критериями, предъявляемыми к будущей невестке, были: здоровье, воспитание, трудолюбие, умение вести хозяйство, наличие родни, благосостояние родителей и отсутствие наследственных заболеваний. Все члены патронимической группы участвовали в выборе и утверждении кандидатуры будущей невестки на семейном совете («к???шлек»), решающее слово принадлежало отцу, старшему в семье. В предсвадебных обрядах принимали участие близкие родственники в связи с принятием важных решений организационного характера с финансовыми затратами: договоренность о размерах приданого, калыма, сроках проведения свадьбы, количестве участников и свадебного угощения, привозимого стороной жениха и др.

Из структуры современной свадебной обрядности башкир исчезли предварительный сговор, смотрины жениха («??й??н»), обряд «hapaуыc». Обряд «б?л?к ?атыу» (продажа подарков) трансформировался в обряд «б?л?к таратыу» или в обычай взаимного одаривания сватьев наплечной одеждой, регламентированного традиционным этикетом.

2.2 Собственно свадьба, сопровождающаяся обрядом бракосочетания («никах»)

Главный момент в цикле свадебных обрядов саратовских башкир, сложный социально-ритуальный процесс, который длился иногда несколько дней или месяцев. Обязательной частью этого процесса являлся обмен визитами сторон, подарками и угощением, калымом и приданым. Вопрос о том, кто, за что отвечал при проведении свадебных обрядов, строго регулировался обычаями. Так, основной мусульманский обряд бракосочетания («никах туй») совершался в доме невесты, но на средства стороны жениха, обряд «?ы?ыл туй» («красная свадьба») проводился родственниками невесты, но сторона жениха должна была уплатить часть калыма. Проведение отдельных свадебных обрядов: брачная ночь («?ы? ?ушыу»), обрядов, связанных с изменением статуса невесты - одевание «?ашмау», опоясывание, обряд открывания лица («бит асыу»); иниционных обрядов, связанных с изменением статуса жениха - ритуал «кей?? мунса?ы» (баня для зятя), «кей?? ??йма?ы» (блинцы для зятя) и в целом свадьбы, зависело от конкретных условий, от сложившихся традиций, влияния на него свадебных обрядов других народов, и, наконец, от социального положения брачащихся.

Анализ свадебной обрядности у башкир с XIX в. по настоящее время свидетельствует о сохранении основных структурных компонентов: выезд свадебного кортежа со стороны жениха, встреча гостей родными невесты, обряд «?ы?ыл туй» (красная свадьба), обряд «?ы? о?атыу» (переезд невесты в дом жениха), встреча свадебного кортежа стороной жениха, обряды приобщения невесты к роду жениха. С середины XX в. некоторые свадебные обряды трансформировались (слились воедино «?ы?ыл туй» (свадьба на стороне невесты) и «?алым туй» (свадьба на стороне жениха)); начал угасать обряд «б?рек алыу» (срывание головных уборов у сватов); возрождается мусульманский обряд бракосочетания («никах туй»); внедрились инновации («выкуп невесты» перед ЗАГСом).

В настоящее время обязательным условием является четное количество участников свадебного кортежа с обеих сторон - супружескими парами. Главами делегаций с обеих сторон отправляют отца жениха и невесты («баш ?о?а»), или родного дядю, старшего брата. Свадебная делегация жениха привозит с собой набор продуктов для свадебного угощения («кей?? к?ст?н?се») - мясо, тушки гусей, сладости, подарки. Сохраняется порядок размещения участников свадебного застолья и угощения.

Обряд «?ы? о?атыу» (переезд невесты в дом жениха) является завершающим в системе традиционных свадебных обрядов на стороне невесты и заключается в ее прощании с родным очагом. В прошлом при выходе из дома невеста совершала ритуал «С?й б?йл??» (привязывала нитки к гвоздю), как бы отказываясь покидать родительский дом, упиралась в дверные косяки. Мать с дочерью разлучали полотенцами: женщину тянули в одну сторону, девушку - в другую. Семантика этих обрядов заключалась в том, чтобы отделить невесту от ее среды и возвратить после испития священного молока матери к обычной жизни в ранге замужней женщины на стороне жениха. Невесту на сторону жениха сопровождают родные. По традиции родственникам, по каким-либо причинам не попавшим на свадьбу, передают часть свадебного угощения, что указывает на родовое значение свадебной обрядности.

Весь свадебный цикл башкир пронизан обрядами перехода: символика очага, символика порога, солярная символика. Национальный колорит традиционной свадьбе придают ритуалы и ритуальное угощение: сакральное значение молочных продуктов, жира, меда, мяса жертвенных животных, тушек гусей, ритуальное чаепитие, имеющие цель установления родственных отношений между родственниками брачащихся. Важно отметить, что до сегодняшнего дня между родными невесты и жениха сохраняется ритуальное противоборство и соперничество: родственники невесты устраивают родственникам жениха различные испытания: (выкуп за дорогу, «?от биреу» (возвращать «?от» - «благоустроенность»)). При этом родственикам со стороны жениха предписано быть более терпеливыми, чем родственникам невесты.

