Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Памятники Самарканда

Среди городов мира Самарканд - один из древнейших. Ему насчитывается 2750 лет. Город Самарканд завоевывали воины Александра Македонского, войска Арабского халифата, монгольские полчища Чингисхана. После многочисленных разрушений и пожарищ он вновь возрождался, рос, становился столицей крупных среднеазиатских государств.

Первоначально Самарканд занимал часть холма Афросиаб, возвышающегося к северу от современного города. К X в. многочисленные предместья, расположенные южнее холма, были уже застроены базарами, караван-сараями, банями и мечетями. Эта часть города имела хорошую систему орошения и утопала в зелени. Напротив, снабжение водой Афросиаба потребовало сложного устройства укладки свинцовой трубы по акведуку. При взятии Самарканда монголами этот древний водопровод был разрушен, и жизнь на Афросиабе прекратилась. Теперь это безжизненный холм, скрывающий сокровища художественной культуры прошлого. Монгольское нашествие смело постройки предшествующего времени. Потребовалось столетие, чтобы преодолеть его последствия. Лишь в 1334-1335 гг. на Афросиабе началось сооружение некрополя «Шахи-Зинда», был перестроен мавзолей Кусам ибн-Аббаса. Интерьер мавзолея был украшен поливной терракотой бирюзового цвета, в проеме между зиарат-ханой (комната поклонения) и гур-ханой (комната с надгробием) установлена деревянная решетка наборной работы, по распоряжению Тимура поставлено превосходное майоликовое надгробие.

Наибольшего расцвета строительство некрополя достигло в последней четверти XIV в., когда начали возводить мавзолеи для членов семьи Тимура, военачальников и вельмож. Некоторые постройки ансамбля «Шахи-Зинда» принадлежат первой половине XV в., времени Улугбека. В их число входит сдержанно декорированный портал (1434-1435 гг.) у подножия холма Афросиаб и стоящий выше по склону холма мавзолей с двумя высоко поднятыми бирюзовыми куполами, как предполагается, над могилой астронома Казы-заде-Руми, учителя Улугбека.

Открытое пространство перед мавзолеем «Казы-заде-Руми» сменяется узким проходом, застроенным с двух сторон мавзолеями времени Тимура: «Эмир-заде», «Туглу-Текин», «Шади-Мульк-ака» («Туркан-ака») и «Ширин-бика-ака». Главные фасады этих небольших однозальных построек скомпонованы в форме портала, сосредоточившего на себе богатый красочный декор. От них отличается лишь восьмигранный мавзолей с открытыми по сторонам проемами, украшенный мозаикой из глазурованных кирпичей, вероятно, первоначально (первая половина XV в.) перекрытый куполом на высоком цилиндрическом барабане.

Лучше других сохранился мавзолей Шади-Мульк-ака (1372 г.) и её матери, сестры Тимура - Туркан-ака. Поистине неисчерпаемо многообразие художественных средств в искусстве керамических облицовок Шахи-3 инда! Терракота с резным растительным, геометрическим и эпиграфическим орнаментом, покрытая цветной глазурью, и майолика составляют облицовку большинства мавзолеев этого комплекса.

Длинный проход между мавзолеями прерывается чартаком, отделяющим очаровательный затененный дворик, замкнутый мавзолеем «Туман-ака» (нач. XV в.) и мавзолеями до тимуровского времени - «Ходжа-Ахмада» и безымянного 1360-1361 гг., как бы состязающимися красотой облицовок. Дверь с датой 1404-1405 гг., украшенная резьбой и первоначально инкрустированная слоновой костью, ведет из дворика к мечети XV в. и к самому раннему и главному мавзолею Кусам ибн-Аббаса.

Цветные глазурованные облицовки «Шахи-Зинда» уникальны. Но не только они свидетельствуют о талантливости создателей ансамбля. Сменявшие друг друга в течение столетия, работавшие над разными зданиями, строители сумели с большим художественным тактом объединить здания в единый архитектурный ансамбль.