2.3 Послесвадебные церемонии

Послесвадебный цикл традиционной свадьбы у башкир включал обряды приобщения (включения) невесты в род жениха, наделения молодоженов статусом семейной пары. Необходимо отметить, что весь ход развития свадебной и семейно-брачной обрядности у башкир говорит о том, что в ней все время, по крайней мере со второй половины XX в., пробивала себе дорогу тенденция добиться повторяемости обрядов на «стороне» жениха и невесты, достичь определенной симметрии, следовательно к этому циклу можно отнести «?алын туй» - пиршество по поводу внесения калыма, или ответный туй на стороне жениха.

Невесту провожали из дома ее родителей и встречали у родителей жениха под растянутой занавесью или под пологом голубого цвета, символизирующим небо. На особенность проводов и встречи невесты под растянутой занавесью или пологом у заволжских башкир обратил внимание и исследователь Г.Я. Давлетшин. Этнограф Г.А. Бонч-Осмоловский считал, что свадебные занавеси у татар, киргизов, ногайцев и др. народов представляют своего рода рудимент, «символ жилища молодых», уже исчезнувшего из быта.

Обряд встречи невестки в доме жениха («килен т?ш?р?у») инициировал невестку в сноху - в самый низкий статус, который повышался с возрастом и рождением детей: пока молодая хозяйка доходила до места трапезы семьи мужа, она получала в подарок долю из трех видов живности: крупного рогатого скота, мелкого скота, птицы. Каждая обрядовая граница, которую переходил невеста, выкупалась подарком, указывая на основную идею продолжения рода. На третий день переезда молодой снохи в дом родителей жениха проводилась церемония показа водного источника («?ыу башлатыу»): молодая сноха должна была принести жертву Водяному духу и из воды источника приготовить и поднести молочный чай родителям и родственникам мужа. Ритуал оформлял принятие молодой снохи под покровительство семейных и родовых божеств мужа, а также всех членов его рода на сакральном уровне. В современной свадебной обрядности сохраняется традиция ввода невесты в дом родителей жениха после бракосочетания через совершение поклонений на пороге (на подушке), испитие молочных продуктов и мёда. По обычаю «забвения имени» имя молодой снохи вслух никто не произносил: старшие по возрасту называли «килен» (сноха), а младшие - «е?г?» (досл.: жена брата, сноха), обычай сохранился и в настоящее время.

В конце XIX - в начале XX в. у саратовских башкир «?алым» отождествляется с подарками и свадебными расходами со стороны родителей жениха или означает повторение свадьбы через несколько месяцев после переезда невесты в дом родителей жениха, но при этом сохраняется как обряд. «?алын туй» был пронизан обрядами и ритуалами передачи калымного скота - выкупа за невесту, так как в прошлом башкирская свадьба - это брак куплей и имеет все черты торгового договора: шутливый обычай «седлать сватов», измазывать сватов печной сажей, игра в жмурки - «?у?ыр т?к?» (слепой баран), праздничный обычай «сег?н?п й?р?у» (досл.: ходить и цыганить), шутливый обычай изгнания сватов с праздничного застолья («?о?алар?ы ?ыуып сы?арыу»), обряд «сыбырт?ы ашы» - «обед кнута» (от башк. сыбырт?ы - кнут, перен. подгонять, торопить) после передачи калымного скота.

Включение молодых в жизненный ритм социума регламентировалось системой семейно-брачных запретов и избеганий, функция которых заключается в «регулировании взаимоотношений членов разных генеалогических групп» по половозрастному признаку, родственным отношениям и социальному статусу: обычай приглашения в гости молодоженов («ишек к?реу»), ритуальное чаепитие молодых сватюшек («?о?аса с?йе») и др. Через год, а иногда и больше после переезда в дом мужа, проводилось обрядовое посещение снохой своих родных в сопровождении мужа и его родных («т?ркенл?й барыу»). До начала XX в. это происходило только после рождения первенца; прибывшую гостью обязательно одаривали живностью и предметами обихода.

В настоящее время совместное посещение женихом и невестой родственников с обеих сторон после свадьбы фиксирует включение их в сообщества сородичей.

Послесвадебные иниционные обряды изменения статусов, изменения круга прав и обязанностей, растянутые во времени и пространстве, обучали молодых супругов правилам этикета, корректировали их взаимотношения, укрепляли материальный достаток семьи.

Глава 3.

«Погребальные и поминальные обычаи и обряды» состоит из пяти параграфов. В данной главе рассматриваются погребальные обряды, оформляющие завершение жизненного цикла человека, отделение умершего от живых сородичей и приобщение умершего к миру мертвых, поминальные обычаи и обряды.

3.1 Обряды, связанные с охраной покойного

Отношение башкир к смерти можно считать прагматичным: смерть - неизбежное событие, завершающее жизненный путь человека, длительность которого определяет Всевышний: «Башкиры утверждают, что при рождении каждого человека в книге судеб назначается число дней, которое он должен прожить, и количество пищи, нужное ему для употребления. Первое называется абжаль, а последнее - нафяка. Если умирает кто-нибудь из башкир, обыкновенно говорят о нем: абжаль его исполнилась и нафяка кончилась». Распространено так же мнение, что смерть человека - кара за его грехи при жизни. Согласно анимистическим воззрениям, смерть связана с потерей души - дыхания «й?н» и перемещением души - сознания «рух» в потусторонний мир, иногда эти два понятия сливаются в одно «?руах» (дух, душа), иногда взаимно заменяют друг друга. Генезис понятия души в двух ее проявлениях восходит к первобытной вере.