В конце XIV в. Самарканд стал столицей огромной империи Тимура, предметом его особых забот. Город Самарканд перепланировался и застраивался многочисленными зданиями. Честолюбивый правитель стремился строительством крупных монументальных построек утвердить идею своего могущества. В 1399 г., вернувшись из похода в Индию с огромными награбленными богатствами, Тимур начал постройку пятничной мечети.

С необыкновенной поспешностью, в течение пяти лет (1399-1404 гг.), была возведена мечеть «Биби-ханым», как стали ее называть впоследствии. Комплекс построек мечети объединялся большим двором, огражденным стенами. Главный вход, отмеченный высоким порталом с двумя башнями, располагался в восточной стороне двора, а в западной - здание главной мечети. Ее величественный портал, фланкированный восьмигранными башнями, открыт сводчатой нишей, в которой расположен вход в здание. Посередине двух других сторон двора стояли малые мечети. Все эти сооружения (общая площадь 167 х 109 м) были связаны проходящими по периметру двора галереями. Их купольные перекрытия поддерживались многочисленными мраморными колоннами и столбами. В углах дворовых стен стояли минареты. Стены зданий комплекса облицованы шлифованным кирпичом, на фоне которого глазурованным синим кирпичом выложены большие геометрические узоры. Такая монументальная орнаментация характерна для крупных построек Тимура. В убранстве портала мечети, в противоположность декору стен, использованы резной камень, мрамор и майолика. Облицованный бирюзовым кирпичом купол главной мечети господствовал над городом. Это о нем льстивый историк Тимура говорил, что он был бы единственным, если бы небо не было его повторением.

Плохое качество строительных работ привело к быстрому разрушению сооружений мечети. Не сохранилась галерея, значительно пострадали от времени оба портала, купол, малые мечети.

Одной из последних построек Тимура в Самарканде был «Мавзолей Гур-Эмир» (1403-1404 гг.), предназначенный для его любимого внука Мухаммеда-Султана, но послуживший усыпальницей и для него самого, его сыновей и внука Улугбека. Мавзолей был пристроен к существовавшему комплексу из двух построек - медресе и ханака, образовав между ними третью сторону двора. Четвертая из них была оформлена входным порталом, украшенным изразцовой мозаикой. До настоящего времени уцелел только этот портал и мавзолей. Четкий объем здания, крупная сетка орнамента из голубого и синего кирпича на стенах, огромные надписи на барабане, отсутствие дробных членений и мелкого декора создают величавый образ усыпальницы царственных особ. В интерьере это впечатление усиливают высота и отделка - зеленоватая панель из оникса, стены и купол с росписями и рельефными украшениями, поблескивающими позолотой, ажурная беломраморная решетка вокруг надгробий. Среди них выделяется строгой красотой темно-зеленое нефритовое надгробие Тимура. Под полом усыпальницы размещается склеп с саркофагами погребенных.

В XV в. в правление внука Тимура - Улугбека и последующих Тимуридов, в Самарканде сооружались постройки менее грандиозные, но отличающиеся благородством форм и гармоничностью цветной глазурованной облицовки. Таковы постройки времени Улугбека в «Шахи-Зинда» (входной портал, мавзолеи «Казы-заде-Руми» и восьмигранный) и медресе на Регистане (1420 г.) - большой площади в наиболее оживленной части города. Медресе сильно пострадало за время своего существования. Оно подвергалось реставрации, но купола над угловыми помещениями не были восстановлены. Медресе славится своим декором. Изразцовая мозаика портала по тональности и композиции одна из лучших образцов этого вида оформления зданий.

Уникальной постройкой Улугбека была обсерватория близ Самарканда. Это было круглое в плане трехэтажное здание. В этой обсерватории работал Улугбек со своими сподвижниками. Здесь проводились астрономические наблюдения, послужившие основой для его работ, которые выдвинули Улугбека в число выдающихся ученых мира. После убийства Улугбека, обсерватория была заброшена и уже в XVI в. превратилась в руины. Советские археологи обнаружили ее основание и находящуюся в земле часть астрономического инструмента - секстанта высотой 11 м. Наряду с монументальными постройками Самарканда XV в. слагались небольшие архитектурные ансамбли, в которых свободная и живописная планировка осуществлялась с большим художественным тактом.

Таков ансамбль «Ходжа-Абди-Дарун». Мавзолей «Абди-Дарун», построенный в XII в., был расширен в XV в. пристройкой второго купольного помещения с порталом, декорированным глазурованным кирпичом. Внутренний дворик ансамбля окружен этим мавзолеем, худжрами позднего медресе и летней мечетью XIX в. с айваном на деревянных колоннах. Водоем и зеленые насаждения, тишина и затененность двора создают впечатление интимности.

В XVI в., когда столицей снова становится Бухара, строительство в Самарканде затихает. Многие постройки приходят в запустение.

В XVII в. на Регистане, на месте несохранившейся «ханаки Улугбека» возводится «Медресе Шер-Дор» (1619-1636 гг.). Здание поставлено на одной оси с медресе Улугбека и повторяет его фасад не только размерами, но и всей композицией. Однако минареты поставлены здесь только по углам главного фасада. С каждой стороны портальной арки помещено мозаичное изображение солнца с человеческим лицом в лучах нимба и льва, догоняющего лань (изображению льва медресе обязано своим названием: Шер-дор - имеющий львов). В отделке здания господствует резная изразцовая мозаика, по своей тональности несколько уступающая превосходным мозаикам медресе Улугбека.

Третья сторона площади Регистан была застроена «Медресе Тилля-Кари» (1646-1660 гг.) на месте несохранившегося к тому времени караван-сарая. Так как мечеть Тимура «Биби-ханым» находилась тогда уже в разрушенном состоянии, в состав помещений медресе «Тилля-кари» была включена пятничная мечеть. Большому количеству позолоты в интерьере мечети медресе обязано своим названием «Тилля-кари», т.е. позолоченная. Облик этого медресе не обладает величавостью, свойственной двум другим на Регистане. Однако Тилля-кари не нарушает монументальности построек Регистана, общности композиций зданий и их колорита. Ансамбль площади Регистан имеет непреходящую ценность в градостроительном отношении и вызывает восхищение цельностью замысла.

Вряд ли есть какой-то другой город в Средней Азии кроме Самарканда, который бы подвергался таким многочисленным беспокойным событиям, переворотам, и репрессивным испытаниям. Великая столица Тамерлана, ее богатства и величие очаровывали алчные глаза феодальных завоевателей, и каждый из них считал для себя большой честью занять трон Самарканда.

Ранее 16-го столетия Центрально-азиатские области Тимуридов были завоеваны кочевыми узбеками, предводителем которых был Мохаммед Шейбани-хан (1451-1510 гг.).

В самом начале 16-го столетия Самарканд на короткий срок был захвачен Ферганским правителем Захритдином Бабуром. В своих известных мемуарах Бабур оставил описание Самарканда того времени. «Самарканд - удивительно красивый город», - пишет Бабур, - «имеющий одну особенность, которую можно было бы найти в ограниченном количестве городов: каждый вид торговли и промышленности выполняется в специальных отделенных ларьках или мастерских, то есть категории ремесла, торговли и розничной продажи никогда не смешиваются. Прекрасная традиция. Здесь - хорошие пекарни и столовые. Лучшая бумага в мире производится в Самарканде… В Самарканде существует производство - темно-красный бархат, который они экспортируют во все страны… Самарканд производит прекрасные (и в большом количестве) плоды: винограды, дыни, яблоки, гранаты. Хороши и все остальные фрукты. Но особенно великолепны - Самаркандские яблоки и «саниби» (разновидность винограда)».

После XVII века обстановка в стране изменилась. Зодчество Самарканда больше не поднималось до высот, достигнутых в его замечательных ансамблях. Шли века. Некоторые из построек не выдержали натиска времени, землетрясений и погибли. Только руины остались от грандиозной мечети «Биби-ханым». Исчезли с лица земли медресе и ханака в комплексе «Гур-Эмир». Но древний Самарканд не прекратил своего существования. Теперь это снова растущий, развивающийся город, один из промышленных и культурных центров Узбекистана.