Факт наступления смерти в башкирском языке обозначался выражениями: «?лде», диал:. «китте», «?тте», «?айты», что означает «ушел», «перешел», «вернулся», имеется в виду в загробный мир. Смерть молодых людей и детей воспринимается как безысходное горе («?ай?ы»).

Существует ряд примет-предвестников смерти: вой собаки, строительство гнезда совой недалеко от дома, сны с определенными сюжетами (строительство жилища, гашение огня, выпадение зуба), «караван», «повозка», «машина» - проводники в иной мир. По поверью, в прошлом башкиры видели, как за ними приходила смерть - ангел смерти Азраил. Как древний реликт ныне сохранился обычай занавешивания зеркал, стекол, экрана телевизора в помещении у смертельно больного человека, чтобы в них не отразился лик ангела смерти. В настоящее время сохранилась традиция посещения тяжелобольного человека, находящегося дома или в больнице, суть которой - прощание, духовная поддержка, возможность человеку высказать свое завещание («васыят»).

Над человеком, находящимся при смерти, совершаются особые обряды: умирающего (будь то мужчина или женщина, взрослый или ребёнок) кладут на спину или на бок таким образом, чтобы ступни его ног были обращены в сторону Мекки. Умирающему читают суру «Ясин» - мусульманскую отходную молитву и смачивают губы водой, чтобы мифический дьявол, сатана Иблис непременно не воспользовался агонией и не предложил человеку за глоток воды отказаться от «имана» (мусульманской веры). Умирающему желают: «Иманы? юлдаш бул?ын» («Да пребудет с тобой Иман»).

Через полчаса-час после наступления смерти над умершим совершается ритуал «Ризалы? алыу» («Получить согласие» на отделение умершего от живых сородичей): покойника укладывают на пол в лицом к Мекке, вытянув руки вдоль тела, закрывают глаза, голову покойника перевязывают платком, подсовывая этот платок под подбородок, и подвязывая челюсть. Перевязывают платком ноги, привязывают друг к другу большие пальцы ног. Поверх одежды на грудь умершему кладут пачку соли, чтобы не пучился живот, накрывают белой простыней или куском белой материи. Поверх куска белой ткани на покойника кладут ножницы острым концом вниз для отпугивания злых духов. В обязательном ночном бдении при охране умершего участвуют пожилые люди. Сохраняется строгий запрет на оплакивание покойного, что связано с представлениями о сложности пути в загробный мир. Запрещается приветствие сородичей традиционным рукопожатием, уборка жилища, приготовление и прием пищи.

3.2 Подготовка к погребению

Подготовка умершего к погребению, это одна из самых сложных стадий традиционной похоронной обрядности башкир, которая требует специальных знаний и практического опыта.

К подготовительным обрядам и ритуалам относят: порядок рытья могилы («??бер») и могильной ниши («л?хет»), регламентированную церемонию хождения за водой для обмывания умершего, окуривание помещения с дезинфицирующей целью и для отпугивания злых духов (разогревают на сковороде высушенные семена гвоздики), ритуал кройки и шитья савана, ритуал полного завершающего омовения («камил т?р???те»), облачение тела покойника в саван («к?фенл??»). Все эти обряды и ритуалы осуществляются под руководством муллы или абыстай (знающей Коран женщины) и когорты людей - «служителей мертвых».

3.3 Проводы покойного

Считается, что соблюдение всех норм проводов покойного должно способствовать невозвращению души умершего и ограждению здравствующих сородичей от возможного нанесения ею вреда. Вынос тела к месту захоронения предваряют прощальные обряды: «д?ур итеу» (искупление грехов), «т??лил ?йтеу» (возвеличивание Аллаха), «до?а ?ылыу» (обращение к Аллаху с просьбой принять умершего в иной мир). Поверх савана покойника заворачивают в большой ковер «?абык», полотенце длиной 10 метров (чаще вафельное белое полотенце) разрывают руками на 3 части и в трех местах (над головой, в поясе, под ногами) покойника «?абык» перевязывают. Покойника выносят во двор и над ним читают молитву «йыназа» - религиозное отпевание (панихида, заупокойная на имя самого покойника), что означает, умерший уже не является членом данного социума, он получает свое жилище и не должен возвращаться к людям. При чтении «йыназа» муллой четко произносятся полное имя покойника и имена его родителей. Если умер безымянный ребенок, без прочтения «а?ана», «йыназа» читается на имя «Абдулла» для мальчиков, для девочек на имя «Фатима» или «Гайша». После «йыназа» «?абык» с телом умершего укладывают на деревянные или лубяные носилки - «йына?а а?асы», состоящие из двух длинных жердей с несколькими поперечными перекладинами и несут на кладбище головой вперед.