Тщательно изучаемые и реставрируемые археологические и исторические памятники Самарканда органично вошли в его современный облик, который формируется новыми зданиями и площадями, гостиницами и кварталами жилых домов. Неся в себе большую познавательную и эстетическую ценность, архитектурные памятники прошлого обогащают современный Самарканд.

Чупан-ота

Более чем за тысячу лет до пророка жил жестокий царь. Собрал он 150-тысячное войско и задумал овладеть Самаркандом, старых и слабых его жителей истребить, а здоровых и красивых - увести в плен. Подступило войско к Самарканду, но жестокий царь решил не сразу напасть на город, а подождать три дня, когда испуганные жители укроются в крепких самаркандских стенах и снесут туда свои богатства: «Тогда сделаем нападение, и нам достанется больше добычи». Увидев подступающее к городу большое неприятельское войско, жители пришли в такой ужас, что потеряли головы от страха. В то время самаркандцы ещё были язычниками.

Однако самаркандский царь осознавал, что язычество есть не истинная вера, а заблуждение. Поэтому, когда пришла беда, он приказал разбить и поломать всех идолов, а жителям обратиться с молитвою о спасении к Богу земли и неба, запада и востока. Сам царь уединился в тёмной комнате и молился трое суток.

Жители по ночам выходили на крыши своих домов, обнажали головы и молились: «О, Бог неба и земли! Удали от наших голов эту беду, избавь нас от врага». Прошло три дня, наступила ночь, в которую неприятель и хотел взять город. Но неожиданно из Сирии в ту ночь явилась гора, поглотив собою всё неприятельское войско. Наутро там, где некогда была ровная местность, и был расположен неприятельский лагерь, удивлённые самаркандцы увидели гору. Более смелые отправились осматривать её, за ними высыпали и любопытные.

И как же удивился народ, когда увидел на склоне горы пожилого пастуха! Окружённый своим стадом баранов, он недоумённо глядел вокруг себя и спрашивал: «Где я, какое это место?» Когда же ему ответили, что он находится в Самарканде, пастух сказал невероятное - что до этого он был в Сирии.

Вот так Господь и перенёс эту гору из Сирии, похоронив под ней жестокого царя со всем его войском. Позднее гору так и назвали - «Чупан-ата» - отец-пастух. Здесь и теперь выкапывают разные воинские принадлежности - кольчуги, латы, пики, стрелы… А в том, что гора эта действительно перенесена из Сирии, всякий может убедиться - породы, из которых состоят горы Сирии, и породы Чупан-ата совершенно одинаковы.

Нефритовое надгробие Великого Эмира

Китайцы считают, что нефрит обладает божественной силой, поэтому огромная нефритовая плита, некогда принадлежавшая китайскому императору, находилась в его дворце на самом почётном месте.

Неизвестно, когда и кем плита была вывезена из дворца, но факт остаётся фактом - два огромных куска нефрита достались Улугбеку при победе над монголами в 1425 году у селения Кетмень-тепе в долине реки Чу.

Камни были настолько крупными и тяжёлыми, что для них пришлось соорудить особую повозку. Потом путём тщательной подгонки их соединили самаркандские мастера и сделали надгробие Тимуру, которое сейчас можно увидеть в мавзолее Гур-Эмир.

А в 1740 году иранский шах Нодир, завоевав Бухарское ханство, в состав которого тогда входил и Самарканд, осмелился приказать, чтобы камень забрали с могилы и доставили в Мешхед (вместе с камнем было приказано также забрать металлические ворота из мечети Биби-Ханум).

Придворный историк Нодир-шаха пишет, что из камня предполагалось сделать пол и облицовку стен одного из святых зданий столицы Ирана. Однако во сне к Нодир-шаху явился Мир Сейид Береке, духовный учитель Тимура, и сказал, что камень следует вернуть. Наутро устрашённый шах распорядился отвезти камень Тимура в Самарканд и поместить «на своём месте, как было раньше».

По дороге в Самарканд нефрит упал и… раскололся на два неравных куска. Однако камни всё же были возвращены, а мастера снова искусно соединили два куска и поместили на прежнее место.

В следующий же раз нефритовое надгробие Тимура было сдвинуто в июне 1941 года, незадолго до Второй Мировой Войны…

Тайна плато Шайтан Жига: битва каменных исполинов

«Шлем дьявола» - так в переводе с узбекского языка звучит название таинственного плато, затерявшегося в отрогах Зеравшанского хребта, приблизительно в 30 километрах к югу от Самарканда. Местные жители, пасущие в этих горах стада коз и отары овец, уже и не помнят, при каких именно обстоятельствах урочище получило своё зловещее название. Была ли с ним связана какая-нибудь легенда или реальные исторические события? Быть может, название породила случайная ассоциация, навеянная настроением?

Проводники, обещающие показать туристам чудо природы, нередко сами путаются, начинают спорить между собой, указывая на противоположные стороны. В результате сходятся на том, что Шайтан Жига - довольно обширный массив из пластов гранита, протянувшийся на десятки километров от родников Миранкуля в сторону кишлака Каратепе. Но узнать его, дескать, можно сразу, как только увидишь. Скалы выглядят, мягко говоря, необычно - не как природные образования, а как фантастические скульптуры - застывшие в танце демоны, идолы древних божеств, окаменевшие доисторические монстры.

Старики говорят, что это не очень хорошее место. То ли в незапамятные времена язычники и колдуны приносили здесь жертвы, то ли случилась жестокая схватка сказочных богатырей, от чего небеса обрушились на землю, вызвав чудовищное землетрясение, которое и превратило горы в месиво острых осколков. Действительно, глядя на многие валуны, трудно поверить, что их очертания - лишь результат каждодневной работы солнца, дождей и ветров. Встречаются среди них то «фигуры животных» (медведя, тигра, огромной лягушки, ящера, хищной птицы), то будто отрубленная голова великана, похожая на идола с острова Пасхи.

В конце 90-х годов один известный фотограф из города Навои, обобщив серию пейзажных работ, на которых были запечатлены подобные «изваяния», выдвинул интересную гипотезу. По его мнению, искусство скульптуры у человека каменного века могло зародиться под впечатлением природных артефактов. Сталкиваясь с одиночными камнями, силуэты которых будили воображение, первобытный художник с детской наивностью начинал» дорабатывать» созданное самим временем. Из-за явной неортодоксальности гипотеза не была всерьёз воспринята в академических кругах. К тому же, автор работ, огорчившись отсутствием признания и опасаясь, что плоды его многолетних трудов могут быть кем-то присвоены, как это порой случается в наше время, в конце концов, засекретил коллекцию фотографий, отказавшись от проведения публичных выставок и убрав все публикации из интернета. Журналистам он объяснил напоследок, что никогда не откажется от своих убеждений: «Я понимаю, что силы стихий творят множество удивительных форм, но как объяснить, почему некоторые творения получаются столь похожими на дело рук человека?»

Впрочем, объяснение феномену нашлось у современной фантастики. Сергей Лукьяненко, названный критиками «фантастом №1», в «Последнем Дозоре» перенёс действие одной из глав в Самарканд, а потом описал некое плато демонов. Согласно тексту романа, это плато - горная местность, где стоят валуны причудливой формы. Люди туда заходить не любят, здесь бывают только редкие туристы. Некогда там произошла грандиозная битва между силами Света и Тьмы. Тёмных было больше, и они побеждали. Тогда великий маг Рустам применил ужасное заклинание, свернувшее слои пространства и времени. Враги превратились в камень, но остались живыми, только лишёнными на тысячи лет движения, осязания, зрения, слуха.

Направление пути из Самарканда на плато демонов, указанное писателем, совершенно точное, за исключением расстояния. Что же до демонической ауры места - плато на самом деле не слишком приветливо. Несмотря на то, что весной скалы буквально сочатся тысячами родников, среди них почти не растут деревья. И даже травяной дёрн покрывай склоны лишь тонким слоем, из которого выступают повсюду щиты обнажённой породы. Но ощущение, вызываемое ландшафтом, скорее сказочное или мистическое, чем зловещее. Потому что вокруг - открытый простор и бездна небес, где рождаются и живут облака…

Размещено на Allbest.ru